Луиза очнулась довольно быстро, - едкий запах нашатыря заставил сознание встрепенуться и заработать в полную силу. Она лежала на брезенте, который кто-то из команды постелил прямо на камни пирса.
- Ну, слава Богу! Мадам, разве можно так переживать? - Врач привстал с колен. - Нет, нет, вы не вставайте! Полежите еще немного, а только потом... Ну, я свою миссию выполнил. Оставляю вас на попечение ваших мужчин, хотя одному из них сегодня нужно обязательно посетить врача. - При этом выразительно посмотрел на Жерара, затем собрался, протиснулся через строй собравшихся зевак и вернулся на траулер, чтобы отнести сумку с лекарствами. Толпа, сгрудившаяся вокруг, разочаровано расходилась, понимая, что интересное уже позади.
- Жан, - Луиза взяла сына за руку, - прошу тебя, ни о чем меня сейчас не спрашивай, - дома тебе все расскажу... Жерар, как ты оказался на траулере, ведь тебя не было в день отплытия?
- На все воля Божья... Не волнуйся, тебе нельзя сейчас нервничать. - Он пожал ее свободную руку. - Меня, можно сказать полуживого, подобрал в море этот славный юноша, - Жерар посмотрел на Жана. - Ты извини, сейчас некогда, надо решать вопросы с яхтой, да и в больницу не мешало бы попасть сегодня...
- Я провожу вас, - предложил Жан.
- Нет, не надо. Лучше за матерью присмотри, да про девушку свою не забудь, на ней похоже тоже лица нет. Адрес у меня ваш есть, так что через неделю дам о себе знать, тогда обо всем и поговорим...
Мари стояла чуть в сторонке, наблюдая, как двое мужчин вели беседу, встав на колени перед Луизой. Сценка была трогательной, но ее Жан был не с ней...
Жерар выпрямился. Лицо исказила гримаса боли. Чтобы никто не увидел, отвернулся. Медленным шагом, чуть прихрамывая, пошел вдоль пирса. Сзади он казался горбуном из-за повязок на спине. Они проводили его взглядом, пока он не затерялся в толпе торговцев.
Как только место возле Луизы освободилось, Мари сразу заняла его. Вся фигура и жесты говорили о желании помочь, но не Луизе, а Жану.
- Мам, тебе уже лучше?
- Да, спасибо... Господи, мало того, что сама опозорилась, так еще и сына на весь порт прославила!
- Перестань, мам, с кем не бывает...
Поднимаясь, Луиза схватилась двумя руками за левую руку сына и почувствовала, как под локоть протискиваются незваные руки Мари. Ее прикосновения были неловкие, жесткие и неприятные.
Луиза встала, отряхнула платье. Достав косметичку, попробовала с помощью зеркала принять нужное выражение лица и поправить прическу, пока сын относил брезент на траулер. Мари все время стояла рядом и наблюдала за каждым ее жестом.
Вернувшись, Жан застал двух женщин с одним вопросом в глазах: "Ты с кем?" Не растерявшись, взял под правую руку мать, а под левую - Мари, и медленно повел их домой. Один из матросов соседнего траулера, не разглядев сзади, присвистнул и крикнул: "Везет же некоторым, двух девчонок сразу подцепил! Эй, отдай нам одну, зачем тебе так много!"
Все трое усмехнулись, но каждый своему. Время сжалось и казалось, что обморок случился еще вчера, а Жерара и вовсе не было...
Подходя к дому, Луиза обратилась к Жану: "Сынок, прости, но мне все еще не здоровится. Давай отметим твое возвращение завтра. Закажем ужин в кафе. - В голосе Луизы чувствовалось некоторое заискивание. - Ты проводи сейчас Мари... Можешь не спешить, - отец вернется только к ужину, а я пока прилягу, отдохну ".
Жан обрадовался, - разговор с матерью, который обещал быть тяжелым, откладывался, а своей возлюбленной, которую не видел целых пять дней, нужно было рассказать столько всего интересного...
* * *
Сбросив туфли в прихожей, Луиза упала на кровать, как когда-то много лет назад, сбежав от Жерара. Но сейчас не плакала, а неподвижно смотрела в потолок, удивляясь, как жизнь любит сюрпризы и насколько тесен этот мир! Попыталась вспомнить лицо Жерара, но в голове возникали бородачи, совсем непохожие на него, вот только глаза у всех были Жерара, а еще руки... Его руки, Луиза не забывала никогда. Жану решила рассказать все, как есть. Была только одна проблема, как сказать, что Этьен не его отец...
Жерар, после больницы, снова поехал на причал, чтобы решить вопросы с "Таисс". Позвонил бывшему владельцу яхты с просьбой подыскать покупателя. К удивлению, тот обрадовался и решил выкупить "Таисс" назад, правда, уже за полцены. Завтра договорились встретиться в городе, чтобы на месте уладить все юридические формальности. Через полчаса, перезвонив, Жерар узнал, что в гостинице, где будет встреча, уже забронирован номер на его имя. Следовало подождать в номере, так как через два часа из банка принесут задаток. Это было очень кстати, - надо было еще расплатиться с капитаном траулера и перегнать яхту для ремонта в док. Жизнь, от которой пытался убежать Жерар, снова закручивала его в водоворот событий, сковывая новыми обязательствами, связями и заботами...
Переночевать Жерар решил на яхте. Раскаленный диск солнца уже проплавил гладь моря, окунувшись в него почти целиком. Облака на горизонте стали алыми, словно губки впитывая краски только что ушедшего светила. На море воцарился штиль. Оно отдыхало после шторма, растекшись до самих берегов, похлопывая их изредка одинокими волнами. Стайки рыбешек тревожили спокойствие глади, веером выпрыгивая из воды от проголодавшегося под вечер хищника. На востоке, уже не боясь света солнца, проявлялись первые звезды. "Таисс" одиноко стояла у пирса и словно собака на привязи ждала своего хозяина. Жерар нежно погладил ее искалеченный борт. Он был холодным и скользким.
- Ну, что? Будем прощаться, милая? Сегодня я еще твой, а завтра...
Завтра, его ждала новая жизнь. Еще неделю назад не было ничего, кроме "Таисс" и возможности умереть, а сегодня - был сын и огромное желание жить.
В каюте все плавало в воде. Очистив от бумаг и банок койку, лег на еще влажное одеяло. Ощущение было такое, что в каюте провели обыск с пристрастием, перевернув все вверх дном. Пахло сыростью и лекарствами. Так, лежа на боку, Жерар ждал новый день, который должен был обязательно настать...
* * *
Луиза позвонила Этьену. На другой стороне, попросили подождать, положив трубку рядом на стол. Кроме гудения слышались чьи-то крики и смех. Было ощущение, что ты подслушиваешь чужую жизнь на другом конце провода. Вдруг, в трубке что-то заскрипело, зашуршало и, наконец, раздалось: "Алло?"
- Привет! Это я.
- Привет! Ну, как вы там? Судя по голосу все нормально? Жан, молодцом?
- Повзрослел года на три, я его даже сначала не узнала...
- Вот видишь, а ты переживала?
Луизу кольнула эта фраза, не хватало еще закончить словом "дурочка". Неужели у них не было повода переживать?
- Ты сегодня не спеши, - застолье откладывается, и мне что-то не здоровится... Давай посидим завтра в кафе, - попыталась небрежно сказать Луиза.
- Что значит - не здоровится? Не темни, что случилось? - Этьен явно занервничал.
- Представляешь, увидела сына и грохнулась прямо на пристани в обморок! Но сейчас уже все нормально.
- Ты уверена? - после недолгой паузы спросил Этьен.
- Да, все хорошо, дорогой. Иди, тренируй свою команду мечты. Встретимся вечером за ужином...
- Хорошо, отдыхай. Дай Жану трубку.
- Он пошел с Мари. Не сердись, я сама его попросила...
- Ладно. Постараюсь вырваться пораньше. Не скучай, до встречи...
Луиза положила трубку и стала прокручивать в голове будущий разговор с Жаном. Лишь бы только он не перебивал ее...
Через три часа сын вернулся. Луиза заметила, что у Мари он принял душ, но запах от рыбы все равно остался.
- Что так рано? - спросила она.
- За тебя переживал. Ты как? - ответил Жан, проходя в комнату.
- Да, слава Богу, уже лучше. Кушать будешь, или Мари тебя уже накормила? - иронично спросила Луиза.
- Мам, ты же знаешь, - лучше тебя никто не готовит, а булкой с устрицами сыт не будешь, - ответил Жан уже из ванной, моя руки.
Накрыв стол, заняла место напротив сына. Подумала: "Какой же он у меня уже взрослый..."
- Жан, милый. Ты же знаешь, я от тебя никогда ничего не скрывала, - начала разговор Луиза с заготовленной фразы.
- Знаю. Жерар, мне ВСЕ рассказал, - жестко ответил Жан.
Он ел молча, игнорируя, всем видом показывая свою правоту и обиду. Пауза затянулась и Луиза, не выдержав, сорвалась.
- А что он мог тебе рассказать! Что?! Как после двух лет каторжной работы в его мастерской, он бросил меня?
Крик матери вызвал у Жан столбняк, - ложка застыла у рта.
- Он случайно не рассказал тебе, где он был, когда я с ребенком и больной мамой на руках корячились на этой проклятой фабрике, чтобы выжить и не помереть от голода! - Луиза вскочила со стула. - Не рассказал, как мне приходилось ночами подрабатывать вязанием, чтобы миленький Жан мог пойти в школу с таким же ранцем, как у всех ребят? Он тебе ВСЕ рассказал?!
Слезы обиды и несправедливости душили ее. Луиза резко поднялась и ушла в комнату, хлопнув дверью. Было слышно, как она упала на кровать. Жан, словно большой теленок, молча пошел следом, продолжая держать в руках, ставшей нелепой, ложку. Луиза сотрясалась в плаче, всхлипывая и причитая: "Видите ли, он ВСЕ ему рассказал..." Присев рядом, Жан положил руку ей на плечо и попытался успокоить, но это не помогало. Мать продолжала плакать, уткнувшись в подушку. Ничего не оставалось делать, как медленно гладить рукой ее по плечу, а другой - держать дурацкую ложку.
Вдруг Луиза прекратила плакать. Развернувшись, посмотрела Жану в глаза.
- Жан, умоляю, дай мне одну неделю. Расскажу тебе все, что ты захочешь знать обо мне с Жераром. Я не говорила только потому, что об этом просила бабушка перед смертью...
Жан смотрел на маму и ничего не мог сообразить. За эти дни на него большого, но, по сути - еще ребенка, свалилось столько всего. Ужасно захотелось спать...
- И еще, прошу тебя, не говори пока ничего папе. Я сама ему все расскажу. Договорились? - Луиза смотрела на него умоляющими глазами, зная, что сын не сможет отказать.
- Ладно, разбирайтесь сами... - Жан поплелся на кухню. Есть уже не хотелось. Вернулся, разделся и лег на кровать. Ничего не хотелось...
На следующий вечер все собрались в кафе. Звучали тосты за тех, кто в море, за Жана, который стал настоящим мужчиной и за его прекрасных родителей. Сидели не долго, - завтра всем на работу и только молодежь осталась танцевать до самого закрытия.
Утром Жан проснулся от звука хлопнувшей двери. "Какое наслаждение лежать в постели, когда кто-то убегает на работу" - подумал он.
- Мой моряк уже проснулся? - Луиза подошла к окну, открыла его и помахала уходящему Этьену.
