- А интересно, ребенок в утробе уже с душой или она приходит к нему после рождения? - Вопрос повис в воздухе, словно кадр фильма при нажатии паузы. Он слегка не вязался с обстановкой бара, где у шеста извивалось обнаженное тело.
- Ну у тебя и вопросики... - Помолчав, ответила брюнетка блондинке и даже потушила сигарету.
- Просто почему-то стало интересно... - Уклончиво пролепетала блондинка, не могла же она признаться своей подруге, что по-идиотски, словно девочка "залетела".
- Я слышала, что вроде бы на пятом месяце беременности душа соединяется с плотью. Хотя, кто его знает... - Брюнетка с подозрением посмотрела на подругу. - Вот у нас в газете, представляешь, девчонка одна сделала аборт на восьмом месяце.
- Кошмар, да это же даже ВОЗ запрещено. - Глаза блондинки стали совершенно круглыми.
- Ой, ну ты как маленькая, у нас за деньги сделают все и когда угодно. - Собеседница слегка отодвинулась от барной стойки, чтобы внимательнее оглядеть фигуру своей подруги, но ничего необычного не заметила. - Ты в порядке?
- Душа с телом соединяется в первые сорок дней после рождения, девочки. - Многозначительно, учительским тоном произнесла барменша, подавая клиенткам коктейли. - Говорят же, что первые сорок дней ребенок находится между небом и землей, поэтому и не показывают его никому... - Барменша многозначительно улыбнулась.
- А где Толик? Ты здесь недавно? - Спохватилась брюнетка.
- Да, пятый день. Анатолий здесь больше не работает. А что коктейль плохой? - На лице барменши была нескрываемая досада.
- Да нормальный. Просто необычно, девушка здесь... - Брюнетке хотелось извиниться, но блондинка ее опередила.
- Вы не обижайтесь, мы сюда обычно на минут пятнадцать забегаем и кроме Толика никого не знаем...
- Да ладно, все в порядке, меня Оксана зовут. А насчет души и всего такого, ребенок в любом случае - дар божий, сколько людей не может иметь детей... - Она немного понизила голос, блондинка же ее почти перебила.
- Ну, нам пора. Приятно было познакомиться...
Вот уже почти неделю, она не могла заснуть, она ощупывала свой животик, грудь и то место, где было особенно больно - чуть ниже горла. Там, говорят, живет душа, там, видимо, она и болеет. Ей такой современной и все знающей до сих пор не верилось, что она могла где-то просчитаться, что-то упустить. О контрацепции она знала все, ну или почти все, со здоровьем проблем у нее не наблюдалось, так как же она могла забеременеть...
- Солнышко, ложись, ты вымотала себя этими мыслями. - Он как обычно был внимателен и заботлив.
- Игорь, ведь мы живем с тобой уже больше года... - Начала осторожно она. - Неужели ты никогда не задумывался...
- Зачем ты так говоришь? Конечно, я думал и о нашей свадьбе и о детях, я и сейчас думаю... Все это у нас впереди, милая, но сейчас не тот момент. Ты ведь сама понимаешь... - Он пытался не смотреть ей в глаза.
- Я сегодня была на УЗИ, ему три недели. - Говорить было тяжело, она пыталась глубже дышать.
- Зайка, тебе на врятли предложат что-то подобное через два года после декрета. Тем более, у меня тоже получается ехать в Лондон вместе с тобой, не об этом ли мы мечтали? И вот сейчас все бросить, от всего отказаться и стирать пеленки на съемной квартире. Я же тебя знаю, ты с ума сойдешь в первый же месяц, тебе необходимы нормальные условия: квартира, машина, няня. А сейчас мы не можем себе это позволить...
- Знаешь, мы с Иркой говорили сегодня о душе.
- Душа. Душа. И что? Душа и у камня есть...
- Вот, потрогай здесь, я не могу к ней прикасаться, огнем пылает, как будто горячим камнем точат, у меня такое ощущение, что она вся уже в дырочках, целого кусочка не осталось. - Она перешла на шепот, так как спазм сковал связки.
- Ты думаешь, у меня не болит? - Он осекся и отвернулся.
- Господи, милый, я и в церкви уже была, никакого облегчения не ощутила, боль не отпускает, что нам делать? - Она обняла его сзади и почти бессвязно зашептала. - Он ведь там сидит, маленький, беззащитный, ждет моей любви и ласки... Никто же кроме мамы не защитит свое дитя. А я вместо того, чтобы дать ему все это, думаю каким бы способом от него избавиться...
- Перестань истязать себя. Ты такая бледная... - Он прижал ее к груди, и они долго стояли обнявшись.
- Женщины без мужей на войне рожали, там не до комфорта было... Все во имя любви. Любви в высшем понимании. Как мы будем жить с тобой дальше. Есть ли смысл нам оставаться после этого вместе? Есть ли вообще смысл после этого?.. - Она разразилась рыданиями. Пытаясь остановиться, громко всхлипывала, задыхалась и снова рыдала. Казалось, это никогда не закончится. Он накрыл ее пледом и выключил свет, так было легче или, по крайней мере, не так больно глазам.
Перейдя бесконечную реку слез, она остановилась и заговорила так, будто это был вовсе и не ее плач.
- Я узнала, что есть аборт при помощи лекарств. На таком раннем сроке это делают. Выпиваешь таблетку, и происходит самопроизвольный выкидыш, ну или пару таблеток, что-то в этом роде. Я не хочу, чтобы его выкачивали из меня, а потом как помои слили в какую-нибудь общую кучу с дерьмом. Пусть случится выкидыш, ты пойдешь и сам по-человечески похоронишь нашего ребенка.
- Замолчи. - Он почти закричал. И она ощутила своим плечом катящийся вниз горячий ручеек. - Все, хватит. Не надо таблеток. Не надо всего этого. Мы позже сделаем и деньги и карьеру. Мне и здесь предлагают неплохую работу. И я вполне смогу прокормить всех нас. Мы справимся. И на этой неделе пойдем, подадим заявление в ЗАГС. Все, не мучай меня и его... больше.
Где-то внутри она ощутила теплую волну безмятежности и покоя и, засыпая в его объятиях, живо представила себе предстоящий разговор с работодателем, и то, как он удивится, услышав о ее решении расторгнуть контракт.
Разбудил ее телефонный звонок, Игорь давно ушел на работу и за окном начинался новый день.
- Аллочка, все в порядке, вы не забыли, что мы собирались сегодня покончить с последними пунктами контракта? - Голос шефа подействовал на нее отрезвляюще и секунду помедлив, она серьезно ответила.
- Да, конечно. Но если можно, отложим это на вторую половину дня...
Выйдя из клиники и вдохнув свежего воздуха, она ощутила легкое головокружение, это отходил наркоз. Прикусив губу, она почему-то приложила ладонь к тому месту, где еще вчера было невыносимо больно. Она почти зажмурилась, ожидая получить ожег или утонуть рукой в пустоте, но вместо этого наткнулась на твердую каменную заплатку...