Глава 18. Проблемы.
Уже пару дней они находились на этом летнем островке посередине морозных гор. Ночевали практически под открытым небом, так как ведьма отказывалась кого-то пускать в дом. Впрочем, никто не жаловался, погода была чудесной. Однако не всё так безмятежно.
И сейчас Лекамир напряжённо наблюдал за Рианой, которая ходила среди деревьев, задумчиво пиная какую-то ветку. Время от времени жрица останавливалась и осматривала то, что попадалось на глаза. Его очень беспокоило её состояние. Ведьма что-то ей сказала, после чего она начала так странно себя вести.
Потом исчезли те двое. Впрочем, от них он и рад был бы избавиться, но они, вернувшись, тоже вели себя так, словно на них внезапно свалились все мировые проблемы. Эгрант сторонился остальных и почти ни с кем не разговаривал. Аккес тоже ни с кем не разговаривал и сторонился людей, но это его нормальное поведение. Даже Зика и та вела себя необычно, хотя к этому он уже привык и просто радовался, что девушка выздоровела, и ей больше ничего не угрожает.
И сейчас именно Риана беспокоила его больше всего.
— Эй, — улыбнувшись, сказал он и подошёл к жрице ближе.
— Здравствуй, Лекамир, — ответила она, не глядя на него.
Улыбка, пусть и натянутая, тут же пропала с его лица, и рыцарь ещё сильнее нахмурился.
— Что-то не так? Ты какая-то совсем не похожая на себя.
— Что? — она, наконец, посмотрела на него. — А... Наверно... Просто я кое о чём думаю...
— Я могу чем-то помочь?
Риана искренне улыбнулась ему, и Лекамир едва подавил облегчённый вздох.
— Только не с этим. Мне предстоит сделать тяжёлый выбор... Хотя я уже его сделала, пусть от этого и сжимается всё внутри.
Риана опять задумчиво опустила голову. Ей совсем не хотелось обсуждать с Лекамиром этот вопрос, хотя раньше она никогда ничего не скрывала. Теперь, похоже, и у неё начинают появляться секреты.
Ещё один довод в пользу её человечности. Теперь она лучше понимала, почему люди некоторые проблемы и решения держат в себе. Она догадывалась, что не всем понравится её решение отказаться от своего избранника.
Пусть и временно.
Она пробыла в этом мире недолго, но уже знала, что здешние люди ждут от жрицы. В числе прочего то, что она сделает свой выбор. Люди хотят силу, которую она высвободит, когда соединится с избранником. Лекамир служил этому неизменным напоминанием, учитывая, что его приставили к ней для того, чтобы тот подтолкнул её сделать свой выбор поскорее. И хотя он сам говорит, что это всё ему не по душе, он всё же ждёт. Все ждут. И ждут с нетерпением.
А она что?
Она вдруг решила отложить это на неопределённое время. Вряд ли это воспримут с радостью.
Была и ещё одна веская причина молчать.
Всё, что она узнала по истории этого мира и из своих наблюдений за своими сёстрами, это то, что избранники жриц весьма упрямы и настойчивы в своих чувствах. Даже в этом мире. Избранник первой жрицы похитил Акерту из храма. А о многолетних скитаниях избранника второй сложено немало баллад, ему понадобилось двенадцать лет, чтобы Гленн ответила ему взаимностью. А у её третьей сестры избранник хоть и лекарь, но хитёр был как лис. Он плёл искусные интриги, подстраивая так, чтобы постоянно пересекаться с Авродикой, которую, как гласит молва, полюбил с первого взгляда. Хотя первая встреча была ещё в детстве.
Все они отличались немалой настойчивостью. И Риана боялась спровоцировать подобное. Впрочем, в предыдущих случаях даже незнание не останавливало ни одного из них.
Риана вздохнула под озадаченным взглядом Лекамира.
Она прекрасно понимала, почему остальные жрицы столько ждали. Но с другой стороны, они для этого мира были маленькими девочками. Она же уже физически вполне взрослая женщина. У неё нет таких причин оттягивать неизбежное...
— Я должна помочь Дракону, — тихо выговорила она.
— Что? — не расслышал Лекамир.
— Я должна помочь Дракону! — уже громче повторила Риана. — Именно это сейчас является моей главной целью. И именно этим я и займусь. Остальное может и подождать.
И, развернувшись, она решительно отправилась к Эгранту, который молча сидел в вишнёвом саду под одним из деревьев. Глаза его была закрыты, а поза расслабленной. Он медитировал.
Подойдя к нему ближе, Риана замерла, не решаясь прервать медитацию, но всё же намереваясь непременно поговорить с ним. К счастью Эгрант почувствовал её присутствие и открыл глаза. Риана нетерпеливо выпалила:
— Нам надо возвращаться.
— Прямо сейчас? — усмехнувшись, спросил тот.
— Нет, конечно, — насупилась жрица. — Но завтра утром уже можно отправляться в обратный путь. Зика чувствует себя прекрасно. Мы тут уже пару дней и тоже успели отдохнуть. Нам надо собрать ещё несколько талисманов у Равнинных королевств.
— Ничего себе рвение, — продолжая улыбаться, Эгрант встал. — Только разве тебе не следовало обсудить это с нашим предводителем?
— Лекамиром? — растерянно спросила Риана. — Да, конечно, но я хотела сначала узнать, всё ли в порядке с талисманом, который ты нашёл здесь? Нужно ли ещё что-то или мы можем возвращаться?
— Если только в этом дело, то я всё закончил и готов к обратной дороге.
— Хорошо, тогда я скажу Лекамиру, — кивнула жрица, сделав шаг в сторону.
— Но Риана... — остановил её Эгрант. — Ты должна понимать, что как только мы вернёмся, некоторые вещи могут измениться.
Она обернулась.
— О чём ты?
— Всё о том же. Всё взаимосвязано, и как только мы вернёмся, запустятся необратимые процессы. К ним нужно быть готовым.
Риана упрямо поджала губы.
