Табоякова Ольга Александровна : другие произведения.

Все дороги нового мира#2 гл.7-12

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  -- Глава 7. Разругаться с незнакомцем
  
   - Отдам в хорошие руки маленького дракончика.
   - Ты что обалдел так писать?
   - А как надо?
   - Пиши: "отдам в хорошие руки, пока маленькую змею".
   - А про крылья дописывать?
   - Зачем тебе эти сложности? Ты отдаешь змею, а что у нее крылья есть - это причуда породы. Понял? Да и крылышки махонькие.
   - Ага, ты еще скажи, что он мелкими мышками питается.
  
   После встряски и угроз странного старого человека, единодушно было решено Вунем и Милагро, что надо расслабиться. Вунь рассказал, что узнал, где в городе есть специальная доска с объявлениями о розыске, и предложил туда наведаться, а потом найти хорошее место и поесть. Милагро всецело одобрил эту программу. Празднично нарядившись, эти двое отправились в город. Милагро усадил Вуня себе на плечи. Они скрылись за поворотом улицы в то мгновение, когда к дому Хэсса прибыл Сентенус. Узнав, что Хэсса нет дома, Сентенус собрался уходить, но ему повезло. Хэсс и Маша появились у ворот, еле волоча большие коробки с покупками. Оба хихикали над шутками весельчака Гамбиока, у которого они накупили кучу полезных вещей.
   - Сентенус! - Маша удивилась, увидев его.
   - Сентенус! - Хэсс подосадовал, увидев его.
   - Хэсс! - Сентенус порадовался, увидев Хэсса и незнакомую девушку с короткой модной стрижкой в высоких сапогах и короткой юбке. - Приятно познакомиться, Сентенус. Позвольте вам помочь, девушка.
   Маша в изумлении открыла рот, Хэсс посмотрел на Сентенуса с жалостью.
   - Это Маша, или ты ее не помнишь? - помог он Сентенусу.
   - Маша? - Сентенус не поверил. - Маша, простите меня, - в таких случаях надо сразу же говорить комплименты. - Маша, вы очень преобразились. Вы такая яркая и необыкновенная, что вас просто не узнать. Позвольте вам помочь, - молодому человеку было стыдно, что он не узнал девушку. - Вам же тяжело.
   Маша отдала ему свои коробки, и пошла к дому.
   - Она хромает? Что-то случилось? - забеспокоился Сентенус, за что получил неласковый взгляд от Хэсса.
   - Был несчастный случай. У нее были повреждения, в том числе и нога. Пока она лечится, - постарался Хэсс все объяснить. - Ты зачем пришел, чтобы коробки нам донести?
   Маша зашла в дом, но оставила дверь открытой.
   - Нет, поговорить надо, - Сентенус занес коробки в дом. Хэсс шел за ним.
   - Что тебе надо? - успел задать вопрос хозяин дома до того, как Маша выглянула из кухни.
   - Чай пить будете? Давайте все сюда, - позвала она. Хэсс и Сентенус переглянулись. Хэсс крикнул Маше:
   - Да, Маша, давай попьем чай на веранде, - Хэсс свалил свои коробки посредине холла. - А где все?
   - Никого вроде, - Маша опять выглянула из кухни. - Вы стол поставьте, и стулья отнесите. Я соберу на стол.
   - Хорошо, - покорно согласились хозяин дома и его гость.
   Сентенусу отчего-то было приятно пить чай в такой компании на веранде дома с красной крышей и оранжевыми дверями.
   - Красивый дом, - сделал он комплимент Хэссу.
   - Спасибо, - невозмутимо кивнул тот.
   - Я, наверное, пойду и разберу покупки, - Маша чувствовала, что надо оставить их одних.
   - Я был рад повидаться с вами, Маша, - Сентенусу хотелось еще сказать что-то приятное, но он побоялся опять брякнуть глупость.
   - Я тоже, - Маша мило улыбнулась и ушла.
   Хэссу не хотелось говорить с этим человеком о делах, да еще он осматривался, чтобы понять, где странный орк, поселившийся в его саду.
   Нуэвы не было видно. Хэсс забеспокоился. Сентенус осознавал, что хозяин дома ему не рад, но вынужден терпеть.
   - А почему ты меня не выгонишь? - Сентенус решил, что как-то надо перебить негативное отношение Хэсса к себе.
   Хэсс знал ответ, но говорить о картинах в своей неспальнии не хотел.
   - А это чему-то поможет? Ты же все равно придешь, - выдохнул он печально.
   Сентенус усмехнулся, а потом пообещал себе узнать в чем дело.
   - В принципе, ты прав. Так что давай поговорим?
   - Давай, - Хэссу припомнилось о поручении Одольфо. Он решил, что худа без добра не будет. - Только сначала мне бы хотелось договорить с тобой. Мне надо повидаться с маэстро Льямой.
   - Отцом? Зачем?
   Хэсс коротко пересказал ему историю жизни и смерти знаменитого драматурга.
   - Конечно, не проблема. Я ему скажу, а так он почти постоянно бывает в Клубном кафе. Знаешь такое? Теперь оно на первом этаже такой в лиловую крапочку башенке.
   - Найду, - на этих объяснениях, Хэсс вспомнил, где встречал маэстро Льяму.
   - Хэсс, я хотел поговорить о Темных землях. Ты знаешь больше всех, прошу тебя, расскажи мне все, что сможешь, - Сентенус постарался попросить, а не приказать. - А больше всего меня интересует все, что ты можешь сказать о Калчегорских проблемах, пожалуйста.
   Тем временем, в Клубном Кафе день даром не проходил. Завязалась драка со всеми вытекающими и вылетающими последствиями. Драке предшествовали следующие обстоятельства. В Клубное Кафе зашли двое. Один сидел на шее другого и впилился головой в рога казеброда, висевшие над входом в Клубное Кафе. Чуть поругавшись и развеселив посетителей, эта парочка села у стойки. Причем второй, который был маленьким, уселся на стойку.
   - Жрать, а потом кушать, - потребовал первый.
   - Выпить, а потом чаю, - поддержал второй. - Нам в разные тарелки, - также он уточнил свой заказ.
   Бармен с воодушевлением разглядел эту пару. Он сразу понял, что в их странном легионе прибыло, а также то, что драка не за горами. Остальные притихли.
   - Что предпочтете? - осклабился Бармен. - Для вас у нас есть все что есть.
   - Отлично, - согласился маленький. - Я - Вунь, и хочу мяса, травы, супа, чая и еще две булки.
   - Я все тоже, но в тройном размере от нормального. Ему в половину от нормального, - дополнил заказ Милагро. - И поторопитесь, мы голодные, как кодры после спячки.
   - Значит, девять с половиной порций, - мгновенно сосчитал Бармен. - Подождите, пожалуйста, а пока выпивка за счет заведения. Платить не надо, но только если расскажите хорошую историю.
   Вунь и Милагро переглянулись. Оба были не сильны в абстрактном счете. Оба предпочитали считать наличные монеты. Столь странный подсчет порций их не смутил.
   - Давай ему что-нибудь расскажи, - предложил Вунь.
   - Что? Я? Я же ничего не помню, - возмутился Милагро. - Ты расскажи.
   - Ладно, я расскажу, - Вунь с подозрением посмотрел на остальных в этом веселом заведении. Он увидел, что занята половина столиков. Люди за столиками с одинаковым нетерпением ждут его рассказа. У всех обозначились улыбки на лицах. Обстановка в Клубном Кафе необычная. На стенах висят странные непонятные картины. Три из них привлекли внимание Вуня. На всех трех был изображен его знакомый, приходивший с настырным котом. Вунь поморщился, поэтому ему пришло в голову рассказать интересную, но гадкую историю.
   - Дело было не так уж и давно. Вчера только, - начал Вунь ожидаемый всеми рассказ. - Так вот вчера мне рассказали, что надо периодически проводить чистку сада и его лечение специальными средствами. Раньше, мы жили в лесу. Там нет таких проблем, а теперь мы живем в городе и должны беречь, те немногочисленные деревья, чтобы жить хорошо. И, как сказала Лапчандача, надо привыкать жить в городе, как можно раньше. Моя семья - это два сына и жена - сейчас заняты. Они бедняги вынуждены следить за домом. Жена - ее зовут Лунь - осваивает кухню со всякими там вещами людскими. Я не могу ее отвлекать и решил помочь, чтобы хоть о саде ей не беспокоиться. Мой сын Ахрон наволок мне кучу средств, которыми все здесь пользуются. Ему рассказали, как все надо делать, там главное расставить эти банки под деревьями, и открыть их. Тогда я с сыном всем этим занялся. Уложил спать личного духа и его друзей. Ночь, как раз подходящее время, чтобы сделать все не сделанное днем. Мы с Ахроном все расставили, открыли и сели пить молоко. Но, в этом и ужас, чуть не поперхнулись нашими напитками. Представляете, я забыл совсем, что у нас на одном из деревьев живет орк, видимо он спать лег, и поэтому голос не подал. А может просто не знал, что мы будем делать. А его то опылило этим вонючим газом. И он, бедняжечка, упал прямо перед нами. Лежит, весь такой недвижный, дышит шумно и глаза закатывает. Что делать? С одной стороны, деревья это штука хорошо лечит, даже орк отключился. Я, конечно, подумал, что надо его полечить, и сказал Ахрону. Орк, который все забыл еще до этого падения, думаю совсем все забудет. Жалко его, да и новое имя придется давать.
   - И что вы сделали? - послышалось нетерпеливое от одного из посетителей.
   - Так отволок его в подвал. Там положил на стол. Атмосфера в подвале у нас целебная. Надеюсь, вылечится, - закончил свой рассказ Вунь.
   - Интересная история, но какая-то неправдоподобная, - усомнился одни из посетителей. - Лучше бы вы рассказали что-то другое.
   - Что например? - Милагро уже успел выпить все, что им налили и нетерпеливо ждал еды.
   - Что-нибудь о себе, - коварно предложил другой завсегдатай. Он планировал использовать эти интересные типажи в своих будущих творения.
   - О себе? Я обожаю говорить о себе! - Милагро разразился речью, послужившей причиной очередной драки в Клубном Кафе. - Я самый красивый в этом мире. Все во мне совершенно. Так я думал все время, пока себя помню, это значит последние три дня. И что оказалось? Оказалось, что я не самый красивый. Это все попытался доказать мне мой друг Вунь. Не спорю, что вначале он меня убедил, но потом, когда я прошелся по улицам этого славного города, то осознал, что лучше меня нет никого. Как я к этому пришел? Я расскажу. Я стал смотреть на всех вас. Вот, ты, - Милагро тыкнул пальцем в известного поэта Чумодауде, - ты толстый, а я нет. Значит, я красивше. Вот, ты, - здесь Милагро перевел указующий перст на его соседа, который оказался известным постановщиком, - ты слишком худой, а я нет. И, значит, я красивше. А ты, - Милагро перевел обзор особенностей на соседний столик, - ты слегка низковат. А, я высокий. А ты, - под разбор попал забияка критик Валенсий, - ты жадный. Вон, сколько мало у тебя на тарелке. А ты, - в центре внимания оказался сосед критика Валенсии, - ты некрасиво улыбаешься, как то без смысла. А ты, - Милагро перешел к обсуждению Майледа, который был столичной знаменитостью в актерской среде, - ты, слишком женственный, с тобой любой стул более мужественным покажется.
   Милагро понесло и понесло с такой силой, что за несколько минут он успел обхаять каждого из присутствующих. Воцарившаяся тишина не могла закончиться ничем кроме драки. Но до нее был еще один шаг - возмущенные крики, которые не заставили себя ждать.
   - Я? - поднялся Майледа. - Я женственный?
   - Да у тебя и голос такой девчачий, - сразу же добавил Милагро.
   - Я? - Малайледа задохнулся от возмущения.
   - Рот закрой! - поднялся из-за своего столика старый маэстро Пиньк, уличенный в излишней вредности и коротколапости.
   Милагро радостно улыбнулся Пиньяку.
   - Вот, человек, который меня поддерживает, - Милагро подлил еще масла в огонь, причислив Пиньяка к своим сподвижникам. - Все закрыть рот.
   - Что? Ты нас не путай, хрен красивый! - заревел от гнева завсегдатай, обвиненный в плохом вкусе в выборе одежды.
   - Это у меня тоже красивое, - сообщил Милагро восторженно. - Я и забыл, спасибо, что напомнили. Я даже без одежды вижу, что вы все не дотяните до моего.
   Такого оскорбления не стал терпеть никто. В Милагро полетела тарелка, он увернулся, и ответил, запустив со стойки стакан в нападающего. За массовым метанием посуды, последовало метание стульев, а затем и рукопашная. Спустя девять с половиной минут на улицу вывалились двое: Милагро и Вунь. Дверь захлопнулась с громким чавкающим звуком, потом опять открылась. Бармен, выкинувший их из своего кафе, осмотрел ободранных посетителей:
   - Заходите еще. А ты и впрямь красавец, - напутствовал он их.
   Вунь сохранился довольно прилично. Только два синяка и потерянный туфель, да еще красное ухо. Милагро же пострадал за свою красоту гораздо сильнее: порезы, заплывший глаз, потерянные им бордовые сапоги, одежда разодрана в мелкую полоску, копчик сильно болит, ребра ему вторят.
   - Да, за красоту страдать как приходиться, - решился заметить Вунь.
   - Этот мир может спасти только красота, и за нее надо страдать, - разбитыми губами прошамкал Милагро. - Пойдем еще раз одежду купим?
   - Нет, лучше пойдем домой. Хэсс все равно увидит, что с нами что-то не совсем так, - рассудительно заметил Вунь. - Одежду оденем, что дома осталась, а новую завтра купим.
   - Ладно, потащились? Вунь, а я теперь понял, чего надо сделать в этом городе.
   - Чего? - Вунь с тревогой смотрел, как Милагро встает на четвереньки, чтобы подняться в полный рост.
   - Надо стать силой, несущей в этот мир красоту и моду. Ты видел, как уродски они были одеты?
   - Видел, а что? - Вунь прикидывал, как доставить Милагро домой, если тот не встанет на ноги.
   - Я думаю, что надо мне заказать себе штаны с вышитыми кодрами. Лучше штаны черные с вышивкой золотой ниткой. Бесспорно шик!
   - Шик! - Вунь представил во сколько монет обойдется это удовольствие, но отшельники с деньгами вроде до этого не подводили. К тому же можно будет заказать Хэссу костюм и платок с вышитыми маленькими человечками, а лучше с вышитым Вунем. - Точно шик!
   - Вот видишь, - Милагро смог подняться. - Пойдем?
   - Пойдем, - и они двинулись к дому с красной крышей.
   Эта пара слишком долго шла домой, и поэтому пропустила явление маэстро Льямы народу. Сентенус выслушал рассказ Хэсса о Калчегоре, о Темных землях, частично о маленьких человечках. Они выпили весь чай, который заварила Маша. Хэсс порядком устал от разговоров. Сентенус уже собирался уходить, как на площадку кодров буквально бухнулся летучий зверь с маэстро Льямой на спине.
   - Где тебя носит, негодник? - Льяма закричал на сына, пытаясь сползти с кодра без ущерба своей репутации ловкого субъекта.
   - Папа?
   - Маэстро? - Хэсс поклялся себе, что сейчас вручит рукопись Одольфо этому известному, а главное достойному литератору.
   - Сын, Хэсс, приветствую, - Льяма все же смог сползти с кодра, и бодро двинулся к веранде. - Развлекаешься? Тебе еще девицы в короткой юбке здесь не хватало.
   Маша выбрала этот момент, чтобы показаться новому гостю. У того на минуту слова застряли в глотке.
   - Красавица, - Льяма поклонился и ожидал, что их представят.
   Маша очаровательно засмущалась. Хэсс их представил друг другу. Маэстро Льяма в восторге от такого глубокого хриплого голоса, как у его новой неожиданной знакомой, сразу перешел к действиям:
   - Милая Маша, позвольте вас пригласить на следующие чтения в Клубном Кафе. Я уверен, что вы сможете покорить наших знаменитостей, - Льяма взял девушку за руку. Сентенусу это совсем не понравилось, сильно ему захотелось стукнуть папочку по печени. Если бы не Хэсс, то, пожалуй, он бы так и поступил.
   - Маэстро, чем мы обязаны вашему визиту? - предпочел Сентенус вернуть папу к земным делам. Тот непонимающим взглядом посмотрел на сына, на Хэсса, а потом вспомнил о причинах, подвигших его прокатиться на кодре самостоятельно.
   - Между прочим, пока ты здесь ... - Льяма пропустил слово "развлекаешься" и нашел подходящую замену, - решаешь государственные дела, твой дед Язон почувствовал себя плохо.
   - Дед? Что случилось? - Сентенус не знал тревожиться или смеяться. - Он же каждый день что-то выдумывает, или это серьезно?
   - Не знаю, - Льяма был в своем репертуаре. - Болтун говорит, что вроде да. Так что ты сможешь в скором времени стать первым министром.
   - Что? - здесь Сентенус распереживался. Деда он очень любил. - Папа, ты идешь?
   - Пока нет, у меня есть поручения от кота. Он вроде собрался лечить твоего деда. Мне надо кое-что купить, Сентенус. Ты лети, а я так доберусь. Посиди с дедом, - Льяма смог переключиться на более срочные дела, чем разглядывание ножек Маши.
   - Хорошо. Хэсс, Маша извините, мне пора. - Сентенус двинулся к кодру Мраку. Тот быстро расправил крылья и взмыл в воздух. Только тогда на веранде вернулись к разговору.
   - Маэстро, вы торопитесь? Мне бы хотелось договориться с вами о встрече, - Хэсс подумал, что такой занятый человек, как Льяма может и отказаться с ним общаться на посторонние темы.
   - Отчего же, молодой человек, я вполне могу вас выслушать сейчас, если вы проводите меня до башни-лавки с лечебными травами. Я еще не очень здесь ориентируюсь, но знаю, что она где-то рядом.
   - А какие травы вам нужны? - Хэсс понадеялся, что нужное найдется у него.
   Льяма перечислил наказ кота Болтуна.
   - Маэстро, вам не надо никуда спешить. Необходимое есть у меня. Я сейчас все это соберу, а потом попрошу Пупчая отвезти вас назад во дворец, - Хэсс глянул на Машу, предлагая его поддержать.
   Девушка опять улыбнулась, и предложила маэстро выпить чаю, пока Хэсс будет искать травы.
   Хэсс вернулся с десятком мешочков и своеобразным блюдечком, в котором маэстро признал работу гномов.
   - Это все, а еще вот, - Хэсс положил блюдечко сверху. - Так сказать сподручный материал.
   - Спасибо, Хэсс, - Льяме нравился этот молодой человек, которого про себя он называл "волшебным типом". - Так что ты хотел мне сказать?
   - Маэстро Льяма, так случилось, что я стал наследником известного прославленного драматурга Одольфо. Вы его знали?
   - Старика Одольфо? Конечно, мой дорогой, - всплеснул руками Льяма. - А что он тебе завещал?
   - Он писал одну вещь, но так ее и не окончил, - Хэсс замялся на моменте описания сути этой вещи. - Маэстро Одольфо мечтал, чтобы ее закончил сильный творческий человек и опубликовал ее под своим и его именем. Маэстро, я знаю, что вы уважаемый и талантливый человек, не согласитесь ли вы посмотреть, что писал маэстро Одольфо?
   Льяма был заинтригован предложением Хэсса, согласился он мгновенно.
   - Неси скорее, его рукопись и все материалы.
   Потом еще некоторое время маэстро разбирал материалы и читал рукопись покойного Одольфо о ненормальном рефлексирующем типе Судзуками.
   Несколько раз маэстро поднимал глаза на Хэсса в немом изумлении. Хэсс пока не мог однозначно истолковать реакцию нового знакомого литератора. Льяма так глубоко погрузился в рукопись Одольфо, что забыл даже о присутствии прекрасной девы в бордовых сапогах и короткой юбке.
   - И как, маэстро? - Маша проявила больше нетерпения, чем Хэсс, который решил дождаться, пока маэстро сам выскажет свои впечатления.
   - Как? Это нечто действительно нетленное, мои молодые друзья, - в голове у драматурга начали крутиться различные варианты сюжета в дополнение к тем, которые прописал Одольфо. - Так вы были давно знакомы?
   - С Одольфо? - уточнил Хэсс. Льяма кивнул. - Нет, что вы, маэстро. Я познакомился с ним во время нашей поездки в Фестивальный. Но, как вы знаете, мы так и не попали туда. Маэстро Одольфо написал прекрасную выразительную вещь, которую труппа очень полюбила. Ее недавно играли. Вы же были. Так вот, мы познакомились совсем недавно. Маша дольше с ним была знакома.
   - Маша, а вы давно знали маэстро?
   Девушка кивнула.
   - Тогда позвольте вас спросить, - продолжил маэстро Льяма. - Скажите, почему мой друг Одольфо оставил эту рукопись именно Хэссу?
   Хэсс молчал, ожидая, что ответит Маша на вопрос маэстро.
   - Знаете, маэстро Льяма, я думаю, что не ошибусь, предположив одну вещь. Дело в том, что в нашем пути Хэсс несколько раз проявил себя, как сильный, обязательный и везучий человек. Такие вещи очень остро чувствуются творческими людьми. Я думаю, что маэстро Одольфо именно поэтому оставил рукопись Хэссу. Он верил, что тот все устроит, и его рукопись увидит свет.
   Как Хэсс не покраснел, он потом объяснить не мог. Хэсс не подозревал, что Маша задумывается над такими вещами.
   - Спасибо, прекрасная Маша, - Льяма и сам в этом был уверен.
   - Так что вы думаете об этом? - Хэсс решил, что пора бы вернуться к сути вопроса.
   Льяма некоторое время помолчал, обдумывая, что можно сказать этим людям. Прежде чем начать говорить, он поправил на себе рубашку, застегнул, расстегнувшийся манжет.
   - Это немного ненормальная нетипичная вещь. Такое ощущение, что Одольфо пытался залезть в шкуру этого парня Судзуками. Как автор, я могу сказать, что залезть в шкуру и написать, что чувствует эта самая шкура, а еще что она думает, это большой труд. Одольфо выбрал для этого примечательную или наоборот непримечательную личность. Но его задумка интересна и нетривиальна. Вам, молодым людям не понять, что мы старые многое видели, во всех шкурах поперебывали. Пропустили только подобные экзотические шкурки. Вот поэтому, труд маэстро Одольфо может, да и точно станет, грандиозным и успешным. Только здесь едва треть его вещи. Он, конечно, написал о дальнейшем развитии событий, но этого недостаточно. Все здесь необходимо дорабатывать.
   - Маэстро, а что вы решили? - Хэсса порадовало, что маэстро Льяма не счел этот труд глупостью. Иначе, он бы не стал над ним работать, а так есть шансы уговорить маэстро приняться за продолжение Судзуками.
   Льяма опять замолчал. Хоть он и вел весьма свободный образ жизни, но та же жизнь его научила осторожно брать на себя какие-либо обязательства.
   - Хэсс, я возьму вашу, вернее рукопись Одольфо, я попробую подумать и доработать ее. Но вы должны четко осознавать, что я привнесу в нее много своего, возможно даже как-то изменю сюжетные линии. Это очень важно, Хэсс. Вы тоже, как исполнитель воли Одольфо, должны быть уверены, что отдаете его творения в правильные руки, иначе ни вам, ни мне покоя не будет, - предостерег маэстро Льяма. - Так же я прошу вас ничего пока не сообщать своим знакомым. Такие вещи любят тишину. Вы меня понимаете? Для вас, Маша, это тоже моя просьба.
   Девушка опять кивнула.
   Пришла очередь Хэсса задуматься над ответом:
   - Я отдаю в ваши руки рукопись и все материалы Одольфо с надеждой и верой, что вы сможете все сделать, если не так, как надо, то так, как правильно. Я надеюсь получить один экземпляр творения в качестве подтверждения моих слов. А еще я благодарю вас, маэстро Льяма. Я ощущаю, что сделал верный выбор.
   - Благодарю, - растрогался маэстро. - Я заберу все это с собой. А теперь моя очередь просить вас, молодой человек.
   - Что вы хотите?
   - Я бы попросил вас полететь со мной во дворец. Болтуну вероятно понадобиться помощь в приготовлении лекарств, а придворного лекаря котяра ободрал, как дерево в саду. Министр Язон - мой отец, и ему стало плохо.
   - Хорошо, - Хэсс был настолько благодарен маэстро, что, не раздумывая долго, отправился с ним и во дворец.
   Во дворце разыгрывалась драма, не уступающая в накале страстей походу Вуня и Милагро в Клубное Кафе. Первый и единственный министр Язон лежал в своих покоях. Шторы были задернуты, окна закрыты. Министр жалобно постанывал при каждом выдохе. Кот Болтун сидел у него в ногах на кровати и смотрел на дверь, не мигая. Внук министра Сентенус сидел на жестком стуле рядом с кроватью и держал деда за руку.
   - Деда, ну, что с тобой такое? - в очередной раз спрашивал Сентенус.
   Язон лишь стонал, не поясняя причин своей боли.
   Также в покоях находилось еще трое. У одного из окон, выходящих в внутренний двор, отирался придворный лекарь. У него были забинтованы обе руки после нападения кота Болтуна. Они сильно поспорили на почве лечения первого министра Язона.
   Также по комнате метался Бабайх, который собирался накормить Сентенуса и как-то подготовить к тому, что он может потерять любимого деда. Но сам Сентенус никого не стал слушать, а прошел прямо к министру.
   Завершал картину страданий по плохо чувствующему себя министру Язону, казначей Мортирос. Мортирос тревожился за состояние первого министра, и сидел на диване, заламывая руки, а временами посматривая то на дверь, то на министра в кровати.
   Наконец, двери открылись и в покои зашли двое. Маэстро Льяма нес в руках мешок с вышитыми знаками. Этот мешок дал ему Хэсс. Вторым в покои зашел сам Хэсс. Лично его знали Сентенус и кот. Мортирос же сообразил по описанию, кто их навестил, но вида не подал. Министру Язону было глубоко наплевать, кто ходит по его покоям. Все его сознание занимала боль.
   Маэстро Льяма принялся быстро выкладывать на столик у кровати все то, что дал ему Хэсс. Кот Болтун все также сидел на кровати, только теперь повернул голову и смотрел на столик.
   - Ты смотреть будешь? - Маэстро Льяма спросил кота.
   - Я занят, - супротив обыкновения Болтун говорил тихо и степенно. - Я его держу.
   - Что делать? - это уже Сентенус отпустил руку деда и встал к столику с мешочками.
   - Пусть Льяма держит отца, - сразу же повелел кот. - У меня не столько сил, да и это мне не родное занятие, так держать от смерти.
   Льяма не задавая вопросов, не выражая сомнений, уселся на место Сентенуса и взял холодную руку отца.
   - У тебя дара нет, - кот пристально посмотрел на Сентенуса, - пусть он, - здесь кот мотнул головой в сторону молчавшего Хэсса.
   Льяма глянул на Хэсса, тот без отнекиваний подвинулся к столику.
   - Что делать?
   Кот втянул воздух, растопырив усы.
   - Значит, бери вон тот синий мешок, сыпь на серебряную тарелку треть ладони. Потом возьми маньоню, да не в этом мешке, а в том с вышивкой желтым, - командовал дальше кот. - Так, сколько ее там? Сыпь половину, нет лучше все. Сыпь, не бойся. Теперь вон тот мешочек, который завязанный двойным узлом. Там что? Дай нюхнуть. Ага, семилистник. Его сыпь семь листов. Нет, не сыпь, а разложи по краям тарелки. Так, дальше....
   Хэсс насыпал по указаниям кота странную смесь. Он и сам не знал этого рецепта. Все мешочки были использованы.
   - Это старый рецепт, - информировал Болтун. - Даже покойника можно поднять, если с умом.
   - Теперь что? - Хэсс отодвинул в сторону мешочки.
   - Теперь все это поджигай и тащи деду в голову, чтоб окурить его дымом, - велел кот. - Можно было и сварить, но это все займет полдня, а дедуля окочурится.
   У Хэсса не оказалось чем зажечь огонь, его выручил Мортирос. Он робко протянул своей пухлой ручкой маленькую сжигалку. Сухая трава зашлась высоким пламенем. Хэсс взял в руки блюдце, которое на удивление не нагревалось. Потом он долго стоял в изголовье кровати Язона, пока все не сгорело. В комнате пошел такой удушающий запах, что самого Хэсса начало выворачивать. Да, и остальные с трудом терпели. Хэсс заметил, что больной перестал стонать, и стал дышать свободнее.
   - Окна не открывать, - велел кот, чем пресек порыв придворного лекаря. - Все идите, я полежу с дедом. Ему нужна живая сила.
   Люди стали безропотно удаляться. Первым вышел Мортирос, за ним почти выбежал придворный лекарь. Маэстро Льяма буквально выпал в коридор и ухватился за одного из стражников, потом долго кашлял, все еще держась за охранника. Бабайх застрял в дверях, он ожидал Сентенуса.
   - Тебе что-нибудь надо? - Сентенус смотрел на кота.
   - Мышку или две, а лучше сала, - устало прохрипел кот. Его тоже выворачивало от запаха.
   Хэсс почти увел Сентенуса за руку.
   - Все будет хорошо, - наследник вцепился в руку Хэсса, тот его уговаривал прийти в себя.
   - Откуда ты знаешь? - Сентенус невидящим взором смотрел на одного из стражей, который мечтал куда-нибудь провалиться, настолько тяжелым был взгляд наследника.
   - Кот использовал родовой рецепт, значит, все будет хорошо. Я слышал о таких вещах, Сентенус. Они остались у вольных баронов. Он может использовать его для тех, кого считает своими родственниками. Обычно, такие вещи срабатывают. Сентенус, а ты бы занялся чем-нибудь, - посоветовал Хэсс.
   Мортирос одобрительно чмокнул губами. Он и сам собирался озадачить юношу.
   - Да уж, вся эта свора придворных требует большого присмотра, сыночек, - Льяма обнял сына.
   - Хорошо, - Сентенус повернулся и пошел по коридору к покоям короля, которого пока не информировали о плохом состоянии первого министра.
   Через несколько шагов Сентенус остановился и повернулся к ним:
   - Спасибо, вам.
   Хэсс добрался домой уже затемно, поэтому он пропустил появление ободранной парочки. Зато его во всей красе наблюдала Маша. Она выпустила поднос с тарелками из рук, когда увидела ввалившихся в двери Вуня и Милагро.
   - Что с вами случилось? - Маша примазывала их раны мазью, которую принес Вунь.
   Милагро не хотелось рассказывать всю историю их столкновения с реальностью, поэтому он изложил события несколько своеобразно.
   - Мы вступились за честь одной особы, за это и пострадали, - сообщил он.
   Маша одобрительно кивнула, ей понравилось, что Милагро вступился за девушку.
   - Хоть красивая?
   - Красивая, - болезненно поморщился Милагро и переглянулся с Вунем.
   - Милагро, Вунь, - Маша видела их перегляд и поняла, что ее где-то надувают. - Хэссу это точно не понравиться.
   - Тогда надо сказать, что мы пострадали случайно, - нашелся Милагро.
   Вунь молчал, он все еще не мог решить, что говорить Хэссу. Ему - Вуню - было стыдно, что он не усмотрел за этим самым Милагро, да и сам вроде как помогал ему.
   Утром, обозревая очаровательно посиневшую рожу Милагро и синяки Вуня, Хэсс удостоился душещипательного рассказа, в который не поверил ни на мгновение.
   - Я очень страдаю, что ничего не помню, - Милагро начал жалобным тоном. - И мы пошли с Вунем к той доске, где вешают всякие объявления о поиске пропавших. Мне, конечно, очень хотелось быстрее прочитать, что там такое написано. Вунь же читать не умеет. А там, Хэсс, не поверишь, там такая толпа была. Оказывается все ищут друг друга. И все эти люди не хотели меня пускать. Но ты же меня знаешь, я не мог долго ждать в их очередь, которую и до полуночи не отстоишь. Я тогда двинулся, но все эти злые люди не хотели слушать, что я сильно страдаю. И тогда они на меня набросились и били меня, били. Я отбивался, а Вунь мне помог. Эти жуткие люди отобрали у меня сапоги, порвали мою одежду.
   - А доску вы осмотрели? - скептически поинтересовался Хэсс.
   - Конечно, - авторитетно подтвердил Вунь.
   - Значит, больше туда не пойдете?
   Милагро пошевелил бровями:
   - Но ведь там могут появиться новые объявления, - рассудительно заметил Милагро. - Мы туда заглянем, но сначала подлечимся.
   Вунь пожал плечами, его не тянуло опять в это странное заведение. Он подумал, что надо все рассказать Хэссу, чтобы тот воздействовал на Милагро.
   Министр Язон знал, что всем его страданиям когда-либо придет конец. В тяжелые моменты эта мысль утешала его. Язон думал, что каждый человек вознаграждается покоем за свои страдания. К сожалению, одного человека, ставшего почти всемогущим, но запертого в темнице из камней обрушившейся Черной скалы, это была правда не для всех. В этот день Линай впервые умер. Надежду он потерял еще до этого, когда понял, что не выбраться ему отсюда, пока у него есть хоть капля силы. А силы этой у него было немерено. Черный камень не давал ему даже дотронуться до себя, как человеку, обладающему силой. Черный камень его надежно сторожил, а сила не давала умереть окончательно. В тот же день Линай воскрес из мертвых. Он все также лежал в утлом запертом пространстве в два его роста в длину и в половину роста в ширину. Тогда он опять завыл, так безнадежно и обречено, что орку Страхолюду понравилось. Он и змей Августо находились неподалеку от природной темницы старца Линая.
   - Иж, как воет, - восхитился Страхолюд.
   - Тебе не мешает? - уточнил любознательный Августо.
   - А чего мне должно мешать? У нас, у орков, была такая должность, которая называлась "отпугиватель плохого". Так вот, даже отпугиватели не могли так самозабвенно выть. Тем более, что им очень много платили, а этот бесплатно работает, - в Страхолюде, как всегда преобладала практичность.
   - И как надолго его хватит? - Августо по началу было не по себе от этого воя, а потом он привык.
   - По некоторым сведениям на пару тысяч лет, - поделился надеждой Страхолюд. - Правда, хорошо выводит?
   - Этого у него не отнять, - поспешил согласиться Августо.
   - Да, талант у него явный, - Страхолюд подумал, что сегодня будет сладко спать под этой чудесный вой. - Когда орки сюда переедут, надо будет проводить сюда экскурсии. Думаю, что это здравая мысль.
   - Тоже неплохая мысль, - Августо восхищала практичность и равнодушие орка.
   - Я даже уверен в этом, мой помощник. Ты, что собираешься делать сегодня ночью?
   - Пойду поохочусь, а потом к нимфам. Они пригласили в гости водяного. Тот такие сказки рассказывает, что просто мои чешуйки на шкуре подымаются, - поделился Августо своими планами. - А ты его откапывать не будешь?
   - Нет, конечно, мне проблемы на собственную задницу не нужны, - Страхолюд тоже подумал, что надо бы послушать, какие сказки рассказывает водяной.
   - Пойдем? - Августо порядком оголодал и миленькая птичка или там с три десятка лягушек были пределом его мечтаний.
   - Иди, покушай, я пока еще послушаю, забирает меня. Так спокойно становится, под такой вой ничего плохого в наши новые земли не сунется, - Августо уполз, а Страхолюд еще долго стоял и слушал плач и вой Линая. Страхолюд подумал, что прекрасная настает жизнь для орков, а его новые земли предназначены для них. И еще он подумал, что бывшие Темные земли многим дали хранителей: Хэссу, Эвари, кодрам, птицам, но и о себе они не забыли, а оставили Линая для новых жильцов орков. Страхолюд вернулся к мысли, что жизнь прекрасна, с этим и уснул.
  
