Вагон электрички был затхлым и грязным. Несколько алкоголиков у стены, распластанный на сидении у дверей бомж да пару постоянно курящих молодых человека наркоманской наружности, - вот и все пассажиры в это предвечернее время. До часа пик было далеко, но видимо это и к лучшему.
Но, у правого окна, в центре вагона купе сидений заняла весьма странная компания. Четверо мужчин, священник и парень с наружностью студента. Мужчины одеты разношерстно, кто в пижонской курточке, кто в интеллигентном плаще и шляпе, священник был статен и молчалив, а парень так вообще - казалось, - напился. Все сидел запрокинув голову за спинку сидения и спал, несмотря на ощутимую тряску.
Всех их объединяло одно - замусоленные, покрытые свежей, размазанной грязью одежды, которые, казалось, нисколько не смущают владельцев. Создавалось впечатление бегущей из столицы банды авантюристов, последствия авантюры которых были не совсем удачны.
Алкоголики у противоположного окна часто оборачивались, бросаясь друг в дружку сальными фразачками на тему пассажиров, тяжелой жизни или того и другого, но объекты внимания явно не отвечали взаимностью.
- Они мне надоели! - пробурчал Альсид, разминая костяшки, - Сейчас я им покажу "бандитов" и "воров".
Аджар бросил на товарища неодобрительный взгляд.
- Прекрати. Мы и так чудом выбрались, едем в полупустой электричке не особо выделяясь из местного контингента, а ты хочешь и дальше испытывать нашу удачу?
Тот лишь угрюмо заворчал в ответ.
Хаман посмотрел на спящего парня.
- Что с ним делать, командир, эп..., простите, шеф?
Мотнул головой, добавляя многозначительным жестом: "Сам еще не знаю".
Нух поднял бровь, отведя взгляд от проносящихся за окном деревьев.
- С собой, что ли возьмем?
- Нельзя, - буркнул Альсид, - но и отпускать нельзя: есть вероятность, что сдаст. Остается одно....
- Угу, - кивнул командир, - а тело расчленим и в канаву выбросим. Ты банален. Заложник нас можно сказать из пекла вывел. В тебе есть хоть немного благодарности?
- А потом в тупик завел! Вот вам и вся благодарность.
Нух оживился.
- Не в тупик, а к чуду! Иначе наше спасение не назовешь - вящей воле Аллаха, милостивого и милосердного что провидением своим послал сперва парня, затем священника - ветерана Четвертой Чеченской кампании....
- Не отрицаю, - продолжал гнуть свою линию стрелок, - вмешательство Аллаха на лицо, но он же не будет против если мы себя немного обезопасим?
- Убив?
- Прекрати?!
- А чего? - парень открыл глаза, и стянул фуражку, - мне терять все равно нечего. В этот день я все потерял - статус, образование, будущее. Теперь же стал врагом собственному государству, и знаете, - поднял он бровь, - ни сколько об этом не жалею. Терять все равно не чего, здоровски пробежаться с настоящими боевиками, уводя их от погони, побывать в эпицентре взрыва, видеть такое!
Он опасно повысил голос, но к счастью для алкоголиков и бродяги это было вполне привычно - как всегда: им наплевать.
- После этого.... После этого можно и умереть. От ваших рук, или от чьих-то еще. Все правильно, и мне не стыдно за то, что я сделал, тем более - не стыдно умереть.
В его глазах мелькнула искорка гордости, и какого - то безумно наивного пафоса.
Альсид подавился смешком. Аджар не смог сдержать улыбку.
- Все обстоятельства за тебя парень. Все аргументы и события - в твою пользу. По крайней мере я не вижу возможности быть тебе агентом - ведь помешать нашему побегу мог еще на улицах города, но этого не сделал. Если же ты действительно засланный - признайся сразу, легче умрешь. Если нет - едешь с нами. Все равно же умирать решил - ну так хоть за правое дело.
Парень расплылся в улыбке.
- На восток?
А как же!
Альсид поежился.
