Этот старик чаще всего выходил во двор под вечер, просто посидеть на лавочке, под кустами сирени и молча наблюдать, как в небе начинают разгораться звезды.
Сколько ему лет никто точно не знал, я помню его с раннего детства: тихий, безобидный, неулыбчивый старик. Я даже имени его не знаю. Никто не знает.
Дед был высоким, под два метра, стройным как кипарис, его года не клонили к земле. Типичный долгожитель - бодрячок-боровичок, с длинной седой бородой, усами и по-прежнему густой серебряной гривой. В исторических книгах рисуют похожих на него старообрядцев петровских времен, когда стрельцы загоняли их в тайгу. Бабки шептали про него всякие догадки-загадки, мистифицировали прошлое: поп расстрига; сын Герасима утопившего Му-Му (потому что с ними никогда не разговаривал), из "бывших недобитых", "сектант" и прочее. Смелые и пробивные бабули пытались набиться в невесты, но видимо получали отворот поворот. Старик всегда жил один. Наверное, всю жизнь так и прожил бобылем. Друзей у него тоже не было: в гости никто не заходил, он ни к кому не ездил, за стол к пенсионерам не подсаживался; забить "козла" или перекинуться в картишки.
Раньше, когда был помоложе и поздно возвращался с гулянок, мог всегда рассмотреть в темноте, на лавке, его прямую, высокую фигуру и бороду, задранную к небу, рассматривающую звезды. Странный старик. Я говорил ему: "здрасссте", - и хихикая прошмыгивал в подъезд.
Не старик, а тайна Мадридского двора и Петербургских трущоб.
Однажды, возвращаясь с вечерней смены, присел на краешек лавки, выкурить сигаретку. К тому времени я был женат и моя дражайшая половина, критически относилась к табачной зависимости. Старик с сожалением и осуждением покосился в мою сторону и снова отвернулся к небу.
Я решил поддержать дедушку и тоже перевел взгляд с красной сигаретной точки на небесный потолок. Что он там постоянно высматривает, боится пропустить начало вторжения инопланетян, их высадку с "тарелок"?
Ночь стола безоблачная, молодой месяц безнадежно запутался в телеантеннах соседнего дома, а над головой дрожали и мерцали от вселенского холода звезды, близкие и крупные, напомнившие сказку о наливных яблочках и жар-птице. Как сказал поэт:
"Открылась бездна звезд полна,
Звездам числа нет, бездне дна".
Невероятно, что наши пращуры сочинили космогенную мифологию о звездах. Тысячи лет назад, здесь стояли непроходимые, дремучие леса, что неба не увидишь не то что ночью, но и днем. Учительница астрономии, часто повторяла, что свет многих звезд, которые наблюдаем, так долго летел к земле, что сами звезды давным-давно погасли, или превратились в маленьких, злобных, черных карликов. А я считал, что звезда это вечность и имя вечность имя ей. Интересно, что думает о них мой тихо помешенный сосед-астроном? О чем он ведет с ними безмолвный разговор?
Безбрежно далекий, переливающийся небесный жемчуг, и в его россыпи неотразимый блеск яхонтов и сапфиров. Созерцание небесных сокровищ привораживает, от него также трудно оторвать взгляд, как от языков пламени, вида шелестящей на ветру листвы, текущей воды. Я нашел пятый элемент - небо. Старик превратился в симпатягу, я его понимал: небо притягивает, манит, гипнотизирует, хочется смотреть и смотреть, как мерцают и кружатся звезды, чувствовать, как тебя медленно втягивает в их хоровод, и ты постепенно в нем растворяешься. Небесный колодец всасывает, и ты несешься навстречу звездной пропасти по слепящему туннелю.
Я вздрогнул сигарета, дотлев, обожгла пальцы. Не без сожаления стряхнул с себя небесное наваждение: пора оставить старика в покое, не мешать ему медитировать, и топать домой. Затоптал окурок и собирался встать...
--
Что такое одиночество? - прошептал старик.
Я покосился на деда - было необычным услышать его голос. Сподобился таки. Стало интересно, я остался сидеть. Старик повернул лицо.
--
Что ты знаешь об одиночестве?
