Аннотация: Главы 10 и 11. Немного перекручиваю сюжет. Плюс новые лица.
10
Гнев Эшшер перерос в раздражительность, что не могло не сказаться на всех покоренных. Скрипя половицами девицы бегали по казарме, наводя порядок и чистоту, выбегали во двор к кипящему чану за горячей водой и мчались обратно. Особенно старались новички и еще больше старались те, кто чувствовал за собой вину. Большим счастьем в эти минуту считалось отправиться в очередной патруль, а потому возвращения отрядов из города ждали с нетерпением.
Единственным спокойным местом, куда никто не заглядывал, была закрытая занавесями часть казармы, где лежала раненая Нойри.
- Как ты? - спросила Эшшер.
На лице у рыжей воительницы были повязки, лишь одна сторона была немного приоткрыта. Эшшер чувствовала боль, с которой боролась Нойри. Услышав голос командира, девушка посмотрела на нее и медленно указала на монолитную грубую тумбочку рядом с кроватью. Вскоре Эшшер держала в руках небольшую шкатулку, о содержимом которой она сразу догадалась.
- Палеран, - тихо прошептала Нойри.
"Гениальная сволочь!" - подумала Эшшер и осторожно приподняла крышку шкатулки. Внутри, обложенная бордовым бархатом с золотым шитьем лежала емкость с кровью.
- Пей, - энгино пожала плечами. - Это ничего не изменит.
- Он потребовал меня?
Эшшер кивнула в ответ и выглянула из-за занавесей, утихающий скрип половиц мгновенно усилился, даже раздались робкие упреки на нерасторопных боевых подруг. Энгино присела на край кровати и достала бутылочку из шкатулки. Нойри запротестовала, но быстро стихла, почуяв волю командира.
- Ты мне нужна, - Эшшер сломала печать на бутылочке и поднесла к губам подруги. - Пей. Не хочу тебя заставлять.
- Надеюсь, это его кровь, - прошипела Нойри.
Запах живой крови наполнил казарму, воительницы беспокоились и теряли самообладание. Эшшер своей волей подавила общее напряжение. Лишь в случае острой необходимости энгино нарушала запрет императора на употребление крови, отлично понимая, что запреты и существуют ради того, чтобы их нарушать. И чтобы на них делать деньги. Большие деньги, которых у большинства покоренных не было. Эшшер всегда знала, кто и когда из ее отряда употреблял кровь.
Пустая бутылка вернулась в шкатулку, шкатулка исчезла в тумбочке. С кровью уже через сутки Нойри будет на ногах, ожоги от "дождя" исчезнут, а с легким перевозбуждением рыжей красавицы справиться не сложно.
Оставив подругу, энгино вышла на улицу. Ей показалось, что половицы в казарме сегодня скрипят громче, на границе между раздражением и мерзостью.
Проникнуться царящей суматохой Эшшер не успела, ее отвлекла Эншу, сверкающая в темноте бледной прической.
- Энгино, у ворот купец спрашивает вас.
- Купец? Человек?
- Да, энгино.
До рассвета прийти к казармам покоренных решится не каждый человек и не по каждому поводу. На купца незнакомец не был похож. Сам высокого роста, крепкий в плечах, сильный подбородок и сверкающие умом глаза. Одет он был в добрые одежды и тяжелую, отделанную лисьим мехом накидку. Голенища сапог отогнуты и прошиты широкой нитью. На пальцах перстни с крупными камнями, в основном рубинами. Оружия при нем не было, охраняли незнакомца трое воинов в кольчугах поверх теплых жупанов, с тяжелыми мечами на боку и копьями в руках. В крытую повозку запряжен конь-тяжеловоз с длинной седой гривой. Щуплый погонщик зябко вцепился в поводья, и было не ясно до конца, держит он коня или конь придерживает погонщика.
- Госпожа Эшшер, - незнакомец слегка склонился, чем выдал свое не слишком благородное происхождение.
- Доброй ночи, - отозвалась Эшшер.
- Мое имя Равидан, госпожа. Родом я с севера, с самых границ Империи.