Прошлое Аджара не было для него загадкой - командир потерял семью, и приступы мягкосердечности были чем-то обычным. Но это приходилось компенсировать ему. И весьма часто.
"Если этого не сделает он, придется сделать мне".
- Аджар. Выйдем.
Командир коротко кивнул. Парень отвел взгляд на окно. На улице вечерело. Электричка проносилась возле деревни, мелькнул шлагбаум автопереезда, несколько домов махнули вслед светом своих окошек.
Они вышли в тамбур.
- Слушай, Аджар. Я все прекрасно понимаю - парень молодой, посодействовал и все такое. Но какого, брать его с собой?! Он же шпик - это на лицо! Заслали агента перед спецназом. Он вывел нас к храму с подставным священником, а там - через старые катакомбы и клоаки почти что к самому вокзалу! Как то гладко все. Не проблем с подозрениями кассирши при покупке билетов, ни постов милиции - лишь пару охранников у кпп на платформу, да и там никаких проблем - лишь билеты глянули, да попросили вставить в их автоматы. И все! Как то не подозрительно, а?
- Слушай, Альсид, я вот с тобой столько служу, и ты всегда меня поражаешь. "Наше командование - тайные агенты ЦРУ", "поэтому мы проигрываем!", "все кругом предатели". Понимаю -логика то у тебя железная, да вот черта у тебя плохая. Людям не веришь. Будь на все твоя воля - перестрелял бы к шайтанам всех и вся, кто бы только дернулся.
Стрелок затряс головой.
- Не преувеличивай, я просто трезво смотрю...!
- Кто из нас пьет, так это ты! Пока еще я командир, а ты будешь слушать приказов. Хочешь объяснений - почитай мой рапорт. Специально для тебя сделаю копию, как вернемся. А пока....
Командир резко развернулся и зашагал обратно в вагон.
- Надоел....
Альсид промямлил под нос очередное проклятие и насупившись последовал за командиром.
Нух прикрыл глаза.
Все правильно. Аджар конечно, зачастую нелогичен, и более доверяет интуиции чем жесткой логике, но эта его черта и позволяла им выживать в самых бесшабашных ситуациях.
Как в афганских горах: нас зажала под скальным карнизом в небольшой пещерке группа американских десантников. Враг не давал высунуться, непрерывно обстреливал острог горы, выбивая кучи камней, и уже грозил под ними похоронить, когда Аджар приказал подрывнику стрелять в основу карниза. Тот, не долго думая (как собственно и всегда) засадил из гранатомета прямо в скалу над нашими головами. Массив карниза застонал и откололся, сьехав по обломку гребня и обрушился прямо у нас перед носом, превратившись каменную лавину, сметая все на своем пути. Несколько врагов завалило сразу, остальные отошли, видимо опасаясь повторения камнепада. Или - возомнив нас мертвыми.
Дикий случай. Нам тогда в штабе никто не поверил.
Или, во время боя под Кариеахиб - Карай. Городишко в предгорье подвергся нападению четвертого легкого кавалерийского полка морской пехоты. Они шли на хаммерах, - около шести машин и две забитые солдатами "брэдли". Городишко был не большой, выжженный войной, постоянными бомбардировками и налетами авиации противника. Отрядов самообороны почти не осталось. Местные жители были так напуганы, что даже имея дома по небольшому арсеналу, боялись высунуть нос дальше собственного двора. Мы прибыли в городок на звене из пяти "техников" - легко бронированных грузовичков с пулеметами в каждом кузове. Отстоять город казалось невозможным. Нас тогда было десять человек экипажей, вся нынешняя группа и еще пятеро бойцов.
Аджару предложили отступить. Староста так и сказал - уходите, не стоит отдавать жизни за тех, кто трясется над ними подобно скряге - над златом.
Я еще ни разу не видел командира таким злым как тогда. Альсид торжествовал, глядя, как он сыпет проклятьями. Есть у стрелка такая черта, считает гнев и жестокость главным показателем мужественности.
