Часть I. СЛОВО

Врата чудес

Увидеть рай в твоих глазах...
Случайно, будто бы играя,
Ключи потерянного рая,
Отлить в непрошеных слезах.

Тревогой или торжеством
Навек остановить мгновенье:
Из божества и вдохновенья
Выманивая волшебство.

Воспрянут горы, встанет лес,
Ручьи оденутся в озёра. - 
Слезой, упущенной от взора,
Откроется Страна чудес.

Помчатся птицы в небесах
И звери устремятся долу...
И травы райскому престолу
Споют на разных голосах.

И человека человек
Увидит, словно откровенье. -
И Бог откроется в творенье,
Слезою отворив ковчег...

Утешитель

Порог мой нелюдим:
Забытых предков тени
По золотым ступеням
Восходят, словно дым.

Из ничего во всё
Сон зазывает вещий:
И прежней жизни вещи
Разрежет остриё.

Сон выпустит наружу,
Что ведал только Бог...
И встанет на порог,
Кто клятву не нарушит...

Его корона - Свет,
И радуга над Светом.
Он первозданным летом
Как облаком одет.

В руках несёт вино
И короб с тёплым хлебом...
Он поклянётся небом,
Что всё предрешено.

Наполнит до краёв
Предложенную чашу,
И душу опояшет
Стезёй святых родов.

Склонится перед Ним
Кадящееся время...
И вечность переменит
Касанием одним.

Псалом

Когда я, нерождённый, видел Свет
В сияние свечения одетый,
И волю Бога, сущего везде, -
Я постигал Вселенную завета.

Что изначала есть, чему во век не быть,
Что может быть, что будет непреложно...
И, разум времени, живущий взаперти,
Зачем простое выставляет сложным.

В чём сила духа, сущего в словах,
Пыл творчества, в огне воображенья.
К чему ведут подсказки в вещих снах,
Как зреет гнев, питает что терпенье.

Зачем рождению даны отец и мать,
И в жилах кровь, текущая от рода.
К чему рождаться, жить и умирать?
Что есть любовь? В чём рабство и свобода?

Невинность, грех и смертная вина
Чем облекают в вечности значенья?
И почему воздастся по делам,
На выверенных мерах Провиденья.

И дух живой, который Свет и Свят,
Мне говорил, вселенский ум расширив:
"Всем и во всём тебе пребуду Я,
Как вечное в переходящем мире".

Притча

Я свой век ничем не торопил,
Утопая в календарной дали.
У судьбы украдкой не просил,
Чтобы чёт и нечет совпадали.

Волшебства чужого не искал,
Уклонялся глупости и лиха.
Зла не знал, жестокость презирал,
С Богом разговаривая тихо.

Веру, как зажжённую свечу,
В сердце нёс, от ветра защищая. -
Потому охотнее прощу,
Многое вовек не поминая.

Я любил и, может, был любим...
Запросто был с ангелами дружен. -
И постиг: их мир необъясним,
Потому что разум наш не нужен.

А ещё я понял - в жизни нет
Вечного. И время - в переменах...
Слов напрасен искренний обет -
Всё пройдёт, забудется в изменах...

Притча жизни вовсе не нова:
Было - будет, и пройдёт бесследно...
И чужая память, как молва,
Пеною растает безответной...

Мудрость - точно грёзы в забытьи...
Но душа, святая недотрога,
Знает, что свой путь должна пройти
И за всё ответить перед Богом.

Благовещенье

Мария, Дева, тонет время!
Как гроздья путь души размят...
И человеческое племя
Уходит в допотопный ад.

Вином и ядом причащаясь
Лежит Земля в своей крови. - 
Ей столько лжи наобещали,
Чтобы надёжней погубить.

Звезда звезде кричит от боли,
И лики скорбные планет
Им вторят эхом поневоле,
Безумный ускоряя бег.

Мрак бездн, попущенный от века,
Идёт на стражей неба тьмой:
Чтобы не стало Человека
И Провиденья над Землёй.

