Вчерась я решил на - ночь почитать ... Чего всё с Маринкой трепаться про соседей: Кто? Что? С кем? Всё одно и то же: "Та - шьёт плохо, эта - всё пережаривает...А Аркашка наш - то пьёт, то к своей бывшей жене бегает - борща поесть, да и переночевать уж заодно - не зря же ел, поди...
-"И решил я почитать для разнообразия...А чего? Глинкина што-ли или Усача? Да я их и так каждую неделю слышу... Новенького захотелось... Свеженького... Хорошо, тётка Лена привезла с собой Зощенку... Это писатель такой, почти из раньшего времени, но всё же советский был..
Говорят, смешно писал... Даже со сцены его читали.. Тот же Леонид Усач, к примеру... Четыре тома Лена привезла... Начал с первого... Читаю... Читаю... Час читаю - не смеюсь.. Два читаю - всё равно не смешно...Даже как-то грустно. Читаю дальше - тоже, что и раньше... Бужу Маринку.
-"Слушай" - говорю -"уже два часа ночи, а я всё читаю, и уснуть не могу... Может, не того Зощенку мне дали?" Моя Маринка со сна как осерчает:
-"Ты что, старый" (Это я-то старый, видать, вот загнула...) - "Совсем со своей книжкой заболел? Кто ж на ночь глядя читает? Зощенко по радио надо слушать.. Артисты народные его рассказывают: Ильинский, или обратно же Усач - тогда и смешно... А ночами надо жену любить или сны смотреть.." -"Понял" - говорю -"Потому, значит, и зеваю без умолку..." Выключил я свет над головой, поцеловал Маринку в ухо, поправил ей одеяло и как-то быстро и спокойно заснул.
Что случилось потом, я и не пойму.. Наверно - сон такой приснился, а может взаправду.. Приоткрыл я глаза на как бы лёгкий шумок - а около меня - на стуле, где раньше мои брюки лежали, сидит худенький, маленький такой человек, очень на кого-то знакомый...
-"Да это же сам Михаил Зощенко около меня"- понял я и проснулся удивлённо и даже привстал малость... А он сидит, нога на ногу, чуть ею покачивает и папироску покуривает... Так, попыхтит малость самую, как бы даже нехотя, и опять на меня смотрит... А что за папироска - я и не понял... Вроде, не "Казбек", а других-то я и не помню... Постой! Он же, Зощенко, значит, был крепко газами отравлен в мировую войну-то! С чего - то он курить-то начал? А Зощенко сидит и так грустно на меня посматривает... Потом на папироску... Потом опять на меня.. И вдруг говорит.. Тихо так, наверно, Маринку боится разбудить.. А она и не слышит...
-"Недосознательный, ты, Львович был, таким и остался... Ты что ж у меня смешного хотел найти? И где? В книжках моих, что-ли? Как был ты серый, верил всяким передовицам и официальным побасенкам, так и остался, поди!"
Он затянулся как-то нервно, даже папиросочку поломал пополам.
-"За всю мою писательскую жизнь я и не припомню какой-либо смешной истории, со мною приключившейся, или с кем-то из моих близких и знакомых..."
-"А как же" - встреваю я нахально -"Вот читают про историю со смытым в бане номерком... Или с выигранными по лотерее тысячами червонцев, которые мужик сторожил без памяти...? Или про жену, что мужа выгнала? Разве это не смешно?"
Он вздохнул так коротко, будто у доктора лёгкие проверял, затем похлопал легонечко по одеялу, под которым левая коленка моя лежала, и, словно врач безнадёжно больному и говорит:
-"Это не смех мой в этих историях, а слёзы по загубленному русскому народу... Держали его в темноте и невежестве всю Российсую историю и продолжали оболванивать всю Советскую историю... А смеются лишь потому, что узнать себя - же стыдятся... Вот и весь-то смех оттого. От стыда за других, да и за себя также... И радостно, что имени его и паспортных данных его со сцены не огласили".
Сказал и как-то скромно и спокойно... исчез ... На стуле лежат мною брошенные брюки.. Всё тихо... Я выключил горевшую зазря уже несколько часов лампушку над моей головой, по привычке поцеловал Маринку. и быстро заснул, на этот раз безо всяких сновидений...
******
******
******
******
******
ДЛЯ КОГО ЖИВУТ ПОЭТЫ...
(саморекламная пауза)
Переехал человек под другое небо, под чужое солнце, и стал обживать невиданные доселе города и городишки...Жители вокруг говорят не по-нашему, на своём чужом языке, нас не понимают, как немые...Одним словом - немцы...