  -- Глава 8. Вести издалека
  
  -- Ты, ты, ты и ты.
  -- А можно я?
  -- Можно. Расстрелять.
   Люди помните, что неуместная инициатива строго наказуема.
  
   Эльф Торивердиль, в домашнем обиходе просто Тори, пришел в Стальэвари. Его восхитили башни, улицы, два оставшихся дома: белый и желтоватый с красной крышей и оранжевыми дверями.
   Тори про себя уже всё узнал, но это не принесло ему покоя. Найти Инриха и узнать у него про остальных казалось Тори достойной целью на сегодня. С тех пор, как Тори все узнал и послал всех далеко и навсегда, то пришлось ему изобретать себе цели на каждый день. Тогда можно было прожить один день, чувствуя себя нужным кому-то или даже чему-то. Тори отправился в Стальэвари по инерции. Он не знал, что может сделать еще. Директор Инрих был очень занят приготовлениями к новым выступлениям, последняя постановка Одольфо имела успех. К тому же они вроде собирались репетировать постановку по событиям в Темных землях. Так, что Инрих смог уделить ему лишь несколько минут. Тори в частности узнал о Маше и о Хэссе, с которыми было связано много воспоминаний. Эльф решил навестить их сегодня. Вернуться к дому с оранжевыми дверями много времени не заняло.
   Чуть позже Тори, Хэсс и Маша сидели на кухне. Готовить взялся Хэсс. Ему помогала маленькая Лунь - жена Вуня. Сам Вунь возился в подвале. Хэсс в смешном переднике с кармашками для ножей всех мастей плавно двигался от стола к очагу, от очага к большому коробу, от короба к маленькому висячему шкафчику за приправами, от шкафчика назад к столу, а потом опять к очагу.
   - Так что с тобой случилось? - Маша смотрела на эльфа влюбленными глазами. - Ты не добрался до своей долины? Тебя не пустили?
   - Добрался и пустили, - Тори не хотелось рассказывать, хотя с другой стороны было логичным, что старые знакомые начнут расспрашивать его.
   - Не хочешь говорить? - Хэсс кинул на сковородку отбитое мясо. Все зашипело.
   - Да, наверное, надо бы рассказать, тогда это все не будет только во мне, - чуть помедлил Торивердиль.
   - Мы не настаиваем, - поспешила заверить Маша. - Если не хочешь, то не говори.
   - Я расскажу, - Тори печально глянул на жарящееся мясо, он понял, что его тоже вот так кто-то жарит по своему желанию. Додумать эту абстрактную мысль он не успел, начав рассказ и переключившись на другое. - Я уже рассказывал, но не все, конечно. В одно отнюдь не радостное, но получается редкое утро, меня выкинули из долины эльфов. Представляете мое состояние? Вчера ложился спать, и все было хорошо, все меня любили, или по крайне мере со мной разговаривали. А здесь просыпаешься, и ты чужак всему привычному миру. Да еще тебе объявляют это без каких-либо объяснений. Сознаюсь, что мне было очень тяжело. Эльфы не приспособлены к такой резкой смене обстановки. Наверное, по этому мы так долго живем. Так вот, меня выгнали. Помыкался я туда-сюда и попал в Темные земли, где и встретился с вами со всеми. Но до встречи с вами был у меня странный сон или не сон вовсе. Но дело в том, что все так и было. Мне привиделось, что старейшины приняли такое странное решение и заставили остальных так со мной себя вести. Это как-то успокаивало, но не проясняло. Мне тогда очень хотелось домой, я расстался с вами отправился домой. Я подумал, что добьюсь объяснений, а потом уже буду думать. Планов никаких я не строил, да вы и сами знаете, что эльфы не умеют строить планы и думать о будущем. Это широко распространенное мнение. Но оказалось, что кое-кто из наших о будущем думать умеет, - последнюю фразу эльф произнес с оттенком горечи.
   - И что там такое случилось? - Маша застыла, ей было жалко эльфа и любопытно, что произошло.
   Хэсс брякнул на стол три тарелки с салатом, который забыл посолить. Маша попробовала и добавила соли.
   Тори продолжил:
   - Я довольно быстро добрался до границы, закрывающей вход в долину. Оставалось пройти всего один день. Я остановился передохнуть, собраться с силами и мыслями. Там есть такое милое уютное заведение. Оно называется "Эльфовский клен". Там всем заправляет семейная пара. Я не помню, как их зовут, но это и не важно. Так вот, я зашел в "Эльфовский клене", чтобы поесть, снять комнату. Красавица Илиста дала мне денег в дорогу, а я их так и не потратил. Нехорошо бы это было погибнуть, и не принять ее дар. И вот, я зашел, а там за столиком сидит мой друг Мальдиваэль. По простому мы его все зовем Мал. А рядом с ним сидит эльфийка. Я настолько не ожидал увидеть Мала, что не обратил на нее внимания. Она поднялась и бросилась мне на шею.
   - И кто это был? - не утерпела Маша. - Твоя девушка, в смысле эльфийка?
   - Эльфийка, конечно, но это была моя младшая сестра Лави, - поправил ее Торивирдиль.
   - А что она там делала? - поддержал разговор Хэсс.
   Хэсс поставил на стол горячее мясо, разговор утих на некоторое время. Потом Тори продолжил повествование:
   - Я тоже ее первым дело об этом спросил, - признался он.
   - И что она сказала? - сгорала от любопытства Маша.
   - Она сказала, что они пошли искать меня, - почти дословно привел ответ сестры Тори. - Я ей сначала не поверил. Ведь почти год прошел, но быстро понял, что надо заставить их рассказать о том, что все-таки случилось. Мы сели и мой друг Мал, не глядя мне в глаза, стал говорить. Он сказал, что все, что тогда было и для него было неожиданно. Утром к нему пришли из эльфийского Совета и все объяснили. Оказывается, пришло время менять Совет. Там уже все старые, они долго не продержатся. Тот Совет избирался из эльфов прошедших несколько войн, неспокойные времена, мигрировавших из каких-то забытых земель. Они много жили и общались с разными расами, в том числе и с людьми. Тогда то и были созданы эльфовские долины. Все было хорошо, но Совету нужна смена, которой просто нет. Мы все домашние, уютные, спокойные, мы не умеем принимать решения, мы почти никого не понимаем, мы живем собой.
   Тори замолчал, переживая рассказ Мала еще раз.
   Хэсс и Маша ждали.
   - Так вот, Совет принял решение научить некоторых из нас к жизни в пограничных условиях, а потом сформировать новый Совет. Я попал именно в это несчастное число. Первым делом нас изгнали. Из каждой долины по одному из эльфов. Изгнали без объяснений, иначе мы ничего не стали бы добиваться, в том числе и выживать.
   Тори опять утих.
   - Так они хотели вырастить себе смену? - Хэсс подумал, что это достаточно жестокий метод.
   - Именно, - согласился Тори. - Представляешь, каково такое узнать?
   - Примерно, - кивнул Хэсс. - И что было дальше? Почему твой друг и твоя сестра отправились тебя искать?
   - Потому, что из всех изгнанных, а было нас семеро. Выжил я один.
   - Нормально, - прокомментировала шокированная Маша.
   - Я тоже так думаю, - иронически согласился Тори. - Они думали, что я где-то рядом. Они очень хотели меня спасти. В общем они не верили, что я куда-то далеко ушел от долины.
   - А ты? - Маша все больше ощущала растерянность и жалость по отношению к Тори.
   - А я разгневался. Я так думаю, что это был гнев. Я оборал их, хотя они то ни в чем существенном не виноваты. Я накричал на них и ушел. Я сказал, что хрен когда вернусь к этим долбанутым эльфам.
   - Совсем нормально, - одобрил Хэсс, Маша лишь открыла рот. - Научили тебя принимать решения на свою и их голову.
   - Научили, только я решил не так, как они ожидали, - усмехнулся Тори.
   - И что теперь? - Хэсс тоже посочувствовал эльфу.
   - Теперь я учусь жить заново, - сообщил о настоящем Тори.
   - А твой друг и твоя сестра? - Маша все еще была под впечатлением.
   - Они вернулись назад, - Тори это мало волновало. - А я ушел от них. Но тогда я переночевал в "Эльфийском клене". Там, оказывается, был еще один эльф. Я и не знал, что Инидваэль ушел из долины. Индиваэль занимается исследованиями флоры. Он слышал все, что мы говорили, и потом подошел ко мне. Индиваэль мне сказал следующее, что даст мне советы потому, как я слишком устал, чтобы самому что-то придумать. Во-первых, он посоветовал найти себе занятие и цель. Пусть это будет занятие и цель на один день, но главное, чтобы они были. Во-вторых, он посоветовал мне занять чем-нибудь исследовательским. Он сказал, что это хорошо помогает.
   - А чем ты занимался дома? - Лунь смотрела на Тори с сочувствием.
   - Я занимался виноградинками. У меня рос такой волшебный виноград. Когда его срывали и мяли, то в воздухе стоял аромат ванили и полыни, замешанный на цветах и мёде. Это было так волшебно. Я много мечтал, что буду пить вино из того винограда, что когда-то собирал в свой первый день. Мы с Малом даже бочку отметили. А потом все ушло куда-то. Жалко.
   Лунь прикрыла глаза и еще раз посмотрела на эльфа.
   - Твоя судьба не здесь, эльф, - наконец, произнесла она.
   - А где? - Тори верил, что эта маленькая женщина все знает наперед.
   - Где-то у моря. Тебе бы выйти в море, стань моряком, Тори, - предложила Лунь.
   Маша покосилась на нее, она совсем не ожидала, что Лунь предложит Тори уехать.
   - Моряком? А море оно большое должно быть, - Тори понял, что опять ему захотелось помечтать о будущем. - Море это очень интересно. Есть эльфы исследующие флору, животных, людей, гномов, скалы, камни, историю. Но я не слышал об эльфах изучающих море. Это будет что-то новое.
   - Так точно, - Лунь была довольна, что этот эльф услышал и принял ее слова.
   - Я, пожалуй, отравлюсь в какой-нибудь портовый город, - решил Тори.
   - Зачем в портовый город? Ты найди себе корабль здесь. Сначала вниз по реке, а потом по морю, Тори, - предложил Хэсс. - Спроси у нашего Боцмана, он многое знает. И всегда тебе хорошие вещи посоветует.
   - И правда, - согласился Тори. Ему нашлась цель на многие годы вперед. - Спасибо вам всем.
   Так: попрощавшись и поблагодарив, Торивердиль ушел из жизни Хэсса и Маши. Девушка в ту ночь долго не спала, она прощалась с иллюзиями.
   Тори же в этот вечер нашел Боцмана, который его выслушал, а затем напоил до беспамятства. Тори блаженно спал, когда Боцман, Плинт, Секач и Мореход проводили военный совет, на котором было решено обратиться к одному из сильных ясновидящих. Секач с пеной у рта утверждал, что им надо вернуть их удачу. Плинт молчаливо поддерживал. Боцман взял переговоры на себя. Ребята решили, что если все сложиться, то этого доходягу эльфа вполне можно взять с собой в первую ходку к морю, а там они посмотрят.
   Боцман свернул на улочку с маленькими башенками. Эти башенки можно было назвать "башенки-малышки", такие они были неприметные на фоне остальных больших городских башен. Эти башенки едва дотягивали до половины высоты обычных. В каждой из башен жил некто, обладающий талантом. В основном это были ясновидящие, гадатели всех мастей, несколько колдунов средней руки и лекарей. Также было еще несколько странных типов, умеющих воздействовать на погоду. Последнее умение тоже хорошо оплачивалось из городской казны.
   Боцману было слегка не по себе. На этой улочке он был всего несколько раз, но тогда здесь были дома, а не башенки. Боцман понадеялся, что нужная ему башня с гадателем Иваном будет именно на месте того дома. Боцман стал считать башни. Девятая оказалась та самая. Луна и звезды скрылись за тучами. Только свет городских фонарей позволял найти верную дорогу. Боцман постучал в резную дверь. Через несколько мгновений дверь открылась. Высокой стильный парень, которому едва исполнилось двадцать лет, внимательно смотрел на посетителя.
   - Заходи, раз пришел, - разрешил гадатель. - Расценки знаешь?
   - Договоримся, - поспешил заверить Боцман, переступая порог башни гадателя Ивана.
   Они прошли по узкому коридору и поднялись по лестнице на второй этаж в комнату с красными узорами. Иван предложил гостю сесть и изложить, что конкретно он хочет узнать после сегодняшнего сеанса.
   - Я служил на корабле, и не один, а с товарищами. Все было хорошо, наша удача была при нас, а потом что-то случилось, и кто-то украл нашу удачу. Больше мы не выходим в море. Мы даже попытались сменить род занятий, подрядились ходить с актерами, но и из этого ничего не вышло. Сами понимаете. Так вот, мы хотим вернуть нашу удачу, чтобы иметь выбор идти ли нам в море.
   Иван попросил разрешения отрезать кусочек ногтя у Боцмана, затем кинул его в маленький стакан и что-то долго смотрел там.
   - Это возможно, но будет дорого стоить. К тому же я могу лишь указать путь, но вернуть удачу придется кому-то другому.
   Боцман примерно так и ожидал. О цене они договорились немного поторговавшись. Затем гадатель Иван приступил к своей работе.
   - Вижу, что есть такой корабль "Удача моряков". Вроде бы такое название, - Иван приостановился, проверяя все еще раз. - Так вот, вся ваша отобранная удача на этом корабле. Ее как бы вплавили туда. Для вас единственный путь это украсть удачу себе назад. Но это сможет сделать только настоящий вор. Думаю, что вам надо хорошенько поискать такого.
   Иван не сообщил ничего нового, но зато подтвердил мнение и надежды Боцмана.
   - Иван, теперь самый главный вопрос, - Боцман напрягся. От этого ответа зависело многое. - Иван, к кому нам обратиться.
   - Иван принялся смотреть еще раз. К хозяину дома с красной крышей, - был его однозначный вердикт. - Есть еще один субъект с нужными данными, но он не имеет навыков, - добавил гадатель. - Так, что ищите свою удачу с хозяином дома с красной крышей, - еще раз веско повторил Иван. - И поторопитесь, корабль скоро уйдет. Это я точно знаю.
   Боцман не стал вламываться ночью в дом с красной крышей. Он отложил это дело на самое раннее утро. Только взошло солнце, как Боцман постучал в ворота дома с красной крышей. Не выспавшийся и слегка заторможенный Хэсс выполз на улицу, открыл ворота, запустил Боцмана в двери и предложил устроиться на кухне.
   - Пока я не попью кофе, то буду не в состоянии что-либо выслушать, - Хэсс постоянно зевал. - Остальные пока спят. Они вам нужны?
   - Нет, только ты, Хэсс, - Боцман был не против кофе.
   После чашки кофе Хэсс дошел почти до нормального состояния действительности.
   - Рассказывайте, что с меня надо, Боцман, - предложил Хэсс.
   - Откуда ты знаешь, что с тебя что-то надо? - Боцман засомневался в Хэссе.
   - Когда так утром приходят, то что-то очень надо. Ко мне все теперь приходят, всем что-то надо. Так что давайте выкладывайте, пока дом не проснулся и не стал с меня требовать что-то свое.
   - Хорошо, - Боцман коротко изложил причины, приведшие его сюда. Хэсс смутился, потом задумался, потом растерялся.
   - Я не знаю, что вам сказать, Боцман, - честно сообщил он в ответ на признания моряка.
   - Ты просто согласись, мальчик, нам помочь, - научил его Боцман.
   - Я посмотрю, что там такое, Боцман. Но я не могу ничего обещать. Я не понимаю, как можно украсть удачу назад. Как она выглядит? Вы это можете сказать? Я могу понять и достать что-то материальное, но не такую эфемерную вещь, как удачу. Вы меня очень озадачили.
   Боцман был рад, что Хэсс согласился ими заняться. Хэсс же совершенно не представлял, как ему помочь.
   Дом проснулся и начался новый день. Хэсс проводил Боцмана до ворот. Они договорились встретиться за два часа до захода солнца. Боцман обещал достать одежду, которая сделает Хэсс неприметным в порту, а также он обещал проводить Хэсса посмотреть на корабль "Удача моряков".
   Утро Хэсса продолжилось рассказом зашедшего в гости Казимира, который принес новые сплетни, а также сведения об актерах. Почти половину времени он пересказывал Хэссу о свидании Ямины и Недая.
   - Эти двое, конечно, по предложению Ямины отправились на свидание. Какое может быть свидание в городе? Я понимаю на природе, где трава, травка, травища, солнышко светит, птички поют. Ну, да ладно. Недай первым делом пошел приводить себя под облик жениха, который представлялся Ямине в новом костюме сиреневого цвета. Откуда она это взяла? Может быть из нашей постановки "Старый дон Костас"?
   Хэсс представил себя в сиреневом костюме. Это ему не понравилось.
   - Весь сиреневый? - все же решил он уточнить.
   - Абсолютно весь, - не оставил сомнений Казимир. - Я его видел. Но это не главное. Ты бы видел, какой длинны были его штаны. Ими можно было подмести все улицы города. Ямина тоже приоделась, но ее не портят ни длинные, ни короткие вещи. Девушка напялила очень-очень короткую юбку. Именно из-за этого у них возникли некоторые проблемы на этом самом свидании. Все они такие чинные пошли гулять по улицам города. За ними на расстоянии вытянутой руки тащатся две тетки-подруги или какие другие родственницы Ямины. Я в этом не очень понял, что да кто они такие были. Эти толстушки вроде, как берегут Ямину. Вот, так. Представь себе, они идут эдакой процессией по улице Старых Горшечников. А там же сам знаешь, какая грязюка. Конечно, они слегка запачкались. Ямина в расстройстве, Недай держится. О любви то не очень поговоришь, эти клухи за спиной все слышат, а если чуть тише начнешь говорить, то они еще ближе подвигаются. В общем, дышат в затылок.
   - Так чем дело кончилось? - Хэсс подумал, что его свидания были гораздо приятнее и проще. На будущее он себе заметил не связываться со столь эпатированными личностями, как Ямина.
   - Кончилось оно разборками посреди улицы. На эту влюбленную компанию кто-то выплеснул воду. Представляешь, что началось? Ямина кричит и сама задыхается от собственного крика. Недай сжимает кулаки. Эти тетки-толстушки слегка не в себе тоже орут и пытаются найти справедливость. Недай, чтобы не уронить себя перед девушкой, желает набить морду всем присутствующим.
   - И чем дело кончилось? - Хэсс заскучал от этого рассказа. Все было слишком предсказуемо.
   - Чем это может кончиться? Прилетел кодр Недая, на которого запихнули Ямину. Недай с ней улетел менять одежду, и, как мне известно, наконец, глупышка перестала выдвигать свои требования. Недай ее вроде, как окрутил, но явилась она домой утром. Тетки уже прошли стадию кипения, и сосредоточились на обсуждении того, как сейчас молодежь проводит свидания. Вот раньше, - Казимир перешел на совсем уж пафосный тон, - раньше они гуляли по улицам, а не летали над ними. Такие вот дела, Хэсс.
   - Казимир, а, собственно, ты о чем хотел меня спросить? - Хэсс был уверен, что сегодня такой день, ничего даром.
   - Да я не только хотел, я и спрашиваю. Мне бы с твоим главным поговорить. Мне, видишь ли, надо организовать маленький поход в Темные земли. Сам понимаешь, что твой то знает больше меня, может, что присоветует.
   Хэсс с некоторым трудом сообразил, что Казимир имеет в виду Вуня. Переложив заботы Казимира на Вуня, Хэсс стал собираться к Боцману, но судьба преподнесла еще один визит страждущего пообщаться. В гости к Хэссу явился барон Д'Оро. Сегодня он был при оружии, с охраной и полон решимости разобраться со всеми вопросами единовременно.
   Сегодня барон нарядился в вышитый костюм: черную юбку и белую рубашку, сапоги до колена и шапку со смешными ушами. Узреть сие, открыв дверь, пришлось именно Хэссу. В связи с тем, что ему не поведали его близкие о предыдущем визите этого человека, то Хэсс не проникся значимостью этого визита.
   Барон Д'Оро тоже плохо себе представлял, как должен выглядеть хозяин дома. Почему-то барону мнилось, что этот самый хозяин лет сорока-пятидесяти, а этого юношу барон принял за сына хозяина дома или уж за его слугу.
   - Эээ, - начал свою вступительную речь барон.
   - Приветствую, - Хэсс чуть поклонился.
   - Эээ, - барон все же сделал выбор в пользу сына хозяина дома. - К ваом пожаоловал вольный барон Д'Оро, - величаво прохрипел посетитель. - Дозволите увидеть хозяина доама сего.
   Посоображав, кого этот тип может иметь в виду, если не его, то, наверное, Вуня.
   - Он занят, но вы можете подождать его на веранде. Я сообщу, что прибыл барон Д'Оро, - Хэсс закрыл дверь перед носом странного посетителя и его свиты.
   Барон чуть потоптался на месте, но двинулся в указанном направлении. Он уселся и стал ждать. Трое его сопровождающих встали за его спиной. Время тянулось.
   Хэсс покричал наверх Вуню, что к нему пришли, вышел через другую дверь. Пора было спешить к Боцману, их ждала "Удача моряков".
   Барон внешне терпеливо ждал, но внутри накапливал некую неприязнь, распаляя ее все больше. Здесь ему не повезло потому, что Вуня информировал Милагро, что у них на веранде сидит тот самый тип. Эта пара задумала решить проблему с этим посетителем раз и навсегда. На разведку они послали Казимира, который с большим удовольствием взялся им помогать.
   На Казимира надели дикую плоскую деревянную шляпу с кожаными завязками под подбородком и выдали в руки веер. Актер выпал из входных дверей, чуть не убившись. Он слегка запнулся о коврик. Но на барона Д'Оро это произвело неприятное впечатление. Его сопровождающие напряглись. Казимир доплелся до веранды и уселся напротив гостя.
   - Приветствую, - Казимир соизволил вспомнить правила хорошо тона.
   - Приветствую, - барон не остался в стороне от вежливости хозяина.
   - Чем обязан? - Казимир положив веер на стол, так как не смог его развернуть.
   - Я хоачу знать, где моя внучка? - потребовал ответа барон.
   Здесь произошел некоторый сбой в тексте, который ему расписал Вунь. Вунь утверждал, что этот тип сразу перейдет к угрозам, и Казимиру лишь надо громко закричать и побежать в дом, чтобы все гости рванули за ним, а там уж Милагро и Вунь разберутся сами.
   Этот тип в шапке с ушами потребовал чего-то странного. Казимир был в курсе, что хозяин дома Хэсс, а значит, и барон так думает. Быстро подумав, кого мог соблазнить Хэсс, и кто бы при этом был внучкой типа в шапке с ушами, Казимир понял, что не знает, что ответить. Пришлось импровизировать.
   - Я не думаю, что она захочет с вами говорить, - сладко улыбнулся Казимр.
   Барон нахмурился, он ожидал несколько другой реакции: или той, что этот будет отрицать, или то, что скажет все сразу. Барону тоже пришлось напрячь свои извилины, чтобы достойно ответить.
   - Это мы у нее и спроасим, - заявил барон.
   - А я уже спрашивал, хочет ли она видеть барона Д'Оро, - нагло соврал Казимир.
   - И что она скаозала? - барон подумал, что надо дать этому гаду в глаз, а потом уже задавать вопросы по существу.
   - Она сказала, что не хочет видеть никакого барона Д'Оро, - сладко улыбаясь, информировал Казимир. Для пущей важности он хотел покивать, но тогда стала спадать эта деревянная шапка, которую ему нацепили для защиты и от сглазу. Для того, чтобы поддержать беседу и просто в силу природного любопытства Казимир спросил барона. - А вы эту смешную шапку тоже от сглазу носите?
   Барона никогда так не оскорбляли, назвать его родовой парадный убор "смешной шапкой от сглазу". На этом месте барон решил, что убьет этого типа.
   - Поапроашу, - барон поднялся. Казимир порадовался, что сейчас все пойдет по тексту Вуня и Милагро. Эти двое уже небось заждались свою жертву.
   - Можете и попросить, - согласился Казимир, отодвигаясь вместе со стулом.
   Барон поднял руки вверх, чтобы замахнуться и броситься душить этого наглого типа, как у них принято, но его заклинило.
   - Уууу, - взвыл барон.
   Казимир подумал, что это видимо акт устрашения и тоже поднял руки вверх, скрючил пальцы и аналогично завыл.
   Барона это довело до состояния глубокой невменяемости. Этот тип соизволил его передразнивать.
   - Уууу, - барон пожелал скомандовать своим приближенным, чтобы те напали на этого придурка в деревянной шапке, но он, к сожалению, прикусил язык. - Ууууу...
   Казимир тоже стал выть погромче. Барон побелел, а потом покраснел. В эту минуту из окна выглянул Вунь со словами:
   - Долго вы там? Мы уже все приготовили, - барона расклинило от неописуемой ярости.
   - Он! - барон махнул группе своей поддержки
   Но дальше события развивались не по замыслам обеих сторон. Во дворе дома появилась Алила, которая пришла по просьбе Маши.
   - О! - девушка видела, что на веранде происходит некоторая батальная сцена, но не вникла в ее суть. - О!
   На Алилу буквально натолкнулся Казимир. Но дело дальше не пошло, барон опять застыл на месте.
   - Девочка моя! - протянутые руки и перекошенное лицо ввели Алилу в заблуждение, поэтому она согласилась с Казимиром, который поволок ее в дом. - Девочка моя, стой! Я твой дед!
   Алила и Казимир застыли в дверях.
   - Он твой дед? - Казимир все еще держал Алилу за руку.
   - Откуда я знаю? Но вроде похож, - девушка уже пришла в себя.
   - Так что ты раньше не сказала, что у тебя есть дед? - выдвинул встречную претензию Вунь, высунувшись из окна. Милагро терпеливо ждал в засаде.
   - А зачем он... - объяснения Алилы перебила появившаяся Маша.
   - Привет! - Маша продемонстрировала свои красивые ноги, и зашла в дом. - Ты извини, я задержалась. Проходите в дом, - предложила она.
   Казимир последовал за ней. Алила и барон со свитой тоже.
   - Пойдем домой, девочка, - попросил барон, пытаясь ухватить Алилу за руку.
   - Я вообще живу во дворце и работаю там, и никуда уходить не собираюсь, - Алила подумала, что надо пригрозить появившемуся деду.
   - Дворец? - барон понял, что его мечты не напрасны. - Дворец это же замечательно, Алила, девочка моя. Давай просто поговорим, я тебе многое должен рассказать.
   - Казимир, Маша, Вунь, простите, - Алила попрощалась и ушла. Барон тащился за ней, как привязанный. По пути он сообразил, что Алила не перечислила Хэсса. Поняв, что его как-то обманули, барон поклялся себе разобраться с делами чуть позже.
   Казимир раскланялся и ушел, ему пора было заняться организацией вылазки в Темные земли. Еще была куча дел, в том числе договориться с кодрами и с маленькими человечками. Вунь обещал содействие, сообщил много ценного, но потребовал, чтобы Казимир скатал в Темные земли и его родственников.
   Маша потребовала детального отчета у Вуня и Милагро о прошедших здесь мероприятиях, но внятного ответа не добилась. Сказать ей, где сейчас Хэсс они тоже не смогли. Маша велела утащить в подвал те колюще-рубящие орудия, которые эта пара разложила в холле дома, а также сообщила, что вроде, как на завтра намечено какое-то мероприятие в их доме, а она ничего не знает.
   Вунь почесав затылок и подергав свою серьгу, вспомнил, что завтра должен быть один из ритуалов отдавания малышей в хорошие семьи, а послезавтра вроде пора наделять новорожденных новыми талантами. Но последнее уже дело отшельников. Вунь кинулся в подвал, надо было предупредить отшельников. Суета подготовки к празднику заняла всех в доме на этот и последующий день. Тем более что они хотели сделать Хэссу приятную неожиданность.
  
