Уже три дня они продвигались к небесной лодке "Ворхар". Док-Атор был прав - быстрый рейд по землям б'Рвана давал хороший шанс добраться к цели. Четверть пути уже была пройдена - без единой стычки. Эбирройская степь была ровной как стол, и выглядела безопасной.
Но правда заключалась в том, что это было обманчивое впечатление.
Порой им встречались следы больших отрядов.
Это было полной неожиданностью, но, похоже, в пустынной степи разгуливали не менее чем стодромовые разъезды. Конечно, это могли быть и выпасные дромы, но кто знает наверняка?! Спешившиеся элитары вместе с лучшими следопытами придирчиво изучали сухую землю, на которой едвали Дар мог заметить и один отпечаток.
И без того осторожные, три командира теперь двигались как по минному полю, выверяя каждый шаг отряда. Скаутские дозоры были усилены и выдвинуты еще дальше вперед. Появились "стоячие" - совершенно необычные вертикальные приспособления на спинах дромов, куда отаруги время от времени забирались чтобы обозреть окрестности с остановленного животного. Но несмотря на охранение скаутов, глаза элитаров постоянно были прикованы к горизонту.
Дар же имел собственную "разведку местности". Высланный далеко вперед какор не оставлял понятных танграм следов, но предоставлял своему хозяину все преимущества высокой технологии. Извлекая наглазник из боковины латнира, Дар, под взволнованные взгляды тангров, пристраивал его в глубокой глазной впадине тангра, уцепляя крепежи на носу и за ухом. Оно было похоже на сложный монокль без металлических частей, блестевший в центре прямоугольным непрозрачным стеклышком. Небольшие резиноподобные пластины от него касались брови и немного щеки. Видно было хорошо - точно от глаза робота. Глядя через "монокль" и общаясь с шарки какора, Дар знал что не было случаев, чтобы тот встретился с б'рванцами. Но несколько раз Дару удавалось наблюдать его глазами далекие клубы пыли у горизонта. Размер пылевых следов был очень внушительным.
"Глаз железного друга" вызывал почтительные кивки элитаров, они внимательно выслушивали рассказы обо все что он видел. Не шутка ведь: передавать информацию без слов на такое расстояние! Дар чувствовал, что его авторитет Древнего рос с каждым днем.
Карта, полученная от "Карасса" была единственным путеводителем по б'Рвану, если не считать неких туманных высказываний Куаргира и его соплеменников. Но кх'Отрия была так далеко отсюда... Геологические и природные объекты на карте были отражены безупречно, а вот насчет населенных пунктов порой возникали проблемы. Дважды идущие впереди скауты натыкались на маленькие города, и тогда отряду приходилось срочно огибать их с приличным крюком, чтобы остаться незамеченными.
Ночные стоянки были тревожны. Тангры спали посменно, и бодрствующие скашивали шиташами сухие травы вокруг, чтобы кормежка прожорливых дромов не отнимала и утреннее время. Отоспаться потом можно было и на ходу.
И все же им везло - они беспрепятственно продвигались вперед. Задуманное исполнялось - с каждой минутой отряд приближался к звездолету Древних, скрытому под неспешными водами Эрны.
+ + +
Голубые вершины Лахирда были еще видны над горизонтом позади, жаркая дрожащая дымка Эбирройской равнины скрадывала их очертания. Небо над ними темнело, словно далекая туча намеревалась накрыть неприступные вершины. Не та ли это туча, молния которой вышибла Дара на девять дней в прошлое?
Пряный степной ветер был настойчив, выдувая из памяти недавние события в горах. С трудом верилось что еще несколько дней назад он шел по колено в снегу, пряча лицо от холодного ветра. Ныне он прятал лицо от ветра горячего.
Отряд двигался молча.
Дневная жара не располагает к беседе. В эту пору люди предпочитают скрываться в тень, а тангры становятся чрезвычайно немногословны. Хотя... кто знает, что была бы для человека эта температура?
Дар заинтересовался. Как провести знаки равенства? Чем измерить?
Невольно вспомнилась высадка на Цу-Рецц и ветры черно-оранжевых пустынь.
Пожалуй, там было слегка пожарче, - усмехнулся Дар. - Хоть маленькие реццы и мерзли в пушистых белых шубках... Интересно, какая у них температура тела?
Все было относительно... Может статься жара тангров - легкая прохлада для человека? А сами тангры - по колено школьнику?! А может наоборот, двухметровый Бторога - по пояс Ходвату?
Дар задумался, сравнивая, и пытаясь на основе собственного опыта сделать трудный вывод. Но не было точек опоры.
Что делает существ разными или равными?