В конце концов, немного усмирив свой гнев, он приказал открыть огонь по окнам и дверям, затем вломился в ближайший дом, выволок за шиворот владельца и ткнул лицом в сторону клубов пыли, что поднималась над приближающимся врагом. За ним выскочила вопящая жена, рыдающие дети.
В конце концов, старший из сыновей побежал за винтовкой, изъявив желание сражаться вместо отца.
Перепуганный глава семьи наконец пришел в себя. Вид малолетнего сына с оружием привел его в чувства. Спустя несколько минут к нам присоединились и его соседи, родственники. Мужчины шли, угрюмо зыркая из - под грязных тюрбанов, повязывали арафатки, проверяли оружие.
Встретили мы их уже превышающим числом.
Морские пехотинцы действовали грамотно, прорвав оборону на внешнем конце и вломившись в город, - создали огнем мощный периметр. Но на центральной площади их просто расстреляли. Выскакивающих из техники солдат били едва они показывались. Трупы катились по песку. У них не было шансов. Мы били со всех сторон. Убивали даже тех, кто пытался сдастся.
С нашей стороны в бою погибло пару человек - все ополченцы. Одним из них был тот мужчина. Покарал Аллах за нерешительность в делах. Говорят, сейчас его сын служит в Иранских спецвойсках. Дивизия "Черный скорпион", элитное стрелковое подразделение.
Вот так вот. Иногда бывает, и отчаянье приводит к успеху. А для нас - отчаянье привычное чувство. Мир к которому ты привык, рушится, и в этом хаосе трудно быть логичным. Вот по этому Аджар импульсивен, но к тому же - он человечен. Поэтому-то он и побеждает. Ведь оставаться человеком в мире жестокости и крови - большая добродетель. Сказал бы - огромная.
И теперь я точно уверен - мы неспроста встретили сегодня этого молодого человека, неверного по вероисповеданию, но правильного в суждениях.
Но кто он в действительности - еще посмотрим. Небо за непрерывно мелькающими деревьями прояснилось. Взошел месяц, осветив вырывающееся с-помеж проплешин леса, поле. Электричка катилась на восток.
Провинциальный вокзал встретил ночной сыростью. Ветер, что свободно гулял по открытому перрону, снабженному лишь небольшим зданием касс, и несколькими служебными будками. По углам светились несколько фонарей, прожектор маневровых развилок да окошко в билетных кассах.
- Н-да. - съежившись выдавил из себя Хаман, - завезло нас на край света.
Аджар осмотрелся, недовольно шмыгая носом.
- К холоду не привыкать. Нас скоро объявят в розыск, так что лучше бы унести отсюда ноги как можно быстрее.
Ночную тишь вспорол свисток грузового поезда. Состав пронесся мимо, тревожа спящих на деревьях птиц, по ту сторону колеи.
- Следующая электричка через час. - решил вступить парень.
- А ты откуда знаешь? Бывал что-ль?
- Нет. Вон - там расписание.
Нух довольно хмыкнул. Альсид отвернулся, не скрывая раздраженности.
И что нам здесь делать всю ночь.
- Не поверишь, - поднял воротник пальто командир, - сидеть на лавочке. Во-он, на той.
Я отошел в сторону, закурил.
Табак весьма быстро кончался: в поезде выходил в тамбур каждые пол - часа. Это конечно не нравилось моим новым "друзьям", которых, признаться честно, я очень серьезно боялся, но тут уж было ничего не поделать. Сперва со мной выходил этот вечно недовольный, но потом как то стали самого отпускать, - оно и к лучшему, мало удовольствия ощущать недоверчивые, и зачастую - вызывающие взгляды на себе. Но тут уже ничего не поделаешь. Таков их нрав - сам на их месте поступал так же....
И о чем я только думаю! Преступник, увязался за боевиками! Кто я теперь? Уничтожил остатки того, что было своей жизнью! Чего ради?
Почему то вспомнилась надменная физиономия Алдевского. Что бы он сказал на этот счет?
Ну, здесь я крут!
