Как мне повезло, что у меня такая мама! Раз - красивая, два - делает такие торты, хоть продавай, три - не боится, когда папа ругается и громко кричит, четыре - ну можно ещё много чего про неё написать... Самое главное, что моя мама не боится делать то, чего стесняются другие мамы.
Когда мне было шесть лет, я ходил на спортивную гимнастику. Там нас учили кувыркаться, ходить 'тараканчиком', стоять на руках, крутиться колесом. Короче говоря, выполнять то, чем и так любят заниматься все мальчишки. Наш тренер сказал нам, чтобы мы дома всё повторяли. Это было просто замечательно! Я подумал, что теперь мама не будет говорить: 'Опять ты на голове стоишь?!' или 'Хватит крутиться под ногами!'. Мне теперь не просто можно, а даже нужно было всё это проделывать.
Самое хорошее место для повторения в нашей квартире - это зал, потому что он большой. Я стянул со своей кровати матрац, притащил его в зал, положил посередине и начал повторять кувырок через голову. Но он у меня почему-то никак не хотел получаться. Вместо того чтобы переворачиваться вперёд, я всё время падал то вправо, то влево. Я даже начал злиться и сильнее размахивать руками и ногами. У меня уже голова стала кружиться. И я не заметил, как кувыркаюсь не на матраце, а на полу, возле тумбочки со стеклянными дверцами. Ррраз! Кажется, что-то разбилось. От неожиданности я зажмурился и подумал: 'А может, мне показалось?'. Я открыл сначала один глаз, потом второй... Так и есть. Одна стеклянная дверца на тумбочке была разбита. 'Интересно, будут ли меня ругать?', - размышлял я. В это время в комнату зашла мама. Не говоря ни слова, она убрала осколки, а потом великодушно разрешила:
- Ладно уж, тренируйся, а я посмотрю за тобой.
Под маминым присмотром у меня совсем всё перестало получаться. Не выдержав моих выкрутасов, мама сказала:
- Ты неправильно кувыркаешься. Смотри, как надо.
Она отодвинула меня в сторону, присела на корточки, сделала кувырок через голову и... Ррраз ! Разбила ногой вторую стеклянную дверцу.
- Да-а-а,- произнесла мама, глядя на новые осколки, - куда-то меня не туда завернуло.
Тут я повеселел. Даже хотел помочь убрать эти стекляшки, но мама не разрешила и убрала их сама. Вечером с работы пришёл папа, мы ему всё рассказали, а он вздохнул и сказал:
- Ну что мне с вами делать?
Я предложил, может быть, он покажет, как надо правильно кувыркаться. Но папа почему-то отказался (застеснялся, наверно).
Потом, когда к нам приходили гости и спрашивали, как это дверцы разбились, мама честно отвечала:
- Да... Это мы с Мишаней кувыркаться учились.
Оказывается, и мамы балуются
Когда я пошёл в первый класс, папа мне купил крутящийся стул на колёсиках. Это такой чудесный стул! Во-первых, на нём можно кататься по всей комнате. Обычно, я ложусь животом на сиденье стула, отталкиваюсь ногами от пола и качусь из одного угла комнаты в другой. Во-вторых, на нём можно крутиться, как на карусели. Я своего кота люблю так крутить, но ему это не нравится. Сначала он цепляется когтями за стул, чтобы не упасть, а потом сам спрыгивает. Видимо, в этот момент у кота кружится голова, потому что он идёт и шатается, как баба Маня в выходные дни. А ещё, сиденье на этом стуле может подниматься и опускаться. Мне нравится сесть на стул, нажать на специальный рычажок и плавно подняться вверх. А вот вниз опуститься я не могу. Мама говорит, что у меня веса не хватает. Она садится рядом со мной, и мы вместе спускаемся.
Ну вот. В один прекрасный день, когда папа был на работе, я решил снова покататься на стуле. (А надо сказать, что папа не разрешает мне этого делать, чтобы не сломать колёсики.) И вдруг мама из кухни кричит:
- Ты домашку всю сделал?
