Суржиков Роман : другие произведения.

Возвращение домой 2009: 3 группа

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   Вольдевей Пытка
   Хлебников В.Н. Безумец
   Астремский В.В. Рейс в осень
   Гирфанова М.А. Варькины вёсны
   Январева В.А. Кольцевая
   Наткин Он, Она, Они.
   Воробьева И.В. 2012
   Дворников В.А. Исповедь Фармата
   Паршев О.В. Я вернусь
   Джи М. По наследству
   Абрамова Е. Загадка женской души
   Тищенко В. _ _ дороги _ _ _
   Мальцев С.В. Возвращение
   Ваничкина О.И. Когда замерзает Весна
   Никитин Д.Н. Новые гулливеры
   Беленкова К. Доппельгангер
   Ленская М. Потерянный мир
   Алёшина О. Молчаливый ангел
   Белов О. Последний космолет (альтернативная концовка)
  
  
  
   Вольдевей
   Пытка
  
   Рассказ о несгибаемой Асе, которая не плакала, когда наступила на гвоздь, и никогда-никогда в жизни не ругалась матом. Ну, разве что, кроме случая, когда скинхеды убивали ее мужа.
   По форме - пьеса в одном действии. Шестидесятилетняя Ася и ее бывшие одноклассники собираются вместе и вспоминают прошлое, при этом все мужчины восхищаются сперва асиными ногами и грудью, а позже - вышеупомянутой несгибаемостью.
   "40 лет прошло после выпускного. И вот, под старость, решили у меня собраться. Да приехало мало, восемь человек. Все пенсионеры.
   ...
   - Не заплакала бы, - отозвалась Ася. Она сбросила тапочки и пошла к нам босиком, статная и красивая, словно кинозвезда, которую не тронуло время.
   ...
   Но вчера на вокзале, встречая Асю, я поцеловал ее в губы, прижав к себе и почувствовав упругую грудь. Витек, Толик и Вовка, увязавшиеся со мной в машину на встречу, тоже проделали это. И все были немного смущены, хотя рассаживались в мои Жигули со счастливыми улыбками."
   Питаю сомнения относительно того, насколько грудь и ноги пенсионерки могут вызывать восхищение. Но спишем это на вкусовщину.
  
   Заявленная в заглавии пытка, как выясняется, заключалась в том, что злые и недобрые девочки из параллельного класса заставляли Асю назвать член членом.
   " Сама Калинкина взяла мел и нарисовала на доске большой мужской член.
   - Что это?
   - Дура! - крикнула Ася. - Отстаньте!
   - Скажи что это, - уже разъярилась Калинкина."
   Констатирую свое недоумение. Если, по мнению автора, человек с принципами ни за что не назовет вслух половой орган, то что делает в рассказе слово "член"?
  
   Кульминацией рассказа является описание момента, когда Ася все-таки выматерилась. Вот оно:
   "- Когда на нас напали скинхеды, Жорик, мой муж из Ташкента, привлек их внимание черной шевелюрой, я кидалась на них с кулаками с самым отборным матом на всех языках мира!
   Мы снова замерли, так и не подняв рюмки.
   - Но эти отморозки были невежественны даже в этом...
   Ася положила руки на стол перед собой. Кулаки ее сжались до хруста косточек, до смертельной белизны.
   - Он умер в больнице..."
   Иными словами, скинхеды прицепились к асиному мужу, героиня накинулась на них с матом и с кулаками, и (вот ведь что удивительно!) скинхеды не отстали, а наоборот, избили мужа до смерти. Невежественные гады. Интеллигентный человек понял бы: если женщина ругается матом, значит, пора отстать. По этикету положено.
  
   Рассказ очень морализаторский, помимо морали в нем, собственно, ничего более нет:
   " Гвозди бы делать из этих людей,
   Крепче б не было в мире гвоздей."
   Однако сама мораль подана по меньшей мере странно и инфантильно. Главный и единственный показатель моральных качеств героини - ее нежелание ругаться матом. При этом она обнимается и целуется с одноклассниками на глазах у их жен, и это в порядке нормы...
  
   Так что - слабо.
  
  
   Хлебников В.Н.
   Безумец
  
   Жил-был мальчик, который очень любил читать и писать. Больше ничего он, в сущности, не любил. Не общался со сверстниками, не налаживал отношений с девушками, не обучился никакой толковой профессии. Когда вырос, хотел работать в библиотеке (в смысле, не столько работать, сколько книги читать в рабочее время), да ее, как назло, закрыли. Так что работал где попало, перебивался.
   " Больше всего, ещё с самого детства, я мечтал работать в библиотеке, в царстве, где царили книги. Однако, ещё в первый год реформ, отцы города, решив сэкономить деньги, закрыли городскую библиотеку, просто вышвырнув на улицу населившие её книги. Поэтому, мне было почти всё равно кем работать. Грузчик на рынке, дворник, кочегар. Лишь бы не умереть с голоду. Лишь бы иметь время и возможность творить."
  