Нахлынувшее чувство восторга смешалось с просто таки животным страхом. Я пытался глушить его табаком, но получал лишь легкий ступор да дрожь в пальцах. Плечи начинали трястись, а дыхание обрывалось на полувздохе - словно в мороз.
На смену страху приходила паника. Конечно, говорить можно что - угодно, но обмануть себя не удастся. Я боюсь смерти - причем ОЧЕНЬ!
Сзади, на двух лавочках, расположенных под старым, потрескавшимся бетонным козырьком, разместились они. Боевики, террористы. Борцы за свободу и просто люди. Но от этих людей зависела моя жизнь, и это превращало их в настоящих гигантов. Делало в моих глазах особенными. Команда смерти, спасенная мною и чудом.
Так я ходил в зад вперед, размышляя о своей безрадостной участи, пока кто то не схватил меня за плече.
Альсид был вне себя от гнева.
- Ну что! Передал своим! Переговоры ведешь, шпик несчастный!
- Я, нет конечно! Курю.... Можешь обыскать.
Стрелок выхватил трубку, разбил о перрон. Осколки смешались с россыпью табака, которую тут же подхватил и унес ночной ветер.
Ну, в ней было переговорное устройство? Или в воротнике, давай показывай!
- Альсид! - крикнул с командир, - Отстань от него!
- Не-ет. Он нас всех заложит!
- Это ты нас заложишь! Прекрати, это приказ!
Стрелок сплюнул, оглядываясь по сторонам.
- Ну, если ты соврал....
- А трубка? - парень неожиданно набрался достаточно наглости чтоб ответить, - Как я теперь покурю.
- Это вредно, - бросил через плече тот, удаляясь.
- Нет. Ты думаешь так все просто - пристать к террористам, порвать с прошлой жизнью - как раз плюнуть.
- Тебя никто не заставлял.
- Но и трубку бить никто тебя не просил.
Альсид внимательно посмотрел на парня.
- Ну-ну. Иди, купи сигарет.
- А деньги?
Боевик вытащил из кармана охапку банкнот, сунул их парню.
Держи. Иди, покупай свои сигареты.
Аджар наклонил голову, глядя на вернувшегося Альсида.
- Ну, что?
- Он не врет. Или делает это слишком хорошо.
- Откуда узнал?
- У меня свои методы, - он запахнул куртку потуже, извлекая из внутреннего кармана косяк, - Сыграть можно что угодно - любовь, страх, ужас и даже героизм. Но гнев, хэх, гнев так просто не сыграешь. В момент гнева человек честен, и его глаза сказали мне достаточно. Зверь - загнанный в угол. Словно шакал, которому некуда больше бежать. Его довели, вот он и решил нам помогать. В знак протеста. И я почти в этом уверен.
Аджар удовлетворенно кивнул.
- Что думаешь, Нух?
Тот неопределенно кивнул.
- Я с самого начала не был против него.
- Ну, тогда хорошо, что все решилось. Мне понравилось его искусство рекогносцировки. Он чувствует местность и способен быстро ориентироваться. Даже в момент психологического давления, - был бы я на его месте, наверное, обгадил все штаны.
Товарищи хохотнули.
Хаман вопросительно развел руки.
- Что ж, берем в группу.
- Думаю да, - кивнул командир, - если конечно он вернется и не сдаст нас. Но, думаю, этого не случится, и ему можно относительно доверять. Так, скоро поезд, не расслабляйтесь.
План был предельно прост. Необходимость преодолеть границу заставляла идти на весьма радикальные, даже если они расходятся с некоторыми положениями Шариата. Хотя нарушать его нам не в первой.
- Свиньи? Среди вони этих отвратительных животных? Помилуйте.
Парень сморщился, касаясь горячей кружки.
- Ой, чтоб я так жил! Видел, а точнее - не разу не видел чтобы вы намаз совершали. Да и я не прошу вас их есть.
- Не просишь, - Нух вертел в руках чайную ложку, медленно обводя настороженным взглядом клиентов придорожного трактира, - но близость к постыдному животному и вдыхание запахов его испражнений действует на нас не вполне благотворно.
