Артем Головешкин вышел из лифта. В холле единственного на Марсе пятизвездочного отеля 'Хилтон-Марс' царила обычная для вечернего времени суета. Коридор, ведущий в ресторан, пестрел роскошными нарядами. Декольтированные дамы с живыми цветами в волосах двигались на ужин в сопровождении элегантных кавалеров. Из ресторана доносились звуки музыки. Артем на минуту замер, прикидывая в уме сюжет будущего романа. Он не любил путешествовать и считал светские развлечения блажью. Но в его книгах частенько присутствовало и то и другое.
'Московский отшельник', так называли его посвященные, был прижимист и предпочитал вкладывать свои астрономические гонорары в акции надежных компаний. А золотой унитаз. Какой толк оттого, что он из золота? Артем и на Марс-то отправился не за свой счет. Его поездку тайно финансировала крупная изыскательская компания 'Новые орбиты'.
С этим Марсом вообще было что-то не то. Земляне основали на нем несколько колоний, создали необходимую инфраструктуру и могли автономно продержаться там пару-тройку лет в случае чрезвычайных обстоятельств. Однако геологоразведочные работы, главным инвестором которых выступали 'Новые орбиты', да и некоторые иные формы деятельности, вовсю кипевшие на других осваиваемых планетах, на Марсе выдавали такие ничтожные результаты, что компания всерьез забеспокоилась. Посылались лучшие специалисты, тратились колоссальные суммы. А итог? Вернувшиеся с Марса ответственные лица лишь пожимали плечами и в отчетах писали сущую чушь о неэффективности, отсутствии условий и т.п. Те же лица на других планетах вели себя совершенно иначе, успешно реализуя намеченные планы.
Но Марс продолжал манить - его относительная близость к Земле делала планету перспективным полем деятельности. В отчаянии руководство компании пошло на беспрецедентный шаг - оно пригласило известного писателя слетать на Марс и непредвзятым творческим взором оценить создавшуюся ситуацию. Артем долго отнекивался (он страшно боялся перегрузок и невесомости), но 'Новые орбиты' предложили такой гонорар, что писатель изменил своим привычкам. Проживание и питание оплачивалось за счет фирмы. Это тоже радовало. Еще по дороге на Марс, путешествуя на комфортабельном космолете, писатель заприметил очаровательную брюнетку с лукавыми фиолетовыми глазами. Она оказалась всего лишь мелкой служащей отеля 'Хилтон-Марс', но Артема это не смущало.
Знаменитый писатель сам вырос в семье со скромным достатком. В юности он строчил любовные романы. Артем быстро понял, что для этого не требуется особого таланта. Ну, написал, что 'его рука легла на ее трепещущий (трепещущую, трепещущее, трепещущие)' - дальше можно было подставлять названия многих подходящих частей тела, - и у впечатлительной домохозяйки замирало сердце. Однажды он узнал, что его книги являются любимым чтивом выдающегося физика-теоретика, во всех смыслах давно вышедшего за грани обычного разума. Ученый любил пролистать на ночь очередную книженцию о вечной любви и страсти.
А потом Артем оценил возможности космонета. Там без дела лежали колоссальные залежи первоклассной литературы, о которой многие знали лишь понаслышке. И Артем стал потихоньку совать туда нос, подворовывая и переделывая классические сюжеты. Поменяй имена, место действия и время - и готов новый шедевр, приносящий славу и деньги. В конце концов, он сам уверовал в свое авторство, тем более, что над некоторыми книгами приходилось серьезно поработать. Денежки рекой текли ко всемирно известному писателю, но, памятуя о тяжелом детстве, Артем проявлял бережливость.
- Чем могу быть вам полезен, господин Головешкин? - администратор у стойки был сама внимательность.
Артем нахмурился:
- У меня из номера пропал элибр, - сказал он сварливо, - мне, конечно, не его жалко, хотя элибр не самой дешевой модели. Но там записаны все мои труды и последние заметки, сделанные на Марсе!
Администратор изобразил на лице сочувствие:
- Конечно, мы поищем ваш элибр. Может быть, вы оставили его в ресторане или в зоне отдыха. В любом случае, если он потерян на территории отеля, мы его найдем!
Артем сухо кивнул:
- Да уж, я больше нигде не был. Так что он точно в отеле!
После ужина писатель решил отправиться в себе. Космическое путешествие Артема утомило, а о брюнетке он забыл, расстроенный пропажей дорогого прибора. Он вошел в номер и для очистки совести пошарил по углам: элибра не было, хотя он помнил, что оставил его на прикроватной тумбочке. Отходя ко сну, Артем долго ворочался. Удобная на первый взгляд кровать, при ближайшем знакомстве с ней оказалась жесткой и ребристой. 'Патентованные ортопедические матрацы!' - вспомнил Артем сведения из рекламного буклета отеля.
Пробуждение было ужасным. Артем вздрогнул и привстал на своем некомфортном ложе. Перед кроватью стояло странное существо. Напоминало оно крупного серебристого осьминога, хотя ног у него имелось всего пять. У существа были большие пронзительные глаза индийского мудреца, имели место также хищный коричневый клюв и алая ротовая полость, а с продолговатой головы свешивалась легкая оранжевая бахрома. Кровь застыла в жилах у писателя, и он оцепенело смотрел на пятинога, который улыбался ему во весь свой страшный рот. Артем не помнил, как он встал с кровати и прямо в пижаме и тапочках на босу ногу последовал за ночным гостем.
