Ладейщикова Таисия Степановна : другие произведения.

Сокровище моей души

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В этой книге автор описывает последовательный рост уровня сознания человека от раннего детства до старости; от бессознательных реакций на события жизни до осознанного выбора решения возникающих проблем. У каждого человека в жизни наступает время, когда его душа требует перемены условий жизни. Может быть, уйти в море, в лес, в горы, улететь на Луну; в любом случае ей требуются новые впечатления, переживания, выражения себя в других ситуациях, проявляя в них новые Божественные качества, всё более возвышая уровень своего сознания, приближаясь, всё ближе и ближе, к Богу. И ни в коем случае нельзя игнорировать это желание души. В подобном случае автор выбрал жизнь в деревне - и не ошибся. Для него это был новый мир, наполненный приключениями и новыми проблемами, осознанно решая которые, ему удалось в значительной степени возвысить и расширить своё сознание, понимание своего внутреннего Я.

  
   Т.С. Ладейщикова
  
   Сокровище
   моей
   души
   Содержание
   Введение..................................
   ЧАСТЬ I. КАРТИНКИ ИЗ ДЕТСТВА......
   Глава 1. Я совсем маленькая.........
   Глава 2. В детском саду...............
   Глава 3. Школьные годы...............
   ЧАСТЬ II. Я ВСТУПАЮ ВО ВЗРОСЛУЮ ЖИЗНЬ..........
   Глава 1. Работа на заводе........................................
   Глава 2. Институт...................................................
   Глава 3. После института..........................................
   ЧАСТЬ III. МАТЕРИНСТВО.......................
   Глава 1. Рождение сына..............................
   Глава 2. Мой отпуск закончился...................
   Глава 3. По детским садам...........................
   Глава 4. Мы летим на Балхаш.......................
   Глава 5. Начальные классы в Приозёрских школах........
   Глава 6. Мы едем учиться в Москву..........................
   ЧАСТЬ IV. СЕЛЬСКАЯ ЖИЗНЬ....................................
   Глава 1. Отпуск в деревне Сушки..................................
   Глава 2. На Кавказе................................................
   Глава 3. Первый год в деревне..................................
   Глава 4. Изобилие....................................................
   Глава 5. Как мы пасли стадо.......................................
   Глава 6. Деревенский вор...........................................
   Глава 7. Сенокос....................................................
   Глава 8. Наши животные..........................................
   Глава 9. Банные дела...............................................
   ЧАСТЬ V. ОТКРОВЕНИЯ. ЗНАКОМСТВО С БОГОМ.....
   Глава 1. Бхагават-Гита (Песнь Бога)................................
   Глава 2. Откровения....................................................
   Глава 3. По святым местам Индии..............................
   ЧАСТЬ VI. ЖИЗНЬ В ДЕРЕВНЕ В СОЗНАНИИ БОГА.........
   Глава 1. Помоги страдающему, или подними упавшего.........
   Глава 2. Как мы отметили Троицу...................................
   Глава 3. Выставка..........................................................
   ЧАСТЬ VII. МОСКВА - САНКТ-ПЕТЕРБУРГ - МОСКВА................
   Глава 1. Возвращение в Москву.....................................................
   Глава 2. Поездки в Санкт-Петербург..............................................
   Глава 3. Рейки. Депрессия. Книги Н.Д.Уолша..................................
   Глава 4. Жизнь продолжается........................................................
   Глава 5. Ещё раз о Любви.............................................................

Светлой памяти моей горячо любимой мамочки посвящается

ВВЕДЕНИЕ

  
   Причиной, побудившей меня написать эту книгу, послужило не желание дать читателю новую философию или новое религиозное учение. Причиной послужило желание показать читателю возможность вести жизнь простую, чистую, естественным образом следуя истинным заповедям признанных религий мира. При этом нет необходимости утруждать себя тяжёлыми аскезами, правилами и предписаниями этих религий.
   Все религии отличаются друг от друга только в частностях, присущих разным культурам, но их истинные положения одинаковы, и все исходят из Любви.
   В каждой из религий много наносного, надуманного, даже ложного, и многие истины искажены. Нам необходимо научиться отличать истинное от ложного. Всё, что в этих религиях от Любви - истинно, а всё, что от Страха - ложно.
   В каждом из нас уже присутствуют все Божественные качества, и наша жизненная задача состоит в том, чтобы найти их в себе и проявить их в ситуациях, которые на каждом шагу преподносит нам жизнь.
   Каждый из нас обладает свободой выбора, и от нас зависит, какой выбор мы сделаем в той или иной ситуации. И прежде чем сделать этот выбор, подумайте: "А что в этой ситуации сделала бы Любовь?" - как сказал Бог в книге Н. Д. Уолша "Беседы с Богом".
   Поэтому, если бы меня спросили, какую религию я исповедую, я бы ответила: "Я исповедую религию Любви".
  
   ЧАСТЬ I
  
   КАРТИНКИ
   ИЗ
   ДЕТСТВА
  
   Глава 1
   Я совсем маленькая
  
   Мои воспоминания о раннем детстве отрывочны, не последовательны, это просто отдельные эпизоды, запечатлевшиеся в детской памяти.

***

   Большой, двухэтажный деревянный дом. Перед домом - зелёная лужайка с высокой травой. И я посередине этой лужайки. Мне года два с половиной. Тёплый летний день, ярко светит солнце. Я всем своим существом ощущаю его тепло. Мне хорошо, спокойно, я чувствую себя полностью защищённой. Трава выше моей головы. Я поднимаю голову и вижу небо: оно синее-синее, и по нему медленно проплывают белые, пушистые облака, и мне кажется, что я плыву вместе с ними. От этого у меня начинает кружиться голова, и я сажусь на траву.
   Я вижу, как в траве ползают разные жучки-паучки. Вот моё внимание привлекает оранжевый, с чёрными точками, жучёк. Я хочу взять его, но он сам заползает на мой пальчик. От щекотки, я отдёргиваю пальчик; жучёк взлетает, раскрыв свои крылышки, и я внимательно слежу за его полётом, но быстро теряю его из виду. Моё внимание уже привлёк другой странный предмет: большой, длинный зелёный с согнутыми ножками. Я хочу потрогать его, но он мгновенно подпрыгивает и исчезает из виду. А вот какой-то серый комочек спускается вниз на тоненькой ниточке, я дотрагиваюсь до него, он быстро по ниточке убегает вверх и исчезает в густой траве. Я раздвигаю траву и оказываюсь на хорошо утоптанной тропке. Отсюда мне виден очень большой пруд, за ним вдалеке - лес до самого горизонта. С другой стороны - густой дым из высоких заводских труб, а совсем близко я вижу высокие, густые деревья; мне хочется пойти туда, но что-то меня удерживает, и я просто стою и смотрю по сторонам.

***

   Мы всей семьёй сидим за столом и ужинаем. Папа сидит на своём большом стуле, (мы его называли "папин стул"), рядом с ним - я на высоком детском стульчике, старательно хлебаю свою любимую похлёбку из моей личной тарелки. На ней по краю нарисованы зайчик с морковкой в лапках и белка, держащая в лапках кедровую шишку. Рядом со мной сидит мама и приглядывает за мной. Потом - Миля, у неё тарелка - с котом в сапогах и рыжей лисой. Рядом с Милей сидит Тамара (старшая из нас четверых), за ней - Люба, она любимица папы и всегда сидит напротив него. Какие тарелки были у них, я не помню.

***

   Новый Год. Мама с папой лежат на кровати в большой комнате, свет в ней погашен. Двери в нашу комнату широко открыты, горит яркий свет. Посреди комнаты стоит нарядная, пушистая ёлка до потолка. Мы даём Новогодний концерт, к которому долго готовились. Все по очереди читаем стихотворения, поём, танцуем, кто как умеет. Мама с папой громко аплодируют. Потом поют мама с папой, папа играет на гармошке. Мы старательно хлопаем в ладошки. Затем все вместе водим хоровод вокруг ёлки и поём "в лесу родилась ёлочка..." и другие новогодние песни. Потом папа возит всех по очереди на спине вокруг ёлки, а мы кричим: "И маму, и маму тоже!", - и он вприпрыжку пробегает вокруг ёлки с мамой на спине. Мы, довольные, смеёмся и хлопаем в ладоши, и мама с папой смеются вместе с нами. Подарки доставали из-под ёлки утром, это были кульки с яблоками, мандаринами, конфетами, орехами.

***

   Я сижу на кровати в маленькой комнате, передо мной поставили ящик с ёлочными игрушками. Они переливаются разными цветами, сверкают в лучах яркого электрического света. Обычно ёлочные игрушки доставали как средство утешения при сильных огорчениях ребёнка, и оно действовало безотказно. Я перебираю их осторожно, чтобы не разбить, внимательно разглядываю. Больше всего мне нравятся балеринки в пышных белых юбочках, обсыпанных блёстками. Я ласково глажу их по головке, ручкам, ножкам: они такие тоненькие, хрупкие, что вызывают во мне нежность и умиление. Я совершенно забыла обиду и ощущаю любовь и нежность к этим прекрасным существам.

***

   Мама моет меня в бане. Я чувствую себя очень уютно, лёжа животиком у неё на коленях и распевая во весь голос "в лесу родилась ёлочка, в лесу она росла...". В бане тепло, пахнет берёзовым веником. Мама берёт из тазика распаренный веник и легонько шлёпает им меня по спинке и ножкам, затем поворачивает меня и так же бережно шлёпает веником по животику и ножкам. Мне щёкотно, и я весело смеюсь. Приходит папа, меня обливают тёплой водой, заворачивают в простыню, одеяло, и папа несёт меня в дом. Я успеваю несколько раз вдохнуть зимний, пахнущий снегом воздух.

***

   Меня забодала коза. Я упала на траву и реву, что есть мочи. Папа посадил меня на поленницу дров, и я с высоты смотрю, как он колет дрова. Высокий, темноволосый, в белой рубахе и чёрных брюках, он устанавливает толстое полено, заносит топор над головой, удар...и чурка разлетается на части. От радости я хлопаю в ладошки и забываю, что меня забодала коза.

***

   Тёплый летний день. Мы, девочки, пропалываем морковь. Ботва такая высокая, что я никого не вижу, но по голосам слышу, что сёстры рядом. Я разнимаю ботву и усердно выдёргиваю траву и маленькие морковки. Мне становится жарко, мухи то и дело садятся мне на лицо, я прогоняю их, но напрасно, и я убегаю домой, к маме.

***

   Зимний вечер. Папа, я и кто-то из сестёр лежим на тёплой русской печке. Я лежу рядом с папой, у него на руке. Я ощущаю тепло его тела, мне тепло, уютно, спокойно. Совсем близко над собой я вижу потолок, побеленный извёсткой и на нём нарисованные карандашом различные рисунки. Мы все любим рисовать, и я легко определяю, где, чьи рисунки. Я лежу и рисую наш дом, забор и деревья. Ещё облака и солнышко, траву возле дома и маленькую девочку (овал, кружок и четыре палочки). Папа просит нарисовать всю нашу семью, и я с помощью овалов, кружков и палочек старательно изображаю папу, затем Тамару, Любу, Милю, себя и маму; мы все разного роста: выше всех папа, потом мама, затем мы все по порядку.

***

   Война. У нас живут эвакуированные из Тулы. Муж, жена и двое детей: мальчик и девочка. Девочка - Милина ровесница, а мальчик - мой ровесник. Мы все болеем корью, кроме взрослых. Я переношу болезнь легче всех, поэтому я, повязанная красным платочком, хожу с кружкой в руках и пою всех прохладной водичкой.

***

   Зима. Папа уходит на войну. Три раза мама провожала его, и они вместе возвращались обратно. Уходя в четвёртый раз, он взял меня на руки и сказал: "Я скоро вернусь, Тасенька". А я ответила ему: "Нет, не вернёшься, тебя немцы убьют". Значит, я знала это. "Устами младенца глаголет истина", - сказал папа и ушёл, огорчённый. Домой мама пришла одна, заплаканная. Она осталась одна с четырьмя детьми, будучи беременной пятым ребёнком. Папа погиб в августе сорок третьего во время ожесточённых боёв на "Курской дуге".

***

   Лето. На улице жарко, и я играю в сенях. Все двери открыты настежь. Дома только я и Тамара. Вдруг возле крыльца появился страшный дядька в лохматой шапке и толстом халате. Их называли "киргизами" и говорили, что они крадут маленьких детей. Тамара быстро закрыла дверь, схватила меня за руку и буквально втащила меня вверх по лестнице, впихнула в кухню, закрыла дверь на крючок. Я ободрала коленки и реву во всю мочь. Дядька стучал в двери, ходил вокруг двора, пытаясь поймать курицу. Куры кудахтали, разбегались, наконец, все попрятались, и он никого не поймал. А маленький белый козлёнок, такой умница, спрятался за поленицу дров и притаился там, пока дядька не ушёл.

***

   Сильная гроза. Мы все собрались на нижнем этаже, у бабы Любы, и забились в тёмный угол. Гром гремел с оглушительным треском, молнии ослепляли белым светом, лил проливной дождь. Но мне не было страшно. Я рассматривала кружева на подвесе кровати, затем саму кровать, она казалась мне очень высокой, а гора подушек уходила под потолок, так что мне приходилось задирать голову к верху. Каждое сверкание молнии и оглушительный треск, раздававшийся одновременно с ней, вызывали у меня божественный трепет и восторг. Гроза кончилась, показалось солнышко, мы вышли на крыльцо и увидели самую красивую радугу на свете.

***

   Ранний вечер. В большой комнате, на кровати лежит мама. У неё начинаются роды. Всех детей отправили вниз и в комнате находимся я и баба Люба. Меня почему-то оставили, наверное, я очень сильно плакала, мне было жалко маму. Баба Люба хлопочет возле мамы, а я сижу в сторонке, у окна и переживаю за маму. Но вот послышался плач ребёнка, и баба Люба, держа ребёнка на руках, с гордостью показывает его нам с мамой и говорит: "Девочка". Я вижу маленького розового ребёнка. Баба Люба кладёт девочку на приготовленную подушку с пелёнкой, что-то делает с ней, заворачивает в пелёнку и несёт к маме.

***

   Девочку назвали Лизонькой, она лежала, туго спелёнатая, в зыбке возле маминой кровати. Я любила смотреть, как мама меняет ей пелёнки, кормит грудью, купает мою маленькую сестрёнку. Для нас она была живой куклой. Мы носили её на руках, пели ей колыбельные песни, качали зыбку, когда Лизонька плакала. А еды становилось всё меньше, мы постоянно хотели есть. Мама не могла оставить маленькую Лизоньку, чтобы работать. Жить стало совсем трудно. И вот однажды к нам пришли незнакомые мужчина и женщина. Они предложили маме отдать двух младших девочек в детский дом. Мы с Милей заревели во весь голос и, сквозь слёзы заявили, что в детдом не пойдём, лучше умрём с голоду все вместе. Мама сказала, что никого не отдаст, авось Бог нас не оставит. У тётеньки из глаз текли слёзы, она сказала: "Вы ещё подумайте", и они ушли.

***

   Мама принесла чайник, поставила его на стол и ушла. Раньше в этом чайнике папа приносил мёд с подсобного хозяйства, у них там была пасека. И я решила, что в чайнике мёд, и стала пить прямо из носика. Какой ужас! В чайнике оказалось жидкое мыло! У меня началась страшная рвота, прибежала мама, стала поить меня тёплой водой и вызывать рвоту. Вскоре рвота прекратилась, я ещё немного похныкала и успокоилась.
  
   Глава 2
   В детском саду
  
   Мама смогла устроить меня в санаторный детский садик, и я хорошо помню свой первый день в детском саду, помню, как я была одета. На мне было розовое батистовое с оборками по подолу, коротким рукавам и груди платье - из американских подарков, белые с розовой каймой носочки, светлые сандалии и большой розовый бант в моих прекрасных белых локонах до плеч. Поверх платья сиял белизной пыльник из плотного белого шёлка. К тому же в детстве, по словам взрослых, я была мила, как ангел. Я посмотрелась в большое зеркало и увидела в нём очень красивую девочку. Мы с мамой шли по плотине, в это время люди шли на работу, все смотрели на меня и многие говорили: "Смотри, какая красивая девочка".
   В детском садике меня встретили очень приветливо, брали на руки, восхищались моими волосами. Потом увели в группу, там как раз начинался завтрак. И меня, голодного ребёнка, поразило всё: красота комнаты, обилие цветов на больших окнах, яркий свет солнца, прекрасный кукольный уголок, и я очень легко рассталась с мамой. Но ещё больше меня поразил завтрак: белая, мягкая, душистая рисовая каша на молоке, с растопившимся маслом по середине тарелки; белый, мягкий хлеб с маслом, какао с молоком, а главное - аромат, исходящий от всей этой роскоши, он и сейчас явственно ощущается мною. Перед едой каждый ребёнок получал ложку сиропа шиповника.

***

   В садике мне нравилось всё: множество игрушек, красивый ковёр, на котором мы играли, занятия рисованием, а рисовать я очень любила и рисовала не плохо. К тому времени я уже умела писать и подписывала свои рисунки, посвящая их воспитательнице, нянечке, маме и любимой девочке Лиде. Занятия музыкой, пением, танцами мне тоже очень нравились. Но больше всего мне нравились уроки лепки. Лепили мы из белой глины. Она такая гладкая, мягкая и вкусная. Мы, дети, украдкой ели её понемножку, и это не вредило нам. Мне нравилось катать в ладошках глиняные шарики, ощущать гладкую, скользкую поверхность, а потом лепить из них разные фигурки зверей, животных, различные предметы домашней утвари. Когда наши поделки высыхали, мы раскрашивали их акварельными красками и ставили на дощечки сушиться. Получалось очень много разноцветных игрушек, которыми мы с удовольствием играли. Любила я и дежурить: разносить и расставлять по столам тарелки, чашки с разными рисунками, ложки; вилок нам ещё не давали.

***

   Мне очень нравилась девочка по имени Лида Блохина. Это была милая, светловолосая, весёлая девочка. Она тоже полюбила меня, и мы часто играли с ней в прятки во время прогулок. Чаще всего нас водили в парк. Это был старый парк с вековыми деревьями. Прекрасные сосновые аллеи, по которым мы с Лидой бегали, взявшись за руки, и смеялись просто так, нам было весело вместе. Или мы прятались за деревьями, и когда выглядывали одновременно, бежали друг дружке навстречу и неудержимо хохотали от переполнявшей нас радости. Но вскоре её забрали из садика, я очень скучала по ней и даже пыталась найти ей замену в лице Лиды Шабалиной, тоже светловолосой, весёлой девочки. Но, напрасно, всё было уже не то и не так. Впоследствии, я узнала, что моя Лида являлась моей дальней родственницей. Моя бабушка жила у них в помощницах по хозяйству, я пришла навестить её и увидела Лиду. Мы узнали друг друга и очень обрадовались, но та детская дружба осталась в прошлом. С Лидой мы встречались ещё несколько раз, но наши пути как-то разошлись.

***

   Однажды в детсад пришла женщина-парикмахер. Всех детей, независимо от пола, решили постричь наголо. У меня были такие красивые, длинные локоны, что воспитательница просила заведующую детским садом не стричь меня. Я же, предчувствуя недоброе, убежала в туалет, но меня быстро вычислили и привели на экзекуцию. Я вырывалась, как могла, но всё было бесполезно. Это был первый и последний раз, когда меня постригли насильно. В это время у меня менялись зубы, и пары зубов у меня не хватало. Когда после стрижки я возвращалась в спальню, я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: на меня смотрела лысая, с красным, зарёванным лицом и беззубым ртом страшная незнакомая девчонка. Я заревела ещё сильнее. Меня очень долго успокаивали, утешая тем, что волосы скоро отрастут, и зубы тоже вырастут, и я опять стану красивой, если не буду плакать. Плакать я перестала, но долго не могла забыть этого безобразного насилия над собой.

***

  
   Я хорошо помню, как нам в садике выдавали шерстяные платья из американских подарков. Платья были двух расцветок: стального и кирпичного цвета. Стали спрашивать, кому какой цвет больше нравится, и я выбрала платье стального цвета. Оно было на кокетке, с множеством складок. Однажды мама, в очередной раз, забрала меня домой в этом платье, постирала его и повесила сушиться. На другой день она не успела его погладить, и ей пришлось его гладить утром перед тем, как вести меня в садик. Она выгладила платье, разгладила складки и собралась надевать его на меня, но я с возмущением отказалась надевать платье с разглаженными складками и требовала их пригладить как следует. Ведь она сама приучила нас к этому. Я не поддавалась на уговоры, и ей пришлось пригладить складки как следует. Мы, дети, были настойчивы, когда чувствовали свою правоту, и мама никогда не "давила" на нас. Я с удовольствием надела платье, и мы мирно отправились в садик.

***

   Однажды мама пришла в садик среди дня, когда мы играли на детской площадке. Она зашла к нам и подозвала меня. Я почувствовала печаль в её голосе и медленно подошла к ней. Моё сердце предчувствовало несчастье. Мама насыпала мне в чашку конфет "цветной горошек", и я неохотно взяла несколько штук. Мама взяла меня на колени, прижала крепко к себе и тихо сказала: "Лизонька умерла". Мне было очень горько. Она умерла от воспаления лёгких, лечить было нечем, да и питание было очень скудным.
   Я хорошо помню День Победы. У меня в тот день болел живот, и я лежала в лазарете. Вдруг я слышу: "Победа! Победа!" Все забегали, зашумели, я выбежала из лазарета и вижу: все обнимаются, кто-то схватил меня на руки и стал целовать, повторяя: "Победа! Победа!" Вокруг кто смеялся, кто плакал. Я не смеялась и не плакала, я знала, что мой папа не вернётся, и радоваться мне было нечему. И я знала, что моя мама сейчас плачет.
   Спустя пятьдесят лет, мы с сестрой Любой съездили на братскую могилу под Курском, где похоронен весь полк, в котором воевал папа. Погибли все до одного, никого не осталось в живых. Маме пришлось воспитывать нас одной. Не имея специальности, она работала, где придётся, зарабатывала мало, а слабое здоровье не позволяло ей выполнять тяжёлую, мужскую работу. Но ей всё равно приходилось пилить и колоть дрова, копать огород; мы помогали ей, как могли.

***

   Мы надеялись, что после окончания войны жить станет легче, но жить стало ещё труднее. Помощь со стороны Америки прекратилась, и это было очень ощутимо. Питание в детском садике резко ухудшилось, нам перестали выдавать одежду. На завтрак теперь мы получали кашу-заваруху из серой муки с маргарином, вместо какао с молоком - жидкий, чуть сладковатый чай. И тоненький кусочек хлеба. На обед был жидкий овощной суп с редкими кружочками жира, картофельное пюре без масла и что-то похожее на компот. Вечером - какая-нибудь каша на воде без масла и жидкий, едва сладкий чай. В комнатах было холодно, свет горел слабо. Дети стали болеть, худеть, исчезло былое веселье, играть не хотелось. В садике поселилась скука.
   Мне исполнилось семь лет, и в конце лета моё пребывание в садике закончилось.

***

   Глава 3
   Школьные годы
  
   В школу меня не отдали из-за слабого здоровья. Дома есть было почти нечего, хлеб давали по карточкам, двести грамм на человека. Какие-то продукты мама отоваривала по карточкам. Случилась беда: у мамы украли карточки на целый квартал, это было равносильно смерти от голода. После длительных хлопот маме удалось получить новые карточки. В это время я уже не могла вставать с постели и совсем не хотела есть. Я хорошо помню, как она принесла целый узел продуктов, развязала его передо мной и сказала: "Вот, Тасенька, я отоварила карточки, теперь ты поправишься, я сейчас приготовлю тебе омлет". Я ответила ей: "Я не хочу есть. Мне ничего не надо". Мама заплакала и пошла готовить омлет. Сначала она дала мне попить сладкой тёплой водички, а через некоторое время принесла омлет и с ложечки покормила меня. Я быстро стала вставать и ходить, поправилась и повеселела.

***

   Мы часто играли в школу, приходили соседские дети, так что учеников и учителей было достаточно. Таким образом, я научилась хорошо читать, писать, считать и решать простенькие примеры и задачи. Я уже читала детские книги и хорошо могла их пересказывать. Практически я прошла первый класс и даже больше, дома. Шёл тысяча девятьсот сорок шестой год. Он выдался не урожайным, лето было дождливое, картошка почти вся сгнила. Неурожай был по всей стране, предстоял голодный год. Летом мы оборвали всю крапиву и лебеду. Мама отваривала траву, откидывала на дуршлаг и жарила на постном масле. Из тертой картошки варили кисель с сушёной малиной. Также ели отваренные с солью пиканы - трубчатую, высокую траву. Её очищали от листьев, снимали верхний, волокнистый слой, резали на куски и отваривали с солью. Я и сейчас хорошо помню вкус и запах всех этих блюд. Собирали много грибов, и всю зиму варили похлёбку, сдабривая её сушёными грибами. Как-то мы прожили эту зиму.
   ***
   Но и следующий год оказался тоже неурожайным. Снова ели траву; спасали нас ягоды, мама со старшими девочками собирали много земляники, малины, запасали на зиму. Сушили грибы. Как-то летом, мы сидели вокруг табуретки, на которой стояла большая сковорода с жареной лебедой, и ждали Любу, ушедшую за хлебом. Её долго не было, и мама пошла узнать, в чём дело. Возле магазина возмущённо шумели женщины: оказалось, что какой-то мальчишка выхватил у Любы хлеб и побежал вниз, в сторону переезда, Люба побежала за ним с криком: "Держите вора!" Мама побежала туда, увидела Любу с частью хлеба в руках, другую часть мальчишка бросил в кусты и убежал. Хлеб достали и вернули Любе. Наконец, они пришли домой, и мы пообедали. Картошка в этом году опять не уродилась. Жили впроголодь.
   ***
   Неожиданно в наш дом пришла настоящая беда. У мамы ночью случилось сильное кровотечение, протекла перина, и кровь капала на пол. Только утром мама сказала об этом Тамаре, та побежала вниз к квартирантам, они вызвали от соседей карету скорой помощи (в то время машин скорой помощи не было). Приехал фельдшер на лошади, запряжённой в большую коляску. Маму вынесли, (она была белее полотна), посадили в коляску и уехали. Надежды на спасение было мало, слишком много мама потеряла крови, так сказал врач в больнице Тамаре. Я превратила всю себя в молитву. Стоя на коленях, вся в слезах, я умоляла Божью Матерь спасти мою маму. Через несколько дней меня пустили к маме в палату. Я подошла к кровати, опустилась на колени, обняла её и заплакала. Мама гладила меня по голове слабой рукой, утешая и успокаивая. Врач, оперировавший её, сказал ей: "Кто-то сильно молился за тебя, ведь шансов выжить не было никаких".
   ***
   Первого сентября я пошла в школу, в первый класс, к той же учительнице, у которой четыре года училась отличница Люба. Звали её Мария Ивановна Аргучинская. Она надеялась, что и я буду отличницей, и не ошиблась. В отличие от других девочек, я была одета более, чем скромно, что не придавало мне радости первого школьного дня, как это происходит в наши дни. Все быстро заняли хорошие места, и мне досталось место с партой без откидной крышки. Это ещё более огорчило меня. Ещё больше огорчило меня то, что меня не вызвали к доске ни писать, ни читать, сколько я не тянула руку. Больше я руку не поднимала. Все эти палочки, крючочки, кружочки меня не интересовали: всё это для меня было пройдено. То же относится к арифметике и чтению. В моих тетрадках и журнале были одни пятёрки, и это приносило мне удовлетворение. Я очень любила уроки рисования и пения.
   ***
   Однажды зимой, когда я возвращалась из школы, я почувствовала у себя за спиной чьё-то прерывистое дыхание и резко повернулась. В то же мгновение я была сбита с ног, а надо мной, высунув красный язык и дыша прямо мне в лицо, стояла огромная овчарка. Её язык почти касался моего лица. Мы смотрели друг другу в глаза, и я не отвела глаз и не испугалась. Собака была очень красива. Она ещё какое-то время постояла надо мной, я невольно улыбнулась ей, и она отошла от меня. Я встала, повернулась и пошла домой. Только теперь я почувствовала страх и побежала быстрее домой. Мама была дома, и я ей всё рассказала. Она знала, чья это собака, пошла к ним и предупредила, что в другой раз, если такое случится, подаст на них в суд. Больше этого не случалось.
   ***
   Ежегодно, на Новый год мы получали подарки от организации, где работал папа. Это были бумажные пакеты с орехами, яблоками, шоколадными конфетами, галетами, мандаринами. И мы всегда ставили ёлку, приглашали гостей, встречали Новый Год весело, много пели, танцевали, играли вокруг ёлки. Новый Год у меня всегда связан с запахом мандарин, в другое время года их просто не было. Разве что, в день выборов мама уходила на избирательный участок очень рано, чтобы купить в буфете что-нибудь вкусненькое, в том числе и мандарины. Так что день выборов был для нас действительно праздником. Мы ещё валялись в постели, когда мама приходила с выборов; она доставала из сумки мандарины и по всему дому плыл их свежий, сладковатый, солнечный аромат. Она бросала каждой из нас по мандаринке, и мы ловили их на лету. Медленно очищали от кожуры, по дольке клали в рот, раскусывали и, чтобы продлить удовольствие, медленно высасывали сладкий, ароматный сок. С каждой долькой мы наполнялись живительной, солнечной энергией, и силы наши прибывали. Мы вставали и завтракали тем вкусненьким, что принесла мама.

***

   Наш двухэтажный дом совсем разваливался, листы железа, приготовленные папой для ремонта, заржавели; ремонт он не успел сделать, как началась война, и стало не до ремонта. Поставили подпорки, но и они не помогали. Мама обратилась за помощью по месту работы папы, они обещали помочь, но тем всё и кончилось. Зато однажды мамина знакомая дала ей местную газету, и в ней была статья о том, как папина организация отремонтировала нам дом и обеспечила дровами на всю зиму. Это была вопиющая ложь, и мама написала письмо В.М.Молотову, занимавшему тогда важный пост в управлении государством. Она описала наше бедственное положение и вложила в конверт вырезку из газеты. Ответ пришёл быстро, из области приехала комиссия, всё проверила и вынесла решение: построить новый одноэтажный дом на месте старого в кратчайший срок.
   На время постройки нового дома, мы жили у маминой подруги, у неё муж тоже погиб, и она одна воспитывала троих детей. Мама тогда работала в детских яслях нянечкой, по двенадцать часов, через день. Её подруга работала там же.

***

   Там у нас появились новые знакомые. Утром, по пути в школу, мы с Милей заходили за нашей подружкой и долго стояли у дверей, пока бабушка жарила ей картошку на подсолнечном масле так, что она плавала в нём. Подружка медленно ела, а мы (голодные) смотрели и глотали слюнки. Я не знаю, почему мы так рано заходили за ней. Возможно, нам нравилось вдыхать аппетитный запах жареной картошки. Мы же, в лучшем случае, съедали по кусочку хлеба со сладкой водой. В школу мы сдавали деньги на булочки, и на большой перемене учительница приносила в класс большой узел с булочками. Она раздавала их по списку. И однажды она раздала все булочки, а мне не хватило. Оказалось, что мой однофамилец получил две булочки и молчал. Но учительница быстро догадалась, в чём дело, и заблудившаяся булочка вернулась ко мне.

***

   От простуды и недоедания, у нас все ноги покрылись нарывами, и вечером, перед сном мы отмачивали их в ведре с горячей водой и марганцовкой. На другой день все повторялось снова, и так продолжалось до лета. Летом нарывы исчезли, но на ногах у нас остались на всю жизнь круглые отметины. Весной наш новый дом был уже готов, и Пасху мы отмечали одновременно с новосельем. Да, я забыла написать, что ещё осенью, когда мы жили в старом доме, отменили карточную систему и поменяли деньги. В магазине появился хлеб, и мама с девочками наносили много буханок пшеничного хлеба и сложили их на столе возле стенки. Люба всегда говорила, что съела бы десять буханок хлеба, и теперь могла есть, сколько захочет.

***

   Закончился мой первый учебный год, и я с отличием перешла во второй класс. Наступило долгожданное лето, и оно оказалось на удивление урожайным. Страшный голод кончился, но мы жили очень бедно. Единственной отрадой было то, что нам была предоставлена полная свобода. Мама ничего не запрещала нам. Мы как-то сами знали, что можно, а что - нет. Мы - дети природы, выросшие на чистом воздухе, в неограниченном пространстве и неограниченной свободе. Природный инстинкт подсказывал нам, как распорядиться этой свободой. Иногда мы делали ошибки и учились на них, но мы никогда не попадали в дурную компанию, чувствуя её на расстоянии. В нашей округе сложилась своя компания весёлых, добрых, гораздых на выдумки детей, и она сохранялась до конца нашего детства. Вырастали одни, покидали нашу компанию, на смену им подрастали другие. Но, когда выросли мои сверстники и разошлись в разные стороны, в нашей округе дети уже не собирались группами. Когда я приезжала домой на каникулы, я не слышала детских голосов, смеха, шума, не видела и самих детей. Видимо родители все работали, а детей отправляли в пионерские лагеря. Скучно было на улицах, и в прекрасном пруду мало кто купался. Но в наше время всё было иначе.

***

   Проснувшись далеко не ранним, солнечным, летним утром, я выхожу на высокое крылечко, сажусь на деревянные, согретые солнцем ступеньки, протираю глаза и смотрю на сияющий под солнечными лучами огромный пруд, за ним ещё один, маленький пруд. Большой пруд - это Лысьвенский пруд, он получился от перекрытия реки Лысьвы, от названия которой получил название и город, где я живу - Лысьва. А маленький пруд называется Травянский, от реки Травянки. Наглядевшись на пруды, я иду на пригорок, покрытый зелёной травой и густо заросший вьюнками. Вьюнки уже раскрыли свои розовые зонтики и издают такой приятный, нежный аромат, что я ложусь на живот и опускаю лицо в самую гущу цветов. Насладившись их ароматом, я поворачиваюсь на спину, раскидываю руки по сторонам и устремляю глаза в так любимое мною небо. Оно, как всегда в солнечный день, светло-голубое, бездонное, и лишь кое-где на горизонте покоятся небольшие белые облака. Я уже чувствую голод, поднимаюсь и иду в дом; отрезаю ломоть хлеба, крепко солю его, а сорванные с грядки зелёный лук и огурец дополняют мой завтрак. Я забираю всё это и снова иду на пригорок, там еда мне кажется вкуснее.

***

   Солнце уже сильно припекает, хочется купаться, и тут как раз с горы бегут девчонки и впереди всех - Натка, я больше всех девчонок люблю её. Поравнявшись с нашим домом, они кричат: "Люба! Тася! Идёмте купаться!", - и мы всей гурьбой скатываемся на берег пруда. Натка на бегу сбрасывает одежду и бросается в воду, за ней прыгают или медленно заходят, в зависимости от возраста и умения плавать, остальные. Накупавшись до посинения, мы греемся на опрокинутых лодках: их днища просмолены, нагреты солнцем и горячие, как печка.
   Я еще не умею плавать и купаюсь с надувной наволочкой, держа её в одной руке, подгребая другой и шлёпая ногами по воде. Так я отплываю на глубину, где мои ноги не достают дна. Однажды наволочка лопнула, я отпустила её и стала барахтаться в воде, хлебая воду. Я бы, наверное, утонула, если бы девочка постарше не вытащила меня. Тогда я стала учиться плавать без наволочки. Я заходила в воду по грудь и, работая руками и ногами, плыла к берегу. Потом я так же стала плавать вдоль берега и вставала на дно, когда уставала. Постепенно я научилась хорошо плавать.
   Мне нравилось, как плавает Натка. Она плавала "вразмашку", выбрасывая поочерёдно руки из воды. Я стала подражать ей и вскоре научилась плавать так же. Я научилась так же, как она, с разбегу прыгать с бревна в воду вниз головой с вытянутыми вперёд руками. Натка была красивая, смуглая, с точёной фигуркой, весёлая девчонка. Она дружила с нашей Любой, хотя была младше её на два года и была ровесницей Мили. У Мили была своя подружка, не из нашей компании, она редко принимала участие в наших играх.
   Мы с Милей и нашей родственницей Таней Березиной любили перед Пасхой делать генеральную уборку у папиной сестры тёти Сони. Пока она была на работе, мы через задние двери пробирались к ней в дом, и начинался аврал. Мы мыли и скребли до бела деревянные стены и полы, окна и потолок, вешали на окна старенькие, но чистые и выглаженные занавески. Мы едва успевали спрятаться, как на крыльце уже слышались её шаги. Она заходила в дом, ахала от удивления и начинала искать нас. Она искала нас везде и, в последнюю очередь, на печке, где мы и скрывались. Тётя Соня кипятила чай, и мы, радостные от проделанной работы, с удовольствием пили чай с "подушечками".

***

   Часто мы всей компанией ходили в лес, брали с собой разную еду, садились где-нибудь в тенёчке и с удовольствием поглощали всё, что у нас было. Потом собирали землянику, срывали самые красивые ромашки, колокольчики и возвращались домой с большими букетами цветов и гостинцами для мамы в виде букетиков земляники. Перекусив чего-нибудь, мы гурьбой отправлялись купаться. Купались до посинения, уже наступал вечер, и мы грелись под тулупом, который приносил наш сосед Вовка.
   Часто мы всей компанией проводили ночь у нас, мама разрешала нам это. Застилали пол в сенях разными шмотками, ложились на них вповалку, и начинались страшные истории о привидениях, чертях, колдунах. Каждый должен был рассказать какую-нибудь историю, которая произошла с ним или с его близкими. Или просто талантливо выдумать. Волосы у нас вставали дыбом, зубы стучали от страха, и мы теснее прижимались друг к другу, пока кто-нибудь не кричал: "Я вижу! Я вижу! Вон там зелёные глаза!". Глаза там действительно были - это были глаза нашей кошки. Мы все истерически хохотали и долго не могли успокоиться. Потом кто-нибудь из старших рассказывал смешную историю из нашей жизни, мы смеялись, забывали все страхи и засыпали.

***

   Так в играх и забавах прошло лето, приближался новый учебный год. Мы готовились к нему уже с середины августа. За лето мы успели соскучиться по школе, по одноклассникам, по учительнице. Получали в школе новенькие книги, тетради; книги так вкусно пахли, и я часто открывала их и с каким-то благоговением вдыхала непередаваемый запах. Я с радостью аккуратно обёртывала их газетами, наклеивала белый прямоугольник бумаги и писала название книги или тетради. Покупали цветные и простые карандаши, ручки, перья, чернила - обязательно фиолетовые и другие школьные принадлежности. С нетерпением ждали начала учебного года.
   И вот он наступил. Я надеваю старенькое (оставшееся от старших сестёр), но чистое и хорошо отутюженное платье, починенные и начищенные туфли, беру в руки старенький дерматиновый портфель и радостно бегу в школу. Я никогда не забуду тот особый запах краски, оставшийся после ремонта. Пахло в коридорах, пахли парты - всё было обновлённое, как и мы - дети. Светило солнце, на широких подоконниках стояли в горшках разросшиеся за лето цветы. Нарядная Мария Ивановна приветствовала нас и поздравила с началом нового учебного года. Мы открываем свои чистые тетради и старательно выводим: "Первое сентября".

***

   Этот учебный год проходит без каких-либо приключений. Заметное событие - это то, что Тамара, окончив семь классов, устроилась на работу, ей было уже шестнадцать лет, она получила паспорт и решила, что хватит ходить нищенкой, пора зарабатывать деньги, нормально одеваться, питаться и, по мере возможностей, развлекаться. Я не помню, где она вначале работала, но мы стали жить лучше, голод уже не угрожал нам. Тамара начала учиться в школе рабочей молодёжи, но вскоре оставила учёбу, у неё болела голова: сказывались тяжёлые военные годы, голод, болезни, из-за которых ей пришлось дважды прерывать учёбу в школе, поэтому она закончила седьмой класс позже своих сверстников. Так или иначе, наша жизнь налаживалась, каждый год снижались цены на продукты питания. Мы все более или менее окрепли. Мама стежила ватные одеяла, Люба (ей минуло тринадцать лет) помогала маме, а мы с Милей лежали под пялами (на них натягивали одеяло) и пели песни, мама с Любой подтягивали нам. Такая картина складывалась обычно по вечерам, и если Тамара была свободна, то присоединялась к нам, и получался настоящий хор Ладейщиковых; пели мы хорошо и любили петь.

***

   Зимой у нас были новые игры и забавы: в мягкую оттепель устраивали сражения в снежки, лепили снежную бабу, а в другое время катались с горы на санках, мальчишки постарше - на лыжах, было весело, шумно, стоял громкий смех, когда кто-нибудь падал в сугроб. Новогодние каникулы прошли весело: мы ходили с ёлки на ёлку. Первая была в школе, вторая - у нас. Мы привозили большую ёлку из леса на санках, ставили её в маленькой комнате, убрав предварительно немудрящую мебель, украшали уцелевшими довоенными игрушками, добавляли самодельных. Нанизывали на нитки маленькие кусочки ваты, подвешивали под потолок - получалась иллюзия падающего снега. Нам продолжали приносить подарки под Новый Год, и наши гости всегда были довольны угощением, которое мы предлагали им после весёлых игр вокруг ёлки. А дальше были ёлки у наших подружек, так что в каникулы нам скучать не приходилось.
   Мы очень любили бродить по глубокому снегу и прыгать с крыши в снег. Надев на себя всё, что можно было найти в нашем небогатом гардеробе, мы с компанией таких же снеголюбов, бороздили снег во всех огородах, перепрыгали со всех доступных крыш и приходили домой по горло мокрые, с красными от холода ногами и руками. Быстро снимали с себя всё мокрое и залезали на горячую русскую печь. Пока мы отогревались, мама развешивала на верёвку наши мокрые одёжки. Я не помню случая за всё время учёбы в школе, чтобы я простыла или чем-нибудь заболела.

***

   К нам любили приходить все соседские дети, а также школьные подружки, было очень весело, мы смеялись без умолку, сами не зная над чем, как это обычно бывает у детей. Когда мама была дома, она играла и смеялась вместе с нами. О маме надо сказать особо: она была добра без всякой корысти, она ничего не ждала взамен, была исключительно отзывчива и сострадательна к людям. Правдивая и честная во всём, она обладала обострённым чувством справедливости. Вся её жизнь была проявлением этих замечательных качеств, и всё это она передала нам, своим детям. И я благодарна ей за это. Она варила для всех нас похлёбку, мы садились вокруг стола, рассказывали смешные истории, мама часто рассказывала случаи из своей девической жизни, и мы хохотали до упаду. Я всегда удивлялась тому, как мама сохранила свою жизнерадостность и юмор, не смотря на все "перепетии" жизни. Её внутренней силе и оптимизму можно только позавидовать.

***

   Я не буду описывать годы моей учёбы в младших классах; жизнь протекала без каких-либо происшествий, училась я хорошо, учёба давалась мне легко, свободного времени было предостаточно, и я много читала. Я перечитала все детские книги и книги для юношества из нашей школьной библиотеки, кроме того, Тамара приносила книги из городской библиотеки, я прочитывала и их. Я брала книги у знакомых, в общем, я читала всё, что, так или иначе, попадало мне в руки. Не удивительно, что я интеллектуально развивалась гораздо быстрее своих сверстников, чего нельзя сказать о моём физическом развитии, тут я отставала от них года на три. Я ещё летом бегала в трусиках и майке, а мои ровесницы уже подкрашивали брови и ресницы, наряжались и бегали на танцы в парке. Не все, конечно, иначе мне не с кем было бы играть и придумывать разные шалости.
   Так прошло время до восьмого класса. До сих пор я не придавала особого значения ни своей внешности, ни одежде.

***

   Но с восьмого класса всё переменилось. Я заметила, что девочки побогаче стали одеваться как-то особенно: они перестали носить фартуки и подпоясывали платья разноцветными ремешками, надевая под платья красивые свитерочки или блузки с отложным воротничком в цвет пояса, стараясь привлечь внимание мальчиков. У меня же на это не было никаких шансов, сколько бы я ни старалась наглаживать своё старенькое штапельное платье; от этого оно не становилось шерстяным с белым кружевным воротником. И ленточки в моих косичках были узенькие, скромные, а не широкие и яркие, как у них.
   По сравнению с ними я выглядела Золушкой. Это в какой-то степени ущемляло моё самолюбие, но, слава Богу, не вылилось в комплекс неполноценности. Это вылилось в браваду: я стала сбегать с уроков, часто увлекая за собой других, срывая уроки, стала дерзить учителям - и всё это для того, чтобы привлечь к себе внимание. Дважды маму вызывали в школу, но она очень хорошо понимала меня, обладая какой-то врождённой чуткостью, и не ругала меня, она знала, что читать мне нотации бесполезно, это были просто издержки переходного возраста.