- Слушаю вас, Равидан с севера.
- Госпожа, энгино Варша когда-то спасла жизнь моему прадеду и с тех пор каждый раз, когда наша семья по делам посещает столицу мы, по завещанию нашего предка, вспоминаем о его счастливом спасении. Не сочтите за наглость и примите в дар несколько подарков от нашей семьи, - Равидан чуть отступил в сторону и указал на повозку. Он добродушно и слегка смущенно улыбался, - Здесь дары нашего края, полагаю, они немного скрасят вашу опасную службу.
- Ваше поселение, кажется, и называется Равидан?
- Равилен, госпожа. Небольшой городок у реки Равильни.
- Ах да, действительно, Равилен, - Эшшер лгала, она отлично помнила историю с небогатым купцом, дела которого на удивление пошли в гору после чудесного спасения. Только что делать с дарами она не знала.
Она повернулась и позвала Энши. Под ее командой повозку разгрузят очень быстро и ловко, в конце концов, подарок есть подарок, и он сам по себе ничего не меняет.
- И лично от меня, госпожа, примите этот добрый знак... - Равидан повернулся и кивнул одному из воинов. Тот шустро бросился к повозке, раскрыл одну из сумок и выхватил небольшую шкатулку.
"А это уже просьба!" - поняла Эшшер. Равидан открыл шкатулку.
"Лучше чем кровь", - подумала Эшшер, рассматривая крупные магические кристаллы в шкатулке. Приятный и мягкий свет голубых камней зачаровывал, особенно если вспомнить о цене каждого.
- Слишком дорогой подарок, я не могу его принять.
Северянин закрыл шкатулку и протянул ее энгино.
- Это подарок, госпожа. Он не имеет цены, - его улыбка убеждала в искренности слов, как и в последующей просьбе.
Больше десяти покоренных вышли из врат и направились к повозке. Эшшер и Равидан отошли немного в сторону, чтобы не мешать. Разгрузка началась, воины из охраны северянина видя хрупких девушек попытались было помочь, но были обсмеяны, подняты на руки отставлены в сторону. За видом хрупких тел скрывалась внушительная физическая сила. Впрочем, если бы рядом не было энгино и белокурого командира, покоренные вполне бы могли пофлиртовать с вояками и даже утащить их в казармы.
- Я слушаю вашу просьбу, - Эшшер смотрела на своих воительниц, а не на северянина. Шкатулка уже была спрятана под плащом. Энгино чувствовала тяжесть кристаллов и их магическую силу. К тому же она придумала, что делать с кристаллами.
- Мне нужна охрана, госпожа.
- Похоже, у вас достаточно воинов, Равидан с севера.
- Не совсем, госпожа, - северянин спрятал улыбку. - Со мной еще полтора десятка воинов, они стерегут груз. К полудню они будут в городе, и я хотел бы рассчитывать на помощь покоренных. Разумеется, как частное лицо с готовностью оплатить все расходы.
- К местной страже вы обращались? - Эшшер взглянула на Равидана. Тот начинал нервничать.
- Нет. А местные жители в помощи мне отказали. Плату за спокойствие взяли и только.
Эшшер в душе смеялась. Ургой, пройдоха, наверняка знал о грузе, как, скорее всего, и о том, кого этот груз интересует.
- Госпожа, я не благородного происхождения, простой работяга. Мой прадед выкупил богатый рудник и сейчас дела семьи растут. Могу признаться, что мы стали богаче некоторых знатных семей и, конечно же, многим наш успех встал камнем в горле. Меня предупредили, что столица для нас закрытый город и угрожали расправой. Но дороге на нас напали для острастки и предупредили еще раз, чтобы я поворачивал домой.
- Не понимаю, защита требуется вам или вашему товару?
- В полдень я встречаюсь с первым канцлером и несколько позже, если все сложится, буду обязан доставить товар ко двору. Прежде всего - товар, но и мне хотелось бы еще раз увидеть детей и жену.
- Покоренные являются стражами порядка. Мы не наемники, - ответила энгино.