   Литературные творения героя выходили "Не ловкие, в чём-то наивные, регулярно отвергаемые издательствами но, словно любимая женщина, всегда готовые меня понять и поддержать в трудную минуту." Иными словами, никого, кроме автора, не интересовали. Автор пришел к выводу, что виною его неудачам, конечно же, не нехватка таланта и мастерства, а неправильный мир вокруг:
   "В моём сердце поселилась боль. Боль и тоска от не желания, не возможности жить в мире, где мерилом таланта и успеха являются деньги и возможность, а самое главное, желание, рвать за них тех кто слабее. А книги... Кому они сейчас нужны?"
  
   Тогда герой начал пить по-черному и успешно спился. А потом ввязался в драку и помер.
   "Ночь. Улица. Чёрные фигуры, склонившиеся над телом молодой девушки. И я, отправившийся за бутылкой в ночной магазин. Безумный настолько, что не прошёл мимо, как многие до меня, не побоявшись вступиться за незнакомку ...
   Я лежал на земле с пробитой головой. Жизнь медленно покидала меня."
  
   Подытожим.
   Жило себе ничтожество. Ничего не делало, ничему не училось, якобы "творило", но так паршивенько, что никому до этого "творчества" дела не было. Потом осознало, что является ничтожеством, и спилось. А потом погибло по-дурному, так и не защитив бедную девушку.
  
   И что же? После смерти ничтожество попадает в сказочную страну и обретает счастье!
   " Я ступил на тропу и она, словно верный спутник, повела меня вперёд. Высоко в небе кружили озорные ласточки, весело стрекотали в траве кузнечики, а ветер, словно любимая женщина, ласкал мои волосы. На душе было легко и спокойно. Мой путь не был долгим. Вскоре, я взошёл на холм, и предо мной открылся лежащий в маленькой долине город. Утопающий в зелени, самый прекрасный, город на Земле."
  
   Опять же, рассказ со странной моралью: ни черта не делай при жизни, и после смерти попадешь в рай.
  
   Слабо.
  
  
   Астремский В.В.
   Рейс в осень
  
   В прошлом шахтер, затем проводник купейного вагона, при этом пьяница и бабник Александр Иванович выходит на пенсию. Решает вернуться в родной город, где кучу лет ждет его любящая Ленка, давным давно брошенная им, причем брошенная в положении. Сейчас, на склоне лет, Сан Иваныч вспоминает о ней и решает наконец жениться. Но, общаясь с двумя случайными попутчиками, проводник осознает, какой сволочью является, и кончает с собой.
  
   В отличии от двух предыдущих рассказов, здесь мораль доходчива и вполне жизненна.
   Однако ощущение ходульности персонажей очень острое.
   Например, вот что сообщает автор о брошенной Ленке:
   "Представляете, двадцать пять лет назад у нее был роман с одним вертихвостом. Он со всеми бабами переспал в институте, а она все равно за ним бегала дура. Его распредели на север. Он пообещал ей, как устроится, с собой забрать. Она дура и поверила. Забеременела от него и ждала. Роды прошли ужасно, а от этого мерзавца ни слуху ни духу. Она как родила, месяцами не вылезала из больницы. Инфекцию занесли врачи. Еле выкарабкалась. Потом ребенок заболел, мать умерла. В общем, хватило ей бедной, а от этого мерзавца даже рубля не получила, да что там рубля, открытки на Новый Год не прислал. И вот теперь она на седьмом небе от счастья. Этот кобель нагулялся, никому не нужен и едет к ней жениться."
   Простите, но дура - она дура и есть. Ни одна нормальная женщина с мозгами не станет ждать мерзавца и кобеля 25 лет! Любовь-то может и останется, любовь - живучая штука... Но вот чтоб даже замуж ни за кого не выйти, ребенка без отца и без нормального воспитания оставить, четверть века упиваться своими мучениями - кроме как дуростью и мазохизмом это иначе не назовешь.
  
   А вот пассажиром поезда оказывается мужчина, который любит эту самую Ленку и пытается добиться ее руки:
   " - Любит одного мерзавца, - продолжал мужчина, - Ребенок у нее от него, шалопай, каких мало. Что и говорить, без отца рос, болел, Ленка над ним тряслась, все для него. Лучше бы этот гад сдох, он мне всю жизнь поломал, и Ленке, и сыну ее. Наверное, не только нам. Как таких только земля носит."
   Оно, конечно, комфортно - всю ответственность на гада свалить. Только будь я на месте этого мужчинки, сделал бы так, чтобы Ленка гада забыла и за меня замуж вышла. Иногда любовь и завоевать нужно, а не только на все готовенькое...
  
   Художественный уровень изложения - обычный, средний. Легко, не затянуто, но и без особых красот. Недоумение вызвали только слова из уст шахтера-проводника-пьяницы: "Случайность? Случайность - непознанная закономерность. Почему сейчас? Как больно". В остальном - гладко.
  
   Общая оценка - средне.
  
