Странник Стелла : другие произведения.

Обзор финала "Связь времен - 2017"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    За рецензии произведений, вышедших в финал конкурса крупной прозы "Связь времен-2017", получен специальный приз "Лучшему рецензенту" - подарочная карта интернет-магазина "Amazon".
      Обзоры финальных работ: Аноним "Синяя магия", Олег Гешпенстов "Революгеддон. Сказка для младших офисных сотрудников", Эдуард Еласов "Зайди ко мне, когда уснёшь", Ксения Томашева "Эпоха Великих Географических Открытий. Курсовая", Павел Зайцев " Увидеть море", Сергей Яковенко "Омут", Александр Сороковик "Сокровища старого портфеля", Евгений Грошев-Дворкин "Отец", Валентина Лесунова "Замыкание".
  Завершая обзор финала, систематизировала все ранее написанные рецензии. Думаю, будет правильным, если рецензии на работы авторов из подсудной четвертой группы, вышедшие в финал, перенесу сюда.
  
  Аноним: Синяя магия
  Обзор можно прочитать в отдельной публикации "Связь времен в романе Анонима "Синяя магия".
  Оценка самая высокая.
  
  
  Гешпенстов Олег: Революгеддон. Сказка для младших офисных сотрудников
  Разбор любого произведения начинается с анализа заголовка. Вот и я призадумалась, а что же там такое прячется? На мой взгляд, заголовком является только главное слово - "Революгеддон", а "Сказка для младших офисных сотрудников" - это уже подзаголовок. Так и представляю на обложке книги: первый - более крупным кеглем, а второй - чуть мельче.
  Теперь - о смысле заголовка. Что такое "революгеддон"? Если, например, не читать аннотацию и вообще не представлять, о чем пойдет речь в повести, мое воображение понеслось бы по такому пути. Слово это сложное, и образовано путем сращения двух слов: "револю", связанным с понятием революции, то есть, крутого переворота, и "геддон"... А что - "геддон"? Ох-хо-хо! Так и стоит перед глазами босс огненных недр барон Геддон! (А шо делать, коль с другими не знакома?) И если уж они соединились - "рево" и "геддон", то, знать, ждет нас в повести некая игра, в центре которой будет революционный переворот (или хотя бы его попытка!). Но уж точно там будет "бабахать" и полыхать! А может быть, и начнут хрустеть кочанами капусты отваливающиеся лихие головы да потекут реки крови! (Кто испугался - прОшу не читать. А я прошептала: "Гори все синим пламенем!" и сделала первый шаг! Корову-то все равно не проиграю!).
  
  В основу повести положена такая незатейливая фабула, скажем, не уникальная, но ведь дело не в этом. Сколько разгуливает сюжетов о машинах времени или о войнах с инопланетянами - и ничего! Где можно найти сегодня неисхоженную межу, когда все поля давно уж перетоптаны вдоль и поперек миллионами авторских ног, пардон, пальчиков на тетеньке Клаве? Главное - как подать, не так ли?
  Так вот, действие происходит в реальном, но более - все же в условном мире - в Москве и в наше время, прямо сейчас, осенью этого года. Профессор Сокольнический, историк и лингвист, специалист по Древнему Шумеру и Вавилону, получает письмо от своего студента Николая Недашкова из Ирака, где тот копает артефакты вместе с "черными" геологами. Этот паренек, выросший в условиях необычайной бедности, очень уж увлекался сочинениями Ленина, марксовским "Капиталом", но свою дипломную писал по Древнему Вавилону. Видать, чуял, откуда свалится на него такое "счастье"!
  Не успел хозяин дома открыть письмо, как заявился некто, представившись ученым Штурммахером, то бишь Шеймейхером из Германии, специалистом по " Шумер и Вавилон". Наивный Сокольнический (а каким еще может быть профессор?) отдает ему старинное шумерское кольцо Всежизния, что лежало в этом конверте, и, бедный, не видит даже того, что его незваный гость бросает бумагу в камин. И только этот "махер-мейхер" (так и просится - "один херр", то бишь, господин) - за порог второго входа, как на первом - капитан милиции Белкин: "Я по поводу убийства вашего студента Николая Недашкова! Как вы сказали? Профессор, вы отдали кольцо очень опасному мошеннику Афанасию Новикову по прозвищу Фокусник".
  
   Вот так быстро, уже с первого эпизода, мы начинаем погружаться в мир, созданный автором, откушивать его "десерт", потому как чтиво легкое вроде воздушного безе, удерживают которое небольшие слои авторских рассуждений, но - опять же, без нравоучений и навязывания своей точки зрения.
  Игра началась! И где же нам (то есть - им!) искать "кольцо Всежизния", оживляющее мертвых, как не на Красной площади! Вроде бы туда, куда обычно идут все, кто приезжает в Москву впервые, собирался пойти и тот "херр"!
  Накатанная автором дорожка (то бишь, фабула) верна на все сто! Так и есть! "Фокусник" на Красной площади! Бегство! Потасовка! И вот кольцо выскальзывает и катится в сторону Мавзолея... Стоп! Армагеддон меня разрази! Я ведь об этом уже читала! Дежавю, однако! Или...
  А вот и еще одна ассоциация невольно выплеснулась наружу! Армагеддон! Да, именно так! Значит, впереди нас ждут сражения, в которых примут участие противоборствующие силы - силы добра и зла!
  
  Не буду останавливаться долго на Красной площади, потому что события начали разворачиваться страшным образом и нужно "уносить ноги". Ожил сам Владимир Ильич, а вместе с ним - и армия мертвецов, почивавших в стенах Кремля. С одной стороны, вроде бы сбылось желание студента-ленинца воскресить вождя, чтобы тот совершил революцию (а, вот и дошли мы до этого "револю"!) и отобрать у богатеев все их добро... Но с другой - не чересчур ли много начало шастать по площади "мертвяков"? Да они еще и вонзают свои клыки в шеи прохожих!
  
  Вот здесь можно и прервать ненадолго рассказ о сюжете. Попробуйте просто пофантазировать. Да, вы правы, это и не Ленин вовсе, а поселившийся в его теле страшный демон Бэл, он же Бал и Бел. Какая разница? Так что задаст жару всем чертям на свете!
  Слышу вопросы из зала:
  - А будут старинные манускрипты!
  - Непременно! Могу заверить!
  - А чувиха?
  - О! Еще какая! Писаная красавица! А какая умная и сильная! Раскидает, как кегли, сотни мертвецов. Так что... да, точно, еще как будут хрустеть их шеи!
  - А какой-то "благородный" герой, но - оступившийся и... понесший кару?
   - Без проблем! Подойдет князь Голодовский? И антураж - дом-крепость в виде старинного замка! Он и кольцо поможет найти студенту, но вот возомнит себя пупом земли - и будет покусан. А что после укусов бывает - и груднички знают, да просто сказать не могут.
  - А есть ли тот, кто "не корысти ради, а токмо...", то есть, захочет пожинать "революцьон-плоды"?
  - О! Как без этого? Угадайте с первого раза, кто именно? Да, вы правы! Капитан Белкин! Не надо громко кричать, что он мент поганый!
  - А самый-самый? Вы не сказали о нем! И будет ли, как это принято, последняя схватка двух гэ-гэ?
  - Да. Два гэ-гэ есть, это уж точно! Как две стороны - "лево" и "право". А вот за "право"... его имя... его имя... Короче, его назвали Избранным! Сами читайте!
  - Подождите! Еще один вопросик! А что, повесть можно читать только младшим офисным сотрудникам?
  - Да ради Бога! Если вы - старший, но любите сладенькое, то тоже можете проглотить чтиво! Безе, оно такое: на вид высокое и белое, а лизнешь - и есть нечего. Кстати, один из героев - он тоже из офисных, как раз младший менеджер Антон Пункин, почти что Пупкин. Правда, уволили его уже, но... качества свои не растерял. Умеет держаться в команде (с той самой "амазонкой", профессором и его внучкой - девочкой с лазоревым бантом), легкообучаем (даже у госпожи Яго, жены японского мастера по "нагинату-дзицу") и многое другое.
  
  Читая повесть, внимательный читатель обратит внимание на жанр - постмодернизм и не будет осуждать автора за смешение в кучу-малу "ленинцев" и христиан, ученых и мертецов, а также множество нестыковок, расставленных, как капканы на звериных тропах, по всему тексту.
  Вот, например, как выглядит дом профессора.
  "Одноэтажный, стоит окруженный стройными высотками, как чахлый гриб на опушке дремучего леса, из красного кирпича, с десятью остроконечными башенками - тремя спереди и четыре по бокам - с пристройкой с зелеными воротами и крышей, покрытой сухими листьями. Три окна, как тройка любопытных глаз, смотрят на тебя из-под белого чепчика наличников. По фронтону, почти у самой крыши, идёт каймой резной узор из ромбов и вьющихся побегов".
  Посчитали башенки на "безе"? Три плюс четыре будет десять?
  Да, а насчет резного узора - это уже вам наводка на манускрипты.
  Или подготовка к XXIX съезду КПСС. Сколько было съездов? Да, 28! Но ведь уже в 1993 году прошел еще один, объединенный, 29-й! Для истинных партийцев он - был!
  А "костюмерная" для героев? Один "херр" чего стоит! В рыжем костюме, в синих кедах и со старинным моноклем. В наше-то время! Да и "одежка" из исторического музея, растасканная мертвецами - истинный гротеск! А если оглядеться шире, то чего только нет в этом хаосе! Даже пиво "Балбалтика" - тоже вроде бы "около"! А герои? С одной стороны, ярые партийцы, а с другой - мертвецы и зомби! Два полюса очень нужны, чтобы тянуть одеяло и туда, и сюда. Если жилище олигарха - то в стиле средневекового замка, если преподаватель научного коммунизма, то любит помолиться, если маленькая и незаметная девочка с лазоревым бантом, то... (ох, читайте сами!).
  Но главное даже не это. Внешний мир - он есть, но хрупкий и ломкий, как в туннельнм просмотре. Чаще всего "камера" нацелена на героев, и в кадр не попадает этот самый мир. Даже на Красной площади, где произошли события, положившие начало "второму Октябрьскому восстанию", почти никого не было. Помню фразу вроде такой: "Людей там было мало".
  А находилось ли что-то за Москвой? В эпоху-то Интернета! И никто не пришел на помощь!
  Вот так, в игровой форме, с легким юмором, переходящим в черный, автор иронично строчит текст-пародию на произведения, которые мы когда-то читали на эту тему, а заодно и на самого себя. Он словно насмехается над насилием и даже - над смертью.
  
  Немного о стиле и языке.
  Стиль легкий, метафорический. Вот несколько цитат:
  ...и увидел ужасное: свой рассечённый лоб, кожа на котором болталась широким лоскутом, с зияющей кровавой раной, широкой, но не глубокой, как будто образующей рисунок ширококрылой хищной птицы.
  Белкин только один раз посмотрел в них, и ему показалось, что он заглянул в бездну, в которой клокотало пламя и били огненные водопады. Чудовище наклонилось к нему и прошептало...
  Вжик-крэш-вжик-крэш! - звучали поочередно то молоток, то серп. Черепа трещали как орехи, костяные шеи срезались как молодые побеги. Красная гвардия дрогнула, но тут же снова окружила его. Вжик-крэш-вжик-крэш! И вот уже остальные были порублены и разбиты в прах. Рядом с Лениным-Бэлом осталась лишь небольшая кучка преданных бойцов, которыми он не мог пожертвовать.
  В тексте есть и такие устоявшиеся обороты, как "Кто не рискует, тот не пьет шампанское!", "Хочешь жить, умей вертеться" и переделанные на свой лад: "Капитан бежал сломя ноги и слышал за собой мерный топот мертвяков".
  
  Что особенно цепляет глаз? Множество опечаток и даже - ошибок, начиная с первых же строк повести. В русском языке предложение не начинают с чисел, написанных цифрами. Да и вообще в художественной речи не нужно их так писать:
  25 октября 2017 года около дома N 22 в Москве припарковалась старая малиновая хонда CR-V в которой сидел лысый крепкий мужчина в коричневой кожаной куртке.
  Вызывающе звучат большие буквы в местоимении "вы", в том числе и в диалогах. Полагаю, чтобы показать эту большую букву, герои выговаривают ее с двойным нажимом: "в-вы"!
  - Извините, я плохо расслышал Вашу фамилию
  - Вот, пожалуйста, Ваш монокль, - профессор отдал кольцо иностранцу и стал внимательно осматривать кольцо (здесь еще и вместо "монокль" написано "кольцо").
  - Афанасий, я хочу Вам кое-что показать. Я делаю это, потому что доверяю Вам, как товарищу преданному делу революции. (Еще и запятой нет).
  - Я всё знаю о тебе капитан, ты правильно догадываешься, ведь я не Ваш революционный вождь Ленин, я значительно древнее его!
  - А зачем Вам понадобилось искусство, которая я преподаю? (Здесь еще и род перепутан).
  