- Да,- отвечаю я.
- А портфель собрал?
- Да.
dd> - А сейчас, что делаешь?
- Балуюсь,- говорю.
Мама, конечно, пришла посмотреть, как я балуюсь. Постояла, посмотрела и вдруг говорит:
- Дай-ка, я тоже прокачусь.
Она так же, как я, легла животом на сиденье и тихонько оттолкнулась ногами. Но стул не покатился, а только чуть-чуть продвинулся вперёд. Мама хихикнула, а я говорю ей:
- Ты посильней, мам, оттолкнись.
Она толкнула стул немного сильней, но всё равно слабенько. А мне стало интересно посмотреть, как мама прокатится. Я уже сам распалился и её подзадориваю:
- Сильней, сильней ногами толкай! Ну! Давай, не бойся!
Тут она так сильно и неловко оттолкнулась, что стул никуда не поехал, а с грохотом и с мамой упал на пол. Кот, который сидел в сторонке и наблюдал за нами, от испуга подпрыгнул до потолка и убежал. На шум прибежала бабушка и стала испуганно спрашивать:
- Что такое? Что случилось?
Через секунду мы с мамой ка-а-к засмеёмся вместе...Это продолжалось довольно долго. Я упал на диван от слабости в ногах и не мог шевелиться от хохота. (Всем известно, что когда люди хохочут, они сразу становятся слабенькими). Мама заливалась смехом возле упавшего стула, у неё даже слёзы на глазах выступили.
Потихоньку мы успокоились, подняли стул и поставили его на место. А я увидел на полу кусочек пластмассы и показал его маме. Она посмотрела, подумала и со вздохом сказала:
- Ну вот, я ещё и стул сломала.
Мы этот отломанный кусочек прикрепили прозрачным скотчем и всё. Как будто ничего и не было. Даже папа долго не замечал. А когда заметил, то ругать нас не стал. Мы ведь ему правду сказали, что баловались.
Поспешил - родителей насмешил
Каждый субботний вечер мы всей семьёй собираемся на кухне возле самовара. Вообще-то, никакой это не самовар, а самый обычный электрический чайник. Но папа любит важно говорить маме: "А не поставить ли нам, Катенька, самовар?". А чего его ставить-то: налил воды, нажал на кнопочку и всё готово.
В нужный момент все занимают свои места. У мамы с папой удобные стулья с высокой спинкой, а мы с Данилом сидим на мягких табуретах. Зато, когда мы с братом остаёмся дома совсем одни, то частенько воображаем себя взрослыми, и родительские стулья становятся нашими.
Во время таких посиделок мама с папой вспоминают своё детство, подшучивают друг над другом или обсуждают всякие-разные новости, мы с Данилом слушаем в четыре уха, а Мурзик каждому строит просящие глазки.
Вот и в эту субботу собрались мы около нашего "самовара" и начали раскладывать по блюдцам кусочки рулета. Мама, как всегда, наливала всем чай, папа - любитель церемоний - командовал: "Лей, лей до краёв", а мы ему в три голоса ворчали: " Сахар-то куда класть будешь?".
- Что я тебе хочу сказать, Катя, - обратился папа к маме, - вот какое сейчас поколение растёт? Ничего-то они не знают.
Он с досадой бросил в чашку четыре кусочка сахара, отчего капельки чая весело разлетелись в стороны. Мама привычно вытерла стол краешком полотенца и с улыбкой спросила:
- И чего же не знает нынешняя молодёжь?
- А вот совсем ничего. Собрались мы вчера на работе в обеденный перерыв, да завели разговор о декабристах: вот, мол, где жёны-то были. А с нами парень молодой, лет восемнадцати. Глазами хлопает, ничего не понимает. Под конец не выдержал, спросил: "А кто такие, эти ваши декабристы?".