Теперь, Мария, всё живое,
Сам Свет спасения Души,
Ковчег - вместилище благое,
Одной Тебе принадлежит!

Рождение Слова

Лучи сияют
в имени Твоём,
кружа вертеп,
танцуя на постели...
И снег с огнём
Баюкают
и тают
в предновогодних снах
разлапой в блёстках ели.

Всё чуда ждёт,
Всё веры не утратит:
мир дышит торжеством,
восторгом первозданным
и добром,
которого для всех
с избытком хватит.

В глубинах неба
хороводы звёзд
и светоносных гимнов
песнопенье.
И Запад мира
чествует Восток
Создателя,
несущего спасенье.

Во тьме сияет
пламенный эфир
и дух живой
живым объемлет
Словом:
"Пребудут правда,
истина
и мир
с Тобой отныне
и до жизни Новой!"

Путь волхвов

В ладонях Свет
Любовь в глазах:
Есть "да" и "нет",
Другое - прах...

Слова - огонь,
Что не сожжёт:
Излечит он,
Не подведёт.

Сильней, чем смерть,
Сложней, чем жизнь,
Без полумер
И скрытой лжи,

Он объяснит,
Он даст ответ,
Что значат дни
В твоей судьбе.

Разбег эпох,
Путь в темноте -
Лишь вдох и выдох
На кресте.

Не мир от мира -
Он за всех,
Помазан мирром
Свергнуть грех.

Кто свет от Света,
Тот любим:
Взойдёт на небо
Вместе с Ним.

Семь слов

Семь слов, в которых скрыто всё:
"Я есть. Я был. Меня не стало..."
Кто в них погиб? Кто был спасён?
Кто заблудился в небывалом?

Кто обнаружил тайну тайн?
Кто слово выводил наружу?
Кто погибал от мук и ран?
Кто предал Свет и продал душу?

Кто с Богом и без Бога кто?
Кто не как все и кто безликий?
Кто тени тень, и кто - никто:
Песок времён и пыль религий.

Кто верен вопреки всему?
Кто изменил, сменил, отрёкся?
Кто светом приходил во тьму?
Кто возжелал, но вмиг осёкся?

Кто Богу собеседник был?
Кто - презираемым изгоем?
Кто ненавидел и любил,
Кто желчью истекал, как гноем?

Кто шёл со всеми? Кто - один
Без договоров и присловий...
Семь слов как мёд, и как полынь:
Венец творенья - путь терновый.

Тайная вечеря

"Не верьте злу и не ищите злого, - 
Сказал Христос, разламывая хлеб. -
Водителем вам станет Моё слово,
Мой дух любви пребудет на земле.

Не ужасайтесь, открывая душу,
И находя ответом мрак и тьму:
Их легионы, выползших наружу,
Чей прародитель - повелитель мух.

Святых путей в себе ищите тропы, -
Так говорил Господь, налив вино. -
Чей дух в тебе и от рожденья кто ты?
Кому служение твоё посвящено?

На небесах нет смерти, нет забвенья,
Как нет погибели проросшему зерну. -
Ищите доброй почвы воскресенья,
И, любящим, объятья распахну!

Не предавайте, и не продавайте
Святую Правду и Благую весть:
Творите новое. Боритесь. И мечтайте.
Вы не забыты, не покинуты. Я - здесь."

У Креста 

Что скажу я Тебе?
Среди тысячи слов,
В горе, счастье, довольстве, нужде,
Блеске фраз, суете общих тем,
Подбирая значенья не те. -
Скудным будет улов...

Мне бы сердце распять на листе,
Прохрипеть, продышать, до агонии рта,
Чтобы вспыхнуло сердце во тьме
Глубины мирозданья, и в адской тюрьме,
И в местах потаённых, где прячется змей,
Содрогаясь от света Креста.

Вылить душу в миры,
Где довольствует алчная мразь.
Где святые вовек не нужны,
Где нечистая длань до поры,
Пишет кровью каноны игры,
Зарекаясь однажды упасть.

