В одном небольшом городке не так давно произошла очень странная, но чрезвычайно интересная история. Вдаваться в подробности я не буду по одной причине: сам я данного явления не видел, посему будет весьма дурным тоном говорить со стороны очевидца, либо же, как минимум, человека, который собрал достаточное количество информации об этом весьма заковыристом в плане трактовки деле. Надеюсь, что читатель не сочтет данный очерк банальным или злободневным. Впрочем, оставим домыслы и подойдем, так сказать, ближе к самому курьезу.
Иван Борисович Говнов проживал в двухкомнатной квартире на окраине города. Был он самым настоящим средненьким человечком, который не страдал отсутствием женского внимания или материальных благ. Что же касается возраста героя нашего несерьезного очерка, то точного ответа, увы, на этот вопрос я вам дать не смогу. Некоторые смело утверждают, что ему недавно стукнуло 40 и даже бывшая жена не побрезговала посетить своего когда-то там муженька, прихвативши их совместно сделанную дочурку; другие упорно стоят на том, что ему и тридцати нет, а видок такой из-за внутренней тревоги и постоянного вливания в свое рыхлое тело различных спиртных напитков. От себя же добавлю, пожалуй, лишь то, что вам, товарищи, задаваться таким вопросом не стоит, а акцентировать своё драгоценное внимание тем более, и я, ваш покорный слуга, скоро вам сие докажу, ну или, наверно, попытаюсь это сделать в лучшем, так сказать, виде.
Дело в том, что за пару месяцев до этого рокового вечера, о котором, собственно, пойдет речь, за Иваном Говновым стали замечать всякие странности. Тяжело сказать, что это аномальное явления или, что в разы хуже, неизведанная человеком хворь, потому что многие доктора посетили Ивана Борисыча и никто, даже глыбы мировой медицины, не смогли четко ответить на вопрос касающейся здоровья нашего героя. Первый звоночек зазвенел еще весной: около 8 часов вечера, а именно в 19:52, во вторник, 17 апреля, местная алкоголичка Лида увидела, что Говнов, куря папироску на своем балконе, загорелся сам. Причем, по ее же словам, он вел себя крайне спокойно, словно ничего и вовсе не произошло. Лида, хоть и была не совсем трезвой, сразу обрела зеркально-трезвое состояние и завопила на всю Речную улицу, на которой, к слову, и проживал наш герой. Тягость ситуации кроется в том, что такую особь, как Лиду, уже давно перестали воспринимать всерьез, а некоторые совсем уж презрительно к ней относились, периодически насмехаясь или же, о чем мне горестно говорить, пользовались ее помутненным рассудком, и, не осудите меня строго, друзья, совокуплялись с ней за гаражами. Тот случай, к пребольшому сожалению, был отнюдь не исключительным, поэтому, как вы уж, скорее всего, поняли, не вызвал в этом микромирке из бетона никакого ажиотажа или же обыденной горстки заинтересованности.
Прошла неделя. Облака пыльного цвета, подобно одинокой шлюпке в вневременном океане дней бренных, рассекали своим жесточайшем носом монотонную синеву неба. Говнов сидел возле подъезда с баночкой пива Балтика 9 и сигаретой марки Винстон. Лицо его выражало вневременную безучастность. В довесок к полной отстраненности, оно было слегка припухшим из-за вчерашнего кутежа в местном баре Свиная Осанна. Говнов пытался вспомнить, или даже лучше сказать, уловить ту нить, которая бы смогла объяснить почему он проснулся в обнимку с продавщицей рыбы Инной. "И как же, блять, встал-то на такое, блять его", - с искренним чувством досады размышлял Говнов.
Загвоздка в том, что этой торговкой тяжело было заинтересовать не только всяких дальнобойщиков, но и людей, лишившихся свободы, то есть зеков. "Дааа, именно про таких думают, когда сравнивают чьи-то усы с растительностью под носом у продавщицы рыбы", - горько вспоминал совсем недоброе утро Говном. Настроение Ивана Борисовича постепенно мутировало из просто плохого и подавленного в самую что не есть агонию, что можно смело обозначить как "общее хуевое состояние", выражаясь более научно-профессиональным языком.
