Пожилой сухощавый мужчина в деловом сером костюме неторопливо помешивал чай изящной серебряной ложкой. Завтрак он уже закончил и сейчас просматривал утреннюю газету. Казалось, ещё пару минут, и он перелистнёт последнюю страницу, аккуратно вольёт в себя ароматную жидкость и неторопливо двинется к входной двери, за которой его уже ждёт автомобиль с личным шофёром. Время - деньги.
Но всё это - иллюзия. Массивные дубовые стулья привинчены к полу, мягкие кожаные диваны и кресла можно двигать, но не поднимать. Дорогая серебряная и золотая посуда на столе - тоже абсолютно безопасна. Из любого куска стекла можно быстро получить орудие убийства или, что важнее, самоубийства. А от серебряной чашки какой вред? Ни малейшего!
Входная двустворчатая дверь зафиксирована защёлками и заперта на замок. Если же её взломать, попадёшь не на улицу, а в комнату охраны. Ажурные решётки на окнах, выглядящие декоративным украшением, выполнены из прочной стали и подкалены до такого уровня, чтобы сломать зубья любой стандартной пиле. Ночью он это уже проверил. Увы...
Богато отделанная и со вкусом обставленная комната только казалась дорогой гостиной, на самом деле она была частью обычной тюремной камеры, хотя и довольно комфортабельной. И свобода передвижения у её обитателя сохранялась только внутри надёжно охраняемого периметра. На весь остальной мир он мог любоваться сквозь причудливую вязь оконных решёток.
Такой персональный застенок - дорогое удовольствие. И удостаивается его не каждый узник. Обычные уголовники, особо опасные убийцы и даже главы ганстерских синдикатов сидят в стандартных камерах. Юстиция не делает между ними особых различий. Личную тюрьму в зависимости от ситуации правительство может предоставить политзаключённому высокого ранга или резиденту иностранной разведки.
Вот только у узника не было уверенности, что правительство страны имеет о нём хоть какую-нибудь информацию. Это может показаться странным, но сидящий в камере человек не имел пока представления о том, кто его задержал. Хотя и догадывался - за что...
2.
Для передачи сведений он использовал двадцать шесть различных каналов связи. Донесения подписывал восемнадцатью псевдонимами. Чаще других для этой цели в последние два года применялись клички 'Бек' и 'Гном'. Прозвище 'Ланс', данное ему Дзержинским, резидент использовал всего восемь раз. Оно служило только для передачи сообщений стратегического характера, которые, с его точки зрения, имели важнейшее значение для судьбы страны. О том, что все восемнадцать псевдонимов принадлежат одному человеку, в Москве знали только два работника центрального аппарата госбезопасности. В число посвящённых не входили ни первый секретарь ЦК Хрущёв, ни глава КГБ Шелепин. Ланс мог позволить себе эти привилегии: его разведсеть была образована в октябре 1918 года по личному распоряжению главы ВЧК и всё это время находилась на полном самообеспечении. Сколько ещё подобных ей зёрен бросил тогда в плодородную почву нейтральной Швейцарии Железный Феликс [1], в каком направлении велел им тянуть свои корни и щупальца, сколько времени дал на раскрутку, - это Лансу было неизвестно. Но логика подсказывала, что Дзержинский одновременно задействовал не меньше десятка новых разведцентров со сроками глубокого внедрения от трёх до десяти лет.
Ещё в юности Ланс получил очень неплохое образование. Затем к этому добавилась трехлетняя практика революционной борьбы, включающая в себя и десять долгих тюремных месяцев. Завершилась подготовка индивидуальными шестнадцатинедельными занятиями по основам конспирации, психологии личности и практической политологии. Многие из спецкурсов именовались так витиевато, что сейчас, спустя много лет, он уже не мог точно вспомнить их названий. Лиц преподавателей он не видел, входы для слушателя и его учителей были даже не из разных подъездов, а из разных домов. В учебной комнате все они появлялись только в масках.
Организованая Лансом разведсеть никогда не подвергалась чисткам, его люди не гибли в бессмысленных 'эксах' двадцатых годов, их не отзывали на отстрелы в тридцатые и сороковые. А причина такого особого положения была очень простой: полная и всеобъемлющая автономия. Его организация базировалась на сети прибыльных коммерческих фирм, выращенных на содержимое того саквояжа, который Ланс получил из рук шефа в далеком 1918-м. После этого - стопроцентное самофинансирование. А уж в шпионском оборудовании в США никогда не было недостатка. Только деньги плати! Так что в помощи Центра он не нуждался. И никакого внешнего контроля за Лансом не существовало. Ни одного из его сотрудников не знали в Москве. Все они были известны только ему одному. Он сам ставил перед ними задачи, сам проверял исполнение. Сам принимал в организацию, и сам из неё исключал. Любая попытка отдать жёсткий приказ или навязать его людям волю Кремля полностью игнорировалась. Он поставлял первоклассную информацию и не собирался никого убеждать в её ценности и подлинности. Хотят - пусть используют в интересах Советской России, не хотят - не надо. Первое время каждый новый преемник Дзержинского начинал с попытки поставить Ланса под жёсткий контроль и довольно быстро убеждался, то это выше сил человеческих. И снова всё шло по-прежнему. А в первой половине пятидесятых, при очередной глобальной чистке спецслужб, информация о его существовании окончательно исчезла из верхнего эшелона власти. Теперь руководители среднего звена докладывали только о результатах работы Ланса. Да и то не обо всех. Так было проще. И удобнее. Его иногда просили обратить внимание на те или иные аспекты, изредка он соглашался это сделать.
Казалось, что при такой организации работы никакие провалы невозможны. Но это только казалось. Два дня назад на встрече с особо ценным источником Ланса арестовали. Кто - он не знал. Но успел убедиться, что это очень серьёзно. Потому что с тех пор был только медосмотр. Его ни о чём не спрашивали, ему ничего не предлагали, его только обследовали и изучали. А это значило, что взяла его не полиция Нью-Йорка и даже не ФБР. Кто же? ЦРУ, АНБ[2], СИС[3], Джи-2[4], разведка флота? Гадать бессмысленно. В США спецслужб больше, чем пальцев на руках у президента. Вскоре ему представится возможность это узнать. А пока вокруг были только охранники и медработники. И это ни в коей мере не обнадёживало.
Почему он сам пошёл на встречу с этим агентом? Иначе было нельзя... Никто кроме него не смог бы на месте определить качество информации. А оценить её было необходимо. Слишком многое стояло на этой карте. И ошибаться было нельзя. Окажись всё это правдой - и мировая политика стала бы плести свои кружева от этого факта. Изобретение атомной бомбы - мелочь по сравнению с новой угрозой его стране.
Зато теперь стало ясно - это блеф! Мастерски построенная ловушка. Организованная качественно и умело, щедро профинансированная на всех стадиях своего создания и развития. Сейчас, когда челюсти капкана сомкнулись на его лодыжке, матерый волк советской разведки готов был признать, что создатель его персональной ловушки - гений. Приманка подобрана идеально. Информация о посещении Земли инопланетянами начала мелкими порциями высачиваться откуда-то ещё в 1956 году. Сначала по салонам поползли неясные и противоречивые слухи, затем периодически начали появляться статейки в 'жёлтой прессе'. Потом, по странной случайности, участвующие в раскрутке слухов и сплетен печатные издания стали попадать в нехорошие истории: налоговые проверки выявляли многочисленные нарушения, полиция арестовывала владельцев и журналистов за распространение наркотиков, кто-то попадал в автомобильную катастрофу, кого-то в тёмном переулке избивали неизвестные личности.