Как измерить степень равности?
Как определить ступени разности?
Ответов, конечно, не было.
Взгляд его поднялся выше, охватывая глубокой синевы небо, прекрасное в обрамлении снежных облаков, но готовое в любой момент изрыгнуть небесную лодку врага.
Восприятие реальности было щемяще-острым, сладко-проникновенным. Что-то из его тангрового естества, чувствующего неразрывные связи - с кланом, с цнбр, со всем этим огромным миром Рортанга.
Дар вдруг ощутил, не понял умом, а именно прочувствовал: он здесь - ксенолог. Не меньше Манолы или Корнвэлла, а может и куда больше. Один, без ничьей поддержки, он соединяет оба мира. Только задача куда сложнее. Мало заключить договор с чужаками. Надо еще найти своих. И еще знал: его контакт самый необычный. Потому что он носит его внутри, как беременная женщина носит в себе другое существо. Ему выпало соединить в себе и человека, и этот странный симбиоз тангра и цнбр. Загадочный тройственный союз, дающий чудесное преимущество. Преимущество познать себя "в шкуре" чужака, почуять чем он живет, чем дышит, каковы его тайны и надежды... Как знать, смогли бы Корн или Манола разгадать загадки тангров, их неразрывную связь с разумной травой, сложную многоступенчатую логику их поведения? Или получили бы шиташ в горло при первом же вопросе о цнбр?! Как ни крути, он, Дар Петлюгин - ныне ходячий Контакт, мечта всей ксенологической братии Союза Семи Миров...
Вспомнив ребят, Дар помрачнел. Огненная смерть Манолы, исчезновение Корнвэлла, утянутого реццами прямо из под его носа... Какой он браттар теперь - единственно выживший?! Вспомнилась вспышка взрыва, погубившая малоулыбчивого Нуитаву и его забронированный шлюп номер семнадцать...
"Ничего нет плохого в смерти воина", - сказала в нем душа тангра. - "Они погибли достойно, не проявив трусости и стремясь помочь своему клану!"
"Нет", - сказал душа человека внутри него. - "Ксенологи не воины".
Он задумался, и ум тангра оценил это более взвешенно:
"Да, они были скорее женщины, чем мужчины".
"Тебе не понять", - сказал человек.
"Отчего же? - ответила тангровая часть. - "Они надеялись заболтать и уговорить чужаков. Они были согласны петь и танцевать этим реццам. Корнвэлл даже хотел отдать свою жизнь без борьбы. Просто женщины!"
"Не надо так примитивно", - попросил человек. - "У них была причина поступать именно так..."
Дар с удивлением присматривался к этому обмену рефлексиями внутри себя. И вдруг заметил еще одного свидетеля, присутствующего рядом. Нечто невысказанное, необъяснимое словами, смотрело на него изнутри его самого. Оно было совершенно бессловесно, как тень, как призрак, но он безошибочно узнал этот "взгляд". Естественно, цнбр тоже участвовала в разговоре, понимая не слова, а проецируемые чувства и понятия. Она была тем, кто присутствовал всегда и везде, хотя он и забывал порой об этом.
"Я справедлив", - сказал ей Дар в глубине самого себя, будто оправдываясь. - "И я стараюсь делать лучше для моих друзей. Поэтому мы скачем к "Ворхару", чтобы подняться в широкое небо. Чтобы достичь далеких планет, где решаются судьбы этого мира. Чтобы найти истоки моей загадки и решить ее! Ясно?"
"Мы-ы..." - дохнуло из глубины, и неясные мягкие токи пронзили его вдоль ног, рук и позвоночника...
Куаргир, сидевший первым наездником, вдруг обернулся - улыбающийся, с приветственно поднятой рукой. Лучи Рора игриво переблеснулись на золотых наковках, сияющими змейками идущих по волнистым изгибам его костяного шлема.
Чужак?
Соратник?
Кто скажет, где кончается грань ксенологии, и где начинается дружба?
Дар кивнул ему, возвращаясь в реальность и властно оглядываясь.
Три командирских дрома неслись рядом, выровнявшись в линию. Их прыжки были почти синхронны - насколько вообще синхронны могут быть тангры разного корня. Следующие за ними скакуны поднимали в плавящемся воздухе желто-зеленой равнины многочисленных отаругов, что посверкивали острым боевым железом. Сильнейшие и отчаяннейшие из элитаров вели их, послушные воле Дара.