И наверное из-за отсутствия привычного русскоязычного шумового фона у некоторых переселенцев, особенно чутких к родной речи, вдруг, неожиданно для самих, водопадом взрываются потоки стихов...Словно предчувствуя расставание с нами, родное русское Слово вырывается на свободу и прощается навсегда с Россией, родным домом, с прежней жизнью..."Вначале было Слово!" и в конце оно опять появляется... И это прощальное Слово раскрывает смятенную Душу... И каждый, воспалённный этой новой ,воистину платонической страстью, заводит тоненькие книжечки - тетрадочки, блокнотики, а то и просто случайные листочки, нередко пряча их от домашних, а тем более от чужих, более искушённых в литературном чтении глаз, в шкатулках, между книжками, в гардеробных тайниках... Это пишется только для себя и про себя! Но...со временем количество, как нас учили, переходит в новое качество! Появляется желание кому-то, хоть на ушко, прочитать свои строчки, строфы, баллады, поэмы - кто во что горазд! Так же не так уж давно было и со мною - не лучше и не хуже... Лишь профессиональные навыки позволили мне как-то пережить эти стихотворные пароксизмы......И вдруг, проходя в один из праздничных концертных вечеров по фойе "Урании", где давал гастроль заезжий российский певец, я услышала: "БЕРЛИНСКИЕ СТИХИ"! "Кто хочет почитать стихи берлинских поэтов!?" И далее:"БЕСПЛАТНО! Тираж ограничен!"
И опять: "СТИХИ!
РУССКИЕ СОВРЕМЕННЫЕ СТИХИ!!!
"Иду на голос...Не слишком уж молодой господин, в светлозелёном плаще и забавной чёрной кепочке -"лужковке" стоял в группке рекламораздавателей, держа тоненькие пачечки разноцветных, похожих на журнальные страницы, листков... Струйка будущих зрителей просачивалась мимо, но кто-то озадаченно останавливался, то ли от возгласа "БЕСПЛАТНО", то ли, услышав давно позабытое словосочетание "РУССКИЕ СТИХИ", и подходил поближе, не решаясь протянуть руку за листочком... Некоторые уже подключались в активную беседу... Слышу: "Это ваши собственные стихи?" Ответ решила услышать сама... "Не только! На каждой странице пять-шесть авторов... Хотите почитать?" Собеседница берёт два-три разноцветных листочка и, поблагодарив, спешит к гардеробу... Прошло, наверно, десять - пятнадцать минут, поток гостей схлынул, исчез и раздатчик... Я опоздала... ...Прошло что-то около месяца... И опять, на этот раз в фойе Русского Дома, я услышала знакомое:
-"Русские Берлинские поэты... Абсолютно бесплатно...Стихи, только стихи...Берлинский Поэтический Листок..." Теперь уж я не зеваю и подхожу "в первых рядах"... Тот же господин, та же кепочка... Но листки, вроде, других цветов... В основном лиловые, есть немного зелёненьких и жёлтеньких...Вхожу в контакт!
-"А мне можно?" "Пожалуста...Вам только последний номер?"
Господин протягивает лиловый листочек...
-"А в зелёном тоже стихи?" -"Это стихи прошлого месяца и других авторов...Возьмёте?"
-"А правда, бесплатно?"
- "Читателю - бесплатно, а мне не очень" -слышу шутливый ответ...
Кто-то молча протягивает руку и молча получает желемую страничку... Смотрю на подаренные листки... Непривычно мелкий шрифт (сразу вспомнила - в учебниках его называют "петит" ...Действительно, очень маленький...). Но вполне разборчивый! Продолжаю атаку...
-"Сколько же здесь авторов?" -"В этом номере - пятнадцать, в прошлом, кажется, двенадцать...А в первых двух, что я выпустил ещё в июне 2001-го года, были только мои стихи..."
Знакомлюсь...
-"Я подписываю стихи как Станислав ЛЬВОВИЧ, а в миру моя фамилия Стефанюк, а остальное то же самое...По-своему удобно..."
Задаю сакраментальный вопрос: -"Почему же бесплатно? Неужто вы поэт-миллионер?"
Ответ:"Ну, до профессионального поэта мне далековато, а миллионером я наверно бывал, как и все мы в России: переведите ваши зарплаты в копейки и получите ба-а-а-льшие миллионы" Продолжает:"Тираж в сто листков формата А4 мне обходится в 20-25 марок (своих трудов я, противоестественно, не считаю). Такие расходы на поддержание интереса к Поэзии моя жена Марина мне позволяет более, чем охотно!"
Я продолжаю (по Карлу Марксу): - "но почему же абсолютно бесплатно? Ведь это не по-капиталистически!"
-"Поверьте, что и не по-социалистически! Но кто же из нас заплатит хоть один цент за стишки, да ещё и незнакомые? Какой-нибудь чудак-филолог или свой брат-стихоплёт, что тоже сомнительно! А так вот, "за-бесплатно", меня и моих коллег прочтёт, как минимум, сотня сограждан, да ещё и родственников кабы не столько же... Глядь, и гости берлинские заглянут - всё радость! Вот и профит! Воистину, наше искусство принадлежит народу! И библиотеки получат на полки наши труды и заботы..."
Почему-то я вспомнила старую советскую кинохронику: по московской улице Горького едут лимузины с покорителями Северного полюса, а с неба сыпется снег из белых листовок! Люди подхватывают их и тут же читают...Кстати, тоже бесплатно!
Профессионально допрашиваю дальше: "А среди авторов есть ли настоящие, маститые поэты?" Грустно-шутливый ответ:"Вы имеете ввиду Пушкина? Или Евтушенко?" Конечно, нет! Все уважающие себя поэты ищут солидные, хотя и мало читаемые, но оплачивающие, журналы... Туда не пустят моих соавторов..Там, где платят деньги, пускай и малые, двери для любителей - на запоре! Да они и сами об этом не помышляют! А быть напечатанным хочется всем, поверьте мне!
