Сегодня днём я проезжал под железнодорожным мостом, по которому как раз нёсся поезд. Высокий синий микроавтобус, где было только одно свободное место - между мной и дверью, с серым потолком, разделённым на широкие выпуклые полосы, проехал пару десятков метров по прямой после развилки, а после моста снова мягко повернул. Поэтому неудивительно, что мне показалось, что я мчусь по совершенно правильной дуге. Чтобы ваше впечатление было полнее, скажу, что мне довелось пережить два мгновения в созерцании локомотива и вагонов - два мгновения, разделённые стеной из серых плит с зелёной каймой пробивающейся травы. Они были разными по ощущению: первое было обещанием второго, стремлением к нему. В нём была пыльная асфальтовая дорожка, вытянутая насыпь, заросшая бурьяном, каменный куб, выступающий впереди из полуконуса, поддерживающего мост и состав - не как образ, а как деталь. Если вы в силах представить себя абстрактным понятием или частью условного мира, то, пожалуй, поймёте, что я испытывал на протяжении второго мгновения. Будучи призмой, с дугами вместо боковых рёбер, я двигался внутри полого кольца, представляющего прямоугольник в сечении. Это кольцо находилось на медно-жёлтом циферблате часов, цифры были арабские, изящно выведенные чёрной краской. Стрелка почему-то сделана в виде простой металлической полосы без острия и привычной для меня фигурной резьбы. Вагоны цвета темной хвои пытались слиться в один длинный параллелепипед, но их подвела красная линия с изломом на воинственном лице локомотива, который брал разгон для прыжка в бесконечность. Плоскость циферблата, между прочим, была наклонена по отношению к горизонту градусов на 40, и выехав из-под моста, я пересёк наивысшую его точку и почувствовал лёгкое головокружение. Потом деревья скрыли поезд от моих глаз.