Предложение о более-менее подходящей работе поступило лишь после новогодних праздников 1996 года.
В трубке раздался вкрадчивый, очень приятный баритон. Мужчина немного картавил - грассирующе произносил букву "р", но этот небольшой дефект даже придавал его голосу очарования.
- Здравствуйте, - сказал он. - Я хочу предложить вам работу в журнале. Подъезжайте завтра к нам на собеседование. Мы находимся рядом с метро "Шоссе Энтузиастов".
- Прекрасно, - обрадовалась Лика. - Это всего в пятнадцати минутах езды от моего дома.
- По номеру вашего телефона я так и понял, что вы живёте где-то неподалёку, - усмехнулся незнакомец. - Значит, я жду вас завтра в 14 часов.
И он повесил трубку.
- Надо же, как интересно, - размышляла Лика, - мне предложили работать в журнале! Надо будет очень постараться, чтобы меня обязательно туда взяли.
Лика прибыла по указанному адресу чуть раньше назначенного времени, чтобы не испортить о себе мнение опозданием. Она без труда отыскала старенький трёхэтажный особнячок, притаившийся в переулке за большим заводским зданием. Сидевший на первом этаже пожилой охранник даже не поднял носа от газеты, когда девушка, войдя в обшарпанный подъезд, стала подниматься по не менее обшарпанной лестнице на второй этаж.
- Да, интерьеры здесь ещё те, - с грустью подумала Лика. - Ну ладно, не буду расстраиваться раньше времени. Посмотрю, что за работу мне предлагают, а если и она тоже окажется паршивой, то я быстренько распрощаюсь с этим местом.
Офис, в котором была назначена встреча, располагался на втором этаже около выхода с лестничной площадки. Лика глубоко вздохнула и дёрнула за дверную ручку.
В большом, давно не видевшем ремонта помещении, заставленным столами и шкафами, оставшимися от конторы советского времени, находились две девушки. Одна из них, коротко стриженая блондинка с круглым детским личиком, сидела за низеньким столиком и перебирала лежавшие на столе бумажки. Другая - смуглая, восточной внешности, с коротко стриженными чёрными, как смоль волосами, имела вид строгий, можно даже сказать начальственный, и восседала за большим деревянным столом, на котором находился компьютер.
- Здравствуйте, - прощебетала вошедшая Лика. - Я на собеседование.
- Да, да, - оторвалась от монитора черноволосая барышня, - проходите, садитесь. Она указала на стоявший рядом с ней стул, а сама сняла трубку стоявшего у неё на столе телефона.
- Андрюш, - обратилась она к невидимому собеседнику, - мы идём к тебе.
Она поднялась из-за стола и, позвав с собой Лику, направилась к двери.
Смуглолицая оказалась девушкой довольно высокой, предпочитавшей передвигаться широким размашистым шагом, так что среднего роста Лике, облаченной в длинную собачью шубу, пришлось за ней едва ли не бежать.
Маленькая процессия вышла из комнаты и по длинному коридору со скрипящим деревянным полом направилась вглубь здания. Вскоре они вошли в одну из дверей и оказались в небольшом холле, с обеих сторон которого находилось ещё по двери. Одна из них, та, что располагалась с левой стороны, была обита чёрным дерматином. Её-то и открыла уверенным жестом восточная девушка.
Просторное помещение, в которое вошли Лика и её провожатая, тоже оказалось бывшей советской конторой, не знавшей прелестей современного ремонта. Вдоль стен здесь располагались какие-то допотопные шкафы, около окна стояли два массивных, таких же, как и вся обстановка, старых письменных стола, а напротив них, у противоположной стены, находился чёрный дерматиновый, а может даже и кожаный диван, два под стать ему кресла и маленький журнальный столик.
Хозяин кабинета - крепкий, не очень высокий мужчина средних лет в очках и с усами, оказался обладателям уже знакомого Лике приятного баритона.
Встретив девушек широкой улыбкой, он предложил им расположиться на диване, а сам уселся в кресло. Лика быстро скинула свою тяжёлую шубу и постаралась изобразить на лице как можно более приятное выражение.
- Ну-с, начнём, пожалуй, - прервал тишину хозяин кабинета. - Меня зовут Андрей Григорьевич Царёв, а это, - он указал на восточную девушку, - руководитель рекламного отдела, Тамара Леонардовна Чен, ваша непосредственная начальница.
- Я кореянка, - уточнила та. - И меня можно называть просто Тамарой. Тем более что мы с тобой почти ровесницы и заканчивали один и тот же институт. Благодаря последнему факту, мы, кстати говоря, и обратили внимание на твоё объявление.
- Так вот, - продолжил Андрей Григорьевич, - наша фирма "Геракл" имеет несколько подразделений, одно из которых занимается рекламой. Мы издаём несколько журналов: "Оптовая торговля" и "Рынок автомобилей", а также у нас имеется небольшое рекламное агентство "Геракл". Вот, кстати, наши журналы, - и он передал Лике два тоненьких издания, одно из которых было в рыжей, а другое - в синей глянцевой обложке.
- Собственно вам мы собирались предложить работать непосредственно на автомобильный журнал, - уточнила Тамара.
- А что мне надо будет делать? - поинтересовалась Лика.
- Собирать в него рекламу, - ответил Андрей Григорьевич. - В тонкости работы тебя посвятит Тамара. - Вот, собственно, и всё, что я хотел тебе сказать.
Лика вышла на работу первого февраля. Её рабочее место находилось в соседней с Тамариным кабинетом комнате, которая, как и все здешние помещения, давно не ремонтировалась и была обставлена старыми столами и непонятно чем заваленными шкафами.
Ликина должность носила гордое название "менеджер по рекламе". Пришедший в Россию капитализм "обогатил" наш язык большим количеством иностранных слов, призванных заменить собой "неблагозвучные" отечественные, и дающие возможность политикам и нуворишам блеснуть своей "образованностью". Ведь сразу видно, что человек "лаптем щи не хлебал", когда его речь пересыпана такими словечками как: "нонсенс", "консенсус", "он-лайн", "креатив", "юзер", "лузер", "сейл" и прочими иностранными финтифлюшками
В наш язык влились названия новомодных профессий, которых в советское время не существовало. Появились менеджеры, супервайзеры, марчендайзеры, маркетологи, пиарщики, аккаунты, фри-лансеры и ещё много всяких профессий с заковыристыми иностранными названиями. При нашей исторической тяге ко всему заграничному (когда-то мы обожали всё французское, затем - немецкое, а теперь на пьедестале поклонения всё английское) искать альтернативные названия в своём родном языке не стали. Не буду спорить, может быть каким-то словам, в силу специфики обозначаемой ими профессии, и трудно подобрать адекватный отечественный синоним, но большинство чужеземных слов вклеилось в наш язык из-за желания работодателей придать незамысловатым профессиям ореол значимости. Это ж круто называться по-западному каким-нибудь "сейл - промоутером" или "сеньором аккаунтом".
Да и слово "офис", по мнению теперешних "хозяев жизни", звучит куда представительнее, чем - "контора", которая, кстати, тоже пришла к нам то ли из французского, то ли из немецкого языков. Хотя суть у этих двух слов, в общем-то, одинаковая. И одно время даже ходила такая шутка про то, что офис - это контора после евроремонта.
Сложнее всего дело обстояло со словом "менеджер", которым вдруг стала называться львиная доля всего работающего населения. Все кругом вдруг стали топ-менеджерами, менеджерами по рекламе, по работе с клиентами, по персоналу, по продажам, по оказанию интимных услуг, по уборке территорий, по мытью помещений общественного пользования и т.д. При таком засилье менеджеров сразу вспоминается отрывок из "Собачьего сердца" М. Булгакова, в котором профессор Преображенский рассуждает о слове "контрреволюция" и приходит к выводу, что ненавидит его из-за того, что толком не может понять, что под ним подразумевается. Такая же ситуация сложилась и с так полюбившимся нам всем словом "менеджер", которым теперь называется каждый встречный и поперечный, а порой могут скрываться и непонятно чем занимающиеся тёмные личности.