Говнов просидел так еще часа полтора, упорно копаясь в самых темных закоулках своего рассудка. Неподалеку баба Валя выгуливала 7-ых кошек. Подойдя со своими питомцами к лавочке, приютившей изморенное тело Говнова, она оцепенела: кисть разжалась - кошки убежали, в противоположную сторону бросилась их хозяйка. Говнов с самым выраженным негодованием на своем опухшем лице подкурил очередную сигаретку.
"Мало того, что их кошки все обосрали, бля, тут, что и синему поваляться негде, дабы в говно или ссаннье не замараться, так еще и бросила их, сука старая", - недовольного ворчал себе под нос Говнов. Тут он увидел, что баба Валя с достаточно приличной скоростью приближается к нему, таща в иссохших руках пятилитровую баклажку воды. Недолго думая, напуганная старушка стала поливать водой нашего героя, приговаривая при этом какую-то молитву. Говнов же, в свою очередь, так опешил, что молча смотрел на это все с раскрытым ртом, словно сам пребывал не здесь, на этой лавочке, а в каком-то кинотеатре, где не мог оторвать взора от слишком любопытной сцены. Куря мокрую и уже давно потухшую сигарету, он не двигался и смотрел то ли на бабу Валю, то ли сквозь бабу Валю.
- Ишь, дуралей, сгореть мог! Спасибо бы лучше сказал, бездельник!
Постояв еще с полминуты, добросовестная старушка, не дождавшись от Ивана Борисовича ни слова, показательно плюнула на асфальт, потом вспомнила про своих пушистых друзей и скорым ходом двинулась куда-то в сторону тех самых гаражей, где частой гостей была Лида, которую я упомянул чуть выше.
Теперь я вынужден немного отдалиться от основной темы своего повествования и уведомить вас о рабочем месте Ивана Борисовича Говнова. С юных лет жизни своей наш герой, сразу после окончания учебы в институте, трудился на самых разных работах: начиная от продавца в магазине канцтоваров до директора местного дома культуры. Перепады его карьеры, как на грех, почти полностью неизвестны. Ведомо только то, что уже более года Говнов нигде не работал, а деньги якобы получал от своего старого папеньки, за которым он эпизодически присматривал. Многие знакомые и товарищи Ивана Борисовича сетуют на его несчастную любовь к одной женщине, мол она-то его и погубила, сделав его жизнь такой разбитой и тлеющей. Небезынтересно и то, что многие работодатели Говнова давали самые что ни на есть исчерпывающие показания по поводу того самого фатального дня, о котором и идет речь в этом небольшом рассказе.
Дмитрий Сергеевич, владелец лавки канцтоваров, когда его попросили дать характеристику этого человека, уже после вышеупомянутого надрыва нашего героя, смело утвердил, что Говнов был еще тем жуиром, "хоть и честным, но жутко гулящим, который не стыдился приходить на рабочее место в нетрезвом состоянии и в разных ссадинах". Касательно вопроса о странностях Говнова, он коротко ответил: "шельмец этот, мать его ебти, чуть лавку всю не сжег, хорошо, что пожарная часть рядом, а то я бы его за яйца да подвесил".
Любовь Константиновна в свою очередь дала исключительно положительный отзыв Говнову.
"Всегда опрятный, вежливый, со всеми здоровался и как дела спрашивал. Бывало, конечно, на него тучи найдут недобрые и целый день сидел, как в воду опущенный, ни с кем не заговаривал, но это такое, со всеми грусть бывает. Только один раз был неприятный момент, когда он закрылся в своем кабинете и никому не открывал. Мда, дверь тогда Алексей, наш рабочий, напильником и отверткой свинтил, мы тогда с коллегами немного опешили. Заходим, значится, в его кабинет, а он пьет водку, курит да плачет. Только бормочет "всё я проебал", дескать, "не на своем месте и хуйня все это", извиняюсь за грубое слово. Я тогда, признаюсь, страшно перепугалась. Рядом с ним все обгоревшее было, небось от бычка и загорелся стол. Мда-с, спалить мог нас, но это не страшно, главное, чтобы человек жив остался, а стол и новый можно купить".
