Она, как могла, пыталась докричаться до него. А могла только шёпотом. Казалось, как легко её шёпот достигал ноты крика. Но его чуткое, настроенное как исправный камертон, ухо, противилось - фальшивишь, дорогая! Шёпот это есть шёпот, а крик криком. Это я тебе точно говорю.

Он не был злым. Как мог, он пытался различить её шёпот, но мог (или хотел) только ночью - тут уж было не до чистоты звука, (ещё бы - она была очень красива) и свою объективность в тёмное время суток он до поры-до времени он откладывал. Хотя стоило вслушаться в её еле слышный крик. Ведь, это был не какой-нибудь её каприз - его внимание.

Ночь, как могла, пыталась помочь ей докричаться до него, добившись вокруг них абсолютной тишины, но она была так коротка.