***

   Вся моя бравада прошла сама собой. Я поумнела и повзрослела; поняла, что "тряпки" - не главное, и "бедность - не порок". И как-то получилось так, что на школьных вечерах мальчики наперебой стали приглашать меня потанцевать с ними, а танцевала я очень легко и хорошо. Зимой приглашали на каток, туда ходили наши самые отчаянные девчонки. Как мы только ни катались! И "поездом", и "шеренгой" через весь каток, загибаясь на поворотах и сбивая всех с ног. И сами падали друг за другом, как оловянные солдатики, набивая синяки. Но нас это не смущало, и мы продолжали дурачиться.
   Моя старшая сестра Тамара к тому времени уже вышла замуж, родила прелестную дочку Оленьку, которую мы все обожали. Они жили рядом с катком, и мы все переодевались у них на лестничной площадке. А когда выключали свет на катке, мы возвращались к ним, Тамара выносила буханку хлеба, мы по дороге домой разламывали её на куски, с аппетитом поглощали, как любимое лакомство. Мальчишки провожали нас до дома. Я приходила домой разгорячённая, зачерпывала ковшиком холодную воду и с жадностью пила живительный напиток, вкуснее которого ничего нет.

***

   А летом меня всегда звали играть в волейбол. Подавать прямые мячи я ещё не умела, и сил в руках ещё было не достаточно. Поэтому я била мяч снизу, и мою "свечу" почему-то принимали плохо, я часто приносила очки нашей команде. Среди наших уличных игроков я была единственной девчонкой, почему-то остальные девочки не любили эту игру, надо было иметь сильные кисти рук, после игры болели пальцы. Но я любила играть в волейбол. К этому времени наша девчоночья компания распалась, мы выросли, а старшие девочки стали уже совсем взрослыми. У всех были свои друзья и подруги, свои интересы и своя компания.
   Как-то мы перекидывали мяч возле нашего дома, и я прыгнула прямо на длинный ржавый гвоздь, торчавший из доски, неосторожно брошенной в траву. Я буквально пригвоздилась, и мне пришлось другой ногой наступить на доску, чтобы освободить ногу от гвоздя. Сгоряча я не чувствовала боли, но кровь лилась ручьём, видимо я повредила крупный сосуд. Ногу кое-как перевязали, и сосед отвёз меня на мотоцикле в больницу. Там мне ввели противостолбнячную сыворотку, приложили салфетку с какой-то мазью, хорошо перевязали и отправили домой. Ночью нога разболелась нестерпимо, и всю ночь мама меняла примочки с моей тёплой мочой, и к утру мне стало легче. Но приступать на ногу я не могла, мешала острая боль. Мы сняли больничную повязку и постоянно меняли компрессы из выше упомянутых примочек. Воспаление прошло, боль не мучила меня в состоянии покоя, и я могла спокойно спать, но приступать на ногу ещё долго не могла. Только недели через две я стала, прихрамывая, ходить.
   Это было лето после девятого класса. Я сидела на крыльце с больной ногой, когда ко мне пришёл мой одноклассник и сообщил, что ребята из нашего класса собираются в поход, предстоит спуск на плотах по реке Чусовой. Я показала ему на больную ногу, он сочувственно улыбнулся и, утешая меня, сказал, что время ещё есть, поход начнётся дней через десять. Все оставшиеся до похода дни я массировала ногу с разными притираниями и старалась её расхаживать. К началу похода я ходила почти нормально, и не только я, но и все одноклассники были рады, что я иду с ними.

***

На плотах по реке Чусовой

   Поход начался в середине июля, нас набралось человек пятнадцать и два руководителя: учитель физкультуры и учительница литературы. Мы поездом доехали до станции Кын, прошли пешком пятнадцать километров до завода Кын, там наши руководители договорились с сплавщиками леса. В нашем плоту было десять сплотков, соединённых между собой. На другой день мы отправились в путешествие по быстрой, богатой подводными камнями, валунами и перекатами горной реке. Но у нас были опытные проводники, хорошо знающие все опасные места, много раз сплавлявшие лес по этой коварной реке, и мы были уверены в своей безопасности.
   С самого начала путешествия мы не могли оторвать глаз от красот природы, открывшихся перед нами. Высокие скалистые, отвесные берега, наверху покрытые стройными соснами и елями, быстрая река, убегающая в даль, и мы, уносимые ею между двух скалистых берегов.
   Обед мы готовили на плоту. Развели костёр из ранее заготовленных дров, подвесили котёл, зачерпнули из реки воды, налили в котёл, засыпали в него промытую крупу, посолили и, помешивая большой деревянной ложкой, стали ждать, когда она сварится. Мы уже заметно проголодались после весьма скромного завтрака. Пока варилась каша, мы решили искупаться, благо, что река в этом месте текла более или менее спокойно. Мы плыли в чистой, тёплой воде, для надёжности держась одной рукой за плот. Но вот каша уже готова, и нас зовут обедать. Это была самая вкусная каша на свете! Она слегка припахивала дымком, и это придавало ей особую прелесть. Кашу мы съели всю, в это время вскипел чай, и мы приступили к своему первому чаепитию на плоту. И чай тоже припахивал дымком, пили вприкуску с сахаром, аппетитно причмокивая губами. После обеда нас разморило, и мы задремали, найдя каждый удобное для себя место.
   На закате мы выбирали подходящее место для ночёвки, подводили плот к пологому берегу, закрепляли его с обоих концов, чтобы не унесло течением. Пока было светло, несколько человек собирали хворост, остальные шли искать грибы, смородину и зверобой для чая. Едва начинало темнеть, мы возвращались из леса, всегда с грибами и заваркой для чая. Уже горел костёр, в котле закипала вода, мы быстро чистили грибы, разрезали их на части и бросали в подсолённую воду; минут через пятнадцать сыпали в котёл крупу, и, спустя полчаса, каша с грибами была готова. Котёл снимали с костра, клали в кашу кусок масла, перемешивали и раскладывали по мискам. Каша с грибами - это просто обалденно вкусно, дома такой каши не поешь. Только вот комары и мошки садились прямо на кашу, лезли в рот и нос, так что мы ели кашу с комарами и мошками. Какое никакое, а мясо.
   После каши пили чай со смородиновым листом. А потом мыли посуду в реке, собирались вокруг костра и пели старинные русские песни и песни из кинофильмов. Спать укладывались заполночь, прямо на земле, подстелив еловые ветки и одеяла. Ночью нас донимала мошкара и комары, и утром мы вставали с распухшими от укусов лицами и руками. Но постепенно мы привыкли к ним, а они к нам, и больших проблем не возникало. Утреннее солнышко поднимало нас, мы бежали к речке, умывались, завтракали консервами с хлебом и горячим чаем.
   И снова плыли на плоту, любуясь чередой прекрасных пейзажей Уральской природы. Мы плыли по стремнине, где течение иногда достигало такой силы, что создавало буруны. Особенно сильно оно было там, где скалистые берега близко подходили друг к другу. В этих местах оба кормчих усиленно налегали на свои огромные вёсла, с двух концов плота, стараясь удержать плот посередине реки. В таких узких местах мы собирались все вместе на среднем большом сплотке на случай чего-либо непредвиденного. Сейчас, когда я пишу эти строки, я удивляюсь безответственности организаторов нашего похода. У нас не было ни спасательных кругов, ни поясов. А ведь мы плыли по опасной реке, и всякое могло случиться.
   Однажды наши сплавщики леса решили плыть ночью: река здесь разлилась широко, течение было слабое, вода не глубокая. Мы уже поужинали, и разбрелись по разным сплоткам, любуясь прекрасным закатом и наслаждаясь вечерней прохладой. Я сидела в каком-то оцепенении, завороженная проплывающими мимо зелёными лугами, перелесками, маленькими деревушками, тишиной, нарушаемой журчанием воды между брёвнами плота. В природе царила полная гармония. Спускалась тёплая, летняя ночь. Вдруг тишину нарушили крики: "Плот разорвался!". Нам крупно повезло, что это случилось, когда течение было слабым, дно было не глубоко. Все мужчины, включая наших мальчиков, попрыгали в воду, и, под командованием кормчих, довольно быстро связали сплотки. Всё закончилось благополучно, никто не пострадал. Наше плавание продолжалось. Мы устроились спать, а наши кормчие по очереди несли вахту.
   Чем ниже по реке мы спускались, тем спокойнее становилась река, и мы почти не вылезали из воды. Только иногда попадались узкие места с валунами, но, благодаря опыту наших кормчих, мы благополучно проходили их. Под конец плавания у нас осталось мало денег, и нам пришлось быть экономнее, и ничего не было вкуснее кильки в томатном соусе с чёрным хлебом. Я и сейчас, когда пишу об этом, чувствую, как у меня текут слюнки. Но вот и город Чусовой, здесь наше путешествие заканчивалось. Девочки надели взятые с собой платья, к сожалению, они очень помялись, и нам пришлось хорошенько побрызгать их водой и разгладить руками. Наше путешествие продолжалось десять дней, а впечатлений хватило на всю жизнь. Пользуясь современным языком, я бы сказала, что всё было круто и клёво.
   ***
   За время похода мы сдружились, и последний месяц каникул провели, почти не расставаясь. Мы вместе катались на лодках, купались, много играли в волейбол, просто собирались у кого-нибудь, болтали, смеялись, расходились по домам поздно, с песнями; мальчишки провожали нас до дома. По воскресеньям ходили в парк, на танцы. Мама сшила мне новое платье из штапеля в мелкий цветочек, и все это отметили. Мы много танцевали, ели мороженое, пили лимонад, гуляли по аллеям; я рассказывала, как мы приходили сюда из детского сада, как бегали и играли с моей подружкой Лидой, и как дорог мне каждый кусочек этого парка. Здесь гуляли и танцевали еще моя мама с подругами и своими кавалерами. Домой возвращались поздно, провожали сначала меня, остальные жили на горе, недалеко друг от друга. Так прошло лето, и наступил наш последний учебный год в школе.

***

   Десятый класс. Я была безусловным претендентом на медаль. По крайней мере, на серебренную, так как написать сочинение на пятёрку для меня было проблематично. Я редко получала пятёрку за синтаксис. Я выражала свои мысли такими длинными предложениями, что они занимали полстраницы тетрадного листа, и почти в каждом сочинении пропускала одну запятую. Мои сочинения зачитывали вслух, по литературе у меня всегда были пятёрки. По поводу остальных предметов я была уверена. Но на мои плечи в этом году выпала большая нервная и физическая нагрузка. Мы взяли к себе очень больную бабушку, мамину маму. Она была совсем глухая. Когда ей становилось легче, она садилась у окна на папин стул и читала Новый Завет в стареньком переплёте. Скоро она утомлялась, и, чтобы её развлечь, я пела ей разные песни, подставив к её уху самоварную трубу. Она смеялась над моей выдумкой и с удовольствием слушала песни. Чаще всего я пела ей старинные песни. Но со временем ей становилось совсем плохо, стали опухать ноги, и опухоль с каждым днём поднималась всё выше. Бабушка была верующая, отказывалась от всякого лечения, кроме валерьяновых капель. А меня больше беспокоило мамино здоровье, у неё совсем сдали нервы, появилась сильная слабость, болела голова. Участковый врач лечила её модным в то время анальгином, но маме становилось всё хуже. Она уже не вставала с постели, и мне приходилось всё делать самой.

***

   Во время большой перемены я прибегала домой, чтобы покормить маму (бабушка уже почти ничего не ела). Я очень уставала, бабушка приближалась к смерти, а мама - к сумасшествию, у неё уже начались галлюцинации, она ночью будила меня и просила отогнать пионеров, стаскивающих её с кровати. На её счастье, врач ушла в отпуск, и на очередной вызов пришла опытная фельдшер. Она всё выслушала очень внимательно и прописала маме старое, но проверенное средство - микстуру Павлова. Посмотрев бабушку, она сказала, что ей осталось жить недолго, и мне надо больше заботиться о маме, чем о бабушке. Я тут же сбегала в аптеку за микстурой и выпоила маме столовую ложку лекарства и, уходя в школу (я тогда училась во вторую смену), дала ей ещё ложку; на большой перемене - ещё одну и на ночь - снова. Эту ночь она спала спокойно, и с этого дня стала поправляться. Я продолжала прибегать домой на большой перемене, давала маме лекарство, а бабушке - водички и снова убегала в школу. Я опаздывала на следующий урок, но все учителя знали о моём затруднительном положении.

***

   Однажды, в конце декабря, я не смогла прийти домой, так как у нас была полугодовая контрольная по математике, но на следующей перемене я всё-таки побежала домой. Открыв дверь в дом, я всё поняла: половики, по старому обычаю, сняты, бабушкиной кровати - нет. Я быстро вошла в другую комнату, увидела бабушку, лежащую на столе под Образами, закрытое трюмо, соседей и Тамару, она забежала к нам с работы и застала бабушку ещё живой, но при смерти. Она сидела возле неё до конца, бабушка сказала тихо: "Тасенька, пить", - она думала, что это я сижу возле неё, как всегда. Тамара дала ей пить из ложечки, но вода вылилась изо рта, она ещё раз тихонько вздохнула и...отошла в другой мир. Мама внешне была спокойна, она была к этому уже готова. После похорон она очень быстро оправилась, пришла в своё обычное состояние, но продолжала принимать лекарство. Зато я впервые почувствовала боли в сердце и несколько дней принимала валерьяновые капли.

***

   Приближался Новый Год, все девочки в классе решили сшить новые платья из штапеля светло-салатового цвета, и мама сшила мне такое же. Дома мы Новый Год не отмечали, а чтобы маме было веселее, мы пустили на квартиру двух девушек: Валю и Анфису. Новогодний бал в школе прошёл очень весело, наши светло-салатовые платья внесли радостный аромат весны. Впереди были две недели каникул, дома всё было в порядке, и я всей душой предалась зимнему отдыху, мне это было просто необходимо. Длительные лыжные прогулки по прекрасным местам Уральского предгорья, крепкий, бодрящий морозец, весёлая дружная компания, извилистая лыжня между высокими и пушистыми елями, покрытыми шапками белого, сверкающего на солнце снега - всё это поднимало мне настроение, исцеляло душу и тело. Групповые походы на каток, сумасшедшие гонки на коньках, падения, хохот и смех веселили душу и закаляли тело. Мы ходили друг к другу в гости, много гуляли, и, конечно, я много читала долгими зимними вечерами. Наши квартирантки, особенно Валя, были очень весёлыми, и моя дорогая мама снова стала весёлой и дурачилась вместе с нами. Это радовало меня, и я тайно благодарила Бога за мамино здоровье.

***

   Мой характер к этому времени претерпел изменения. Я стала чрезмерно независимой, самоуверенной и всегда считала себя правой. На этой почве я поссорилась с учительницей французского языка, хотя ранее мы с ней были очень дружны. Французский я очень любила, давался он мне легко, мы с ней часто разговаривали по-французски, и она мне советовала поступать в институт иностранных языков.
   Но тут между нами "пробежала чёрная кошка". Я не могу сейчас вспомнить причину нашей ссоры, это было что-то личное, женское. Скорее всего, я намеренно оскорбила её женское достоинство своим убийственным сарказмом и, конечно, считала себя правой. А она оказалась злопамятной, и в моём дневнике с этих пор по иностранному языку плотным рядком выстроились четвёрки. Я не стала выяснять отношений, и просить прощения, хотя чувствовала, что в чём-то не совсем права. Своим злопамятством она окончательно восстановила меня против себя.

***

   Между нами шла невидимая война. Мне явно угрожали потерей медали, но для меня было легче пожертвовать ей, чем унизить себя просьбой о прощении. Она была немногим старше меня, и у нас обеих не было ещё той мудрости, которая приобретается с годами. За первые две четверти у меня были пятёрки, за две последние - четвёрки, годовая - четвёрка, на выпускном экзамене - отлично, так как принимала экзамен комиссия, но в аттестат зрелости она мне всё-таки выставила "хорошо". За сочинение у меня было "отлично/хорошо", я опять где-то пропустила запятую, хотя проверила сочинение много раз, а может быть кто-то мне "помог". Так меня проучили за мой дурной характер, и медали я не получила. Но это меня не огорчило. "Всё, что ни делается, делается к лучшему", - сказал кто-то из мудрецов.

***

   Наступил выпускной вечер. Нам торжественно вручили Аттестаты зрелости, затем мы дружно сели за скромно накрытые столы. Всем налили понемногу кагора, мы дружно сдвинули стаканы с криком: "Ура! Ура!", - и принялись закусывать. Наши родители хорошо потрудились, закусок было много, и все - вкусные. Потом начались танцы. Мы все немного опьянели от выпитого кагора и веселились очень шумно. За время танцев родители убрали всё со столов, и накрыли столы сладким: в длинный ряд выстроились бутылки с лимонадом, между ними - тарелочки с конфетами, пирожными; фруктов тогда не было. Нас пригласили к столу, и мы с удовольствием освежились шипучим лимонадом и принялись за сладкое. Потом снова танцевали до рассвета. На Урале в конце июня рассвет наступает очень рано, ночи почти не бывает. Мы разошлись по домам, чтобы немного поспать. В десять часов утра желающие, а их набралось немало, снова собрались в школе, собрали остатки закусок, хлеба, лимонада и конфет, и отправились на лодочную станцию. Там взяли несколько лодок и дружной флотилией направились к дому отдыха "Сокол". По дороге хором пели "Школьный вальс" и другие песни.
   Целый день мы отдыхали в лесу, на лужайке возле пруда. Играли в волейбол, купались, загорали, пели под гитару разные песни. К вечеру, отдохнувшие и одновременно приятно уставшие, мы с песнями вернулись в город, сдали лодки, и всё так же с песнями разошлись по домам. Прощай, школа! Прощайте наши учителя, которым мы доставили столько хлопот! Прощайте, школьные друзья! С кем-то мы ещё увидимся, а с кем-то - нет. Мы выходим в новую, самостоятельную жизнь. Как-то она у нас сложится. Но пока мы полны радужных надежд и уверены в нашем светлом будущем
   ***
  
   ЧАСТЬ II
  
   Я ВСТУПАЮ
   ВО ВЗРОСЛУЮ
   ЖИЗНЬ
   Глава 1
   Работа на заводе
  
   Отдохнув после утомительных экзаменов в школе, я отдалась полному отдыху, и в течение месяца купалась, загорала, играла в волейбол, каталась на лодке, бегала в парк на танцы, ходила в кино - в общем развлекалась и отдыхала "на все сто". В конце июля мы вдвоём: я и Нина Иванова поехали в Свердловск поступать в Уральский политехнический институт на энергетический факультет. Конкурс был очень высокий: двадцать четыре балла из двадцати пяти. Мне не хватило одного балла, и я не прошла по конкурсу. У Нины не хватило двух баллов, но её зачислили, так как у неё был второй спортивный разряд по лыжам. Я не стала огорчаться, в Армию мне не идти и спешить некуда. Я решила, по примеру других девочек, пойти работать и через два года поступить в институт вне конкурса.

***

   Устроиться на работу оказалось совсем не просто. Два месяца я потратила впустую и, наконец, написала письмо Н.С. Хрущёву (это была его идея - отрабатывать два года после школы) о своих затруднениях. Ответ пришёл быстро, не мне, конечно, а в горком партии. Утром, часов в десять, к нашему крыльцу подкатил газик, из него вышел мужчина и, постучав, вошёл в дом. Представился секретарём горкома партии и сказал мне, что мы поедем устраиваться на работу. Работу мы нашли в том же цехе, где работала моя сестра Люба. Она работала на закатке горловин для фляг, а меня определили траспортировщицей, то есть я должна была снимать детали фляг с транспортёра и относить их в определённые места.
   Иногда их скапливалось так много, что приходилось выключать транспортёр и бегать бегом, таская сразу по четыре корпуса от фляги. К концу дня руки просто отваливались от усталости. Работали четыре дня по восемь часов, затем - выходной. Работа была в три смены.

***

Испытание

   Однажды я шла на работу в ночную смену. Ходили мы вдоль железной дороги и нужно было переходить через переезд. Он был перекрыт: со стороны станции шёл товарный состав. У переезда скопилось много людей. Вдруг мы увидели в свете прожектора фигурку человека, идущего навстречу поезду. Тепловоз свистел, но человек упрямо шёл вперёд. Публика на переезде волновалась.
   И тут я сорвалась с места и буквально понеслась туда, навстречу поезду. Я никогда не бегала так быстро. По обе стороны - откосы, занесённые глубоким снегом. Я догнала её - это была старая женщина, схватила её и хотела стащить с путей, но она упиралась не по возрасту сильно, а поезд ослеплял меня и свистел непрерывно. Я не могу понять, почему я - молодая, сильная девушка не могла стащить немощную старуху, я ведь могла просто столкнуть её в снег, на это не надо много сил, но она как-будто приросла к земле.
   Поезд был совсем близко, всё решали секунды. И тогда я взмолилась к Божьей Матери:
   "Божья Матерь, помоги мне!" И тут же старуха стала легче пуха, и мы обе покатились под откос, а поезд промчался мимо. К нам уже спешили люди, они помогли мне вытащить старушку, спросили, чья я. Я им ответила и попросила их проводить старушку домой. Как ни в чём ни бывало я пошла дальше, на работу.
   И я не считала, что совершила что-то важное, я чувствовала себя как бы отстранённой от всего этого. И когда старушка повторила попытку самоубийства, и на этот раз успешно, я не испытала ни сожаления, ни разочарования. Я уже тогда принимала всё происходящее как непреложную и бесконечную цепь событий, имеющих место быть. Я не была привязана к своему поступку, меня это не касалось: я сделала своё дело, а она - своё. Её жизнь была невыносимой, и она ВЫБРАЛА - умереть. Это был её выбор, и она имела на него право.
   А для меня это было испытание, и я его выдержала. Это была ситуация, в которой человек делает выбор, проявляя своё истинное Я, тем самым проявляя свои лучшие качества, своё Единство с Богом. В моей жизни было много случаев, когда я чувствовала, что мною Кто-то управляет, ведёт меня, поправляет, не даёт сбиться с Пути.

***

   Постепенно я втянулась в работу, у меня появились новые подруги, но я не теряла связи и со своими школьными подругами. Мальчишек всех забрали в Армию, и нам без них было скучновато. Но мы по выходным бегали на танцы, ходили в кино, катались на лыжах, коньках. И, как всегда, я много читала, это было моим любимым занятием.
   Так прошла зима, к весне я сшила пальто из мягкой серо-голубой ткани и такой же берет, купила красивые ботинки. Волосы я постригла, и они красиво вились вокруг лица и шеи. В новом наряде я была просто неотразима. Помню, я возвращалась откуда-то домой, и мне встретились две девочки. Они остановились и в один голос восхищённо произнесли: "Какая красивая девушка!". Помню, что мне это очень польстило.

***

   Правительство нашего города собрало всех выпускников школ, и на этом собрании нас спрашивали, довольны ли мы своей работой, и какие у нас есть пожелания. Я была очень не довольна своей работой и, конечно, у меня были вполне определённые пожелания. Я высказала своё недовольство работой в качестве грузчика плюс транспортёра и предложила создать молодёжный цех по производству какого-нибудь ширпотреба, а одновременно с созданием цеха организовать курсы по подготовке профессиональных токарей, фрезеровщиков и других профессий. Меня все поддержали. Затем выступил представитель правительства города и сказал, что они об этом уже думали, и руководство завода уже приступило к переоборудованию одного из старых цехов под молодёжный цех по производству сепараторов. Через две недели открываются курсы по подготовке необходимых специалистов. Желающие могут записаться прямо сейчас. Пока дошла моя очередь, остались только места для фрезеровщиков, но мне было всё равно, ведь через год я собиралась поступить в институт.

***

   Через две недели я перевелась в сепараторный цех, и вместе с другими пошла учиться на курсы. В отличие от прежней работы, это был совсем другой мир: мои ровесники, выпускники школ города, почти все - знакомые лица, совсем другая атмосфера, мы все скоро передружились, и уже сейчас представляли собой коллектив будущего цеха. Учиться было интересно, преподаватели знали своё дело досконально и передавали нам свои знания щедро и с любовью. Я хорошо разбиралась в чертежах, и мне учёба не составляла труда. У меня появились новые подруги, и мы весело проводили свободное время. Через месяц у нас началась производственная практика в инструментальном цехе, и я училась фрезеровать детали на сложном станке. Нас учили старые рабочие, имеющие большой профессиональный опыт. После практики мы сдавали экзамен, все сдали успешно и получили удостоверения третьего разряда.

***

   После экзамена мы сразу начали работать в новом, приготовленном для нас, сепараторном цехе. Станки здесь были простенькие, и обрабатываемые детали тоже были не мудрёные. Как известно, сепаратор - вещь несложная, так и наша работа была простой, но нам было интересно и весело работать вместе. Мы часто меняли операции и переходили с одного станка на другой, так работа не казалась однообразной. У нас, кроме перерыва на обед, было ещё два небольших перерыва на физзарядку. Цех был длинный, с широким проходом, мы выстраивались в два ряда и под музыку, в течение десяти минут занимались чем-то вроде аэробики. Это нам очень нравилось, мы чувствовали себя на работе, как дома. С работы возвращались с песнями, большой компанией, шумной и весёлой.

***

   В конце августа нас отправили на уборочные работы в соседний колхоз, помогать нашим сельским братьям, так сказать, укреплять союз серпа и молота. И мы, действительно, буквально делали это: мы серпами жали спелую озимую пшеницу, вязали снопы и складывали их в копны. Потом молотили, закидывая снопы в молотилку, потом веяли, покрываясь пылью с ног до головы. Провеянное зерно насыпали в мешки, крепко завязывали, а мужчины грузили их на машины и увозили в хранилище. Потом убирали картофель, морковь, свеклу и капусту. И, конечно, каждый день - танцы в деревенском клубе. А в субботу - баня; ломали ветки берёзы на веники и парились до изнеможения, плескались холодной водой, дурачились, хохотали до тех пор, пока хозяйка не звала нас пить чай со зверобоем и малиновым вареньем. Спали на сеновале вповалку, укрывшись тёплыми одеялами. Мы так поздоровели и посвежели на колхозной работе и пище, что дома нас едва узнали. И мы там ещё больше сдружились.

***

   Зима прошла в работе, коллективных походах в кино, театр, на каток, в лыжных прогулках, а в Новогодние праздники мы устраивали катания с таких крутых ледяных горок, что дух захватывало. Как всегда, я много читала, мне полюбилось ходить в читальный зал при библиотеке Дворца культуры, особая атмосфера и тишина которого располагали к размышлениям над происходящими событиями, явлениями и смыслом жизни. Так прошла зима, наступила весна, уборка территории возле дома, непременные субботники в цехе: мыли окна, прибирали территорию, прилегающую к нашему цеху, высаживали кустарники - всё это с песнями, шутками, весело, без всякого принуждения. Наступило лето, и мы с подружкой стали думать, куда нам поступать учиться. В Свердловск мне не хотелось, мне хотелось провести пять лет учёбы в городе с красивой природой, где много воды и поближе к центру, к Москве. Я посмотрела по карте и выбрала город Горький, политехнический институт, радиотехнический факультет.

***

   Глава 2
   Институт
  
   На этот раз я не взяла с собой никаких учебников, вполне уверенная, что уж на тройки-то сдам, и ехала со спокойным сердцем. Приехали мы в Горький ранним, солнечным утром, на трамвае доехали до института, он был ещё закрыт, и мы устроились на одной из скамеек, которые гостеприимно выстроились в линеечку на набережной, вдоль крутого, густо заросшего вековыми деревьями откоса, спускавшегося к великой русской реке Волге. По реке проплывали большие пассажирские пароходы и гружёные баржи. С реки доносились призывные гудки пароходов, вызывающие необъяснимую лёгкую тревогу по неизвестным расставаниям и встречам. Вдоль набережной разноцветной лентой убегали вдаль радующие глаза прекрасные цветы. Я сразу и бесповоротно влюбилась в этот красивый старинный город. Я уже вообразила себе, как гуляю по старому Кремлю, по зелёным холмам, на которых стоит этот прекрасный город, и которые окружают его со всех сторон. Заранее скажу, что всё это осуществилось самым замечательным образом, ведь действительность часто превышает самые радужные ожидания.
   Наконец, двери института гостеприимно распахнулись, и будущие абитуриенты устремились в приёмную комиссию. Мы с подругой быстро сдали свои документы, получили направление в общежитие и в санпропускник. Наскоро позавтракав в кафе, мы отправились в санпропускник, а затем в общежитие. Нам выдали бельё, мы застелили постели и, наконец, смогли как следует отдохнуть.

***

   Приближалось время вступительных экзаменов, а мы вместо того, чтобы хоть немного готовиться к ним, всё-таки за два года кое-что забылось, вовсю развлекались. Но я ещё дома перелистала учебники и убедилась, что готова сдать экзамены не плохо. Моя подруга была подготовлена значительно хуже меня и не особенно надеялась на успех, она, скорее всего, приехала со мной за компанию, чтобы мне не было скучно. К нам быстро "приклеились" два друга-морячка, и мы весело проводили время: обследовали весь город, катались на прогулочных теплоходах, на лодке, ходили в кино, а вечером - в парк, на танцы, и отчаянно качались на качелях. Наверное, никто из абитуриентов не вёл себя так легкомысленно, как мы.

***

   Наконец, наступил первый экзамен - сочинение. Было три темы по произведениям русских классиков, и одна свободная тема: "Люби книгу - источник знаний". Для меня, прочитавшей уйму самых разных книг, и помнившей наизусть массу важных изречений великих писателей, эта тема была просто подарком. Мы все выбрали эту тему. Моя подруга сказала, что сама справится с заданием, а вот нашим друзьям я написала подробные планы - тезисы, причём разного содержания. Они сидели прямо за нами, и я без труда передала им шпаргалки. После этого я с превеликим удовольствием приступила к своему сочинению, я писала с упоением, пересыпая свои мысли изречениями великих писателей. Мне самой сочинение очень понравилось, но я не успела проверить его, как следует, время уже истекло. Я, наверное, опять пропустила в спешке букву или запятую, так как получила я за сочинение "хорошо", как всегда. Подруга и наши друзья получили "удовлетворительно".

***

   Вторым был - математика устно. Тут я никому помочь не могла. Пару дней перед экзаменом мы, что называется "галопом по Европе", пробежали основные теоремы и типовые задачи. В результате, я получила "хорошо", мальчишки - "удовлетворительно", а моя подружка - "неуд". На другой день она уехала. Следующим экзаменом была математика письменно. Тут были варианты, и мы сели на один вариант. Я решила всё очень быстро, вот только в последнем примере у меня в конце никак не извлекался квадратный корень, и я в конце концов, так и оставила, ведь мне надо было написать ещё два черновика для мальчишек. Мальчишки получили за эту работу "хорошо", а я - "удовлетворительно", видимо решили, что я списала у одного из них. Но я не огорчилась, ведь главное было сдать.

***

   Следующим экзаменом была физика устно. С физикой я всегда "дружила", но неплохо было освежить кое-что в памяти, и мы с ребятами в темпе всё просмотрели. Я сдала физику на "отлично", ребята - на "удовлетворительно". Последним экзаменом был иностранный язык. Тут уж я при всём моём желании не могла им помочь. Я просто посоветовала им два дня позаниматься с кем-нибудь из молодых ребят, у кого в аттестате "отлично" по немецкому языку. Они так и сделали. И сдали на "удовлетворительно". А для меня сдавать французский было легче, чем русский. Экзаменовала меня настоящая старая француженка и была приятно удивлена тем, что я разговаривала с ней только на французском языке; конечно, моё произношение было варварским, но она меня прекрасно понимала, и я её тоже. Она даже записала данные о моей злопамятной учительнице, школе и городе, где я училась. Мы с ней ещё немного побеседовали, она поставила мне "отлично", и мы расстались совсем ненадолго.

***

   Итак, я стала студенткой Горьковского Политехнического Института им. А.А.Жданова. И в доказательство этого события получила студенческий билет. Шёл 1959-й год.
   Счастливая, я приехала домой, мама от радости даже прослезилась. Все родственники и друзья поздравляли меня. Когда я пришла на работу, все тоже радостно поздравляли меня, а я заметила много новеньких выпускников школ, работавших на станках тех, кто ушёл учиться дальше. Я тоже не стала задерживаться на работе, уволилась в связи с уходом на учёбу. Моя подруга поступила в техникум, мы с ней радостно встретились и поздравили друг друга. Последние дни я провела в кругу своих близких, и с тревогой и радостью в сердце уехала в самостоятельную жизнь.

***

   Я никогда не забуду свою первую лекцию. Это была лекция по физике, и читал её профессор Стародубский. Я на эту лекцию опоздала, совсем немного, на минутку. Лекция ещё не началась, но все уже сидели, когда я, робко постучав в дверь, вошла и остановилась под пристальным взором сотни пар молодых глаз; сказала довольно приветливо и звучно: "Здравствуйте!", - и услышала в ответ: "Здравствуйте!" и приглашение профессора: "Садитесь, пожалуйста". Я села на первое попавшееся место, и лекция началась. Но я совсем не помню, о чём она была. Зато я хорошо помню, как я была одета. На мне было новое тёмно-синее платье с молнией на тонкой талии, с сильно расклешённой юбкой, с белым воротничком и такими же манжетами на облегающих руки, чуть ниже локтя, рукавах; узкий белый пояс подчёркивал тонкую талию. Роскошные, золотистые, вьющиеся волосы небрежно раскинулись по плечам. После лекции меня окружили мальчишки и наперебой спрашивали: "А Людмила Гурченко не твоя сестра, вы так похожи?", - на что я отвечала: "Нет, я сама по себе", - и в ответ услышала: "Всё равно хорошенькая".

***

   В общежитии все девчонки оказались подходящими, как будто нас специально подобрали. Мы сразу же сдружились, нам было так тепло и весело вместе, тем более, что мы все впервые надолго уехали из дома и скучали по родным. Вскоре нас отправили "на картошку", и целый месяц мы всей группой дружно убирали картофель, шуткам и смеху не было конца. Из всей группы нас было только шесть девочек, но нас хватало, чтобы "завести" всю группу. Мы бросали в ребят картошкой, они какое-то время не обращали на нас внимания, а потом ополчались на нас все вместе, и на нас сыпался картофельный шквал такой силы, что мы в шутку падали на землю. Наигравшись, мы снова принимались за работу. Жили мы по квартирам у колхозников, мы - девочки - жили все вместе. Утром хозяйка кормила нас горячей картошкой, сваренной в чугунке, в русской печке, мягким чёрным хлебом и парным молоком.

***

   Прямо сейчас, когда я пишу эти строки, происходит частичное Солнечное затмение, и мы с сыном Антоном наблюдаем его через фильтр на даче в Подмосковье. Часы показывают 11часов 45минут по московскому времени. Сегодня 4 января 2011года. Антон сфотографировал это нечастое природное явление. Солнечное затмение ещё продолжается, но уже приближается к концу, свет Солнца становится всё ярче и ярче. Был момент, когда Солнце светило так слабо, что было ощущение сказочности, как будто мы находимся на другой планете с маленьким Солнцем. Теперь, когда Солнечный диск снова стал круглым, я продолжаю своё повествование.

***

   В обед нас кормили в летней столовой. Обычно на обед давали щи с хорошим куском мяса, макароны по-флотски и сладкий чай. После обеда отдыхали и снова шли в поле, работали до вечера, устраивали перерыв и грелись на солнышке, сняв тёплую одежду; прыгали в копнах сена, залезали на высокие стога и скатывались с них, как с горки, за что нас немало ругали. В общем, перемежали работу с отдыхом. Вечером ужинали тушёной картошкой с мясом и молоком. Немного отдохнув, шли в клуб на танцы; девчонок было мало, и нас выручали местные девушки. Часто по вечерам жгли костры, пели студенческие песни, пекли в горячей золе картошку и с удовольствием ели. Потом под магнитофон танцевали вокруг костра. Уже поздней ночью возвращались по домам. Утром вставали в семь часов, завтракали и полусонные шли на работу.

***

Зимняя зарисовка

   Я опять вынуждена уйти из прошлого в настоящее. Я приготовила обед и пошла прогуляться по зимнему лесу. И зимний лес очаровал меня своей красотой. Я шла по лесной дороге, белоснежной, как новогодняя скатерть на праздничном столе. Пушистый снег по обочинам дороги сиял девственной чистотой и сверкал разноцветной россыпью алмазов, брошенных щедрой рукой Деда Мороза, а Солнце после затмения светило так ярко, что его лучи слепили глаза. Стоял лёгкий морозец, снег скрипел под ногами, и я с наслаждением вдыхала чистый, свежий воздух, насыщая кровь живительным кислородом. Впереди меня ветви деревьев смыкались под тяжестью снега и образовали длинную белую анфиладу Сияющего Зимнего Дворца. По обе стороны анфилады открывались сияющие белоснежные комнатки-полянки, покрытые пушистым, нетронутым, снежным ковром. Мне очень хотелось зайти в гости к Снегурочке, но жаль было испортить пушистые ковры своими следами. Солнце спряталось за набежавшую тучку, но зимний лес не потерял своего очарования. Он наполнил меня радостью и счастьем, здоровьем и желанием жить ещё долго-долго. Я возвращаюсь домой по белоснежной дороге, я пью мартовский, самый вкусный воздух, пронизанный весенними, солнечными лучами, и закусываю пушистым пирожным, на белоснежном бисквите которого мириадами сверкают разноцветные алмазные искры. Возле дома я сорвала сияющую на солнце тающую сосульку и пососала её, как в детстве. И не чудо ли? Она оказалась сладкой! Теперь можно снова вернуться к прошлому.

***

Колхозная идиллия

   Колхозные работы продолжались целый месяц. У нас появились кавалеры, но это были кавалеры на время колхозных работ. Моего кавалера звали Валера, это был бывший моряк (но не из абитуриентов, они поступили на другой факультет), суровый на вид, красивый, высокий, с карими глазами и чёрными, доходящими до переносья, бровями. Он за мной сильно ухаживал, на танцах ко мне никого не подпускал, на работе в поле всегда подкидывал мне пустые корзинки, чтобы я не бегала за ними. Однажды он надорвал себе спину, таская один полные корзины с картошкой и опрокидывая их в кузов машины. Мне как его пассии пришлось его лечить. Вечером, после ужина, я пришла к ребятам на квартиру, попросила у хозяйки горчичного порошка, добавила в него немного муки и сделала кашицу. Хозяйка дала мне тряпку, я намазала её приготовленной кашицей и приложила к спине моего сурового кавалера. Сверху обмотала его полотенцем и приказала не убирать компресса, как бы больно не было. Если б вы видели, как благодарно он на меня смотрел, я улыбнулась ему, и он вообще расцвёл. Он ещё не знал, что его ожидает ночью, поэтому я обнадёжила его самой очаровательной улыбкой, пожелав спокойной ночи.
   Утром он вышел на работу, но я видела, что со спиной что-то не в порядке, подошла к нему, подняла свитер и рубашку, хотя он и сопротивлялся, и ужаснулась: вся спина была малиново-красной. Я сбегала домой, взяла мазь от ожогов, намазала ему спину, аккуратно опустила и заправила рубашку и свитер. Он стоял не шелохнувшись. Я сказала ему: "Ну, что стоишь, иди работай", - а он, широко улыбнувшись, ответил: "Я бы весь день стоял, а ты бы своими пальчиками смазывала мне спину". "Ишь ты, какой хитрый, а кто за нас будет работать?", - усмехнулась я, схватила пустую корзинку и побежала собирать картошку. Постепенно меня стало раздражать его назойливое внимание и притязания на меня, как на свою собственность. Как-то на танцах, когда он вознамерился ангажировать меня на весь вечер, я возмутилась и сказала ему: "Не надо меня пасти на короткой верёвочке, я хочу свободно пастись на всех зелёных лугах и срывать любую травку, какая мне понравится".
   И на первый же белый танец пригласила его соперника Лёшку, тоже бывшего моряка, весёлого и неистощимого на анекдоты балагура. Валера, нахмурившись, ушёл из клуба. В дальнейшем, он изредка приглашал меня, но отношения между нами оставались натянутыми. А я теперь могла танцевать и веселиться со всеми подряд, ведь всем мальчишкам хотелось потанцевать со мной, а танцевала я легко и красиво.

***

   Наконец, работа в колхозе закончилась, нам даже заплатили сколько-то денег и, вернувшись в общежитие, мы закатили грандиозный банкет. Через пару дней начались занятия в институте. Мы превратились в аккуратненьких первокурсниц и прилежно посещали лекции и практические занятия. Выходные дни мы пристрастились посвящать театрам, выставкам в картинной галерее, походам в кино и просто прогулкам по городу, особенно, по набережной Волги. На танцах в общежитии произошли перемены в кавалерах: старшекурсники оттеснили наших "колхозников" и буквально набросились на свеженьких девочек. Нам, конечно, льстило их внимание, но, поразмыслив, мы поняли, что они подыскивают себе спутниц по жизни, но мы замуж не собирались. Жизнь только приоткрыла нам свои радости, и нам нужна была свобода, чтобы черпать их обеими ладонями.

***

Кусочек золотой осени

   Наступил октябрь, время золотой осени. Город Горький (теперь Нижний Новгород) красив и приятен для прогулок в любое время года, но Золотая осень особенно хороша: многочисленные зелёные холмы покрыты изысканными коврами, сотканными искусными мастерицами Природы; яркие клёны пламенеют тут и там, золотистые берёзки дополняют пейзаж до совершенства, и всё это бесконечно радует глаз своей неповторимой Красотой. Ко мне из Лысьвы (города, где я родилась и выросла) приехала моя школьная подруга Рита, мы с ней отпраздновали встречу в нашем любимом кафе "Театральное", немного выпили сухого вина и отправились гулять по набережной Волги. Призывно гудели пароходы, мы спустились по откосу ниже и шли по неширокой дорожке, по краям которой высились горы разноцветных листьев. Нам так захотелось в них поваляться, что мы не удержались, и со всей непосредственностью молодости стали резвиться в них, как дети. Прохожие останавливались и, глядя на наше веселье, смеялись вместе с нами.
   В это время по всему городу, на улицах продавали виноград всех сортов, и возле нашего общежития тоже. Мы наедались им до следующего урожая, так же как и арбузами. Моя подруга, насмешив всех своими анекдотами (она неподражаемо их рассказывала), уехала домой, и мы серьёзно принялись за учёбу.

***

   На занятиях французского языка я встретилась со старой француженкой, она сказала, что ей приятно меня видеть, я ответила ей взаимностью. Она предложила мне посещать кружок французского языка, я обещала подумать, но на этом наше общение, кроме сдачи "тысяч", и прекратилось. Мне очень нравились высшая математика и начертательная геометрия. Особенно вторая. Я вместо конфет перерешала все задачи в сборнике задач и экзамен сдала досрочно на отлично. Преподавательница, принимающая экзамен, была просто поражена скоростью, с какой я решала задачи, причём я решала их в уме, рисуя пальцем в воздухе все линии, плоскости и сечения. Именно она разнесла по институту весть о моих необыкновенных способностях. И совершенно напрасно. К сожалению, она не имела никакого представления о моей лени, способной убить и не такие способности. Первую в своей жизни сессию я сдала на повышенную стипендию. Я одна со всего потока. Кроме меня начертательную геометрию никто не сдал на отлично. Но это была первая и последняя, такая удачная сессия.

***

   Больше ни одного экзамена я не сдала на отлично, хотя и могла бы. Кроме лени, мне ещё и "не везло". "Сглазила" меня преподавательница начерталки. Во многих сложных специальных предметах я прекрасно разбиралась, консультировала многих однокурсников; они получали "отлично", а я "хорошо". Мои друзья просто недоумевали. На экзаменах я почти не отвечала на билет, мы с преподавателем беседовали на интересующие нас специальные темы, он задавал мне всё более и более сложные, но интересные вопросы, я вслух размышляла, находила ответы, иногда ошибалась, но тут же находила правильный ответ, он довольно ухмылялся и задавал ещё более каверзный вопрос, но я, покрутив его так и сяк, в конце концов находила правильный ответ. Он брал мою зачётку, говорил: "Приятно было побеседовать с вами, хорошо, очень хорошо", - и ставил в зачётку "хорошо".

