И, наконец, то, что осталось в памяти из школьных событий и может порадовать читателя, удивить, а может и огорчить.
Самым ярким и незабываемым событием в школе осталось 12 апреля 1961-го года. Это был обычный весенний день третьеклассницы
Лены Суховой, которой до 10 лет оставалось три месяца с кусочком. Он шел к концу, когда на переменке в класс из коридора влетел кто-то, не помню кто, и заорал:
- Мы полетели в космос!
Что тут началось! Такого безграничного восторга я не испытывала ни до, ни после во всей своей долгой жизни. Это было событие, которого мы не ждали и даже не мечтали дожить до него.
Все ученики в классе стали носиться, как угорелые, вопя и смеясь одновременно. Лично я помню, как прыгала, взобравшись на парту обезьяной. И как только с неё не свалилась!
Ни о каких уроках после этой переменки не было и речи и нас отпустили пораньше домой.
Это было время бурного развития в СССР научной фантастики, уже вышел в свет роман И. Ефремова "Туманность Андромеды" и я его прочла залпом и не один раз. Мой отец выписывал журналы Техника молодёжи и Наука и жизнь, которые становились моими, даже не попав в его руки. Мы в классе все были заражены идеей полёта в космос - и вот она свершилась! Это было настоящим чудом.
Через 10 дней произошло ещё одно событие к которому я долго и тщательно готовилась - меня приняли в пионеры.
Школа организовала его красиво и торжественно во Дворце пионеров, и оно тоже запомнилось на всю жизнь.
22 апреля 1961 года нас повели во Дворец пионеров, где в большом зале с затенёнными окнами была имитирована ночь и лесная полянка с костром, вокруг которого нас и усадили. Старшая пионервожатая рассказала историю возникновения пионерской организации и каждый из нас по очереди произнёс клятву юного пионера.
В школьной жизни меня почему-то постоянно выбирали то звеньевой, то старостой, то редактором стенгазеты, то комсоргом класса. Ну, говоря по-простому - тем, кому нужно что-то делать, а главное - писать отчёты. Вспоминаю тетрадку планов работы пионерского звена, как первый шаг подготовки юного бюрократа.
В ней обязательно был план работ, отчёт о её выполнении, а также результаты всяческих перевыборов. Долгое время я хранила её, как документ эпохи развитого социализма, а потом она куда-то подевалась и слава Богу!
Одним из постоянных развлечений пионеров был сбор металлолома по дворам и "мусоркам" города. Развлекались мы этим делом один раз в году - обычно в мае месяце. Веселуха была в том, что мы получали индульгенцию заходить в чужие дворы и тащить оттуда всё, что было металлом. В другое время просто так шарить по чужим дворам было бы совсем не просто, а вот сбор металлолома давал на это разрешение.
Кроме того, собирали его всегда, соревнуясь классами. Наш класс А, соревнуясь со своим вечным противником - классом Б, излазил все улицы и дворы вокруг школы. Добычу стаскивали в школьный двор
и складывали в разные кучи, чтобы потом сравнивать какая больше. Так эти кучи и лежали во дворе буквально до конца лета. Я жила поблизости, так что могла это наблюдать. Теперь вот не уверена, попадал ли этот хлам на переплавку, или его просто вывозили рано или поздно на общую городскую свалку. Иногда в школу приходили жители окрестных дворов, чтобы разыскать в этих кучах исчезнувшую из двора полезную жителю железку. Но мало кто жаловался на похитителей металла.
Ещё одним важным общественным действием была подготовка
к празднованию Первого мая. Но тут всё брала на себя учительница домоводства. Не помню в каком классе она пришла к нам и в каком исчезла из школьной истории. Также, как не помню ни имени, ни её фамилии. В памяти осталось лишь ощущение чего-то большого, светловолосого и рыхлого. Когда девочки оставались в классе изучать основы домоводства, мальчишки шли в мастерскую на уроки труда. Правда уж не знаю, как и когда, но помню и девочек в этой же мастерской, где нам всем выдали по напильнику и куску железа, чтобы мы могли научиться его обпиливать рашпилем. Конечно, ни о каких упражнениях со станками в этой мастерской я не помню.
Да и станков тоже.
Зато я помню, что учительница домоводства учила нас вышивать гладью и делать правильно стежки прямым и обратным ходом, а также козликом. К тому времени я уже хорошо вязала и достаточно точно знала, что и как делать иголкой, так как вязать меня научила мама ещё в 6 лет, а шить - две бабушки, обшивавшие всю семью.