  
   Гирфанова М.А.
   Варькины вёсны
  
   И новая история жизни! Полюбились же третьей группе жизнеописания!
   Однако эта история, в отличии от первых трех, выполнена красиво.
   Рассказ состоит ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО из слов на букву В.
   "Весна... Волшебный восхитительный воздух всколыхнул в Варваре волны воспоминаний... Весенним водоворотом вторглась в варькино восемнадцатилетие внезапно вспыхнувшая влюблённость."
   Этот литературный пируэт повлек за собой два позитивных следствия.
   Во-первых, чтобы сообщить все необходимое в пределах одной буквы словаря, автор использовала много редких, колоритных слов - язык рассказа вышел сочным, качественным:
   "Внутри Варьки всё вдруг взволновалось, воспламенилось. Взбивая волосы, ворчала: "Вот ведь, входят всякие... Водицы, вишь, вздумал выпить. Видать, волокитник вестимый...""
   Во-вторых, может, умышленно, а может, вынужденно, автор изложила сюжет лаконично и метко, так, что в 10 килобайт действительно вместилось полноценное жизнеописание! Важные события переданы буквально в яблочко - сказано строго то, что нужно, и ничего лишнего:
   "Взял вещи, выкатил велосипед. Вскочила Варька, выбежала. Встала в воротах - выяснить. Вымолвил, взглянув виновато:
   - Выпусти, Варя... Валентину встретил."
   Или:
   "Вернулся взволнованный. Выхаживая взад-вперёд, выкурил взатяжку "Вегу". Вымолвил, вздохнув:
   - В воскресенье выезжаю. В ВВС вызывают.
   Выроненная Варькой вазочка - вдребезги... Внутри всё вдруг вымерло."
   Здесь, правда, одно слово лишнее - "вдруг". Это "вдруг", кстати, повторяется в рассказе 16 раз и из них раз 10 - не к месту. Единственная, на мой взгляд, заметная стилистическая ошибка.
  
   Ну и сама история, пусть житейская, но объемная, с перипетиями, с поворотами - нескучная.
   Хорошо!
  
  
   Январева В.А.
   Кольцевая
  
   Сутки главного героя, проведенные в метро, и заполненные странными встречами, событиями, разговорами.
   Рассказ написан увлекательно и весьма неглупо, когда персонажи делают что-то, автор заботится о том, чтобы они к тому же еще что-то чувствовали, что-то думали, чего-то хотели. События необычны, складываются в такие забавные цепочки, что за ними весьма интересно следить.
   Однако, дочитав до конца, испытал заметное разочарование, поскольку к стыду своему так и не понял, о чем рассказ...
   Вопрос: "Если читатель не понял автора - кто из них виноват?" - скорее относится к разряду философских. Зашел на страничку автора и прочел об авторе следующее:
   "Всех писателей можно разделить на две категории. Для одних главное - высказаться. Вторые хотят быть еще и услышанными. Одни жаждут самовыражения, вторые еще и честолюбивы."
   Уважаемая Вера Андреевна, если Вы причисляете себя ко второй категории, сделайте рассказ чуть понятнее! ;)
  
   Выше среднего.
  
  
   Дворников В.А.
   Исповедь Фармата
  
   " "Видения..."
   "ГДЕ БЫ Я НЕ БЫЛ, ОНИ ПОВСЮДУ БЫЛИ СО МНОЙ...""
   Главному герою Олегу постоянно что-то мерещилось. Содержанию видений посвящены две трети рассказа. Потом Олег взял и умер. Когда умер, попал невесть куда:
   " 30 февраля Олег остался навечно там, куда не ступала нога человека.
   Он был там первым.
   "Почему я???", спрашивал он себя..."
  
   А тем временем некие фарматы истребили всех остальных человеков.
   " "Человека по имени Олег больше не существует. Людей больше не существует".
   "Фарматы бессмертны".
   "Они уже тогда знали, что люди подошли к своему концу. Люди не хотели в это верить и отворачивали голову, правильнее сказать, они зарывали ее в песок".
   ...
   "Фарматы зачистили планету до девственного состояния"."
  
   Под конец дается намек, что люди мол живут неправильно, потому их "зачистили".
   "Мы только более пристально будем присматривать за Землей и возможно в какой-то момент понадобится коррекция".
   "Сейчас там происходит активное развитие одноклеточных".
   "Землю уже зачищали два раза. Этот шанс последний""
  
   К чему стремятся фарматы, каковы критерии "правильности" или "неправильности" жизни, зачем кого-то "зачищать", и кому и зачем понадобился шизофреник Олег - все это остается за кадром.
  
   Рассказ написан в крайне утомительной манере некого "потока сознания" главного героя. Причем в этом потоке мыслей Олег называет себя то первым лицом, то третьим:
   " "Я не понимал даже, чем они на меня смотрели, какими-то бездонными черными дырами без начала и конца..."
   "У них не было глаз. Это не были глаза. Это что-то невидимое, неосязаемое, что-то запредельное, не из "нашего" мира...".
   "Когда Олег чувствовал на себе их взгляд, у него перехватывало дыхание, ноги слабели, и он почти терял сознание".
   "Как они проникли, он не знал"."
  
   Автор отнюдь не стремится доводить предложения и мысли до конца:
   " "Суббота..."
   "Воскресенье..."
   "И снова в одном и том же колесе..."
   "Я их понимаю. Мне так кажется".
   "Все как в тумане..."
   "Я тоже на их манер пытался расслабиться".
   "Я думал о потерянных вещах"."
  
   Что дает этот кошмарный стилистический выверт? Да ничего. Все равно вся важная сюжетная информация дана уже после смерти героя. Следовательно, первые две трети рассказа - лишняя нагрузка на мозг читателя.
  