Комментирующие сплетни обозреватели и официальные лица едко и остроумно высмеивали распространителей слухов. Появлявшиеся периодически фотографии, магнитофонные записи и фрагменты киносъёмки власти немедленно объявляли фальшивками, сфабрикованными охотниками за дешёвой популярностью. Но слухи не исчезали. Более того, из 'жёлтых газетёнок' они постепенно перекочевывали в солидные издания. Из молодёжных тусовок - в элитные клубы и офисы солидных фирм.
Только спустя год появились первые намёки на то, что с инопланетянами вступило в контакт Правительство США. Тогда тираж журнала был арестован. Поводом послужило обвинение в безнравственности одной из напечатанных на его страницах фотографий, к слову сказать, весьма фривольной. А автор статьи вообще исчез в неизвестном направлении.
С тех пор Ланс взял эту историю под свой личный контроль. Но прошёл ещё год перед тем, как его агенты вышли на человека из ближнего круга Даллеса[5], который за баснословную сумму согласился передать досье о ходе переговоров Эйзенхауэра[6] с инопланетной делегацией. Полученные для ознакомления фрагменты одновременно вызывали интерес и недоверие, но на дешёвую подделку не походили. Ланс вынужден был рискнуть. И ошибся.
Теперь резидент подводил неутешительные итоги: операция по его поимке длится никак не меньше трёх лет; в ней задействованы сотни агентов. Вложены миллионы долларов, если не десятки миллионов. Ну что ж, они не зря потратили силы и средства! Цель достигнута. Первый этап принёс им удачу. Теперь начинается второй раунд. И похоже на то, что они знают или догадываются, что не застали Ланса врасплох. Понимают, что он десятки лет готовил свою сеть к такому повороту событий.
В дверь аккуратно постучали.
- Мистер Бломберг, к Вам посетитель. Вы не против?
Забавно. Что будет, если он откажется?
- Пусть войдёт.
Дверь отворилась. Ланс улыбнулся входящему в дверь пожилому джентльмену, и эта его улыбка была совершенно искренней. Голубоглазого крепко сбитого семидесятишестилетнего старика резидент знал больше тридцати лет. И даже ему симпатизировал. Уильям Донован[7] четыре года назад вернулся из Таиланда, отказавшись от должности тамошнего посла по состоянию здоровья. Значит этот капкан - его затея! Тогда всё ещё серьёзнее, чем казалось вначале. 'Дикий Билл'[8] обладает железной хваткой и умеет просчитывать комбинации на сотни ходов вперёд.
- Простите, Алекс, что заставил себя ждать, но сначала костоправы должны были убедиться, что мы можем беседовать без помех. Всё-таки в Ваши года любые стрессы могут пагубно сказаться на здоровье.
- И что они Вам сказали? Могу я выдержать допросы предельной интенсивности? Или некоторые виды пыток уже под запретом?
- Ну, как Вам не стыдно, Алекс! Вы же знаете, я не сторонник подобных эксцессов! Мне прекрасно известно, что Ваша организация уже включила режим защиты. Теперь мне удастся выйти на них только в случае Вашего добровольного и искреннего сотрудничества. Все остальные варианты приведут моих мальчиков в тупики и капканы. Разве не так?
- Не знаю. Вполне возможно, что Вы сможете подобрать ключи к сети и без моего участия, но это - маловероятно. К провалу она подготовлена неплохо.
- Вот и не будем тратить время на глупости. Единственный способ, который может привести меня к успеху - убедить Вас в пользе сотрудничества. Но ведь и Вы в аналогичном положении! Выйти отсюда Вам удастся, только если мы договоримся. Так почему бы не поискать компромисс. Ведь мы уже бегали в одной упряжке, помните?
- Да, услуги Вашей адвокатской конторы[9] очень сильно помогли мне в годы Великой депрессии. Впрочем, выплаченные тогда гонорары сейчас при желании можно истолковать очень двусмысленно.
- Зря стараетесь, Алекс! Этим мальчикам, - Донован бросил взгляд на входную дверь, - просто некому меня закладывать. Так уж устроена жизнь, что на приём к вышестоящему руководству они попасть не смогут. Здесь вся информация идёт через меня. А у меня нет иных целей, кроме работы с Вами. Этого меня никто не лишит. И подсиживать - не будет. Вы же крепкий орешек, Алекс. Слишком велика вероятность испортить на Вас карьеру. В моём возрасте это не страшно. А молодые остерегутся лезть в эту кашу. Грызня за лавры начнётся позже. И никакого навара Вам с неё не снять, уж поверьте старику. Так что, предлагаю не ходить вокруг да около: мы оба служим идее - вот и давайте ими померяемся. Неужели Вам не интересно? Подумайте сегодня о моём предложении. Завтра продолжим разговор. Если, конечно, пожелаете.
- А если не пожелаю?
- Будете думать дальше. Торопиться нам с Вами некуда. Если нужны какие-то особые продукты, напитки или лекарства, говорите. Книги, газеты и журналы - практически без ограничений. Всё сразу достать не обещаю, но разумные пожелания постараюсь удовлетворить.
- Спасибо, здесь вполне прилично кормят. А над остальным я подумаю.
- Ну, вот и ладненько! До завтра.
Дверь аккуратно закрылась.
3.
- Как вам наш клиент, ребятки? - спросил Донован сидящих в соседней комнате охранников.
- Симпатичный старичок. Сопротивления не оказывал. Ничего не боится. Опасности в силовом плане не представляет.
- А вот наш Док другого мнения. По его словам, организм этого старичка больше подошёл бы тридцатилетнему многоборцу. Да и мозгов у него по определению больше, чем во всём вашем охранном подразделении. Так что никому не расслабляться ни на секунду. Представьте, что охраняете свихнувшегося чемпиона Галактики по боям без правил, и никогда об этом титуле не забывайте. И о его съехавшей крыше. Вопросы есть?
- Нет, всё ясно!
- Вот и хорошо.
Донован вставил ключ в скважину сейфа. Открыл, щёлкнул тумблером. На экране одного из телевизоров погас индикатор отключения звука. Теперь запись из комнаты Ланса велась не только в оптическом, но и в звуковом диапазоне.
- Вести себя вежливо, просьбы по продуктам, напиткам, газетам, книгам и журналам удовлетворять немедленно. По медикаментам и препаратам - к Доку. С остальными вопросами - ко мне. Если будет что-то необычное, звоните в любое время.
- Прогулки?
- Внутренний дворик, в светлое время. Сопровождение усиленное, но ненавязчивое.
Донован попрощался и прошёл в свою комнату. Ему нужно было проанализировать состоявшийся разговор. За долгую жизнь разведчика Дикому Биллу ещё ни разу не приходилось участвовать в такой сложной игре. А повидать и испытать довелось немало.