Но главным заданием учительницы домоводства били ветки цветущей вишни, которые мы должны были смастерить из сухих веток и белой папиросной бумаги к празднику Первого мая. Так школа готовилась к участию в первомайской демонстрации. Я не помню, чтобы нас на неё выводили, но эти проклятые ветки, которые задавали сделать дома и за которые учительница выставляла четвертные оценки - вот их я помню прекрасно.
В изготовлении веток принимали участие и бабушки, и мама, и я, так как мне одной с этим мамонтовым заданием было просто не справиться.
Я с гордостью носила пионерский галстук, но однажды его с меня сорвала классная руководительница Евгения Адриановна.
Произошло это на следующий год после того, как меня приняли в пионеры.
Дело было перед физкультурой, которую в тот день проводили
в коридоре школы. На большой перемене мы должны были переодеться в классе в спортивную форму и, как приказала Евгения Адриановна, выйти в коридор. Часть учеников уже вышла в коридор, но я, быстро переодевшись, в коридор сразу же не вышла, а подошла к доске и нарисовала на ней кудрявую женскую головку, похожую на профиль Пушкина, который он рисовал на полях своих записок.
Я тоже очень любила рисовать этот профиль на полях своих первых рассказов. Потом вернулась к парте, чтобы вытереть руки платком от мела. И тут в класс вошла Евгения Адриановна. Увидев мой рисунок, она громко спросила, кто его нарисовал. Настолько громко и грозно, что я просто онемела от страха. Все мои соученики тоже молчали. Вопрос был повторен практически криком и тут в класс влетела Наташа Дудник и, услышав вопрос учительницы, бодро выпалила:
- Это Лена Сухова нарисовала.
И выскочила из класса.
Надо добавить, что большая перемена ещё не закончилась и это было личное время отдыха учеников между уроками, которое мы могли использовать по своему усмотрению. Но разве это кого-то интересовало?
Евгения Адриановна позвала меня к себе, схватила за косу и стала моей головой вытирать нарисованное на доске. При этом она кричала, что я недостойна носить пионерский галстук и недостойна звания пионерки, потому что не выполнила её приказа выйти из класса и не созналась самостоятельно в содеянном преступлении. Потом она приказала мне снять галстук и забрала его со словами, что я опозорила пионерский галстук своим поведением.
Как я досидела до конца учебного дня - не помню. Помню, что дома прорыдала весь вечер и не хотела вообще идти в школу, стыдясь своего позора.
Отец ходил к директору, которым тогда был Федчук Пётр Лукич для выяснения обстоятельств произошедшего, однако мне он ничего не рассказал. И вот, через несколько дней меня вызвали на ковёр
к директору. Честно говоря, я перепугалась до смерти, т.к не знала причины этого вызова, да и вообще после всего чувствовала себя виноватой и очень плохой девочкой. В тот день это был первый и последний раз, когда я была в кабинете у директора школы.
Он вернул мне галстук и разрешил его носить, словно позабыв почему его с меня сняли - без каких-либо разъяснений.
Конечно не было никаких извинений от учительницы, так же, как
и никаких объяснений перед классом почему я снова появилась в галстуке после представления, сделанного учительницей днями раньше. Будто ничего и не было - ни оскорблений ученицы действием, ни превышения всех возможных границ поведения со стороны учителя.
Надо сказать, что некоторые учителя в школе запросто нарушали кодекс учителя, когда позволяли себе прикасаться к ученику, либо делать какие-либо личные замечания, типа "Какие у тебя изящные лодыжки!" Именно такое я получила от учительницы обществоведения Ирины Даниловны, когда в 9-м или 10-м классе шла от доски к своей парте. А уж накручивание косы на кулак учителем математике - вообще классический пример недопустимого поведения учителя. К сожалению, все эти юридические особенности правил поведения учителя с учениками я узнала много позднее школьных дней.
Да, если вы предполагаете, что я была наказана просто потому что была плохой ученицей с плохим поведением, то могу возразить, что ровно через год школа наградила меня за прекрасное поведение и хорошую учёбу поездкой в Артек, так что плохой ученицей я не была никогда.
