Ясный солнечный день и теплая безветренная погода контрастировали с окружающей Мавросия обстановкой. Он все еще не мог поверить в реальность происходящего. Помощник пекаря из небольшого городка с ничем непримечательным названием Тургис не ожидал от судьбы такого удара и пребывал растерянности последние несколько дней. Отправиться на войну в составе ополчения в неполные девятнадцать лет? Перебирая события своей недолгой и откровенно обыденной жизни, никаких причин для гнева богов он не находил. Ну не считать же грехом несколько ночей с дочкой мельника?
Мозоли на ногах от старых сапог, подгорелая солдатская каша без намека на мясо и тяжелая амуниция в первый же день сорвали с Мавросия пелену затянувшегося детства. Если учесть, что все соседи в колоне были либо такими же обиженными судьбой парнями, либо напуганными тертыми мужиками, которых сорвал с теплого места неожиданный приказ короля, то ничего удивительного в состоянии молодого парня не было. Пользуясь приказом короля, вербовщики не миндальничали с новобранцами и не нуждались в их согласии, поэтому забирали всех крепких мужиков, подходящих под критерии отбора. Несогласных просто избивали и закидывали в свою телегу. Сам помощник пекаря проявил благоразумие, увидев как отделали сына кузнеца.
Еще за время марша Мавросий подслушал разговор бывалых мужиков и почерпнул немало полезной информации. Мужики вели разговор полушепотом, но окружающие люди слушали их внимательно и старались не шуметь.
- Видал, Сагил, все как десяток лет назад. Такая же неразбериха и спешка. Зачем наш король вечно с магами цапается, а как те собираются его приструнить, так сразу ополчение собирает? Понятно же, что у простого человека против мага никаких шансов нет,- с тоской в голосе шептал один из мужиков.
- Да тех магов всего десяток, может два будет, а остальные простые люди, такие же, как и мы,- ответил Сагил своему соседу.
- Такие, да ни такие. Ты видал, чем нас в этот раз вооружили?- гневно забормотал его собеседник, не спеша помахивая своим коротким копьем,- Эта палка с дрянным железом на конце только курам на смех. Против закованных в латы воинов с таким колом выходить настоящее самоубийство. Ведь поляжем все.
- Что есть, то есть. Мы-то с тобой пожили, а молодежь вся ляжет, ведь не умеет ничего.
- Будь уверен, Сагил, поставит командующий ополчение в первые ряды, чтобы опытных воинов сохранить.
Разговор прервался из-за проезжающего мимо колоны сотника. После полученной информации Мавросий совсем пал духом и постоянно сжимал в кулаке небольшой амулет, купленный за шесть серебряных монет у местной ведуньи. Не то чтобы он был таким трусом, но к войне помощник пекаря не был готов ни морально, ни физически. Свою жизнь он собирался связать с небольшой пекарней и дочкой мельника, но уж никак ни со стезей воина.
Про небольшой деревянный амулет в виде несколько грубовато вырезанного зайца он вспомнил, когда услышал про магов и теперь старался не выпускать его из рук. Ведунья была самой настоящей, как поговаривали в Тургисе, а ни какой-нибудь шарлатанкой. Настоящий магический амулет могли себе позволить только купцы средней руки, но уж никак не горожане. Ведунья уверяла, что этот амулет повышает удачу владельца, немного, но повышает. Мавросий тогда согласился, ведь не иметь никакой защиты от магии совсем плохо, пусть даже обеспеченной и таким способом. Кто-то делал амулеты самостоятельно по давним семейным рецептам, кто-то покупал у специалистов, как сделал помощник пекаря. Действуют ли они на самом деле, обычным людям выяснять практически никогда не приходилось. Сейчас в ополчении каждый тискал свои талисманы, надеясь на их эффективность, редкие несчастные упрекали себя за то, что не удосужились озаботиться такой защитой.
Когда отряды стали строить на равнине, предположения неизвестного мужика подтвердились - ополчение поставили в первые ряды. Сжимая в потных ладонях свое копье, Мавросий испытывал страх, которого ощущать ранее не приходилось. Звучные крики десятников и сотников совсем не успокаивали молодого парня, а только усиливали панику перед сражением. Попытку встать во второй ряд сразу пресекли сами ополченцы из этого ряда, и никакой возможности углубиться дальше не было. Никто не желал первым столкнуться с магическим огнем или закованными в броню воинами. Противника уже можно было рассмотреть, особенно находясь в первых рядах. Мавросий был очень далек от стратегии или тактики боя и мог сказать только одно - противник был малочисленным. Армия короля превосходила отряд магов раза в три-четыре, но это не успокаивало ополченцев. В давние времена чародеи могли в одиночку изменить ход сражения. Пусть то были могучие маги, о которых слагали легенды, и их имена навсегда остались в истории, но в этот момент казалось, что у противника именно такие волшебники и есть. Даже издалека можно было заметить блеск доспехов, не предвещающий ничего хорошего.
Король гарцевал на лошади вдоль строя со своими телохранителями стараясь поднять боевой дух воинства патриотическими речами, но Мавросий слышал только отдельные слова. Если бы не пехотинцы за спиной ополчения он бы уже бежал с поля боя вместе с остальными мужиками. Злился ли помощник пекаря на заносчивого короля? Еще как. Злые взгляды ополченцев монарх просто игнорировал, если вообще замечал.
