Было 4 мая, последний день затянувшегося праздничного безделья.
Пора и поработать, зевнул я, рано проснувшись от сознания этой необходимости и, расправив плечи, надумал пойти в гараж - готовить автомобиль к техосмотру. Позвонил знакомому, тот обещал одну запчасть.
Азор, как всегда, выпущенный Людой ещё ночью, шлялся где-то во дворе по своим собачьим делам. Надо приготовить ему завтрак, подумал я , и , вообще, нехорошо уходить, не накормив сына.
Я поставил на тихий огонь его любимую манную кашу с маслом и спустился во двор, чтобы посвистеть собаку.
Свистел я резким лихим посвистом, как соловей-разбойник, на мелодию "чижика-пыжика" - такой посвист Азор слышит за километр и скачет ко мне, как Сивка-бурка, вещая каурка. Но сегодня , увы, результата не было, если не считать испуганного шараханья редких ранних прохожих.
Каша сварилась, я сдобрил её протёртым кусочком сыра, в компенсацию за предстоящее расставание рыжего терьера с хозяином, вышел опять во двор и посвистал "чижиком". Накрапывал холодный дождик, неуютно поддувал сырой ветер. Сивка-бурка не прискакал.
Я вернулся домой и тихо зашёл в спальню, чтобы сменить куртку на гаражную.
Чуткая Люда зашевелилась в постели, а я вдруг заметил, что на полу лежит азорин ошейник.
- Когда ты выпустила Азора? - спросил я жену.
- Да в три часа! Достал меня, разбудил! - отвечала она.
- Однако, уже девять, пора б нагуляться, - затревожился я. Да ещё без ошейника - как раз собачники заберут.
- Не волнуйся - придёт, - успокоила жена.
Было обидно, что срываются мои рабочие замыслы. Обычно я шёл в гараж, оставляя выгулявшегося Азора со спокойной душой дома или брал с собой, и умаянный сынок дремал в машине, изредка приоткрывая от гуляшной усталости и ленивой сытости один глаз.
- Ладно, - подумал я. - Завезу пока в садовый домик картошку на посадку, а потом загляну домой.
Однако и в одиннадцать часов Азор не появился. Люда уже не раз выходила искать его на улицу.
Я тяжело вздохнул:
- Что делать?
Вспомнил, что у нас в городе есть контора по отлову бродячих собак.
Взубодораженное сознание нарисовало фантазию - вот собачники проснулись после трёх затяжных дней пьянки, денег нет, стали отлавливать собак, в надежде разжиться от сердобольных хозяев на бутылочку, возвратив их. Ну, конечно, мой Азор скулит там в этом переполненном собаками гадюшнике, да ещё и стукнули его хорошенько - так просто он в руки не дастся! Позабыв про ГАИ и вздыбленную буграми дорогу, я рванул на скорости на окраину города.
- Что ты, милый! - сказала мне бабка-сторож
собачьей конторы. - С тридцатого апреля никто не появлялся, пьют все. Не ловят собак!
Стало, как бы, легче за Азора. Наконец, решил заскочить к знакомому, ждёт ведь меня.
Его гараж был далеко в стороне от моего, поэтому, когда возникло впереди перед автомобилем неожиданное виденье - я ему не поверил.
Чуть в стороне, рядом с дорогой гордо маршировала влюблённая собачья пара. Ближе к дороге, степенно и задумчиво, на выпрямленных ногах и с поднятой к небу головой и, конечно, задранным кверху хвостом гордо вышагивал мой рыжий ирландский терьер.
За ним ещё более гордо, но, изредка бросая преданный взгляд на своего избранника гарцевала - иначе не скажешь, так она походила на породистую скаковую лошадь, графиня - далматинка, белая в чёрных яблоках, поджарая и стройная, слаженная и упругая, заметно выше Азора ростом, хоть тот и стремился вытянуться вверх рядом с важной дамой.
- Кто придумал для собак эти плановые случки раз в год под зорким надзором хозяев? - подумал я. - И обязательно масть в масть. Понятно, когда нужно сохранять породу. Но ведь часто собаки просто друзья, родные члены семьи и плевать хотели хозяева на породу от их свободной любви. Почему мы - люди, не желаем сами себе такого? Все от рождения свободны - и люди, и животные.
Наконец, Азор заметил мой автомобиль, он безошибочно узнавал его метров с пятидесяти. Первая реакция - короткий рывок в сторону машины, потом резкий "стоп" - взгляд на подругу:
- Ну, что? Пошёл я?
Её ответный кивок:
- Всё понятно - хозяин!
Спустя ещё секунду, у Азора происходит ломка и резкое переключение на хозяина, он подбегает, нетерпеливо барабанит лапами в дверь, я открываю, пёс - откуда у собаки находятся силы после восьмичасового любовного марафона?! прыгает на метр, заскакивает ко мне на колени и начинается вакханалия безудержной радости и счастливой скулёжки по поводу неожиданной встречи.
Разлука может, была и не так долга, но и пёс, и хозяин прекрасно понимают, что обычный распорядок дня нарушен для обоих волнующими событиями, хотя каждый из них понимает это волнение по-своему.