Аннотация: Немного обмана, предательства, вампиров и извращенной любви. Первая попытка. З.ы. Самая скучная часть, которая требует глобальной переделки.
Перед прологом. Памятка.
'Существует мир, в котором солнце своими лучами обжигает землю и спускается с каждым днем все ниже и ниже. Оно перестало быть теплым - остался лишь жар. Озоновый слой протирается, словно ветхая тряпка - совсем скоро лучи начнут представлять настоящую опасность для всего живого. Придумывается проект защитного купола, но даже в сороковых годах двадцать первого века до идеальной структуры далеко. Девять месяцев из двенадцати отданы на мучительное лето, остальные три непредсказуемы в погодных условиях. Имя этому миру Земля.
Тридцатые года двадцать первого века. Медицина воспылала новыми силами. Научные светила научились за короткий отрезок времени заживлять раны любой степени тяжести, лечить рак на самых последних стадиях. Синтезировали искусственный заменитель крови, благодаря которому отпала необходимость в поиске донора. Впрочем, благодаря человеческому любопытству нашлось бесчисленное множество новых болезней, и их пока не суждено уничтожить даже прогрессивной науке.
Люди не летают, не умеют перемещаться во времени, они не обладают способностью телекинеза, а период их жизни, как и прежде, редко превышает восемьдесят лет. Никакая высококачественная техника не способна полностью восстановить людской организм, изнуряемый загазованностью крупных заводов и палящей жарой.
В этом мире остался театр и кино, дорогие рестораны и ночные клубы. Человечество не потеряло веры в любовь в истинные чувства, в добро. Перед сном матери пересказывают своим детям страшные истории и новомодные сказки. Города кишат людьми и машинами, небоскребы выстраиваются в стройные шеренги.
Здесь, на огромной планете, спокойно уживаются люди и вампиры. Не по тому распространенному во все века убеждению, будто вторые правят ночью, а первые - днем. Все гораздо проще. Вампиры не сгорают от солнечного света - по крайней мере, не моментально. Находясь под жаркими лучами, они начинают иссыхать, словно путник в пустыни без влаги, и за несколько часов способны полностью обессилить, но не погибнуть, как то описано в рассказах.
Бессмертные существа пусть и негласно, но захватили власть. Вся правящая верхушка складывается из сородичей или подчиняется им. Люди для этих созданий - всего лишь разумная пища.
Вампиры боятся серебра - здесь легенды не врут, - которое обжигает их, словно раскаленное во пламени. Но они не страшатся осины. Обезглавливание да огонь - единственные способы нанесения вампиру окончательной смерти.
Иерархия вампиров проста. Зародился клан сородичей благодаря Первородным - рожденными таковыми, а не получившими мутацию в процессе укуса и передачи своей крови. Но они, если верить преданиям, тысячелетия назад погибли или были истреблены непокорными 'детьми', но по многочисленным предсказаниям они когда-нибудь обрушатся на мир, чтобы испить предателей до дна.
Правят сородичами Древнейшие вампиры - те, кто был обращен более двух тысяч лет назад. Этих существ видят лишь избранные, подчиняющиеся непосредственно им, и между вампирами низших рангов ходят слухи, будто тела Древних непрочны, и каждый новый век приближает их к естественной смерти.
В подчинении Древних находятся Старейшие вампиры, Старейшины. Старейшим вампир может стать после семи сотен лет существования, и лишь при определенных заслугах среди сородичей. Их величественность зависит и от рода происхождения, и от материального положения, и от уважения среди Древнейших.
У каждого новообращенного вампира имеется свой сир - учитель и хозяин. Сир имеет право наказать порожденное им дитя вплоть до лишения того жизни. Убийство сира карается смертной казнью.
За порядком следят Каратели, которые оберегают мир от хаоса, а вампиров - от обнаружения их людьми. Баланс сил играет огромную роль для сородичей. Чтобы число вампиров не превысило людское, обращать человека можно лишь раз в сотню лет. Правило непоколебимо, а столетия не суммируются. Если вампир обратит более одного человека за столетие, то его ждет неминуемая гибель от рук могущественных палачей. Карателям, по легендам, нашептывают о предателях высшие силы, поэтому стражи способны отыскать непокорных сородичей в любой точке света.