Второй коллега Говнова по дому культуры Александр Викторович Вьюнков, заведующий библиотекой, был куда несговорчивей двух предыдущих, сказал лишь,
что Иван Борисович "вечно рефлексировал и пил, ежедневно о чем-то сожалел, постоянно на что-то сетовал и был в целом крайне неприятным типчиком". Все слова Вьюнкову давались тяжело, своей враждебности он не скрывал и под конец выдал совсем уж что-то ошарашивающее: "говорить про него противно, фамилия его куда больше скажет вам, чем я. Говно, как говориться, и в Африке говно, и в доме культуры говно, и хоть на Аляску его отправь, замерзнет всего-то, а говном останется. Могу с полной уверенностью заявить, что душа у него была черная, скорее всего, дьяволу ее продал. Никогда не забуду, как остался он работе до полуночи, сидел с бумагами. Я в тот момент книги переписывал, так он подошел ко мне, стал в проеме дверном, а грудь у него словно горит. Я тогда вообще обосрался со страха, а он херню какую-то несет, мол "все исправить можно еще, бороться надо" и вышел. Ну, тут следователем быть не надо, чтобы понять его связи с темными силами".
Вот некоторые из всех показаний, которые были собраны врачами и полицейскими после совсем недоброго эпизода, случившегося с Иваном Борисовичем Говновым.
Приближаясь к середине, надо, пожалуй, вернуться еще раз в прошлое и предоставить вам характеристику со школы, которая была выдана семнадцатилетнему Говнову по ее окончанию.
Написана она классным руководителем, а именно, вдаваясь в подробности, Черновой Галиной Васильевной. К сожалению, этой женщины, которая преподавала в среднеобразовательной школе Љ11 биологию, уже нет в живых. Скончалась она пару лет назад от сердечного приступа, околевши в собственной ванной. Именно посему следствие, если его можно так называть, зашло в тупик, и никто не смог получить ответов на вопросы, которые разошлись не только по нашему маленькому городку, а дошли и до столицы, так как человек, который, может быть, видел начало внутреннего крушения молодого Говнова, был мертв. Что же касается его одноклассников, то все, с кем удалось поговорить, не предоставляли какой-то конкретной информации, ограничиваясь перечислением его увлечений и называя его "абсолютно нелюдимым". Теперь настало время показать вам этот документ, который был найден в квартире Говнова.
"Ученик Иван Борисович Говнов обучался в среднеобразовательной школе Љ11 с первого класса. Начиная с первых и заканчивая средними классами, ученик зарекомендовал себя как отличник, который ответственно и старательно относится к учебе. На уроках был дисциплинированным, сосредоточен и внимателен. Материал, объясняемый учителем, воспринимал без особых затруднений. Выпускник грамотно выстраивал дальнейшие планы обучения, выявляя смысл своей учебной деятельности. Склонен к самоанализу и самооценке. К урокам был готов не всегда, предпочитал концентрировать внимания на некоторых из них. Обладал грамотной письменной и устной речью. Умел планировать своё рабочее и свободное время. Он - интересный собеседник, так как это самобытный, нестандартный, своеобразный человек, имеющий свою точку зрения по большинству вопросов.
В нем абсолютно не развито чувство коллективизма. Имел чуткий и отзывчивый характер, среди товарищей пользовался уважением и доверием. Отказывался выполнять обязанности в классном коллективе. Вел себя порой безучастно, но не вольнодумно.
Посещаемость школы была средней, пропусков уроков без уважительных причин не было. В правонарушениях был замечен один раз, а именно в табакокурении в школьной уборной.