На одном из своих выступлений писатель-сатирик Михаил Задорнов тоже прошёлся острым словом по этой теме, назвав вышеперечисленную категорию граждан "манагерами кое-какерами". (От слова "кое-как", если кому не понятно).
Лирическое отступление закончено. Вернёмся к Лике.
Вместе с ней в комнате находились ещё две женщины. Одна - молодая - работала на другое подразделение фирмы Царёва и всё время вела телефонные переговоры по поводу продуктов питания, другая - предпенсионного возраста - занималась редактурой. Нацепив на нос огромные очки, она с утра до вечера вычитывала тексты в свеже свёрстанных журналах. Вооружившись линейкой, пожилая дама водила ею по строчкам и, глубоко погрузившись в текст, чуть слышно проговаривала его вслух.
Из техники в комнате была лишь пара телефонов и факс.
Ликина работа заключалось в следующем. Базы или списка потенциальных клиентов у неё не было. И поэтому, обложившись газетами и журналами, она должна была сама выискивать среди находившихся там рекламодателей тех, которые бы подходили для журнала "Рынок автомобилей". Затем ей следовало их обзвонить и всеми правдами, а чаще всего и неправдами, убедить дать рекламу их фирм в представляемом ею издании. Все эти действия на менеджерском сленге назывались окучиванием клиента.
Снова придётся дать небольшое пояснение. Дело в том, что все издания рассчитаны исключительно на свой круг читателей или, как это называется на профессиональном языке, целевую аудиторию, которая, в свою очередь, подразделяется по уровню доходов, возрастной и половой принадлежности. На это, как раз, и ориентируются рекламодатели перед тем, как разместить в том или ином издании свои объявления об оказании услуг или продаже товаров. Для крупных глянцевых изданий, а также газет с большим тиражом, существуют рейтинги популярности, которые публикуются на закрытых сайтах медиа исследовательских компаний, изучающих с помощью опросов эту самую популярность. Информация эта платная. Ею обычно пользуются крупные рекламные агентства для того, чтобы правильно подобрать рекламные носители для своих клиентов. Но за глянец и большой тираж приходится выкладывать большие деньги. Хотя, чего только не сделаешь ради престижа.
"Мелкие" журналы и газеты, которых в то время развелось, как грибов после дождя, ни на какие рейтинги не ориентировались а, стараясь особо не зарываться с рекламными расценками (при том, что ужасно хотелось нарубить побольше бабла, ведь именно для этого все эти конторы и организовывались), держались исключительно на прыткости работающих на них менеджеров - агентов. Но, чего греха таить, и крупные глянцевые журналы вряд ли обходятся без этих трудолюбивых лошадок, которые нарабатывают им клиентские базы, а потом, чаще всего, получают "благодарственный" пинок под зад. А что? "Мавр сделал своё дело - мавр может уходить". Текучка у этих категорий работников очень большая, а задерживаются там на хлебных местах либо идущие по головам прохиндеи, либо свои люди.
Журнал, на который работала Лика, был рассчитан на средней руки автомобилистов, а рекламу в нём публиковали в основном мелкие автомобильные лавочники, торгующие запчастями, которых в то время расплодилось видимо - невидимо. Где они только не находились: и в подвалах, и в квартирах, и в гаражах, и в подворотнях. А менеджерам-агентам приходилось носиться по всей Москве, собирая у них рекламу.
Звоня потенциальному рекламодателю, Лика начинала свою речь так:
- Здравствуйте, вас беспокоят из журнала "Рынок автомобилей". С кем бы я могла поговорить по поводу рекламы?
Чаще всего разговор сразу же и заканчивался, наткнувшись на усталый вздох и категоричный отказ.
Иногда Лике улыбалась удача, и её предложение вызывало заинтересованность. Тогда, действуя по принципу "куй железо, пока горячо", она переходила к следующему этапу окучивания. Представившись и выяснив имя, отчество и фамилию говорившего с ней человека, она предлагала выслать ему по факсу прайс-лист своего издания, в котором указывались характеристики самого журнала - такие, как тираж, формат, количество полос (страниц), места распространения, а также расценки на размещение рекламных материалов. А сам журнал, при необходимости, можно было отправить по почте. (Интернета в то время в общем доступе ещё не было).
Затем, узнав, дошёл ли прайс-лист (он, порой, упорно не хотел проходить) и всё ли в нём читаемо, Лика вкрадчивым голосом интересовалась, когда можно будет перезвонить и узнать о принятом решении относительно представляемого ею журнала.
Такой исход разговора считался маленьким успехом. Все полученные в процессе беседы сведения Лика аккуратно записывала в выданную ей Тамарой большую тетрадь, в которой постепенно образовывалась база потенциальных клиентов.
Так прошёл первый месяц работы, но рекламу Лике пока что никто так и не дал. Несмотря на это первую зарплату в размере оговорённых двухсот долларов ей всё-таки выплатили. Предупредив, однако, что очень ждут от неё положительного результата.
Вскоре в их комнате появилась новая сотрудница - высокая, коренастая, светловолосая, коротко стриженая особа, которую звали Лена Стелькина. Оказалось, что она должна была заниматься тем же, что и Лика, то есть собирать рекламу в автомобильный журнал.
Лена хотя и была ровесницей Лики, но в отличие от неё оказалась сотрудницей более опытной. За её плечами был полиграфический институт и около двух лет работы на руководящей должности. Она с важным видом рассказывала, что где-то в павильонах ВДНХ находилась полиграфическая контора, в которой она что-то там возглавляла. Лика не очень-то прислушивалась ко всем этим разговорам, так как ей надо было работать, чтобы оправдать возложенные на неё надежды руководства.
- Мне заплатили, а я ещё ничего толком для них не сделала, - сокрушалась про себя Лика. Она была барышня честная и совестливая, что в современном мире считалось глупостью и наивностью.
Потом уже, по прошествии энного количества времени, в приватной беседе Тамара со смехом делилась с Ликой своими первыми о ней впечатлениями.
- Мы с Андреем очень веселились, когда увидели тебя в первый раз. У нас сложилось общее мнение, что ты только что слезла с дерева.
- Ужасно смешно, - ворчливо рассуждала про себя Лика. - Интересно, а они животы от хохота не надорвали?
Своё простодушие Лика показала, когда, по окончании испытательного срока, им с Леной надо было подать заявление о приёме на работу.
Написав стандартный документ, Лика поставила число и подпись в самом низу бумажного листа, оставив после самого текста заявления уйму свободного пространства.
Здесь настала очередь смеяться Лене. Увидев Ликин документ, она весело заявила:
- А ты место там оставила для того, чтобы тебе приписали, что за всё, что происходит на этой фирме, ты будешь отвечать головой и своим имуществом?
- А что, могут такое написать? - удивилось Лика.
- Сейчас могут всё! А потом не отмоешься! Подпись надо ставить так, чтобы к твоему тексту никто ничего добавить не мог, то есть, отступив от него не более чем на один сантиметр.
Лика постепенно осваивалась на фирме. Теперь она уже познакомилась с тем небольшим количество людей, которые работали непосредственно на рекламное агентство и журналы. Стоит отметить, что агентство было крошечным и занималось исключительно печатными СМИ, размещая рекламу в журналах типа "Товары и цены" и "Услуги и цены".
Возглавляла всё это рекламное хозяйство Тамара, которая принимала деньги, выписывала счёта и счета-фактуры и доводила до сведения своих подчинённых поручения Царёва, если, конечно у того не было желания пообщаться с сотрудником лично.