  -- Глава 9. Со своим уставом...
  
  -- Устав - это учредительный документ, определяющий правовой статус юридического лица, определенной законом организационно-правовой формы.
  -- Странно, а я всегда думал, что устав - это прошедшее время от устать.
  -- Вот поэтому у тебя и "незачет" по корпоративному праву.
   /Из разговора в студенческой общаге/
  
   Со стороны могло показаться, что это отец с сыном, или наставник с учеником. Явно бывалый моряк ковылял, положив руку на плечо молоденькому пареньку в привычной морской одежде. Но тот, который был младшим, хорохорился, но сам нервничал потому, что постоянно оглядывался по сторонам и о чем-то спрашивал своего старшего друга. Иногда они останавливались, и опытный показывал мальчишке на что-то и громко объяснял. Затем они опять шли дальше.
   Надолго эта пара остановилась в трех местах: у конторы, у северного причала и в Заведении.
   Ворота у порта были только один. Ограда была неприступна благодаря стараниям колдунов. На территории порта было два причала: Северный и Южный. Также там располагались склады, контора, здание внутренней охраны и то самое Заведение. В нем можно было выпить и закусить. Нехитрое меню включало и свободных женщин. Центральный проезд вел прямо к Северным причалам.
   Хэсс долго все осматривал, обдумывал, в голове его возник план, как пробраться на территорию порта, а потом уйти оттуда, как попасть на корабль, но вот что надо искать на нем оставалось большой загадкой.
   Боцман и Хэсс заказали выпивку и еду в Заведении, уселись за крайний столик и стали разговаривать о правилах жизни порта. Вернее, разговаривал Боцман, выходило, что будто бы он учил своего молодого протеже.
   - Северный причал самый выгодный. Там и лучшие грузчики, и склады лучшие, до центрального проезда рукой подать. Но зато, здание охраны, контора и само Заведение у Южных причалов. Понимаешь? Вечером и ночью портовые ворота закрыты. Нельзя никому ни войти, ни выйти. Контора тоже закрыта. Склады опечатаны. Лишь работает Заведение. Сам понимаешь, это нужды времени. Охрана здесь хорошая, да и люди не шалят. Сам понимаешь, что нарушителя в миг найдут. К колдуну какому сунутся, он и определит, кто из имеющихся в порту, что натворил. Вокруг территории порта идет цепь веселых заведений. Сейчас все это странно, в смысле раньше то это были дома, а теперь все возможные башенки. Наши сейчас даже из любопытства ходят на них смотреть, и, конечно, внутрь тоже. Надо же сравнить, так ли все сейчас то, что ты помнишь.
   Пояснительный рассказ Боцмана о нравах и обычаях порта прервался по вмешательству необычного субъекта. На вид ему можно было дать и сто и сорок лет. Неясность в возрасте всегда выводила Хэсса из себя. По его мнению, это говорило о неопределенности самого человека, а с такими опасно иметь дела.
   - Боц! - этот заскорузлый тип буквально свалился на стул у их столика.
   - Вонюк! - Боцман улыбнулся несколько растеряно, но вроде радостно. - А нам то говорили, что ты того.
   - Ан не того, Боц! - Вонюк потянул руку к товарищу. - Выбрался я тогда, только вот долбануло меня об ентот штук.
   - О! - Боцман определился в своих чувствах. Ему захотелось побыстрее избавиться от старого знакомого. Были дела и поважнее.
   - Выпьем? - Вонюк помахал руками. Как по волшебству на столе возникли два бутыля.
   Хэсс тоже понял, что это все на долго, а ему надо работать и работать сегодня ночью потому, что, шляясь по порту, они узнали, что корабль уходит рано утром. Да к тому же подозрительный тип Вайхрон ночует сегодня на корабле. Команду ждут до восхода солнца, а потом в путь.
   - Дядя Боц, - Хэсс постарался предельно расслабиться, произвести впечатление юного племянника. - Я пойду, а то тетя Маша будет сердиться? - он просительно заглянул в глаза Боцману.
   - Иди, Лес, иди, - Боцман и сам понимал, что если он откажется выпить со старым знакомым, то это будет подозрительно. А вот, Хэсса надо быстрее отсюда спровадить.
   - Ты еще мальчишка! - Вонюк рассмотрел Хэсса. - А что у тебя племянники завелись?
   - Да, это сын сестры моей подружки. Сам знаешь, что надо помогать молодым, - Боцман объяснил все очень прозаично, что мгновенно забылось Вонюком. - Его мамаша, да и ее сестричка меня в лоскуты обдерут, если мальчишка не выполнит работу. А мы и так сюда зашли на чуть-чуть.
   - Пусть племянничек работает, - решил Вонюк, - а мы попьем.
   - Конечно, - Боцман с тоской глянул на Хэсса. У него даже не было возможности спросить все ли в порядке. К тому же он собирался идти на дело вместе с Хэссом.
   Названный племянник резво миновал ворота порта, но отправился не домой. Ему надо было добраться до реки за городом и взять кое-какие вещи. Подумав, что хорошо бы полететь, Хэсс очень сосредоточился, пытаясь дозваться Пупчая. Тот услышал и еще до захода солнца, Хэсс достал из дупла старого шамшарника свой мешок. Пупчай понимал, что Хэсс собирается кого-то ограбить, но свою помощь не предлагал. Хэсс был ему молчаливо благодарен. Такая большая фигура, как кодр, не останется не замеченной даже в порту.
   Среди большого количества обывателей бытует мнение, что крадут всегда темной-темной ночью. Хэсс знал, что это далеко не так. Шаа много чего рассказывал, и говорил он, что надо идти за чужим добром тогда, когда тебя не ждут, тогда когда тебя не примут за вора. Хэсс был у веселого дома "Л" как только опустились ставни, но еще не зажглись фонари. В городе есть должность смотрящего по фонарям. Он и принимает решение, что пора их зажечь, а значит, что возникает маленький разрыв во времени между наступлением позднего вечера и фонарями. Именно этот разрыв и собирался использовать Хэсс. Жаль, что сегодня мало облачно, было бы хорошо идти на дело в полной темноте. Сумрак сгустился, а Хэсс стоял на крыше заведения "Л". Туда он пробрался достаточно просто, зашел, выбрал девушку, заказал выпивку, оплатил всю ночь, увел девушку в номер, затем надел на палец колечко, девушка застыла. Хэсс ее заботливо раздел, уложил, облил выпивкой, большую часть которой вылил в цветочные горшки на окне. Для нее остановилось время. Действие этого колечка было ограничено не больше двух часов, но Хэсс планировал вернуться гораздо раньше. Затем он вышел из комнаты, поднялся вверх на последний этаж. Там нашел лестницу на крышу, поднялся. Расчетного времени осталось чуть больше часа двадцати.
   Дальше пошло чистое сумасшествие. Ни один нормальный человек не будет делать шаг вперед с крыши четвертого этажа, если не уверен, что умеет летать. Хэсс пару раз за собой замечал очень странные вещи. После памятного спасения Эльниня, Хэсс пару раз просыпался на некотором расстоянии от пола. Как правило, это было, когда ему снились особо эмоциональные сны, в том числе, что он что-то ворует. Проверить свою гипотезу он так не решился: не было времени, да и слишком много лишних свидетелей. Какие-то вещи лучше не сообщать никому и никогда. Теперь же было самое время. Три глубоких вдоха, и шаг вперед, потом еще один, потом еще... Хэсс попробовал побежать, но выяснил, что это неудобно, да и ходить по воздуху тоже неудобно. Зависнув на средине расстояния между заведением "Л" и забором порта, Хэсс попробовал оттолкнуться от воздуха. Помогло, только он полетел вверх, и это спасло ему жизнь. Магическая защита забора распространялась на пять человеческих ростов в высоту. Делая смешные движения, похожие по виду на прыжки лягушки, Хэсс перемахнул забор и опустился вниз. Пришлось ему остановиться у утереть пот. Расчетного времени оставалось час и пять.
   Быстрые перебежки от одного склада к другому, и Хэсс уже недалеко от соседнего с нужным ему причалом. Затем пришлось также прыгать до корабля "Удача моряков" над водой. Что называется, допрыгался он до кормы. Там было тихо. Хэсс проверил время - сорок три минуты.
   Миновать лестницы, коридоры, двери на это ушло почти пятнадцать минут. Оставалось двадцать восемь. Хэсс понимал, что не успевает. Но деваться было некуда. Эта дубовая дверь явно хозяина. Хэсс повозился с замком, затем приоткрыл дверь и бросил на пол маленький подарок. Хозяин было проснувшийся от шума, опять отключился.
   Хэсс закрыл за собой дверь и даже подпер ее, чтобы самому не нарваться на незваных гостей. Дальше было сложнее. Надо было найти эту самую удачу. Каюта, в которой ночевал хозяин, была небольшой. Кровать, сундук, стол, стул, маленькое зеркало и еще один маленький ящик. Ящик и сундук Хэсс осмотрел за несколько минут. Ничего интересного. Расчетного времени оставалось двадцать две. Пришлось Хэсс осмотреть хозяина судна. На его груди был одет мешочек с камнями. Хэсс их посмотрел, тоже ничего особенного. Но вот под подушкой, и под самой рукой Вайхора лежала маленькая запечатанная с двух сторон трубка. Такие использовались для перевозки писем или очень ценных маленьких вещей. Хэсс подумал, что больше ничего он здесь не найдет и взял эту трубку. Затем он сделал то, что отняло у него еще пять минут, но исключало возможность обнаружения его магами всех мастей. Расчетное время - четырнадцать минут. Хэсс открыл затейливое круглое окошко в каюте и выбрался на воздух. Обратный путь до забора занял эти четырнадцать минут, хоть Хэсс и очень спешил. Потом еще четыре минуты, чтобы преодолеть забор, и еще две, чтобы снять лишние вещи. Последние пять минут ушли, чтобы добраться до комнаты. Его девушка сидела на кровати со странным выражением лица.
   - Что-то мне плохо, - пожаловалась она.
   - Еще бы, - согласился Хэсс. - Если бы я столько выпил и еще этот порошок...
   Девушка вздрогнула. Она действительно любила досыпать в напитки некий порошечек, чтобы клиенты были не так активны и любвеобильны. Хэсс знал о ее маленьких слабостях. Эту информацию ему сообщил Плинт еще в поездке в Фестивальный. Хэсс тогда запомнил и название заведения и имя девушки. Видимо, в этот раз она подумала, что напутала со стаканами.
   - Ты прям вся посинела... - Хэсс передернулся. - Это что такое за отрава? Ты меня хотела травануть? Я смотрю ты посинела, я тоже пивнул, но так мне поплохело, что ...
   Девушка напряглась, за такие вещи ее выгонят, а может и осудят. Закон был строг, пошла на такую работу, уж будь добра, выполняй все по совести.
   - Я не... Я не.. Я искуплю..., - заплакала девушка.
   Хэссу стало ее жалко, но от роли нельзя было отступать.
   - Хорошо, искупишь, - согласился он. - Завтра с утра придешь на улицу Печатников к старому Сеньке-ворчуну. Он тебе покажет, где ты будешь огород полоть. Три прополки и мы договорились. А пока отлежись перед прополкой.
   - О! - она перестала плакать. Подобных желаний клиенты еще не высказывали.
   Той же ночью, Хэсс передал трубочку Боцману, но открывать не велел. Велел лишь хранить. Боцман счастливо улыбался, Плинт счастливо улыбался, все улыбались. Лишь Вайхрон, получив предписание явиться утром к одному видному лицу, не улыбался. Оказывается, отпала надобность в доставке депеши. Вайхрон угодил в тюрьму, корабли были переданы в пользу того видного лица в качестве возмещения ущерба.
   На корабле "Веселый Пампадеус" вниз по реке ушла команда Боцмана и эльф Тори. Хэсс не пришел их проводить. Зато он согласился на то, чтобы кодры Боцмана и Плинта жили у него. И Боцман, и Плинт предполагали, что долго не проживут без полетов, но все же желали испытать осталась ли тяга к морю. "Веселый Пампадеус" радостно бежал по волнам, и если бы Хэсс видел его, то, возможно, смог бы написать более или менее пристойные стихи. Но это была не его судьба.
   Далеко отсюда, еще дальше, чем можно себе представить в одной отдаленной обители два человека читали древний манускрипт. В нем говорилось о Темных землях, о могуществе этих самых земель и многом другом, что так своевременно упустили два монаха Шевчек и Жанеко.
   Ярость Шевчека была беспредельна потому, что теперь ничего нельзя было поправить в распределении благ из Темных земель.
   Ярость Жанеко была бескрайней потому, что он упустил то, что вожделел - Алилу. И по глупости своей или по самоуверенности, что в этом случае едино, Жанеко высказал свои претензии Шевчеку. Бунтовать надо с умом и по делу, а не в ярости и не подготовлено. Шевчек прикрыл глаза. К его гневу на судьбу добавился гнев на младшего товарища. Шевчек подумал, что здесь он ни за что не позволит ей победить его.
   Шевчек поднялся и сделал несколько шагов к молодому монаху. Оказавшись рядом, Шевчек положил руку на плечо Жанеко и начал говорить:
   - Послушай меня... - на это месте Шевчек чуть шевельнул пальцами и в плечо слушателя воткнулась тонкая игла, пребывающая до этого в потайном кармане рукава.
   -Аххх! - Жанеко мгновенно осел на пол. Шевчек с удовлетворением увидел, что тот уже отключился.
   - Меня нельзя так оставить, - назидательно сообщил Шевчек спящему крепким сном юноше. - Ты забудешь про все. Завтра ты проснешься и будешь верным сторонником нашего ордена. Мы потерпели неудачу здесь, но есть другие возможности.
   Монах Жанеко проснулся не на следующий день, а через три дня. Шевчек постарался на совесть. Жанеко не помнил некоторых вещей, которые были в действительности, зато помнил некоторые, которых никогда не было.
   Шевчек остался доволен результатами проверки верности младшего товарища.
   За это время Шевчек получил весточку, что пора ему двинутся на запад от Эвари к его соседу в столицу Ичиаса. Там надо было помочь некоторым личностям в сведениях об актерах. Шевчек сообщил Жанеко, что они отправляются в путь. Жанеко воспринял это с тихой радостью. Теперь он все воспринимал так: покорно и радостно. Они отправились в путь, который сложился удачно. Шевчек и Жанеко поделились определенными данными о Темных землях и актерах с представителем разведки западного соседа Эвари - Ичиаса. Шевчек прекрасно понимал, что заваривается нехорошая история, но ему было приятно, что эти безмозглые актеры получат по заслугам.
   Объяснить человеку, что он морально неполноценный иногда предельно трудно, а особенно, когда этот самый человек уверен в обратном. Алила выбилась из сил, на что собственно и рассчитывал ее родной дед. Они виделись в первый раз в жизни, но дед ее уже обожал, по-своему, конечно. Алила же поняла, что с одной стороны, ей жаль этого старика в смешной шапке, а с другой, убил бы его кто-нибудь.
   - Девочка моя, ты станешь королевой! - барон видел в ней все самое лушчее.
   - Дед, я не собираюсь становиться королевой, - отбрыкивалась Алила. - У меня все есть.
   - А деньги? - коварный дед думал, что это она говорит обо всем остальном, помимо их.
   Алиле ничего не оставалось, как потащить деда в королевский банк.
   - На нашем сохранении находятся .... золотых монет, - радостно и торжественно сообщил глава банка. - Из них .... монет находятся в обороте, мы предоставляем на них почти .... надбавку по истечении годового срока, а вот оставшаяся сумма может быть снята в любой момент.
   У деда поднялись брови и опустились уши на шапке.
   - Ого! - это уже восхищение. Дед решил, что ляжет костьми, но от внучки не отступится.
   Алила не стала ему говорить, что у нее была еще одна похожая сумма в другом банке, а также она еще не продала три камня и одну цепочку из тех, что ей достались от птиц.
   - Алила, откуда у тебя такие деньги? - дед не верил, что их можно заработать.
   - Этот вопрос не обсуждается, дед, - девушка пожалела, что рассказала ему о своей состоятельности.
   - Значит, тебе подойдет не всякий муж, только очень богатый, и знатный, и всесильный, - барон плевал на ее возражения.
   - Дед, мне пора во дворец. Там шутить не любят, тебе, если пожелаешь утрою встречу с местным начальником тайной канцелярии. Он тебе живо все объяснит, а меня оставь в покое. Все, что было там у вас с мамой не мое дело. Не хочу я в это лезть. Ее уже давно нет, да и ты не спросил, что с ней, как я жила. Я не собираюсь с тобой жить, мне плевать на твое баронство, и все. Пообедать с тобой могу, но без трюков. За мной вся разведка следит, сам знаешь, что я на ответственном посту.
   Дед восхищенно поцокал языком. Он обожал свою внучку. Он все равно решил, что с ней договорится, а пора было что-то решать с сыном. Внучка должна получить все-все. Дед считал, что она этого достойна. Алила в этот же день в коридоре схватила Шляссера за руки, и стала умолять ее выслушать. Шляссер слегка опешил, раньше его женщины не хватали за руки. Охрану он усилил, а также велел отдельно присматривать за бароном Д'Оро и его спутниками. Алила сбила его с мыслей об ученых-богословах Логорифмусе и Григории. Шляссер получил о них заслуживающую внимания информацию, которую следовало хорошо обдумать.
   Шляссер уселся в мягком кресле рядом с малым парадным троном короля Главрика IX. Шляссер никому бы не признался, что не занимает королевское место и должность по двум причинам, одной из которых и был этот неудобный малый королевский трон. Шляссер с возрастом, нагрузками, стрессами и прочими радостями придворной жизни и возможностью решать судьбы мира страдал от некоторых болезней, которым были противопоказаны жесткие сидения.
   Прикрыв глаза, Шляссер погрузился в свои думы. Во-первых, он подумал об Алиле. Эта непостижимая девушка слегка его озадачивала. Подумать только, что жизнь в творческой среде растит таких свободолюбивых и своенравных субъектов. Отметив себе, что к барону Д'Оро надо внедрить кого-то поумнее, Шляссер переключился на мысли о том, откуда эта девушка могла достать деньги. Еще раз перебрав варианты Шляссер утвердился в мысли, что она получила их случайно, но сейчас ведет себя весьма грамотно. Шляссер даже улыбнулся от мысли, что она исправно требует выплат и возмещения расходов. Умная девушка, вынес свой вердикт Шляссер.
   Затем его мысли переключились на тех самых ученых-богословов. Шляссер уже был осведомлен о сеансах рисования, которые дает Логорифмус, а Григорий рисует. Копии картинок Шляссер долго разглядывал, сделал кое-какие интересные выводы, но понимал, что надо заполучить себе первоисточник, да еще с полным желанием сотрудничать.
   Как знал Шляссер, эти два мужика перерисовывают картинки со спины Логорифмуса и пишут научный труд. Шляссеру ежедневно доставлялись черновики и копии с исписанных страниц. Хозяйка постоялых комнат была его преданной сторонницей. Шляссер еще раз подумал, как ему добиться внимания этой пары. Хорошим вариантом было бы поддержать эту пару в тяжелый момент. А этот тяжелый момент у них наступит в ближайшем будущем. У Шляссера были сведения, что к ним не очень благоволит их орденское начальство.
   Еще Шляссер подумал, что ему предстоит прочитать доклад о разговоре с еще двумя персонажами путешествия в Темные земли: Альтареном и Сесуалием. Их согласие не вызывало у него ни малейшего сомнения.
   После в мысли Шляссера ворвался человек с безграничным ощущением дозволенного - Казимир. Сам Шляссер подумал, что Казимир явился весьма ценным источником сведений об актерах, малоросликах, кодрах и способах сушки травы и ее смешивания. Казимир должен был отправиться в Темные земли за необходимым ему ингредиентом - неизвестной травой.
   История Казимира о первом его путешествии в новые земли орков МаносФуэнтос вошла в историю литературы. Она была использована для создания шедевра мирового уровня. Но не все там было правдой, и не все там было неправдой. Сам Казимир поведал правду только одному человеку - Шляссеру. Если порыться в архивах Эвари, то вполне возможно найти истинную версию путешествия Казимира по государственным нуждам, но мало кто об этом знал.
   Долететь до места удалось за почти полный день и ночь полета. Всего согласилось полететь пятеро кодров. Один вез Казимира - начальника экспедиции, второй - маленького типа, который сказал он от Шляссера и сойдет в Темных землях, назад доберется сам, третий вез трех малоросликов: Пью, Ахрона и Глюка, четвертый тащил мешки с припасами, пятый летел порожняком. В дальнейшем планировалось загрузить трех кодров мешками с травой, которую накосит Казимир.
   Кодрам нравилось летать в полную силу, они без устали летели над лесами, полями, лугами, деревнями. Казимир за пол дня полета ощутил, что долгий полет похож на такой же долгий отходняк после изрядного косяка с неизвестной субстанцией. Привал позволил им расслабиться, походить по земле и слопать половину съестного.
   В Темные земли они прибыли на восходе солнца. По старой памяти кодры были ориентированы на площадку для взлетов, но Казимир во время спохватился и попросил остановиться неподалеку от Черной скалы.
   Орк Страхолюд не то, чтобы радостно, но поприветствовал гостей.
   - С чем пожаловали? - Страхолюд покосился на незнакомого типа.
   Казимира слегка пошатывало от усталости.
