"Я задам вам еще один вопрос. Что это за книга? Кто автор? Откуда вы ее выписали? Что в ней написано? Какие в ней мысли? Зачем вы ее купили?"
Михаил Себастиан,
"Безымянная Звезда"
Его пальцы легко пробегают по корешкам, едва касаясь их. Книги из пергамента - хорошо выделанной телячьей кожи. Книги из желтоватой бумаги, иногда крошащейся, несмотря строго поддерживаемые в библиотеке температуру и влажность. Книги, книги, книги... Пальцы поглаживают переплеты с золотым теснением, тусклые и полустертые надписи на обложках инкунабул и редчайших первых изданий, корешки книг переплетенных не только в бычью, крокодилью, но и в человеческую кожу. Прозрачные кофры с манускриптами, папирусными, пергаментными свитками и свитками на шелке и рисовой бумаге. Его хранилище кажется бесконечным. Впрочем, так оно и есть. Его библиотека, в большом доме на берегу Луары, уходит в никуда бесконечной анфиладой комнат. Книги - это его жизнь, его дыхание. Не только в переносном, но и в прямом смысле. Книги дают Букинисту не только знания, он черпает из них не только мудрость прошедших эпох, но и жизненную энергию. Кто сказал, что книги это просто переплетенные куски бумаги или пергамента? У каждой книги есть своя энергетика, своя аура, своя жизненная сила. И если знать как, то можно черпать эту энергию из книг, и даже обрести почти бессмертие. Что и делает Букинист. Книги одновременно для него лекари и лекарство, рабы, слуги и дети, наложницы и жены, учителя и ученики, его друзья, и даже, временами, враги.
Такие как у него книги есть только где-то недрах библиотеки Ватикана, в библиотеках университетов Лиги Плюща, или это вовсе уникальные фолио, по сравнению с которыми рукопись Войнича просто детские каляки-маляки. Но этих манускриптов и книг никто не увидит, пока жив Букинист, а он протянет еще очень-очень долго. Букинист очень жаден, и в его библиотеку, даже в доступную ее часть, имеют доступ лишь единицы, а ведь это лишь верхушка айсберга.
У всех книг в его библиотеке есть свой характер. У одних покладистый, у других озорной, у третьих строптивый, и так далее. Всех оттенков не перечесть. Но есть среди них особая категория - охотницы. Конечно, эти книги не едят мясо, не пьют кровь, но они питаются другим - энергией человеческой мысли, и не просто обычной мысли, они охотятся на потенциальных гениев. Только не надо сравнивать их с созданиями из галюцогенного бреда Кастанеды. Охотницы никого не порабощают. Они охотятся, чтобы, отдав свои знания, свою энергетику, получить взамен энергию мыслей гения. Обмен, более-менее, равноценный. Такой симбиоз может существовать различные промежутки времени. Впрочем, срок жизни книг бывает гораздо длиннее человеческого. Поэтому, охотницы за мыслью нередко меняют не одного владельца. Букинист это знает, и поэтому хранит охотниц в особом шкафу, там, где их никогда не увидит чужой глаз. Особо строптивых он берет с собой в свои путешествия, чтобы не спускать с них глаз ни на минуту. Потому, что если книга решила пуститься на поиски мысли, ее не остановит даже цепь, как в книгах Пратчетта.