  И вот такие шероховатости-ошибочки:
  Та быстро и недружелюбно глянула на него. Все же "взглянула".
  Вот и сейчас сидел он с открытой бутылкой пива 'Балбалтика' и слушал в пол уха мистический канал. "Вполуха" - наречие.
  Он бросился к стоянке, размахивая на право и налево. "Направо" - тоже наречие.
  Примерно тоже самое происходило в разных концах крепости. То же самое.
  Марго и профессор всё также смотрели. Все так же.
  
  Вот здесь можно поспорить с автором.
  Он был заставлен тарелками, которые были прикрыты белоснежными салфетками и бутылками с вином. Тарелки прикрыты бутылками?
   Недашков достал из рюкзака грязную арафатку, свернутую в узелок, раскрыл её и показал содержимое Новикову. Внутри было золотое кольцо с ромбовидным рубином.
  Как, однако, быстро, на глаз, герои смогли определить, что оно золотое! Может, увидели, что оно из желтого металла?
  
   И без комментариев:
  Мертвяки полетели в разные стороны, а вихрь подлетела к воротам и превратилась в малиновую хонду-седан;
  его тело покоиться в Мавзолее;
  Ещё надо Свидетельство о переходе праве собственности зарегистрировать;
  Похоже, его хорошо тряхонули, так что может быть буйным;
  Компания ГосОил Одел экономики и контроллинга;
  увидел малиновый костюм Анна Валерьяновны;
  Анна Валерьяновна лежал в углу;
  Когда Марго, профессора и Настеньку вывили из павильона;
  Госпожа Яго, одетая в чёрное женское кимоно, вытянула руку с жатым кулаком;
  - Мне кажется, - задыхался Антон, - Что я никогда не учусь такому мастерству;
  Тут её стало дурно, и она опустилась на пол;
  Группа белогвардейцев и контрреволюционеров окапалась;
  Часовой всю ночь стоялл на посту;
  Марго набрала Википдию и открыла статью про Ленина;
  Всё охнули;
  Бэл выпустил изо рта огненную струю прямо на Настеньку, но она раздвоилась, пламя прошли мимо обеих её частей;
  - Вот и хорошо! - сказал Настенька грозно.
  
  Такой уж он - "безе-революгеддон"! Хаос и много мишуры, однако - читается взахлеб! А вот на интеллектуальное чтиво не претендует! Так что - не обессудьте! На вкус, как говорится, и цвет...
  Повеселились? Вот и автор повеселился, причем, не только над собой, но и над нами, читателями! "Фига вам с маслом!" - не сказал, а сделал, запрятав интригу в самое укромное местечко. Где? Дойдете до финала - узнаете!
  
  Что касается оценки, она не дотягивает до высшей, хотя и довольно высокая.
  
  
  Еласов Эдуард Васильевич: Зайди ко мне, когда уснёшь
  Роман читала долго. Поэтому и не сразу отписалась. И долго - не потому, что он трудный для восприятия. Скорее, напротив - глаз скользит, как по зеркальной поверхности, а ты погружаешься в мир, созданный автором, и уже не замечаешь ни картинок, ни звуков, ни - даже запахов мира реального. На смену им приходит нечто другое - вязкое, затягивающее в свои сети. Но ты сам не хочешь противиться этому и добровольно отдаешься неведомой силе.
  
  Кто не испытывал чувства голода? Его можно заглушить по-разному. Например, накидать в желудок первого попавшегося фастфуда. А можно - не торопясь налепить домашних пельменей или испечь пирог с фруктами, это кто что любит. Пусть уйдет на готовку намного больше времени, но зато блюдо получится гораздо вкуснее. А можно отдаться этому процессу еще больше: посидеть несколько часов в поисковике и найти рецепт изысканного блюда именно по своему вкусу. А потом долго-долго готовить его, тщательно подбирая все ингредиенты и в меру приправляя специями. Тут очень важно купить самые свежие и качественные продукты, не торгуясь и не заменяя их на более дешевые. Еще важно не пересолить, не переперчить, не пересластить, не перелить бальзамического уксуса, соевого соуса, кокосового или кунжутного масла...
  
  Потратив столько сил и средств, навряд ли захочется проглотить это блюдо залпом! Будете с хрустом смаковать хвостики креветок в карамельном соусе или же, урчать, впиваясь зубами в золотистые бараньи ребрышки, политые апельсиново-медовым маринадом, или лизать белый айсберг нежнейшего брауни с творогом и вишней. Вот оно - лакомство для истинных гурманов! И вам так захочется продлить до бесконечности это удовольствие... Вы будете поглощать свое кулинарное творение, но очень медленно, наслаждаясь фантазийностью его оформления, терпким, дурманящим ароматом и изысканностью вкуса.
  
  Вот теперь вы поняли, почему я так долго читала роман 'Зайди ко мне, когда уснешь'?
  
  Несколько слов о сюжете. Молодожены Костя и Катя едут в аэропорт, чтобы оттуда вылететь на отдых за границу. У них достаточно времени, чтобы покататься на новенькой, только что купленной машине. Казалось бы, и пространство, которое они преодолевают, не таит в себе никаких неожиданностей - так хорошо оно знакомо героям! И все же... в атмосфере зреет ощущение неизбежности, чего-то страшного. Оно растет как снежный ком, пока не наступает час, нет - секунда 'икс' - несмотря на... и вопреки тому... Происходит авария там, где ее, по логике, не может быть. И эта особенность - тоже из разряда 'случайностей', не так ли?
  Всё стихло. Разом пропали звуки, автомобили, трасса. Сама местность исказилась, словно взорвалась от ужаса и боли, разлетелась на куски и потом, собравшись невпопад, осела могильной тишиной.
  И в этой искаженной плоскости мы продолжаем наблюдать за героями и даже - ощущать их каждой клеточкой своего тела и своего мозга.Таким же образом мы воспринимаем других 'живых' существ, тех же вороных коней, которые готовы вынести людей подальше от места катастрофы. Все! Случилось! Камень в воду брошен, и от него пошли круги, по которым и будет нас водить автор. Много раз! И с каждым кругом, как далеко бы он ни находился от эпицентра, мы будем не отдаляться, а - приближаться к стержню фабулы. К тому самому, на который и нанизал автор другие события.
  
  Я не случайно выделила полужирным два слова: 'время' и 'пространство'. Что же они здесь представляют?
  Сначала - о месте. Действие происходит в Перми, и это - не просто Пермь Великая, не просто определенная территория, где автор знает каждую подворотню и каждый закоулочек! Нет! Здесь все дышит мистикой! Спросите, что именно находится на плоскости, на которой, как на мольберте, и создает свою картину автор-художник? Гляденовская гора с ее святыми источниками - как место силы! Река Стикс, протекающая рядом с Егошихинским кладбищем - почти что царство Аида в Древней Греции! Еще здесь общепризнанная родина Бабы Яги - не просто злобной сказочной старухи, а... (вспомните же!) проводника в загробный мир!
  Наполовину живая, наполовину покойница, цветущая девушка и страшная старуха одновременно. Одной ногой она стоит в царстве мёртвых, другой тут! - утверждает автор.
  А Пермский треугольник, известная аномальная зона? Пусть чуть дальше от Перми, но он тоже излучает нужную для рождения мистической картины энергетику.
  
  Теперь - о времени. Действие происходит в современном и, как уже поняли, в реальном мире. Но есть еще и несколько экскурсов в Прошлое. Они, словно зеркальные отражения нынешних событий, в то же время не просто копируют их, а раскрывают с другого ракурса. Для чего? Чтобы сделать их объемными, как картинки 3D. А еще? Чтобы подчеркнуть неслучайность и даже - закономерность цепи событий.
  Главная из нескольких 'странных' центровых фигур - Часовщик. Где он живет? Будто бы где-то, если его можно найти. Но о месте проживания сам говорит вот что:
  -- Считай, что ты на границе между мирами. Физическим и духовным.
  -- Здесь бред -- реальность, а реальность как бред. Привыкнешь со временем...
  Или дальше, где Часовщик рассуждает уже о времени:
  -- Часы пропускают через себя то, что вы даже не видите -- Время. Время непреклонно, неподкупно и правдиво. Ни один из вечных жителей не может противостоять ему!
  -- ...Люди верят только своим примитивным органам чувств, и поэтому для них открыты всего три координаты. Вам так трудно проникнуть в другие пространства. Особенно внутри себя. Но все эти пространства пронзает Время, которое может искажать их, изменять и даже оборачивать вспять. А значит, Время -- наиважнейшая константа бытия.
  -- Вот оно, Колесо Времени! -- Часовщик был просто одержим.
  
  Взглянув на выделенные мною два философских понятия - 'пространство' и 'время', я тут же подумала еще об одном - о 'движении'. Помните? 'Движение - это свойство материи'. 'Движение есть условие существования материи'.
  Без понятия движения трудно вообще представить этот роман. Нет, здесь не боевик с многочисленными поединками и не детектив с погонями и преследованием! Но! Движение ни на долю секунды не останавливается. Да, вот здесь тоже об этом сказано:
  В общем, как бы то ни было, всё броуновское движение Перми заключалось в одной плоскости, словно на огромном блюдце.
  Хаотические беспорядочные движения - это не только перемещение героев в пространстве. Хотя и они присутствуют - походите по кругам на воде, о которых я уже сказала - и вы это почувствуете. Но есть еще и движения, присущие всему живому (в отличие от картонных персонажей!): герои моргают, чешутся, потирают лоб, вздыхают, всматриваются, оглядываются, дотрагиваются друг до друга руками, судорожно сжимаю пальцы и совершают множество других движений.
  И эти движения, не долгие и резкие, а слабые и мягкие, напоминают выложенный из холодильника холодец. Вот несут это блюдо к столу, а оно колышется туда-сюда, словно живое. Будто дышит. Так и герои - вдох-выдох, вдох-выдох, независимо от того, в каком мире находятся - во сне или наяву.
  
  Стиль и язык.
  Во-первых, нет засилия какого-то одного вида речи. Очень гармонично сосуществуют описания, рассуждения, диалоги. Любой вид речи интересен и читается с удовольствием. Описания внешнего мира емкие, не пространные:
  Весь мир сжался на квадратных метрах этой маленькой квартиры. Были только Он и Она.
  Или - с глубоким смыслом:
  И все эти тикающие часы, окружающие их, были словно живые. Они наблюдали за Леонидом, отстукивая секунды. Тик-так, тик-так. Время вдруг стало видимым словно прозрачная река, оно огибало все предметы, встречающиеся на его пути. Всё это постепенно вымывалось, таяло, частичка за частичкой, пока, не устав сопротивляться, растворялось и превращалось в тлен.
  Белое полотно чистой дороги, которое убегало по холмам теряясь вдали. Небо от горизонта было ярко сиреневого цвета, переходя в более тёмное к зениту, там становилось совсем чёрным, где мерцающими всполохами играли необычайные лиловые огни. Это зрелище отличалось от северного сияния хаотичными линиями изгибов, вспышки от которых, то спиралью уносились вверх то зигзагами устремлялись к горизонту. Воздух был необычайно прозрачен, позволяя различать детали ландшафта даже на далёком расстоянии.
  А вот так автор строит образы героев:
  Скобелев Леонид, высокий, черноволосый мужчина средних лет, но уже прилично потрёпанный бытом, проживал на окраине Перми в своей однокомнатной квартире.
  
  Язык яркий, метафорический, но без излишеств, которые встречаются порой в произведениях, да еще и раздражают. Так и кажется, что автор специально занимался подбором синонимов, упуская из виду нечто важное. Здесь такого нет.
  Многие фразы можно было бы растащить на цитаты. Вот, например:
  Каждый имеет право на жизнь.
  Он ярко представил суть этого механизма, который неумолимо перемалывал время, а вместе с ним всё остальное.
  -- Сон -- это лишь окно. В нём можно посмотреть на то, что не видно за стенами бытия. А смерть -- это уже дверь, выход...
   -- А горячка или бред?
   -- Получается, сени!
  Сон. Младший кузен. Его мир -- это метафора, иногда ребус, который надо ещё разгадать. Это же его любимое занятие, доносить до людей то, что для них важно, не напрямую, а через головоломку.
  --...Смерть. Нет ничего глупее очарованной Смерти. Очарованной людьми, такими как ты, когда она забывает свою суть и начинает потакать им.
  -- Смерть тоже забывается. Иногда и она хочет быть человеком. Она слаба, когда приобретает человеческие качества. Но она Смерть.
  