В чёрном небе безмолвной луны приговор
Фонарём выжигает глаза...
Время дышит в затылок и смотрит в упор,
Время добрый попутчик и опытный вор,
Кто посмеет сказать ему наперекор? -
Только тот, кто стоял у Креста...

Голгофа

К Твоим ногам склонялись ветви
И устилали путь цветы.
Ты первым был. Ты стал последним
Рабом голгофской высоты.

Вокруг теснились ротозеи,
Бросали жребий палачи.
И воры, вёрткие, как змеи,
Свой миг старались улучить.

Но в этой толчее и шуме
Безропотно стояла Мать:
Весь род людской как будто умер,
Весь мир был на кресте распят.

Склонялось небо, вечность стыла,
Вселенная теряла свет...
И прошлое за всё, что было,
Несло пред Господом ответ.

Томились воды, твердь дрожала...
И только чёрная скала
Твой крест несла, и кровь впитала,
И памяти не предала.

Прежде рассвета

Ночь слепа перед рассветом...
Холод неба на камнях...
Тишина разлилась... Где-то
Молчаливо и без света
Тени движутся впотьмах...

Что им свет? Глаза не видят - 
Утонули в море слёз...
Но идут, как шёл Спаситель,
Через шторм... И света нити
Их вели, где был Христос.

Блекла ночь. Заря вставала
Над могильною скалой.
Костровищем небывалым
Вид пустыня открывала:
Камень свален. Гроб пустой.

Ангел. Света песнопенье.
Плащаница. Голос. Весть:
"Жизнь. Надежда. Путь. Спасенье.
Вера. Мир. Любовь. Прощенье. -
Иисус Христос воскрес!"

Святой огонь

В то утро я увидел Бога
Грядущего по облакам.
Он молча шёл к Своим немногим
Рассеянным по племенам.

Льняной хитон, венец колосьев,
Шнурки сандалий на ногах...
И сети звёзд, что Он забросил,
Сияли при Его шагах.

По первозданным водам Света
Он шёл как лава, как поток. -
И был божественным ответом
Святой огонь небесных строк.

День гнева

Я видел: небеса разъялись,
И ангел времени, с мечом,
Гнал ад, в котором не вмещались
Зло и рождённые со злом.

Не зная силы и дороги,
Во тьме, над тьмой своей судьбы,
Я постигал, что пали боги,
Точно стреножные скоты.

В ночь без последнего рассвета,
В век перед веком, Исполин
Кричал из вечности об этом,
Но был неслышим и гоним.

Химеры - человекозвери,
Во тьме рождаемые тьмой,
Пришли и просочились в щели,
В кровь жизни впрыскивая гной.

Трезвоньте! Пробудите души!
Труби на весь земной приют...
Не встанут мёртвые на ужин,
И на молитву не придут.

Их больше Бог не потревожит.
Их - словно не было совсем...
Лишь мира спутанные вожжи
Кружат бессмысленный тотем.

Уйди, сокройся от Содома,
Будь чище - безнадёжней всех.
Пустыней соли стань у дома,
Да будет шаг твой как парсек.

День гнева ляжет без покрова,
На тех, кто жил, словно не был...
Молись, чтобы во свете новом,
Воскресший - ты заговорил.

Спаси и сохрани

Так много звёзд,
как непроглядно небо...
И лета свет,
и многих лет покой
идут во тьме
за мною
и со мной.

Что тьма?
Что свет?
Вот,
суетное время, - 
как жизнь,
как смерть,
тропинкою Судьбы,
уводит в бессловесную завесу:
двуликое, двусмысленное
мы.

Спаси от тьмы
и сохрани от света,
от ложного,
что есть не от Тебя...
Я человек  -
божественный калека:
мой дух от высшего,
но разум мой от века;
и жизни светотень,
и светотень Судьбы
легли ярмом на ум
и сердце имярека.

Спаси меня,
в Себе же сохраняя
мой свет, что светит
от Тебя,
и что есть Ты,
и миру Твой ответ.
Спаси и сохрани,
чтоб Светом быть,
и быть святым,
как Свет.