— Я догадывалась, что так будет, — сказал она, решительно вздёрнув голову. — Именно поэтому мне пришлось принять непростое решение, Эгрант, — она опустила голову и проговорила тише: — Я только надеюсь, что мне не придётся о нём пожалеть.
И развернувшись, она пошла к Лекамиру.
Эгрант немного растерянно смотрел ей в след, но потом что-то заставило его улыбнуться и, прикрыв глаза, он вновь прислонился спиной к стволу вишни. Пока есть возможность, почему бы не насладиться спокойствием? Ведь оно, наверняка, продлится недолго.
Против того, чтобы отправиться на следующее же утро, никто не возражал. Только Лисандра немного погрустнела, когда поняла, что все они уходят. Она так и не наигралась с новыми гостями. Её забавляла реакция Аккеса, стоило ей заговорить о его привлекательности и девушках, которым он нравился. Мрачный воин кривился, потому что словам её не верил, хотя и лжи не чувствовал, а что-то доказывать ему она не имела права. Ей так же нравилось ставить в тупик Лекамира. Рыцарь откровенно удивлялся всякий раз, когда она начинала высокопарно с ним разговаривать. Проявляя манеры истиной леди, она втайне посмеивалась над его искренним изумлением. Каждый. Раз.
Но больше всего ей, конечно, хотелось поговорить с Эгрантом, но тот избегал её, отнекиваясь, что ещё не время. И ей приходилось каждый раз тяжело вздыхать, смиряясь, что, впрочем, не мешало ей повторять попытки через некоторое время. С Рианой тоже было приятно беседовать, но жрица была поглощена проблемами с Богиней и Избранником. Зика же была юная девочка, к которой, кроме как к ребёнку она не могла относиться никак.
Впрочем, Лисандра прекрасно понимала, что задерживать их не могла и потому, когда утром они отправились в путь, нагрузила им в дорогу провизии и отпустила с наилучшими пожеланиями.
Обратный путь этой разномастной компании был значительно легче. Во-первых, спуск с гор сам по себе был проще, во-вторых, они уже знали путь, и потому продвижение по лесам было гораздо быстрее.
Единогласно было принято решение не заглядывать в другие поселения. Только проходя мимо Еттомуна, им пришлось сделать небольшой привал. Внутрь идти все отказались, поэтому Лекамир отправился один. Он чувствовал потребность доложить старосте, что ведьма больше их не будет тревожить. И прежде чем ему успели вручить "благодарственный подарок", он развернулся и, быстро попрощавшись, покинул это место, решив больше не возвращаться сюда.
Зика же приняла подобное решение ещё в прошлый раз и потому не испытывала ни сожаления, ни даже грусти от того, что больше не увидит всех этих людей. Поэтому, когда Лекамир вернулся, все они с лёгким сердцем отправились дальше.
На подходе к шахтёрскому поселению возникла всё та же проблема с близнецовыми племенами, но те, помня то, что устроил им "Кровавый монстр", боялись вступать в открытый конфликт и были только рады, когда пришлые покидали их земли. А ещё они были рады тёплым одеждам, которые путники обменяли на еду.
Словом, все остались довольны встречей, хотя не обошлось и без косых взглядов. Не всем нравилось мирное решение, ведь по их меркам погибло немало народу. Тем не менее, никто не решался высказывать своего недовольства, особенно после того, как Аккес демонстративно надел свою маску. Ему больше остальных хотелось избежать ещё одной стычки. Тем не менее, даже после, казалось бы, мирного исхода все пятеро чувствовали, как их провожали до самого берега. Причём островитяне даже не скрывали этого, показываясь на глаза в разных местах. Сложно было сказать был ли это сопроводительный отряд, посланный, чтобы убедиться, что пришлые уберутся туда, откуда пришли. Или это были особо ретивые воины, которые искали слабые места и подходящий момент для того, чтобы отплатить за павших товарищей. Потому все пятеро не сговариваясь старались побыстрее покинуть недружелюбные леса, а ночью никто не расставался с оружием.
Несмотря на вполне благополучную дорогу назад, общее напряжение между путниками усилилось, чем ранее, хотя, казалось бы, они должны были поладить за столь длинное совместное путешествие. Но каждый держался обособленно, и во многом из-за того, что Эгрант, который всегда сглаживал все острые углы, был притихшим и молчаливым. А свободное время всё уходило на медитации, иногда даже в ущерб сну. Хотя сам он утверждал, что они лучше сна. И даже у Рианы неизменная улыбка вдруг сменилась глубокой задумчивостью.
Лекамир раздражённо заметил, что она словно поменялась с Аккесом местами. Теперь именно она сторонилась остальных, почти сразу пресекая любые попытки поговорить. Или вела очень рассеянную беседу и игнорировала осторожные попытки выяснить, что с ней происходит. Аккес же, напротив, почти всё время находился рядом. Не убегал на разведку, не отлучался по ночам.
Однажды посреди ночи встав на караул, Лекамир, к своему удивлению, впервые увидел этого варвара спящим. Подложив свою сумку под голову и скрестив руки на груди, он лежал под деревом и мирно спал. Рыцарь недоверчиво пялился на него некоторое время. Раньше Аккес никогда не спал там, где его можно было заметить.
Удивительно, но Зика, несмотря на всё то, что пережила в этом путешествии, вела себя почти так же, как и раньше. Суетилась вокруг всех, готовила еду и следила, чтобы все были сытыми и довольными. Разве что прежняя робость куда-то пропала. Но это и к лучшему. По крайней мере, она перестала казаться испуганной девочкой. И даже при встрече с местными перестала прятаться за его спину и смело глядела на них. Более того, первой схватилась за кинжал, когда во время переговоров некоторые обозлённые воины пытались начать конфликт. К счастью всё обошлось, но рыцарь заметил, что после этого Зику некоторое время трясло, хотя она старалась не показывать и виду.
Однако большую часть происходивших странностей можно было списать на то, что последние недели они бродили по лесам с минимальным отдыхом. Даже привал у ведьмы был довольно короткий. В остальное же время они двигались по холмистой местности, что требовало немало физических сил. Нет ничего удивительного в том, что они устали. В том числе и Риана, странное поведение которой замечали все вокруг.