Речь короля закончилась так же неожиданно, как и началась. Сотники в сопровождении опытных воинов торопливо проходили мимо рядов ополченцев давая испить непонятного зелья из котла, который несла пара солдат. На вкус жидкость бурого цвета оказалась практически безвкусной, но практически сразу вымела из сознания Мавросия страх, оставив только жажду действий. Молодой парень даже подумал, чего он так испугался, ведь битва это так весело. Окружающие его мужики начали нетерпеливо перетаптываться с ноги на ногу, крепче сжимать свое неказистое оружие и задорно улыбаться. Назначенные десятники стали осаживать самых молодых и нетерпеливых, порывавшихся кинуться на войско магов.
Первыми в бой вступили лучники короля, выпустив несколько залпов стрел по позициям противника, но видимого эффекта это не принесло. И дело было не в магическом куполе, который могли бы поднять маги, просто латы у воинов чародеев были уж очень хороши.
Протяжный сигнал боевого рога заставил ополчение в едином порыве броситься на приближающийся строй врага. Мавросий старался бежать быстрее, чтобы первым раскидать строй латников, но его полнота, приобретенная за счет теплого ароматного хлеба, не дала ему выбиться в первые ряды. Строй врага был виден так отчетливо, что можно было с уверенностью сказать, что в нем были только закованные в полные латы воины с длинными мечами и металлическими щитами почти полностью скрывавших их владельцев. Первый удар латников по растянувшейся толпе ополченцев был страшен, но те как будто этого не заметили. Выверенные удары длинных мечей разрубали ополченцев, игнорируя вскинутое в попытке защититься оружие, кожаные доспехи, а уж тела для острых лезвий вообще не служили преградой. Один удар и рассеченное почти пополам тело падало на землю, заливая все вокруг кровью. Мавросию это казалось веселым, он даже пнул отсеченную голову своего недавнего соседа в строй врага. Пусть ни один из латников магов не пострадал, но самоубийственная атака недавних крестьян и горожан сделал свое дело, строй в некоторых местах был нарушен. Латники не ожидали от ополчения таких действий, больше похожих на безумное нападение берсерков. Ополченцев было еще много и они, как звери бросались на строй врага, стараясь опрокинуть своих врагов на землю, и кое-где это удалось. Может если бы пехотинцы короля двигались так же быстро, то у них был бы шанс воспользоваться нарушенным строем, но тут маги решили вступить в бой.
Вереница из нескольких огненных шаров по параболической траектории ударила в строй спешащих пехотинцев короля, породив нестройный хор сгорающих заживо людей. Несчастные, не попавшие в эпицентр взрывов, еще какое-то время катались по земле в попытках потушить магический огонь. Обернувшийся Мавросий встретил это зрелище заливистым смехом и бросился на оторопевшего латника, удачно ткнув свое копье в прорезь его шлема. Бесноватых ополченцев постепенно добивали, но те серьезно пошатнули боевой дух латников чародеев.
Мавросий подхватил тяжелый меч павшего врага и устремился навстречу новому противнику. Залитый кровью, как обезумевший вампир, он просто хотел веселиться. Запнувшись о чей-то труп, молодой парень упал на землю, что спасло его от залпа нескольких арбалетчиков из глубины строя врага. Оказавшись в окружении воинов, стремившихся сомкнуть строй перед новой волной пехотинцев короля он просто кинулся вглубь чужого строя, размахивая мечом во все стороны. Еще один зал арбалетчиков был более удачным, и помощник пекаря получил несколько стрел в живот, но боль только еще больше развеселила парня. Строй войска магов оказался не таким уж большим и Мавросий почти прорвался к магам в последних рядах, которые очень не любили вступать врукопашную.
Таким его увидел один из магов, истыканного арбалетными болтами, залитого кровью и с улыбкой безумца на лице. Ничего удивительного, что последовавший магический удар был больше инстинктивным. Вихрь ледяных лезвий оставил от Маросия почти голый окровавленный костяк, упавший на землю. Мозг обезумевшего парня, накаченный сильным наркотическим зельем, еще был жив. Затуманенный разум хотел и дальше получать удовольствие, убивая смешных латников.
Амулет на шее скелета претерпел сильные изменения. Теперь это был не деревянный заяц, а искусно вырезанный костяной дракончик. Заклинание мага сточило дерево, скрывавшее истинную суть амулета.
Древние некроманты были такими затейниками и делали весьма своеобразные магические талисманы. Оживший костяной дракончик утвердился на костях Мавросия, сделал глубокий вздох, взмахнув своими крыльями, и разом собрал всю энергию смерти вокруг. Замерцавшие зеленым светом глазки дракончика особенно ярко вспыхнули, и он распался в прах, впитываясь в кости своего владельца.
Зашевелившиеся кости безумного берсерка заметили слишком поздно. Впервые за последние девятьсот лет в мир пришел вестник смерти - могущественный лич. Вот только больше всего он любил веселиться, и юмор у него был чернее самой непроглядной бездны.
Хохочущий в ментальном диапазоне костяк заметался среди боевых порядков магов, сопровождая свой смех неконтролируемыми выбросами энергии смерти. Рядовая пограничная битва стремительно перерастала во что-то непонятное и пугающее.
В тот миг никто не мог предполагать, что лич с прозвищем Веселая Смерть будет скитаться по этому миру еще несколько сотен лет, пока не уйдет порталом в другой мир и останется в памяти всех народов на тысячелетия.