   Слабо.
  
  
  
   Паршев О.В.
   Я вернусь
  
   Приятный приключенческий рассказ о двух русских офицерах среди аборигенов Полинезии.
   Несмотря на большое количество диалогов, события развиваются динамично, а разговоры - нескучны. Читается легко и с интересом.
   Стилизация под 19-й век, придающая колорита... впрочем, несколько недоработанная. Откуда берется ощущение недоработки стиля - сложно указать в точности. Может быть, она берется из торопливой обрывчатости авторской речи:
   " Но война с Персией вышла долгой, очень долгой, едва ли не нескончаемой. А она... Она вышла замуж. За генерала, имени которого он не помнил. А точнее: не хотел вспоминать..."
   Не говорили так в девятнадцатом. Да и не принято было в девятнадцатом две трети сведений давать устами персонажей - автор уважал собственную речь, признавал за собою способность сказать метче и красивее, нежели вымышленные герои.
  
   Другой минус рассказа: наиболее эмоционально яркое событие (гибель Олонецкого) случается чуть ли не на середине текста. Далее идет только постепенный спад напряжения, и концовка выходит совершенно спокойной, разреженной. Она смотрелась бы хорошо, будь весь рассказ таким же созерцательным. Однако после перестрелок, истребления дикарей ради наживы, дуэли, глупой смерти офицера подобная концовка разочаровывает.
  
   Тем не менее, текст вполне качественный (пусть не по меркам описываемого времени, но по нашим, нынешним), увлекающий, не лишенный идейной нагрузки.
  
   Хорошо.
  
  
  
   Наткин
   Он, Она, Они
  
   Очень стильный и умный рассказ о перипетиях семейной жизни.
  
   Красивая речь, интересные метафоры, тонко подмеченные детали - каждая фраза с изюминкой:
   " Женщина опять стояла на галерее. Несколько дней назад она чиркнула по мне случайным взглядом, зацепилась и с тех пор тянула нить своих беспокойных фантазий от себя ко мне, но не находила опоры и раздражалась."
   Или:
   "Я взял воду, коньяк и бутерброд с сыром. Сыр завернулся подсохшими краями к верху, как будто собираясь в полет, но я пренебрег его тайным желанием."
  
   Увлекательный диалог персонажей - нетривиальные мысли:
   " -- А если она не вернется?
   -- Ты не о том...Ты не понял. Нужно решать свою задачу! У тебя своя, у нее своя. А кто вернется, кто не вернется, это уже следствие, а не причина. Быть может в правильном решении заложено невозвращение, а может и наоборот. Важно работать в себе, с собой."
  
   Хорошо переданы переживания:
   "Он был занят, ему было не до меня, но я не оставил ему выбора. Оторвать его от компьютера было все равно, что кого-то от женщины, но мне и на это было наплевать. Я не мог быть один! Мне не нужны ни слова, ни утешения, ни советы, просто человек рядом. Заслонить эту зияющую пустоту, пока я хоть немного привыкну к ней. Привыкну?.."
  
   За счет насыщенности деталями, мыслями и эмоциями, рассказ читается буквально на одном дыхании... однако по прочтении оставляет (лично у меня) чувство тоски и безысходности.
   Ничегошеньки ведь не изменилось. На протяжении всего текста герой мучился из-за ссоры с женой, потом она вернулась, помирились вроде как... Ничего не поняли, ничего не переделали, просто стерпели. А завтра снова будут ссориться и мучиться, и мучить друг друга.
  
   Хорошо... хоть и тоскливо.
  
   PS Аннотация "Сложный человек, сложные отношения", на мой взгляд, мало соответствует тексту. Сложен ли человек - из рассказа почти не видно, а отношения - похоже, вполне обычные... только описаны шикарно.
  
  
  
   Воробьева И.В.
   2012
  
   Русский турист Олег едет в Мексику, чтобы приобщиться к древней культуре ацтеков. Скоропостижно влюбляется в прекрасную мексиканку Марию, которая так же подозрительно быстро воспылала к нему страстью:
   "- Доброе утро, Олееег, - Мария провела рукой по моему лицу. Она лежала совсем рядом, такая родная, такая красивая в своей наготе. ...
   - Мария, как бы я хотел, чтобы ты была моей женой...
   - Глупенький, я и так уже твоя жена"
   Затем Мария хитростью заманивает Олега в джунгли:
   "- Мы с друзьями хотели отправиться в джунгли, к одной заброшенной пирамиде, до которой еще не добрались археологи. Если хочешь, поедем вместе, у нас там будет театрализованное представление. Ты даже можешь поучаствовать. Так как?"
   В джунглях аборигены оказывают Олегу весьма необычный прием:
   "Из-за поворота тропы вышли люди, одетые в набедренные повязки, на некоторых были короткие туники и плащи, завязанные на плече. ...Четверо из них несли носилки, куда меня и посадили, с глубокими поклонами и осыпая цветами."
   Однако, даже когда Олега кладут на алтарь и заносят над ним ритуальный нож, он все еще не ожидает ничего плохого:
   " Ух ты, настоящий нож. Мне стало как-то жутко, представление представлением, но уж больно все натуралистично выглядит. Не будут же они меня убивать? Ведь правда, не будут?"
   В итоге героя приносят в жертву ацтекским богам, и это оказывается полной неожиданностью для него, но не для читателя.
  