Папа с возмущением проглотил рулет, шумно запил его чаем и взял второй кусочек.
- Ну и? Надеюсь, ты ему объяснил? - поинтересовалась мама, звякая ложечкой по стенкам стакана.
- Чего сейчас уже объяснять? Раньше надо было. Вон Мишка, наверно, и то знает, а? - разошёлся папа и тыкнул меня пальцем в бок.
От неожиданности я поперхнулся и чуть не выронил из рук свою вкуснятину под нос Мурзику, который только и ждал, чтобы что-нибудь упало к нему в лапы. Лихорадочно перебирая в памяти опричников, октябрят, декабристов и революционеров...(о! вспомнил!), я делал вид, что кашляю и никак не могу остановиться. Папа начал с сомнением поглядывать на меня, но я с умным видом вовремя произнёс:
- Декабристы хотели отменить крепостное право, но их отправили в ссылку. А их жёны поехали за ними.
Папа даже крякнул от удовольствия и ещё раз шумно отхлебнул чай.
- Почти в точку. Молодец, Мишка. А кому надо спасибо сказать?
- Маме, она меня всем подряд пичкает.
- Правильно, пусть пичкает. А то всё компьютеры да сталкеры на уме. Какие вы, например, мультики любите смотреть?
Данил обрадовался, что теперь и ему всё стало понятно, и затараторил:
- Том и Джерри, Тимон и Пумба, Чип и Дейл...
- Ну-ну-ну, погоди, Таратор Тараторыч, дай-ка я ещё Мише вопрос задам, - остановила Данила мама.
Я начал нервно ёрзать на табурете. Надо же, добрались, теперь не отстанут просто так. Не дадут ребёнку спокойно чай допить. Не, во наглость - сами говорят, что за столом болтать нельзя, и сами же беседы тут разводят!
- Миш, скажи честно, я ведь тебе интересные книги даю читать?
А, ну это нормальный вопрос. Что-что, а читать я люблю: "Чук и Гек", Чехова и Зощенко, Гоголя и ... Ага!
- Честно? - переспросил я. - Вот ваши старые рассказы не все интересные. Например, "Тарас и Бульба" мне не очень понравился.
Мама вдруг перестала помешивать ложкой чай, папа прекратил жевать, только Данил причмокивал на пару с Мурзиком. Видно, коту всё же "нечаянно" упал под стол кусочек бисквита со сливками.
Я, довольный тем, что так умно и независимо высказался, выдул одним махом остывший чай и щёлкнул кнопочку "самовара". Мама в это время заметно повеселела. Со странной интонацией в голосе, она снова спросила:
- Так что там тебе не понравилось?
- "Тарас и Бульба", - уверенно ответил я.
Тут уже и папа расплылся в улыбке, а мама начала хихикать:
- Слышь, пап, Тарас и Бульба ему ну никак не понравились...
-А как? - наивно спросил я, чувствуя, что сказал что-то не то.
В ответ мама с папой прямо взорвались от смеха и, склонившись над столом и стукаясь головами друг о друга, радостно захрюкали. Немного погодя, мама повернулась ко мне и протянула сквозь смех:
- А кто там Тарас, а кто Бульба?
И снова с папой: "Ха-ха-ха! Гы-гы-гы!". Я решительно ответил:
- Ну, Тарас с чубчиком таким, а Бульба...
- Ну-у-у? - издевались мама с папой.
- А Бульба...
Я не знал, кто такой или кто такая эта Бульба. Вообще. Откуда она взялась в названии, если про неё ничего не написано в самой повести?
- Тарас дерётся с поляками, а Бульба ему помогает, - развивали тему родители, склоняясь от смеха то вправо, то влево, то друг другу на плечо.
Через какое-то время они успокоились, и папа многозначительно, но непонятно изрёк:
- Вот вам ваши Чипы и Дейлы.