Они шли по каким-то закоулкам, потом спускались вниз, снова поднимались и заворачивали в темные коридоры. Подойдя к люку с красноречивым изображением черепа, Артем было попятился назад, но пятиног открыл крышку и мягко повлек писателя за собой. Они спустились в шахту и потом еще долго блуждали в глубинах планеты, пока, наконец, не вышли на хорошо освещенное место. Артем увидел подземный город, в котором кипела жизнь. Марсианская жизнь. Пятиногов там шныряло несметное количество. К облегчению писателя, никто его не трогал. Туземцы лишь бросали на чужака любопытные взгляды. Вскоре пятиног остановился и жестами пригласил его войти в один из домов. Артем очутился в квадратной комнате, очевидно гостиной, меблировку которой составляли невысокие диванчики и столик со стоящей на нем вазочкой из богемского хрусталя (Артем видел такие вазочки в ресторане). В комнате находился еще один большой пятиног и пара маленьких пятиножек, одну из которых ласково прижимала к груди вторая взрослая особь. Писатель догадался, что это семья.
- Ну вот, мы и пришли. Присаживайтесь! - пятиног говорил по-русски без акцента.
- З-з-з-ачем вы меня похитили? - дрожащим голосом спросил Артем.
- Что вы, что вы, - хозяин протестующее замахал щупальцем, - вас пригласили для дружеской беседы!
Он извлек откуда-то граненый стакан с бесцветной жидкостью, и Артем жадно выпил поданное ему питье. Жидкость оказалась минералкой с газом. На душе сразу полегчало.
- Видите ли, господин Головешкин, - продолжал пятиног, не сводя с человека магнетического взгляда, - я являюсь Защитником и Стражем Марса. Нас тут много, и мы обладаем способностями, которые помогают нам исполнять свою великую миссию. Когда-то наш народ жил на поверхности, но катаклизмы загнали нас в недра планеты. Будем для удобства называть ее Марсом. Появление землян нас обескуражило, и с тех пор мы делаем все для того, чтобы нас оставили в покое. Мы очертили границы, в которых вы можете заниматься своей деятельностью, но сами понимаете, что больше мы вам ничего позволить не можем. Мы цивилизованные гуманные существа. Мы понимаем, что земляне тоже имеют права, но не на всё же! Так что люди, которые могут повлиять на дальнейшее развитие Марса в невыгодном для нас ключе, приглашаются на беседу.
- Вы меня убьете? - спросил писатель в ужасе.
- Что вы, - обиделся пятиног, - мы просто внушим вам несколько другие идеи, а о нашем существовании вы забудете! И, кстати, вы уже писали про Марс.
Он достал хорошо знакомый Артему элибр и ловко застучал по экрану гибким щупальцем:
- Так, посмотрим. Вот, тут надо поправить. Почему-то вы написали здесь 'спутники Марса Содом и Гоморра''.
Артем поежился. По привычке старого плагиатора он переименовал названия лун Марса.
- Милый, - вступил в разговор другой пятиног, - не забудь перед отъездом вернуть нашему гостю элибр, - я думаю, к этому времени мы успеем прочесть все его книги.
- Хорошо, дорогая, - ответил первый пятиног и взял писателя за руку суховатой, но приятной на ощупь конечностью. Затем Страж Марса посмотрел Артему в глаза.
- Не пиши о Марсе! - прозвучал в мозгу писателя властный голос.
- Не пиши! - это говорила уже супруга хозяина.
- Не пиши! - сказал старший ребенок-пятиног.
- Не пиши! - пискнул маленький пятиножек.
Очнулся Артем в коридоре отеля прямо перед своим номером. Писатель взялся за ручку двери, но вдруг услышал смех и бодрую музыку. Он, как завороженный, направился в сторону источника звука и, дойдя до служебного помещения, приоткрыл дверь.
- О, писатель явился! Классная у тебя пижамка! - раздался знакомый голос.
Хорошенькая брюнетка с фиолетовыми глазами сидела на уютном плюшевом диване, скрестив потрясающей красоты ноги. Артем глупо ухмыльнулся и шагнул в комнату, где обнаружил на редкость веселое и приятное общество. Через пять минут он уже кричал: "Плачу за всех!' и чокался с новыми знакомыми.
А в это время, глубоко внизу, в подземном городе, семья Стражей Марса готовилась ко сну.
- Знаешь, дорогая, - пятиног испустил тяжелый вздох, - иногда я жалею, что принадлежу к клану Стражей. Помнишь того талантливого инженера, с которым мы так душевно пообщались? Я слышал, что теперь он роет свои хитроумные туннели на Венере. Жаль, жаль, что приходится ограничивать пытливый человеческий ум. Но что поделать, мы должны защищать нашу цивилизацию.
Маленький пятиножек потянул маму за щупальце:
- Мама, а ты будешь мне читать ту интересную сказку про няню Энни Ноггинс? Про ту, которая прилетает к детишкам на зонтике?
- Буду, милый, - ответила пятиножиха нежно, - прекрасно пишет этот землянин. Детям не будет никакого вреда, если мы прочтем им и другие его сказки. Мне особенно нравятся 'Крохотулька из цветка' и 'Хозяин браслетов'.
Папа-пятиног помог жене уложить малышей, и супруги вышли из детской. Они сели в гостиной и, склонившись над элибром, принялись приобщаться к великим творениям их сегодняшнего земного гостя.
- Все смешалось в доме Смитов, - читал вслух папа-пятиног.
- Жить или не жить, - декламировала мама пронзительный монолог юного альфианского принца.
Они засиделись до глубокой ночи, зачитывая друг другу наиболее полюбившиеся отрывки. Не раз их выразительные глаза орошали горькие слезы сопереживания. Если бы Артем Головешкин мог их видеть, то даже он сгорел бы со стыда.