Даже Аккес нет-нет, да глянет подозрительно в её сторону. Его немного обескураживало её поведение. Сначала она постоянно искала с ним контакта, улыбалась и всячески проявляла дружелюбие. Теперь же она старалась держаться подальше. Он бы ещё понял, если бы она сторонилась его, но она игнорировала и всех остальных тоже. Даже эту гору мышц, с которым у неё, судя по всему, весьма дружеские и доверительные отношения.
Думая об этом, он раздражался от одной мысли, что его вдруг так заботят эти её внезапные изменения. Ведь когда-то он именно этого и хотел. Чтобы она держалась от него подальше.
Хуже всего было, когда они, наконец, после многодневного изнурительного путешествия, взошли опять на борт корабля. В летнюю пору они прибывали в порт два-три раза в месяц, задерживаясь на несколько дней, чтобы погрузить товар и запастись провизией. И первый же капитан с радостью согласился заработать пару лишних монет и доставить пятерых путешественников обратно в Равнинные королевства.
На этот раз корабль попался значительно меньших, чем 'Белый Дельфин', размеров и ни о каких каютах не было и речи. Поэтому им всем пришлось расположиться среди матросов. Однако, что Риана, что Зика чувствовали себя в полной безопасности. Стоило Лекамиру подняться в полный рост и достать оружие, любой из матросов тут же отводил глаза и старался сесть как можно дальше от гостей. А ведь ещё был Аккес, который хоть и не делал угрожающих движений, всё же один взгляд на его лицо в маске отбивал любые желания даже думать о девушках.
Хотя без инцидентов не обошлось. Риана, которая до конца не осознавала ни своего положения, ни опасности, всё так же не ограничивала своё передвижение по кораблю. Однако и постоять за себя она могла, поэтому после пары вывихнутых руки и выбитых зубов с ней тоже связываться никто не рисковал. Лекамир не раз просил Риану лишний раз не искушать матросов, но жрица не могла находиться в каюте с таким количеством народа. В любое другое время она была бы только рада, но не сейчас, когда она чувствовала острую необходимость побыть одной и всё переосмыслить. А это очень сложно сделать, если рядом постоянно кто-то крутится.
И потому она всё чаще и чаще выходила на палубу. Странное дело, на этот раз её укачивало меньше, чем в предыдущее путешествие. Но ей по-прежнему на кораблях было не очень комфортно. Хотелось уже спуститься на берег.
И в одну из ночей, когда ей в очередной раз не спалось, Риана вышла и, склонившись за борт корабля, смотрела на море. Через какое-то время она вдруг услышала шаги за спиной. Хотя сами шаги не были так уж удивительны, по ночам не только она выходила наверх. Это мог быть караульный либо кто-то из матросов. Удивилась она, когда этот кто-то прислонился спиной к борту в трёх шагах от неё.
— Тебя ведьма прокляла?
Повернувшись, она увидела Аккеса, который, закинув свою маску на голову, смотрел куда-то в центр корабля, будто бы и не с ней говорил.
— Что? — переспросила она, удивляясь уже одному тому, что он с ней заговорил.
Аккес повернулся к ней, и в свете факела она заметила его хмурое лицо.
— Ты перестала улыбаться.
Какое-то время она удивлённо смотрела на него.
— Тебе не хватает моей улыбки? — наконец сказала Риана, не в силах сдержать ту самую улыбку, которая всё-таки расплылась на её лице.
— Я просто заметил, что её нет, — сказал Аккес, опять отводя взгляд в сторону, так что Риана могла видеть только его профиль. Однако хмуриться он всё же перестал.
— Она не прокляла меня, просто открыла глаза на проблему, которую я сама себе устроила. И я всё думаю, как это исправить, — сказала она, не сводя с него взгляда и следя за его реакцией.
— Всё настолько ужасно?
— Не знаю. Но забавно, что ты интересуешься моими делами.
Аккес вдруг опять посмотрел на неё и усмехнулся.
— Я же "хороший"... — окинул он её пристальным взглядом. — Должен проявлять участие.
После чего он опустил свою маску обратно на лицо и, оттолкнувшись, ушёл куда-то в непроглядную тьму верхней палубы.
Риана не могла сказать точно, ушёл он вообще или где-то поблизости. Света факела, возле которого она стояла, было недостаточно, чтобы рассмотреть, но на душе у неё стало немного легче. Она не могла точно сказать, но именно из-за этого стало и тяжелее тоже.
В конце концов, тяжело вздохнув, она развернулась и пошла внутрь.
Всё оставшееся время путешествия с Аккесом они почти не разговаривали и уже через несколько дней они, наконец, прибыли в порт Шентры. Это был лучший момент их путешествия, не считая того, как они обнаружили частицу лета посреди сурового холода гор.
После холмов и бурелома леса, после качки моря ступить, наконец, на ровную землю, где есть люди и, самое главное, гостиница с кроватью и нормальной едой. Это ли не прекрасно?
Лекамир тут же, не дожидаясь, когда их вещи до конца сгрузят с корабля, отправил ближайшего посыльного подготовить им места для ночлега. Однако, как оказалось, его энтузиазм разделяют далеко не все.
— Здесь мы вынуждены проститься, — сказал Эгрант, как только подошёл к рыцарю.
Риана, стоявшая рядом, удивлённо к нему повернулась.
— Почему? — спросила она.
— Мы должны как можно скорее доставить амулет к Дракону. Поэтому отправляемся, как только найдём лошадей.
— Не думаю, что это будет проблема, — сказал Аккес, который в тот момент спускался по трапу, неся на плече сумку с их вещами. На его лице уже была одета маска, но все уже привыкли его видеть таким, так как на корабле он её почти не снимал, хотя на самом острове надел всего несколько раз.
— Что ж, в таком случае, будем прощаться, — произнёс рыцарь, радуясь, что, наконец, их пути расходятся.
Риана отвела Эгранта в сторону и, понизив голос, спросила:
— То, о чём ты предупреждал... Об изменениях, когда мы вернёмся. Насколько всё серьёзно?