А мама добавила:
- Ладно, Миш, не переживай, никто и не говорил, что Гоголя легко читать.
- Ну почему, - возразил я, - "Ночь перед Рождеством" мне нравится.
- "Тарас Бульба" - сложного содержания, попозже ещё раз перечитаешь - поймёшь. Только я вот не помню, чтобы давала тебе читать эту книгу... Кому ещё чай?
Пока мама наливала по второму разу, я думал, как же меня угораздило выбрать именно эту книжку? Надо было на другом произведении учиться технике чтения по диагонали. Ну вот, взять хотя бы " Двенадцать стульев" с маминой полки. Тут уж точно ничего не перепутаешь. По крайней мере, в названии.
Разве это беспорядок?
На прошлой неделе папа нечаянно наступил на Данькиного солдатика, который был специально поставлен на середине комнаты для наблюдения за противником. Противник в это время спал, свернувшись клубочком возле батареи, и пока не представлял никакой опасности.
- Сколько можно? - закричал папа. - Сколько можно разбрасывать где попало свои игрушки?!
- А мы и не разбрасываем, - стали мы наперебой с Данилом доказывать папе. - Этот солдатик стоит на посту и охраняет наших хомячков.
- Что ж он тогда здесь торчит, если клетка с хомяками в вашей комнате?
- Он не торчит! - возмутились мы с братом. - Он охраняет!
- Как?! - воскликнул папа, - объясните мне!
Данил поднял с пола солдатика и показал на нитку, привязанную к нижней части игрушки. От солдатика нитка тянулась прямиком к задней лапе спящего противника.
- Если часовой пропадёт, мы сразу поймём, что враг скрылся, и хомякам грозит опасность.
- Хорошо, оставим его здесь, - еле сдерживаясь, произнёс папа и широким шагом подошёл к столу.
Он откинул край скатерти и ткнул пальцем в темнеющее пространство.
- А здесь у вас - что? Свалка поломанных машинок? Выбросить немедленно!
- Это наш гараж. Здесь у нас танки и пушки, и они на ремонте, - заволновался Данил.
- Ла-адно, - всё более раздражаясь, протянул папа. - А почему на кресле валяется чёрная тряпка и строительная каска?
Теперь настала моя очередь переживать.
- И никакая, - говорю, - и не тряпка, а настоящий плащ Дарта Вейдера. А это - вовсе не каска, а шлем. Мне бы ещё лазерный меч, так я бы Данькину базу - рраз... И всё - встречайте победителя!
Папа, слушая наши отговорки, устало опустился на диван и тут же застонал:
- Ну, а сейчас-то я на что сел?
Мы с Данилом переглянулись. Я пожал плечами, а Данил бросился к папе с криком:
- Пап, ну ты что! Там ведь моя секретная база!
- О, Господи! - воскликнул папа и вскочил, стаскивая диванную накидку в сторону.
Раньше, видимо, под ней лежали солдатики, укрепления, боеприпасы в малюсеньких коробочках... Теперь это была кучка из различных лего-деталей.
- Ага, - обрадовался я, - так вот ты где её спрятал!
- Не торжествуй, - обиделся Данил. - Базу нашёл не ты, а папа.
Он даже чуть не расплакался. И тогда папа примирительно сказал:
- Так и быть, помогу построить тебе другую секретную базу. Только весь этот беспорядок из зала убрать.
Ха! Тут делов-то... Мы с Данькой быстренько перетащили весь беспорядок в нашу детскую и показали папе чистый зал.
- Ну-с, - произнёс повеселевший папа, довольно потирая руки, - чем будем заниматься?
Неожиданно мимо нас промелькнул серенький комочек, за которым, неуклюже расставляя лапы в стороны, бежал Мурзик. За Мурзиком неотступно следовал часовой на ниточке. Непрерывно стукаясь об пол, он продолжал исполнять свой долг - не выпускать противника из виду.