***

   Но вернёмся к концу первой сессии. После экзаменов я уехала домой, на каникулы. Вскоре состоялся вечер встречи выпускников школы, я ждала его с нетерпением. Хотелось выглядеть красивой, интересной. Полгода учёбы в большом, культурном городе, общение с интересными, образованными людьми, посещение театров, художественных выставок и замечательной картинной галереи не прошли даром. Я сильно изменилась внешне и внутренне. На вечер встречи я надела новое красивое платье: без рукавов, с открытым воротом, впервые воспользовалась лёгким макияжем, ну, а волосы не требовали никаких забот. Мы пришли в школу с моей сестрой Милей и подругой Ритой. Очень радостно было встретиться с учителями и ещё более радостно - с одноклассниками. Учителя в голос восклицали: "Тася-то какая красивая стала, просто не узнать!", а одноклассники удивлялись: "Таська, ты ли это!?". Прошла торжественная часть, кое-кто из более ранних выпусков рассказывали о своей работе, о разных интересных случаях из их жизни. Потом, как всегда, начались танцы, мы потанцевали, но больше - говорили, делились новостями, знакомствами, впечатлениями.

***

Мой принц

   Мы уже собрались домой, и тут появился ОН и промолвил: "Вот тебя-то я и хотел увидеть", - взял меня за руку и увлёк танцевать. Мы ушли в конец зала и там танцевали в стороне от любопытных глаз.
   Со мной случилось что-то странное: я как будто очутилась в другом измерении, мои внешние чувства и ощущения исчезли; я ощущала только Божественное Блаженство, полное слияние родственных душ, это было бесконечно прекрасно, бесплотно. Когда я очнулась, мы продолжали медленно танцевать, хотя музыка уже умолкла. ОН был в таком же состоянии, как и я. Мы оба всё ещё ощущали общее тепло наших сердец. Ко мне подошла моя сестра и позвала меня домой. Божественное Свидание закончилось. Больше мы не встречались. И больше я ничего подобного не испытала ни с кем из людей за всю жизнь. С тех пор я долго скиталась по жизни в поисках своего принца, часто обманываясь или, наоборот, проходя мимо, я искала Любовь, и никакая подмена не могла её заменить. Мне суждено было одиночество среди людей, искренне любящих меня, но любящих земной любовью. Уже через много-много лет я всё-таки нашла своего Божественного Принца, и с этих пор ОН всегда со мной, и я не страдаю от одиночества, даже находясь в видимом одиночестве.

***

   Каникулы закончились, я вернулась в общежитие, и жизнь вошла в свою колею. Живя среди молодых, весёлых, жизнерадостных людей, невозможно долго предаваться грусти, и я вскоре полностью окунулась в беззаботную студенческую жизнь. Я уже не столь аккуратно посещала лекции и практические занятия, а первую пару практически просыпала всегда, я любила утром поспать подольше или просто понежиться в постели.
   Стояла прекрасная зимняя погода, солнышко уже заметно пригревало, день становился длиннее, и все выходные дни мы проводили на лыжной базе, бродя по лесу и катаясь с гор. С удовольствием бегали по хорошо укатанной лыжне. А свободные вечера любили проводить на катке. Мы не пропустили ни одного спектакля в драмтеатре и ни одной оперы и балета - в театре Оперы и балета. А танцы в общежитии! Как могли мы их пропустить! А стихийные диспуты о прочитанных книгах, о встречах с молодыми поэтами, которые возникали на наших скромных, но весёлых вечеринках! Разве можно забыть об этом? Жизнь в общежитии - это настоящий университет культуры; ничто, сколько ни будь стоящее, не проходило мимо нас. А в Художественной Галерее мы были постоянными посетителями. Меня невозможно было оторвать от стендов с картинами Н.Рериха. От них веяло космосом, неземной жизнью. Они были совершенны и Божественны. Они манили меня на горные вершины, в Мир Горний, прекрасный, вечный, и я готова была улететь туда, где меня ждал ОН.

***

   Но будничные институтские дела быстро опускали меня с Небес на грешную Землю. Я безнаказанно пропускала лекции, но лабораторные работы посещала аккуратно, стараясь не накапливать их, да мне и нравилось их проводить. Я вообще люблю познавать всё в движении, динамике, развитии, и для меня высидеть два академических часа без движения очень трудно. И всё-таки иногда приходилось вставать рано, если лекции по спецпредметам приходились на утро; мне не хотелось их пропускать, потому что они были интересными и нужными для будущей работы и сдачи экзаменов. Требовали внимания и курсовые работы, но по "термеху" и "сопромату" мы пользовались "сдироскопом", в будущем они нам не пригодятся. Вообще, на первых курсах учиться не интересно, и мы большую часть времени посвящали развлечениям и культурному отдыху. Мы регулярно покупали журнал "Иностранная литература", прочитывали его от корки до корки, обсуждали и дискутировали до поздней ночи. В конце журнала обычно печатали кого-нибудь из диссидентов.

***

Весенние дурачества

   Приближалась весна - время "подчищать хвосты". Всеми правдами и неправдами мы ухитрялись сдать положенное количество "тысяч" по иностранному языку, по тем предметам, которые мы не посещали, и к началу экзаменов у нас все было о'кэй. Мы счастливо совмещали дни подготовки к экзаменам с принятием солнечных ванн на зеленеющих холмах, купанием в холодной воде и разными дурачествами. На экзамены приходили загорелыми, отдохнувшими, с румянцем на щеках. Мы резко отличались от тех, кто усиленно занимался в помещении: они были бледными и с синяками под глазами. Экзаменаторы тоже отмечали это различие, и оценки, полученные на экзаменах, говорили сами за себя. Однажды нам в голову пришла дурацкая мысль: всем купить одинаковую форму. Тельняшку, синие спортивные брюки, кеды и красный галстук вместо косынки. И вот однажды мы, одетые в одинаковые, необычные костюмы, с рюкзаками за плечами, отправились в поход во время сессии. За нами увязались и наши мальчишки, тоже в тельняшках и самых несуразных платках.
   Люди смотрели на нас с улыбкой, понимая наше намерение позабавить публику и повеселиться самим. И, конечно, веселились больше всего мы сами, глядя друг на друга. На трамвае мы доехали до конца города и пешком направились в ближайший лес. Перешли маленькую речушку и оказались на чудесной круглой зелёной полянке, тут и там пестревшей первыми весенними цветами. Лучшего места и искать не надо. День был жаркий, мы разделись до купальников, стали собирать хворост и складывать его на берегу речушки.
   Собирая хворост, я наткнулась на крошечную полянку, сплошь усыпанную цветами. Я очень люблю украшать себя цветами, и грех было не воспользоваться такой возможностью. Я срывала цветы и подсовывала их под все возможные места купальника, сплела венок на голову, гирлянду на шею. Из молодых зелёных веточек я сплела браслеты на руки и ноги. В таком импозантном виде я появилась перед ошеломлённой публикой, сидевшей у горящего костра. Я решила до конца сыграть свою роль лесной девы и стала танцевать вокруг костра, подражая изящной дочери царя лесов. Публика разразилась восторженными воплями, криками и бурными аплодисментами.
   Девчонки все вскочили со своих мест и побежали в лес украшать себя цветами, а я в это время успела сплести из молодых веточек венки для всех мальчишек и надеть им на головы. Они успели уже достать все наши припасы, разложить их на зелёных, ещё маленьких, лопушках; поджарили на ветках кусочки колбасы и хлеба, и когда наши нимфы вышли из леса, их ожидал обед из изысканных блюд. Больше всего их удивили мальчики в венках и, конечно, тарелки из зелёных лопушков. После обеда мы долго танцевали вокруг костра, а потом растянулись на одеялах погреться на солнышке и немного вздремнуть.

***

   К вечеру мы возвращались отдохнувшие, и остальные дни полностью посвящали подготовке к предстоящему экзамену. Эта сессия прошла благополучно, мы успели основательно загореть и накупаться, наша туристическая группа после сессии выглядела здоровой и отдохнувшей, как после поездки на Канарские острова. Правда, нам иногда приходилось заниматься ночью перед экзаменом, и тогда мы принимали фосфрен - средство, повышающее умственную деятельность, но к нему мы прибегали редко. Эту сессию я сдала на четвёрки и одну тройку, это было ещё хорошо, если учесть наше "прилежание". Зато мы не измучились и чувствовали себя прекрасно. Стипендию с тройками давали такую же, как и без них.

***

И в дождь и в холод

   После окончания сессии, мы задержались на несколько дней, надеясь совершить два коротких похода в окрестности города, где мы ещё не были. Вышли мы вечером, собрав необходимые вещи и продовольствие, на трамвае доехали до конца города, а дальше шли пешком, пока не стало темнеть. Выбрали полянку среди леса, у подножия невысокого холма, в основании которого протекал небольшой ручеёк. Начал накрапывать дождик, мы поспешили набрать побольше хвороста, благо, что его здесь было в изобилии. Дождь усилился, мы все промокли, но нам удалось разжечь костёр под дождём: мы предусмотрительно захватили с собой кружочки сухого горючего. В свете костра мы набрали ещё солидный запас хвороста; костёр вовсю горел, дождь прекратился, мы развесили вокруг костра мокрую одежду. Подвесили над костром чайник с водой из ручейка, и когда он вскипел, передвинули костёр вместе с углями, а на старом месте соорудили шалаш и накрыли его суконным общежитским одеялом. Пол застелили хвойными ветками и одеялом. Пока мы сооружали шалаш, наша одежда высохла, мы оделись, сели вокруг костра и напились чаю с бутербродами. Жаль, что у нас не было ничего покрепче, чтобы согреться и не схватить простуду. Мы побросали оставшийся хворост в костёр, а сами залезли в шалаш, легли на тёплое ложе, укрылись одеялом и, согреваемые теплом от догорающего костра, крепко заснули.
   Мы проснулись от дикого грохота над нашими головами, ну, думаем, наступил конец света. Ветвистые молнии ослепляли глаза, дождь лил, как из ведра. Маленький ручеёк вышел из берегов и затопил наш вигвам. С холма тоже стекала вода и устремлялась прямо в наш плавающий в воде ковчег. Сверху тоже стекали ручейки прямо на наши бедные головы. Уже светало, гроза усиливалась. Новоявленные Робинзоны в женском обличье, мокрые и жалкие, думали, что предпринять в этой ситуации. Я предложила собрать все вещи и идти домой, иначе мы простудимся, а нам это ни к чему. Наши кеды стояли под дождём, холодные и полные воды. Дождь прекратился, на смену ему пришёл дикий холод. Стали гадать, кто первый решится надеть мокрые и холодные кеды и выйти из убежища. Поскольку предложение проветриться исходило от меня, я считала себя обязанной быть героем и увлечь всех за собой.
   Я вылила воду из одного кеда и храбро сунула туда ногу в мокром, но относительно тёплом носке. Ногу охватил пронзительный холод, но я, улыбаясь посиневшими губами, весело воскликнула: "Кеды-то совсем не холодные! В них даже теплее! Вылезайте, куропатки, не бойтесь!". Я быстро надела второй башмак, вылезла из шалаша, остальные гуськом выползли за мной, с омерзением выливая воду из кед и натягивая их на мокрые носки. Собрали мокрые одеяла, провизию, всё сложили в потяжелевшие рюкзаки и двинулись в обратный путь. Одежда на нас от мороза стала колом, и мы старались не прикасаться к ней кожей, но это трудно удавалось при быстрой ходьбе. На пути нам попался мутный ручей с тёплыми сточными водами, мы встали в него и с удовольствием отогревали замёрзшие ноги. Да, условия диктуют действия, и вылезать из теплой помойки нам не хотелось. Но пришлось, становилось всё холоднее, и надо было спешить, а тяжёлые рюкзаки с мокрыми одеялами оттягивали плечи. С трудом мы добрались до трамвайной остановки, залезли в холодный трамвай и, стараясь не прикасаться к замёрзшей одежде, доехали до общежития. Там мы сварили в чайнике суп из брикета, с жадностью съели его, напились горячего кофе, приклеили на дверь записку "Не будить!" и легли спать. Спали до самого вечера, встали, поели и опять завалились спать.

***

   Утром привели в порядок свои вещи, повесили просушивать одеяла, привели себя в порядок и отправились обедать в наше любимое кафе "Театральное". Там мы обедали только со стипендии, но в этот раз нам нужно было, как следует подкрепиться и согреться, тем более, что на улице значительно похолодало. Мы заказали свой любимый салат "Оливье", "циплята-табака", кофе со сливками и графинчик фирменного коньяка исключительно только "для согреву". Хороший обед в совокупности с рюмочкой хорошего коньяка сделали своё дело: нам стало тепло и весело. Мы ещё заказали мороженое с сиропом и чёрный кофе. Довольные и счастливые, не смотря на холодную погоду, мы отправились сначала погулять, а потом в кино. Приятно проведя время, мы вернулись в общежитие, собрали свои вещи, и на следующий день, сдав ключи вахтёрше, разъехались по домам.
   ***
   О своём приезде я никогда не предупреждала, я любила сюрпризы. Мама в это время занималась прополкой в огороде. Я незаметно пристраивалась недалеко от неё и тоже начинала пропалывать. Мы неудержимо приближались друг к другу, она замечала меня, восклицала: "Господи, Тасенька!". Мы крепко обнимались, целовались, шли домой умываться и завтракать. Дома все мне были рады, особенно, мама. Погода стояла чудесная, теплая, солнечная; я не могла нарадоваться родным местам, своим маленьким племянницам Олёнке и Иринке. Оленьке было уже шесть лет, а Ириночке - годик. Обе - красавицы, и обеих я любила бесконечно, нежно и сильно. В то время я как-то особенно сильно любила детей. Я временно устроилась работать воспитателем в детский сад, и там меня впервые стали называть по имени и отчеству: Таисия Степановна. Каждый ребёнок был для меня как редкостный цветок, и я обращалась с ними соответствующим образом: я любила их так же, как люблю цветы. И я буквально понимала тогда фразу: "Дети - цветы нашей жизни".

***

   Работа мне очень нравилась. Детский сад находился в зелёной части города, воздух буквально сам вливался в грудь, а от аромата цветов кружилась голова. Кушали детки на открытом воздухе, среди зелёных кустов и деревьев, и я, конечно, с ними. В хорошую погоду мы играли на травке или ходили на прогулки, я рассказывала им много всяких историй, часто придуманных мною прямо по ходу событий. Чувствуя мою любовь к ним, дети отвечали мне взаимностью и очень привязались ко мне. К сожалению, долго мне не пришлось с ними работать, у меня заболели почки, и меня положили в больницу. Через две недели меня выписали, но я была ещё очень слаба, и мне пришлось уволиться с работы. До конца каникул я восстанавливала здоровье. С тех пор почки временами доставляют мне много неприятностей. Но тогда я полностью поправилась и с радостью уехала навстречу новым приключениям, знакомствам и знаниям.

***

Гармония света и звука

   Мне нравилось возвращаться в институт до начала занятий, и вот почему: в конце августа Симфонический Оркестр Горьковской Филармонии возвращался с гастролей и давал концерты на летней сцене, расположенной на откосе набережной Волги. Стояли тихие, тёплые вечера. Всходила луна, и одновременно вступал оркестр. Это было настоящее чудо. Плыла Луна, отражаясь в воде, и вместе с ней над водой и откосом плыла чарующая музыка. Люди сидели, обнявшись, на скамейках, но больше - на траве откоса или просто прогуливались по набережной, наслаждаясь чудесной гармонией звука, лунного света и тишины. Эти вечера продолжались и в тёплые сентябрьские дни, и мы ходили туда наслаждаться волшебными звуками музыки, любоваться видом Волги в лунном свете и слушать тревожные гудки пароходов. Незабываемые, чудесные вечера!

***

   Но наступал новый учебный семестр, и мы, нарядные и радостные, входили в уже ставшие родными аудитории, обнимали своих друзей и подруг, делились впечатлениями, новостями и девичьими секретами. Нас опять отправили "на картошку", и наши каникулы продолжались ещё месяц. По окончании работ нам выплатили некоторую сумму денег, и мы в общежитии отметили это событие и начало нового семестра.
   Соскучившись по учёбе, мы первое время дружно посещали лекции и практические занятия. Выходные дни проводили на природе; пришла пора золотой осени, под ногами шуршали разноцветные листья, звонко журчали прозрачные ручейки; нагнувшись к самой воде, мы зачерпывали ладонями прохладную, чистую воду, с удовольствием пили её, плескали в лицо друг другу, и тогда шум и смех нарушали лесную тишину. Мы возвращались в общежитие румяные, весёлые и голодные, быстро мыли руки и бежали в столовую; любая еда казалась нам пищей богов, и мы съедали всё без остатка.

***

   Вечерами к нам часто приходили гости, мы пили чай, обсуждали литературные новости, которые переходили в бурные дискуссии и кончались спорами, где каждый был прав. Мы продолжали просматривать и прослушивать весь обновлённый репертуар театров, так что нам было о чем поразмышлять и поговорить. Часто мы посещали филармонию и художественные выставки, не пропускали мы и концертов заезжих эстрадных артистов. В общем, мы были в курсе литературных, театральных, эстрадных, музыкальных и художественных новинок. К нам в комнату иногда приходила девушка-актриса театральной студии. Она была само обаяние: прекрасная внешность, элегантность, стройная фигурка, изысканные манеры, тихий проникновенный голос и при этом - исключительная простота и безыскусность. А как замечательно она говорила, очаровательно жестикулируя своими прелестными ручками. Мы по сравнению с ней выглядели просто неотёсанной деревенщиной. Но она уходила, и постепенно мы снова начинали нравиться себе и друг другу.

***

   Наступила зима, утром не хотелось вставать, и я опять стала с чистой совестью пропускать первую пару лекций, зная, что готовиться к экзаменам будем группой, и у кого-нибудь обязательно будут хорошие лекции. Начались курсовые работы, зачёты, отчёты по лабораторным работам, контрольные по высшей математике; свободного времени совсем не оставалось. Но я любила это горячее время - от меня требовалась максимальная отдача, и я с головой погружалась в этот зачётный океан. Тут уж я не давала себе спуску, все умственные резервы шли в ход. К началу экзаменов я была чиста от "хвостов", как только что выпавший снег. Сессия прошла благополучно, и я с радостью поехала домой.
   Обычно, чтобы сэкономить деньги, я ездила в общем вагоне поезда. Это означало, что спать придётся на третьей полке, где от вентиляции очень холодно. Вечер я коротала на нижней полке за игрой в карты, пила чай с булочкой и до утра спала на голой верхней полке, укрывшись своим новым зимним пальто, купленным на летнюю стипендию. Это было моё первое новое зимнее пальто в жизни. Когда мне становилось очень холодно, я опускала створки вентилятора, тогда холодный воздух поступал вниз. Через некоторое время я опять просыпалась от холода и повторяла свой маневр. Когда мне начинали пенять за это, я спокойно предлагала поменяться местами, ведь вагон общий, а не плацкартный. Утром я слезала вниз, пила чай с сахаром, забирала свои пожитки и на ближайшей же остановке выходила, пожелав оставшимся счастливого пути. Я никогда не предупреждала о своём приезде, это должно было быть сюрпризом. Мама в это время топила печь, готовила завтрак. Я тихонько стучала в дверь и тоненьким голоском жалобно просила: "Подайте Христа ради голодному и холодному". Мама открывала дверь и, увидев меня, вскрикивала: "Ой, Тасенька!", - мы обнимались, я умывалась, одевалась в домашнее платье, мама накрывала на стол, и мы садились завтракать.

***

   Все каникулы мы с Ритой, моей школьной подругой, взяв в школе лыжи, целыми днями катались с гор, бродили по лесу. Огромные, густые ели, покрытые пышными шапками снега, были похожи на сказочных великанов, а стройные берёзки, опушённые густым, сверкающим на солнце инеем, напоминали новогодних Снегурочек. Мы снимали лыжи и принимались бегать по глубокому снегу вокруг елей, стряхивая на себя снег с мохнатых веток. А потом бежали к берёзкам и слизывали иней с их серебристых веточек. Не оставляли мы без внимания и наш любимый каток, и вместе со школьными друзьями так же дурачились на льду, как и в прежние школьные годы. Не забывали мы походы в кинотеатр и, конечно бегали через замёрзший пруд на танцы в Дворец Культуры.

***

   Закончились каникулы, и я снова на третьей полке возвращаюсь в полюбившийся мне город на слиянии Волги и Оки. По дороге в меня влюбляется солдатик, берёт мой адрес, провожает до трамвая и бежит обратно к поезду, чтобы не опоздать. А я еду в трамвае и предвкушаю нашу встречу в общежитии. И вот, наконец, мы все снова в сборе. Радостно обнимаемся, целуемся и, перебивая друг друга, делимся впечатлениями.
   Второй семестр в году у меня всегда по оценкам выходит хуже, и виной всему - солнце. Оно такое яркое и уже по-весеннему тёплое, что находиться в помещении, и внимательно слушать лектора очень трудно. Но ничего не поделаешь, я отбрасываю все посторонние мысли и сосредоточиваюсь на лекции. Увеличивается число контрольных работ, курсовых проектов, я стараюсь их не запускать, чтобы в зачётную неделю не напрягаться, а иметь достаточно времени для общения с природой, позагорать на весеннем солнышке.
  

***

Масленица

   Наступил праздник масленицы; на центральной улице Свердлова продают разные сладости, горячие блины с икрой, со сметаной, с топлёным маслом. Зазывалы приглашают испить горячего, сдобренного специями, согревающего пунша, кругом пляшут ряженные, поют песни. Мы немного замёрзли и тоже согреваемся пуншем, нам становится тепло и весело, мы включаемся в хоровод и поём, и пляшем вместе со всеми. Незнакомые парни угощают нас орехами, конфетами и приглашают покататься на разряженных ленточками тройках лошадей. Мы с удовольствием соглашаемся, и "студентки румяные, от пунша чуть пьяные" на тройках уносятся в туманную даль. Накатавшись вдоволь, мы налегаем на блины с горячим чаем.
   А в центре площади установлен высокий, совершенно гладкий столб, на вершине которого подвешена бутылка шампанского. Парни и молодые мужики пытаются влезть на столб и снять столь желанную бутылку. Многим это почти удаётся, но земное притяжение сильнее их, и они с пустыми руками скатываются вниз. Наконец, счастливчику удаётся достать заветную бутылку, он скатывается вниз, показывая всем свой приз, открывает шампанское и разливает его всем, кто находится поблизости. Все кричат: "Ура! Ура!!!" и продолжают веселиться. Мы уже устали от праздника и пошли домой отдыхать. К вечеру мы отдохнули, и нам стало скучновато. Я и говорю девчонкам: "А что, если нам поехать на лыжную базу, там ведь, наверное, тоже что-нибудь придумали в честь варварского праздника, давайте съездим, а?". Все, конечно, согласились, и мы поехали. Лыжная база была залита светом, свет отражался в множестве больших и малых горок, мы обрадовались и стали кататься на ногах паровозиком, а с больших горок - на пятой точке. Потом бегали по глубокому снегу вокруг елей и сосен, дёргая за ветви и осыпая себя и всех снегом. Набегавшись, мы ещё покатались с горок и отправились в общежитие. Там танцы были в самом разгаре, и нас тут же утащили танцевать, едва мы сбросили куртки и ботинки. Спали мы в эту ночь, как убитые, без всяких снов.

***

Поход на Волгу

   После короткого праздника опять настали дни напряжённой учёбы, и мы взялись за неё как следует, не давая себе поблажки. Настали совсем тёплые дни, и мы, несмотря на большую занятость, все-таки выкроили пару дней, чтобы позагорать и искупаться в Волге. Мы на трамвае проехали через мост и вышли на другом берегу Волги, прошли вдоль берега километра три и вышли на прекрасный, белый пляж с поющими песками. Мы выбрали подходящее место недалеко от берега и разбили лагерь: подготовили место для костра, нарубили еловых веток для ночлега, разобрали провиант, посуду. К этому времени уже настал вечер, мальчишки разожгли костёр, принесли воды, подвесили над костром походный котёл, вылили туда воду, забросили растолчённые брикеты пшеничной каши и , помешивая время от времени, стали ждать, когда она сварится. Всё-таки ходить в поход с мальчишками куда лучше, чем баз них: они делают почти всю работу, оставляя нам мытьё посуды, да и то помогают нам мыть котёл из под каши. Вскоре каша была готова, мы раскладываем нё по мискам, в это время ребята подвешивают над костром чайник, кто-то припас бутылочку вина, мы разливаем его по кружкам, всем хватает по несколько капель, но это неважно, главное - чокнуться. Мы дружно чокаемся за всё хорошее, выпиваем свои капли и приступаем к каше, она получилась такая вкусная, что мы съели её всю до крошки.
   Вскипел чайник, его сняли с огня, бросили щепоть заварки, и пока чай заваривался, мы успели вымыть миски, ложки, котёл и черпак. Котёл, конечно, отмывали мальчики. Чай пили с печеньем, намазывая его клубничным джемом. Просто необыкновенная вкуснотища! Сполоснули чашки, ложки, всё прибрали; мальчики передвинули костёр, чтобы было больше тёплого места для ночлега. Зазвучали первые аккорды гитары, и мы запели: "Мой костёр в тумане светит...", затем: "Лишь только вечер затеплится синий...", затем: "Очи чёрные...", а уж потом - песни Окуджавы и др. Уже близился рассвет, когда мы, приготовив постели на прогретой кострами земле, уложив ребят по краям, угомонились и заснули. К гудкам пароходов мы уже привыкли, а вот ранние пташки своим чириканьем, щёлканьем разбудили нас очень рано, и хотя мы не выспались, но с удовольствием слушали этот удивительный птичий концерт, лёжа на тёплой земле, и вдыхая свежий, утренний воздух.
   Наслушавшись птичьего пения, мы вылезли из своих тёплых постелей, выкупались в холодной волжской воде, пробежались по белому, поющему, исключительно мелкому и мягкому песку. Солнышко уже пригревало, песок нагрелся, мы улеглись на него и заснули. Нас разбудил какой-то мужик - не то рыбак, не то собиратель бутылок. У нас он ничего не взял, но раз уж мы проснулись, то решили опять искупаться и готовить завтрак. Разожгли костёр, подвесили чайник с водой для кофе, разогрели несколько банок с болгарскими голубцами, поджарили ломтики белого хлеба, открыли банки со сгущёнкой и отлично позавтракали. После завтрака мы предприняли дальнюю прогулку по поющим пескам (они, действительно, поют, если с нажимом скользить пятками по песку). Вещи и продукты мы взяли с собой, чтобы было чем пообедать, к ужину мы намеревались вернуться на прежнее место. Пока мы наслаждались звуками поющего песка, мы сильно поджарились, и нам пришлось несколько раз охлаждаться на мелководье, лёжа то на спине, то на животе. К обеду мы обнаружили великолепное, раскидистое дерево - это был клён. И хотя листва была ещё негустая и нежная, тени нам хватило с избытком. Рядом протекал маленький ручеёк, и лучшего места для обеда нельзя было ожидать. Мы расстелили одеяла, уселись кружком, открыли кильку в томате, нарезали хлеба, всё это с аппетитом съели, запили водой из ручейка и, довольные, легли отдыхать в тенёчке. Птички уже умолкли, и только изредка раздавалось их звонкое треньканье. С Волги доносились гудки пароходов, совсем рядом текла полноводная река, освежая берега своей прохладой, и мы незаметно опять задремали.
   Солнце уже клонилось к закату, когда мы проснулись от холода, ведь мы были в одних купальниках. Мы быстро собрали вещи и отправились к прежнему месту стоянки. Шли быстро, рюкзаки были пустые, всё оставшееся забрали ребята. К тому же становилось прохладно, и быстрая ходьба согревала. Мы быстро добрались до прежней стоянки, набрали побольше хвороста, на прежнем месте разожгли костёр, сварили кашу с тушёнкой, вскипятили чай и крепко поужинали. Вымыли посуду, ребята передвинули костёр. Взошла луна, озаряя всё своим призрачным светом, проложила серебристую дорожку в быстрой воде, и опять над рекой поплыли наши любимые студенческие песни под незатейливый перебор гитарных струн. Пели мы долго и со вкусом, наконец, утомились; костёр погас, мы размели угли, набросали еловых веток, застелили одеялами и легли спать. Долго не могли уснуть, мешал лунный свет, но усталость взяла своё, и мы мало помалу задремали, а потом заснули так крепко, что никакие птицы не могли нас разбудить.
   Проснулись мы от яркого солнца, бьющего в глаза сквозь редкую листву деревьев. Было уже довольно жарко, песок на пляже согрелся, мы выкупались и легли на тёплый песок согреться. Потом вскипятили воду в чайнике для кофе, согрели на углях голубцы в банках и отлично позавтракали. Кто-то отыскал в рюкзаке волейбольный мяч, ребята надули его как следует, и началась игра, непрекращающаяся до обеда, с небольшими перерывами для купания. Краснота на коже уже почти совсем прошла, боль тоже, мы чувствовали себя легко и свободно, и игра в мяч доставила нам истинное наслаждение. В обед мы доели всю свою провизию, ещё повалялись на белом, поющем песке, тщательно смыли песок, переоделись, привели себя в порядок и отправились на трамвайную остановку. Через час мы были уже в общежитии и предались отдыху от бурного отдыха на природе.

***

   Следующие два дня мы упорно готовились к экзамену и как всегда, я сдала его на "хорошо". Меня это вполне устраивало. Остальные экзамены я тоже сдала хорошо. Нам с Риммой Яматиной дали в профкоме путёвки в спортивный лагерь на первые две недели августа. А пока я поехала домой, на каникулы, где меня ждали мои любимые родственники, и опять я приехала неожиданно.

В гостях у Любы

   Погостив пару недель в Лысьве, я уехала в Свердловск к Любе, она к этому времени окончила техникум, вышла замуж, и их сыночку Славику было около двух лет. Я в нём души не чаяла. Жили они в коммунальной квартире, соседками были две пожилые сестры-еврейки, ох, и "дали же они нам прикурить". Каких только пакостей они нам не подкладывали! Однажды я готовила обед на общей кухне и вдруг услышала что-то оскорбительное в адрес нашей мамы, а это равнозначно красной тряпке для быка. Я как была с ножом в руке (чистила картошку), так и ворвалась к ним в комнату и выпалила: "Если вы, мать вашу так, скажете ещё что - нибудь подобное, пеняйте на себя! Я не позволю оскорблять своих родственников, так и знайте!" и, хлопнув дверью, выбежала из комнаты. Боже! Какой там поднялся вой и крики: "Она хотела нас зарезать! Циля, звони в милицию! Они все бандиты, особенно эта младшая!". В общем, пока они кричали, я приготовила обед, накормила Славика, уложила его на кровать, и сама прилегла рядом, спела ему колыбельную, и мы оба заснули.
   Проснулись мы часа через два и пошли во двор, там уже нагрелась вода в ванночке для купания. Я посадила в неё Славика, и мы стали с ним играть в мяч: он бросал мячик мне, я ловила и бросала ему в воду так, что во все стороны летели брызги. Он визжал, громко смеялся и брызгал в меня водой, тут уж мы оба начинали колотить ладошками по воде, я становилась совсем мокрая; вытаскивала его из воды, он дрыгал ногами, не желая вылезать, но я заворачивала его в простыню и уносила домой. Дома мы пили кефир с печеньем и отправлялись гулять. Мне очень приятно было гулять с ним - меня принимали за его очень молоденькую маму, а мальчик был такой хорошенький и весёлый, что прогулки с ним доставляли мне много радости. Мы возвращались домой к приходу Любы и Вани. Однажды со Славой едва не приключилось несчастье. Я уложила его спать и решила сходить в магазин, а окно забыла закрыть. Иду из магазина, смотрю, а мой Славочка свесился из окна и кричит: "Лебята, смотлите, как я буду плыгать!". Я, как кошка, взлетела по лестнице, неслышно открыла дверь, в два прыжка оказалась у окна, схватила ребёнка, села на стул и ...разразилась рыданиями. Больше я ни на минуту не оставляла его одного нигде.

***

   Я ещё на пару недель вернулась в Лысьву погостить у мамы, поиграть с племянницами. Когда вечером мы с Ритой уходили в парк на танцы, Оленька хваталась мне за подол платья и слёзно просила взять её с собой. Мне с трудом удавалось её уговорить, и мы, наконец, спокойно уходили. В конце июля я уехала в Горький, и мы с Римулей отправились в спортивный лагерь.

В спортивном лагере

   Лагерь находился на берегу Горьковского водохранилища, по размерам напоминающего маленькое море. Песчаный пляж, сосновый бор на много километров, палаточный городок, красный Советский Флаг на высоком флагштоке, красиво развевающийся на ветру, спортивные площадки, небольшой стадион - вот и весь наш спортивный лагерь. На открытии лагеря был большой костёр, походные песни, танцы, пляски. Жили мы там очень весело, здоровой, активной жизнью. Утром вставали под звуки горна, поднимали Флаг, бежали на зарядку, затем - небольшая пробежка и купание в холодной воде, завтрак и разные спортивные игры. Был у нас ялик, и мы часто с ночёвкой уходили в походы, ночевали в ялике, бросив якорь, чтобы нас не относило далеко от берега. Шкипером был у нас Пашка, он хорошо водил ялик под парусом. Однажды в полный штиль мы наслаждались плаваньем в тёплой воде, загорали на бортиках под горячими лучами солнца, я стояла на бортике, закрыв глаза, закинув руки за голову, и вся ушла в поглощение солнечного тепла. И вдруг я очнулась в воде с открытыми глазами, а передо мной, крепко держа меня за талию, во весь рот улыбался Пашка. Мы тут же вынырнули, и я, держась за него руками, пообещала ему: "Ну! Пашка!! Погоди!!!"
   Вскоре такой случай представился. После обеда мы мыли посуду возле берега. Мне досталось ведро из-под каши, на дне и стенках которого оставался довольно толстый и плотный слой подгорелой каши. Я аккуратно отделила подгорелую кашу от ведра, ласково позвала: "Паша!", - и когда он выпрямился и повернулся ко мне, я размахнулась и бросила "ведро из каши" прямо ему на голову! Я не ожидала такой точности попадания! "Ведро" село ему на голову до самых плеч и довольно плотно. От гомерического хохота мы все свалились в воду, визжали, орали, как сумасшедшие: "Пашка - в ведре! Всю кашу съел! Добавки хочешь?!". Наконец, он снял "ведро", нырнул, смыл остатки каши и со смехом спросил у меня: "Как это у тебя получилось?", на что я ответила: "Чёрт шельму метит. А вообще, не знаю, как". Ещё не раз мы вспоминали эту историю и предлагали Паше поесть каши.
   Однажды мы с Римкой отправились на лодке в "далёкое плавание". Стояла ясная, безветренная погода. Мы уплыли с ней очень далеко, так что едва просматривалась кромка берега. Внезапно подул ветерок, над горизонтом появились тучки, мы сразу же повернули обратно и налегли на вёсла. И не напрасно: ветер усиливался стремительно, поднялись волны, небо заволокло тучами. Мы поставили лодку кормой к волне и под счёт: "И раз! И два!" стали синхронно грести к берегу. Берег приближался довольно быстро, вода плескала нам в лицо, сверху лил дождь, беспрерывно гремел гром, сверкали молнии, наши глаза сверкали не меньше, ведь мы обе любили грозу и, вообще, острые ощущения. Выражаясь на современном жаргоне, мы схватили большую дозу адреналина. В возбуждении мы кричали что-то нечленораздельное, бешено хохотали, орали песни, а на берегу нас ожидала толпа промокших до нитки друзей. Они особенно за нас не беспокоились: мы обе хорошо плавали, в лодке был спасательный круг, и мы обе классно гребли. И мы были им премного благодарны за то, что они не пришли нам на помощь, иначе они лишили бы нас огромного удовольствия сумасшедшей борьбы со стихией.

***

   Мы вернулись из лагеря за неделю до занятий в институте. За это время мы побывали в гостях у наших друзей на даче, навестили однокурсников, проживающих в городе Дзержинске, накупались там в Оке, вернулись в Горький, посетили свои любимые места, и, конечно, отдали должное Симфоническому Оркестру, наполняющему окрестности Набережной и Откоса сказочными, волшебными звуками. Мы сидели на Откосе, в небе плыла Чаровница Луна, увлекая своим завораживающим светом лёгкие, неземные звуки, рождаемые оркестром и вызывающие в сердце непередаваемые ощущения Божественного.

***

   Вот и начался наш последний год обучения, четвёртый. Первый семестр пятого курса будет производственная практика по месту распределения, а второй семестр - дипломный проект и защита дипломного проекта. Поэтому все наши забавы на четвёртом курсе прекращаются, и мы серьёзно берёмся за учёбу. Мы посещаем все лекции, практические занятия, пишем рефераты, во-время сдаём все лабораторные работы, наша задача повысить общий балл - от него зависит место нашей будущей работы. Большая часть наших студентов - местные, все они остаются в Горьком, и конкуренции у нас практически нет никакой. Но знания нам нужны в любом случае. Конечно, мы по выходным иногда позволяем себе покататься на лыжах, сходить в кино, в театр, иногда на танцы, но всё это значительно реже, чем раньше.

***

Рома и мальчики

   Наверное, уже пора сказать о моём парне. Его зовут Роман, год назад он закончил наш факультет и теперь работает в НИИ радиотехники. Он начал ходить к нам в комнату, когда мы учились ещё на втором курсе, много играл в настольный теннис. Он очень эрудирован, снабжает нас диссидентской литературой, у него прекрасно "подвешен язык". Внешность у него средняя, даже симпатичная, но ему другая и не нужна, он очаровывает незаурядным интеллектом и добродушной улыбкой. В начале мы не понимали, почему он к нам ходит, скорее всего, ему нужна была аудитория для его продолжительных словоизлияний, а также возможность иметь оппонентов. В качестве оппонентов важно выступала Люся Рыбакова, а напористо и остро - я. Он приносил иногда бутылочку "Токайского", так что я предпочитаю это вино ещё с тех пор. Мы долго дискутировали и, его, видимо, занимали мои острые, а иногда и саркастические выпады. Однажды он пришёл, когда я одна была в комнате. Я лежала в домашнем халате и читала один из его журналов. Он поздоровался, я - тоже, продолжая читать. Тогда он заметил: "Когда приходят гости, не прилично встречать их в халате". Я ответила: "Я никого не приглашала и не ждала в гости, но раз уж ты пришёл, то выйди на минутку, я переоденусь". Он вышел, а я надела чёрное платье с коротким рукавом и большим белым воротником, нанесла лёгкий макияж, расчесала волосы и сказала: "Войдите!". Он вошёл, широко улыбнулся и пригласил меня на танцы, как раз было воскресенье. С этих пор он стал приходить ко мне, не обделяя вниманием и остальных.
   Не знаю, любила ли я его, во всяком случае, чувств до самозабвения я не испытывала, это не было даже близко к тому ощущению Единения, которое я испытала на вечере встречи в школе. Возможно, причиной тому было почти ежедневное общение в общежитии, в домашней обстановке, отсутствие назначенных свиданий. Потом, он практически никуда меня не приглашал, где бы можно было посидеть, потанцевать, почувствовать себя женщиной, на которую обращают внимание элегантные мужчины. В какой-то степени, он был скуповат: он никогда не дарил мне цветов и никаких подарков, хотя бы самых дешёвых. За все три года нашей "дружбы", мы были раза 2-3 в кино и столько же в кафе-мороженое. Однажды, видимо, предполагая что-то серьёзное, он пригласил меня на вечер от НИИ, в котором он работал. Одевали меня всей нашей компанией: шёлковая чёрная юбка - клёш, на широком поясе; белоснежная, слегка накрахмаленная, блузка с большим отложным воротником, с широкими рукавами, собранными на манжеты с запонками из искусственных жемчужин, такие же бусы и светлые туфли с жемчужным блеском. С причёской проблем не было. Я выглядела, как королева: просто, но элегантно, с едва заметным макияжем на лице.
   Роман зашёл за мной без опоздания (оказывается, он пришёл заранее и ждал в коридоре, чтобы не мешать мне), одобрительно оглядел меня, а я - его, и оба остались довольны друг другом. Публика на вечере оказалась выше всех похвал. Во-первых, Роман меня всем представил как свою девушку, познакомил с теми, кто был поближе. Мужчины, с которыми он меня знакомил, целовали мне руку, и , шутя, спрашивали, где он нашёл и так долго прятал от них своё сокровище. Рома отшучивался тем, что боялся, как бы не сглазили. Вечер был посвящён новоиспечённому кандидату технических наук. Большой Начальник произнёс по этому поводу длинную речь, прозвучал залп из пробок шампанского, и все дружно поздравили виновника торжества. Потом некоторое время был слышен стук ножей и вилок о тарелки, приглушённый разговор постепенно усиливался, переходя в лёгкий рокот набегавших волн. Большой Начальник пригласил меня на вальс. (Всё равно, как первый бал Наташи). Вальсировал он прекрасно, в его руках я кружилась, как пушинка, мои туфли едва касались пола. Потом я не пропускала ни одного танца, кроме перерывов на застолье. Рома был счастлив от моего успеха, ему тоже удалось несколько раз станцевать со мной. Вечер был тёплый, мы ещё немного погуляли, и он проводил меня до общежития. Чмоки-чмоки.
   Зимнюю сессию я сдала хорошо, Рома приходил также часто, как и раньше, играл в пинг-понг, но теперь он приходил со своим другом, который мне не нравился, да и вообще наши отношения стали прохладнее: он "не мычит, не телится", друга зачем-то с собой таскает, сидят, только время у нас отнимают. А когда мне что-нибудь не нравится, я начинаю язвить, "подкалывать". А на восьмое марта я пригласила человек десять совсем незнакомых ребят, но "все красавцы удалые". Мы приготовили приличный стол. Рома пришёл без друга и без цветов, но с вином и конфетами. Следом за ним, один за другим, а то и несколько враз, стали приходить кавалеры, один лучше другого, все с цветами; я их встречала, все цветы дарили мне, я передавала их девчонкам, у Ромы глаза "лезли на лоб" от такого представления. Наконец, все сели, разлили вино. И тут поднялся Рома и торжественно сказал: "На правах старого друга позвольте мне от имени всех присутствующих мужчин поздравить дорогих девушек с днём Восьмого Марта и пожелать им в этот весенний день Радости, Счастья и Любви!!!". Бурные аплодисменты. Все встают и ...дружно пьют вино. Немного посидели за столом, потом самый красивый юноша пригласил меня танцевать в актовый зал, где уже давно начались танцы. Остальные мальчики разобрали всех девочек, а Рома в одиночестве побрёл в актовый зал.
   Мы перетанцевали со всеми нашими мальчиками, в том числе и с Ромой, все танцы были белыми, и только изредка объявляли: "Приглашают джентльмены". Ещё немного потанцевав, мы все вернулись допивать и доедать оставшееся на столе. Потом решили попеть под гитару. Я положила голову на колени одному юноше, а ноги - другому, от чего Рома немного побледнел. Время уже было позднее, и наши гости начали расходиться, благодаря нас за приятно проведённый вечер. Остался Рома и спросил: "Ну, как, довольна?". Я ответила: "Как никогда. До свиданья, спокойной ночи, мой др-у-у-у-г люби-и-и-мый, под этот мотив хорошие сны присниться должны". Он ушёл, огорчённый, а мы перемыли посуду, застелили стол чистой скатертью, поставили в вазе огромный букет мимозы, тюльпанов и нарцисс и сели пить чай с Ромиными конфетами. Они оказались очень вкусными.

***

   После такого необычного праздника, мы усиленно принялись за учёбу, Рома не докучал нам, заходил часто, но ненадолго: интересовался нашими делами, предлагал помощь, если таковая потребуется. Но мы обходились своими силами. Отношения у нас с Ромой установились дружески-романтические, но я чувствовала, что скоро они перейдут в дружеские и плавно перестанут существовать вообще. Он как бы чего-то ждал, какого-то выгодного случая и держал меня про запас, но я не хотела быть запасным игроком, поэтому оставила только дружеские отношения, тем более, что близких отношений у нас не было, совесть его по отношению ко мне была чиста, и он мог приходить к нам как к своим старым друзьям. Приближалась наша последняя сессия, мы уже совсем повзрослели и готовились к ней очень тщательно. Я сдала все экзамены хорошо, теперь после каникул - семестр производственной практики, а затем - дипломная работа и защита диплома. Перед тем как распустить нас на каникулы, провели распределение мест нашей работы. Несколько человек, в том числе и я, получили направление в Подмосковье, а конкретно, в Подольск. Учёба, как таковая, закончилась, и мы все разъехались на последние летние каникулы.