Северянин был разочарован и испуган. Эшшер понимала, что он не в состоянии рассказать все, его честное признание в слабости и страхе за жизнь подкупали не меньше, чем его желание довести дело до конца. Старательно скрываемые эмоции находили брешь в воле Равидана и выскальзывали наружу, давили на плечи, которые купец вновь и вновь распрямлял. Эшшер некоторое время молча наблюдала за северянином.
- Возможно, - заговорила энгино, - для вашей же безопасности вам следует провести обоз по некоторым улицам и остановиться в месте, где часто проходят патрули покоренных.
- О! Как я об этом не подумал... - лицо Равидана просветлело.
Эшшер оставалось узнать насколько хорошо северянин знаком с улицами города. Путь для обоза пройдет по старым пристаням, по владениям Ургоя и старому городу. Оттуда, не появляясь на торговой улице, можно подобраться к стенам императорского двора. Если кто и подготовит нападение, то столкнется сразу с двумя патрулями покоренных.
"А присмотрит за ними Смэш", - решила для себя Эшшер и простилась с северянином.
11
Палеран вернулся к себе с рассветом. Взбудораженный нелепым поручением принца Валентира, он заглянул в трактир и согрел душу не хорошим вензенским вином, а отменным самогоном, отчего в голове несколько затуманилось, но зато появилось воздушное чувство бодрости. Для приличия он почти по-дружески посмеялся над шутками трактирщика, не замечая, что новоявленный друг продолжает обращаться к нему "милорд".
В комнате, которая на эту ночь превратилась в пыточную, было тихо. Палеран толкнул дверь. Гвено заботливо убирал инструменты в чехлы и небольшой переносной сундук. Его молчаливый брат старательно тер стол серой тряпицей. Окно было распахнуто, пахло пряными травами.
Дверь в соседнюю комнату открылась и вышла сухая как жердь сестра Гвено, которая обычно врачевала несчастных, прошедших через руки брата. "Аннуро", - вспомнил ее имя Палеран.
- Милорд, - сиделка неуклюже склонилась перед лордом.
Гвено закрыл сундук, пожелал Палерану доброго рассвета и поспешил уйти. Его немой брат подхватил инструменты и быстрыми шажками проскочил в дверь. Запах пота неприятно дернул нос ко многому привыкшего лорда.
- Милорд, она спит, - отчиталась сиделка. - Очень сильная зверушка. Даже под себя не сходила!
Палеран протрезвел. Он нашел в себе силы кивнуть и, соблюдая благородную походку, вышел прочь. Его морозно трясло, на лбу проступила испарина.
"Как емко и метко!" - восхищался он, - "Как емко и метко эта сморщенная старуха назвала нелюдей! Зверушка!". Тяжело ступая по ступеням и падая на трость, Палеран вышел на улицу и растянул завязки у шеи. Ему хотелось дышать, дышать полной грудью, чувствовать в себе холодный осенний воздух. Он тяжело дышал, втягивая воздух ртом. Запахи города и подсобки трактира облегчения не приносили, его мутило. Хотелось кричать.
"Зверушки!".
Сильно припадая на трость, он зашагал к трактиру. Остановился, собираясь с духом. Нервными дергаными движениями поправил одежду, глубоко вздохнул.
Трактирщик неприятно удивился, когда лорд так скоро вернулся. От бутылки смердящей браги Палеран отказался, вежливо попросил вина и что-нибудь не жирное на завтрак. Небольшую группу выпивох лорд попросил удалиться, кинув им на стол несколько монет. Те, не будь дураками, вскочили и ушли, прихватив с собой бутылку браги.
Палеран сидел за столом, устало тер глаза, когда к нему подсел Риам.
- Ничего экземпляр, - сказал наемник.
- Что? - лорд отвлекся, окинул взглядом стол и подтянул к себе остывшее мясо.
- Девица ваша, милорд, вполне ничего. Крепкая.
Палеран кивнул, заставил себя съесть кусочек мяса. Отпил вина. Никакого вкуса он не почувствовал. Риам же, несмотря на его возмущения по поводу местной кухни, ел с удовольствием.