Ложка опустилась на стол, щелкнув по поверхности.
- Лучше сказать - отвратительно.
- А чего?
Альсид раскуривал вот уже второй косяк. Не смотря на угрожающие взгляды командира и подозрительный запах, распространяемый дурью, присутствующие дальнобойщики на это никак не реагировали. Видимо подобные вещи были для них привычкой.
- Идея не плохая. Будем курить сигареты этого юноши, и запах не так действует. Да, и не смотрите на меня так, Аллах же не запрещает.
- Замолчи. - выговаривая каждую букву подытожил Аджар, - У кого - то есть идеи получше?
Еврей и стрелок отрицательно мотнули головами, подрывник чесал затылок - видимо просто от того что он чесался, а философ как всегда промолчал.
- Ну, демократы, тогда у нас нет выбора. Так что там на счет трейлера?
Парень довольно отхлебнул из чашки и, сплетя пальцы рук, поставил локти на стол.
- Я договорился с одним дальнобойщиком - мол у меня брат в России живет. В Подмосковье. Короче - плевать где, я с тем водилой сам общаться буду.
- Эээ, ты погоди!
- Да помолчи ты, - жестко оборвал командир стрелка, - ну...?
- Так вот. И он согласился вас упаковать в сеты со свиньями. Нуу - это такие коробки где по три свиньи сидят. Там им и вода, и корм, - он кивнул в сторону морщащегося Хамана, - и туалет тоже. Их потом отдельно, как небольшие контейнеры сгружают. Вот там свиньи всю жизнь и живут. Так вот. На фуре сетов этих - штук так до шестидесяти. А в центре сгружены свободные сеты - что остались от прошлого раза. Просто из России они приходят пустыми, а наукраине в них свиней и помещают. А потом опять гонят...,
- Давай по короче.
- Хорошо, Аджар. И не все сеты естественно могут свиньями заполнить.
Нух демонстративно отвернулся
- Да сколько ж можно!
Рассказчик подавился смешком.
- Ладно, ладно. Мы снимаем верхний уровень этих самых сетов, а в центральный сами залазим. Я же поеду с водилой - представлюсь другом. Когда вы залезите в центральные нижние сеты, мы крышки закрываем, и наверх пустые ставим. Крыши там без дырок, а С бортов вы свиньями прикрыты получаетесь. Не видно.
От радостной улыбки парня боевикам стало еще более не по себе.
- Ты за идиотов нас держишь...!
- Молчи Альсид. Так, значит, ты будешь с водителем, и при желании можешь нас сдать прям в коробках запакованными?
- Отличная идея, вот так и поступлю, - язвительно сиронизировал парень, - вообще-то я серьезно.
- Мы тоже! - не унимал своего пыла Альсид, что вместо того чтобы после травки добреть, еще более сердился.
Нух развел ладонями.
- Или - вообще задохнемся испражнениями соседних свиней. Благородная смерть, ничего не скажешь.
- Но это - самый реальный способ выбраться. Я с дальнобойщиком уже все обсудил. На таможне ящики надлежат лишь визуальному осмотру, да и то - не шибко пристальному. Никто особо пробивать не будет, тем более - воняет сильно.
- Вот-вот. Как бы путь к спасению не стал нашей погибелью.
- Не станет. Больно вы брезгливы, господа.
Аджар встал и подошел к окну. Там ревели своими мощными турбинами мощные грузовики, сновали полусонные дальнобойщики. Накрапывал мелкий дождик. Ярко освещенная парковочная площадка буяла жизнью, посреди густых сосновых лесов, рассеченных приграничным шоссе. Была глубокая ночь.
- Ладно. Веди нас к своему водителю. И - что там мы должны знать?
- В смысле?
- Ну - какая у нас легенда?
Парень улыбнулся, довольно потирая руки.
- Ну, здесь я постарался....
Трясущиеся на неровной дороге стальные клетки, хрюканье животных и замкнутое пространство. Да еще и жуткая, пробирающая до костей сырость - система кондиционирования включена лишь в тех клетках, где присутствуют свиньи, - на людей не ращитана.
