То, что я увидел, войдя в калитку, заставило меня остановиться, чуть ли не с открытым ртом. За стеной я ожидал увидеть стройный ряд изб, срубленных из тех же брёвен, что и частокол. Моему воображению уже рисовались крытые дранкой крыши, высокие сени, резные палисады. Действительность же поражала воображение. Перед моими глазами предстала настоящая деревенька-картинка, чем-то напоминающая пасторальные рисунки старой Франции. Аккуратные двухэтажные домики, крытые красной черепицей, побелённые стены, местами увитые плющом, нависающий второй этаж, в некоторых окошках, как будто зарешёченных - рамы состояли из некоторых квадратных форточек, горел уютный желтоватый свет, узкие кривые улочки, вымощенные нетесаными булыжниками, разбегались от калитки во все стороны. На некоторых домах были вывешены фонари со вставленной внутри свечёй, которые освещали вокруг себя небольшое пространство, оставляя всё остальное в загадочной полутьме, и лишь крайние дома были полностью видны в отсветах, стоящих на стене факелов.
- Добро пожаловать в наш скромный посёлок - сказал Трэнтон, высокопарно выделив слово скромный. - Мы все будем очень рады человеку, который спас от смерти мою любимую девочку. - Лицо старика было озарено такой любовью, что я просто не смог сказать, что на самом деле это ему мы с Миллой обязаны спасением от лесных существ. - Кстати говоря, - продолжил дед, - на Вашем месте, молодой человек, я бы приготовился к большому празднеству. Мы умеем оказывать гостеприимство нашим друзьям
Благодарю Вас, сударь, - по всей видимости, я начал заражаться от него пафосностью. - Не могу ли я попросить Вас, поскорее выделить мне какую-нибудь одежду - мы с Миленой промокли до нитки, когда бежали под дождём.
Мила хмыкнула, пытаясь сдержать смех.
- Ты хороший ученик, скоро переплюнешь дедушку в построении громоздких фраз, - шепнула она мне.
- Кто кроме тебя дежурит на воротах нынешней ночью, Тэд? - обратился старик к кому-то, стоящему за нашими спинами.
- Сегодня только один я, - послышался голос сзади.
- А где же остальные?
- Простите, Мастер, но все очень утомлены дневными поисками, а мне то всё равно, вы же знаете - у меня бессонница.
- Что-то мы в последнее время стали слишком легкомысленны. - Сказал Трэнтон, обращаясь скорее к себе, нежели к Тэду. - Наверное, уроки совсем не идут на пользу.
Я обернулся и увидел невысокого, пухленького, лысоватого человека, одетого в красную домотканую рубаху, подпоясанную широким кожаным ремнём. Человечек с величайшим интересом осматривал меня, его маленькие заплывшие глазки всё время избегали моего взгляда. Тэд, по-видимому, очень смущался.
- Здравствуйте, - сказал он, неуклюже поклонившись, - меня зовут Тэдэуш, но все здесь называют меня по-простецки - Тэд.
- Роман, - сказал я, протянув руку. Не слишком ли много знакомств на сегодняшний день?
Что то странное было в том, что все, а к тому моменту я был уже уверен, что именно все, были одеты в красное. Я заметил, что окна в домах, двери, перильца и подоконники, всё выкрашено тем же оттенком красного, что и одежды людей.
- Если молодые люди не хотят окончательно простудится, то я бы посоветовал следовать за мной, - слова Трэнтона вдруг приобрели бодрость, - нас ждёт жар очага и пара стаканов укрепляющей настойки.
Мы с Миллой послушно пошли за стариком. Дорогой, я оглядывался по сторонам, пытаясь разобрать скрытые в полумраке надписи на дверях и стенах домов. Чем дальше мы отходили от стены, тем меньше и меньше света падало на стены, и если бы не редкие слабые фонари, улица, скорее всего, утонула бы во мраке ночи. Мы прошли около полутора сотен шагов, и вышли на небольшую площадь, которая, по-видимому, и являлась центром посёлка. В отличие от улицы, она была освещена достаточно хорошо. Следуя за Трэнтоном, мы подошли к высокому дому, стоящему на замшелом каменном цоколе, поднялись вверх на несколько ступеней и, открыв небольшую дверцу с нарисованным знаком восходящего солнца, вошли в помпезно обставленный, но небольшой зал. Слева, теряясь где-то в высоком полумраке, уходила на второй этаж крутая деревянная лестница. По-видимому, холл занимал сразу два этажа, во всяком случае, потолка не было видно - несколько свечей, укрепленных на стенах кое-как, разгоняли тьму возле пола, но их слабого света явно не хватало на то, чтобы пробить толщу мрака выше человеческой головы. Трентон обошел доспехи, стоящие на крестовине посреди комнаты и открыл большую, полукруглую сверху дверь. За ней оказалось огромное помещение, похожее на средневековый музей. Милла явно чувствовала, что она дома, было удивительно смотреть, как она лавирует в полутьме между всякими мелкими столиками, со стоящими на них вазочками, статуэтками, и хорошо сделанными чучелами мелких зверушек. Скорее всего, днём, маневрирование по этому залу - было бы делом куда более простым, однако, сейчас я шел, боясь споткнуться - и разбить какое-нибудь из произведений. Стены зала, освещенные немного лучше холла, были увешаны картинами по стилю похожими на мастеров позднего ренессанса, но совершенно незнакомые мне.
- Мы в музее? - шепнул я Милле.
- Да, в какой то мере - это музей, а также школьный зал и место сбора для принятия важнейших решений.
- Но каким образом тут можно заседать, и тем более проводить занятия с детьми? Тут ведь всё заставлено экспонатами.
- Экспонатами? - вдруг звонко сказала девушка и засмеялась, и хлопнула в ладоши.