Редко принимал участие во внеклассной работе. Особенную активность и любопытство обнаружил в занятиях физикой, литературой и спортом. Был активным участником многих олимпиад по физике и русскому языку, а также спортивных соревнований по футболу, баскетболу и легкой атлетике. В свободное время предпочитал активный отдых и спорт. Достигал высоких результатов в этих видах деятельности, в составе команды занимал призовые места в различных городских и областных соревнованиях. На районной олимпиаде по физике занял 1-ое место, после чего был отправлен на городскую, где занял 2-ое.
Отношения с учителями у обучающегося сложились натянутые, без особого взаимопонимания. К поручениям, труду относился добросовестно. Выпускник - человек по натуре добрый, спокойный, сдержанный, отзывчивый, готовый оказать помощь и поддержку, чем завоевал уважение и симпатию как сверстников, так и педагогов".
Если рассматривать этот документ как доказательство, то навряд можно дать нашему герою какую-то внятную оценку, так как ничего из ряда вон в нем не содержится. Но, акцентируя внимание на том, что я взял на себя задачу не анализировать ситуацию либо давать ей какую-то оценку, а просто описать ее вам, то будет совсем не к месту останавливаться на таких незначительных деталях.
II
Блядское утро. Страшно болит голова и хочется пить. Вчера вечерок прошел ровно, только вот я ни хуя не помню. Помню, как в баре принесли водочки с лимонным соком, помню, как Володя шмар каких-то притащил. Блядское говно, блядская квартира, блядская жизнь.
Включаю блядский телевизор. Идет 23-тья минута финала лиги чемпионов, который я вчера пропустил. Манчестер Юнайтед играет против Милана. блядская нудятина. Счет на табло 1:1, и когда они только успели... Ложусь на блядский диван и беру блядскую пачку сигарет. Голова ватная, живот урчит. Мысленно куда-то съебываю...
Представляю, как даю на клыка Ленке...
Представляю, как уезжаю навсегда из этого блядского городка...
Она мастерски глотает мой детородный болт...
Больше не вижу этих одинаковых ебл...
Хорошо...
ГОООООООЛ!!!!!
44-тая МИНУТА ГОЛ В РАЗДЕВАААЛКУ!!! ЭТА ПОЛЬ ПАКБА!!!!! КРАСНЫЕ ДВЬЯВАЛЫ ВЫХОДЯТ ВПИРЕТ!!!!
Помню, как хорошо раньше было...
В школе курил...
Страшно болит голова...
А в институте меня направляли на нормальную должность, в столицу, чего я затупил-то так...
Сейчас бы человеком большим был...
Меня ведь тогда и в аспирантуре хотели оставить...
Такие люди нам самим нужны, Иван Борисыч хехехех...
А диплом-то красный на кой хуй, жопу им вытереть надо...
Я смотрю на себя в зеркало, обычный 32-ух летних мужик с пивным животом и начинающими залысинами. Жена ушла. Мать умерла. Детей нет. Ни хуя нет. Блядство да и только.
Хо-хо-хо!!!!!!!!!!!!!! ЭТААА 3-1!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! ХУАН МАТА ПАЖАЛУЙ СТАВИТ ОЧЕНЬ ЖЫРНУЮ ТОЧКУ В ЭТА МАДЧЕ, ХАТЯ В ФУТБОЛЕ ВСЬО БЫВАЕЕТ, ДАРАГИЕ ДРУЗЬЯ!!!!
Помню, мою статью напечатали в иностранном журнале. Кореш мой, Санька Бойко, со мной же начинал, а сейчас в Германии уже, БМВ купил. А я то что....
Я смотрю на себя в зеркало, в моей груди ничего не горит, только тлеют последние угли угасающего костра, на который я сам поссал.
А бывало бывало
Жизни много целой к ряду
И ее мы проебали
Ха-ха-ха-ха-ха
Помню же, как горело внутри, как хватало одной задней мысли, чтобы раздуть его.
Страх ли это был? Мог ли я сгореть? Зачем же тушить себя, если все равно тлеешь?