***

Встреча одноклассников

   Каникулы я провела очень интересно, наши бывшие одноклассники организовали вечер встречи, пришли почти все. И все изменились, заметно повзрослели, как ни как, прошло шесть лет после окончания школы, многие вышли замуж, женились, обзавелись детьми, мы заметно отдалились друг от друга, особенно те, кто учился в институтах: мы были сильнее связаны с институтскими друзьями, нас связывали значительно выросшие, взрослые интересы на более высоком уровне сознания. И детские отношения, впечатления потускнели от времени, стёрлись в памяти, и оживить их нам помогло...вино. Оно, как старый, добрый волшебник, перенесло нас на шесть лет назад, и мы снова увидели себя неловкими, наивными мальчиками и девочками; вспомнили свои игры, походы, сумасшедшее катание на коньках, на лыжах, танцы в парке, катание на лодках. Но, танцуя с нашими мальчиками сейчас, мы уже не испытывали прежнего трепета в груди: это были свои "в доску" парни. Мы договорились встречаться ежедневно в любом составе, не известно, когда мы ещё так спонтанно соберёмся. На другой день мы по традиции отправились на лодках на нашу поляну у дома отдыха "Сокол". На этот раз мы забрали с собой всё, что осталось от вечера, и прикупили ещё. Взяли с собой гитару, волейбольный мяч. День был погожий, и мы отдохнули замечательно. Возвращались уже затемно, долго провожали друг друга, мама уже начала беспокоиться. На следующий день было воскресенье, и мы всей гурьбой отправились в парк; катались на аттракционах, ели мороженое, пили газировку - вспоминали детство. А вечером пошли на танцплощадку. Танцевали до упаду. И опять провожали друг друга чуть не до утра. Приблизительно так, с небольшими перерывами и нюансами, мы провели все каникулы, прекрасно отдохнули, снова подружились и расставались, утирая слёзы.

***

Распределение

   Кончились последние каникулы, и мы опять собрались в общежитии. Первого сентября пришли в институт, получили необходимые документы, и на другой день все вместе (пять человек) уехали в Подольск на Электромеханический завод. Нас, трёх девушек оформили в Конструкторский отдел, в лабораторию измерительных приборов. За время практики я научилась работать со всеми приборами, производить поверку, изучила их устройство и принцип работы. Нас поселили в общежитие квартирного типа, в трёхкомнатной квартире нас проживало девять человек, у нас быстро собралась компания, нам платили зарплату, работать было интереснее, чем учиться, правда, вставать приходилось рано, но с этим можно было смириться. Зато в течение дня можно было сколько угодно болтать, читать и заниматься своими делами, если не было срочной работы. В остальном, наша жизнь ничем не отличалась от студенческой, разве что танцы заменились на поездки в Москву. Всю тёплую осень мы путешествовали по Москве, она в то время была значительно спокойнее, чище, машин было раз в сто меньше, воздух был чистый, можно было гулять, где угодно. А зимой мы ходили в театры, на концерты, в музеи, на выставки. Днём по выходным дням ходили в лес на лыжах, благо, что лес был рядом. Скучать не приходилось, о Роме я и не вспоминала. На работе было интересно. Нам с молодым инженером Леной поручили разработать имитатор цели с разными траекториями для учебного центра. Для меня это была первая самостоятельная работа. Этот имитатор и стал моей дипломной работой. В нём я знала назначение и устройство каждого элемента схемы, он стал мне просто родным.

***

Защита диплома

   После практики нам дали возможность отдохнуть две недели, я провела их у мамы, она откормила меня шаньгами, пирогами, сладкими разборниками, салатами и щами, томлёными в русской печи. Накатавшись на лыжах, я с аппетитом поглощала вкусную еду, залезала на печь и засыпала, едва коснувшись головой подушки. За время практики я соскучилась по танцам, и мы с бывшими одноклассниками раза два сходили на танцы в Дворец Культуры, вечерами ходили в кино. В общем, я хорошо отдохнула и набралась сил для дипломной работы. В институте мы утвердили темы своих дипломных работ и уехали снова в Подольск, где и продолжили свои творческие изыскания. Я помню, как у меня не получался один кусок схемы, я крутила его так и сяк, но все расчёты давали мне не то, что нужно. И вот, измучившись, я легла спать, уснула неожиданно быстро, и во сне мне пришло оригинальное решение. Я тут же проснулась, зарисовала схему и записала расчёт элементов. К весне диплом был полностью готов, к нему прилагалась отличная рецензия. Я поехала в Горький, в общежитие, туда постепенно собрались все выпускники. На каждую защиту приходили все остальные. Защищаться мне пришлось опять в чужой одежде: мне отыскали строгий серый костюм с песцовой отделкой и серые туфли на высоченной шпильке. Волосы на этот раз были собраны в строгую причёску. На защиту пришёл весь поток. Развесили чертежи, пояснительная записка пошла по рукам членов комиссии. Я начала доклад, записку отложили в сторону, и все стали внимательно слушать. Я нисколько не волновалась. После доклада было много вопросов, я на все отвечала очень хорошо. И уже вроде всё закончили, как вдруг один из членов комиссии промолвил: "А вот скажите мне, почему...". Я стала ему отвечать, вопрос был несложный, но он, как мне показалось, остался не совсем доволен моим ответом. Он сказал: "Ну, хорошо, оставим это". И я поняла, что будет "хорошо". Так и получилось. Зал негодовал, но напрасно, всё было справедливо, я-то это понимала. Итак, защита окончена, поздравления приняты, недовольные успокоены, а у меня гора свалилась с плеч.

***

   Глава 3.
   После института
  
   Самые дружные собрались у нас в комнате и отметили наше производство в инженеры, отмечали несколько дней подряд, пока не защитился последний. А потом нам дали ещё месяц на восстановление сил. Кто был побогаче, поехали отдыхать на море, а я, навестив сестёр и отметив защиту диплома, поехала домой, к маме, где меня всегда ожидает самый лучший отдых: солнце, воздух и вода; и бескорыстная любовь моей дорогой мамы, сестры Тамары и двух моих драгоценных племянниц Оленьки и Ириночки. Не забыли меня и кое- кто из школьных подруг. Так что отпуск я провела спокойно и приятно. Спустя месяц, мы приехали в Горький, все пятеро, оформили необходимые документы, отметили свой отъезд в любимом кафе и утром уехали в Москву и дальше - в Подольск. Меня оформили в другую лабораторию, где я большей частью сотрудничала с заказчиком по устранению дефектов в документации и оборудовании.

***

   Что касается свободного времени, то близость Москвы избавляла нас от скуки в любое время года. Кроме того, зимой мы часто устраивали лыжные вылазки, а летом - катание на лодках и купания в реке Пахре. На этой реке меня дважды подстерегали ужасные опасности. Первая - это трос от парома. Мы с подружкой Валей плыли вниз по реке на лодке, я довольно сильно гребла (я очень люблю грести). Вдруг она резко вскрикнула и откинулась назад, я автоматически сделала то же - и вовремя: в ту же секунду наша лодка проскочила под тросом парома. Страшно подумать, что бы могло случиться, если бы я не успела откинуться назад, возможно, что я уже не писала бы эти строки. Второй случай не такой страшный. Я плыла поперёк реки на спине, полностью погрузившись в созерцание раскинувшегося надо мной неба. Вдруг вместо неба я увидела над собой днище носовой части лодки, и в тот же миг я оказалась под лодкой, упёршись руками и ногами в днище проплывающей лодки. Перебирая руками и ногами вдоль днища, я вынырнула за кормой и услышала дикий крик людей, отдыхавших на берегу реки. С тех пор я плаваю на спине только в бассейнах или в водоёмах, где поблизости нет лодок, тем более моторных.
   Примерно таким образом я прожила три года, которые мне положено было отработать. На личном фронте всё было без перемен, да я как-то и не была озабочена этим. Конечно, случались кратковременные знакомства, но это всё от скуки, ничего серьёзного не было. Три года остались позади, и я перешла на московское предприятие с работой в командировках. Вначале работала на подмосковном объекте, но вскоре уехала на озеро Балхаш.

Балхашские красоты

   Я влюбилась в это волшебное озеро и в не менее волшебную каменистую степь, простиравшуюся во все стороны. Особенностью озера было его свойство менять цвет, в зависимости от освещённости, в самом невероятном спектре: от белого до изумрудно-зелёного и от нежно-голубого до тёмно-синего. Можно было часами бродить по скалистым берегам, любуясь переменой цвета воды в озере, или, устроившись уютно среди невысоких скал, созерцать волшебные превращения окраски озера, не утомляя ног и наслаждая глаза и чувства непрерывной переменой чувств и настроений Озера, выражающихся в его чудесных, изменчивых глазах. При этом вода в озере не является прозрачной, в ней содержится много медного купороса, именно благодаря ему, так богата палитра красок воды этого чудесного Озера.
   Каменистая Степь тоже меняет свой цвет не менее изощрённым образом, чем Озеро. Степь является удивительной оправой, в которую вставлен прекрасный, драгоценный камень Волшебного Озера. Зимой и Степь, и Озеро являют собой белое безмолвие. Это первозданная чистота, чистый лист бумаги, на котором, начиная с весны, волшебный художник по имени Природа, даст выход своей буйной фантазии в виде многокрасочного фейерверка своих творений. А пока краски Природы, припасённые для весны, спрятаны в волшебном ларце, зато краски зимы - в полном наборе. Солнца на Балхаше хоть отбавляй, и белый снег искрится под его лучами многоцветьем россыпи чистейших бриллиантов. Кто не был в Степи, тот не видел потрясающих воображение закатов Солнца. Горизонт в степи обозревается полностью. Поэтому закаты - от края и до края. В месте захода Солнца за горизонт, зарево заката разгорается в пол неба. У горизонта небо багряное, постепенно оно переходит в багровое, затем - в красное разных оттенков, становясь всё более светлым, пока светло-розовый не перейдёт в золотистый, а золотистый - в нежно-голубой. В обе стороны от захода Солнца зарево заката постепенно уменьшается, и его краски плавно тускнеют, но совсем не исчезают. В целом, картина получается настолько захватывающей, прекрасной и завораживающей, что не остаётся никаких сомнений в том, Кто её создатель.
   Когда я пишу об этой захватывающей картине, я действительно всеобъемлюще Люблю это бездонное небо и горящее в нём зарево заката. Я не могу себе представить, что смогла бы полюбить земного человека такой неземной любовью. Любовь так многозначна и многообразна, как Сам Творец, что она не вмещается ни в какие определения. И любя явления Природы неземной любовью, я люблю в них их Создателя, столь же необъятного, как и Его Творение, и даже более того. И если я когда-нибудь (возможно, в другой жизни) действительно полюблю человека истинной любовью, то я полюблю в нём Бога, Часть Бога, Божественную Душу. На другую любовь я не согласна, ибо вкус Божественной любви мне уже знаком. Но я немного отвлеклась, а, между тем, заветный ларчик с весенними красками потихоньку открывается, и Волшебница Природа любовно разбрызгивает первые жёлто-зелёные капли. И вот уже на появившихся проталинках золотятся на солнце похожие на маленькие нарциссы подснежники. С каждым днём их становится всё больше, и к ним добавляются морщинистые лопушки, зелёные сверху и красные снизу, их очень много, и когда дует сильный ветер, листья сгибаются, и Степь становится золотисто-зелёно-красной. Природа щедро разбросала мазки темно-красного цвета. Озеро ещё не растаяло, но приобрело цвет яркой бирюзы. Вы только посмотрите, что делает Природа: ярко-бирюзовый самоцвет в золотисто-зелёно-красной оправе! Но это только начало!
   Каждый день из каменистой земли один за другим вылезают трудолюбивые тюльпаны, и уж тут Природа не скупится на свои сокровища. Она искусно раскрашивает каждый цветок всеми оттенками красного, жёлтого цвета, но ей этого мало, и она мастерски разбрызгивает на некоторые из них смешанные краски, создавая только ей одной известные расцветки. Степь-оправа хорошеет с каждым днём. Озеро-драгоценый камень почти растаяло и проверяет набор своих расцветок. И вот, наконец, наступает долгожданный день, когда Природа может показать во всей красе своё неповторимое создание. В добавок ко всему, небо украсили, столь редкие в этих местах, облака, создавая для озера многочисленные возможности играть разными цветами. Озеро совершенно растаяло и, благодаря облакам, покрылось пятнами разного цвета, которые танцуют по его бирюзовой поверхности танец, придуманный изобретательной Природой. Это Озеро - воистину волшебный драгоценный камень, никогда не повторяющий своего цвета. И этот камень вполне достоин своей оправы-Степи, полностью покрытой разноцветными тюльпанами, подснежниками и огромными красно-зелёными декоративными лопухами.

***

   Но такая красота в степи продолжается не более двух недель. Затем наступает дикая жара, и вся зелень и цветы засыхают. Но всё равно Красота остаётся: необозримый голубой купол неба, озеро, меняющее цвет в зависимости от направления и силы ветра, от состояния неба. Остаются скалы и многочисленные песчаные пляжи, заросли камышей. Это озеро в то время было неиссякаемым источником самой разнообразной рыбы для рыбаков: от плотвы и окуня до сома и осетра. Но уже более двадцати лет эта рыба болеет и дохнет от самых разных отходов, сбрасываемых в озеро. Думаю, что сейчас там вообще нет никакой рыбы, а может быть развелись какие-нибудь мутанты. Но пока я была на озере, в нём была всякая рыба и в любом количестве. С мясом было туговато, но рыбы ешь, сколько влезет. Работа была интересная, платили очень хорошо, жили в сравнительно неплохой гостинице, общество - подходящее для молодых, не обременённых житейскими заботами, людей.
   На майские праздники я поехала в Свердловск с огромным букетом красных и жёлтых тюльпанов. В отличие от культурных сортов, дикорастущие тюльпаны очень долго стоят в воде. Поэтому я привезла в Свердловск совершенно свежие цветы и одаривала ими незнакомых людей, поздравляя их с праздником. Когда я пришла к Любе, то застала там маму, она тоже приехала к ним на праздники. Меня они совсем не ждали, и когда я вошла в комнату с роскошным букетом цветов, они были просто в шоке. Я прожила у них целую неделю, мама пекла пироги, откармливала меня впрок, мы все были безумно счастливы от нашей встречи.
   Я сначала уехала в Москву, а уже оттуда - на Балхаш. Я приступила к настройке своей аппаратуры и обнаружила отсутствие нагрузок на выходе устройства. Оказалось, что их даже не заказали. Для ускорения работ мне пришлось лететь в Москву, оформлять командировку в Муром на завод-изготовитель и срочно туда ехать с заказным письмом. Я прилетела туда на "кукурузнике", был сильный ветер, и нас так сильно болтало, что мы использовали почти все бумажные пакеты. После посадки мы буквально выкатились из самолёта и упали на траву. Кое-как отлежались, привели себя в порядок, и отправились устраиваться в гостиницу. Мы с попутчицей немного отдохнули, поужинали, прогулялись по городу, и пошли в гостиницу спать.
   Утром я отправилась на завод, заказала нагрузки, а чтобы не ждать, когда их изготовят, я выпросила у них опытный набор, положила в сумочку и спокойно вынесла через проходную. Вторую половину дня мы купались в Оке, купили на рынке клубники, молока, батон белого хлеба и прекрасно пообедали в гостиничном номере. У моей спутницы ещё оставались дела, а я вечером уехала в Москву на поезде. На другой день утром я вылетела в Приозёрск (на Балхаш). А на следующий день утром я была уже в кабинете начальника объекта и выкладывала на стол из сумочки так нужные нам нагрузки. У него от удивления чуть глаза из орбит не вылезли. С этими нагрузками я быстро сдала заказчику устройство и в награду получила повышение в должности и окладе.
  

Авария

   Однажды у меня за два часа до зачётного пуска случилась авария: прорвало трубу водяного охлаждения, всю аппаратуру залило грязной водой, и она полностью вышла из строя. Я сообщила на центральный пульт управления (ЦПУ) и попросила срочно прислать команду по системе охлаждения и двух настройщиков. Всех остальных я попросила выйти. Пока налаживали систему охлаждения, мы с ребятами вытащили все блоки из двух комплектов (основного и резервного), пылесосом просушили внутренности, часть блоков поставили из ЗИПа, остальные из двух наименее пострадавших комплектов. Помолившись про себя Богу, я включила основной комплект в режим контроля. Красные лампочки "АВАРИЯ" не горят! Загорелась зелёная лампочка "ГОТОВНОСТЬ". УРА!!! Включаю резервный комплект: "АВАРИИ" нет! Горит "ГОТОВНОСТЬ". УРА!!! Докладываю на ЦПУ: "Первый, говорит десятый. Основной и резервный комплекты готовы к работе". Получаю в ответ: "Десятый, говорит первый. Молодец! Большое спасибо". Отработали нормально. После окончания зачётного пуска сам Первый пришёл ко мне и с благодарностью пожал мне руку. После этого последовало внеочередное повышение оклада, что было совсем не лишним, а меня перевели на более сложную аппаратуру, оставив за мной и обслуживание прежней.

***

   Новая аппаратура была очень интересной, на ней работали несколько человек, и я с удовольствием приступила к её изучению, как теоретически, так и практически. Поскольку в аппаратуре я была уже не новичок, то быстро освоилась с новой техникой, и стала полноценным специалистом, способным проводить необходимые работы самостоятельно. Меня всегда включали в состав группы при проведении особо важных общестанционных работ. В течение зимы такие работы проводились очень часто, и мы заработали много отгулов, и весной решили совершить путешествие по Средней Азии.

Путешествие по Средней Азии

   Через Туристическое Агенство в Ташкенте мы официально зарегистрировали группу туристов по нами составленному маршруту. Нам выделили специального агента, который сопровождал нас и устраивал все наши дела. Мы ехали в Ташкент в коридоре переполненного купейного вагона, хотя билеты были заранее куплены в купе, но купе были забиты местными жителями, и разобраться в этом столпотворении было невозможно. Мы ехали двенадцать часов, стоя или сидя на голом, грязном полу, туалеты были закрыты, и нам пришлось освобождать мочевой пузырь между вагонами, под защитой наших мужчин. В Ташкенте нас поместили в довольно приличную гостиницу, мы помылись, пообедали, отдохнули и отправились смотреть город. Новый Ташкент (построенный после землетрясения всеми республиками Советского Союза) - это настоящая жемчужина среди фонтанов и зарослей разноцветных роз. Как говорится: не было бы счастья, да несчастье повезло. Но мы были искренне рады за жителей, получивших в подарок такой прекрасный город. На другой день, утром началось наше путешествие по Средней Азии. На комфортабельном автобусе мы отправились в древнюю Бухару.
  

Прекрасная Бухара

   В Бухаре нас поселили в общежитии института переподготовки учителей. Бухара - это старинный город, в котором сохранились в хорошем состоянии многие памятники мусульманской культуры: многочисленные мечети с высокими минаретами, с которых служители сзывали верующих на Богослужение. Мы поднялись на один из действующих минаретов и оглядели своеобразный и величественный вид города сверху. Мы посетили несколько старых мавзолеев, где захоронены знатные люди города. Осмотрели Медресе, где обучались и готовились будущие священнослужители. Мы посетили дворец и сад последнего шаха, укрывшегося в Турции с частью своего гарема. Нашим экскурсоводом был последний евнух последнего Бухарского Шаха. Самым удивительным был белоснежный дворец Шаха. Его стены были сделаны из алебастра, замешанного на белках куриных яиц. Они были очень прочные, лёгкие и податливые для самой тонкой и ажурной резьбы. Этот дворец являл собой прекрасное, чистое, лёгкое сооружение, созданное сказочными мастерами из волшебных кружев. Внутри дворец был отделан позолотой, что придавало ему изысканность и совершенство. В саду, распустив свои глазастые хвосты, чинно прогуливались павлины, пели на разные голоса разноцветные экзотические птицы. Когда-то в саду был прекрасный бассейн с фонтанами, окружённый цветущими кустами роз, и красивейшие из женщин, резвясь в его прохладной воде, вплетали в пение птиц свои нежные голоса, а своей чудесной красотой могли смело поспорить с самой очаровательной из многочисленных роз.
  

Узбекский танец

   На следующий день был первомайский праздник. В городе звучала национальная музыка, пели песни - народ веселился. Мы тоже решили пройтись по городу, посмотреть на местное веселье. Зашли на базар, купили настоящие шашлыки, помидоры, зелень, узбекские лепёшки с пылу, с жару, какое-то питьё и стали пировать прямо на базаре, сдвинув столики. Рядом аксакалы играли на местных инструментах, и молодёжь танцевала, как у них принято. Парни поглядывали на наших девушек и зазывали на танец. Вся надежда была на меня, все знали мою способность к импровизации. Я с минуту посмотрела на их характерные движения, на движения девушек и решила "не ударить в грязь лицом". Я плавно вошла в круг и начала танцевать. Я чувствовала, что у меня получается неплохо, я, что называется, вошла во вкус и так искусно "кружила птицей" вокруг партнёра, что собравшаяся публика разразилась аплодисментами, а почтенные аксакалы совали деньги мне в волосы, за ворот блузки и в рукава. Деньги я раздала нищим, мы закончили нашу трапезу и отправились в общежитие готовиться к вечеру
   На вечер мы сняли малый зал в ресторане "Бухара". Я вымыла голову, чтобы придать волосам свежий вид и блеск, выгладила короткую синюю в клетку юбку "полусолнце", белую с блёстками блузку, надела белые босоножки, подпоясала талию белым ремешком, в волосы прикрепила красную розу с зелёными листочками и была готова покорять сердца всех мужчин.

Праздничный бал

   Бал начался в восемь часов. Длинный стол, покрытый белой скатертью, был уставлен разнообразными закусками, винами, напитками, фруктами; множество разноцветных роз украшали праздничное застолье, звучала приятная музыка. Все женщины были прекрасны, а мужчины - галантны. Прозвучали тосты, выпито первое шампанское, и начались традиционные танцы. Между танцами были выпиты ещё разные узбекские вина, съедены закуски и горячие блюда; мы разгорячились и решили выйти в прохладный, заросший розами, уютный дворик. Здесь мы немного попели, и когда дело дошло до цыганочки, меня буквально вытолкали в круг и стали просить станцевать. Я очень люблю танцевать и меня не надо долго упрашивать, в танце я выражаю себя полностью и использую для этого каждую возможность.

"Цыганочка" и "Калинка"

   Запели цыганскую песню, и я начала свой танец сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее; при этом я ещё и пела. Я закончила танец с таким шиком, что получила в награду не только бурные аплодисменты, но букеты роз, которые падали к моим ногам с балконов, где жили иностранные туристы. Они стали кричать: "Калинка! Калинка!", её я тоже любила петь и плясать одновременно. Калинку я выдала с таким пылом и жаром, что все туристы спустились во дворик и стали подпевать мне, хлопая в ладоши. Моя юбка крутилась "полусолнцем", волосы развевалсь вокруг разгорячённого лица, руки то сходились у груди, то плавно расходились в стороны, ноги мелькали так быстро, что я просто летала по кругу. Я так лихо отплясала Калинку, что зрители просто вышли из себя, они кричали: "Браво! Браво!!", бросали розы к ногам, дарили букеты, а я была рада, что подарила праздник себе и людям. Один мужчина встал передо мной на колени с огромным букетом цветов и предложил мне поехать с ансамблем в Германию. Я отшутилась, ведь мы были "засекреченные", и нам не разрешалось даже разговаривать с иностранцами. Меня быстренько увели в наш автобус, сложили цветы к моим ногам, все сели в автобус, и мы поехали в общежитие. Там мы продолжили веселиться и угомонились только под самое утро. В меня там влюбился садовник, и нашим мужчинам пришлось по очереди охранять меня от него.

Самарканд, Хива

   На следующий день мы уехали в Самарканд, там нас тоже устроили в каком-то общежитии. Там мне запомнился самый высокий минарет. Я быстро поднялась по крутым и высоким ступеням наверх, оглядела сверху великолепную панораму раскинувшегося в низу старого города, развалины бывшей крепости, мечети, мавзолеи. Так же быстро я спустилась вниз и на последней ступеньке...села, у меня отказали ноги от перегрузки мышц. На счастье, наш гид оказалась хорошей спортивной массажисткой и за два дня поставила меня на ноги. Затем мы поехали в Хиву, от старости совсем развалившуюся и замечательную разве что своими развалинами и сохранившимися минаретами и мечетями. Из Хивы мы поехали обратно в Ташкент, современный город, зелёный, утопающий в розах. Посетили там драматический театр (с синхронным переводом), причём нас пригласили туда бесплатно, ещё раз побывали на базаре, купили в дорогу узбекских лепёшек и на другой день поехали в Балхаш, а оттуда на автобусе в свою гостиницу. Наше путешествие закончилось, все были очень довольны, а впереди было ещё длинное лето, и, не смотря на работу, у нас было достаточно времени, чтобы вволю насладиться солнцем, ласковой водой и тёплыми тихими вечерами, наполненными стрекотанием цикад и тихим шуршанием набегающих на песок волн. Мы любили гулять вечерами, лежать на тёплом песке и любоваться звёздным небом, вспоминая слова известного поэта: "Открылась бездна, звёзд полна, звездам числа нет, бездне - дна".

На Селигере

   В июле у меня намечался отпуск, и я приобрела путёвку на турбазу "Селигер", расположенную на живописном берегу одноимённого озера. Это красивейшее место между Москвой и Санкт-Петербургом (бывшим Ленинградом). Множество озёр, соединённых протоками, острова, покрытые купами деревьев; луга, изобилующие цветами и сочными травами, в которых я в экстазе прыгала и каталась, вдыхая не передаваемый аромат цветов, травы и земли. Я упивалась этими запахами, стараясь запомнить их как можно на дольше. А купанья в чистых, светлых водах озера! Это просто сплошное наслаждение! Я полностью растворялась в Природе.
   А старые, древние леса недалеко от озера; вековые деревья, покрытые мхами, свисающими с них огромными гирляндами, а на земле образующими мягкую, метровой толщины, перину. Ляжешь на эту перину, слушаешь стук дятла по дереву, редкие крики неизвестных птиц, и чувствуешь себя в какой-то старой-старой сказке, где живут волшебники, гномы и прочий лесной народ.

Розовый туман

   Особенно запомнилось мне путешествие на лодке ранним утром, когда я одна возвращалась на базу с острова Любви, убегая от слишком настойчивого поклонника. Я плыла вдоль озера по направлению к турбазе, был ранний рассвет, над озером стоял густой туман, было тихо, слышался только плеск воды от вёсел. Я опасалась заблудиться. Вдруг всё вокруг стало розовым - это взошло Солнце. Розовый туман плыл над озером, клубился удивительными, фантастическими формами. У меня от такого изумительного зрелища кружилась голова. Время как будто остановилось. Я не знала, где нахожусь, но меня это совсем не пугало. Я ощущала себя в другом, волшебном мире. Туман чуть рассеялся, и я увидела рыбака в лодке. Он сильно удивился, увидев меня одну в лодке в такое раннее время. Спросил, не случилось ли чего, я ответила, что всё в порядке, и спросила, правильно ли я плыву на базу. Он ответил, что правильно. Вскоре сквозь туман показались контуры причала, я благополучно причалила и отправилась спать. О своем воздыхателе я не беспокоилась: на острове оставались туристы с лодкой.

Болезнь Тамары

   Остальную часть отпуска я провела в Лысьве, там сильно заболела моя старшая сестра Тамара. Ей уже несколько лет лечили почки, но причину заболевания не смогли правильно определить. Этим летом она поехала в Курск, чтобы забрать гостившую там Ириночку. Там ей стало плохо, вызвали "Скорую", положил на обследование и обнаружили туберкулёз правой почки. Лечить было бесполезно, только удаление больной почки могло её спасти. Готовили её к операции в Лысьве, а оперировать назначили в Перми.
   Мой отпуск кончался, я уехала в Москву, а затем улетела на Балхаш, но вскоре мне пришлось улететь в Пермь на Тамарину операцию, её срочно решили оперировать, так как уже началась интоксикация нервной системы, и она стала заговариваться и иногда не узнавала родных. Я приехала в Пермь, нашла больницу, палату и без предупреждения вошла туда. Я сразу увидела её, исхудавшую, сидящую на кровати. Она повернула голову в мою сторону и сразу узнала меня: "Тасенька! Как ты нашла меня?"
   Я подошла к ней, обняла, поцеловала в щёчку, успокоила. Меня поразил и напугал её несколько безумный взгляд и не совсем нормальные речи. Она очень страдала. Операцию назначили на другой день. Я остановилась у родственницы и плакала, и молилась Божьей Матери, уснув только под утро. Когда я пришла в больницу, её уже прооперировали, она ещё не отошла от наркоза и лежала под капельницей. Я села рядом с ней, через час она открыла глаза, узнала меня, одними губами прошептала: "Тася!" Я смочила ей губы чайной ложкой, она жадно облизала их, я смочила ещё раз и сказала: "Пока хватит". Я пробыла у неё весь день и всю ночь, смачивая ей язык мокрой ложечкой. Периодически ей ставили капельницы, вводя необходимые лекарства, воду, питание.
   На другой день приехал Саша - Тамарин муж, а я уехала в Лысьву, чтобы успокоить маму и девочек. Я только стукнула в дверь,как мама выскочила, и я тут же выпалила: "Всё хорошо, операция прошла успешно". Мы обнялись, плакали и рассказывали друг дружке, как молили Божью Матерь о помощи, и вот Она помогла Тамаре перенести операцию. Потом я ушла к Тамариным девочкам и успокоила их. На другой день приехал Саша, а я уехала к Тамаре. Мне не понравился её беспокойный, блестящий взгляд, и я обратила на это внимание доктора, он пообещал показать её психиатру и при необходимости перевести в психиатрическую больницу. Я в тот же день улетела в Москву, а оттуда - на Балхаш. К Тамаре приехала Люба, и уже она перевезла её в психиатрическую больницу.
   ***
   Месяц я проработала на Балхаше и снова поехала навестить Тамару, а может быть и забрать её домой, если выпишут. Я прилетела в Пермь, нашла эту больницу, поднялась на второй этаж, нашла дверь в их отделение, она была закрыта, я постучала; с той стороны подошла медсестра, спросила меня, кто я и к кому пришла. Я стала ей объяснять, а Тамара уже услышала мой голос, подбежала к двери с криком: "Тасенька, ты и здесь меня нашла!" Я её успокоила и сказала, что как только оформят документы, мы поедем домой, а сейчас её выпустят, и мы с ней посидим в холле, поговорим и подождём документы.
   Дверь с той стороны открыли, Тамара спокойно вышла, я успела разглядеть светлый, просторный зал в виде зимнего сада, кто-то играл на рояле, слышался тихий смех, не спеша, прогуливались выздоравливающие больные. Мы крепко обнялись, расцеловались, сели в уютные кресла, и она стала мне рассказывать о том, какая хорошая здесь больница, как ласково с ними обращаются, вкусно кормят, вся обстановка располагает к выздоровлению. Я обратила внимание, что она заметно пополнела и стала значительно спокойнее.
   Наконец, нам принесли документы, дали на первое время лекарства. Я помогла Тамаре потеплее одеться, была уже зима, мы поблагодарили провожающий нас персонал и поехали на такси на вокзал. Наш пригородный поезд уже стоял на своём пути. Я подложила Тамаре под голову мягкую сумку с вещами, уложила её поудобнее, прикрыла ноги своей курткой, выпоила таблетку, и она вскоре заснула и проспала всю дорогу. На вокзале нас встретил Саша, и на машине мы приехали домой. Там нас уже ждали мама и девочки, объятиям и поцелуям не было конца. Тамару наскоро помыли, накормили и уложили отдыхать в чистую, её личную кровать. Как давно она не спала в своей постели!
   ***
   В эту зиму у меня было слишком много поездок. Через месяц я взяла две недели в счёт отпуска и снова поехала на Урал. Оказалось, что Тамара отдыхает и долечивается в санатории не далеко от Перми, в сосновом бору, среди снегов и солнца. Мне очень хотелось её навестить, и я отправилась туда на комфортабельном автобусе. Дорога была прекрасна - стоял тихий, солнечный день, дорога шла через сосновый бор, и солнце играло на снежных шапках сосен тысячами разноцветных бриллиантов и окрашивало стволы сосен в золотистый цвет. Всё радовало глаз: белая, гладкая дорога, убегающая в даль, освещённые солнцем вершины стройных сосен, уходящие в голубое небо, - всё это было Божественно прекрасно и создавало радостное, восторженное настроение.
   Вскоре мы приехали в деревню, на краю которой, возле соснового леса приютился небольшой деревянный, уютный особняк, и вокруг него ещё несколько деревянных домиков. Я направилась прямо в особняк, поднялась на второй этаж, услышала женские голоса за дверью, постучала и вошла. Они все трое посмотрели на меня, а Тамара, как кошка, спрыгнула с кровати с криком: "Тасенька, ты опять меня нашла!",- бросилась мне на шею, стала раздевать меня, женщины поставили чайник, я достала гостинцы, и уже за чаем мы спокойно обо всём поговорили.
   Здесь же в санатории мы отыскали нашего двоюродного брата Бориса, который лечил давно болевшую ногу. Поговорили с ним, угостили фруктами, а тут и вечер настал. Мы вернулись к Тамаре, я вместе с ними поужинала, а ночевать Тамара отвела меня к бабушке, которая пускала к себе посетителей за небольшую плату. С ней мы ещё попили чайку и легли спать: она - на кровать, а я - на тёплую русскую печь, совсем, как у мамы.
   Утром мы с бабусей попили чаю, и я пошла к Тамаре, мы все вместе позавтракали и пошли прогуляться до моего автобуса. Утро было чудесное, слегка подморозило, снег искрился под солнцем до рези в глазах. Кристально чистый, напоённый сосновым ароматом воздух, наполнял лёгкие живительной энергией. Хотелось дышать и дышать им бесконечно. Но вот подошёл мой автобус, мы простились, и я уехала. Обратный путь был так же прекрасен, только было немножко грустно.

***

   Я вернулась на Балхаш в марте, солнце во всю припекало, местами уже цвели подснежники, а любители раннего загара находили закрытые от ветра места и принимали долгожданные солнечные ванны. Озеро было покрыто подтаявшим, бирюзового цвета, льдом. Возле берега кое-где блестела на солнце вода. Возле лужи на асфальте я увидела мальчика лет семи, он пускал бумажные кораблики по воде, увлечённо следя за их плаванием. Я подошла к нему, присела рядом, спросила:
   - Как тебя зовут?
   - Гера Назаров. А Вас?
   - Меня зовут тётя Тая. А как зовут папу?
   - Игорь.
   - А где твоя мама?
   - Мама в Москве кормит рыбок.
   - Нравится тебе здесь?
   - Да, очень, - сказал он, быстро убежал в гостиницу и вернулся обратно, держа в руке маленький красный тюльпанчик. - Это Вам.
   - Спасибо, он очень красивый.
   Тут подошёл Игорь, мы поздоровались, я сообщила ему, что уже познакомилась с его сыном, а он сказал мне, что привёз Геру погреться на солнышке перед школой. Я знала, что он разведён с женой, поэтому вела себя с ним свободно, мы пошли посмотреть их комнату, там был такой бардак, что я тут же принялась наводить порядок. Я сильно привязалась к мальчику, он ко мне тоже. И с Игорем у нас тоже возникла взаимная симпатия, постепенно перешедшая в более серьёзные, близкие отношения.

***

Путешествие в Алма-Ату и на озеро Иссык-Куль

   На майские праздники мы опять организовали экскурсию, на этот раз в Алма-Ату и на озеро Иссык-Куль. Я сшила к празднику платье из тонкой шерстяной ткани зелёного цвета с красными розочками по всему полю, с расклешённой юбкой, удобной для танцев. Я пригласила Игоря поехать с нами, но он отказался из-за Геры. Мы приехали в Алма-Ату накануне праздника, нас поселили в лучшую гостиницу "Казахстан", и мы заказали там же в ресторане несколько столиков на вечер 1 мая. Весь следующий день мы готовились к празднику, я вспоминала песни, которые собиралась спеть и станцевать. Наконец, настал вечер, и мы спустились в ресторан. Столы были сдвинуты и прекрасно сервированы.
   И, конечно, на столах было много роз. Начальник произнёс заздравный тост, захлопали пробки шампанского, полилось в фужеры искристое вино, и за ним полилось не менее искристое веселье. Играл небольшой ансамбль, пела девушка. Потом попросили спеть и станцевать меня. Я никогда не пела со сцены с микрофоном да ещё для такой большой аудитории, но шампанское придало мне смелости.

Я пою и танцую на сцене

   Первой я решила спеть "Москву майскую". Ансамбль так удачно подыгрывал, что песня удалась на славу; особенно когда я вслед за словами: "Страна моя, Москва моя, ты самая любимая!" повторяла: "Страна моя, Алма-Ата, ты самая любимая!", тут уж весь зал подпевал под аплодисменты. После некоторого перерыва, как следует подкрепившись, я по просьбе выдала такую "Калинку" с пляской, что зал долго не мог успокоиться. Под конец вечера я исполнила с ансамблем "Подмосковные вечера", весь зал пел вместе со мной. Это был не забываемый в моей жизни вечер. Потом мы долго гуляли по ночной Алма-Ате, любуясь красотой ночного города и ещё большей красотой ночного южного, усыпанного яркими звёздами неба.
   На следующий день мы поехали на высокогорный каток "Медео", расположенный в удивительно живописном месте, затем поднялись выше в горы, где ещё не растаял снег, но было очень тепло, мы разделись до купальников, играли в снежки, фотографировались. На проталинах цвели подснежники, горные фиалки, а выше в горах ещё белел нетронутый таянием снег. В предгорьях и долине все было в розовой дымке от цветущего миндаля. Весь город утопал в цветах: тюльпаны разных расцветок, нарциссы, крокусы, цикламены, я уже не говорю о великолепных, ароматных, разноцветных розах. А цветущие плодовые деревья своим дивным, ароматным букетом затмили все мыслимые ароматы земли.

***

   На следующий день мы поехали на озеро Иссык-Куль на комфортабельном автобусе. Путь нам предстоял длинный, больше 1000 км, включая дорогу до озера (туда и обратно) и вокруг озера. Вдоль дороги на всём пути нас сопровождали красные маки в зелёной траве, как будто Весна рассыпала их нам на радость. И всю дорогу - солнце, голубой купол неба с редкими белыми облаками. Первую остановку мы сделали в Рыбачьем, устроились в гостинице, пообедали и пошли купаться на озеро. К сожалению, вода была очень холодной, но зато совершенно прозрачной и вкусной. Но на мелководье можно было недолго купаться, а загорать на белом песке было сплошное удовольствие.
   На другое утро, после завтрака мы продолжили наше путешествие вдоль Северного побережья озера и сделали остановку в горах. По удивительно отвесным и высоким скалам наискосок стекала горячая вода. В скалах были выдолблены большие ванны, которые постоянно наполнялись этой водой, имеющей целебные свойства.В ущелье было прохладно и сумрачно, тем приятнее было плавать в горячей, чуть остывшей воде, а затем охлаждаться в прохладном горном воздухе. Там я набрала маленький букетик горных фиалок и поставила их в бутылочку с водой. К вечеру мы приехали в г. Пржевальск, где нас очень хорошо приняли и где мы смогли созерцать непередаваемо прекрасный закат солнца, когда оно садилось в озеро. Эта картина более верно могла бы быть передана кистью гениального художника, ибо создана она Самой Матерью Природой, чем с помощью ограниченных слов. Я попробую сделать это хотя бы приблизительно.

Закат на Иссык-Куле

   Там, где озеро сходится с небом, ярко-жёлтое солнце краешком коснулось воды. Сразу же в оранжево-красной воде возникла ярко-жёлтая полоса, уходящая глубоко в озеро. Небо при этом имело окраску более яркую, и насыщенную разными цветами, напоминающую волшебный слоёный "пирог", благодаря перистым облакам, скопившимся на закате. По мере того, как солнце, краснея, опускалось в воду, вода и небо принимали всё более тёмную, но не менее фантастическую окраску, и жёлтая полоса в воде темнела и укорачивалась. Наконец, багровое солнце спряталось в багровом озере, и озеро слилось с багровым небом. Краски постепенно темнели и угасали, но закат ещё долго тлел на горизонте. На другой день мы отправились в обратный путь, ещё искупались в горячих ваннах, отдохнули в других примечательных местах и к вечеру вернулись в Алма-Ату. На другой день мы уехали в Балхаш поездом, а оттуда автобусом на объект.

***

   Мы вернулись на объект, и наша жизнь вернулась в свою колею. Наши отношения с Игорем продолжались, собственно мы жили вместе, вместе питались, я помогала поддерживать чистоту и порядок в комнате, следила за чистотой одежды и тела Геры. Утром Игорь отвозил его в детсад, а я часто вечером его забирала, мы шли пешком вдоль берега озера и пели песню о весёлом барабанщике. По дороге успевали несколько раз искупаться, погреться на горячем песке и в прекрасном настроении приходили домой.
   Я очень сильно хотела иметь ребёнка, всю нерастраченную любовь я хотела отдать ему, я страстно желала испытать материнскую любовь, которая сильнее любой другой на земле. Я молила Бога, чтобы он послал мне чистую, любящую душу, чтобы я могла сполна насладиться истинной материнской любовью. И Господь исполнил моё желание. Когда я поняла, что у меня будет ребёнок, я, ничего не говоря Игорю, уехала в отпуск в Лысьву. Первой заметила во мне перемену Тамара, у неё был очень острый глаз, и она слишком хорошо знала и понимала меня. Она подошла ко мне, взяла меня ладонями за талию, и лукаво промолвила, что я, кажется, пополнела. Мы душевно поговорили с ней, и она согласилась сообщить об этом маме. Мама приняла эту весть с радостью, ведь она сама не раз говорила мне об этом. Она вскоре уходила на пенсию и посмеялась, что Бог не даёт ей отдохнуть.