   - Отоспимся и немного покосим травки на том лугу, мы тебе и компенсацию привезли. Сторгуемся, надеюсь. Малыши погуляют там сами по себе. А этот дальше отправится, - Казимир индифферентно показал рукой на человека Шляссера, затем закрыл глаза, и упал на землю. Его любимый Глюк подумал, подошел и бухнулся на землю в такой же манере.
   Страхолюд оценил нового человека своим тяжелым взглядом.
   - Сюда или отсюда? - чуть вопросительно уточнил он.
   - Дальше на запад, - также чуть обозначил улыбку человек.
   - Тогда?
   - Я пошел, - маленький темненький человек повернулся и потопал в указанном направлении. Несколько дней, пока он пробирался через Темные земли, за ним следовал большой зеленый змей Августо, который обеспечил ему беспрепятственный проход до границы МаносФуэтос с Ичиасом.
   Казимир отсыпался недолго, уже к обеду он был полон сил. Страхолюд также безучастно сидел и смотрел на него все это время.
   - Как ты тут без нас? Обвыкся? - Казимиру хотелось пообщаться с орком.
   - А чего обвыкаться, если это все мое? - Страхолюд не понял вопроса.
   - Точно, обвыкаться можно, если все чужое, - Казимир почесал в затылке. - А твои скоро будут?
   - Скоро, - орк не стал вдаваться в подробности. - Сам он ждал своих со дня на день или уж точно до Нового года.
   - А мы вот как тебя оставили, нового орка нашли, - решил Казимир поддержать беседу и пересказал события в Калчегоре и явление Нуэвы.
   Страхолюд все это выслушал и сделал себе заметку на будущее узнать про этого разрушителя с медальоном. Всякое по жизни может приключиться, Страхолюд совсем не жаждал визита в его новые земли этого типа.
   - Так ты покосить приехал? - Страхолюд вернулся к текущим делам.
   - Покосить, пойдем на поле, - Казимир с большим энтузиазмом двинулся в нужную сторону. - Помню, как мы тут все...
   Глюк не вмешивался в разговор. Когда он понял, что куда направляются эти двое, то покачал головой. Ему совсем не хотелось, чтобы его привлекли к работе. Глюк тоже был увлекающейся натурой, как Казимир, но сейчас он не был увлечен идеей покоса неизвестного вида травы.
   Страхолюд и Казимир во время путешествия в Фестивальный много не общались, внимания друг другу не уделяли, а вот сейчас им было приятно общество друг друга.
   - Так где вы здесь строиться будете? - Казимира последнее время волновала строительная тематика. В столице произошли существенные изменения.
   Страхолюду захотелось поделиться своими планами. Он чувствовал, что кто-то должен оценить его гениальность.
   - Я тебе покажу, - пообещал он. - Но одно из главных мест это неподалеку от Черной скалы. Такое приятное место.
   - Действительно, - Казимир уже слышал некоторый вой, но это его не смутило. Также он не стал задавать вопросы о причинах воя, не желая портить собеседнику настроение. Казимир посчитал, что орк хозяин и ему лучше знать, кто и зачем воет в его доме. Вместо дальнейших вопросов о строительстве Казимир решил переключиться на вопросы торговли. - Так мне надо два десятка мешков с травой. Косить буду сам. Не думаю, что кто-нибудь еще знает, как правильно надо косить травищу.
   Страхолюд покосился на актера, но возражать не стал. Он тоже считал, что это занятие отнюдь не для орка.
   - Я думаю, что тебе мы можем продать двадцать мешков по цене пятнадцати, - орк проявил торговую смекалку. - И это выйдет...это выйдет...это выйдет...
   Здесь Страхолюд слегка замешкался, так как он не знал, во сколько можно оценить мешки с травой. Казимир поспешил прийти на помощь. О цене они сторговались еще до того, как дошли до того самого счастливого поля. Орк повел рукой, как бы отдавая поле на откуп новоявленному косарю. Казимир посмотрел и зажмурился от счастья.
   Дальнейшие события по сбору и упаковке травы можно опустить, сосредоточившись на отбытии Казимира в столицу. Страхолюд подержал в ладони монеты за двадцать мешков травы, потом протянул их назад Казимиру со словами:
   - Ты мог бы добросить меня до ближайшей деревеньки?
   Казимир посмотрел монеты, потом сложил их в привесной кошель:
   - Да с удовольствием, партнер. Надеюсь, что мы станем добрыми партнерами в этом деле?
   Страхолюд скорчил доброжелательную рожу, подумав, что никто больше не явится сюда за этой зеленью:
   - Конечно, я обещаю, что траву буду продавать только тебе.
   Они ударили по рукам.
   В деревеньке Строгий Вал их хорошо запомнили. Все случилось неожиданно. Добрый и отстраненный от житейских проблем Казимир попросил кодров приземлиться на центральной площади в деревне. Казимир подумал, что орку будет удобно купить все то, что он пожелает, а потом, Казимир даже пообещал, что кодр подвезет его назад. Приземление пяти мохнатых чудовищ на непосредственной территории деревни вызвало легкий переполох в деревеньке.
   Местный глава еще помнил, что потерял нескольких весьма ценных работников. Недовольство Чинче сыграло решающую роль в самосознании группы молодых людей, которые подумали, что было бы справедливо возместить убытки от визита этих актеров в их деревню Строгий Вал.
   Страхолюд тоже в силу привычки быть неприкосновенным так, как тех, кто мог его серьезно потревожить, почти не осталось в живых, беспечно отправился по дворам. Страхолюд искал художника. Надо было, чтобы тот запечатлел для истории постепенное изменение и преображение земли МаносФуэнтос. Как водится, художник жил на самом краю деревни.
   Казимир мирно смотрел на сбежавшихся мальчишек и девчонок, на появившихся старушек, поэтому и пропустил появление десятка крепких молодых парней с цепями в руках.
   - Дык, ты здеся чего? - один из парней, видимо, главный не удосужился даже формальным приветствием.
   Казимир повертел головой, чтобы определить откуда слышится голос.
   - О! Приветствую, - в отличие от деревенских Казимир не собирался быть невежливым. - Партнера я здесь жду.
   - Дык, вали отсюда ждать партнера, - грубо посоветовал ему местный главарь, и угрожающе позвенел тяжелой цепью.
   Казимир понял, что с этими ему не справиться, это во-первых. А во-вторых, он понял, что сейчас его кинутся защищать три маленьких человечка, в их числе и Глюк, к которому Казимир очень привязался.
   - Всем сидеть! - рявкнул Казимир. - Мешки стерегите, - продолжил он, кивая малышам. Те послушались. Зато это привлекло внимание деревенских к мешкам.
   Дети и старушки за время, пока еще цивильной перебранки отодвинулись подальше. Никому не хотелось попасть под удар. Это дало возможность десятку деревенских взять Казимира и кодров в кольцо.
   Актер больше боялся за малышей, чем за себя. Казимир знал, что эти самые кодры вполне могут сжечь всю эту деревню дотла. Забияки же этого не учитывали в своих справедливых планах.
   - А мешки то нам отдай, - подал голос один из смекалистых парней. Казимир повернулся в его сторону, и покачал головой. Он надеялся, что сейчас появиться орк, и они смогут улететь отсюда до начала драки.
   Страхолюд действительно появился, но он то с удовольствием дал бы кому-нибудь в морду, в почки, и еще хорошо по коленям. Но в этот раз Страхолюд был не один и не мог отвлекаться на развлечения. Он привел с собой местного художественного гения Смачаса. Договорится о цене они еще не успели, но Смачас уже принял заказ. За объемным и волосатым орком Смачас казался маленьким и плюгавеньким. Да еще его реденькие кудрявые волосы по плечам, длинный балахон неопределенного серого цвета и большая сумка с вещами дополняли картину. Орк стоял и слушал, как эти деревенские пытаются отобрать у Казимира мешки. Тогда он понял, что видимо на эту траву и впрямь такой большой спрос, раз ее пришли отбирать организованной группой.
   Смачас дернул орка за локоть.
   - Если бы вы им сейчас напортили внешности, то я бы считал, что половину суммы вы уже внесли.
   - За серию работ из восьми картин? - мгновенно уточнил орк.
   Смачас кивнул и предвкушающе улыбнулся.
   Дальше события развивались волнообразно. Орк словно дровосек валил с ног всех попадающихся ему под руку. Казимир прижимался к кодру с малышами, а те в восхищении смотрели, открыв рты.
   Оплата со Смачасом заняла у орка не больше десяти минут. Поле боя произвело на него приятное впечатление. Страхолюд подумал, что он, конечно, не любитель бить младенцев, но если уж выпадает случай, то обязательно надо им воспользоваться.
   Посадив Смачаса на кодра, Страхолюд грозно осмотрел расползающихся деревенских парней. Казимир многословно его поблагодарил, и их кодры разлетелись в разные стороны. Кодр, отвезший Страхолюда и Смачаса в земли МаносФуэнтос, догнал их через несколько часов. Казимир подумал было поинтересоваться у кодра, как дела у орка с тем смешным человечком, но не стал. По его глубокому убеждению, у этого орка дела всегда идут лучше некуда.
   Мысли Шляссера о Казимире прервал визит одного из подчиненных, который положил на стол бумаги и тихо исчез. Бумаги были озаглавлены: "Крит.Альтарен.Сесуалий". Эти люди тоже занимали воображение Шляссера. Придумать и воплотить в жизнь план по их использованию было доверено Гоше. Гоша был тайным резервом Шляссера. Было у начальника разведки некое неясное предчувствие, что не быть Сентенусу его преемником.
   "Вот и первый Гошин отчет", - подумалось Шляссеру. "Почитаем", - Шляссер открыл его. Дальнейшее одновременно повеселило его описанием мыслей и действий Гоши, но поставило перед проблемой поиска себе нового преемника. Гоша оказался способным исполнителем, но не был способен к абсолютно самостоятельной работе. Начальник разведки погрузился в чтение сего творческого опуса.
   "Операция была проведена в ночь на полную луну. По заданию Ш. я был в комнате крит.Альтарена. Анализ характеров крит.Альтарена и крит.Сесуалия показал, что хоть крит.Сесесуалий и старше, но крит.Альтарен разумнее. Также это подтверждается разными опросами. Соответственно этому я решил внушить идеи Ш. сначала крит.Альтарену, с тем чтобы он мог воздействовать на крит.Сесуалия. Действовать я решил по типу поведения сильного, поэтому я пробрался в его комнату, когда они ужинали. И затаился. Затаиваться мне пришлось в большом сундуке с бумагами. Я решил появиться незаметно в то время, как крит.Альтарен отойдет ко сну, и уже закроет всю комнату от внешнего проникновения. Мною не был осуществлен этот план, так как крит.Альтарен пришедши с ужина после первых звезд, возжелал записать нечто и для чего открыл мой сундук. Увидев меня, крит.Альтарен проявил неожиданное коварство, и постарался закрыть меня обратно в сундук, при этом я получил некоторые травмы. Но и сам крит.Альтарен получил травмы рук и пальцев. При этом мы громко кричали друг на друга. Видимо сии крики услышал крит.Сесуалий и вбежал в комнату, чтобы разобраться в ситуации, но разбираться не стал, а ткнул меня под ребра тяжелой кочергой. Я частично выпал из сундука, коим мне все же прищемили задние мягкие части. В то время у меня выпала из кармана золотая эмблема разведывательного подразделения Эвари. Ее подобрал молодой мальчик, известный как Тьямин. Тогда крит.Альтарен и крит.Сесуалий перестали меня запихивать в сундук. Потом крит.Сесуалий донес меня до кровати и уложил на спину, но лежать мне было больно о чем я его и информировал. Тогда крит.Альтарен переложил меня на живот. Мальчик Тьямин принес много льда, и меня долго лечили. Только утром мне удалось рассказать им о причинах моего появления. Крит.Альтарен долго смеялся, а крит.Сесуалий просто ухахатывался. Мальчик Тьямин тихо хихикал. Но они согласились выполнить идею Ш. Конкретно крит.Альтарен обещал, что они будут проводить в кругах людей, к которым имеют доступ, политику доброго отношения и терпимости в отношении кодров, синих птиц и малюсеньких людей. Также они обещали периодически давать отчеты о проделанной работе. Крит.Альтарен и крит.Сесуалий обещали давать письменные отчеты не менее трех раз в год, они предложили мне наведываться по своему желанию. Плату они запросили следующую.......В частности, первым их делом о котором они подумали в ту ночь и утро является следующее. Крит.Альтарен будут участвовать в чтениях в Клубном кафе и много расскажет о кодрах. Крит.Сесуалий сказал, что поговорит со своей матерью, которая имеет доступ в круги ремесленников, в том числе ремесленников по дереву, ремесленников по глине и ремесленников по металлу. Его мать (крит.Сесуалия), по его утверждению, может сделать святого из кого угодно. Мальчик Тьямин обещал много хорошо говорить о кодрах в школе, в которую он будет ходить. Затем наступило утро. Крит.Альтарен помог мне подняться и спуститься вниз. Я был вынужден с большим трудом добираться до места работы, где обратился к дежурному лекарю и магу. Теперь я пребываю на домашнем режиме и лечу все зашибленное в этом задании. Остаюсь действительным агентом службы разведки Славного Эвари, и лично верным агентом короля Главрика IX, и лично начальника разведки Ш. Подпись, число, месяц (пропущен), год. Гоша".
   Пока остальные полностью погружены в работу, Хэсс попал на праздник. Праздники вещь неоднозначная. Есть праздники, которых можно долго ждать. Есть праздники, которые наступают неожиданно. Есть такие праздники, про которые мы предпочитаем не вспоминать по разным причинам. А есть еще такая группа праздников, с которыми сам не знаешь, что делать. Этот самый праздник в честь личного духа стал для Хэсса именно таким.
   Хэсс явился к дому во второй половине ночи. Он рассчитывал, что все спокойно спят, лишь в темноте мелькнут глаза странного орка с дерева. С ним в саду было как-то спокойно. Хэсс открыл ворота, сделал шаг, закрыл ворота, но здесь услышал шепот. Говорили двое.
   - Ты его видела? - мужской голос Хэсс не узнал, но вспомнил, что уже его слышал.
   Женский же голос, ответивший тому мужскому, Хэсс узнал и замер.
   - Видела, - это была Мирта. С ней он когда-то хорошо проводил время. - Но я не могу к нему подойти.
   - Этот дом никого из нас не пускает, - пожаловался мужской голос. - Это какое-то наклятие, никто из наших не может подойти к мальчику нигде, что в городе, что здесь.
   - Ты, значит, меня за этим притащил? - Мирта сердилась.
   - Мы думали, что может ты... - провякал мужчина.
   - Могли бы письмо послать, если так свидеться захотели, придурки, - рявкнула Мирта. Хэсс услышал, как она зацокала по улице.
   Хэсс слишком устал, чтобы разбираться с требованиями малознакомого мужчины. Оказалось, что "прыганье по воздуху" отнимает предельно много сил.
   Единственная мечта вора в тот момент заключалась в желании доползти до своей неспальнии, никого не перебудив, а еще бы хорошо найти на столе или под диваном кусок чего-нибудь съестного.
   Хэсс шагал по дорожке и прикидывал в какую дверь зайти. Он плохо помнил у какой двери один из малышей, по его же разрешению, поставил ловушку на людей. Решил идти все же с центрального.
   Хэсс повернул голову, чтобы посмотреть на Пупчая, но не увидел его. На площадке для кодров никого не было. Решив, что спросит его завтра, о том как у него дела, Хэсс поднялся по ступенькам, и взялся за ручку двери.
   Дальше он чуть не помер от испуга. Оранжевая дверь ярко засветилась, на ней прорисовалось лицо одного из отшельников, а потом дверь заговорила:
   - Хэсс пришел! Ура, личному духу!
   Заговорила дверь довольного громко. Хэсс ругнулся. Теперь уж точно весь дом поднимется на ноги. За эту шутку Хэсс решил провести Вуню воспитательную беседу. Но деваться было некуда. Пришлось вору повернуть ручку, и открыть дверь. Дом то, оказывается, совсем не спал. Хэсс вспомнил свой первый недавний визит в этот дом. Тогда было бесконечное море малоросликов. Теперь же был бесконечный океан людей с малышами на руках, на плечах, на коленях.
   - Ура! - громко повторило все это бесконечное количество. - Ура! Личному духу!
   Им всем было приятно наблюдать, как вытянулось лицо у этого самого личного духа. Самому личному духу тяжело было придумать, что ответить на это приветствие, тем более, что он очень устал. На помощь пришла знаменитая фраза.
   - О, как! - Хэсс увидел, что к нему идет с большим подносом в руках Маша.
   - Дорогой Хэсс, мне доверили подарить тебе ежегодный наболтай. Это ото всех нас и от чистого сердца. Как только ты его съешь, мы можем начинать праздник.
   Хэсс слегка опешил от этого самого наболтая, но поднос принял. Там стояла закрытая салфеткой тарелка.
   - Сними салфетку, - прошептала Маша.
   Хэсс удерживая, поднос одной рукой, второй смог снять салфетку.
   - Теперь бери тарелку и ешь, - также зашептала Маша.
   - Подержи поднос, - попросил Хэсс.
   Маша послушно взяла поднос. Хэсс взял с него тарелку, но ложки не было. Все ждали с нетерпением, когда же Хэсс съест наболтай. Указывать, что они забыли ложку, Хэсс не стал. Взявшись за края тарелки, Хэсс поднес ее к губам и выпил. Вкус оказался похожим на помесь супа из трав и черничной запеканки.
   Далее заученным воплем прозвучало: "Ура! Личному духу!". Повсюду зажегся свет. Хэсс оглянулся во двор, дверь он так и не закрыл. Там стояли накрытые столы, на площадке сидело трое кодров, люди и малорослики стали выходить из дома из разных дверей, зазвучала музыка.
   К Хэссу подбежал Вунь.
   - Мы уже заждались, - упрекнул он.
   - А чего так? - Хэсс постарался не думать об этом. - Сколько же вы ждали?
   - Нам отшельники сказали, что будешь на десять минут раньше, - пояснил Вунь. - Мы собрались, но все равно пережевали. Хэсс, пойдем танцевать. Сегодня нам надо всех веселить. А еще потом подарки принимать. Я все подарки лично проверил. Бери, не бойся, все замечательные.
   Хэсс закатил глаза.
   - Быстрее давай, - поторопил Вунь. - А то Милагро утащит Машу танцевать первым. А я договорился с ней, что ты будешь первым.
   - О! - на такие увещевания и ответить нечего. Наверное, поэтому Хэсс пропустил мимо ушей следующее сообщение Вуня.
   - Эти подарки еще не годовые, а по случаю выбора твоих заместителей. А годовыми мы займемся дня через три-четыре.
   Музыка затянула их в свой круг. Многие желали пообщаться лично с личным духом. Люди благодарили, рассказывали разные истории о том, как меняли их жизнь маленькие человечки. Хэсс слушал, кивал, смеялся, танцевал, пил, ел. Этот самый наболтай дал ему бодрости. В один из моментов Хэсс уточнил у Вуня про загадочный наболтай.
   - Это старый напиток от отшельников, - Вунь сидел на шее Хэсс и кричал ему в ухо. - Они его где-то тырят, сами готовить не умеют. Наболтай дают только самым лучшим из нас и еще тебе. Наболтай дарит вещие сны. Это просто подарок, понимаешь? Тебе надо после него повеселиться, чтобы радостным лечь спать, и тогда ты увидишь хорошие вещие сны.
   - Угу, - Хэссу не хотелось смотреть вещие сны, но дело уже было сделано. - Так, что они мне постоянно будут давать этот наболтай?
   - Что ты! - Вунь заерзал на шее, замахал руками, чуть не упал. - Наболтай нельзя пить чаще раза в три десятка лет.
   - Это хорошо, - Хэсс порадовался, что эта перспектива от него далеко. Надо только пережить эту дозу наболтая. - А орк то где?
   - Нуэва? Он в подвале с отшельниками, - ляпнул Вунь, уже довольно расслабленный праздником.
   - Что он там делает? - Хэсс еще больше удивился орку. - Вы его не того?
   - Что ты, Хэсс, - Вунь резко запротестовал. - Мы его слегка уронили, но он сам упал с дерева. Ничего страшного. Мы его потом в подвал отнесли, а там уж отшельники случайно его побрили. Это все было совершенно случайно, кто же знал, что он так будет пережевать. Но он пока там поживет, пока шерстью снова не обрастет. Мы его кормим, новости рассказываем, - поспешил заверить его Вунь.
   Хэссу стало в принципе все равно, что они делают с орком в подвале. На сегодня он решил забыть об этом.
   - Смотри, как Илиста пляшет! А как эта акробатка! А как ее мужьи подкидывают! А еще вон Дикарь топчется! А смотри это моя жена! - Вунь вытянул руки вперед. - Пойдем и мы! - взмолился он.
   Хэсс шагнул в круг танцующих.
   Это было удивительно, но Хэсс не видел в эту ночь никаких вещих снов. Встав во второй половине дня следующего после праздника дня, Хэсс точно помнил, что ничего такого он не видел. Хэсс подумал, что видимо на него наболтай не сработал.
   Вунь строго настрого велел никому не говорить, что Хэсс увидил во сне. Приставать к Вуню или отшельникам, Хэсс не стал. Вскоре он об этом забыл. И напрасно, дело было в том, что наболтай высвобождал свою силу постепенно. Вещие сны уже стучались в двери Хэсса, возможно, что он бы увидел их в ближайшие несколько ночей.
   Но в связи с тем, что он не хотел видеть никаких вещих снов, возникло противоречие. Отшельники, постоявшие у спящего Хэсса в одну из последующих ночей, решили, что вполне можно заменить вещий сон на вещую встречу.
   Вещие встречи возможны только с мертвыми.
   Из мертвых, Хэсс был бы рад встретиться с одним человеком - Шаа.
  --
  -- Глава 10. Всякие комплексы
  