В подчинённых у Тамары были две секретарши, которые сидели в комнате вместе с ней. Одну из них светленькую, которую Лика видела в день собеседования, звали Ира, а другую - шатенку - Света.
Было много приходящих агентов, в числе которых выделялся и был здесь своим в доску Сергей Аникеев. Невысокого роста, вертлявый, болтливый и хитренький молодой человек с бородкой. Он работал на дому и приходил в офис лишь за тем, чтобы сдать собранные в процессе работы рекламные материалы и полученные налом деньги.
Ещё время от времени в офисе появлялся некий Юрий Васильевич. Пенсионер на подработке, он отвечал за доставку журналов из типографии и за дальнейшее распространение их по потребителям.
Следующими сотрудниками фирмы, с которыми впоследствии Лике пришлось общаться очень часто, были макетчики: высокий, темноволосый и очень надменный Иван и щуплый, светло-русый, кудрявый, Андрей. Их рабочие места располагались в маленькой комнатке в конце коридора. В обязанности макетчиков входило создавать на основе пространных пожеланий клиентов рекламные модули, то есть заключённые в рамку красиво оформленные (чаще всего с картинками) объявления с предложением товаров или услуг. Хотя особую красоту развести тоже не очень-то получалось - внутри журнал (на который работала Лика) был чёрно - белый, а на обложке к чёрно - белому добавлялся лишь синий цвет.
Здесь следует немного пояснить. Согласно прайс-листу местных изданий, самыми дешёвыми здесь были рекламные строчки, затем следовали простые объявления, то есть текст в рамке, а вот проявить фантазию клиент мог, лишь заказав себе рекламные модули, которые различались по размерам и, соответственно, по цене. Самым дешёвым был модуль размера 1/16 примерно со спичечный коробок или 16-я часть стандартного листа бумаги формата А4 (именно такого размера были оба журнала). В таком крошечном пространстве, понятное дело, много чего не разместишь. Далее следовали модули размера 1/8, 1/4, ½ и, наконец, 1/1 или полоса.
Найти желающих приобрести модуль размером с полосу или хотя бы с её половину было также трудно, как выиграть "Волгу" в лотерею советского времени. Но для упорного менеджера - агента нет ничего невозможного.
Время неумолимо двигалось вперёд. Лика и Лена, теперь уже согласовываясь между собой, чтобы не перехватывать друг у друга клиентов, в поте лица создавали базы. В течение второго месяца работы упорный труд Лики был, наконец, вознаграждён - несколько клиентов дали ей рекламу. Это, конечно, было не Бог весть что - несколько копеечных строк и одно объявление, но в то же время это означало, что лёд тронулся и Лике теперь было, чем отчитаться перед Тамарой и особенно перед Царёвым.
К тому же, теперь Лика могла рассчитывать на получение процентов. К её окладу стали прибавлять двадцать процентов от стоимости принесённой ею рекламы. В общем, жизнь понемногу налаживалась.
Больше всего ценились живые деньги, то есть полученные от клиента непосредственно из рук в руки. Идущие же по безналу - могли где-нибудь надолго застрять, и тогда размещение рекламы могло быть отложено, что портило настроение клиенту и ведущему его менеджеру или агенту.
Всё отличие между этими двумя категориями работников заключалось лишь в том, что менеджер по рекламе за копеечный оклад должен был приходить на работу к определённому часу и, за исключением выезда к клиенту, всё остальное время до окончания рабочего дня ему надо было проводить в офисе. Агенту, работающему только на процентах, сидеть от звонка до звонка в конторе было совершенно необязательно. Он был абсолютно свободен в своих передвижениях.
Вскоре в рядах менеджеров произошло очередное пополнение - для работы на автомобильный журнал взяли ещё одну сотрудницу.
Маша Рыжкова - полная высокая девушка с тёмными волосами до плеч, забавной чёлочкой и круглым лицом, оказалась дамой с богатым прошлым, про которое в перерывах между обзвоном клиентуры, она с удовольствием рассказывала своим новым коллегам по работе.
Комнату, где трудились Лика и Лена, к тому времени решено было отдать менеджерам, трудящимся только на автомобильный журнал - женщин, редактора и ту, которая занималась продуктами питания, перевели в другие помещения.
И теперь, Лика, Лена и Маша стали в своей комнате чувствовать себя более - менее свободными. Тамара, к счастью, заглядывала к ним очень редко, а Царёв, любивший роль серого кардинала, как правило, вызывал кого-нибудь из сотрудниц к себе, звоня по местному телефону.
- Я из далёкого сибирского городка Ангарск, - с лёгким грассированием, рассказывала о своей жизни Маша. - У меня там остались родители и маленький сын.
- А муж? - поинтересовалась Лена.
Маша немного замялась, - а затем всё же ответила:
- Он в тюрьме.
Увидев вопросительные взгляды коллег, она пояснила:
- Неудачный бизнес. Нет, сначала всё развивалось клёво, он торговал офисной техникой, и бабла было много. У меня дома висела специальная полочка, на которой лежали пачки денег. Я брала оттуда сколько нужно, и мы ехали кутить в очередной ночной клуб. Но потом всё неожиданно накрылось медным тазом - мужа сдали кореша, и он разорился. Мы остались на бобах. Вскоре мужика моего посадили в тюрягу якобы за какие-то махинации, а мне с ребёнком пришлось вернуться к родителям. После всего этого я решила начать жизнь "с чистого листа", чтобы доказать местным, что что-то из себя представляю. И вот я здесь!
Время шло. И теперь уже три менеджерихи в поте лица создавали клиентские базы, а чтобы не пересекаться и не уводить друг у друга клиентов, они вели между собой перекличку.
- "Колесо", "Автозапчасть", "Шины и диски", - выкрикивала то одна, то другая, то третья перед тем, как набрать номер телефона названной фирмы. Таким образом они исключали возможность нечаянно "залезть" на окученную коллегой "территорию".
Время от времени в их клиентский огород забирался вездесущий Сергей Аникеев, который не утруждал себя такой ерундой, как сверка баз.
Чаще всего он переводил клиентов девушек на бартер, то есть, звоня в окученные ими фирмы, он предлагал им рассчитываться за размещение рекламы не деньгами, а товаром. В то "смутное время", когда многие предприятия испытывали дефицит денежных средств, бартерные сделки - услуга - товар, услуга - услуга, товар - товар, товар - услуга - были очень популярны. И естественно, фирмы, которые платили за рекламу деньги, охотно шли на натуральный обмен.
- Это мне поручил Царёв, - опустив глаза, суетливо оправдывался Сергей, когда девушки уличали его в воровстве клиентов.
И что самое противное, что всё и всегда сходило ему с рук. Особенно было неприятно, когда Сергей уводил уже готовую заплатить фирму, на которую затрачивались месяцы упорной обработки.
Здесь следует сделать небольшое пояснение.
Дело в том, что, как уже было сказано раньше, предприятие Царёва было многопрофильным и помимо рекламного агентства и журналов в него также входили подразделения, занимающиеся перепродажей продуктов питания и грузоперевозками. Для автомобилей требовались запчасти и ГСМ, что, имея рекламные журналы, можно было не покупать, а выкручивать на бартер. В то время этим занимались многие рекламные издания. Их хозяева охотно брали себе то, что рекламировалось в их журналах. Но об этом позже.
Да, и ещё, клиентов у менеджерих так же уводили и "чужие" рекламные агентства, которые ловко манипулировали имеющимися у них скидками на все царёвские издания.
Вскоре Лика выбилась в лучшие работники. Ей, как никому другому, удавалось раскрутить клиента на рекламу, причём, порой далеко не на копеечную. Тамара, смеясь, говорила, что у Лики "мёртвая хватка" и, что "ей лучше дать, чем объяснить, почему ты не хочешь этого делать".