В 1963-м году, под новый 1965-й, когда я была в пятом классе учительница английского я зыка Полина Семёновна Турий решила поставить на английском языке сказку Андерсона "Принцесса на горошине". В принцессы она выбрала меня, и тогда впервые в жизни и, кажется, в последний раз я была принцессой. Бабушка пошила мне настоящее белое платье принцессы из марли, а мама сделала прекрасную корону и отдала мне свои любимые нейлоновые перчатки нежного сиреневого цвета. Я выучила роль назубок, но, вот беда - заболела перед самой премьерой. Проект спектакля рушился на глазах из-за моей температуры. Полина Семёновна пришла к нам домой, чтобы упросить маму разрешить мне всё-таки выступить. И ей это удалось, ведь целых два месяца мы все готовили это представление. Мне накрутили волосы на ночь на папильотки, напоили аспирином, но главное - вдохнули уверенность, что я здорова. И я, таки, выздоровела. Спектакль прошел прекрасно и "на ура", артистов многажды вызывали "на бис" перед занавесом, а вот перчатки я забыла в классе после спектакля, и они пропали без следа.
Надо сказать, что я достаточно часто выступала на школьной сцене во всевозможных концертах. То читая стихи, правда не свои, то выступая вместе со школьным хором. У нас была прекрасная учительница пения Любовь Ивановна, которая отбирала певцов в школьный хор с большим знанием дела. И песни для хора она отбирала толковые - я их пою по сию пору, особо, когда мою посуду. Все эти революционные слова замечательны для домашней работы.
Однажды наша школа должна была представить номер для какого-то городского мероприятия. Речь в нём шла о дружбе союзных народов, и украинская школа почему-то отвечала за Грузию. Петь песню "Тбилисо" а капелла учительница поручила мне и ещё одной девочке из школы - я первым, а она вторым голосом. Всё было хорошо, мы спелись и звучание было прекрасным. Но в день выступления, прямо перед нашим выходом на сцену, уж не помню в каком городском зале, моя партнёрша запаниковала и отказалась туда выходить. Что было делать? Я вышла одна и спела сама, правда только первым голосом, на второй времени выступления не хватило. Но учительница долго благодарила меня за смелость и храброе исполнение песни.
Так как я параллельно основной школе занималась ещё и в спортивной номер 2 в Воронцовском переулке, то меня постоянно пытались выставить на сцену в праздничных концертах с каким-либо спортивным номером. Но вот тут я сопротивлялась всеми силами. Очень стеснялась делать шпагат или ставить пятки на уши в кольце перед полным залом.
В шестом классе учительница химии затеяла модный тогда КВН на химическую тему. Как всегда, я была в командной игре. Но тот первый КВН в 6-м классе мы проиграли классу Б со страшным позором. Не помогло даже живое деревце вишни, которое я привезла с расчистки садов на даче. А мы-то были уверены, что все будут в восторге от нашей заключительной песни вокруг него - "И на Марсе будут яблони цвести". А нас поругали за уничтожение зелёных насаждений.
Разгром команды был потому, что "сценаристы" уходили писать сценарий выступления прямо с уроков, но вместо этого носились по детской площадке на соборной площади у школы. И я тоже была в их числе. Всё это произошло тогда, когда нашим классным руководителем была Тамара Петровна, учительница английского языка, но не в нашем классе.
На смену ей в 7-м пришел Павел Никитич Бегань, учитель русского языка и литературы. И в 7-м классе мы решили смыть позор проигрыша в КВНе и отыграться. В этот раз сценарий писали не группа безобразников, куда входила и я сама, а только я и Ян Гельман. Причём писала я, а Янка хихикал, критиковал и вдохновлял меня к написанию. Происходило это в основном у меня дома или в квартире у Яна в Доме китобоев на углу Дерибасовской и Карла Маркса.
Мы с Яном дружили всю школу, он был мне по плечо - практически самый маленький в классе, но каждый в классе знал, что задевать эту кроху себе дороже, его острословие и ум были в классе хорошо известны. Мы продолжили быть друзьями и после школы, когда Ян, закончив Нархоз стал заведовать клубом при швейной фабрике им. Воровского и тогда, когда он уехал в Москву заниматься КВН-ом профессионально на всесоюзном телевидении. Удивительное дело, но каждый раз, когда я приезжала к маме в Одессу я неожиданно встречала на улице или в кафе Яна Гельмана, словно сама судьба подстраивала эти встречи. Честно говоря, мне и сейчас очень не хватает его едких замечаний на мой счёт.
Так вот, тот КВН с домашним заданием "Поиски формулы счастья" мы, таки, выиграли. И в этом нам очень помогли родители, которым тоже хотелось победить. Именно родители сделали нам академические чёрные шапочки, эмблемы игры для каждого игрока и множество плакатов и лозунгов для домашнего задания.
А теперь я расскажу о печальном и страшном событии, которое стало причиной смены директора школы.
Произошло оно под Новый год с 1965 на 1966. Вполне возможно, что я ошибаюсь в дате и было это в конце 1966-го. Но это не так важно, да и в своих воспоминаниях Анжелика Александровна указывает 1965-1966 год.
В новогоднем концерте должны были выступать девочки младших классов, изображая снежинки. Дети были одеты в белые пачки и один из мальчишек бросил в пачку Иры Гогахия, ученицы, вероятно, 6-го "А" класса, горящую спичку. Точно ли было это так, как я описываю сказать не могу, меня там не было. Единственно, что важно - это то, что пачка вспыхнула и девочка получила смертельные ожоги.
Мы всем классом вместе с другими учениками школы ходили на похороны Иры к ней домой куда-то в районе улицы Торговой.
После этого случая директора Федчука сняли с должности в начале 1966-го года и вместо него пришел Павел Николаевич Стежко - седой, как лунь, очень представительный человек, но я уже была в восьмом классе и оставшиеся годы не дают мне никаких воспоминаний о его присутствии в школе.
Не хочу заканчивать их на такой печальной ноте, поэтому вспомню свой выпускной бал в Доме учёных. Нет, девочки-выпускницы не были одеты, как звёзды экрана на вручении Оскара. Мы выглядели гораздо скромнее, но также счастливо. Вся церемония вручения свидетельств об окончании школы была хорошо подготовлена и прекрасно проведена. Были даже игры-викторины после её заключения. И одну из викторин я выиграла, получив в подарок большого плюшевого медведя. Правда, если честно, получить его должна была Ната Костюк, которая, стоя у меня за спиной, тихо подсказывала мне правильные ответы на заковыристые литературные вопросы, когда я медлила с ответом. В классе Ната была самой начитанной в области мировой литературы. Её домашняя библиотека занимала три длинные стенки и охватывала практически всю издаваемую в СССР классику. Мы с ней постоянно соревновались в том, кто и чего больше прочёл. И однажды я сыграла с ней достаточно изящную шутку на этом поле боя. Шутка была основана на неправильном ударении. Попробуйте вслух уверенно и быстро произнести слова рЕмонт обувИ с указанным большими буквами ударением. Или скажите эти слова соседу и посмотрите на его реакцию. Так вот я храбро заявила Натке, что прочла известнейшего автора во Франции по имени "рЕмонт обувИ" и в восторге от его книг. Представьте себе, что Ната в этом имени ничуть не засомневалась и стала мучительно вспоминать, кто он такой. Потом мы вместе долго смеялись над полученным результатом. Как видите, запятые, которые нас так мучили, несомненно важны, но куда важнее ставить правильные ударения в словах. Изучая иностранные языки, я получила дополнительное подтверждение этого тезиса - мелодия предложения и правильное ударение - вот признаки того, что язык, на котором вы говорите вам родной.
Да, и ещё о выпускном бале. Я ничего не помню про то, что и где я там ела за праздничным столом - скорее всего ничего, не помню и нашего классного путешествия к морю, но помню вальс, который был назначен в начале бала и который никто не умел танцевать и мне пришлось опять выйти первой и потащить за собой Витю Янченкова. Вот так мы одиноко и станцевали первый вальс на балу, причём я Витю вела, т.к он вальсового шага не знал.
И в заключении я хочу сказать о том, что школа не стала для меня главным источником знаний, которые бы стали фундаментом для учёбы в институтах и профессиональной карьеры. Я всегда продолжала учиться всему необходимому сама и теперь тому, что посчитала важным и интересным для жизни. Вот это и помогло мне закончить два высших учебных заведения (ОЭИС и Академию интеллектуальной собственности в Москве), несколько курсов повышения квалификации, дополнительный курс психологии в ОПИ, выучить немецкий язык в 48 лет, освоить программу Microsoft Office, а также Photoshop на немецком и многое, многое другое.
Я продолжаю ходить в школу жизни каждый божий день и в этой школе мне не скучно и не страшно, а невероятно интересно.
А домашнюю работу на тему - "Как обустроена эта вселенная",
я пишу постоянно, имея крепкую надежду на то, что делаю не очень много ошибок.