   Рассказ линеен, как рельсы, и весьма предсказуем.
   Язык местами до неприятного разговорный:
   "Эти люди, они меня уже достали. Ну зачем, спрашивается, падать передо мной на колени и осыпать меня цветами?"
   "Трапеза тоже напрягала. Мне подносили блюда все с теми же поклонами, отчего у меня портился аппетит, зато непомерно возрастала тяга к алкоголю."
   При этом рассказ изобилует головоломными ацтекскими именами и названиями, далеко не всегда уместными.
  
   С какой-то целью автор сочла нужным привязать к сюжету очередной апокалипсис, хотя ни в чем, кроме первой фразы, он не проявляется:
   "Конец света застал меня в Мексике. Мир сходил с ума, заходясь в предапокалипсической истерике."
  
   Слабо.
  
   Джи М.
   По наследству
  
   На мой взгляд, лучший рассказ в группе.
   Гротескный мир фаталистов. Людям от рождения дается некая "профессия", место под солнцем: кто рождается Алхимиком, кто Стражником, кто Художником, кто - Каждой Собакой. И дальше наперед, аж до смерти, жизнь расписана и спланирована: изволь делать то, что на роду написано.
   "Кузнецу положено ковать - он куёт. Стражнику охранять - охраняет. Ведьме положено гадать и варить зелье, Прачке - стирать и гладить, Графу и Барону - бездельничать, Королю - развратничать... Поэту положено висеть за вольномыслие, Алхимику - гореть заживо, отстаивая свою ересь."
  
   В мире этом обитает чудак - Прогрессор, время от времени задвигает пламенные речи о свободе выбора, о воле, о дерзаниях всяческих... При этом и сам - не более, чем марионетка с единственным назначением: носить на запястье видеокамеру.
  
   По форме - остроумная ироничная сказка. По сути - трагедия предопределенности, очень "цепляющая" за душу.
  
   Единственный нюанс: пожалуй, не стоит писать о "золотых дублонах дьявольской чистоты, которые, по словам Алхимика, философским камнем не изготовишь". Во-первых, слишком уж навязчивая аллюзия с доном Руматой. Во-вторых, тамошний Алхимик не производит впечатления человека, способного точно определить пробу золота.
  
   Отлично.
  
  
  
   Абрамова Е.
   Загадка женской души
  
   Рассказ называется (подчеркну!) "Загадка женской души" и начинается длиннейшим (!) описанием знакомства героини с неким ужасающим мужчиной, похожим на пугало. Искушенному читателю тут же становится кристально ясно, что "женская непредсказуемость" проявится строго определенным образом: "красавица" полюбит "чудовище". Это и случается.
   Автор так отчаянно стремилась сделать женскую непредсказуемость непредсказуемой, что три четверти текста посвятила уничижению "чудовища". Звучит это не остроумно и не смешно, а скучно и примитивно:
   " - Боюсь, молодой человек, Вас ничто не спасет. Вы, наверняка, меня младше, ругаетесь матом, месяцами не моетесь, а также колитесь, режетесь и напиваетесь до отупения."
   Или:
   "Естественно, у меня не было сомнений, что его мамаша и папаша живут в снимаемой однокомнатной квартирке, где, распродав все свое имущество "хиппуют" в драных одеждах и пытаются забыть о бренности своего существования при помощи той самой "травки"."
   Или:
   "Папочка! - осенило меня, - вот кто ответственен за превращение некогда человеческого существа в косматый ужас. Этот аморальный тип должен ответить перед органами соц.защиты за подобное злодеяние"
   Помимо унылого и затянутого ожидания свадьбы героини и презираемого ею мужчинки более ничего в рассказе нет.
  
   Очень слабо.
  
  
  
   Быков Ю.Н. Из рая в рай 29k "Рассказ" Фантастика
  
  
   Тищенко В.
   _ _ дороги _ _ _
  
   Великолепно сработанная, качественная, увлекательная... пустышка.
  
   Весьма занятный сюжет, складно и интересно прописанный: в квартире героя невесть откуда появляется связка ключей от всех домов, квартир, мест значимых в его жизни.
   Родительский дом, жилища бывших подруг, почтовые ящики... Обходя эти места и поочередно отпирая замки, герой вроде как заново проживает свою жизнь и добирается до последнего ключа, который откроет некую знаковую квартиру - не то будущее, не то тайна прошлого.
   Автор весьма искусно создает и нагнетает интригу. И вот там, где читатель в полном нетерпении ждет разгадки тайны последней квартиры, рассказ обрывается такими словами:
   "Вениамин вставил ключ в замок и сделал один оборот. Дверь легко, без видимых усилий отворилась. ... Глубоко вздохнув, он зашел внутрь и, пока глаза медленно привыкали к темноте, ощутил всем телом волнующую свежесть дующих на жизненных перекрестках сквозняков_ _ _
   Подъезд слегка вздрогнул от непонятной возни в его недрах, сладко потянулся и зевнул во сне, добродушно впуская в приоткрывшуюся входную дверь черного кота, на кончике хвоста которого в полумрак лестничных пролетов прошмыгнула потревоженная ночь"
  
   Итог: автор умело и добротно сообщил читателю, что ничего он читателю сообщать не собирается.
  