Уильям Донован гордился своей ролью в мировой истории. И надо признать, имел к этому все основания. Когда в июле 1941 года Рузвельт назначил отставного армейского полковника и преуспевающего юриста главой нового разведывательного органа, создавать службу пришлось в полном смысле этого слова с нуля. Но не прошло и четырёх лет, как первенство вставшего на ноги УСС признали непревзойдённые доселе мастера из Интеллидженс сервис. Тогда, после недельной дискуссии о военном и промышленном потенциале СССР, английские коллеги вынуждены были заявить: 'у вас лучшие учёные, у вас больше информации, мы согласны с вашими выводами'.
К успехам аналитиков добавлялись достижения полевых агентов: практически бескровные высадки союзников в Северной Африке и на Сицилии, успехи в обеспечении по линии разведки десанта в Нормандии, множество других достижений, настолько новаторских, что они будут секретными ещё в течение многих десятилетий - вот неполный перечень его заслуг перед родной страной. Он добился всего этого благодаря своим выдающимся способностям аналитика, редкому дару предвидения событий и безоговорочной вере в идеалы американской демократии. На любую проблему он мог посмотреть под новым углом, к любой задаче - найти новый подход. И поэтому преуспевал там, где спотыкались другие.
Самым важным в решении любого вопроса Донован считал правильное определение цели и корректную постановку задачи. После этого он прогнозировал затраты средств и ресурсов, необходимых для гарантированного достижения успеха. И выделял втрое больше. На первых порах над ним смеялись, потом недовольно хмыкали, а дальше - только завистливо перешептывались. Потому что, добиваясь раз за разом безоговорочной победы, он постепенно отучил своих противников от сопротивления. Там, где другие вынуждены были воевать десятилетиями, он стал получать то, что нужно, просто по заявке. До начала боевых действий. Сразу после демонстрации решимости намерений.
В своей работе он сочетал храбрость старого солдата, успевшего ещё в Первую Мировую получить три ранения и звёздную россыпь орденов на грудь[10], творческий подход к проблеме, характерный для работника сферы искусства[11], холодный аналитический ум и въедливость юриста[12]. Но в числе всех этих многочисленных достоинств был один очень крупный недостаток - интриган он был абсолютно никакой. И когда после арденнской катастрофы[13] на его ведомство конкуренты и газетчики умудрились свалить провал Джи-2 в определении тактических возможностей и планов противника, Доновану стало ясно, что битву за послевоенное финансирование он проиграл.
Он был слишком успешен, чтобы не заслужить ревнивой ненависти главы ФБР Гувера, да и остальные коллеги из американских спецслужб считали его первым из своих врагов, а Гитлера - всего лишь вторым. Что ж, он смирился, в оставшееся до конца войны время сосредоточив усилия на том, чтобы будущее падение УСС не сломало жизнь и карьеру его подчинённым.
Когда в октябре 1945 года Трумэн распустил его детище, генерал-майор Уильям Джозеф Донован вернулся к частной адвокатской практике. И довольно долго занимался только ей и ничем больше. Пока в начале декабря 1950 года в дверях его загородного дома не появился старый знакомый - в прошлом один из лучших аналитиков РА[14], профессор Колумбийского университета в настоящем.
- Извини, Билли, что беспокою тебя, но мне больше не к кому с этим обратиться. Удели мне сегодняшний вечер, очень тебя прошу.
Донован рад был видеть бывшего сослуживца и старого друга. Профессор не стал ходить вокруг да около, а сразу перешёл к делу:
- Билли, ещё несколько лет назад я вывел закон управленческого запаздывания. Ну, здесь всё просто: от момента возникновения критической ситуации до принятия решения проходит какое-то время, необходимое на осознание проблемы, поиск ответных действий, согласование между различными ведомствами, заинтересованными в данной проблеме, только потом принимается решение и следует ответ. Чем сложнее структура выработки решения, тем больше времени на этот ответ требуется при прочих равных условиях.
- Звучит логично, Боб, но я пока не понял, к чему ты клонишь?
- Сейчас. Так вот, если при появлении внешнеполитического вызова ответ приходит через некоторое, типичное для системы время, то всё стандартно. Но довольно часто бывает так, что ответ следует немедленно, без всяких пауз. О чем это говорит?
- Вызов ждали. Либо предугадали, либо получили информацию.
- Да. Так вот: обычно доля таких мгновенных ответов не выскакивает за рамки 25-и процентов. Сюда входят и безвариантные решения, которые легко предугадать, и средняя эффективность работы разведки. Мои исследования показали, что этот процент более или менее устойчив во взаимоотношениях между великими державами. По крайней мере, за последние 150 лет величина существенно не менялась. Малые страны имеют меньше возможностей в плане разведки и аналитики, там показатели вдвое ниже, но не в этом суть. А главная проблема в том, что у России по отношению к США доля этих ответов непрерывно растёт с 1946 года. И сейчас она поднялась уже до 83%. Ты понимаешь, о чём это говорит?
- Кто-то заглядывает в документы через президентское плечо и передаёт информацию в Политбюро ЦК! Ты ходил с этим в ФБР?
- Да. Молодой человек, которому я доложил свои соображения, выплюнул жвачку на мои ботинки и посоветовал обратиться к психиатру.
- Ты попросил его доложить начальству?
- Конечно! Начальник пояснил, что их организация готова оплатить услуги доктора из своего бюджета. Он был столь любезен, что снял трубку и предложил позвонить в клинику прямо сейчас...
- Это было...?
- Сегодня днём. Я к тебе прямо от него. Извини, но куда мне было ещё со всем этим идти?
- Ну что ж, давай посмотрим твои выкладки...
4.
Боб ушел от Донована ближе к полуночи. Он свалил проблему на бывшего начальника и получил план дальнейших исследований. Нужно было детально проанализировать привязку случаев предполагаемой утечки к структурам и персонам. Необходимо провести исследования по утечкам информации в СССР из иных великих держав. Нужны были и другие исследования, но финансовые возможности Донована, увы, оказались для этого недостаточны. Боб - типичный сумасшедший профессор из комикса. Голова - бесценна, а денег в кармане отродясь не водилось. Единственное, чем он мог помочь, это привлечь к обработке информации студентов, как дешёвую рабочую силу.
Но на пару месяцев исследований с грехом пополам деньги наскрести удалось, а дальше - зависит от результатов первого этапа. Исследования могут помочь определить, где находится дыра, из которой течёт информация. Судя по её количеству и качеству, источник очень близок к президенту, и если слухи о подозрениях Боба дойдут до шпиона, через пару дней полиция получит два новеньких трупа. И смерть обоих ветеранов будет выглядеть вполне естественной.
Через год они смогли заинтересовать своей теорией Алена Даллеса, который только что занял пост первого заместителя директора ЦРУ. Он выделил группе Донована небольшое финансирование из своего личного фонда. Но по-настоящему работа развернулась только после прихода в Белый дом Эйзенхауэра. Получивший к тому времени пост директора ЦРУ Даллес устроил Доновану приватную встречу с бывшим сослуживцем.
Тот разговор положил начало созданию новой сверхсекретной группы, которая получала неограниченное финансирование из специального президентского фонда и одну-единственную задачу: найти и обезвредить источник информации Кремля. Для отвода глаз на время подготовительных мероприятий Донован получил назначение послом в Тайланд. Затем, уволишись с дипломатической службы 'по состоянию здоровья', он перевёз сколоченную группу контрразведчиков обратно в Америку. Репутация сбрендившего ветерана, впавшего за время пребывания в тропиках в старческий маразм, давала ему возможность встречаться со своими кураторами, не вызывая ничьих подозрений.