И смотрит Бог
сквозь звёзды,
и сквозь годы,
через небеса,
в дыханье слов,
как свет земных огней...
И видит в них
надежду человека,
и человека
посреди людей.

Где были мы

На дальних берегах,
Где звёздам путь проложен,
Тебя увижу в снах,
На ангелов похожих.

В снегах или в огне,
В сиянии кометы,
Ты вспомнишь обо мне,
А я узнаю где ты.

Среди миров иных,
Сведённых из эфира,
Нас встретят как святых
Из проклятого мира.

Мы станем пировать
Зря не теряя время,
Но сердцем - понимать,
Зачем пришли и где мы.

Мы были словно лёд,
Горели словно пламя...
И звёздный хоровод
Века кружил над нами.

Сходили в тьму, как свет
Венчается со Светом...
И звёздный силуэт
Плыл бесконечным летом,

Над тихою землёй
Полуденного рая...
Где были мы с тобой
Ещё не умирая.

Дорога в рай

Нам память вымостит дороги
Туда, где нас с тобою нет.
И мы, как медленные боги,
Вернёмся в рай на склоне лет.

Ворота рая на запоре,
Архангел ходит вдоль стены...
Но мы шепнём: "Нас только двое,
И мы сюда приглашены.

Нас Память щедро снарядила
Прожить прошедшие года.
И всё, что не было, что было,
Мы сохранили навсегда.

Сполна изведали дороги
Обиды, немощи, потерь.
И чистой нежности к немногим,
Которых с нами нет теперь..."

Врата верхи поднимут скоро
И распахнутся двери в Свет,
Плывущий в вечности собором,
Чей невод цедит память лет.

Лишь звуков сонм коснётся слуха,
Под ноги ляжет райский сад. -
И золотые капли духа
Нам юность щедро возвратят.

И мы, божественно-святые,
Шагнём в свой сокровенный рай,
Где все любимые - живые:
Без слёз. Без горечи. Без ран.

Часть II. РУССКАЯ РЕЧЬ

Апостол

Мою молитву слышат ивы,
что тихо плачут у воды,
и если мне не хватит силы,
они укроют от беды.

От кущ земных беру свободу,
огонь рябин в руках несу...
И, тихо шествуя по водам,
ко мне подходит Иисус.

Он смотрит -
я смотреть не смею,
в рябине пряча слабый взгляд;
Он говорит,
а я немею, -
но сердце изгоняет яд.

Свечой горит в руках рябина,
деревья, словно образа,
приветствуя Отца и Сына
благословляют небеса.

И я уже стою безгрешным,
рождённым вновь из ничего,
лишь Дух святой, отринув вежды,
ложится светом на чело.

И хор во мне поёт осанну,
когда под хохотом врагов,
несу в крови Господний саван
по воскресению Его.

И голос Бога мне по венам
струит священные слова:
Восстань, апостол, к переменам
вращая правды жернова.

Свет невечерний

Светел лик
на берёзовых досках
дому Божьему давшим покой,
что полвека назад
были рощей,
перезвоном листвы и росой.

Тень земная от окон исходит -
свет земной декабрю не в удел...
Жизнь моя уже тихо проходит
в потаённый для тела предел.

Словно образ земной и небесный
слово веры в душе берегу:
пусть умру, но однажды воскресну
у берёзки, на райском лугу.

В Божьем Сыне узнаю я брата
и родного по крови отца;
и всё бывшее мне непонятным,
я постигну, пойму до конца.

Всё: зачем мы рождаемся в муках,
и бредём сквозь страданья и смерть,
и питаем надежду разлукой
вынося, что не надо терпеть.

Почему не любя мы любили,
и питали свой разум враньём;
отчего так беспечно хранили
светоносное семя своё.

Пусть ответы струятся так просто...
В Царстве Света, не знавшим теней,
вспомню лик на берёзовых досках
просиявший молитве моей.

Слёзы Богородицы

Капают слёзы
Богородицы.
Так уж водится:
не водица - 
соль святая
с тёплым хлебом...
Да под небом
волчья стая.