  Текст не грешит проблемами стилистики и орфографии. Разве что иногда нелады с пунктуацией - встречаются лишние запятые:
  В тот выходной, мы пошли в зоопарк;
  Оттуда, то и дело доносились эмоциональные возгласы;
  перестроения и манёвры на дороге, выполнял чётко и уверенно;
  Большие, голубые глаза смотрели;
  отчего, зад слегка бросило к бордюру;
  казалось, неподвижные вещи, изменились на глазах;
  что хотелось, как можно скорее заглушить его;
  В квартире находился, ещё кто-то.
  
  И все же небольшие стилистические огрехи нашла:
  От чего с худым чуть не приключился приступ - 'отчего' здесь наречие;
  тревожный голос молодого человека едва не менялся в ликующий - меняться 'на что-то', а не 'во что-то';
  Мысли о том, зачем он так рано покинул относительно уютную больницу, время от времени закрадывалась в его голову - просто опечатка;
  Девушка отложила бумаги в сторону и посмотрела настолько наивным взглядом, отчего Лёня даже подумал, что она не поняла вопроса - здесь оборот 'настолько, что...' изменен на несуществующий 'настолько, отчего...';
  подозрительно прищурила взгляд Наталья Фёдоровна - 'прищуриться - это прикрыть веками глаза;
  Попробуйте осмыслить сами, не взирая на мнение иллюзорного общества - 'невзирая' предлог;
  Едва отпуская, он забавляться пернатой игрушкой - опечатка;
  Лёнька, есть сотка в займы? - взаймы' наречие.
  Смерть решила поиграть с ним в "кошки -- мышки" - в 'кошки-мышки', нужен дефис, а не тире;
  Смерть предлагает мне сыграть в партию - 'сыграть партию'.
  
  А вот здесь местоимение 'вы' с большой буквы, что выглядит нелепо в художественной речи, и особенно - в диалогах:
  -- Слушаю Вас, -- наконец произнёс доктор таким тоном, как будто тому было, что говорить.
  -- А Вы чем здесь занимаетесь и как попали сюда?
  
  Я намеренно не стала рассказывать, что же произошло с попавшими в катастрофу героями, чтобы не раскрыть интригу. Ах, как я наслаждалась этим чтивом - даже больше, чем самым изысканным гастрономическим 'произведением'! Мой глаз плавно скользил по тексту, опасаясь пропустить даже одно слово! Казалось - именно в его створках может находиться жемчужина, та самая, без которой нельзя назвать роман состоявшимся.
  Трудно будет оценивать работы других авторов - довольно высока планка, которую поднял автор романа 'Зайди ко мне, когда уснешь'!
  
  Оценка будет довольно высокой, а может быть, и самой высокой.
  
  
  Томашева Ксения: Эпоха Великих Географических Открытий. Курсовая
   Хочу сначала определиться с жанром и читательской аудиторией, чтобы знать, с какой "колокольни" смотреть на эту работу. Потому что я не отношусь к числу тех, кто может вот так, запросто, заявить: "Не мое! Не буду есть кактус!" и откладывает роман в сторону. На любую книгу есть свой читатель.
  
  Да, на первое место я бы тоже поставила "Приключения", и только после - "Фантастика" и "Фэнтези". Но вот романом это произведение не торопилась бы назвать. Скорее, это повесть, с очень простой и одной сюжетной линией, события которой текут в естественном ключе, то есть, в хронологической последовательности, без флешбэков, без пастиша и без интертекстуальности. Текст ровненько течет одной рекой, не разрезается на отдельные ленты снами, легендами, мифами, не прерывается в одном временном отрезке, чтобы появиться совершенно в другом. Примерно как сочинение усердной старшеклассницы, а может, даже и студентки-первокурсницы.
  И повесть эту смело можно рекомендовать широкой читательской аудитории как подростковую прозу. Почему? Не только потому, что в произведении нет и следов литературы со знаком +18 (а это, как всем известно, не только секс), но и потому, что главной героиней является хоть и девушка-студентка, но в душе еще совсем пацанка. А кто с бОльшей откровенностью может сопереживать ей? Конечно же, сверстники!
  
  Заголовок. Он нестандартный. И вот почему. Сначала идет название курсовой работы, и только потом - "курсовая". В обычных текстах это бы звучало так: "Курсовая работа на тему "Эпоха великих географических открытий", причем, без повышения неизвестно за какие заслуги каждого слова в этом названии. Обратный порядок слов здесь, возможно, по той же причине, что и в ФИО автора, но мы эту причину не знаем. Корректно писать сначала имя, а потом фамилию - "Ксения Томашева".
  
  Аннотация. Ни о чем. Фразу "Ветер дальних странствий зовет..." можно написать под миллионами произведений. Но ведь в каждом из них есть изюминка. Где она здесь?
  
  Сюжет. Как я уже заметила, он совершенно незатейлив. Студентка, будущий инженер Сиг Мара, проживающая в вымышленном мире, должна написать курсовую работу о временах великих географических открытий. Ее выбор падает на одну довольно известную личность - капитана Сильфара. О нем, как о первооткрывателе, и будет эта курсовая.
  Не было бы и сюжета, если бы девушка не провалилась (в прямом смысле!) на острове и не попала в Прошлое. А там своим чересчур экстравагантным видом привлекла внимание разбойников и попала в чрезвычайную ситуацию. Всегда кто-то должен прийти на помощь. И здесь - некий капитан Дрейк, личность довольно странная, а значит, загадочная. Видно, не судьба с таким и разминуться, так что повторная встреча с ним приводит девицу аж на корабль, где так же, как и в нашем мире, считают, что женщина на корабле - сами знаете что (или кто).
  Основное действие повести происходит на пиратском контрабандистском судне "Мечта", которое держит курс... куда бы вы хотели? Да, на остров Сокровищ!
  Дорога дальняя, так что много чего там случается: завтраки, обеды и ужины (девушка работает на камбузе), рассуждения на разные умные темы, например, об изобретении парового двигателя на сто лет вперед или же о назначении крыльев (девушка, имея их, не умеет летать). Появляются и другие, более увлекательные занятия. Да, вы правильно подумали: схватки со всякими-разными чудовищами. Кстати, битва с кайтом описана довольно живо и реалистично.
  События предопределены, так что нет ничего неожиданного, в том числе и в финале.
  
  Действие. Повесть читается быстро благодаря легкому языку. Правда, еще бы и убрать множество причастных и деепричастных оборотов, длинные слова с шипящими, что тормозит динамику:
  Громадная пещера, освещенная многочисленными факелами и светящимся мхом, которым поросли корни, оплетавшие ее стены. Множество судов на приколе у причальных мачт, поднимавшихся со дна пещеры частоколом. Подвесные мостики-дорожки, опасно раскачивающиеся и поскрипывающие под снующими по ним сильфами. И оглушающий гул множества голосов, присущий крупному порту.
  В самом начале повести автор старательно и довольно быстро нанизывает на стержень фабулы эпизоды - один за другим, и создается впечатление, что такая же динамика сохранится на протяжении всего текста. Однако... Ближе ко второй трети действие начинает тормозиться, возникают бессмысленные прокрутки. Не знаю, как на это отреагирует молодежная читательская аудитория, но вот у меня это вызвало и недоумение, и досаду. Что именно бросилось в глаза?
  Во-первых, долгое ожидание самого отплытия корабля. Оно вот-вот вроде бы и должно произойти, но... ждем-пождем. Во-вторых, затянутые диалоги героини с капитаном Дрейком и с писклявыми пикси. В-третьих, многочисленные повторы об одном и том же (например, о том, что пикси ел саболу и потому его нужно постирать), перескоки с одной мысли на другую (о крыльях Дрейка и тут же - о блюде с названием жаркое, а дальше - о доблестных охотниках на страшного пожирателя саболы), поэтому некоторые мысли остаются незаконченными.
  И еще едва ли не самое главное. Героиня-то, наша умная студентка, немного глуповата. Лишь во второй половине повести она начинает соображать, что попала в Прошлое. А доблестный капитан высказывает мысль об этом вообще в главе 29 из 38! Он тоже недогадливый.
  
  
  Виды речи. Использованы в повести все. Но все же приоритет отдан диалогам. Их много, и они в основном длинные. Иногда - чересчур, о чем я уже сказала выше.
  Описания тоже есть. Интересен портрет капитана, такого классического пирата, мужественного и в то же время не грубого человека. Да и сама Сиг Мара та еще деваха! Может и женственной быть, и просто пацанкой. Но все же несколько удивил меня ее поступок в финале, когда девушка убегает с корабля одна на незнакомый ей остров, в джунгли, да еще и попусту расходует все патроны в револьвере. Может быть, такое безрассудство и воспримут как должное подростки, но мне как-то не очень в это поверилось (может, уже стала взрослой и ворчливой теткой?).
  А вот о тех самых пикси:
  А он милаха, оказывается! Смешная рожица, напоминающая лицо сильфа, но поросшая густой шелковистой шерсткой черно-белого окраса. Причем черное пятно так забавно окружало правый глаз - ну точно пират! Черные плюшевые ушки на макушке. Поросшие такой же шелковистой шерсткой ручки и ножки, выглядывающие из желтого комбинезончика, в который было одето это чудо. И ярко-зеленые крылышки, почти, как у сильфов. В ручке был зажат продолговатый предмет, светящийся на конце. По виду - так явно фонарик.
  Неплохо, да?
  
  Язык. Стиль. Повесть читается быстро, несмотря на то, что действие серьезно приостановилось. Помогает этому рассказ от первого лица, а у нас там - юная героиня, разговаривающая простым языком, без акцента на книжность. Нельзя сказать, что ее словарный запас очень уж велик, но ведь старается девчушка, не так ли?
  Шероховатости есть. И "безобидные", и режущие глаз. Вот что отобрала:
  Я брела по узкой кривой улочке и, если честно, недоумевала.
  Пояснение "если честно" совершенно не нужно;
  - Ухты! Пираты, да? - восхитилась я. - "Ух ты!";
  Шуруя по полкам в поисках провизии... - я бы заменила глагол.
  "Шуровать" - перемешивать в топке горящее топливо (шуровать угли); второе значение - разговорно-сниженное - "проявлять энергичную деятельность" - шуровать по магазинам);
   - Заходи, Сиг, открыто! - раздалось изнутри. Снова Сиг? Все страньше и страньше.
  Не знаю такого слова - "страньше".
  Ой, а он в одних подштаниках- "в подштанниках";
  Я не во время -"вовремя" здесь наречие;
  Его самого его молнии должны поражать - повторы "его - его";
  Сиг, я серьезно, - обратился ко мне Дрек - здесь опечатка в имени;
  Я ухватилась за веревки страховки и попыталась подтянуться.
  Когда я уже ухватилась пальцами одной руки за шест - повторы "ухватилась - ухватилась";
  Вернусь в условно-приличном - "в условно приличном";
  выглядывая из отверстия не более, чем на ладонь - не нужна запятая;
  В трусы то ли? - "что ли" - опечатка;
  Ноги, и без того поцарапанные о камушки в пещере - "о камешки";
  Кстати о камушках - "о камешках", еще и пропущена запятая.
  А вот здесь надо бы поработать над стилистикой:
  И именно поэтому я заметила на прилавке палатки барахольщика, примостившейся на углу, такой знакомый голубой рюкзак.
   - Добро пожаловать на Сидад! - усмехнулся Френки, глядя на мой обескураженный вид.
   - Угу, - согласилась я, припоминая, что уже имела счастье наблюдать этот вид в моем вчерашнем сне.
  
  В целом впечатление от прочитанного приятное. Легкость сюжета и изложения все же достигает цели: повесть довольно читабельна и выполняет развлекательную функцию. Да, можно погрузиться в мир, созданный автором, и сопереживать героям.
  
  Насчет оценки на этом конкурсе - далеко не пятерка, но и не двойка - это уж точно!
  
  
  Зайцев Павел Сергеевич: Увидеть море
  У произведения завораживающее, красивое название, читая которое, представляешь обреченных на смерть героев, которые делают вызов судьбе и решаются на поездку к океану. А еще стоит перед глазами название фильма 'Увидеть Париж и умереть', и в нем сказано все. Да, как-то так. То есть, уже с самого начала автор нас настраивает на нечто подобное. Хотя, я бы не торопилась с этим выбором - точно такой заголовок уже есть, у фильма Франсуа Озона 'Увидеть море'.
  