Букинист собирается в дорогу. У него есть примерно полторы дюжины любимых городов и мест по всей планете. Страсть к путешествиям у него появилась еще века полтора назад. Тогда он объездил не только всю Европу и Египет, но даже побывал в далекой Америке и Мексике. Вот и сейчас он засобирался в одно из таких мест. Путь его лежал на восток, в один из городов, которые оставили след в его душе. Ну и конечно его звало в дорогу дело, бизнес, как говорят теперь. Он снимает с полок в доступной части библиотеки несколько первых изданий, еще парочку редких альбомов, и еще с дюжину других ценных, но не очень редких книг. Потом он уходит в глубь своей библиотеки, туда, где за несколькими бронированными дверями, которым позавидовал бы любой швейцарский банк, находится невидимая никому, кроме него, часть библиотеки. Букинист идет к шкафу с охотницами. Он прикладывает ладонь к книжному шкафу, в котором на полках мирными рядами стоят охотницами, и замолкает, усилием воли очищая свое сознание от любых мыслей. Букинист слушает. Почти все книги спят, две из них слегка ворочаются, и только одна Инкунабула делает вид, что спит. Она старательно гасит свою энергетику почти до нуля, но небольшие всплески выдают ее. Но Букиниста не обманешь. Он вынимает книгу из шкафа и кладет ее в сумку.
Если бы только Букинист мог знать... Но игра уже началась.
b3 е5
В этом городе Букинист не был уже давненько. Лет эдак двадцать. А впервые так и вовсе лет шестьдесят назад. Город (Букинист называл все любимые города с большой буквы - Город, для него они были частью единого целого) нравился ему своей зеленью, особой теплой энергетикой, чем-то непередаваемо уютным. Не зря этот город так любили раньше писатели и поэты. Букинист еще не ступил на улицы Города, когда почувствовал, что с Городом творится что-то неладное. А потом и увидел. Ранее зеленые широкие улицы были голы, в домах в самом центре были выбиты окна, на центральной площади шаталась под ногами плитка. Энергетика города сильно изменилась. Она был отравлена ненавистью, злобой, дикой усталостью и безысходностью, жадностью, похотью и гордыней. Букинист с легкостью читал энергетические потоки, и вся изнанка города была у него как на ладони. Кто-то в городе устраивал пир во время чумы, а кто-то просто пытался выжить. Город был похож на муравейник, из которого изъяли муравьиную матку. Богато одетые люди на роскошных автомобилях и серые, вымотанные вдрызг и пытающиеся выжить обычные люди, стоящие в очередях к желтым прямоугольным полу-автобусам. Город был уже не тот. Но, к счастью, парки города еще хранили остатки бывшего тепла. Ласковый ветер гулял в ивах и каштанах. Пели птицы, шныряли нахальные белки. Побродив по паркам, и задержавшись на одном из холмов, чтобы полюбоваться видом реки, некогда могучей и красивой, а теперь на треть заросшей ржаво-зелеными водорослями, Букинист вернулся в гостиницу.
Инкунабула всю дорогу старательно делала вид, что спит. И только когда Букинист отвлекся, она взялась за дело. Она искала того человека, ради которого затеяла всю эту авантюру. И она его нашла. Оставалось доиграть партию.
Сb2 Кс6
с4 Кf6
Кf3 e4
Kd4 Cc5
Kc6 dc6
e3 Cf5
Уже в номере гостиницы, после сытного ужина, Букинист удобно устроился в кресле, достал Инкунабулу из сумки, и открыл книгу. На шмуцтитуле надпись:
Лука Пачоли
"Сумма арифметики, геометрии, учения о пропорциях и отношениях",
Венеция, 1494.
Базовые знания по математике. Пачоли не смог решить даже кубических уравнений, он считал их нерешаемыми. "И куда ты рвалась, глупышка?" - мысленно обратился он к книге. "Какая от тебя польза? Ты ценна как раритет, как антикварная вещь, но твои знания, кому они нужны? Они лет четыреста как устарели".
Но книга молчала. Букинист положил Инкунабулу в сумку, и лег спать. Уже засыпая, он еще раз проверил энергетику Инкунабулы. Та хранила молчание. Но как только Букинист уснул, она продолжила игру.
Фс2 Фе7
Весь день букинист провел в делах, он продал четыре и купил три книги, обменял еще две, и уже под вечер направился в гостиницу. Инкунабула все это время лежала в его сумке, Букинист не отпускал ее от себя. Только один раз он оставил сумку на кресле, когда вышел со своим клиентом в его библиотеку. Но это было в доме очень богатого человека, в доме, где чуть ли на каждом шагу была охрана.