   Работник отдела кадров читает в трудовой книжке принятого работника: "Император первой категории", поднимает голову и долго смотрит на работника:
   - Знаете, у нас вообще то была вакансия оператора, ......
   /Из жизни/
  
   После праздников, какими бы они не были, есть хороший обычай - прибираться. Зная, что если хочешь добиться результатов приборки, а не просто сделать вид, что прибирались, Вунь занялся приборкой самостоятельно. Но без помощников было не обойтись. Выдав из запасов Милагро штаны и рубашку страдающему орку Нуэве, Вунь привлек и его к работе. Милагро некоторое время смотрел, как они работают, а потом и сам возжелал попробовать убираться. Вунь направил силу Милагро на вытаскивание из дома ковров и их вытряхивание и выбивание. Нуэва таскал мешки с мусором, а Вунь протирал пыль, сносил в кухню посуду, оттирал пятна. Лунь и ее подруга толстушка Каиса намывали посуду.
   Хэсс тоже решил поучаствовать в уборке и заняться комнатами на третьем этаже. Начать уборку Хэсс решил с их самой неспальнии. Протирая пыль со всех пыльных поверхностей, Хэсс посматривал на висящие картины. Две из них так и были пусты. Обдумывая, как можно это все истолковать, Хэсс замер на долгое время у стола. В его душу закралось сомнение, что действительно, Маша может быть и его женой, хотя он вроде и не собирался на ней жениться. Больше ему нравилась Алила. Было что-то в ней огненное и такое теплое, что хотелось ее обнять. Но если Маша не жена, то есть вероятность, что она станет другом. Хэсс вспомнил, как он ее лечил. После такого действительно становятся друзьями, но спасенная жизнь может быть и началом ученичества. Чуть подумав, Хэсс решил подкорректировать настоящее, вернее более четко его определить. Если он займется Машей и чему-то ее научит, то она будет его ученицей. Здесь, Хэсс поморщился, оставался еще Эльнинь на портрете. Он же вроде, как претендует на ученичество. Но, рассудив, что разобраться с вероятностями Алилы и Маши важнее, Хэсс отбросил эти мысли. Напевая о старом мастере, который влюбился в молоденькую девчонку, Хэсс прикинул, чему он может научить Машу, чтобы это было для нее важно. Ответ выходил один. Надо научить Машу жить спокойно. Милагро помог во внешнем перевоплощении, хотя Маша и воспринимала его, как очередную роль. Но прическа, сапоги, юбки, открытые кофты в дополнение к чарующему голосу делали из нее девушку привлекательную. Теперь оставалось что-то поменять внутри. Хэсс подумал, что он вполне может справится с этой задачей, и тогда не будет отравлять себе жизнь беспокойством, что Маша может стать его женой, она будет ученицей.
   Маша прибиралась на втором этаже дома. Там ее и застал спустивший Хэсс.
   - Маш, оторвись, - Хэсс оперся о косяк.
   Маша действительно привлекательна в этих коротких штанах, которые ей выбрал Милагро.
   - У? - девушка повернулась, отложила в сторону тряпки.
   Выслушав доводы и причины Хэсса, она согласилась ему помочь, с некоторой оговоркой.
   - Ты своего рода хочешь все точно обозначить, чтобы не беспокоиться. Я понимаю и, наверное, одобряю, Хэсс. Но ты же понимаешь, что связка ученик-учитель обоюдна, она не может быть только потому, что ты так желаешь.
   - Понимаю, - Хэсса порадовало ее понимание проблемы. - Я прошу тебя уделить мне все свое ближайшее время. Ты меня послушаешь, подумаешь, а в конце решишь насчет всего этого.
   - А сколько времени? - Маша опять взяла в руки тряпку.
   - Ну, я думаю, что не меньше двадцати дней. Хорошо?
   - Хорошо, это реально, но ты, Хэсс, большой оригинал. Взять себе ученика на двадцать дней, - Маша улыбнулась.
   - Нет, это первые пробные двадцать дней. В них ты решишь, правильно ли все это будет. Понимаешь? А если уж решишь, то это на всю жизнь, - постарался объясниться новоиспеченный учитель.
   - Попробуем. А когда ты собираешься начать? - Маше жизнь показалось забавной. Вунь ей рассказывал про Эльниня и Хэсса, а теперь вот... - Хэсс, а Эльнинь?
   - Что Эльнинь? - Хэсс отлепился от двери.
   - Ему жить негде, а еще у него тяжелые проблемы. Он считает, что он должен быть твоим учеником, - напомнила Маша. - И на картине он тоже есть.
   - Жить негде? - Хэсс уже ощутил, что теперь уже есть, где жить Эльниню. - Это поправимо, Маша, но я тебя попрошу об одном одолжении.
   - Я слушаю, - подобралась девушка.
   - Не рассказывай ему про значение портретов, пожалуйста. Если он задаст тебе вопрос, то направь его ко мне.
   - Конечно, без проблем, - Маша подумала, что хорошо бы передвинуть шкаф в этой комнате. - Хэсс поможешь? - Она объяснила свой творческий замысел.
   - Да за раз, - вор с легкой душой принялся двигать мебель.
   - А когда мы начнем? - Маше было интересно попробовать.
   - Сегодня вечером, будь готова, - Хэсс распланировал, что будет делать сегодня.
   - Да? А что надо? Листы достать?
   - Зачем? Ты что писать собралась? Мы с тобой пойдем в город. Оденься, как хочешь, но лучше красиво, - Хэсс тоже собирался нарядиться.
   В комнату заглянул Вунь:
   - А куда это вы собрались? - он слышал весь разговор и не утерпел.
   - В город, на базар. Мы пойдем часам к пяти, - оповестил их Хэсс. - Ты хочешь с нами?
   - Очень, - Вунь обожал походы во все места, где можно было потратить деньги. - А Милагро? Его нельзя оставлять дома одного.
   - Пусть тоже идет, - покорно согласился Хэсс.
   На головой Вуня появилась рожа Милагро:
   - Тогда надо заканчивать с приборкой. Я должен сбегать за новыми штанами. Я и тебе платочки заказал с кодрами, - Милагро тоже подслушивал. - А я тебе кто?
   Хэсс уже сообразил, что в этом доме нельзя поговорить в тайне от остальных.
   - Не знаю, я думаю, что друг, - пожал он плечами.
   Этот разговор направил мысли и замысли каждого из его участников по новому руслу. Маша предвкушала развлечения. После своего "второго" рождения, ей все время хотелось чего-то такого, чтобы жизнь не проходила зазря.
   Хэсс думал о своих планах и о девушках в своей жизни. Ему даже припомнилась Мирта, хорошо, что у них все прошло. Пора было выйти в город и посмотреть, как провести сегодняшнее занятие с Машей.
   Вунь осознал, что его надежды женить Хэсса на Маше беспочвенны. Все же он сильно надеялся, что не придется решать проблемы с синими птицами, но раз уж Хэсс так стремится все определить и устранить малейшие сомнения, то придется ему - Вуню - принять выбор их личного духа. Теперь надо было придумать, как объяснить остальным про этих птиц, и как им вообще найти общий язык.
   Милагро подумал, что это будет еще один восхитительный день. Он собирался сбегать за новыми штанами, подарить Хэссу новый головной платок, а Маше он заказал новую юбку еще короче предыдущих. Ножки у девушки больно красивые. К тому же это должно быть интересно, пойти в город и посмотреть, что будут делать остальные. Милагро стал задумываться о возможности на обратном пути заглянуть в то самое заведение, в котором он так славно подрался. Потом Милагро пришла в голову еще одна мысль о том, что ему нравится, что он все забыл. Так приятно жить проблемами других людей, а не своими. Ведь не мог же он прожить жизнь и не накопить себе проблем.
   Нуэва тоже слышал разговор из открытого окна на втором этаже, но вмешиваться не стал. Он был бы рад выйти в город, но пока он не обрастет, то не сделает этого никогда. Это может стать концом его жизни. Такого позора он не переживет. Приходится ждать и жить в подвале. Отшельники его развлекали странными монотонными песнями, Вунь и Лунь кормили, заглядывал Милагро и рассказывал новости. Нуэва закончил свои раздумья мыслью, что эти люди предельно странные. Оставить у себя дома незнакомого орка, могут только странные люди. Нуэва был уверен, что орки бы так в отношении людей никогда не поступили. Орк вздохнул и продолжил подметать дорожку.
   Хэсс быстренько свернул приборку на третьем этаже, ему требовалось время, чтобы подготовиться.
   Милагро стремительно закончил с уборкой на первом этаже, ему надо было сбегать за новыми вещами.
   Маша постаралась побыстрее переделать все дела.
   Вунь вообще бросил работу потому, что отвлекся на две новые вещи. В одном из сундуков, в который Вунь пытался запихнуть какие-то тряпки расплодившиеся в доме в последнее время, он нашел старую куртку Хэсса. Подумывая, что и выбрасывать ее не надо, но и стирать не хочется, Вунь принялся обшаривать карманы с мыслью, что вдруг там что-нибудь найдется такое. И точно, он извлек на свет несколько предметов: лист неизвестного растения, кусочек ткани, размером с треть платочка, миниатюрный меч - игрушку даже для Вуня, четыре конфетки и маленькую звездочку. Запихав все же все вещи в сундук, Вунь стал сгребать все находки, кроме меча и звездочки в мусорную кучу, конфеты он решил съесть немедленно. К его удивлению, меч, который он держал в руках, неожиданно стал разрастаться в размерах и тяжелеть в весе. Вунь его бросил и отскочил назад. Спустя довольно малое время, Вунь смотрел на некий артефакт в виде меча.
   - Мама моя! - Вунь оглянулся, не видел ли кто-нибудь этого. Затем он открыл дверь и поволок меч в их общую неспальнюю. С некоторым трудом упихав этот предмет под кровать Хэсса, Вунь вернулся в комнату и уселся передохнуть от своих трудов.
   Поглядев и на оставшиеся предметы: кусок тряпки и звездочку, Вунь рискнул их опять взять в руки. Со звездочкой ничего не случилось. Но Вунь все равно утащил ее под кровать личного духа. Сделал он это из чистой запасливости.
   От куска тряпки Вунь не ожидал особо коварства, но все равно уже не испугался, когда этот кусок стал преображаться. Рассматривая цветную тряпку, Вунь подумал, что она похожа на покрывало или на скатерть. Решив ее разложить и посмотреть, что детально на ней разрисовано, Вунь потянул за край. Тряпка разложилась. С громкими хлопками на ней стали появляться тарелки, плошки, ложки, кастрюльки, бутылки, чашки. Вунь попятился, протянул руку, открыл кастрюльку, понюхал, убедился, что это суп, а потом неведомо почему спросил:
   - А как с мытьем посуды?
   - В сервис включено, - послышалось звонкое от кастрюльки.
   - Ух, ты! - Вунь позабыв про все на свете, уцепив скатерку за края, побежал на кухню. Все приборы и посуда пропали беззвучно. - Жена! Жена! Жена! - Вунь влетел в кухню.
   Стоя на высоких табуретах Каиса и Лунь мыли посуду.
   - Чего? - повернулась Лунь.
   - Я тебе чего нашел! - Вунь стал разворачивать скатерку на полу.
   Опять появились разные кастрюльки, посуда, приборы, бутылки. Детальное исследование показало, что еда была, конечно, не очень. Но с другой стороны, иногда можно было решить проблемы с пропитанием, особенно если не хотелось готовить, а тем паче мыть посуду. Каиса предвкушала, как расскажет обо всем своим знакомым. Вунь пригрозил ей самой страшной карой, но Каису все равно было не остановить.
   Вунь посмотрел в окно:
   - О! Уже вечер! Мне пора! Где Хэсс! - это уже он докрикивал взбегая по лестнице на третий этаж.
   Маша появилась в дверях. Она подкрасила губы, вдела в уши серьги, на руки одела браслет. Привычные кофты и юбки Маша заменила сегодня платьем с оборкой. На ноги натянула любимые бордовые сапоги.
   - А зимой ты как будешь ходить? - Вунь ее обозрел и остался доволен. - Красивая!
   - Спасибо! А зимой, мне сказал Милагро, мы закажем такие же сапоги, но с утеплением. И все!
   - Я тоже хочу! - потребовал Вунь.
   - В чем проблема? И тебе закажем.
   - И Хэссу, - добавил он справедливое требование.
   - И Хэссу, - Маша посмотрела на лестницу, не видно ли Хэсса. Внизу появился Милагро в новых штанах, которые он только что продемонстрировал Нуэве и отшельникам. Последним это, конечно, было глубоко по фигу, но Милагро сильно старался продвинуть моду и хороший вкус в массы.
   Задолго до этого момента, Хэсс прошел по городу. Он прошел до центрального рынка, постоял, посмотрел на горожан, на приезжих. Последних было очень легко отличить от местных. Приезжие со страхом и изумлением пялились на башни, и в отличие от местных ни за что не соглашались пройти по подвесным мостам между башнями.
   Хэсс нашел идеальное место для своей задумки. Сюда он и привел всех.
   Для Маши это арка между двух лавок казалась жутковатой. Справа от них была кривая башенка торговца метлами и садовыми инструментами, а слева - башенка торговки корзинами и другими плетенными вещами вплоть до кресел и столов в восточном стиле. Обе эти башни принадлежали одной семье, и когда еще были домами, то были объединены подземных ходом. Благодаря причудам изменения домов в башни, ход остался, но стал надземным. Так и получилась эта арка. Люди не пользовались ей потому, что за башнями была улица мертвых. Туда предпочитали ходить только с парадного входа, а не с черного, а те, кто жил на этой улице не испытывали необходимости особо частого посещения центрального базара. Эти башенки являлись не особо посещаемыми. Хэсс встал посредине арки. Маша справа от него, Милагро с Вунем на плечах - слева.
   - Сделайте шаг назад, - скомандовал Хэсс. - Теперь нас почти не видно в этой тени. Смотрите там идут люди. Вы все видите, что эти люди заняты своими делами.
   Маша, Милагро и Вунь смотрели во все глаза, стараясь понять, к чему клонит Хэсс.
   - Эти люди идут по свои делам. Вон смотрите там идет женщина в синем платье. Ей не до нас потому, что у нее тяжелая сумка. А вон идет мужчина с ребенком. Этот мальчик отнимает все его внимание.
   Слушатели послушно переводили взгляд с одного человека на другого.
   - Сейчас мимо нас пробежал мальчишка. Этот явно из помощников в какой-нибудь лавке. Его послали по делам.
   Почти рядом с аркой прошла замотанная пара: мужчина и женщина. Хэсс показал на них.
   - Сколько бы вы здесь не стояли, на нас вряд ли кто обратит внимание, - заключил он. - А теперь давайте сделаем шаг вперед в полутень. Теперь смотрите, не сильно занятые или сосредоточенные на себе люди могут нас заметить и посмотреть.
   Слова Хэсса подтвердились. Сначала на них посмотрел мальчишка, потом какая-то старушка, потом страж.
   - А теперь давайте выйдем из арки, - продолжил Хэсс. - Мы будем приметны. Но, если мы никому не будем мешать, то на нас особо не будут обращать внимание.
   - Это выходит, что наиболее привлекательно для других некие полутайны? - спросила Маша.
   - Нет, - Хэсс покачал головой. - Когда мы стояли в темноте, о нашем присутствии не подозревали, а это есть тайна. А на открытом пространстве нас видели, это не есть тайна. А именно, то что видится, но не совсем ясно и представляет настоящую опасность для нас. Это все и вызывает любопытство людей. Теперь понятно?
   Милагро с уважением кивнул, Вунь, придавая этому большую значимость закатил глаза, Маша вздохнула.
   - Это была маленькая демонстрация, как у актеров. Любое дело, которое мы хотим сохранить в глубокой тайне должно следовать или первому или третьему случаю. Если вы используете второй, то должны четко понимать, что это лишь привлечет внимание. Я думаю, что и это необходимо для некоторых случаев. Но это уже хитрости. Сейчас об основах. Интересно?
   - Интересно, - согласились все в голос. Маша добавила:
   - Только пока не ясно зачем ты это все нам показываешь?
   - Тебе, Маша, - поправил ее Хэсс. - Поймешь, не волнуйся.
   - А дальше, что, Хэсс? - Вуню захотелось еще этих самых демонстраций.
   - Дальше давайте опять сделаем два шага назад в тень, и будем смотреть на людей. Ты должна научиться определять, каких людей ты видишь. Как актриса, ты привыкла оценивать людей, как зрителей. Теперь посмотри на них по-другому. Они все разные. Видишь, что двух одинаковых не найти. Маша, ты должна запомнить, что нельзя сравнивать двух людей. Какими бы похожими они не были, но двух одинаковых нет.
   - Согласно, - Маше позволил с этим согласиться опыт актерской жизни.
   - Отлично, - Хэсс продолжил урок. - Теперь я буду задавать вопросы, а ты пробуй ответить, но только коротко. Чем короче твой ответ, тем яснее твои мысли.
   - Ладно, - Маша была зачарована этим занятием.
   - А нам можно отвечать? - тут же потребовал ответа Вунь.
   - Конечно, - Хэсс еще больше сдвинулся в тень. Остальные последовали его примеру. - Смотри идет важный тип, вон видишь? - Действительно по улице далеко от них шел высокий тип в дорогом плаще и в высокой шляпе. За ним шли трое слуг с корзинами. - Итак, ты его видишь. Скажи, кто сильнее?
   - Он, - не раздумывая, ответила Маша.
   - Я, - также ответил Милагро.
   Вунь лишь крутил головой, ничего не понимая.
   - Нет, - покачал Хэсс. - Здесь прав Милагро. В этом случае сильнее тот, кто видит. Ты его видишь, а он тебя нет. Понятно?
   - Понятно, - Маша пребывала в глубоком изумлении от логики Хэсса.
   - Теперь давай дальше, - Хэсс прищурил глаза. - Представь себе, что ты сама или некто, кто тебе подчиняется может убить этого человека без проблем или обокрасть его.
   Маша кивнула, принимая условия вопроса.
   - А теперь вопрос, - Хэсс понизил голос. - Этот человек тебе неприятен по некоторым причинам. Скажем у вас была ссора, он обидел тебя, и продолжает тебе вредить, что ты будешь делать?
   - Убить его на фиг, - предложил Милагро. Вунь поддержал. Маша задумалась.
   - Если его сразу убьют, то подумают на меня. Правильно? Если обокрадут, то вряд ли подумают на меня, если, конечно, у нас была ссора не из-за чего-то ценного. Так?
