...Маленький, хочешь, я расскажу тебе сказку? О чем? А давай ты сам поймешь это, а потом сложишь ладошки под щечку и уснешь, хорошо?
Итак, он стоял на перекрестке, в аккурат возле выхода из станции метро Пушкинская. У него был такой удивленно-рассеянный вид, как если бы он совершенно не знал, в какую сторону ему направиться. Казалось, еще чуть-чуть - и он смешно завертит головой (или что у них есть еще там), пытаясь проанализировать пути наступления и может быть - отступления. Ему навстречу шел грустный дождь, поддевая, как мальчишка, павшие листья. Листья пали в борьбе за независимость и, лежа на тротуаре, продолжали бурно дискутировать на тему своей решающей битвы. Он не вслушивался в бодрый шелест листьев, просто поздоровался с дождем и дождь пошел своей дорогой. А он остался стоять.
И вдруг! О, это чудесное "вдруг". После него случается все самое страшное и самое трогательное. В общем - все самое-самое. И здесь это самое-самое тоже случилось - он увидел ее. Какая банальная фраза, правда? Зато "как много в этом звуке"! Итак, он увидел ее, девушку своей мечты. Правда, я сомневаюсь, что он доселе умел мечтать, но теперь точно умеет, я в этом уверена. Девушка в серой курточке, узких джинсиках, рыжеволосенькая, худенькая, ничем не примечательная девочка - но его как будто толкнуло в сердце - или что у них есть еще там? Что-то похожее на нежность и тепло, какая то светлая аура опутала его. И даже показалось, что уже весна.
Девушка в серой курточке вышла из метро, привычно поежилась - холодно, сыро безобразно, украдкой зевнула и, не обратив на него ни малейшего внимания, пошла вверх по Пушкинской. Он целый день протомился в ожидании. Вечером его ожидания были вознаграждены - девушка шла по другой стороне улицы, на миленьком и простеньком личике играла легкая улыбка. Он встрепенулся, едва сдержал себя, что б не броситься ей навстречу. (Хотя как бы он смог это сделать?) Девушка вошла в метро.
Так и повелось с той поры. Утром он ждал ее появления, днем томился, вечером радовался. Осень сменялась зимой, зима сменялась весной, курточка сменилась шубкой, шубка сменилась снова курточкой...
А однажды она не пришла. Просто не вышла из метро в "час назначенный" и все. Он не находил себе места, листья - новенькие, маленькие листочки - удивленно перешептывались - они еще ничего не знали о жизни.
Неделю он был в страшнейшем напряжении, от него искрило и било током. И никто не понимал, что с ним происходит, даже он сам. Дождь - обновленный, веселый, весенний - пытался расспрашивать, но так и не добившись ничего, беззаботно убегал по лужам играть с молоденькими листочками, или пускать радугу. Или.. да мало ли дел весной у дождя? И почему-то совсем не заботит, отчего друг грустит и искрит - подумаешь! Погрустит и перестанет.
И действительно - ровно в понедельник он увидел знакомый рыжий завиток, выбившийся из-под модной яркой косыночки. Девушка легко взбежала по лестнице, лицо ее было такое радостное, глазенки светились таким счастьем и смотрела она прямо на него. Его будто окатило волной, если б он мог - то покраснел бы сейчас, а в душе - или что у них есть еще там - взорвалось - она меня заметила! Она мне радуется!
А девушка шла к нему, открыто и весело улыбаясь, как совершенно счастливый человек. Даже листики перестали шептаться и немножко замерли.
И вдруг...
О, это вечное "вдруг"!
"Натусик!!!" Какой-то молодой человек бросился девушке навстречу, обнял ее и принялся целовать. Девушка кокетливо отворачивалась, лепетала: "Ну что ты, на нас все смотрят!"
А он действительно смотрел. И ему было больно, невыносимо. Он готов был испепелить счастливого соперника. Но... Стоял и смотрел. А что ему еще оставалось?