Сухарев Владимир Вячеславович : другие произведения.

Двое

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ироническая повесть про любовь
  ДВОЕ
  ироническая повесть в двух частях
  
  Часть 1
  
  
   Салон самолета был заполнен лишь на половину. Это не удивительно: кто же летает в Крым в октябре, да еще в теперешней ситуации. Это раньше, когда был жив Союз, можно было лететь куда угодно! А сейчас там, в Крыму, пусть и не полноценная, но заграница, во всяком случае - официально. Летом, в сезон, еще можно себе позволить вывалить кучу денег за пару недель свидания с морем, но решиться на такое поздней осенью может позволить себе не каждый. Сенцов к ним и не принадлежал. Он ехал в командировку, в Евпаторию, куда ездил ежегодно именно в это время и в течение месяца ремонтировал там уникальное медицинское оборудование. Иногда ему удавалось ухватить несколько теплых дней, но в основном в Евпатории уже было дождливо, пляжи пусты, море остывало. Но Сенцова это не заботило, он любил этот город именно поздней осенью, когда его покидали последние курортники. Евпатория становилась тихой и уютной. Он бродил по бульварам и паркам, сидел в полупустых забегаловках и ресторанах, отдыхая от московской суеты. В принципе командировочное задание он мог выполнить за неделю, но Сенцов умышленно не торопился, продляя себе удовольствие. Это был своего рода второй отпуск в году.
   Сенцов занял свое место в салоне, раскрыл книгу, которую предварительно взял с собой и приготовился на два с половиной часа углубиться в чтение. Ему было тридцать два года, и он имел чуть выше среднего рост и ничем не примечательную внешность. Разве, что волосы у него были изумительного каштанового цвета, чем он сильно гордился. До настоящего времени он так и не женился, сначала откладывая это на потом, но потом так и не наступало. Поэтому жил он в Москве с мамой в одном из старых московских двориков. До тридцати Сенцов еще и подумывал о женитьбе, но, перевалив этот рубеж, как-то поостыл, и возможность остаться бобылем на всю жизнь уже его не печалила. Нельзя сказать, что он был женоненавистником, ему нравились многие женщины, но чтобы связать судьбу с одной из них - у него и в мыслях не было. Мама ворчала, что он слишком уж требователен к своим подругам, и что нельзя найти супругу совсем без недостатков. Сенцов отшучивался: что, мол, к женскому вопросу он относится чисто потребительски. Мама махала на него руками и на этом обычно воспитательная беседа заканчивалась.
  - Молодой человек, Вы заняли не свое место, - услышал Сенцов женский голос и поднял голову. Около него стояла симпатичная молодая особа в легком летнем платье с большой сумкой в руках.
  - Вы ошибаетесь, - ответил Сенцов.
  - Покажите ваш билет.
  - Послушайте, неужели вам не хватает мест в салоне, - показал Сенцов на полупустой салон.
  - Зачем мне другие места, если у меня есть свое, - заупрямилась женщина, - но вы сидите на нем. А с других мест могут и попросить.
  - Смею вас уверить, что самолет нигде не останавливается, и никто больше в салон уже не зайдет. Посадка закончилась.
  - Ну, хватит об этом, если вы не освободите мое место я позову на помощь, - выпалила женщина с трудом уже удерживая свою тяжелую сумку.
  Сенцов посмотрел на нее по внимательнее.
   - Вот еще пристала, - подумал он. - И ведь и позовет, испортит настроение. Он нехотя подвинулся и пересел к окну, освободив кресло. Дама тотчас плюхнулась в него, положив сумку на колени, и громко задышала. Успокоившись, она сказала уже более мирно:
  - Стоило препираться, все равно я всегда своего добиваюсь.
  - Завидую, - буркнул Сенцов и углубился в книгу.
  Тут самолет задрожал и тронулся с места. Вспыхнуло табло о том, что нужно пристегнуть ремни безопасности. На большинство пассажиров это не произвело ни малейшего впечатления. Напротив соседка Сенцова засуетилась, задвигалась и стала непрерывно щелкать замком ремней.
  - Вы знаете, я первый раз в жизни лечу в самолете, ужасно боюсь.
  - Заметно, - снова буркнул Сенцов.
  - Почему?
  - Потому что вы к себе пристегнули мою руку.
  Действительно, в результате манипуляций с ремнями соседка, не заметив как, пристегнула левую руку Сенцова к себе и сейчас его рука упиралась локтем ей в живот. Ладонь же Сенцов не опустил, так как опустить ее кроме голых коленей попутчицы было некуда.
  - Ой, извините, - она снова занялась замком, но что-то у нее не получалось.
  Сенцов вздохнул глубоко и быстро восстановил "status quo".
  - Да, уберите вы сумку с колен, и вам будет удобнее, - посоветовал он, - надо было её сдать в багаж.
  - Ага, чтобы потеряли?
  - Багаж летит этим же самолётом и никуда не денется.
  - Всё равно могут потерять, - уверенно возразила дама, но сумку поставила под ноги.
   Самолёт помчался по взлётной полосе, набирая скорость. Женщина вцепилась в руку Сенцова своими пальцами, сама, видимо, этого не замечая. Сенцову было больно, так как на пальчиках попутчицы были длинные и неплохо обработанные ногти, правда, не крашеные. Самолет взлетел и Сенцов не выдержал:
  - Послушайте, сударыня, отпустите меня ради Бога, вы мне весь пиджак испортите, а он у меня один.
  - Ой, извините, просто я перепугалась, - попутчица отдернула руку.
   Сенцов снова углубился в чтение.
  - А вы в Крым? - спросила осваивающаяся соседка.
  -На этом самолёте кроме Симферополя никуда больше не прилетишь, - раздраженно ответил Сенцов.
  - Вот и я тоже решила выбраться. Представьте, я ни разу в жизни не купалась в море. А Вы?
  - Если Вы - моржиха, то, конечно, ваша мечта сбудется, - начал откровенно злиться Сенцов.
  - Почему? - будто не замечала его состояния соседка.
  - Потому что купаются обычно летом, а сейчас конец октября.
  - Но ведь там же юг! - удивилась женщина.
   Сенцов не стал ничего отвечать, он чувствовал, что ещё пара вопросов, и он ей нагрубит. Он отвернулся к окну, читать уже не хотелось, настроение испортилось окончательно.
   - Надо попробовать уснуть, - подумал Сенцов и закрыл глаза. Едва он устроился удобнее, как соседка начала тормошить его за руку.
  - Смотрите, смотрите какая красотища! Ни разу не видела облаков сверху вниз!
   Сенцов что-то недовольно пробурчал в ответ.
  - Ой, извините еще раз, давайте поменяемся местами, я очень хочу посмотреть в окно. Ну, пожалуйста, - жалобно и в то же время кокетливо проговорила она.
  - Боже! И зачем я сел в этот чёртов самолёт, откуда Вы взялись на мою голову! Я же в самом начале предлагал Вам сесть у окна!
  - Ну, ну не заводитесь, - ласково проговорила попутчица, - я же не прошу вас купить мне букет цветов, а всего лишь пересесть.
   Этим ответом Сенцов был убит наповал. Он встал и вышел в туалет. Там он достал сигарету и с наслаждением затянулся. Покурив, он успокоился.
   - Что это я так расстроился, - ругал он себя,- через час прилетим в Симферополь, и я больше никогда её не увижу. И вот на таких мне предлагают жениться?! Да не в жизнь!
   Сенцов посмотрел на себя в зеркало и оставшись довольным своим внешним видом проследовал к своему месту в салоне. Подойдя, он увидел, что попутчица даром времени не теряла. Был сооружен импровизированный столик, на котором уже лежали очищенные яйца, бутерброды, конфеты и возвышалась литровая бутылка молока.
  - Ах, это Вы возвратились, присаживайтесь, пожалуйста, покушайте, я Вам тут уже яичко почистила.
   Сенцов сконфузился.
  - Я не хочу, благодарю, я не привык кушать в самолётах. Тем более, скоро будут кормить, в стоимость билета входит обед.
  - Ну, не упрямьтесь, а то получится нехорошо, я буду кушать, а Вы сидеть рядом. Некрасиво будет.
  - Ну, если только поэтому Вы решили пригласить меня, то я лучше опять Вас покину, - съязвил Сенцов.
  - Что Вы к словам придираетесь, садитесь же, - уже раздражаясь, произнесла женщина.
   Сенцов сел, взял яйцо и целиком запихал его в рот, потом запил молоком из бутылки и, поблагодарив, снова уткнулся в книгу.
  - Что это вы читаете? - спросила, прожевав, женщина.
  - Декамерон, Ботичелли.
  - Интересно?
  - Очень.
  - Про любовь?
  - Про всё и про любовь тоже.
  - Я тоже люблю книги про любовь, только читать некогда, работа, работа.
  - Сочувствую.
  - А как Вас зовут? Меня Оля, а Вас?
  - Зачем это Вам?
   -Ну, должна же я Вас как-нибудь называть!
  - Хорошо, называйте меня Олегом Петровичем.
  - В таком случае, я - Ольга Николаевна.
  - Очень приятно.
  - Мне тоже.
  - А кем Вы работаете, Олег Петрович? - спросила через некоторое время попутчица, стряхивая крошки с подола.
  - Послушайте, Ольга Николаевна, неужели Вы не видите, что у меня нет никакого желания поддерживать разговор? - раздраженно ответил Сенцов.
  - Вижу, - просто ответила она.
  - А чего же тогда?
  - Вот я и хочу узнать, где же работают такие невоспитанные мужчины.
   Сенцов рассмеялся, оценив шутку.
  - Хорошо. Я наладчик медицинского оборудования.
  - А я учительница. Русский и литература.
  - Ну и где же Вы преподаете?
  - В Одинцово, под Москвой.
  - Ну, теперь мне всё понятно, а я думал, что Вы с Луны свалились.
  - Почему? Это из-за того, что я впервые лечу на самолёте?
  - И поэтому тоже.
   Разговор прекратился. Сенцов ещё немного почитал и, положив книгу на колени, задремал. Он проснулся оттого, что почувствовал снижение самолета. Открыв глаза, он увидел, что его попутчица сладко спит, преклонив голову ему на плечо. Её тёплое дыхание проникало ему под рубашку и наводило на очень приятные размышления. Он подробно рассмотрел её лицо и нашёл, что она очень даже недурна, а если принять во внимание длинные стройные ноги и слегка вздымающуюся под платьем грудь, то даже и хороша. "Но, характер! Какой взбалмошный характер!" - подумал Сенцов и лёгким толчком плеча нарушил идиллию.
  - Ой, я, кажется, заснула, извините, - пробормотала Ольга.
  - Самолёт пошёл на посадку, пристегнитесь.
   Через несколько минут самолёт сел. Сенцов посмотрел на её тяжёлую сумку, тяжело вздохнул и спросил:
  - Давайте я понесу Вашу сумку, до аэропорта далековато, трамвайчик тут обычно не подают.
  - Ой, спасибо Вам большое, Олег Петрович, чтобы я без Вас делала.
  - Вы куда едете? - спросил он.
  - К морю.
  - Я понимаю, но в Ялту, Алушту, Евпаторию, куда?
  - Я не знаю, мне всё равно.
  - Ладно, в аэропорту разберётесь.
   Он взял сумку, и они вместе с остальными пассажирами пешком пошли к аэропорту.
   Поставив сумку около выхода из аэропорта, Сенцов откланялся, пожелал счастливого отпуска и пошёл искать машину, которая должна его дожидаться. Это было условием договора между его фирмой и горздравом Евпатории. Получив багаж, Сенцов довольно быстро нашёл машину с красным крестом на боку и тепло поздоровался с шофёром Васей, который встречает его уже не первый год. После взаимных приветствий Вася спросил:
  - Ну, как там Москва? Как живёте? Как цены?
  - Стоит Москва, что ей сделается. Поехали, по дороге расскажу, а то вон, смотри, дождь начинается, - Сенцов показал на небо, где собирались тёмные тучи, и уже накрапывало.
  - Хорошо хоть вовремя самолёт сел, а то бы пришлось вам возвращаться, - поддержал его Вася и гостеприимно распахнул двери своего "Москвича".
  - Олег Петрович! Олег Петрович! - раздался вдруг женский голос.
   Сенцов обернулся. К машине приближалась, еле волоча свою огромную сумку, его сегодняшняя попутчица.
  - Олег Петрович, а вы куда едете? - спросила она, поздоровавшись с Васей.
  - В Евпаторию.
  - Возьмите меня с собой, я тоже поеду в Евпаторию, будьте уж джентльменом до конца.
   Сенцов вопросительно посмотрел на Васю. Тот развёл руками, мне, мол, всё равно.
  - Садитесь, - сказал Олег.
  - Кто это? - тихо спросил Вася, когда Ольга устраивалась на заднее сиденье.
  - Попутчица, - мрачно ответил Сенцов.
  - А... , - понимающе протянул Вася. Они тоже сели в машину.
   На половине дороги в Евпаторию пошёл дождь. Ольга тоскливо смотрела в окно:
  - Вот тебе и юг.
  - Осень, она и в Африке осень, - с сознанием дела ответил Вася.
   А Сенцову сказал:
  - Жить будете, как всегда, в "Украине", Олег Петрович. Номер уже подготовлен.
  - Благодарю, - ответил Сенцов.
   На въезде в Евпаторию по левую сторону дороги показалось море.
  - Это и есть море, - прильнула к окну Ольга.
  - Это и есть оно самое, - ответил Сенцов.
  -Некоторые ещё купаются, - вступил в разговор Вася, - но не советую рисковать. Вода холодная. Кстати, где вас, сударыня, высадить?
  - Не знаю.
  - Высади у любого квартирного бюро, там ей предложат комнату и все дела, - предложил Сенцов.
   Так и сделали. Вася мужественно отказался от денег, предложенных Олей за проезд, высадил её около первого попавшегося квартирного бюро и повёз Сенцова в гостиницу "Украина".
   Сенцов затащил вещи в номер "люкс", который тоже был оговорен в контракте и с удовольствием начал располагаться. Приняв душ и уложив свои вещи по шкафам, убедившись, что холодильник, телевизор и телефон работают, он решил пойти в ресторан пообедать и отметить свой приезд. Он уже успел переброситься парой слов со своей знакомой горничной Жанной и, убедившись, что она ещё не забыла их прошлогодних встреч, пригласил её вечером на чай. Жанна так недвусмысленно на него посмотрела, что Сенцов решил, было, даже не откладывать чай до вечера, но потом передумал, так как торопиться было некуда и Жанна успеет ему ещё надоесть. Переодевшись и приняв вполне респектабельный вид праздного курортника, Сенцов собрался, было, уходить, но тут в дверь постучали.
  - Ох, уж эта Жанна, не дождётся вечера, плутовка, - и, навесив на лицо улыбку, он распахнул дверь. На пороге стояла промокшая от дождя Ольга Николаевна, его сегодняшняя попутчица, со своей огромной сумкой. Сенцов опешил.
  - Это Вы? - смог только спросить он, застыв в дверях.
   Пауза затянулась.
  - Может быть, разрешите всё-таки войти? - спросила, наконец, Ольга.
  - Проходите, но почему Вы здесь?
   Ольга поставила свою ношу посреди комнаты, уселась в кресло и отдышавшись, сказала:
  - Я паспорт потеряла, где-то в аэропорту. А без него никто мне комнату предоставить не хочет.
  - То есть, как потеряли?
  - Ну, как теряют? Наверное, выронила, - она чуть не плакала, - а здесь, кроме Вас, у меня нет никого, и идти куда, я не знаю.
   Сенцов задумался, а потом сказал:
  - Идти надо на вокзал. Там есть касса, купить билет до Симферополя, оттуда ехать поездом на Москву, в поездах паспорт не обязателен, а уж из Москвы до Одинцова рукой подать.
  - А граница?
  - Ах, да, действительно. Я и забыл, что есть граница. И хоть заграничный паспорт и не нужен, но наш-то понадобится. Вот пограничникам и расскажете про пропажу, они Вам поверят и пропустят. Вы же не въехать хотите, а выехать. Кто Вас держать будет? - Сенцову понимал, что нарисовал слишком не реальный вариант, но почему бы и нет.
  - Но я никогда не видела моря, я не хочу домой.
  - А где же Вы будете жить, и, кстати, как Вас пропустили в гостиницу, если Вы тут не живете?
  - Извините, но я представилась Вашей женой.
  - Что!? - вскрикнул Сенцов.
  - А что мне было делать? - повысила голос и Ольга. - Администраторша злющая, как крокодил! Куда? Да, зачем? Что мне на улице ночевать? Уже вечер, между прочим.
  - И вы решили поселиться здесь? - с сарказмом спросил Сенцов.
  - Ну, хотя бы на несколько дней, может быть, паспорт отыщется. Уж если нет, то я уеду поездом.
  - Да Вы с ума сошли, а вдруг я бандит какой, вдруг я вас изнасилую, - приводил Сенцов разные доводы в свою защиту.
  - Не смешите. Меня невозможно изнасиловать, если я сама этого не захочу. К тому же я вижу, что Вы человек порядочный.
  - Видимо, это теперь уже недостаток, - мрачно сказал Сенцов.
  - Почему?
  - Потому, что подобная история с непорядочным человеком не случилась бы.
  - Так значит, Вы согласны? - улыбнулась Ольга.
  - Ну, что мне Вас на улицу гнать?
  - Благодарю Вас.
  - Не надо меня благодарить. Я пойду, отмечу командировку. Примерно через час я буду внизу в ресторане. Приходите, поужинаем вместе, а заодно подумаем, как нам дальше жить.
   Не дожидаясь очередной благодарности, Сенцов вышел, смачно хлопнув дверью. Проходя мимо окна администратора, он увидел, что та шепчется с какой-то служащей гостиницы.
   - Наверное, мне косточки промывают, - подумал Сенцов, - скажут, вот, мол, и бабу свою с собой притащил пожить у них за казённый счёт.
   Он в сердцах выругался и пошёл в горздрав отмечать своё прибытие.
  