   - Примерно, - улыбнулся Хэсс. - Но здесь у тебя ошибка. Ты приняла мои условия, но не дополнила своими. Ты можешь не только его убить. Ты можешь его соблазнить, ограбить, похитить, можешь о нем забыть, переехать, женить, поджечь. И все, что угодно. Наши возможности ограничиваются только нашим выбором, а выбор этих возможностей мы осуществляем сами. Не спеши принимать решение, если не обдумала всех возможностей. Обе из предложенных мною, не блестящие. Ты вполне можешь придумать многоходовую комбинацию, если все таки взялась за него. Поняла?
   - Убить все же надежнее, хотя ты прав, Хэсс, - уважительно признал Милагро.
   - Чувствую себя какой-то глупой, - пожаловалась Маша.
   - А вот этого не надо, Маша, - Хэсс взял ее за руку. - Когда такие вещи узнаешь так легко, то надо чувствовать себя очень умной. Ты это все поняла без потерь для собственной жизни, денег, здоровья и душевного состояния. Согласна?
   - Согласна, спасибо, - на этом этапе Маша поняла, что чему бы ее не научил Хэсс, она признает его учителем. Хэсс это тоже как-то инстинктивно почувствовал. - А еще?
   - Еще? Хорошо, продолжим, - Хэсс вышел из тени на свет. - Теперь давайте походим между рядов. Походим просто так, главное это влиться в поток. Мы пройдем до башни торговца сластями. Думаю, что мы заслужили что-нибудь диковинное и вкусненькое.
   - Ура! - крикнул Вунь. - Ура! Личному духу!
   До лавки со сластями надо было пройти по рядам торговцев шерстью, потом тканями, потом обувью, потом повернуть в ряды торговцев кухонной утварью, а дальше уже они попали на улицу торговцев едой. На этой улице смешивались запахи в такую причудливую гамму, что желудок немедленно пожелал поесть.
   - Вот здесь должны торговать сластями, - Хэсс с компанией стоял у желтой башни. Они все смотрели на вход, увешанный колокольчиками.
   - Почему должны? Здесь и торгуют, - дверь открылась и из нее выглянул статный тип с крючковатым носом, короткими волосами и в коротких штанах с нашитыми карманами. - Кто к нам пожаловал!
   - Рад вас видеть, - Хэсс подошел и обнял хозяина башни. - Я давно у вас не был.
   - Да, Хэсс, но ты всегда незваный гость, - намекнул хозяин. Оба рассмеялись. Друзья Хэсса поняли, что это их шутка. - Пришли что-нибудь попробовать? У нас есть такие вещи, что вы будете сюда возвращаться каждый день.
   Милагро придержал дверь перед Машей, они оказались внутри.
   - Как пахнет! - восхитился Вунь. Маша тоже с удовольствием купалась в сладковатом и щекочущем запахе шоколада, пряностей, фруктов, карамели, молока, выпечки.
   - Меня все зовут Пыш, - представился новым гостям хозяин. - Я приглашаю вас попробовать новые конфеты с добавлением перца.
   - Конфеты с перцем? - ужаснулся Вунь.
   - Вы попробуйте, - Пыш лукаво выставил на стойку маленькую тарелочку с круглыми конфетками. Каждый взял по одной. Минуту длилось молчание, потом раздался вопль маленького человека, выглянувшего из дверей:
   - Личный Дух! Предводитель Вунь!
   И Вунь, и личный дух поперхнулись и закашлялись.
   - Ну, вот, - сокрушенно покачал головой Вунь, - я не распробовал конфетку. Придется нам купить их штук тридцать.
   Хэсс улыбнулся находчивости своего Вуня, а Пыш принялся паковать коробки. После того, как они выслушали рассказ Пыша и его маленького человечка Врита о их новой жизни в башне, после того, как Вунь попробовал еще двадцать шесть видов сладостей, и они заплатили за семь коробок со сластями, Хэсс попрощался с Пышем, и компания отправилась домой. Где-то на пол пути к дому, Хэсс остановился:
   - Когда мы шли до лавки Пыша, вы все старалась влиться в толпу, но все время чувствовали себя не так. А вот когда шли обратно, то вы влились в эту толпу.
   - Мы были заняты собой! - радостно ответил Вунь на это замечание.
   - Именно! - похвалил его Хэсс, и они дальше зашагали домой.
   У самых дверей дома уже Маша остановилась:
   - Хэсс, а к чему это было?
   - Когда поймешь к чему, значит, научишься, - хитро улыбнулся учитель.
   - Это же не все, - неуверенно уточнила ученица.
   - Конечно не все. Завтра в пять утра продолжим, - пообещал Хэсс.
   - Что? - Вунь не хотел так рано вставать. Милагро тоже был не в восторге от этого. Но обоим очень хотелось узнать, что же будет дальше.
   Вечером Маша потащила Милагро и Вуня к Эльниню. Ей надо было обязательно сказать ему, что Хэсс приглашает его жить в дом с красной крышей и оранжевыми дверями.
   Хэсс уселся на веранде со стаканом красного вина, и стал смотреть на этот мир, наслаждаясь своими мыслями. По дорожке к дому, пыхтя на каждом шагу, шел незнакомый человек. Хэсс не знал Шляссера лично, не считая встречи в покоях первого министра Язона, но тогда Шляссер пребывал в обличье казначея Мортироса. Но вору было положено знать в лицо тайного советника Эвари.
   - Позвольте к вам присоединиться, - человек остановился у веранды.
   - Пожалуйста, - Хэсс указал на соседнее сидение. - Вы зачем пожаловали?
   - За советом, уважаемый, - признался начальник разведки.
   - Я советы давать не могу, сам мало знаю, - отшутился Хэсс. Не хотелось ему общаться с этим типом.
   - Ну, а вот ваш старший товарищ Шаа иногда давал мне дельные советы, - гость бросил приманку, и, конечно, Хэсс попался.
   - Шаа? - на всякий случай переспросил он. - А что же у вас общего?
   - Да жили на одной улице когда-то, земляки мы. А земляки всегда договорятся между собой. Он вот мне советами помогал, а я присматривал за его воспитанником. Помню, был один случай. Обнаружили мы значит, что некто устроил в подвале винном свидание, - со значением рассказывал гость, а Хэссу стало жарко. - Но это же был воспитанник моего земляка. Сами понимаете, потом, правда, пришлось ход закапывать. Когда я рассказал все это Шаа, то он напоил меня хорошим вином. Мы тогда молодость свою вспомнили. Мы до такого не дошли.
   - Видимо, условий не было, - нашел в себе силы откомментировать Хэсс, но голос у него при этом сел. Хэсс сделал большой глоток. Вроде, голос вернулся, дыхание восстановилось. - Так вы себе наливайте. А о чем вы хотели поинтересоваться?
   - Да, вот после вашего возвращения из Темных земель много странного творится в Эвари и за его пределами. - Шляссер обвел взглядом панораму башен в закатном окрасе. - Но со многими вещами мы разбираемся, но есть и совсем неясные. Так сказать, не понятно откуда там ноги растут, - Шляссер задумчиво смотрел на Хэсса, и даже этот задумчивый, но не враждебный взгляд пробирал до самого сердца.
   - И что же так вызывает затруднение? - Хэсс в уме перебрал за что его могут призвать к ответу, результат ему не понравился. Почти все подводило его под долгий тюремный срок или сразу веревку на шею.
   - Да, вот появились некие сведения о чудовищной рыбке, - покосился на него Шляссер. - Хотелось бы услышать некие подробности об этом создании.
   - Чудовищной рыбке? - Хэсс чуть было не рассмеялся от облегчения. - Я ничего не знаю.
   - Да? - Шляссер качнул головой. - Постараюсь напомнить вам. Такая маленькая, желтенькая, говорящая сволочь.
   - О! - по этому описанию было невозможно ее не узнать. - Я встречался с одной маленькой, желтенькой, говорящей, но она отнюдь не была чудовищной, - быстро исправился Хэсс.
   - Вот видите, - Шляссер постарался обаятельно улыбнуться, но в этом облике, это скорее выходило хищно.
   - А что бы вы хотели узнать? - Хэсс мечтал побыстрее расстаться с этим опасным типом. Ему категорически не нравилось, что тот пьет его вино, сидит на его стуле и говорит такие вещи.
   - Я вам поведаю, что известно нам, а вам бы было хорошо дополнить наши сведения, - Шляссер сделал единственный правильный ход. Он стал говорить первым, надеясь, что Хэсс это оценит. Все же мы больше скажем в беседе, а не на допросе. - Итак, однажды, в нашем случае, совсем недавно, была замечена в нашей реке рыбка. Она попала в сети одного промыслового корабля. Рыбка устроила настоящий погром и уничтожила корабль. Все правда спаслись, но мы взяли это на заметку потому, как один из тех, кто тянул сеть сообщил следующее. Рыбка эта заговорила с ним, и предложила ее отпустить. Рыбак этот несколько медлил, и тут она рассердилась. Второй случай вроде бы и не связан с первым. Ребенок переплывал какую-то притоку, и столкнулся с неким чудовищем. Но это чудовище быстро исчезло, и появилась рыбка, которая ему же сказала, чтобы ребенок не боялся.
   - Да? - Хэсс пожал плечами. - А что нибудь еще было?
   - Было еще два случая. Во-первых, по свидетельствам очевидцев. Девушка одна с не очень устойчивым характером после ссоры со своим молодым человеком кинулась в воду, но ее извлекла оттуда некая сила, которая попросила здесь не мусорить, - с усмешкой сообщил начальник разведки Эвари.
   - А второй? - Хэсс порадовался, что никого нет дома. Он представил себе комментарии Вуня, Маши, Милагро.
   - Второй такой же прозаический, - Шляссер допил свое вино. - По несчастливому совпадению в реку попало много деревенской бражки. Горе на всю деревню, все плачут, но реку то не выпьешь. Зато рыбка эта самая хорошо прибалдела, видимо и на нее это подействовало. Она устроила там маленькую водяную бурю, потом наколдовала части деревенских женщин новые одежды, отправила часть мужиков на самые верхушки шамшарника, а он колючий, мужики понесли значительные потери. Детям рыбка колданула игрушек странных деревянных и у всех курятников в деревне пропали крыши.
   - Да, это она не подумав, - Хэсс представил, что бы еще могла сделать рыбка и ужаснулся.
   - Итак? - Шляссер ждал.
   Сильно урезанная версия событий встречи с рыбкой, ее выпускания и еще рассказ Тори заняли много времени. Шляссер уточнял детали, ничего не записывая.
   - Это все, - выдохся Хэсс.
   - Примечательная история, Хэсс. Но, позвольте сделать вам комплимент. Я рад, что вы ученик моего земляка. Никто бы другой так не отпустил эту рыбку, - Шляссер поднялся. Ему хотелось выразить свои чувства и оставить надежду доверительного общения на будущее. - А вы не знаете, как ее зовут?
   - Рыбку? Нет, - Хэсс тоже поднялся, чтобы проводить гостя. Он сердцем чувствовал, что Вунь и Милагро могут вот-вот появиться. Хэсс подумал, как выставить гостя не через главный вход. - Позвольте вам предложить долететь до дворца на кодре. Пупчай? - Хэсс про себя взмолился, кодр согласился ему помочь.
   Тайный советник и правитель Эвари подумал, глянул на дорожку, а потом все же принял предложение хозяина. Когда Пупчай взлетел, Шляссер все же увидел, как к дому по дорожке идут двое. Но это были Маша и Эльнинь. Вунь и Милагро где-то задерживались.
   - Хэсс! - Эльнинь постарался быть уверенным, но это выходило плохо.
   - Ребята! - Хэсс был рад и счастлив, что отправил весьма опасного типа во время. Еще не известно, как Шляссер поймет, то что могут ляпнуть остальные его домочадцы. Эльнинь и Маша не исключение.
   - У тебя кто-то был? - Маша посмотрела на грязный стакан.
   - Да, нет. Я налил себе в два. Знаете, полезно иногда провести беседу с самим собой, - Хэсс взял оба стакана и понес на кухню, мыть.
   - А мы посидим, - Маша уселась на место Хэсса, а Эльнинь на то, на котором сидел недавний гость. - Я подумала, что тебя вполне можно поселить на втором этаже. Там есть милая такая комнатка. Я пока живу на третьем, там же и Хэсс. Вунь с Лунь и сыновьями обосновался на первом этаже. В подвале у нас живут родственники Вуня, к ним лучше не ходить, и еще орк. Может ты его помнишь? Нуэва.
   Маша примолкла. Сейчас ей подумалось, как сказать и объяснить Эльниню, что она стала ученицей Хэсса.
   Хэсс вернулся из кухни с чистыми стаканами и еще одной бутылкой красного.
   - Наливайте, а где несравненная парочка? - он лениво потянулся. Хорошее настроение вернулось.
   - Так, они пошли в Клубное кафе, - Маша разливала вино. - Я там уже была, такое замечательное место. Думаю, что им кто-то сказал. Они поэтому и потащились со мной, чтобы на обратном пути туда зайти.
   - Что ж главное, чтобы ничего не учудили, - Хэсс подумал, что они скоро вернутся, вряд ли им будет интересно в поэтическом месте. Здесь он сильно ошибался.
   Вунь и Милагро уже два дня планировали свой триумфальный поход в то самое заведение. Милагро привел достаточно убедительные доводы, чтобы Вунь принял участие в его триумфальном возвращении в то самое место.
   Эта пара толкнула двери Клубного Кафе в предвкушении бурной реакции посетителей, которая не замедлила себя ждать. Сначала было тихо, Вунь и Милагро прошагали к стойке. Потом начался галдеж. Милагро демонстративно положил на стойку дубину и посадил рядом Вуня.
   - Мы так и не поели, - Милагро внимательно смотрел на Бармена. Тот выдержал столь недружелюбный взгляд внешне спокойно, но под рубашкой вспотел.
   - Так еще не поздно, - предположил Бармен. Народ затих, лишь слышался шепот. Кто-то пересказывал кому-то про их предыдущее посещение Клубного Кафе, - поесть, - закончил Бармен свою мысль.
   - Поздно! - пафосно отказался Вунь. Знаменитый критик Склай прикусил язык от этого вопля. - Мы уже не голодные, - более спокойно пояснил Вунь. - У вас здесь бывают выступления?
   Бармен не стал возражать.
   - Мы хотим выступить, - вступил Милагро.
   - С чем? - Бармен подумал, что если их творчество такое же, как они, то опять будет драка, но эти ребята станут очень знаменитыми.
   - С речью, естественно, - Милагро одарил Бармена жалостливым взглядом.
   - И показом, - добавил памятливый Вунь.
   Милагро повторил его слова:
   - И показом тоже, - Милагро повернулся к аудитории, потом подумал, и уселся на стойку. Бармен сморщился. Люди затаили дыхание. Недоброе отношение к этому типу еще сохранялось, но всем было интересно, что он еще сделает.
   - Я хочу обратиться к вам, как к самым талантливым и умным в этом городе, - патетически и очень громко начал Милагро. На этом месте кто-то поперхнулся. Все ожидали, что этот тип начнет оскорблять, а он хвалил и льстил. - Я пришел принести вам свет, но это не тот свет, который есть, это свет моды. Вы все должны стать первыми в моде, чтобы красота вернулась в этот город. У вас такие башни, но люди совсем не соответствуют им. Вы понимаете, что отсутствие гармонии может сгубить ваш город?
   Здесь стало любопытно всем, включая и Бармена. На этот мир еще никто так не смотрел.
   - Вы не чувствуете, что все стало другим? Посмотрите на меня, я могу подойти к любой двери, и мне отроют, а вам? Да, приезжие не понимают, что это новый город, они больше подходят ему, чем все вы. Вы же замшели в своих привычках. Я не буду обсуждать вашу одежду, лишь посмотрите на мою. Штаны в расшивке, рубашка, обувь, прическа. А вы? Есть ли кто-то еще такой стильный, как я? А вы все должны ими стать!
   Народ безмолвствовал. Каждому было о чем подумать. Никто не желал признавать, что он не моден, зато про соседа так был готов сказать каждый.
   Неподалеку от места зарождения модного движения, которое потом назовут "Чудо башен Эвари", тоже происходило собрание. Только оно было более закрытым. В темной комнате присутствовало шестеро. Двоих мы знаем: Логорифмус и Григорий. Еще двое были представителями верхушки ордена богословов-практиков, а другие двое - ордена богословов-теоретиков.
   Ситуация была нетривиальна. Все эти люди не знали, что говорить, и молчали. Каждый надеялся, что разговор начнет другой.
   - Кмм, мгмм, - прокашлялся отец Григорий. Он был уверен, что эта встреча будет легкой и приятной, что признают их заслуги с товарищем, но все выходило не так. Это молчание говорило, что все находятся в затруднении. На привлекшего к себе внимание отца Григория покосился богослов Заравий, который посчитал, что поведение Григория непристойно.
   - Кмхм, мгмгм, - подал голос отец Логорифмус, за что заслужил такой же неодобрительный взгляд от отца богослова Жвакавия.
   - Мы собрались, чтобы дать указания нашим ...., - богослов Заравий примолк, как назвать реформаторов он не знал. - С тем, чтобы повелеть не обнародовать ничего из того, что готовится отцами Логорифмусом и Григорием без предварительного одобрения Совета, который сформирован из двухсот представителей ветви теоретиков и стольких же практиков.
   Логорифмус и Григорий не смогли скрыть свое изумление от этого повеления. Такой Совет означал, что их труд никогда не будет обнародован. Им повезло, что им не дали открыть рот. Аналогичное приказание произнес отец Жвакавия, только сделал он это более витиевато и пространно.
   Затем два несчастных отца-реформатора выслушали еще кучу условий подготовки их труда и последующей передаче в Совет и ушли оттуда морально измученными.
   - Так ты что думаешь? - отец Григорий решился спросить своего товарища, когда они остановилась у дверей постоялого двора, где снимали две комнаты.
   - Я буду писать, - угрюмо сообщил Логорифмус. Он впервые задумался над тем, чтобы послать свой орден вместе с Советом в самые дальние земли. - А ты?
   - Я продолжу трудиться рядом с тобой, - отец Григорий постарался ободряюще улыбнуться. - А потом мы что-нибудь придумаем. Но я думаю, что надо нашу книгу писать более скрытно.
   - Я согласен, они не должны знать, что мы уже сделали половину. Пусть забудут про нас, - Логорифмус встал на опасный путь и сам понимал это. На лицо было прямое неподчинение, обман и реформаторство, что означало открытое изгнание из ордена и тайную охоту за жизнью изменника.
   Ни тот, ни другой не знали, что об их разговоре сообщили Шляссеру, который понял, как привлечь этих ученых на свою службу.
  --
  -- Глава 11. Интриганы
  