Девушка хорошо усвоила рекомендации, которые ей дала её начальница. Надо сразу убедить клиента, что одноразовая публикация крошечной рекламы - это выброшенные деньги. Другое дело, дать хотя бы минимальный модуль, а лучше и не самый минимальный, в него можно впихнуть больше информации и красивее оформить, и самое главное - публикаций должно быть не менее трёх. Тогда от рекламы обязательно будет эффект. Последнюю фразу Лика произносила очень убедительно. И добавляла, что при таком крупном заказе клиенту полагается солидная скидка. И это срабатывало!
Хотя, поработав несколько месяцев в рекламном бизнесе, Лика усвоила и ещё одну истину. Всех клиентов можно было условно поделить на две категории. Первая и самая приятная из них была та, которая давала рекламу сразу и после этого либо отказывались от неё вовсе, либо становились постоянными рекламодателями (таких, правда, было не очень много). Следующая категория долго зреющих клиентов находилась в положении ни "да", ни "нет" месяцами. У них менялось руководство, зависал на таможне товар, отсутствовала необходимая сумма денег, не были составлены планы на размещение рекламы, и возникало ещё множество всяких разных причин, мешающих начать сотрудничество с автомобильным изданием. Большинство таких фирм в итоге всё-таки отказывались от Ликиного предложения. Но даже тот небольшой процент согласившихся всё равно позволял ей прочно удерживать негласное звание лучшего работника.
Здесь стоит внести ещё одно уточнение.
Чтобы определиться какой рекламный носитель (в данном случае пресса) приносит пользу для его бизнеса, предприниматель должен провести у себя на фирме довольно кропотливую работу, к которой зачастую относятся "спустя рукава". Ведь в чём суть рекламного объявления? Чтобы по нему позвонил заинтересовавшийся товаром или услугой потенциальный клиент. А в идеале этот звонок должен закончиться покупкой. Ведь какая польза от "холостого" звонка? Но, хотя даже и он показывает, что журнал или газета, в которой было опубликовано объявление, попал в руки потенциального клиента. А это уже маленький, но всё же плюсик выбранному для рекламы изданию. Но предел мечтаний рекламодателя - это всё же покупка, которая окончательно убедит его, что реклама сработала.
Чтобы сделать все эти выводы, надо точно знать, откуда клиент получил сведения о данной фирме. А об этом зачастую спрашивать забывают.
Так вот, Лика стала лучшим работником, и это конечно не прошло незамеченным для Царёва. Он, как истинный чёрный кардинал, зорко следил за всем, что происходит на его фирме.
Вскоре, позвонив по местному телефону, он попросил Лику зайти к нему для разговора. Девушка ещё со школы привыкла трепетно относиться к начальству. Вот и сейчас она с замиранием сердца отправилась "на ковёр".
- Проходи, садись, - сказал Царёв, указав на стоявший около его стола стул. - Ну, рассказывай, как дела?
- Работаю. Стараюсь, - пролепетала Лика.
- Не скромничай. Я знаю, что ты делаешь успехи. Сначала мы с Тамарой не очень-то верили, что из тебя выйдет толк, но ты за эти два месяца очень изменилась.
Лика смущённо заулыбалась. Ещё с детства она обожала похвалу. Стоило её "погладить по головке", и она уже готова была "свернуть горы".
- Так вот, я тут подготовил тебе несколько заданий, - начал с места в карьер Царёв, который, будучи отставным военным, не любил разводить долгие церемонии.
Он протянул Лике большую общую тетрадь.
- Это база осталась от работавших здесь до тебя менеджеров, - пояснил Царёв. - Посмотри, может быть, там кто-нибудь ещё заработает.
- Хорошо, я всё сделаю.
- Это ещё не всё, - с этими словами Царёв передал ей несколько газетных вырезок. - Эти фирмы торгуют запчастями КАМАЗ. Позвони, предложи им бартер на рекламу. Потом мне обо всём доложишь.
- Да, конечно, обязательно, - пообещала Лика, покидая кабинет Царёва. Она была счастлива. Как же, ей доверили ответственное задание!
В комнате Лена и Маша встретили свою коллегу любопытными взглядами.
- Ну, что он тебе сказал? - поинтересовалась Лена.
- Да так, ничего, - дал кое-какие задания, - не стала особо распространяться Лика. Как-никак, а они всё-таки были её конкурентками.
Бартерные сделки пошли у Лики хорошо. Первый же звонок дал положительный результат. Клиент, сидевший в городе Железнодорожном, очень вдохновился предложением дать рекламу и заплатить за неё запчастями. Он выбрал себе крупный модуль, а взамен прислал длинный прайс-лист имеющегося у него товара, который Лика с гордым видом оттащила Царёву. В его задачу входило выбрать себе запчастей на сумму, не превышающую стоимость рекламного объявления.
Таких прайс-листов за время своей работы Лика переносила начальству немереное количество. А затем, действуя по принципу, пока клиент, не дай Бог, не передумал, на следующий же день отправлялась за товаром. В большинстве случаев Царёв выделял ей для перевозок большегрузный автомобиль. Ведь товар был тяжёлый и громоздкий. Но пару раз Лике всё-таки пришлось таскать хозяйское добро на своих руках, в сумках. Полученной по бартеру автомобильной косметики было вроде бы не очень много, но тащить её на себе всё равно удовольствия не доставляло.
- Ну что ж, успеха вам. Своя ноша не тянет, - потешались сотрудники фирмы на Чистых Прудах, торговавшей этой самой косметикой, нагружая Лике большие полиэтиленовые пакеты своим товаром.
- Ничего. Это не тяжело, - отвечала она им с кривой усмешкой.
Во всём этом радовало то, что можно было с гордым видом доставить всё это лично в кабинет Царёва, ещё раз зарекомендовав себя лучшим работником. Где-то в глубине души Лика надеялась, что её будут за всё это ценить и уважать. Но этого не случилось. Ответственность и трудолюбие, как оказалось, не самое главное, а доносить, выслуживаться и прислуживаться она не умела.
"Служить бы рад, прислуживаться тошно", - как говорил небезызвестный Чацкий из "Горя от ума", но как показал финал этого романа, его политика оказалась проигрышной.
Несмотря на явную низкосортность журнала, клиенты порой не отказывались размещать в нём рекламу, за которую они расплачивались довольно неплохими вещами. Лика, конечно же, радовалась такой "добыче" - как же, ведь за бартер она получала десять процентов от стоимости "выкрученного" за рекламу товара. Больше Царёв платить не хотел - то ли душила "жаба", то ли действительно трудно было сбывать всё это добро. А может быть, и то и другое.
Помимо запчастей и автокосметики, на сотрудничество с журналом были сагитированы продавцы раций (с ними, по поручению Царёва, работала Маша), а также торговцы пейджерами (это была вотчина Лики). Во второй половине девяностых годов, когда сотовые телефоны ещё только входили в повседневную жизнь и из-за непомерной дороговизны (со всем обслуживанием стоимость этого удовольствия порой доходила до шести тысяч долларов), их могли себе позволить только новые русские. В то время они выделялись из толпы яркими цветами пиджаков. И порой было забавно наблюдать как эти, дорвавшиеся до больших денег, "кухаркины дети", ходили с (довольно громоздкими в то время) чёрными мобильными телефонами, гордо держа их перед собой на вытянутой руке, словно знамя победы. С этой статусной игрушкой не принято было расставаться ни на минуту. И летом, на пляже, частенько можно было увидеть следующую весёлую картину: облачённый в семейные трусы и увешанный золотом "новый русский" (чаще всего не трезвый), держа телефон над головой, поёживаясь, заходит в воду. Как говорится, глупость человеческая не знает границ!
