Аннотация: Сегодня мы видим настоящее,завтра увидим будущее,но оно зависит от дел в настоящем. Конфуций
ЗАПОВЕДНИК ДЛЯ МУТАНТОВ
Я открыл дверь и маленький, пушистый комок, белокурый сгусток энергии, кинулся навстречу с радостным воплем:
- Папа! Папа пришел!
- Привет малыш! - я поднял дочку и подбросил вверх. Она весело закричала:
- Еще! Еще раз!
Подбросив с десяток раз к потолку, под ликующие крики, опустил на пол.
- Как дела?
- Уроки готовы.
- Уже?
- Уже, - она улыбнулась и взяла за рукав. Я насторожился, малыш никогда, просто так, не берет меня за рукав. Наклонившись, заглянул в зеленые глазищи.
- Итак?
- Завтра суббота?
- Суббота.
- Ты обещал отвезти и показать заповедник для мутантов, - выпалила дочь.
Я медленно выпрямился. Нахмурился. Действительно, было такое обещание, а обещания, если они даны детям, надо исполнять. Думать надо, прежде чем давать обещания.
Мне также не довелось побывать в заповеднике, я никогда не стремился его посетить. Не нравятся мне такие заповедники. Мода или позор нашего времени. Минуло не более двух месяцев, как его торжественно открыли, на десятилетие аварии. Чего только не придумают шоумены в погоне за деньгами. По мне, это не заповедник, а кунсткамера ужасов. По телевидению до сих пор идет реклама парка ужасов, вдоль автострад висят плакаты с фотографиями странных деревьев и животных.
Десять лет назад, то место называли зоной бедствия, через несколько лет - зоной неконтролируемых мутаций, потом закрытый район, и вот, наконец - заповедник. Современный модный абсурд. Побывавшие на экскурсии, в один голос, вместе с телерекламщиками, уверяют, что на это стоит посмотреть, хотя бы один раз, чтобы ночные ужасы преследовали несколько недель и заставили задуматься о природе и о делах человеческих.
Зеленые глазищи смотрели, старательно гипнотизируя и ожидая окончательного резюме.
- Ура! - Зеленые глаза вспыхнули изумрудами. - Будет что рассказать в школе.
- Твои одноклассники там не бывали?
- Половина нет, и я в их числе, - быстро ответила дочь.
Когда ехали в переполненном автобусе, дочь не давала покоя, приставая с вопросами:
- Пап, кто такие мутанты?
- Разве ты не знаешь? - Как объяснить ребенку, что не следует человеку влезать в дела природные, иначе она будет обижаться на хомо-разумного, прятаться и принимать иные формы: изменяя флору и фауну?
- Это уроды!
- Не думаю, - пробормотал я и постарался объяснить свою точку зрения.
- И так везде происходит?
- Что?
- Наступление, как ты говоришь, на природу?
- Везде. Сегодня ты увидишь яркий пример в зоне.
- В зоне?
- Извини, сейчас в заповеднике.
- А почему сейчас в заповеднике?
- Потому что сейчас, об этом не любят вспоминать но, чуть больше десяти лет назад, когда тебя и в проекте не было...
- Были только ты и мама?
Я фальшиво улыбнулся, бумажная такая, сухая улыбка, раньше она получалась жалкой и вымученной. Надо ли рассказывать, что её мать была как раз из этих мест, куда направляемся?
- Да, - едва слышно прошептал я, добавил громче и увереннее:
- Да!
- И что-то случилось?...
Пассажиры равнодушно глазели в окна, жевали, слушали музыку, вливаемую в уши наушниками плеера, смотрели по телевизору глупую, современную комедию. Автобус мчался быстро, по новой дороге, которую проложили специально к открытию заповедника.
Раньше была обыкновенная проселочная дорога, сквозь лесной массив она прибегала к светлому корпусу рыбной базы и домикам рыбацкого поселка. На противоположном берегу озера, размещался за колючей проволокой и высокими соснами военный объект. Что там находится, никто не знал. Ходили слухи про продовольственные склады. Пока однажды, гигантский взрыв не уничтожил секретный объект, углубил и расширил озеро....
В поселке остались в живых пять человек, среди них напуганная девушка, моя будущая жена. Что я мог рассказать ребенку? Свои догадки?
Наверху, как всегда, пытались скрыть, похоронить, умолчать.... Официальные сведения о катастрофе до населения довели через три дня. Официальные, значит обычные: ничего не случилось, ситуация под контролем, на место происшествия выехали специалисты и министры, которые разбираются и скоро разберутся в причинах вызвавших катастрофу, имеются незначительные жертвы, коих уже госпитализировали.
Кольцо контроля раскинулось в десятки километров, что творилось в кольце - никто не знал....
Пять лет назад не стало моей жены, у ребенка - матери.
Постепенно кольцо контроля сужалось, а потом на том месте развернулось строительство заповедника. Welcome - добро пожаловать в заповедник для мутантов. Люди, такие существа, которые из всего стараются сделать выгоду и казначейские билеты. Зона превратилась в заповедник, который окружили пятиметровым бетонным забором, с колючкой под напряжением. Кругом установили какие-то звуковые, химические, бактериологические ловушки и лазерные пушки, чтоб ничто живое, летающее, ползающее, вьющееся и растущее, не могло покинуть зону-заповедник.