Дурацкая автоматика.
Аджар повернулся на спину, стараясь не задеть ногой скрутившегося калачиком Жагеха.
Ну да, спит он лучше всякого. Умудрился даже заснуть в бомбоубежище, когда по нам лупили из сорока своих крупнокалиберных стволов "священники" англичан. Удивительный человек. Мыслей мало, слов тоже. Предприимчивый, находчивый, спокойный - настоящий профессионал своего дела.
Они уже около часа в дороге. Остается щитаные минуты и они доедут да таможни.
Он громко выдохнул, пытаясь улечься поудобней. Запахи навоза оказались не особо резкими - видимо ночная прохлада не способствуют пищеварению этих грязных животных. При желании даже можно было бы различить запах хвои и прелого мха окружающего шоссе леса.
А вот и таможня.
Яркие лампы пробились сквозь решетки, грузные тела и ушатые тупые морды. Машина приостановилась, фыркнула дернулась и затихла.
Стандартная очередь. Простоим еще часа два.... Ненавижу стоять.
Аджар растолкал Жагеха, жестом приказав лежать тихо. Оставалось надеяться на компетентность остальных, что заняли соседние пустые контейнеры.
Единственно чего стоило бы боятся - храпа Альсида. Ну: еще предательства парня. Хотя теперь храп стрелка казался более реальной угрозой. Что-то было в этом человеке, что-то такое - что заставляло ему верить. Вон даже такой скряга на доверие как Альсид почти поверил.
Или - это просто хорошая игра. И стрелок был прав - парень, священник, отъехавший в сторону алтарь, ступени....
Странно уж больно. Выходит - спасло их ничто иное как чудо. Провидение Всевышнего. На него полагаться муссы советуют, Нух хоть бы что - то сказал. Он вроде спокоен, - хотя, один шайтан пойми: когда он спокоен, а когда нет!
Но, уже ничего не поделаешь. Сейчас все станет ясно - шпион ли он, и был ли побег тщательно спланированным планом.
Хотя, смысл ли хватать их сейчас - если можно заслать шпиона к ним на родину. Ладно, все люди не идеальны, и если он шпион, то в пути это раскроется. Во время долгой дороги все раскрывается, в горячке ли от усталости, или сонном бреду. Или словом расслабленным. Выдаст, точно выдаст. Не выдаст лишь тот, кому скрывать нечего.
Хотя, парень вроде не плохой.
Вновь заурчала турбина, дрогнуло массивное тело фуры, тягач цепонул влево, захрюкали всполошившиеся свиньи. Проехав на малой скорости метров пятьдесят, они остановились.
Командир элитного подразделения армии СМГ затаил дыхание.
Шлагбаум открылся, пропуская фуру в портал для досмотра. Парень заметил ходящего по верхнему балкону автоматчика, нервно сглотнул.
- Ну что, - усатый водитель нацепил фуражку и вставил в зубы сигарету, - теперь молись чтоб все гладко. Ты парень хороши, вот только я за этих - мто таможенников не отвечаю. Всегда по киевской трассе ездил, а теперь через Краснославск довелось. Если че - мы их не знаем.
Водила озорно подмигнул, закурил сигарету и спрыгнул с высокой кабины. С противоположной стороны подошел таможенник с внушительным автоматом. Парень опять сглотнул и спрыгнул сам. На улице все так же моросило.
- Лейтенант Стрельцов. Документы, пожалуйста.
- У меня паспорт и студенческий. Вот.
Рослый пограничник внимательно пролистал документы. Пар из его приоткрытого рта в свете прожектора придавал ему особо опасного вида.
- Та-ак, - внутри парня похолодело, - а почему ездите без универсального паспорта. Вы знаете что уже ввели проезд по международным документам в Россию?
- Нуу, я вон, к дяде, - кивнул он в сторону водителя, - еще в прошлом году ездил по внутреннему. Думал - ничего не поменялось.