— Более чем серьёзно, — сказал Эгрант. — Ты же знаешь, что будет, когда все талисманы объединятся. Как это повлияет на всё. Это уже происходит, хотя пока медленно. Скрывать это становится всё сложнее и сложнее. Скоро люди начнут догадываться. Возможно, уже догадываются. Нам нужно поскорее всё завершить. Наш дальнейший путь в Коргирию. Думаю, мне удастся уговорить принца сотрудничать. А тебя, Риана, я прошу поехать к королеве Алекиона, ты с ней лучше справишься.
— Кочевники... — задумчиво сказала Риана. — Почему, ты думаешь, я там лучше справлюсь?
— Королева Шатория очень властная женщина, которая презирает почти всех мужчин, даже тех, с кем делит ложе. А ты жрица, да ещё воительница. Тебе легче будет с ней общаться.
— Да, наверно, так будет лучше, — всё ещё задумчиво произнесла Риана.
— Но я должен тебя предупредить, что королева очень опасна. Одно время раздумывал о том, чтобы навестить её по возращении из пустыни, но ни в одном варианте будущего это не заканчивалось хорошо. Он передал мне эти видения будущего. И ни одному из нас они не нравится. Именно поэтому мы просим посетить её именно тебя. — Эгрант удручённо опустил голову. — Может быть, эта моя просьба лишь глупая попытка избежать неизбежного... Слабая попытка увильнуть от судьбы. — Заметив удивлённое лицо жрицы, он нацепил на лицо улыбку и махнул рукой. — Не обращай внимание. Мысли вслух. Я просто всё ещё надеюсь, что кое-что можно исправить. Хотя не имею права вмешиваться в чужой выбор.
— Ты объяснишь мне, о чём идёт речь? — осторожно спросила Риана.
— Однажды. Возможно. Но не сейчас.
Он ещё раз улыбнулся ей, на этот раз искренне и, развернувшись, пошёл к сброшенным в кучу вещам, чтобы выбрать самое необходимое. Риана же осталась на месте, размышляя над его словами.
В это время Аккес, закончив свои собственные сборы, подошёл к Зике и забросил маску на голову. Девушка смотрела на него с улыбкой, и, казалось, даже ужасная маска не трогала её.
— Ну что, маленькая плакса... — сказал он, улыбнувшись ей.
— Я больше не буду плакать, — произнесла она, гордо подняв голову. На что Аккес улыбнулся сильнее. Его глаза, полные тепла, смотрели на неё с радостью и лёгким сожалением. Он помнил её маленькой девочкой, которая, однажды выбив себе зуб, плакала так сильно, что напуганные птицы улетали с ближайших деревьев. Но стоило ему подойти ближе и начать её смешить, она тут же начинала хохотать, забыв и о боли, и о зубе. Он помнил, как она бегала за ним по пятам, желая участия в любых играх, которые он начинал. Он помнил её слушающую его так, словно он самый умный человек на свете. Он помнил её счастливой. И теперь, пусть и в другом времени, в другой жизни, он опять видел её счастливой и радостной. И его сердце наполнялось такой же радостью. Она должна быть счастлива. Она этого заслуживает как никто.
Взгляд его метнулся в сторону рыцаря, который стоял рядом и хмуро буравил его взглядом. Этому железноголовому явно не нравится, что Зика общается с ним. Что ж, потерпит.
Взгляд его теперь вместо нежности излучал предостережение и скрытую угрозу.
— Присматривай за ней, рыцарь, — сказал Аккес, сверля его ответным взглядом.
Лекамир видя, как этот варвар общается с Зикой, начал медленно выходить из себя. Сдерживался он только из-за данного ей обещания и того случая, когда этот помешанный однажды спас её жизнь. К удивлению, он, несмотря на свою дикость, всегда обращался с Зикой вежливо и осторожно. Это тоже останавливало Лекамира от желания вмешаться и загородить собой девушку.
Услышав же его слова, он саркастично усмехнулся в ответ.
— Ох, да это же самое доброе слово, которым ты меня назвал. Неужели я начинаю тебе нравиться?
И к своему удивлению заметил, как Аккес усмехнулся. Легонько почти незаметно, но по его лицу скользнула улыбка. После чего он опять посмотрел на Зику, и на этот раз улыбнулся по-настоящему и легонько щёлкнул её по носу.
— Прощай, мелкая, — сказал он, снова надевая маску и, развернувшись, пошёл к Эгранту.
Тот как раз закончил собирать свои вещи и повернулся к рядом стоящей Риане.
— Вы можете использовать то, что вам понадобится из этого, — кивнул он на сумки, в которых осталась часть провизии, походных принадлежностей и даже пара шкур, которые им дали островитяне. — Остальное можно отдать или продать.
— Хорошо, — проговорила Риана, внутренне напрягаясь. Она затылком чувствовала приближение Аккеса и не знала точно, что от него ждать. Попробует ли он на неё напасть? Или просто проигнорирует, как всегда? А может, теперь он просто попрощается?
Аккес, поравнявшись с Эгрантом, придирчиво осмотрел его и вещи, что он держал в руках. Риану он, казалось, вообще не замечал.
— Готов? — спросил он, опять закидывая на голову маску и открывая лицо.
— Да. Осталось только найти лошадей.
— Я же говорил, это не составит труда.
— До встречи, Риана, — улыбнулся ей на прощание Эгрант и пошёл в сторону трактира.
— До встречи, — сказал она ему вслед, немного напряжённая, так как Аккес не последовал за другом, а всё ещё стоял рядом. А через каких-то несколько секунд молчания он всё-таки повернулся к ней.
Внутри неё опять всё сжалось из-за невозможности предсказать его дальнейшие действия. Медленно она повернулась к нему.
Он стоял и смотрел на неё, пронизывая своим взглядом, от которого внутри всё замирало. Такой взгляд способен подавить энергетически более слабого человека. А Аккес был силён, настолько силён, что Риане под этим взглядом захотелось закрыться и защититься, хотя раньше никогда не испытывала в этом потребности. Но она нашла в себе силы не разрывать зрительный контакт и упрямо смотрела на него в ответ. Она знала, что это обоюдоострый меч. Глядя вот так вот в душу, человек и сам раскрывается. Но, даже давая ему отпор, она боялась заглянуть в него глубже. Боялась того, что может там увидеть... или не увидеть...