--
Ничего. - Я не знал одиночества. Со мной всегда рядом были: родители, друзья, жена, дети. Одиночество? Я пожал плечами. Одиночество? Что такое одиночество? Не могу представить.
--
Одиночество, это когда ты один в чужом мире, - ответил на мои мысли старик. - Одиночество, это когда по прошествии многих лет, ты не смог привыкнуть к чужому миру, не полюбил и не принял этот мир. Одиночество, это когда ты по-прежнему, в мыслях, живешь в своем мире.
--
Странное рассуждение, - пробормотал я. Впрочем, дедушка действительно одинок, у него никого нет: ни родных, ни друзей.
Старик усмехнулся, обнажив ровные, белые зубы и неожиданно поинтересовался:
--
Что случилось 30 июня 1908 года?
--
Не знаю, - смущенно признался я.
--
В этот день я впервые испытал одиночество. Я появился в этом мире.
--
Ничего себе, - вырвалось у меня. Я подумал, что он совсем древний старик, патриарх, рожденный чуть ли не при царе горохе. Но как сохранился! Понятно, почему он одинок, все родственники с пропиской на небе.
Старик посмотрел вверх.
--
Нет, все было не так, - тихо произнес он. - Не так.
--
А как?
Старец покачал головой и ничего не ответил. Почему-то стало неловко, появилось желание встать и уйти. Он перехватил меня за руку. Не ожидал такой хватки - богатырь, полянинец.
--
Посмотри, - горячо заговорил старик, указывая на небо. - Чувствуешь зов? Я знаю, чувствуешь, как звезды зовут. - Его глаза лихорадочно метались по небу.
Вздохнув, я запрокинул голову и посмотрел на звезды. Месяц успел выпутаться из леса антенн и теперь сидел на краю крыши, к нему подсел пообщаться черный кот. Блин, угораздило меня, посидеть на скамеечке. Звезды закружились перед глазами.
--
Господи, что со мной!
--
Успокойся.
Я расслабился, потянулся в карман за сигаретами. Звезды продолжали плясать. Вильнула хвостиком Большая Медведица, поднялась на дыбы Малая. А этот красный гигант? Марс...
--
Слушай, - вмешался в мысли старик.
Я прислушался. Невозможно, показалось... это не песня...зов...
--
Ты слышишь! - воскликнул старик, отпуская руку.
Я промолчал.
--
Одиночество, это когда всё надо начинать с начала, - продолжил тему дед, - и не можешь забыть то, что было раньше....Всю жизнь быть чужаком, не иметь возможности завести жену, ребенка. Не понимать...Я до сих пор не могу вас понять. Для чего вы живете? Зачем и почему? Одиночество, это клеймо, это проклятие. Почему именно я? Нелепость. Ошибка. Как вы говорите: судьба.
Так, одиночество все-таки повлияло на дедушкин рассудок. Надеюсь, он не буйный.
В подтверждение моих догадок, старик тихонько рассмеялся.
--
Звезды, у нас они не такие и их не так часто увидишь.
--
Где у вас?
--
А здесь рядом...можно видеть и слушать. - Ты не увлекался астрономией?
--
Нет, только в пределах школьного учебника и популяризаторских статей Зигеля в журнале "Наука и Жизнь". Интересовал когда-то вопрос: есть ли жизнь на Марсе?
--
Нет и никогда не было.
Бедный старик, подумал я, по космосу у него явный сдвиг. Вот что делает с людьми научно-фантастическая литература. Вывод - познакомиться ближе и получить доступ к библиотеке.
--
Мне не нравится ваша литература, - ответил старик. - У вас в ней отсутствует смысл и правда.
Да он читает мысли, или я высказался вслух? Я внимательнее посмотрел на дедушку, но он молчал. Улыбнувшись, своей подозрительности, я достал сигарету, прикурил. Мысли завертелись, как звезды, вокруг деда, его одиночества и небесного позыва, то бишь зова. Что дальше, товарищи? Появятся летающие тарелки? Высадятся зеленые медвежата? Скептически усмехнулся, выпустил струю дыма в сторону пискнувшего комара. Изыди. Старик продолжал молчать - выдохся, а я докурил сигарету, растоптал бычок и поднялся.