Наш "Листок" даёт этот шанс каждому, любящему русскую словесность! "Был бы ритм, и рифма тоже, и на Пушкина похоже..." Выговориться, отвести душу - это так необходимо в эмиграции, да и дома, в России, в долгие периоды экономического и социального застоя! Это ведь тоже и психотерапия, более плодотворная, чем телефонные разговоры...
И это путь (один из немногих) Человека к Человеку... Так сказать - воплощённая в буквах толерантность! В "шапке" нашего "Берлинского Поэтического Листка" записана древнеримская мудрость: "СКАЗАННОЕ - УЛЕТАЕТ, ЗАПИСАННОЕ - ОСТАЁТСЯ" Пусть в каждом берлинском доме звучит доброе русское Слово!"...
Почему-то я опять про себя вспомнила Карла Маркса, концовку его "Капитала":
"Сказал - и спас свою душу!" Наверное, Станислав Львович может написать у себя:
"Напечатал - и спас душу многим!"
(Ваш Соб. корр. BERLIN, 2001
"Берлинский Поэтический Листок")
Из поздних ремарок С.Л. о себе самом и своём издании
"Берлинского Поэтического Листка"...
....Во мне всегда сидело стремление передать другим то, что знаешь и любишь... Литературу, как объект личного творчества - я люблю не то что с детства, а, пожалуй и с пренатального состояния, генетически: и дед мой, и бабка - были профессионалы... Им бы стал и мой отец, не попади он на мушку фашистскому снайперу в лесу под Наро-Фоминском в конце 41-го года... И все мои статьи, и диссертации, в том числе и диссертации моих аспирантов - это тоже ветви Большой Литературы... А "Художеств" в науке куда как больше, чем в беллетристике, уж поверьте на слово... И всё, что я успел начитать примерно лет с пяти с полок домашней библиотеки, с полок всяких разных московских библиотек, что успел подкупить в букинистике на Кузнецком и на Арбате, и что привёз в Берлин - всё это во многом неизвестно и как читателям и даже многим соавторам по "Листку"... А потому им и неинтересно... Я и решил хоть немного подогреть этот литературный интерес, публикуя стихи малоизвестных поэтов, или малоизвестные стихи очень известных российских и советских авторов... Где ещё наш берлинец сможет прочитать, помимо БПЛ, что-нибудь из раннего Набокова; М.Петровых, поэта-авангардист Э.Лимонова; лидера подмосковного андерграунда - Е. Кропивницкого...А почти никому неизвестный Георгий Оболдуев... Или неизвестные переводы Гюнтера Грасса, стихи знаменитой когда-то Маши Калека, впервые переведенные берлинцем Давидом Яновским... Такова была исходная .диспозиция" в начале жизни БПЛ...
Но через пару лет в моём понимании и существа и роли литературного новообразования кое-что стало и проясняться и корректироваться...
В первый год жизни БПЛ я собственноручно роздал (стоя у входа на русскоязычные спектакли и в Русском Доме, и в "Урании", и в театре Шиллера, и даже на концертах Спивакова на пленере) более тысячи экземпляров .Листка", во второй - около 2000 экз. Последнее время я стал рассылать БПЛ по различным регионам Германии - появились новые Авторы... Но редакционный портфель попрежнему жаждет... Наверное, есть какая-то естественная "квота" на стихотворцев, которая зависит не только от возможности публиковаться, но от чего-то сугубо имманентного, от желания писать стихи! Оно приходит, когда оно хочет, и также исчезает, по своей прихоти...
******
******
******
******
******
В РЕДАКЦИИ XXII-го века
- "Входите, Уважаемый! Вы, надеемся, Автор? Чудесненько! У Вас проза? И стихи?! Изумительно! Прозу у нас ведёт Фёдор Михайлович...Столик у окна... По секрету предупрежу, он поначалу любит пошуметь на молодых авторов, но только по поводу названия произведения... А с поэзией будьте добры к Александру Сергеевичу...Вот за этим бюро...Он у нас старых правил и любит беседовать в несколько торжественной обстановке... Чудак, но гениальный! Вы и гонорар уже принесли? Замечательно! А то не все начинающие осведомлены о новых тенденциях в стихоиздатель-стве...Вы говорите - одна тысяча? Рублей? А что это, местная валюта? И она как-то соотносится с общемировой? Жаль-жаль, что Вы не знаете...Мы как-то давно с нею не встречались...Лет сто, наверное... Но всё же оставьте...Под расписку, разумеется...
Анна Андреевна, голубушка! Не слышит... Вот там, за шкафом, отсюда и не видно, сидит дама...Подойдите к ней (не забудьте поздороваться, она строгая у нас), скажите - от Марины Ивановны Цветаевой (это я, будем знакомы) и к ней просьба - помочь Вам, дорогой Автор, выполнить все необходимые формальности."