Так вот, на царёвский автомобильный журнал можно было "выкрутить" многое, но мобильные телефоны за рекламу в нём не давали. Статус у журнальчика всё-таки был мелковат. Если бы в него было вложено побольше денег (на качественную бумагу и полноцвет), тогда бы и "выдаивать" из него можно было бы гораздо больше. Но тратиться не хотелось. А значит, приходилось довольствоваться пейджерами, которыми были обеспечены все более-менее значимые работники конторы "Геракл".
Время неумолимо двигалось вперёд. За несколько месяцев упорной работы Лика, Лена и Маша, как трудолюбивые лошадки, вытянули "дышавший на ладан" журнальчик на приличный уровень доходов. Царёв, впрочем, не хотел в этом признаваться и упрямо, как попугай, продолжал твердить, что журнал убыточен.
Такое поведение, встречающееся сейчас сплошь и рядом, объясняется элементарной жадностью (что делать, человек слаб, а власть даже над несколькими людьми, только усугубляет все нехорошие качества). Царёв, к сожалению, не был исключением из этого неприятного правила. Объяснялось здесь всё очень просто, как говорят французы: "аппетит приходит во время еды". Так и здесь - чем больше прибыли приносит сотрудник, тем работодателю хочется меньше ему платить. Отсюда и возникают "утряски" и "усушки" заработанных на процентах денег.
Придуманы самые разнообразные способы отъёма работодателями честно заработанных денег у агентов - менеджеров. Это, например, может быть "плавающий" процент от стоимости заказа (чем больше заказ, тем меньше процент) или, как сделал для своих сотрудников Царёв - планка или норма выработки. Суть её заключалась в следующем. Только принеся на журнал определенную сумму денег (не бартера), менеджер этим как бы отрабатывал свою зарплату, процент же от сделок начислялся только с суммы, которая превышала эту самую планку. Кстати, и здесь растущие доходы сотрудников не давали хозяину покоя. Поэтому норма выработки неуклонно увеличивалась, и объяснялось это растущими расходами на журнал, вид которого, впрочем, почему-то не менялся.
Да, ко всему этому можно добавить маленький совет. Если имеется такая возможность, то деньги за принесённый заказ лучше забирать сразу, так как есть большая вероятность того, что скопившаяся крупная сумма может вызвать у работодателя коварную мысль её ополовинить. Особенно, если в конторе ведётся "чёрная" бухгалтерия и денежки работнику выдаются "в конверте". И ведь потом ничего никому не докажешь. Начальник всегда прав! (Основное правило, которое должен зарубить себе на носу офисный работник).
"Здесь была ладья, а теперь её нет!" - так возмущался Одноглазый из "Двенадцати стульев" во время сеанса одновременной игры в шахматы с Остапом Бендером.
"Нет, значит и не было!" - с невозмутимым видом ответил ему великий комбинатор.
Примерно так может потом выглядеть разговор работника с обобравшим его хозяином.
Иногда Царёва "заносило" и он начинал откровенно "дурить". Например, ни с того, ни с сего он вдруг выдумал, чтобы менеджеры ежедневно предоставляли ему отчёт об обзвоненных клиентах или объяснительные за мелкие опоздания. Зачем ему была нужна вся эта кипа бумажек с нацарапанными от руки каракулями, (компьютеров у менеджеров не было) остаётся только гадать. Может, всё дело в скуке?
Хотя, как показало время, Царёв был не самым паршивым работодателем. Встречались экземпляры и гораздо хуже.
Он, кстати говоря, был неплохим психологом и умел находить подход к каждому сотруднику. Причём каждый работник наивно полагал, что только у него сложились доверительные отношения с начальством.
А также Царёв всегда держал дистанцию и никогда не садился за стол с подчинёнными, когда на фирме проходили разнообразные "корпоративные" посиделки.
Один раз, перебрав на одном из таких застолий, Лика, увидев начальника в коридоре, заплетающимся языком весело заявила:
- Андрей Григорьевич, я только что классную сделку для вас заключила!
Царёв лишь покровительственно улыбнулся и посоветовал ей благополучно добраться до дома.
В особый ритуал превращалась и выдача зарплаты. В этот знаменательный день все многочисленные сотрудники "Геракла" засиживались в конторе допоздна. Царёв вместе со своим двоюродным братом, ведающим на фирме финансами, получив все сведения о работе сотрудника за месяц, кропотливо (чтобы, не дай Бог, не обделить себя, любимых) насчитывали ему кровно заработанную денежку.
Каждого сотрудника Царёв вызывал лично.
- Заходи, - раздавался в трубке, чуть картавящий бархатный баритон.
И Лика с обычным для неё пред начальственным трепетом отправлялась забирать заслуженное вознаграждение.
Перевязанную резиночкой пачку полагалось сразу же убрать в сумку, чтобы не возбуждать нехорошие чувства у ждущих своей очереди коллег по комнате.
Между тем, несмотря на всё растущую конкуренцию, Лика, Лена и Маша умудрялись пока что сохранять между собой приятельские отношения. Хотя, может, Лика была излишне наивна? Но об этом позже.
Изначальное неравенство социальных положений не способствовало разведению большой дружбы. Приехавшая покорять Москву Маша вряд ли испытывала тёплые чувства к коренным жителям столицы, которым, как считают иногородние, всё достаётся "на блюдечке с голубой каёмочкой". Хотя, как показывает практика, это большое заблуждение, и очень часто именно приезжие, обладающие более пробивным характером, чем москвичи, занимают здесь руководящие должности, оставляя последним довольствоваться ролью "офисного планктона". Но, тем не менее, Маша рассуждала, как заезжее большинство, и особенно не понравилась ей Лика, которая по сравнению с ней выглядела домашним ребёнком. А такие "беленькие и пушистенькие" обычно раздражают тех, кто до такого уровня не дотягивает или кто порядком поистрепался на слишком извилистом жизненном пути. У умных злоба и обида обычно таится внутри годами, ожидая подходящего повода излиться на голову "незаслуженно" одарённого судьбой товарища в виде "цивилизованных" подстав и оговоров. Дурные представители общества свой негатив в отношении непонравившегося ближнего обычно не скрывают и под девизом: "Ну не нравишься ты мне!", могут открыто нагрубить или даже отвесить тумака предмету раздражения. Как говорят французы: "Таково положение дел!".
Маша по своему поведению и образу мыслей больше подходила ко второму типу. И в первую же неделю своего пребывания в царёвской фирме позволила себе хамский выпад в сторону Лики, сказав ей:
- Ты у меня как-нибудь получишь в тёмном коридоре, маменькина дочка.
- Только попробуй и ты крупно об этом пожалеешь! - зло сверкнул в ответ глазами "домашний ребёнок".
Зная повадки подобной публики, Лика быстро смекнула, как можно её припугнуть. Надо было всего лишь создать видимость того, что за тебя есть, кому заступиться. И это сработало - Маша, от греха подальше, решила занять с Ликой позицию старшего товарища. Благо, что для этого у неё были все основания. Во-первых, она была старше Лики на год, а во-вторых, и это самое главное, у неё был уж очень "богатый" жизненный опыт, которым при малейшей возможности она щедро делилась.
Чего стоили одни только Машины поговорки, которые она повторяла с завидным постоянством.
- Я никто и зовут меня никак, - чуть что, говорила она.
- Что у меня есть? - задавала она вслух вопрос самой себе. И тут же с гордостью отвечала:
- Только грязь под ногтями!
Частенько она выдавала и ещё один перл:
- Чего-то хочется, а кого - не знаю! То ли замуж, то ли есть.
И судя по всему, кушать и заниматься любовью она хотела всегда. Последнее дело даже было у неё своеобразной валютой, когда недоставало обычных денежных знаков.
