Хорунжий : другие произведения.

Ск-3: Ингольштадт

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
  Ингольштадт 
  
  - Война никогда не будет прежней, - сказал Туха и сделал шаг ферзём.
  Деревянная шахматная фигура белых матово-кремового цвета старой слоновой кости глухо припечаталась к доске суконным дном, угрожая королевской пешке.
  - Да как сказать? - риторически вопросил Иван, раздумывая чем защищаться, конём или пешкой. - Говорил же один из древних греков: "Что было, то и будет. И всё уже было. И всё будет снова".
   Черный конь занял позицию на шестой линии. Фигурки было приятно держать в руках. В каждой со дна высверлено отверстие и в него вставлена железная бобышка. Тяжесть, оказывающаяся в пальцах , вступала в жестокий конфликт с теплом живого дерева, и сознание расширялось.
  -О, хорунжий, не будет. И не только война. И мир не будет прежним. Не стоит себя обманывать.
   Белые принялись разворачивать наступление.
  - Война - не знаю. Пуля дура - штык молодец, а шашкой я от штыка завсегда отобьюсь. Так было и так будет. Хотя, аэроплан ни штыком, ни шашкой не достать, а от пули ему что? А вот мир, он такой большой, как оказалось. Ты с Москвы. Я с Амура. Джон, так вовсе с Австралии. Если где что и изменится, то это еще не весь мир. Посуди. Вот, тайга. Вот идёт медведица. Они там тысячу лет назад ходили, и через тысячу лет так же ходить будут. И у Джона в пустыне так же. Это у тебя в Москве трамвай пустили и фонари поставили. А у нас... Мир он не изменится никогда.
  - И в твою тайгу придёт электричество. И пустыню австралийскую оросят водой. На Марсе и то есть каналы, и на Земле будет не хуже.
   Про Марс Иван говорить не желал, потому сухо ответил:
  - На всё Божья воля.
  - Я атеист. Мне мечтать разрешается.
  На большой, полметра на полметра, доске, инкрустированной квадратами из шпона палисандра и явора, тем временем сложилась сложная композиция. Иван пощипал себе кожу на лбу, раздумывая, пора ли идти на размен.
  - Бог мечтать не запрещает. - Иван умел думать про одно, а говорить о другом. - Я когда маленький был, приключилась хворость. Думали, всё, умру. И понесли меня к шаману туземному. Выжил... После правда, мать долго этот грех замаливала. Бесовщина, а как же. А по мне так: если бесы есть, то и Бог существует.
   Пора меняться. Тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук.
   И опять хорунжий оказался перед дилеммой. Как ходить?
  - Вынь руку изо рта!
  Иван вздрогнул. Сам не заметил, как прикусил большой палец.
  - Виноват, ваше благородие! - шутливо воскликнул хорунжий. - Больше такого не повторится, господин поручик!
  В девятом форте с партнёрами у хорунжего Ивана Белокопытова имелись определённые проблемы. Шахматисты тут делились на два подразделения: те, кто играл сильнее Ивана и те, кто значительно хуже. В итоге, садиться за шахматную доску с ним - желающего найти, еще поискать. Михаил принадлежал к первой группе. "Глупый ход, конечно... Но, хоть что-то...", - Иван решился:
  - Шах!
  Тук.
  - Мат, хорунжий.
  Михаил закрылся конём, тем самым поставив короля противника под удар своей ладьи.
  - Так я же бью ладью?
  - Твой король под ударом коня еще, которым я от слона закрылся.
  - А я могу...
  - Именно что ты, хорунжий, ничего не можешь. Мат. Так и с жизнью в мирное время. Не можешь и не хочешь понять, что она никогда не будет прежней.
  - Туха, вот только не надо про политику. Ты ей даже соседу по комнате так запорошил мозги, что я слышал как он по-русски грязно выматерил охранника: "Меньшевик"!
   Офицеры сдержанно посмеялись.
  - А что я? Он сам ко мне пристал, научи русским ругательствам, да научи.
  - Ха! Слышал я его словарный запас великого и могучего: "Не говорите глупостефф", "Иди покакай" и "Меньшевик".
  - Не уходи от темы разговора. Политика... Вот кто раньше всерьёз принимал движение рабочих за свои права? Тем не менее, когда в США рабочие, требуя повышения зарплаты отказались грузить корабли союзников, это поставило под удар поставки снарядов!
  - Говорят, что этот профсоюз германцы организовали.
  - Шовинистические бредни. Так можно договориться до того, что в войне побеждает не тот, у кого искуснее полководцы, и даже не преимущество в живой силе и технике, а у кого лучше разведка и диверсионные группы.
   Иван хотел было предложить еще партеечку, но понял, что лучше собрать шахматы...
  - Туха, прости, но вспомни: всего одна небольшая адская машинка в трюме корабля в Марселе. Отчего не сработала, не знаю, но сколько транспортников сгорело в Атлантике?
  - Сколько - не скажу. Но! Исход кампании на Западе решают не адские машинки, а сражения. Такие, например, как битва при Марне. Кстати, заметил, что о её смысле и значении поражения в берлинской прессе никто и ничего?
  - Это понятно. - Иван захлопнул крышку коробки. - Свои поражения замалчивают все, а победы раздувают до гигантских размеров. Так всегда было.
  - Всегда? Но не настолько же! Слушай:
  