Через секунду Данил так закричал, будто мы с папой были глухие:
- Папа! Мурзик хомяка хочет съесть! Мишка, лови кота!!!
С диким гиканьем и слоновьим топотом ринулись мы спасать несчастного джунгарика. Потолкавшись в дверном проёме, мы, наконец, втиснулись в кухонное пространство и... остановились, чтобы понаблюдать за интересным представлением. Под столом, перед самым кошачьим носом, угорело носился хомяк, а Мурзик - этот увалень хвостатый - удивлённо смотрел на него. Через пару минут Мурзик вспомнил, что он всё-таки - кот и сделал попытку подцепить реактивного хомяка лапой. Не тут-то было! Увернувшись от чёрной лапы, хомячок юркнул под табурет. Кот нырнул за ним. Теперь Мурзик стал проворнее и почти не отставал от беглеца.
И только мы хотели вмешаться в эти догонялки, как произошло следующее. Нитка, послушно тянувшаяся всё это время за котом, вдруг запуталась в ножках табурета, и Мурзик на мгновение замер. Мяргнув от обиды на нас и на удравшего из-под носа хомяка, он рванулся вперёд, опрокинул табуретку, оторвался от нитки и снова помчался в погоню за своей добычей.
Папа, как вратарь, уже стоял на выходе из кухни и кричал:
- Ага, мелкий грызун! От меня не сбежишь. Я тебе - не этот толстый котяра. Я, между прочим, иногда в бассейн хожу.
Хомяк, видимо, не слышал папиных высказываний, иначе точно бы испугался. Он очень нагло подбежал к папиной ноге, забрался на мягкую тапку, перебрался на другую сторону и...
- А-а-а! - закричал со всей силы папа и затряс ногой.
На ноге, вцепившись когтями в тапочку, болтался Мурзик.
- Ах ты, домашнее животное! - выругался папа и стряс кота на пол.
- Надо какую-нибудь тряпку, чтобы набросить на хомяка. Так быстрее поймаем, - придумал я.
Данил с папой побежали за Мурзиком, а я умчался в детскую и схватил дартвейдорский плащ, потому что из тряпок на виду был только он.
Вернувшись в зал, я увидел, что папа с Данилом отодвигают от стены диван, а Мурзик рвётся в образовавшееся узкое пространство. За диваном никого не оказалось. Кот нюхал пол и посматривал на нас непонимающими глазами.
- Хм, - хмыкнул папа и стал озираться вокруг.
- Хм, - хмыкнули мы с Данилом и тоже стали оглядываться.
- Может, он под компьютерным столом? - предположил Данил.
- Он с таким же успехом может быть под креслами, за шкафом...Смотрите внимательно, особенно у стен.
Нет, я, конечно, всё понимаю: в жизни разное случается. Но наш-то хомяк - каков наглец! Он внезапно выскочил откуда-то прямо на середину зала, поднял мордочку с хитрыми глазками и стал нас разглядывать. Мы замерли. Даже Мурзик застыл на месте, видя перед собой такого нахала.
Вдруг, я увидел краем глаза, что папа делает какие-то знаки.
- Что? - спрашиваю шёпотом, чтоб хомяка не спугнуть.
А он опять осторожно руками машет, словно волшебными палочками колдует.
- Не понял, - мотаю головой.
- Тряпку бросай, - не выдержал папа.
На этот раз хомяк прекрасно всё услышал, и плащ поймал пустоту.
- Дай-ка я попробую, - сказал папа, выхватив накидку из моих рук.
И мы снова бросились в погоню. Теперь нашей целью был не кот, а наглый грызун. Полчаса мы носились за ним по всей квартире. Попутно двигали кресла, стулья; уронили узкую полку с дисками, разбросали обувь в прихожей; опрокинули нечаянно стакан-непроливайку, из которого вылилась вода, и смахнули с компьютерного стола кипу маминых бумаг.