Москвичка Лена сразу смогла найти с Машей общий язык. Мягкая, старающаяся говорить тихим вкрадчивым голосом, она очень хорошо умела скрывать все свои эмоции. Обиженная родителями (они развелись, и каждый завёл себе новую семью и детей), она спряталась за спину не слишком, как она считала, достойного её мужа и очень хорошо освоилась в роли "сироты казанской". В общем, Лена и Маша почувствовали друг в друге родственные души. А ещё обе девушки оказались заядлыми курильщицами, что ещё больше сближало их между собой и отдаляло от некурящей Лики, которой к тому же стоило немалого труда, чтобы приучить их смолить в коридоре.
Как уже было сказано ранее, пока что девушки старались сохранять между собой ровные, а порой даже и дружеские отношения. Они скидывались на импровизированные совместные трапезы (салаты и пиццу), несколько раз собирались на съёмной квартире у Маши, чтобы опрокинуть рюмочку, другую "Монастырской избушки", а один раз даже жарили сосиски на костре в Воронцовском парке. В тех краях находилась квартира Лены.
Маша снимала двухкомнатную квартиру на улице Сталеваров. Квартирка эта была "криминальная". В девяностых годах (да и сейчас, прочем, тоже) затянувшиеся бизнес-проблемы решали очень просто: нет человека, соответственно и проблема вроде как тоже рассосалась. Таким же образом поступили и с Машиным квартиросдатчиком его коллеги - предприниматели. Хотя и паренёк тот был ещё тем фруктом. Что он там не поделил со своей братвой, Бог его знает. Но факт остаётся фактом - квартиру его взорвали. Но произошла досадная ошибка - они хотели уничтожить сына, а погибла его мать. Сынули-то и дома в этот момент не было. Вот такая неувязочка получилась. И деловым людям тоже свойственно порой ошибаться. С кем не бывает. Все мы люди, все мы человеки. Как говорится, и на старуху бывает проруха.
Как уж сынок потом договаривался со своими коллегами - история об этом умалчивает, но горевал он недолго. "Дело сделано, и его не исправить, и это единственное утешение, как говорят в Турции, когда обезглавят не того, кого следует", - резонно рассуждал он, перекликаясь с незабвенным Сэмом Уэллером из "Пиквикского клуба" Ч. Диккенса. Парнишка по-быстрому сделал косметический ремонт и стал освободившуюся от родительницы квартиру сдавать. Чего добру-то зря пропадать, ведь верно?
Хатка была хоть и чистенькая, но абсолютно пустая. В ней после вышеописанных событий не было ничего, даже газовой плиты и холодильника. Вот такую жилплощадь и снимала себе Маша. Но, скорее всего, весь фокус здесь был в дешевизне такого жилья и в возможности за отсутствием денег доплачивать за "хоромы" "натурой". Молодой хозяин этой незамысловатой недвижимости охотно принимал такую валюту.
Однажды, когда девушки находясь в "криминальной" квартире основательно загрузились "Монастырской избушкой", Маша, развалившись на раскладушке с рюмкой в руках, таинственным шепотом произнесла:
- Ночью здесь такая жуть происходит!
- Что такое? - встрепенулись Лика и Лена.
- Да маманя-то его погибшая в соседней комнате всё ходит, да вздыхает.
- А может это тебе показалось? - робко возразила подруге Лена.
- Ну да, каждую ночь мне всё кажется! - стала раздражаться Маша. - Слышала бы ты, как она по коридору тапками своими шлёпает. Я, по-вашему, почему в маленькой комнате ючусь, а в большую ни ногой?
- Ну и почему? - поинтересовалась Лика.
- Да потому, что в большой комнате её и прихлопнули.
- И что же делать? - снова задала вопрос Лика.
- А ничего, терпеть. Я вон и Игоря (хозяин квартиры) порой прошу остаться со мной на ночь, чтобы было не так страшно.
- Ладно, нам уже пора по домам, - стали быстро прощаться Лика и Лена.
За окном быстро сгущались сумерки, и почему-то становилось очень неуютно.
Целыми днями девушки обзванивали клиентов, а затем носились по Москве, чтобы забрать деньги за рекламу. Суммы иной раз бывали очень крупные, и тогда их отсчитывали на специальных счётчиках купюр, а затем, перевязав резиночкой, вручали менеджерихам - агентам. Всё это богатство девушки носили в дамских сумочках.
Клиенты попадались разные. Были среди них и вполне приятные, даже можно сказать, доброжелательные мужички. (Этот бизнес в основном держали мужчины). Некоторые, если визит к ним происходил во второй половине дня, даже предлагали подкинуть девушек до дома.
Но, впрочем, контингент был очень разнообразный. Один раз, Лика брала рекламу у фирмы, ютившейся в подвале. Она уже заканчивала оформлять документы, когда это полуподвальное помещение стало заполняться криминального вида молодыми людьми. По всей видимости, там намечалась, как это принято говорить, "сходка" или "стрелка" местной братвы. Слава Богу, что озабоченные своими проблемами, они не обратили на Лику ни малейшего внимания, и она, быстро закончив свои дела, благополучно покинула фирму с криминальным душком.
По мере "раскручивания" журнала, о нём узнавало всё большее и большее количество фирм, среди которых встречались и довольно крупные "рыбы". Вскоре в редакцию стали приходить приглашения и на разнообразные презентации. Среди них были и не стоящие внимания, и довольно заманчивые предложения.
Расчёт устроителей этих мероприятий был прост: приглашая на подобные торжества представителей прессы, они лелеяли в душе надежду на "халявную" публикацию материала об их "важном" событии в газете или журнале. По негласным правилам, чтобы публикация получилась действительно хорошей, организаторы обычно стараются устроить гостям приличный фуршет и вручить приятные сувениры на память.
Лика, в принципе, была знакома со всеми этими полусветскими мероприятиями. Подруга - журналистка с первого канала вдоволь натаскала её по этим сборищам. Лика видела и шикарно накрытые столы, к которым сломя голову неслась вся эта с виду солидная публика, чтобы быстренько пожрать, а если удастся, то и распихать по сумкам еду и непочатые бутылки с выпивкой. Так что удивить её чем-либо в этом смысле было довольно трудно.
Но приглашения на презентации приходили, и на некоторые из них вполне можно было сходить.
Маша позвала Лику на презентацию автосалона, находящегося на Волгоградском проспекте. В общем, ничего особенного там не происходило. Большое, уставленное автомобилями помещение, было щедро украшено шариками. Гостей напоили дешёвым шампанским из пластиковых стаканчиков, а затем, после небольшой приветственной речи организаторов этого мероприятия, публика была предоставлена самой себе. Но находчивые Лика и Маша быстро нашли себе развлечение по душе: они стали фотографироваться в разнообразных автомобилях. А потворствовал этой весёлой забаве подвыпивший фотограф из журнала "За рулём".
Правда, на следующий день он попросил Лику и Машу забрать у него компрометирующие его плёнки, дабы у него не возникло неприятностей на работе.
Было и ещё одно, на первый взгляд, довольно стоящее предложение. Вернее их было целых три. Официальный дилер компании "М.-Б." презентовал новую модель минивэна "Вито", которая проходила в трёх его московских представительствах.
Девушки назначили между собой ответственную за каждую презентацию. Маше досталась улица Волгина, Лике - Красноказарменная, а Лене представительство в районе метро Сокол.
Первая презентация и она, как потом выяснилось, оказалась самой лучшей, была назначена на десять часов утра, и поэтому Маше пришлось ехать на неё в гордом одиночестве. Лика и Лена решили в этот день, коли выдалась такая возможность, хорошенько выспаться.
