Догорают багровые крылья,
Белый уголь и искры вразлет,
Пепел падает хлопьями пыльно -
Больше здесь никто не живет.
В новом доме, богатом и справном,
Где большая рождалась семья
Год за годом, и чинно, и славно,
По законам простым бытия,
Как и многие, здесь просто жили.
А потом приключилась беда:
Мор и смерть, дети первыми были.
Следом - старших в семье череда.
Страшно, страшно, не вылечить горе,
И страшнее еще - перенять,
Заразиться, чтоб множилось море
Умиравших... Недолго решать
И решаться, и брать в руки вилы,
Факел, цепи, чтоб двор на замок,
И - дотла жечь, жечь в полную силу...
Чтоб никто убежать вдруг не смог.
Не сбежали, кричали, горели,
Догорали. Зараза дотла...
И на них все снаружи смотрели:
Были люди - а стала зола...
Догорали багровые крылья,
Белый уголь и искры вразлет,
Пепел падал густой, серый, пыльный...
Больше здесь никто не умрет.
Радикально решили задачу:
С болью, с кровью, высокой ценой.
А могло ли случиться иначе?
Мог ли кто-то остаться живой?
Из сожженных в болеющем доме,
Из детей, стариков, старожил -
Мог ли вылечить, умерших кроме,
Кто-то тех, кто надеялся, жил?
Мог!
Спешил и бежал, собирая
Сумку лекаря он на ходу,
Понимая, что не успевает,
И - быстрее! Еще! Не дадут,
Верил он, не позволят случиться
Страшной жертве, подмога близка,
Лишь чуть-чуть... пламя... пепел... и лица...
Опустилась бессильно рука...
Торопились... не верили... страшно.
Поспешили остаться в живых,
Окружая цепями домашних,
Тех, кому не свезло лишь на миг.
Лишь на пару минут... не хватило
Полчаса и поддержки людской.
Он пришел и готов - поздно было
Для подмоги, лечебной, любой...
И останется вечной отметкой
Это пламя на сердце врача:
Не успел и не спас, так рулетка
Повернулась. И - помнить, молчать...
Догорали багровые крылья,
Белый уголь и искры вразлет,
Пепел падал - густой, серый, пыльный...
Время лечит, а память все бьет.