— Проследи, чтобы никто и ничего тебя не убило, жрица, — сказал он, наконец, отведя глаза, поднял свою сумку. После чего опять кинул на неё взгляд. — Мы скоро встретимся.
Её глаза расширились. И не только от удивления, но и от страха тоже, хотя в голосе его не было угрозы. Насторожила её его абсолютная уверенность в своих словах. Только вот в отличие от него, ей этой встречи совсем не хотелось... По крайней мере в ближайшее время.
— Надеюсь, не слишком скоро, — осторожно проговорила она.
Он усмехнулся, и с выражением на лице "А кто тебя будет спрашивать?", надел свою маску и пошёл за Эгрантом, который успел уже отойти на приличное расстояние.
Риана же осталась на месте задумчиво смотреть ему вслед. Действительно, как много может зависеть только от её решения? Что бы она себе ни придумала и ни решила, всё равно всё будет так, как будет.
В отличие от них двоих, Риане с Лекамиром и Зикой особо торопиться не было причины. Потому они заночевали в таверне и все трое без исключения наслаждались даже простой кроватью с тюфяком, набитым соломой. Это было настолько лучше сна под открытым небом и постоянной качки корабля, что ощущалось, как царские покои. И Риана в этот день впервые поспала всю ночь, и когда открыла глаза, солнце уже поднималось, освещая новый день.
В путь они отправилась сразу после завтрака. А путь в Люкению был на удивление недолгим, хотя им пришлось пересечь три королевства. Во многом из-за того, что погода, несмотря на конец лета, стояла тёплая, и никаких помех в пути не было.
Всё то время, что они ехали, Лекамир посматривал на притихшую Риану. Она по-прежнему с любопытством осматривалась по сторонам. И бывали моменты, когда он вновь замечал на её лице то самое по-детски восхищённое выражение, которое он всегда имел счастье наблюдать, начиная с первого дня их знакомства.
— Риана? — однажды, когда они очередной раз остановились на постоялом дворе для ночёвки, он всё-таки рискнул спросить то, что уже давно тревожило его: — Ты нашла ответ на свой вопрос?
Жрица приподняла голову от миски, в которой находился её ужин, и немного растерянно на него посмотрела.
— Да, получила. Даже больше... — взгляд её затуманился, словно она погрузилась в воспоминания. — Правду говорят: чем больше ответов ты получаешь, тем больше вопросов возникает.
— Каких вопросов? — Лекамир весь превратился в слух и внимание. Ему хотелось знать, какой именно ответ она получила.
— Например, что мне теперь делать?
Он опешил, недоумевающе глядя на неё, и Риана впервые за последние дни тихонько рассмеялась, видя его лицо.
— Не стоит волноваться, Лекамир, — сказала она. — У меня просто временные трудности. И сейчас я намерена всю себя посвятить заключению мира. А потом уже буду ломать голову над проблемой с Избранником. Боюсь, на всё сразу меня просто не хватит.
— Но... ты же знаешь уже... так? — осторожно спросил он, внимательно следя за её выражением лица.
Риана опустила взгляд и, казалось, вновь о чём-то задумалась.
— Знаю, — сказал она, не глядя на него. — Но извини, я пока не хочу озвучивать это. Может, и глупо с моей стороны всякими уловками оттягивать неизбежное, но я чувствую, что если просто произнесу имя вслух... обратного пути уже не будет. Я хочу ещё хоть немного побыть в состоянии перед первым шагом.
В дальнейшем, она отказывалась даже начинать разговор на эту тему, повторяя, что ещё не готова, и Лекамир перестал настаивать. Но он видел, что она с каждым днём становится всё более весёлой и жизнерадостной, и ему от этого было легче. Казалось, все печали и заботы оставались позади, и Риана становилась сама собой. Это не могло не радовать.
Хотя внутри него всё равно поселились сомнения. Ему казалось, что, несмотря на ту близость, что между ними постепенно возникала, она всё равно держит его на расстоянии. Не пускает его к самому сокровенному. К самому ценному...
Может, она не говорит, чтобы его не обижать? Потому что, сказав, произнесёт не его имя...
Раньше, думая об этом, он только желал, чтобы она не избрала врага. Теперь же... ему было грустно и даже немного обидно. И не из-за самого факта отказа, а потому что она ускользала от него. В его голове уже давно сложилась картинка, где они с Рианой всегда вместе... но он забыл о том, что выбор остаётся за ней и она может выбрать другого. Он не хотел об этом думать, потому что ему тогда придётся отойти на позицию товарища, спутника, друга...
Так ли плоха эта роль?
Лекамир так и не смог точно ответить на свои вопросы. Всего через пару дней они прибыли к Люкенскому королевскому замку.
Стоило им только показаться на дороге и въехать в замок, как тут же вокруг начали собираться люди. От прислуги до знати. Риана, слезая с лошади, с удивлением заметила, что к знакомым лицам прибавились и те, кого она раньше не видела. Одни были разодетые в дорогие шелка, другие в однотонные синие и красные балахоны. В последних Риана с удивлением узнала Служителей Храма. Видимо те устали ждать, когда небесная посланница явится в храм Трёх Богов и решили найти её сами.
Возможно, ей всё же не стоило откладывать визит к ним. Она же как-никак жрица.
От размышлений о вероятностях её отвлёк радостный голос.
— О, звезда грёз моих и святой лик, освещающий всех одной своей улыбкой!
Следом она тут же услышала полурык-полувздох Лекамира и только после этого заметила Анака, который с выражением неописуемого счастья на лице спешил к ней.
— Анак? — удивилась она и расплылась в улыбке. Со всеми их приключениями она и забыла о барде. — Как ты здесь оказался?
— Я присоединился к паломникам, которые следовали в Люкенский замок в надежде, что здесь скорее повстречаю вас снова, — ответил юноша, не переставая улыбаться.