С тех пор прошло шесть долгих лет. Сколько ловушек они за это время поставили, сколько придумали хитроумных комбинаций - этого хватило бы на всех резидентов в мире. Ничего не помогало. И тогда было решено сменить объект. Прекратить поиски источника утечки информации и создать искуственно такой притягательный информационный кусок, который наверняка привлечёт самого резидента лично. В качестве приманки служила информация о контактах президента США с инопланетной цивилизацией. Дёзу начали создавать осторожно и скрупулёзно. Постепенно расширяли круг посвящённых и углубляли степень их проникновения в 'тайну'. Операция продолжалась почти четыре года. Никого из любопытствующих не арестовывали, но всех 'устанавливали' и отслеживали. С каждым месяцем росло число задействованных в операции сотрудников.
И вот когда уже Донован готов был признать своё поражение и сдать дела преемнику, поступил сигнал, что делом заинтересовался крупный биржевой делец. И сразу всё встало на свои места. Ну скажите, какая контрразведка будет интересоваться сующими нос в гостайны биржевиками. Ведь даже идиоту понятно, что они охотятся за инсайдерской информацией и только за ней. Да, их осведомлённости позавидует любая спецслужба! Да, они знают об Америке практически всё! Но ни одной разведке мира не по карману покупать у них информацию. Нигде, кроме США, просто нет таких денег. На это и расчёт!
Кто из здравомыслящих людей сможет догадаться, что коммунистическим агентом окажется финансист с личным капиталом под миллиард долларов? Зато, если допустить, что это - резидент, становится понятна причина его неуязвимости для действий контрразведки. Автономия! Агенты высокого ранга 'сыпятся' обычно на чужих ошибках: устаревшая техника, неопытные связники, поднявшиеся на внутрипартийных интригах идиоты-руководители, навязанные этим горе-руководством кретины-исполнители... Да мало ли в жизни опытного шпиона происходит такого, что он никогда не сделал бы по собственной воле! А здесь: не нужно просить новую технику - выписал чек и получи последние разработки, не нужно убеждать шефа в непригодности кого-то из подчинённых - сам подбирай и тасуй кадры, как угодно, финансовая независимость даёт тебе такую возможность. Все проблемы собаки-ищейки решаются намного проще, если снят намордник и отстёгнут поводок. А какие открываются возможности привлечения частных сыскных агентств, адвокатских контор, исследовательских центров! Блеск! Зачем воровать секреты, поставь перед университетскими профессорами нужные вопросы, да, да, перед теми же самыми светилами науки, которые сотрудничают с аналитическими центрами ЦРУ, они с удовольствием получат ещё столько же за уже однажды проделанную работу! Намекни любому министру, что к пенсии он сможет стать твоим младшим компаньоном, он десятилетиями будет таскать любую информацию, даже не задумываясь о её секретности. А для чего ещё нужна политическая карьера, если не для проникновения в круг финансовой элиты?
И что теперь прикажете делать с невольными пособниками шпионов? С сыскными агенствами, профессорами и академиками, адвокатами и техническими специалистами? Донован хорошо представлял, что будет твориться в обществе, если всех их наказать в соответствии с законом. А что с ним сделают финансовые воротилы, если он только попытается, нет, даже не перекрыть, а только лишь ограничить их доступ к государственным секретам? Революционная законность сталинских 'троек' покажется верхом гуманности по сравнению с этой расправой.
Но самое главное - понять мотивы поступков Алекса Бломберга. Почему он работает на коммунистов? На тех, кто отнимет у него всё имущество? В голове не укладывается! Вот почему Донован решил оставить попытки выжать из резидента информацию и сосредоточиться на мотивах. Во-первых, он был уверен, что, разобравшись в причинах поступков, сможет переубедить этого человека. И тогда не нужно будет насилия - тот сам поможет ликвидировать собственную сеть. Но, если даже допустить, что русский резидент останется непоколебимым в своих взглядах, станет ясно, по крайней мере, что им движет, а это тоже очень существенное достижение: понимание мотивов позволит узнать, какие люди из богатых семей требуют усиленного внимания контрразведки в будущем.
Об аргументации своей позиции Донован не думал. Во-первых, он неплохо представлял себе все преимущества демократии и свободного рынка. Во-вторых, хорошо запомнил, как эта аргументация действовала на русских большевиков времён Гражданской войны[15]. Конечно, вряд ли Бломберг похож на фанатиков, с которыми Доновану приходилось встречаться в те далёкие годы, но доктрина - она обычно не меняется. Во всяком случае, коммунисты, с которыми он контактировал во время Нюрнбергского процесса, ничем принципиально не отличались от комиссаров Гражданской войны, только фанатичной веры в них стало поменьше, а карьеризма прибавилось.
Была и третья причина: он собирался не говорить, а слушать! Ему нужно было сначала понять позицию противника, а потом уже решать, что ей можно противопоставить. Так что пусть русский завтра ведёт разговор, как душе угодно, ему наверняка хочется поговорить о своей вере после стольких лет молчания. А Донован будет его слушать. Обычно даже очень умные и скрытные люди, начав рассказ о сокровенном, быстро теряют бдительность и выбалтывают такое, чего не сказали бы даже под пытками. Это же такая редкость - человек, который внимательно слушает собеседника!
5.
- Доброе утро, Алекс! Вы готовы со мной говорить, или зайти попозже?
- Да нет, зачем же? Что вы хотите узнать?
- Алекс, Вы же понимаете: первое, что нужно сделать контрразведчику, это установить доверительный контакт со своим подопечным. Так что можете называть меня по имени, как в старые добрые времена. Договорились?
- Хорошо, если Вам так угодно, можем даже выпить на брудершафт!
- А вот это уже перебор! Нашу встречу записывают на киноплёнку, хоть и без звука, а времена сейчас, сами понимаете... Не хотелось бы, чтобы наш поцелуй истолковали превратно!
Бломберг рассмеялся. Донован тоже улыбнулся. Похоже, лёд начал таять. Вот и хорошо.
- А почему звук не пишут?
- Обычно тоже записывают, но на время наших бесед я его отключаю. Об их содержании должны знать только мы двое. В нашей стране коммунистические убеждения под запретом. Зачем мне лишний компромат на Вас создавать?
- Да, в моём положении такого компромата я должен бояться больше всего! Бросьте, Билл, вы хотите сохранить за собой свободу интерпретации моих слов, чтобы не выращивать компромат на себя самого! В это я ещё могу поверить. Но не в заботу о моих интересах.
- Ну хорошо, пусть будет по-вашему! Я беспокоюсь о себе! Раз это важно, остановимся на такой формулировке! Когда дружеские беседы сменятся официальными допросами под протокол и запись, я Вам об этом сообщу. А пока мне просто хочется понять, что может привлечь в коммунизме такого человека как Вы? Считайте это обычным любопытством.
- Извольте. Только, что Вы хотите узнать о коммунизме? Если излагать всё от начала до конца, мы оба успеем умереть раньше, чем я закончу рассказ. Начнём с того, что существует не один-единственный коммунизм, а множество разных. И они друг от друга отличаются не меньше, чем католицизм от несторианства[16]. Есть первобытный коммунизм, военный коммунизм, научный коммунизм. Вас какой из них интересует?