24.01 02.Берлин
******
******
******
******
******
КАК Я РЕДАКТИРОВАЛ ЧУЖИЕ СТИХИ
Если хотите поссориться с творческим интеллигентным человеком - предложите ему свою дружескую помощь в редактировании его стихов!
Это одно из самых надёжных лекарств от закадычной дружбы, поисков вашего сочувствия, жалоб на инфляцию и недопонимание со стороны всех окружающих... Если своих стихов у надоевшего собеседника ещё нет, предложите ему свою, недавно запатентованную, систему быстрого написания стихов любого размера, содержания, эмоционального напора и откровенности (включая эротическую)...
Если острого желания срочно излить всем уже, и ему самому, опостылевшую душу в стихах у реципиента нет, то попытайтесь увлечь его прозой: объясните ему, что ещё со времён Мольера все (особенно французы) говорили преимущественно прозой (печатной или непечатной - безразлично)... Вначале припугните его многотомьем великих классиков (Бальзак, Тургенев, Пикуль или Маринина)...
Если почувствуете в его заплывающихся в тоске (но может быть и в злобе: будьте начеку!) глазах желание убежать - зацепитесь за его правый рукав (если он левша - то за левый: это может быть решающим в финале) и предложите ему издать у вас (Вы же Издатель, или, в крайнем случае, распространитель многостраничного журнала "для просвещённого читателя!" ) небольшую серию кратких и выразительно острых (порою и смешных) историй из его личной жизни, а при случае также из многих жизней многих знакомых или попросту выдуманных персонажей (не только людей или теплокровных млекопитающих и млеко- ; мясо-питающихся, но и кровососущих: жён, тёщ, комаров, клопов, соседей по лестничной клетке и даже, извините уж, деятелей районной администрации...)
Не обещаю вам мгновенный успех, но на некоторое время "Оне" от Вас отвяжутся... Но не почивайте на лаврах или еловых лапах: примерно через один-два месяца (гарантирую, что сразу же после очередного опускания цен) Вас попросят об особой аудиенции!
Примите все профилактические меры: сауну, коньяк, интимную, расслабляющую пятиминутную паузу и опять коньяк, в сочетании с сигариллос без фильтра, выкуренной на-двоих...Вспомните неудачный опыт А.П.Чехова и настройтесь на искренний (как бы это ни было бы противно) пацифизм...
Скорее всего Вам принесут Нечто, напоминающее обёрточную бумагу из мясо-рыбного магазина, абсолютно непригодную для заворачивания пищевых продуктов: каждая из сторон этого потомка изделий гениальных китайских мастеров покрыта сине-чёрными крючочками, которые нанёсший их постмодернистский художник условно обозвал буквами, да ещё осмелился отнести их к достославному роду Кириллиц... Не разрушайте его иллюзий и фантазий: себе дороже, и к тому же вам это представится возможным многажды...
Предупреждаю особо! Никогда, ни под каким угодно маринадом не разрешайте новозачатому (увы, одним из Зачинателей были Вы сами, не отрекайтесь, даже не любя!) АВТОРУ читать вслух свои поделки!
Эту ошибку совершил (и совершал, по своей интеллигентности неоднократно) упомянутый далеко не всуе Великий Классик... Вы - не Он - и Вам предстоит ещё пожить на этом свете, дай Вам Бог...
...Начинаю осторожно, с незаметно преувеличенным пиэтетом, разворачивать довольно тугой бумажный свёрток... Колонки стихов...
Разной высоты...Различной протяжённости строк... Не всегда равной длины в строфе... Много помарок, но в целом аккуратно... Почерк - нервный, явно психопатический, но замаскированный чрезмерным старанием... Руки Автора не хотят выпускать стихи, но уже поздно - они у меня - точнее - в совместном владении... Авторские глаза ревниво следят за моими, уже бегающими по чужим (и, увы, чуждым мне) строчкам...
...Тёмной ночью буря выла,/ Но во сне ты улыбалась -/
И легко на сердце было,/ И невольно песнь слагалась...
Что это такое? На что это нужно...Кому это нужно?
"Выла - было. улыбалась - слагалась" -
кроме звуков мы ничего тут не видим. А из таких бесцельных пустячков состоит добрая половина лирических стихотворений... "
А жаль...Всегда мне хочется увидеть написанное хоть в какой-то степени отвечающее УСТНОЙ речи автора - и нетривиальной и порой образной и даже прозаически-музыкальной... И не в "глагольных" рифмах беда - вон их у Пушкина сколько! Нет МЫСЛИ и нет НОВИЗНЫ! И знакомые не только спецам но и читателям-любителям, ставшими пошлыми и банальными, СЛОВОСОЧЕТАНИЯ!..
.... легко на сердце.......во сне ты улыбалась......тёмной ночью...
Сколько столетий их пишут на Руси?! И не устают!!
Читаю дальше...Изображаю предельную сосредоточенность и углублённость в текст... Не надо нам лишних нервов...По себе помню, как эта "волнительность" противна... Ну и ну!:
"И они в звуках песни как рыбы в воде/Плавали, плавали!//
И тревожили ночь, благовонную ночь/ Звуками, звуками!//
Вызывала она на любовь, на огонь/ Голосом, голосом.//
И он ей отвечал будто вправду пылал,// Тенором, тенором!