  -- Библиотекарь: "Какую книгу вы заказывали из хранилища?"
   Читатель: "Теория денежного обращения".
   Библиотекарь (с диким апломбом): "Вы, что думаете, я их читаю?".
   Читатель: "Извините, я не знал, что вы не умеете. Вон та синенькая моя".
   /Из жизни/
  
   - Пойти на занятие в пять утра - это ненормально! - провозгласил донельзя довольный Вунь. Со вчерашнего дня он пребывал в состоянии глубокой эйфории. Милагро тоже светился самосознанием собственной значимости и величественности.
   - Ага! - зевая, согласилась Маша.
   Эльнинь молчал, он стоял подтянутый и бодрый.
   Хэсс посмотрел на свою команду.
   - Да? Ну, тогда вперед! - он вышел на улицу. - Садитесь на землю.
   Все послушно расселись.
   - Что вам нравится? - последовал вопрос.
   - Тишина! - в голос заявили Вунь и Маша. Эльнинь задумался. Милагро молчал. Его ответ и так был ясен. Милагро балдел от самого себя.
   - Солнце, - определился Эльнинь.
   - Ответ неправильный, - Хэсс закрыл глаза, ему не хотелось видеть их обиженные глаза. - Вам нравится все потому, что я так понимаю, вы откажетесь отдать навсегда что-либо из этого.
   - Точно, откажемся, - Вунь хлопнул глазами так, что впору было подняться ветру. - Как можно отдать часть дня, ветра, солнца или звуков?
   - Выходит, что мы сосредотачиваемся на чем-то одном, вместо того чтобы воспринимать все? - Маша уже могла делать выводы в стиле Хэсса.
   - Точно, - Хэсс не стал скрывать довольной улыбки.
   Эльнинь на него покосился, но свои мысли высказывать не торопился.
   - Теперь обратный путь, - Хэсс опять закрыл глаза.
   - Это как? - не утерпел Вунь.
   - Да так, что если вам что-то не нравится, то это не значит, что не нравится все. Да, и не забудьте про людей, это все применимо и к ним, не только к обстановке вокруг. Когда обдумаете и будете готовы продолжать, скажите, - Хэсс постарался расслабиться, не подсматривать за своей любознательной командой, но иногда не удерживался, чуть приоткрывал глаза.
   Маша так широко открыла глаза, в которых видно было лихорадочное переосмысление жизни.
   Милагро довольно жмурился. Похоже, что он все выводы приспосабливал к своей жизненной позиции.
   Эльнинь в противовес Маше нахмурился. Хэсс мог поспорить на что угодно, что Эльнинь думает о Линае.
   Вунь опустил голову, но когда он ее поднимал и поглядывал на Хэсса, то становилось ясно, Вуня раздирают такие чувства, что возможна буря. Никто так и не задал ни единого вопроса Хэссу до тех пор, пока их не позвала завтракать Лунь.
   - Учитель, - позвала Маша. - А дальше мы когда будем заниматься?
   Хэсс остановился у самой двери:
   - Так позавтракаем и продолжим, если нет возражений, - предложил он.
   - Хэсс! - позвал Вунь.
   - А?
   - Погоди, мне надо тебе сказать, - Вунь немного стеснялся. Маша, Эльнинь и Милагро ушли в дом. Вунь попросил прикрыть дверь, чтобы никто не слышал. Хэсс ждал, что выдаст его опекаемый.
   - Хэсс! Хэсс! Хэсс! - Вунь немыслимо подпрыгнул и повис на его шее.
   - Ты чего? - такого личный дух не ожидал.
   - Сам догадайся! - Вунь отцепился и со спокойной душой отправился завтракать.
   - Нда? - Хэсса привел порыв Вуня в замешательство, но тут он услышал смешки. Вся команда выглядывала из окна. Им то была похоже понятна реакция Вуня.
   После завтрака царило благодушное настроение. Милагро мучила отрыжка, Вунь набил карманы печеньем, Эльнинь все более серьезно посматривал на Хэсса, а Маша просто ждала очередного чуда.
   - Хэсс, а кто тебя этому учил? - у Маши возникло предположение, что это лишь начало.
   - Мой учитель, - Хэсс всегда вспоминал Шаа с нежностью и благодарностью. - Так я понимаю вопросы закончились?
   - Нет, - рискнула Маша.
   - Тогда спрашивай, - Хэсс понял почему радовался его учитель, когда ученик задавал вопросы.
   - А чему тебя еще учил твой учитель, Хэсс? - Маша застыла в ожидании ответа.
   - Жить в гармонии с собой и миром, уметь защитить себя, а еще зарабатывать на жизнь, - Хэсс потер глаз. На улице поднялся ветер, который нес пыль.
   - А как ты себя защищать умеешь? - Маша уже уразумела, что ей, как ученице, можно спрашивать обо всем.
   - Я могу отравить, могу кинуть нож, и так кое-что по мелочи. Бегаю хорошо, кое-что знаю о лечении, имею возможность обратиться к старым знакомым моего учителя, - загибая пальцы перечислил Хэсс.
   - А чем ты можешь заработать на жизнь? - Маша опять затаила дыхание. С каждым ответом Хэсс открывался с новой стороны.
   - Могу украсть большую часть материальных и кое-что из эфемерных вещей, - спокойно информировал учитель, припомнив свое недавнее "лягушачье прыгание".
   - О! - Маша не знала, что сказать.
   Эльнинь опять метнул на Хэсса серьезный взгляд, и закусил губу. Милагро задумчиво покачал головой, лишь один Вунь более четко выразил свои чувства.
   - А я знал с самого начала! - похвастался он.
   - Еще бы тебе не знать, - Хэсс и Вунь переглянулись. - Еще вопросы есть? Или пропало желание учиться?
   - Нет, - Маша очень решительно замотала головой. - Не пропало. Это выходит взгляд на мир со стороны вора?
   - Маша, если ты можешь защититься или напасть на человека, то есть ты не боишься, если ты можешь украсть, а это тоже мастерство, если ты живешь с удовольствием, то может это лучше, чем та часть жизни, которая была у тебя? Заметь, воровство предполагает знание кучи вещей, которые можно использовать и в соответствии с законами. Защита и нападение дают тебе уверенность, что ты не беззащитна на дорогах этого мира, - Хэсс продолжил разговор, хотя ему и не хотелось объясняться. - Я не знаю ни одного человека, который бы когда-нибудь чего-нибудь не взял себе. И я отношу это не только к вещам, а часто и к словам, к мечтам, к устремлениям, к удаче или неудаче. Не надо ко всему относиться так трагически, Маша. Я предлагаю тебе не учиться воровать, хотя это очень полезно. Я предлагаю тебе воспринять мой взгляд на мир. Если тебе понравится, то ты сможешь его оставить себе, а если не понравится, то будешь искать дальше. Милагро во многом прав в своей кровожадности и жажде жить, - Милагро кивнул на эти слова Хэсса. - Я вижу, что он каждое мое предложение соотносит со своей жизнью, а ты нет. Ты же была несчастна, как актриса. И не надо мне лгать, что это не так. И даже не возражай, не трать мое время. Маша!
   Девушка сжала кулаки, в этот момент ей хотелось врезать учителю промеж глаз со всей силы.
   - А побить меня ты сможешь только в том случае, если научишься нападать и защищаться. Путешествуя с вами по Темным землям, я понял, что эти обязанности вы перекладываете на кого-то другого, - Хэсс удержался от того, чтобы сделать шаг назад. Он подумал, что найдет из чего сделать припарку на синяк, если все-таки Маша не сдержится. Девушка расслабилась.
   - Продолжим? - довольно ровным голосом осведомилась она. - Я бы хотела попробовать что-нибудь украсть.
   - Даже так? - Хэссу захотелось рассмеяться. Эльнинь придерживал отпавшую челюсть, Вунь и Милагро перебросились взглядом. - Хорошо, нет проблем. Я думаю, что нам надо пойти на наше место. Сейчас как раз время предобеденных покупок. Переоденьтесь в обычное, как если бы вы собирались покупать продукты к столу. Встретимся на том же месте, - Хэсс повернулся и быстро зашагал к воротам. Ему надо было все организовать, чтобы сегодняшние выступления прошли без эксцессов.
   Спустя час Маша, Милагро, Вунь и Эльнинь стояли в темноте арки. Хэсс появился сзади, с улицы Мертвых. На нем была парадная юбка до колена, высокие сапоги, куртка с накладными карманами и смешная черная шляпка.
   - А теперь смотрите, - Хэсс повернулся к ним лицом. - Первое, это надо выбрать кого вы собираетесь вести, то есть кто ваш объект. Это все особая наука, которую надо осваивать особо. Затем, вы идете за ним, смотрите на покупки. В нашем случае нужен объект, который сложит деньги в сумку, а не карман. До карманов надо дорасти. С сумкой попроще. Особо хорошо, если по словам клиента в лавке, или по набору его покупок вы можете предугадать, куда он отправится дальше. Затем хорошо бы встретить этого субъекта там. Дальше идет дело ваших навыков, надо засунуть руку в сумку, или сделать разрез сзади, затем вытащить деньги и, не привлекая вниманилия, уйти.
   - Так просто? - Маша сильно сомневалась.
   - Прошу вашу руку, - Хэсс пошел с ней под ручку. - Остальным предлагаю просто наблюдать.
   Они вышли из арки. Их обогнала семейная пара, в которой жена пилила мужа. Тот жалобно вздыхал, но старательно тащил корзинки. Визгливый женский голос оглашал все далеко впереди.
   - Сначала мы пойдем в овощную, мы же должны сделать суп из ревеня к приезду Сузалии. А ты не должен говорить нашему зятю, что он жмот. Крен добрый и милый мальчик. Он так заботится о Сузалии, об их будущем благосостоянии.
   - Ага, и только и клянчит у меня деньги, - проворчал мужчина.
   - Значит, в овощную? - шепотом спросила Маша.
   - Потом наверняка заглянут в мясную, какой же суп из ревеня без мяса? Предлагаю туда прогуляться, - Хэсс повел Машу коротким путем к красной башенке мастера Вильдора.
   Зазвонили колокольчики. Вся компания зашла в лавку. Там было еще несколько посетителей, которые делали покупки, просто смотрели или уже укладывались. Хэсс принялся обсуждать с Машей вопрос свежести и мягкости выставленного мяса. К этому занятию он привлек Эльниня и Милагро. Вунь куда-то отлучился. Когда зашла намеченная ими пара, Хэсс уже сторговался с хозяином на два куска прекрасной вырезки. Они отошли упаковываться, мужчина поставил рядом с их сумкой свою, уже довольно тяжелую от клубней ревеня. Хэсс спокойно, засунул руку и вытащил кошелек. Затем также спокойно положил его в их сумку, и вся компания удалилась.
   - Ух ты! - Маша вцепилась в руку Хэсса. Эльнинь шел рядом с Милагро и опять хмурился. - Так легко?
   - Это лишь один из вариантов. А теперь, твоя роль, Маша, - Хэсс достал кошелек этой пары. - Иди внутрь, и спроси не терял ли кто-то кошелек? Ты нашла на ступеньках в башенку. Когда они признают свой кошелек, сразу не отдавай, а потребуй, чтобы они назвали, что там лежит. При них и открой. Вперед.
   Маша послушалась. Из лавки-башенки она вышла вместе с этой парой. Они еще поговорили на ступеньках, а потом разошлись.
   - Это было ужасно, Хэсс, - с довольной улыбкой призналась Маша. - Они сначала заподозрили неизвестно что, а потом так эта тетка пилила мужа, что я думала, что он сгорит со стыда. Потом они захотели меня вознаградить. Я еле отказалась. А зачем ты заставил меня все вернуть?
   - У нас и так достаточно, Маша. Это же не из выживания. Я лишь выполнил твое желание, - Хэсс резко остановился так, что на него налетели Милагро и Эльнинь. - Где Вунь?
   - Здеся! - послышалось справа. Вунь нес в руках три кошелька. - Смотрите!
   - Мамочка! - Маша прижала руки ко рту.
   - Все в сумку, - скомандовал Хэсс. - И быстро отсюда. Ты кого обобрал?
   - Кого нашел, того и обобрал, - Вунь действовал весьма быстро. Запомнить такие подробности он не успел. - Это так здорово! Так бодрит!
   - Быстро домой! - Хэсс поволок их по улице.
   Уже дома он долго внушал Вуню, что не следует этого делать без особых причин. Убедить маленького человечка удалось лишь, когда Хэсс заявил, что вор он, а Вунь сновидец. Вунь отступил, не пожелав, отнимать занятие у личного духа.
   Бурное утро вызвало немереное желание побольше поесть, ждать пока сготовят обед, никто не захотел. Милагро предложил отправится поесть куда-нибудь поблизости и естественно заволок их в Клубное Кафе. Посетители которого приветствовали их появление громкими криками. Бармен обозрел всю компанию, расставил на столе тарелки из соседней башенки. Все принялись уплетать, обсуждая последние события. Хэсс сидел лицом к двери, поэтому увидел, что в двери вошла Алила с синей птицей на плече. Ее тоже дружески приветствовали посетители, Бармен радостно скалился. Птичке он поставил миску с сухарями на стойку. Девушка заметила их и махнула рукой. Хэсс приглашающе покивал, и стал двигать стул от соседнего столика.
   - Двиньтесь! - попросил он Милагро и Эльниня.
   - Алила! - порадовался Эльнинь.
   Вунь вздохнул.
   Милагро осмотрел ее с ног до головы.
   Маша покраснела.
   - Алила, прошу к нам, - Хэссу хотелось с ней поговорить даже о пустяках, просто побыть рядом. Вся честная компания у него дома занимала все его время, и эту встречу Хэсс был склонен рассматривать, как подарок.
   - Как твой дед? - поинтересовался с набитым ртом Вунь.
   - Не знаю, мы с ним больше не виделись, - призналась девушка. - А что вы заказали?
   - Не знаю, - пожал плечами Милагро, - похоже на мясо в соусе. Это неплохо.
   - Какие новости? - Хэсс заметил, что она выглядит очень уставшей, похоже на королевской службе она похудела.
   - Какие во дворце могут быть новости? Я работаю, сами знаете. Вот, правда, новая сплетня, что король Главрик учредил новый вид спорта: полеты на кодрах. Тем нравится, да и придворные в восторге. Шляссер одобряет такие занятия.
   - А как они это делают? В чем правила? - Маша уже пришла в нормальную цветовую гамму.
   - Не знаю толком, они как-то летают в разные места. Иногда на скорость, иногда на скрытность, это я так поняла, как можно ниже. Иногда наоборот выше. Министр Язон, правда, не доволен.
   - А чего так? - Хэсс помнил больного старика. - Как он?
   - Да, вроде поднимается, но чего-то его обуяло. Он все к наследнику пристает, женить его хочет. Даже мне предлагал, но мне это надо? Глупости это. Но для Шляссера дополнительные хлопоты. Наследника он бережет, матримониальных планов министра не разделяет. Наследнику тяжело. Его дергают со всех сторон. Сами понимаете, все на нем.
   - Чего не заходит? - Вунь съел все со своей тарелки и посматривал на третью тарелку Милагро. Может тот уже наелся. - Ладно, нас не навещает, хоть к Нуэве бы зашел, - Вунь перевел внимание на тарелку Эльниня, тот жевал очень медленно.
   - Я передам, что вы ждете его в гости, - пообещала Маша. - А как у вас дела?
   - Нормально, - Хэссу хотелось ее пригласить в гости вместо Сентенуса. - А ты к нам что не заходишь? Дом бы посмотрела.
   - Да, я занята, - Алила покосилась на Машу, та опять покраснела. - Потом как-нибудь.
   - Ты спешишь? - Маша умоляюще уставилась на Алилу. - Можно с тобой погулять? Ты во дворец?
   - Да, конечно, - Алила поняла, что Маша хочет о чем-то поговорить без свидетелей. - Сейчас моя красавица доест, потом пойдем.
   Птица оторвалась от поглощения своего лакомства и расправила крылья.
   - Ты уже поела? - Алила поднялась со своего места. - Пока ребята. Я обязательно загляну к вам.
   Хэсс проводил девушек тоскливым взором. Вунь очень тяжко вздохнул, его предположения подтвердились. Придется им мириться с этим ужасными птицами.
   Милагро пожелал остаться на вечерние чтения в этом милом месте, Эльнинь сказал, что надо что-то купить, Вунь остался с Милагро. Он пояснил, что будет заниматься моральной поддержкой на выступлении Милагро.
   Хэсс вернулся домой один, но скучать ему не пришлось. На веранде сидел официальный наследник Эвари - Сентенус. Выглядел он настолько измученным и несчастным, что Хэсс не стал выражать недовольство его визитом.
   - Как дела? Что случилось? Невесты замучили? - Хэссу захотелось поднять ему настроение.
   - Откуда знаешь? - Сентенус будто испугался. - Кот наболтал?
   - Да ты что, он к нам и не заходит, - Хэсс понял, что угадал.
   - Значит, уже сплетни по городу пошли, - Сентенус закрыл ладонями лицо. - У людей языки не отрежешь.
   - Ты бы толком что рассказал, а то все в курсе, а я нет, - постарался его вернуть к жизни Хэсс. Он надеялся, что Сентенус придет в себя и изложит свои проблемы с юмором, но тот принялся монотонно излагать события последних дней. Хэссу невольно подумалось, что он то уж не выдержал бы такой жизни и таких родственников. Не знал Хэсс, что подобное много раз до этого думал о нем Сентенус.
   - Дело началось давно. С того самого момента, как дед решил, что плохо меня воспитал. У деда на этом вопросе некий поворот. Он считает, что ужасно воспитал сына, внука лучше, но надеется добиться удовлетворительного результата с правнуком. С этого момента дед задался целью меня женить. Я всерьез не воспринял его заявлений. Мало ли что он твердит. Дед оказывается давно искал мне подходящую невесту, но уважая мое мужское начало решил дать мне свободу выбора из тех двух вариантов, что он одобрил. Одна девушка из очень хорошей семьи, а вторая из очень-очень хорошей семьи. Дед договорился с их родственниками, девушки в сопровождении семей прибыли во дворец. Я помню, что вроде их приветствовал, но внимания не обратил. Ты представляешь сколько людей проходят передо мной каждый день. Дворец полон стражей, слуг, придворных всех мастей, шпионов Шляссера. Один дед заменит целый легион народа. Король тоже со своими фанабериями. Я мечусь между официальными церемониями, неофициальными совещаниями и донесениями. По большому счету мне все равно кто там пребывает во дворец. Дед же чего то углядел, или ему померещилось, но этих двух девушек он заслал в мои покои.
   - О как! - Хэсс внутренне веселился, но старался сдерживаться ради душевного спокойствия собеседника.
   - Тебе то как, а мне расхлебывать. Дед их отправил ко мне около обеда. Дело вчера было. Но мне то некогда было к себе заскочить, я и на официальный ужин с каким то послом явился не переодевшись. Кому какая разница. Ну, да ладно. Девушки то оказались обязательными и сидели меня ждали. Они естественно разговорились, при этом дошло у них до угроз. Каждая хочет стать женой наследника. Я явился к себе около полуночи. Свет зажег, мимо этих девушек прошел. Я честно говоря их и не заметил. Не знаю, может устал сильно, может привычки нет осматривать свои комнаты. Я скинул рубашку, и здесь их только и заметил. Сидят: одна на диване, а вторая на кровати. На мой взгляд, потрепанные какие-то. И обе на меня смотрят, разинув рот. Признаюсь, что я не понял, что они из хороших-хороших семей. Глаза у них такие, как в заведениях вокруг порта.
   - И что ты сделал? - Хэсс даже не предполагал, что мог выкинуть наследничик. Вору стало гораздо веселее, сравнив, он понял, что у него хоть есть на примете девушка с нормальными глазами, в которых не светятся золотые монеты. Выходит, что Сентенус еще более несчастен, чем он предполагал.
   - Я вернулся к дверям, открыл их и позвал стражу. Одна, та которая с кровати, стала что-то лепетать, что они пришли меня околдовать, а я должен заплатить настоящую цену. А у нас некоторые неприятности с кол... в смысле это все не подлежит разглашению. Я не так их понял и посчитал, что они могут быть замешаны в этих неприятностях. Стража их быстро скрутила. Тем более, что они уже сменились, и никто ничего не знал про этих девушек. Их отправили на разработку по всей форме. Я со спокойной душой велел доложить, когда что-нибудь выясниться, и улегся спать. Утром первым делом явился дед. Он еще в дверях стал мне намеки делать, которые до меня не доходили. Я с ним попрощался и ушел на заседание наших законников. Там они меня до белого каления довели. Но все это время дед обыскивал мои покои, а потом метался по дворцу в поисках этих девушек из хороших семей, которых доверили ему под честное слово.
   - И нашел он их в тюремных камерах глубоко под землей? - Хэсс уже вычислил концовку истории.
   - Да, там и нашел. Скандал был грандиозный с участием деда, короля, кота, который гад высказывал скабрезные предположения, родственников со всех сторон и моем скромном участии.
   - И что было дальше? - Хэсс понадеялся, что раз Сентенус выговорился, то сбросит с себя чувство гнетущей вины.
   - Я пошел к Мраку, а он принес меня сюда. Это, пожалуй, единственное место, где меня никто не будет пилить, - Сентенус приободрился.
   - С девушками у тебя не порядок, - сделал законный вывод Хэсс. - Я спрошу, не хочешь, не отвечай. Ты когда-нибудь влюблялся, так чтобы кровь загорелась, чтобы звон в ушах, чтобы земля в облаках?
   - А разве так бывает? - в свою очередь удивился Сентенус. - Я, конечно, читал об этом, но думаю, что это творческое преувеличение...
   - С тобой все ясно, - Хэсс понял, что он несоизмеримо старше своего собеседника. - Хватит здесь сидеть, пойдем в дом. Я тебя чаем напою, колыбельную спою.
   Сентенус хрюкнул от подобных увещеваний.
   - На самом деле есть у меня к тебе предложение, которое должно тебе понравится. А я в свою очередь обязуюсь не распространять все услышанное от тебя, да и еще обещаю не пытаться тебя женить ни на ком, в том числе и на самом себе, хоть ты и выгодная партия.
   Сентенус опять хрюкнул.
   - Пойдем.
   Хэсс изложил ему историю Маши и попросил помочь в учебе девушки.
   - Это как? - Сентенус побоялся, что его заставят что-то читать, проверять и прочее.
   - Нет, нет, нет, - Хэсс истово замотал головой. - Все совсем по-другому. Я хочу попросить тебя провести один день с Машей, так сказать оценить ее и вселить в нее настоящую уверенность. Выше тебя только Главрик IX, но не думаю, что он не согласится вселять в Машу уверенность в своих силах. Ее основная проблема в том, что она боится других и себя тоже. На сцене она отгораживалась и отгораживалась от этого весьма успешно. Если она перестанет бояться, то начнет жить в полную силу.
   - Один день с Машей? - Сентенус поднялся и встал у окна. Он мысленно увидел Машу в ее высоких сапогах, чуть приволакивающую ногу, с хриплым голосом, модной стрижкой и теплой улыбкой. - Через три дня, и пошли все на фиг.
   Если бы Хэсс задумался, то решил бы, что до него нет дела никому, кроме домашних. Но это было далеко не так. О Хэссе неустанно заботилось большее количество народа. Одним из них являлся Инрих. Директор прекрасно помнил свое обещание Одольфо, но и обременять себя им не собирался. У него была еще пара, которая требовала большей заботы и внимания: Саньо и Богарта. Этот счастливчик Саньо, по мнению директора, станет любимой мишенью бывшего мужа охранницы. С одной стороны, Саньо был хорош, как актер, которого нельзя разменять на любовные дрязги ненормальной парочки, с другой стороны, Инриху хотелось взбодриться и какое то время не думать о Хэссе.
   По приезде в столицу Инрих связался со своим другом Саврасом, который пришел на представление. Никто бы не заподозрил Савраса, эдакого жилистого благонравного типа, в участии и организации множества афер по всему материку. У Савраса было свое дело, он собирал картины, которые с выгодой перепродавал. Сейчас Инрих вспоминал свой разговор с другом после представления труппы. Саврас протащил директора через городские ворота и завел в какой-то незнакомый темный дом. Выпивали и закусывали они в уютненьком подвале этого дома.
   - Здесь мило, - осмотрелся Инрих после первого стакана красного. - Знаешь, напоминает наши декорации к "Сладким грезам", там, где девица, дай мне памяти, Ассиенда что ли, все грезила о любовных приключениях.
   - Похоже, - Саврас потянулся к тарелкам с мясной нарезкой. - Так ты меня зачем вытащил?
   - Саньо знаешь?
   - Кто ж его не знает, - Саврас потер нос. Все последнее время он лечился от простуды, но носом пока шмыгал. - Что с Саньо такое?
   - Влюбился он и влюбился в нашу охранницу. Милая женщина, строгая немного, но это от узости мышления. Она и жизни то не видела за мужем своим, - Инрих впервые за долгое время почувствовал себя дома. Старые друзья обладают даром дарить такое прекрасное ощущение.
   - С этого места попоброднее, - опять вытер нос Саврас. - Дело я так понимаю в муже.
   - Именно в муже, - Инриху всегда нравилось, что его друг понимает все с полуслова. - Муж этот.... - Инрих пальцем написал имя на рассыпавшейся соли.
   - Ммм, не мелочится наш Саньо, однако, - одобрил Саврас. - И муж ревнует жену и прочее?
   - Нет, он жену то бросил, но не думаю, что позволит ей быть счастливой с актером, - Инрих потянулся к черным булкам. - Богарта, это та самая из-за которой раздор, сама ничего не сделает. Она много лет была под пятой у мужа.
   - Ты боишься, что Саньо пострадает? - проницательно заметил Саврас и опять утер нос.
   - Я боюсь, что он сильно пострадает, - углубил свои опасения директор. - Где я еще такого актера найду? Тем более что актеры все склоны к глупым поступкам, да и музыканты не лучше, - Инриху вспомнилась доводящая всех парочка композитора Лаврентио и музыкантши Джу. - Хотя и акробаты со своими проблемами, и критики, и драматурги. В общем все, все, все.
   - Логично, они творческие личности. Нормальных в этом мире не найти, - Саврас уже порядком замучился со своей простудой. - Так что ты хочешь сделать?
   - Сделать я хочу так, чтобы этот самый, - Инрих указал на соль, - этот самый уехал отсюда подальше и не вспоминал про Стальэвари.
   - Он же маг, - поджал губы Саврас.
   - Ну, маги, что дети малые. С ними надо осторожно, но четко сработать, - Инрих опустошил одно блюдо и потянулся к другому. - Ты где так простыл?
   - Да, пришлось вместо нижнего белья замотаться в холст один. Ну, на ветру и продуло, - Саврасу вроде стало полегче в теплом помещении, нос отложило.
   - Хмм, опять незаконно перевозил? - Инрих был доволен, что Саврас все еще в деле.
   - Перевез, - поправил его друг. - Так, ты говоришь маг. А что мы с него получим? Или только моральное удовлетворение?
   - Я так думаю, что хорошо бы с него получить некую часть его имущества, - Инрих поднял стакан.
   - Значительную часть, - Саврас поднял свой стакан.
   - В целом лучше бы все, - заключил Инрих и они выпили за успех дела.
   - А план какой есть? - отряхивая руки от крошек, поинтересовался их дальнейшими действиями Саврас.
   - План пока есть в общих чертах. Народу придется много привлекать. Хорошо бы еще кого из дворца, - Инрих с надеждой посмотрел на друга.
   - Нет, мой партнер уже как две луны уехал. С дворцом глухо. Придется тебе этим заняться самому. У тебя же полтруппы по дворцу шляется. Договоришься, - на этом моменте Саврас понял, что он сыт и с удовольствием поковыряется в зубах.
   Инрих еще не наелся и подметал остатки со стола:
   - Ладно, это дело десятое, я посмотрю.
   - Так в чем твоя идея? - Саврас вытянул ноги и почесал живот.
   - Идея в том, что слабых мест у этого типа, - Инрих опять показал на соль, - три. Первое, он маг, а значит, и отбиваться от любых угроз и опасностей собирается по магически. Второе, он тщеславен, самоуверен и сильно сосредоточен на себе любимом, а это значит, что его можно убедить в чем угодно, если действовать грамотно. И третье, это то, что он располагает приличным имуществом, в том числе крупными денежными вкладами, которые являются мощным стимулом для таких людей, как мы.
   - Логично и обосновано, - Саврас одобрительно постучал по столу. - Так ты собираешься его в чем-то убедить?
   - Собираюсь убедить, что ему грозит ужасная опасность, и единственным выходом будет сбежать отсюда и спасаться, - изложил свою задумку Инрих. Он тоже, наконец, почувствовал, что наелся. - Кстати, нам не пора?
   - Нет, наши двойники беседуют у тебя, выпивают, истории старые вспоминают. Все, как обычно. Ты пойдешь меня провожать, там мы и поменяемся, - Саврас потянулся к оставшемуся одинокому куску хлеба с маслом. Он почувствовал, что может вместить в себя еще немного еды.
   - За временем следи сам, шпион хренов, - Инрих лениво пнул ногой, упавшую со стола ветку зелени. - Приятно, что в таких делах на тебя, как всегда, можно положиться.
   - Стараюсь, - Саврас постарался обворожительно улыбнуться, но чихнул. - А как ты его убеждать будешь?
   - Через несколько источников. Команду наберешь?
   - Наберу, конечно. Кто тебе нужен? - Саврас никогда ничего не записывал, не желая оставлять лишние следы своей деятельности.
   - Я думаю, что нужно подобраться к его текущей любовнице, к предыдущей, и подставить новую, - принялся перечислять Инрих. - Это раз.
   - Классика, - не стал спорить Саврас. - Кто еще?
   - Откуда он кормится? Надо наладить отношения с теми, кто общается с его слугами. Те в свою очередь создадут в доме некий налет суетливости. Иногда даже косого взгляда достаточно.
   - Молодец, сделаем, - Саврас опять чихнул.
   - Теперь, дворец, но это мое дело. Потом хорошо бы через вклады и соседей.
   - Я посмотрю, соседей я тебе обещаю, а вот с вкладами будет тяжелее, - Саврас сильно сомневался в своих возможностях.
   - Потом хорошо бы парочку клиентов и случайных людей, - продолжил расчеты Инрих.
   - Ты его крепко решил взять, - восхитился Саврас.
   - А как иначе? Делаешь что-то, делай это по высшему классу, - пожал плечами Инрих. - Соберешь команду, подобьешь подходы, сообщи, - распорядился он.
   - Завсегда, - Саврас радостно улыбнулся, предвкушая бездну удовольствия. - А магически ты его трогать не будешь?
   - Он должен поверить, что магии здесь нет, что это всё правда. Но маг нам нужен в помощь, мало ли что ...., - Инрих подкорректировал свои планы.
   - Маг нужен хороший, но он много возьмет, - Саврас обдумывал с кем из магов связаться.
   - С магом поговорим отдельно и последним, когда все будет готово, - перебил его мысли Инрих.
   - Ну, что поторгуемся? - Саврас поднялся, пора было идти назад.
   - Пополам, после выплаты всех расходов, - огласил свое предложение Инрих.
   - С тобой прям неинтересно, - Савраса это сильно возмутило. - Мог бы и поторговаться.
   - Еще чего, - хмыкнул директор. - С тобой я уж торговаться точно не буду. Найди себе другого прадурка.
   - Да, ладно, уж и помечтать нельзя, - пошел Саврас на попятный.
  --
  -- Глава 12. Сила в правнуках...
  
   Каждая женщина мечтает о принце. Но в наши сложные времена можно довольствоваться графом, герцогом или бароном. Также прекрасным вариантом может являться сын олигарха, сам олигарх, его жена, их дочь, их внук. Даже прислуга из дома олигарха может располагать большими возможностями к обогащению.
   /выдержка из глянцевого журнала/
  