  Определимся с жанром.
  Соглашусь с указанным автором - 'мемуары'. В произведении ощущается реалистическая основа, что делает его похожим на историческую прозу, поэтому героев мы видим в определенное время в определенном месте. И эти 'указатели' вполне соответствуют исторической действительности, ведь она была не в такие уж и стародавние времена, многие читатели их захватили. И второе: одного из героев зовут Павлом Зайцевым, как и автора сего опуса, и тот повествует нам 'как на духу' о своих не только взлетах, но и падениях, что тоже причисляет произведение к 'исповедальной прозе' - мемуарам .
  Но вот то, что перед нами роман - все же спорно. Нет ярко выраженной экспозиции, хотя... с натяжкой можно назвать сцену в самолете перед его крушением, когда и начинают мелькать в воображении героя все события своей жизни, как бы объясняя нам, читателям, с чего бы это автор начал писать на столь пространную тему: 'Жизнь и приключения Павла З. с рождения до...'. Вроде бы мелочь? Идем дальше. Единственная сюжетная линия, да еще и текущая в хронологической последовательности, для романа тоже слабовата. Можно представить такую картину: ГГ стоит на сцене (или трибуне?) и рассказывает нам о том, что с ним происходило вчера, а мы сидим в зале и слушаем, а еще и смотрим, но в одной плоскости, не в формате 3D, ведь 'камера' находится в одних руках - действие идет от первого лица одного героя.
  Я бы назвала произведение очерком, полухудожественным-полудокументальным жанром с описанием реальных людей и реальных событий, в которых участвует и сам автор. Почему? Скажете, у текста большой объем и он выходит из рамок малых форм, к которым и относится жанр очерка? А 'Мертвые души', названые поэмой? Скажете, что очерк - жанр публицистики? А произведения Салтыкова-Щедрина и Глеба Успенского, признанные образцами высокохудожественной публицистики? На мой взгляд, 'Увидеть море' и есть сборник очерков, и в нем тридцать девять историй из жизни одного героя. Практически каждая история может существовать самостоятельно. А если убрать какие-то из них или же добавить новые - сюжетная линия тоже не пострадает. Назову произведение еще и проблемным очерком (есть портретные и путевые) еще и потому, что автор в конечном результате раскрыл не образ героя, формирование его личности 'в критический период жизни' (одно из требований жанра 'роман'), а суть исторической действительности, социальную среду, отражением которой и стали поступки героя (одно из требований жанра 'очерк'). Таким же образом можно было бы порассуждать о завязке, развязке и кульминации произведения, а также о его композиционном построении. Но... думаю, с моей стороны аргументов достаточно.
  
  Внешний мир.
  Начнем с этого, потому что именно он описан с особой тщательностью и достоверностью. И потому что он доминирует. В чем это проявляется?
  Какое бы из событий в жизни героя мы ни взяли, везде чувствуется некая предопределенность. Например, родился слабенький мальчик, как будто бы и не жилец, но... Время-то какое было? Советское! А значит, здравоохранение не имело еще понятия о коммерческой подоплеке и потому на заведенном автоматизме, ничуть не сомневаясь в отрицательном результате, доводило 'дело до конца'.
  Или же пришел уже выросший из этого младенца парень на практику в школу в качестве учителя, а там - коса на камень, прогибают под себя отпрыски нувориш, так сказать, золотая молодежь. И как же лучше противостоять этому, да еще и утвердиться в коллективе? Правильно, только так, потому что за окном - лихие 90-е!
  А какой поступок может совершить этот парень, если ему выпадает карта поехать за границу? Да, точно так же, как и в фильме 'Окно в Париж', где дети посчитали единственно правильным вариантом убежать от серой, нищей действительности в другой мир, пусть и полный куда более сильных страхов. Почему? Да потому что стоял закат лихих 90-х, и начинался рассвет тех самых 'нулевых', а это время не прогресса, а резкой остановки, топтания на месте. Время полной неопределенности. Не случайно даже в казино чаще всего ставили на 'зеро'.
  Или взять момент, когда Павел возвращается в Россию.
  Я возвращался к пропахшим вчерашними котлетами забегаловкам! И к исписанным стенам подъездов! К тесным прокуренным кухонькам! Возвращался к хмурым ментам, наглым продавцам в магазинах, коррумпированным чиновникам и вечному шансону в маршрутках. Возвращался на Восток, дикий и свободный!
  Обратили внимание на то, что автор делает и здесь акцент на описании внешнего мира? Но не только это. Для того времени был характерен поток истосковавшихся, заблудших душ с чужбины. Кто-то из них находил здесь верную смерть от криминальных подонков или же - завистников, кто-то - забывался в алкоголе или наркотиках, и лишь единицы в полной мере осознавали счастье 'ковать свою судьбу'.
  А вот момент крушения 'семейной яхты':
  Наша нищая и оборванная Любовь испуганно забилась в угол и с ужасом удивлялась оттуда, как она столько лет могла уживаться в этих людях, полных ярости и взаимных претензий.
  Но ведь эти люди могли быть другими в иных внешних обстоятельствах! Разве они виноваты в том, что потеряли все свои сбережения, так и не купив себе 'шалаш'? Да, опять время - время краха 'пирамид'! И описание этой ситуации только в одной семье и есть описание социума, в котором они находятся и от которого они зависят.
  
  Россия - США.
  Решила вынести эту тему отдельно, потому что в мемуарах героя рассказывается о событиях и в той, и в этой стране. Можно ли сравнивать две страны? Есть ли противопоставление? Конечно же - нет! Мы говорим о молодых людях, выпорхнувших из гнезда, кто-то - от излишней опеки, а кто-то - от деспотизма. Так что уместно употребить слово 'драйв'.
  Драйв! И как будто завели механическую игрушку. И ты можешь горы свернуть! А если поменять кое-что из 'театрального реквизита', например, вместо штата Флорида - БАМ, вместо пальм - кедры, а вместо Атлантического океана - Енисей или Уссури? Что тогда? Драйв останется!
  Вот и Пашка понял это, когда наступил момент Х:
  Вокруг все также зеленели пальмы, ярко светило солнце, и алел потрясающими закатами один из самых красивых уголков на земле. Мы всего этого уже не видели.
  Правда, здесь лучше написать "так же" раздельно, что означает "таким же образом".
  Или здесь:
  Нам стало слишком душно на юге. Сладковатый тошнотворный запах разлагающейся тропической флоры с болот и заливов, казалось, въелся в нашу кожу намертво. Одни и те же маршруты, одни и те же люди, небольшие заработки на надоевших работах и рутинное существование. Край нашей мечты стремительно терял романтический ореол и становился просто ещё одним местом на планете, где люди скучны и несчастны. Мы перестали быть путешественниками в Раю, и превратились в "местных". Сердца созрели для больших перемен, нужен был лишь импульс.
  И герои еще там, в Америке, уезжают на север, ну, а потом, позже, вообще покидают эту страну. Нет драйва!
  
  Виды речи.
  На первом месте - повествование, что тоже характерно для мемуаров. Автор неторопливо рассказывает нам то об одном, то о другом событии, нанизывая их на стержень фабулы. Он ведет рассказ о том, ЧТО именно происходило, а не КАК, то есть, на первое место ставит само событие. С помощью одной 'камеры' трудно это сделать по-другому. Есть в тексте описания - в первую очередь - внешнего мира, о чем я уже сказала, и только во-вторую - героев. Они изначально не претендуют на глубину образов. Однако, герои не совсем картонные, они двигаются и разговаривают.
  Диалоги не раздражают затянутостью, они выглядят вполне естественно. Действие идет своим чередом, без искусственного ускорения со стороны автора. Иногда он останавливается поразмышлять, а заодно и обдумать следующий эпизод.
  
  Язык. Стиль.
  Текст легко читается, несмотря на солидный объем. Автор не скупится на выразительные средства, так что язык легкий, метафорический, гибкий, незатасканный, незаштампованный. С экспрессией, но без пафоса, с мягким юмором, но без сатиры. Чувствуется владение слогом, что присуще поэтам, а также эрудиция автора в тех вопросах, которые он поднял в своем прозведении. Автор неплохо подобрал синонимы, нередко встречается игра слов, когда он употребляет слова, схожие по звучанию, но различные по значению. Бросается в глаза отличное знание английского языка и умелое использование этого дара.
  В подтверждение сказанного - несколько цитат.
  О первой любви и разочарованиях:
  Я стоял, не в силах поверить своим глазам. Жизнь поплевала на руки, отступила на пару шагов, поудобней ухватила ржавую лопату реальности, и с размаху врезала мне по прыщавой физиономии, вдребезги раскрошив толстые розовые стёкла иллюзий, которые я питал.
  Первая волна драйва. Может, это была цунами:
  Больше денег", - беспокойно шипел пластиковый чайник. "Больше денег", - шелестели за окном пальмы, царапая противомоскитную сетку. Ночью из-под деревянного порога нашего аппартмента вылезла гигантская черная жаба-бык, которую я однажды, чуть не поднял на руки, приняв сослепу в темноте за хромую кошку. Застыв в свете луны, как индейский тотем, она повернула свою маленькую уродливую голову в сторону нашего окна. "Больше денег", - прочитал я в её безумных глазах.
  Кстати, слово 'аппартмент' можно и на русский лад написать - 'апартамент', так оно дается в родных словарях.
  Что еще мне понравилось в языке? Отсутствие неоправданно грубых слов в диалогах. Кое-что встретилось, но даже я, очень привередливая к сквернословию, не могу назвать сии факты ненормативной лексикой - настолько выражения естественны, а кое-где и законспирированы. Просто тра-ля-ля!
  
   ***
  
   Закрыла роман, а в голове продолжала крутиться мысль: так что же здесь не так? Что именно меня несколько насторожило или же - разочаровало? И вот когда пошел в комментариях разговор о песне, я поняла: да, это и есть песня! Вот чего мне не хватило в этом произведении.
   Еще в самом начале я обратила внимание на то, что автор легко владеет информацией о музыке. Перечислялись названия групп, исполнителей, песен. Тогда я еще и не подозревала, что это неспроста - Пашка Зайцев - не простой любитель музыки. Он еще и исполнитель, и, что еще более важно - автор. Последняя треть мемуаров очень насыщена музыкальным творчеством. Здесь куча информации и есть даже тексты песен. Но... Подана эта информация несколько суховато, словно через запятую. Без проникновения в глубь души читателя (хотя и чувствуется, что в сердце героя это проникновение есть).
   Но как быть, когда музыка не может пробить брешь в пространстве с почти тюремными стенами из тесных помещений со швабрами для 'клининга', с горами посуды, которую нужно перемыть за двенадцатичасовую смену, за контейнером с монотонной, однообразной, работой? А еще - за 'батареями' пустых бутылок из-под спиртного. И вот ведь какой парадокс: описаний 'клининга' и 'батарей' гораздо больше, они доминируют, не оставляя песне и глотка воздуха!
   А если бы 'вывернуть' мемуары и посвятить песне больше пространства? Да, все тернистые пути к ней пусть остаются, иначе не будет в финале апофеоза, но вот рассказать бы не только о том, ЧТО, но и КАК. Как эта песня будоражила ум героя, его друзей, да пусть и недругов. А если подробнее описать эту музыку? Завалить это описание метафорами?
   Если бы ведущей сюжетной линией произведения стала бы такая жизнеутверждающая стихия, как музыкальное творчество, это был бы РОМАН. Произведение, в котором главный герой проходит путь становления, стучится не в свои двери и получает заведомо не тот результат, а потом осознает, что пошел не по своему пути. То есть, метания, переживания, осмысление...
   Сейчас же линия музыкального творчества откровенно прихрамывает.
  
  Да, и оценка. Она очень высокая, но не самая. В моем представлении планка находится чуть выше того уровня, который достиг автор, создавая это произведение. Так что есть к чему стремиться. Иначе опять драйв потеряется.
  
  
  Яковенко Сергей Валериевич: Омут
  Ох и побила бы я автора, если бы название 'Омут' не соответствовало бы не только содержанию, но и процессу чтения романа. По крайней мере, так я думала, открывая это произведение.
  Да, заголовок потрясающий. Короткий, отрывистый, и в то же аремя - емкий, глубокий. Он притягивает внимание, будит воображение и заставляет втягиваться в чтиво с головой.
  Аннотация тоже короткая, но понятная, раскрывающая смысл романа, но - не интригу.
  С жанром тоже все в порядке. Роман в первую очередь приключенческий, с фантдопущениями и с элементами мистики.
  