...Старая, как Поэзия, история: пришёл молодой, начавший поэтческие опыты, Автор; принёс услышанное бессонной ночью, и что в ответ?
Нет, "...чтоб ободрить их к дальнейшему развититю или остановить
бесталанных.......Кроме злорадного гогтанья и глумленья, кроме
"шалопайского подлавливания словечек с уснащением их вопросительными и восклицательными знаками,"...
И я туда же, в эту старозаветную критканствующую жижу "лже профессионалов"? Нет, чтобы поучиться у славных российских Поэтов прошлого! Скажем - у Семёна Яковлевича Надсона, которого я здесь обильно цитирую!!
Как тактично этот Великий РУССКИЙ Поэт, зашельмованный совковым "поэтизмом", болел и негодовал за русское Слово, попираемое и убиваемое "неучами и бездарями..."
Ну уж нет! Своих надо выручать...Хотя и "СПАСИБО"-то не будет сказано; не впервой уже... Листаю черновики дальше... Переводы... С немецкого.. Автор не обозначен... Будущий поэт поясняет, что эти "стихи" им предложили на языковых занятиях для самостоятельного домашнего перевода... Вот он и перевёл их, как сумел...:
Я вспоминаю миг волшебный: / Ты появилась издалёка//
И вновь исчезла..Вихорь нежный / Красивых глаз, что с поволокой..
А вот и другое упражнение - тоже перевод, и тоже в стихах:
Во время танца городского/ Средь бестолковой болтовни //
Ты появилась тайно, гордо, / Но что-то прятала внутри...//
Берлинская преподавательница оценила этот перевод единицей - то есть (!)
"на-отлично"! Ну, а за качество стихов как таковых я бы оставил единицу (но уже по российской педагогической системе)...По-старому - КОЛ! Единица, конечно, не слишком заниженная оценка, но что-то меня останавливает от подробного разбора стихов... Обращаю внимание на рифмы
волшебный***нежный и издалёка*** с поволокой
Для ГРАФОМАНА или рабкора - здесь всё отлично: и звучит и не царапает ухо... -"Но ВЫ мечтаете о Парнасе, не так ли, КОЛЛЕГА!?"
Автор зардел, но не отрёкся от претензий... НУ-НУ... Пора МОЧИТЬ! Но чем?
И молнией сверкнуло озарение: -"Я помню чудное мгновенье"!
Вот он - первоисточник! Не какая-то плоская и бездушная немецкая поделка,
а именно ПУШКИН!
Проверим по второй строке: "Передо мной явилась ты..." Глядите - ИСТИНА в последней инстанции! И уже и не проверяя -
"Как мимолётное виденье.."
и в финале:
"Как гений чистой красоты..."
Новообращаемый Ученик замлел от восторга и стыда и по-новому молча посмотрел на второй перевод "с-немецкого"... Молчание длилось минут десять... И вдруг (это божественное слово "ВДРУГ") кандидат в Пастернаки-Мандельштамы-Михалковы увидел и прочувствовал искру Божию в новом словосочетании:
БЫЛО: Во время танца городского
НАДО: Средь шумного бала, случайно...
Неплохо... Граф Алексей Константинович Толстой не отказались бы от такой версии! А далее по хрестоматии: "В тревоге мирской суеты" вместо самодельщины:
Средь бестолковой болтовни
И, под занавес: по Классику:
Тебя я увидел, но тайна // Твои покрывала черты...
Листы закончились... Кандидат в Поэты стал медленно, "как говорится, машинально..." отрывать от своих черновиков полоску за полоской...
И тут в слабом отблеске слегка полированного паркетного пола я увидел сидящего перед камином сутулого остроносого мужчину со знакомой чёлочкой, опустившейся на неширокий лоб... Узкие, почти женские его руки так же неторопливо вырывали из толстой тетради рукописные листы и бросали их в неяркий огонь каминного кострища...
Лист вначале, как в смертном страхе, съёживался, затем испускал последнее дыхание и с краёв занимался желтоватым пламенем... Пламя постепенно сизело и, по мере обугливания страницы, тоже умирало... Поверх новообразованного пепла ложилась новая страничка - процесс казни повторялся... Этому не было конца... Но вот всё же легла последняя страница с крупными буквами: "МЁРТВЫЕ ДУШИ"...
На вершине пепельной горы высвечивались эти буквы, словно зловещие сигналы
"МЕНЕ..ТЕКЕЛ...ФАРЕС "...
Я перевёл глаза на моего собеседника: тот продолжал уничтожение своей рукописи...Полоски складывались в мягкую горку... Она росла...Скоро эта горка станет высотой с Парнас... Я не сомневаюсь!
/ Гнал стада уставших коней // На далёкий водопой..."
