Они идут

     Сет Рэмси после напряженного дня отдыхал в своём номере на двадцать седьмом этаже высотки отеля Хилтон. Развалившись в неге на роскошном диване, переключал каналы, наткнулся на местный «Детский». Там крутили «Приключения Пиноккио», старая классика, Сет любил такое. Тем более что можно подтянуть подзабытый испанский. Уделяя внимание артикуляции, по слогам несколько раз повторил за персонажем мультика: «El pequeño bromista Pinocho» (Маленький проказник Пиноккио).

     В стороне на полу играл сибирский кот — подарок благодарной клиентки. Сет брал его с собой в длительные командировки как компаньона и талисман. Мурзик перестал терзать уже изрядно растрёпанную им кисть для шторы, за что придётся доплачивать отелю отдельно, направился в сторону дальнего угла. «El pequeño bromista Murzik», — продолжил практиковаться Сет. Посматривая то на экран, то на кота, заметил, что поведение рыжего вдруг начало меняться буквально с каждым его кошачьим шагом, прыжком. Из игривого котёнка Мурзик превратился сначала в охотника, затем ненадолго в преследуемую добычу. И вот он уже воин, ушедший в оборону: уши поджаты, кот утробно шипел и замахивался лапой. Сейчас меховой шар отступал от невидимой угрозы и вскоре практически прижался спиной с «гребнем» к ногам хозяина. У соседей и в коридоре спокойно, на улице вроде тоже, звонков, докладов не поступает. Тишина. Но какая-то неуютная, тошная, наполнявшая предчувствием. Дистанция в прыжок между крадущимся хищником и ничего не подозревающей жертвой. Сет достал пистолет, глаза нашарили чемоданчик с оружием, еще раз прокрутил в голове схему расстановки людей. С дивана выключил свет, телевизор и сплит-систему. Мурз запрыгнул на подлокотник, ощерился там. «Не дрейфь, я с тобой». Кот несколько расслабился, облизал розовым языком клыки.

     Прошла минута, другая, и Сет услышал. Тихий шёпот. Прикрыв глаза, какое-то время пытался опознать звук, вспомнить. Нервно сглотнул, ошибки не было. Его встреча с этим редким явлением произошла много лет назад, здесь же, в Панаме. Сет относился к тем немногим, кто не только слышал ЭТО, но и смог верно истолковать. Пусть «верно» это лишь какое-то приближение, рамки для текущего века, религии, уровня образованности участников конкретных событий. Все они, «знающие», как правило, не оставались в стороне: пытались предупредить, действовать.

     Епископ Ансельм из Йорка, когда-то сильный экзорцист, человек, приложивший немало усилий в попытках вернуть в Лоно Церкви и Сад Добродетели братьев Лотерли, ворвался однажды на разгульный пир, воскликнул: «Veniunt!» (Они идут!) Епископа остановили и учтиво отвели в сторону слуги и рыцари. А вскоре старший граф: безбожник, скабрёзник и мот, рубака, человек жёсткий, скорый на расправу, выронил хмельной кубок. И, сбросив с колен подругу, рухнул грудью на стол, оглашая притихший зал леденящим кровь воем. Все это было настолько неожиданно и ужасно, что у одного из старых слуг не выдержало сердце, а молодой графский оруженосец тронулся умом. Несколько присутствовавших крепко ударились в веру, кто-то и вовсе ушёл в монастырь.

  

     Звуки, похожие на человеческую речь, приближались и усиливались, но затем утихли. ЭТО пришло не по его душу, и «Кто?» — вот вопрос, интересовавший сейчас Сета. Повидавший немало, он прекрасно помнил тот день и собственный незабываемый опыт. Двое элитных джи-ай в увольнении на «джипе» прокатились от океана к океану. Провинции были зачищены, и можно было расслабиться и отдохнуть, набрать сувениров. Заезжали в деревни, и иногда не расплачиваясь за товар, набили машину фруктами, брагой и всякой ерундой. На рыночке в одном из чахлых селений, где они укрылись от грозы с ливнем, сержант Винни Дженкинс замахнулся карабином на торговку — понравилось ее ожерелье, но сторговаться не получилось. Бить сержант не собирался — рядом толпа «местных уродцев» — так пугнуть. Но жизнь была отнята. Сердце? Старуха сползла по скамейке на землю —еще одна невинная жизнь, забранная Винни. Он сорвал ожерелье — клыки и когти какого-то хищника вперемешку с бусинами на красном шнурке.