— Как продвигаются твои дела с песней? — спросила жрица, снимая с лошади свои вещи и продолжая осматривать собравшихся во дворе.
— Теперь, когда моя муза прибыла, дела пойдут гораздо лучше.
— Хорошо-хорошо... — задумчиво сказала Риана, увидев, наконец, короля в сопровождении своей стражи. — Извини, потом поговорим.
И, не обращая внимания на расстроенного молодого человека, она бросила поводья ближайшему конюху и поспешила к его величеству.
— Анаквий, — кивнула она ему в приветственном жесте. — Рада снова тебя видеть. Позволь спросить, откуда столько народа и что здесь делают храмовники?
Король Анаквий, пристально посмотрев на жрицу и бросив такой же пристальный взгляд на Лекамира, сделал приглашающий жест.
— Я тоже рад, что вы благополучно вернулись, Риана. Часть этих гостей собрались на свадьбу Олеи. Часть прибыла сюда в надежде повстречаться с небесной жрицей. Служители храма явились сюда только ради вас.
Риана грустно вздохнула, понимая, что её опасения подтвердились. Храмовники в любом из миров славились тем, что всё превращали в ограничения и правила. Жрицы, приходя, каждый раз говорили о свободе выбора, свободе решений, свободе сердца. Но проходят годы, и они всё равно начинают придумывать рамки для всех этих слов. И Риана оттягивала момент общения с ними только из-за того, что не хотела в очередной раз повторять им одно и то же. Ей гораздо больше нравилось общаться с простыми людьми и рассказывать всё им. По крайней мере, так она могла попробовать достучаться до каждого из них. Каждому объяснить и рассказать так, чтобы он понял. Храмовники же вроде всё знают, но продолжают смотреть через призму своего восприятия и, что самое печальное, навязывать свои восприятия как некие правила остальным.
Конечно, она собралась их посетить... позже...
Вздохнув, она посмотрела на Служителей, которые терпеливо стояли в сторонке, с любопытством её рассматривая.
С другой же стороны, они тоже приносили много пользы, поддерживая среди людей память о Богах и их знаниях. Хотя, насколько она поняла, этим же, хоть и в меньшей степени, занимались и маги.
— Если вы не очень устали с дороги, — отвлёк её от раздумий король, — я бы хотел видеть тебя и рыцаря Абретиса в зале.
— Нет. Мы не очень устали, — сказала Риана, глянув на Лекамира. — Но дай нам немного времени поесть, и лично я бы хотела помыться и переодеться.
Король нетерпеливо кивнул. Не мог же он отказать небесной посланнице в такой небольшой просьбе, даже если нетерпение съедало его изнутри.
По-прежнему не желая говорить с храмовниками, Риана вежливо кивнула им и поспешила удалиться в комнату, которую определили для неё.
Спустя какое-то время Анаквий сидел в своём кресле и о чём-то напряжённо думал. Рядом с ним стоял первый волшебник Зермон и так же напряжённо смотрел на своего короля.
— Ваше величество, — подал голос маг, но Анаквий поднятием руки остановил его.
— Знаю, — ответил он, даже не удостоив его взглядом. Нетрудно догадаться, чем в очередной раз будет донимать его старик. Это продолжалось с разной интенсивностью уже месяц. И не удивительно, что он решил возобновить свои старания, раз уже жрица вернулась.
Зермон же, проскрипев зубами, замолчал. Он не был уверен, прислушается ли король к его предостережениям или же уступит наивной уверенности жрицы. Хотя считалось, что небесные посланницы мудры и всезнающи, что они никогда не ошибаются. Но ведь всё когда-то бывает в первый раз. Как, например, Риана — первая жрица-воительница. Кто мешает ей стать первой и в чём-то другом?
Наконец, двери в зал, где они находились, открылись, и на пороге показалась та, кто являлась камнем преткновения во всей этой истории.
Риана как всегда бодрой походкой проследовала прямо к трону, проигнорировав предусмотренное дворцовым этикетом расстояние до королевской персоны. И, как всегда, даже не подумала убрать оружие. Следом зашёл и Лекамир. Но рыцарь хотя бы оставил возле входа свой меч и остановился на должном расстоянии.
Зермон, хмыкнув, разглядывал девушку, которая, на удивление, выглядела усталой, но всё же с живо горящими глазами.
— Анаквий, — кивнула она королю и перевела взгляд на мага. — Я рада видеть, что и ты, Зермон, в добром здравии.
— Как прошло ваше путешествие? — спросил Анаквий, не желая тратить время на вежливые приветствия.
— Не совсем так, как планировалось, но вполне успешно, — ответила Риана.
— Вы добыли талисман? — тут же спросил Зермон.
Риана вновь посмотрела на него и утвердительно кивнула.
— Конечно.
— Могу я взглянуть на него? — Зермон даже сделал шаг навстречу, протягивая руку. Его движение было таким резким и нетерпеливым, что Риана невольно отшатнулась, удивлённо взглянув на мага.
— У меня его нет, — сказала она, внимательно рассматривая волшебника. — Он уже в Сенкине, у Дракона. — Выпрямившись, она посмотрела уже на короля. — Не было смысла везти его в Люкению, чтобы потом отвозить туда. Так что Эгрант сразу забрал его.
— Мы же вроде договаривались, что все добытые талисманы будут храниться в Люкении, — с трудом сдерживая раздражение и недовольство, сказал Зермон. С явной неохотой он вернулся на своё место, продолжая буравить взглядом жрицу.
— А я вот не помню, чтобы мы об этом договаривались, — нахмурилась Риана. — Более того, не вижу в этом смысла. Я бы остальные забрала с собой, чтобы передать Дракону, если бы мы с Лекамиром сразу отправились в Сенкину.
— Вам никто и не разрешал вывозить столь ценные талисманы из королевства, — ощетинился маг.
— Спокойно, мэтр, — осадил его Анаквий. Тяжёлым взглядом он продолжал смотреть на жрицу.
Сама же Риана непонимающе посмотрела сначала на короля, потом на мага.
— Что происходит, Анаквий? — спросила она. — Я думала, мы пришли уже к соглашению по этому поводу.