ОНА громко, словно со сцены, будто перед огромной толпой, читала-скандировала эти древние стихи забытого племени, ритмически выделяя стопу стиха за стопой, в строгом соответствии с ритмом, в котором двигалось
ЕГО подбрюшье... ОН же, обхватив ЕЁ гладкие каштаново-глянцевые бёдра,
с неуменьшающейся силой вбивал в её плоть свою, делая это как всегда, по четвергам, неутомимо и добродушно-агрессивно...Как водопад, столь же методично и мягко, как при боксировании со спарринг-партнёром (ОНА и была воистину его спаринг - партнёршей), без злобы, но не сбавляя ни силы, ни темпа, ОН вколачивал в НЕЁ всю свою мощь и умение... В том же ритме, не менее массированно, колотились капли неутомимого дождя во тьме за окном , и, слушая их, ОНА продолжала чтение стихов, предчувствуя и приближая неизбежный и жадно ожидаемый конец битвы... "Это было, было, было // Это было в декабре..." Ожидая финал, ОНА приумолкла, жадно распахнув губы, словно вырвавшаяся на речной песок из рыбацкой корзины большая коричневая рыбина... Рыбак вспарывал ЕЁ брюшину своим безжалостным лезвием, и рыбина вертелась под убивающим орудием, всё время ожидая чуда избавления... И оно пришло... Лопнули окна и двери и из них хлынул орошающий дождь финала... Всё стихло и прекратило движение своё...
Очнувшись, ОНА повернулась к НЕМУ, такому усталому и беззащитному...ОН тихо спал, в стороне от неё, не слыша её пробуждения...Осторожно приподняв ЕГО голову, ОНА быстрым и отточенным движением выдернула голову из тела (словно хрустальную пробку из флагона драгоценных духов)..Голова тут-же уменьшилась, превратишись в самом деле в подобие красивого фигурного завершения хрустального флакона... Одновременно и оставшееся тело ЕГО уменьшилось, почти потеряв прежние человеческие очертания и формы: словно новорожденный младенец лежал ОН перед НЕЮ...Осторожно приподняв оба фрагмента, ОНА встала с любовного ложа и аккуратно перенесла всё в заранее приготовленный комодик из красноватой древесины..
На крышке комодика блестели инкрустированные буквы: "АЛАФИЯ - МИР ВХОДЯЩЕМУ"...Это и было ЕГО имя... Рядом с ложем стояла большая, похожая на библиотечную, полка, заставленная подобными же кабинетиками... Различаясь цветом, они, однако, подобно большим клавишам старинного рояля - были абсолютно одного размера... Ласково прикасаясь к каждому комодику, ОНА быстро, как по клавиатуре, пробежалась пальцами обеих рук по своим друзьям. Чуть задержалась на одном с надписью: "Доктор Гильотен"...
-"Давно я с ним не беседовала! -прошептала ОНА, тут же почувствовав остро бодрящее, щекочущее беспокойство вокруг шеи...
-"Надо пригласить его на следущий четверг... Рассказчик и выдумщик он необыкновенный..." -"А почему ещё продолжается дождь?"
За окном завершался последний четверг 2206-го года...
******
******
******
******
******
НОВОЕ ПЛАТЬЕ КОРОЛЕВСТВА
(К юбилею Г.-Х. Андерсена)
Его высочество КОРОЛЬ ЛЮМБАГО 23-ий вышагивал по главной булыжной мостовой своей столицы, чеканя шаг, как на дворцовом смотре своей гвардии... Он знал, что ЕГО народ, любящие ЕГО подданные, как и он САМ, восхищаются новым нарядом - настолько новым, что и Само Величество иногда смущается (в своей королеской душе, конечно) его новаторской необычности.. Новое платье было и невесомым и абсолютно прозрачным и порою даже, во что трудно было поверить реалистически настроенному королевскому уму, невидимым! Высокие королевские ботфорты отстукивали булыжник за булыжником, иногда высекая из них длинные голубые искры (отчего стоящие на панелях дамочки каждый раз умильно вскрикивали и щюрили свои плутовские глазёнки)... Их шаловливость импонировала бодрому и, не будем лукавить, щедрому на амурность королевскому сердцу. Но не только искры из-под каблуков зажигали сердечки панельных горожаночек: над ботфортами начиналась новая сфера восхищения: объёмистые и упругие королевские телеса рельефно вырисовывались благодаря шёлковым нижним панталонам, до этого променада не попадавшими на всеобщее обозрение... Интимность и открытость натуры государя радовала его народ.. Выше панталон - вплоть до роскошного оранжевого парика ничто, буквально НИЧТО! не загораживало тело Его Высочества! Народ ликовал и душа Короля вместе с ним... Правда, когда Король проходил мимо тенистого тысячелетнего платана - традиционной гордости магистрата столицы - Король слегка подмерзал и в его светлое сознание прокрадывалась то-ли несколько запоздалая, то-ли несколько преждевременная мысль: -"Не прикарманили ли эти шустрые портняжки чуток Его, именно ЕГО! королевского, то-есть казённого, то-есть НАРОДНОГО плательного материала! Но об этом потом!" Пока народ горячо ликует, и уже только эта горячность согревает Государя... Особенно умиляют Короля дети горожан: они шустро - подобные городским воробушкам - летят вдоль процесии, то обгоняя её, то догоняя. И все смеются, подпрыгивают, как пичужки, размахивают ручонками... И вдруг стайка ребятишек остановилас и замолкла.. Грязный, оборванный мальчишка лет десяти-двенадцати -нарушил субординацию и полицейские предписания и подошёл почти к самой охране... Вытянув чумазую худую ручёнку и просто неприлично откровенным жестом тыча в Его Высочество Короля ЛЮМБАГО 23-го, оборванец заорал :
-"Эй, вы, дурни, посмотрите - ка на этого ГОЛОГО мужика!!!"