- Начните с того, что их сближает друг с другом. Потом пару слов об отличиях, а там видно будет!
- Хорошо, как скажете. Ну так вот, коммунизм - это принцип распределения благ. Материальных и духовных. От всех остальных принципов распределения он отличается тем, что блага члены общества получают не в зависимости от статуса или вклада в общее дело, а в зависимости от потребностей. Этот же принцип действует и в семье. Дети не участвуют в создании общественного продукта, но потребляют его наравне со своими родителями, а иногда и в большем количестве, чем они. Так вот, первобытный коммунизм - это общество, живущее по принципам большой семьи. Кому, чего и сколько выделять - решает совет старейшин. Эта система нормально функционирует до тех пор, пока не появляются излишки продукта. Тогда большая семья, община, распадается на несколько маленьких. И эти маленькие семьи начинают конкурировать друг с другом. Одни богатеют, другие нищают. Возникает социальное неравенство. Оно принимает самые разные формы: рабовладение, феодализм, капитализм, социализм. Но в течение всего времени развития коммунизм не исчезает совсем из жизни общества. Во-первых, если в семье присутствуют дети, то распределение благ в ней в очень большой степени соответствует коммунистическим принципам даже в самом горячем оплоте капитализма. Во-вторых, довольно часто во время войны создаётся режим так называемого военного коммунизма, когда нация сплачивает ряды и все свои силы бросает в бой. В это время вводятся чрезвычайные налоги на богатых, уравнительное распределение благ, централизованное снабжение, плановое хозяйство.
- Это как в России в 1917-м?
- Да, и как в Америке в 1941-м. Централизованное планирование. 94%-ый налог на сверхдоходы. Рузвельт по праву может считаться создателем самого эффективного военного коммунизма за всю историю человечества. Он умудрился извлечь из этого режима максимум выгод для страны, и при этом получить минимальный негативный эффект. Благодаря военному коммунизму Америка за время войны на 100% обновила оборудование во всех отраслях промышленности. Ведь изымать прибыль для личного потребления предприниматели не могли - её тут же забирало государство. А если вложить эту прибыль обратно в производство, то она под налог не попадает. Как результат - экономическое чудо послевоенных лет.
- Так, по-Вашему, коммунизм - благо!? В любом случае?
- Нет, конечно! Сравните военный коммунизм Ленина с военным коммунизмом Рузвельта! Разница не меньше, чем у Мартина Лютера и Игнатия Лойолы. И по той же причине: нельзя благой цели достигать подлыми или насильственными средствами.
- Хорошо, допустим, что насилие - недопустимо. Но как тогда достичь коммунизма? Ведь придётся отобрать у людей собственность, а они не отдадут её добровольно!
- А нужно ли её отбирать? Вот Рузвельт ни у кого ничего не отнимал, а коммунизм у него получился очень даже симпатичный; и функциональный, что характерно! Вы поймите, что научный коммунизм, как последняя стадия развития общества вырастает из капитализма совершенно самостоятельно, вне зависимости от действия каких-либо партий. Это как рабовладение сменилось феодализмом без участия 'политической партии феодалистов'. И 'феодальный интернационал' создавать для этого тоже не потребовалось. Просто новый уклад жизни и новый способ хозяйствования оказались эффективнее старых. Там, где люди приняли его, как в Восточной Римской империи, смена общественного строя произошла в рамках существующего государства. Там же, где правящие классы, как в империи Западной, упорствовали в своей приверженности прежним порядкам, переход сопровождался разрушением старого государства и созданием на его месте новых варварских королевств.
- Интересно, как эту ситуацию можно спроецировать на приход коммунизма?
- Очень просто! Давайте присмотримся к тому, как приходил в Римское общество феодализм. Началось это с появления на горизонте новой идеологической доктрины, которая провозглашала, что все люди - братья. И все они равны перед богом. Это было раннее христианство. Тогда все состоятельные римляне были уверены, что это - религия рабов. Приверженцев нового учения сначала осмеивали и игнорировали, затем в ход пошли запреты и репрессии. Но постепенно всё больше граждан Рима проникалось новой идеологией. Проникновение шло одновременно с трёх сторон: новую идеологию с удовольствием осваивали униженые и оскорблёные, поскольку им она была выгодна. Её впускали в свой мир правдоискатели из самых знатных семей, поскольку она давала им чувство единения с прогрессом и народными чаяниями. И наконец, третий канал проникновения - женщины. Они всегда готовы посочувствовать слабым и помочь беспомощным. А через них новая идеология постепенно передаётся детям. В результате рабы всё хуже воспринимали своё состояние, прогрессисты из патрициев придумывали всё новые способы выгодного для себя их освобождения, а женщины обеспечивали увеличение внимания всего народа к этой проблеме. Теперь давайте посмотрим на современное состояние общества. Почему коммунизм запрещён в США? Он слишком привлекателен для самых низкооплачиваемых слоёв населения, поскольку признаёт их неотъемлемое право на лучшую долю. Женщины из состоятельных семей чем дальше тем больше занимаются благотворительностью, то есть добровольно раздают свою собственность нуждающимся. И, наконец, самые богатые и влиятельные люди страны всё больше и больше демонстрируют на практике свою приверженность коммунистическим идеалам. Скажите, зачем работают финансовые воротилы США? Им за остаток жизни не истратить того, что имеют, проживи они даже по 100 лет! Не потратить этого их детям и даже внукам! Так для чего? Если задуматься, деньги для них - не средство существования. А простое мерило успеха. Они зарабатывают деньги потому, что им нравится заниматься любимым делом, нравится сам процесс успешного труда. Я не удивлюсь, если узнаю, что и Вы, Билл, частенько забываете обналичивать чеки на зарплату. Вот скажите, сколько Вам заплатили за последний месяц? Не можете! Значит и Вас против воли уже засасывает в коммунистическое будущее! Причём, заметьте, без всякого желания с Вашей стороны. Коммунизм начинается не там, где комиссар с маузером отбирает имущество у богатых и раздаёт бедным. Коммунизм, научный коммунизм, приходит туда, где деньги перестают быть главным двигателем жизни. Труд человека высвобождается из-под их влияния. Любимая работа становится важнее хорошего заработка. И с потреблением происходит то же самое. Человек покупает не ту машину, которая максимально экономична в эксплуатации, а ту, которая ему больше нравится. Так что, каждый проносящийся по Манхеттену раскошный 'кадиллак', сменивший экономичный 'форд' или 'бьюик', приближает вашу страну к коммунизму вернее, чем все русские танки и самолёты вместе взятые.
- И почему же Вы тогда служите своей идее, если все усилия бесполезны? Если и без того победа обеспечена?
- Усилия вовсе не бесполезны! Движение к феодализму тоже шло с двух сторон: изнутри Рима, от тех трёх источников, про которые я Вам говорил, и извне, со стороны новых варварских государств, которые были намного беднее, да и жизнь в них была труднее на порядок, но благодаря отсутствию рабовладельческих тормозов они гораздо быстрее прогрессировали. Ещё не известно, как скоро победил бы феодализм без их усилий.
