Я проучилась в 121-й школе все 10 лет с 1958 по 1968 год и сегодня ещё кое-что помню о ней, учителях и её учениках.
Постараюсь сделать эти воспоминания интересными и не очень скучными для читателя.
Здание школы было построено в самый разгар сталинской эпохи и несёт на себе все признаки того времени - помпезность советского классицизма и его же неудобства. Архитектор больше думал о внушительности здания, чем о его функциональном удобстве для детей и учителей. Прекрасные классы и широкие коридоры соседствовали в ней с полным отсутствием удобств и необходимых для школы нового типа помещений. Судите сами - в школе не было спортзала, столовой, общего гардероба, хорошо оборудованного класса для труда, но самым ужасным были туалеты. Всего три - один для девочек и второй для мальчиков на разных этажах, а также на первом этаже был отдельный - маленький для малышей и учителей.
Туалеты на втором и третьем этажах были большими комнатами с окном и рядами мест в виде очка в полу вдоль двух противоположных стен, но без каких-либо перегородок или ширм (пишу о девчачьем туалете, что было у мальчишек не знаю). Если учесть, что в моё время детей в школе на 4-х этажах было от 300 до 500 человек плюс учителя, то очевидно насколько 3-х туалетов было мало, а главное, насколько в них была нарушена интимность происходящего. Я, например, могла пойти в туалет только отпросившись с урока - когда в туалете никого не было.
Зато при входе был красивый и внушительный холл с колоннами и широкой лестницей на второй этаж. Иногда в этом холле собирали учеников, чтобы сделать им какое-либо важное сообщение. Например, от директора.
Потом от холла откусили небольшую часть, чтобы сделать в ней совсем маленький гардероб. Мы же вешали свои одёжки в классе на вешалку, которая от множества пальто постоянно заваливалась на стоящие рядом с ней парты. Надо сказать, что внутреннее пространство школы постоянно изменялось. То выкраивали крошечный медпункт, то комнату для главного пионервожатого, то для школьной библиотеки или буфета.
Ни столовой для продлённого дня, ни приличного буфета в школе не было, как не было и комнат отдыха для малышей на продлёнке.
Специализированные кабинеты - физики и химии далеко не соответствовали современным требованиям обучения, когда школьники обязательно должны что-то делать сами - например опыты с химическими реактивами или построение физических схем.
Самые маленькие - первоклашки начинали учиться в классах на первом этаже, с годами постепенно поднимаясь выше по этажам. Старшеклассники учились уже на 3- 4-м этажах, более того, своего класса в 10-м мы уже практически не имели и путешествовали по другим помещениям и кабинетам. При мне для первоклашек было заведено прекрасное дело - молоко и булочка в большую перемену. Оплачивали питание родители, но это были, конечно копейки. Я очень любила эту маленькую 250 мл. бутылочку с молоком и вкусную сдобу с ванильным запахом. Но было это удовольствие не очень долго. Во втором классе всё почему-то закончилось.
Широкие коридоры были с паркетным полом, который регулярно натирался вручную бордовой мастикой. Делал это дядька-полотёр и потом коридор долго пахнул скипидаром. Вообще в школе было всегда очень чисто. Классы после уроков убирали мы сами, для этого была череда дежурных по классным звеньям. Все остальные помещения приводили в порядок уборщицы.
Зимой физкультура проходила в коридоре, а осенью и весной нас выводили побегать во двор школы или проводить турнирные забеги на Соборной площади. Мальчишки во время перемен играли в бумажный футбол на широких каменных подоконниках в коридоре. Для этого надо было разжевать бумажку, слепить из неё шарик и вот этим шариком постараться одним щелчком забить гол в ворота противника, сложенные из большого и указательного пальцев руки. Не знаю, играют ли современные школьники в этот футбол. Наверное, нет - ведь у всех есть мобилки с играми.
Девочки на переменах просто болтали.
Школа была одной из двух в Одессе украинских с усиленным изучением английского языка. Поэтому где-то до 8-го класса все предметы преподавались на украинском, но уже в двух старших по просьбе родителей физику, химию и математику стали преподавать на русском - учтено было поступление в высшую школу, которая везде была на русском.
Классы моего выпуска были очень большими - от 36 до 42-х человек, поэтому для изучения английского учеников делили на три группы, каждая со своими постоянными учителями. Практически все они были женщинами с прекрасным знанием языка. У меня учительницей была Полина Григорьевна Турий и я ей глубоко благодарна за язык, которым в своей дальнейшей жизни активно пользовалась в технических переводах иностранных патентов.
В моей профессии патентного адвоката знание английского является абсолютной необходимостью. Бывали времена, когда только язык помогал мне продолжать работать и зарабатывать на хлеб насущный.
Иногда свободных помещений для занятий таких групп по 12-13 человек не было, и мы занимались в коридорах на этажах, где всегда в тупике стояли в беспорядке пустые парты.
"Казёнили" уроки, находясь в школе, редко - спрятаться внутри здания было практически негде и всегда был дежурный учитель, который во время уроков проверял коридоры и возможные "схованки". А выйти из здания незаметно было трудно из-за дежурных, но мы всё равно ухитрялись иногда, словно воробьи, угнездиться на маленькой лестнице, что вела с четвёртого этажа на чердак и пересидеть там какой-либо ненавистный предмет. Но это были, скорее редкие исключения, чем правило.
На праздники в школе устраивали концерты в актовом зале и танцы в коридоре перед ним. Обычно от каждого класса требовали какой-то номер в концерт. Меня, например, постоянно выставляли читать стихи перед закрытым занавесом. И - обязательным номером был хор. Хоровое пение было отличительным знаком школы. Но только до тех пор, пока в ней работала учительница пения. К сожалению, имени её не помню, хотя мы всегда ходили к ней домой на Коблевскую, когда она болела. Значит - любили.
Где-то до 6-го класса раз в год мы всем классом обязательно посещали институт стоматологии на ул. Ленина. Хорошее было дело, хотя никто этих посещений не любил. Также водили классы на флюорографию. Потом все эти мероприятия медленно заглохли и уже в старших классах на здоровье учеников как-то перестали обращать внимание. Да, забыла сказать, что тоже в младших классах были медосмотры в актовом зале, когда мы раздевались до трусов и маек, но в основном проверяли волосы. Теперь понимаю - на вшивость.
Достаточно часто мы ходили классом в Украинский драматический театр, и я его очень любила за большой уютный зал и прекрасных актёров. До сих пор помню пьесу "За двома зайцями". А вот театр Юного зрителя как-то не запомнился яркими постановками. Помню скандальный случай, когда ученики нашей школы на спектакле обстреляли из трубочек артистов на сцене бумажными шариками. Тогда было много шума и дыма, но мой класс "А" в обстреле замечен не был, и я не припоминаю никаких карательных мер против мальчишек.
В следующей части постараюсь рассказать о разных событиях в школе, которые запомнились на всю жизнь.