Птицы, как твари разумные, избрали новые маршруты перелетов и старательно избегали зоны. Заповедник пропитался запахами смерти и ненависти, которая природа выплеснула по отношению к гегемону разумному. Молох человеческий - деньги, комплекс неполноценности. Нашлись предприимчивые люди, построившие гостиничный комплекс для туристов. Превосходно, когда есть чем хвастать и что показать. Военные, превратившиеся в пенсионеров (за службу на зоне они быстро получали пенсионные удостоверения) стали работать инструкторами, предоставляя желающим эстремалам уроки по выживанию в лукоморском заповеднике. Сумасшедшим продавались лицензии на охоту и рыбалку. Заработала сувенирная фабрика. У человека чувство юмора тонкое и толстошкурое.
Я поведал дочке популизаторскую байку, которую прочитал в рекламном проспекте. От маленьких детей нельзя скрывать правду, но я оставил её на потом. Важно, чтоб у ребенка появилось свое отношение к музею, который создала природа под девизом: как бороться с человеком гуманным. У меня такое ощущение, что природа готовится и копит силы, разрабатывает наступательную тактику, чтоб отплатить нам сторицей за все, что мы предприняли для её покорения.
После краткой лекции, мы не разговаривали, а молча смотрели в окно. Каждый думал и грезил о чем-то своем, она - предвкушала встречу с интересным.
Наступившая осень, превратила дорогу к заповеднику в царский въезд. Деревья вдоль дороги обрядились в золотые, карминовые, янтарные платья. День выдался погожим, солнечные блики играли среди сквозной листвы, превращая деревья в воздушные паутины, пестрые призрачные занавеси, скрывающие преддверие в Эдем.
Правы поэты, воспевающие осень - время, в котором смешаны все сезонные краски: зелень прошедшего лета; лимонные, веселые расцветки весны; траурный каштановый и серый цвета приближающейся зимы. Солнечный сентябрь платил за все сторицей: за будущие дожди, холодные ветра, сырые и бледные, похожие на клочья старой паутины туманы, стыдливую наготу деревьев. Сентябрь - император года, когда не верится, что кончилось лето и пришла осень, за которой объявится зима. За сентябрем грезится весна. Небо слепило и резало глаза густой синевой и облака похожи на далекие, присыпанные снегом, вершины гор.
Промелькнул сбитый в канаву щит, на котором большими черными буквами было написано: "ОСТОРОЖНО: ЗОНА!!!"
Сентябрьский, беспечный настрой сбили и выкинули на дорогу, как старый щит. Дочка, расплющив о стекло нос, ничего не заметила, с восторгом рассматривая лес.
Наш инструктор был седеющий коренастый мужчина, с бравой выправкой не иначе чем полковника. Старую гвардию заметно издалека. Он был одет в красный служебный комбинезон. Мы покинули автобусную площадку и сопровождаемые встретившим нас инструктором, прошли через гостиничный комплекс и направились к аллеям парка, дорожки которого присыпаны ярким, неестественным, желтым песком.
- Предупреждаю, - заговорил инструктор, в голосе зазвенели командные нотки, - слушаться моих команд. Внимательно читать плакаты и делать все так, как они рекомендуют. Вопросы есть? - После секундной паузы сам же ответил, - вопросов нет.
- Прошу идти за мной, - широко расставляя ноги, он зашагал вперед.
Нас ввели в широкую аллею. По краям, над каменной тротуарной бровкой, в два ряда протянулась стальная проволока.
Инструктор остановился, зловеще усмехнулся:
- Листья некоторых деревьев источают яд, во сто крат превышающий яд кобры. При попадании на кожу, через поры поражает нервные окончания и лишает способности контролировать движения мышц. Наступает паралич. Когда яд достигает сердца, - он снисходительно развел красными рукавами. - Впрочем, до летального исхода обязательно явятся корявки.
- Кто такие корявки? - спросили у меня за спиной. Я оглянулся: спрашивала толстая женщина в черных очках.
- Клубные черви, живущие под корнями этих деревьев. Пройдемте, пока здесь нет ничего интересного, - инструктор замаршировал дальше.
Моя девочка крепче прижалась ко мне.
- Успокойся и не бойся, - шепнул я, гладя по голове. - Заповедник, это место в котором можно не бояться природы, а общаться ней. Ты ведь хотела побывать в заповеднике?
- Хотела, - отозвалась дочурка шепотом, кроме нашего инструктора никто в полный голос не говорил.
Вдоль дороги росли невысокие деревца, с белым налетом, словно их обсыпали мукой. С молочных листьев, к подножию ствола сыпалась странная, блеклая чешуйчатая плесень.
- Зимний парк, - хмыкнул тощий мужчина в егерской шляпе с зеленым пером.
- Древесная перхоть, - отозвался инструктор.
- Скажите, она опасна?
- Сейчас нет, вот когда весна и вы окажетесь под этими деревьями без специального костюма, перхоть вызывает сильные ожоги, по телу высыпает лиловая сыпь.