Се2 0-0-0
Вечер был хорош. Близилась осень, и пусть город был не так зелен, как раньше, но все же, местами, он был еще очень хорош. Девушки в мини юбках и мини шортах, веселый гул толпы...
Букинист и не заметил, как забрел куда-то не туда.
Уже смеркалось, но фонари еще не зажглись. И тут из ближайшей подворотни вышли трое. Классика жанра. "Идиот. Кретин", - обругал себя Букинист, но было уже поздно.
- Слыш, мужик, закурить не найдется? И телефончик позвонить.
Букинист вынул из нагрудного кармана пиджака свернутые трубочкой разноцветные бумажки, местная валюта, суммой в две - три местных средних месячных зарплаты.
- Так, ребятки, я даю вам деньги, тут хватит на бухло, и на телочек, и мы расходимся, как в море корабли. Идет?
Их жаргон густым облаком висел над их головами, и Букинист легко считывал его.
Старший из троицы выхватил деньги и, не глядя, сунул в карман.
- И сумку, дед. И можешь топать. Я сегодня добрый.
Букинист раскрыл сумку и показал ее гопникам.
- Тут только старые книги, что вам с них? А мне они дороги как память.
Он пошарил в кармане брюк и достал оттуда еще несколько темно-розовых смятых бумажек с портретом женщины с грустными глазами и короткой стрижкой.
- Вот еще. И разойдемся.
Он протянул деньги старшему. Тот их взял, но в этот момент второй гопник рванул сумку к себе, и начал вытряхивать книги прямо на асфальт.
- Волчара позорный, тут что, только это барахло? - рычал он.
- Я же вам все отдал, по-хорошему... - Букинист собирал силу для удара.
Ему с самого начал надо было переплести их энергетические нити и...
Букинист не успел ничего предпринять, когда третий гопник поднял Инкунабулу и зашвырнул ее куда-то далеко, за его спину. Через секунду все три гопника свалились как подкошенные, мгновенно потеряв сознание.
Букинист быстро запихал все книги в сумку и бросился в ту сторону, куда третий бросил Инкунабулу. Он долго бродил по полутемной темной улице, но так ничего и не нашел.
f4 Kg4
g3 h5
h3 h4!!
Партия продолжалась.
Маленький серый человечек шел по улице и думал, где бы ему занять хоть немного денег, чтобы утолить мучившую его жажду. У него, как говорят в народе, "горели трубы". И тут на него упала Она. Человечек подобрал книгу, повертел ее в руках, подошел к фонарю и попытался прочесть. Но книга была на каком-то иностранном языке, и бедолага, решив, "что не везет, так не везет", приготовился выбросить ее. Но передумал. Что-то, в его еще не до конца пропитом мозгу, подсказывало, что книга-то старинная. А раз так, то, может, хотя бы на бутылочку крепленного, за эту книгу ему дадут. И у гастронома с какой-то витиеватой зеленой надписью ему повезло. Он наобум обратился к мужчине лет тридцати пяти - сорока выходившему из гастронома.
- Э... Можно вас?
- Вам чего?
Мужчина остановился. Он явно спешил домой.
- Книжечка вот. Продаю. От дедушки досталась. Недорого.
И он вытащил из-за пазухи книжку, которая свалилась ему на голову.
Мужчина взял ее в руки и замер. Потом осторожно открыл и начал листать. Он не верил своим глазам. Даже прикусил слегка кончик языка. Было больно. Затем он сунул руку в карман и извлек оттуда три или четыре сиреневых бумажки с бородатым старцем.
- Этого хватит?
Серый человечек и не ждал такой удачи.
- Премного благодарствую! - пробормотал он каким-то книжным языком, и скрылся в дверях магазина.
hg4 hg3
Лg1 Лh1!!
