Назаров Алексей
Ангел-хранитель

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 7.72*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мой взгляд был устремлён вверх. Осень, перелетный сезон начался. Первая стая отправилась в тёплые края, то и дело перекликиваясь. Птица - это свобода. Вольная лететь куда угодно, она, в жару и в холод, по ветру и против него, направляется туда, куда ей хочется...
  Мой взгляд был устремлён вверх. Осень, перелетный сезон начался. Первая стая отправилась в тёплые края, то и дело перекликиваясь.
  Птица - это свобода. Вольная лететь куда угодно, она, в жару и в холод, по ветру и против него, направляется туда, куда ей хочется. Чем дальше земля, тем больше простора в её распоряжении. Как говорится, дома стены помогают. Ложь. Стены - это клетка, темница, ломающая дух пленников своих. Дом птицы не имеет стен, и от этого ей хорошо. В её власти небо - такое большое и необъятное, что даже невозможно представить, насколько оно огромное.
  А люди всё время жили в грязи, которую сами и развезли. Барахтались в жиже, которую называли "жизнь" и всё пытались выплыть из неё. У кого-то получалось, у многих - нет. Так и тонули. В конце концов, Земля не выдержала и умылась, вытерев свой лик зелёным полотенцем, а голубое небо со временем только стало ещё ярче. Его больше не бороздили железные гиганты, в него не выдыхали едким смогом химические заводы и тепловые электростанции.
  Воздух был чистым, но холодным, и пах он сухой листвой, какая бывает только бабьим летом в сентябре. Я не ощущал, как лёгкие наполняются им, не чувствовал, как грудь приподнимает к небу маленький серебряный крестик. Лишь его дурманящий запах напоминал мне о том, что я ещё живой, что я всё ещё дышу, хоть и с большим трудом давался мне каждый вдох. Но я наслаждался им, постепенно тая в его свежести.
  Я так и не дошёл до своего дома, так и не узнал, что случилось с моей семьёй после катастрофы. Я не успел отпраздновать своё совершеннолетие, которое должно произойти на днях, не успел попробовать давно заготовленный табак. Много чего я не успел в этой жизни сделать, но я был искренне счастлив, что, как не старался, не смог тебя забыть. Теперь я умирал с мыслью о тебе, и это облегчало мою участь.
  А помнишь, как мы гуляли по этой улице с тобой? Тёплым весенним вечером, после кинотеатра, мы шли на остановку, чтобы посадить тебя на автобус, но они уже перестали ходить по маршрутам. Мы наматывали круги от одной остановки к другой, взад-вперёд, но он так и не пришёл. Пришлось тебе остаться у меня на ночь, наврав родителям, что ты ночуешь у подруги. Тогда всё у нас случилось впервые, и мы поняли, хоть и не сказали друг другу об этом, что эта любовь, что завязалась между нами, останется между нами навечно.
  Но вот как она называется, эта самая улица? Когда-то она была важной транспортной артерией, пронизывающей город насквозь. Да и что это за город? Название вылетело из головы, и вылетело навсегда, зная точно, что мне оно больше не пригодится. Все воспоминания неумолимо рассыпались пеплом, а те немногое, что умудрялось зацепиться за угасающее сознание, призрачными образами всплывало в памяти. Наш первый поцелуй, мой первый велосипед, первый поход в школу за руку с мамой. Всё вперемешку, всё самое дорогое и самое сокровенное. А, не жалко! Гори всё синим пламенем, гори дотла, что уж мелочиться. Всё равно умирать, рано или поздно, и в любом случае все эти сокровища никому не достанутся.
  Лишь одно меня беспокоило и до сих пор оставляло на этом свете. Твоя сестра, которой посчастливилось пережить Судный день, ставшая и для меня родной. А ведь когда-то мы терпеть друг друга не могли, и ведь было бы с чего. Просто так, от скуки. Или, быть может, она маленькой девочкой влюбилась в меня и не понимала этого, или ревновала тебя ко мне. Забавная история у нас сложилась, и могла бы сложиться, а не оборваться в тот роковой день, когда аллергическая реакция на пыльцу убила тебя за закрытыми дверями реанимации, когда эта невиданная ранее зараза поразила всех, кто был ей неугоден.
  А мне не повезло - я выжил. Я видел усеянные костями улицы, видел хаос, порождённый обезумевшими от горя и страха людьми, видел слёзы, видел кровь.... И я старался сделать всё, чтобы этого не увидела Тамара.
  Всхлипывая и подвывая, она спешила ко мне, шаркая подошвами по пыльному асфальту. Нет, я не хочу видеть её слёзы. Я хочу, чтобы она запомнилась мне улыбающейся, с горящими жизнью глазами. Её шаги смолкли, она упала на коленки рядом со мной и положила свои руки мне на плечи.
  -Нет, нет... - тихо выдавила она сквозь слёзы.
  Подняв мою руку, она стиснула её в своей ладони. Поцеловала её, попыталась согреть дыханием, прижала к себе. Я этого не ощутил. Я вообще ничего не чувствовал ниже шеи.
  -Нет... - Тамара вновь всхлипнула, опустила голову мне на грудь и зарыдала ещё громче. - Нет, нет, нет...
  Я лежал молча. Хотелось много чего сказать напоследок, попрощаться, закричать от отчаяния. Но я не мог. Зная, что подобная лирика в конец убьёт Тамару, поперёк горла встал ком. От этого становилось только хуже. Глаза горели, пытаясь пустить слезу. Я опустил веки, чтобы ресницы смахнули их, но не нашёл в себе сил потом открыть их. Они были необычайно тяжёлыми и не слушали меня. Только когда Тамара прикоснулась своей рукой к моей щеке, они соизволили отползти вверх.
  Она смотрела на меня с грустью и дичайшим отчаяньем сквозь мутную пелену слёз, застилавшую глаза. Солёные круглые капельки блестели на её ресницах, тонкие губы короткой полосой застыли в молчаливом ожидании исхода. Вокруг застыла тишина, в которой пересеклись наши взгляды.
  На скулу мне капнула горячая слезинка. Она прожгла кожу до самой души, оставив на ней глубокий отпечаток. Последний отпечаток.
  А птицы всё продолжали свой перелёт на фоне светло-серого неба. Какое им дело до того, что происходит на земле среди лабиринтов пустых каменных многоэтажек? Как же хотелось взять с собой Тамару и упорхнуть вместе с ними, и забыть обо всех заботах и никогда о них не вспоминать...
  -Почему птицы улетают осенью на юг? - спросила она, посмотрев вдаль. Забавный вопрос. Всегда задавал ей его в детстве, чтобы подразнить.
  -По воздуху, - простонал я как можно более уверенно после недолгой паузы.
  -По воздуху, - вздохнула Тамара, и, наклонившись поближе ко мне, поцеловала в сжатые губы. Влага с её ресниц перепрыгнула мне на лицо, холодный выдох ласково погладил подбородок. - Я приведу помощь, - скомкано сказала она. - Я вернусь, обещаю.
  И, шурша листьями, застучала подошвами по асфальту.
  Надо мной возвышалась молчаливая громада здания, созерцавшая беспомощного меня десятками оконных проёмов. Я попытался найти тот, из которого выпал, но постоянно сбивался, поднимаясь выше третьего этажа. Стоящее рядом дерево, частично оголённое, покачивало рыже-алой кроной. Листья трепыхались под гнётом ветра, но отчаянно сопротивлялись стихии. Тусклое солнце едва светило сквозь рваные облака, наползающие друг на друга
  Теперь мы остались вдвоём, моя дорогая. Ты уж прости, что вот так вот всё вышло. Прости Тамару за её этот робкий поцелуй, прости меня за то, что теперь оставляю твою сестру совсем одну. Она сильная, поверь, она справится. Меня она уже не успеет спасти, да и никто не согласится тащить такой безнадёжно сломанный груз в безопасное место, выхаживать его и пытаться склеить. Прости за то, что заставляю тебя так долго ждать. Я просто не мог уйти на глазах у Тамары, а сейчас, когда она ушла в надежде спасти меня, я понял, что предать её выше моих сил. Она никогда не простит себе мою смерть, а я никогда не смогу найти упокоения на том свете.
  Ты уходишь, но куда? Куда зовёшь меня с собой? К свету? Но я его не вижу. Я ничего не вижу, ничего, ничего нет. Только тишина и тьма, расплескавшаяся повсюду, заплывшая в каждый уголок сознания, не оставившая место мыслям, чувствам. Пустота везде, всюду, и только нежный, яркий огонёк дребезжит впереди.... Я сделал глубокий вдох. Наконец-то...
  Я открыл глаза в пустой комнате. Из распахнутого передо мной окна открывался вид на опустевший город. Отовсюду доносился тихий шепот ветра, напевающий грустную колыбельную. В воздухе проносились сорванные листья, выписывающие круги в медленном вальсе. Догорает солнце за горизонтом. Вдали мерцают молнии, извещая о приближающейся грозе. И никого нет - ни людей, ни животных, ни даже птиц. Звенящая тишина воцарилась в окрестностях.
  А внизу бродят серые тени, безмолвные и одинокие. Они гуляют по тротуарам и паркам, играют на детских площадках, но не видят друг друга. Это призраки прошлого, не нашедшие себе места в лучшем свете. Поэтому город был не мёртвым, он жил, жил по-своему, не обращая ни на кого внимания. Это был не призрак - это был город призраков.
  Я не мог не заметить, как тени обходили стороной медленно бредущую в сторону заката фигурку. Она светилась холодным тусклым огоньком, едва заметным в вечерних сумерках. Словно кораблик с опущенными парусами, она плыла по этому мёртвому течению в неизвестность. Что она ищет среди руин, что в городе призраков? Любовь? Семью? Себя?
  Что же ей делать дальше? Куда идти? У неё нет дома, нет друзей, последний близкий человек умер у неё на глазах. Одной ей будет сложно в этом мире. Ей нужно помочь.
  Я бесшумно спустился по бетонным ступенькам подъезда, пролёт за пролётом, и очень быстро догнал её, светловолосую девочку лет четырнадцати, с грустными зелёными глазами. В её руках только потёртый фотоальбом и маленький серебряный крестик на цепочке, но та ноша, которую она несла на плечах, была на самом деле очень тяжёлой. Я чувствовал это. И,желая согреть эту озябшую в тёмном лесу душу, я поселился в её сердце. Я знал, что останусь в нём навечно, и что обратного пути нет.
  Я мог уйти к свету, раствориться в небытье и забыться, мог кануть в Лету и обрести покой, но я избрал иной путь, тернистый и ухабистый, усыпанный битым стеклом и раскалёнными углями, но тот самый, что искал всю свою смертную жизнь - путь Хранителя.
  
***
  С тех пор они ходят вдвоём - девочка и её ангел-хранитель. Каким бы мир не был коварным и жестоким, вместе, рука об руку, они всегда уверенно шли вперёд, через боль и слёзы во имя чего-то более высокого - во имя любви.
  В каждом из нас живёт свой Хранитель. Стоит только позвать его и прислушаться к своему сердцу - и он обязательно откликнется. Тот единственный, кто всегда рядом, кто поймёт и утешит в трудную минут, кто в безвыходной ситуации воскрешает надежду вновь. Нужно просто верить в него - и всё обязательно получится.
Оценка: 7.72*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"