Анаквий медленно вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Риана... нам стало кое-что известно насчёт этих талисманов, — Анаквию было непривычно чувствовать себя неловко. Словно он собирается оправдываться. Короли не оправдываются. Однако, видя прямой внимательный взгляд жрицы, он словно вернулся в детство, когда отец отчитывал его. Откашлявшись и отогнав наваждение, он несколько грубее, чем собирался, произнёс: — Как сообщили мне наши волшебники, в этих талисманах содержится некая магическая мощь, и не остаётся сомнений, почему наши противники их собирают.
— Как мне известно, в ваше прошлое путешествие в Сенкину, когда вас похитили и спасали, произошло кое-что интересное. — Включился в разговор Зермон, глядя на жрицу внимательно-обвинительным взглядом, как будто она всё это знала и сознательно от них старалась скрыть. — Мэтр Алекендр сделал одно очень важное открытие, что наряду с собиранием магических талисманов наталкивает на очень неприятные мысли. Наши противники каким-то образом увеличивают магическую мощь тех магов, кто находится поблизости. А учитывая, что эти талисманы также способны, хоть и незначительно, увеличивать способности мага, нет никаких сомнений, для чего они понадобились нашим врагам.
— Мэтр хочет сказать, что слишком опасно отдавать в руки врагов такое оружие, — перебил его король, так как знал, что Зермону только дай волю, он начнёт подробно описывать все детали своего открытия.
Риана очередной раз посмотрела сначала на одного, потом на другого, после чего спокойным голосом произнесла:
— Вы оба забываете, что я совсем не разбираюсь в магии. Но ваши доводы недалеки от правды. Однако я по-прежнему говорю вам, что Дракона не стоит опасаться. А талисманы эти принадлежат ему, и наша общая обязанность вернуть их.
— Не думаю, что это хорошая идея: давать человеку то, ради чего он начал самую большую войну за последние несколько веков. Тем более, он ведь каким-то образом лишился этих амулетов. Значит, на то были причины. Сложно даже представить, чем эти талисманы являются на самом деле и на что он будет способен с ними, — сказал Анаквий, продолжая тяжело смотреть на жрицу. Та же смело встретила его взгляд.
— А если на миг перестать сомневаться и принять то, что я вам говорю. Что как только вы отдадите талисманы, война и вовсе прекратится. Что отдай вы их раньше, когда за ними приходили, войны вообще не было бы. — Она очередной раз вздохнула. — Вы могли бы сами во всём убедиться, если бы согласились встретиться с Первородным.
Маг сморщился, своим видом показывая, как он относится к такой мысли. Король выглядел тоже не слишком воодушевлённым.
— В нынешней ситуации... Сенкина сейчас не то королевство, куда все горят желанием поехать.
— Тем не менее, город Кентрис по-прежнему открыт для любого желающего.
— Ехать в лагерь врага — чистое сумасшествие! — тут же проворчал Зермон, сверля взглядом девушку. Риана же не обратила на него внимания, смотря только на короля, который хоть и разделял мнение мага, задумчиво молчал.
— Если вас беспокоят талемы, то они почти все находятся за пределами города. Они давно бы и вовсе ушли, но ждут, когда Первородный исполнит своё обещание.
— То есть выбрать им короля? — нахмурился Анаквий. Принц Альдан о чём-то таком говорил. Но ему это нравилось всё меньше и меньше.
— Да, — кивнула Риана. — Помимо прочего, Сенкина до сих пор держит нейтралитет и соблюдает свои же законы. Любой, кто находится на её территории, защищён от нападений и также не имеет права нападать сам.
— Так было раньше, когда в Сенкине были самые сильные маги. Они могли поддерживать этот закон и карать непослушных. Теперь же там находится этот Дракон, который, по твоим словам, древнее могущественное существо. Он может убить всех, кто прибудет, и никто ему ничего сделать не сможет.
— Я бы сказала, что ты несколько приуменьшил его силы, — с полуулыбкой сказала Риана. — Он может стереть с лица земли весь ваш континент вместе с шестью королевствами за один день. Так что вы в одинаковой опасности как здесь в своём замке, так и там, в столице Сенкины.
Анаквий от напряжения стиснул руки в кулаки. Страх противной змейкой пробежался по его позвоночнику. Если подобное могущественное существо способно на такое, зачем же ему эти жалкие талисманы? В любом случае, первая мысль, которая появилась у него в голове: такое могущество не должно существовать и Дракона необходимо уничтожить... Какие бы последствия ни были. Он чрезвычайно опасен.
— Я собираюсь поехать к Первородному в начале осени, после свадьбы Олеи, — продолжила Риана. — Эгрант говорил, что как раз в это время у них будет осенний бал. Это дата нашей встречи и дата, когда сам Первородный закончит сбор и навсегда нас покинет. После этого всё вернётся на свои места.
— А что будет с тремя завоёванными королевствами? — ощетинился маг, который не хотел слушать никаких доводов. — Война и разруха, что там творится, просто так не исчезнет от вашей улыбки.
— Кто сказал, что там война и разруха? — наконец посмотрела на него жрица. — Я была в Торкии и некоторых её городах. Жизнь там течёт своим чередом. В некоторых мелких поселениях даже не знали о том, что их королевство завоевали. Крупные города, конечно, пострадали и от войны, и от талемов, но всё это можно привести в порядок при должном руководстве. И я думаю, от талемов будет гораздо меньше проблем, как только они получат своего короля, — нахмурилась Риана, чувствуя, как во всём теле накапливается усталость. Все эти разговоры, оказывается, изматывали. — В любом случае, на осеннем балу всё решится.
Она потёрла переносицу, чувствуя, как голову словно начинает стягивать обруч. Раньше она не понимала, как голова может болеть сама по себе, без раны. Теперь же именно это она и чувствовала. И открытие это было не из приятных. Подняв глаза, она прямо посмотрела на короля.
— Я дала слово, что талисманы будут доставлены. И мне бы очень не хотелось это слово нарушать. А теперь извините меня, но я только что узнала, что такое головная боль, и мне хочется пойти отдохнуть. Смертность не во всём является приятной.
