Чудаковат и нелюдим,
зачатый, видно, непорочно,
он был не то чтобы любим,
но уважаем, это точно.

Ведь, не имея ни семьи,
ни папы с мамой, ни "кого-то",
готов к труду был "на свои":
не труд - для жизни,  жизнь - в работе.

Он полагал, что счастье - пыль,
что счастье - в делоизобильи.

Но - как бы ни было - он был.
Он был - 
а я его любила.

13.11.2008.