Лучший способ наказания для провинившегося?
Разумеется, смерть.
Второе правило гласит: 'Обращению подлежат только красивые люди'. И оно означает, что дальнейшее существование новообращенных определяется не только добропорядочностью сира, но и... личной красотой дитя. При мутации человек, обладающий отклонениями или болезнями, уродуется лишь сильнее. Увы, физическое несовершенство, соединенное с Вечностью, озлобляет. Вампиры соблюдают некий аристократизм и принимают в свои круги далеко не каждого. Если же некрасивый человек уже обращен, то он попадает в низшую касту и не имеет никаких прав. Впрочем, в шутку над ним самим, страдальца иногда оставляют в живых. Низших вампиров невозможно увидеть на улицах, их дома - канализация или заброшенные здания.
Третье правило банально: не позволять людям раскрыть вампира, дабы не поставить весь род в опасность. Численность погибших жертв на одного сородича не должна превышать десятка в год, а их общее количество - сотни, но при том условии, что девяносто человек выживут и навсегда забудут о вампирском укусе.
Каким образом можно позабыть о встрече с бессмертным существом?
Некоторые сородичи обладают уникальным даром - возможностью изменять память человека. Смотрящие проникают в незащищенный разум и стирают лишние воспоминания, вернуть которые возможно исключительно после вмешательства иного или того же Смотрящего.
Вопрос питания решается несколькими путями. Во-первых, конечно, искусственная кровь. Мерзкая на вкус и запах, насыщенная хуже настоящей, но вполне съедобная, дешевая и напоминающая полуфабрикаты человеческого мира. Низшие часто не могут позволить себе даже ее, поэтому питаются животными, чаще всего - крысами. Что ж, главное - желание выжить.
Человеческая пища не приносит вампирам насыщения, но удовлетворяет вкусовые потребности и является 'закуской', которую предпочитают многие вампиры низших классов - аристократы не переносят людское на дух, называя такую еду помоями.
Отношения между смертными и сородичами официально не разрешены, но дозволены до той степени, пока о них никому не известно. Рожденные от таких связей получают сильнейшие негативные мутации на генном уровне, имеют низкий процент на выживание, поэтому немногие рискуют обзавестись человеческим потомством.
Итак, вампиры существуют своей жизнью, чем-то напоминающей людскую, но более традиционной и замешенной на сотнях писанных и устных законов. Они правят миром, на который опускается беспощадный солнечный свет. Они существуют, негласно водя за ниточки правителей всех стран, они следят за соблюдением правил. Они существуют, оставаясь нереалистичной страшилкой для каждого ребенка на Земле. Они сами придумывают эти неправдоподобные истории'.
Из записей стороннего наблюдателя.
***
Пролог.
2029 год.
Милена Соловьева, когда-то звавшаяся Ханако Като, напоминала произведение искусства. Эта брюнетка отличалась роскошными раскосыми глазами, острыми чертами лица и невероятно тонкой талией. В ее очах цвета темного густого шоколада уже давно не жило ничего, кроме небольшой толики презрения. Мила умела вызывать страх и уважение одним лишь тоном своего правильно поставленного голоса, а ее великолепная хватка превратила женщину из хладнокровной - что не было лишь красивым эпитетом - красавицы в неплохо исполнителя поручений для многих Старейшин Москвы и Санкт-Петербурга.
Да, в Милене ужилась и еще одна особенность - она была вампиром. Впрочем, история обращения не относилась к числу тех, которые было бы приятно пересказать на досуге. Тридцать лет Ханако провела в Японии, будучи простой женщиной, немного глупой и не лишенной веры в чудо. Тогда у нее был даже муж, но позже о нем вампирша не вспоминала ни разу. Размеренную жизнь погубила именно надежда: Мила имела глупость поддаться на провокацию одного видного мужчины-путешественника. Тот, после долгих ухаживаний и убеждений в чистоте своих помыслов, предложил Ханако посмотреть на мир. Очарованная женщина согласилась на поездку, которая, как оказалось, вела в кромешную тьму. Красивые слова оказались ложью, а личность приятного человека - маской, за которой скрывался душевнобольной психопат.