Маша потом делилась со своими коллегами впечатлениями о мероприятии.
- Там, было всё очень цивильно, - покуривая сигаретку, рассказывала она. - Сначала, как полагается, толкнули речь, затем угостили хорошим шампанским, а под конец даже вручили сумочку с подарками. Я, кстати, и для вас захватила.
И она вручила Маше и Лике по фирменному пакетику, в каждом из которых находились: атлас автомобильных дорог, брелок, мармелад и значок в виде презентуемой машинки.
На Красноказарменную, как было указано в приглашении, девушки притащились к двум часам. И там уже их ждало сплошное разочарование. На огороженной на улице территории стояли деревянные столы, за которыми сидела уже порядком поднабравшаяся горячительными напитками публика мужского пола. Воняло объедками и перегаром. Лика, Лена и Маша всё же решились пробраться за заборчик.
- А, девушки, - замахали руками несколько свиноподобных личностей в помятых дорогих пиджаках, - идите к нам, выпейте с нами по рюмочке. А затем мы приглашаем вас всех вместе с нами отправиться в баню! Не пожалеете!
- Большое спасибо, - с кривой улыбкой ответила им Лика, чувствуя про себя, что начинает тихо ненавидеть ни в чём не повинное слово "баня". - Как-нибудь в другой раз.
- А сейчас мы очень спешим, - направляясь к выходу, добавила на ходу Лена.
Последняя презентация закончилась для подруг и совсем уж плачевно. Двоих из них гостеприимные организаторы в лице неприятного молодого человека в белой рубашке и вовсе не пустили на порог.
- Нечего тут всяким праздношатающимся девицам ходить и жрать! - с презрительным видом заявил он и захлопнул дверь перед носами Маши и Лики.
Вот такие, понимаешь, бывают в жизни огорчения, как сказал Наполеон, проиграв битву при Ватерлоо.
Тем временем весна уже была в самом разгаре и наступила пора автомобильных выставок. Самая крупная и важная из них, конечно же, был автосалон, который проходил в конце августа - начале сентября в выставочном центре на Красной Пресне. Но были и мероприятия попроще, такие как: "Бензоколонка" и "Автозапчасть". Они проводились на ВВЦ в павильоне Љ57.
В отличие от любой торгующей братии (в нашем случае это продавцы автомобилей и сопутствующих им товаров), освещающая их деятельность печатная пресса (опять-таки сейчас рассматриваются газеты и журналы автомобильной направленности), получала выставочную площадь и простенький стенд по бартеру. Или, как принято говорить сейчас, на правах информационных спонсоров.
Расчёт здесь делался так же, как и в обычной бартерной сделке. Суммировалась стоимость выставочных площадей (порой, ой, каких недешёвых) и стенда, которая, затем, сопоставлялась с прайс-листом газеты или журнала. Организаторы выставок в основном желали размещать свою информацию на первых полосах газет и на обложках или передних форзацах журналов.
Редакции журналов и газет, в отличие от торговцев, чаще всего не выпендривались, а брали минимальные четыре - шесть метров выставочной площади, на которой для них выстраивался самый простецкий стенд. Эта конструкция собиралась из пластмассовых панелей и представляла собой небольшой коробок из двух отсеков. В первом располагалась скрытая от посетителей каморка со столиком и парой стульчиков, где работники стенда могли перекусить и оставить личные вещи, а также там хранились пачки с журналами или газетами. Вторая часть стенда отличалась от первой отсутствием передней стенки, что делало её похожей на миниатюрную сцену. Там, сидя или стоя за высокими стойками, работали с клиентурой менеджеры - агенты. Ведь прессе вся эта затея нужна была для привлечения рекламодателей.
Так вот, наступала пора выставок. И под них по распоряжению Царёва надо было привлечь в журнал как можно больше клиентуры. В разговоре с рекламодателем упор надо было делать на то, что определённый номер журнала будет распространяться на той или иной выставке. И это срабатывало!
Лика, Маша и Лена, стараясь не мешать друг другу, с утра до вечера жужжали в телефонные трубки практически одинаковый текст.
- Здравствуйте, вас беспокоят из журнала "Рынок автомобилей". Наше издание будет распространяться на выставке "Автозапчасть". (Самая первая выставка Лики). Не хотите ли вы поучаствовать с вашим рекламным объявлением в выставочном номере нашего журнала?
- В качестве кого? - задал дурацкий вопрос один непонятливый клиент.
- Блин, - прикрыв рукой трубку, выругалась Лика. - В качестве клоуна!
Реклама под выставки шла особенно хорошо. И, увлечённая своей, в некотором роде даже азартной, работай, Лика как-то выдала макетчикам и сидевшей рядом с ними в этот момент Тамаре, перл:
- Я продала весь перед и половину зада! - гордо потрясая первой и последней страницами обложки выставочного номера, заявила она.
- А что, на вторую половину никто не позарился? - ехидно поинтересовался Иван.
Тамара в это время едва не свалилась на пол от душившего её хохота. Она потом довольно часто вспоминала эту фразу.
- Ну, как идут продажи зада и переда? - спрашивала она у Лики.
- С переменным успехом, - ворчливо отвечала та.
Ну опростоволосилась девушка, ляпнула чушь, что же её теперь всю жизнь этим попрекать?
Выставка "Автозапчасть" занимала очень небольшую площадь. Здесь прессе даже не полагался стенд, а на двух квадратных метрах для каждого издания был установлен хлипкий столик, напоминающий тот, которым пользуются уличные торговцы печатной продукцией.
Лена, Маша и Лика поделили между собой график дежурств. В их обязанности входило в течение всех дней работы выставки с утра до вечера находиться за столиком и с лучезарным видом представлять "Рынок автомобилей" посетителям этого мероприятия. Всем им нашлёпали по пачке визиток, кои они должны были вручать потенциальным клиентам вместе с номером журнала.
Кому из них первой пришло в голову заняться продажей родного издания, вспомнить трудно. Скорее всего, это было спонтанное коллективное решение. Но продажи, стоит отметить, пошли хорошо. А барышни и не зарывались. По десяточке за журнальчик, это разве много? Тем более что суточных, то есть на "покушать" во время тяжёлого выставочного дня, прижимистый Царёв денег по умолчанию не выдавал.
Да и не выглядело всё это таким уж вульгарным. Во-первых, журналами и газетами на выставке приторговывала вся ютившаяся там печатная братия. А, во-вторых, продавался "Рынок автомобилей" только посещавшим выставку "зевакам", от которых в смысле рекламы толку было ноль. Вернее, дело обстояло даже не так. Подходившему к столику и заинтересовавшемуся журналом посетителю предлагалось выбрать, чем он заплатит за журнал: визиткой или десяткой.
Многие, зная, что оставив о себе сведения, они могут в дальнейшем быть подвергнуты атаке настырных менеджерих, желавших "выдоить" их на рекламу и поэтому разумно предпочитали расплатиться хрустящей бумажкой. Вот, собственно, и вся бухгалтерия.
Хотя к концу рабочего дня и визиток у девушек скапливалось достаточное количество, многие из которых были откровенное фуфло. Буквально пара-тройка именных картонок (и то в лучшем случае) приносила потом хоть какой-то доход. Но редакции, как было сказано выше, не тратили на выставки ни копейки, поэтому и нулевая отдача от этих мероприятий их не слишком-то расстраивала. Иное дело торгаши. Как потом убедилась Лика, для них нулевой результат от выставок был прямым убытком.
Выставка тем временем продолжалась. Все работавшие на ней продавцы автомобильного товара были с должным пиететом обнесены журнальчиком и снабжены визитками, поделивших между собой потенциальную клиентуру, менеджерих.