  
  ____________
  
  
   Возвратившись в гостиницу, в вестибюле Сенцов снова встретил горничную Жанну. Та ходила взад перёд, двигая бёдрами, и снова одарила Сенцова недвусмысленной улыбкой. Кисло улыбнувшись в ответ, он пожалел о сорвавшемся любовном приключении и в который уже раз посетовал на судьбу. - Ладно, пусть поживёт у меня пару дней, а потом скажу, что пора ей и честь знать, - размышлял Сенцов.
   Он зашёл в полупустой ресторан, огляделся, но Ольгу не заметил.
   - Как же, - проворчал про себя Сенцов, - великосветской даме часа, чтобы переодеться, мало.
   Он сел за столик, заказал ужин и бутылку коньяка. Сидевшие напротив Сенцова девицы с интересом его рассматривали, но он на них внимания не обращал.
  - Девочки, видимо, без работы, - подумал Сенцов, - не сезон, так сказать.
   Он посмотрел на входную дверь:
  - А! Вот и ещё одна. Ну, прямо европейского класса, и чего это они сюда слетаются?
   В ресторан вошла очень эффектная женщина, высокая, в облегающей мини-юбке, в очень откровенной кофточке и с умопомрачительной причёской.
   - Да, - подумал Сенцов, - не увяжись за мной эта взбалмошная Ольга Николаевна, сегодня я бы точно весело провёл время. Эти две подружки напротив хороши, ну, а уж эта, просто класс.
   К его удивлению, вошедшая только что дама, надменно осмотрев зал, направилась прямо к нему и уселась напротив.
  Потом она сняла дымчатые очки, и Сенцов узнал в ней Ольгу. У него отнялся язык. Такого чудесного перевоплощения он в ней не мог даже представить. Всего час назад он оставил в комнате мокрую курицу, которая за это время успела превратиться в жар-птицу. Сидевшие напротив дамы сразу отвернулись, устыдившись своей явной несостоятельности. Зато редкие мужчины в зале проявили завидную прыть, пытаясь обратить на себя её внимание.
  - Это Вы? - задал глупый вопрос Сенцов.
   Ольга, делая вид, что ничего особенного не происходит, ответила:
  -Ну, конечно, я. Вы мне заказали что-нибудь?
  -Нет, - промямлил Сенцов.
   -Так исправьте свою ошибку, - она улыбнулась.
   Сенцов засуетился, зачем-то рыскал в поисках меню, перекладывал с места на место приборы и чересчур громко крикнул официанта.
   Потом они молча принялись за еду, и Сенцов забыл даже про коньяк.
  - А пить не будем? - спросила Ольга, - хотя бы за знакомство.
  - Ой, извините, - Сенцов быстро схватил графин и неуклюже разлил коньяк по бокалам. Они выпили. Когда официант принёс кофе, и Сенцов успел успокоиться, Ольга спросила:
  - Ну, как мы решим наши дела?
  - Какие дела?
  - Я имею в виду, надолго ли Вы меня приютили?
  - Господи! О чём разговор! Да живите, сколько хотите!
   Ольга улыбнулась этому ответу и переменам, произошедшим с Сенцовым.
  - Тогда пьём ещё по одной и переходим "на ты" - заключила Ольга.
  - С удовольствием! - поддержал её Сенцов.
   После ужина они поднялись в номер. Все присутствующие проводили их завистливым взглядом, а два подвыпивших курортника даже перебросились парой фраз:
  - Везёт же этому вахлаку. Такую кралю отхватил, - сказал один.
  - Это сколько же надо денег, чтобы позволить себе такое, - ответил другой.
  - А может она его жена?
  - Не смеши, кто же приезжает на юг со своей женой, это всё равно, что в лес со своими дровами. К тому же жёны такими не бывают. Это или любовница, или шлюха.
  - С такими дровами можно и в лес.
  