   Минус за разочарование.
   Большой плюс за качество.
  
   Выше среднего.
  
  
  
   Мальцев С.В.
   Возвращение
  
   1878 год. Цесаревич Александр Александрович возвращается с русско-турецкой войны, в дороге вспоминая некоторые памятные ему эпизоды.
   Плюс автору - за знание истории и патриотизм.
   Минус - отсутствие сюжета, интриги и идеи.
  
   Краткий рассказ на 8кБ, изобилующий Плевнами, Рущукскими отрядами, Долгорукими, Адрианаполями и прочими именами и названиями, вряд ли можно считать историческим: скорей, это ссылки на сведения, которыми читатель УЖЕ должен располагать. Если читатель сам не знаком с историей наравне с автором, то мало что поймет из текста.
   Сюжета как такового в рассказе нет: только ссылки, упоминания об исторических событиях.
   Идею автор высказал в комментариях (!) к рассказу куда более складно, чем в самом произведении:
   "Просто эта зпоха, а правление Александра Александровича Романова и есть целая эпоха, которая вовсе не закончилась с его смертью, а продолжалась как в душах и помыслах народа, поверившего в свои собственные силы, нашедшего наконец "бога в своём отечестве" и освобождавегося от иностранцев и "иностранщины" во всех областях жизни, начиная от высшего света, где стало немодным говорить по французски (царь, сам прекрасно знавший этот язык, никогда не употреблял его без необходимости) до простого народа, осознавшего наконец, что у них есть "Царь-батюшка, строгий , но справедливый."
  
   Хорошо смотрится среди абстракций и мистерий живой, патриотичный рассказ о конкретных людях и значительных событиях.
   Однако автор спрессовал его до такого состояния, что в самом рассказе идея почти не угадывается - необходимо заглядывать в комментарии.
  
   Средне.
  
  
   Ваничкина О.И.
   Когда замерзает Весна
  
   Студент Феликс возвращается с Земли на родную планету Пармэр, где свирепствует эпидемия. Среди жертв неведомого вируса - былая зазноба героя, Камилла. Общаются в госпитале, наводят мосты, возвращается былая симпатия. А затем Феликс узнает, что эпидемия - она не просто так, это злые дяди-промышленники распыляют вирус, дабы повергнуть все население в анабиоз, и таким образом сохранить население колонии до окончания катастрофического похолодания, которое, оказывается, должно вот-вот грянуть из засады:
   "Когда этих вирусов накапливается в организме до... до кучи, человек впадает в спячку. Настоящий анабиоз, в котором можно пролежать века, а потом проснуться, как ни в чём не бывало. Представляешь размах? Огромный морозильник, где все спят и видят райские сны. В лучшем случае полвека, пока не потеплеет... Тогда мы прекратим выброс вируса, организмы... или тела? В общем, они его поборют и проснуться."
  
   Тогда Феликс кидается спасать Камиллу, увозить на Землю, а она вдруг берет и отказывается! Вопреки здравому смыслу и инстинкту самосохранения.
   " - Ты поедешь со мной, решено! - поспешил успокоить Феликс.
   Она застыла посреди коридора.
   - А мама? Она останется здесь и умрёт?
   - Ну, забирай Ренату с собой...
   - Нет, Феликс. У меня ещё две тёти, дядя, три двоюродных брата, две сестры. Даже если ты вдруг пообещаешь чудесное избавление мне, и, скажем, десяти, кого я назову, я не смогу выбрать. Потому что у этих людей тоже есть близкие. Я их не брошу, и вообще, всех их не брошу, - она указала на Пармэр за окном.
   - Да какое тебе дело до всех! - вспылил Феликс. - Ты должна жить!
   - А я не боюсь смерти. Я верю в рай... меня там папа ждёт."
  
   Достаточно странным, конечно, выглядит такое решение. Героиня спешит наведаться в рай вместо того, чтобы спастись самой и родичам рассказать: бегите, мол, куда подальше с этой планеты! Однако, как выясняется, этим своим абсурдным поступком она подтверждает авторскую моралистическую идею.
   По всему рассказу раскиданы навязчивые упоминания о том, какой Феликс весь из себя неестественный, манерный, да еще и сыплет цитатами из телевизора:
   "почтительно сказал он. Психологи из университета учили держать себя подобным образом на собеседованиях, потому что показное внимание располагает человека к себе."
   "он лучезарно улыбнулся. Как учили, как умеем"
   "Он вспомнил дежурную в таких случаях фразу, почерпнутую из интерактивных фильмов:
   - Примите мои соболезнования. Я не знал."
   А Камилла в противовес ему - вся такая натуральная, естественная, ходит в спортивном костюме, верит в загробную жизнь, любит всех поголовно родственников и видит сны об умирающих звездах.
   "- Ты какую-то чушь несёшь! - буркнул он. - А вдруг рая нет?
   - Есть, - полуулыбка не сходила с её лица. - Я об этом мечтаю. О свете и полёте, об оживших фантазиях. А ты о чём? О новой модели флаера? Феликс, Феликс, мы с тобой молоды, это весна нашей жизни, когда можно горы сворачивать, а ты какой-то насквозь проледеневший."
  