Были заведены и некоторые знакомства. Занюханного вида мужичок, представлявший какую-то в дальнейшем "сдувшуюся" автомобильную газетёнку, помог Лике, впервые работавшей на выставке, хоть немного освоиться. Он впоследствии был подобран Машей и в течение нескольких лет проживал с ней в качестве гражданского мужа.
Так же познакомились девушки и с коллегами из журнала "Автомобильный обзор". Это, в отличие от "Рынка автомобилей", было довольно крутое глянцевое издание, на которое агентами - менеджерами трудились в основном мужчины. Был там и высокий, суетливый молодой человек - Дима Фёдоров, самый приветливый из всей их надувавшей щёки редакции.
Эта выставка, так же как и последовавшая за ней "Бензоколонка", были не такими уж знаменательными событиями в мире автомобильной торговли. Другое дело - Московский автосалон, занимавший собой все павильоны выставочного центра на Красной Пресне. Вот уж поистине самая настоящая ярмарка тщеславия, где между торгашами шло негласное соревнование по принципу "у кого мотня "ширше". Здесь закупались огромные выставочные площади, на которых выстраивались немыслимые по высоте и оформлению стенды с вертушками и иллюминацией, стоившие их заказчикам немалых денег. Приглашались фотомодели, которые своими едва прикрытыми телами призваны были создавать фон для шикарных (конечно же, иноземных) автомобилей. По павильонам разгуливали нанятые в специальных промоутерских агентствах мальчики и девочки в костюмах зайчиков и белочек, гаечных ключей и автомобильных пылесосов - всего того, чем спонсировавший всё это дело торговец, хотел уесть своих конкурентов, чтобы последние, зелёные от зависти, съедали собственные шляпы и нервозно смолили цигарку в отхожем месте.
Для развлечения праздно шатающейся публики, выложившей за вход рублей по четыреста, здесь устраивались мини концерты и проводились всевозможные лотереи и розыгрыши сувениров с логотипами торговых фирм. Это были кепки, майки, кружки, ручки, брелоки и прочие "ценные" вещи, за обладание которыми посетителей просили разгадать загадку или сказать что-нибудь смешное. Иногда их давали и за "так", но в основном приберегали для солидных потенциальных клиентов. Ведь именно для них и заказывалось всё это добро, глядя на которое они должны были прочно запомнить название фирмы, заинтересоваться ею, после чего у них должен был начать формироваться позыв к покупке или заключению сделки.
Всем подряд раздавали только информационные материалы о деятельности той или иной фирмы, которыми каждая уважающая себя контора запасалась в большом количестве. Публика охотно брала эту макулатуру, чтобы затем, придя домой, быстренько отправить это добро в мусорную корзину.
Впрочем, здесь происходило всё то, что происходит на всех больших и не очень, выставках, посвящённых тому или иному товару (услуге), которых впоследствии Лике пришлось повидать немалое количество.
И ещё одно неизменное занятие всех работников стендов - от обычных менеджеров до частенько толкающегося на выставке руководства. Все здесь были не дураки выпить. И делали это много и со вкусом.
Выставочная братия ходила друг к другу в гости и в задних каморках стендов - а у некоторых это были довольно просторные помещения (так называемые переговорные комнаты) - изрядно заправлялась горячительными напитками. И к концу рабочего дня (выставочный рабочий день обычно продолжается до шести часов вечера), многим стендистам довольно трудно было, что называется "вязать лыка". К этому времени, когда уходил последний посетитель, начинали свой обход уборщики. И довольно забавно было наблюдать, как они грузили в мешки горы бутылок, банок и стаканчиков, оставшихся после удачно проведенных переговоров и заключения выгодных сделок.
А какая помойка обычно царит в конце последнего дня любой выставки - так это ни в сказке сказать, ни пером описать.
Весёлые дни автосалона летели быстро. Лика, Лена и Маша как обычно довольно бойко торговали журналами. Только Лену иногда почему-то начинало "клинить". Её порой просто перекашивало от жизнерадостного вида Лики. И один раз она не удержалась и со словами:
- Тебе чего денег мало? - швырнула в коллегу только что полученной той от клиента десяткой.
- Ты что с дуба рухнула? - искренне удивилась Лика. - Что на тебя нашло?
- Ничего! - зло сверкала глазами Лена. - Деньги, деньги! Ты только о них и думаешь!
- А ты у нас бессеребренница. И презренные бумажки тебе по барабану! - Лика уже тоже начала злиться.
- Тихо, заткнулись обе! - цыкнула на коллег Маша. - Не хватало ещё на виду у всех полаяться. Ты, Лика, покарауль стенд, а мы с Леной сходим перекурить.
Кстати, Маша после первого "наезда" на Лику при знакомстве, впоследствии вела себя с ней вполне сносно. Она относилась к тому типу людей, которые пакостят открыто, а Лена - как потом показало время - к тем, которые вершат свои грязные делишки исподтишка, эдакая помесь гремучей змеи и божьей коровки.
Впрочем, вернёмся к выставкам. Маша где-то в душе чувствовала, что торговля журналами может не понравиться Царёву, который плохо относился к тому, что проплывало мимо его носа. Поэтому, будучи дамой многоопытной, она во избежание недоразумений при малейшей возможности предупреждала коллег об опасности. Пару раз было так, что она, находясь в офисе, узнавала о том, что на выставку собирается руководство и тотчас же отправляла Лике и Лене предупреждение на пейджер.
Но меры предосторожности не помогли и сразу после окончания автосалона "грянул гром".
- Кто был инициатором продаж? - плотно войдя в роль Карабаса Барабаса, орал Царёв. Его глаза за чуть запотевшими очками метали молнии, а усы нервно подрагивали.
Лике особенно понравилась формулировочка "инициатор продаж". Иными словами, кто среди его крепостных затеял бунт.
Маша, Лена и Лика сидели на стульях перед разгневанным хозяином, опустив глаза. И чувствовали себя как побитые собаки.
Хотя, надо сразу отметить, что допрос сначала проводился с каждой по отдельности. И что начирикала каждая менеджериха на своих коллег остаётся только догадываться. Лика, не привыкшая к доносам и судилищам, находилась в шоковом состоянии. Она категорически отказывалась стучать на своих коллег, считая, что чей-либо промах не грех и покрыть. И на все вопросы отвечала, что это было спонтанное коллективное решение.
Но недогадливая нанайская девушка не сразу поняла, что именно от неё почему-то ждали признания в том, что это она была главой "преступной шайки" бессовестно обворовавшей хозяина. Вот такие вот дела. Чем дальше в лес, тем жирнее партизаны.
В течение часа Лика отбивала нападки Царёва, лицо которого от злости стало пунцовым.
- Ты продавала журналы? - вопрошал он.
- Продавала.
- А ты знаешь, что это делать нельзя?
- Теперь знаю.
- Я вас всех серьёзно накажу!
- Наверное, повелит выпороть на конюшне, - пронеслось в голове у Лики.
Лена и Маша понуро молчали.
- Так кому всё-таки пришла в голову эта гнусная идея? - всё никак не хотел отставать от Лики Царёв.
- Вы хотите обвинить меня? - назвала вещи своими именами Лика.
Царёв с нетерпением ждал продолжения.
- А не кажется ли вам, Андрей Григорьевич, что это, по меньшей мере, звучит странно? Я работаю в этом бизнесе всего полгода. Вы видели, какая я была глупая и наивная при приёме на работу. И вот теперь вы хотите обвинить меня в том, что я подбила двух умудренных опытом девиц, - Лика бросила многозначительных взгляд на своих коллег, - на продажу журналов?!
- Ты очень любишь деньги, - был железный аргумент грозного начальника.
- Мне кажется, что нечто подобное я недавно слышала от Лены. Уж не она ли подала Царёву эту "гениальную" идею по-поводу меня? - подумала Лика, - а вслух произнесла: