Аннотация: Он не помнит кто он и как он оказался среди гигантских разумных крыс. И пока ему это совсем не нравится... P.S. Хотелось бы услышать отзывы - стоит ли вообще продолжать.
'Все заканчивается, даже жизнь, особенно жизнь. Мы рождаемся, чтобы умереть. Мы не знаем, когда встретим свой конец, и это делает нашу жизнь особенно интересной, ты не находишь? А твоя жизнь, обещаю, будет чрезвычайно интересной.' No Воин Хаоса.
***
Пробуждение.
Мощные створки подались в стороны, открывая бассейн, в котором скрючилось тело чудовища.
- Хррр, ну вот получите! Оно дрожит! Оно живо! - произнёс один из стоящих, почёсывая лапой шелушащийся нос.
- Оно дрожит, оно умирает, псс! - пропищало другой, пританцовывая на месте.
- Оно не то, что мы хотели получить! Старый клан нам соврал! Схемы не верны, не верны! Ресурсы потрачены зря, зря! -добавил третий, злобно поглядывая на четвёртого.
-Уймитесь! Оно сдохнет, если его не вытащить! Он слишком слаб! - добавил ещё один, грызя когти. - Но да-да, что-то было напутано... И оно светлое, может это..?
- Они не такие! Не такие! Но мы посмотрим! Мы посмотрим и решим, кто оно и как нам может пригодиться! Эй, тварри, рабы, лезьте вниз и достаньте тело, пока оно не сдохло! Мы заново, заново его переделывать не будем!
***
В тот день, когда я очнулся, то слабо понимал, где я и кто вообще такой. Странная обстановка ржавой подземной, зеленоватой и гнилостной лаборатории, и самое странное - это окружающие меня существа. Выглядящие как прямоходящие крысы, с нацепленными мигающими приборами и в странной одежде, они пугали одним своим видом.
Но это я ещё не видел себя. Когда меня, которого корежило от дикой ломоты во всем теле, задыхающегося и выплевывающего сгустки слизи из легких, вытащили из бассейна, я мало что замечал из собственных странностей. А уж их-то хватало.
Тело, по большей части, было покрыто короткой серой шерстью, кисти рук (их даже можно назвать лапами) покрытые костяными наростами на костяшках, а пальцы оканчивались коротким, но толстыми когтями. Ноги оканчивались несоразмерно большими заросшими ступнями, лапами с острыми когтями. Когда меня скинули в помещение, в котором я провалялся несколько суток, приходя в себя, то ощупав своё лицо, понял, что это уже скорее морда. Острые небольшие уши, немного вытянутый вперед череп, острые клыки... Я не знаю, кто я, но у меня не было такого, не было! Для полного комплекта присутствовал хвост. Но не такой, как у тех, кто меня тащил. Вот они то крысы так крысы. И хвост у них такой себе типичный - голый, тонкий и длинный. Чем-то похожий на дождевых червяков. Но это у них. А у меня не менее длинный, но покрытый роговыми пластинками, чем-то напоминающий даже ящерицу. Но самое странное - я вполне его чувствовал, я им мог управлять как рукой и это было очень странно.
Очень странно это было и потому, что для меня это было новым чувством. Как будто у меня такого набора не было. Я ничего о себе не помнил, но всё вокруг было слишком странным и непонятным, пугающим.
Особенно то, что я мог оказаться на месте своих соседей, которых я рассмотрел, когда немного пришел в себя. Наша камера, ответвление пещеры, была неким отстойником для экспериментов крыс, удачных и не совсем. Подыхающая в углу помесь крысы и ящерицы. Его собрат - у которого не сформировались ноги и он ползал по пещере на руках, постоянно визжа, из-за чего выходил из себя прикованный к стене здоровый, в полтора моих роста, голокожий и тощий крыс, который даже в темноте пещеры, освещаемой только растущим светящимся мхом, был тем ещё страшилищем. Эти лабораторные здоровенные крысы пытались скрестить своего собрата с птицами, вшивали в них шипы, скрещивали с псами, людьми. У одного вместо лапы был хватательный металлический крюк, другому пытались вместить какой-то резервуар с кислотой, чтобы он мог плеваться ею, но она лопнула, растворив часть его тела. Не все тут были происходящими от крыс - были монстры, которых и описать трудно, но и мало ли что могло померещиться в этом тусклом свете, особенно в дальних от меня углах, шевелящихся на темных камнях и гнилой траве, в которую все пытались зарыться, чтобы немного согреться. Такой своеобразный отстойник для экспериментов. Удачных или нет. Только вот я в какой категории?
Неизвестно, долго ли приходил в себя, но очнуться и попытаться осмотреться заставило чувство голода. Сосущее чувство в желудке и чувство, будто способен сожрать любого из присутствующих, если больше ничего не найдется. Причем, пока валялся в беспамятстве, кратковременно приходя в себя, то видел, как затаскивали крысюки какую-то еду, жадно пожираемую находящимися. Первый раз я пропустил это действие. Но как только они затащили через какое-то время ещё какую-то тушу, я тоже неуверенно поднялся и пошёл ко всем, выползающим из своих укрытий, чтобы насытиться. И, пробираясь, чтобы увидеть и ухватить свой кусок, упустил важную вещь - тут была своя чёткая иерархия. Каждый дожидался своей очереди. На полу лежала туша какого-то животного. Сырое мясо с кровью вырывались когтями какого-то крысоволка, но мне было всё равно. Сырое - ну и ладно! Потянувшись к куску мяса, я пропустил тот момент, когда крысоволк заверещал и полоснул меня когтями по морде, а затем раскрыв свою немалую пасть ещё укусил меня, обескураженного такой неожиданной агрессией в ногу. Рядом зарычали все остальные мутанты, агрессивно поглядывая на меня. Пришлось отойти и дожидаться своей очереди, которая настала тогда, когда от туши большого парнокопытного остались лишь редкие клочки мяса на костях. С жадностью подобрал их. Этого было мало, ничтожно мало, но всё же достаточно, чтобы почувствовать себя на крупицу лучше. В голове очистилось от мути, появились осмысленные мысли.
Кто же я? И где я? Что я здесь делаю? Это не моё! Это не моё место! Но это была не истерика, нет. Это было желание вспомнить. Пройдя по логической цепочке воспоминаний дойти до того места, чтобы осознать, кто я такой. То, что я не крыса, я сразу как-то ощутил. Не мог я быть таким, и всё тут.
Мяса наестся не хватило, и уже к следующему приходу разносчиков еды я уже строил планы, как отобрать свой кусок мяса, но мне помешали. Пришли служители и увели меня вновь в ту лабораторию, где я валялся ванной. Только вот ещё надели предварительно цепи, за один конец которой меня и повели. Зачем такие предосторожности?
Это стало ясно чуть позднее.
- П-привязали? П-проверка организма, один.
Один из этих здоровых крыс, вытащил откуда-то с угла железный штырь и вогнал мне его в бедро.
- Ааааа!!! Ааа!!! Больно! Вы что творите?! - орал я.
Вытащив штырь, толпа крыс в очках внимательно смотрели на рану.
- Солгали, солгали нам...
- П-проверка оррганизма д-два!
Разряды тока, прошедшие организм, выгнули тело дугой. Все мышцы свело сплошной мучительной судорогой. Потом выключили и внимательно рассматривали меня
- Солгали, солгали нам... - пищали одни.
- Тот беглец врунишка, наглый врунишка. - вторили им другие.
- Съесть. Съесть, надо его съесть, чтобы неповадно было... - добавляли третьи.
Чего они хотели добиться от него было непонятно, а на вопросы они не отвечали. Ещё через несколько 'проверок' я отключился. Пришёл в себя опять в их сырой и холодной пещере. И пришёл в себя в таком ощущении, что вот ещё чуть-чуть и помрёт. Встав и хромая, подошёл к стене, по которой сочилась влага. Набрать её в ладони не было возможности, потому, испытывая отвращения от мысли, что кто-то из крыс так же делал до него, начал слизывать эту влагу. Стало немного легче. Завалившись на одно из свободных мест, я дышал и втягивал в себя запахи. Запахов было множество: кровь, гниль, брожение, боль, трусость... Трусость? Трусость имеет запах? О да... Я принюхался внимательнее, пытаясь понять, откуда идёт запах. Вонял один из его ближайших соседей. Он косился на него и отчаянно боялся. 'Меня боятся? Но я же никого и не тронул!' - думал я про себя. Но представив себя со стороны, подумал - да, наверняка то ещё чудище. Перепачканный в крови, голодная слюна течёт с клыков. 'А может действительно... Мясо, оно и есть мясо..' - внимательнее присмотрелся к соседу. Но тот, почуяв нездоровое внимание, шустро заковылял в темноту, подальше.
Принюхиваясь дальше, различил новые запахи - пахло силой и агрессией. Несколько особей не боялись ничего и никого, они наоборот - ждали момента, когда можно будет пустить в ход свои клыки, шипы, лезвия. К счастью, их было не так много.
А ещё пахло служителями. Теми самыми, что приносят еду.
'Если я сейчас не поем нормально, то скорее всего сдохну' - ясно представил себе. Его, ослабевшего, загрызут его же соседи, потому как еды явно не хватало на всех. Я уже слышал несколько раз, как в глубине пещеры раздается грызня и хрипы умирающих. Если такое услышал даже один раз, то ни с чем не перепутаешь.
Когда служители зашли и вновь притащили какую-то тушу, самые сильные и агрессивные первыми стали отрывать себе куски. Внимательно следивший за ними, я подождал, пока они отошли, а потом нахрапом влетел в толпу, собрав все силы, которые у него ещё оставались. Рычание, когти, кто-то укусил его за ногу и я, не глядя, полоснул когтями по сторонам. Снизу под ногами кто-то вроде ящерицы - мощным пинком откинуть его подальше, хвостом хлестнуть по глазам зеленоватую лопоухую крысу. Полурык, полушипение, издаваемые им сейчас, были, наверное, страшны. Любое существо, чуя свою гибель, готово идти до конца и многие это чуют. Повизгивая, рыча в ответ, они отошли, дав ему вырвать свой кусок и отойти в сторону.
Так и пошло - когда приносили еду, я занимал свою очередь, порой дерясь с некоторыми особями. Но поправляться всё равно не успевал - его забирали на очередные опыты учёные крысы, добиваясь неизвестной реакции. Меня прижигали, обкуривали удушающим дымом, били током, резали кожу и совершали другие действия. От этого зверел и порой пытался освободиться, сделал даже попытку напасть на в очередной раз зашедших за ним крысюков. Но у них наготове были раскладные дубины, каждый удар которой был шоком для организма и его все равно, даже в полубессознательном состоянии тащили в лабораторию. От всего этого лишь становился злее и накапливал тот счёт, по которому требовалось расплатиться сполна. Но эта злость на жестоких крыс даже помогла ему в получении своей доли пищи. Выплёскивая в коротких сватках с другими мутантами (а кто я такой, если не мутант?) получал всё большую долю, уступая лишь нескольким тварям, к которым даже не знал как подступиться.
Всё закончилось одним днём - или ночью, когда за дверями, которые отгораживали их пещеру-отстойник от ходов этого поселения крыс, раздался грохот, сотрясший пещеру и началась непонятная суета и шум. Хоть крысы перемещались и тихо, но всё равно слышишь шорох их лап, хвостов, частей амуниции по стенам, и можно сделать вывод, что там сейчас многие сотни перемещаются бегом по этим узким коридорам. Все, повернув свои головы к дверям, ждали, что же случится далее. И через какое-то время дождались. В темноте раскрылась дверь, через которую гигантские крысы в доспехах вбегали, скручивали тех, кого могли и уводили, а за тех, кто им был не под силу, взялись учёные твари (как я их стал называть) с шоковыми дубинами и крысы с хлыстами, которые на цепи вытаскивали ярившихся монстров в коридор. Выведя их на один из перекрёстков ходов, одну из крупных тварей приковали к стене, а остальных повели далее. И далее, через определённые промежутки, так и стали поступать - приковывать крупных мутантов, ведя нас, более мелких по сравнению с ними далее. Так продолжалось, пока крупных всех не поприковывали, а нашу толпу не вывели в один из подземных залов, со свисающими с потолка сталактитами. Здесь валялось грудой разное барахло - кривые и старые дощатые щиты, ржавые мечи, тесаки, топоры, алебарды, вужи и прочее колюще-режущее оружие.
- Брать-брать оружие! - скомандовал один из погонщиков, и все потянулись разбирать этот завал. Решив, что оружие всегда пригодится, даже отомстить своим мучителям, направился воняющей куче.. Поворошив хлам, вытащил оттуда и стёр плесень с метрового зазубренного тесака, достоинством которого было то, что сделан он был из толстого железа и не успел прогнить, хоть и был немного зазубрен. Далее из груды щитов выбрал небольшой круглый щит из набитых досок, с лямкой, который я надел на левую руку. А так как лямка щита плотно села на кисть, то взял ещё и первый попавшийся небольшой топорик в левую же лапу. Пригодится. Была бы одежда, пояс, то можно было бы и нож какой взять. Щит дерьмо, но может хоть от одного удара прикроет или его можно будет просто кинуть во врага. А то, что нас ведут не кормить, это становилось всё яснее. Или кормить, но не нас.
Часть мутантов вовсе ничего не взяла, лишь размахивали своими когтями и клацали челюстями, показывая что и так вполне вооружены. Поведя нас дальше, мы постепенно объединялись с такими же отрядами - ужасно выглядящими мутантами, вооруженными чем попало и толпами тощих крыс, вооруженных кривыми копьями, одетых в полусгнившие доспехи (на моих глазах один червяк вылез на дырке из кожаной кирасы и тут же был отправлен в пасть её хозяина) беспрестанно пищащих. Сливаясь все вместе в сплошной вал, вывалились в огромный зал, в который выходил выходы множества туннелей. Здесь скопилось огромное количество крыс, вываливающихся со всех сторон.
И здесь кипел бой. Из нескольких ходов выходили вражеские воины. Я уже разучился, казалось бы, удивляться, насмотревшись на обитателей нашего отстойника и пещер вообще. Но тут было нечто. Против нас воевали прямоходящие ящерицы. Их было несколько видов и каждый сражался по-своему. Одни, вооруженные костяными (вроде бы) мечами и щитами, рослые и зеленокожие, с мощными жёлтыми гребнями на головах, стояли в несколько рядов, немного возвышаясь над тёмной массой крыс за счёт своего роста и образовав стену щитов, сдерживали натиск толп. За ними, более тощие и высокие синекожие ящеры забрасывали образовавшиеся море крысюков короткими копьями и просто камнями. Каждый их бросок был отмечен чей-то смертью, так как промахнуться тут было невозможно.
Третьи были летающими остроносыми тварями, плюющими с высоты потолка, под которым они кружились. Капли этой слюны, как кислота, разъедали защиту и прожигали мышцы и кости. Четвёртая группа - жабовидные, толстые и неповоротливые, как казалось, в красно-жёлтых халатах, стояли за спинами своих сражающихся бойцов с посохами и время от времени они протягивали их к ним и сияние окутывало бойцов, отчего их мечи быстрее опускались на черепа крыс и разваливая тела. Время от времени с их посохов били молнии в гущу крыс, поджаривая их сразу десятками.
- Завры! Враги-враги, убить-убить! - пищали наши провожатые, поднимая знамена с намалёванной на ней головой или черепом крысы, увенчанной острыми рогами и показывая на ящериц. Посмотрев, как эти мясники перерабатывают орду крыс, соваться мне туда совсем не хотелось. Да ради чего? Умереть тут за своих мучителей? Да вот ещё! Но выхода видно не было. Всё пространство было забита, а сзади стояли надзиратели, готовые подтолкнуть в бой наконечниками копий, которыми они ощетинились и ударами хлыстов. Да и эти ящерки, если победят, не думаю что будут лояльно относиться к местным жителям. Похоже, что они просто пришли выжечь это место.
В этот момент на один из каменных карнизов на поле боя выползли несколько крыс, держа в лапах какой-то агрегат, который, окутавшись зеленоватым свечением, какой был и в лаборатории, начали поливать из него сгустками зеленого огня стену гребневых завров. Каждое попадание убивало завтра-воина на месте, быстро создав в их стене просеку свободного пространства, в которую хлынули крысы. Из туннеля за моей спиной выбежал очередной отряд, подхватив потоком и меня, неся в эту брешь. И в этой суматохе оказалось так, что вот уже я морда к морде оказался с отрядом копьеметателей, взявших в руки дубины и вступивших в ближний бой. Для меня это оказалось неожиданностью, но ударили мы одновременно - я ткнул его остриём тесака под рёбра, тогда как он же врезал дубиной по левому плечу, прикрытому щитом. Щит треснул, но защитил, а вот его ребра ему не помогли, так как остриё раздвинуло их и углубилось во внутренности ящерицы, усугубляя рану выщербленными краями.
Но на этом мои успехи закончились, потому как следующий ящер так двинул меня своей дубиной, что улетел я в толпу крыс. И тут же несколько 'жаб' пустили волну пламени со своих посохов по бегущим через прорыв крысам, поджигая их десятками. И эти твари, нет бы умереть сразу, с визгом оборачивались и бежали назад, поджигая шерсть у других, уцелевших крыс. Вал атаки на этом направлении захлебнулся. А я только и успел броситься за ними, спасаясь из-под ударов ящериц. Следующий удар жаб ударил по тем крысам, что метали зелёное пламя, мощной молнией поджарив их. А потом, закричав речитативом какое-то заклинание, они совместно ударили по группе крыс, что по видимому руководила сражением. Мощнейший взрыв разорвал многих из них в куски. Но сотрясшая помещение волна не прошла незаметно для целостности пещеры: некоторые сталактиты начали падать, в частности раздавив одного из магов ящериц.
Истребление крыс продолжалось - мечи завров методично вырубали плохо защищённых тварей, но при этом и сами несли потери, за счет того, что на одного завра приходилось с фронта по нескольку крыс. Но вот потеря командования отразилась на крысах не очень хорошо. Новые отряды не подходили, начал всё сильнее чувствоваться мускусный запах страха, растекавшийся в пещере. Очередной удар был в виде облака, что растеклось над крысиной армией, которое опустилось на кишащее войско и вдохнув его каждый из крысюков начинал в судорогах биться на полу, содрогаясь в страшных мучениях. Этого крысы уже не выдержали и стали разбегаться. Уж слишком безнадёжно стало их сопротивление! И я это разделял всеми силами! Лишь некоторые из мутантов в неистовости бросались на ящериц, не заботясь о своей жизни, при этом стараясь лишь забрать с собой побольше вражеских жизней.
***
Подземелье.
Тут уже разум у меня отключился. Что происходило дальше помню лишь урывками, так как накрыла мощная волна коллективной паники. Вместе со многими крысами и мутантами бегу по узким ходам, натыкаясь на неожиданные повороты и стараясь не отстать от всех. Вот проскальзываю в щелочку возле здоровенного крокодилоподобного мутанта, прикованного на очередном перекрёстке и заглатывающего мелкого крысёныша. Треск и в паре отнорков потолок падает на пол, раздавливая всех, кто успел туда зайти. Бег, бег, бег. Я был быстр, опережал, откидывал с пути, но в конце меня это и подвело - я был первым, когда путь закончился расщелиной, где ещё недавно мы вроде проходили, и уже не успевал затормозить, а лишь стиснув зубы отталкиваюсь, в надежде зацепиться за противоположный край хода. Тесак летит вниз, когтями пытаюсь зацепиться... Но не хватает расстояния, промахиваюсь и скольжу по камням вниз, обдирая кожу и обламывая когти.
Хоп! Вроде трещина, останавливаюсь, но камень крошится, не выдерживая мой вес и вновь падаю вниз... Бесконечное падение, которое закончилось смачным ударом по ногам и копчику, утащившим сознание в окончательную темноту.
Как же неудобно лежать на острых и холодных камнях. Со стоном пошевелился.
- Жив ли я? Что по мне ползает? Таракан? Слушай, я ещё жив, в вот ты такими темпами будешь сейчас мёртв. Ничего не вижу... Темнота такая, что хоть глаз выколи. А может их у меня и нет? Тьфу, хватит паниковать, глаза на месте. - Ощупав лицо, доложил я сам себе. Но вот в процессе ощупывания стало ясно, что рукам досталось сильно - несколько когтей обломаны под корень, буквально выломаны. А ещё руки... Да, лапы, лапы стесались до мяса, пока пытался затормозить об стену. А ещё не чувствую ноги. Вообще. Они как чужие - большие и холодные.
Новая волна паники начала подниматься?
- Ррр, оказаться неизвестно где, да ещё переломанным... Повезло, сука, так повезло!
Но потом почувствовал боль, которая накатила волной и начались дикие покалывания. Но на душе стало легче.
- Фух... Отлежал. Это же сколько я тут провалялся?
Ну да, чего спрашивать, кто бы мне тут ответил. Дождавшись, пока ноги придут в относительную норму, опираясь на камни, привстал. Болела тощая задница, спасшая во время падения и голова, которой всё-таки, судя по всему, досталась своя встреча с породой. Подташнивало.
- Пустая порода и пустая голова, прям созданы друг для друга...
А ещё опять дико хотелось есть. Нет, не есть. Жрать. ЖРАТЬ. То тошнотное сырое мясо, которое нам выдавали в пещере, сейчас казалось не таким уж и плохим. Ну сырое и сырое. Зато мясо. И подумаешь, что за него тебе ещё шкуру порвут. Мелькнула мысль, что надо бы найти обратно ту пещеру, может время кормёжки скоро...
- Эй, ты чего, придурок, на цепь и на опыты захотел? - к самому себе обратился я. - Тут на свободе ты сам можешь выбирать что есть!
- А где это 'тут'? Среди камней? Где ничего не видно? А есть ли тут хоть что-то? И есть ли отсюда вообще выход. - тот 'я', к которому обратился, попытался ответить.
- Ну вот, пока мы даже не знаем, есть ли отсюда выход, так что заткнись.
Поговорив сам с собой и выясним для себя главные приоритеты - еда и где тут выход наружу - попытался всмотреться в окружающее. Вообще, я уже давно, ещё в их отстойнике заметил, что даже без света можно было неплохо ориентироваться. Кое-где на стенах светились то ли мох, то ли такой лишайник. Срывающиеся с камней капли, журчанье меж глыб камней ручейка, отражающиеся звуки - всё это немного помогало ориентироваться. Опираясь на камни, поскальзываясь на мокрой грязи, чуть пару раз чуть не разбился, но сумел добраться до мелкого ручейка и напиться ледяной до ломоты в зубах воды. Немного полегчало. Вскарабкавшись чуть выше, попытался обследовать немного то место, где оказался. Главной целью тут было найти стены, по которым скатился и попытаться по выступам вскарабкаться выше. Там точно есть какая-то еда и всё же любопытно, кто победил в состоявшемся сражении этих прямоходящих крыс и ящериц.
Наткнувшись на одну из стен, и пройдя вдоль неё, ему повезло - почуяв запах крови, сделал пару шагов сторону и сперва наткнулся на труп ящера. Затем, ещё двух шага, трупы пары крыс. Быстро их обыскав, я не нашел никаких припасов. Проклятье!
Крысы лежали плашмя, так и упав на груды камней, раздробив себе множество костей. А здоровый ящер упал головой вниз и теперь его тело приняло странное положение, как будто бы он хотел заглянуть сам под себя. В голове при этом не осталось ни одной целой кости - они была на ощупь мягкая и мозги расползались под руками.
Из полезных вещей можно было использовать лишь те, которые нашлись у ящера. Широкий пояс с несколькими квадратными кожаными кармашками, в которых лежали какие свертки с порошками и к которым были прицеплены несколько крючков, а также по паре широких и несколько узких лент, которые прикрывали паховую область и зад, но при ходьбе мотылялись по сторонам, мешая.
- И как они в этом ходят? - сцепив крючками пояс на талии, бормотал я себе под нос. - Зато никто не перепутает, что я мужчина, если буду быстро бежать. Или всё же сделать что-то типа юбки?
Но крысиные балахоны так воняли, что даже не захотел к ним притрагиваться. Но обыскать всё же обыскал. Из оружия отыскался лишь короткий, но широкий, в ладонь, нож с костяной рукояткой. Ножен к нему не было, и поэтому его постоянно приходилось держать в руках.
Уже хотел попробовать остроту ножика на мясистом бедре мертвого ящера, но силой воли взял себя в руки. Разумных есть - это практически то же самое каннибальство. Я не помнил, почему это плохо, особенно сейчас, в очень, ОЧЕНЬ, голодном состоянии. Но помнил. А потому пообещав себе, что если уж ничего из еды не найдёт, то обязательно навестит это место, пошёл исследовать дальше.
Кучи камней то поднимались, то опускались, но нигде не было такого места, по которому можно было вскарабкаться что на одну стену, что на другую. Зато обратил внимание на тех, кого увидел первыми, когда очнулся. Тараканы. Большие, размером в пару ладоней, они бегали у светящегося мха (или лишайника, да) по своим делам, я не схватил одного и немного подумав о том, можно ли их есть, ощущая, как он шевелит лапами, пытаясь вырваться. А потом просто вырвал с корнем одну из лап и стал жевать. На вкус оказалось совсем неплохо. Вернее, даже так - ожидаемого мерзкого вкуса не оказалось. А вот разломав его пополам, ощутил такую вонь, что пробовать внутренности не захотелось несмотря даже на жуткий голод. А потому выбросил эту тушки и поймав ещё нескольких, вырывал у них пучком лапки и закидывал в пасть, похрустывая.
Но этого всё же было мало. Требовалось что-то явно более существенное. Янаправился назад, откуда пришёл, убеждая себя, что всего лишь пойдёт в другую сторону, и даже не посмотрит на ту гору сочного мяса, что только приняла форму ящера.
Уже подходя, его что-то насторожило. Принюхался. В воздухе появился какой-то новый запах. И гораздо сильнее пахло кровью. Замер. Запах. Странный, странный запах...
В том месте, где ранее лежали трупы. Что-то серело. Ещё пару шагов поближе... И один из булыжников проваливается вниз , к ручейку, увлекая за собой ещё несколько. От грохота камней и последовавших за ними мелких камешков в гулком подземной пространстве, наполненное до этого практически тишиной, заложило уши.
Я уже приготовился к тому, что какая бы тварь это не оказалось, встретить её рывок во всеоружии. Выставив нож навстречу и припав к земле, я ждал. Но оно, чем бы не оказалось, лишь плавно стало приближаться ко мне, быстро-быстро пощёлкивая.
- Ого... - выдал я, когда хоть как-то в этой темноте стали просматриваться силуэты того, что было уже вблизи меня. Продолговатое двухметровое тело, возвышающееся на множестве тонких ножек, прикрытое пластинками брони и полное отсутствие головы. И откуда оно на меня смотрит? Не дожидаясь того, что страшилище первым предпримет какой-то шаг, цепляясь за камни я сделал рывок в сторону, смещаясь от её движения и попытался вскрыть ей бок одним мощным ударом ножа. Но эта тварь оказалась быстра и не дала мне этой возможности, быстро развернувшись и кончик лезвия зацепил лишь край её тела, но не нанеся, по видимому, никакого вреда. Ответным ходом было то, она как-то изогнулась, её тело стало вертикально, а из разошедшегося в стороны брюшка во все стороны брызнула какая-то вонючая жидкость, запах которой я и почувствовал ранее. Я ещё двигался по инерции, и не получилось сразу из-за камней увернуться и частично эта гадость попала и на меня - особенно досталось многострадальным ногам. И если я поначалу не обратил на это никакого внимания - ну не клейкая обездвиживающая же паутина это оказалось, то вот уже через небольшой промежуток времени, когда я думал, как бы половчее расправиться с ней, места, куда попали капли, стало жечь! Да ещё как! Уххх, как будто над огнём держат! Тварь! И еле успел спрятаться за камнем, когда следующая порция вылетела из её брюха.
Попытка оттереть место ожога привела к тому, что жечь стало и ладони. При этом ещё чуть не выронил нож. Тварь! Тварь! Тварь! Мало того, что решила съесть тут всё, так ещё и не разобравшись нападает на всех! Думает она тут самая сильная! Что она здесь хозяйка! Что она сможет и меня съесть! Ну, это мы сейчас посмотрим!
Слыша по щёлканью, которое издавали то ли пластинки на её теле, то ли лапки при ходьбе, что она уже где-то за камнем за которым я спрятался, стал действовать. Посмотрим, так ли она хорошо смотрит вверх! Одним рывком взлетев на этот громадный булыжник, прыгнул на сереющие контуры этого существа.
- Что, не таскала ты грузы, да? - прорычал я, чувствую, как лапы её не выдержали дополнительный груз моего тела, и, разъехавшись, её тело впечатывается в камни. Удары ножом в спину ничего не дали - пластинки под ударами не лопнули, лишь немного пружинили. При этом тварь активно пыталась встать и чуть не скинула меня.
- А как тебе вот такое? - прижавшись животом к её спине, я обхватил часть её лап и начал тянуть на себя, выгибая их. - Посмотрим, насколько ты гибкая!
Гибкой она была. Но не настолько. Хрустя, лапы стали поддаваться. Видя это, я только ещё больше напрягал мышцы, захватив эти волосатые лапки в подмышки, и уперев колени в спину, сделал рывок вверх, вырывая их.
Тварь при этом не издала ни звука. Видать не слишком приспособлена к общению и налаживанию контактов. Так тебе и надо! Боль в обожжённых ногах только придавала сил. Захватить следующую пару и поднатужившись, вырвать и их. Дело пошло - вскоре осталась лишь одно тело, уже неспособное причинить мне серьёзный вред и под которым растекалась лужа едкой жижи. А я быстрее начал спускаться к ручейку, подвывая от боли в обожжённых конечностях. Ледяная проточная вода на какое-то время заморозила боль и я смог ощутить, что на песте попадания капель кислоты уже обнажились мышцы. А ещё вновь вернулось подзабытое на время этого боя чувство голода. Шипя сквозь зубы. Поднялся выше и подобрался к месту где лежали трупы крыс и ящерицы. Но нашел лишь странные смердящие кучи слизи. Мясо 'кипело', пузырилось, стекало с костей. Даже стоять с таким было противно, и данная масса уже ничем не напоминала то, чем оно было до прихода этого... этого... Как его назвать? Кислотник? Плевальщик? Недопаук? Ну пусть будет кислотником. Из-за него у меня теперь опять нечего жрать! Ловить снова тараканов?
Так... Уши уловили далёкий звук. Щёлканье. И вот ещё. Раздававшиеся с одной стороны, звуки подсказывали о том, что этот гад тут бродил не один.
Прошло немного времени и из-за звуков журчания ручейка стали вновь слышны эти пощёлкиванья. И они стали ближе. Сталкиваться с ещё одной, или несколькими сородичами кислотника было совсем не с руки, и шипя, и прихрамывая, я нащупал в темноте несколько обломанных лап подыхающей твари, одну сразу перехватив клыками, в левую ещё пару, а в правой удерживая нож. И быстро-быстро похромал в противоположную от приближающихся звуков сторону, туда, куда бежал и ручей, опираясь на руку с ножом.
Двигался, двигался, обходя здоровенные камни, скользя по грязи, пару раз чуть не сорвавшись вниз. И лишь когда показалось, что отошёл от того места достаточно далеко, сел перевести дух на один из камней. Переводя дыхание, грыз лапы кислотника, оказавшиеся довольной-таки хрупкими для моих жаждущих еды зубов и представлявшие собой плотные костяные трубки. Заполненные желеообразным белесоватым мясом, они немного меня насытили. Ручеёк скрылся меж камнями, и хоть его ещё было слышно, подойти к нему не было никакой возможности. А следовательно и промыть раны, которые нещадно болели. Некогда рассиживаться, и пора идти дальше. И желательно осторожнее, чтобы не встретить ещё какое-нибудь неизвестное чудище.
Вскоре ручей совсем пропал меж камней, а я оказался в длинной каменной кишке, которая извивалась во все стороны, разветвляясь под всевозможными углами. Куда надо было двигаться было решительно невозможно понять. Старался двигаться по горизонтальному ходу, но он также порой совершал неожиданные повороты. Уже невозможно было идти в полный рост, требовалось идти пригнувшись, а местами приходилось проползать длинные участки на животе.
Приходили дурные мысли: 'А что, если впереди тупик? А что, если лаз истончиться до такой степени, что невозможно будет пролезть? А что, если я попытаюсь пролезть и просто застряну, сдохнув здесь от голода и жажды?' И от таких мыслей потолок казался ещё ниже, дышалось тяжелее и лишь мысли о том, что вот ещё немного пройду, а там уж вернусь назад и пойду посмотреть, откуда же приползли те кислотники. Если разберусь во всех этих поворотах.
Я настолько привык к запаху камней, сырости, грязи, что новый запах не сразу сумел различить. Откуда-то несло плотным запахом смерти. Смерти и разложения. Опасные запахи, но моё любопытство и желание найти всё же выход из данного места настолько были сильны, что определив из какого из боковых ответвлений идёт запах, начал карабкаться выше, цепляясь за камни.
Очень скоро мне удалось взглянуть на причину запаха. Мой лаз привел к узкому 'окошку', который выводил в ещё один длинный горизонтальный тоннель. Только если тот, по которому я пробирался, имел искусственное происхождение, то этот имел рукотворное. Или лапотворное. Потому что под сводами, укреплёнными кое-где расставленными столбами, лежали вповалку сотни и сотни крысюков, покуда вообще было видно. А видно тут было лучше, потому что светящийся лишайник тут рос гораздо лучше. Вытянувшись, лежали большие и малые. Скрючившись, огромные самки держали уцепившихся за них крысят. Черношерстные гигантские крысы сидели вдоль стен, навалившись на мечи и алебарды, будто бы охраняя отступление своего народа. Оскаленные пасти, судорожно скрюченные лапы... И то тут, то там, скрывавшие тела облачка зеленоватого тумана.
Этот туман был похож немного на то, что было тогда, в подземном зале города крыс. Интересно, это такая попытка от ящериц уничтожить это гнездо, запустив отравляющие вещества по туннелям? Или что-то случилось в лабораториях, отчего отравляющие вещества уничтожили своих создателей? Интересно, а удалось ли кому-то выбраться? И сколько же всего тут проживало крыс, думал я, глядя, на завалы из трупов. А ещё - куда ведёт этот туннель? И будет ли там опасно? Хотя, что это я - опасно тут везде! Кто бы мне ни попался - добра не жди. Но минус этого пути крыс - ещё много веществ не выветрилось, а ещё запах разложения может привлечь к себе разных опасных существ. Если тут нашлось место для кислотников, то могут быть и другие любители полакомиться как трупами, так и вполне живыми, хоть и не совсем здоровыми и чистыми мутантами вроде меня.
Приняв такое решение, я пополз назад, вернувшись в тот лаз, по которому и двигался. И пройдя по нему ещё немного убедился, что для меня тут пути не будет - слишком уж он истончался. Даже ужом не проползти. Рррр! Выход был - либо совсем возвращаться назад, либо спускаться в тоннель мёртвых крыс. Гадство гадское!
Ладно, первая опасность - это ядовитый, судя по всему, туман. Если немного подождать, то он может рассеяться. Второе - возможные опасные падальщики. От них пока защищает яд, но если его станет меньше, то и нарваться на них будет вероятность выше. Ну и третье - в туннеле было достаточно тепло, а значит скорость разложение, и запах будет лишь усиливаться.
Но плюс же этого пути - крысы всё-таки к чему-то конкретному. Где-то там, в конце точно есть выход, а вот если вернусь к тому месту, откуда пришли кислотники, то отнюдь не факт что там найду выход. Ладно. Чем больше жду, тем меньше шансов выбраться. Голод никуда не делся, а к нему добавляется и жажда.
Вернулся к 'окошку' на вид крысиного геноцида. Если я спрыгну туда, то подняться уже вряд ли сумею. Ну, будь что будет!
Под 'окошком' как раз не было ни мертвых тел, ни тумана, а потому кое-как развернувшись в своём лазе, отталкиваясь и цепляясь руками вытолкнул себя наружу, упав на мелкую раздробленную горную породу, что была тут в качестве пола.
Дааа, запах тут был ещё сильней. Уже почти сразу пожалел, что полез сюда. Но назад пути нет. И выбрав сторону, в сторону которой лежали крысы, двинулся туд, медленно обходя трупы. Стараясь ставить ноги лишь на горные породы, а не на окоченевшие тела, я пробирался дальше и дальше. Очень не хватало повязки, чтобы заткнуть нос от запахов. С каждым прошедшим мгновением они, казалось, только усиливались. А горы трупов всё не кончались. И, что ещё было нехорошо, стали попадаться всякие мелкие странные создания. Вон похожий на кислотника, только меньше в десять раз, гад сидит на стенке с несколькими своими собратьями. А вот какое-то чудище, с прозрачной кожей и кучей язв, и каких-то наружных присосок приобняло сразу несколько мертвых, видимо желая сожрать, и сам окочурившись от ядовитого облака. Где-то какие-то мелкие грызуны уже подгрызали эти завалы, а местами трупы вроде шевелились сами по себе?
- Интересно, это выжившие там или тут есть крысы-зомби? - шептал я себе под нос. При этом проверять не спешил, стараясь обходить любые подозрительные места. Пару раз мне встречались зеленоватые облака, перекрывшие полностью весь тоннель. Там подольше замирал, пережидая часами. Я ждал, пока облако не распадётся или в нем появляться крупные разрывы. И тогда, набирая воздуха, быстро пробегал, насколько позволяли пострадавшие ноги.
Поглядывая на трупы, я прикидывал, что возможно они тащили с собой и какую-то еду и старался поглядывать по сторонам. И когда появилось возможность, обратил внимание на очередную сидящую у стены мертвую крысу. С застывшей пеной на губах и мутными белыми с синей гнильцой глазами, что почти вывалились из орбит. Зелёные наплечники с нанесёнными знаками Рогатой Крысы выглядели очень богато, как и остальной его наряд. А ещё перед ним лежал кожаный мешок. Схватив его и уже думав уйти, обратил внимание и на то, что на поясе у него висел меч. Оружие, да ещё и в ножнах, всегда могло пригодиться, и поэтому пришлось немного повозиться с поясом на мёртвом теле, оказавшись к нему почти нос к носу. В глубине белесых глаз ему померещилось какое-то движение, и потому почти силой сорвал пояс и торопливо двинулся дальше, приглаживая вставшую дыбом шерсть.
***
Подземелье. Бегство.
Чтобы освободить руки, нацепил второй пояс и уже потянулся вскрыть мешок... Но подозрительные звуки и мысль, что лучше бы сперва уйти куда-нибудь подальше привела его в чувство. Если в мешка есть еда, то её уже никто у него не отнимет! Но нельзя давать им ни единой попытки!
Смертоносного тумана становилось всё меньше. Он рассеивался, оставляя место для тех, кто стремится полакомится мертвой плотью. И если казалось, что подземные своды мертвы и тут не может обитать большое количество живых существ, то вот сейчас можно было наглядно убедиться, что это не так.
Из расселин выползали паучки, острыми жвалами откусывая кусочки синеватой плоти. Из отнорков, вроде того, из которого вылез я, спускались белые мучнистые черви, что полностью заглатывали тела, растворяя их в себе. Сбежавший или обитающий здесь же крысоволк злобно ощерился, обгладывая лапу крупного крыса, рыча на меня, защищая свою добычу и так как нечего было делить в бессмысленной драке, я просто постарался обойти его по наиболее широкой дуге, держась клубящихся тьмой уголков.
Шорохи, разрываемая одежда, чавканье - эти звуки сплошь заполнили пространство. Но что самое худшее - некоторые трупы уже настолько попортились от теплоты туннеля, что от скопившихся внутренних газов их начало раздувать. Причем это происходило необъяснимо быстро. А потом они ещё стали лопаться... Ошмётки внутренностей и гнилой крови забрызгивали пространство и тех существ, что подбирали эти кусочки, пируя. Так стали видны несколько существ, мимикрирующих под серость здесь, остававшиеся до этого незаметными. Выглядели они настолько необычно, что я и вспомнить не мог, сколько у них было ног или щупалец.
Открытое пространство - и бег, бег... И вновь завал тел. Их как будто бы нарочно позакидывали в одну кучу. Она вздымалась под потолок туннеля, оставляя небольшие щелки, через которые можно было бы проползти далее.
- Ррр! - выразил я свою ярость и безысходность в коротком полурыке-полувсхлипе, не желая лезть во всё вот это. Но делать нечего, уже слишком далеко зашёл.
Осторожно ступая по разбухшим трупам, чтобы когти на лапах не разодрали тела, не замазаться в гное, я поднимался выше и выше. Вот уже приходится помогать себе всеми конечностями, стараясь вообще не вдыхать то невозможное зловоние, что царило здесь. Нож очень мешал, как и меч, что при беге путался в ногах, а сейчас то упирался эфесом в самые неожиданные части организма, то ножнами цеплялся за торчащие окоченевшие лапы и зубы оскаленных в последнем крике пастей. А ещё приходилось протискивать мешок. Чтобы освободить себе руку, я оплел рукоять ножа хвостом, отчего стало значительно удобнее.
Вот уже самый свод туннеля и отталкиваясь, я неожиданно для самого себя заскользил с этого гнилостного склона вниз, плюхнувшись в итоге в мерзкую зловонную лужу. Меня бы сейчас вырвало, если бы было чем. Соорудил из завязки мешка лямку, переместив его на плечо.
За спиной с плюханьем разорвало очередной труп, частично окатив и его. И это могло остаться очередным кошмарным эпизодом моего пути, если бы не то, что что-то там продолжало шевелиться. Я быстро развернулся.
Позади меня, в облаке жужжащих мух, стояло небольшое, по пояс мне, существо. Толстые и короткие массивные ножки, толстенькое тело какого-то грязного цвета, коротенькие ручки, шарообразная голова с костяными наростами и небольшими рожками, узкие глазки, бельма глаз без зрачков, провал носа и большая пасть от уха до уха, полная иглообразных зубов.
- Нургл`ик! - радостно сообщил он мне, плотоядно облизываясь несколькими пастями одновременно чёрными языками (там, где у нормальных существ расположены живот, в подмышка и шея), и помахивавая из-за спины третьей, костяной, ручкой.
Рядом с ним лопнул еще один раздутый труп, в котором оказался ещё один его подобный собрат, радостно запрыгавший, и заплюхавший в этом месиве, что-то активно лопоча.
Медленно отступая, посматривая на них, я оценивал, сколько ещё таких тварей может скрываться в этом завале.
А нурглики, активно лопотавшие и размахивающие ручонками между собой, заметили моё отступление и побежали следом.
- Нургл`ик! Нургл`ик!
- Назад, твари! - прорычал я, выхватывая короткий крысиный меч.
Но им было всё равно. Довольно быстро догнав меня, первый стремительно кинулся к обнаженному мясу на моей левой ноге, вцепившись, хоть и в самый краешек, своими зубками. Второй подбежавший вцепился в руку с мечом. Содрогаясь от боли, я задергался, пытаясь их отцепить, и нанося удары хвостом, втыкая короткий нож в их тела, но только брызги моей крови летели по сторонам.
- Ррррар! - прыгнув с места в сторону стены, я со всего маху впечатался в каменную стену грудью, держа перед нею руку с вцепившимся нургликом. Чавкнула размозженная голова, хрустнули кости, и обмякшее тело расцепило хватку челюстей.
Выставив ногу с присосавшейся нечистью, рубанул прямо по башке. Прямо меж глазёнок, что посматривали на меня. Клинок мягко, не встречая сопротивления перерубил череп, если он был и пошёл дальше, развалив тело на две неровные половинки, остановившись лишь в камнях.
Я хотел хоть как-нибудь обработать раны, но трупы вновь начали лопаться, один за другим, выпуская в полусумрак туннеля новую партию мелкой нечисти. 'Загрызут' - понял я и спешно начал удаляться от них. Ну как спешно... Бежать как мог.
У меня было хорошее тело! Наверное. Но оно было - до того, как его изранили крысиные учёные, падение, схватка с кислотником и болезненные укусы мелкой нечисти. И сейчас я прилагал все силы, сжав зубы, чтобы топот маленьких ножек за спиной оказался как можно дальше. Пару раз туннель менял своё направление, но лопотанье тонких голосков за спиной не отдалялось. Я начал уже уставать. Тело, давно не кормленное, казалось уже не находило резервов сил. Начал уже посматривать на стены, ища какую-нибудь щель, в которую бы можно было забиться. Как назло ничего не попадалось!
Впереди показался перекресток. Мой нос почувствовал, что от одного тянет сыростью - там где-то много воды. Если уж убежать не получается, то может тут появится возможность и ринулся туда. Посмотрим, в каких они отношениях с водой!
Путь вывел меня в довольно большой зал. И здесь вода была. И её было довольно много. Пещера представляла собой каменную чашу с прозрачнейшей водой, не оставлявшей места для
каких-нибудь путей отхода. А на противоположной части зала темнели продолжения туннелей. Можно было бы сразу влететь в эту воду, и постараться быстрее переплыть его, пока не догнали. И я бы так непременно поступил, если вода была бы хоть чуток мутноватой. Но её прозрачность всё портила! Дело в том, что озерцо это было обитаемым. И обитатель его кружил в воде, показывая себя во всей своей красе. Большой, нет, просто огромный змей. Он казался просто бесконечным. Сперва я я подумал, что там их несколько, но нет, это просто он не помещался в длину и многократно завивался, под всевозможными углами. Его серая чешуя отблескивала многочисленными пластинками в неверном свете светящихся наростов на каменном потолке и выделяясь более тёмным цветом на фоне белеющего дна.
Между молотом и наковальней... И наковальня похуже будет. Я уже развернулся назад, но моё появление не осталось незамеченным для этого существа. С едва слышным плеском его голова вынырнула наружу и всё вытягиваясь потянулась ко мне, приоткрывая пасть, в которую бы поместился я полностью (и возможно даже стоя) и высунув трепещущий язык. И всё это настолько тихо, что капли, падающие с морды, казались ударами по барабану. А я не мог отступить, завороженный плавностью движений этого существа и восхищаясь сверкающей белизной его клыков и яркостью глаз.
И в этот момент уже целая толпа нургликов добежала до нас, радостно заголосив, как будто встретили давно потерянного родственника, бросились ко мне. Или на меня. Воспоминание о том, как эти твари могут кусаться, помогло сбить этот временный транс. Странное состояние с меня спало и я сделал то, что пожалуй, не ожидал ни Змей, ни мелкая нечисть.
Опираясь на правую лапу, что не так болезненно реагировала на нагрузки, я молнией (как мне показалось) прыгнул навстречу змеиной пасти. И хоть Змей был быстр, попытавшись меня перехватить, но я успел! Казалось бы, у такого монстра нет неуязвимых мест - его шкура вблизи вообще представлялась непробиваемой. Но мне его шкура и не нужна была, и пасть подавно. Вытянувшись в прыжке, я вцепился когтями лап в его ноздрю, толстыми когтями пробивая нежную кожу и обнажая светлое мясо и держась так, что меня оттуда можно было бы вырвать только с клочьями самого Змея. И пока Змей, шипя, пытался меня подкинуть в воздух, чтобы затем, несомненно, проглотить, я вытянув левую лапу вцепился в его глаз всей пятерней, который на удивление оказался довольно плотным и даже твёрдым.
От мощнейшего рывка моё тело встало встало вверх головой, змеиные кольца задвигались, выплёскивая тонны воды и сбивая с ног набегающую нечисть, бесстрашно ринувшуюся на Змея, а от шипения твари заложило уши. Но у длинной твари не было лап, которыми бы она могла меня скинуть, отчего и приходилось совершать всевозможные по силе рывки, отчего гигантская змея ещё больше мучилась от боли, так как мне приходилось сильнее держаться, впиваясь в её плоть.
Мои нижние конечности тоже пытались хоть как-то удержаться на чешуе, но она была настолько скользкая и толстая, что эти попытки оказались бесполезными. Хвост, с зажатым в нём кинжалом, смог лишь слегка поцарапать несколько пластинок, не с первой попытки зацепившись за какой-то нарост на броне. Мои зубы тоже скользили, не имея возможности укусить. Вот торчали бы клыки вперёд... Но нет, у меня не было цели загрызть этого титана. Я просто искал путь к спасению, каким бы он маловероятным не выглядел.
Очередной рывок и я мордой, носом бьюсь как об стену в эту шкуру и моя правая лапа, держа клочья мяса, срывается с ноздри и повис всем весом лишь на глазу монстра. А тот, глаз, от такой нагрузки стал не выдерживать и вывалился, повиснув на толстых сосудах. Но ещё один бешеный рывок и я лечу в долгий полёт, совершая дикие кульбиты с почти десятка метров высоты. Удар, половину тела обожгло болью, попытка понять, где тут верх, где низ. В момент удара об воду в пасти громко лязгнули зубы и в горло хлынула вода, но жажда жизни включила все инстинкты и вовсю замолотил конечностями в воде, заметив ближайшую каменную ступеньку, на которую можно было бы выбраться. А на дне, насколько взгляд успел захватить пространство, всё было усеяно переломанными большими и малыми скелетами, принятыми сперва мною со стороны за белые камни. Выползая из воды, со стекающими с шерсти потоками воды, ожидал, что вот сейчас меня подхватит гигантская пасть...
А мимо пролетел пищащий шарик, плюхнувшийся недалеко. На секунду развернулся, чтобы оценить то ,что происходит в озере. Новорождённая нечисть, преследовавшая меня, пыталась повторить мой подвиг, прыгая в воду и пытаясь забраться по телу Змея к его голове. Эти со стороны неуклюжие увальни оказались достаточно цепкими, чтобы быстро перебирая тремя ручками и многочисленными пастями, быстро подтягиваться всё выше, видимо привлечённые белесоватой змеиной кровью и забывшие обо мне. Змей в бешенстве их раскидывал, подхватывая и проглатывая на лету.
- Ой-ой-ёй-ай-яй! - застонал вышвырнутый к моим ногам нурглик, барахтаясь и пытаясь встать. Вот уж кому помогать я не собирался, и пока он не пришёл в себя, сильным пинком отправил его в воду.
И только сейчас обратил внимание, что одна лапа продолжает сжимать змеиный глаз, со свисающим черноватым жгутом нерва.
- Еда!!! - радостно воскликнул я и этот здоровый кусок скользкого мяса (и всего остального) оказался у меня в пасти. Я даже не смог его полностью туда поместить, пытаясь лапой поскорее протолкнуть в горло. И в этот момент я увидел, как Змей в ярости скинул всех нургликов и глянул на меня. Мы на мгновение встретились взглядами (ему хватило и одного глаза заметить меня), а потом он ринулся в мою сторону, а я, удерживая пастью его глаз, руками удерживая ножны с мечом, болтающимся мешком за спиной, с поднятым над головой хвостом, зажавшим кинжал, прытью ринулся вон, разбрызгивая капли воды, вскоре нырнул в один из узких отнорков, куда уж точно бы этот разожравшийся Змей не смог пролезть.
Карабкаясь, отполз подальше, оказавшись в небольшом замкнутом влажном зале, заросшем мягким мхом и такими же тускло светящимися наростами на потолке, как и в зале Змея. Принюхиваясь, облазил весь зал, пытаясь найти опасность, но вроде ничего не нашёл. Вроде неплохое место для того, чтобы прийти в себя. Первым делом дожевал/выпил массивный глаз, который показался просто чудесным на вкус. В животе удовлетворённо забурчало. Прислушиваясь к его руладам, не заметил как провалился в сон.
Сны не принесли ничего нового из того, что бы я не испытывал накануне, кроме концовки - я бежал и бежал по туннелям, пытаясь найти спасение от преследующих меня орд. Вот оно спасение, я выбегаю в зал и меня подхватывает гигантская зубастая пасть, перекусывая пополам и проглатывая...
Рывком проснувшись, понял, что хотя бы сейчас мне не угрожала опасность. Осмотрел раны, но помочь им не мог - просто нечем было. Следы от укусов нургликов по краям воспалились и побаливали. Взгляд наткнулся на мешок, который я утащил у мёртвого крыса. Я рассчитывал, что там есть еда, но до сих так и не знаю этого.
Когтем подцепил заявки, потянул, развязав. Какие-то блестящие тряпки, стекляшки, пробирки с порошком и жидкостями... Лекарь, что ли? Осталось два свертка. В одном оказался комок запеченного с сыром мяса, а во втором, сделанном из какой-то странной кожи, смутно знакомо пахнущие зеленоватые тёплые пластинки, рядом с такими же похожими на грязновато-зеленоватыми тёплыми же камешками, слабо подсвечивающимися. Повел носом... Чем же пахнет? Чем же пахнет... Вроде бы в лаборатории похоже пахло. Сейчас для меня этот запах отдавал специями - немного корицей и ещё чем-то с одной стороны совершенно знакомым, а с другой абсолютно чуждым.
На ноге рана от зубов нечисти стрельнула болью. Для того, чтобы организм смог справиться со всеми хворями и он смог справиться с ранами, требовалась еда и отдых. И то и другое здесь оказались, так что отдыхать могу хоть сколько. Выходить, вот честно, совсем не хочется. Вспоминая пройденный путь, шерсть вздыбливалась и понимал, насколько мне повезло выжить! Больше так рисковать не хотелось.
Удобно устроившись на одном из камней, начал откусывать кусочки от мяса, разгрызая камешки со специями, тщательно всё прожёвывая, так как глаз Змея смог притупить чувство голода. И вроде бы где-то слышал, что чем тщательнее жевать, тем больше пользы будет. Мясо с сыром было превосходным! (главное не задумываться, кому оно могло принадлежать у этих всеядных существ) А камешки, разгрызаясь, просто шли на ура, быстро превращались в желеобразную массу. И так хорошо стало...
Разлёгшись, в который раз попытался вспомнить о себе что-нибудь до того момента, как оказался в лаборатории. Немного похожий внешне на крысюков, я от многих из них отличался внешне, да и судя по всему по образу мышления. Немного выше, более широкая грудная клетка, да и вообще строение более... более... Хм, на кого похожа? Лапы не такие, морда, пасть без выпирающих резцов... Шерсть, опять же, не похожа на черную шерсть самых здоровых крыс и уж тем более на коричневую и зеленоватую шерсть рядовых бойцов.
А ещё ему была противна вся та гнилостная обстановка мучений, жестокости, что судя по всему была привычна для крыс. Хотя и себя бы не назвал добряком, прислушиваясь к себе, понял. Но всё же - кто он? Да хотя бы - как меня зовут?
В горле засвербило. Прокашлявшись, попытался вернуться к размышлениям, но жуткий спазм перекрыл дыхание, а в животе зародилась магма, выжигающая внутренности.
***
Время остановилось. Была лишь боль. Боль, что крутила моё тело, эпицентром которой стал желудок и от него, по венам, по костям боль огнём растекалась, выжигая рассудок.
Приходя в сознание, пытался найти воду, чтобы залить пылающий пожар, но ничего рядом не было. Уже был готов кинуться к озеру со Змеем, но боль скручивала, не давала подняться. Уткнувшись мордой в пол, выл, вырывая с тела клочьями мокрую от пота шерсть.
Я глотал влажный мох и лизал камни, чтобы остудить внутренний вулкан. А в очередной раз очнувшись, обнаружил себя у выкопанной ямы в углу пещеры, лакающим жижу из грязной лужицы.
Мне казалось, что у меня высыпаются зубы, руки становятся то длиннее, то короче, рёбра прорывают кожу, становясь похожими на ножки мокрицы, и я начинал ползать по стенам и потолку. Но через какое-то время приходил в себя, чтобы обнаружить, что ничего этого с телом не произошло и вновь проваливался в забытьё.
Иногда видения приобретали другую форму. Я сражался с всевозможными монстрами, рубился против армий стоя в ряду сверкающих и клубящихся дымом войск и затем парил в облаках, смотря на горы, поля, города, поля сражений с головокружительной высоты. Со мной говорили гиганты, которые просили меня о чём-то, ужасные демоны угрожали мне и грозились всевозможными карами и звали вступать в их ряды...
Рано или поздно этот ужас должен был закончиться - так или иначе. И очнувшись, обнаружил себя всё в той же пещере, мокрым и обессилевшим. От чувства, что боли наконец-то нет - блаженно откинулся и уснул простым сном.
Проснулся неизвестно через какое время. Страшно хотелось пить и есть. В лужице накопилось на пару глотков воды, а остальная грязь пошла на то, чтобы умыться, по возможности взбодрившись.
Сидеть в пещере смысла не было - еды нет, с водой проблемы. Надо идти и добывать и первое и второе. Чувствуя вялость, собрал разбросанные вещи, но потом просто кинул мешок с крысиными вещами и мешочки с пояса, потому как чувствовал, что даже такой незначительный вес отнимал силы.
Пробравшись к выходы, осторожно выглянул наружу, принюхался - опасностей не обнаружил. Осторожно выполз из своего укрытия и с трудом вспомнив, откуда вообще пришёл, двинулся в противоположную сторону.
Пройдя шагов десять, захотел отдохнуть. Сил было чертовски мало... Опираясь на стену, стоял и переводил дыхание, думая, что надо бы и меч с ножом кинуть, когда по моей руке пробежал таракан, собрат тех, чьи лапки я жевал не так давно. Рука метнулась вслед убегающему таракану, оставив когтями длинную борозду на камне, а через мгновение челюсти сомкнулись на его панцире - мгновение и его останки отправились в желудок. Горькая гадость... Хотя если не жевать - то и вкуса не чувствуешь! Кто-то мелкий ещё ползет по стене - стой, ты не в ту сторону ползёшь!
Через какое-то время, сидя и догрызая очередную мелкую тварюшку, что на свою беду выползла сегодня из своей щели, я оценил то, чего не заметил ранее - ноги не болели. Ни одной раны на них не было. Лишь не хватало растительности на тех местах, где были раны. И даже укусы нургликов ничего из себя уже не представляли. Это крысиное во мне приспособилось? Или наличие еды так отразилось? А может те камешки оказались сильнейшим лекарством, дозировку которого я перебрал? Вот поди узнай... Это надо знающим показывать те лекарства, но остались ли камушки ещё, возвращаться и проверять я не хотел. Хватит, надо выбираться на поверхность, если она тут есть.
Опираясь на руки, встал. Обратил внимание, что наросты на тыльной стороне стали более выраженными, когти стали более... Более лоснящимися, что ли. Они так переливались в полутьме, каким-то перламутровым отливом. Да и зрение стало более объёмным, цветным. Галлюцинации наверное, решил я, от голода. И немудрено - рёбра выпирали так, что казалось будто скелет обтянули сухой кожей. Да ещё грязный мех клочьями торчит... Что за чудовище!
И я, получив сил от насекомых, пошёл искать выход, веря, что он где-то впереди. Мне пришлось преодолеть несколько небольших завалов, а также малых залов, где среди сталагмитов убил двух кислотников. Одну тварь придавил камнем, тогда как вторую, совсем небольшую, удалось раздавить самому, просто прыгнув на неё сверху. Этим я обеспечил себе на какое-то время пропитание. Брезгливость даже не просыпалась - чтобы не сдохнуть, я мог сожрать, видимо, что угодно.
На какое-то время остановился у маленького проточного озерца, где напился и немного выспался. И здесь же заметил следы того, что кто-то из разумных здесь регулярно бывал - следы костров, ветки, какие-то узоры на стенах, выполненные угольком.
Недолгий путь под сводами и вот она, долгожданный выход. Не слишком большой лаз, вскарабкавшись по которому оказался на открытом и просторном месте, на одной вершин крохотной каменной гряды, с расстилающимися вокруг лесами. Налетевший порыв порыв ветра чуть не сбил с ног, пришлось присесть за камушек. Но не только ветер был виноват в том, что захотелось присесть. Просторы. Огромные просторы! Это вызывало панику, необъяснимую, иррациональную панику. Хотелось прижаться пузом к земле, слиться цветом с камнями, чтобы никто не заметил меня.
- Это же сколько тут всего... Сколько всего может водиться...
Глаза не болели, в силу того, что небо было затянуто тучами и было непонятно, то ли вечер, то ли утро. И потому можно было окинуть взглядом виды. Горизонт не было видно почти ни в одной из сторон, из-за идущих дождей. Но кое-где можно было разглядеть серебряные блюдца озёр. С одной из сторон он заметил вроде как чистые от леса прямоугольники возделанных полей и небольшие домики. Больше ничего не было видно, но уходить не спешил.
Сидя у камня, вдыхал резкий запах леса, травы, той грозовой свежести, что нёс ему ветер, отдыхал. Отдыхал от тех мрачных днях, которые провёл в подземельях и надеялся что здесь сможет найти ответы о том, кем я являюсь на самом деле и вернусь ли в ту размеренную и наверняка спокойную жизнь, которую вёл ранее. Даже если это его не родной облик, то и с ним наверняка можно будет что-то сделать. Ужасы позади, уверял я себя, впереди новая жизнь! Главное найти какой-нибудь город, а там я смогу объяснить всё что с ним произошло. И мне помогут, наверняка! Правда надо подумать, что дать им взамен, но в случае если потребуют плату - отработает. Надо верить.
Начавший покрапывать дождик принёс ещё большую свежесть. Подставив свою морду под мелкие капельки, я постепенно привыкал к открывшимся пространствам. Подняться и идти дальше исследовать этот неизвестный мир (или известный, но о котором ничего не помнил) заставила мысль, что там будет что-то повкуснее тараканов подземелий.
И если первые шаги были неуверенные и казалось что моя фигура уж слишком видна, что отовсюду за ним наблюдают невидимые враги, то чем дальше шёл, тем менее это чувство беспокоило. А небольшой курумник, коварно заросший мохом и кустарником дикой вишни переключил всё внимание на то, что находится на вокруг меня, а не иллюзорную опасность.
Светлый лес встретил ещё большим количеством запахов. Они были везде - травы, кора, насекомые, почва, листва, подсохшие ягоды, цветы, мелкие грызуны, навоз и много других запахов. В них можно было потеряться, но и многое сказать об окружающем - и не чуял я в них опасностей. Этот сладкий воздух пах свободой!
А ещё звуки - щебетанье мелких птах, шелест трав и листвы, кваканье в заболотившейся луже жаб, рычание далёкого хищника, писк мелких зверюшек - всё это звучало мирно, обычной неторопливой жизнью.
Природа вокруг выглядела нетронутой, ни единого следа троп и воздействия на лес инструментов. Но помня о том, что не так далеко за его спиной находится ход в глубины подземелья, в котором не так давно произошла бойня между двумя видами разумных существ. Хотя... В голове возникла чья-то фраза о том, что сон разума рождает чудовищ. Тогда тут, в этих подземельях, а возможно и во всём мире разум давно и прочно спит.
Так прошло несколько дней. Я искал присутствие тех, к кому бы смог выйти и открыться, надеясь получить помощь и, возможно, встроиться в их общество, так как какое-то время можно конечно прожить одному, но вот как дальше быть? Всю жизнь выживать одному, скитаться скрываясь? Нет, такого я не желал. Но и двигаться в сторону, где мог примерно распологаться город ящеров и крыс опасался - мало ли как настроены к разным чудищам, останкам экспериментов крыс местные жители. Ящеры явно отрицательно. Но возможно, что тут есть и другие. Но выходить на их города тоже может быть небезопасно.Я такой вот один ,а они явно будут в большинстве. Не захотят ли они меня нанизать на что-нибудь острое и выставить в качестве трофея мою зубастую голову где-нибудь у себя на площади? А потому время проводил в медленном движении по лесу, осматривая местные природные красоты и развлекаясь охотой.
Охота в этом мирном, но не хоженом лесу, действительно стала развлечением. Непуганые звери не знали, насколько быстрой могла быть моя реакция, за которую мне приходилось расплачиваться ещё большим увеличением аппетита, и потому подпускали к себе довольно близко. Стоя по колено в ручейках, смотрел как любопытная рыба подплывает к мокрому меху на лапах и быстрыми ударами когтей выбрасывал её на берег, где выпотрошив, быстро её съедал. Несколько раз спугнул косуль, пока не научился подбираться к ним против ветра, чтобы не учуяли. Здесь помогал бросок меча, подранивший или убивающий добычу, после которого следовал быстрый рывок и следовал пир. Очень не хватало огня, на котором бы можно было приготовить пищу, и это стало ещё одной целью для поиска разумных. По ночам не мёрз, забравшись на какую-нибудь ветку повыше и потолще, на всякий случай, чтобы более умный и скрытный хищник не надумал мною перекусить.
Немного портили общее впечатление лишь стаи мелких кровососущих насекомых, от которых приходилось прятаться или в воде, или убегать подальше.
Моё путешествие шло отлично, пока я не увидел следы того, чего искал. Небольшая лесная тропинка, протоптанная в основном зверями, вывела меня на небольшую полянку, на которой стояла полусгнившая хибара. Кустарник пророс на крыше, и ветви молодого деревца высовывались через узенькое окошко. Тут мало что уцелело, так как остатки столов и стульев послужили в качестве розжига для костра. Здесь жили люди, наверняка. Это можно было судить не только по остаткам утвари, тем небольшим холмикам, которые показывали места их захоронения, а также по остаткам того же костра, в котором лежали фрагментарные останки нескольких человек. И, судя по всему, их не просто кремировали, а запекли, прожарили на костре, а потом тщательно погрызли косточки. Посмотрев на обгрызанную челюсть, заметил в размытой дождями золе что-то блестящее. Пошурудив, нашёл несколько маленьких жёлтеньких капелек. Видно тем, кто обгладал черепа, золото было не нужно. Больше ничего полезного здесь не было, всё мало-мальски полезное отсутствовало или было уничтожено.
И вот уже дальше, идя по заросшей дороге, видел вдоль неё следы пребывания человека. Кое-где встречались разбитые телеги, останки каменных домиков с провалившимися крышами, и даже остатки скульптур, разных по качеству и схематично изображающих бородатых стариков, с оружием и без. Я порой обходил такие развалины, но ничего полезного там не находил, а потому через какое-то время забросил это дело.
И ещё через какое-то время потребовалось чтобы выйти к местам, где меня встречали не россыпи старых костяков и заброшенные поля, а вполне обработанные наделы. Что там росло я понятие не имел, но было видно, что по крайней мере за всем этим краем уже присматривают: дорога становилась шире и натоптаннее, вдоль неё были выкопаны канавки для отвода воды, подмытые края укреплялись камнями. Вокруг было довольно много разных отпечатков - копыт животных, когтистых лап больших ящериц, стоп человека. Вот-вот уже должна была состояться встреча с местными обитателями. Чтобы выглядеть хоть немного более презентабельно, искупался в небольшом лесном ручейке и выстирал тот пояс с 'висюльками', что достался в пещере от мёртвого ящера. Приглаживая клочковатую серую шерсть, покрывающую уже не так уж сильно торчащие рёбра, я пытался выстроить в голове примерный разговор с аборигенами, кем бы они не оказались. На всякий случай оторвал с ближайшего дерева ветку с большими зелёными листьями, чтобы показать, что иду с миром.
Обмахиваясь этой веткой от очередной тучи мошкары, отправился далее в путь, чтобы уже ближе к концу дня выйти на несколько бревенчатых домишек, не слишком богато выглядящих. Возле них кто-то копошился, но из-за растительности и расстояния пока было не очень хорошо видно. Идя посередине дороги, я абсолютно не скрывался, резонно предполагая, что если буду красться вдоль канавы или по лесу, и за этим делом меня заметят, то вряд ли поверят в мои дружественные намерения. Меч сдвинул за спину, и нож аккуратно приладил там же, хоть это и было не очень надёжно из-за отсутствия под него ножен. Но в руках держать нож и ветку - это было бы весьма странно.
С каждым шагом я был всё ближе к ним. Уже было видно, что это люди. Детвора, играющая в грязи у дороги, заметила и меня. Что-то крича, они побежали шумной стайкой в дом, а к дороге стали выбегать взрослые, становясь плотной толпой, держа в руках разные инструменты. Постарался сделать свою морду приветливее, и замахал веткой, приветствуя их:
- Здравствуйте! Я с миром! Я не враг!
Они зашушукались между собой. Чем ближе я подходил, тем больше подробностей замечал. Серые длиннополые рубахи, босые ноги, худощавые настороженные лица, несколько топоров на на длинных рукоятях, деревянные вилы, небольшие луки.
- Мы можем помочь друг другу! - продолжал я кричать. Но с очередным шагом нож за поясом не удержался и упал мне под ноги. Не задумываясь, сразу его поднял. И только тут подумал, что наверное надо было просто продолжать идти дальше или остановиться. Так как на блеснувший клинок в моих руках они отреагировал однозначно - они дружно что-то закричали и в момент натянутые луки выпустили в меня несколько стрел. Расстояние было не слишком большим, но мне без труда удалось отклониться.
- Да вы ополоумели! Я же не нападал на вас! - пытался я до них достучаться. - Остановитесь! Мы ещё договоримся! Вот, я убираю всё! - хотел уже снять пояс с мечом, когда очередной жиденький залп из луков постарался меня достать. Удалось отклониться и от этих стрел. А сам пытался решить, что же делать, как поступить. И всё сходилось к тому, что вот с этими представителями человечества договориться мне не получиться. Решив, что надо учесть ошибки с следующими, начал отступать спиной к лесу, а потом просто рванул туда.
Вид моего хвоста как-то ещё больше раззадорил этих агрессивных пейзан. Видя, как их новый враг отступает, они с задорными криками толпой кинулись меня преследовать. Тут у меня уже не было возможности уследить за аборигенами, чем они и воспользовались, угодив пару раз стрелами в спину. Правда сильно они мне навредить не смогли, но кровь пустили. Шипя сквозь зубы и продираясь через ветви деревьев, проваливаясь в сгнившие брёвна, перепрыгивая ручейки и скользя по стенам оврагов, проскальзывая между валунами я всё же быстро отдалялся от них.
- Суки! Чтоб вас всех черви сожрали! - не мог остыть я, отдышавшись и пытаясь выдрать висящие на спине две стрелы. Наконец когтями удалось ухватиться за кончик оперения сперва одной стрелы, а затем и другой.
- Грёбаные дикари! - рассматривал костяные наконечники, и ощущая, как чешется спина, залитая кровью. А желудок вновь отзывался обострившимся сосущим чувством голода. Кровью от меня воняло знатно, как бы какая тварь не учуяла меня. Хоть я их пока за пару дней и не заметил, но ведь кто знает, что тут вообще водится.
***
И как в воду глядел. Затрещали ветки где-то в лесу и я, разозлённый, уже собирался кинуться на набегающих крестьян, уверенный что смогу нескольких (как минимум) раскидать и рвануть дальше, до того как они смогут меня толпой вилами затыкать. А навстречу мне из раздвигающихся зарослей молодых деревьев тихо вышла более чем метровая в ширину и полтора метра в высоту туша, заросшая длинным и на вид жёстким волосом, с торчащими по телу и на башке короткими костяными шипами и парочкой длинных кинжалообразных зубов, торчащих из нижней челюсти. Толстенький розовый пяточок, блестящий на солнце, активно двигался, нюхая воздух. А маленькие красноватые глазки смотрели на меня. И могу поклясться, они засветились от радости, когда он меня увидел.
- Ой-ё! - и не успеваю ничего сделать, как эта туша, взрыхлив копытами землю, наклонив свою остроклыковую голову, рванула ко мне. Если я и успел подумать, что такой туше вообще-то надо какое-то время, чтобы набрать скорость, то был неприятно удивлён, как он оказался быстр. И не ожидая такой прыти даже растерялся, немного не успев уйти с линии его рывка. Одним из клыков кабан успел рвануть мне бок, оставив продолговатый разрез. Я, частично сбитый, упал не успев сгруппироваться и крепко треснулся головой. Но всё равно вскочил быстро, а этот клыкастик успел уже за моей спиной развернуться и вновь рвануть ко мне.
Сбежать? Мой рывок от него, но стук копыт с каждой секундой всё ближе и тело уже действует уже практически вне рассуждений в голове - прыжок на толстенное дерево, не дотягиваясь до довольно высоко торчащих веток и отталкиваясь в сторону, перепрыгивая зверя. Тот, набравший скорость, всей своей харей впечатался в дерево. От мощного удара дерево задрожало, а клыкастик сел на задницу, мотая своей башкой. Это дало мне время добежать и вскочить на большой валун, с неровными сторонами, возвышающийся на два с половиной - три метра над окружающей его почвой. Поглядел оттуда на зверя, вытаскивая меч. Сплюнул - нож валялся на том месте, где упал в первый раз.
А клыкастик, помотав своей башкой, и оглянувшись, приметил меня и не откладывая ничего на потом, вновь кинулся ко мне. И если я считал, что нахожусь в безопасности, то кабанчик-переросток так не считал. Не теряя разгона перед камнем, он, всхрапнув, прыгнул! Черная туша стремительно пролетала над успевшим упасть мной. Успел лишь выставить в его сторону меч, который от столкновения с тушей вырвало из моей хватки. Тряся отбитой кистью, повернулся к зверю, слушая его визг, надеясь, что нанёс достаточно сильную рану этой скотине. А тот, внизу крутился волчком вокруг меча, который взрезал ему шкуру на боку и застрял в слое жира. Покрутившись, он волочил его по земле рукоятью, беспокоя рану, но при этом цепляясь ею за корневища, камни, ветки и в конце концов клинок выскользнул из раны. И не сказать, что рана получилась серьёзная. По крайней мере, крови было не так много, как бы мне хотелось. А как было бы хорошо, подождать, пока он сдохнет от кровотечения. А с другой стороны, я сам сильнее с каждой минутой не становлюсь - рана от его клыков понемногу сочилась кровью, что там на спине с ранками от стрел вообще не видно, хотя и вряд ли что-то страшное.
Но клыкастик не даёт мне времени на подумать. Новый всхрап как сигнал о новом прыжке и уже не перелетает через меня, а скользя копытцами, вскакивает на камень. Но камень это не почва, зацепиться на гладкой поверхности то особо не за что, что даёт мне шанс! Бегать по лесу от этой туши я замучаюсь, забраться на дерево - ослабну от голода, если только не начну грызть само дерево, что явно не самая лучшая диета. К тому же запах его крови, вкусной и питательной, разжигал во мне яростный огонь, подпитываемый голодом. И у меня из оружия есть ещё кое-что, кроме меча и ножа.
Прижавшись телом к камню делаю прыжок, приземляясь на спину зверя, раздирая кожу от скрытых под жёсткими волосами, похожими на металлическую проволоку, короткими костяными шипами, идущими вдоль хребта, цепляясь всеми конечностями и зубами, впиваясь когтями в расходящуюся под когтями шкуру и мясо. Быстро-быстро! Удар когтями одной ру...Ладно, руки. Удар когтями одной руки, засунуть поглубже, ударить второй, также стараясь нанести рану пострашнее. И продолжать так делать поочерёдно, насколько можно быстрее! А концом хвоста пытаясь попасть по мелким глазёнкам. Клыкастик, обезумев от боли, визжал, скользя по камню и так и не сумев зацепиться, мы полетели кувырком вниз. Под хруст удара, выбившего дух, чудом не отпустил мощную тушу и сумев удобнее поменять положение, уже нанеся удары в район шеи. А 'кабанчик', вскочив вместе со мною на ноги, принялся скакать между деревьями, визжа и заливая всё вокруг своею кровью, буквально фонтанирующей из ран.
Вцепившись клыками в мощный затылок, я ощущал всей мордой удары веток, царапающих и сдирающих кожу, но отцепиться от умирающего зверя не собирался, потому как чувствовал, что он в своём предсмертном бешенстве сумеет меня растерзать так, что останутся только клочки! Да и вдруг он не откинет копыта? Может ему моё мясо и кровь будут лучшими лекарствами?
- Дохни! Сдохни ты уже! - рычал я в ответ на его остервенелое визжание и наносил новые удары, превращая то место, где у всех находится шея, в лохмотья.
И он не выдержал. Несколько рывков, в которые вложены последние силы, и туша заваливается вперёд своей харей, на подломившиеся копыта, придавливая мои руки. Несколько хрипов, и лишь булькающая кровь в его горле свидетельствует о том, что последние крохи жизни уходят из его тела.
***
А дальше я на какое-то время выпал из окружающего мира. А первое что почувствовал, придя в себя, это отсутствие привычной сосущей боли в желудке. Даже немного наоборот, брюхо немного побаливало, растягиваясь - оно раздулось, свисая над ремнём. Я сидел в луже крови у порванной шкуры задранного зверя, лежащей со сломанными костями грудной клетки, с торчащими то тут, то там в неестественном порядке костями, разможжёной головой с выбранными мозгами и держал в руках здоровенную печень, от которой умопомрачительно вкусно пахло.
Укусил. Действительно вкусно. Но было бы неплохо и поджарить на огне. Мысли вернулись к подлым пейзанам, к которым накануне хотел выйти. Это из-за них оказался в глубине леса, рискуя жизнью сражался с этим гадом. Утомлённый и умиротворённый после сражения, во мне снова поднималась волна злобы.
'Сожрать сволочей!' - советовала ему один мысленный голос изнутри. - ' Отомстить! Сожрать весь скот, сжечь дома! Что, многие вот так к ним выходят? Могли бы из любопытства пойти на контакт! Мы бы пригодились друг другу! Но да,может и глупо было надеяться, что они такое чудище смогут принять... 'На вилы кровожадную тварь!' - это самое мягкое, что они могли подумать, но... Но как было не попробовать? И что мне делать дальше? Жить тут одному, совсем без общества?' Путешествуя последние дни один, я бы уже не отказался от тех, с кем бы можно было поговорить, узнать о том, что вообще творится в этих землях, кто их населяет, где есть спокойные места, и где есть достаточно могущественные чародеи (а у ящерок они вот точно есть, сам видел - значит могут быть и у других) чтобы поменять свой облик, или вернуть тот, который у меня был до того, как я стал таким мутантом (а я верил, что вот этот мех, когти, клыки, хвост - это не моё). Да даже выменять у них огонь на еду - почему бы и нет? Судя по внешнему виду этих крестьян, питаются они не так уж чтобы и хорошо! Я бы таскал им пойманную еду, а брал бы у них за это одежду, соль (хочется! хочется!), огонь и многое другое.
А может попробовать ещё раз, а? Ага, и как на этот раз к ним выходить? Подпустят поближе или забьют толпой сразу. Ну ладно, не сразу, но у толпы всегда больше шансов. А может как-нибудь замаскироваться, а? Закутаться в плащ, нацепить маску... Или шлем! А лапы? Как их замаскировать? Большой-большой плащ? Так в движении будет распахиваться, если только не мелкими шажками передвигаться. И откуда его взять? Опять выходить для этого к жилым местам надо, так или иначе. Можно своровать, можно ограбить. - Мысль о таких незаконных способах добычи одежды никак не потревожила мою совесть. - Можно, конечно, и купить, но для этого нужны местные деньги, а их тоже надо ещё добыть.
Рассуждая, не жуя проглотил печёнку, которая сама скользнула в горло и начал уходить с этой поляны. Не хватало, чтобы опять какая-нибудь тварь вышла из зарослей. Её я уже могу и не завалить. Окинул взглядом развороченное копытами кабанчика-переростка и нашей борьбой пространство и прежде чем уйти, подобрал меч и нож, а также выломал из черепа зверя его клыки.
- Хм, клыки клыкастика. 'Ха' три раза. - смотрел я лежащие в ладони два загнутых клинка, перемазанные в крови, как и весь я. Теперь точно валить надо и искать где помыться до темноты, а то воняя так, я точно буду маяком для всего местного хищного зверья.
Благо хоть раны затянулись и ничего не мешало бежать дальше. До вечера сумел найти небольшой овражек, заполненный цветущей водой, в котором удалось искупаться, смыть подсохшую корку крови с меха, а также вымазаться в грязи. Пусть лучше буду вонять протухшей водой и тиной, чем привлекать к себе всю живность. Уже в глубоких сумерках, используя свои когти, забрался повыше на одно из больших деревьев, где устроился на толстой ветви, перемазавшись в смоле. Чувствую, одним из составляющих моего мутантства была наверняка свинья!
С утра продолжил продираться через лес, возвращаясь обратно к дороге, у которой стояло встреченное мною поселение с таким расчётом, чтобы его обойти. Пробирался почти половину дня, слава местным богам, что ни на кого не нарвался. Когда вновь увидел дорогу, то выбираться на неё не стал, а двинулся, хоть и медленно из-за зарослей, вдоль неё. Через какое-то время встретилось ещё одно поселение, которое было заметно побольше первого. Спрятавшись в зарослях, примыкавшим к окружающим дома огородам, решил дождаться ночи, надеясь пройтись и найти что-нибудь полезное во дворах. А пока свернулся клубком в яме от корневища, вывороченной упавшим деревом, и ушёл в полусон, внимательно прислушиваясь к окружающим звукам. Правда не заметил сам, как крепко уснул и проснулся уже ближе к рассвету.
Ничего, годится и так. Крадясь, двинулся к домикам. Обычные глиняные мазанки с соломенными крышами и плотно закрытыми ставнями окнами, за которыми слышалась непонятная речь, с отдельными смутно знакомыми словами. Пахло прелой соломой, кашей, людьми, навозом, псиной... Псиной? Да вроде лая же не слышал. Да и если есть собаки, то наверняка на привязи. Перебираясь через низенькие заборчики, проник в один двор, затем в другой. Из одного из жилых домов раздалось и мычание. Они что, и скот держат в домах? Дикари какие-то. Навесы, под которыми стоит телега, в которой ничего полезного не оказалось. Но любопытно - ничего железного в ней нет, сплошь из дерева. Даже колеса сплошные деревянные блины.
Чтобы оценить, насколько поселение большое, забрался на крышу одного навеса. Ну, под светом ярких звёзд было видно десятка три крыш. Спрыгнув, не заметил как хвостом задел висящий на заборчике глиняный горшок, который вместе с этим заборчиком повалился, а горшок от удара раскололся вдребезги. Эх, такой бы горшочек мне тоже пригодился.
Через несколько дворов от меня что-то ухнуло. В ответ на этот звук ещё в паре дворов так же ухнуло. Это что ещё за звуки? Ничего подобного ещё не встречал. В домах стали слышны тревожные голоса.
Наверное пора уйти отсюда. Явно ничего хорошего от людей, потревоженных ночным вторжением, ожидать не стоит. Пригнувшись, трусцой побежал в сторону огородов.
Совсем рядом раздалось тяжёлое дыхание.
- Ух! - сказала темнота со стороны навеса и на меня бросилась большая волосатая туша с блеском серебряным глаз и раззявленной пастью. Выставив руки вперёд и сделав шаг вбок, мне удалось её перекинуть дальше. Это что ещё такое? А туша так же тяжело дыша приземлилась на лапы, развернулась и попыталась кинуться мне в ноги. Это пёс! Мохнатый, тощий, странно ухающий, но при этом чёртовски здоровый пёс!
Он прыгнул, я вновь увернулся. Но лишь увернувшись, выхватил меч и следующий рывок встретил выпадом навстречу. Миг, и клинок входит в грудную клетку пса, ему удаётся меня сбить и мы вместе падаем. Но ему недолго осталось жить - тело забилось в конвульсиях. Не успеваю вытащить оружие из тела, как от шума позади еле успеваю увернуться от того, чтобы другой пёс не вцепился мне в шею. Но хорошего мало, так как ему удалось шкрябнуть когтями меня по руке, нанеся довольно длинный порез. Как показала практика, лучшая защита - это нападение! Кидаюсь вслед этой псине, и пытаясь придавить её сверху своим телом, бью рукоятью меча по его лобастой голове. Раз, другой, пока он не заскулил и отпустив его, пинком оттолкнулся, и припустил прочь, кляня себя всеми словами за то, что не удосужился провести время наблюдая за посёлком, а уложился спать. Знал бы, что тут такие псины есть и не сунулся бы сюда вовсе.
Бежать! Перепрыгивая через посадки, сбивая какие-то веточки и столбики на огородах, мчусь к лесу изо всех сил. Лесок оказался не таким уж большим, просвечивающимся даже в ярком свете звёзд, и пробежав его я вновь выбежал на дорогу, скорее всего ту же, на которой стоял и поселок. Но расслабляться было некогда, так как опять я оказался не один - по дороге ехала кавалькада всадников, некоторые из которых держали в руках факелы, а другие - пики. Их чёрные фигуры на фоне дороги и отражающего свет поля за спиной были мне хорошо видны, и я уже подумал, что может быть они меня не заметят, когда сзади вновь раздалось уханье и последний, по видимому, пёс, попытался накинуться на меня.
- Да отстань ты уже! - взмах меча навстречу и лезвие рубит конечности охранника людей, которого я так некстати потревожил. Скулящее тело падает на землю, пытаясь подняться и падая. Видя, как десяток всадников пришпоривают своих коней, направляясь ко мне, не смог удержаться и добил пса, пригвоздив его к земле клинком. Вряд ли ему удастся выжить в любом случае с такими ранами, так зачем его мучить?
А вот уже с всадниками не справляюсь, понял я, видя как они целенаправленно двигаются ко мне. Развернулся и вновь побежал, помчался изо всех сил, попытавшись скрыться в той стороне, где были самые густые заросли.
В лесу было видно всё гораздо хуже, и даже зрение, привыкшее к подземельям, не спасало от того, чтобы наталкиваться на пни, стволы деревьев, ямы, и поэтому пару раз покатился кубарем, но вскакивал и вновь бежал, забираясь в самые непролазные дебри. Через какое-то время упёрся в болото, которое взялся обходить по краю, из-за чего скорость передвижения упала, но при этом я не видел того, чтобы меня кто-либо преследовал.
По пути удачно поймал небольшую змейку, толщиной в три моих пальца. Откусив ей голову, поддел когтем кожу и сняв её как чулок, принялся на ходу жевать. Заметил - чем больше я трачу сил на бег, борьбу, тем более сильным становится мой голод. Но при этом и раны зарастали неимоверно быстро. Вот, казалось, получил царапины от псины - так они уже выглядят, как будто пару дней прошло, и там где были ранки, лишь остатки запекшейся крови и чешущиеся розовые пятна.
Задумавшись, провалился по пояс в яму, причём выбрался, лишь приложив значительные усилия. А всё потому, что пытаясь обойти болото, сам не заметил как оказался в самом их центре. Вроде вот только заросшая ряской вода была только с одной стороны, а тут уже и спереди, сзади, по бокам. Вокруг остались лишь самые мощные деревья, но все какие-то больные, без листьев и обросшие мерзопакостным на вид лишайником. Лишь изредка можно было заметить растущие тонкие деревца. Срубив одно такое, прощупывая им почву попытался вернуться по своим следам, но всё на пути казалось незнакомым и в итоге ещё больше запутался. Пройдя ещё немного, оказался на берегу небольшого озерца. И тут же вжался, а затем и распластался в грязи, оставив торчащим из этой грязи лишь глаза, уши и нос.
Над водой, в хаотичном порядке, кружили светящиеся огоньки. Их было не так уж и много, едва ли полдюжины. Небольшие, размером с кулак, они кружили в каком-то своём загадочном танце и было неясно, как бы они отреагировали на то, чтобы за ними кто-то наблюдал. А под ними, по поверхности воды скользили в воде брёвнообразные спины, с торчащими из них множеством мелких плавников. Это было похоже на то, как если бы гигантская стрела вдруг стала живой и её оперения стали плавниками. Из под воды доносились стоны, с бульканьем выходил воздух и было непонятно, обычные ли это звуки болота, звуки общения этих животных между собой, или я стал свидетелем какого-то местного загадочного ритуала неизвестных существ, от которого бы мне надо держаться подальше. Решив, что мне тут совсем неинтересно, медленно начал отползать, заливая нос жижей, но даже фыркнуть опасался, чтобы не привлечь ничьё внимание. А пока полз, под собой нащупывал не только коряги, грязь и траву - пару раз попались клыкастые черепа и разрозненные кости. И оба раза, натыкаясь на них я обмирал. Мне казалось что я уже сам влез в пасть затаившихся чудовищ и вот-вот от меня откусят такой кусок, нанесут такую рану, которую залечить я уже не смогу.
Когда отполз, содрал с себя присосавшихся пиявок и постаравшись хотя бы примерно соотнести свой путь с окружающей местностью, двинулся дальше. Пока блуждал, совсем рассвело и после ночной тишины вокруг поднялся настоящий гвалт - жужжание насекомых, кваканье лягушек, треск падающих с высоты веток, крики ярких птиц. Кое-где попадались похожие на пауков, многоногие и тонконогие существа, бродящие по топям и никак не обращающие на меня внимания.
Наконец, чем дальше я уходил, тем чаще встречались островки суши, яркие растения, цветы, заросли из торчащих на огромную высоту трубкообразных зарослей, через которые даже невозможно было прорубиться с помощью меча и вновь начал обходить некоторые участки. С меха приходилось выковыривать всевозможных кровососущих паразитов, которые пытались устроить там свои гнёзда, которые также набивались в нос, глаза, уши. Тут частично помогло то, что вновь измазался грязью. Время от времени ловил больших лягушек, мясом которых и пополнял свои силы. Они же служили и в качестве пополнения жидкости в организме, потому что пить местную воду не рисковал.
Через какое-то время посреди этих местами заросших зарослей встретил каменный выступ, который при ближайшем рассмотрении оказался частью старинной стены, сложенных из обтёсанных каменных глыб. Вокруг из почвы торчали ещё несколько более мелких обломков, но ничего похожего на здание, вокруг которого могла бы быть выстроена эта стена (а она прям похожа на стену) не было обнаружено. На вершине этой стены, на обработанных камнях решил остановиться, хоть времени до заката было ещё довольно далеко. Лежал и сверху смотрел на бродящих по окрестностям местных жителей, часть из которых скрылась перед темнотой, а на их место пришли другие, имеющие странные и причудливые формы, настолько, что на утро я уже лежал и думал, а не приснилась ли мне эта ночь. Но нет, оставшиеся следы говорили сами за себя. В очередной раз в моей голове появилась мысль о том, что надо выходить из этих диких мест в местную цивилизацию, постараться где-то там найти своё место.
Путь выводил во всё более сухую местность, где стали вновь попадаться чистые ручейки и исчезли стаи кровососущих насекомых.
Под одним из кустов нашёл зайца, который прикинулся мёртвым, но таковым не являлся, думая, что я его не замечу, наивный. Шкурку от жира обгрыз, но обработать было негде, пришлось выкинуть.
Жизнь налаживалась. Пока не встретил старых знакомых.
Ближе в середине дня я заметил в стороне от себя пару небольших синекожих ящериц. Очень похожих на тех самых, которые стояли во втором ряду войска ящеров, напавших на подземный город крыс. Поменьше, с браслетами из жёлтого металла на конечностях (сперва издалека не разобрал, что за металл), с небольшими желтоватыми гребешками на головах, с пучком коротких копий, они медленно двигались параллельно моему курсу. Не желая так или иначе с ними пересекаться, я повернул в другую сторону, но через какое-то время уже в другой стороне, метрах в тридцати увидел ещё одну пару ящериц. Хоть они и двигались довольно плавно и казалось неторопливо, я был уверен, что это другие. И при этом, их темп был примерно равен моему.
Окружают. В груди похолодало. А может выводят под чей-то удар? Что делать? Прорываться! В какую сторону? Через них? А кто знает, может я вижу пару, а их там на самом деле больше?
Уже почти не скрываясь, побежал в ту сторону, где ещё не были замечены эти хладнокровные. Бег через лес, вновь ветви в лицо, овраги, ямы, буераки. Полчаса бега, остановка напиться воды в крохотном ручейке и вижу, что позади меня бежит уже пятёрка этих синекожих, а слева и справа всё так же по паре. Выругавшись, постарался побежать ещё быстрее. Но мои усилия не увенчались успехом, так как вскоре, мокрый от пота, но сохраняющий силы, выбежал на просторную покатую луговину, посередине которой, выстроившись в ряд, стояли трое полноценных завров, с десятком тех же синекожих ящериц, что загоняли меня. И добились своей цели.
Из лесного подлеска вышли синекожие, у которых гребни уже были расправлены и светились оранжевым цветом, но прямоходящие ящерицы не спешили нападать, а потому я получил возможность рассмотреть завров поближе. Я их видел как здоровяков двух с половиной метров роста, с чешуёй тёмно-бирюзового цвета, какого-то зеленоватого оттенка. При этом каждый из них немного по цвету отличался друг от друга. Три ряда костяных наростов на голове, один из которых переходит в гребень, произрастающий по позвоночнику. Ушей вообще не видать, маленькие глазки, защищённые нависающими костями черепа, почти отсутствующие губы не прикрывают частокол острых зубов. Мощный мускулистый торс, крепкие руки с металлическими кольцами на запястьях, пятипалые кисти, оканчивающиеся короткими толстыми когтями (почти как у меня), толстые ноги и довольно крупный хвост. В одной из своих рук они держали толстые щиты, судя по всему из красноватого дерева, окованные тем же металлом, из которого сделаны были и их украшения - наверное бронзой. А в другой - могучий шипастый каменный меч из черного с отливом камня у того, что стоял посередине, тогда как у двух других - не менее большие шипастые дубины. А ещё, за спиной того, что стоял в центре, стояла страхолюдина - здоровенный зверь, стоящий на двух крепких лапах, вытянутым горизонтально телом, с длинным хвостом и головой, чем-то немного похожей на голову завра, но обладающую ещё большими зубами. Голова этой твари возвышалась немного над заврами, а когда она немного её отклонила, то увидел, что на спине было прикреплено седло.
Дав мне какое-то время, чтобы оценить ситуацию, в которую попал, стоявший по центру завр что-то рыкнул и вперед вышел один из синекожих, заговоривший на понятном языке, лишь немного шипя, отчего пару слов пропустил:
- Могучий Те'ахгу'аки предлагает тебе, грязный (неразборчиво), бросить оружие и принять дар, который он (неразборчиво). Если ты сдашься, то твоя душа не пропадёт в (неразборчиво), а будет возвращена в мировой (неразборчиво) наиболее безболезненным способом. Если не падёт твоё оружие и не преклонишь колени, в радости своей от дара, то могучий Те'ахгу'аки вырвет у тебя твоё гнилое сердце сейчас, дабы не осквернять взоры детей Древних несовершенством твоего существования.
Сомневаюсь, что в том коротком рыке было столько всего, и сказано было именно так, но в их языке не разбираюсь, а потому пришлось поверить на слово.
От этих не убежать, смотря на жадно наблюдающим за мной оседланной хищной скотиной завров, думал я. Да и есть уж больно хочется опять.
Меч выскользнул из ножен. Разводы грязи и крови были хорошо видны на этом неплохом клинке, который уже так хорошо ему послужил.
***
Смотря в глаза главного завра произнёс:
- Если Те.. гуки.. ТеГук, настолько могуч, то пусть попробует!
Уж лучше попытаться сразиться с этой кучей мышц, чем вновь попасть на опыты. Да и слова о душе... Есть она, нету её - не знаю, но вот рисковать тем, что они могут с ней сделать, не собираюсь. Смерть - это всего лишь немного боли. Раз - и меня тут просто нет.
Но сперва я им пущу крови, с пробуждающейся злобой думал я.
Конечно, у меня против всех точно нет ни единого шанса - просто закидают копьями. Смотря на эту возвышающуюся надо мной громаду, несмотря ни на что, верил, что один на один я смогу ему испортить жизнь, а при удаче и победить! Верить и не сдаваться! Это единственный шанс. И я ещё помню, как эти завры одним ударом рассекали по нескольку мутантов, как спокойные неторопливые удары уничтожали плохо вооружённых крыс в дрянных доспехах или вовсе без них, и даже так они несли потери, когда вал крыс накрывал их.
Завр, издал очередной рык и его синекожие помощники разошлись в стороны, образовав небольшое кольцо вокруг нас.
Завр не сделал ни единого шага в мою сторону. Вместо этого он острием своего огромного меча сделал несколько движений, будто предлагая мне атаковать его. Ха! Нашёл дурака! Он тут свеженький прохлаждался, пока меня к нему выведут мелкие, и теперь я, немного взмыленный ещё должен нападать?! Ну нет, теперь твоя очередь.
Привычно уже перехватив нож хвостом, быстро наклонился и зачерпнув грязи, метнул её в сторону ожидающего воина. Не было цели куда-то конкретно попасть, но задеть его, вывести из себя - да, было бы неплохо.
Ящер попытался откониться, частично прикрывшись мечом, но от этого вышло даже немного хуже. Разрубленная на более мелкие липкие комья, грязюка полетела широким веером, жирными пятнами угодив в морду, пасть, залепив один глаз. В ярости взревев так, что прошла виденная взглядом звуковая волна, он в бешенстве замотал головой, разбрызгивая грязь и ринулся ко мне, широко замахиваясь мечом.
Только глупец будет лезть под такие удары, а потому ни блокировать, ни вообще как-либо подставляться под его удары не собирался. Ещё бы! Вся его фигура олицетворяла мощь, перед которой мало что могло устоять. Если стоять под ударами. Но моё преимущество - быстрота реакции. Отпрыгнуть в сторону и попытаться рубануть кончиком меча по его лапам, но только и успел, что перекатиться дальше от нового мощного удара. Удар вертикальный, затем рассекающий наискось воздух на том месте, где был секунду назад. Гудение воздуха от лезвия его меча перекрыло все слышимые звуки.
Распластаться на земле и не успевший вовремя среагировать за мной вражеский меч увяз в почве недалеко от моей головы, что даёт небольшой шанс. Выпад своим клинком по его когтям, а и удар хвостом, держащим нож, в бедро. Мечу удаётся срубить частично срубить один коготь, а нож бессильно соскользнул с его чешуйчатой шкуры. Сила ударов моего хвоста значительно уступала силе рук. А вот его хвост, которым он ударил с разворота, не подвёл. Свист воздуха и не успеваю среагировать, как меня сбивает на землю и только чудом удается повернуться дальше от последовавшего удара мечом.
Да, завр был медленнее меня, но гораздо сильнее и тренированнее. Я кружил вокруг него, пытаясь колоть, рубить мечом и ножом, но всё это было без какого-либо серьёзного для него вреда. Лишь несколько царапин на шкуре отмечали следы моих попаданий, из которых сочилась зеленоватая кровь. Но и этого ящер не ожидал. Его движения становились всё более порывистыми и были довольно быстры. Наша драка, неожиданно стала идти на выносливость и внимательность. Мне было достаточно ошибиться один раз, и этот Те'ахгу'аки размазал бы меня в грязи как букашку. А вот продырявить его шкуру и нащупать слабые зоны всё не удавалось.
А контролировать себя было всё сложнее. Силы уходили, и ничто их не пополняло. Специфический запах крови ящеролюда дразнил, появлялось желание вцепиться зубами в его горло, вырвать клок мяса и глотать, глотать эту сладость...