  
  ______________
  
  
   Диктор телевидения уже пожелала последним телезрителям спокойной ночи, хотя вполне можно было говорить о добром утре. Сенцов из последних сил борясь со сном, досмотрел последнюю программу. Ольга давно уже спала в единственной в номере кровати. Вопрос о том, куда лечь Сенцову, как-то повис в воздухе и не обсуждался.
  - Идти просить раскладушку у горничной - это поднять себя на смех, лечь с ней - это уже сверхнаглость, всё-таки первый день знакомы, хотя я и не прочь.
   Сенцов взял табурет, вытянул на него ноги и уснул в кресле не раздеваясь. Разбудил его будильник ручных часов. Сенцов встал, размял затёкшие ноги и совершенно разбитым пошёл умываться. Ольга спала и никак не отреагировала на будильник. Сенцов оделся и ушёл на работу.
   - Ещё пару таких ночей и я умру, - грустно размышлял он.
   Если мокрую курицу ещё можно выставить за дверь, то жар-птица может улететь только сама. Это Сенцов понимал, и от этого ему становилось ещё тоскливее.
  - Как всё-таки много для женщины означает внешность, - подумал Сенцов, - ещё вчера эта учительница казалась мне не умнее дятла, а сейчас, после вчерашнего вечера, я даже не могу заставить себя судить о её умственных способностях. Прелестные ножки, чудесная мордашка и ещё кое-какие достоинства заставляют не видеть в ней никаких пороков. А они, несомненно, есть, я же их точно видел в самолёте и в машине. Не хватало ещё влюбиться!
   Проработав до обеда, он почувствовал себя совсем разбитым.
  - Всё, хватит на сегодня, пойду в гостиницу и завалюсь спать, и до неё мне дела нет.
   Сенцов собрал свои инструменты в дипломат, вежливо отказался от предложенного обеда и направился в гостиницу.
   В вестибюле он увидел горничную Жанну. Та подошла к нему и недовольным голосом произнесла:
  - Вас можно поздравить?
  - С чем?
  - Ну, как же: молодая, интересная жена, которая вскружила голову уже всей гостинице. Только о ней и слышно.
  - Что делать, - невесело ответил Сенцов,- все мы рано или поздно вешаем хомут на шею.
  - Но Ваш хомут Вам, похоже, нравится.
  - Нравится или нет, это уже второй вопрос. Но тебя, моя сладкая, это не должно заботить. Мы с тобой навсегда останемся хорошими приятелями.
  - Ага, вот ещё. Не хватало мне ещё скандалов на работе.
  - Ну, как знаешь.
   Сенцов потрепал Жанну по плечу и поднялся в свой номер. В комнате было всё прибрано, аккуратно заправлена кровать. В кресле сидела Ольга и читала.
  - Ты уже вернулся? - спросила она, оторвавшись от книги.
  - Да что-то настроения нет.
   На Ольге был белый махровый халат и шлёпанцы. Растрепанные по плечам неприбранные волосы и отсутствие косметики на лице говорили о том, что она только проснулась. Но и в этом, неприбранном виде, она была очень хороша.
  - Ну и какие планы у тебя на сегодня? - спросил Сенцов.
   Ольга встала, подошла к окну, посмотрела на хмурое небо:
  -Сегодня, пожалуй, поваляюсь в кровати. Погода плохая и я, честно говоря, чувствую себя неважно, наверное, вчера промокла и простудилась.
  - Может вызвать врача или в аптеку сбегать?
  - Врача не нужно, а вот если ты сходишь в аптеку за горчичниками, я тебе буду очень благодарна.
   Сенцов немедленно вышел из комнаты и отправился в аптеку.
   - Господи, ну что это за напасть такая, - сокрушался он про себя, - не выспавшийся, голодный иду в аптеку за горчичниками, которые мне также нужны, как телеге пятое колесо. И кто это? Я! И где? В Евпатории! В окончание бархатного сезона, в лучшее время моей жизни! Нет, правильно писал великий Толстой: "всё смешалось в доме Облонских".
   Когда Сенцов возвратился, Ольга уже лежала в кровати, и по её раскрасневшемуся лицу было заметно, что она действительно больна. Сенцов сбегал к дежурной по этажу, взял у неё градусник и пару таблеток аспирина, затем заставил Ольгу смерить температуру. Когда он потом всматривался в тёплый градусник, Ольга жалобно сказала:
  - Много хлопот я тебе доставляю. Да?
  -Да, нет. Что ты! - слишком поспешно ответил Сенцов, - какие уж тут хлопоты. А температура - почти тридцать девять.
  - Ну, что ж будем тебя лечить,- произнес он в довершение без особого энтузиазма.
   Сенцов заставил Ольгу выпить аспирин, а заодно и демидрол, который возил всегда с собой на случай бессонницы. Через полчаса она уснула, а Сенцов взял сумку и пошёл в магазин за продуктами: надо же было чем-то кормить больную, ведь не потащишь её в ресторан в таком виде.
   К вечеру Ольга проснулась, температура у неё спала, но чувствовала она себя ещё слабой.
  - Ты можешь поставить мне горчичники? - спросила она.
  - На спину? - испугавшись, спросил Сенцов.
  - А куда же?
  - Я не знаю, - замялся он, - горчичники ставят на разные места.
  - На спину, на спину, - успокоила она его, слегка улыбнувшись.
   Сенцов принёс тёплой воды и как-то обречённо сказал:
  - Я готов.
   Ольга перевернулась на живот:
  - Тогда приступай, раз готов.
   Сенцов приспустил одеяло, ухватился за ночную рубашку и задрал её до самого затылка. Чудесная спина с белой гладкой кожей заставила его зажмуриться.
  - Ну, что ты там долго? - спросила Ольга.
  - А тут, это ... мешает.
  - Ну, расстегни это, раз мешает.
   Сенцов расстегнул бюстгальтер, потом быстро налепил несколько горчичников и укрыл голую спину одеялом.
  - Грейся, как будет жечь, скажешь, - он поднялся с краешка кровати и смахнул пот со лба. Ему показалось, что он разгрузил, по меньшей мере, грузовик с дровами.
  - Благодарю, - пробормотала Ольга, - нет, тебе определённо нужно жениться.
  - Вот сейчас, всё брошу, - в сердцах сказал Сенцов.
   Ночь он провёл в кресле, положив ноги на стул. Но в это раз спал он гораздо крепче и утром проснулся почти отдохнувшим.
  
  
  ______________
  
  
   Утром, умывшись, Сенцов стал собираться на работу. Ольга ещё не просыпалась. Тут послышался стук в дверь. Сенцов открыл и сразу попал в объятия Сашки. На самом деле это был Александр Иванович - ответственный работник горздрава Евпатории и, кроме того, страстный любитель весёлых компаний и всего с этим связанного. Сенцов знал его уже несколько лет, и каждый раз, когда он приезжал в Евпаторию, Сашка добрую неделю таскал его по ресторанам, саунам и прочим злачным местам. Сначала Сенцов думал, что Сашка выполняет специальную представительскую работу по заданию горздрава, чтобы ему, Олегу Петровичу Сенцову, не расхотелось ездить в Евпаторию. Может это и в самом деле было так, но постепенно они с Сашкой здорово подружились, тем более что и Сенцов тоже был не прочь порезвиться и ни коим образом не избегал женского общества. Словом, у приятелей было много общих интересов и раз это было необходимо для успешного функционирования медицинского оборудования, они с удовольствием пьянствовали и развлекались.
   Сашка был чуть выше среднего роста, но гораздо крупнее Сенцова, шире в плечах, с большой головой, покрытой белыми кудрями, свисающими на крупный лоб. То есть, он был самый настоящий блондин, кои в Евпатории являются редкостью. Вместе с очень живым характером, весёлым нравом и громоподобным голосом Сашка представлял из себя настоящего разгулявшегося бесшабашного богатыря. И хотя он был женат, имел детей, но сумел сохранить в себе детскую непосредственность. Сашкина жена уже, видимо, привыкла к этой стороне служебной деятельности мужа и смотрела на эту представительскую работу сквозь пальцы.
   Сашка расцепив объятия, не дав Сенцову опомниться закричал:
  - Ах ты - троглодит несчастный! Ах ты слизняк столичный. Уже два дня в городе и даже не позвонил! А? Куда это годится? Я в смертельной на тебя обиде. Собирайся, поехали, сейчас ты у меня будешь замаливать грехи! Столы накрыты, водка киснет, девки ждут уже давно! - выкрикнув всё это, он прошел из прихожей в комнату и увидел проснувшуюся Ольгу. Сашка опешил. Он повернулся к Сенцову.
  - А кто эта леди?
  И только Сенцов раскрыл было рот, как Ольга, опередив его, недовольно проворчала:
  - Кто, кто? Жена, вот кто. А, что в вашей деревне здороваться и представляться не нужно?
  - Ах, извините! - огорчённо сказал Сашка, - здравствуйте, разрешите представиться - Сидоров Александр, зав.отделом горздрава Евпатории и лучший приятель Вашего мужа.
  - Я уже вижу, - холодно сказала Ольга, - значит, говорите, водка киснет, девки ждут? Тогда не смею вас задерживать.
  - Ну, это Вы зря. Я же так к слову. Какие девки? Мы же с Олежкой женатые люди.
  Тут Сашка повернулся к Сенцову:
  - А ты что, а? Даже не написал, что женился. Когда это тебя угораздило?
   Сенцов огорчённо развел руками: мол, что поделаешь. В комнате воцарилось молчание. Сашка почесал на затылке своей большой головы, что-то пробормотал себе под нос, а затем, видимо, отыскав выход, прокричал:
  - Всё! Матч состоится в любую погоду! Игра для зрителей, а они уже пришли! Свистать всех наверх! Девушка, как Вас зовут?
  - Ольга, - ответила недоумевающая Ольга.
  - Олечка! Сейчас мы все едем в сауну! Попарим кости, пообщаемся и помиримся.
  - Я с Вами не ссорилась, но я к тому же и больна.
  - Это ерунда! Как раз это и будет Вам полезно! - он повернулся к Сенцову, - а ты, что молчишь! Скажи, кто мол, в доме хозяин и всё тут. Я всегда так делаю. Ну!
  - Ольга, может тебе и вправду лучше прогреться в сауне? - неуверенно промямлил Сенцов.
  - Хорошо, милый, так уж и быть, составлю вам компанию. Только мне нужно одеться.
  - Конечно! - опять закричал Сашка, да так громко, что Олег поморщился, - какая славная у тебя жена, Олег! Золото! Вы тут одевайтесь, а мы с Олегом подождем Вас в низу, в баре.
   Сашка взял Сенцова под руки и буквально вытащил из номера. Когда они спустились вниз, Сашка затараторил:
  - Ну, ты хорош! Даже не предупредил, а если бы я с девочками завалился?
   И тут стукнул себя по лбу: "Ах, чёрт!"
   Он подбежал к телефону, висевшему на стене и быстро набрав номер, прокричал в трубку:
  - Семёныч! Алло, Семёныч! Как баня? Хорошо! Как пар? А стол? Так, а теперь слушай. Хватай девок в охапку... Что? Уже!? Придумай, что хочешь, но чтобы через полчаса, их там не было. Понял? Хоть голыми выгоняй! Через полчаса буду и чтобы никаких баб!
   Он бросил трубку, потом снова набрал номер:
  - Лариса! Здравствуй дорогая, чем занимаешься? Бросай всё и приезжай в баню возле парка! Почему спятил? У нас мероприятие! Понимаешь? Нужно быть с женой! Никаких возражений, ты же знаешь моё начальство, если узнают, что был без жены - уволят! Словом, полчаса на сборы! Давай, давай золотко, окей!
   Сашка бросил трубку и глубоко вздохнул:
  - Ну вроде всё, пойдём выпьем по кружке пива. а то в горле пересохло.
   Они подошли к стойке бара и заказали пива.
  - Эх, такая операция сорвалась! - сокрушённо покачал он головой, - такие девочки нас ждали! Пальчики оближешь! Одну ты должен помнить - Анжела, вот с таким бюстом, - и Сашка попытался изобразить Анжелин бюст, - но это для меня, а тебе я припас ещё более лучший экземпляр. И угораздило тебя жениться и тем более привезти её с собой.
   Сенцову почему-то не хотелось разубеждать Сашку, и он невесело пошутил:
  - Надо же было это сделать рано или поздно.
  - Ну, как она, хоть ничего?
  - Мне нравится, - ответил Сенцов.
  - И что теперь, у тебя - любовь? Теперь конец нашим похождениям? - спросил Сашка.
  - Саш, я не знаю! - уклончиво ответил Сенцов.
  - Всё ясно, она тебе ещё не надоела. Эх, Олежка, поверь мне, примерному семьянину с десятилетним стажем - какая бы она ни была, но читать всё время одну и ту же книгу - занятие неблагодарное.
  - Но я ещё не дочитал, - ответил Сенцов.
  - Глупый ты, эту книгу никто тебе не помешает дочитать и завтра и послезавтра, или через год, или через десять лет. А пока, так сказать, "глаза видят" - нужно успеть прочитать другие книги. Их великое множество и среди них есть очень интересные.
   Сашка всегда говорил какими-то афоризмами, и часто его речь напоминала набор лозунгов, содержание которых зависело от темы разговора.
  - Может ты и прав, - сказал Сенцов.
  - Не может, а точно! - уверенно ответил Сашка, - значит, мы с тобой вырвемся пару раз в свободное плавание по волнам любви и винным рекам?
  - Вырвемся, вырвемся, - успокоил его Сенцов.
  - Слушай, - уже довольным голосом прошептал Сашка, - я придумал одну штуку. Я познакомлю сегодня твою Ольгу с моей Лариской, может, у них окажутся общие интересы, и мы их куда-нибудь спровадим, им вдвоем будет не скучно. А?
  - Посмотрим, - ответил Сенцов.
  - Я думаю попробовать послезавтра, я думаю, ... - и тут Сашка широко раскрыл рот и уставился в одну точку, так и не закончив мысль о том, что же думает он по поводу будущих приключений.
   В бар вошла Ольга. На ней было коротенькое платьице, причем настолько коротенькое, что им можно было пренебречь. Поверх платьица небрежно наброшена коротенькая кожаная курточка. На этот раз макияж на её лице был сделан наспех и волосы распушены по плечам. Сказать, что она была эффектна - значит не сказать ничего. Она была неотразима. Сашка раскрыл рот и не в силах был произнести ни слова. Сенцов был более подготовлен к такому повороту событий, поэтому никак не отреагировал на появление своей названной жены.
  - Мы идём или нет? Мальчики, я уже давно вас жду! - прервала, наконец, затянувшуюся немую сцену Ольга. Чувствовалось, что она довольна произведенным впечатлением.
  - Да, да, конечно идём, - Сашка быстро поднялся, засуетился, что даже чуть не забыл расплатиться за пиво. Ольга артистично развернулась и, покачивая бёдрами, направилась к выходу.
  - Видел? - спросил Сенцов.
  - Да ... Вот это принцесса. Мерилин Монро, Лолобриджитта и Клаудия Шиффер, вместе взятые, ей и в подмётки не годятся. Ну, ты и влип, старик.
  - А ты говоришь, что это прочитанная книга, да успеешь прочитать потом, - передразнил Сенцов приятеля.
  - Да, - согласился Сашка, - такую книжицу можно зачитать до дыр. А как она ... в смысле темперамента, - нашёл он, чуть задумавшись, подходящее слово.
  - У! - только и произнёс Сенцов.
  - Ну ладно, пошли.
  Они поспешили вслед удалявшейся девушке.
  