  Что приятно удивило с первых строк, так это не затянутость экспозиции. Автор знакомит нас с героями Николаем и его женой Машей, которые вместе с кумом Лешей, прихватив еще и ирландского сеттера Фильку, отправились в очередную вылазку 'на объект'. Друзья - кладоискатели. Понятно, что с ними должно что-то случиться, иначе есть ли смысл тратить драгоценное время читателей! И что же происходит? Разыгралась непогода, а тут еще и Леха получил травму - сук дерева вонзился ему в ногу. Да и незадача - только он может вести машину. Происшествие, конечно, из разряда не самых страшных, но автор настраивает читателя на то, что это только цветочки, ягодки - они впереди. В описании грозы и этой балки с гиблым болотом, где и застрял Леха - нечто мистическое, даже - фатальное. Идет настрой читателей на предвкушение чего-то неизведанного, страшного, на мучительное ожидание ужасного. Автор использует метод хоррора, притягивая внимание к понятию 'омут' средствами этой самой пучины - медленно всасывать в свою густую тухлую жижу и не отпускать ни на секунду.
  Сначала это был шепот. Еле уловимый шепот, который то усиливался, то становился тише. Будто волны, накатывающие на берег. Каждая волна становилась громче и отчетливее прежней. Постепенно шепот стал больше напоминать душераздирающие вопли. Но вопли эти тоже были не слишком громкими. Создавалось впечатление, что их источник находится вокруг нас и, в то же время, пребывает в постоянном движении. Перемещается, кружится, парит. Волна, еще одна. Вопль пошел на спад и снова стал превращаться в шепот. Казалось, я вот-вот смогу разобрать слова, да только никак не получалось. Как будто кто-то прокручивал аудиозапись в обратном направлении на низкой скорости.
  Это о звуках, доносящихся с болота.
  
  Автор посылает на читателей небольшими импульсами ощущение страха то звуками - громкими - раскатами грома, и тихими - стоном болота, то мыслью о недобром, а то и внезапным появлением странной фигуры человека. Поначалу даже показалось нереальным, когда он неожиданно возник именно в этом месте и именно в это время - реальный мужик, тракторист Гена. Но тот достаточно аргументированно изложил причину. Так что вполне 'вписался'.
  Есть ли смысл забегать вперед и пересказывать сюжет - о том, как погибли у Николая близкие люди - жена и дочка, и как он переживал еще смерть любимого Фильки, пусть даже в другом времени? Ведь не все еще читали этот роман, так пусть же не пропадает у них интерес к чтиву. Остановлюсь на некоторых моментах, характеризующих произведение.
  
  Герои. Они довольно образные. Особенно показались такими тракторист Гена, со своей колоритной внешностью и разухабистой речью, не очень-то и гладкой, если не сказать больше, с неизменным 'ели-пали'; Татьяна, она же Тамара, словно Оля и Яло в королевстве кривых зеркал; сосед по психушке Леха - криминальный кадр; 'психиатр' Аглая Регеций, расфуфыренная чересчур 'правильная' дамочка; погибший от 'несчастного случая' (как хочется пофилософствовать сейчас о случайности и закономерности, но - в другой раз - директор психиатрической больницы Карл Генрихович, осуществивший эвтаназию мамы Николая... А двойник Николая? Да это вообще не образ, а комок гротеска!
  Ошущения героев преподнесены под тем же брендом - 'омут':
  Я сидел и почти физически ощущал, как по лицу и плечам стекает жидкая, смердящая, горячая куча дерьма, вылитая кумом прямо мне на голову. И дерьмо это было не стыдом и не неловкостью, а самой настоящей обидой.
  Или здесь, в прямой речи:
  - А чего тут гадать? Чего гадать-то, Коля? Зло это! Зло, самое настоящее! И затягивает оно, как тот омут. Зовет все дальше идти, все глубже в него нырять. Заставляет! И будет сука заставлять, пока ты его сам к такой-то матери не пошлешь, - Гена засопел, переводя дыхание после пламенной речи, а затем добавил уже чуть спокойнее, - Я послал и не жалею...
  Или в схватке с двойником:
  Он приблизился вплотную и орал прямо в лицо. Смрад из его гниющих легких забивал даже вонь болота. Мои кулаки налились свинцом, я почувствовал, как струйки теплой крови стекают из ран, продавленных ногтями на собственных ладонях. Вскинул руки к худой шее беснующегося, обхватил ее и изо всех сил сжал, стараясь повалить немощное тело на землю. Но, в тот же миг, ощутил острую боль в животе, которая разлилась обжигающим огнем внутри. Отпустив хрипящего старика, я приложил ладони туда, где было больно. Из живота торчала рукоять ножа. Я хорошо знал эту рукоять. Это был мой нож, который я всегда таскал с собой в рюкзаке. Болото больше не шептало. Оно вопило, выло, визжало отовсюду, повторяя и повторяя одно и то же, будто дьявольское заклинание...
  
  Внешний мир. Он разный, потому что не один. Особенно подробно описано два, но предполагается, что их гораздо больше, и существуют они как параллельные миры, как другие вселенные. В одном главенствуют общечеловеческие ценности, присущие тому миру, где мы и живем сегодня, а в другом правят бал самолюбие, черствость, холодный расчет, а проявление любви считается психическим отклонением. Чем отличаются они? Конечно же, не антуражем, не 'театральным реквизитом', хотя второй и более 'причесанный', более 'гладенький'. Отличие в поведении людей, в их поступках и конечно же - в чувствах и эмоциях. Хотя... есть ведь и исключения, я имею в виду поступок Лехи, поменявшего зону на психбольницу. Он ведь не пожалел своей жизни ради спасения Николая. Так что для автора - широчайшее поле деятельности! А как он справился с задачей - судить будет каждый читатель. И даже не в меру своей начитанности или образованности, а в меру воспитания, в зависимости от того, какое место он занимает в социуме.
  
  Действие. Оно довольно динамичное. События разворачиваются стремительно, не оставляя пауз для позевывания и поедания попкорна. Роман читается на одном дыхании и потому кажется по объему значительно короче, чем есть на самом деле. Обратили внимание на такую особенность? Бывает, и пять алок читаешь и ждешь-не дождешься, когда же выплывет на горизонт финал, а десять алок проглотишь и не заметишь.
  Предполагая с самого начала, что герой будет использовать ту самую 'возможность' для возвращения в реальный мир (назовем его здесь так), я задумалась: а на каких же 'станциях' будет останавливаться 'поезд', в который и посадит его, то есть, ГГ, автор? Ведь до финала еще ой-е-ей, а вдруг заскучаем? Но нет, все в порядке, 'станции' появились, причем, с одной стороны, вроде бы такие традиционные, но, с другой, в несколько необычном ракурсе. Какие именно? Автор понял меня, как, впрочем, и те, кто прочитал роман, ну, а для остальных раскрывать интригу не буду.
  
  Пора закругляться? Подождите, несколько слов о языке. В романе использованы все виды речи, и несколько цитат я уже привела. Там есть и повествование, и описание, и прямая речь. Если говорить о языке героев, то их можно различить, например, приторно-гладенький поток слов Аглаи не перепутаешь со сбивающимся, порой срывающимся до нецензурной брани (заметьте, 'до', но не погрязая в ней) слогом Гены. Стиль живописный, но не высокопарный, сочный, но не вычурный, лаконичный, но не банальный. Выразительные средства языка использованы в широком спектре, перечислять не буду - это видно из цитат.
  Немного о технических погрешностях текста, а также о специфике некоторых ошибок. Первое, что бросилось в глаза - главы каждой части романа имеют самостоятельную нумерацию. А ведь это затрудняет работу издателей. Представьте, что в романе несколько глав под номерами '1', '2', '3' и т.д. Лучше бы сделать сквозную нумерацию.
  Один абзац, вот он, начинается так:
  - Когда я был маленьким, меня отправляли на все лето в деревню к бабушке.
  И выглядит он даже не кирпичом, а железобетонным блоком. Понятно, что автор хотел выделить этот кусок текста, но не в ущерб же его читабельности! Лучше бы его разбить. По крайней мере, издатель тоже так сделает.
  И вот мы добрались до орфографии! Да, она хромает, но подлечить можно, прогноз благоприятный. Какие именно недочеты?
  Наречия и фразеологизмы пишутся слитно, так что нужно соединить:
  Даже не смотря на то, что согласно старинным картам;
  которая уснула еще по пути в деревню прямо в машине, не смотря на то, что трясло на разбитой дороге нещадно;
  ярким солнцем, бьющим через не зашторенное окно спальни (здесь прилагательное 'незашторенное');
  Не смотря на то, что уже молчал, я каким-то непостижимым образом продолжал слышать собственный крик;
  Было совершенно не понятно как это возможно;
  к той самой проклятой балке, которая, в последствии, навсегда изменит мою жизнь;
  А самое интересное заключается в том, что, не смотря на платность системы;
  Тавтология:
  Удивительное дело: насколько сильно я удивлялся жалкой увечности населявших этот мир людей;
  Оглядевшись в поисках более пологого спуска и, так и не найдя вариантов, решил спуститься здесь же.
  А вот здесь просто опечатка, но она режет глаз, потому что в очень важном слове:
  Подтянувшись до пояса, перебросил ногу наружу и просто рухнул с двухметровой высоты, чуть не зашибив при этом страху, которая в этот момент как раз проходила мимо (имеется в виду старуха).
  
  В целом роман состоялся. Он вызывает гамму чувств: сопереживание героям, тревогу, печаль, радость, восторг. Автор бы получил от меня розгами, если бы 'убил' героев (не говорю - кого, так что не раскрываю интриги). Поступить так с ними - это вершина добродетели.
   Оценка? Не меньше четверки, это уж точно!
  
  
  Сороковик Александр Борисович: Сокровища старого портфеля
  Заглянем, что же это там за 'сокровища' и что именно находится в каком-то 'старом портфеле'? А там - две книги - 'Тайна кожаного портфеля' и 'Загадка древней статуэтки'. Заголовки обеих красноречиво претендуют на нечто неразгаданное, непознанное, секретное. Остается только ознакомиться с текстом, чтобы уяснить, не расходятся ли авторская задумка и конечный результат.
  
  О жанре.
  Несмотря на то, что перед нами предстают события, поданные автором в хроникальной последовательности и сюжет не претендует на несколько линий, но главное - мы не наблюдаем 'развернутого повествования о жизни и развитии личности главного героя в кризисный период его жизни', все же не назову произведение повестью. И вот почему.
  Во-первых, по зарубежной литературоведческой традиции, в которой вообще нет понятия 'повесть', перед нами - 'роман' или 'короткий роман'. В нем действие происходит не только в Российской империи и в России, но и в Японии, а отдельными эпизодами - во Франции, в Германии, Китае, Америке, причем, не только в разном пространстве, но и в разное время . Так что будем придерживаться их канонов.
  Во-вторых, судя по стремительности разворачивающихся действий, по остроте событий, нанизанных на фабулу, по сценам похищений и преследований, перед нами - авантюрный жанр - приключенческий роман.
  Роман реалистический, описывающий события протяженностью более двухсот лет в реальном мире. И это - детектив. Получается, что нам, читателям классического детективного жанра, предлагается соучастие в своего рода игре - разгадке тайны и в поисках 'сокровищ'.
  