--
Спокойной ночи, - пожелал я, направляясь к подъезду. Мне ничего не пожелали. У дверей оглянулся: старик смотрел на небо и на миг, мне показалось, что и он светится их рассеянным, зыбким, жемчужным светом.
--
Звезды зовут, - пробормотал я. Конечно зовут. Зовут и звали. Если бы мы их не видели, то до сих пор бы бегали с каменными топорами, или хуже - плескались амебами в первичном суповом растворе. Род человеческий всегда подстегивали и звали за собой звезды. Тут мысли переключились на поджаренную, с лучком, картошечку и котлеты, ожидающие дома.
Больше старик со мной не заговаривал. Обиделся? На что? Натолкнулся на непонимание? Решил больше не делиться своим одиночеством? Странный дедок, можно сказать: не от мира сего. Вскоре я забыл о нашей беседе.
Старик, по-прежнему сидел вечерами на лавочке, наслаждаясь одиночеством и звездным светом. Когда я проходил мимо и здоровался, он не отвечал, а я не обижался и не обращал внимания, да и курить охоты не возникало. Главное мы - люди вежливые. Придет время и я, превращусь в старого маразматика.
Он напомнил о себе весной, 17 апреля он умер. Ранним утром его обнаружила, возле лавочки дворничиха, тетя Настя.
После него осталось грустное чувство потери, словно наш дом лишился таинственной достопримечательности. А ведь просто не стало одинокого, молчаливого старика, но вместе с ним стало не хватать чего-то важного и необходимого. Умер наш безмолвный астроном и теперь никто не будет сидеть на лавочке и наблюдать за звездами.
Даже люди, которые его не замечали, но привыкшие и приученные видеть на посту в любой день недели: идет дождь, или падает снег; вышли проводить в последний путь.
В квартире, которую опечатал участковый не оказалось библиотеки и фантастических журналов, не было телевизора и радио, простая аскетическая обстановка однокомнатной: шкаф, стол, кровать и множество звездных атласов. Родственники так и не объявились, а въехавшая молодая пара распорядилась по-своему - весь скарб отнесла к мусорным ящикам. Я подобрал с десяток атласов, остальные разграбила детвора и пустила на строительство глянцевых кораблей и самолетов.
На работе я изготовил для старика хромовую табличку с датой рождения - 30 июня 1908 года и датой смерти.
--
Вадим, ты дату рождения поставил верную? - спросила его соседка, Марья Захаровна, пенсионерка со стажем.
--
Верную. Как-то, он сам назвал эту дату.
--
Он тебе сказал свой день рождения?
--
А вы думаете, он был немой?
Марья Захаровна недоверчиво покачала головой, перекрестилась и взяла табличку. К майским праздникам она появилась на могиле.
Странно...
Странно, что вечерами никто не сидит на его скамейке, даже пенсионеры предпочитают посидеть у соседнего подъезда. Иногда я, возвращаясь со второй смены, присяду выкурить сигаретку, другую. Запрокинув голову смотрю на небо. Если долго и пристально смотреть, прислушиваться, можно услышать далекий, полный сладостной тоски звездный зов. Тогда кровь начинает не бежать, а кипеть и кажется, что ты летишь в их кричащую пропасть, падаешь в непрерывный небесный хоровод и впитываешь в себя далекий, но теплый и приятный свет, включая свет тех звезд, которые давно погасли, но продолжают звать. Ощущение длится миг, но в этот миг ты чувствуешь себя звездой, которая вспыхнула и ответила на притяжение зова далеким, незнакомым созвездиям и галактикам: Я слышу вас!
С недавних пор я стал сомневаться в дате рождения безымянного старика, когда вычитал в одном журнале, что 30 июня 1908 года произошла Тунгусская катастрофа.
Мечутся звери, в смятении
люди,
Рев и проклятья....А небо
гремит.
Где же виновник всех этих
явлений?
Где же Тунгусский
метеорит?
(А.Л.Кулик - профессор, и исследователь загадки Тунгусского метеорита)
Возможно, старик не зря говорил об одиночестве. Мне кажется, что он и вправду знал, что такое быть одиноким в чужом мире.