***

   Я приехала на Балхаш, встретилась с Игорем, он упрекнул меня в том, что я не сказала ему об этом раньше, а теперь он вернулся к Герке и...что же ему теперь делать? Я успокоила его, сказав, что ему делать ничего не нужно, мне от него ничего не надо, я одна хорошо воспитаю ребёнка, мне поможет мама, а денег я зарабатываю достаточно, чтобы обеспечить нам достойную жизнь. С квартирой тоже всё устроилось, организация строит кооперативный дом и всем иногородним работникам предоставляет московскую прописку с возможностью купить в этом доме квартиру. Мы расстались мирно, оставшись приятелями, которые обмениваются приветствием при встрече, не более того. А внутри было ощущение, что на этом наши отношения не закончились, и где-то далеко впереди маячит совсем иная наша совместная жизнь. Так это впоследствии и случилось. А пока я спокойно доработала до ухода в декретный отпуск, уехала сначала в Москву, утрясла там квартирные дела, получила солидную сумму денег и уехала в Лысьву, к маме, в ожидании рождения долгожданного ребёнка. Два месяца я ежедневно гуляла то с мамой, то с Тамарой, то с девочками по заснеженной родной Лысьве. Меня окружали родные, любящие и любимые мною люди, такие ласковые и добрые, они слушали, как пинает ножками ребёночек в животе, гладили его, разговаривали с ним.
   Все с нетерпением ждали его появления на свет. Я приготовила детское приданное, мама выстежила голубое атласное одеяльце из верблюжьего пуха (я им до сих пор укрываю ноги), купили коляску голубого цвета. Это для мальчика. А розовый, стёганый атласный конвертик и связанный мною розовый махеровый костюмчик, шапочка и пинетки - для девочки. Всё было готово. Ждали только ребёнка. Приехала моя сестра Миля, врач-гинеколог, внимательно осмотрела меня, сказала, что будет мальчик, что всё нормально, никаких причин для волнений нет, роды будут во-время. Она попросила свою однокурсницу (заведующую родильным отделением) присмотреть за мной. А я просила благословения у Бога.
   ***
  
   ЧАСТЬ III
  
   МАТЕРИНСТВО
  
   Глава 1
   Рождение сына
  
   Первые признаки приближения родов появились вечером 18 февраля в виде периодических болей в области поясницы, я сказала об этом Тамаре, мы подождали два часа, боли усилились и участились, и мы решили идти в родильный дом, он находился совсем рядом с Тамариным домом. Там меня приняли, отвели в палату, осмотрели, сказали, что ещё не скоро, придётся потерпеть и постараться заснуть. Я мысленно помолилась, попросила ребёночка не слишком меня беспокоить и задремала. Боли временно прекратились, и я уснула.
   Несколько раз я просыпалась от криков рожениц, от болей в пояснице. Весь следующий день я перемогалась от постоянных болей, ходила по палате, умывалась холодной водой, чтобы привести себя в чувство, ночью боли ещё усилились, я измучилась до такой степени, что могла только плакать, стонать и молиться.
   Утром пришла Милина знакомая, заведующая отделением, посмотрела меня и уже больше не уходила далеко, каждый час осматривая меня. Потом меня отвели на стол, боли кончились, и начались потуги, я чувствовала, как ребёнок продвигается вперед и старалась помочь ему изо всех сил. Оказалось, что сил у меня ещё много и приходилось их даже сдерживать.
   Наконец, раздался громкий крик ребёнка, и акушерка, с криком: "Мальчик!", - показала мне ребёнка, держа его в поднятых руках. Я посмотрела на часы: был ровно полдень, 20 февраля, 1972 года. Минут через пятнадцать, мальчика, уже завёрнутого, поднесли ко мне, и я впервые увидела его слегка продолговатые, чистые, синие внимательные глаза. От счастья я мысленно поблагодарила Бога за сына.
   ***
   Мы назвали моего сына Антоном, Антошенькой. Его принесли мне на кормление только на третий день, два дня кормили глюкозой из соски, поэтому грудь он сосал неохотно и мало, приходилось сцеживать и докармливать из бутылочки через соску. На десятый день нас выписали, за нами пришла мама; когда я переодевалась, то удивилась, что живот был такой же плоский, как раньше.
   Пришли домой, развернули Антошеньку, я покормила его грудью, подмыла, сменила пелёнки, и он уснул. Вечером мы его выкупали, обработали все опрелости, я его покормила, и он опять уснул. Мой сыночек был очень спокойным, беспокоил меня редко.
   Утром, совершив туалет, я клала его на пеленальный столик, комната была залита солнцем, и Антошка нежился под солнышком, дрыгая ножками и ручками. В два месяца он перестал брать грудь, хотя молока было много. Мне пришлось сцеживать всё молоко и скармливать через соску. В конце апреля мы переехали к маме в деревянный домик с огородом и садом. Купили ему кроватку, мне - диван и комод для белья, обеденный раскладной стол.
   Теперь Антоша целые дни проводил на улице. Моего молока стало не хватать и пришлось брать кефир и молоко с молочной кухни. Потом я стала сама делать кефир и творожок дома, варить кашки для детского питания, понемногу вводить овощные пюре и различные соки собственного приготовления. Антошенька подрос и стал прелестным, как ангел: пухленькое тельце с кожей цвета персика, по темечку стекает волна коротких серебристых волос, сменивших тёмные; первые зубки белеют между алых пухлых губ, он часто смеётся, и выразительные синие глаза искрятся от смеха.
   Он необычайно привлекателен в свои полгода и очень похож на Игоря. Я так переполнена счастьем, что пишу письмо, наполненное любовью ко всему миру, и отправляю его вместе с фотографией Антоши матери Игоря. Вскоре я получаю от неё ответ, в котором они с мужем признают Антошу своим внуком и будут любить его, как и Геру.
   ***
   Стояли жаркие, летние дни, я купила Антоше маленький надувной бассейн-лягушку. Я клала "лягушку" на воду, садила Антончика в бассейн, охватывала борта руками и плавала с ним, наслаждаясь теплой, чистой водой. Потом брала его на руки и окунала его в воду с головкой, он смеялся, радостно визжал, хлопал по воде ручками и ножками. Публика на берегу развлекалась, глядя на него.
   От частого купания и пребывания на солнышке, он загорел и стал весь, как спелый персик. Поспела клубника, малина, я из лейки мыла ягоды на кустах, и Антошенька своими маленькими пухлыми пальчиками срывал самые спелые, клал себе в ротик и с наслаждением жевал их дёснами и четырьмя передними резцами. Он уже говорил: "Дяй, дяй!" и "Мам, мам" и самые разные слоги и их сочетания.
   Это был такой красивый, весёлый и жизнерадостный ребёнок, что рядом с ним все становились весёлыми. Он был весь такой ухоженный, чистый, ясноглазый, светлый, что, казалось, светился насквозь. Все родственники так любили его, что он жил, буквально переходя с рук на руки.
   Однажды мне нужно было срочно съездить в Москву по делам, и я в течение двух дней не видела своего ненаглядного сыночка. С вокзала до дома я бежала, как угорелая, не замечая прекрасного, солнечного утра. Я вбежала в дом и сразу же бросилась к детской кроватке. В ней мирно спал мой ангелочек, и рядом с ним лежала бутылочка с недопитым молоком.
   Невыразимая, щемящая любовь охватила всё моё существо и нашла своё выражение в бурных рыданиях. Я опустилась на колени и плакала от неизъяснимой любви до боли в сердце. Мама стояла рядом, и из её глаз тоже текли слёзы. Мы любили его какой-то болезненной, а может быть Божественной Любовью.
   Тогда я ещё не знала, что именно он, мой чудесный мальчик, приведёт меня к ещё большей Любви - Любви к Богу, Любви духовной, не передаваемой словами, радикально изменившей моё сознание и восприятие всего происходящего в этом мире. Пройдёт много лет, пока это случится.

Мы едем в Москву

   Наступила осень, и мы потихоньку начали собираться в Москву. Убрали всё в огороде, стали собирать вещи. Из Москвы я получила уведомление, что мне выделена комната с лоджией в двухкомнатной квартире с последующим расширением. Мы были рады и этому, тем более, что соседкой оказалась молодая, очень милая, красивая и добрая Любаша. Мы заказали контейнер, погрузили стол, диван, комод, Антошину кроватку и вещи, оставив только необходимое. Мы совершили большую ошибку, не погрузив коляску, я боялась, что она не войдёт в лифт, а то не подумала, что ведь все как-то ездят в лифте с коляской. Я решила, что в Москве куплю прогулочную.
   Не задолго до отъезда я совершила большую глупость: впервые накормила Антошу супом с мелко нарезанной говядиной. Через час у него началась рвота и понос, детских больниц я панически боюсь, поэтому, поняв, от чего такое приключилось, я по возможности промыла ему желудок и стала давать воду с глюкозой. К утру понос прекратился, он немного поел постной кашки, и к отъезду всё нормализовалось, только он сильно похудел, но снова стал бойким и весёлым.
   В Москву мы поехали из Лысьвы морозным зимним днём 10 ноября, доехали благополучно 11 ноября, в Москве было тепло, недавно прошёл дождик, и воздух был свежий, чистый. На такси доехали до знакомых, живущих рядом с организацией, ночевали у них, а утром я взяла на работе ордер на комнату, ключ от квартиры, и мы на такси уехали к себе домой, где и проживаем до сих пор уже давно в двухкомнатной квартире. Наш контейнер уже давно пришёл, но его надо было ещё получить, и спать нам было не на чем. Хорошо, что в доме проживало много знакомых, и нас обеспечили всем необходимым. Любаша накормила нас горячей жареной картошкой, напоила чаем, Антошу тоже чем-то накормили, все искупались с дороги и легли спать на полу, но было очень тепло, топили сильно, а на улице было +11. Так началась наша жизнь в Москве.
   Утром я заказала контейнер, по пути зашла в мебельный магазин, купила шифоньер, карниз и стулья, а на кухню буфет и пару табуреток - всё с доставкой. На следующий день нам привезли всё: и контейнер, и купленную мебель. Всё расставили по своим местам, помыли окно, повесили красивую занавеску, купленную в Лысьве, и у нас стало очень уютно. Мама была очень довольна, а когда я сходила в магазин и накупила всякой всячины, она вообще была в шоке от такой роскоши.
   Антошенька рос здоровым, пригожим мальчиком, он уже давно вставал в кроватке, прыгал, держась за загородку, иногда отпускался и стоял один, расставив ноги и руки в стороны. Держась за два моих пальца, хорошо ходил по полу, визжал и смеялся от радости движения. Ползал он очень быстро, только ладошки шлёпали по полу. Однажды утром, одеваясь, мама потеряла пояс с резинками и всё повторяла: "Куда подевался мой пояс с резинками?", и вдруг слышим: шлёп, шлёп, шлёп... - это Антошка с поясом в руке шлёпает к бабусе, он заприметил его на ручке двери в ванную.
   Он развивался не по дням, а по часам: в это же время он познакомился с устройством радио. Оно стояло на полу в комнате. Я готовила завтрак, слушала утреннюю передачу, и вдруг радио замолчало. Я захожу в комнату и вижу удивительную картину: Антоша перевернул радио, снял картоночку и оторвал провод от диффузора. Я смотрела на него, он - на меня снизу вверх удивлёнными синими глазами. Потом приложил кончик провода к кусочку олова на диффузоре, и - о чудо! - радио заговорило! Он проделал этот фокус несколько раз, повторяя каждый раз: "А-а?? и О-о!!". Я взяла паяльник, припаяла проводок и строго сказала, что отрывать проводок нельзя. Регулировкой громкости он сам научился пользоваться.
   ***
   Однажды Антоша играл на полу, а я сидела напротив него и наблюдала за ним. Вот он упёрся ручонками о пол, присел и стал потихоньку вставать. Встал, немного постоял, как птенец перед полётом, и, расставив для равновесия руки в стороны, и зажмурив глаза, почти пробежал несколько шагов до моих объятий.
   Сколько было радости, визга; он снова вставал и уже с открытыми глазами маленькими, быстрыми шажками шёл в мои, раскрытые ему навстречу, объятия. Я обнимала его, подбрасывала вверх, он смеялся, радовался обретенной способности ходить самостоятельно, имея при этом свободными руки, которыми можно было что-то брать и делать. С этих пор у нас прибавилось забот, за ним надо было постоянно смотреть.
   На наше счастье, он от рождения был очень увлечённой натурой, он мог час, а то и больше что-то мастерить из многочисленных пластмассовых конструкторов или перебирать и рассматривать разноцветные книжки, катать машинки. Я купила ему импортный красный тёплый комбинезончик, с белой меховой оторочкой по капюшону; тёплые, мягкие сапожки, и мы стали с ним гулять ножками, валяться в снегу, что он очень любил, а когда он уставал, я брала его на руки, он был не тяжёлый. Я могла уже качать его на качелях, катать с горки, на детских каруселях, то есть круг наших развлечений значительно расширился. Нагулявшись, он с аппетитом кушал, сидя за раскладным столиком, а потом засыпал крепким, здоровым сном.
   Был уже февраль месяц, солнце сильно нагревало комнату во второй половине дня, мы с мамой сидели на диване и ждали, когда проснётся наш ангелочек. Он всегда вставал неожиданно, как будто и не спал. Так было и на этот раз. Над кроваткой неожиданно появилась Антошкина голова с белыми, волнистыми волосами, румяными щеками, широко открытыми синими глазами и, приветствуя мир восторженным возгласом "О-о!!!", он смеялся счастливым смехом. На него не возможно было смотреть без слёз умиления, восхищения и непередаваемой Любви.
   Мама смотрела на него с невыразимой Любовью, и из её глаз опять текли слёзы. Мы подходили к нему и прикладывались к его нежным, румяным щёчкам так же благоговейно, как к иконе. Я брала его на руки, высаживала на туалетный стульчик, и он писял, болтая ножками и всё так же радостно смеясь. Я брала его на руки и целовала всё, что попадало мне под губы, фыркая ему в животик, и он от щекотки смеялся ещё сильнее.

***

   Глава 2
   Мой отпуск закончился
  
   Я вышла на работу на другой день после того, как Антоше исполнился год, т.е. 21 февраля 1973года. Я устроилась в командировку недалеко от Москвы, два дня работала там и два дня давала маме отдохнуть, а сама всё время проводила с Антошкой, возмещая своё двухдневное отсутствие. Наши финансовые дела сразу поправились, и когда мама собралась в конце марта уезжать вместе с Антошей, мне было что дать ей с собой.

Мы едем на Урал

   Сначала мы поехали в Свердловск (ныне Екатеринбург), к Любе на новоселье: им, наконец, дали новую двухкомнатную квартиру. Потом уехали к Миле в Кедровку, это рядом со Свердловском. Там мы договорились с Милиной свекровью тётей Зиной, что она присмотрит за Антошей, пока мама приготовит дом после зимовки и посадит огород. Так что мама уехала в Лысьву, Антошенька остался у Мили с бабой Зиной, Лёней (Милиным мужем) и семилетним Димой, а я уехала в Москву.
   Я собиралась навестить Антошу на майские праздники, поэтому старалась заработать больше отгулов. В общей сложности у меня набралось десять дней, и я с нетерпением ждала встречи со своим ангелочком. Наконец, настал долгожданный день, когда я села в самолёт, и мы полетели. Через два часа я была в Свердловском аэропорту Кольцово, а ещё через час езды на такси, я входила в дверь Милиной квартиры.
   Дверь открыла Миля, приложив палец к губам; я вошла, тихонько разделась, рванулась было в детскую, но меня остановили: Лёня убаюкивал Антошеньку. Минут через пять он вышел, мы пообедали, поговорили, и я решила, что пора и на сына посмотреть. Я тихо подошла к детской кроватке, заглянула в неё и обомлела: на меня смотрели два большущих синих глаза, потом губки раздвинулись в улыбке, обнажив белые маленькие зубки, и он хриплым от сна голосом проговорил: "Мама!".
   Я осторожно вынула его из кроватки, прижала к себе мягкое, тёплое, нежное тельце и стала покрывать поцелуями его загорелое, румяное личико, глаза, взлохмаченные белые волосы. Я не могла ещё поверить, что держу в руках своё сокровище. А он хлопал меня ладошками по щекам и весело смеялся. В течение девяти дней я не отходила от своего ненаглядного сыночка, мы гуляли с ним по лесу, разглядывая и вдыхая аромат первых весенних цветов, он срывал желтые цветы одуванчиков и дарил их мне с радостью, а я украшала его цветами как лесного принца. Я не успела насытиться любовью с ним, как снова пришлось уезжать. Но моё сердце оставалось с ним.

***

   Чтобы заработать больше денег и не терять драгоценное свободное время, я договорилась с начальством съездить в командировку на Балхаш на три месяца. И вот, в мае я лечу снова туда, где Бог послал мне чудесного ребёнка, где радостно жить от обилия солнца, воды, чистого воздуха и друзей. Вот мы подлетаем к аэродрому, и сердце у меня в груди начинает стучать сильнее и чаще. Кажется, я волнуюсь. На автобусе нас привезли на объект и первый, кого я там встретила, был...Игорь. Мы поздоровались так, как будто расстались вчера, поинтересовались, как у кого идут дела, и разошлись в разные стороны.
   Я оформила свой приезд и поехала в Приозёрск устраиваться в гостиницу. На другой день пришла на работу как на праздник. Кругом старые знакомые, друзья, объятиям и разговорам нет конца. Все нашли меня пополневшей, похорошевшей, просто прехорошенькой и решили, что роды пошли мне на пользу. Я показала им фотографии Антошеньки, и они хором признали, что он - вылитый Игорь, конечно, что-то есть и от меня, взгляд-то уж точно мой. Весь этот день я рассказывала им про любовь к своему необыкновенному красавцу-сыну. Работа была мне хорошо знакома, я ничего не забыла и сразу приступила к своим обязанностям. Оказалось, что я приехала очень кстати, ведь началось время летних отпусков, и специалисты были на вес золота. Так что всё устроилось самым лучшим образом.

***

   Май стоял на удивление не жарким, прошёл дождик, и степь расцвела ещё краше. Тюльпаны, красные, жёлтые и пёстрые, стояли высокие, стройные и крупные среди пышных зелёных лопухов, а среди камней куртинками красовались подснежники, подобные нарциссам. Озеро уже растаяло и раскрыло свою богатую палитру красок, волшебно изменяющуюся в течение дня. Я ходила по пляжам и скалам, любуясь изменчивой красотой озера, его неповторимыми красками. И опять Балхашские закаты сводили меня с ума своей изумительной, неземной красотой. Я вновь обрела своих любимых природных друзей, и они своей любовью и красотой скрашивали мою тоску по Антошеньке. Теперь у меня было всё: Любовь к Природе и Любовь к Божественному ребёнку; я, наконец, испытала Божественную Материнскую Любовь, удовлетворив таким образом желание выразить себя через истинную Любовь.
   Всё свободное от работы время я проводила на природе, целиком погружаясь в созерцание бездонного голубого неба, солнца, изменчивого цвета воды в озере, бесконечных пляжей и невысоких скал. А поздним вечером, лёжа на спине, я погружалась в бездонное чёрное небо, наполненное бесчисленными яркими звёздами; вот уж воистину, "открылась бездна - звёзд полна, звездам числа нет, бездне - дна".

***

   Эти три летних месяца, я отработала, как отыграла. Конечно, я очень скучала по Антошке, но работа и тесное общение с природой смягчали грусть, придавая ей оттенок лёгкой, приятной печали, преходящей и не угнетающей. Общение с друзьями также способствовало этому. Я заработала много отгулов, денег, сшила себе два новых крепдешиновых платья и, радостная от предстоящей встречи с сыном, улетела в Москву.
   Набрав кучу разных продуктов, я уехала в Лысьву, там меня встретила мама, а Антоша ждал меня дома с девочками. Мы погрузили продукты в коляску и отправились домой. Дети встречали нас на лужайке перед домом. Я схватила Антошку и чуть не раздавила от радости, целуя его прелестное персиковое личико. Он крепко обнял меня за шею и тоже целовал меня, куда придётся. Девчонки тоже радовались встрече, и мы все вместе обнимались и целовались. Потом стали разгружать коляску, и каждый нашёл для себя гостинец, подарок и для всех - много-много вкусных продуктов.
   Я прожила там десять дней, освободила маму от всех работ, убрали всё в огороде, подготовили дом к зиме и вместе уехали в Москву. На заработанные деньги я купила холодильник, телевизор, пылесос и большой, во всю комнату, палас. Все были очень довольны: я бегала на четвереньках по новому паласу, Антошка сидел у меня на спине и подгонял меня ногами. Теперь он мог перед сном смотреть "Спокойной ночи малышам".

***

   Я вернулась на подмосковный объект и продолжила работать там, но уже в другом режиме: 4 дня по 12 часов в день и 4 дня - дома. Это было очень удобно, за 4 дня дома я всё успевала переделать, погулять и поиграть с Антошей, посмотреть хороший фильм по телевизору. На лыжах я каталась по лесу на объекте, когда работала в ночную смену, там была проложена отличная лыжня на 5, 10 и 20 км. На этом объекте работали многие из тех, кто работал на Балхаше. Объект был той же серии, только в расширенном виде, и я работала на тех же устройствах.
   Вскоре настало время сдавать заказчику устройство, на котором я работала на Балхаше, его здесь никак не могли настроить. Меня попросили помочь, пообещав при следующей аттестации увеличить оклад. Я согласилась и в течение недели настроила устройство и сдала заказчику. И, действительно, вскоре мне увеличили оклад. Так что на работе дела у меня шли как нельзя лучше.
   На Новый Год мы поставили ёлку, пригласили Антоше Деда Мороза и Снегурочку, они подарили ему белого зайца в цветном костюмчике, мне он понравился, а Антоше не очень, он им почти не играл. Ему очень понравился паровозик с шариками вместо дыма, и он всё время его катал; паровозик ему подарила Римма, моя институтская подруга. Иногда она, Ава и Люда Муравьёва приезжали ко мне в гости и всегда привозили что-нибудь Антоше. Позднее, когда Антон подрос, мы тоже ездили к ним в гости. На праздники к нам приезжал мамин брат дядя Коля, мы с ним ходили в цирк, он смеялся, как маленький.
   С Антошкой они подружились, и дедушка водил его гулять, играл с ним в футбол - это было новое развлечение для Антошки, он очень полюбил дедушку и скучал, когда тот уехал.
   ***
   20 февраля 1974 года Антону исполнилось два года, волосы у него отросли до плеч и свивались в локоны, он бойко разговаривал, много знал, стал завзятым "почемучкой", и я отвечала на все вопросы в доступной ему форме. Он был на удивление любознательным. В оттепель, когда мы лепили с ним снеговиков, он спрашивал, почему сегодня снег липкий, а ещё вчера был сыпучий. Я объясняла ему, что снег впитывает влагу из воздуха и становится липким, ведь земля, когда смешивается с водой, тоже становится липкой, и мука, смешиваясь с водой, становится липким тестом.
   Тогда он из влажного снега стал стряпать пирожки и тортики. Так у него появилось новое занятие. Когда в солнечный день на стенах появлялись солнечные зайчики, он спрашивал, откуда они берутся. Я брала маленькое зеркальце и, ловя им солнце, заставляла зайчика прыгать по стенам комнаты. Антошка заливался от смеха и кричал: "Я сам! Я сам!". Он понял, что делала я, и у него все сразу стало получаться. Но нужно ещё было объяснение, и я сказала ему, что солнечные лучи попадают на зеркало или на гладкое стекло, отражаются от него и попадают на стены или другие предметы. Появилась ещё одна игра. Когда отражённое солнце попадало ему в глаза, он зажмуривался и кричал: "Солнечный зайчик прыгнул мне в глаза!".
   А солнца становилось всё больше, снег таял, потекли ручьи, мы с Антошей много гуляли в соседнем диком большом саду, оставшимся от частного сектора, наблюдали превращение снега в воду, а утром - воды в лёд, рост почек на кустах и деревьях, прилёт и пение птиц, первые цветы мать-мачехи, появление листочков из почек, пробовали берёзовый сок, и я уставала отвечать на его бесконечные "Почему? Зачем? Как?".

***

   В середине апреля мама опять увезла с собой Антошеньку, я стала приезжать домой реже, больше отдыхала в нерабочие дни, гуляя по лесу. Весна была в самом разгаре, цвела черёмуха, в заброшенных деревнях пышными гроздьями цвели многочисленные кусты лиловой и белой сирени, соловьи сводили с ума своими переливчатыми, изумительными трелями; нежные цветы проводили свой первый весенний вернисаж, демонстрируя неповторимое изящество линий своих изысканных нарядов, созданных Великим Мастером.
   Мы с подругами всё свободное время проводили в лесу или на чудесном лесном озере, поросшем по берегам осокой, камышом и диким ирисом. Был и небольшой, искусственно созданный, песчаный пляж, переходящий в песчаное дно. Четыре дня изнурительной работы, с лихвой искупались полным расслаблением на пляже под тёплыми лучами ласкового солнца и длительным, благотворным общением с волшебным доктором - Природой.
   Весна постепенно переходила в лето, зацвели ромашки, лютики, колокольчики, заалела на пригорках земляника - наши первые поливитамины. Земляники в этом году было очень много, я наварила варенья, прокрутила с сахаром и поставила в холодильник, а свежую в течение целого месяца ела с молоком и сахаром. Чуть позже поспела черника, её было меньше, поэтому я её всю съедала с сахаром и молоком, взятым в деревне. За черникой пошла малина, её было так много, что я её насушила, наварила варенья, засахарила и каждый день ела с молоком. Много было и грибов, их я ела во всех возможных видах и сделала массу всяких заготовок.

***

   Настало время моего отпуска, я, как всегда, накупила всяких продуктов и гостинцев и поехала в Лысьву, где меня ждал мой маленький ангел. Меня встретили мама с коляской, Миля с Димой и Лёня с Антошенькой на руках. Я обняла их всех разом, Антошка перебрался ко мне, крепко обняв за шею, и мы стали целовать друг друга в губы, щёки, глаза. Потом, погрузив все наши вещи, направились домой. Разложив продукты, я стала раздавать подарки. В ход пошли косметика, парфюм, шампунь, шоколадки и детские вещи. Все были счастливы и довольны. Погода стояла жаркая, и всё свободное время мы проводили на пруду, не вылезая из воды; мама от жары скрывалась в погребе до самого вечера.
   Вечером пришли Тамара с Сашей и девочками, и мы отметили мой приезд. На другой день был выходной, и мы все поехали к Тамаре на садовый участок. Там она показала мне корыто с навозной жижей, в которой Антоша обмакивал пёрышко зелёного лука и с аппетитом ел. В саду ещё было много разных ягод, мы помогли ей собрать их, собрали огурцы, она там же их законсервировала и поставила в погреб. Уже поспела картошка-скороспелка, и мы тоже взяли её с собой.
   Вечером у Тамары приготовили прекрасный ужин и ещё раз отметили мой приезд. Сходили на другой день к тёте Шуре - папиной сестре, уж она не могла налюбоваться на Антошеньку. Сходили в гости и к другим родственникам - у нас их много. Когда закончились продукты, привезённые мною, стало немного скучновато, да и погода начала портиться, мы: Миля, Лёня, Дима, я и Антошенька поехали в Москву "разгонять тоску".

Божественная игра

   На зелёной лужайке, звонко смеясь, резвится Божественный ребёнок. Он то бегает по ней вприпрыжку, то катается по траве, не переставая заразительно смеяться. Он прекрасен, как ангел, да он и есть ангел - чистый, безгрешный и радостный. Этот ангел - мой ненаглядный сыночек, Антошенька. Его дал мне Бог по моим молитвам. Я стою и любуюсь своим удивительным ребёнком, и чувствую себя самой счастливой матерью на свете. Я испытываю к нему Безграничную, Божественную Любовь Матери, о которой я всегда мечтала.
   Лёня берёт его своими большими ладонями за бока и подбрасывает вверх. У Антошки разлетаются в разные стороны руки, ноги, волосы, а большие синие глаза сияют от восторга и счастья, и он кричит: "Лёнька, ещё выше! Ещё выше!! Ещё выше!!!". Он весь - выражение восторга свободного полёта. Мы находимся в Москве возле большого зелёного газона перед нашим "Детским Миром". Люди собрались вокруг газона и с удивлением и восхищением наблюдают эту Божественную игру.
   Игра окончена, и мы идем в магазин выбирать игрушки. Выбираем большую кудрявую собаку и даём ей кличку Альфа, но надеемся что до Омеги дело не дойдёт. Диме купили игру "Хоккей" и их с Лёней не возможно было от неё оторвать. Однажды я готовлю обед, Антоша кушает свой любимый винегрет с котлеткой, Лёня с Димой играют в "Хоккей" в лоджии, Миля выступает в качестве единственного болельщика. Вдруг я слышу бас Лёни: "Дима - козёл", и тут же ко мне в кухню бежит Антон и кричит: "Дима - кодёль! Дима - кодёль!", я так и расхохоталась над этим "кодёль". Вскоре Миля с семьёй уехали, а я стала устраивать Антошу в детский сад.

***

  
   Глава 3
   По детским садам
  
   В ближнем детском саду мест не было, причём это был хороший детский сад, и в нём была круглосуточная группа, где можно было оставлять детей на ночь в любой день. Оказалось, что нужно принести коробку хороших конфет и небрежно сказать заведующей: "У меня тут есть небольшой презентик для Вас", и положить коробку с конфетами ей на стол. Для меня сделать это было очень трудно, но ради ребёнка на всё решишься. Она приняла это как должное, поблагодарила и положила в стол. Сказала, какие сдать анализы и с результатами и справкой от врача приходить к восьми часам к медсестре.
   Мы всё сделали и пришли в детский сад. Медсестра посмотрела Антошу и отвела нас в группу; там никого не было, дети приходили на площадки, и воспитатели их там встречали. Нянечка нам всё показала: спальню, красивую игровую комнату, туалет и Антошин шкафчик для одежды. Затем мы вышли на улицу и познакомились с воспитателем и детишками. Воспитательница взяла его за руку и увела играть, сказав мне, что я могу сегодня взять его после обеда.
   Когда я пришла за ним, мне сразу сообщили, что сегодня ребята увидели на стене солнечного зайчика, и Антоша рассказал, как получаются солнечные зайчики. Несомненно, что он очень умный. Я временно работала в Москве и забирала Антошу домой каждый день. Мне было приятно приходить за ним, он радостно бежал мне на встречу, обнимал меня руками и ногами, я целовала его в румяные щёчки, и мы, прогуливаясь по скверу, поиграв в прятки, шли домой. Он сразу бежал к своим игрушкам и начинал что-нибудь мастерить, а я быстренько стирала его одежду, готовила незамысловатый ужин, мы ужинали, смотрели "Спокойной ночи, малыши" и ложились спать. Антоша быстро засыпал, а я ещё успевала немного почитать и тоже засыпала.

***

   Осенью, как всегда приезжала мама, мы с Антошей встречали её с цветами, я брала её сумку с банками варенья, мы шли на остановку такси и через полчаса были уже дома. Антошу в садик стала водить мама, а я опять продолжила свою командировочную жизнь. Я предупредила маму, что если она будет сильно уставать, то Антошу можно оставлять на ночь в детсаду, предупредив заранее или по телефону. Скоро наступили Ноябрьские праздники, и мы все втроём посмотрели по телевизору Военный Парад на Красной Площади, а вечером отправились смотреть Салют на стадионе, возле улицы Багрицкого, это от нас недалеко. Антоша шёл ножками, а когда уставал, я брала его на руки.
   Салют был великолепен, прямо над нашими головами; я закрывала Антоше уши, мама закрывала уши себе сама, а мне - Антоша. После Салюта медленно возвращались домой, пили чай с тортом, с вареньями, конфетами. Антон от усталости и впечатлений тут же засыпал, да и мы, немного посмотрев телевизор, тоже засыпали. На другой день был выходной, мы долго валялись в постелях, Антошка прибежал ко мне, я почесала ему спинку, потом он убежал к бабусе, она тоже почесала ему спинку, всего разгладила, похлопала, понюхала и поцеловала головку. Потом все стали вставать, одеваться, умываться, прибирать постели, готовить завтрак. После завтрака мы с Антошей шли на длительную прогулку, а мама отдыхала от нас.
   Потом готовила обед с обязательными праздничными чебуреками; к обеду приходили кто-нибудь из моих подружек, я покупала мамино вино "Прасковейский Левобережный Крымский портвейн, белый". Только от рюмочки этого вина ей становилось весело, и не болела голова; мы прекрасно отмечали праздник, настроение у всех было приподнятое, Антошку укладывали спать, мама тоже ложилась отдохнуть, а мы с подружками отправлялись в кино или просто гуляли. После дневного сна мама с Антошей шли гулять в сквер, мама тогда ещё любила побегать с ним, поиграть в прятки среди деревьев, в снежки, если снег уже был. Полдничали они без нас, а к ужину мы собирались вместе, доедали чебуреки, пили чай с оставшимся праздничным тортом, смотрели телевизор и после передачи "Спокойной ночи малышам" Антошу укладывали спать, он тут же засыпал, а мы смотрели ещё праздничный концерт и тоже ложились спать.

***

   В конце ноября неожиданно выпал снег, и столбик ртути в уличном термометре опустился ниже нуля. Я срочно купила Антоше маленькие лыжи и стала учить его ходить на лыжах. Надо отдать ему должное, он очень успешно учился и скоро стал устойчиво ходить по накатанной лыжне; тогда и я надела лыжи, шла впереди него, а он смотрел на меня и старался повторять мои движения, подсознательно приспосабливая их к размерам своего тела и своим возможностям.
   В нашем сквере в те далёкие времена была невысокая, длинная и пологая горка. Вот с неё-то и начинали кататься малыши, в начале с кем-нибудь из родителей, а бабушки наблюдали, чтобы потом заменить нас. Эта горка была просто находкой для наших малышей. Мы им показали, как нужно немного согнуть колени, слегка наклониться вперёд и оттолкнуться палками. Несколько безобидных падений, и вот уже малыши уверенно катаются с этой горки, приготовленной Природой именно для них . Пока бабушки продолжают учение и следят за порядком, мы (родители) выходим на большую лыжню(она начинается прямо от дома) и метров через сто находим горку побольше и покруче, она вполне подходит для нас, не особенно умело катающихся с гор.
   Я всё так же ездила в командировку на четыре дня, и столько же дней посвящала Антошеньке. Мы с ним уже ходили кататься на лыжах с большой горки, там были склоны разной крутизны и длины. Мы выбирали с ним самый пологий и длинный спуск, я ставила его между своих лыж и без палок, держа Антошу за бока, медленно скатывалась вниз. Спустя несколько дней, он уже один скатывался с этого склона, а я перебиралась на склон покруче, потом брала туда Антошу, и к трём годам он неплохо передвигался на лыжах по укатанной лыжне и прилично скатывался с пологих горок.

***

   Приближался Новый Год, надо было позаботиться о подарках. Маме с её приятельницей я купила билеты на Новогоднее представление в театр Оперетты, Антоше всяких мелочей под ёлку и белую мягкую пушистую птицу с красным мягким клювом и чёрными бусинками глаз. У неё были даже маленькие ушки. Это для подарка от меня и бабуси. Мы назвали её Чича. В детском садике тоже готовились к Новому Году: дети мастерили всякие украшения, рисунки, разучивали танцы, песни, стихотворения. И для Деда Мороза тоже надо было выучить стишок. На этот раз я купила искусственную ёлку, пушистую и красивую. Пока Антоша был в садике, я нарядила её, повесила гирлянду с плафончиками-колокольчиками, поставила под ёлку Деда Мороза и все Антошины мягкие игрушки рассадила вокруг ствола ёлки. Мама привела его из садика, он радостно захлопал в ладошки с криком: "И у нас ёлка! И у нас тоже ёлка! Мама! Зажги огни!". Я поскорее зажгла гирлянду, и он, кое-как раздевшись, стал прыгать вокруг ёлки, громко выкрикивая: "Ёлка, ёлка - зелёная иголка!".
   Наконец, настали Новогодние праздники, у детей в саду - ёлка. Родители уселись на маленьких стульчиках амфитеатром. В середине зала - настоящая, большая, пушистая, великолепно украшенная, сияющая разноцветными огнями ёлка. Дети, наряженные в костюмчики разных зверюшек, хором поздравляют нас с Новым Годом, с Новым Счастьем! Мы их благодарим аплодисментами, и начинается демонстрация детского музыкального, танцевального и прочего творчества. Ах, как им хочется показать себя! Как хочется порадовать нас своим выступлением! И как рады и счастливы они, когда мы радуемся вместе с ними их успехам! Мы не жалеем своих ладоней, аплодируя им с криками: "Мо-лод-цы! Мо-лод-цы!!!". Они от радости смеются и прыгают. Мы встаём, обнимаем их, берём их за руки, образуем два хоровода и общим хором поём: "В лесу родилась ёлочка...". Дети заметно устали, ведь они ещё такие маленькие, и для них такое волнение и возбуждение - большая нагрузка. Дед Мороз и Снегурочка раздают им подарки, и мы уводим своих малышей по домам.

Встреча Нового Года

   Но вот настаёт настоящий Новый Год, 31 декабря. Мама с Марьей Дмитриевной вечером уходят в театр, а мы с Антошей ждём гостей: мы приготовили чай и торт. И вот раздаётся долгожданный звонок, я открываю дверь, быстро сую в мешок подарок, приглашаю Деда Мороза и Снегурочку в комнату, к ёлке. Они поздравляют нас с Новым 1975-м Годом и просят Антошу порадовать их хорошим стихотворением. Он с некоторым волнением рассказывает, а сам всё поглядывает на мешок с подарками. Вот он закончил, и ему вручают мягкого полосатого тигра-подушку. Он радостно обнимает тигра и несёт его в свою кроватку. С этим тигром он не расставался всё своё детство, мы возили его с собой даже на Балхаш. Мы угостили гостей чаем с тортом, и , пожелав друг другу Счастливого Нового Года, расстались с ними до следующего года.
   Вскоре пришли мама с Марьей Дмитриевной, Антоша уже спал в обнимку с тигром, мы втроём встретили Новый Год, немного посмотрели "Голубой огонёк" и разошлись. Мама устала от театра, она не привыкла к таким развлечениям и с удовольствием легла спать. Я помыла посуду, прияла тёплый душ и тоже легла отдыхать.

***

  
   В январе начались морозы, и я купила Антоше тёплое пальтишко, кроликовую шапку - ушанку, тёплые сапожки, шарфик и ещё одни варежки. Теперь никакой мороз нам был не страшен. Наши лыжные и санные вылазки продолжались в любую погоду. Красный комбинезон я переделала на курточку для лыж, она получилась как новая и очень удобная, лёгкая и не продуваемая ветром. 20 февраля Антоше исполнилось три года, и он был не по годам умён и развит, он умел задавать умные вопросы и умел слушать и понимать ответы.
   А затем что-то соображал и начинал творить. Когда я объяснила ему, откуда берётся электричество, он стал строить электростанцию: в ход пошли стулья, часть его игрушек, железки со свалки, которые мне нельзя было выбрасывать, клубок ниток со спицами. По всей комнате были протянуты провода-нитки, примотаны игрушки-переключатели. Стулья выполняли роль турбин и генераторов. Он брал электрический фонарик и начинал отдавать команды на включение, нажимал носы-кнопки игрушек, зажигал фонарик и говорил: "Станция работает".
   Я радовалась вместе с ним его успеху. Потом фонарик гас, возникала неисправность, и он начинал ремонтировать. Я с неподдельным интересом наблюдала за его игрой, иногда принимая в ней непосредственное участие в роли исполнителя его приказов. Эта игра продолжалась у нас несколько дней, пока я была дома, а когда я уезжала, меня заменяла бабуся, она вносила в игру свои нюансы.

***

   Наступила весна, и мама с Антошей уехали в Лысьву оживлять домик, чистить территорию, сажать овощи в огороде. В этом году Антоша уже не мешал бабусе, а помогал ей по мере сил и возможностей: сгребал сорняки в кучки и относил их в силосную яму, помогал передвигать шланг для поливки клубники, из маленькой леечки поливал цветы. Летом приезжала я в отпуск, опять нагрузившись продуктами; они меня встречали всё с той же коляской, мы загружали её продуктами и, не спеша, шли домой.
   И вот наш милый домик, в котором я выросла, как мил и дорог он мне, а вон и холмик, густо заросший вьюнком с душистыми розовыми зонтиками распустившихся цветов. И большой пруд, серебрящийся под солнцем, и лодки с рыбаками, держащими удочки в ожидании поклёвки, а за прудом, до самого горизонта, поднимается густой лес с большой поляной по середине. Как радостно и сладко сердцу возвращаться в родимые места.
   Мама прилегла отдохнуть, а я принялась раскладывать продукты, гостинцы. Антоше привезла надувной круг для купания в пруду. Отдохнув после завтрака, мы отправились обновлять круг. Антошка визжал от восторга, хлопая по воде руками и ногами, я плавала вокруг него, не упуская его из виду. Ближе к вечеру пришли Тамара с семьёй, все пошли на пруд, накупались с Антошиным кругом, полили в огороде. Ужинали молодой картошкой, сваренной с укропом, малосольными огурчиками, привезённой мною колбаской, а на десерт - только что собранная крупная и сладкая клубника. Апельсины девчонки предпочли клубнике, её они ели каждый день. Московские конфеты были предложены к чаю, и гости после долгих проводов и поцелуев ушли домой.

Розовый вечер

   Мы ещё посидели на крыльце и собрались уже идти спать, как вдруг всё кругом порозовело: это лучи от уже закатившегося за гору солнца, рассеянно отражаясь от белых облаков, окрасили всё: дома, деревья, огромный пруд и лес за прудом, и даже воздух, и нашу одежду и лица в изумительный розовато-персиковый цвет. Антон кричал: "Опять утро наступило, так быстро, мы даже поспать не успели!", - и стал прыгать по лужайке, а я смотрела в мамино лицо, оно было необычайно прекрасно, и ярко-синие глаза смотрели на меня с ласковой и мудрой любовью. Этот дорогой, незабываемый взгляд я иногда вижу во сне и, просыпаясь, ещё долго греюсь под его ласковым теплом.

***

   Утром мама встаёт рано, открывает все окна настежь, запуская в дом прохладный, свежий утренний воздух, идёт в огород, работает пока не жарко, а мы наслаждаемся самым сладким утренним сном, когда сквозь дремоту уже различаются разнообразные звуки проснувшейся природы. Наконец, мама устаёт ждать, когда мы встанем, и начинает нас поднимать, соблазняя только что собранной клубникой и горячими блинчиками.
   Мы с Антошей встаём, выходим на крыльцо, садимся на горячие ступеньки и, жмурясь на солнышко, постепенно просыпаемся, бежим на пруд, купаемся в свежей, прозрачной воде и, мокрые, идём завтракать. Какие вкусные блинчики печёт мама - пальчики оближешь, а свежая клубника с натуральным молоком! Мы насыщаемся и снова падаем на свои постели переваривать пищу. Мама смеётся, она-то наработалась и имеет полное право отдохнуть, ну, а мы накапливаем жирок.
   Когда жирок немножко отложился, мы с Антошей собираем с пола половики, вытряхиваем их на полянке, складываем; я беру половики, Антон - щётки и хозяйственное мыло, и мы отправляемся на пруд стирать половики. Для такой работы сделан специально большой плот; мы стираем половики и одновременно купаемся, я приглядываю за Антошкой, чтобы он не свалился в воду. Он маленькой щёткой старательно трёт намыленный половик, помогает мне, чтобы половики стали абсолютно чистыми. Женщины нахваливают его, и он старается ещё сильнее.
   Но вот половики выстираны, прополосканы, сложены, теперь пусть с них стекает вода, а мы будем купаться и загорать на горячих днищах перевёрнутых лодок. Потом я окончательно вытаптываю из половиков воду и за несколько ходок вместе с Антошей отношу их домой. Там я раскладываю их на полянке под жаркими лучами солнца. К концу дня они уже высыхают. К этому времени я успеваю вымыть все полы, мы застилаем их чистыми половиками, ставим на стол свежие цветы в вазе, и у нас в доме становится чисто, свежо, а лёгкий аромат цветов придаёт законченность всему нашему труду.

***

   Мы решили все втроём совершить путешествие по Лысьве, совместив его с посещением наших многочисленных родственников. Все нашли, что Антоша очень вырос, окреп и ещё больше поумнел. В свою очередь наши родственники приходили в гости к нам, так что скучать нам не приходилось. Мы устроили поездку на автобусе в наш замечательный парк, я показала Антоше, где мы с Лидой играли в прятки, в пятнашки, и мы с ним немного поиграли вместе с бабусей; ему было очень весело, когда он находил бабусю или она его, тогда он, обхватив бабусю за ноги и глядя ей в лицо, заразительно смеялся, и мы смеялись вместе с ним.
   Потом бабуся отдыхала, а мы катались на аттракционах. На обратном пути заходили к Тамаре, она нас кормила обедом, поила чаем с вареньем, и всей семьёй шли нас провожать. У нас стелили на полянку ватное одеяло и отдыхали в тенёчке. Вечером варили молодую картошку с укропом, ели с малосольными огурцами; заваривали чай с мятой и смородиновым листом, пили вприкуску с сахаром. Так было вкуснее.
   Для меня эти поездки в Лысьву всегда были праздником, это было родовое гнездо, иногда мы собирались там все вместе семьями, и нашей радости не было конца. А с Антошей это было праздником вдвойне: в его шалостях, играх, забавах; в его постоянных детских вопросах, иногда забавных, часто остроумных, я видела себя в его возрасте и была как бы его подружкой или сестрёнкой, и он становился для меня ещё ближе, роднее и понятней.
   А для него жизнь в Лысьве была той нитью, которая связывала его со всей нашей многочисленной семьёй. Он для всех родственников был любимым внуком, племянником, маленьким братишкой, он ощущал себя любимым членом большой семьи.