- Хорошо, Алекс! Я подумаю над Вашими словами. А теперь отдыхайте. Время позднее. Завтра выходной. А послезавтра с утра мы продолжим нашу беседу.
6.
Донован открыл ящик стола. Там лежала целая стопка чеков, которые он так и не собрался отнести в банк. Он взял в руки всю пачку и стал их пересчитывать. Двенадцать штук. Ничего себе! Зачем он приехал на Манхеттен? В этой квартире он не появлялся уже четыре месяца. За сегодняшний день генерал объехал все свои дома и квартиры. Чеки были во всех рабочих столах. В общей сложности почти половину времени, пока он гонялся за русским резидентом, Донован работал 'за идею'. Что же получается? Всё это время он пропитывался коммунистическим духом?!
Как там сказал Бломберг? Каждый кадиллак, заменивший экономичный форд, приближает победу коммунизма в Америке надёжнее, чем все русские ракеты и танки вместе взятые. Совершенно непроизвольно Билл выглянул в окно. Улицу от тратуара до тратуара во всю её видимую длину заполняли красивые и дорогие машины. Автомобили представительского класса. Урчащие двигателями символы успеха и процветания Америки. Как же их много! И почти все - кадиллаки. Преобладали, понятное дело, четырехдверные 'хардтопы' новейшей модели, но хватало и двухдверных купе, и кабриолетов. Попадались черные бронированные кадиллаки и длинные, как сосиски, кадиллаки-лимузины... Они слеплялись в сплошную разноцветную массу и медленно наползали на Донована. Светя сдвоенными фарами, автомашины поблескивали разинутыми ртами радиаторных решёток, грозно скалили клыки бамперов и глубокомысленно шуршали колёсами. По мере приближения Билл всё явственнее видел проступающие сквозь завесу дорогих машин силуэты притаившихся за ними советских танков и слышал скрежетание гусениц...
Внезапно ему стало нечем дышать. Руки рвали ворот рубашки, пол медленно уходил из-под ног. Падая, Дикий Билл ухватился рукой за скатерть. Всё, что было на столе, с грохотом полетело на пол. С хрустальным звоном разлетелся на мелкие кусочки стоявший на самом краю графин. Жалобно тренькнул упавший следом телефонный аппарат. Сорванными листьями разлетелись по всей комнате сложенные в аккуратную стопочку банковские чеки.
Когда привлечённый шумом охранник вбежал в комнату, его начальник только хрипел, неуклюже ворочаясь на полу, как вынутая из воды каракатица. Собрав последние остатки сил, он еле слышно прошептал:
- Манхеттен, русские танки... Коммунисты, все коммунисты... они здесь, они уже...
Голова безвольно рухнула на пол. До самого приезда врачей охранник массировал сердце и делал искусственное дыхание. Только двадцать секунд он потратил на звонок в скорую помощь, и больше не прервался ни на мгновение. Но все усилия были напрасны. Охранник отказывался верить, что его шеф умер. За четыре года, которые он проработал у Донована, парень очень привязался к своему пожилому начальнику. И в его молодой голове никак не укладывалось, что такой бодрый старик может в одно мгновение оставить этот мир.
А в это время в другом помещении ещё один пожилой мужчина прокручивал в голове тот же самый разговор. Он затеял эту сложную, последнюю в своей жизни игру, чтобы попытаться вывести из строя самого сильного из противников. Единственного, кто мог вычислить, в каком направлении искать нити к затаившейся разведсети.
Осталось только убедиться в эффективности своего плана и привести в исполнение его последний пункт: попытаться покинуть комфортабельную камеру через морг военного госпиталя. Ланс почти двадцать лет занимался йогой. Он мог ввести тело в летаргический сон, практически неотличимый от смерти, а затем вывести из него через заранее определённый промежуток времени.
По расчётам, вчерашняя речь уже должна была подействовать. Если удар достиг цели, то либо Донован примчится с раннего утра опровергать и спорить, либо... Во втором случае план с уходом в госпитальный морг нужно приводить в действие сегодня после ужина. Подготовка требует почти двенадцать часов. Ланс мельком глянул на циферблат. Пора начинать. Чередуя напряжения и расслабления мышц грудной клетки, он стал постепенно замедлять дыхание и пульс, пока не потемнело в глазах. Потом вернулся к обычному состоянию. Первый сеанс занял меньше получаса. Теперь ему нужен был час отдыха.
Внезапно перед Алексом в воздухе возникло тёмно-серое облачко примерно полтора фута в поперечнике. Черно-белый комок неясных очертаний в его центре несколько секунд спустя пульсирующими движениями превратился в фигурку рисованного Микки Мауса.
Ланс непроизвольно попытался закрыть руками лицо. 'Вот так и сходят с ума! - подумал он, - сначала навязчивые идеи, потом галлюцинации, дальше последует полный отрыв от реальности...'.
- Насчёт отрыва от реальности вы абсолютно правы, - голос мультяшки, казалось, шёл не из облака, а прямо из центра головы Ланса, - сегодня Вы от неё по-любому оторвётесь. Ваш противник только что умер. А на этот случай у начальника охраны в сейфе лежит письменный приказ о Вашей немедленной ликвидации. По инструкции он должен вскрыть пакет после официального сообщения о смерти Донована. И талант йога Вас не спасёт. Путь в морг здесь предусмотрен только один - через анатомический стол. Мимо него не проскочишь, таков порядок.
- Кто Вы? - прошептал Ланс.
- Комната прослушивается, Вы помните? Так что отвечать лучше мысленно. Я услышу.
- А изображение? - мысленно проговорил Ланс, - Вы про него не забыли?
- Мое изображение транслируется прямо на сетчатку глаза, его никто, кроме Вас, не видит. Что касается Вашего изображения, то в комнате 16 камер, ещё 5 в коридоре и 2 в санузле. Если хотите, чтобы Ваше лицо вышло из кадра, для этого есть единственное место...
- На толчке?
- Вы угадали. Продолжим разговор, или желаете взять тайм-аут?
- Продолжим. Кто Вы? Что Вам от меня нужно?
- Мы те, кто предлагает Вам спасение от гибели. Конечно, не за просто так. Для всех людей на Земле Вы погибнете, сеть будет работать дальше без Вашего участия. Вы будете жить вдали от родной планеты и больше никогда на неё не вернётесь.
- Вы инопланетяне? Так... информация о Вас возникла не на пустом месте! Вы действительно сотрудничаете с американским правительством?
- Нет, Вас поймали на пустышку. Но мы действительно инопланетяне, и мы начали наблюдать за Землёй больше двух тысяч лет назад. Никакого вмешательства в земные дела с нашей стороны не было, нет и, наверное, не будет. Иногда мы предлагаем жителям Земли перейти к нам на службу, но только тем, кто не имеет перспектив здесь. Вот Вы, например, сегодня можете уйти с нами или остаться. В любом случае Ваша земная жизнь закончится. Разница только в том, что в одном случае Вы погибнете, а в другом - мы сымитируем Вашу смерть. Всё будет выглядеть вполне натурально. Есть и другой вариант - Вы можете исчезнуть прямо из комнаты, и оставить охрану 'с носом'.
- А как технически вы это провернёте?
- То есть Вы согласны?
- У меня есть выбор?