Таможенник продолжал со свистом выдыхать пар. На улице действительно было зябко и холодно.
Ожидание затянулось, лейтенант продолжал задумчиво вертеть паспорт.
- Слушай, Володя. Что там у него?
- Да ничего, вроде все нормально, - ответил товарищ проверявший документы водителя.
- Осмотр проводить будем?
- Свиньи. На кой нам они? Миша, ты осмотрел?
Ходящий по верхнему балкону автоматчик показал большой палец.
- О-кей. Проезжайте, вы свободны. Да, а где дядя то живет?
Парень замялся. Этого как раз таки он не знал. В груди опять похолодело.
- Вообще то...,
- Да под Москвой, хэ-хэ, - доверительно заулыбался водитель, - я ему дачу показать хочу в этот раз.
- Аа, понятно. И не забывай брать универсал! Чтоб проблем не было, на первый раз - прощаю.
- Да что уж там, - улыбнулся водитель, - раз я вам, раз вы мне. В мире все эмс, законно - тоесть я людям добро, и они мне. Вот так вот. Ты не забыл про уговор?
- Нет - нет. Но только по приезду.
- Да -да, конечно. А знаешь, у меня под Москвой действительно дача есть. Да еще какая. Ну не совсем под Москвой прямо, а немного южнее, - за пятьдесят километров....
Дорога неслась ровной полосой, дождь перестал опадать на лобовое стекло, утруждая магнитный дворник работой, на восходе уже алело а в дисплее бортового компьютера светилось название какой то мелодичной песни.
"И не такая уж тупая музыка у дальнобойщиков, - пронеслось в голове парня, - что ж, жить можно".
- ...да, и окна там - чистый ясень. Не признаю всех этих высокотехнологичных штучек. Мне природу, природу давай! А ты вообще как, любишь природу? Э-эх, традиции предков, что-то ты мне парень к душе припал.
- А?
- Да понравился, говорю.
Кабинет начальника безопасности Киевского особого округа, Евгения Петровича Крыжановского было светло и просторно.
Деревянные панели, роскошный резной стол на семь особ и призрачный плазмо-ионный экран над представительным рабочим местом придавал ему атмосферу успеха, роскоши и власти.
Средоточие этой самой власти и силы в данный момент утопало в огромном кресле, матерясь ругаясь и яростно жестикулируя не выдавшимися ни длинной, ни силой руками.
- Засажу, скотину! Где это видано, чтобы ТАК проворонить! Отвечай, падло нещастное! Я тебя по этапу пошлю, ты у меня света белого в жисть не увидишь! Я! Я....
Тирада к великому облегчению Лебедева, закончилась - полковнику не хватило дыхания.
Немного отдышавшись, он продолжил, уже сипя сычом и отдуваясь словно медведь - шатун:
- Ты, ты чего это творишь, Рома.
"Какой я тебе Рома!" - штырем пронзило достоинство подполковника, - "Я боевой офицер!"
- Меня же начальство съест с потрохами. Но ты учти. Учти, я сам не пойду, - качал он головой, медленно приговаривая, - не-ет, со мной пойдешь. Раз поставил на замену, думал - воспитанник, последователя себе готовлю. А ты все просрал. Слышишь! Все! Группу проворонил, казино отдал на халяву да еще и сам Главпочтамт спасти не сумел. У тебя все: и броневики, и тридцать человек в подчинении, и вертолет ему, и технику наиновейшую.... Теперь нас с потрохами сожрут....
Он резко встал, подошел к электронному водяному автомату с выполненным под танковую броню, корпусом, и набрав немного янтарного цвета жидкости залпом выпил, противно после этого скривившись. Продолжил сдавленно, с придыханием.
- Там же были, Рома, все государственные сервера, архивная база данных, без аналогов, копий! Там - система управления коммуникационными и хозяйственными системами. Мы же все были под этим подвязаны. Щас люди без води останутся! Свет восстановят лишь через часов двадцать и то - жуткими потугами. А если не сработает автоматика канализации....