  Особенности произведения.
  Прежде чем сказать о них, поделюсь ассоциациями. Первое, что возникло во время чтения романа - яркий образ известной всем механической головоломки - Кубик Рубика. Не усложненный его вариант (5х5х5, или там мегаминкс и другие его разновидности), а 2х2х2. Двойка - это количество частей романа, а грани, вращающиеся вокруг внутренних осей и окрашенные в один из шести цветов, это истории, повествующие о каждом из предметов, обнаруженных в том самом старом портфеле.
  Ощущение такое, что автор решил поиграть с читателем и хорошенько повращал свой 'Кубик Рубика', смешав квадратики каждой грани. А нам предстоит заново 'собрать' его. Понятно, что для этого не нужно быть таким уж умелым спидкубером, ведь события сюжета изначально предопределены: мы верим в то, что герои отыщут все потерянные предметы и разгадают все загадки 'старого портфеля'. И все же... от этого интерес к игре не пропадает, напротив, растет. И автор подпитывает его другими способами. Какими?
  В первую очередь - продолжая играть. В романе есть 'шпионское послание', написанное одними героями и разгаданное - другими. Причем, не просто - 'вопрос' - 'ответ'! Автор сначала показывает нам, насколько важной для героев была тема шифрования, а затем - раскрывает каждый шаг дешифровальщиков, выстраивая их действия в логическую цепь.
  Игре подчиняется и легкое, с юмором, отношение к большим материальным ценностям. Тяжба за наследство замка из чёрного камня в Германии, несмотря на трагичность некоторых моментов, выглядит в целом несколько пародийна, да еще с намеком на 'рыцарские сокровища'. 'Большие арбузы' - тысячедолларовые купюры, выпущенные в Америке, воздействуют на читателя вроде водевильного реквизита. А беззаботное отношение к деньгам героев совершенно не раздражает, потому что не превышает допустимую 'планку'. Вспомните, как порой хочется 'убить' автора за то, что персонажи его романа со злостью сжигают деньги или же выбрасывают их (я не имею в виду момент из романа 'Увидеть море', где ветер вырвал купюры из рук героя и швырнул их в море!), или же 'из принципа', сидя 'на помойке жизни', не принимают 'подаяние' даже от самых близких.
  Автор, однако, опять же - ненавязчиво, противопоставляет материальному культурные ценности, в первую очередь, конечно, имею в виду фигурку Будды (она не из золота!), ради которой столько было скрещено 'шпаг', а затем и многое другое, в том числе и любовь к японским хайку (трехстишиям) и четырехстишиям. А вспомните письмо: '...я приглашаю Вас для обсуждения деталей, связанных с их интеллектуальным наследством, а также некоторых предложений материального характера'. Даже здесь материальное - на втором плане.
  Уверена, что герои романа, не идеализирующие тему денег, с легкостью их и получают. Как будто следуя одному из советов психологов: 'Принимайте их с благодарностью, а расставайтесь беззаботно'. Понравилась позиция молодоженов Леры и Вени, в меру практичная для юного возраста. Героям веришь, а значит, автор добился своей цели. Лично меня только вот насторожило частое обращение 'котик'. Ну уж чересчур сладенько... Но это - дело вкуса.
  Действие, разворачивающееся в нескольких пространственных и временных направлениях, всегда поднимает статус произведения в сторону его интеллектуальности. Невозможно описывать события за пределами России и не сказать о менталитете чужой страны, о ее исторических или культурных ценностях. Вот и автор 'портфеля', как я это заметила, изучил довольно большой объем материала, прежде чем собрать свой 'Кубик Рубика'. Сколько новой информации для рядового читателя! Например, о монастырях школы Тэндай-сю и некоторых других в Японии в семнадцатом веке, о сложной эмиссии денег в Америке в девятнадцатом веке, или же о том, как цветет сегодня сакура. А это всегда интересно, конечно же, если нет перебора, если информация подана как миниатюрная чашечка с душистым напитком во время чайной церемонии.
  
  Герои.
  Тех, кто настроен на яркие образы персонажей романа, на процесс их становления, ждет разочарование. Это не психологический роман и не роман нравов. В 'красном углу' произведения стоит раритет, его движение как в пространстве, так и во времени - от одних героев к другим. Получается, что герои эти существуют лишь для того, чтобы сохранить этот самый 'раритет', продлить ему жизнь?
  Впрочем, автор единичными, хоть и жирными мазками, добавляет штрихи в образы героев. Однако большинство из них, внезапно появившись, так же внезапно и исчезают. Но мы продолжаем размышлять об их поступках. Например, о том, как Наталья передала конверт, хранившийся у нее всю жизнь, Лере - совершенно незнакомой ранее девушке. О том, как ординарец Иван Слепченко, будучи на стороне большевиков, спас штабс-капитана Николая Горчакова. Или о том, как лейтенант Сэберо Окада семьдесят лет хранил раритет. Что двигало ими? Чувство долга? Или же потребность в этическом выборе? Кстати, насчет последнего. Согласитесь, так мало сегодня произведений, раскрывающих суть такого выбора. Когда человек не прикрывается чужими идеями и совершает осмысленный поступок в силу общечеловеческой морали.
  
  Действие. Виды речи.
  События происходят довольно динамично, что соответствует как приключенческому жанру, так и жанру детектива. Этому подчиняются все виды речи: автор не выстраивает длинных описаний или же размышлений о смысле жизни, даже диалоги довольно компактны и несут смысловую нагрузку, а не 'воду'. На первом месте - повествование. Мы словно слышим рассказчика , его спокойный, ровный тон, без пафоса и назидательности, без надрывного крика и без рыдания.
  Характерно, что в романе присутствует как настоящее время, так и прошедшее, и будущее. Автор словно жонглирует ими. И вот что еще, касательно понятия 'время'. Поначалу показалось, что одни истории, закрученные вокруг раритетов, гораздо дольше по времени, чем другие. Согласитесь, время после революции до 20-х годов, а после - и в 40-е, и в 60-е, промелькнуло особенно стремительно. Почему? Да, я думала об этом. Скорее всего, в эти годы раритеты 'спали' и был ли смысл рассказывать о том, как герои несли 'крест' хранителей этих реликвий?
  Кроме этого, если вы обратили внимание, когда собираешь Кубик Рубика, на одну грань может потребоваться несколько секунд, а на другую - десятки минут. И в чем тут дело, знает разве только сам его создатель.
  
  Стиль. Язык.
  Стиль - гибкий. Там, где действие идет в позапрошлом веке, чувствуется особая стилизация. В целом речь немногословна, но не лаконична. Стиль не затасканный, не заштампованный. Но и не обвешанный метафорами, как новогодняя елка.
  Неплохо автор передал акцент японцев, говорящих по-русски, и особенности японского языка, в котором отсутствует несколько звуков, присущих русскому языку. А в сценах, происходящих в Париже, несмотря на их незначительность по сравнению с общим полотном текста, явно ощущается французский колорит.
  Насчет чистоты текста. Я обратила внимание на небольшие стилистические погрешности, совсем незначительные, так что не буду ставить на них акцент. И не буду цитировать роман - он довольно компактный и представляет собой увлекательное чтиво, так что наслаждайтесь сами.
  
  Финал.
  Он предопределен, о чем я уже сказала. Да, мы рассчитываем на то, что кто-то из героев все же обнаружит раритет. Поэтому на первый план выходит не вопрос КТО (кто убил? кто украл? кто найдет?), а вопросы КАК, КАКИМ ОБРАЗОМ.
  Финал позитивный. Почти 'голливудский', когда герои, казалось бы, уже добились победы, но... именно в это время и в этом месте... появляется злодей. Новый поворот - и только тогда наступает истинное спасение.
  
  И, наконец, оценка. Она самая высокая. Если быть точнее, то за разработку идеи и комбинацию 'Кубика Рубика' я поставила бы оценку 5,5 балла, а за ее воплощение, техническое оформление - 4,5 балла. Берем среднее арифметическое. При этом я учла и такой немаловажный момент, как точное попадание романа в волну мейнстрима, а значит, гораздо больше шансов, в отличие от других произведений, получить широкую читательскую аудиторию.
  
  
  Грошев-Дворкин Е.Н.: Отец
  Определимся с жанром, темой и идеей произведения.
  Перед нами - повесть в стиле реализма. События изложены в хронологической последовательности и поданы в виде воспоминаний одного героя, имя которого совпадает с именем автора. Так что с этой позиции можно назвать повесть мемуарами. Что еще говорит в их пользу? Подача одних эпизодов в виде скупых тезисов, не раскрывая подробностей, а других - неоправданно широко. Это походит на дневниковые записки - разные по объему и содержанию, ведь написаны они в зависимости от настроения автора и от его настроя на откровенность.
  Тема.
  Страницы из жизни Евгения Грошева.
  Идея.
  Добро побеждает зло. О, это я загнула! В более узком ракурсе: влияние отца, то есть, мужского начала; именно оно и формирует личность юноши.
  
  Кто он, главный герой?
  Действительно, кто? Ведь собирать этот образ приходится по крупицам - автор не описал даже внешность паренька, не говоря уже о полном раскрытии его образа - черты характера показал отдельными короткими штрихами, как художник, поскупившийся на краски. Что в нем есть? Упертость, или настойчивость, ведь если захотел чего-то добиться, то лезет на рожон, пока не получит свое. Обидчивость, или ранимость, а отсюда - и самолюбие (сколько раз сам страдал из-за этого!). Озлобленность, а значит, злопамятность, а отсюда - и жестокость по отношению к близким. Вспомните о его позднем раскаянии в своих поступках! Оно все же прозвучало, хоть и через много лет, и в нем перечисляются имена близким, кому он причинил боль.
  А чего нет? Практичности, умения ставить перед собой цели и планомерно добиваться их. Стремления к знаниям. Эту тему Женька вообще старался не обсуждать, представлял себя рабочим человеком - вот и все. И конечно же - интеллигентности. Я имею в виду высокую внутреннюю культуру.
  Не один раз автор высказал мысль о том, что его герой мечтал 'сделать семью обеспеченной, а себя свободным'. Может быть, такие мысли иногда и приходили ему в голову, но ведь поступки противоречат, они утверждают обратное: Женька делает все возможное, чтобы ограничить эту свободу. Иначе не попал бы на зону там, в Ленинграде, как и здесь, вроде бы 'понарошку', за баловство под водочку с чужой морковкой и арбузами. Иначе бы адекватно оценил помощь новой семьи и не отталкивал от себя людей, которые к нему привязались.
  И ведь, что интересно, для него оставалось важным именно выделиться, пусть даже и не лучшими качествами. Вот и в мыслях своих это он допускает:
  Вот и настало время показать всем, что он (речь идет о характере) у меня есть. Хоть и говённый, но есть.
  Что же касается окружающих, то 'сколько не вглядывался Женька в лица окружающих его людей - ничего прекрасного в них он не находил.Угрюмые, всегда чем-то не довольные, сосредоточенные, отрешённые от окружающей их жизни - с такими не подружишься. Да, Женька и не хотел этого...' (Процитировала и только тогда увидела ошибки: здесь нужно написать 'сколько ни вглядывался', 'чем-то недовольные', а последнюю запятую убрать).
  И в этом проявилась очень важная черта его характера - эгоистичность. Вот почему он предаст своих близких - он их не просто не любит, а ставит ниже себя. И вот с таким набором психологических качеств этот пока еще незрелый человечек вынужден метаться туда-сюда, пытаясь найти себе 'место под солнцем', то есть, и в саратовских степях, и в цветущем садами украинском Приднестровье, и в пасмурном Ленинграде он - перекати-поле. Клубок еще окончательно неоформившихся желаний, устремлений.
  Формирование характера Евгения Грошева проходит под влиянием отцовской и материнской линий. В чем это выражается?
  
  Отцовская линия.
  Роман не случайно назван 'Отец' - в честь не того родного отца, который остался в Ленинграде, а отца из саратовской глубинки, принявшего уже оступившегося пацана в свою семью. Всего полтора года прожил здесь Женька, но крепко помнит об этом всю жизнь. Почему? Да потому что он считает главными силу и решительность, а еще - если не грубость, то - жесткость.
  Цитирую:
  ;Мужчина всегда должен быть в пути.
  Вот откуда и понеслось 'перекати-поле'!
  Идти наперекор теплу, уюту, нежности, ласкам.
  И - пожалуйста - нате вам - 'наперекор'!
  Что же касается женщин...
  Женщина должна помнить о своём предназначении - одухотворять мужчину.
  Как говорится, комментарии излишни! Интересно, почему у героя сформировался именно такой взгляд на представительниц слабого пола? Я имею в виду не просто эту фразу, а все поступки Женьки по отношению к женщинам. Об этом - ниже.
  
  Материнская линия.
  Герой не любит свою мать. Родную.
  У Горького А.М. есть такая фраза:
  - 'Всему, что есть хорошего во мне, я обязан книгам".
  Я же, оглядываясь на прожитое, как ни прискорбно, могу сказать:
  - Всему, что есть во мне плохого, я обязан матери!
  Правда, не любит он и мачеху, окружившую его, приемыша, заботой. Которая 'всегда прощала меня, покрывая мои хулиганские, а порой и бандитские, поступки'. Не любит сестренок, старшую Тамару, 'над которой издевался, осмеивая прилюдно её неказистую внешность' и даже Леночку, которая в нем души не чаяла.
  Не любит и своих первых женщин. К Верке этот шестнадцатилетний пацан приходил по ночам только потому, что 'была она доступной'. С Надеждой хотелось лишь забыться и умчаться подальше, как перекати-поле, пусть это будет Украина, а там бросить девушку и 'катиться' дальше - в Саратов, к Людке, чтобы с ее помощью достичь поселка Возрождение, где живут друзья-пацаны. И тоже оставить.
  И еще. Женская красота недоступна его взгляду. Нет в мемуарах ни одного живописного эпизода, вместо этого - описание 'неказистости' то Верки, то Томки, то Лильки. Даже 'красота' юной цыганки, и та с изъяном. Кстати, в этом тоже проявляется отсутствие у Женьки внутренней культуры.
  Не удивительно, что он не любит практически всех женщин, о которых написал. И готов топить их в грязи даже по истечении многих лет. Судите сами. Вот, например, одноклассница Томка, о которой он рассказал нам в своих мемуарах. Она сыграла очень важную роль в его становлении? Нет! А для чего тогда нам знать о том, что когда-то, много лет назад, эту деваху опоили зельем и увели в цыганский табор, откуда она бежала, истощенная, изможденная, в грязи и в струпьх, да еще и с грудничком на руках? Всего один эпизод из жизни девушки, ведь больше мы о ней ничего не узнаем, и тот негативный. Видно, любил этот Женька 'перемалывать косточки', не зря эта самая Тамара и сказала ему по истечении многих лет, чтобы не приезжал больше и не бередил душу.
  Тот, кто лишен материнской любви, как правило, вырастает бессердечным. И ему есть на что списать свою жесткость, переходящую в жестокость. Ведь легче всего обвинить других, чем себя. И еще. Навряд ли и у такого человека сложатся доверительные отношения со своими детьми. Сможет ли пересохшее на солнце 'перекати-поле' дать живой росток?
  'Нет мне прощения! Нет, и не будет!' - вкладывает автор в уста своего героя запоздалое признание. Но ведь простить его можем не мы, читатели, а те, кого он обидел.
  Перейдем к анализу текста, а в конце сделаем выводы.
  