- Выбор всегда есть. Впрочем, проблем с сомнениями в Вашем искреннем согласии, у нас не возникнет. Скрыть свои намерения от телепатов ещё никому не удавалось.
- Здесь мне трудно с Вами спорить. А почему Вы выбрали именно меня? Или Вы всем это предлагаете?
- Не всем, конечно. И на Вас мы случайно вышли. Нас вообще-то изначально Донован интересовал. Но это отдельная история. Времени осталось мало, какой вариант ухода Вы выбираете?
- Героическая гибель будет выглядеть естественнее. И после неё искать сеть особо сильно не будут. Голову сняли, ноги сами отвалятся...
- Через полчаса пойдёте принимать душ. Там мы Вас подменим. Клон к этому времени будет готов. Он вечером погибнет вместо Вас, но ему это не страшно. Биологическая машина, запрограммированная на исполнение одной операции. Зато у него будут Ваши параметры и самый квалифицированный паталогоанатом не отличит его труп от Вашего, даже если придётся сравнивать... Шучу, сравнивать им не придётся.
- Хорошо, какова моя роль в этом спектакле?
- Заходите, раздеваетесь. Первые пять минут моетесь, как обычно. Затем вместо сигнала камеры на пульт охраны будет поступать запись предыдущих минут. Остальное обсудим после окончания операции. Я сейчас Вас покину, нужно всё подготовить...
7.
Сеть после смерти резидента обнаружить не удалось. Казалось, она провалилась сквозь землю. Но утечки информации прекратились. И Даллес успокоился. Постепенно всё вошло в привычную колею. Вот только... в Колумбийском университете два года спустя вынуждены были уволить одного из лучших профессоров. Слишком часто он стал появляться на службе в совершенно неподобающем виде.
Прискорбно... А что делать? Алкоголизм - эпидемия двадцатого века...
[1] с сентября по ноябрь 1918 года Феликс Эдмундович Дзержинский находился в Швейцарии, по одной из версий, он навещал там свою семью
[2] АНБ - агентство национальной безопасности
[3] СИС - армейская контрразведка
[4] Джи-2 - армейская разведка
[5] Аллен Уэлш Даллес в это время (1953-61гг.) был директором ЦРУ
[6] Дуайт Эйзенхауэр в 1953-1961 гг. президент США
[7] Уильям Джозеф Донован - первый и единственный глава Управления стратегических служб, возглавлял УСС в 1941-45 гг.
[8] это прозвище дали Доновану сослуживцы во время 1-ой Мировой войны
[9] до 1941гг. Донован занимался частной адвокатской практикой в Нью-Йорке, после того как в 1929 году ушёл с поста помощника генерального прокурора США
[10] за 1-ю мировую войну Донован был награждён орденом Почёта, крестом 'За выдающиеся заслуги', 'Серебряной звездой', французским орденом Почётного Легиона и орденом Британской Империи
[11] в 1905 году Донован получил степень бакалавра искусств в Колумбийском университете
[12] в 1907 году он стал ещё и бакалавром юридических наук
[13] контрнаступление двух германских танковых армий в декабре 1944 года застало американские войска врасплох
[14] Главное управление исследований и анализа (аналитическая служба УСС)
[15] во время Гражданской войны в России Донован был офицером связи армии США при штабе Колчака
[16] одно из направлений христианства, несторианами были многие христиане из армии Чингизхана
Возвращаясь вечером с дачи, Евгений обнаружил, что его преследуют. Он сделал крюк, чтобы высадить Тамару возле её подъезда, и не спеша поехал к спальным районам, где располагалось его скромное жилище.
В зеркало заднего обзора было видно, что позади его автомобиля уже давно маячит небольшой зелёный фургон. Внезапно Евгению показалось, что за сегодняшний день он уже не в первый раз видит эту машину. Чушь какая-то, - подумал он. - Кому могло понадобиться за мной следить?
Вскоре фургончик отстал. Показалось, - облегчённо подумал Евгений. Не доезжая до дома, он остановился возле киоска, в котором продавали газеты, и вышел из машины. Холодный осенний ветер развивал полы его плаща. Листья уже были жёлтыми, но падать ещё не собирались. Возможно, вчера был последний тёплый день, - подумал Евгений.
В стеклянном чреве киоска виднелись журналы. Евгений машинально читал заголовки газет. 'Депутат Жилдрен предлагает легализовать лёгкие наркотики в России. Люди должны иметь право выбора, - говорит депутат'. Дядя, да ты с ума сошёл. Или работаешь на наркомафию? 'Встреча большой десятки в Москве'. 'Врачи, голодающие в знак протеста против урезания ассигнований на бесплатную медицину, арестованы. Им предъявлено объявление в нарушении социальной стабильности. Вскоре заговорщики предстанут перед судом'.
Заголовки оставили его равнодушным. Маразм нынешней жизни уже давно перестал Евгения удивлять. Наконец он нашёл, что искал. Новый номер 'Техники молодёжи' весел прямо перед ним за стеклом.
Из внутреннего кармана Евгений вынул тёмный кожаный кошелёк, отсчитал деньги.
- 'Технику - молодёжи', пожалуйста.
Продавщица, которую до этого момента и толком-то видно не было за газетно-журнальной продукцией, медленно зашевелилась. Толстая рука не спеша сгребла деньги и двинулась к витрине, словно в замедленной киносъёмке. Наверно, старушка к пенсии подрабатывает, - решил Евгений.
- Возьмите, - голос, против ожидания, был молодым.
Сквозь узкое окошко Евгений, наконец, разглядел продавщицу. Ей не было и тридцати. Евгений едва заметно пожал плечами, но тут же забыл о женщине, с предвкушением рассматривая журнал. Он открыл его, не отходя от киоска. Быстро пробежал глазами по содержанию. Вот оно! Евгений быстро нашёл нужную страницу.
'Сегодня молодой историк Евгений Звягинцев поделиться с нами своими взглядами на развитие человечества', - значилось крупным шрифтом вверху страницы. У молодых учёных не каждый день интервью берут - Евгений испытал прилив гордости. Он был не намного старше продававшей газеты женщины.
Историк наугад прочитал несколько абзацев.
'Значит, вы считаете, что нынешний облик цивилизации случаен?' - спрашивал корреспондент.
'И да, и нет. Когда внутри социума возникают две взаимоисключающие тенденции развития, то всё зависит от преимущества в организованности и силе воли сторон. Особенно от воли. Известно, что для смены власти нужно только полпроцента активных и три процента активно сочувствующих от общего числа населения. Известно, что на кануне последних выборов, перед приходом Гитлера к власти, вожди немецких социал-демократов покинули страну. Они заранее сдались. За Гитлера же готово было умереть слишком много народу. Я имею в виду, в то время'.
'От чего же зависит воля?' - задал новый вопрос журналист.
'Если б я знал точный ответ на этот вопрос, то был бы богом. Мне кажется, что воля зависит в основном от себя самой. Лично я верю в её свободу, чтобы там ни твердили о детерминизме вселенной физики'.
Читать дальше Евгений не стал: помнил интервью наизусть. Он вернулся к машине. Сел на сиденье, однако вместо того, что бы включить газ принялся перелистывать журнал. В глаза бросился заголовок: Физик-теоретик считает, что время подобно сети постоянно ветвящихся каналов. Заинтересовавшись, Евгений принялся читать статью.