   На мой взгляд, мораль рассказа сыграла злую шутку. Вопреки авторскому мнению, пафосная до мозга костей, напоказ умирающая Камилла выглядит куда менее естественно и человечно, чем Феликс, который любит коньячок, автомобили и пытается спасти от смерти любимую девушку.
   А умереть, чтобы доказать кому-то что-то - на мой взгляд, это довольно скверный способ доказательства.
  
   Средне.
  
  
  
   Никитин Д.Н.
   Новые гулливеры
  
   Еще одно возвращение со звезд, как автор и обещал.
   Межзвездная экспедиция отправилась искать планету для колонизации, ибо на Земле уж не продохнуть от людишек. Через 200 лет вернулась (релятивистские эффекты, однако) - а люди уже нашли другое решение проблемы: миниатюризировались до размеров жуков и таким образом изыскали жизненное пространство.
   Идея вполне остроумна, и, что приятно, человечна. Очень гуманно и разумно смотрится такое решение проблемы перенаселения на фоне всех упомянутых фантастами апокалипсисов, третьих-четвертых мировых войн, галактических империй и насильственной рассылки разведчиков!
   Приятно и то, что несчастные астронавты сумели найти решение и для себя: отправиться вновь на открытую ими планету и там возродить старое (крупномасштабное) человечество при помощи стратегического генного материала. Были у них мыслишки быстренько очистить Землю от лилипутов водородками и нейтронками - но благоразумно воздержались, за что честь и хвала автору.
  
   Недостаток - отсутствие интриги и напряжения. Другие рассказы Дмитрия Никитина имеют некоторый ключевой эмоциональный всплеск, здесь же - просто констатация событий. Что видят и думают персонажи, то сразу же сообщает автор. Поскольку герои поступают строго логично, а читатель владеет полностью той же информацией, что и герои, то следующий их шаг читатель легко предвидит, и интрига не возникает.
   С другой стороны, этот текст - редкий случай, когда профессионалы-астронавты поступают именно так взвешенно, как и должны поступать профессионалы-астронавты.
  
   Хорошо.
  
  
  
   Беленкова К.
   Доппельгангер
  
   Жил себе человек и вдруг повстречал своего двойника. Испугался вначале, а потом решил с двойником поговорить. А двойник ему и заявляет:
   " - А тебя нет. Ты - моя детская фантазия и все"
   И герой - ну надо же! - поверил ему на слово! Так сразу и согласился - факт, мол, меня таки нету!
   "Мне же, наоборот, было жутко осознавать себя чьей-то иллюзией.
   Дома расступались передо мной, люди смотрели насквозь. Пожалуй, лучше уж считать своим обиталищем зеркало или картину, чем понимать - ты ничто - ненужная фантазия, которую словно ластиком стерли из памяти.
   Мой мир рушился на глазах. Все за миг перевернулось с ног на голову, то, что я считал правдой - оказалось ложью..."
   Потом он, правда, встретил девочку, которая научила его верить в реальность существования, он и поверил, и переживать перестал... Но момент, когда герой безропотно признал себя чужой иллюзией, совершенно выбил меня из колеи восприятия текста.
   Ладно бы сам герой - мало ли, какие у него могут быть галлюцинации... Но ведь и я, читатель, черным по белому читаю о том, как герой на поезде приехал в Москву (читай: купил билет у кассира!), жил в гостиничном номере (читай: снял его у администратора!), наконец, блевонул посреди улицы, вызывав неудовольствие прохожих:
   " Я выскочил из магазина и очистил желудок на какой-то лысый куст. Проходящая мимо пожилая дама презрительно бросила:
   - Алкаш!.."
   Да еще и общался с дядей и его женой!
   Иными словами, на наших глазах пятеро незаинтересованных персонажей видят героя и общаются с ним! А затем автор пытается нас убедить, что герой этот - суть чья-то иллюзия.
  
   Затрудняюсь с оценкой. Борюсь с эффектом сноса крыши.
  
  
  
   Ленская М.
   Потерянный мир
  
   Беззаботная советская юность. Отроки во Вселенной.
  
   Интрига рассказа успешно уничтожена первым же абзацем:
   "В руке мужчина сжимал колбу с красной жидкостью.
   - Люди ждут, когда кто-то один примет за них решение. Слабаки и трусы будут, конечно, возмущаться, ну и пусть. Потом они поймут - наша цель спасти их, пусть даже и против воли"
   Разве не очевидно, что впоследствии оный мужчина с пробиркой уничтожит жизнь на своей планете? (В который уже, кстати, раз! Боже, до чего утомительны ежедневные апокалипсисы!)
  