Он вновь перевел дыхание, а боевой офицер все стоял и смотрел, вытягиваясь лицом и ожесточаясь взглядом.
- Мы все, слышишь! Все в дерьме утонем. Но ты! Ты, тварь несчастная, - его трясущийся, пухлый палец уперся в широкую грудь Лебедева, офицер ощутил на себе хмельное, горячее и брызгающее слюной дыхание начальства, не выдержав, скривился, - ты утонешь первым! Утоплю! Суку, утоплю!!!
- Нет.
На миг в кабинете воцарилась давящая тишина. Слышно было лишь, как тикают часы да выезжает из закрытого бетонного двора служебная машина.
- Ч - чего?!
- Не утопите, - спокойно повторил тот.
- Ты..., как ты,....
Но подполковник предвосхищая очередной поток грязи, резко оборвал.
- Я сыт по горло! Не льгот, не уважения со стороны гражданских, ничего! Если это такова служба - то пускай. Но что говорить - когда даже в ней не найти справедливости. Ни информаторы, ни служба контрразведки, ни служба внешней разведки ни слуху ни духу. Ничего - ни хоть намека, ни словца подозрения. Имеем лишь воздух, и как говорите террористов вылавливать? Флюиды читая, с бубном прыгая вокруг тотема мировому правопорядку? Увольте.
- И, и уволю! Вот ты как....
- Я сам. Спасибо уж.
Резким движением, с жестким хрустом сорвал подполковник Лебедев черные погоны внутренних войск. Сверкнув тремя толстыми золотыми шевронами, они плюхнулись под ноги беснующемуся Крыжановскому, что стал уже пунцовым от злости, дрожа всем делом с каким то жутким неистовством провожал их падение взглядом.
Лебедев резко повернулся на каблуках, зашагал прочь.
- Куда вы, - спохватилась, было секретарша Евгения на выходе, но, завидев резкий взгляд Романа, тут же осела, - Роман Александрович..., как же это....
А он почни мгновенно слетел по мраморной лестнице, сверкнул салютом стоящему у парадного входа обалдевшему охраннику, и соскочив с края лестницы на мокрую постовую, зашагал в сторону набережной.
А на дворе капал мелкий дождь, каким-то чудом выискивала прорехи в облаках луна, а улицы вечно неспящего города впервые за целую вечность, окутывала тьма, обозначаясь лишь фарами множества автомобилей вдоль текущих дорог да призрачными тенями прохожих тротуаров.
Набережная была пуста и безмолвна. Мокрый ветер трепал измочаленную бумагу старой газеты, сверкал поднятыми гребешками волн на черной глади реки, теребил листья редких деревьев. Лишь с трассы доносилось давно надоевшее урчание машин да возгласы нахальных клаксонов.
Он стоял над водой, упершись взглядом в ее темную непроглядную муть.
Как там, у Шекспира. "Так закончились кровавые дела дня", что - ли. Давно читал. Тогда еще классика была в моде.
На уголки сурового рта тронуло мягкой улыбкой.
Ну вот, порвал со службой. Так долго к этому шел, и так бесславно закончил. Правильно говорила мне Женя - рассчитайся. Вон как товарищи хорошо вертятся, а ведь без военных погон, и люди их уважают. Потому что нужное дело делают. Кто в милиции, кто в патрулях, - все работа с людьми. А отщепенцы военные - кому они нужны?
Он заправил ладонь под полог плаща. Громко вздохнул. Воздух был вязок, насыщен озоном и сладковатым запахом автомобильных выхлопов но все же - и свеж. Пахло рекой. Грязной, черной, маслянистой, но все же рекой.
А я все не слушал. Идеалист, жаждущий спасти мир и свято верящий в важность военной присяги. Так поплатился. Сперва, она ушла, оставив лишь свадебную фотографию да счет за квартиру. А теперь и робота. Возвращаться домой? Нет хуже пытки, вновь видеть четыре стены, давать им право становится свидетелями очередного падения. Нет уж.
Отправится в бар. Напиться до свинячего визга? Как то грубо, банально.