***

   Этой осенью мама по семейным обстоятельствам не могла приехать к нам, и я уезжая из отпуска, взяла Антошу с собой, благо, что в садике была круглосуточная группа. Я отводила его на четыре дня, а следующие четыре водила раз или два для порядка, так что мы могли много времени приводить с ним вместе. В ясные, солнечные дни, мы, взяв с собой гамак, рюкзак с продуктами и подстилку, уезжали на автобусе в Переделкино. Там тогда была прекрасно организованная зона отдыха в чистом, прибранном лесу с преобладанием сосен, небольшой пруд, достаточный для купания, плотина с водопадом, множество уютных, уединённых мест, где мы вешали гамак между деревьями, стелили на солнечном месте подстилку.
   Разводили небольшой костёр, жарили на нём сосиски, варёный картофель, подсушивали хлеб, готовили импровизированный стол. Затем окунались в прохладную воду, переодевались и садились обедать. С соседних дач приносили спелый, крупный белый налив - наши любимые яблоки. Мы покупали маленькое ведёрко, почти всё съедали до вечера и несколько штук привозили домой.
   Иногда мы ездили на электричке в пригород, там в прекрасном берёзовом чистом лесу, на полянке начинали учиться играть в бадминтон, Антону очень нравилось бить по воланчику ракеткой, и когда это у него получалось, он радостно смеялся, но больше нам приходилось бегать и искать воланчик, но и это приносило радость физического движения на свежем, лесном воздухе. Домой мы возвращались вечером, румяные и голодные, но готовый ужин стоял в холодильнике, и его оставалось только разогреть. Часто в лесу мы находили крепкие, съедобные грибы, и на ужин жарили их с картошкой.
   Наступило бабье лето, трава покрылась тонкими, серебристыми паутинками, солнце грело ласково и нежно, под ногами приятно шуршала опавшая разноцветная листва. Антошка бегал по ней, загребая ногами, нагребал большие кучи и с весёлым смехом и криками кувыркался в них. Этот радостный ребёнок любил природу и жил в ней, как в родном доме. Наблюдали мы, и как птицы собираются в стаи, готовясь к отлёту в тёплые края.
   И здесь меня опять поджидало неограниченное количество вопросов: куда и почему улетают птицы; прилетят ли они обратно и когда; как они найдут дорогу назад; что они будут есть в дороге и где; а если они заболеют, кто будет их лечить? И ещё множество вопросов, они сыпались из него, как из худого мешка. И я отвечала на них, как могла, и в моих ответах сказки сплетались с былью. Он слушал внимательно не по возрасту, глядя на меня своими синими умными глазами, и я, кажется, слышала, как его мозг переваривает всё услышанное.

Болезнь Антона

   Поздней осенью в Антошином садике закрыли круглосуточную группу. Мама не смогла приехать, и мне пришлось перевести Антошу в другой круглосуточный садик, который пользовался не очень хорошей репутацией, но у меня не было другого выхода, нужно было копить деньги на вторую комнату. Я работала в том же графике, и до зимы всё было благополучно. Но вот настали холода, выпал снег, и однажды мне на работу позвонили из садика, что Антоша заболел, у него очень высокая температура. Мне дали машину, и я быстро выехала в Москву. Через полтора часа мы были в Москве, приехали в садик, я забрала Антошеньку, привезла домой и сразу вызвала "Скорую". Термометр показывал 40 градусов выше нуля. Меня всю трясло, а Антошка попросил пряник; я дала ему мягкий пряник, и он с аппетитом стал его есть, что меня сильно удивило и обрадовало: раз ест, значит, жить будет.
   Приехала "Скорая", врач ничего не обнаружила, сделала укол с жаропонижающим и димедролом и записала на утро участкового врача. Врач тоже ничего не обнаружила, но температура была высокая, пришла медсестра сделала такой же, как ночью, укол и посоветовала в случае ухудшения вызывать "Скорую". К вечеру я уже слышала хрипы в лёгких, просто приложив ухо к спине, и тут же вызвала "Скорую". Машина приехала быстро, врач мыла руки, а я кричала ей, что у ребёнка жуткая пневмония, я ухом слышу, а все говорят, что ничего нет. Она подошла к кроватке и тоже ухом услышала хрипы, потом прослушала стетоскопом оба лёгких и сказала: "Немедленно в больницу, иначе мы не отвечаем за исход болезни, у мальчика двухсторонняя, крупноочаговая пневмония". От больницы я отказалась, написала расписку об отказе, сказала что будем лечить дома: "Лекарства ваши, а уход - мой, так будет вернее". Она ввела ему нужное лекарство, сообщила в поликлинику о необходимых назначениях, записала врача и медсестру на дом.
   В течение десяти дней приходила медсестра и четыре раза делала Антону уколы; три раза ставили капельницу, через день приходила участковый врач. Я добавляла своё лечение: отвар лёгочных трав с мёдом, растирание перетопленным внутренним свиным салом с последующим горчичным обёртыванимем. Несколько раз брали на анализ кровь, выздоровление шло быстро, провели курс витаминов. Наладился аппетит, Антошенька совсем выздоровел, но в детский сад я его пока не повела, а увезла с собой в командировку, где мне временно дали комнату, работала я днём в обычном режиме, с ним оставались по очереди мои подруги, им я очень благодарна. От всех пережитых волнений и бессонных ночей, у меня случился сердечный приступ, пришлось вызвать маму, и она увезла Антошу в Лысьву, ему уже исполнилось четыре года. Я после выписки с больничного, уехала в Кисловодск, в санаторий.

***

   Первое время в санатории я была так слаба, что никого и ничего не замечала, принимала минеральные ванны, лёгкий массаж, лечебную физкультуру, естественный солярий, пила минеральную воду и потихоньку наращивала теренкур (оздоровительная ходьба). Из развлечений мне запомнились два концерта старинного русского романса, исполняемых местной знаменитостью, обладающей удивительным обаянием, прекрасным голосом и проникновенным, душевным исполнением. Два последних дня пребывания в санатории я уже смогла танцевать со своими соседями по столовой. Я приехала домой почти здоровая, вышла на работу и опять стала ездить в командировку.
   Сейчас я была одна и могла отдыхать сколько угодно. Я стала заниматься "Пранаямой" (специальные дыхательные упражнения), выбрала подходящие упражнения из Хатха-йоги (упражнения йогов для укрепления здоровья). В свободные дни ходила на лыжах и, таким образом, совсем выздоровела и окрепла. Весной у нас началось сокращение штатов, и меня как мать одиночку с маленьким ребёнком сократили в первую очередь и направили в НИИ на освоение новой техники.

Маленький труженик

   А через несколько дней начальника "хватил" инсульт, а я вспомнила общеизвестную заповедь Иисуса Христа: "Как хочешь, чтобы поступали с тобой, так поступай и с другими". И права пословица: "всё, что ни делается - всё к лучшему", так как я устроила Антошу в ведомственный детский садик и поехала за ним в Лысьву. Я приехала туда ночью, желая сократить время в пути, и меня встретил мамин сосед.
   Я вбежала в дом, зашла в другую комнату и увидела своего Ангелочка, крепко спящего на диване, не умытого, в верхней огородной одежде, с грязными руками и синей шишкой на лбу. Я опустилась на колени и разрыдалась от избытка противоречивых чувств. А мама рассказывала, что Антоша так устал от работы в огороде, что не стал даже есть, а как был в грязной одежде и не умытый, так и свалился на диван и сразу заснул. А шишка на лбу - от удара обухом маленького топорика. Он так сильно размахнулся, обрубая сучья у тополя, что попал себе обухом в лоб. Между тем, от моих многочисленных поцелуев Антоша открыл глазки, увидел меня, улыбнулся, прошептал: "Мама!", - и снова уснул.

***

   Через два дня мы с Антошей уехали в Москву, я отвела его в садик, ему там очень понравилось. А я стала работать в НИИ, осваивать новое устройство для будущего нового объекта на Балхаше. Я каждый день брала его домой, по выходным мы уже путешествовали по Москве, ходили в детские театры, в цирк, катались на теплоходе по Москва- реке. И, конечно, продолжали радоваться Природе, регулярно посещая свои любимые места Подмосковья. Мы наблюдали, как комбайн убирает зерновые, как зерно золотистой струёй сыплется в кузов машины; воздух вокруг наполнен сытным запахом спелой соломы и зерна. А когда поле убрано и покрыто большими бобинами связанной душистой соломы, мы с Антошей начинаем бегать между ними, играя в догонялки, потом прыгаем на бобины и скатываемся с них, как с горки. Набегавшись досыта, возвращаемся домой, приятно уставшие и довольные. С аппетитом едим простенький ужин с обязательными яблоками, купаемся и, посмотрев "Спокойной ночи...", ложимся спать.
   Незаметно наступает бабье лето, моё любимое время года. Клёны в сквере возле нашего дома приобрели всю палитру красок от жёлтой до багряной. И мы, идя из садика, набираем букеты разноцветных листьев, разглаживаем их дома горячим утюгом, чтобы не теряли цвет и форму, и используем вместе с жёлудями и дубовыми листьями для различных украшений и аппликаций дома и в детском саду. А наши прогулки по лесу превращаются в настоящие путешествия по сказочному осеннему царству, где Волшебница Осень прихотливо разбрызгала всевозможные краски по кустам и деревьям, превратив их в роскошные произведения Природы, а землю укрыла изысканным многоцветным ковром.

***

   Но вот наступила самая ненастная пора: дождь, ветер, холод. В такие дни мы читаем детские книжки, или Антоша занимается конструированием, а я вяжу что-нибудь тёпленькое к зиме себе или Антоше: разные носочки, шапочки, рукавички, кофточки и шарфики. Изредка смотрим телевизор, но "Спокойной ночи..." не пропускаем никогда. Часто мы садимся за маленький столик и с увлечением рисуем: сначала цветными карандашами, потом постепенно переходим на акварельные краски. Для обычного человека я рисую неплохо, Антон тоже что-то вырисовывает. Я сообразила купить ему картинки для раскрашивания, это была просто находка, он раскрашивал их так быстро и аккуратно, и я заметила, что кисти рук и пальцы у него очень хорошо развиты, и позже удивлялась, почему у него такой ужасный почерк.
   Наконец, ненастье кончается, наступает зима с лёгкими морозами и пушистым снегом. Антоше покупаем новые лыжи и спешим обновить их по свежему снегу. Он идёт хорошо, тело ничего не забыло, я обхожу его, и он идёт по моему следу. Я оглядываюсь и вижу, как усердно он отталкивается палками. Догнал меня, глаза сияют синим огнём, щёки разгорелись румянцем, жемчугом отливают зубы в радостной улыбке. Я не сдерживаюсь и покрываю его лицо бесчисленными поцелуями. Вот и горка, снега ещё маловато, но мы всё-таки умудряемся несколько раз скатиться и даже не упасть.
   На следующий день потеплело, как это бывает в начале зимы, и мы решили слепить снеговика. Скатали большой ком, Антоша стал его оглаживать, а я стала катать второй. Вдруг слышу, как Антоша с кем-то разговаривает, оглядываюсь и вижу: рядом с ним сидит чёрный дог, и Антон что-то ему говорит. Я тихонько подошла к нему с другой стороны, обняла его и спросила: "Антошенька, ты с кем разговариваешь?". Он удивлённо посмотрел на меня (я была в чёрной шубе), потом на чёрного дога и, рассмеявшись, сказал: "Я думал, что это ты". Мы вместе закончили лепить снеговика, нарисовали ему углем волосы, глаза, нос и рот до ушей. И остались очень довольны своей работрй.
   ***
   Новый Год на этот раз мы встречали у моей подруги Нины Орловой с её сыном Артёмом, её подругой Галей Маслаковой с сыном Романом. Посмотрели летние слайды, мультики; мальчишки разложили железную дорогу, а мы занялись разговорами, так как давно не виделись, и одновременно готовили праздничный ужин. Проводили Старый год, детей уложили спать, а сами, идя за столом, смотрели телевизор, разговаривали, больше всего о своих детях. Встретили Новый Год, посмотрели Голубой Огонёк и тоже легли спать.
   Утром дети полезли под ёлку и нашли там массу самых разнообразных подарков: там были рисовальные принадлежности для всех, три резиновых мяча и три мягких игрушки. От радости они схватили мягкие игрушки и стали гонять мячи вокруг ёлки.
   А дома под ёлкой его ждала в красивой коробке новенькая железная дорога. Он уже знал, как обращаться с ней, быстро разложил, собрал и стал гонять вагончики туда-сюда. И только потом поинтересовался, как Дед Мороз попал в закрытую квартиру. Я показала ему на приоткрытую форточку, и он понимающе улыбнулся.
   Приближался день Рождения Антона, ему исполнялось пять лет. Мы с ним поехали в Детский Мир выбирать самую хорошую игрушку, какая ему понравится. Мы обошли весь магазин, просмотрели все игрушки, но он ничего не выбрал. Мы вышли на улицу, постояли, я говорю: "Ну, что, так и пойдём домой с пустыми руками? Давай ещё раз посмотрим, может, что пропустили". И мы снова пошли смотреть.
   У невзрачной витрины он остановился и, тыкая пальчиком в небольшую коробку, сказал: "Вот это". Это был электрический конструктор для четвёртого класса. Очень довольный, он не выпускал коробку из рук до самого дома. Придя домой, он быстро разделся, сел на пол, открыл коробку и с большим вниманием, сосредоточенно просмотрел все детали, проводки, нарисованные в натуральном виде все соединения деталей. Я в это время готовила обед на кухне и вдруг слышу: "Мама! Иди сюда!". Я прибежала и вижу: работает светофор, и Антоша пальчиком переключает разные цвета светофора: красный, жёлтый, зелёный. Он не пошёл обедать, пока не собрал поочерёдно все конструкции, нарисованные в пособии.
   Даже гальваническую ванночку проверил на функционирование, собрал зуммер и настроил его, чтобы он звенел. Я уже перестала удивляться его необыкновенным способностям. После обеда я с трудом уложила его спать, он очень сильно устал и перевозбудился, хотя и не сознавал этого.

***

   Проснувшись, он выпил кисель с пирожным и приступил к осуществлению вновь посетившей его идеи. Он разложил железную дорогу по всей комнате, пристроил светофор, задействовал несколько машин, настроил электрический звонок, и до ужина его невозможно было оторвать от игры с разными нюансами и ситуациями, где он командовал, сам же исполнял команды, создавал неисправности, исполнял роль обходчика, исправляя неисправности. Я так увлеклась его игрой, что приняла в ней участие в качестве начальника станции, а он с удовольствием исполнял мои приказы, за что получал многочисленные благодарности, повышения в должности и окладе.
   На долгое время эта игра отвлекла его от электростанций и прочей мелочи вроде рисования и раскрашивания. Его львовская бабушка на каждый день рождения присылала Антоше большую посылку с игрушками и сладостями. На прошлый день рождения она прислала ему детский набор слесарных инструментов, так он летом в сквере забил весь старый пень гвоздями и научился прекрасно забивать гвозди. И в этот раз она не забыла прислать новые игрушки и гостинцы собственного изготовления.
   А я приготовила ему ещё подарок: фигурные коньки с белыми ботинками. У меня коньки уже были, и мы вечерами стали ходить в хоккейную коробку возле дома, сначала учиться стоять на коньках, потом ходить, а потом и кататься за руку. Когда мы немного научились владеть коньками, мы стали ходить на настоящий каток, постепенно Антон уже сносно катался один, и мы с ним под музыку радостно катались, иногда рядом, иногда за руку.

***

Антон показывает характер

   Я отдала его в бассейн, чтобы к лету он научился плавать, мы собирались провести отпуск на море. Несколько раз он сходил нормально, научился правильно вдыхать и выдыхать воздух в воду, лежать на воде лицом вниз, выдыхая при этом воздух и шлепая ногами. Он практически научился плавать под водой, не захлёбываясь. И вдруг, в очередной раз, уже одевшись, он сел на скамеечку и очень серьёзно заявил: "В бассейн я больше не пойду. Не хочу, чтобы какая-то баба мной командовала". Я знала, что настаивать бесполезно, главное, что он совсем не боится воды и умеет немного плавать под водой; он почувствовал, что вода держит его.
   ***
   Конечно, мы не забывали и про лыжи. Антон уже довольно быстро передвигался на лыжах по накатанной лыжне, которая уводила нас в светлый берёзовый лес, перемежающийся густыми елями и высокими соснами. Мы находили поваленное бревно, снимали лыжи, разводили костёр, жарили на веточках сосиски, варёный картофель, хлеб; доставали из рюкзачка термос с горячим сладким чаем, разогревали булочки и так славно обедали, как у Белоснежки в гостях.
   Покатавшись с небольшой горки, мы возвращались домой румяные, радостные и немного уставшие. После таких прогулок мы любили принимать морские или ароматические ванны, а затем недолго отдыхали и с аппетитом принимались за обед; и, что бы мы ни ели, было удивительно вкусно. А вечером Антон раскладывал железную дорогу, электроконструктор, и начинались новые экспериментальные игры, постоянно рождающиеся в Антошкиной голове.
   На этот раз в вагончиках ехали пассажиры (мелкие детальки от пластмассового конструктора). При авариях, вызывалась и приезжала машина скорой помощи, забирала пострадавших и отвозила их в больницу, где я принимала их и лечила. Авария ликвидировалась, пути восстанавливались, и игра продолжалась в другом исполнении. И так до ужина. После ужина убирались все игрушки по своим местам, наводился порядок в комнате, и я читала Антоше какую-нибудь интересную детскую книжку. Потом наступала передача "Спокойной ночи...", после которой Антоша вскоре засыпал, а я читала свою книгу и вскоре тоже гасила свет и засыпала.

***

   Солнце всё сильнее пригревает, быстро тает снег, текут ручьи, мы лопаткой расчищаем заторы, запускаем кораблики разной конструкции, придуманные и сделанные Антоном. Приходим домой все мокрые, переодеваемся, ставим сушить обувь, греем ноги в горячей воде, умываемся и садимся обедать; обед я всегда готовлю заранее, так как знаю, что придём голодные, как волки. Но вот земля немного просохла, распустились почки, зацвели купальницы в мокрых местах нашего сквера, мать-и-мачеха, гусиный лук, подснежники. Мы радуемся каждому цветку.
   Распускаются берёзки, развесив по веткам коричневые шишечки, напоминающие червячков, клёны выпустили пучки свёрнутых красноватых листьев и развесили кисточки бутонов будущих цветов. Но самая прекрасная в это время - лиственница: её многочисленные круглые почки раскрылись пышными пучками мягких, нежных светло-зелёных иголочек с душистым смоляным запахом. Полупрозрачная, она радует глаз своей необычайно нежной красотой.
   Вскоре наступают Майские праздники, в скверах сплошными коврами цветут красные и жёлтые тюльпаны, нарциссы, зацветает махровая белая и лиловая сирень. Распускаются все деревья, и от их нежной, прозрачной зелени Белокаменная Москва становится сказочно прекрасной. Мы с Антоном смотрим праздничную демонстрацию по телевизору, а затем отправляемся с соседями в лес. В лесу можно задохнуться от благоухания распустившихся деревьев и цветущей повсюду черёмухи.
   Пахнет влажной землёй, молодой травкой, поют птицы, светит яркое, весеннее солнце, и от всего этого на душе становится так радостно, что хочется петь, прыгать и смеяться, что мы и делаем с превеликим удовольствием. Ко всем нашим радостям, мы находим целое семейство первых весенних грибов - строчков, собираем их в полиэтиленовый пакет из-под съеденных продуктов и с богатой добычей возвращаемся домой. Жарим грибы с картошкой и с аппетитом дегустируем первое весеннее лакомство.
   День Победы. Этот день у меня связан с грустью, и для меня - это праздник со слезами на глазах. Даже за праздничным столом я не могу удержаться от слёз. Какой ценой досталась нам эта Победа?!? Я плачу и сейчас, когда пишу эти строки, и я не стыжусь этих святых и горьких слёз. Наш отец погиб в этой войне вместе с десятками миллионов других Героев - жертв этой жестокой бойни. Вечная Им Память.
   Мы с Антошей идём к Вечному Огню у Памятника Неизвестному Солдату и возлагаем цветы в память о погибших Героях.

***

   Настало жаркое лето, и по выходным дням мы часто ездим в Переделкино. Нам нравится, что остановка автобуса - рядом с домом, ехать недолго, а зона отдыха ухожена, и там всегда не многолюдно. Часто мы ездили туда с нашими гостями из Лысьвы, играли в бадминтон, купались, загорали, покупали шашлыки прямо с мангала, густо посыпанные репчатым луком и политые острым соусом, запивали фантой, гуляли по уютным тропинкам и дорожкам. Дети качались в гамаке, играли в мяч.

Мы едем в зоопарк

   В один из выходных дней я взяла такси, и мы с Антошей поехали в зоопарк, он там ещё ни разу не был и был совершенно ошеломлён количеством и разнообразием живущих там животных. Более всего его поразил живой лев в клетке, так близко он его ещё не видел. Но более всего ему понравилось наблюдать животных в больших открытых вольерах с природным ландшафтом, купание белых медведей; бегемоты, купающиеся в открытых водоёмах, гуляющие слоны, посыпающие себя пылью, длинношеие жирафы, кенгуру.
   Очень понравились ему водоплавающие птицы: утки с выводком утят, гуси с малышами, белые и чёрные лебеди, пеликаны, розовые фламинго и др. Заинтересовали его и пресмыкающиеся, и крокодилы, и вараны, и разные ящерицы. Очаровали его фазаны, но более всего - павлины с раскрытыми глазастыми хвостами, огромным веером возвышающимися над маленькими телами птиц.
   С особым интересом Антоша следил за поведением тигров, ягуаров, пантер, вальяжно разгуливающих в открытых, природных вольерах, внимательно изучая их повадки.
   Обезьян он разглядывал с интересом натуралиста-учёного, но как художник он не обнаружил в них ни красоты, ни изящества, а внешнее сходство с человеком в его самых отвратительных чертах, подействовало на него просто отталкивающе.
   Напоследок мы зашли в павильон декоративных и певчих тропических птиц, и своей разноцветной, богатой окраской оперения и изумительным пением эти птички совершенно сгладили неприятное впечатление от обезьян.

Экскурсия на ВДНХ

   В следующий выходной день мы решили посетить ВДНХ. Плотно позавтракав, мы на такси быстро доехали до ВДНХ, сели в маленькие вагончики специального поезда, который останавливался возле каждого павильона. Мимо прекрасных фонтанов и роскошных кустов разноцветных роз, мы подъехали к павильону "Космос". Возле него стоял настоящий космический корабль, открытый для посетителей. Первым делом мы поднялись на него, и я не скрою, что меня охватило какое-то странное чувство причастности ко всему Космосу, ко всей Вселенной. В корабле всё было необычное, не земное. Антон, видимо, переживал нечто подобное, так как лицо его стало строгим и немного побледнело. Мы вышли оттуда, как будто только что прилетели из космоса. Это состояние и настроение сохранялось у нас до конца осмотра павильона. Через некоторое время, окунувшись в суетную, земную жизнь, мы сбросили с себя космическое настроение и пошли смотреть выставки в других павильонах.
   Мы обошли все технические павильоны, где Антон подолгу рассматривал различные приборы, устройства. А уж потом пошли "по сельскому хозяйству". Мы посмотрели породистых коров, свиноматок с дюжиной маленьких поросят, породистых рысаков, тяжеловозов, попали в стадо кур и гусей, еле-еле выбрались от них и пошли осматривать делянки зерновых культур. Попробовали всё зерно, оно ещё не поспело, обошли овощные посадки и вышли к большому пруду, где вольно плавали утки с утятами, гуси со своими гусятами, белые и чёрные лебеди, которых можно было покормить, бросая им маленькие кусочки хлеба.
   Обратно ехали на поезде до выставки цветов. Это море цветов невозможно описать. Конечно, там поработали опытные дизайнеры. Цветы были подобраны по видам, по цвету, по размеру, созданы оригинальные гармоничные композиции с применением не совместимых на первый взгляд цветов; а всё, вместе взятое, представляло собой совершенное творение Природы и человека. Мы долго ходили по выставке цветов, не в состоянии оторвать глаз от столь прекрасного зрелища, созданного кропотливым творческим трудом добрых и любящих свой труд людей.
   Мы проехали на поезде целый круг и вернулись к началу пути, где находятся аттракционы. Там Антон покатался на электромобилях, потом мы с ним покатались на разных каруселях, отдохнули и закусили в кафе, съели мороженое и пошли просто прогуляться вокруг фонтанов, зашли в "круговую панораму", посмотрели фильм про туристов, вместе с ними совершили путешествие по горам и рекам, поели шашлыков, и фильм кончился. Мы поймали такси и довольные прекрасно проведённым днём приехали домой.

Ура! Мы едем на море!

   В начале сентября мы с Антошей поехали в составе туристической группы на Черноморское побережье Кавказа, турбаза "Золотой берег". Место в это время года немноголюдное, вода чистая, пляж песочный, чистый. Погода почти до конца путёвки была жаркая, солнечная. Хотя утром было холодно, мы иногда ходили встречать восход солнца. Это было чудесное зрелище: красный краешек солнца показывался из воды, озаряя воду и небо вокруг себя красноватым оттенком, затем почти мгновенно красный шар солнца вертикально выскакивал из воды и прямо на глазах быстро поднимался в небо.
   День буквально загорался, быстро нагревался воздух, вода, песок. Но купаться ещё было прохладно, вода была теплее воздуха. Однако, Антон ждать не хотел, быстро раздевался и нырял в воду, купался до посинения, а греться было негде. Мы закутывали его во все свои шерстяные кофты, клали на тёплые колени, обнимали всем телом, и он постепенно согревался, переставал дрожать, губы розовели, мы снимали с него все кофты, и он уже загорал на солнце, быстро покрываясь золотистым загаром.
   Затем мы шли завтракать, а после завтрака каждый день отправлялись автобусом на очередную экскурсию. Мы побывали на озере "Рица", на "Красной поляне", в "Афонских ледяных пещерах", объехали всё Южное побережье Крыма, побывали во дворце графа Воронцова, в Ботаническом саду, в усадьбе А.П.Чехова и во многих других местах. Всё свободное время мы проводили на море. Можно бесконечно любоваться морем в любую погоду и в любое время дня. Вечерами мы несколько раз выходили в море на катере и наблюдали, как вода в море фосфоресцирует голубоватым светом, и многочисленные рыбки тоже оставляют за собой такой же голубоватый след.
   Основным же занятием оставались игры на пляже и купание в море. Антон быстро научился прилично плавать, главное, что он совсем не боялся оказаться под водой. Даже в большие волны мы с ним ложились на надувной матрас и качались на волнах, как на качелях. Для надёжности я обнимала его одной рукой, оставляя другую свободной для управления. Антона невозможно было вытащить из воды, а когда это всё же удавалось, то он падал на горячий песок и просил засыпать его сверху тоже горячим песком. Так он отогревался с полчаса, а потом начинал шевелиться и выползать из своего гнезда. Он был весь в песке и снова нырял в воду, чтобы его смыть. Потом выходил из воды, вытирался и ложился на сухую подстилку загорать, не забывая поворачиваться то одной, то другой стороной.
   После обеда мы отдыхали в тенёчке или спали у себя в комнате. Часа в четыре мы опять отправлялись на море, плавали, играли в мяч, дети строили всевозможные замки и крепости, а какая-нибудь шальная волна смывала всё их творение, и надо было строить всё заново. Мы отдохнули на турбазе уже две недели, как Антошенька сильно заболел. На пляже у него поднялась температура, я на руках отнесла его в медпункт, там намеряли 39 градусов и предложили вызвать "Скорую", а это значит - положить в больницу, в инфекционное отделение, так как у него начался жидкий стул, но рвоты не было.
   Я отказалась от больницы, сделали ему анальгин с димедролом, я принесла его домой, уложила в постель, и он уснул. Температура немного спала, но жидкий стул продолжался. У меня было с собой хорошее лекарство при кишечных заболеваниях, в капсулах, его мне дала Миля на всякий случай, и вот оно пригодилось. Я разводила содержимое капсулы в четверти стакана воды и делала маленькую клизмочку каждый раз после очередной дефекации. И давала ему каждый раз немного подсолённой кипячёной воды.
   К утру ему стало лучше, температура спала почти до нормы. Он попросил кушать, и бабушка-хозяйка поджарила ему яйцо, смазав сковороду свечой. Он с аппетитом съел яйцо, выпил крепкого чаю и заснул. Два дня у него была слабость, но понос прекратился, он ел варёные яйца, кашки, варёный картофель, домашний творожок, и на третий день был уже здоров. Все дни, что он болел, на море бушевал шторм, и ещё один день он мог им любоваться. Потом шторм утих, и мы снова продолжили купаться и загорать, но в уже значительно меньшей степени - я боялась перегрузить Антона.
   Однажды мы сидели на берегу и грызли варёные початки молодой кукурузы, помасленные и посыпанные солью. Это очень вкусное лакомство. И вдруг Антон вскрикнул, достал початок изо рта, взял передний молочный зуб двумя пльчиками и пошатал его. На глазах у него выступили слёзы, он решил что зуб сломался, но мы поспешили его успокоить, сказав, что на месте этого зуба вырастет новый, постоянный. Так бывает у всех и не надо беспокоиться, со временем поменяются все зубы. Он успокоился, но початки грызть перестал. Ещё несколько дней мы понежились на солнышке и в тёплой воде и уехали на поезде в тёплый, солнечный день, прощаясь с морем, пляжем и белокрылыми чайками из открытых окон поезда до будущих времён.

***

   Мы чудесно отдохнули на море: надышались горным и морским воздухом, накупались в тёплой морской воде, загорели в мягких лучах сентябрьского, нежного солнца; впитали в себя все красоты незабываемой южной природы и натуральный вкус плодов, выросших в естественных условиях. Антон был на море впервые, и новые впечатления нескончаемой рекой восторженных рассказов лились из него, когда я привела его в детский сад. После жаркого, южного лета, природа средней полосы встретила нас разноцветными красками золотой осени: багряная листва клёнов и жёлтые листья берёз смешиваются с сочной зеленью молодых елей, и на их фоне ярким пламенем горят алые кисти рябин. Вот подул тёплый ветерок, сдувая листья с деревьев, превращая их в разноцветный дождь, и листья с тихим шорохом мягко ложатся на землю, покрывая её нерукотворным ковром изумительной красоты.
   Вскоре начинаются дожди, птицы собираются в стаи, кричат, тренируются перед полётом. И вот опять улетают журавли, внося своими криками тревогу и смятение в мою душу; я провожаю их грустным взглядом, и мои глаза наполняются не прошеной влагой. Я тихо шепчу им вслед: "Счастливого пути! Возвращайтесь! Да хранит вас Господь!"
   Длинные, осенние вечера провожу за домашними делами, вяжу Антоше новые тёплые вещи к зиме и себя тоже не забываю. Вот и первые белые мухи - предвестники зимы. Самое неприятное время года: то - дождь, то - снег, то - снег с дождём. Наконец, наступает настоящая Зимушка-зима, и вместе с ней приходит Новый Год, катанье на лыжах, коньках, игра в снежки, разные снежные сооружения, разукрашенная Москва, многочисленные Новогодние Ёлки, подарки от Деда Мороза и Снегурочки!

День рождения

   А вот и день рождения Антошеньки. На этот раз он получает в подарок самосвал, трактор и, конечно, великолепный торт. На нём горят шесть свечей. Надув щёки, Антон с одного раза гасит их все. Гости принесли в подарок несколько сборных моделей самолётов, космических ракет и станций. У Антона "глаза разбежались" от такого обилия конструкторской работы. Теперь, приходя из детского сада, он сразу же садился за свой столик, и начиналась самая увлекательная часть его занятий.
   Он собирал и склеивал свои изделия очень быстро и чисто. Я смотрела на движения его рук, как на действия чародея, так они были умелы, легки, точны и быстры. Я смотрела и думала: "Если мне его творчество доставляет такое удовольствие, то какую же радость получает он от своего творения?" Вскоре с потолка нашей комнаты свисали на нитках всевозможные образцы различных видов летательных аппаратов, выполненных с удовольствием и любовью.

***

   Глава 4
   Мы летим на Балхаш
  
   Пришла весна, наступил День 8е Марта; на работе, накануне праздника, мужчины подарили женщинам цветы, подарки, сервировали чайный стол с тортом. После обеда нас отпустили по домам. День был солнечный, тёплый, все шли с цветами, весёлые. Весна была ранняя, на проталинках зацвела мать-и-мачеха, зацвела ива, верба, распустились почки черёмухи, появились первые подснежники.
   Наконец, наступили Майские праздники, мы с Антошей отпраздновали их в Лысьве, очень весело, в кругу своих родственников. Лето, к сожалению, выдалось прохладное, и я решила поехать с Антошей на Балхаш, тем более, что новую аппаратуру я уже освоила, и меня ждали на объекте, обещая дать комнату в гостинице.
   И вот мы летим высоко-высоко в синем, бездонном небе с ослепительно ярким солнцем, а далеко в низу всё покрыто сплошной шапкой белоснежных облаков. Антон впервые летит на самолёте, ему всё интересно, и он не отрывает глаз от иллюминатора. Бортмеханик, угадав в нём "авиаконструктора", провёл его в кабину самолёта ещё на земле, показал приборы, штурвалы, посадил в кресло пилота, дал подержать штурвал. Радости Антона не было конца. Мы летели почти пять часов, нас накормили вкусным обедом, разными напитками.
   Наконец, показалось чудо-озеро, разноцветное от состава и глубины воды, освещённости солнцем, направления ветра, формы и размера немногочисленных облаков. Здесь можно было различить все оттенки белого, зелёного, голубого, синего и фиолетового цветов. А причиной всего является большая концентрация медного купороса в воде озера. Наконец, показался аэродром, посадочная полоса, самолёт выпустил шасси, и мы приземлились. Здравствуй, Балхаш! Здравствуй, Степь! Здравствуй, Солнце!
   Нас привезли в гостиницу рядом с объектом. Все разошлись по своим комнатам, остались мы с Антоном. Через некоторое время подошли двое мужчин, взяли наши вещи и отвели нас на временное жительство в комнату отпускников.

***

   Мы разложили свои вещи, приготовили постели, вскипятили чай, поужинали привезёнными из Москвы продуктами и пошли прогуляться к озеру, захватив купальники и полотенца. Вода в заливе была очень теплая, мы повалялись в мелких бурых водорослях, зашли подальше и полежали на песчаном дне, булькая ногами. Затем прошли ещё дальше, поплавали, смыли водоросли и песок, вышли на берег и, на ходу обсыхая, наслаждаясь наступившей прохладой, медленно направились к гостинице. Там у меня было много знакомых по прежним объектам, и я чувствовала себя, как дома. Уставшие после дороги, продолжительной прогулки и купания в озере, мы легли в свои свежие постели и мгновенно уснули сном праведников.
   Кажется, мы только что уснули, как тут же нас разбудил будильник. Проделав все необходимые утренние процедуры и позавтракав, мы с Антошей спустились вниз во двор, где нас уже ждала компания маленьких старожилов. Я познакомила их с Антоном, угостила конфетами и, оставив сына на попечение кучки сорванцов, пошла оформлять свои командировочные документы, знакомиться с новыми сотрудниками. Здесь я обнаружила несколько своих новых устройств, уже хорошо мне знакомых, которые мне предстояло настроить и сдать заказчику в эксплуатацию. Время подошло к обеду, и я поспешила в гостиницу, предчувствуя какую-нибудь обязательную детскую шалость.

Антошкины шалости

   И я не ошиблась: весь стол и пол вокруг стола были усыпаны мукой со следами детских сандалий по всему полу. На столе стояла большая миска с разбитыми яйцами и кучкой муки в них. В комнате никого не было. По всей вероятности, дети хотели приготовить что-нибудь на обед, но не успели. Я поспешила закончить их стряпню: добавила купленный в буфете творог, соль, сахар, гашёную соду, добавила сметаны, всё тщательно перемешала и нажарила полную с верхом большую миску сырников. Быстро вымыла пол и стол, приготовила напиток из варенья, поставила на стол сметану, варенье, необходимую посуду и пошла собирать ребят. Они кучкой стояли за дверью и смущённо улыбались, я пригласила их пообедать вместе, ведь они так хорошо помогли мне.
   Всё ещё смущаясь, они расселись вокруг стола и с аппетитом стали уплетать сырники с вареньем и сметаной, припивая напитком. Я не отставала от них, и вскоре миска опустела. Мы поблагодарили друг друга за вкусный обед, я отправилась на работу, а дети - мыть посуду. Так вкусно и весело началась наша жизнь на Балхаше.
   Вернувшись с работы, я первым делом бросилась искать Антона. Его нигде не было, я перепугалась: совсем рядом были вырыты глубокие канавы, заполненные водой, и я уже не надеялась увидеть его живым, как из-за угла дома вышли Антон за руку с каким-то мужчиной. Им оказался слесарь-механик, обслуживающий гостиницу, Владимир Яровенко. С этого дня они стали неразлучными друзьями "по интересам", и я за Антона больше не беспокоилась. Я до конца жизни буду благодарна "дяде Вове" за его душевную доброту, помощь и любовь к Антону.

Наш детский сад

   Я ходила на работу в одну смену, Антон и другие ребятишки оставались под случайным наблюдением дежурных по гостинице, короче - предоставлены сами себе. Поразмыслив, я предложила поочерёдное дежурство родителей для занятий с детьми. Для меня этот день был днём моего и детского творчества. Утром - зарядка, подвижные игры на пляже, игра в мяч, бадминтон. Когда вода согреется - купание с перерывом на завтрак, взятый с собой из дома. Потом снова игры и купание в тёплой воде на мелководье до самого обеда. Обедают все дома, полчасика отдыхают (время самой жары), потом те, кто не спит, выходят в беседку под деревьями, и начинаются тихие игры типа "в испорченный телефон". Это, в основном, девочки, а мальчики предпочитают заниматься борьбой.
   Жара потихоньку спадает, и мы снова идём на озеро, бегаем по водорослям на мелководье, выдумывая самые разные игры из репертуара земноводных. Затем обсыхаем и загораем на солнышке, сооружаем из подстилок навес от солнца и читаем "холодные" рассказы Джека Лондона. Нам сразу становится прохладней. Начитавшись, начинаем рисовать, кто во что горазд, а я рисую наш сборный детский отряд, всех по росту и чтобы можно было узнать каждого.
   Затем снова дурачимся в воде, смываем водоросли и песок, обсыхаем на уже ласковом солнце и довольные возвращаемся в гостиницу. Наклеиваем на стене коридора произведения нашего искусства, выходим в беседку, и чинно рассевшись на скамейках, ждём родителей, которые вскоре появляются, не заставляя себя долго ждать. Весёлой гурьбой они подбегают к беседке, и начинается шумный обмен впечатлениями. Все бегут вверх по лестнице на второй этаж, где расклеены наши рисунки, и начинают их рассматривать. По всему этажу раздаются смех, шум, хохот. Кого-то с кем-то перепутали и никак не определят, кто где, видно я - неважный художник. Все остались очень довольны первым днём в "детском саду". А я прекрасно отдохнула и отогрелась после московских дождей.

***

   Я не могу сказать, как проводили время дети в другие дни, но, по крайней мере, они были присмотрены, и на работе я была спокойна за своего ребёнка. Часто он проводил время с "дядей Вовой", наблюдая за его работой, помогая по мелочам и постепенно получая навыки выполнения несложных работ. Вечером мы всегда ходили на озеро, а по выходным дням - в степь; ребятишки ловили шустрых ящериц, варанчиков, ёжиков, несли всё это домой, устраивали террариумы, ловили насекомых и часами наблюдали, как их подопечные поедают свой корм, ползают среди камней и веток деревьев, играют друг с другом. Когда животные явно начинали скучать, их выпускали на волю, заменяя новыми.

Наши животные

   Однажды Антон принёс в комнату двух небольших ужей, но у него хватило ума предупредить меня, когда я возвращалась. Придя домой, я была предельно осторожна, чтобы не наступить на них. Я знаю, что ужи не ядовиты, но всё равно не хотелось бы наступить на них ногой. Одного я обнаружила возле ножки кровати, свившегося клубком, другого - у ножки шкафа. Я не стала их беспокоить. Пришёл Антон, соорудил для них террариум, положил в него два изогнутых куска от ствола какого-то дерева, поставил туда плошку с молоком. Потом, наигравшись ужатами, он поместил их в террариум, закрыл сеткой.
   Все следующие дни были посвящены ловле мух, жучков, лягушат и другой подходящей пищи для ужат. На волю их выпускали под строгим контролем, играли с ними, запускали под рубашки, испытывая смелость друг друга. Ужам жилось у нас хорошо, корма было достаточно, они прекрасно развивались, привыкли к нам, я уже не боялась брать их в руки, гладить, подносить к лицу, а иногда пугала ими мужчин. Ужи выросли большими, им нужно было много корма, и нам пришлось их выпустить в степь, к моему большому удовольствию.
   Но их место вскоре занял тушканчик, удивительно прыгучий экземпляр, полюбивший питаться хлебом. Он быстро к нам привык. Он жил в стеклянной высокой банке, но всё-таки выпрыгнул из неё и убежал. Мы вынесли банку на улицу, положили туда кусочки хлеба и наблюдали, как он их съедал. Так продолжалось довольно долго, а потом он исчез, вероятнее всего, по своим семейным делам.

***

   Все женщины в гостинице любили выпекать разные вкусности. Я, разумеется, тоже. Однажды я решила испечь сдобные плюшки. Теста замесила много, чтобы всем хватило. Первый противень я успела донести до середины пути, как он уже опустел, плюшки растащили мгновенно, тем более, что я всех приглашала попробовать, удачно ли получилось. Получилось слишком удачно. Второй противень опорожнили почти у комнаты. Я рисковала, с большой степенью вероятности, остаться без плюшек.
   Пришлось идти на хитрость: я пекла плюшки и ставила их в другую, холодную, духовку. Так я спасла два противня плюшек. Остальные плюшки съели дети. Я переложила свои плюшки в большую кастрюлю и благополучно принесла в свою комнату. Сели с Антошей пить чай с плюшками, он съел одну и - всё. Я спрашиваю: "Что так мало?", а он отвечает: "Я уже нахватался вместе с ребятами".
   С детьми в гостинице никогда и ни в чём нельзя быть уверенным. Возвращаюсь я с работы, подхожу к своей комнате, и мой чуткий нос улавливает запах дыма из нашей комнаты. Комната закрыта изнутри на ключ, за дверью слышен какой-то шуршащий шум, возня, громкий шёпот. Я требую немедленно открыть, дверь открывается, и толпа детей, чуть не сбивая меня с ног, рассыпается в стороны. И мой - с ними.
   Я сразу заглядываю под кровать и вытаскиваю оттуда засыпанные песком остатки потухшего маленького костра на асбестовом листе и миску с песком для тушения костра. Меня больше всего поразило знание противопожарной безопасности. Несомненно, эти знания Антон получил от общения с "дядей Вовой" и проверил их на практике. "Дядя Вова" должен был быть доволен своим учеником.

Неудачный прыжок

   Наступила зима, но снега ещё не было. В безветренную погоду, вдоль берега широкой полосой образовался гладкий, сияющий лёд, и для нас с ребятами наступила пора новых развлечений. Всё свободное время я проводила с ними на льду. Катались, кто как умел, часто падали, да и кто не падал на льду, даже умея хорошо кататься. Антон катался уже не плохо. А вот я разучилась многому. Однажды, развеселившись, я решила вспомнить молодость.
   Разогнавшись, я попробовала прыгнуть, но споткнулась о выступ и плашмя упала на лёд. Я пыталась встать, но не смогла даже вздохнуть. Кое-как я встала на четвереньки, всё ещё не дыша. Антон ползал вокруг меня, пытаясь выяснить, что со мной, а я могла только что-то мычать ему в ответ. Наконец, я с трудом добралась до мягких камышей, легла, постепенно отдышалась и отдохнула. Мы ещё немного покатались, но чувствуя слабость, я увела всех домой. К следующим выходным я уже опять была готова к выходу на лёд.

Вкусные мандарины

   Приближался Новый год, и в наш буфет завезли много разных продуктов, сладостей и, конечно, мандарин. Отстояв в обед очередь, я купила большую сетку мандарин, принесла домой и поставила на стол. Мы быстренько пообедали, я достала несколько мандарин Антону и убежала на работу. Возвращаюсь с работы домой в предвкушении досыта поесть мандарин и застаю великолепную картину: в центре холла на полу лежит почти пустая сетка из-под мандарин, вокруг неё большим кругом сидят наши сорванцы и уплетают за обе щёки заморские фрукты. Перед каждым из них возвышается приличная горка мандариновых шкурок. Я подошла к ним, пожелала приятного аппетита, пошутила: "Может быть, и меня угостите?", - они, смущённо смеясь, разбежались, оставив весь мусор убирать нам с Антоном. Хорошо, что мандарины в буфете ещё оставались в "заначке", и, сочувствуя моему "горю", мне насыпали полную сетку. Удивительно, что от такого количества мандарин никого "не пронесло".

***

   Зимой все дети поголовно увлеклись хомячками. Они брали их друг у друга, делали им террариум из пятилитровых бутылок, насыпали туда песок, смешанный с кусочками рваной бумаги, ставили поилку с водой и чашечку с разнообразным кормом. Делали лёгкие деревянные лестницы, чтобы хомячки бегали по ним. Наблюдать за ними было интересно не только детям, но и взрослым. Они очень смешно ели: набивали себе щёки про запас, потом выгребали лапками в потайные места и уже потом начинали доедать, что осталось от запасов. Хомячки очень запасливы, при возможности едят много и быстро жиреют. Поэтому дети так любят брать их в руки и играть ими, перепуская их из руки в руку, как мягкий ручеёк. Эти зверьки очень быстро размножаются, и дети любят наблюдать за всем процессом их появления и развития. Вскоре эти забавные зверьки заполоняют всю гостиницу, и мы ждём лета, чтобы выпустить их на улицу.

