Аннотация: Жизненный путь героя вновь неожиданно меняется.
Сол побаивался здоровенного шамана. Виной тому был не столько его грозный вид и внушительный рост, сколько пристальный, въедливый взгляд черных глаз из-под кустистых бровей. Но делать нечего, пришлось исполнять указание Севала.
На следующий день Сол впервые робко переступил порог низкой хижины, стоящей немного в стороне от села возле самого обрыва.
Бурый принял помощь благосклонно, что-то пробормотав себе под нос. С тех пор Сол по-прежнему был изгоем, но у него появилось хотя бы одно важное занятие.
Двое раненых горцев не требовали особого ухода. Сол кормил их бульоном, менял повязки с лечебной мазью, протирал влажной губкой потные тела. Один из воинов быстро пошел на поправку и вскоре покинул хижину шамана на своих ногах. Второй был ранен в грудь. И его рваная глубокая рана никак не хотела затягиваться. Он то приходил в себя, то метался в бреду, то забывался тяжелым сном. Изо дня в день его состояние, казалось, становилось только хуже.
Вот уже и лето стало стремительно катиться к финалу, ночи начали темнеть, а дни приносить прохладу. Как раз тогда жизнь Сола вновь решила сделать крутой поворот. В один из вечеров, когда луна выкатилась из-за гор круглой медной монеткой, брошенной в чашу для подаяний щедрой рукой, Бурый позвал Сола в свою хижину.
- Крутобокий совсем плох. Буду камлать, - в своей обычной отрывистой манере проворчал он, - ты поможешь.
- Но как? Я же не знаю, я никогда...
Бурый оборвал поток слов мальчика взмахом руки.
- Будешь повторять мои слова. Будешь подавать мне настой. Будешь следить, чтоб никто не мешал. Все.
Шаман не спеша облачился в длинную накидку из странной серебристой шкуры, по краю увешанную медными палочками и дисками. Подал Солу плоский и широкий глиняный сосуд, открытая часть которого была туго затянута тонкой кожей, и бурдюк с неизвестной жидкостью. Затем легко взял бессознательного горца на руки и отправился вон из хижины. Солу ничего не оставалось, как последовать за ним.
***
Отойдя немного от селения, шаман вскарабкался по неприметной горной тропе на небольшой выступ, на котором лежал плоский камень, напоминающий алтарь. На него был сгружен раненый. Сол осмотрелся. Полная луна подсвечивала горы необычным синим сиянием. Слабый ветер шевелил чахлую траву, чудом выросшую между камней. Все было видно будто днем, но призрачный свет искажал расстояния, заставляя предметы отбрасывать черные тени, казавшиеся прибежищами изначальной тьмы. Одному здесь было бы очень страшно, но рядом с шаманом паренек ощущал даже не страх, а какой-то безотчетный ледяной ужас, который находился где-то на самой границе сознания, не мешая действовать, но готовясь выбраться из своего укрытия, если дать ему на то волю. Казалось - он уже покинул мир живых и находится где-то вне его, в странном искаженном пространстве.
Шаман сел на камни так, чтобы раненый оказался между луной и им. Забрал у Сола глиняный сосуд, отпил из протянутого ему бурдючка и кивком головы велел и Солу отхлебнуть горькой жидкости с резким травяным ароматом. Положил сосуд на колени и принялся ладонью отбивать четкий ритм на натянутой коже. Сосуд отзывался, издавая странный гулкий звук. Бурый принялся наращивать темп, ударяя еще и еще, постепенно рвя и нарушая им же заданный ритм. Вскоре шаман начал раскачиваться в такт, отчего медные украшения на шкуре тоненько зазвенели. Постепенно к гулу и звону прибавилось невнятное бормотание шамана. Вдруг ритм ударов сменился, став резким и зовущим. Шаман вскочил на ноги и закружился в вихре звуков и лунного света. Сол, пристально наблюдавший за ним, безотчетно подскочил с места и тоже начал двигаться в такт.
- На меня! - каким-то краем сознания вспомнив, что должен повторять слова заорал Сол.
- Духи небес, горы и лес, боль изнутри, ты забери!
- Забери!
- Дай мне найти, душу в пути!
- В пути!
- Ей за порог не пришел срок!