В самый разгар наших поисков в дверь позвонили. Это пришла мама. Обрадованные её приходом, мы с воодушевлением стали ей рассказывать, что из клетки сбежал хомяк, и что мы сейчас пытаемся его словить.
Мама, рассеянно кивая головой, прошла в зал.
- Это что такое? - спросила она упавшим голосом, указывая на разлетевшиеся листы.
- Мы же тебе говорим - ловим хомяка, - пояснил папа, а сам незаметно подтолкнул меня, мол, иди, собери.
Мама прошла в детскую, заглянула в клетку и грозно спросила:
- Какого хомяка? Они оба здесь!
Ну, это уже слишком! Мы приблизились к клетке и увидели двух хомячков, дружно бегающих в колесе. Дверца у клетки была открыта. Видать, мы забыли её закрыть после смены опилок.
И когда только этот шустрик успел обратно заскочить?!
А мама уже начала ругаться:
- Быстро всё убрать! Навели тут беспорядок! А это, что за тряпка такая?
А папа ей таким же тоном отвечает:
- Где беспорядок? Да мы в два счёта здесь управимся! И это не тряпка, а Мишкин плащ... был, вроде бы.
Он развернул его, и я увидел, что вся моя накидка была безнадёжно испорчена кошачьими когтями, а снизу даже порвана.
Нос у меня вдруг зачесался и предательски шмыгнул. Но мама сказала:
- Так и быть, сошью я тебе настоящий плащ, а сейчас - за уборку.
Пока мы наводили чистоту, мама принялась что-то искать в своей миниатюрной сумочке. Это 'что-то' не находилось, и она потихоньку начала выкладывать содержимое сумочки на диван. Сначала появились документы, лежащие в файле, затем внушительный ворох обычных, но тоже нужных бумажек. За ними мама выудила пудреницу, три помады, кучу ещё каких-то тюбиков, флакончиков и коробочек. Этого оказалось недостаточно, и сумка продолжала худеть. Две горсти конфет, феньшуйская трёхлапая жабка, телефон, кошелёк, две ручки и один карандаш.
Мама была так увлечена, что не заметила, как мы втроём с удивлением и интересом наблюдаем за её действиями. Когда из сумочки показалось яблоко и корм для кота, папа сел на журнальный столик и радостно выпалил:
- Наш-то беспорядок поскромнее вашего будет. Ну-ка, рыцари звёздной республики, поможем навести порядок в маминой сумочке!
- Не-е-ет!!! - закричала мама, закрываясь от нас.
Но было уже поздно...
И всё же, мы - не эгоисты!
Однажды папа пришёл с работы почему-то расстроенный. Он без аппетита поел, с задумчивым видом выпил чай и грустный сел на диван. Мы сразу же обступили его со всех сторон и давай наперебой выспрашивать, что случилось. Но папа отворачивался от нас, делал печальный вид и молчал, словно партизан. При этом было видно, как он доволен, что ему уделили так много внимания. Ему, наверно, очень хотелось, чтобы все вокруг ахали и охали, пытаясь понять, что же случилось, отчего он вдруг поник, так сказать, духом. Мы решили подыграть папе. Данька забрался к нему на колени, я уселся на спинку дивана за папиной спиной, мама примостилась справа. И началась возня.
Втроём мы тормошили папу, кто во что горазд. Данька ёрзал у него на коленях и стучал кулачками ему в пузо, требуя ответить, почему 'наш папуся' такой грустный. Я теребил папу за голову и плечи и кричал то в одно, то в другое ухо:
- Ну, скажи! Ну, что с тобой? А?
Мама пыталась чмокнуть папу в щёку, строила забавные рожицы и дёргала его за руку, пытаясь рассмешить, но это не удавалось. Папа, молча и невозмутимо, от нас отмахивался. В конце концов, мы завалили папу на пол и уселись на него сверху, но ответа всё равно не услышали.
- Ах, так?! - воскликнула мама и сделала знак, чтобы мы оставили папу в покое. - Мы тогда тоже будем молчать!