День рождения Антона и Асели

   Наступило 20 февраля - день рождения Антона и Асели - его подружки-однолетки. Им исполнилось по 7 лет. Мы с Галиёй (мамой Асели) целый день хлопочем: готовим русские и казахские сладости, салаты, рыбу в разных видах, разные напитки и пр. К пяти часам стол в холле сияет великолепием белоснежной скатерти, уставленный всевозможными кушаньями, напитками, сладостями и фруктами. Здесь же красуются пирожные, приготовленные львовской бабушкой Зоей, присланные ею ко дню рождения Антоши. Дети моют руки, вручают именинникам незамысловатые подарки и чинно рассаживаются вокруг праздничного стола. Включили музыку, и веселье началось. Вскоре весёлый ужин превратился в разнообразные игры, включающие в себя и работу буфета сладостями и фруктами. В 9 часов праздник закончился, дети разошлись по домам, а мы с Галиёй принялись за уборку.

***

   Глава 5
   Начальные классы в Приозёрских школах
  
   Я пыталась готовить Антона к школе, но он не проявлял к этому способностей; ему больше нравилось заниматься практическими делами, придумывать различные конструкции, у него был аналитический, пространственный склад ума, и я решила беспрепятственно дать возможность развиваться тем способностям, какие ему даны от природы; и даже теперь, когда он стал совсем взрослым, я стараюсь не вмешиваться в его дела, хотя мне далеко не всё нравится. В первом классе их учили четыре разных учительницы, и он закончил его на одни тройки, кроме поведения.

В гостях у бабушки Зои

   На каникулы бабушка Зоя пригласила нас в гости. Мне как раз предложили путёвку в санаторий в Прибалтику. Мы с Антошей приехали во Львов, познакомились с бабушкой Зоей уже лично, я погостила у неё два дня и улетела в санаторий, оставив Антошу на попечение бабушки. Санаторий оказался не совсем по профилю, но там оказалось прекрасное лечение грязями и водами. После этого лечения я до сих пор не особенно страдаю болезнями суставов и позвоночника. А в остальном, санаторий оказался ниже среднего; что запомнилось, так это Олимпийская регата в Таллине.
   Антоша в это время заболел воспалением лёгких, не очень серьёзно, я приехала, быстро поставила его на ноги и увезла в Москву из этого, залитого дождями, в общем-то, красивого города. Из Москвы мы улетели на Балхаш с его горячим солнцем, так нужным для долечивания Антоши. На горячем песке, под горячими лучами солнца, купаясь в теплой Балхашской воде, мой Антошенька быстро поправился, загорел и был готов к новому учебному году.

***

Новая учительница в новой школе

   К началу учебного года, была построена новая школа, и все ученики из старой школы перешли в новую. И учительница в новом учебном году была тоже новая, опытная, средних лет, в меру строгая, справедливая, любящая детей. Лучшей учительницы трудно было бы желать. Звали её Дина Михайловна. Результаты её работы с детьми не замедлили сказаться на оценках Антона, теперь у него были стабильные четвёрки, а иногда и пятёрки, и он с удовольствием ходил в школу.
   Жили мы теперь тоже в новой гостинице, построенной возле объекта, в нашей квартире было две комнаты и элементарные бытовые удобства. В другой комнате жили женщина с мальчиком, Антошиного возраста. Чужих детей ругать не принято, но этот Олежка был просто бесёнок и страшный лгун. Это был первый лгун, научивший Антона лгать, вернее показал ему пример, что можно лгать безнаказанно. Когда он отрицал свою вину, его большие голубые глаза были чисты и невинны, как у ангела.
   Но мама знала его слишком хорошо, и частенько ему не удавалось избежать порки, не смотря на весь артистический талант. Иногда он прибегал к моей защите, но мой приговор был так же суров, в назидание Антону. Антон не умел лгать, будучи от природы правдивым, его всегда выдавали глаза. Когда я просила его смотреть мне в глаза, то в них было смущение, если он лгал. Поэтому лгал он мне очень редко, можно сказать, всего несколько раз за всю прожитую жизнь.
   Этот учебный год Антон закончил без троек, я, конечно, была очень довольна его успехами и подарила ему дорогой оптический набор, чувствуя его интерес к устройству мира, как самого маленького, так и большого, но далёкого. Первым делом он собрал и настроил микроскоп и разглядывал в него тонкий срез луковицы. Собрались все ребята и стали разглядывать всё мелкое, что попадало под руку, части тел мух, жуков, паучков, разных растений, цветов и т.д.

В пионерском лагере

   Этим летом наши дети отдыхали в пионерском лагере, расположенном в предгорьях Алма-Атинских гор. Место очень красивое, здоровый, горный воздух, хорошее питание. Поездки по окрестностям лагеря, однодневный туристический поход. Отдохнули они хорошо, поправились; но самое смешное было в том, что за всё время пребывания в лагере, Антон ни разу не поменял бельё и верхнюю одежду; он не смог застать склад открытым, чтобы взять вещи. Он так и вошёл в комнату в 3 часа ночи, в той же одежде, только не стиранной 20 дней, чемодан с чистым бельем был так же упакован, и так же был привязан к ручке чемодана полиэтиленовый пакет с заплесневевшей черешней.
   Он спал на ходу. Я сняла с него одежду, положила на кровать, укрыла простыней и оставила спать до утра. Утром я привела его в порядок, мы хорошо позавтракали и поехали в Приозёрск покупать велосипеды. Антону купили "Орлёнка", а мне - "Каму". На попутном грузовике нас довезли до гостиницы, выгрузили. Сейчас же собралась толпа мальчишек, стали пробовать велосипеды. От гостиницы до озера по ровной, широкой дороге я вспоминала, как каталась в детстве и молодости, а Антон ехал, слегка поддерживаемый мальчишками. Обратно мы возвращались с ним рядом, а мальчишки составляли почётный эскорт.

***

   До конца лета ребятишки катались на велосипедах, падали, разбивая в кровь коленки, локти и головы, но это их не останавливало. По выходным дням я с ними ездила на старое стрельбище в степи. Выковыривали старые пули из брёвен, играли в войну и разные фантастические игры, а я с удовольствием наблюдала за ними, остужая иногда чересчур разгорячённых игроков. Часто брали с собой мяч и играли в футбол, иногда и я принимала в этом участие.
   Лето подходило к концу, и надо было готовиться к школе. Антон за лето сильно вырос, пришлось покупать новую форму, туфли, ботинки, куртку и все школьные принадлежности. Подходящие вещи купить было трудно, в магазинах почти ничего не было, покупали по случаю. Наконец, настало первое сентября, и мой сын пошёл в третий класс. К сожалению, два последних года им предстояло учиться у молоденькой учительницы, но знания, полученные от Дины Михайловны, продолжали по инерции давать хороший результат. Она научила их работать заинтересованно. Я до сих пор вспоминаю её с благодарностью как первую Антошину учительницу.
   К началу учебного года мы переехали жить в г.Приозёрск, в новую гостиницу "Олимпийская", очевидно начатую строиться в1980м (Олимпийском ) году. Здесь в каждом блоке были все необходимые удобства на несколько комнат. Мы обустроили нашу комнату, и у нас стало очень уютно и достаточно просторно.
   Продолжалась тихая, теплая и, как всегда, солнечная осень. Воздух посвежел, и вечерние прогулки с детьми доставляли всем огромное удовольствие. Ребят записали в бассейн, нас пускали посмотреть занятия, и было приятно видеть, как маленькие смуглые тела, одновременно вытянувшись, летят "рыбками" в прозрачную воду бассейна.
   Тёплая осень на Балхаше продолжается долго, и всё свободное время мы с ребятами проводим на воздухе, играем на берегу озера среди небольших скал, катаемся на велосипедах. Здесь есть стадион, футбольное поле, есть где погонять мяч, спокойно покататься на велосипедах.

***

   Но вот наступила холодая зима, подул холодный, резкий ветер, и тепла как не бывало. Теперь ребята больше заняты микроскопом и другими приборами, которые можно сделать из оптического набора. В холле организовали настоящий кружок авиамоделизма, и в свободное время вокруг Антона собирались любители создавать из груды бесформенных деталей великолепные формы моделей современных летательных аппаратов: от вертолётов и самолётов до новейших космических станций. Антон в этом деле был просто ас, и сравниться с ним не мог никто.
   На работе у меня тоже произошли изменения: меня повысили в должности и увеличили оклад. Теперь я стала руководителем группы от 12-15ти человек, работала всегда в одну смену с нормальными выходными днями. Но иногда приходилось работать до позднего вечера, а иногда и ночью в особо важных режимах работы. В нашей группе сложилась очень тёплая, дружеская обстановка, мы всегда были готовы прийти на выручку друг другу во всех ситуациях. У нас никогда не возникали ссоры или скандалы, просто мы любили и уважали членов своей группы, и не только их.
   Поэтому я всегда шла на работу как на праздник, в радостном предвкушении встречи с дорогими мне людьми и увлекательной, интересной работой. Не солгу, если скажу, что это было лучшее время моей жизни, как я его ощущаю даже сейчас: любовь к людям и их любовь ко мне, любимый сын, престижная любимая работа, прекрасные взаимоотношения со всеми, единство с природой, любовь к жизни - разве этого мало для Счастья? Воистину я была тогда счастлива!

В Лысьву, на Новый Год

   Приближался Новый Год, и мы стали собираться в Москву на перекомандировку и праздничную поездку в Лысьву, к своей любимой бабусеньке. Мы купили и поставили ей в доме настоящую, свежесрубленную ёлку, невысокую и удивительно пушистую. Повесили мигающую гирлянду, новые ёлочные игрушки, стеклянные бусы, под ёлку - под слой ваты - положили разнообразные фрукты, а сверху - мандарины. Включили гирлянду, и сразу стало весело и радостно на душе, что у бабусеньки тоже мигает разноцветными огнями Новогодняя Ёлка!
   Новый Год всегда встречали у Тамары. Праздничный стол ломился от яств. Под звон Курантов открывали шампанское, разливали по бокалам, и с последним боем Часов на Спасской Башне Кремля, пили за Счастье, Радость, Красоту и Любовь в Новом Году. Потом Ириночка играла бравурные марши на фортепиано, и мы приступали к трапезе, после чего начинались песни, танцы, пляски. Затем все шли к Дворцу Культуры, в ледовый городок, где в центре красовалась высоченная пушистая ёлка, вся украшенная сверкающими игрушками и сияющая разноцветными гирляндами. Там праздничное веселье было в самом разгаре: музыка, фейерверки, хороводы вокруг ёлки, катание с ледяных горок разных размеров из ледяных пастей разных чудовищ. Мы во всём приняли активное участие и усталые, но довольные вернулись домой.

***

Культурные и другие развлечения

   В Москву мы вернулись за несколько дней до конца каникул в школе и успели сходить на спектакль "Снежная Королева" и послушать оперу П.И.Чайковского "Иоланта". И то и другое нам очень понравилось. Мы были в восторге от художественного оформления спектакля, совершенно очарованы юными актёрами, их красотой, нежностью, правдивостью исполнения юной пары Герты и Кая, а счастливый финал спектакля вызвал бурю восторга среди юных зрителей, бежавших к сцене с громкими криками имён главных героев спектакля.
   А оперу "Иоланта" Антон слушал и смотрел, не отвлекаясь ни на минуту от сцены. Здесь его поразило всё: прекрасная музыка, чудесные голоса певиц, трагичность сюжета, прекрасные декорации, а счастливый финал вызвал такое сильное чувство оптимизма, радости и веры в силу любви, что мы ещё долго находились в приподнятом и радостном состоянии от этого чуда.
   Мы успели навестить своих друзей, дети вспомнили друг друга, вместе сходили в кино, катались на коньках и на лыжах, играли в снежки, в общем, резвились, как могли. Но каникулы подходили к концу и, нам снова настала пора лететь на Балхаш. Опять беготня по магазинам в поисках необходимых вещей и продуктов, упаковка, увязка, утряска, чтобы больше вошло и на дольше хватило.

Снова летим в Приозёрск

   Но вот всё собрано, документы оформлены, деньги получены, и мы с Антоном на такси едем в аэропорт "Домодедово", а оттуда на самолёте ТУ-154 берём курс на г.Приозёрск. Полёт проходит на высоте 9000 метров, за бортом - полярная зима, но солнце слепит глаза, и мы опускаем на иллюминаторы синие фильтры. Нам приносят прекрасный обед с фруктами на десерт и прохладительные напитки. Остаётся лететь чуть меньше часа, мы смотрим в низ и вскоре на белом покрове степи замечаем наш город, аэродром и место моей работы. Самолёт делает круг над аэродромом, снижает скорость, выходит на посадочную полосу, выпускает шасси и мягко приземляется. Приехали! Здравствуй, степь! Здравствуй, Приозёрск! Мы вернулись.

***

   Первые полугодие Антон закончил хорошо, теперь надо было постараться продолжать в том же духе. Школьными делами он занимался мало, зато весь потолок в холле был увешен моделями воздушно-космических аппаратов, а от микроскопа не было отбоя. Я иногда заходила в школу, жалоб на Антона не было, оценки в дневнике были неплохие. У меня всё время уходило на работу и домашние дела. Я во всём доверяла Антону, по прежнему почти не ограничивая его свободу.

Первое наказание

   Но он стал обманывать меня, хотя мог бы просто, как это было в 5 лет честно сказать, что не будет ходить в бассейн. Но в 5 лет он не знал обмана и лжи, он был чист и честен. И после этого я стала уважать его как смелого и честного человека. А в 10 лет он уже научился лгать. Без всякой корысти, просто за компанию, чтобы подольше поиграть на улице, навестить солдат, поесть у них солдатской каши. Он мочил плавки в воде, и я была уверена, что он приходит из бассейна.
   Но однажды они не рассчитали время и пришли раньше. По какому-то наитию, я вытряхнула его мешок, обнаружила мокрые плавки, но полотенце было сухое. Я посмотрела ему в глаза, в них было смущение, по его глазам всегда можно было узнать, говорит ли он правду или лжёт. Сейчас он лгал. И я, не раздумывая,. хлестала его по щекам мокрыми плавками, приговаривая: "Не смей лгать, не смей лгать!!", а потом от обиды и стыда разрыдалась; раньше я его не наказывала. Я сказала ему, что он может действовать по своему усмотрению, но не лгать и не обманывать меня.
   Долгое время мы жили тихо и мирно, настало лето, Антон успешно закончил третий класс. В отпуск мы опять уехали отдыхать в Лысьву, набрав кучу продуктов и гостинцев. Бабусенька, как всегда, радостно встречала нас, угощала клубникой, свежими овощами, малиной, иргой, смородиной. А мы её - апельсинами, яблоками, бананами, ананасом, конфетами и другими сладостями. И как всегда мы много купались, загорали.

Я укрощаю подлецов

   Одно время к нам привязалась дурная компания подростков, они буквально преследовали нас, бросая в наш адрес непристойные, оскорбительные слова. Скорее всего, это было вызвано тем, что мы - москвичи. Однажды, во время купания, я опять услышала фразу из их ассортимента в мой адрес, и тут уж я не выдержала - я схватила его за кисти рук, завернула их через свои локти, и со словами: "Ещё раз услышу, подлец, сдам всю команду в милицию, мне известны все ваши проделки", - столкнула наглеца в воду. Больше они никогда не попадались мне на глаза, и отдых нам уже никто не портил.

Мы покупаем маме холодильник

   Этим летом в Лысьве собрались все сёстры. Как-то, сидя на крылечке после завтрака, я сказала: "А что, девки, давайте купим маме холодильник, а то продукты хранить негде". Сёстры согласились, мы все пошли в магазин "Электротовары" и купили маме небольшой холодильник вроде "Саратова". Когда мы привезли холодильник, мама уже приготовила для него место: сделала загородку за печкой - для умывальника, а на освободившееся место поставили холодильник. Я видела, как радуется мама, и моё сердце от любви к ней больно сжалось. Почему мы не сделали этого раньше?
   Мама в это лето выглядела нездоровой, ей уже исполнилось 74 года, и целый "букет" хронических заболеваний, перенесённый 4 года назад инфаркт миокарда, сильно подорвали её здоровье и состарили её. Когда мы уезжали, она вышла на крыльцо, чтобы проводить нас, и у меня было предчувствие, что не долго ещё нам наслаждаться отдыхом в родных пенатах.
   ***
   Мы прилетели в Приозёрск в середине августа. Было ещё жарко, и дети целыми днями "пропадали" на озере, плавали все уже хорошо, и мы уже не так тщательно их "пасли". А мы, родители опять занялись закупкой школьных принадлежностей. На работе была очередная "запарка", и я приходила домой очень поздно, наказывая Антону каждый день возвращаться, как только стемнеет и играть у подъезда, после 10ти часов быть дома. Несколько раз, приходя поздно с работы, я не заставала его дома, волновалась, ругала его, пыталась втолковать, как опасно ходить ночью по городу. Он обещал исправиться, но продолжал нарушать свои обещания.

Второе и последнее наказание

   И однажды я не выдержала. Он и его подружка вернулись около 12ти часов, я ждала его в холле. Взяла за руку, привела в комнату и, плохо соображая, что делаю, схватила попавшийся под руку тонкий шланг и, сложив его вдвое, стала хлестать его по голым ляжкам. Он кричал, что больше не будет приходить поздно, плакал, просил прощенья, а я, что называется закусила удила, и остановить меня было не кому.
   Наконец, я отбросила шланг и с рыданиями бросилась на кровать, не в силах больше выдержать нервного напряжения. Антон плакал на своей кровати. Я постепенно успокоилась, подошла к нему и...ахнула: все ноги были в черных полосах синяков. От жалости я снова заплакала, просила меня простить, перецеловала все синяки на ногах. Я посадила его на колени, утёрла ладонью слёзы, поцеловала, и только тогда, всхлипывая, он простил меня. Это был первый и единственный раз, когда я его выпорола. А на другой день он с гордостью демонстрировал свои синяки на пляже: вот, мол, и меня выпороли.

Эта несносная кабинетная система

   Наступил новый учебный год. Четвёртый класс учится уже по кабинетной системе, и ребята каждую перемену бегут, сбивая друг друга, из одного кабинета в другой. Я не сторонница таких перемен и считаю, что вполне достаточно двух спецкабинетов по химии, физике и компьютерный класс, в котором можно проводить и визуальный просмотр необходимого материала. Просто нужно рационально составить расписание уроков. Остальные классы должны иметь свой собственный кабинет.
   Это усилит их привязанность к школе, к своему классу, вызовет желание украсить его, придать особый колорит, свою атмосферу, настроение своего рабочего места. А сейчас у них в школе нет своего места, нет ответственности за свой класс. В общем, наши дети на переменках вместо отдыха бегают в поту, отыскивая нужный кабинет. Наверное, специалисты могут предложить более простую и совершенную организацию процесса обучения.
   Появились новые предметы и новые учителя, и нашим ребятишкам трудно привыкнуть ко всему новому, они стали несколько растерянны, возбуждены и даже агрессивны. Эти столкновения во время перемен часто переходят в потасовки. Сколько же драгоценного времени уходит на успокоение ума, прежде чем ребёнок будет способен сосредоточиться, чтобы понять, что пытается втолковать ему учитель.
   Так или иначе, со временем дети как-то приспосабливаются таскать все свои вещи по кабинетам и успевают кое-что понять из объяснений учителя. Я считаю эту кабинетную систему неудачной и являющейся одной из причин понижения уровня образования в России. Не смотря на все эти трудности, мой сын закончил четвёртый класс с неплохим результатом.
   Я решила, что достаточно нам учиться в Приозёрске, пора ехать в Москву. С работой всё тоже уладилось, мне предложили заняться освоением новой техники в НИИ, я согласилась. И мы стали готовиться к отъезду.

Прощальный бал

  
   Сотрудники организовали мне прощальный бал.
   Я явилась туда королевой, ведь все привыкли видеть меня скромно одетой в рабочей обстановке, почти без макияжа. А тут я явилась при полном параде: более яркий макияж, модная причёска, шикарное серебристо-голубое шифоновое платье с редкими красными розочками, на бретельках. К платью прилагалась лёгкая накидка с длинным поясом из тонкого рулика, так, что он завивался. На ногах - золотистые босоножки на высокой шпильке. Когда я вошла в приготовленный для торжества небольшой зал, все а-х-н-у-л-и! Я стояла, смущённо и радостно улыбаясь.
   Меня провели во главу стола, уважительно усадили между моими дорогими друзьями, и бал начался. Торжественную часть открыл мой непосредственный начальник Анатолий Антонинович Перминов. Он перечислил все мои профессиональные и личные качества и с удовольствием признался, что и хотел бы лучше, да не куда. Судя по его словам, я ещё далеко не использовала свой творческий потенциал, и пожелал мне раскрыть все мои способности на разных поприщах жизни. Затем с похвальными словами выступили ещё несколько человек, и чаще всего в их речах звучали слова благодарности за помощь во всех ситуациях. Много было чего сказано, даже признания в любви.
   После торжественных речей, мне вручили хрустальный набор. Затем с ответной речью выступила я. Прежде всего, я поблагодарила присутствующих за организацию таких почтительных проводов, а затем призналась в давно скрываемой любви к ним, в том, что работать с ними было одно удовольствие, и именно они делали мою работу праздником общения с добрыми, приветливыми людьми и прекрасными специалистами. Я поблагодарила их за совместный, творческий труд на всеобщее благо.
   Затем приступили к застолью. Пили за моё здоровье, здоровье Антона, за наши будущие успехи, за удачу в жизни, за Любовь. Я желала им того же. Кушанья были приготовлены так искусно, что оторваться от них было не возможно, но мы нашли в себе силы оторваться от лакомых кусочков и пойти танцевать.
   В холле второго этажа включили цветомузыку и, как положено, первый вальс начинает "царица бала" с начальником. Пройден первый круг, и меня перехватывают другие, более нежные и тёплые руки. Сашка танцует хорошо, крепко и мягко держа меня за спину и глядя мне прямо в глаза. Сколько в них ласки и тепла! Эх, Сашка, был бы ты лет на 20 постарше! К сожалению, каждый приходит в этот мир в своё время, и ты мне годился в сыновья, но наши души, несомненно, родственны. Я благодарна тебе за наши необычные, утаённые даже от самих себя, чувства. Веселье тем временем набирало обороты. Я была просто обязана станцевать хотя бы раз с каждым из моих парней. Сколько комплементов я от них наслышалась, они открыли во мне совсем другого человека - Женщину!
   Наконец, веселье перешло на улицу, мы стали прощаться, с кем за руку, а с кем, обнимаясь и целуясь, и здесь мы с Сашкой смогли обняться и по-дружески обменяться поцелуями. Такая вот детская любовь у нас получилась. И мне приятно вспоминать о ней, её чистоте и целомудрии. Ну вот, все распрощались, мы - городские сели в автобус, нас долго провожали, наконец, поехали. Провожающие ещё долго махали руками нам в след.

***

   Глава 6
   Мы едем учиться в Москву
  
   На следующий день мы улетели в Москву, уладили дела со школой, я оформила свои дела на работе, и мы уехали в Лысьву на месяц; я оставила отгулы на первые дни учёбы Антона в новой школе.

Последнее свидание с мамой

  
   Мы приехали к маминому дню рождения, опять навезли кучу продуктов, а в подарок маме большой, черный с красными розами и зелёными листьями, кашемировый цыганский платок. В нём она и сидела за столом, за самоваром с разными закусками и непременной маминой наливкой из чёрной смородины. Лето, как обычно, в Лысьве было прекрасное, мы всей семьёй уезжали на "Сокол", катались там на водных велосипедах, на лодках, дети играли в мяч, плавали, загорали. Мы, взрослые, тоже не отставали от детей. Так мы давали маме возможность отдохнуть от нас.
   Сёстры уехали, а мы с Антошенькой остались с бабусей, желая, как можно дольше побыть с ней. Мама каждое лето просила меня нарвать листьев берёзы для подушки, лёжа на которой, она покинет этот полный страданий мир и уйдёт в мир лучший, с памятью о земной берёзке. Я всё откладывала, ссылаясь на то, что она долго будет жить; всем детям хочется, чтобы их мамы жили дольше. Но на этот раз я согласилась на её просьбу с болью в сердце, глядя в её уставшие глаза, похудевшее тело, которое уже надумала покинуть душа в скором времени. Я была уверена в этом и только поэтому нарвала берёзовых листьев. Прежде чем принести их домой, мы с Антошей вымыли их в чистой прудовой воде, встряхнули и распушили.
   Когда мама увидела их, глаза её просияли той яркой синевой, которая последнее время редко появлялась в её глазах. Погода стояла хорошая до нашего отъезда и испортилась как раз утром в день нашего отъезда. Мама, как и я сейчас, была очень зависима от погоды. Её состояние резко ухудшилось, я дала ей все необходимые лекарства, села рядом на кровать, взяла её руку и стала нежно гладить, из глаз у нас текли слёзы. Мне пришлось дать ей ещё успокоительного и постепенно пульс и сердце пришли в норму, она порозовела, слабо улыбнулась, мы обнялись, поцеловались, Антоша обнял её, поцеловал, и мы...ушли. Уже на улице я дала волю слезам, Антон успокаивал меня. Вечером к маме должна прийти Ирина - Тамарина дочка. На этот раз я уезжала из Лысьвы с тяжёлым сердцем.

***

   Москва встретила нас тёплой погодой и пред школьной суматохой. И мы с Антоном подключились к этой кампании. Купили всё новое, всё-таки идём в новую школу. Наконец, настало первое сентября 1983го года, и Антон идёт в пятый класс. Новая школа, новые друзья и новые учителя. Антон записался в радио кружок и довольно продолжительное время посещал его. Именно там он приобрёл начальные знания по радиотехнике и практические навыки работы.
   Его комната превратилась в настоящую лабораторию на долгое время. Между тем, и в школе его дела шли неплохо.
   Осенью наша дорогая мамочка и бабусенька ушла от нас в лучший мир, где нет страданий, где всегда покой и блаженство окружают чистую душу. Я знаю это. Сейчас знаю, а тогда не знала, поэтому страдала после ухода мамы чрезмерно, довела себя до истощения, до длительной депрессии, которая окончательно прошла только в деревне, но об этом я напишу позднее. А пока мне было ужасно тяжело, у меня обострились все болезни, в больнице таблетками и порошками сожгли всю слизистую поверхность желудка и кишечника, ведь я ничего не ела, и это иногда до сих пор напоминает о себе. Я проболела зиму, а летом опять слегла в больницу.
   Бабушка Зоя в это время уже жила в Москве, и пока я лежала в больнице, Антон жил то у неё, то у соседей, с которыми мы до сих пор дружим. Антоша почти каждый день навещал меня, ездил на рынок за клубникой, и сам ужинал у меня. Однажды он так вымок под дождём, что мне пришлось его раздеть, уложить в свою теплую постель, напоить горячим чаем с таблеткой аспирина.
   Через два часа я убедилась, что температура у Антона нормальная, надела на голое тело пуховую шаль, сверху свою сухую футболку, а джинсы и куртка были ещё влажные. Я накормила его подоспевшим ужином и проводила до трамвая. Простуды нам удалось избежать. Из больницы меня выписали, но не вылечили. Частично мне помогла психиатр, сняв тяжёлую депрессию, а дальше "вытаскивала" я себя сама: занималась пранаямой, хатха-йогой, аутотренингом. Записалась в группу здоровья, в бассейн, какое-то время туда со мной ходил Антон; так, постепенно я вытащила себя из депрессии, но она временами возвращалась.

***

   Антон учился в шестом классе, активно посещал радиокружок; он серьёзно увлёкся радиоделом, ему отдали для домашней лаборатории осциллограф ИО-4, он до сих пор стоит в стенном шкафу как напоминание о былом увлечении. Появились и другие приборы: генераторы, измерители радиочастот и др. Он приносил из кружка и покупал необходимые книги. По схемам из радиожурналов он паял различные простенькие радиоприёмники, усилители, импульсные генераторы и др. В шестом классе с ним произошёл неприятный случай: он пропустил пять дней в школе.
   Я в то время находилась в очередной депрессии, моё состояние, по-видимому, передалось Антону, и он решил не ходить в школу. Обычно, он уходил в школу раньше, чем я на работу. Через некоторое время он возвращался и проводил время за своими делами. Однажды я взяла отгул и не пошла не работу. Вдруг дверь открывается, и входит Антон. Увидев меня, он кинулся бежать вниз по лестнице, я - за ним. Внизу он исчез, я догадалась, что он спрятался под лестницей. Я не собиралась его наказывать и попросила не опасаться меня и выйти из-под лестницы. Он вышел, я взяла его за руку, мы поднялись в квартиру, разделись. Прошли в комнату, сели на диван.
   Я посадила его на колени, обняла, крепко прижала его к себе, и мы оба заплакали. Он плакал очень сильно, мне пришлось дать ему валерьянки, уложить на диван, укрыть потеплее, сесть рядом, обнять и баюкать, как младенца. Наконец, он успокоился и всё рассказал мне. Он пропустил один день, а на другой - не знал, как объяснить своё отсутствие. И так дальше день за днём не знал, как быть. На счастье я в этот день осталась дома, и вопрос разрешился. Я пошла в школу, всё рассказала классной руководительнице. Она сказала, что не стоит так сильно переживать, пусть спокойно приходит, все будут знать, что он болел. Больше ничего подобного не повторялось.
   В шестом классе Антон снова увлёкся биологией уже более серьёзно, купил на сэкономленные деньги приличный микроскоп и толстую книгу "Современная биология" известного учёного-биолога Г. Богена. Он занялся её изучением основательно. Меня вообще удивляла способность Антона самостоятельно работать с книгой.
   В день рождения Антона мы с ним поехали в магазин "Природа", и я подарила ему первый экземпляр его будущей коллекции, кактус "Рубра", такой маленький красный колючий шарик. Так началось увлечение кактусами, длившееся три года и прервавшееся в связи с нашим отъездом на Балхаш (9 и 10 классы). Появилась литература по кактусам.
   Художественной литературы он вообще не читал, да у него не было и времени на неё; он всегда находил себе интересные занятия, я никогда не видела его праздным, его ум и руки всегда были заняты работой. Поэтому в школе он хорошо учился только по тем предметам, которые его интересовали. Это были предметы по естественным наукам: физика, химия, биология и астрономия, ставшая его хобби.

***

   На всё лето мы с ним уехали в пионерский лагерь: он отдыхать, а я - работать в столовой. Лагерь расположен в живописном месте Подмосковья, рядом протекает небольшая речка, но купаться в жаркую погоду всё-таки было можно. В лесу, рядом с лагерем, росло очень много земляники и черники. Я работала через день и могла собирать много ягод и грибов, которых там было великое множество. Грибы мы квасили, а ягоды ели живыми, сколько влезет. Так что лето мы с сыночком провели вместе.

Взрыв

   В седьмом классе появился новый предмет - химия, и Антон с головой ушёл в неё. Я купила ему книгу "300 опытов без взрывов". Он их все проделал без приключений, а затем приступил к собственным экспериментам и не совсем удачно.
   Однажды я готовила на кухне, и вдруг раздался взрыв, я с криком бросилась в ванную, Антон, смывая с лица струйки крови, спокойно говорил мне: "Мама, всё в порядке, глаза целы, они сами во-время зажмурились. Дай скорее перекись, ты знаешь, где она, я всё сделаю сам". И он, действительно, остановил кровь, сочившуюся из небольших ранок. Остались только крошечный шрамик на правом веке и между бровями. К счастью, всё обошлось благополучно. Всякие опыты по химии прекратились.

***

   На зимние каникулы мы отдыхали в пансионате, бывшем летнем пионерлагере. Зимой это место было не менее прекрасно, чем летом. Ежедневные катания на лыжах и ежевечерние прогулки по прекрасному, заснеженному лесу. Яркая луна отбрасывала тёмные тени на сияющие под луной волшебные, снежные поляны. Мы играли в волшебников и искали среди заснеженных еловых ветвей невиданных зверей шишивер. Вечерами иногда играли в пинг-понг, а уж потом шли на прогулку.
   Увлечение кактусами продолжалось, и собралась уже довольно большая коллекция. Кактусы он покупал иногда сам, иногда - я, вот и на этот день рождения я подарила ему несколько редких видов уже цветущих кактусов. Занимался он и всеми остальными своими увлечениями. В школе дела шли неплохо, и седьмой класс он закончил прилично.
   Летом мы ездили в Лысьву, накупались в пруду, катались на лодке, посетили все аттракционы в парке, погостили у Тамары с Сашей и Ириночкой, у Оли с её семейством.
   Сходили к маме на могилку, положили цветы и поехали в Свердловск к Любе и Миле; до конца отпуска гостили у них, потом я уехала, оставив Антона у Любы и Мили. В конце августа они посадили его в вагон Московского поезда, а я в Москве его встретила.

***

   В восьмом классе все проходило благополучно, не считая уроков физкультуры, их он никогда не любил, и они доставляли ему много неприятностей в будущем. А с учёбой всё было более или менее в порядке, и в аттестате за 8й класс оценки были вполне приличные для парня, увлечённого изучением устройства жизни не по школьной, а по своей собственной программе.

Отдых в Евпатории

   После экзаменов, недельку спустя, мы на поезде отправились в Евпаторию, где находился пансионат нашего предприятия. Мы ехали в купе вчетвером: я с Антошей и женщина моего возраста с девочкой - ровесницей Антона. Маму звали Таня, а девочку - Наташа. Нам очень повезло, наша компания сложилась удачно ещё в поезде. Они ехали в тот же пансионат. Мы поселились на одном этаже, комнаты почти рядом, и нам не составляло труда согласовывать свои действия. Готовили мы сами, наш автобус возил нас за продуктами на рынок, и проблем с питанием не было.
   С утра мы завтракали, набирали пакет разных фруктов и шли на море. Пляж песчаный и дно понижается очень медленно. Антон с Наташей - оба высокие, стройные, красивые - бегают по мелководью, взявшись за руки, вздымая искрящиеся на солнце огромные водяные фонтаны, потом бегут в глубину и, споткнувшись, рыбками ныряют в воду. Тут мелко, и они начинают возню в воде, брызгая друг в друга водой. А мы с Таней, расстелив подстилки, нежимся в тёплых лучах утреннего солнца и, как кролики, грызём взятые с собой фрукты. Нагревшись на солнце, мы тоже бежим в воду, разбрызгивая её во все стороны.
   Чтобы поплавать вволю, заходим далеко от берега и там плаваем, кто как может. Надо отметить, что мы все четверо плавали отлично. Антон переусердствовал и сжег на солнце заднюю поверхность ног, и пару дней ему пришлось ходить в джинсах, но к счастью эти дни мы провели в экскурсиях по древним развалинам Крыма, и ноги у Антона поправились. Мы съездили в Бахчисарай, побывали в ханском дворце, любовались многочисленными прекрасными фонтанами; в честь одного из них, известного как "Фонтан слёз", великий русский поэт написал стихотворение "Бахчисарайский фонтан".
   Мы прожили в пансионате 20 дней, нам было очень хорошо в нашей маленькой дружной компании. У меня осталось несколько фотографий от этой поездки. Место, где расположен пансионат, очень напоминает прибалхашскую степь, и это придавало особый колорит как местности, так и нашему настроению. До обеда мы купались и загорали, после обеда отдыхали, а потом опять бежали купаться. Почти каждый вечер ходили в кино, фильмы в клубе менялись часто. В другие вечера прогуливались по пляжу вдоль моря, с наслаждением вдыхая чистый морской воздух, напоённый праной. После таких прогулок спалось особенно крепко и сладко. Мы отлично отдохнули, загорели, набрались новых сил для следующего трудового года.
   Обратно мы ехали в том же составе, уже подружившиеся хотя бы на время, поэтому дорога была лёгкой, приятной, и мы незаметно приехали в Москву. За стеклом вагона было пасмурно, шёл дождь, и у меня сразу же возникла мысль о поездке на солнечный Балхаш.

Юбилей Игоря

   Мы приехали домой, за окнами моросил дождь, и я предложила Антону поехать доучиваться на Балхаш. Он, конечно, согласился. Времени на оформление документов и сборы вещей у нас было ещё достаточно. Вечером позвонила бабушка Зоя и пригласила нас на Юбилей своего сына Игоря - ему исполнялось 50 лет. Оказалось, что он развёлся с женой 4 года назад и теперь живёт с ней. Сам он пригласить не решается, т.к. боится, что я его не прощу. Я сказала, что мы придём. Время до Юбилея ещё было, и я сделала прекрасный Юбилейный альбом с рисунками, лирическими и юмористическими стихами, цветистыми поздравлениями и наилучшими пожеланиями. К альбому я приложила 5 красных гвоздик, и мы с Антошей отправились на Юбилей. С отцом до этого Антон встречался дважды, ходил на выставку собак, поэтому знакомить их не было нужды.
   Игорь встретил нас в постели с радикулитом, но мы заставили его привести себя в порядок и надеть белую рубашку. Сели за стол и я поздравила его с Юбилеем, вручила цветы и АЛЬБОМ. Читали и смотрели все вместе, смеялись и постепенно обстановка нормализовалась. У Игоря и радикулит куда-то исчез. Потом мы пошли выгуливать сенбернара, сели там на брёвнышко и разговорились.
   Он пожаловался на свою не сладкую жизнь у матери и высказал намерение купить где-нибудь в глуши, в лесу дом и жить там, потому что всё в жизни осточертело. Я полушутя, полусерьёзно попросила, если подвернётся второй домик по соседству, то пусть он имеет меня ввиду. Он согласился. Становилось уже темно, и мы, попрощавшись с бабушкой Зоей, отправились домой. Когда приехали домой, позвонили им, чтобы не беспокоились.

Снова в Приозёрск

   На другой день мы забрали Антошины документы из школы, я оформила свои - на работе, купила билеты на самолёт, и через два дня мы улетели в Приозёрск. Поселились в городе, в старой гостинице, рядом со школой. Комната была большая, и мы отгородили с помощью гардероба кухню, довольно просторную. Всё прибрали, и у нас стало уютно. Купили старенький телевизор, и жить стало веселее. Антон устроил себе технический уголок, и теперь его вещи знали своё место.
   На работе произошли большие перемены: половину старой аппаратуры убрали, заменили новой, более современной. Изменилась структура управления, контроля и организация работ. Для обеспечения этих работ ввели новую должность начальника смены. Работали в 4 смены по 12 часов. Мне предложили эту должность, и я согласилась. В течение месяца я работала в паре с опытным начальником смены, а потом стала работать самостоятельно. В начале было трудно, но со временем я обрела опыт и знания, командовала и проводила ответственные работы уверенно и без замечаний.
   Сдали Антошины документы в школу, но до начала занятий ещё оставалась неделя, погода, как всегда стояла тёплая и солнечная, пахло степью, камышами. Днём мы ещё купались и загорали, настроение было отличное. А поздним вечером любовались бездонным чёрным, усыпанным яркими звёздами, небесным куполом.
   Почти все наши старые друзья оставались на месте, за исключением моей группы. Это были молодые ребята, и при переорганизации они все устроились на другие места.
   Появилось много новых специалистов-казахов. В будущем вся станция перешла к ним.
   Антон пошёл в школу в свой же класс, так что привыкать ему не пришлось. Первые полгода он учился нормально, а после каникул на него что-то нашло.
   Он решил стать самостоятельным, устроился дворником в Дворец пионеров, принёс мне одну получку, мне она радости не принесла, поскольку в школе был полный беспорядок, учиться ему не хотелось, из дворников его выгнали из-за плохой работы, в школу он ходил как попало. В общем, его оставили на второй год из-за двойки по литературе. Об этом я узнала только на родительском собрании, я не удивилась и не расстроилась. Не хочет учиться, пусть работает, может, поумнеет.
   У меня опять началась депрессия. Преодолевая своё недомогание, мне пришлось преодолевать множество недомоганий нашего трудового законодательства. Лишь благодаря моей многолетней и безупречной работе на нашем предприятии, мне пошли навстречу и приняли Антона учеником слесаря на наш объект.
   Осенью его приняли в 10й класс вечерней школы.
   ***
   Итак, проблемы, с Божьей помощью были удивительным образом решены. Конечно, через людей. Ведь Антон не закончил 9й класс, и в 10й его взяли, благодаря дружеским отношениям моей подруги с завучем вечерней школы. Они знали его способности и характер. Антон на работе показал себя мастером на все руки. Увидев меня, слесари всегда отзывались о нём с уважением и похвалой.
   За этот год он узнал рабочих людей, многому от них научился, приобрёл практические навыки в слесарном деле. В мою смену он часто заходил ко мне, смотрел, как я работаю, и говорил, что слышит мои команды по ГГС (громко говорящей связи). Его у нас знали все, приветливо с ним здоровались, и он чувствовал себя на объекте, как дома, конечно, в определённых пределах.
   По вечерам, несколько раз в неделю, он ходил в школу; я его не проверяла, свою жизнь он строил сам, хотя в трудных случаях моей помощи не отвергал. Теперь он получал зарплату и командировочные.
   Пришла весна, и всё свободное время Антон проводил на улице с друзьями. Однажды, качаясь на качелях, он спрыгнул на ходу, подвернул сильно колено; ребята принесли его домой, положили на кровать. К утру колено распухло, я вызвала "Скорую", и его отвезли в госпиталь. Травма оказалась серьёзной, и он целый месяц провалялся в госпитале, где и сдал все выпускные экзамены. От сочинения его освободили, поставив в аттестат тройку.
   Итак, Аттестат зрелости получен, теперь надо постараться поступить в ВУЗ с военной кафедрой, иначе не миновать Афганистана. А нога всё не поправлялась. Наконец, повязку сняли и позволили ходить с палочкой. Ещё через неделю нам разрешили уехать. Мы заранее выбрали МИСИ (Московский Инженерно Строительный Институт). Во-первых, там есть военная кафедра, во-вторых, там низкий проходной балл и, в-третьих, профессия проектировщика-строителя всегда востребована.

Антон поступает в МИСИ

   С разу, как только мы прилетели в Москву и оказались дома, я позвонила в приёмную комиссию МИСИ и узнала, что через день начнут работать двухнедельные подготовительные курсы; плата оказалась на удивление низкой, просто символической. В течение двух недель Антон добирался в институт с тросточкой. Дома мы с ним ещё раз прорабатывали весь материал. В конце курсов им выдали типовые примеры и задачи и 10 свободных тем для сочинения. Мы проработали ещё раз все задания, в том числе все 10 тем сочинений, составили 10 развёрнутых планов ко всем темам (одна из них обязательно должна быть на экзамене). Подготовились очень серьёзно.
   Я уже не помню последовательность экзаменов, кажется первым было сочинение. Перед уходом я ещё раз напомнила ему писать короткими, простыми предложениями и выбирать слова, в которых ему известны все буквы. На следующий день он позвонил и узнал,что результат положительный. Мы оба были очень довольны. Следующий экзамен он сдал на четвёрку. Остался последний. Завтра.
   На следующий день Антон поехал сдавать последний вступительный экзамен в МИСИ, и я с нетерпением жду его звонка. Наконец, раздаётся звонок:
   - Мама, это я. Сдал нормально. Мне сказали, что могу считать себя студентом МИСИ.
   - Я рада, сынок, поздравляю! Приезжай, жду. - Я была " на седьмом небе" от радости, ведь это означало освобождение от призыва в армию, от "Афгана". Не успела я положить трубку, как телефон опять зазвонил:
   - Привет, это Игорь.
   - Привет. Могу тебя обрадовать. Антон поступил в институт, только что звонил мне.
   - Я купил здесь в Белоруссии два дома. Место очень красивое. Приеду завтра, всё расскажу. Поздравь от меня Антошку.
   Как удивительно иногда складываются обстоятельства. Две радости сразу. Приехал Антон, я крепко обняла его:
   - Ещё раз поздравляю, Антошенька! Звонил отец, купил два дома в деревне, в Белоруссии. Завтра приедет, всё расскажет.
   - Здорово! Будет, где отдохнуть.
   На другой день приехал Игорь, как всегда шумный, весёлый и, блестя глазами, выпалил:
   - Привет! Где тут новоиспечённый студент? Ну, поздравляю, поздравляю! Молодец! Весь в меня. Я на машине. Грузовой. Давайте обедать, и будем грузиться. Мы с Антоном поедем на машине, а вы с матерью - на поезде. В Бигосове встретимся, и дальше все вместе на машине доедем до места, это недалеко.
   Выпалив всё это, он прошёл на кухню, где я уже всё приготовила к обеду. Пообедав, мы стали грузить необходимые вещи и мебель. Мужчины отправились на машине, а мы с матерью вечером уехали в Бигосово.
  