Повторить последнюю фразу Сол уже не успел. На какое-то мгновение ему показалось, что он стоит посреди серой бескрайней степи. Бешеный ветер треплет его одежду и рвет волосы, а шаман неподалеку протягивает руку, и вытаскивает из ниоткуда пушистого белого кролика с розовыми ушками, влажным носиком и трогательными черными глазками и прячет за пазуху. Но тут мир заволокла какая-то вязкая серая пелена, воздух стал тяжелым и плотным, в глазах потемнело. Больше он ничего не помнил.
***
Очнулся Сол уже в хижине. Сильно болела голова, а во рту стоял горький металлический привкус. Когда после долгих мучений ему удалось открыть глаза, над ним стоял шаман. Въедливый взгляд его пристальных глаз не отпускал, проникая в самые далекие глубины естества.
- Ты ведь был там, да? - полуутвердительно проворчал шаман.
- Да, - прохрипел паренек.
Шаман кивнул и вышел за дверь.
Сол недолго провалялся в кровати. Самочувствие его вскоре улучшилось, и пришлось вставать. Хотя сон о серой равнине потом еще долго мучил паренька.
Первым делом Сол поспешил узнать о судьбе раненого горца. Тот уже мог самостоятельно сидеть и впервые уплетал что-то более существенное, чем разведенный с водой бульон.
Севал поджидал Сола в хижине.
- Вот что, парень: Бурый говорит, что ты маг. Ты ведь хотел приносить пользу племени? Ну что ж, твоя мечта осуществима. Ты сможешь принести больше пользы, чем десяток крепких бойцов. Но силой своей ты не владеешь и тебе нужно учиться. Не знаю, слышал ли ты про Ринронскую школу магии, называемую "Дом На Восходе", но тебе нужно туда отправиться. Понимаешь, ринронцы знают, как может быть опасна сила, если ей не умеешь управлять. Сила копится в тебе не находя выхода, вызывая безотчетную тоску, гнев, боль и выливаясь во что-то необузданное и страшное. Сильные маги, если их не учить, как правило, гибнут не успев повзрослеть, но перед этим могут причинить немало бед своим близким.
Поэтому, в магический университет принимают всех без исключения, не зависимо от их происхождения, положения и капитала. Единственное условие - способность к магии. Теперь тебе придется покинуть нас, тем более что в Ринрон как раз собирается наш торговый караван. И мне хочется надеяться, что шаман не ошибся, и тебя не отправят домой. А уж после окончания Дома На Восходе ты сможешь принести племени пользу, и никто уже не будет говорить, что я зря привел тебя сюда!
Сол просто не мог поверить в услышанное - он, мальчик на побегушках в трактире, сын погибшего фермера, оказывается способен к магии! Магия была для мальчика чем-то совершенно невероятным. Он не боялся Черных Птиц, в которых верили многие деревенские жители Дагдака. И магии он тоже не боялся всерьез, попросту не совсем веря в ее существование. А теперь получается, что ему всерьез придется учиться ей управлять... Нет, это было совершенно невообразимо!
Севал объяснил пареньку, что магические способности чаще всего передаются по наследству. Конечно, маги могли попадаться среди детей всех сословий, но в прежние времена дети простых людей не имели возможность эти способности развить, или хотя бы даже вовремя обнаружить, и часто гибли в молодом возрасте, не оставляя потомства. У дворян же в этом смысле были все преимущества. Именно для того, чтобы обучить магии всех к ней способных и была образована магическая академия.
Создатели Дома На Восходе считали, что магия является основной всего, это жизненная энергия, текущая в каждом явлении и существе. И как солнце появляется на востоке, начиная новый день, так и Дом На Восходе лежит в сердце Ринрона, начиная знакомство с магическим искусством для каждого способного ученика.
Конечно, правительство имело при этом и свои цели. Маг, состоящий на службе государства, мог принести намного больше пользы, чем жестянщик или горшечник. Все кто окончил обучение, должны были определенное время проработать на благо государства, помогая изобличать преступника, находя украденные вещи, леча людей и животных, защищая урожай от вредителей, управляя ветрами в парусах торговых кораблей, загоняя бродячих мертвецов в могилы. Да мало ли дел может найтись у практикующего выпускника магической академии! Самые лучшие ученики назначались на ответственные государственные должности или оставались в качестве преподавателей в ее стенах.