   С четвертого абзаца повествование переключается на неких юных героев космоса, прибывших с экспедицией на чужую планету. И - кто бы мог подумать! - на этой планете некогда существовала цивилизация, но теперь от нее одни развалины. Читатель хвалит себя за прозорливость, иронизирует над идиотом с пробиркой, и задается вопросом: что же будет дальше?
   А дальше нас знакомят с главными героями при помощи следующего диалога:
   " - Привет Мишук. Знаешь, сегодня у моря хорошее настроение. Оно такое праздничное, словно красавица, в голубом с позолотой бархате.
   - Глупышка и откуда только фантазии берутся? - засмеялся Миша и присел рядом, - я, например, ничего не вижу, вода она и есть вода солёная и холодная.
   - Я у деда всю библиотеку перечитала, там столько всего: замки, сражения, даже про звездолёты есть, персонажи все как живые. Хочешь, дам почитать?
   - Да времени нет на развлечения, может потом дома.
   - Скучный ты тип, - надула губы Карина.
   - Зато у меня хорошие новости, моя русалочка.
   - Какие интересно?
   - Пока ты беседовала с морем, Сакэда по громкой связи сообщил, что закончилась тридцатидневная биовакцинация."
   Этот диалог, как и многие другие в тексте, не содержит никакой полезной информации, зато приводит к мысли, что наилучшее место этим детишкам - никак не в космической экспедиции, а в летнем парке на лавочке, там был бы уместен подобный треп.
   Текст перегружен не только диалогами, но и лишними событиями. Какие-то амфибии, купания... Лишь где-то к шестой странице преподносится как великое открытие скопище информации о катастрофе, погубившей мир. Зачем автор вообще возвращается туда? Это было ясно с первой страницы: все померли от бактерий из пробирки!
   Ну а потом идет не то чтобы фантастика, а скорее сказка. Смелая и решительная девочка отстраняет капитана от командования экспедицией, тайком от него с кем-то связывается, командует срочный старт с планеты, усыпляет весь экипаж (!) и увозит их прочь.
   " - Красный сигнал тревоги. Передана команда к немедленному старту. Вот приказ, хорошо, что я успела принять. - Девушка швырнула кристалл на постель.
   ...
   Когда корабль взлетел, и планета голубым шариком повисла в иллюминаторе, капитан пришёл в себя и озадаченно спросил:
   - Странно, почему глава не передал приказ непосредственно мне. Ладно, сейчас сделаем запрос.
   - Простите, - сказала Карина и нажала на кнопку управления климат-контролем. - Этого я вам позволить не могу, пока."
   Объяснение этому дается парадоксальное:
   "Простите, мне пришлось принять решение за вас, но действовать нужно было незамедлительно. Иначе тот мир закрылся бы навсегда."
   В каком смысле закрылся бы? Кто его закроет?..
  
   А еще, напоследок, перед отлетом героиня-спасительница нажала супер-кнопку, которая оживляет все вымершее некогда население планеты:
   "Потом я спустилась в бункер и запустила механизм возвращения. Думаю, материала для построения новых тел там в изобилии."
   Тут и рояль в кустах в виде Чудесной Оживлялки, и непонятная осведомленность девчонки о том, что и как включить, и намек на Злых Плохишей Сенаторов, которые дескать не хотели оживлять предков, а девочка всем наперекор...
  
   Одним словом, сказка о том, как двое подростков с бластерами... простите, одна девочка без бластера победила всех плохих и спасла мир.
  
   Ниже среднего.
  
  
  
   Алёшина О.
   Молчаливый ангел
  
   Интересно, почему рассказ заявлен как мистика?
   Речь идет о стервозной девушке, которая любила помыкать парнями. Потом ей попался тот, кто не дал собой помыкать. Она обиделась было и ушла от него, а потом поняла, в чем женское счастье-то (был бы милый рядом), и вернулась.
   Простите, ни нового, ни интересного, ни интригующего, ни красивого в рассказе я не нашел.
   Скверного, нудного и отвратительного, правда, тоже.
  
   Допустим, средне.
   Или ниже.
  
  
  
   Белов О.
   Последний космолет (альтернативная концовка)
  
   Стандартный несправедливо обвиненный герой сидит в тюрьме и стандартно скучает по любимой жене. Дается стандартное описание того, как пару лет назад они друг друга шаблонно полюбили.
   Стандартные урки-гады подымают бунт с целью сбежать, а герой-то наш высокоморален, да и сроку мотать осталось всего пару месяцев, вот он и не бежит. Сокамерники зачем-то принуждают его, доходит до рукоприкладства и смертоубийства. Герой оказывается не жертвой, а, собственно, смертоубийцей... и почему-то через недельку выходит на волю "за хорошее поведение".
   Там стандартные объятия с женой и прочий хэппи-энд.
   Персонажи весьма шаблонны, думают и говорят исключительно только то, что предписано им главной сюжетной линией. В результате зэки, чья задача по сюжету - напакостить герою, выглядят уж совсем ходульными пугалами. Сам герой со своей любовью, впрочем, немногим менее картонный:
   "Петя сильно нервничал, провожая свою любимую на космолет. Он не хотел её отпускать. Она являлась для него идеалом красоты, богиней любви и эталоном будущей жены.
   - Лизочка, я провел с тобой незабываемые дни, - говорил Петр перед посадкой. Поняв то, что она сейчас улетит, и он никогда может больше её не увидеть, Петя решился, - Я не могу без тебя! Ты стала для меня всем за последние дни! Я полюбил тебя еще в космолете! Оставайся здесь, со мной!"
  
   Ниже среднего.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"