- В заповеднике она вся такая, - равнодушно бросил инструктор. - Босиком по ней лучше не ходить.
Мы вышли к небольшой площадке. В её центре, на белом, рекламном щите, пламенели буквы: ВНИМАНИЕ!!! ОПАСНОСТЬ!!! ЯДОВИТЫЕ ДЕРЕВЬЯ!!! ЗА ВОЛЬЕР НЕ ВХОДИТЬ!!!
Черные, перекрученные деревья, словно танцующие змеи, стояли чуть дальше от края дороги. Серебристые, вытянутые листья, как металлические, звенели на сквозняке, а на солнце блестели бриллиантовые капельки, приклеенные к серебру.
- Мы прозвали их кобрами, - объявил инструктор. - В заповеднике их полно. Обратите внимание, какие грибы растут под стволами.
- С виду, как табуретки, - пробормотал прыщавый юноша с зелеными волосами.
- Табуретки, - фыркнул инструктор. - Между прочим, они не ядовитые и даже вкусные, но попытайтесь их сорвать, - инструктор обнажил частокол желтых зубов.
- И что будет? - поинтересовался юноша, пряча руки в карманы куртки.
- Дерево нападет на вас. Раз, - инструктор прищелкнул пальцами, - и вы уже болтаетесь вниз головой.
- Так росянка ловит мух, - сказала толстая женщина.
- Что? - спросил инструктор.
- Как росянка. Есть такая травка...- начала объяснять женщина в очках.
- Нет. Здесь, такие не водятся, - отмахнулся инструктор. - Эти ловят, накрывают жертву кроной и медленно переваривают.
Следующим чудом оказалась "трава". Земля ощетинилась в небо метровыми зелеными штыками, украшенными черными кляксами.
- Улитки паразиты, - говорил инструктор.
- Наши березы...- в голосе чуть ли не гордость. Деревья с белыми пятнистыми стволами тянули ветви не к небу, а упирались ими в землю, тщетно пытаясь вырвать корни. Рядом росли пятиметровые рябины-пальмы с желтыми ядовитыми ягодами.
На всем хранилась печать скорби, страха и ненависти. Вновь всплыли мысли о том, что природа вооружается, испытывает оружие и готовится объявить войну человеку.
Совершив по аллее почетный круг, вышли к гостиничному корпусу. К нам подошел новый инструктор - долговязый молодой человек.
- Я отведу вас к вольерам с животными, а потом покажу озеро.
Малыш осторожно дернул за руку.
- В чем дело, зайчонок?
- Пап, ты хочешь смотреть животных?
- Честно?
- Честно.
- Не хочу, не нравится мне этот заповедник.
- И я не хочу. Пойдем лучше на другую сторону, туда где нормальный лес? - попросила дочка.
- Умница, - я улыбнулся. - Тебе не понравилось?
- Нисколечко. А тебе?
- И мне нисколечко.
Взявшись за руки пошли к воротам, ловя на себе недоумевающие взгляды остальной группы.
- Эй, вы куда?! - окликнул инструктор.
Вопрос остался без ответа.
Охранник приоткрыл ворота, достаточно чтобы сквозь створки сумело просочиться два человека.
- Да, наш парк не для слабонервных. Я сам долго привыкал.
- Он не для людей, - серьезно ответила дочка.
- Уф, - выдохнул малыш, выйдя на дорогу, где находилась автобусная остановка, восторженно посмотрела на другой, безопасный для живых и любящих, осенний лес.
- Здесь, даже по-другому дышится, правда?
- Правда, - согласился я.
- И птички поют, ты слышишь?
- Слышу.
Какие у нее прекрасные глаза, как они светятся, - думал я, разглядывая дочь, с грустью заключая, что с каждым годом она все больше и больше похожа на мать. Нет, решил я, не буду рассказывать страшилку про военную базу и рыбацкий поселок, в котором родилась мама. Эти места стали чужими и, как правильно выразилась дочь - нечеловеческими. Моя жена никогда здесь не жила.
- Мы прогуляемся до отъезда в этом лесу?
- Ага.
Она отпустила мою руку и вприпрыжку понеслась к лесу, что-то весело напевая.
Вечером, возвращаясь в город, из всех пассажиров мы оказались самыми веселыми и довольными. Малыш в одной руке держала букет разноцветных листьев, в другой жменю орехов и желудей.
- Листья для альбома, а из желудей я сделаю смешных зверушек. Я видела у Женьки.
- Обязательно, - я растрепал её челку.
Люди подавленно молчали, кидая завистливые взгляды на коллекцию малыша. Возможно, заповедник стоит посетить, но кому, скажите, он к черту нужен, если рядом стоит другой, светлый, добрый, пока ещё безопасный лес.
- Малыш, тебе понравилась поездка?
- Да, папа, спасибо! Очень понравилась. Мы приедем туда еще раз?
- Обязательно приедем, может быть зимой. Зимний лес прекрасен.
- Ура, - воскликнула дочка, - вот здорово!
...Никто не знал, что одно из серебряных деревьев пробралось за ограждение...