     — Сержант, оставь. Ну его.

     — Зачем все это мертвячке?

     Из-за ливня было довольно шумно, но именно тогда молодой Сет впервые услышал эти звуки. Шёпот сначала возник где-то на периферии, но затем, словно вихрем или роем закружился вокруг «Шкуродёра» Дженкинса. Чудно: шёпот уплотнялся и уплотнялся и, оставляя все остальные звуки в стороне, набирал многоголосие, оставаясь, тем не менее, все таким же негромким и «призрачным». Как будто поверх реала была наложена другая звуковая дорожка. Сам же Винни, прожжённый сорокалетний морпех, чуткий, опытный разведчик, ничего не слышал, примерял добытые побрякушки, смеялся. Но вдруг резко развернулся, озадаченно уставился на своего солдата, других туземцев, что тоже глядя на молодого гринго, отступали от навеса под струи ливня.

     — Что?

     — Дженкинс!

     А потом Шкуродёр упал на землю с поистине нечеловеческим, непередаваемым криком. Рухнул в грязь, как мешок с рисом, как будто кто-то разом выдернул из Винни все кости скелета. Люди в ужасе разбежались, а та аудиодорожка постепенно сошла на нет. Костлявая больше не выпустила Шкуродёра из джунглей. Не помог пиковый туз, его пятнадцатый со времён Вьетнама. Не помогли прогнозы гадалки, письма беременной жены, скорая ротация в Штаты. Костлявая выпотрошила Винни выборочно, жестоко и прилюдно. За все сожжённые крестьянские дома, избиения пленных и гражданских, секс, взятый силой. За ошмётки человечины на его минных полях. За все перерезанные глотки. Пулемётчик взвода Браво, уже давно переставший быть беззаботным весельчаком — Сет извлёк еще один урок и с нетерпением ожидал окончания срока службы.

     Сет кинулся в коридор, побежал в сторону президентского номера. Чувствовал, как рядом движется это Нечто, бег локоть к локтю. Что ж адресат понятен.

     — Шеф? — в конце коридора молодой сотрудник с недоумением повернулся в его сторону.

     — Джо, уходи отсюда. Живо. Все потом.

     Джо выполнил приказ и у развилки аккуратно, как учили, заглянул за угол. На его посту Рэмси перекрыл собой дверь в апартаменты охраняемого лица. С «каменным» лицом протянул руку в останавливающем жесте, что-то заговорил. «Но ведь там никого?» Секьюрити отступил вглубь смежного коридора, решил остаться там для оказания помощи Рэмси, не забыв передать «Внимание» по цепочке.

     Сету сейчас казалось, что он даже видит эти мириады сущностей: «Прошу. Пару минут!» Он чувствовал нагромождение всего этого, шуршащего и шепчущего рядом с собой. И вот ведь — Они, похоже, остановились, зависли огромным комом в точке входа. Быстро зашёл, прикрыв дверь. И немного выдохнул: нормальных людей в помещении, где царил бордовый свет электрокамина и выставленных на «красный» светильников, не было. На огромной плазме под мягкую музыку демонстрировались орхидеи. Прямо с экрана, а также стены и потолка их собирала голая женщина-«лошадка» с длинным, торчавшим из неё хвостом. Рядом верный чернокожий «паж» в заячьих ушках не без труда удерживал неподъёмную несуществующую корзину. Паж смеялся, радовался каждому цветку, тщательно, с любованием укладывал их внутрь. На черной спине в отблесках «рэда» видна светлая, еще не осыпавшаяся полоска. Справа в алькове, на огромной кровати, среди вороха подушек и простыней просматривалась рука, закидывающая в глотку последнее, со дна бутылки, шампанское. Еще два обнажённых тела, лежащие друг на друге, не подавали видимых признаков жизни. Откуда-то из-под вороха простыней и одежды навстречу Сету вынырнуло охраняемое лицо, VIP и частый клиент, гордость сети «Hilton Hotels & Resorts». На коленях приблизилось к своему начальнику секьюрити.

     — Помоги связать, опять порвалось, — из рук Хьюго Бобсона посыпались разноцветные шарики.