Представим, - писал учёный, - что вдоль этого условного канала движется некий механизм-реализатор, замораживающий в канале воду. Как только механизм проходит, вода оттаивает. В физическом смысле нет никакого прошлого позади и никакого абсолютного будущего впереди. Есть лишь волны вероятности, коллапсирующие в события в настоящем.
Дочитать статью не удалось: в окошко машины кто-то деликатно поскрёбся. Евгений повернул голову. Возле автомобиля стоял маленький, лет десяти мальчик в синей куртке и вязаной шапочке. Евгений слегка опустил стекло.
- Чего тебе? - спросил он.
- У вас передняя шина спустила, - сообщая эту новость, мальчишка улыбался так, словно пересказывал своему собеседнику самое счастливое из возможных известий.
Евгений нахмурился. Быстро выйдя из машины, он осмотрел колесо. Оно не просто спустило, Евгений различил сделанный на шине аккуратный разрез. Историк вполголоса выругался. Не иначе, когда к киоску ходил, - понял он. - Теперь придётся возиться с запаской. Он удивился, что не заметил разрез сразу.
Евгений двинулся было к багажнику за домкратом, когда взгляд его упал на стоявший позади автомобиля зелёный фургон. На этот раз сомнений у него не было. Он узнал украшавшую стенку фургона эмблему: две зелёные пальмы на берегу, над которыми сияло красное солнце.
Историк вздохнул. Спокойно, - сказал он себе, - ты просто становишься параноиком. Все эти встречи означают лишь то, что ...
Довершить мысль Евгений не смог. Со стороны киоска послышался дикий крик:
- А-а-а!
Звягинцев резко повернулся. Забыв про степенную медлительность, продавщица выскочила из увешанной журналами будки так, словно за ней гнался целый отряд разбойников. И было от чего: стеклянный киоск оплывал, будто свеча.
Прозрачные стенки расползались. Газеты падали вниз. Блестящие капли срывались, точно каплющий воск. Вскоре вокруг металлического каркаса образовалась обширная лужица. Однако она не застывала. Сверкающая поверхность кипела, стремительно испаряясь, вскоре на её месте лежали лишь почерневшие журналы.
Евгений тупо смотрел не в силах поверить в происходящее. Внезапно он ощутил в правой руке какую-то слизь. Журнал, который он до сих пор машинально держал, явно решил последовать примеру киоска. Он бурно разлогался, превращаясь в источающую зловонье бурую массу. Историк отшвырнул его прочь.
С валявшейся на месте киоска печатной продукцией происходило то же самое. Вонь сделалась нестерпимой. Продавщица продолжала вопить.
- Кто оплатит!? - различил Евгений слова.
Кругом собирались зеваки. Потом Евгений сообразил, что кричит уже не одна продавщица. Он стал озираться. Сверкающие ручейки бежали по стенам домов. Большинство из них испарялись, так и не достигнув асфальта. Похоже, все стёкла в округе постигла аналогичная участь.
Самый упорный ручеёк всё же пробежал по панели. Евгений зачем-то сделал шаг в его сторону. Неожиданно кто-то ухватил его сзади за плечо и резко развернул.
Перед Евгением стоял крепкий, лет сорока мужчина, хорошо сложенный, но не качёк. Плащ и шляпа на нём были довольно заношены, и смотрел он на Евгения даже с некоторой виноватостью, это, однако не мешало ему наводить на историка небольшой тёмный пистолет.
- Это, мужик, ты чего, ты это брось, - только и нашёл, что сказать Евгений.
Он вдруг почувствовал, как стекает по коже до отвратительности холодный пот. До этого он считал подобное всего лишь литературной метафорой.
Он дернулся было назад, но тут же наткнулся спиной на кого-то, и этот другой ухватил его за руки, держа не менее жестко, чем первый. Звягинцев повернул голову, но сумел разобрать только то, что второй человек был намного моложе.
- Постарайтесь успокоиться, Евгений, - произнёс стоящий к нему лицом. Мы не собираемся вас убивать, пистолет заряжен снотворными ампулами.
- Откуда вы меня знаете? - Евгений был близок к тому, чтобы сорваться в панику. - Я закричу!
- Нет смысла, людям сейчас не до этого. Стекло и бумага всего лишь начало.
- Начало чего?
В Евгении стал пробуждаться интерес. Слегка ослаб даже страх.
- Распада, - произнёс его загадочный собеседник, - материя разрушается.
Стоявший позади до сих пор не произнёс ни слова.
- Что за бред?
Евгений замолчал, так как, случайно взглянув вниз, увидел, что по тротуару змеятся трещины. Они мгновенно расчертили панель мелкой сеткой. Мгновение спустя Евгений почувствовал, что опускается вниз, но движение тут же остановилось.
Тротуар и асфальтовое покрытие дороги целиком превратились в серый порошок, в котором ноги людей сразу увязли по щиколотку.
Только сейчас Евгений по-настоящему осознал возникшую вокруг панику. Не понимавшие происходящее люди совсем потеряли голову. Они кричали и бегали, вздымая серую пыль совсем недавно бывшую тротуаром. Пыль стояла в воздухе тонкой взвесью, из-за чего делалось трудно дышать. И это только усиливало панику. А на бывшей мостовой, провалившись во внезапно возникшие трещины, неподвижно стояли машины. Из за поднявшийся взвеси Евгений не мог разглядеть, целыли ли находившиеся в них люди.
Пыль лезла в дыхательные пути, и он закашлялся. Даже сквозь серую завесу было видно, что на людях начинает расползаться одежда. Мимо пронеслась молодая женщина. Сквозь прорехи в её одежде виднелась обнажённая грудь. Это зрелище, безусловно, привлекло бы Евгения, будь обстоятельства хоть немного иными. Сейчас же было попросту не до этого.
- Мужики, вы, это всё того, прекращайте, - произнёс он, не слишком вдумываясь в то, о чём говорит.
- Мы не можем, - серьёзно отозвался мужчина, говоривший с Евгением до этого. - Возможно, у вас получится.
- Мы просто хотели, чтобы вы всё увидели своими глазами, - произнёс второй. - Биологические структуры способны дольше сопротивляться распаду, но время на исходе.
А по домам уже бежали тонкие трещины.
Нет, - подумал Евгений, - это кошмарный сон, мамочка, я хочу проснуться.
В воздухе вспыхнуло тёмное сияние, оно разрослось, мгновенно обретая объём, затем сделалось плотным. Над машиной Евгения возникло сооружение отдалённо напоминавшее субмарину. Оно висело прямо в воздухе.
В следующий миг Евгений понял, что сооружение на самом деле ни на что не похоже. Точно так же дикарь мог бы попытаться описать луноход. Оно производило впечатление даже на объятых ужасом людей. Евгений слышал, как смолкли крики.
'Субмарина' пошла вниз, сминая машину. Кабина и капот вдавливались, словно их плющили паровым молотом. Внизу конструкции слабо засветилось розовое пятно. Подхватив Евгения под руки, пленители потащили его прямо к этому месту. Историк подумал, что надо попытаться вырваться, однако почему-то только обмяк.
У самого борта Евгений дернулся, ожидая, что сейчас стукнется лбом о металл. Но вместо этого все трое прошли оболочку насквозь. Историк позорно потерял сознание.