  
  ______________
  
  
   Сауна была жарко натоплена. Вода во вместительном бассейне была прозрачной и манила своей прохладой. Около входа в парилку в двух деревянных кадушках запаривались березовые веники. В комнате отдыха стоял шикарно накрытый на четыре персоны стол. В тарелках дымились шашлыки, в центре стола стояла целая батарея бутылок, готовая удовлетворить любого гурмана. Тут же в изобилии присутствовали фрукты, конфеты, овощи и даже солёные грибочки, которые являлись гордостью Семёныча, присматривающего за баней по Сашкиному распоряжению. Инструктируя Семёныча относительно нынешнего застолья, Сашка предупредил, чтобы все предыдущие мероприятия были ничто по сравнению с предстоящим и просил Семёныча расстараться. Семёныч расстарался. И когда увидел сегодня утром двух девиц известного поведения, которых видел тут уже не раз, то даже пожалел о своих хлопотах и, особенно, о солёных грибочках. Поэтому он очень обрадовался, когда планы "хозяина", а именно так за глаза он именовал Сашку, изменились и девицам не удастся попробовать его грибочков.
   Семёныч всё хлопотал и хлопотал: то парку подбавит, то "Шампанское" изо льда принесёт, то чайку справит, а четверо гостей закутавшись в белоснежные простыни, распаренные сидели за столом, лакомились деликатесами и нахваливали гостеприимного Семёныча. Семёныч был на седьмом небе. Никто не отплясывал полураздетым, не орал во всю глотку песен - всё было чинно и благородно. Первый раз Семёныч увидел жену хозяина, и она ему очень понравилась. "И чего этому дурню не хватает?" - вопрошал про себя старик. Сенцова он не помнил, так как за год в сауне перебывало народу видимо-невидимо. Но, судя по тому, что знакомые хозяина не обнимались и не целовались прилюдно, Семёныч решил, что это тоже супруги. "Вот всегда бы так, любо-дорого посмотреть".
   Лариса, худенькая брюнетка, с маленьким острым носиком на симпатичном лице, болтала без умолку. Очевидно, что ей понравилось в этом заповеднике, где раньше она никогда не была. Было уже прилично выпито, все уже перезнакомились и общались запросто.
  - Завидую я тебе, Олечка, - вздохнула Лариса.
  - Почему? - удивилась Ольга.
  - Ну, как же, живёте в столице, всё под рукой. Театры, музеи и всё такое.
  - Зато у вас море.
  - А видим ли мы его, море - то? Море для курортников, а мы для них. Тут летом ступить негде, только вот в межсезонье и свет белый видим.
  - Всё равно, море - это здорово, - мечтательно проговорила Ольга.
   Тут в разговор вмешался Сашка.
  - Ну, что, моё сокровище, пойдём, я тебя веником угощу.
  - Ой, нет, я еще не остыла, - сопротивлялась Лариса.
  - Это и хорошо, - Сашка взял жену за руку, - пойдём. Сейчас я тебе покажу, кто в доме хозяин, ты почувствуешь на себе, что такое "твёрдая рука".
   И хотя Лариса отнекивалась, Сашка сгрёб её в охапку и потащил в парилку. Сенцов и Ольга остались одни.
  - Ну, как ты себя чувствуешь? - спросил Сенцов.
  - Прекрасно, благодарю тебя за этот праздник. Я никогда не была в сауне.
  - Ой, ли? - не поверил Сенцов.
  - Правда. Между прочим, сейчас они возвратятся, и нам будет пора идти.
  - Куда? - спросил Сенцов.
  - В парилку. Должен же ты последовать примеру своего приятели и отходить меня веником.
  - Ты что издеваешься? - угрюмо спросил Сенцов.
  - Нисколечко, на выпей для храбрости, - Ольга налила Сенцову целый фужер коньяка. Тот пригубил и поставил фужер на стол.
  - Ты это серьезно?
  - А что тут такого? - удивилась Ольга. Сенцов так и не разобрал, шутит она или нет.
  - Я, между прочим, мужчина и к тому же холостой!
  - Я надеюсь, - лукаво усмехнулась Ольга.
   Тут послышался шум, и в комнату зашла измученная Лариса, а следом, покрякивающий Сашка, который с порога прокричал:
  - Ну, теперь ваша очередь, только недолго.
   Ольга быстро поднялась, и сделав жест Сенцову, вышла из комнаты. Тот тоже вышел, так и не решив, как себя вести. Сначала они парились с Сашкой, а Ольга с Ларисой, и он прекрасно помнил, что все купальные костюмы висят в раздевалке, и под простыней уже ровным счётом ничего нет.
   - Одно дело горчичники на голую спину, и совсем другое, веником по голой заднице. Это уж слишком! За кого она меня принимает?
  Он подошёл к дверям парилки. Ольгина простыня висела тут на гвоздике. Сенцов даже зашатался от нахлынувших на него видений. Он стал медленно выбирать веник, как будто это был не веник, а меч, от которого зависела его жизнь. Наконец все пути отступления были отрезаны. Сенцов не стал снимать простынь, открыл дверь и шагнул в парилку.
  