Боль, насилие, постоянный страх стали постоянными гостями для хрупкого тела. Мелькали города, страны, которые не запоминались и не могли запомниться.
Человек бросил Милену умирать где-то в Москве. Но женщина с удивительным желанием хваталась за жизнь, и та смилостивилась, послав умирающей пленнице немолодого вампира по имени Дмитрий.
Нет смысла описывать их встречу, его удивление или ее мольбы. Мужчина не вынес мук, искажающих красивое лицо, ожогов на теле и кровоточащих ран. Он подарил Ханако вечную жизнь. В обмен на свою. Дмитрия казнили практически сразу - Милена была вторым созданным им вампиром.
Впрочем, при всем героизме данного поступка существовало одно 'но'. Вампир забыл поинтересоваться у новообращенной, нужна ли была данная благодать ей самой. Напуганная девушка, еще не отошедшая от пыток, непонимающая, откуда в ее теле затаилась такая безумная жажда, присутствовала при обезглавливании своего сира.
Милена и сейчас помнила, что сидела, прижав колени к груди и, размазывая по лицу слезы, наблюдала за тем, как голова седовласого мужчины отлетела в сторону. Взгляды ужасающе рыжих глаз двух палачей обжигали яростью. Женщина готовилась к неминуемой смерти, но один из Карателей внезапно кивнул на девушку и прошептал своему спутнику фразу, запомнившуюся Миле на всю жизнь.
'Красота должна жить'.
Удача оставалась на стороне Ханако, потому как оппонент, образ которого выветрился за столетия жизни, согласился с этим. Вампиры ушли, оставив ничего непонимающую девушку в одиночестве. Они не позаботились об ее знаниях или о возможности существовать, но Лена справилась сама. Ибо она хотела жить.
Сложно сказать, каким образом в обезображенном теле Каратель заметил искру, но он был прав: вампиршей она получилась обворожительной. Все те 314 лет, прожитых в качестве бессмертного существа, Милена ежедневно шлифовала полученные знания. Она, стремясь стереть из памяти прошлое, быстро перебралась из России во Францию, позже - в Англию. Милу привлекала и Америка двадцатых годов, и даже послевоенная Германия, но почему-то после длительных странствий и разъездов приоритетной страной была вновь выбрана Россия. Много денег ушло на смену документов, на договоры с важными лицами, на признание Ханако Миленой, но дело того стоило.
Величественный город трех Революций, такой классически-морозный, правильный, холодный, стал для Лены настоящей отдушиной. Она подыскала себе квартирку (вначале на окраине города, а после, когда старинные дома поголовно сменялись небоскребами, выбрала один из них в самом центре Санкт-Петербурга), обзавелась любимыми вещами.
Милена не считала себя особенной, а единственным своим достоинством признавала умение распознавать любой обман. Ложь отыскивалась в глазах, мимолетных движениях тела, голосе, биении человеческого сердца. Мила также выгодно отличалась умом и хитростью, ловкостью и безукоризненностью в выполнении любого задания. Именно эти ее качества помогли Старейшинам заметить и принять женщину, сделав ее постоянной помощницей в исполнении многочисленных приказов - начиная от краж и заканчивая настоящей разведкой. Старейшие долгие годы проверяли вампиршу на преданность, и недавно Мария, одна из них, приняла ее личным агентом. Так Ми превратилась в добытчицу интересных вещиц, артефактов, бумаг и прочих предметов, зачем-то необходимых властительнице вампирского мира.
Мила проявляла совершенную незаинтересованность предназначением того или иного предмета, прекрасно усвоив нерушимое правило: 'Не суй свой нос'. Женщина никогда не читала старинных свитков, не пыталась открыть запечатанные лари. Она молча и непоколебимо выполняла приказы, за что получала приличную награду.
