- Здравствуйте. Собрались мы вот по какому поводу. Европейцы решили выделить деньги из какого-то там фонда развития демократии городу, который более всего продвинут в освоении европейских ценностей. Правительство нашей страны, проанализировав ситуацию, выбрало нас. Поэтому давайте, трезво и объективно оценим обстановку, чтобы не осрамиться перед высокими гостями, которые приедут к нам, чтобы убедиться в правильности своих вложений. Говорим прямо и честно, не скрывая изъянов, договаривая недоговорённое, обнажая скрытое. Итак, кто первый выскажется конструктивно и доходчиво.
Глава незалэжного города Богдан Нечитайло обвёл взглядом собравшихся.
- Что, нет смелых? Тогда начну я. Всю ночь я думал о европейских ценностях и не нашёл даже в запасе ни одной. Свободы, о которой так долго трындели майданутые и в помине нет. Население запугано бэзпэкой и отморозками из "Сектора справа". Люди бояться даже просто звонить своим родственникам из Северной страны, чтобы не вызвать подозрений в предательстве. Нищету, коррупцию, махновщину, вседозволенность патриотически настроенных молодцов и другие проявления нэзалэжности нам не скрыть от европейских Комисаров по правам человека, свободе слова и разной прочей ненужной нам хрени. Не скрыть, вы понимаете? Что делать? У них появятся выводы, они их опубликуют. Вместо денег каждый из нас получит под зад коленом и пополнит собой ряды всепоглощающей безработицы. Так? Что примолкли? Вот ты, Петро, что молчишь? Думаешь отсидеться? Ни у кого не получится. Всех сменят. Прознал я про секретное указание от правительства. Не справимся, не пустим пыль в глаза иноземцам - пинком под зад. Ну, смелее. Даже самые, казалось бы, нелепые предложения. Всё обсудим, проанализируем. Я ж не просто так с правды начал, а потому, что терять мне нечего. Поняли? Тарас? Скажи, Тарас. Ты у нас самый продвинутый.
- Самый, не самый, но думку думаю. Так-то оно так, но трошечки не так. Есть одна зацепочка нэвэлыкая, но ощщутимая. Европейцам она понравиться. Но есть одно но.... Боюсь я как-то перед высоким собранием...
Тут уж загалдели все:
- Говори, Тарас говори, не тяни душу. Нам всем терять нечего. Детей кормить надо, жинок в далёкие плавания отправлять, да и вообще кой чего прикупить не мешало бы. Приобщиться б к ценностям, поближе познакомиться...
- Не знаю, даже с чего начать.... Вы ж мне потом припомните...
И опять загалдели все:
- Давай, Тарас, спасай нас. Не бойся. Всё что сказано - между нами останется. Клянёмся хранить озвученное втайне. О последствиях не волнуйся. Коли выиграем - все в дамки, а коли проиграем, так оно ж вже говорено.... Если дело верное, то и не сомневайся. Ты у нас героем будешь - выручалочкой. Братья мы тебе, а не враги.
- Ладно, братья. Только, чур, с места не вскакивать и не кричать, что вы не такие. Народ-то вас стразу запишет...
И опять возбудилось собрание.
- Нам бы пыль в глаза пустить, деньги заполучить, при местах остаться, а там - хоть трава не расти. Смелее, Тарас. Ты у нас - одна надежда на светлое будущее. Без тебя - нищета и позор. К богатым позор не прилипает. Любой экстрим выслушаем. Не тяни только, мочи уже нет.
- Понял, братья. Слушаем молча. Меня не прерывать, пока не выскажусь. Прервёте - ни слова больше не вымолвлю.
- Слушаем, молчим деликатно. Говори, Тарас.
- Самая главная ценность Европы - гей-парады. Комиссия пробудет в нашем городе три дня. Все три дня на центральной площади должны проходить гей-парады. Ряженные, раскрашенные, с криками, с плакатами, с песнями. Еврокомиссия окунётся в атмосферу вечного, радостного, солнечного гомосексуалистического праздника, её члены напьются, разбредутся по новым друзьям-знакомым. Им и уезжать не захочется, но регламент есть регламент. Тут уж ничего не поделаешь. Вот вам и дружба, вот вам и деньги, вот вам и самые благоприятные отзывы.
- Гениально! Только где мы столько гомосексуалистов нароем? Народ-то не пойдёт на "голубую" демонстрацию.
- За деньги и дедки, и бабки как милые пойдут, им жрать нечего. А подвластных нам бюджетников - обяжем. И нас здесь немало, а потом - полиция, бэзпэка, воинская часть, "сектор справа" из казны деньги получает.... Пускай отрабатывают. Европейские ценности - это им не хухры-мухры. А тем, кто любит скакать - вообще раздолье. Европейцы от радости единения с их ценностями вместе со скакунами запрыгают. Кто не скакует - тот.... Вот так вот, примерно.
Собрание притихло. Его члены понимали, что им только что был подсказан самый лучший выход из, казалось бы, безвыходной ситуации, в которой они оказались, но каждый обдумывал свою личную нелёгкую думку. Тогда Тарас опять взял слово:
- Нечего тут думать: любо вы - европейцы и мае гроши, либо - каюк. Другого выхода нет. И время у нас мало: каждому трэба продумать костюмы для маскарада. Чем более пушисто вы будете выглядеть - тем меньше возможности узнать ваши лица населению города, придерживающемуся традиционных взглядов на жизнь. Идя на этот подвиг, помните: они - ретро, а вы - перспектива. Всем ясно, все разумиют?
Ответ прозвучал глухо, но едино:
- Все.
В день и час прибытия делегации из Европы, первые колонны демонстрантов уже маршировали. Полицейским даже рядиться и гримироваться не пришлось. Надев чёрные очки и надвинув козырьки на глаза, они выглядели вполне адекватно происходящему событию. С трибун неслось:
- На площадь выходит коллектив геев бывшего завода металлоконструкций! Ура! Завод прекратил своё существование, а гомосексуалисты остались, ура!
- Плотным строем за ними движутся педерасты шахты имени героев Нэзалэжности. Ура! Героям единственной не покорившейся кризису шахты ура! Под землёй шахтёры нетрадиционной ориентации чувствуют себя, как дома, ура!
- Полицейские-геи высоко держат знамя борцов с коррупцией. Ура!
- Европейским ценностям ура!
Зрители, заполнившие свободное от демонстрантов пространство едва сдерживались ограждением из солдат. Они не роптали, они сурово оценивали происходящее. Напряжение нарастало. Чуть разрядило его появление на трибуне европейской делегации. Желанные иностранцы ещё не вполне понимали, что происходит, но увиденное занимало и воодушевляло их. Один из них взял в руки микрофон:
- Братья и сьёстры! Дапро пожаловат в нашу дружную весьёлую симью европейских народофф тля скарейшей риализации наших традиционных ценнастей. Давайте же абнимемся и пацилуемся, братья! Ура!
Толпа зароптала. Целоваться никому не хотелось. Наоборот...
Труднее всех было сдерживаться молодым, норовистым майданутым скакунам. Невзнузданные, не знавшие кнута, распоясавшиеся дарованной им правительством вседозволенностью, они желали выплеснуть свою злобу в окружающую среду. Настоящих врагов хитрые дядьки обозначили им в соседнем государстве. Они же привезли им новых друзей? Вот этих вот...
И тут Опанас, не рядовой, а авторитетный, продвинутый скакун, увидел в толпе ряженых должника своего Мыколу, который, не отвечая на звонки и прячась уже несколько месяцев, удерживал в плену принадлежащие ему с таким трудом полученные за акцию устрашения гроши.
- Ах ты пидор! Ну, держись! - крикнул он, имея в виду совсем другое значение этого слова. Он рванулся, чтобы порвать наглого вруна, обманом завладевшего его деньгами.
Но взбешённые скакуны только и ждали сигнала. А толпа поддержала. Ещё как поддержала!
На поле грандиозной драки, прошедшей далеко не в дружественной атмосфере, глава города обнаружил носилки с лежащим на них Тарасом. В синяках и кровоподтёках, он являл собой живую муку. Едва ворочая языком, перед тем, как потерять сознание, самый продвинутый член городской рады сказал:
- Передай всем нашим: нельзя финансировать патриотов по остаточному принципу...