     В мутных слезящихся кокаиновых глазах седеющего плейбоя горел знакомый озорной огонёк.

     — Рэмси, тот у входа отказывается. Сыграем в ковбоев? Я сейчас покажу. Гвендолин, сокровище, скачи сюда. Она опасна, и объезжать кобылку будем вдвоём.

     — Нет.

     — Эй! Давай, хоть ты поддержи, а то эти двое спеклись. Будь пилотом нашего ночного поезда ВДАЛЬ! Зажги!

     Согласно направлению, указанному Хью, ВДАЛЬ находилась за французскими окнами апартаментов где-то далеко в океане. Сет оглянулся на дверь: пока вроде тихо. Хьюго... У него были шикарные исходные данные: привлекательная внешность, обезоруживающая белозубая улыбка, престижное образование и, говорят, когда-то острый ум. Когда-то. Хью и сейчас ухитряется очаровывать и вести людей за собой. Вести в... Сколько эскортниц, просто любопытных девчонок «за ужин-ресторан» втихую вывезли из семейных вилл и резиденций, мотелей? И потом подбросили на улицы с перекошенными лицами, мёртвыми усадили на скамейки в парках. Сколько охранников, официантов и другой обслуги подсажено на дурь? И многое прочее.

     Группа Рэмси работала на Хью случайно и по замене, за три месяца заткнула свою финансовую дыру, достаточно измазавшись в «нечистотах». Уход маячил давно и теперь, к удовлетворению Сета, окончательно состоялся. Тем более и услуги оплачены на несколько месяцев вперёд. «Гудбай. Катись!»

     Последний шарик выпал из трясущихся рук плейбоя, упругими скачками запрыгал по полу, покатился в направлении к двери.

     Астральные хронометки окончательно выровнялись. Энергетические всплески, вызванные как голодом, так и взаимным неприятием скученных представителей разных рас и ветвей Низа, вошли в резонанс, достигли своего максимума. Последняя игра Хьюго подходила к концу. Переполненная капсула его темной субстанции сочилась и была видна уже не только лидерам, но и всему облаку ведомых, и уходила, проваливалась в тираж. В окончательное небытие. Рой, будучи больше не в силах терпеть, неумолимо стирая все пограничные договорённости, двинулся вперёд, навстречу долгожданному пиршеству.

     Тихий шёпот вязкой массой понемногу заполнял апартаменты. Отреагировала Гвен. Бросила свою цветочную плантацию, подошла, прикрывшись халатом. Видок еще тот: пирсинг, потёкшая размазанная косметика, вся шея в гематомах. Сокровище... Сет вспомнил ее: метиска из местных, устраивалась к клиенту с неделю назад экскурсоводом. Сейчас она казалась совершенно трезвой и была напугана. Сет изобразил «ужасное лицо» кивнул на пажа и дверь. Объяснять и уговаривать не пришлось.

     «Первый. Всем на десять минут выключить средства связи и срочно покинуть двадцать седьмой. Наткнётесь на гражданских —подбирайте с собой. Конец связи», — шеф секьюрити присел на корточки перед клиентом. Хью лучезарно улыбался, все еще стоя на коленях. Сет последний раз заглянул в эти глаза:

     — Гори в аду.

     — Так мы как раз на этой станции, амиго, держим здесь само адово пламя. Рэмси, дурачок, не прогадай.

     — Без нас. И еще: ты ошибаешься, пламя инферно выглядит, жжёт и звучит иначе, — Сет сплюнул на пол. — Veniunt!

     Он откуда-то знал это слово, как никакое другое, подходящее по звучанию и смыслу, так сейчас казалось Сету. Шёпот набирал силу и, подавляя остальные звуки, вытесняя их за пределы залы, начал своё многоголосое алчное кружение вокруг Хьюго Бобсона. Заткнув уши, Сет поспешно покинул апартаменты, закрыл дверь, оставив клиента в разочаровании и недоумении от внезапной суеты вокруг.

     В развилке коридора, у лифтов этажной лобби зоны скопились люди. Один из лифтов держал Джо, Гвен стояла рядом. Сет ускорился, перешёл на бег. Еще несколько секунд и створки кабины с мелодичным звоном задвинулись. Набирая скорость, лифт уносил их наверх: к пентхаусу, чистому небу со звуками города и криками ночных птиц.

  


    2023 г.