Милена знала себе цену, но предпочитала не зазнаваться. Не всякое задание она поручала лично себе, предпочитала обращаться к человеческим грабителям или ворам среди сородичей.
Несколько месяцев назад Мария поручила Лене поиски одной вещицы, которую вчера Мила наконец-то принесла заказчице. Этот десятисантиметровый ключ более всего напоминал крест, только вот горизонтальная планка была тонкой и короткой, а сам чуть поблекший от времени ключ был полностью покрыт зазубринами, с левой стороны - специальными зубцами. Его разыскивали долго. Мария призналась, что уже было разочаровалась в способностях доверенной, но Милена преподнесла ей вещь в последний день срока и только холодно улыбнулась тонкой линией губ.
За выполненное задание Милу ждала достойная плата. Что интересует вампиров? Как и людей, слава и деньги, признание, дорогие вещи, но больше всего - еда. Человеческая кровь, если быть более точным.
Сегодня такой 'подарок' ожидал Милу. Прелесть пищи от Старейшин заключалась в том, что она не подлежала включению в 'допустимую сотню', а значит, могла предоставляться за любой достойный поступок. В любом доступном количестве.
***
Солнце уже закатывалось за горизонт, в город пробиралась долгожданная прохлада. Стеклянная чешуя высокого небоскреба блестела под последними солнечными лучами. Высокая женщина ровной походкой вошла внутрь здания. Она впорхнула в покорно распахнувшиеся перед ней створки лифта и нажала кнопку тридцать пятого этажа. В зеркальных стенах, нарушая очередную легенду о бессмертных, отобразилось идеальное лицо, лишенное всяких намеков на старение или хотя бы человечность.
Ледяной взгляд глаз цвета темного шоколада не оставлял равнодушным ни одного мужчину. Черные волосы, едва прикрывающие мочку уха, были подстрижены настолько удачно в своей неаккуратности, словно идеальнее стрижки нельзя было и придумать. Прическа эта была недобровольной - последний подарок от мужчины, имя которого забылось с веками, зато осталась дрожь при одном лишь воспоминании о его методах 'развлечения'. Но именно из-за него волосы были неровными, сбитыми, неаккуратными, зато модными в своей встрепанности.
На нужном этаже, как и на любом другом в этом здании, находилась всего одна квартира, состоящая из четырех просторных комнат, двух уборных и широкой кухни. Огромные, на все стены, окна открывали вид на шпили других строений, на шумные улочки, на редкие парки.
Миле нравилась роскошь, как нравится она любой настоящей женщине. Больше всего вампирша любила современное искусство, насмехаясь над почитателями заплесневевшего антиквариата. Она считала, что эти люди просто не видят всей ограниченности и тошнотворности завитков и позолоты, темного бархата и массивных рам. Ломаные линии, холодная сталь, острые углы, не подчиненные никаким правилам, - лишь это признавалось Леной.
Милена привычным движением провернула ключ в замке входной двери и вошла в огромную светлую прихожую.
У большого зеркала любовалась собою Лера, единственная подруга героини.
- Ми, тебе принесли ужин. - Миловидная шатенка кокетливо поправила выбившуюся прядь волос. На ее губах заиграла легкая улыбка.
Валерия была поистине красивой девушкой. Длинные, до бедер, прямые пушистые волосы шелком струились по спине. Яркие голубые глаза и небольшая стайка веснушек на щеках придавали внешности ранимость. Скромность приводила в восторженное оцепенение любого представителя мужского пола. Лера умело пользовалась отданной ею привилегией. Она сияла ранимостью. Собственно говоря, у девушки имелся всего один недостаток.
Уже восемьдесят семь лет она находилась на третьем месяце беременности. Обратил Леру супруг, то ли шутки какой ради, то ли из-за безумной любви, помноженной на боязнь расставания. Мужчина не желал больного ребенка от слияния вампира и человека, зато мечтал провести Вечность рядом с любимой женщиной. Одним холодным - Валерия часто вспоминала падающий хлопьями снег за окном - вечером любимый муж просто свернул супруге шею, предварительно силой заставив девушку глотнуть каплю его крови.