После чего, не дожидаясь разрешения, она развернулась и пошла к выходу. Ей было горько и грустно. Она не любила спорить. Было бы гораздо лучше, если бы они просто поверили в её слова. Теперь же приходится ссориться. А это было прямой противоположностью того, чего она на самом деле хотела.
Лекамир, который в течение всего разговора стоял немного в стороне, взглядом проводил жрицу. Внутри он завидовал её способности вот так запросто закончить разговор с королём. Как ему самому хотелось бы так же взять и уйти.
— Ваше величество! — воскликнул Зермон, как только жрица удалилась. — Это всё одна большая ошибка! Я говорил, что лучше...
— Но не может же жрица настолько сильно ошибаться, — не слушая его и задумчиво глядя в пол, проговорил король.
— Возможно, враги запутали её, я всё-таки советую придерживаться плана.
Анаквий резко поднял руку, затыкая мага, и устремил пристальный взгляд на рыцаря.
— Сэр Абретис, а что скажешь нам ты?
— О чём Ваше Величество желает знать? — поклонился Лекамир.
— Вы вживую видели наших врагов. И провели с ними более двух месяцев. Что вы о них скажете?
Лекамир задумался, не зная как ответить на этот вопрос. С одной стороны, он, так же как и король, не доверял им, с другой же... Эгрант произвёл впечатление дружелюбного и доброго человека, немного увлечённого и любознательного, но точно не похожего на злодея. Тем не менее, он без труда поверил в его талант полководца. Одно то, как он разбирается в картографии, говорит о многом. Аккес же... Аккес, с одной стороны, устроил кровавую бойню посреди деревни, с другой... Лекамир видел, как тот общается с Зикой. Его неимоверно бесило это общение, но он должен был признать, что этот варвар не так уж и плох. По- своему...
— Они... — начал он, пытаясь подобрать слова, — выдающиеся личности. Весьма способные и даже опасные... но я... я склонен верить в слова жрицы. За всё это время я ни разу не слышал, чтобы они обсуждали что-нибудь о их планах или стратегиях. Единственное что их интересовало, это те самые талисманы. И ещё... — Лекамир замялся, не уверенный, стоит ли о таком говорить, но король требовательно смотрел на него, что он сдался. — Они очень привязаны друг к другу. То есть, они больше походят на братьев, чем на военачальников одной армии.
— Это совсем ни на что не похоже, — раздражённо сказал Анаквий, потерев свой лоб. Кажется, головная боль начиналась и у него. — Но всё это могло также быть притворством, чтобы усыпить твою бдительность, Лекамир.
— Я не думаю... — начал рыцарь, но король, казалось, его не слушал, продолжая говорить сам себе:
— Всё это выглядит ещё более подозрительно...
— Ваше величество, — пытался встрять маг, но Анаквий его опять остановил и вновь посмотрел на Лекамира.
— Что у вас со жрицей? Насколько ты продвинулся?
Лекамир молчал, пытаясь придумать, что сказать королю. Чтобы не соврать и не говорить напрямую. Вряд ли ему понравится правда.
— Мне сложно сказать точно... Риана... то есть жрица, отказывается говорить на тему предназначения.
— Она уже полгода здесь, сэр Абретис, — вновь нахмурился король. То, что он опять называет его не по имени, плохой признак. — И вы всё ещё ничего не добились. Я уже начинаю жалеть о том, что поручил вам это дело. Возможно, кто-нибудь другой справился бы быстрее.
Лекамир в этом сильно сомневался, но не перечить же королю.
— Простите, Ваше Величество, — сказал он. — Но не думаю, что благосклонность жрицы можно завоевать одним старанием. Выбор всё равно делает она.
— Просто... — король устало вздохнул, — продолжай стараться. Должны же мы хоть какую-то выгоду извлечь из всего этого. Всё! Свободен.
Повелительно махнув рукой, он велел Лекамиру покинуть зал, чем тот тут же воспользовался, радуясь, что обошлось без подробного пересказа об их путешествии. Хотя, зная короля Анаквия, он не сомневался, подробных расспросов ему всё равно не избежать.
Анаквию же сейчас было не до историй о приключениях. Самое главное он узнал. Риана по-прежнему намерена помогать врагам. Найденный талисман уже попал к Дракону. А сама жрица до сих пор не готова отдать свои силы.
Припомнить к этому неожиданное предложение брака генерала Альдана и его скоропостижный отъезд...
Нет, они явно что-то замышляют. А замышляют всегда что-то нехорошее.
Анаквий чувствовал себя так, словно теряет своё королевство. Словно оно сыпется песком сквозь пальцы. Он уж не мог обеспечить безопасность для своих владений и людей. Чего он стоит как король и правитель, если зависит от прихоти тех, кто, по слухам, может легко всё раздавать, особо не напрягаясь?
И которые становятся только сильнее.
— Мэтр?
Услышав мрачный голос короля в абсолютно тихом зале, маг от неожиданности вздрогнул, но взял себя в руки и тут же услужливо наклонился к правителю.
— Да?
Анаквий посмотрел на волшебника решительным взглядом.
— Я согласен.
И Зермон Энотрий впервые за несколько недель улыбнулся.
Риана тем временем, стараясь побороть раздражение, вышагивала по своей комнате из угла в угол. Она не могла даже сосредоточиться на том, чтобы разобрать после похода вещи, потому все они вскоре были просто разбросаны по всей комнате.
Жрица никак не могла понять, как избавиться от этого раздражения. Раньше она ничего подобного не чувствовала, и потому новые ощущения приводили её в растерянность. В конце концов, вспомнив слова Богини, она села прямо на пол, удобно устроившись на скинутых ранее подушках и, прикрыв глаза, постаралась ровно и глубоко дышать. Это нехитрое упражнение позволяло организму сосредоточиться на дыхании и таким образом отпустить разбушевавшиеся эмоции.
Это средство её никогда не подводило.
И именно в таком виде её и застала принцесса Келина.
— О небесная... что здесь произошло? — спросила ошарашенная принцесса.
|