Злоба лбом не переводится:
Защити, Богородица,
огради и спаси
иже еси на небеси,
сохрани, как есть,
ум, рассудок и честь.

Слёзы, слёзы, слёзы
сразу просятся:
Заступись, Богородица!
Журавлиный клин
в крошки крошится...
не живётся нам, не можется...
кто у сошки, кто у ложки...
да в лукошке
плачут детки кошки...

Ветры по низинам,
сорванные спины,
ноги стёрты в кровь...
Пламя круг за кругом
колесует чудом -
роем роет ров...

Дево, Мать святая!
Ледяным дождём
мы тебе поём
сердце в кровь сбивая
о пороги рая. -
Но в ладонях наших
судьбы, словно в чашах,
и в молитвах речь.

На снегах, на свете,
кровь пребудет в цвете
утренней зари.
И зари вечерней
девственной и верной -
светом к Свету течь.

Дево, Мать родная!
на пороге рая
стынет слёзный край!
Отломить от неба,
отглотнуть от снега -
Божье, что своё...
Хватит понемногу
Света на дорогу
в Царствие Твоё.

Молитва Николаю Чудотворцу

Злые ветры, лютый лёд,
Долу тьма ложится...
Кто тебя сегодня ждёт,
Станет в ночь молиться?

Встанет к образам, как тать,
В суетливых мыслях,
Будет имена шептать,
О спасенье жизней.

"Отче, святый Николай,
Помоги немного...
На дворе то вой, то лай,
Льдом горит дорога.

Всё, что пряталось впотьмах,
Выползло наружу;
Боль, отчаянье и страх
Истрепали душу.

Кругом голова идёт,
Счастье испарилось...
Святый Божий, что нас ждёт -
Муки или милость?"

Ночь сгорает как свеча,
Не успеть до света...
Помнить главное сейчас,
Попросить об этом:

"Отче, святый Николай,
В адской круговерти,
Удержи и не отдай -
Защити от смерти..."

Сочельник

Со мной Он станет вечерять
Когда на то сойдутся звёзды,
И с неба двери отворять
Возникнет ангельский апостол.

Я встречу Гостя горячо:
Свечами, молоком и хлебом.
И ангел встанет за плечом
Святым Рождественским вертепом.

Вселенная в Его глазах
Откроется предвечным чудом. -
И поклонятся небеса
Тому, Кто был, Кто есть и будет.

Звездой до самого утра
Во мне сияет литургия.
И, растворив небесный храм,
Христа прославят все святые.

Небесный вестник за окном,
Укрывшись утренней зарёю,
Благословит уснувший дом,
Где вечерял Господь со мною.

Русь Рождества

Храм хрустальный
в небесах,
Кони снежные
в заре,
Золотой огонь
в глазах
разливает акварель.

Выйдет месяц молодой
на излучину небес,
вслед за девою-звездой
ждать Рождественских чудес.

Встанет в поле русский Дух
воеводою седым,
обратясь в слова и слух
к своим близким и родным.

От деревьев выйдет Мать -
живоносная Земля,
и детей благословлять
станет лес расшевеля.

Солнце, мудрый патриарх,
вложит веры семена. -
И всему своя пора
потечёт сквозь имена.

Обернётся снежный край
в песнопения-псалмы.
И тогда увидишь рай
в русском облике зимы.

Над Судьбой, прядущей нить,
понесётся Дух святой. -
И тогда не разделить
Триединого с тобой.

Крещение

Метёт Зима-царица,
Шагает по домам...
И в эту ночь приснится
Мне белый Иордан:

Свет солнца, в небе голубь,
Покой неспешных вод...
И ледяная прорубь,
И звёздный хоровод.

Русь погрузится в воду,
Подняв глаза свои,
И причастится Богу
Пречистой полыньи.

И Дух святой-вершитель,
По плоти и крови,
Сойдёт, как Утешитель,
Народ свой обновить.

И Русь, теперь святая,
Вернётся по домам -
Собой отождествляя
Небесный Иордан.