Вначале Лера посчитала мужа безумцем, но после, когда очнулась в новом образе, осознала всю безысходность своего положения. Она гладила крохотный живот ледяными пальцами и, задыхаясь от нестерпимой жажды, шептала лишь одно:
- За что?!
Супруг, сидящий в старинном вычурном кресле - позже Валерия с непередаваемым удовольствием сожгла этот предмет интерьера - говорил ей о том, что плод навсегда прекратил развитие. И теперь его любимая жена будет вечно вынашивать их дорогого ребенка. Девушка рыдала, пыталась накинуться на мужчину, но тот оказался сильнее. Он запер ослабшую новообращенную в подвале. Оставил ее свыкаться со своей сущностью. Изредка муж бросал вниз очередную дрожащую женщину или подростка. Голод брал верх над несчастной девушкой, и она пила человеческую кровь, задыхаясь от боли в груди. Внутри прочно поселилась ненависть.
Милена встретила Леру сорок три года назад, когда последняя сидела на тротуаре оживленной улицы и сжимала обгоревшие до мяса кулаки. Пустой взгляд был устремлен в землю. По щекам катились слезы. Ми почувствовала в плачущей сородича, поэтому неожиданно заинтересовалась ее судьбой.
Именно в тот день, тремя часами ранее, когда еще не такое жаркое солнце едва осветило белые простыни, Валерия сжала в ладонях рукоятку серебряного кинжала и, превозмогая невероятную боль от обжигающего кожу серебра, ударила своего супруга прямо в сердце. Пять раз.
Она смотрела на его окоченевшее тело, на лежащую рядом голову, на разорванную грудь, и, истерично смеясь, сжимала свой живот.
- Мы спаслись! - кричала обезумевшая от нахлынувших эмоций Лера.
Но чуть позже, когда безумие остыло, в голове несчастной затрепыхалась болезненная мысль: за убийство сира ей грозила неминуемая смерть. Девушка выбежала на улицу, озираясь и боясь каждого встречного, потому как видела в любом человеке палача. Силы быстро оставили измученное тело.
Милена сухо поинтересовалась причиной истерики. Вместо ответа Валерия попыталась сбежать, отталкивая красными, обгорелыми руками свою спасительницу. Но Мила не собиралась сюсюкаться с потерявшей рассудок вампиршей. Она схватила ту за плечи и насильно отвела в свою квартиру.
Лера совсем скоро рассказала новой подруге печальную историю жизни. Ми, к собственному удивлению, прониклась чужими страданиями. Да, за убийство сира назначалась казнь, но Лена, тогда уже знакомая со Старейшинами, сумела убедить тех в невиновности несчастной девчонки. Она пообещала взять Валерию под присмотр, а та, не раздумывая, согласилась на обретение 'надзирателя'.
Так у Милены, холодной и расчетливой, вечной одиночки, не доверяющей даже себе, появился единственный человек, которого не хотелось выгнать из квартиры. Который был предан и благодарен. Который стремился оказать любую посильную помощь. Который оказался Смотрящим, поэтому помощь не ограничивалась исключительно моральной.
Лера не интересовалась жизнью подруги, ее тайнами, работой. Взамен она не требовала длительных бесед или совместных походов по магазинам. Каждая женщина жила в собственном мире, деля одну и ту же квартиру и предпочитая вечерами коротко обсуждать дела минувшего дня.
Наивность давно осталась только изумительно отработанным образом Леры. Сейчас шатенка находилась в статусе любовницы у богатого семисотлетнего вампира, постоянно 'играя с огнем'. Игра была проста: кроме любовника, Валерия частенько находила себе молодые человеческие увлечения, которыми даже не всегда питалась. Ее интересовало наслаждение. Кровь горела от адреналина. Возлюбленный не знал о пристрастиях девушки, а та не собиралась выдавать себя.
Конечно, Мила и Лера не считались теми подругами, о которых мечтает любое человеческое существо. Им было плевать на судьбу друг друга, но в минуты необходимости каждая из женщин знала одно: вторая обязательно придет на помощь. Ибо таков долг. Других причин у вампиров не имелось.