Пророки Его возвещали от века.
Он свят перед Богом, Он - Свет человекам.
Родился Младенец, Дитя Провиденья,
Весь Космос, ликуя, взирал на Рожденье.
А Мать молодая, Пречистая Дева
Ласкала Его среди темного хлева,
Звезда в поднебесье призывно сияла,
И небо над Ними окрасилось алым...
К небу дымы поднимаются смрадом,
Грешные души уловлены адом,
Смотрят пустые глаза исподлобья,
Хладны сердца, словно камень надгробья.
И тьма затопила, пришло помраченье,
Света затменье и Духа забвенья,
Святынь поруганья, любви поношенья,
В душах же - похоть и опустошенье.
Таким Он видал этот мир с малолетства,
Таким от Отца его принял в наследство.
И трудною думою был Он томим:
Как Свет показать безнадежно слепым?
Душой Он томился, но снова и снова
Он слышал в Себе потаенное Слово,
Оно призывало идти до конца,
Спасенье явить и прославить Отца.
Годы раздумий, годы скитаний,
Годы прозрений и созерцаний,
Горы и долы, моря и пустыни, -
Мир повидал Он глазами Своими,
Истина зрела, как сладостный плод,
В Сердце Его Безграничном,
И вот, время настало сдернуть покров.
Встав, Он промолвил: Отец, Я готов!
Но почитанье толпы мимолетно,
Лютой вражды и злобы животной
Змеи уже шевелились в сердцах.
Как раб, провинившись, бежит от лица
Хозяина, так разбегутся они,
Услышав слова Его.
В оные дни они же придут в своей ярости низкой
Под стены претории иерусалимской,
И будут кричать исступленно: "Распни!"
Наступит затменье и будет в тени
Земля оставаться в момент преступленья,
Тягчайшего с первой минуты Творенья,
И в храме завеса прорвется сама,
И Свет их покинет, останется тьма.
И все это Он прозревал от начала.
Но Сердца веленье Его побуждало
Принять на Себя всю тяжесть венца,
Отверзнуть глаза и отверзнуть сердца.
И стал Он Порогом для ищущих Света,
Идущих, минуя силки и тенета
Врага изначального. Тот, кто идет
Дорогою этой тернистой, найдет
В конце ее Свет, Изначальный, Предвечный,
Вознесшись над миром вещей быстротечных,
И не возжелает дороги другой,
Ведомый могучей Отцовской Рукой.