И каждый занялся тем, чем занимался до папиного прихода: я стал достраивать замок из конструктора, Данил принялся дразнить Мурзика старой перчаткой, мама села читать толстую книгу. При этом чувствовалось некоторое напряжение. Казалось, каждый был увлечён своим делом, но незаметно мы поглядывали на папу, ожидая его реакции.
Наша тактика оказалась верна. Папа пересел в кресло и, видя, что никто не обращает на него внимания, с преувеличенной печалью в голосе произнёс:
- Я понял, почему я на вас обиделся. Вы - эгоисты.
И снова гордо замолчал.
Мы переглянулись с мамой. Мама недоумённо пожала плечами:
- Почему - эгоисты?
- А потому, - завёлся папа. - Мама хотела кота завести - пожалуйста, вон, бегает. Мишка с Данилом упросили двух хомячков купить. Сколько их теперь? Шестеро! И клетку им, и колесо, и опилки - всё купил! Даже Мурзику развлечение есть - воду в аквариуме пьёт, рыбок пугает. А я, может, собаку хочу, а некоторые не разрешают.
И папа многозначительно посмотрел на маму. И мы с Данилом тоже посмотрели на неё.
- Нет, только не собаку, - округлила мама глаза, - от неё псиной будет вонять. Я этого не вынесу.
- Ну вот, я же говорил, - обречённо вздохнул папа.
Признаться, мне стало его так жалко. Но чем я мог помочь...
Прошло несколько месяцев.
- Мальчики, завтра у папы день рождения, - сообщила мама, когда папы не было дома, - что ему подарим? Предлагайте.
- Может, какие-нибудь диски купить для компа? - предложил я.
- Мы ж не знаем, что ему надо. Тем более, у него все нужные программки вроде бы есть.
- Тогда, для машины что-нибудь.
- Нет, для техники он сам всё покупает. Мы в этом не разбираемся.
- Значит, подари новую модельку.
- Точно! Он недавно про 'Камаз-самосвал' что-то говорил. Надо поискать. Кто со мной?
- Я, - поднял я руку как на уроке...
Мы обошли почти все детские магазины и ларьки. И только в одном обнаружили нужную модельку 'Камаза', с рыжей кабиной и поднимающимся кузовом. После этого отправились за тортом. По дороге обсуждали, как обрадуется папа. А радовался он, надо сказать, прямо как я или Данька, когда получали что-то желанное.
Мы не ошиблись. Папа запрыгал от восторга сначала на одной ноге, потом на другой, затем кинулся нас обнимать-целовать, а после этого уселся за стол и первым же делом разобрал машинку. Он всегда так делает. Потому что начинает подтягивать, подрезать, подравнивать детальки, которые не всегда совпадают друг с другом.
Вечером, когда папа уже вдоволь успел налюбоваться новой моделькой, отведать торта со взбитыми сливками и побаловаться с нами, в дверь позвонили. Мама направилась в коридор. После звука открывшейся двери, до нас долетел громкий голос дяди Серёжи, папиного друга:
- Где именинник? Почему гостей не встречает?
Тут мы, конечно, все выбежали в коридор гостя встречать. Гость почему-то посмотрел на маму и спросил:
- Ну, что?
- Давай, - тряхнула головой мама.
- С днём рождения! - торжественно произнёс дядя Серёжа, энергично пожал папину ладонь и ... вытащил из-за пазухи маленький комочек, который тотчас тоненько заскулил. Это был щенок немецкой овчарки, глазки которого жмурились от яркого света.
Папа, кажется, даже забыл, что умеет разговаривать. Он явно не ожидал такого подарка, поэтому молчал.
- Ура! - закричали мы с Данилом.
- Ну, мамуся, вот это да, - наконец-то вымолвил папа и крепко обнял маму.
Нам щенок сразу понравился. Интересно, понравится ли он Мурзику?