  Двадцатый век. Еще бездомней,
  Еще страшнее жизни мгла
  Еще чернее и огромней
  Тень Люциферова крыла,
  Пожары дымные заката
  Пророчества о нашем дне,
  Кометы грозной и хвостатой
  Ужасный призрак в вышине,
  Безжалостный конец Мессины:
  Стихийных сил не превозмочь,
  И неустанный рев машины,
  Кующей гибель день и ночь,
  Сознанье страшное обмана
  Всех прежних малых дум и вер,
  И первый взлет аэроплана
  В пустыню неизвестных сфер... 
  И отвращение от жизни,
  И к ней безумная любовь,
  И страсть и ненависть к отчизне...
  И черная, земная кровь
  Сулит нам, раздувая вены,
  Все разрушая рубежи,
  Неслыханные перемены,
  Невиданные мятежи.
  Что ж, человек? - За ревом стали,
  В огне, в пороховом дыму,
  Какие огненные дали
  Открылись взору твоему?
  Как день твой величав и пышен,
  Как светел твой чертог, жених!
  Нет, то не рог Роланда слышен,
  То звук громовый труб иных!
  Так, очевидно, не случайно
  В сомненьях закалял ты дух,
  Участник дней необычайных!
  Открой твой взор, отверзи слух,
  И причастись от жизни смысла,
  И жизни смысл благослови,
  Чтоб в тайные проникнуть числа
  И храм воздвигнуть - на крови.
  
   Хотел Иван спросить, не сам ли Михаил сочинил стих, но промолчал. Трудно ли попасть в просак?
  - Хорунжий. Раз ты шахматы убрал, пойду, присоединюсь к Коннетаблю. Он в бридж со своими французами играет. А стихотвоение - Александра Блока. Еще в одиннадцатом году написал.
   Поручик поднялся из-за стола, лихо "по-французски" отсалютовал двумя пальцами и отправился к картёжникам, оставив Белокопытова наедине с собственными мыслями.
  "Можно подумать, это я дурак, не хочу в шахматы играть. Гад ты, поручик. Красавчик, умница, храбрец каких мало (шесть орденов!), но - гад, интриган и сволочь."
   Совсем некстати вспомнился австралиец Джон. Кроме занимательных рассказах о своей далёкой родине Джон умел гадать на картах. Говорил, бабушка научила. Колоду никому не давал и играть ими не разрешал, хотя были карты в два раза больше привычных, масти необычного обозначения и играть было бы неудобно. Как-то Джон гадал сотоварищам, предсказывая будущее. Когда подсел Туха, Джон поразился: "Какой расклад! Впервые вижу! Ты станешь генералиссимусом! Или маршалом!" А после место Михаила занял его сокамерник. И... У Джона на судьбу Шарля - тот же самый расклад! Один в один. Австралиец даже побледнел, а все, кто наблюдал за гаданием, принялись смеяться и советовать французу не соглашаться на пост меньше, чем коннетабль или президент.
  Иван Белокопытов взял закрытую шахматную доску двумя руками, встряхнул. Фигуры знатно громыхнули. "Впрочем, как знать? А вдруг сбудется. Я еще внукам буду хвастаться, что самому Тухачевскому шах ставил... Впрочем, если Миша и Шарль придут к власти, ни мир, ни война прежними не будут, это точно."
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"