   Утро началось для Маши раньше обычного. Вчера учитель Хэсс сказал, что у нее особенный день и надо встать рано-рано, одеться и явиться в указанное им место. Кроме всего прочего, учитель Хэсс выдал ей браслет на руку, который создавал иллюзию, что она на десять лет себя старше, у нее длинные черные волосы и темная кожа. В том указанном месте ее будет ждать человек с таким же браслетом на руке. Когда Маша спросила, а что они будут делать, то Хэсс предложил ей просто провести с этим человеком весь день, и добавил, что тот человек все знает сам.
   Вунь встал еще раньше Маши и сам наготовил сладких блинов, чтобы девочка не уходила голодная. На запах вкусностей приполз Милагро и даже орк Нуэва поднялся из подвала. Вунь жарил блины и многозначительно поглядывал на Машу.
   Хэсс сладко спал. Последнее время он хорошо спал, после этого самого наболтая. Утром ему казалось, что кто-то пытается с ним поговорить, но он не помнил, кто это был.
   Хэсс вышел из своей неспальнии уже тогда, когда Маша выскочила из дома.
   - Хэсс, я тебе блинов нажарил, - порадовал его Хэсс.
   - Отлично, давай, - Хэсс широко зевнул. - Кофе есть?
   - Есть, мы же богатые, - Вунь достал ароматный напиток. - Хэсс, а тебя ничего не тревожит?
   - С чего бы это? - сон схлынул с него мгновенно, было ясно, что Вунь чем-то озабочен. - Ты сон какой видел? Или знаешь, что? Или отшельники?
   - Сон видел, но кусками, - Вунь покосился на Милагро. Тот демонстративно взял свою тарелку и вышел из кухни. Нуэва тоже подхватил свою и пошел в подвал. Эльниня еще не было видно.
   - Говори, - Хэсс весь подобрался.
   - Я вижу три момента, - Вунь поставил на стол тарелку с блинами. - Мажь вареньем, и этим тоже. Отшельники постарались. Они уже попробовали, я еле у них отобрал. Все живы, а штука вкусная.
   - Так, что ты видел? - Хэсс попробовал, действительно вкусная.
   - Сначала я вижу много людей, и все они говорят тебе: "Как ты мог!".
   - Погоди, много людей это сколько и кто именно? - Хэсс намазал вареньем себе еще один блин.
   - Сначала Сентенус, потом толстый мужик, потом маэстро Льяма, потом Инрих, потом Алила, потом еще кто-то, - Вунь старательно вспоминал свой сон.
   - Как они это говорят и о чем? - Хэсс пытался представить, что могло объединить всех тех людей и не мог.
   - Они говорят это по-разному. Кто-то с укором, кто-то с непониманием, кто-то с восхищением. Хэсс, я ничего не понимаю, - пожаловался Вунь и утянул с его тарелки блин.
   - А я что делаю?
   - Стоишь себе, - Вунь это точно помнил.
   - Еще что?
   - Потом второй кусок. Там уже ты говоришь другим людям: "Как вы могли?", - Вунь поставил на стол кофейник.
   - Отлично, а эти другие люди кто? - Хэсс потянулся за своей чашкой.
   - Орк какой-то незнакомый, потом еще один тип тоже незнакомый, потом еще один старый тип тоже незнакомый, потом еще Милагро, потом еще и еще, - Вунь честно старался все прояснить, но ничего не получалось.
   - А они я так понимаю, ничего не отвечают, - Хэссу не нравились эти сны, которые так пугают Вуня.
   - А третий сон лучше, - поспешил тот его порадовать. - Ты стоишь на такой милой скале и смотришь на другую скалу, а она рушится, рушится, вся падает, а ты такой довольный. Я никогда тебя таким довольным не видел, - порадовал его Вунь.
   - Это хоть хорошо, если я довольный, - Хэсс легкомысленно подумал, что не стоит забивать себе голову непонятными вещами.
   Два дня спустя Хэсс сильно на себя сердился за свою инициативность. Целый день ему пришлось решать проблемы Маши и Сентенуса. Этот день поделился на приемы пищи и разговоры, никаких полезных действий. Утром Хэсса разбудил Пупчай словами, что их срочно ждут у реки за городом. Такая скрытность и ранний подъем заставили Хэсса, которому приснилось, что он видел учителя, крепко выругаться. Уже сидя под огромной ивой на месте встречи, Хэсс пытался заснуть, но это ему не удалось.
   - И что было здесь мне встречу назначать? - Хэсс был явно не в лучшем состоянии духа и недобро поглядел на Сентенуса. - Не мог сам приехать?
   - Между прочим, ты с наследником разговариваешь, - напомнил Сентенус.
   - А ты с главой свободных кодров, - перевесил своим доводом Хэсс. - Ругаться будем или что случилось скажешь?
   Сентенус настолько жалобно посмотрел на Хэсса, что мог бы растопить глыбу льда, но те было можно увидеть только далеко на севере и то зимой.
   - В тот самый день, - начал медленно Сентенус делиться своими неприятностями, - в тот самый день у нас все было хорошо.
   - Замечательно, - согласился Хэсс. - Ты про день с Машей?
   Сентенус кивнул.
   - Тогда в чем проблемы? Ты же не стал бы меня звать, чтобы рассказать, как у вас все хорошо? - продолжил Хэсс. - Или стал? Ты, что задумал?
   Сентенус опять вздохнул, скривился и затем продолжил делиться своими воспоминаниями о том дне.
   - В тот самый день все было хорошо, плохо было уже на следующий день, - перескочил Сентенус к новым вводным.
   - Погоди, плохо стало от того, что было хорошо? - Хэсс вдруг ощутил, что это ненормальный разговор. - Ты случаем не влюбился?
   Сентенус тяжко вздохнул.
   - Влюбился или не влюбился не знаю, - честно признался он. - Это к делу не относится.
   - Таааак, - потянул Хэсс, - а теперь все что у вас было и детально, а то я смотрю, что Маша не в себе уже два дня. Но я то не лезу, захочет сама расскажет, а Вунь...
   - А что Вунь? - воспрял духом Сентенус.
   - Вунь носится по дому и читает нам жутко длинные стихи твоего папы, - признался Хэсс.
   - О! - Сентенус закрыл глаза. - Извини, Хэсс.
   - Да, не за что, ты же их не писал, - отмахнулся он.
   - О чем он читает? - Сентенусу стало чуть легче на душе.
   - О свободной любви и о том, как одна девушка, словно медленный танец вскружила голову трем мужчинам и так кружила им голову, что лет десять не могла выбрать с кем остаться.
   - Я не знаю этого произведения, - Сентенус не мог сосредоточиться и вспомнить читал ли ему отец нечто подобное. - Мы встретились в условленном месте. Я пригласил ее пойти попить утреннего чая куда-нибудь.
   - Грамотно и своевременно, - одобрил Хэсс. - Что было дальше? Она согласилась?
   - Согласилась, конечно. Мы дошли до милой башенки из черного камня и увитой цветами.
   - Это вроде раньше в городе был такой дом для свиданий? - пошевелив мозгами, вспомнил Хэсс.
   - Вроде, - Сентенус по мере рассказа опять стал впадать в глубокое уныние. - Мы зашли, там забавные столики с большими зонтами. На каждом из зонтов висят такие цепочки с предсказаниями. Я снял себе одну, Маша сняла себе.
   - И что было в твоем написано? - Хэсс же наоборот втянулся в историю, его одолевал азарт угадать, в чем собственно дело. Первым его предположением было, что Сентенус попытался затащить Машу наверх этого дома свиданий и получил отпор. Но тогда не складывалось, что этот день все было хорошо, а плохо уже на следующий. Не мог Сентенус целый день ее уговаривать, видимо было что-то другое.
   - В моем было написано, что "только если ищешь, то найдешь", - процитировал Сентенус.
   - А в ее? Или ты не знаешь? - Хэсс внимательно разглядывал Сентенуса.
   - В ее было написано, что "свобода не есть высшая мера всех вещей", - открыл тайну Сентенус.
   - Мило, но не актуально, - Хэсс обдумал сии изречения.
   - Да нет, как раз актуально, - по мнению Хэсса, Сентенус был готов заплакать.
   - Дальше рассказывай, давай, - Хэсс сделал еще одно предположение, что Маша потащила этого субъекта воровать, и вот там они уже нарвались на неприятности.
   - Пока мы пили чай, я постарался с ней поболтать. Но это было не долго. Я рассказывал какую-то глупую историю, а она слушала. Пила свой чай и слушала. Потом даже смеялась и сказала "Да, Сентенус".
   - Ага, она тебя узнала, - порадовался Хэсс наблюдательности ученицы.
   - Узнала, - Сентенус стал еще печальнее. - Она сказала, что если знакома с человеком, то всегда его может узнать по движениям, осанке, улыбке, голосу. Она сказала, то это актерское и впитано в кровь.
   - Отлично, - Хэсс пока остановился на версии, что эти двое вляпались в преступление или аферу.
   - Ничего отличного. Между прочим, я несколько лет учился перевоплощаться полностью. Я один из заместителей Шляссера, - выболтал Сентенус абсолютно секретные сведения.
   Хэсс открыл рот, а потом его захлопнул, ничего уточнять он не стал.
   - Она спросила меня, зачем ты договорился со мной, чтобы мы были целый день вместе, - продолжил рассказ трудного дня Сентенус. - Я ей все объяснил, Маша посмеялась, но проводить день со мной не отказалась. Потом мы пошли к мастеру Тямиру.
   - Ты знаком с Тямиром? - поразился Хэсс.
   - Знаком, хорошо знаком. Мы пошли к Тямиру. Я все думал, куда можно ее повести. Ты знаешь, что Тямир весьма своеобразный человек. Он настолько ворчливый, что это даже становится забавным. Мы погуляли по городу. Утром все спешат по своим делам, и это было забавно. Мне уже долгое время никуда спешить не приходилось. Башенка Тямира сохранила все особенности его дома. И, правда, что с крыши его башни можно увидеть звезды даже днем. Тямир с нами хорошо поговорил, поворчал, познакомился с Машей. Она сняла свой браслет и совсем покорила его сердце. Тогда он и предложил посмотреть на звезды с его крыши. Мы там посидели, поговорили и ушли от него только в обед. Обедать Маша хотела в Клубном кафе.
   - Так, это уже интересно. Что у вас там было? - Хэсс скорректировал свою версию. По его мнению, с этой парой случилось что-то в этом Кафе.
   - В Клубном Кафе мы попали в маленькие неприятности, - подтвердил его догадку Сентенус. - Там уже был первый министр и по совместительству мой дед. Он меня сразу признал. Сам знаешь, что на родовое восприятие эти иллюзии не действуют, надо что-то посерьезнее. Дед туда пришел, чтобы поговорить с отцом. Я так думаю, что это что-то серьезное и семейное, иначе бы Язон туда ни за что не потащился. Он подсел к нам, поболтал с Машей. Было в общем нормально, но здесь подошел папа с котом. Котяра утащился к Бармену, а отец сел к нам. Я Маше не сказал, что это мой дед, а про отца она знала. Но папа что-то был не в духе и ляпнул, чтобы старый хрен убирался отсюда и не мешал мальчику, то есть мне. Дед то лишь хмыкнул, а вот Маша добрая душа вступилась за старичка, который ей понравился. Она сначала постаралась с улыбкой, но все равно вышло не очень. Она ему сказала, что не ожидала от такого тонкого человека, как маэстро Льяма, таких слов. Дед притих и стал ждать, что будет дальше, а вот папа, который ее то не рассмотрел сквозь иллюзию этого браслета, стал говорить, что Кафе это не место сам знаешь, каким женщинам. Машу покоробило, она еще ему сказала, что бы он убирался отсюда. Я рта не успел раскрыть, как дед утащил папу. Кот это все прокомментировал весьма по своему, но обстановка испортилась. Я тогда не знал, что с этого и начались наши неприятности. Я Машу успокоил, но оставаться в Кафе мы не стали и отправились к ее знакомому. Он живет на окраине города. Это ...
   - Погоди, с чего ты сказал, что начались неприятности? - Хэсс его перебил о чем сожалел больно уж рассказ получался увлекательный.
   - Так отец и дед и кот решили, что надо за нами присмотреть. Каждый сделал свои выводы, но видимо они в чем-то сошлись. Дед то знал, что меня не будет целый день и решил, что здравый смысл возобладал, и я решил жениться. Деду понравилось, что девушка за него вступилась, из этого он сделал вывод, что ему такая невестка подходит.
   - Ого! - Хэсс постарался не рассмеяться, но выходило это плохо.
   - Да уж, а отец тоже был доволен, ему понравилось, что девушка не нюня, а такая боевая. Папа то считает, что я, как бабочка порхаю по ветру, и надо бы мне общаться с сильными женщинами, за которыми я буду, как за городской стеной. А коту просто хотелось развлечься, и он согласился со всеми, что они правы, при этом приписав свое личное мнение своим новым способностям. Сам понимаешь, что после того, как Болтун вытащил деда, то они безоговорочно любят и доверяют любой бредятине, которую он изволит сообщить.
   - И что? - Хэсс подумал, что его предыдущие предположения не подтверждаются. Новой версии он пока придумать не мог.
   - Мы от них улизнули, но милый Болтун заметил, что мои следы всегда найдет, тот кто может их замести.
   - Бабайх! - понял Хэсс.
   - Бабайх, конечно. Его сюда, в смысле в Клубное Кафе, привезли, и он сразу указал, куда мы направились, - Сентенус говорил довольно глухо. Хэсс уверился, что тот еле сдерживается то ли от плача, то ли от крика.
   - Мммм? - вор постарался подать соответствующую реплику, в то же время не сказав ничего лишнего.
   - Мы пришли к этому Машиному знакомому, но его не было. А Маша она двери открыла, она знала, как. Там так, как за сценой. Везде куча всякого мусора, тряпки, реквизит. Все свалено и смешано, и еще запах.
   - Ага, - Хэсс все еще не мог построить подходящей версии будущих событий.
   - Вот, я тоже так говорю. Маша повела меня вниз смотреть на старые вещи к какой-то там постановке, она выступала там в первый раз. Знаешь, это такое мрачное место. Мы спустились, Маша зажгла светильник и стала рыться в этих завалах, и тогда...
   - Многообещающе, - подбодрил его Хэсс.
   - Чего там многообещающе, - Сентенус скривился будто съел пару плодов шамшарника. - Дверь ведущая вверх захлопнулась, вернее, ее кто-то захлопнул.
   - Твои родственники! - угадал Хэсс. Дальше события он просчитал почти безошибочно.
   - Стану королем, сошлю всех в Темные земли к оркам, - погрозил наследник.
   - Ты думаешь поможет? - подивился такой непрактичности Хэсс.
   - Не об этом сейчас речь, - Сентенус не пожелал вступать в сторонние дискуссии.
   - Ага, что было в подвале можешь опустить, если я правильно тебя понял. Хотя, чего уж тут не понять, - смилостивился Хэсс.
   - Понял то ты правильно. Мне она нравится, а здесь просто сложилось. Но вся проблема в том, что Маша спокойно относится к таким вещам, и больше со мной встречаться не хочет. Она сказала, что это нормально для актеров.
   - Но ты то не актер, - проницательно напомнил Хэсс.
   - Я ей об этом тоже сказал, но ответить она не успела, - Сентенус впал в состояние глубокой мрачности вперемешку с черным гневом.
   - Родственники явились? - подсказал Хэсс.
   - Родственники, а кто еще. Они там посидели, подождали. Пришедшего друга Маши вежливо попросили пойти погулять до утра. Ну, а потом утречком двери открыли.
   Хэсс удивлялся, как до сих пор этих родственников никто не убил. Затем ему пришла в голову мысль, что возможно тогда Сентенус их прибил, и из-за этого все его проблемы. Сентенус продолжил:
   - Дед сказал, что нам надо срочно жениться, чтобы внуки были законными, папа галантно рвался поцеловать Маше ручку и трещал какие-то любовные стихи. Кота, я признаюсь, чуть не убил. Но и остальным было недалеко до этого.
   - А Маша?
   - Маша все восприняла спокойно. Я вот хотел спросить, откуда ты взял, что ей уверенности не хватает? Она пообещала, что потом встретимся, и под предлогом, что мне надо заняться государственными делами ушла.
   - Ага, и ты не пошел за ней? - Хэсс примерно представлял о чем его попросит Сентенус, но надо было выяснить еще несколько моментов. - А почему ты два дня ничего не делал?
   - Ты лучше спроси, что делали мои родственники, - Сентенус помрачнел почти до состояния черной ночи. Хэсс не стал его разочаровывать и спросил. Сентенус поведал о дальнейших событиях. - Пока я разгребался с законниками, у них родился гениальный творческий план. При чем к этому они привлекли и Шляссера и Главрика. Законники эти меня довели, конечно. Они почти полдня решали, что кем признать кодров в правовом отношении, что делать с малышами твоими. И кодры и малыши присутствовали на заседании. Сам понимаешь, что там было. А потом меня пригласил к себе король. Этот....- Сентенус удержался о нехороших высказываниях Главрике IX, - заявил мне, что все решит колдун из Белого дома, но тот то пропал. Главрику, я так понял, не докладывали, зачем тревожить старика. Я ему высказал, что теперь хрен, кто этого колдуна найдет. Главрик расстроился и болтанул, что это колдун посоветовал ему объявить меня наследником. Я тогда еще больше завелся, решил, что найдем колдуна и я его самолично прибью. Нашей беседе немного помешали, явились остальные действующие лица. Дед изложил их план. Шляссер сказал, что это возможно и уже реализовывается. Они придумали объявить, что у барона Д'Оро родилось две внучки. Шляссер был в курсе какой-то истории с Алилой. Она, оказывается, родственница этого вольного барона. С бароном они уже договорились, тот в экстазе, что его "внучка" станет женой наследника. Дед состряпал указ, в котором объявили о дате моей свадьбы. Шляссер организовал приезд барона во дворец, туда они собираются переселить Машу. Алила смеется, ее это развлекает. Король в радости, он давно своей Лапчандаче обещал прием устроить, танцы и прочее.
   - А Маша, что на это сказала? И ты собираешься жениться что ли? - Хэсс ничего подобного не слышал.
   - Маша ничего, пока не сказала. А жениться ..., - замялся Сентенус.
   Они посидели, посмотрели на текучую воду, никто не хотел заговаривать первым.
   - Тогда я не могу понять, что ты хочешь от меня, - признался Хэсс.
   - Я и сам не знаю, - честно признался Сентенус. Изложение последних событий его измотало, но ярость никуда не ушла.
   - Твой дед все сделает. Маша получит статус, вполне пригодный для вашей свадьбы, - медленно стал перечислять Хэсс. - А вообще, ты хоть понимаешь, что натворил? - на этом вопросе Хэсс повысил голос. Сентенус дернулся.
   - Заткнись, а? Без тебя тошно, - довольно вяло попросил он.
   - Ты не хочешь жить с Машей или хочешь? - Хэсс подумал, что если на этот вопрос его знакомый толком не ответит, то придется принимать крайние меры воздействия.
   Сентенус молчал, тем самым подтвердив решение Хэсса спихнуть его в воду.
   - Ты что! - отплевываясь, заорал Сентенус.
   - Очнулся? - Хэсс отошел от края берега. Ему то совсем не хотелось попасть в реку. - Окунись еще пару раз и перестань нюнить. Я хочу конкретно знать, зачем ты меня позвал? Если выслушать, то ты уже все рассказал. И решай свои проблемы самостоятельно. Со своей стороны я предложу Маше или уехать от тебя подальше, или все-таки выйти замуж с тем, чтобы хапнуть побольше денег и найти себе с десяток хороших любовников.
   - Что? - Сентенус забыл о своей ярости на родственников и всю ее переключил на Хэсса. Потом все же до него дошло, что тот будет подобное советовать девушке.
   Мокрый Сентенус вернулся на свое прежнее место. Хэсс осторожно сел рядом. Он сильно подозревал, что наследник не спустит ему выходку с купанием.
   - Спасибо, - поблагодарил Сентенус.
   - Не за что, - невозмутимо отозвался Хэсс. - Вижу, что купание тебе на пользу.
   - Это точно, - согласился замерзающий Сентенус.
   - Всегда пожалуйста, зови, как захочешь окунуться.
   - Тебе то было приятно, не сомневаюсь, - Сентенус подумал и снял с себя рубашку. Отжав ее он опять натянул на тело. Той же операции подверглась вся остальная одежда. Обувь он снял и вытряхнул, потом поставил рядом, чтобы она подсушилась под солнечными лучами. - Мне Бабайх недавно сказал, что ему нравится жить во дворце, но мы с ним мало общаемся. Но он не скучает, во дворце он не один. За ним смотрит королевская Лапчандача. Еще у повара есть малышка, у нескольких придворных, у стражников, у обслуги. В целом он не один, но так тяжело быть главным или почти главным среди всех.
   - Быть почти главным, наверное, тяжело, - Хэсс посмотрел, что купания Сентенусу хватило ненадолго. Тот опять впал в меланхолию. - Так ты решил, что будет дальше? Между прочим, Маша моя ученица, и если ты все-таки решился жить с ней, тебе придется спросить моего согласия.
   Вопреки ожиданиям Хэсса, Сентенус не огрызнулся, а улыбнулся.
   - Я хочу тебя попросить, ты поговори с ней, ладно? - Сентенус определился со своей будущей жизнью. - Я хочу знать, как мне с ней говорить. Она мне нравится, но мы не так долго знакомы, а по обстоятельствам мне придется все решать быстро.
   Хэсс подумал, что и из этой ситуации можно извлечь выгоду, и попросил, чтобы Сентенус прислал к ним Алилу. Свою просьбу он веско мотивировал, что девушки будут сестрами и им будет легче обсудить отношение Маши к Сентенусу.
   - Тогда чего я тебе все это рассказывал? - к Сентенусу вернулось нормальное восприятие жизни.
   - Чтобы получить дельный совет, - последовал немедленный ответ. В ту минуту Хэсс понял, что они все же подружатся.
   Эйфорическое состояние барона Д'Оро дополняло знакомство с одной фигуристой малышкой. Она подцепила его на улице возле дома ужасного Хэсса, которого он так и не увидел. Барон приходил пообщаться со своей новой внучкой Машей. Они поговорили, Маша и Алила, которая была в этом доме, растопили лед в сердце вольного барона. Барон был готов на всех углах кричать о своих двух внучках. Девушки остались в доме, чтобы поговорить, а барон отправился отдохнуть перед предстоящими вечером торжествами в честь его приема королем Главриком IX.
   Яркая молодая женщина обронила рядом с ним платочек. Скрепя суставами и покряхтывая, барон его поднял. Женщина его кокетливо поблагодарила. Два часа спустя барон и красавица Мирта уже валялись в постели. Барон, конечно, не являлся образцом мужчины, но довел девушку до диких криков, которые сильно мешали обедать остальному народу.
   Через несколько дней Маша жила с названным дедом во дворце.
   Мирта все также сторожила дом Хэсса.
   Вунь выучил новые стихи маэстро Льямы и уже ими донимал всех остальных. На удивление стихи понравились орку Нуэве.
   Маша ушла не прощаясь, она сказала, что придет поговорить, когда будет готова, и попросила никого не селить в ее комнате. Девушка не была уверена в будущем.
   Хэсс сосредоточился на своих снах. Он никак не мог увидеть своего учителя Шаа. Хэсс уже понял, кто желает с ним пообщаться, но во сне постоянно возникали какие-то препятствия, и беседа откладывалась.
   Шляссер рихтовал легенду рождения невесты наследника.
   Сентенус ругался с законниками по поводу и без.
   Очередной день кончился для Хэсса шоковым состоянием. В доме оказывается количество жильцов не уменьшилось. Он стоял с Вунем у северных дверей дома. Вунь деловито махал руками, объясняя, что собирается затеять переустройство сада. Хэсс спокойно всему этому внимал, в разговор он включился только когда Вунь с тревогой попросил Хэсса поговорить с орками.
   - Какими орками? - Хэсс повернулся к Вуню, ожидая объяснений. - У нас же один живет в подвале.
   - А еще один шастает по саду, - похвастался своей осведомленностью Вунь. - В принципе ничего такого, пусть ходит, но мне не нравится, что он пытался своротить подвальную решетку.
   - Зачем? - Хэсс все еще не вник в ситуацию.
   - Не знаю, - Вунь пожал плечами.
   - Ты бы его спросил, - Хэсс стал всматриваться в сад, думая о втором орке.
   - Я его поймать не могу. Он умный и все ловушки обходит, - пожаловался Вунь.
   - Как он хоть выглядит? - полюбопытствовал Хэсс.
   - Как все орки, - Вунь решительно не видел различий между орками.
   - Тогда, как ты их различаешь? Почему ты думаешь, что это не наш подвальный орк? - резонно возразил личный дух, надеясь на ответ, поднимающий настроение. Вунь оправдал его надежды.
   - А чего их различать. Один волосатый, а наш еще не оброс. Я вот думаю, что это его товарищ.
   - А что наш говорит?
   - Наш ничего не говорит. Он с тем отказывается общаться, ему стыдно, что он без волос, - Вунь опять рассердился на Нуэву с его принципами и нелепыми понятиями о приличиях. - Вот, если бы я переживал, что ты лысый, то сам бы не стал стричься.
   - Хотелось бы мне быть волосатым, хотя я привык к платку и серьге, - признался Хэсс.
   Вунь довольно засиял. Он любил, когда Хэсс в любой форме сообщал о своей любви к нему.
   - Так у нас орк неизвестный, - Хэсс задумчиво подергал ухо. Затем ему в голову пришла мысль, заставившая Вуня работать несколько ночей подряд. Хэсс ее опрометчиво высказал. - А что если у нас земля такая, которая привлекает орков. Представляешь, все они собираются в Темные земли к Страхолюду, а придут к нам.
   - Почему это? - Вунь подозрительно уставился на их сад.
   - Земля такая, - Хэсс обдумал свое подозрение и выбросил его из головы. - Двоих же орков привлекло. С чего бы еще они здесь шарахались? Не варенье же из банок воровать?
   Хэсс благополучно лег спать, а Вунь все еще думал. В полночь он созвал малый совет, выдернул нескольких кодров из сладкого сна и стал командовать привозом мешков с землей в их сад.
   Хэсс утром видел странные мешки по дорожкам сада, но вопросов задавать не стал. Ему было совсем не до этого.
   Вунь же привлек к делу своих близких и засыпал все вокруг новой землей, при этом выкапывая кустарники и пересаживая их. Также он думал, что делать с деревьями.
   Хэсс спешил в гости к Илисте. Они долго не виделись, и вот вчера забежал Тьямин и передал, что Илиста просит заглянуть Хэсса с самого утра к ней домой.
   Найти башню актрисы не составило труда. Если это раньше был дом, то его было можно описать словом "гордый". Башня тоже вся лучилась. Двери были открыты. Хэсс постоял, посмотрел. Эта башня была десятиэтажная. Не очень большая. Открылись окна третьего этажа, вниз выглянула Илиста. Она заметила Хэсса и улыбнулась.
   Хэсс вернул улыбку и вошел в башню. Лестница привела его на второй этаж в симпатичную комнатку.
   Илиста в очень длинной юбке, которой можно было подметать улицы, и вышитой рубашке смотрелась утренней и свежей.
   - Хэсс, я так рада! - она протянула руки.
   - Я тоже, приятно с вами встретиться. Я признаться не знал, какая вы дома. В дороге же все кажутся совсем другими, - Хэсс рассматривал комнату.
   Спокойные светлые тона, мебель с вышитыми чехлами, открытые окна, растения в горшках и милый маленький человечек на подоконнике делали это место уютным.
   - Это Ириза, - представила Илисту малышку Хэссу.
   - Рад приветствовать, - Хэсс поклонился, Ириза зарделась. Ей будет, что рассказывать о личном общении с личным духом.
   - Я приехала по обмену к Илисте. Мне хочется научиться читать, - призналась Ириза.
   - Это замечательно, - вежливо согласился Хэсс. - А кто вас учит?
   - Я, - призналась Илиста. - Я еще учу четверых малышей и соседских детей.
   - Мне приятно это слышать, - Илиста открылась Хэссу с новой стороны. - У вас что-то случилось? Никто не заболел?
   - Нет, скорее выздоровел или скоро будет здоровым, - улыбка мелькнула и пропала. Было видно, что актриса волнуется, в глазах штормили волны беспокойства.
   - Я могу для вас что-то сделать, - догадался Хэсс. - Я вам с удовольствием помогу, Илиста. Расскажите все по порядку.
   - Мой муж Мошталь. Я несколько раз говорила о нем, - Илиста предложила сесть и стала объяснять. - Он был сильно болен, его болезнь была вызвана моим невольным вмешательством. Лучшие лекари отправили его далеко отсюда, но и там он не нашел помощи. Мои дети ездили с ним. Но там один человек ему сказал, что Мошталю пора возвращаться домой. Дело в том, что Мошталю сказали, что раз я виновата, то я и должна все исправить.
   - Не совсем ясно, - осторожно заметил Хэсс.
   - Я понимаю, - Илиста взяла Хэсса за руки и посмотрела прямо в глаза. - Хэсс, ты глава Свободных кодров, а Мошталю очень к ним надо.
   - Ага, - Хэсс попал под взгляд этих гипнотических карих глаз.
   - Понимаешь, все в том, что Мошталю могут помочь кодры. Я должна была их привести, чтобы его вылечить, - постаралась попонятнее рассказать Илиста.
   - В чем же дело? На вашей башни я вижу одного из них, да вы и сами глава клана, - Хэсс немного запутался.
   - Нет, здесь могут помочь только Свободные потому, что нужен большой круг, - Илиста опять зацепила Хэсса взглядом.
   - Круг? - он чувствовал, что уплывает в бездну.
   - Круг, - медленно кивнула она.
   - Я же сказал, что помогу вам, - Хэсс еле выбрался на поверхность из бурных глаз Илисты. - Давайте вы еще раз мне все объясните, а главное, что надо от меня. Последнее надо очень четко, Илиста. Я бы хотел познакомиться с вашим мужем и выпустите меня из сетей. Так вообще ничего не соображаю, а главное не запоминаю, - нашел в себе силы попросить Хэсс. Про себя он поворчал, что этих актеров видно этому специально учат, иначе чего бы он так запал на Алилу.
   Илиста засмеялась, волны тревоги утихли.
  
  

Глава 13. Ученик и его учитель

   За понты надо платить, и за панты тоже...
  
  
  
  
   78
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"