Букинист был зол. Мерзавка. Она, все-таки, его провела. Он не сомневался, что все случившееся было подстроено Инкунабулой. Но и он не лыком шит. Букинист достал из чемодана небольшой дипломат и раскрыл его. Стальные двери это конечно хорошо, но в самых ценных книгах, за корешком были спрятаны маячки. Сейчас он узнает, где она, а потом наймет людей, которые заберут Инкунабулу, и примет меры, чтобы эта дрянь больше никогда не покидала его дома.
И он тут же начал действовать.
Лh1 g2
Книга больше не спала. Букинист отчетливо чувствовал ее энергетическое поле.
"Лучше отпусти его. За тобой уже идут. Будешь паинькой, он останется жив".
В ответ долетело какое-то хмыканье. "Я не шучу. У тебя за корешком электронный маячок. Я знаю, как ваша сестра может задуривать голову людям. Но рук то у вас нет, и маячок ты сама снять не сможешь. Отгони его! Тебя заберут, а он будет жить. Ну же?! Они скоро войдут".
Ответом была тишина.
Он прождал до рассвета. Ему так и не перезвонили. В семь утра он включил телевизор и переключил на программу новостей. Бойкая рыжеволосая девица рассказывала, как двое неизвестных пытались поникнуть ночью в библиотеку местного олигарха (тире криминального авторитета), а когда их застукала охрана, открыли огонь и погибли в перестрелке. Девица так же добавила, что ведется следствие и у него, у следствия, уже есть кое-какие зацепки.
Лf1Фh4+ (шах)
Букинист грязно выругался, и начал собрать чемодан.
"Дура набитая... И чем тебе у меня плохо было?! Чтобы я еще хоть одну из вас выпустил из дому! Все равно я вернусь и тебя найду!"
Но книга молчала. Она вспоминала слова о руках. Да, у нее не было рук. Зато они были у растяпы охранника, очень удачно уронившего сумку, да так, что жучек - маячок выпал, и охранник в спешке затолкал его под корешок лежавшего в сумке редкого альбома.
Букинист вызвал такси, схватил свои вещи и помчался в аэропорт.
Крd1 gf1Ф+ (шах) Белые сдались.
Примерно через три недели покинул город мужчина, купивший возле гастронома книгу у маленького серого человечка. Вместе с ним покинула город и Инкунабула. Они затерялись где-то среди платанов и каштанов на юге страны. Мужчина еще не знал, что его ждет впереди, а вот книга знала. Только она знала, что ее ценность не том, что напечатано на ее страницах, а в том, что написано от руки на ее полях. И то, что Букинист считал каракулями, было неизвестными записями Никколо Фонтано, гения - самоучки, записавшего свои озарения на полях этой книги и забывшего о них. Не все из этих озарений были интересны и важны. Но кое-что могло дать импульс, толчок, идею, которую гораздо легче воплотить в это время. И этот воплотит. Уж она-то постарается. Ведь это дело ее чести.
Примечания:
Инкунабула (от лат. incunabula - "колыбель", "начало") - книги, изданные в Европе от начала книгопечатания и до 1 января 1501 года. Издания этого периода очень редки, так как их тиражи составляли 100-300 экземпляров.
Антроподермический переплёт -- это книжный переплёт, изготовленный из человеческой кожи. Сегодня данная техника не используется, но в XVII--XIX веках она была распространена достаточно широко.
Лука Пачоли - Фра Лука Бартоломео де Пачоли 1445 - 1517, - итальянский математик, крупнейший европейский алгебраист XV века, автор книги "Сумма арифметики, геометрии, учения о пропорциях и отношениях" (до наших дней сохранилось семь всего экземпляров этого издания) и трактата "Об игре в шахматы".
Никколо Фонтано (Тарталья) - 1499-1557, итальянский математик и инженер самоучка.
В рассказе использована запись шахматной партии Ларсен - Спасский, 1970.