Меланхолия

Серый полдень. Вороны на ветках.
Кружит снег и падает на лёд.
Мир застыл, но делает отметки
Время опрокидывая влёт.

Улица лениво прячет фары
В полусне дрейфующих машин.
Снегом припорошенные пары
Ловят свет полуденных витрин.

Грустный ангел через призму неба
Ищет судьбы разные людей,
Ничего не видя, кроме снега
Февралём замёрзших площадей.

Наугад разматывая нити
Ткёт Удача жизни полотно,
Умудряясь из себя не выйти
И принять, что стало суждено.

Вечность семимильными шагами,
Вдоль по припорошенному льду,
Семенит уставшими ногами
Подгоняя Счастье и Беду...

Родная речь

Век мой - зимнее поле.
Догорает костёр...
И над снежным престолом
Дым раскинет шатёр.

Встану к снегу открыто,
Поклонюсь неспеша.
Снежной бурей расшита
Заликует душа.

У морозного стана
Чашу снежную пью. -
Постигать не устану
Тайну северных вьюг.

Память звёздного рая,
Святость чистого льда. -
Веру отчего края
Я приму навсегда.

Не предам, не оставлю
Светлый снежный престол. -
Крылья духа расправлю
О священный глагол.

Странник правды и снега,
Воин духа и вьюг,
Верю в свет человеков -
Слова праведный звук.

В чистоту русской речи,
Её слов перезвон,
Что нам души излечит
В мраке смутных времён.

Молитва Господня

Твоих ладоней ширина
неизмерима.
Не отпускай, Господь, меня
в час нетерпимый.

Твоё дыханье, как свеча
во мраке ночи.
Да будет скорби моей час
на век короче.

Твоих очей цветёт любовь
в мгновеньях жизни.
Очисть от скверны мою кровь
и дух возвыси.

Твоё сиянье для души
неторопливо.
Позволь, Господь, ещё пожить
и быть счастливым.

В Тебе, мой пастырь и судья,
ищу ответа.
Да буду избранным и я
для Царства Света.

Мы

Земля рассветов и приливов
Где месяц, в предрассветный час,
Своей ладьёй нетерпеливой
В последний путь увозит нас.

Недолгим веком, но счастливым
Нас жизнь измерила сполна. -
Мы словно золотая нива
В дни созревания зерна.

Нам не за что винить дорогу,
Которой время провело:
Избранники эпох немногих
Мы ведали добро и зло.

Для нас божественная тайна
В ночи откинула полог.
Всё наше с нами неслучайно:
Мы - вера. Сущие. В нас Бог.

Радость

Когда-нибудь
Я встречу Радость...
Молю, мой ангел, не забудь,
Когда тебе придётся падать,
Кружась в туманах, среди звёзд,
Что сердце тоже может плакать,
А может клясться не всерьёз.

Прими слова, востребуй мысли,
Дух исповедуй до конца:
Прочти, пойми, переосмысли
Кто я сквозь сумерки лица.

Ты - Радость. Знающий во Свете
Любовь и бескорыстный труд
Несёт тебе, как веру дети,
Что к Богу первыми придут.

Ночь выпьет звуки, время - чувства...
И вознесёт с собой легко
Мой ангел чистого искусства
Кровь, как парное молоко...

Мой рвётся пульс от края к краю...
Но где-то в небе журавли
Стеная молятся по раю...
Всё так же молятся по раю -
Роняя Радость вдоль земли.
Ангел-хранитель

Превознеси меня июльским небом,
И унеси венком из васильков.
Благослови вином и тёплым хлебом,
Чтоб путь неблизкий выдался легко.

Я слышал пенье. Песни той не помня,
Не разобрав звенящие слова,
Я шёл за ней из круговерти тёмной
Стезёй надежды и тропой родства.

Сияло небо. Меркли жизни краски.
Я спал. Я пел. Я жил. Я умирал...
И воскресал без споров и огласки,
И вдох за вдохом вечность проживал.

Между миров, по вере и по краю,
Назло смертям, весёлым и живым,
Я шёл по вечности, как по былому раю...
И рай потерянный был для меня храним.