Король оглянулся - за ним была свита, впереди которой шёл, запыхавшись и потея, сам Первый Министр.. Был он в ужасно старомодном чёрном сюртуке и длинных чёрных панталонах (как я не видел раньше этакого безобразно архаичного одеяния?, мелькнула огорчённая мысль в светлой голове Его Высочества!)... Но скверный мальчишка тем временем продолжал голосить на всю улицу (а может и на всю страну, таким фальцетом он кричал!)
-"Король-то голый!!! ГОЛЫЙ!! ГОЛЫЙ!!"
-"О каком ещё короле он верещит, да так противно?"- спросил себя Король ЛЮМБАГО... -"Неужто это ЗАГОВОР против МЕНЯ?"... Король прекратил шествие своё, повернулся и в упор посмотрел на Первого Министра.. Тот вначале попятился, затем оглянулся на свиту и совершил ТО, что было позже воспето всеми бытописателями Королевства - как правого, так и левого толка!
-"Свита! Король приказывает немедленно перейти на новую форму одежды! РАЗДЕВАЙСЬ!!!" ....- И свершился очередной переворот в "Высокой Моде "от кутюр"" Министры всех рангов, маршалы и адъютанты, камердинеры и камерлакеи - все лица мужеского полу немедленно стали сбрасывать фраки, лапсердаки, смокинги, ливреи и, что было самым пикантным - панталоны! Вначале верхние, а затем и нижние (если они были в наличии...). Король Люмбаго в умилении смотрел на свою верную опору и уже повернулся вперёд, собираясь продолжить шествие к городской ратуше (где его ждал Бургомистр и большой королевский праздничный обед)... Но тут к королю подбежала его самая доверенная фрейлина и стала самолично, без помощи прислуги, расшнуровывать корсет, а затем отстёгивать одну за другой все свои двадцать три(!) юбки...Мостовая вмиг покрылась сброшенной одеждой (которую, однако, аккуратно и быстро подобрали полицейские из наружного охранения), а тем временем преображённая процессия пошагала далее...
Ошарашенный народ безмолствовал, но его мнение уже никого не интересовало...
Идея всеобщего "ОГОЛЕНИЯ" в угоду Батюшке-Государю - сама по себе банальна, но мною придумана независимо от своей банальности и тем более от сценария фильма мною уважаемого /и даже кое-где цитируемого Эльдара Рязанова )
******
******
******
******
******
ИЗ ДНЕВНИКА СУПРУГИ ПИСАТЕЛЯ
4-го декабря. Нынче Лёвушка, как это стало давно его второй нехорошей привычкой и причудой, проснувшись, не хотел одеваться, а, будучи в своём теперь обыкновенном капризе и упрямстве, сел за свой рабочий стол и стал заново перерабатывать - то есть перечёркивать, перемарывать всё, накануне мною переписанное... На этот раз ему не понравились мои вставки в его описание довольно интимного разговора Nicolas с графиней Марьей...
Сцена сама по-себе мало что решающая, но она настолько домашняя, настолько близкая мне, моему духу и воспитанию, или как говорят уже - мировоззрению (какое скучное и ненужно длинное и такое тяжёлое слово, но оно может стать для populus со временем весьма обыкновенным!?)
Сегодня он затронул одну из немногих моих чревычайно чувствительных струн... Нимало не понимая до сих пор нисколечко в воспитании детей, особенно малосмышлённых, но уже чувстительных настолько, что это и поражает меня и даже пугает, Leo свёл все коллизии исключительно к упрямству и желанию всё, находящееся под ручонками дитяти, поломать либо испортить...
"...Наказывать, не давая сласти,- только развивает жадность"- разве только жадность? Неспроста же Николенька, ещё в одной рубашке, выскочил ко мне и разрыдался, целуя меня и захлёбываясь от слёз, стал уверять меня в своём полном понимании вины (Ах,Боже, да и вина ли эта вовсе?)...
Отца, самого лишённого возвышенных качеств и порою глумящегося над нашей тягой к добродетельным поступкам, можно было бы понять, но простить я этого в нём не хотела никогда и не хочу...
Переписав всю сцену с славным Николенькой, я, вопреки обыкновению, ограничилась лишь исправлением некоторого числа описок и ошибок... Но что-то, а я понимаю это "что-то", заставило Лёвушку, вопреки обыкновенности, возмутиться моим (естественным для него!) вторжением в "его!?" текст... Быть может, виноват также и вчерашний крупный проигрыш в Английском клобе? Или кто-то из отставных генералов опять пристал с надоевшими Leo пустыми ремарками к описанию батальных сцен...
Но я, как и прежде, докажу ему его неправоту и необходимость черпать вдохновение не только из собственных заблуждений, но и из реальной жизни нашего круга... А ежели он будет непозволительно упрям и непонятлив, то придётся, как говаривала берлинская Шарлотта, "отослать обратно все подушки"... Увы, эта мера меня устроит на ближайшую пару недель, но поз-же он сам придёт ко мне с очередной повинной и накопившейся за эти дни
пачкой ни на что не годных черновиков!
