- Кис-кис! Гера! Гера! Кис! Ну где ты?! - Вадим посмотрел под диван, отодвинул кресло и неизвестно в который раз заглянул в любимый кошачий тайник - серую коробку, притаившуюся под грудой старых мягких игрушек, но серой усатой бестии и хвост простыл.
До отлета осталось каких-то полчаса, а капризная кошка упорно скрывалась. Вадим отчетливо слышал мяуканье, но стоило начать поиски и в стареньком доме с тонкими стенами повисала дикая тишина и никакие призывы, мольбы и угрозы уже не могли заставить серую заразу выйти из укрытия или хотя бы отозваться. До вылета осталось полчаса...
Он и думать не хотел о том, что его могут не пусть на борт с Герой. Маленький серый комок, выросший в хитрую эгоистичную заразу, единственное живое напоминание о Маше. Нет, она жива! От мыслей, с Машей что-то может случиться Вадим на миг забыл о Гере. Но нет, ничего с ней не случится. Маша там, высоко, за орбитой Луны. Живая, здоровая и цветущая, если, конечно, через шум и помехи на экране можно хоть как-то определить цвет лица выступающего. А показывали ее часто.
Машка-Маха. В школе злилась на прозвище, могла, если что, и с когтями в атаку кинуться. Вот и кошку себе выбрала соответствующую.
- Гера! Времени нет! - начиная злиться, крикнул Вадим.
И под креслом, и на кухне комка шерсти не наблюдалось. Молоко в красной тарелочке осталось нетронутым. Любимый сервиз Махи, а теперь из нее с радостью лакает белую жидкость кошка, которая свою хозяйку, наверное, совсем не помнит. Маша ведь ушла на следующий день. Как ушла? Работа такая. Позвонили, потребовали, приказали.
- Ну покажись только! - рыкнул Вадим и продолжил поиски.
Под мягкими игрушками животного нет, под диваном чисто, кресло вплотную придвинуто к стене. Дверцы шкафа открыты, коробки все закрыты, хотя толку от них... Своих вещей у Вадима набралось на небольшую сумку и старый, но сохранивший первозданный вид, чемодан. Все остальное принадлежало либо кошке, либо Машке.
Это ничего, что она ушла. Работа такая. Почему никто не смог обойтись без нее, когда настало время эвакуироваться - Вадим не знал. Это спустя полгода одна дама с ее работы заглянула в гости и рассказала... Снова помутнело в глазах.
Вадим пинком открыл дверь на улицу, вышел, плюхнулся на ступеньки и закрыл глаза ладонью. На этот раз все прошло гораздо быстрее... Вот старый газон без травы, почерневшее деревце, похожее в мутно-розовой дымке на нечто мифически-ужасное. Даже на белых плитах дорожки, где раньше сновали вереницы неугомонных муравьев, ничего кроме пыли не было. "Хорошо жить за городом!" - любила говорить Маша. Но сейчас в небольшом поселке остался один единственный житель, не способный найти свою серую кошку. И у Вадима работа такая - всегда быть последним.
Осталось минут пятнадцать. Вадим не решился посмотреть на часы. Уже не важно. "Надо улетать!" - кричали все. А зачем, куда и что делать? Пусть планета как светлячок, везде, в любой ее части всегда царит мутно-розовый рассвет. Кто говорил, что будут катаклизмы, что проснуться недовольные вулканы, ударят сокрушающие цунами, засвистят бесконечные торнадо? Планета умирает тихо. Так уходит из жизни вполне здоровый, но очень старый человек: с каждым утром тяжелее вставать, каждый шаг все труднее и с каждым вздохом воздух все слаще. Кричали, считали, доказывали, что времени дано всего сто семь дней. Но сколько продержались, сколько успели сделать, и сколько лет прошло... Спаслись многие; Вадим попытался вспомнить точную цифру, но данные на компьютере, а вставать ради не слишком важной информации ему не хотелось. Пусть другие считают. Он и улетать-то особо не хотел, тем более после...
Да, после того как зашла сослуживица Маши. Может, она из злости, ревности или еще чего все это рассказала? Вадим так и думал первое время и не верил. Глупости. Но через полтора года случайно узнал, что так все и было. Беременных тогда еще не могли поднимать на орбиту...
- Гера! Иди сюда, паразитка! - чувствуя полное поражение, тихим голосом позвал Вадим, но кое-кто усатый и не думал откликаться.
Осталось минут пять. Впрочем, ему уже было все равно. Приказали улетать. А он не хотел. Много кто остался. Некоторые не могли, другие не хотели, про третьих забыли. Наверное, было бы хорошо, если бы сейчас где-нибудь во дворе опустился курносый бескрылый транспорт и офицер в темно-синей униформе со сверкающими эполетами, задорной улыбкой и серой паразиткой Герой на руках вдруг сказал: "Мы за вами, Вадим!". Но не было ни корабля, ни улыбки офицера, ни кошки. Даже дворик, где когда-то пестрели цветочные клумбы, фактически перестал существовать. На его месте Вадим построил сарай - негде было разместить наблюдательное оборудование.
Может эти наблюдения кому-нибудь и помогут.
- Мррряяяяуууу! - раздалось за спиной и что-то теплое потерлось о спину.
Зеленоглазая красавица посмотрела на хозяина и улеглась наводить порядок. "Половина второго..." - Вадим безразлично посмотрел на часы и задумался. Вылет был назначен ровно на двенадцать. Самый последний вылет. На двенадцать. Видимо так хотелось улететь. Вадим знал, что еще одного вылета не будет. Там, у них, наверху все посчитано до последнего ампера, до последней капли, до последней крошки и еще одного вылета не будет. Они и так прождали лишних десять дней.
- Ну что, зараза? - Вадим погладил кошку, которая недовольно оттолкнула лапой надоедливую руку. - Пойдем ужинать?
Она все поняла. Встала, деловито задрала хвост и медленно пошла в дом.
Вадим взглянул наверх. Сплошное облако из розовой мути. Пусть них все получится. А ему еще надо накормить кошку, а потом снова наблюдать за самым длинным концом света.