Лорд посмотрел на наемника. Что еще нужно человеку для своего небольшого счастья? Еды? Вина? Женщин? Или денег? Все четыре компонента можно смешивать в разных пропорциях и для каждого человека найдется идеальный состав, когда он сочтет себя счастливым. Отчасти это справедливо и для поселений лишь с небольшими поправками. Не так много требуется для достижения счастья, но что будет потом? Можно ли жить вечно счастливым?
- Скажи-ка, Танцор... - Палеран подлил вина себе и Риаму, - как ты относишься к расам покоренных?
- Милорда мои похождения интересуют, или...
- Или.
- Хороший вопрос, - Риам взял кружку с вином, посмотрел наверх, словно на потолке был нарисован ответ. - Сложно сказать. Если уж совсем не врать, то боюсь я их всех. Вампиры, ликане, эльфы - они сильнее, быстрее, умнее. Гномов умело спаивают, но честное слово, если их задеть или оскорбить - не лучше орков будут. И, несмотря на пьяный угар, головы они не теряют, хотя чушь несут по любому поводу. Но то их увертки. Хитры и умны, сволочи.
- Я слышал, что эльфы часто обращаются за советами к гномам, - поддакнул Палеран.
- Не только эльфы, милорд, - Риам улыбнулся. - Бывал в поселениях орков, видел вживую важных и сытых коротышек, приближенных к вождям. Но бабы у них страшные, если бы не рост и цвет кожи, можно было принять за орчих каких-нибудь. Хотя у орков встречаются неплохие экземпляры! - Риам загадочно хмыкнул, - Разве что вампиры брезгуют связываться с гномами. Скажите, милорд, вы знакомы со способом изготовления "золотого дождя"? Или его появления?
- Нет, только слухи.
- Эх, - Танцор поставил вино на стол, чуть отстранился и потянулся, - Жаль! Очень жаль. Я слышал что секрет "дождя" людям продали гномы. Как раз накануне Времен Покорения.
- А я слышал, что его продали драконы, - Палеран рассмеялся.
- И поделились с гномами! - подхватил его Риам. - Хотя где они, драконы? Ни разу не видел.
- Истребили во время войны.
Риам вздохнул. Однажды он видел кусок шкуры, покрытый тусклой зеленой чешуей. Танцор не верил, что она принадлежала дракону, как о том вещал владелец артефакта. В детстве Риаму тайком от родителей и шепотом дедушка рассказывал о старых временах, когда на всей земле были драконьи леса, где эти небольшие, может, чуть крупнее обычной собаки, диковинные создания жили сами по себе. Сколько ходило легенд об их неуемных характерах, вредных привычках и любопытных носах, которые они совали везде, где только можно! И сколько было удивительных историй о длинных драконьих хвостах, способных как плетью перебить толстое бревно.
Дедушка многое привирал. В годы Покорения он был ребенком и вряд ли сам воочию видел драконов или хоть кого-нибудь из ныне покоренных рас. Это сейчас они живут в людских поселениях и трудятся на благо человечества по договору, подписи на котором до сих пор сочатся кровью. Риам с годами переосмыслил многое, понял или догадался, где соврал дед, но юношеское чувство восторга по отношению к драконам у него осталось.
Палеран уловил в разговоре нужную фразу. Искусство Танцора было сродни навыкам эгмеров, с той лишь разницей, что последние действовали по указу императора, а услуги Риама щедро оплачивали владельцы больших кошельков. Выяснить, кто в итоге действовал более коварно и чаще убивал, никогда не удастся. Равно как и получить кроху знаний об искусствах Цели, Дознания или Превосходства. Единственное что знал об этих таинствах Палеран - они все должны возвышать людей над покоренными.
Из слов собеседника Палеран выудил для себя простую истину - людей человек боится покоренных. Риам прав, покоренные сильнее, умнее. Единственное что спасло человечество во времена Покорения - полководческий гений Императора и численное превосходство людей. Но что теперь? Слава первого Императора гаснет, а люди тесно связали свою жизнь с покоренными.