******
******
******
******
******
А Н О Н С Ах, водевиль! Водевиль! Водевиль!
Наконец-то в нашем театральном лесу появилась прелестная поляна отдыха:
абсолютно современный ВОДЕВИЛЬ! Кое-кто уже наслышан о нём... Это -- "КЛАД МАВРОДИ"...
Именно о нём трещат дамскими голосами все городские телефоны!
Заглавное имя, не так уж и давно, с тоской сжимало сердца тысяч московских
и подмосковных искателей финансовых приключений...Но в нашем Водевиле этого героя (скорее анти-героя, is n`t you!?) заменят его деньги! И, как и в прежней жизни, они будут играть судьбами людей - правда, в рамках оперетты! И поэтому - не так уж всерьёз трагично...Более весело, более шумно и...музыкально!
А начинается всё с того, что молоденькой Анечке - вчерашней школьнице - красавице, хохотушке и певунье - некий опытный "шоумен" - менеджер "Фабрики звёзд" предложил начать карьеру восходящей звезды эстрады и вскоре стать первой (после Пугачёвой, конечно!) певицей страны... Но для начала восхождения требуется взнос (может, и не последний!) и немногo-немалo - сто тысяч USD!
Как видите, дорога в эстрадный Рай выкладывается наличными, а не пустыми обещаниями... Мама Анечки - учительница (всего-лишь русского, а не дефицитного японского-китайского), папа - учёный, не заработавший даже на "жигули"...
Дед - недавно пересел с крутой финансовой дорожки на инвалидную кресло-каталку... Но именно Дед и пытается помочь своей внученьке! Ведь совсем недавно он был правой рукой самого чёрного гения пирамид - Мавроди... И даже хранил его кассу и спрятал её где-то в Московии! Но где? Отказала память старику...
Маги, экстрасенсы, целители - все вызваны на помощь, и всё впустую... И лишь шоковая терапия наёмного киллера - и его "Стечкина" - откупоривает заветную кубышку: клад - в подвале старинного мытищенского особнячка, над которым уже надстроен суперхауз "Братки" - супермалина нового века...
Сейф - вскрыт, сундук - извлечён, и в нём лежат когда-то новенькие - сто тысяч, прислонитесь к стенке! - сторублёвых ассигнаций! Кому теперь нужны эти миллионы? Однако нам и здесь поможет Америка! Есть за океаном богач (из бывших советских младших научных сотрудников), желающий оклеить свой оффис именно такими банкнотами! Богатые тоже скучают! Приехавший из-за океана сыночек миллиардера - Алекс - привёз ровно сто тысяч зелёненьких долларов - ровно по доллару за "деревянную" бумажку!
Заокеанский Алёша победил не только зарвавшихся "братков", но, как мы все догадались, юное сердечко Аннушки... А незадачливый "Фабрикант" вынужден уступить голливудским "акулам", наконец-то нашедшим истинный талант...
Вся эта история нам стала ясной после нескольких десятков великолепно аранжированных арий, ариэток, песенок, частушек, дуэтов, квартетов и хоров...
А танцевальные каскады сотрясают не только подиум, но и наши соскучившиеся по степу и блатной чечётке сердца...
Такого хита не видела ещё наш берлинская публика! И не скоро увидит!!
( БЕРЛИНСКИЙ ПОЭТИЧЕСКИЙ ЛИСТОК 61 от 15-11- 2004...Соб. Корр.)
******
******
******
******
******
Ш Т И Р Л И А Д А - 2002
МГНОВЕНИЕ 17-1
Но тут вошёл Мюллер и сказал: "А Вы, Штирлиц,"
МГНОВЕНИЕ 17-2
Оставшись, наконец, один Штирлиц достал тщательно замаскированную под Библию книгу "О ВКУСНОЙ И ЗДОРОВОЙ ПИЩЕ"... Раскрыл 123-ю страницу и стал методично расшифровывать рецепт приготовления Киевской отбивной... Постепенно под пером авторучки "ПАРКЕР" возник текст шифрограммы: "КИЕВСКУЮ СВИНУЮ ОТБИВНУЮ МОЖНО ПРИГОТОВИТЬ ТОЛЬКО ИЗ ГОВЯЖЬЕЙ ВЫРЕЗКИ. АЛЕКС"
МГНОВЕНИЕ 17-3
Кабинет Рейхс-министра Бормана. Тихо звучит: "ЛЫЖИ У СТЕНКИ СТОЯТ. .ГДЕ-ТО ЛАВИНЫ ШУМЯТ..".Входит, без обычного предупредительного стука, Штирлиц. -- --"Борман! Я неоднократно (точнее, дважды) просил не заводить столь любимый Вами (и не скрою, мной) шлягер Юрия ВИЗБОРА! Вы завалите всю нашу рези-дентуру в ставке Фюрера и вторично сорвёте покуше-ние на него! Он Вам этого уже не простит! Ставка и Алекс тоже!"