   Часть 2
  
  
   Сегодня в Евпатории выпал снег - большая редкость для этого южного городка. Снег немного полежал и растаял, как будто его и не было. Снова выглянуло солнышко, но на улице всё равно было холодно. По известным, конечно, меркам. Пронизывающий ветер с моря поднимал в воздух желтые листья и пробирал прохожих до костей. Сегодня, наверное, был первый день, когда на пляже не было ни одного человека, хотя день и был выходным. Прошедшая неделя тоже тёплой не была, но люди к морю всё равно приходили, хотя бы просто подышать его запахом. Сегодня не было никого.
   - Брось ты это всё, неужели ты до такой степени в нее влюбился? В твои-то годы? - воскликнул Сашка и ударил широкой ладонью по столу для пущей убедительности.
  - Какая теперь разница? - безразлично ответил Сенцов, - её же нет.
   Друзья сидели в пустом зале прибрежного ресторанчика и пили пиво с креветками. Причём пил только Сашка, около которого скопилась целая батарея пустых бутылок. Сенцов же и первой ещё не осилил. Беседовали они уже добрых два часа, и поглядевший на них со стороны наблюдатель заметил бы странность этой беседы. Сашка говорил убеждённо, громко, часто вскакивал, хватал себя за голову и поминутно призывал Бога в свидетели. Сенцов же, напротив, говорил односложно, и казалось, не слушал собеседника. Он выглядел угрюмым и потерянным.
   - Ну, хорошо, - снова начал Сашка, - начнём с начала.
  - Не надо, Сань.
  - Надо, Олежек, надо. Не могу я на тебя смотреть, на такого. Вот, видишь, к чему приводит враньё. А то, жена! Сказал бы мне сразу правду, и ничего бы не случилось.
  - Она бы не пропала, да? - съязвил Сенцов.
  - Я этого не говорил. Но её поведению нашлось бы объяснение. И я, на правах старого друга, на всё раскрыл бы твои глаза, затуманенные любовью. Как и не странно это звучит для человека в твоём возрасте.
   Сенцов только махнул рукой. Сашка откупорил очередную бутылку и сделал большой глоток.
  - Олег, ты веришь мне?
  Сенцов кивнул.
  - Веришь, что я хочу тебе помочь? Что я хочу вывести тебя из этого лабиринта противоречий, в который ты себя загнал, даже не посоветовавшись со старым другом?
  Сенцов снова кивнул.
  - Теперь ты будешь со мной откровенен? Не будешь отмалчиваться, как Мальчиш - Кибальчиш?
  Сенцов продолжал кивать. У Сашки зазвонил телефон.
  - Лариса, я занят, - сказал Сашка в трубку, - я на работе. Да. Спасаю жизнь тяжело больного. Шансы ещё есть. Освобожусь? Не знаю когда, пока не спасу - не приеду.
   Сашка закончил разговор и бросил телефон на стол, уставленный бутылками.
  - Так, значит, это верно, - Сашка примолк на секунду, подбирая слова, - что в парилке она лежала на скамейке, и кроме голой задницы, ты ничего не видел?
  Сенцов снова кивнул.
  - Что ты всё киваешь, говори!
  - Я тебе говорил уже тысячу раз. Я стучал веником по спине. После бани мы поехали в гостиницу. Она улеглась спать на кровать, а я, как всегда, в кресло. Я очень устал и быстро уснул. Утром не было ни её, ни её вещей, ничего. Сколько раз тебе нужно это повторять?
  - И ты в самом деле, не того...? - Сашка сделал большие глаза и характерный жест рукой.
  - Нет. Ничего.
  - Какой кошмар! Какая трагедия! - Сашка даже привстал, - не верю! Не верю, как сказал был Станиславский, не верю, потому что этого не может быть!
  - С тобой может быть и не может, но все люди разные.
  - Верно, люди не все одинаковые. Есть мужчины, женщины, дети и те, кому за сорок, я их по полам не разделяю. Но мужчины - одинаковые все! Или я что-то не понимаю?
   Сашка почесал затылок. У него в голове не укладывалось, как это можно, быть с голой женщиной в бане, при этом в одной комнате, и не с женой, и ничего! Он этого не хотел понимать.
  - Кем, ты говоришь, она работает? - спросил он у Сенцова.
  - Учительницей в Одинцово, под Москвой. Русский и литература.
  - Ха! Теперь мне всё ясно, теперь всё проще пареной репы. Одинцово - город маленький, школ там всего ничего, ну, может быть, две или три. Там потом ты её и найдёшь.
  - Четыре.
  - Что - четыре?
  - Школ там четыре. Я уже звонил, нет там никакой Ольги Сергеевны, которая сейчас бы находилась в отпуске. Ни в одной из школ - нет.
  - Так ты уже звонил? Ну, молодец! Хотя, постой. Сейчас у нас ноябрь, в школах идут уроки, а у твоей Ольги Сергеевны, видите ли, отпуск. У всех учителей отпуск летом! Я это точно знаю. У меня этих учительниц было - пруд пруди.
  - К сожалению, я тоже об этом знаю. В школах отпуск летом, пока ученики гуляют.
  - Ну, вот. Никакая она не учительница. Как ты сразу это не понял? С такой внешностью надо не детей учить, а стриптиз отплясывать. Нет, на учительницу она явно не тянет.
  - Почему?
  - Потому, Олежек, что за пятнадцать минут превратиться из унылой вороны в жар-птицу можно только с помощью специальных средств, причём изготовленных не где-нибудь в Шепетовке или Одессе.
  - Ну и что?
  - А то, что эти мазилки стоят столько, что не по карману всему нашему городскому отделу здравоохранения, вместе взятому, а уж учительнице - тем более. Её заработной платы даже на билет в самолёт может не хватить.
  - Кто же она?
  - Боюсь тебя обидеть, Олежек, но по-моему она... Как бы это помягче... Ну, словом, ночная бабочка.
   Сенцов замахал на Сашку руками.
  - А потерянный паспорт?
  - Ничего она не теряла, - парировал Сашка.
  - А почему она сама никуда не устроилась жить, а пришла в гостиницу? - не унимался Олег.
  - Из экономии. Ты же денег с неё не брал.
  - А почему она на мне не захотела заработать? - хватался Сенцов за последнюю надежду.
  - Дурак, ты, - ласково возразил Сашка и погладил Сенцова по голове, - чего с тебя взять-то? Знаешь, сколько стоят подобные штучки? Это тебе не девочки из моей бани, которые пойдут куда угодно просто за угощение, потому что они не профессионалки. Они - любители, им и в голову не придёт брать деньги за подобные развлечения. А твоей подружке выгоднее было у тебя просто пожить, чем предложить себя за вознаграждение. Кстати, ты ей и жильё предоставил и питание, и развлечения. Сутки такого блаженства как раз соизмеримы по цене с ее заработком за час. К тому же ты человек положительный во все отношениях, это видно не вооруженным взглядом. Ты вполне мог на это её предложение ответить отказом, и даже заскандалить. И не было бы у неё ни проживания, ни питания, ни алкогольных напитков по системе "всё включено" и так далее. Ей это надо?
   Сенцов, выслушав длинную Сашкину тираду, задумался. Потом скорее самому себе сказал:
  - Но она же говорила, что никогда не видела моря. Ночные бабочки с моря не вылезают, да и не сезон сейчас.
   Но речь Сенцова была уже не столь уверенной. Сашка понял, что выбрал верный способ лечения и больной пошёл на поправку:
  - Она тебе и про учительницу рассказывала, и про потерянный паспорт.
  - Но так убедительно!
  - Господи, Олежек! Они же все такие артистки. Сцена по ним плачет. Запомни, и передай своим детям, что актёрство, желание казаться лучше, чем есть на самом деле, заложено в женщинах изначально. С рождения, понял? Это свойство их натуры. Это не я придумал, это научный факт. Говорю тебе, как человек имеющий отношение к медицине, пусть и не большое.
   Снова зазвонил Сашкин телефон. Сашка был в сильно возбуждённом состоянии и отвечать на звонок ему не хотелось. Увидев на дисплее, что опять звонит жена, он всё же ответил:
  - Лариса, я же тебе говорил, что занят на работе. И что воскресенье? Больной ждать не будет. Да, операция в разгаре. Положительная динамика налицо. Как я зачем нужен? А кто операцию обеспечивает? Всё - больше не звони, ты меня отвлекаешь.
   Сашка отключил телефон и посмотрел на светлеющее лицо друга. Можно было вообразить, что действительно, идёт сложная хирургическая операция, жизнь друга висит на волоске, а супруга хирурга постоянно отвлекает его своими глупыми звонками.
  - Извини, Олег, - Сашка снова сделал большой глоток из бутылки, - на чём мы остановились?
  - Почему же она исчезла? Что изменилось?
   Сашка из-за Ларискиного звонка чуть потерял нить разговора, но отвечать было надо, иначе больной может вернуться в коматозное состояние.
  - Вот этого я не знаю, хотя вариантов много. Скорее всего, она приехала на работу, в кавычках конечно. Может, приехала раньше, может её элементарно не встретили, может, работа сорвалась, а сейчас она нашла новую...
  - Чушь собачья, - прервал Сашкины предположения Сенцов, - я-то думал...
   Сашка почувствовал, что разговор пошёл не в ту сторону, что больного при таком течении операции можно и потерять. Поэтому он вскочил и заходил вокруг стола, размахивая руками:
  - Конечно, ты думал, что вот она судьба! Красивая, умная, высокая, молодая и сама ко мне липнет. Вот оно счастье! Дудки! Так не бывает. Поэтому плюнь на всё, Олежек! У тебя осталось ещё две недели. Гульнём! А потом я провожу тебя в Москву встречать Новый год.
   Применив последнее средство интенсивной реанимации Сашка понял, что больше помочь больному нечем. Дальше больной должен сам решить, что ему лучше: безвременно покинуть этот мир или вернуться.
   Сенцов задумался, достал сигарету и закурил:
  - Сань, ну что я могу поделать? Хорошо ты рассуждаешь, но не могу я поверить, что она...
  - Опять двадцать пять. Я не рассуждаю, а привожу факты. Ну, хорошо, не нравится тебе, что она - шлюха. Пусть она будет хоть танцовщицей в стриптизе, хоть тайным агентом, да даже той же учительницей, но жить в Одинцово, а работать в Москве. Но ведь она ушла от тебя! Ушла, хотя вёл ты себя пристойно, может, поэтому и ушла. Так чего об этом жалеть? Ты снова на свободе! Чего ещё желать? Пред тобой снова открываются врата великих приключений. Пользуйся, а одеть хомут на шею - никогда не поздно!
   Сенцов вдруг встрепенулся, залпом выпил пиво и сказал:
  - Точно! Она может жить в Одинцово, а работать в Москве. Как я сразу не догадался? А в Москве школ очень много.
  - Ты что, Олег, спятил? Ну, хорошо, что у твоей Ольги Сергеевны появился, хоть и призрачный, но шанс быть порядочной женщиной, но ты же разоришься на телефонных разговорах.
  - Я не буду звонить, я туда поеду.
  - Когда?
  - Завтра, а лучше сегодня.
  - Нет, ты совсем рехнулся. Все школы не обойдёшь, да и фамилию ты не знаешь. А может она и не Ольга вовсе?
   Но Сенцов уже не слушал. Он нашёл ниточку, за которую можно было потянуть. Теперь ничего, кроме этой нитки он не видел.
  - Вот она, любовь, что делает, - Сашка сокрушённо покачал головой, - видит, Бог, я сделал всё, что мог. Я убеждал больного не губить себя. Но он с упорством, достойным лучшего применения, продолжает пилить сук, на котором сидит. И ради чего? Ради того, чтобы с этого сучка свалиться! Свалиться туда, где ему оденут на шею хомут, и будут понукать всю оставшуюся жизнь. Следует констатировать, что операция не принесла ожидаемых результатов. Хирург сам совершил ошибку, в результате которой больной снова впал в кому, положительная динамика прекратилась.
   Сашка невольно произносил вслух то, что до этого момента было у него в голове. Поведение своего друга он считал болезнью, а своё участие - лечением.
  - Сань, но ты же этот хомут одел?
  - Дорогой, Олежек, это было в столь юном возрасте, что мне можно сделать скидку на слабоумие. Но тебе уже за тридцать. В этом возрасте то, что у тебя в голове, можно смело называть мозгами. Ты должен сам уже соображать.
  - Я и соображаю.
  - Бог с тобой, - махнул рукой Сашка, - поезжай. Когда едешь? Давай я тебе хоть билет возьму, а то ты в таком состоянии чего-нибудь напутаешь.
  - Спасибо, Сань. Возьми билет на завтра.
  - Тогда сегодня вечером - отходная. Приглашаю тебя в баню.
  - В ту же?
  - Конечно, она ведь у меня одна. Заеду за тобой в семь. Успеешь собраться?
  - Собраться успею, но ты девочек в баню не привози.
  - Ну, уж нет! Ты можешь любить, кого хочешь, но отдых дело святое. Можешь к девкам и не прикасаться, это твое личное дело. Тем более что опыт у тебя уже есть. Но что за баня без девок? Меня же на смех поднимут за такую баню!
  -Ну, ладно. Жду тебя в гостинице в семь, только про билет не забудь.
  Сашка поднялся, допил последнюю бутылку пива и, прощаясь с Сенцовым, прокричал куда-то в сторону:
  - Операция закончена! Все могут быть свободны! Будем надеяться, что наши усилия даром не пропадут. Больной пока не безнадёжен. Уж слишком крепок его организм, но болезнь тоже почти неизлечима. Что победит? Будем уповать на Бога.
   Сашка, закончил свою речь, бросил на стол купюру и вышел из ресторана. Сенцов ещё немного посидел, и тоже направился к себе в гостиницу.
  
   ________________
  
   Сенцов паковал вещи. Чемодан уже был собран, осталась только разная мелочь. Тут зазвонил телефон, Сенцов снял трубку:
  - Слушаю.
  - Это четыреста седьмой? Вас беспокоит администратор. Слышала, что завтра вы нас покидаете? Поэтому вам необходимо оплатить международные телефонные разговоры.
  - Но я никуда не звонил.
  - Не знаю, может, ваша жена звонила?
  - Я сейчас спущусь, выпишите мне, пожалуйста, счет.
   Спускаясь по лестнице, Сенцов размышлял над этими телефонными переговорами. Получается, что Сашка прав. Ольга Сергеевна экономила на всём, даже на роуминге. Интересно, куда она звонила. Хорошо, бы, хоть не в Америку, а то и денег не хватит.
  Взяв в окошечке администратора счёт, Сенцов удивился. На бланке было написано: Россия, Самарская область, село Красное - десять минут. На следующий день по тому же адресу - ещё один разговор. Посмотрев на дату последнего разговора, Сенцов подсчитал, что на следующее утро после этого разговора Ольга пропала.
  - Причем здесь Самарская область? - недоумевал Сенцов, - село Красное? Может, там у неё родители живут? Тогда причём здесь Одинцово? Ничего не понимаю.
   Сенцов поднялся в номер, уселся в кресло и принялся обдумывать ситуацию. Потом он снял телефонную трубку и набрал номер справочной международной. Соединившись, Сенцов попросил номер любого телефона в селе Красном Самарской области. Девушка из справочной сообщила, что в селе Красном всего два телефона: в сельсовете и в школе. Сенцов записал оба номера. Потом он внимательно посмотрел на записанные номера, что-то соображая, и, наконец, сделал вывод, который по его мнению был единственным и всё объясняющим:
  - Всё ясно. Она там, в этом селе Красном. Поэтому никогда не летала на самолёте, не видела моря, потеряла паспорт из-за провинциальной непосредственности, которая может быть только у сельских жителей. Надо ехать, и ехать немедленно!
   Сенцов даже и не вспомнил о множестве других аргументов, которые приводил его друг сегодня днём. Если бы он про них вспомнил, то, может быть, наша история пошла бы совсем в другом направлении.
   Тут в дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в комнату вошёл Сашка:
  - Олег, ну что за дела? Ты еще не готов?
  - Сань, ты билет взял?
  - Пока нет, но заказал. Завтра утром подвезут. Не переживай ты по этому поводу, разве я тебя когда-нибудь подводил? Собирайся, Семёныч уже баньку разогрел, девки заждались, устроим напоследок дурильник по полной программе, чтоб лёжа покачивало! А завтра поезжай, ищи свою принцессу. Но только - завтра.
  - Билет мне не нужен.
  - Ура! - заорал Сашка, не веря своим ушам, - свершилось чудо! Брат спас жизнь брата! Медицина оказалась бессильной, но больному помогли народные средства! Вершина будет покорена! Вино будет выпито, девки будут испорчены, никто не останется в накладе! Блудный сын возвращается в дебри порока!
  - Сань, ты не понял, - прервал Сенцов Сашкины восторги.
  - Что не понял? - насторожился Сашка.
  - Я нашёл её, кажется. Я еду немедленно, поездом.
  Сашка поперхнулся и закашлялся.
  - Ты с ума сошёл! А как же баня? А девки? Машина уже запущена, её остановить невозможно.
  - Саня, отвези меня в Симферополь.
  - Нет, ты ненормальный, - Сашка присел на стул. - Прошу прощения, друзья мои, но наша радость была преждевременной. После минутного просветления больной приказал долго жить. Так бывает всегда при подобных недугах. Никакие уговоры и средства терапии на больного не подействовали, а резать по живому он не захотел. Теперь он покидает нас навсегда.
   Сенцов улыбнулся очередному Сашкиному каламбуру.
  - Ты отвезёшь меня?
  - А ты узнал расписание поездов, время отправления, наличие билетов?
  - Это не важно, уеду на чём-нибудь.
  - Да, - только и сказал Сашка, - к сожалению, уважаемые коллеги, мы с вами недооценивали всю тяжесть болезни. Я тебя довезти не смогу, я сегодня уже прикладывался к хмельному зелью, но я сейчас вызову машину горздрава. Вася у нас не пьёт и должен быть наготове всегда.
   Через полчаса Сенцов распрощался с Сашкой, который наотрез отказался ехать в Симферополь. Не хочу, мол, продлять агонию. Сашка долго смотрел вслед удаляющемуся автомобилю и ругался на чём свет стоит:
  - Кошмар на улице Вязов! Смерть среди айсбергов! Буря в пустыне! Какого чёрта? Не понимаю.
  Он достал из кармана телефон и позвонил:
  - Алло, Семёныч! Как дела? Что? Нет, на этот раз никого выгонять не надо. Пусть бесятся, тебе-то что? Звоню, потому что хочу напиться, поставь два килограмма в холодильник. Водки, чего же еще? Горе у меня, заливать буду. Почему опять? Ты меня ещё пьяным не видел...
  
   ____________________
  
   В Симферополе Сенцов попрощался с Васей и кинулся на вокзал к кассам. Но там его ждало полное разочарование. Поезд на Самару отправлялся только завтра вечером, и никакие другие поезда через Самару не проходили. После долгих расспросов у дежурного по вокзалу Сенцов выяснил, что ехать ему надо на станцию Рузаевка, от которой до Самары всего четыреста километров. Это узловая станция, через которую следуют большинство поездов в том районе России. Поезда через станцию Рузаевка из Симферополя отправлялись часто, но ни на один из них билетов не было. Никакие, самые замысловатые ухищрения Сенцова ни к чему не привели, хотя врал он вдохновенно: и про болезнь матери, и про смерть любимой тёщи, и даже про ответственную командировку. Всё было бесполезно. Билетов не было. Сенцов даже пожалел, что не упросил Сашку сопровождать его до Симферополя. Уж тот точно бы билет достал.
   Послонявшись возле касс, Сенцов вышел на перрон. Снова пошёл снег. Крупные снежные хлопья медленно падали на асфальт и тут же таяли. Сенцов не спеша шёл вдоль, стоящего под парами и готового к отправлению поезда "Симферополь-Челябинск" и завидовал пассажирам, которые уже заняли свои места.
  - Через сутки они все будут в Рузаевке, а я тут в Симферополе, выехать из которого не представляется возможным, - хмуро размышлял Сенцов, - почему я такой невезучий?
   Тут навстречу из снежной пелены показалась женщина с сумками в одной руке, и, с завёрнутым в одеяло, ребёнком, в другой. Женщина очень торопилась и закричала Сенцову:
  - Скажите, где девятый вагон?
  - Этот десятый, - показал он, - значит, предыдущий - девятый.
  Давайте, я вам помогу.
   Сенцов взял у женщины ребёнка, подхватил свой чемодан и проследовал к девятому вагону на посадку. Проводница, увидав залепленных снегом пассажиров, да ещё с ребёнком, быстро зарпричитала:
  - Проходите скорее в вагон, бедолаги, уже отправляемся. Ну, молодёжь, всё делает в последний момент. Потом билеты покажете.
   Так Сенцов с ребёнком в руках оказался в вагоне. Через несколько секунд поезд тронулся.
  - Успели, - отдышавшись, проговорила женщина и сняла с головы вязаную шапочку. Большая копна волос рассыпалась по её плечам. Она была совсем молоденькой, почти ребёнком.
  - Ну, спасибо вам за помощь, давайте мне малышку.
   Сенцов понял, что его миссия окончена. Проводница пошла по вагону, заглядывая в каждое купе, и собирала билеты. Он вцепился еще крепче в одеяло и молящим голосом затараторил:
  - Милая девушка, дело в том, что у меня нет билета, а мне обязательно нужно ехать, вопрос жизни и смерти. Если меня высадят, то остаётся только застрелиться.
  - У вас и пистолет есть?
  - Нет, это я для образности. Можно, конечно, и повеситься. Вариантов полно.
  - Вы хотите, чтобы я отдала вам свой билет?
  - Нет, нет, что вы? - замотал головой Сенцов, - но, может вы скажете, что я ваш муж? Ехать, мол, надо, а билетов не было, а оставить вас одну я не мог. Против семьи с грудным младенцем она не попрёт.
  - Ну, вы даёте, - возмущенно зашептала девушка.
  - А что здесь такого? - заявил Сенцов, - я же прошу вас о такой малости. В данном случае ложь будет во благо.
  - Ну, ещё бы вы меня о чём-то большем попросили.
  - Пожалуйста, - простонал Сенцов.
  - Боже мой, но вы ведь старше меня в два раза! - не унималась девушка.
  - Вам сколько?
  - Двадцать.
  - Нет, не в два. Я на самом деле выгляжу моложе, только устал после вчерашнего.
  - Всё равно, она не поверит, - кивнула девушка в сторону проводницы, которая обошла уже все купе, и сейчас возвращалась в их сторону.
  - Почему не поверит, - не унимался Сенцов, - сейчас такие браки в моде.
  - Я за модой не гонюсь. И фамилии у нас разные, это же в паспорте написано.
  - Свою решила оставить, это тоже в моде....
  Тут к ним подошла проводница:
  - Так, молодожёны. Что вы тут стоите в проходе, давайте билеты и укладывайтесь спать.
  Девушка протянула проводнице свой билет и посмотрела на Сенцова. В его ответном взгляде было столько чувств, что девушка, глубоко вздохнув и потупив глаза, решилась:
  - Понимаете, у нас только один билет. Муж ответственный работник ... в последний момент выяснилось...он не смог нас оставить одних...грудной малыш... войдите в положение, он вам заплатит сколько нужно...
   Речь девушки походила на плачь. Казалось, сто ещё несколько минут, и она зарыдает. Сенцов вспомнил Сашкины рассуждения о том, что женщины - великие артистки, и лишний раз убедился в их справедливости. Проводница молча слушала стенания девушки, а потом казённым голосом произнесла:
  - Так, вы с билетом идите в своё купе, а вы, молодой человек, - последние слова она произнесла с плохо скрываемым ехидством, - вы, папаша, прошу ко мне.
   Проводница была с Сенцовым примерно одного возраста, и простить ему такую молодую жену было выше её сил. Наверняка, она была одинокой, со всеми, вытекающими отсюда, последствиями: без мужа, но с ребёнком или детьми, не очень престижной работой, и полной безнадёгой по поводу семьи. Об этом успел подумать Сенцов, следуя за проводницей в её купе. Он приготовился к самому худшему, то есть к своему изгнанию из поезда на ближайшей остановке.
   Однако, проводница решила наказать Сенцова рублём в полном соответствии с рыночными отношениями, в её, конечно, понимании. Сенцов уплатил штраф за бесплатный проезд, а также пятикратную стоимость билета, а также трёхкратную стоимость белья для всех членов своей семьи. Естественно, что все эти деньги поступили в доход проводнице, что сильно подорвало его бюджет. Но рынок - есть рынок, спрос диктует предложение, пусть и таким варварским способом. После двойного пересчёта денег проводница успокоилась, и Сенцову пришлось выслушать получасовую лекцию о правилах проезда в поездах международного сообщения, заблаговременном приобретении билетов и поведении пассажиров во время следования поезда. Вся лекция свелась, однако, к тому, что больше всего волновало проводницу, а именно к взаимоотношениям полов.
  - Поэтому, молодой человек, - завершала лекцию проводница, - прежде, чем связывать жизнь с такой молодой девушкой, нужно было трижды подумать, чем это для вас обернётся в последствии. Сегодняшний случай, это только начало больших проблем, связанных с большой разницей в возрасте. Вы поняли?
  Сенцов кивнул.
  - Поедете все трое на одной полке, мне некуда вас размещать. И по вагону не бродите, а сидите тихо в своём купе.
   Конечно, Сенцов мог и возразить, что за такие деньги, что он заплатил, имеет право на элементарные удобства, хотя бы на отдельную полку. Но выслушивать новые нравоучения у него не было сил, он очень устал и хотел спать. Поэтому Сенцов молча направился в своё купе. В вагоне уже все угомонились, в проходе никого не было. Сенцов нашёл своё купе и открыл дверь.
  - Это вы? - спросила спросонья девушка.
  - А кто же ещё? Я тут в ногах посижу. Вы уж извините меня за хлопоты, но мне велено ехать на этой же полке. А вам - большое спасибо, вы замечательно играли.
  - Навязались вы на мою голову, - пробормотала девушка, - сидите уж. Как, кстати, вас зовут?
  - Олег.
  - А меня - Нина.
   Тут на верхней полке зашевелились, и недовольный голос с сильным кавказским акцентом проворчал:
  - Послушайте, дайте спать, а? Сколько можно?
   Сенцов прислонился к стенке и задремал. Поезд уносил его всё дальше от Евпатории навстречу неуловимой случайной спутнице.
  
   __________________
  
   Всю ночь Сенцов спал сидя, если это можно назвать сном. Утром он почувствовал себя так, будто его накануне долго били. Однако, он успел заметить, что спать в кресле в гостинице "Украина" гораздо удобнее, чем в купу скорого поезда.
   Утром всё купе зашевелилось. Попутчиками оказались трое мужчин. Над Сенцовым ехал, как оказалось, армянин средних лет, высокий и крупный, со всеми, свойственными армянам чертами лица. Здесь присутствовали и крупный с горбинкой нос, и густые чёрные брови, и коричневые глаза. Звали его Ромик. На противоположных местах расположились два представителя какой-то северной народности, узкоглазые, неопределённого возраста, неразговорчивые, но оба с русскими именами: Иван и Пётр. Они возвращались из санатория, но и после Челябинска, им нужно было ещё долго ехать на север. Все попутчики, взяв полотенца, направились стоять в очереди к умывальнику. Сенцов тоже открыл свой чемодан, нашёл туалетные принадлежности и хотел пойти следом. Но тут Нина, которая, казалось, спала вместе с ребёнком, укрывшись покрывалом, подняла голову и заявила:
  - Доброе утро, муж! Ты куда?
  - Умываться.
  - Успеешь. Раз назвался груздем - полезай в кузов.
  - Не понял, - потупился Сенцов.
  - Мне нужно покормить ребёнка.
  - Кормите, я-то тут при чём? К тому же он вроде бы спит.
  - Поэтому и надо покормить, а то проснётся и закатит такую истерику, что будет слышно во всём поезде.
  - Пожалуйста, кормите.
  - Кормить нужно грудью.
  - Что вы говорите? - уже раздражаясь, ответил Сенцов, - валяйте, у меня нет никаких возражений.
  - Боже, какой же ты дремучий, неженатый что ли? Здесь же посторонние люди, и что, я при них раздеваться буду?
  - А что вы мне тыкать начали? - рассердился окончательно Сенцов.
  - Потому что они сейчас вернутся и очень удивятся, что муж и жена обращаются друг к другу на вы. Не так?
   Сенцов признал, что это разумно, извинился, но чего от него хотят, так и не понял. Он поднялся и собрался выйти из купе.
  - Ты куда?
  - Тебе же надо кормить, этой ....грудью. Я посторожу с той стороны.
  - Кормить нужно долго. Возьми покрывало и закрой меня. Так поступают все нормальные люди.
  - А как же я? Я же увижу!
  - Но ты же - муж. Я тебя не стесняюсь, как доктора.
   Сенцову не очень понравилось это последнее сравнение, но он послушно полчаса продержал покрывало на вытянутых руках. Ребёнок, наевшись, опять уснул, а Сенцов обессилев, уселся рядом. Но отдохнуть ему не пришлось. Битый час он бегал по вагону с банками, сосками, бутылками, пелёнками и ещё, Бог знает, с чем. Словом, добросовестно исполнял обязанности мужа. Молодой маме постоянно что-нибудь требовалось: то кипячёная вода, то чистая пелёнка, то свежий подгузник. Это только казалось, что ребёнок спит, а на самом деле жизнь в нём кипела и постоянно приносила свои "плоды", утилизацией которых и приходилось заниматься Сенцову.
   Через час Сенцову удалось, наконец-то, присесть. Он прислонил голову к стенке и закрыл глаза.
  - Ужас! - подумал Сенцов, - с самого вечера у меня ни крошки во рту, я даже не умывался сегодня, не выспался, бегаю, как угорелый, и всё это за весьма приличные деньги! Не везёт, так не везёт. Как-то неудачно я женился, но, ладно, хоть еду. И еду я для того, чтобы эта беготня стала частью моей жизни, а, может, и самой жизнью. Ну, а как бы эта Нина справилась бы без меня? Она тоже, вон, с утра голодает, без туалета, совсем не красится, и это ещё я ей помогаю! Без меня пропала бы! Точно. Сколько же хлопот доставляет ребёнок? Как же её муж отпустил одну? Наверное, такой же сопляк, поэтому и отпустил. Я бы не отпустил, так, ведь и не отпустил.
   Нина потрогала Сенцова за локоть и прервала его размышления:
  - Не спи, замёрзнешь. Посмотри за малышкой, дорогой, я пойду приведу себя в порядок.
   Сенцов пересел на место Нины, а она, взяв полотенце и сумочку, вышла из купе. В это время все остальные пассажиры собрались завтракать. Ромик и два северянина накрывали стол всякой снедью. Сенцову очень хотелось есть, но у него ничего с собой не было. Наконец, стол был накрыт, и армянин достал из сумки бутылку коньяка. Сенцова не приглашали, справедливо полагая, что ему будет приятнее позавтракать с молодой женой позже. К тому же всё равно, все бы за стол не убрались. Но тут Сенцову, наконец, повезло. Выяснилось, что оба северянина алкоголь не употребляют. Ромик стал их уговаривать, хотя бы за компанию пригубить. Но те отказались наотрез, объяснив это тем, что своё уже выпили, да столько, что Ромику "эту реку никогда не переплыть". С некоторых пор, они, благодаря достижениям медицины в этой области, не пьют совсем. Тогда Ромик обратился к Сенцову, тот с радостью согласился.
  - А жена не будет возражать? - поинтересовался Ромик.
  - Не будет, - уверенно произнёс Сенцов, которому так хотелось есть, что мнение жены отошло далеко на второй план.
  - Смотри, Олег-джан, как бы худо не вышло.
   Выпили по рюмке, закусили. Потом ещё раз. Коньяк и пара бутербродов прибавили Сенцову сил, и он почувствовал себя гораздо лучше. За столом завязался разговор.
  - Смотрю я на твою семью, дорогой Олег-джан, и не понимаю, - начал Ромик, - кто главный?
  - Разве? - удивился Сенцов.
  - Ты бегаешь, суетишься, как молодой олень, а жена сидит и сидит. Ты голодный, неухоженный, так нельзя, - речь Ромика текла медленно, все слова он выговаривал тщательно, - женщина должна знать своё место. Говорить, когда спросят, кушать только после мужчины и уж никогда не приказывать ему! Потому что женщина по священному писанию заведомо грешна. Бог её создал из ребра Адама, то есть единственного места на теле мужчины, где нет мозгов! Думать, принимать решения ей не дано изначально. На это есть мужчина. И если он будет отвлекаться на разную ерунду, он не сможет найти верное решение, и ущерб от этого семье будет гораздо больше, чем от непостиранной пелёнки. Верно я рассуждаю?
   Боа северянина дружно закивали:
  - Молодая ещё у него жена, вырастет, наберётся опыта, всё поймёт.
  - Из молодой, неопытной может вырасти старая или, как это лучше сказать, большая неопытная жена. А это еще хуже. Чтобы этого не произошло, предлагаю выпить за воспитание, - Ромик налил Сенцову и себе, они выпили, и Ромик продолжил:
  - Вот я, например, женился в сорок лет. Ждал, пока вырастет моя жена, так мой отец и отец жены когда-то договорились, что породнятся. После этого уговора прошло много лет, и они успели поссориться, но слово им пришлось держать. Я дождался, пока моей невесте исполнится двадцать лет, и сыграли свадьбу. Ничего не скажу, жена у меня молодая, красивая, как у тебя Олег-джан. Так вот, через неделю после свадьбы загулял я с друзьями. Сидели, разговаривали, пили вино, кушали. Пришёл домой в три утра. Жена не спит, ждёт. Ужин на столе, всё честь по чести. Я хотел её поблагодарить за то, что не спит, за ужин, а она, опередив меня, спрашивает, мол, где ты был? Представляешь, Олег-джан, меня, своего мужа, спрашивает! Очень я тогда расстроился, но другого выхода не было. Достал из кармана кулак и как стукну ей промеж глаз, все комнаты пролетела. Подхожу и говорю: глупая ты женщина, хочешь услышать, что я с девками был, да? Чтобы тебе ещё хуже было, да? Никогда не спрашивай, где я бываю. С тех пор никогда не спрашивает. Вот это, дорогой Олег-джан, и есть воспитание.
   Рассказ Ромика произвёл сильное впечатление.
  - Круто ты с ней обошёлся, - сказал северянин Иван, - горячий ты человек.
  - Я бы так не смог, - вступил в разговор Пётр, - я бы просто выставил её на улицу, на мороз, чтобы мозги проветрились.
  - Ну, это уж совсем жестоко, - сказал Ромик.
  - Я когда женился, - оправдывался Пётр, - жена плохо управлялась по хозяйству, на мои замечания не реагировала. И тогда я пошёл к её отцу и пожаловался.
  - А он? - спросил Сенцов.
  - Он достал из серванта стаканы, налил по целому стакану чистого спирта и предложил выпить. Я выпил. Тогда он сказал, что за этим я могу приходить к нему хоть каждый день. А свою дочь он мне в жёны не навязывал, и воспитывать её теперь должен я сам. Он добавил, что я могу её хоть убить, но жаловаться я ходить не должен. С тех пор не жалуюсь. Поэтому чуть что, я её на мороз выставляю, проветриться.
   Все понимающе замолчали. Тут возвратилась Нина, вся такая свежая, причесанная, словно куколка. Все мужчины сразу завздыхали, оценив её молодость и красоту.
  - Ну, что? Получили? - подумал про себя Сенцов, - а то, кулаком по лбу, да выставить на мороз. Шалите, ребята, так я вам и поверил.
   Когда попутчики ушли курить, Сенцов сказал:
  - Мне кажется, что я удачно женился.
  - Это комплимент? - спросила Нина.
  - Конечно.
  - Спасибо. Мне повезло меньше. Но, как говорят, любовь зла.
  - Ты замужем?
  - Уже нет.
  - И тебе не страшно?
  - Страшно, да бояться некогда. Нужно думать о ребёнке.
  - Ты молодец.
  - Спасибо.
  - Я выхожу в Рузаевке, что же ты скажешь попутчикам?
  - А, что тут особенного? Ты поехал в одну сторону, я в другую. Они же не подумают, что это для нас навсегда.
  - Наверное. Скоро мы распрощаемся, спасибо тебе за всё.
  - И тебе за помощь спасибо.
  - Мне это было не трудно.
  - Я заметила. Не возьмёшь наши с сыном координаты? Мы всё-таки не чужие.
   Сенцов смутился:
  - Нет, не возьму. Я еду к любимой женщине, причём горячо любимой. Столько препятствий на моём пути: и мнение друзей, и дорожные передряги, и общие представления о браке и месте женщины в семье, и даже ты. Но я упорно продвигаюсь к цели, хотя не знаю, что меня ждёт впереди.
  - Жаль, ты мне понравился.
  - Ой, ли?
  - Я не вру, но в поездах свою судьбу не устраивают.
  - А где устраивают?
  - Не знаю. Наверное в школе, в институте, на работе. На танцах, наконец.
  - А на курорте?
  - Нет, вряд ли. Что курорт, что поезд - разницы нет. Всё - временное.
   Сенцову стало грустно. Нина тоже замолчала. День прошёл в обычных хлопотах. К вечеру все уже настолько подружились, что стали помогать ухаживать за ребёнком, даже Ромик бегал в ресторан за молоком. А потом всё купе дружно кряхтело, помогая малышу. Но естественное действо природы никак не хотело свершаться. Зато свершилось менее значительное, и прямо на брюки Сенцову. Это вызвало слёзы умиления и море шуток у все присутствующих. Собираясь выходить, Сенцов попросил оставшихся мужчин помогать Нине, но это было излишне. Теперь у неё из помощников выстроится очередь.
  
   ____________________
  
   Из Рузаевки быстро и без приключений Сенцов добрался до Самары. Поезда ходили часто, и билетов было навалом. Это был центр России, а не южный берег Крыма.
   Покинув Самарский вокзал, Сенцов подошёл к первому попавшемуся таксисту:
  - Не скажете, село Красное далеко?
  - Далековато.
  - Довезёшь?
  - Полторы тысячи, и это по-божески.
   Сенцов мысленно прикинул свои финансовые возможности и согласился.
   - Садись, у меня там дача рядом. Дача, конечно, громко. Словом, дом. Но это такая глухомань, по шоссе километров сто пятьдесят, а потом до села ещё вёрст пять. Придётся тебе пройти их пешком, осилишь?
   Таксист недоверчиво посмотрел на осенние ботиночки Сенцова, его лёгкую куртку и модную фуражку.
  - Осилю, - сказал усаживаясь Сенцов.
  - Ну, смотри, зима на улице. Не замёрзнешь?
  - Поехали, у меня нет другого выхода. А почему до места нельзя доехать?
  - Потому что у меня "Жигули", а не танк. Сам увидишь.
   По дороге выяснилось, что таксиста зовут Женя, что у него трое детей и высшее техническое образование. Таксистом он стал не от хорошей жизни.
  - Понимаешь, Олег, всё это, конечно хорошо: любовь и всё такое. Я инженер, она ещё была студенткой, а в перспективе - врач. Вроде бы, всё нормально, всё должно получиться, а что вышло? Родительской поддержки никакой нет, она из деревни, я - сирота, друзей влиятельных тоже нет. У меня на заводе, чтобы заработать на квартиру надо лет десять, при этом не пить и не есть. У неё в больнице вообще за всю жизнь на квартиру заработать невозможно. Короче, снимали угол, и по общагам помыкались, в общем горя хлебнули. А потом и дети пошли один за другим. Я в администрацию города пошёл, вымолил комнату. Стали мы там проживать вчетвером на восемнадцати метрах, да соседей ещё три семьи. Ужас! С завода ушёл, устроился в такси, да ещё подрабатывал. Копили, копили и, наконец, пять лет назад купили квартиру из трёх комнат, пришлось, правда, кредит взять. Кредит в прошлом году выплатили, ремонт в квартире сделал. Казалось бы, теперь живи радуйся. Старший в армию ушёл, средний собирается учиться уехать. Просторнее стало. Можно и о себе подумать, о любви, так сказать. А мне уже сорок три, жене - сорок. Где эта любовь? Уж и не помню, была ли она вообще? Всю жизнь боролись, преодолевали трудности, а не жили. При таком раскладе любовь и не нужна вовсе.
   Выслушав эту историю Сенцов представил Ольгу своей женой. Жить они, конечно, будут в Москве, у него. Двухкомнатной квартиры пока хватит и им, и маме. А дальше?
  Купить квартиру, или даже поменяться с доплатой на большую, Сенцову не по карману при московских ценах. И получится история, схожая с Жениной. А ведь, действительно, он об этом не подумал, а кому, если не ему решать эти проблемы? То, что Ольга сможет добавить что-то к их будущему материальному благополучию, надеяться не приходится.
  Всё он, Сенцов, должен решать сам. Ему вдруг стало не по себе. Куда же он едет? Чего он может предложить Ольге? Нужно ли вообще это?
   Сенцов не успел ответить самому себе на эти вопросы. Машина остановилась.
  - Всё, приехали. Вон, оно там, Красное, на верху косогора.
   Сенцов расплатился и пошёл в направлении, указанном таксистом. Село живописно располагалось на невысокой горке, но до него было далековато. По щиколотки утопая в снегу, Сенцов скоро промочил ноги, лёгкая куртка совсем не грела, а руки без перчаток мёрзли. Но он упорно двигался вперёд. Прибавив шагу, не для скорости, а для того, чтобы согреться, Сенцов за полтора часа добрался до деревни. Расспросив первого попавшегося ему прохожего, он отыскал здание школы. Зданием его можно было назвать весьма условно, это была обыкновенная изба, только больших размеров. Над входом висела табличка, которая извещала, что это и есть Красносельская восьмилетняя школа. Одолеваемый нелёгкими думами, Сенцов открыл дверь и зашёл внутрь школы.
   В школе было тихо, видимо, занятия уже закончились. Сенцов стоял посреди вестибюля, не зная куда направиться. Тут одна из дверей приоткрылась, и показалась детская головка. Это был мальчик лет десяти с веснушчатым лицом и большими оттопыренными ушами.
  - Вам кого? - спросил мальчишка.
  - А что у вас здороваться не принято? - ответил вопросом на вопрос Сенцов. Мальчишка поздоровался.
  - Ты один в школе?
  - Ага.
  - Наверное, двоечник? После уроков оставили?
  - Нет, я дежурный.
  - Значит, учишься нормально?
  - Ага, без троек.
  - На двойки, что ли?
  - Нет, - засмеялся мальчишка.
  - А скажи, есть у вас такая учительница по русскому языку и литературе Ольга Сергеевна?
  - Нет, такой нет. Учительницы у нас всего три, одна из них ещё и директор, а другая - завуч. А Ольги Сергеевны - нет.
   Тут в вестибюль зашла пожилая женщина:
  - Здравствуйте, - поздоровалась она с Сенцовым, - а ты, Рогожин, закончил уборку?
  - Закончил, Вера Ивановна.
  - Тогда, можешь идти домой.
   Потом она обратилась к Сенцову:
  - Вы по какому делу, молодой человек, я - директор школы.
   Сенцов замялся, не зная, как объяснить своё здесь появление. Потом он сбивчиво, прыгая с пятого на десятое, рассказал Вере Ивановне свою историю. В самом конце Сенцов сказал:
  - Она звонила в эту самую школу. Поэтому я и приехал.
   Вера Ивановна присела на стул, тяжело вздохнула и сказала:
  - Я-то подумала, что нам нового учителя прислали, да ещё и мужчину. Обрадовалась, сколько уж времени добиваюсь, а вы, оказывается, по поводу Ольги. Это моя дочь. Только не советую вам её разыскивать. Уже четыре года прошло, как она отсюда сбежала в столицу, два раза уже замужем была, ребёночка нагуляла. Всё московской прописки добивалась, а ребёночек-то со мной живёт. Не знаю даже, работает ли она где, образования-то никакого, начинала вроде на стройке. Так что ничего у неё, кроме внешности нет. Но бабий век короток. Вижу, что вы человек серьёзный, поэтому выбросьте её из головы. Ничего, кроме проблем она вам не принесёт. А то, что звонила она недавно, это точно. Про ребёночка спросила, да деньги ей понадобились. Послала, а куда денешься?
   Но Сенцов уже не слушал. Не попрощавшись, он вышел из школы и направился в сторону шоссе. В голове всё перевернулось, мысли путались. Он шёл, подставляя холодному ветру лицо, и проклинал судьбу:
  - Сколько людей меня предупреждали, что неправильно я поступаю, а я упорно стоял на своём. Из правил не бывает исключений.
   Добравшись на попутке до самарского аэропорта, Сенцов на последние деньги купил билет до Москвы. До посадки ещё оставалось время, он прошёл в маленькое кафе и заказал кофе. Потом достал телефон и набрал Сашкин номер:
  - Привет, Саня.
  - Олежка? Ты откуда звонишь?
  - Я в Самаре, сейчас домой улетаю. Ты оказался прав.
  - В чём?
  - Почти во всём, что касалось беглой Ольги Сергеевны, и брака, и семьи, и вообще женского вопроса.
  - Значит, ты её не нашёл?
  - Нет.
  - Не знаю уж, говорить тебе или нет?
  - О чём ты, Сань?
  - Олег, твоя Ольга Сергеевна уже два дня здесь, в Евпатории. Живёт на частной квартире, плачет горькими слезами. Меня уже окончательно достала, весь горздрав от неё шарахается. Но, ты меня знаешь, твой номер телефона я ей не дал. И адрес московский тоже. Как говориться, без разрешения ближайших родственников эвтаназия невозможна.
   Сашка опять запрыгнул на любимого коня.
  - Так, вот Олежек. Неожиданно, не знаю с какого перепуга, но у неё к тебе проснулись глубокие чувства. Даже я чуть не расплакался от жалости. Поэтому, ты пожалуй меня обманул, что между вами ничего не было, а иначе с чего бы....
   Сенцов перебил Сашку:
  - Сань, ты в Евпатории сможешь ссудить мне немного денег, на пару недель всего?
  - Конечно. Я тебе и номер в "Украине" уже забронировал, и командировку выправил.
  - Ты был уверен, что я вернусь?
  - Абсолютно. Я тебе звонил несколько раз, но ты недоступен был.
  - В тех местах, где родилась Ольга Сергеевна, до сих пор телефоны только проводные.
  - Но я бы тебе в Москву дозвонился, так что считай, что тебе повезло. Не надо тратить лишние деньги. Так что жду тебя, Вася наготове. Для любви границ не существует.
   Последнюю фразу Сашка произнёс с язвительностью в голосе.
  - Тогда я пошёл менять билет. Знаю, что делаю неправильно, но всё же...
   Разговор оборвался. Сенцов посмотрел на свой телефон, и увидел, что он разрядился.
  - Даже МТС меня хочет наставить на путь истинный..., - подумал Сенцов и направился к кассам.
   Уже сидя в самолёте, он, засыпая, успел подумать:
  - Интересная штука, жизнь. Ничего так просто не даётся, за всё нужно бороться. А как иначе? Мужчины для того и созданы, чтобы решать проблемы. Правильно говорил тот армянин в поезде. Вот и мне придётся это делать.
   От собственных мыслей Сенцов успокоился и уснул. Самолёт плавно набирал высоту.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"