- Мам, после койки кровать кажется раем, - Жан подтянулся, изогнувшись в дугу, вытянув руки, начал хрустеть суставами.
- Жан, ты же знаешь, я этого не люблю. Кофе будешь?
- Конечно, буду, надо только откачать воду в трюме, - Жан вскочил и двумя огромными шагами оказался в туалете.
- Ты эти замашки, пожалуйста, оставляй на корабле! Здесь все-таки квартира, а я - не твой боцман, - попыталась урезонить его Луиза.
- Ладно... Что пошутить нельзя? - доносился из туалета голос Жана.
Луиза стала заваривать кофе. В этот момент раздался звонок в дверь. "Наверно, Этьен забыл ключи"- подумала она и побежала открывать. На пороге стоял пожилой человек, немного полноватый, в очках на красном носу.
- Вы к кому? - спросила Луиза, вспомнив, что все еще в ночной рубашке.
- Извините, здесь проживают Луиза и Жан Метре?
- Да, а что вам нужно?
- Можно мне войти, я от Жерара?
- Минутку, извините, что-то наброшу на себя. - Луиза закрыла дверь перед незнакомцем и пошла в комнату.
Жан попытался снова запрыгнуть в постель, но она остановила его, сказав, что на пороге квартиры стоит какой-то тип и хочет войти. Открыв снова дверь, Луиза застала незнакомца в той же позе. Ощущение было такое, словно снимали дубль, и режиссер попросил повторить диалог.
- Проходите на кухню, - она заметила сверток в руках незнакомца. - Кофе будете?
- Извините, я вообще-то на минуту. Видите ли, тут такое дело... - незнакомец замялся. - Вы, пожалуй, сядьте, а кофе выключите, чтобы не сбежал.
Луиза занервничала. В проеме двери появился Жан.
- Здравствуйте, молодой человек, судя по всему, вы - Жан?
- Здравствуйте, а вас как звать? - Жан успел набросить халат папы и стоял, закрывая выход. В одежде Этьена он почувствовал себя защитником и единственным мужчиной в доме.
- Мое имя вам мало, что скажет, молодой человек... А впрочем, зовут меня Жескар. - незнакомец привстал и старомодно кивнул головой. - Я владелец яхты "Таисс" и пришел по поручению Жерара. Он просил вам передать вот это...
Он положил сверток, раскланялся и поспешил выйти из квартиры, протиснувшись между Жаном и стенкой. Закрыв за ним дверь, Луиза вернулась на кухню. За столом в гнетущей тишине поджидал Жан, не решаясь без матери развернуть сверток. Что-то случилось...
- Ну, раскрывай. Только осторожно, возьми ножницы. Вдруг там письма?
Жан осторожно надрезал сверток ножом и развернул его.
В нем была вырезка из вчерашней газеты, тетрадь и приличная пачка денег.
В рубрике "Происшествия" они прочли:
"...Вчера в акватории порта у восьмого причала произошла катастрофа. Яхта "Таисс" в момент ее буксировки в ремонтные доки дала течь и быстро затонула. К сожалению, не обошлось без жертв. На яхте был ее бывший капитан Жерар Бартье. Полиция порта предполагает, что он, пытаясь спасти яхту, потерял сознание (врач траулера утверждал, что с ним такое уже бывало) или запутался в шкотах. Представители порта заявили прессе, что яхта с Жераром на дне не представляет опасности для других суден, так как в этом месте достаточная глубина, а сама яхта была без мачт. Поднять тело с такой глубины в данный момент не представляется возможным..."
На пачке денег была записка: "Эти деньги Жерар просил передать вам, если с ним что-то случится".
В тетради оказалась повесть с банальным названием - "Бриз". Написана была от руки, мелким почерком, скорей всего, самим Жераром. На первой страничке был рисунок яхты "Таисс" идущей среди волн под всеми парусами и эпиграф "Тем, кто познал, что жизнь дана..."