  Действие. Виды речи.
  В повести есть все виды речи. Доминирует повествование. Автор неторопливо рассказывает нам о своем герое, точнее, о тех событиях, что произошли с ним. 'Камера' стоит стационарно, не переходит из одних рук в другие, поэтому мы можем составить представление о персонажах, исходя из слов лишь одной стороны. Вспомните эпизод о Тамаре, попавшей в цыганский табор! Возможно, эта женщина примечательна в какой-то сфере - мастерица, затейница, но... это осталось за кадром.
  Описание - не главный вид речи. Но описательность текста присутствует, причем, о том, ЧТО именно происходит, а не КАК. Автор придает значение самому факту, что и характерно для мемуаров, а не психологии отношений между участниками этого события, не ощущениям героя.
  Размышления. Их много. Но не все из них вызывают доверие. Например, вот эти слова:
  Я обязан любить, чтить своих родителей - мать, отца. Они дали мне жизнь.
  Так почему ж тогда не любишь?
  А некоторые вызывают недоумение:
  Но знаю - я искупил все вины и перед родителями, и перед сёстрами. Так почему такая отчуждённость? За что?
  Почему-то 'вины' - здесь во множественном числе, но исправлять не стала, это же цитата.
  Как объяснить герою, что это не та 'вина', которую можно 'искупить', отсидев срок.
  Диалоги. Они есть, но не все воспринимаются с доверием. Многие кажутся нереальными, надуманными: те, где Женька еще совсем маленький, грешат 'детским лепетом' - сюсюканьем, ну, а там, где он уже на пороге взросления - канцелярским, протокольным языком. Не верю, что отец так говорил ему:
  - Мы, Женя, сейчас приедем на постоянное место жительства. Это посёлок, растянувшийся на двенадцать километров. От Волги и до железнодорожной станции "Возрождение". Отсюда и посёлок так называется. История у этого посёлка сложная. И богатая, и трагичная...
  И так далее.
  
  Стиль. Язык.
  Стиль бледный, банальный, без выразительных средств русского языка. Особенно первая треть повести напоминает текст для младших школьников: 'Ма-ша мы-ла ра-мы'.
  Женя в то время палочку строгал у печки. А поднял головку и увидел вошедшего дяденьку;
  ...и долго ехали в прокуренном вагоне, где ездили только настоящие дяденьки-мужики.
  Глаголы довольно узкого спектра, самые распространенные: 'проводить', 'заходить', 'взять', 'положить', 'читать', 'рисовать' и др., причем, часто повторяющиеся: 'Младший брат рисовал что-то в тетради. Женька любил рисовать. Ещё совсем недавно они с Лёхой вместе рисовали...' Подбором синонимов автор себя не утруждает и дальше: 'Яркое солнце наполняло окружающий мир. Тёплый ветер развевал Женькины кудри и наполнял сознание...'
  Существительные. Здесь тоже без синонимов: 'Она несла чемодан и другой рукой держала светловолосую соплюшку в розовеньком платьице. И слегка наклонившись к соплюшке, спрятавшейся за подол матери, добавила... Соплюшка выскочила из-за матери и с визгом кинулась к Женьке'.
  А вот еще, правда, не из этого эпизода: 'Соплюшка трусцой добежала до Женькиной парты и плюхнулась рядом'.
  В очень коротком диалоге повторяется одно и то же слово: 'Хочешь мороженного? Можно мы с Женей за мороженным сходим? На мороженное хватит'. И так много этого мороженого, да еще и с двойной 'н'!
  Прилагательные. Из того же узкого словаря: 'огромный автомобиль', 'маленькая-маленькая комнатка в большом, не виданном Женькой ранее, доме' ('не виданном' - это, конечно, тоже нонсенс, но требует отдельного анализа); 'квартира, в которой поселился Женька со своими родителями, была огроменной'; 'в квартире был длинный-предлинный коридор'; 'комната была большая, почти огроменная'; 'представлял себя шофёром огромного грузовика'.
  
  Чистота текста.
  Из всех работ, которые я прочитала на этом конкурсе, эта самая грязная. Обилие погрешностей просто поражает!
  Пунктуация. Запятые стоят там, где нет на них и намека:
  Дрожал так, что ему приходилось, до боли в висках стискивать зубы;
  Разложил тетради и учебники, и стал старательно выписывать палочки и крючочки;
  Плыли величаво, гордые своим назначением и, как будто, хвастаясь грузом палуб;
  Коровы да овцы привычно шли за ним следом, срывая на ходу, начавшую уже выгорать траву;
  В Ленинграде, ему постоянно внушали;
  У меня, что сегодня - смотрины?
  Он ещё не понимал, что его отношения в новом коллективе, будут зависеть только от него самого;
  Местные носок не носили и ходили в, сделанных на зоне, брезентовых тапках;
  О последствиях, украденных в ночи цветов, Женька даже и не думал;
  Потому, что если бы ни отец, ни те полтора года, которые он с ним прожил...
  
  А там, где они нужны (причастные, деепричастные обороты и пр.) - их нет:
  Открыв глаза, он увидел, что "трамвайчик" упёрся носом в берег, подрабатывая винтом создавая прижимное усилие.
  Когда я тебя позову ты придёшь и мы будем купаться
  множество землянок оборудованных и столами, и скамейками
  Преинтереснейшая книга скажу я вам.
  Он понимал, что пожар случился от не потушенной им спички брошенной в поддувало - здесь только прилагательное 'непотушенная' пишется вместе.
  
  Точно такое же 'неугадывание' написания слов через дефис, раздельно и слитно:
  Что бы никто ни слышал, как они лязгают - 'чтобы';
  Что бы узнать, какое горе навалилось на Женьку? - 'чтобы';
  Она торопливо чмокала Женю в щёку, выкладывала на стол продукты и также торопливо рассказывала бабушке о том - 'и так же';
  помчался навстречу с новыми друзьями - 'на встречу';
  А у вас духи какие ни будь есть, тётя Маруся? - 'какие-нибудь';
  с мыслью, что не плохо и перекусить чем ни будь - 'неплохо', 'чего-нибудь';
  Но отказать другу несмел - 'не смел';
  Он даже несмел дышать рядом с ней - 'не смел'.
  Не уж-то не спят ещё? - 'неужто';
  Поднялся и, не слышно, прошёл в сени - 'неслышно';
  Прямо перед ним, на фронтоне дощатого, тёмно зелёного цвета здания - 'темно-зеленого', кстати, здесь еще и тавтология - слово 'цвета' лишнее, темно-зеленый, это ведь цвет;
  Какая то скорбь исходила от неё - 'какая-то';
  Хорошо, что в купе нет ни кого - 'никого';
  Женька вошёл, держа руки всё также за спиной - 'так же';
  А ты то, что здесь делаешь? - 'ты-то' (здесь, кстати, не нужна запятая).
  Достаточно примеров? Или еще?
  
  Постояное 'что-то', 'где-то' да 'какой-то' начинает напрягать. Автор словно не может подобрать правильное существительное или прилагательное: 'за каждым из станков кто-то работал', глянул он в глаза дяденьки недоуменно и... как будто взорвалось в нём что-то' - так 'как будто', или на самом деле взорвалось? И что именно? Изредка заходя в комнату, что-то взять или положить' - а что именно? Если это не важно, то тогда вообще не стоит говорить об этом. 'Что-то устал я с этими экзаменами' - эх, вот сейчас бы об ощущениях героя, это ведь гораздо интереснее для читателя, чем просто констатация факта.
  
  Идем дальше. 'Пахло жаренным и ещё чем-то' (кстати, 'жареным' пишется с одной 'н') - и чем же еще пахло? Автор, попробуйте включить у читателя не только зрение, но и слух, вкус, обоняние, осязание! Сенсорное восприятие, присущее мастерам слова! 'Почему-то Женька почувствовал себя неловко среди людей' - а почему? Можно бы и сказать об этом. Он был застенчивый? Или нелюдимый? Или же питал к людям еще какие-то чувства? Много в тексте местоименных прилагательных. Они не раскрывают качество предмета или же его свойство, то есть, не несут никакой нагрузки, звучат в пустоту. Например, 'такой'. Вот 'такой' - и все, а 'какой' именно - опять же неизвестно, сами догадывайтесь: 'Женька вдруг ощутил такую горькую обиду. Такое одиночество...'
  Именно это - блуждание 'вокруг' да 'около', отсутствие широты и глубины описаний - и не создает сенсорного восприятия внешнего и внутреннего мира, присущего произведениям других авторов.
  
  Вот еще несколько типов характерных ошибок.
  '-тся', 'ться':
  Для того, чтобы учится в той школе, тебе ещё заслужить надо;
  А пока рекомендую вам, не вдаваясь в анализ, пролистать и ознакомится с нашим новым учебником истории;
  Я так, хотела с тобой познакомится поближе (еще и запятая не нужна);
  Мне посчастливилось опять, с тобою встретится как раньше...
  
  Еще несколько примеров, уже другого плана:
  Великой реке Волге посвящается всё, что Вы, дорогой читатель, прочитаете сейчас. Людям, проживающим на её берегах и встреченным мною.
  Здесь все же или 'ты прочитаешь', или 'вы прочитаете'; а если 'проживающим', то тогда и 'встретившимся мне', иначе одно причастие действительное, другое - страдательное, а 'в городе дядька'.
  Никогда свет не увидал того, что разместилось на страницах написанного. И никогда люди не узнали столь неказистую историю Женьки.
  А где частица 'бы'? Ведь здесь явно сослагательное наклонение!
  Принял душ, побрился, одел белую рубашку...
  Так кого одевал: себя или рубашку?
  
  И без комментариев:
  Хлеб принесла Тамара, который Женька нарезал тонкими ровными кусками, уложив его на тарелку;
  Всё кроме Нинки - единственного человека, которая дружила с ним, несмотря на запреты;
  И в последний выходной августа месяца они с папой отправились в город;
  а ей сказали: от тюрьмы да от суммы сумы не зарекайся;
  Женя вошёл комнату;
  Остался, хотя неясное предчувствие надвигающейся беды не покидала его;
  Подаётся на стол в закрытом виде к нарезанному ломтями хлебу и водовке, которую надо предварительно остудить;
  - Проходи - сказал гражданин надзиратель;
  Вместе со Втором городком;
  Ничего я в это жизни так и не понял.
  
  Ох, и я мало чего 'понял'! Есть критерии оценки сочинений школьников. Что берется во внимание? Соответствие работы ученика теме и основной мысли; полнота раскрытия темы; правильность фактического материала; последовательность изложения; разнообразие словаря и грамматического строя речи; стилевое единство и выразительность речи; число речевых недочетов и, конечно же, грамотность. А грамотность оценивается по числу допущенных учеником ошибок - орфографических, пунктуационных и грамматических. Так вот. На оценку '3' допускается во всей работе, а это 4-5 страниц, не более четырех недочетов в содержании и пяти речевых недочетов. А в плане грамотности - 4 орфографических и 4 пунктуационных ошибок, или 3 орфографических и 5 пунктуационных, или 7 пунктуационных при отсутствии орфографических ошибок.
  Первые три главы повести 'Отец' имеют 10506 знаков, или 1644 слова, или 5 страниц текста. Страниц не рукописных. Но и автор - не школьник. Так что на троечку и не тянет...
  