К моему величайшему удивлению, пушистый мелкий зверёк, стоявший на витом столике в полуметре от меня, вдруг пошевелился, комично поморщился, потянул явно затёкшие лапки, с выражением досады на почти человеческой мордочке, отбросил жёлудь, который до этого крепко сжимал в коготках, и дал дёру куда-то в темноту так, что я увидел только промелькнувший в проходе между столиками хвост. Я стоял как вкопанный. И мне явно не хватало дыхания.
- Как это у тебя получилось?
- Ничего особенного - эти звери жили раньше в лесу, но когда всё случилось - мы постарались спасти тех, кого могли. Как ты понимаешь, мы не можем содержать их всех, да и им было бы одиноко в клетках, поэтому Трэнтон решил усыпить их, до тех времен, пока... - девушка стряхнула с себя мечтательное выражение, и более не оборачиваясь, пошла вперёд.
Когда же я найду ответы на все свои вопросы? Надо будет поговорить с кем-нибудь, менее скрытным, чем старик и его внучка. Что за привычка держать человека в неизвестности, когда явно видно, что я сгораю от любопытства.
Мы несколько отстали от Трэнтона, и он явно не собирался нас ждать, скорее всего, просто знал, что Милла не даст мне заблудиться в этом огромном зале. Наконец, я увидел следующую дверь, распахнутую стариком. Мы вошли в неё и оказались в небольшой комнатке с огромным, занимавшим всю заднюю стену камином, внутри которого как будто к нашему приходу, кто-то заботливо развел огонь. Полукругом возле очага стояли три кресла.
Справа бесшумно отворилась дверь и из неё вышла невысокая женщина средних лет, одетая в безразмерный красный халат с завязанным поверх него белоснежным кружевным передником. На её пухленьком лице еще были видны остатки слёз, но в данный момент оно выражало огромную радость и море облегчения. Она всплеснула руками и бросилась к Милле.
- Девочка моя! Я уже думала, что больше тебя не увижу! - воскликнула она, всплеснув руками. - Ты заблудилась? Тебе было страшно? А я уже все слёзы выплакала!
Милла бросила на меня чуть стыдливый, чуть капризный взгляд, как бы говорящий - Вот посмотри, что приходится терпеть!
- Не беспокойся, тётушка Энн, я уже вне опасности, - сказала она ласковым голосом, - дедушка спас нас в самый последний момент, к тому же я возвращалась не одна - этот молодой человек помог мне избежать опасности.
Внимание женщины в полной мере переключилось на меня. Её, сперва недоверчивое лицо, по мере того, как она разглядывала меня, становилось всё более и более приветливым.
- Роман, - поспешил представиться я. - Вы так трогательно беспокоитесь о Милле.
- Все называют меня тётушка Энн. - на лице женщины расплылась смущенная улыбка. Вдруг она опять комично всплеснула руками:
- Да вы же оба совсем промокли - бегите живо переодеваться!
Милла не заставила долго себя ждать и быстро скрылась за той дверцей, откуда недавно вышла тётушка Энн. Трентон, которого как будто забыли, во время процедуры встречи и представления, уже успел уютно устроится в кресле, и оттуда я услышал его чуть ворчливый голос.
- Энни - ты не думаешь, что молодому человеку не во что переодеться - вряд ли рубашка Тэда налезет на него, сходи, поищи, может в гардеробе завалялось что-нибудь более подходящее по размеру.
Тётушка Энн достала из какого-то кармана свечу, подошла к камину, подожгла её от одного из угольков, вручила мне этот маленький огонёк и указала на дверь, которая пряталась за дубовой панелью, украшавшей комнату, потом пошла вслед за мной.
За дверью оказалась узкая лестница, ведшая вверх. Я легко поднимался, следя за тем, чтобы добросердечная женщина не отставала. Наконец, я упёрся в дверь, распахнув которую, оказался в комнатке, похожей на небольшую кладовку, чем она, по всей видимости, и являлась. Из комнатки вела еще одна дверь, она была приоткрыта, но я не увидел, что за ней, потому как та комната не была освещена. Тётушка подошла к какому-то сундуку и стала копаться в нём, что-то тихо ворча про себя. Вскоре она достала какую-то незамысловатую тунику (не за что не догадаетесь, какого цвета) и брюки, похожие скорее на шаровары. Я представил себя в этом, и даже засмеялся про себя, но дарёному коню в зубы не смотрят. Женщина подошла в приоткрытой двери, и, распахнув её, позвала меня за собой.
- Подай-ка мне свечу, - попросила тётушка Энн, приняв её у меня, она зажгла несколько светильников, укрепленных на стене. Я увидел то, что и предполагал - небольшую комнату, половину которой занимала кровать с красным балдахином.
- Тебе нравится комната? Думаю, тебе придется погостить у нас, довольно долго - так что обживайся. И кстати, не забудь задёрнуть балдахин на ночь - всякое бывает, - тётушка на прощание улыбнулась и вышла из комнаты.
В первое мгновенье я не заметил в её фразе ничего особенного, лишь успел крикнуть ей в ответ - спасибо, и тут же спохватился - Как надолго? К сожалению, мой вопрос улетел в пустоту. На самом деле я собирался остаться здесь на ночь и по утру пойти обратно до странного поворота. Но к чувству неизвестности, однако, примешивалось еще и облегчение, причину которого я никак не мог понять. Я скинул с себя мокрую одежду, и, решив проанализировать всё, что произошло этой ночью, лёг в постель прямо поверх одеяла. Мысли путано мелькали в моей голове, я вспоминал дождь, лес, непонятных тварей, и, конечно же, Миллу, такую загадочную и прелестную. Я не заметил, как заснул.