Иду в магазин за пивом, жаркий ветер, как пар из чайника, обдает уже морщинистую рожу поганым кипятком. Внутри что-то тлеет, хорошо, что этого не видно. Забавляет лишь то, что все, кого я не встречу, тлеют. Вот поэтому и разрослись все эти истории о поджогах и многочисленный пиздеж. Те, кто давно потух, все время сетуют на огонь с любой стороны. Они понимают, что поджечь обосанные угли нельзя, или, по крайней мере, слишком тяжело.
С литром водки я стою и смотрю на себя в зеркало. В руке у меня кухонный нож. Я плавно ввожу нож под кожу и веду вниз. Делаю то же самое, только слева направо. Беру фонарик. Внутри ничего нет, только небольшой дымок. Я обжигаюсь, но достаю все остатки костра. Рассматриваю каждый уголек. Обдаю бензином и засовываю обратно... Надоело тлеть... Прикуриваю сигарету... Делаю пару затяжек... подношу ее к костру...
III
Решивши, что будет куда разумней перейти к самой сути нашего дела, прекращаю копаться в сущей дребедени. Иван Борисович Говнов был найден в своем доме в полумертвом состоянии. Пожар случился около двух ночи, когда все жители дома спали. В 3 часа соседка Говнова услышала запах гари, когда поднялась с постели напиться. Она открыла входную дверь и увидела, что из дверей ее соседа валят самые настоящие клубы дыму. Разбудивши своего мужа и соседей снизу, она впопыхах вызвала пожарных, которые приехали через 12 минут. Все это время, пока машина на всех парах двигалась на Речную улицу, соседи Говнова пытались тушить пожар собственноручно. Много воды было вылито, ведра цокали своими медными ручками. Дверь сразу же выбили, пытаясь найти самого Ивана Борисовича.
Дальше очень много деталей, в которые вдаваться я не вижу смысла. История эта изначально была интересна отнюдь не смертью Ивана Борисовича Говнова, а дальнейшем ходом событий.
Соседи все-таки смогли его отыскать, выволочить из места, где роились горячие тентакли пожара и вызвать скорую помощь, которая была куда проворней пожарных. Говнов был сразу же госпитализирован и помещен в реанимацию. Как оказалось несколькими часами потому, он был почти в полном порядке, обгорела только нога, да и то несущественно.
Приближаясь к развязке, хочу заметить, что все вроде бы получилось куда лучше, чем можно было предположить. Квартиру потушили, Говнова спасли.
Но, забегая вперед, скажу, что "вроде бы" сыграло большую роль. В 5 часов утра Ивана Борисовича перевели в отдельную палату.
Медсестра сказала, что его последними словами была странная фраза: "ничего не вышло".
В 6 часов утра Говном сгорел в отдельной палате. Милиция сделала вывод, что поджог кровати случился из-за неаккуратно брошенной сигареты, которая перенесла огонь на штору, стоявшую близ кровати.
Что меня поразило более всего, так это вывод одного из врачей. Он базировалось на том, что Говнов не сгорел полностью, 80% тела были в полном порядке, пострадала в большинстве своем только грудная клетка и плечи. "Такое ощущение, что погибший инсценировал хорошо продуманное самоубийство". Еще очень будоражащим фактом в этой странной смерти есть то, что почти все знакомые и коллеги подтвердили возникавший ранее курьез, мол многим казалось, что грудь у него правда горит.
Не знаю, выдумка это для банального привлечения внимания или же чрезвычайно таинственная гибель, правду мы с вами, увы, скорее всего, не сможем узнать.
IV
23 июля на 33-м году жизни скоропостижно скончался порядочный гражданин Говнов Иван Борисович.
Иван родился 22 января 1985 года в городе N. Харьковской области. После окончания школы поступил в Харьковский Политехнический Университет. Был разведен, детей не имел.
Отец, друзья и тетка очень скорбят по поводу смерти горячо любимого человека.
Отпевание состоится 25 июля в 11 часов в Преображенском храме города N.