Дар повернулся вправо - рослый серо-голубой хуураданский скакун играючи нес на себе Саудрака. Лицо краснокостного хуураданца было презрительно-отрешенным, будто высеченным из камня, как и лицо второго всадника за ним. Прищуренные глаза зорко осматривали горизонт, держа в поле зрения и ушедшую далеко вперед дромовую пару разведчиков его отряда. Дар невольно вспомнил монолитную неприступность этого командира на прорыве из Изир-Дора, его неиссякаемые военные уловки, его безошибочное определение слабых точек врага, а также момента нанести сокрушающий удар. Саудраку следовали еще четыре мощных голубоватых дрома о трех отаругах каждый. За правый фланг можно быть железно уверенным.
Слева устремлял свой бег чуть менее рослый пятнистый дром, что нес упрямого Док-Атора. Глядя на него, можно было решить что они братья - так мало эмоций на краснокостном лице, так много пренебрежения к опасностям впереди. Напор и ярость Док-Атора, его отчаянная решимость и удача в неожиданном натиске - вот что снискало ему славу в а'Зардате и за его пределами. За элитаром а'зардов сотрясал землю отряд из четырнадцати дромов. Им пришлось испытать довольно долгий путь до Горна, и на многих дромах сидели только по одному всаднику.
Прямо перед ним был блестящий от жира, черный панцирь кх'отра, густо полнящийся тангрописью врезок. В "азах латнира" был изображен сидящий скех с выпяченной грудью, тотем кх'Отрии. Скех имел две головы, с равной яростью оскалившихся в разные стороны. Золотая и серебряные краски на его головах были поцарапаны и местами стерты, но красноречивость изображенного от этого не страдала. Могучий воин, искуснейший хитрец и разведчик, Куаргир будет настоящей опорой отряду. Его знание кланов Рортанга, их языков и обычаев бесценно, равно как и гибкость его психики. Не говоря уж о навыках следопыта и лазутчика, не раз выручавших Дара в сложных ситуациях.
Куаргир вчера рассказал Дару, как нашел отряд своих соплеменников, готовивших ночлег неподалеку от Горна в ту ночь. Все они, конечно же, были просто безоружными и беззащитными торговцами, прибывшими на рынок города кузнецов для закупок своему клану. И вряд ли кого особо касается, что заполучив голубые эриг-шиташи, торговцы вдруг побросали свои торговые бирки, обратившись в крепких отаругов, смелых и закаленных в боях. Ободранный в Хоргурде, но тем не менее еще гордо висящий пук "хвоста" на затылке Куаргира обеспечил уважение и подчинение соплеменников, хотя это было излишнее. Многие в отряде лично знали семью Фиоркхур, рождавшую лучших мужчин-разведчиков кх'Отрии. Так Куаргир стал элитаром отряда, не уступающего силам Док-Атора. Огромные баулы, висевшие по бокам его дромов сообщали, что запасы торговцев-разведчиков были немалые, и, видимо, полезные. Поголовно вооруженные эриг-шиташами, эти тангры представляли собой грозную мощь.
Дромаруги следовали позади тремя компактными группами.. Сводный отряд получился солидный: тридцать три дрома, более семидесяти бойцов - маленькая армия! Хуураданцы, а'зарды и кх'отры по-прежнему не смешивались, держась отдельными клановыми стаями. Цвета их кости, их дромов, их одежды, запах их цнбр - все было разным. Всадники относились друг к другу подозрительно - и все же временами в глазах бывших врагов проскальзывало сочувствие к попутчикам из другого клана. Дар был счастлив видеть это. Безразлично, по какой именно причине так случалось. Важно было - их возможно научить сотрудничеству, научить понимать и доверять друг другу. Это было просто необходимо в конце-концов.
Дар ощущал что-то вроде гордости - в этом интернациональном обрамлении супер-элитаров и их дромаругов. К содействию удалось склонить не просто воинов трех кланов. Сотрудничать согласились три врага, каждые двое из которых находились во состоянии войны. Это был ответ на его старые предположения, что ненависть к гонклардам объединит всех мужчин, носящих латниры. Пока было сложно предвидеть, как далеко зайдет эта готовность тангров. Но, в любом случае, теперь у него повсюду будут новые и новые соратники. Одному в поле больше не быть!
Вновь вспомнился бой с "космопехами" в жаре пустыни Цу-Рецц. Потеряв Манолу, Корнвэлла и Нуитаву, он отчаялся - один против тысяч и тысяч...
Больше такому не бывать!
За ним - войско.
Пока только с шиташами в руках.
Но это ж дело наживное...
Куаргир вдруг снова обернулся с улыбкой:
- Древний! Помнишь, тогда в горах я говорил, как мне не терпится оказаться на твоей небесной лодке? Я не мог и представить, что моя мечта сбудется так скоро!