  Чтобы быть максимально объективной, попытаюсь ответить еще на несколько вопросов, которые считаются обязательными в написании расширенной рецензии.
  Духовность.
  Пожалуй, трудно рассматривать главного героя как духовную личность. Тема самопожертвования тоже здесь не присутствует.
  Пример для подражания.
  Тоже сложный вопрос. Кроме того, что Женька близких обижал, еще и воровал, еще и всех кошек в поселке потопил в пруду, а это - жестокое отношение к животным. А о том, что не любил он и людей, об этом я написала выше.
  Основная мысль текста - насколько она этична, умна, оригинальна? Чему книга учит читателя, что хочет ему сказать?
  Не знаю. Может, что раскаяние хоть поздно, но приходит? Может, что нужно любить людей? А сначала - их уважать?
  Общественное значение - вдруг в тексте обозначены моменты, полезные, скажем, для патриотического воспитания или национального самосознания, описаны сложные этические моменты и варианты выбора.
  Таких моментов не обозначено. Но ведь и автор не претендует на то, чтобы иметь его, 'общественное значение', иначе бы написал о герое, совершившем подвиг. Однако, замечу, что перед нами - в первую очередь мемуары, так что интересны будут родным и близким, сослуживцам и землякам.
  Внелитературные достоинства. Многие, даже посредственно написанные книги, имеют их. Например, историческое, этнографическое или социальное значение.
  Я в этой повести такого не обнаружила, хотя... чуть мельком проскользнул эпизод о строительстве Саратовской ГРЭС, а это - история, и скатерти, да, вышитые скатерти на столах в Приднестровье, а это - этнография. Правда, крупицы...
  Востребованность. Актуальна ли поднятая тема, интересна ли она обществу, на какую аудиторию книга рассчитана?
  Уже ответила. Для семейного чтения.
  
  Да, и оценка. Она очень низкая. А ведь хотела поставить "три", хотя и авансом.
  
  
  Лесунова Валентина: Замыкание
  Итак, список финалистов конкурса 'Связь времен' замыкает роман Валентины Лесуновой 'Замыкание'. Очень символично!
  В целом о произведении.
  Роман реалистический, с присутствием некоторых особенностей постмодернизма. Например, много здесь флэшбеков - возвращений в прошлое; есть интертекстуальность - отсылка к другим литературным произведениям (Чехов, Достоевский и др.), пастиш, то есть, комбинирование, 'склеивание' частей романа. Их особенностей магического реализма можно назвать экспрессионистскую или даже сюрреалистичную описательность и скрытую эрудицию автора.
  Роман очень далек от бульварного и несет черты интеллектуального. В отличие от обычного развлекательного чтива он заставляет читателя задуматься о проблемах, поднятых автором, погрузиться в психологический анализ поступков героев и увидеть один и тот же 'кадр' сначала мельком, как бы невзначай, затем - более углубленно. А это заставляет относиться к одному и тому же поступку героини по-разному, например, сначала с осуждением, затем - с полным переосмыслением и пониманием (например, некоторые эпизоды линии Софья - Григорий).
  В пользу интеллектуальности говорит и построение романа по двум временных направлениям - прошлого и настоящего. Они словно две живые ленты, бегут перед нашими глазами, предоставляя возможность сравнить, как меняется образ одной и той же героини позавчера, вчера и сегодня.
  Есть в романе и некоторая 'пунктирность', что делает его похожим на так называемые 'дискретные' романы, с намеренно разорванным и хронологически запутанным повествованием.
  
  О сюжете и композиционном построении.
  Когда начинала читать роман 'Замыкание', показалось, что в нем доминирует великое множество деталей. Их обилие поначалу слепило глаза, как липким снегом в непогоду, но потом... Потом я освоилась в этом снегопаде и начала различать и даже - систематизировать все мельчайшие подробности. Это как украшать игрушками новогоднюю елку. Вот ты берешь в руки и вешаешь на ветку огромный блестящий шар, отливающий почти зеркальной поверхностью, а потом - маленькие граненые тела в виде тетраэдра, октаэдра и прочих 'дра' - и блестящие, и матовые. Или - просто мишуру. У каждой игрушки - своя форма, размер и цвет, но все вместе они служат единой цели - создают неповторимый дизайн вечнозеленого дерева. (А текст - это и есть таковое!). Согласитесь, что одними и теми же игрушками каждый оформитель украсит елку по-своему. Вот и автор сделала это.
  О чем роман? Главная героиня - Софья, уже будучи зрелой женщиной, начинает 'прокручивать' в памяти свою жизнь, словно документальное кино. Скорее, даже - художественное, потому что в силу высокой культуры и образованности (героиня - учительница русского языка и литературы) и обладая творческим воображением, она не может просто констатировать факты и потому придает им черты интеллектуальности и оформляет их в красивую форму (читай: вкусная конфета в яркой этикетке).
  Своим воспоминаниям Софья уделяет особое внимание, о чем утверждает эпизод, когда, не располагая деньгами, она покупает самую яркую и самую дорогую тетрадь для записей.
  Пересказывать сюжет нет смысла. Роман нужно читать. Это жизнь героини в интеллигентном социуме, в творческой, даже несколько отрешенной от суровой реальности, атмосфере. Не утопленная в материальное, не сведенная до узости быта, не зацикленная на таких ее категориях, как еда или одежда.
  
  Что характерно для композиции романа?
  Бросается в глаза непропорциональность его частей. Часть I 'В индустриальном пейзаже', 'Женское' занимает примерно половину романа, в то время как оставшееся место - 'Часть 2 'Сын', 'Мистическое', Часть 3 'Без прикрытия', 'Скверное пожирает' и Часть 4 'Домик у моря', 'Переезд'. Это наводит на мысль, что именно в первой части романа и произойдет самое важное, а дальше будут лишь последствия этих событий.
  В первой части дана экспозиция (встреча главной героини Софьи со своей подругой Марго в кафе и знакомство, пока заочное, с мужем ГГ Яковом), а дальше автор нас стремительно погружает в основное действие романа, которое происходит в прошлом. Экспозиция небольшая, она не утомляет.
  Еще одна особенность 'сборки' романа - периодически используемые флэшбеки. Они нанизаны на фабулу опять же неравномерно: автор описывает то небольшой эпизод из прошлого времени, а то предоставляет возможность 'пожить' в нем читателю как можно больше.
  Основная лента воспоминаний состоит из событий, описанных автором от третьего лица, но - глазами главной героини. Вторая лента, врезанная в текст, это рассказ Мары, записанный на магнитофон. Именно здесь автор и решил поставить еще одну 'камеру', чтобы на некоторые события посмотреть с другого ракурса.
  Вот так постепенно наряжается 'новогодняя елка'! Кроме тех 'игрушек', о которых я уже сказала, есть и совершенно одинаковые. Догадайтесь с первого раза, для чего автор повторил некоторые детали! Например, о том, что в деревне переночевал Хосе, после чего у прабабки героини родился мальчик с испанской кровью, или о том, что вскоре и 'кофе будет мужского рода'.
  
  Действие. Виды речи.
  Несмотря на то, что события текут довольно быстро, это все же не экшн, поэтому читать текст нужно не спеша, погружаясь в его смысл и наслаждаясь его звучанием. В романе присутствуют все виды речи. Вот несколько цитат, из которых вы сами сможете составить мнение о том, как они поданы автором.
  Описания внешнего мира:
  Он повел ее по асфальтовой дорожке, между покрытыми инеем деревьями, кое-где на ветках торчали, будто вырезанные из железа, задубевшие листья. Ночью выпал снег, но сугробы успели почернеть. На деревьях, на металлических конструкциях, на изгибах труб снежный покров принял причудливые формы авангардной скульптуры.
  Описания внешности героя:
  Редкий снимок: бородатый и почти лысый Яков на фоне портрета Декарта затягивался сигаретой в мундштуке. Был такой период, когда он сменил трубку на мундштук.
  Лицо великого философа, живое, энергичное с грубыми чертами и взлохмаченными волосами до плеч, - напоминало предводителя восстания из школьного учебника истории.
  Описания душевного состояния героя:
  В плохую ноябрьскую погоду, когда детей не было дома, никого не было, все в серых тонах, ближе к вечеру, в сумерки - время Достоевского, когда особенно не по себе, и мысль как вспышка шаровой молнии: жизнь проходит, - она взяла ножницы и стала резать цветную бумагу. Резала и повторяла про себя: кол - лаж, лажа, все пройдет, все успокоится. Все будет хорошо - шо - шо - шо. Человек рождается с талантами, и их грешно зарывать в землю.
  Или вот здесь:
  Стояла и заворожено смотрела на черно-белую графику зимы и на ярко-красные, как капли крови, ягоды на ветках рябины. Предупреждение, знак - запрет переходить дорогу. Что-то такое витало в воздухе, и ей было страшно. Неизвестно, сколько времени простояла на одном месте, уговаривая себя, что нет ни нечистой силы, ни потустороннего мира, но так и не избавилась от наваждения.
  Только "завороженно", а не "заворожено".
  Рассуждения:
  Человек наводит лупу на тот предмет, который ему ближе. Так искажается реальность. И если на рисунке убрать пейзаж за окном, что остается? То, что отражено в капле под лупой.
  И еще: мы часто сосредоточены на нюансах, полутонах, словах произнесенных шепотом (как бы хотелось овладеть техникой чтения по губам), всматриваемся непонятно во что, но ясно видимое и услышанное нас не устраивает, потому что мы должны во всем сомневаться. Если сомнение - критерий существования человека, как быть с верой? Верь, ибо это абсурдно. И как быть с истиной в картезианском понимании, - четкой и ясной? Как связать сомнения с четкостью и ясностью? Приближает ли лупа к истине или запутывает? На рисунке запутывает: превращает уютный мирный домик в пугающую готику.
  Картинка - головоломка, и нет ответа.
  Диалоги (здесь - слова Якова):
  - Искусство как бантик, смотри, любуйся, наслаждайся, кто спорит, но через чувства невозможно познать истину.
  
  Стиль. Язык.
  Стиль оригинальный, выпуклый. Сочный, но не вычурный, с использованием выразительных средств русского языка. Текст течет легко и мелодично, избегая фонтанов пустословия, водоворот тавтологии и омута шаблонов.
  С первых же строк романа обратила внимание на то, что нет повторов местоимений. Особенно вызывающе смотрятся они в текстах от первого лица: 'Я надел пальто. Я вышел из дома. Я пошел к автобусной остановке'. Думаю, что это достигнуто благодаря широкому использованию самых разных стилистических конструкций. Например, предложений с глаголами неопределенной формы (что сделать?):
  Как крайняя мера, отвернуться к окну, сложив на груди руки в позе Наполеона, добиться такой тишины, что сама пугалась, не сбежал ли весь класс, - резко оборачивалась и натыкалась на виноватые лица учеников.
  А лучше возмутиться: в чем меня подозреваешь? По себе судишь? Или посоветовать лечить у психиатра синдром любовной зависимости.
  Автор избегает повторов местоимения 'она' и вот таким стилистическим построением предложений:
  Диплом филолога университета затерялся среди конспектов лекций, газетных вырезок, бумаг на выброс, да все некогда их перебрать, зато не служит в конторе, и остается время, чтобы писать.
  
  Текст чистый. Бросились в глаза несколько опечаток и незначительных погрешностей, в основном технического характера:
  Мастер, все также, поддерживая ее - 'все так же';
  Брат - подросток с пухлыми щеками и с ровно подстриженной челкой растеряно смотрел в объектив - 'растерянно';
  Куда это годиться - 'годится';
  Он опять смотрел на Нину, и она все также улыбалась - 'так же';
  Утром и вечером, перед закатом, ставили голого на газон, посреди двора, обливала холодной водой, обтирали и подставляли солнцу, сначала задом, потом передом - 'обливали';
  На столе торт, слоенный, с орехами - 'слоеный'.
  
  Финал.
  Помните эпиграф в начале романа? 'Где начало того конца, которым оканчивается начало?'. Козьма Прутков.
  Когда Софья села писать свои воспоминания в тетрадке, она тоже подумала: 'С чего начать? С конца?' Но дело даже не в этом. Главное - автор замкнул (отсюда - и заголовок 'Замыкание'!) два очень важных эпизода, по сути, начало и конец этой грустной и даже - трагической, истории. Эпизод первый - роковая (хотя она в то время таковой не казалась) встреча Софьи с Григорием, после которой у нее и родился Миша. Эпизод второй, то есть, последний - роковая (и это показано в гротескной форме) встреча с ним же, но по истечении многих лет, в 'домике у моря', все равно что на горизонте мечты. Как завершение всех иллюзий и превращение бриллиантов в мишуру.
  Финал из тех, которые хочется еще и еще раз перечитывать, чтобы найти хоть маленькую надежду на другой исход событий.
  
  Оценка очень высокая, если - не самая.
  
  Всем финалистам - удачи в конкурсе! А она ведь заключается не только в том, чтобы одержать победу. Пусть этот конкурс для всех станет хорошим трамплином к новым вдохновениям и творческим победам.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"