   ЧАСТЬ IV
  
   СЕЛЬСКАЯ ЖИЗНЬ
   Глава 1
   Отпуск в деревне Сушки
  
   В Бигосово мы приехали днём. Шёл небольшой дождик, но было тепло. Мы с матерью сидели на скамейке и ждали своих сыновей. Вскоре подъехала наша машина, из неё вышел Игорь и позвал нас. Мы помогли матери забраться в кузов, за ней влезла я, Игорь сел в кабину, чтобы показывать водителю дорогу, и машина тронулась.
   Ехали мы недолго, смотрели сквозь сетку дождя на незнакомые места. Вот показалась и наша деревня Сушки. Из всех окон выглядывают любопытные лица и смотрят нам вслед. Наконец, машина с трудом въезжает в горку и останавливается возле дома.
   - Приехали! - кричит Игорь, выходя из кабины и направляясь к нам, чтобы помочь выбраться из кузова.
   По - видимому уже много дней шли дожди, дорогу развезло, кругом течёт вода. Под ногами хлюпает, сверху моросит дождь. Погодка не ахти какая. Я иду и думаю: " Вот уж, действительно, медвежий угол". Подходим к Большому дому, открываем входную дверь, заходим внутрь.
   Там всё пропахло сыростью, стены ободраны, полно мусора. Надо бы прибрать, но все так устали с дороги, что, наскоро поужинав и постелив постели, укладываемся кто куда, и вскоре в доме раздаётся такой храп ( Игорь и мать храпели дуэтом), что я убегаю на сеновал и провожу ночь в обществе шныряющих вокруг меня огромных крыс.
   Утром показалось солнышко, дождь кончился, и мы повеселели. Идём осматривать окрестности. Они поистине великолепны: холмистый ландшафт, купы деревьев в низинах, поля и луга, покрытые яркой зеленью; чуть дальше - лес, а за ним - опять зелёные холмы, а за ними - большое озеро в виде следа от ноги великана.
   Наш дом примыкает к лесу, в него ведёт хорошо утоптанная тропинка. Мы идём по ней, и она приводит нас прямо к роднику с удивительно прозрачной и чистой водой. Мы пробуем воду - она оказывается холодной и вкусной. В последствии мы брали из него воду для питья и приготовления пищи. Недалеко от родника, на холмах паслись коровы и овцы, и мы, очарованные этой живописной картиной, долго не могли оторвать от неё глаз.
   Большой дом со всех сторон окружён высокими, с густой кроной деревьями разных пород; старый сад - полон спелых яблок, усыпающих траву разноцветным ковром.
   Дома мы навели порядок, истопили печь, стало чисто, тепло и сухо. Жизнь вошла в свою колею. В маленьком доме мы обнаружили баню. "Будем баньку топить, будем париться", - пошутил Игорь. И мы, действительно, истопили баню, сделали берёзовые веники и с удовольствием намылись и напарились. Теперь стало совсем хорошо. Вечером пили чай из угольного самовара, обнаруженного на чердаке.
   Весь отпуск мы провели на природе, погода нам благоприятствовала. Стол вынесли в сад и там обедали, пили чай. У нас появились знакомые дачники, и мы их часто приглашали в гости. Жгли костёр, жарили шашлыки, пели песни.
   Появилась у нас и ещё одна гостья по имени Зорька. Это была маленькая кобылка - жеребёнок. Её маму звали Венера, и она держала свою дочку в строгости. Однако, Зорька всегда умудрялась удрать от неё к нам, надеясь получить своё угощение в виде сладких яблок.
   Однажды Зорька зашла к нам в дом и стала там прогуливаться. Мать решила её прогнать, да не тут - то было. Вот и бегают они вокруг печи, благо все двери открыты. Мать прутиком Зорьку хлещет, та убыстряет бег, мать тоже, Зорька переходит в галоп, тут уж старая женщина не выдерживает и без сил падает на кровать. Зорька спокойно выходит в сад и находит там своё угощение. А мы втроём стоим и хохочем, нам весело.
   Наш отпуск подходит к концу, а уезжать не хочется. Деревня околдовала меня своими чарами: красотой, богатством природы, добросердечием людей, простотой деревенской жизни. Но надо было уезжать: Антону - на учёбу в институте, а нам с мужем - на Кавказ, в очередную командировку.
  
   Глава 2
   На Кавказе
  
   Я никогда не была высоко в горах, а тут выпала удача целый год наслаждаться прекрасными видами Кавказских гор. Мы прилетели в Ставрополь вечером, с нами прилетел и наш сенбернар по кличке Рэдлей, а попросту Рэдька. Через два часа мы были уже в станице, где наша организация арендовала гостиницу. Нас поселили в большую двухкомнатную квартиру, мы очень удобно устроились. На другой день утром мы познакомились с руководством объекта, и затем нас повезли в горы (наверх), где находился наш объект. Дорога шла по серпантину, и вид открывающихся гор, склоны которых покрывала густая зелёная растительность, а вершины сияли первозданной белизной, был великолепен. Мы ехали довольно долго и, наконец, поднялись на широкое плато, с которого открывался изумительный вид: горы, подступившие совсем близко, казались такими огромными, и своими белоснежными вершинами уходили в высь, в бездонную голубизну неба.
   На этой высоте и находилась наша ОБСЕРВАТОРИЯ, где мы проработали до весны. Работа была несложная, и у нас оставалось достаточно времени, чтобы изучить окрестности. Иногда облака, плывущие внизу, поднимались выше, и мы оказывались в сплошном, непроглядном тумане.
   Однажды я немножко заблудилась в таком тумане и, признаюсь, слегка испугалась. Где - то раздавались едва слышные звуки, не понятно, с какой стороны. Я понимала, что передвигаться в таком тумане опасно, и мне оставалось только ждать и молить Бога о помощи, что я и делала. И помощь пришла.
   Вскоре сквозь туман я увидела едва пробивающийся свет, он становился всё ярче, и, наконец, я увидела контуры машины, она двигалась очень медленно. Я закричала, что было сил, замахала руками, и машина остановилась. Я села в кабину, и мы медленно доехали до гостиницы. Мужу я об этом не сказала, но впредь стала осторожнее.
   Я часто замечала, что в многочисленных затруднениях и опасностях для жизни Бог всегда помогает мне. По разному, в зависимости от обстоятельств.
   Работа на Кавказе не устраивала нас: платили хорошо, но не было условий для применения всех наших знаний и опыта, и мы не испытывали удовлетворения от работы.
   Иногда в жизни ощущается что - то наподобие застоя. Вначале это даже нравится: можно расслабиться, отдохнуть, поплыть по течению. Но вскоре это надоедает, душа требует активной деятельности, перемен, иногда просто радикальных перемен. И надо иметь определённую смелость не заглушать эти требования души, а менять жизнь самым решительным образом.
   И случилось так (теперь я знаю, что случайностей не бывает), что по моей оплошности сгорел вагончик, в котором мы жили "наверху". Игорь в это время был в Москве. Мы с Рэдькой уехали "вниз", в гостиницу. У меня от пережитого стресса поднялось давление, и я легла отдохнуть.
   Вечером вернулся с прогулки Рэдька, весь покрытый льдинками - он выкупался в горной речке на морозе. Ночью у него поднялся сильный жар, он часто и хрипло дышал. Мне пришлось ночью искать госпиталь, выпросить там шприц, лекарство и сделать первый в своей жизни укол, причём моим пациентом был сенбернар. Через час мой Рэдька уже с аппетитом грыз косточку с мясом и потом крепко заснул. Заснула и я.
   Вскоре прилетел Игорь, и с ним на зимние каникулы прилетел Антон. Конечно, мы все были очень огорчены тем, что сгорел наш вагончик, и пока Антон гостил у нас, мы все жили "внизу" и каждый день поднимались "наверх". Антон был в восторге от ОБСЕРВАТОРИИ и от прекрасного вида на покрытые снегом горы. Мы развлекали его поездками по окрестностям, выбирая наиболее красивые места. Каждое воскресенье мы всем коллективом выезжали в ближайший город в банный комплекс и наслаждались там всевозможными банно - водными процедурами, брали с собой Антона. Он был в восторге от этих процедур и от свежеиспечённых французских батонов, которые мы по традиции покупали после бани и тут же ели их горячими с каким - нибудь напитком.
   После отъезда Антона, мы с Игорем стали жить "наверху", в новой гостинице, где нам дали очень маленький номер. Жить в нём было не возможно, так как Игорь совершенно не переносил тесноты. И Рэдьку некуда было девать. Всё вместе взятое привело к тому, что однажды, неожиданно для меня, муж предложил поехать в деревню на постоянное жительство: завести хозяйство, испытать крестьянский труд, ни от кого не зависеть, заниматься творческой деятельностью, жить на природе, приносить реальную пользу себе и людям. Я согласилась сразу, меня не надо было уговаривать.
   Согласитесь, что поменять хорошо оплачиваемую работу и квартиру со всеми удобствами в Москве на жизнь в деревне с удобствами во дворе и с сомнительным доходом на жизнь, совсем непросто. Для этого нужна определённая смелость и большая уверенность в себе.
   Мы сделали этот выбор, потому что этого требовала наша душа, и все произошедшие события вели нас к исполнению её желания.
   Весной муж купил мотоблок, отправил его по железной дороге в деревню, а мы сами улетели с Кавказа в Москву, уволились с работы и уехали в деревню уже надолго. Именно в деревне я избавилась от депрессии, много лет мучившей меня после смерти мамы.
  
   Глава 3
   Первый год в деревне
  
   Мы приехали в деревню в начале мая, в полном разгаре весны, которая в этом году была очень ранняя и тёплая. Цвело всё, что только могло цвести. Запахом черёмухи (а она росла повсюду) была заполнена вся округа. Сирень, распустив лиловые и белые гроздья, добавляла свой неповторимый аромат в общий головокружительный букет. В садах цвела вишня, зацветали яблони, груши, сливы. Сад благоухал, обсыпанный цветами, как снегом.
   В прошлый раз мы приезжали в августе, когда природа уже начала увядать. А сейчас она предстала перед нами во всей своей первозданной красоте, ошеломляя и восхищая нас своим великолепием. Уже прилетели соловьи и оккупировали густые заросли сирени и черёмухи. По вечерам они наполняли округу своим удивительным свистом и щёлканьем, устраивая самый настоящий соловьиный концерт и щеголяя друг перед другом своим неповторимым искусством пения. Мы долго слушали их заливистое пение и незаметно засыпали сладким, здоровым сном. А ранним утром нас пробуждали бьющие в глаза, яркие лучи солнца, льющиеся в большие окна. Мы с радостью выбегали в сад и наслаждались его изумительной красотой, ароматом цветущих деревьев, чистым прохладным воздухом, солнцем и босиком бегали по мокрой от росы мягкой траве.
   Боже! Как мы могли жить без всего этого? Как будто из заточнья мы вырвались на свободу. Мы смотрели друг на друга и не могли нарадоваться своему счастью!
   Первым делом мы решили посадить огород, время ещё не было упущено, хотя земля была очень сухая из - за ранней и очень жаркой весны без дождей; наш мотоблок с великим трудом её перепахал. Сделали грядки, посадили овощи: морковь, лук, свеклу, горох, зелень, огурцы, а вот с картошкой вышла промашка: мы перепутали семенной картофель с обдирным(с ободранными ростками) и, в результате, остались без картошки. Зато Игорь сделал прекрасную теплицу, и мы посадили в ней элитные сорта помидор и сладких перцев. На огороде был ставок (небольшой пруд) и с поливом мы не знали хлопот. Купили насос, шланги и регулярно поливали.
   Вместе с нами в деревню приехал и наш пёс Рэдлей(Рэдька). Для селян, никогда не видевших таких собак, он представлял удивительное зрелище, и они приходили к нам с детьми, чтобы посмотреть на него. А он восседал на видном месте в саду и демонстрировал себя во всей красе, понимая, что на него смотрят. Он не лаял, с достоинством предоставляя зрителям возможность рассматривать себя. Мы его не привязывали, жил он на свободе, никого не обижая, но и его никто не смел тронуть. Он внушал страх и почтение, как людям, так и собакам. На мелких собак он вообще не реагировал.
   Однажды, когда Игорь был в Москве, а я крепко спала под мурлыканье Бармалея(нашего котёнка), меня разбудил бешеный лай Рэдьки. Оказалось, что прежний хозяин усадьбы, Борис, пришёл за каким - то инструментом. Тут его и подловил Рэдька. Он залаял, когда уже подошёл к Борису. Я выбежала на лужайку перед домом и увидела препотешную картину: Борис стоял, слегка согнув колени и подняв кверху руки, а перед ним, почти упёршись носом в самое драгоценное для мужчин место, свирепо лаял Рэдька. Мне стоило большого труда оттащить его и успокоить. Борис же, раздосадованный и перепуганный, ушёл ни с чем и больше не приходил.
   Нашим первым приобретением были цыплята - тридцать штук маленьких жёлтеньких, непрерывно пищащих, пушистых комочков. Мы держали их в большой коробке, под лампой. Цыплята постоянно просили есть, и нам пришлось купить для них побольше яиц. Мы их варили, мелко крошили и давали цыплятам; рядом с кормушкой ставили плошку с водой.
   Однажды, уходя по делам, мы наказали Рэдьке смотреть за цыплятами, и он важно улёгся возле коробки с цыплятами, не спуская с них глаз. Вскоре мы вернулись и заметили, что Рэдька как-то виновато поглядывает на нас, пряча глаза и жалобно поскуливая. Посмотрев в коробку, мы обнаружили в ней мёртвого цыплёнка, без каких-либо признаков насилия. Мы знали, что Рэдька не мог сознательно убить цыплёнка, но он раньше никогда не видал цыплят и просто хотел познакомиться. По всей вероятности, он потрогал цыплёнка лапой, и тому оказалось этого достаточно, чтобы погибнуть. С тех пор Рэдька держался от коробки подальше. Но когда цыплята подросли, и мы стали выпускать их в сад, Рэдька исправно охранял их от всех опасностей.
   Однажды, придя с огорода, я услышала какое-то повизгивание и обнаружила в загородке маленького поросёнка. Это Игорь приобрёл будущее мясо и сало. А пока поросёнок бегал за ним, как собачка. Вскоре к этой "собачке" присоединилась вторая. Оба поросёнка были очень забавными: они паслись самостоятельно, часто рылись в земле где-нибудь неподалёку, бегали с Игорем за водой на родник. Как-то раз их долго не было, и мы их потеряли; искали их повсюду, очень долго, а они оказались совсем рядом: тихо и спокойно похрустывали вырытыми из земли корешками.
   Итак, будущими овощами, яйцами и мясом мы запаслись, осталось только их вырастить. Огород требовал неусыпного внимания, так как сорняки постоянно старались перехитрить нас: они росли значительно быстрее овощей, и я не успевала их выдёргивать. Цыплята нуждались в яйцах, твороге, пшене; поросята были просто обжорами, они уничтожали всё подряд: различные каши, варёный картофель, рубленую траву - им всё было мало, и они не хотели толстеть, особенно второй - он больше походил на гончую собаку, длинноногий и поджарый.
   Чтобы иметь молочные продукты, мы решили приобрести корову и отправились на колхозную ферму. Корову выбирала я. Мы шли вдоль рядов коров, но ни одна из них мне не нравилась. И вдруг я увидела симпатичную чёрную мордочку с большими, блестящими глазами. Наши взгляды встретились, мы поняли друг друга, и она сразу спряталась за другую корову: она уже всё поняла. Я подошла к ней поближе, чтобы лучше её разглядеть. Она оказалась удивительной красавицей: молоденькая, гладкая, шерсть чёрная, блестящая; на ногах - белые "носочки", на лбу - белая "звёздочка". Рожки аккуратные, загнутые внутрь; вымя небольшое, круглое, чистое. Я поинтересовалась, сколько она даёт молока. Оказалось, что она - первотёлка, ей два года, и даёт она около десяти литров молока, в зависимости от корма. Я просто в неё влюбилась, и мы её купили.
   Это была чудесная коровка, умная, ласковая. Доили мы её электродойкой, так как руками не умели, да она была привычна к аппарату. Мы назвали её Малышкой, и когда приходили её встречать на пастбище, она сразу откликалась на свою кличку и бежала к нам, как собачка. Обычно, корову погоняют сзади прутиком, а Малышка всегда сама шла за нами. Она привязалась к нам, а мы - к ней. Эту милую коровку мне не забыть.
   Теперь у нас появилось своё молоко, сметана, масло, творог. Поспевала зелень, картошкой нас снабдила одна из соседок, и, тем не менее, наши сбережения быстро таяли. Я предложила Игорю сдать его квартиру в аренду, что он и сделал. Так у нас появился постоянный доход, и мы могли откладывать часть денег на машину.
   Вскоре муж привёл с фермы двух маленьких телят - на откорм, благо, что молока хватало всем. Недели через две они уже паслись на лужайке возле дома. Очень интересно было наблюдать за бычками и цыплятами. Бычки лежат на траве и жуют жвачку, а цыплята в это время прыгают по ним, склёвывая насекомых, своими клювиками залезая им в ноздри и уши, причём телята от такой чистки просто "балдеют". Так наше хозяйство постепенно увеличивалось, и мы уже решили, что всё у нас "на мази", как всё неожиданно изменилось. Мы с Игорем поссорились, я на него очень обиделась, и мы с Антоном уехали в Москву. Через день Игорь позвонил и спросил, когда я приеду, но я ещё не остыла и сказала, что никогда, и положила трубку. Через несколько дней я остыла, моя обида прошла, и благоразумие взяло верх. Я отослала ему телеграмму с сообщением даты моего приезда.
   Меня никто не встретил, я пешком добралась до дома, почти бегом спешила к своей Малышке. Я вбежала в дом, отрезала толстый ломоть чёрного хлеба, крепко посолила солью и побежала в хлев (в это время коров пригоняли на дневную дойку). Каково же было моё отчаяние, когда я не обнаружила там Малышки. У меня из глаз сами собой потекли слёзы; бычков тоже не было. Я вышла из хлева и увидела Игоря, сидящего на пороге мастерской; я села с ним рядом, он обнял меня, и мы долго так сидели, не сказав друг другу ни слова. Оказалось, что он обнаружил мою телеграмму только сегодня среди газет, когда растапливал печь. Корову и бычков он сдал обратно в колхоз по той же цене. Поросят и цыплят он оставил. Жизнь продолжалась.
   За нашим огородом начиналось колхозное поле, засеянное озимой пшеницей. Мы купили небольшой участок "на корню". Часть пшеницы скосили в состоянии молочной спелости, и вместе с соломой смололи на колхозной мельнице. Получилось очень много мешков с такой вот мукой, и мы в течение двух лет добавляли её в корм скоту.
   Остальную пшеницу убрали комбайном уже в спелом состоянии, и это зерно шло на корм курам и кроликам, да и мы в тяжёлый перестроечный год мололи его на жерновах, и сами пекли хлеб (очень вкусный) в русской печи. В сельском магазине хлеб тогда давали по спискам и по норме.
   К осени наши цыплята превратились в молоденьких курочек и стали нести яйца, некрупные, но много. Петушков мы скушали ещё раньше, постепенно, по мере надобности. Оставили самого крупного, с яркими красивыми перьями и большим красным гребешком. За ними по - прежнему присматривал Рэдька. Он бегал кругами по лесу возле дома и пугал лис, повадившихся охотиться на кур.
   Летние работы закончились, и я немного заскучала. Мы решили купить в деревне двух овечек. Сена мы заготовили достаточно для овечек и десяти кроликов, которых Игорь купил в Москве ещё летом. Теперь мне было чем заняться, но и для отдыха оставалось время.
   Наступило бабье лето, моё любимое время года, когда в природе царствуют удивительный покой и тишина. Трава и мелкий кустарник покрываются тонкими паутинками, и утром они серебрятся, покрытые капельками росы, сверкающими в лучах солнца. Я люблю в эту пору лежать на траве и долго смотреть в нежно голубое небо с плывущими по нему белыми облаками, постоянно меняющими свои причудливые формы. Солнце пригревает так ласково, что хочется подольше понежиться и насладиться уходящим теплом.
   Случаются такие тёплые дни, когда я, не в силах превозмочь желание искупаться, бегу на озеро и с радостью окунаюсь в чистую прохладную воду. А потом, хорошенько растёршись полотенцем, совершаю лёгкую пробежку и падаю на траву, раскинув руки, и опять не могу оторвать глаз от бездонной глубины неба.
   Наша усадьба красива в любое время года, но особенно хороша она в сухую, тёплую осень. В сентябре, октябре все деревья и кустарники одеваются в прекрасные, разноцветные одежды, устраивая вернисаж осенней моды. Все вместе они являют такой роскошный пейзаж, что нетрудно догадаться, кто всё это сотворил Вся наша усадьба покрылась пёстрым ковром удивительной красоты. Я, как маленькая, бегаю по этому ковру, стараясь шуршать листьями, как можно сильнее, потом падаю на мягкий, пушистый ковёр и устремляю свой взор туда, где клёны смыкают свои ветви, и между ними голубеет моё любимое, бабье-летское небо.
   Но вот и кончается бабье лето. Начинает моросить дождь, птицы собираются в стаи, галдят, кричат - тренируются перед дальней дорогой. Наступает время отлёта. Стая за стаей, улетают лебеди, гуси, утки. И вот настало время улетать журавлям. Их мы отличаем от других стай: они летят всем известным острым углом с вожаком впереди, и ещё - по присущему им одним крику. В их криках мне слышится тревога, ведь их ожидает такой длинный, трудный путь, и не известно, все ли из них долетят до "земли обетованной".
   И мне тоже становится грустно и тревожно за них, и я кричу им вслед: "Счастливого пути, птицы! Не тревожьтесь, всё будет хорошо! Мы будем ждать вас, возвращайтесь! Да хранит вас Господь!".
   И птицы успокаиваются, их крики становятся обычным птичьим разговором. Мы тоже успокаиваемся и начинаем заниматься обычной, осенней мелкой работой по хозяйству.
   Мы коротали длинные, осенние вечера, развлекаясь игрой наших двух котят. Одного, Бармалея, Игорь принёс ещё в мае, а вторую, Муську, месяцем позже. Сам лечил её гноящиеся глаза, ухаживал за ней, и вскоре она превратилась в симпатичную, маленькую кошечку. Бармалей полностью оправдывал свою кличку: он таскал блины у меня с тарелки не хуже жонглёра в цирке. Вот и мы по вечерам развлекались, как в цирке, глядя на их уморительные игры.
   Котята играли в прятки. Муська пряталась по одну сторону дверной занавески, а Бармалей - по другую. Надо было видеть, как они стараются перехитрить друг друга, как их гибкие тела готовятся к прыжку, и вдруг они выскакивают одновременно навстречу друг другу. От неожиданности Бармалей встаёт на задние лапы, раскинув передние в стороны. Тут Муська прыгает на него, и они, обнявшись, катятся по полу, быстро-быстро царапая друг друга задними лапками. Навозившись досыта, они какое-то время отдыхают, а потом всё начинается сначала. Теперь они играют в догонялки и так весь вечер с различными вариациями. Иногда мы просто помирали со смеху, глядя на их возню.
   Зимой нам предложили купить годовалую тёлку, уже покрытую. Она была от хорошей матери, крупная рыжая, с белой грудкой. Красивая, статная, с глазами, будто подведёнными чёрной тушью, большими, блестящими, с длинными ресницами; рога небольшие, загнутые внутрь (мне нравятся такие коровы). Я не знаю, почему мы не купили дойную корову, но эту тёлку мы купили.
   Звали её Зязюля, что в переводе с Белорусского означает кукушка. Мы прикупили сена, у нас был большой запас кормовой муки, так что с кормом всё было в порядке. Работы с ней было немного, поэтому свободного времени у нас было достаточно. Мы её полюбили, старались кормить её повкуснее. С конца февраля стали выпускать её во двор погреться на солнышке. Отгородили двор от леса жердями, сделали кормушку, постелили соломы, и Зязюля, нагулявшись по двору, с аппетитом хрустела сеном, а потом , лёжа на соломе, жевала жвачку. Я часто садилась рядом с ней на солому, прижавшись к её тёплому боку, и мы вместе грелись на солнышке.
   Выпускали мы и овечек, и они тоже бегали по двору, а иногда вместе со мной ходили в лес, к роднику за водой, срывая по пути тонкие веточки с деревьев, и лакомясь вырытой из-под снега зелёной травкой. Мы заботились о них, как о детях. Овечки очень доверчивы и всегда держатся ближе к людям, к тем, кто их любит. За водой бегали с нами и Бармалей с Муськой, они уже выросли большими, но всё ещё были очень игривыми. Иногда за водой ходила целая компания: Впереди Рэдька, за ним Игорь, потом я, а за мной бежали овечки; котята замыкали шествие, прыгая с дерева на дерево, как белки. В общем, нам было очень весело в такой сборной компании.
   С дровами было посложнее. Обычно их заготавливают в начале февраля, до сокодвижения. В это время они ещё "сухие", и в то же время земля плотно покрыта снегом, и их легко вывезти из леса на санях. Мы же приехали в мае и заготавливать "сырые" дрова не имело смысла. Поэтому, когда выпало достаточно снега, Игорь спиливал деревья ближе к дому, раскалывал их, а я отвозила их на санках домой и складывала на большой русской печи, чтобы быстрее высохли. Так постепенно мы запасали некоторое количество дров, потом ещё несколько партий, а в феврале устроили настоящую заготовку дров на следующую зиму, и вывезли их уже на лошади, запряжённой в сани. Зимой мы с Игорем по очереди съездили в Москву навестить Антона, а он приезжал к нам на зимние каникулы. Игорь "оприходовал" поросят, так что у нас появилось своё мясо и сало, не было только молока, его мы покупали в деревне. Так мы дожили до весны, и начался новый трудовой год.
   ***
   ГЛАВА 4
   Изобилие
   Весной наша Зязюля отелилась тёлочкой. Первые роды были очень трудные. Муж три ночи спал в хлеву, карауля наступление родов. И вот, наконец, рано утром он постучал в окно, я вскочила, вышла во двор. "Началось, беги за Вандой", - сказал он. Ванда - наша соседка, и она обещала помочь, когда наступят роды. Я побежала, разбудила Ванду, она быстренько оделась, и мы вместе быстро пошли к нам. Зязюля, лежа на боку, с огромным выменем, истекающим молозивом, жалобно стонала. В глазах её были страх и боль, и просьба о помощи. Теленок шёл ножками вперёд. Ванда руками вытащила копытца, накинула на них петлю из веревки, и мы все вместе, одновременно с потугами Зязюли, стали тянуть изо всех сил. Наконец, наши усилия увенчались успехом, и Зязюля освободилась от бремени чёрненькой тёлочкой. Ванда пошла домой и, когда проходила мимо Зязюли, та благодарно лизнула её по ноге шершавым языком. Мы обтёрли тёлочку и положили её рядом с матерью. Зязюля принялась её вылизывать, и вскоре тёлочка встала, покачиваясь на неокрепших ножках. Встала и Зязюля, тёлочка стала тыкаться в вымя, и мы ушли, чтобы не мешать им заниматься своими делами.
   Вдвоём с Игорем мы раздаивали Зязюлю вручную, как могли. Он с одной стороны, я - с другой ходили за ней с кружками в руках. Доили, подпуская к ней телёнка, чтобы она охотнее спускала молоко. Через две недели молоко уже можно было пить, корова раздоилась, и мы стали доить её аппаратом, к которому она быстро привыкла. Тёлочку мы поместили в загончик рядом с матерью. Поили её молоком из специальной банки с соской.
   Теперь у нас были свои молочные продукты. Корова, как мы и ожидали, оказалась очень молочной. На траве с добавкой муки, она давала нам после первого отёла 15 - 16 литров молока. Она прибавляла с каждым отёлом, давая впоследствии по 20 - 25 литров. Она прожила у нас шесть лет и шесть раз отелилась тёлочками, ни одного бычка. Для нас это было спасением, так как бычков выращивают на мясо, а тёлочек мы летом навязывали вблизи дома и осенью продавали в хорошие руки. Через шесть лет нам пришлось ликвидировать всё хозяйство из-за различных болезней(мы сильно перегрузили себя тяжёлой работой), и мы вынуждены были продать Зязюлю. Но это потом, а пока всё было прекрасно.
   Тёлочку мы назвали Ласкушей, за её ласковый характер. Я баловала и нянчила её, как ребёнка, и она привязалась ко мне, как к матери: лизала мне лицо, руки, играла со мной. Мы поместили её в небольшое стойло рядом с матерью, и они могли вылизывать друг дружку. Работы у нас прибавилось: нужно было смотреть за Ласкушей и два дня в две недели пасти деревенское стадо из двенадцати коров и большого числа овец. Пасли один день за корову и день - за овец, кстати у нас прибавилась ещё одна овечка, и теперь их стало три.
   Огород в этом году мы посадили во-время и по всем правилам агротехники. Я научилась всё делать, и урожай в этом году был просто отменный. Мы заготовили на зиму большое количество овощей в разных комбинациях и видах. Избытком урожая мы снабжали всех желающих. Из белого налива я заготовила яблочное пюре, а из красной смородины - вкуснейшее желе. Красная смородина была общедоступна, так много её уродилось. Помидоры от нас уносили сумками, я снимала их сразу по четыре ведра. Насушила мешок яблок, а из поздних сортов нажали множество бутылок сока, вкусного и сладкого без добавления сахара. Много яблок оставили на зиму, укутав их соломой на чердаке, так что в Новый год на праздничном столе, красовались свежие, жёлто-красные сладкие яблоки. Работы было очень много, и я крутилась "как белка в колесе".

***

   Куры несли яйца, высиживали цыплят, и всё лето мы были обеспечены белым диетическим мясом. Кролики тоже принесли многочисленный приплод, но их надо было ждать до зимы, когда мех у них становится густым. Тогда муж забивал их, шкурки шли на выделку, а мясо - в пищу. Позднее я сшила себе шубку из кроличьего меха (сорта шиншиллы), но не смогла её носить и подарила сестре. Кроличье мясо, как и мясо других наших животных я ела через силу, а потом вообще перестала есть. Мы вскоре прекратили забивать животных, а я отказалась от мяса совсем. Причина, по-моему, вполне понятна.
   Однажды я выпустила всех кроликов на волю, я знала, что их сожрут лисы и собаки, но пусть лучше они, чем мы. Так мы прекратили их разводить, как и свиней, кроме первых. Работы и без них хватало: обработка молока, сенокос, пастьба деревенского стада, уход за огородом и домашние дела, от которых меня никто не освобождал.

***

   Глава 5
   Как мы пасли стадо
  
   Без привычки пасти стадо коров и овец очень трудно, особенно если пастбище маленькое, и окружено огородами или посевами пшеницы. Пасти стадо - это целая наука, постигаемая только в результате опыта. Хотя коровы - стадные животные, среди них всегда найдётся такая блудливая корова, которая способна увести за собой всё стадо. В нашем стаде это была Чайка. Её прозвали "миноискатель": опустит морду до земли и идёт вперёд, пока её не остановишь. Поэтому, приходится смотреть, в основном, за ней; остальные коровы паслись вместе. В жаркую погоду они ищут спасения в тени деревьев и прячутся в прилегающем лесочке. А мы всё время выгоняли их оттуда на поляну, чтобы видеть, и постоянно пересчитывали. Мы так уставали, что к вечеру едва "таскали ноги".
   Однажды Игорь один пас стадо недалеко от нашей усадьбы, за лесочком; там было большое поле, заросшее хорошей травой, и коровы там любили пастись. Я закончила работу по дому и пошла помочь ему. На поле я нашла только его плащ - ни его, ни коров не было. Я долго звала его, но бесполезно. Я сильно встревожилась, так как с Игорем иногда случались приступы эпилепсии, и в моём уме уже возникла ужасная картина: Игорь без сознания, а стадо разбрелось и поедает чью-нибудь пшеницу или капусту.
   Но, к счастью, всё обошлось благополучно. Просто Чайка потихоньку увела всё стадо на росшую за лесочком колхозную пшеницу, о которой мы не знали. Игорь заметил, что коровы одна за другой исчезают в лесочке, и пошёл посмотреть, где они. Он нашёл их, смачно жующих недоспелую, сладкую пшеницу. Овечки тоже пристроились рядом с ними. Я в это время уже бежала по следу и вскоре увидела их. Мы вместе с Игорем выгнали стадо из пшеницы и вернули его на пастбище.
   Мы два раза попадали в сильный туман. Первый раз я пасла стадо одна, было начало осени. Туман появился неожиданно, и я как-то не заметила, что мы уже в тумане. Коров не было видно, и я определяла их местоположение только по мычанию. Там же блеяли овцы. Я встревожилась, ведь рядом были с одной стороны - железная дорога, с другой - автомобильная. Вначале я позвала Зязюлю, она ответила мне мычанием и вскоре подошла ко мне. Я стала выкликать всех коров по очереди, и постепенно они все, вместе с овечками, собрались вокруг меня. Медленно я погнала их в деревню. Животные знают, где их дом, и сами находят дорогу, главное - держать их вместе. Мы благополучно вышли к деревне. Слава Богу, никто не потерялся.
   В другой раз этой же осенью, мы с мужем вместе пасли стадо, и опять так же неожиданно пал туман. Я собрала овечек и погнала их в деревню. Игорь пошёл собирать коров: они ушли дальше. Я уже пригнала овечек в деревню, и хозяйки развели их по домам, а Игоря всё ещё не было. Уже совсем стемнело, туман не проходил; люди взяли фонари, и мы все отправились навстречу Игорю. Примерно на середине пути, мы услышали голос Игоря, скликающего коров. Мы стали громко кричать, он услыхал нас и отозвался, потом увидел свет наших фонарей и уже уверенно погнал стадо. Мы встретились радостно, как после долгой разлуки.
   А однажды, когда Игорь пас стадо один рядом с речкой, одна овца, желая утолить жажду, свалилась в воду; шерсть быстро намокла, и овца стала тонуть. Игорь услыхал жалобное блеяние и поспешил на помощь. Он весь промок, пока её вытащил. Прибежал в ближайший дом, там ему дали переодеться в сухую одежду. После обеда мы пасли стадо вместе.
   К нашим соседям приехала внучка из Санкт-Петербурга. По всей вероятности, она никогда не видела коров. Однажды я шла позади Зязюли, возвращаясь с пастбища. Девочка играла в саду и неожиданно увидела корову близко от себя. Она удивлённо вскрикнула и побежала к дому с криком: "Бабушка, дедушка, посмотрите скорее, какой большой ОЛЕНЬ идёт к нам!" Я так и расхохоталась. Так девочка из большого города познакомилась с коровой и узнала от бабушки, откуда берётся молоко, которое она пьёт каждый день.

Божественная Красота

   Мне посчастливилось однажды, когда я пасла коров, наблюдать удивительно прекрасную картину. Это было днём, светило солнце, и в то же время прошёл короткий, слабый дождик. И тут я увидела настоящее чудо: над речкой, ниже пригорка, где я стояла, горела Радуга, красивее которой я никогда не видела. Она сияла всеми цветами, яркими, чистыми и являла собой идеальный полукруг. Она раскинулась прямо передо мной, и вид, открывающийся за радугой, был просто сказочный: освещённые солнцем поле и лес за рекой на холме, сама речка, сверкающая в солнечных лучах, зелёный холм, на котором я стояла, серебристые от солнца тонкие струйки дождя, и Эта Радуга, как бы открывающая вход в Рай Земной - всё это являло собой такую Божественно прекрасную картину, что собравшийся народ громко восхищался Ею, прославляя Её Красоту.
   В конце лета случались такие тихие, солнечные дни, когда пасти коров было просто в удовольствие. Сидишь на травке, греешься на солнышке; коровы спокойно лежат и жуют жвачку, рядышком пасутся овечки; приходит Антон с миской спелых слив, и мы с удовольствием, не спеша, съедаем их одну за другой, пока в миске не становится пусто. Приближается вечер, и коровы снова начинают активно пастись: слышен дружный хруст срываемой ими травы. Солнце склоняется к закату, и мы потихоньку направляемся в деревню, там нас уже поджидают нетерпеливые хозяйки.

***

   Глава 6
   Деревенский вор
  
   Пока мы пасли коров, нас тоже пасли, преследуя свою корыстную цель. В деревне знали, что мы сдаём в Москве квартиру, и у нас есть деньги. Вандин внук Олег решил это проверить и "поживиться", если удастся. Он частенько у нас бывал, муж даже взялся обучать его резьбе по дереву и довольно успешно. Он узнал, что и где у нас находится, и ждал удобного момента, чтобы исполнить свою задумку. В деревне знали, когда мы ездили в райцентр обменивать деньги, и Олег тоже это знал, по всей вероятности, его обо всём осведомляла бабушка. Он выждал, когда настал наш черёд пасти коров, и совершил своё гнусное дело. Вначале мы обнаружили, что у нас очень быстро кончились обмененные деньги(мы обменивали по сто долларов), а когда Игорь достал из - под матраса конверт с долларами, то обнаружил пропажу пятисот долларов. Кроме того, исчез калькулятор. Конечно, мы сразу догадались, чьих рук это дело, но у нас не было никаких доказательств. Деньги за квартиру мы получали за год вперёд и копили на машину.
   Оставшиеся после кражи доллары пришлось положить на валютный счёт в райцентре. После очередного обмена мы стали пересчитывать деньги и обнаружили пропажу половины денег вечером того дня, когда мы вместе пасли коров. Сомнений у нас не оставалось, и Игорь пригласил Олега. Он ни в чём не признался, только спросил, сколько пропало денег. Мы предупредили его, что если он попадётся, мы сдадим его в милицию. Его это не испугало, и мы ещё несколько раз не досчитывались половины денег. Он не брал все, он оставлял нам на пропитание. Несколько раз, возвращаясь с пастьбы, я встречала двух его сестёр, идущих от нашего дома. По - видимому, они помогали братцу, стоя "на стрёме". У Олега появилась модная одежда, дорогой магнитофон, девчонки постоянно ели шоколадки и дорогие конфеты, а когда их спрашивали, откуда это у них, отвечали, что выиграли в лотерею. Но сколько вор не ворует, беды не минует. Так случилось и с Олегом.
   Нам с Игорем надо было ехать в Москву, мы уже купили билеты на поезд, и все знали, что мы уезжаем. Мы оставили ключи от дома своим подопечным, чтобы они могли брать картошку, а они обещали вскопать теплицу. Не успели мы пройти и половины пути, как нас догнал на мотоцикле младший Борис и сообщил нам удивительную новость: бабушка Ванда караулила нас, когда мы уйдём, сидя у окна соседей. И только мы ушли, ушла и она от соседей, сообщила Олегу, и он отправился к нам. В это же время к нам отправилась наша подопечная семья: бабушка Надя, её дочь Лариса и внучка Илона, которую мы очень любили и баловали как свою внучку. Они пошли набрать картошки. Зашли в дом, Лариса полезла в подпол за картошкой и стала набирать с краю, не глядя по сторонам. Вдруг она увидела перед собой ногу в кирзовом сапоге, подняла глаза и увидела... Олега! Она чуть не упала в обморок, а он прижал палец к губам: молчи, мол, а то... получишь! И в руках держит молоток. Лариса бросила набирать картошку и вылезла наверх вся бледная, показывая матери пальцем на подпол. Та подошла, заглянула и ахнула: "Олег! Что ты здесь делаешь?" Отошла, села на стул, долго не могла прийти в себя. А Олег тем временем поднялся из подпола и спокойно ушёл в открытую дверь.
   Борис звал нас вернуться, чтобы разобраться с Олегом, но нам нужно было обязательно ехать, и мы решили разобраться, когда вернёмся. Мы были уверены, что Олег никуда не денется, и попросили без нас ничего не предпринимать.
   По возвращении мы пригласили Ванду и Олега (родители в это время отсутствовали), попросили Олега показать нам его способ проникновения в дом. Он сказал, что открыл топором дверь. Мы дали ему топор, он попробовал открыть, но у него не получилось. Он явно не хотел раскрывать свою тайну, надеясь и дальше продолжать посещать нас в наше отсутствие. Тогда я, прямо глядя ему в глаза, сказала: "Олег, если ты расскажешь ВСЮ правду, мы не посадим тебя в тюрьму. В противном случае, тебе её не избежать, у нас есть свидетели". Он знал что, я не обману. И он показал, как залезал в форточку, которая закрывалась на тоненький крючок только от ветра; нам и в голову не могло прийти, что в такую маленькую форточку можно залезть.
   На другой день он пришёл вместе с родителями, и я попросила его в их присутствии написать всё на листе бумаги, которую мы все подписали. Оказалось, что он украл 500 долларов за один раз, найдя конверт с деньгами. Затем он брал пять раз по половине денег, которые лежали в тумбочке на текущие расходы. Он выслеживал, когда мы уходили пасти коров, оставлял сестёр "на стрёме", а сам залезал в форточку, брал в тумбочке ровно половину денег и так же через форточку вылезал обратно. Мы не знали точной суммы, но, сложив 500долларов и 5 раз по 50долларов, мы определили его долг нам в 750 долларов. Все с этим согласились. Договорились, что срок выплаты долга откладываем до его возвращения из Армии и устройства на работу, так чтобы долг он заплатил из своей зарплаты. Осенью он должен был идти в Армию, и мы не хотели портить ему жизнь, надеясь, что он поумнеет и исправится за время службы в Армии.
   За время его отсутствия, мы сумели скопить необходимую сумму денег и купили подержанную машину. Олег благополучно отслужил в Армии, отдохнул, устроился на работу. Мы дали ему время, чтобы он смог прилично одеться и только тогда решили напомнить о долге. Они долго тянули время, видимо надеясь на нашу доброту и прощение. Но мы не собирались поощрять воровство и обратились за советом в отделение милиции посёлка, где проживала их семья, и где Олег с родителями работали на заводе. Мы рассказали всё как было, но заявление писать не стали. Олега с родителями вызвали в милицию прямо с работы, показали им бумагу, где были и их подписи, и припугнули судом. В конце концов, мы договорились оформить долг официально у нотариуса с ежемесячной выплатой в размере 40 долларов. Вот тут и пригодилась наша машина, мы все сели в неё и поехали в райцентр, где и оформили выше указанный договор.
   В течение двух лет Олег полностью выплатил долг. Отношения со всей семьёй у нас остались по прежнему хорошими, с Олегом мы были так же приветливы, как и раньше. Он со временем изменился, поумнел, и за ним больше не замечали ничего подобного.

***

  
   Глава 7
   Сенокос
  
   Самая трудная работа - это сенокос, заготовка сена на зиму и чем больше его заготовишь, тем лучше. Зязюля - корова крупная, ест много, да и Ласкушу мы решили оставить себе, поэтому сена потребуется много. Сенокос начинается в середине июня и продолжается всё лето. Цельного покоса у нас не было, косили кусками то здесь, то там; где находили ничейные участки травы, там и косили. Часто это было довольно далеко от дома. Нашим был участок с клевером, доставшийся нам по наследству от прежних владельцев, да трава в огороде. Косил Игорь, часто на каникулы приезжал Антон и тоже косил. Ворошили и сушили сено все, но больше доставалось мне. Косили, как правило, по росе, а ворошить и сушить приходилось в самую жару, и оводы не щадили нас. Сушить сено в неустойчивую погоду - это настоящая морока. Собирается дождь - сгребай сено и складывай побыстрее в копны; выглянуло солнце - разбрасывай копны обратно. И так до тех пор, пока сено не высохнет. Тогда спеши его вывезти и сложить в пуню. Считается, что сено есть, когда оно в пуне. Но если сено - в копнах, и пойдут затяжные дожди, то считай, что сено пропало.
   Больше всего я любила во время сенокоса любоваться, как копнят сено большие семьи. Вечером, ближе к закату солнца, они работают слаженно, ритмично, с удовольствием. Они знают, что дождя не будет, погода устойчива, и поэтому работают, не спеша; всё делают красиво, с удовольствием и любовью. Женщины сгребают сено, мужчины ловко подхватывают его на вилы и складывают в копны. Слышны шутки, смех, крики ребятишек. Они тут же, помогают взрослым, подметают стерню, сгребая остатки сена со стерни и подгребая его к основному. Все работают слаженно, весело и, глядя на них, не верится, что они весь день трудились и уже устали.
   И вскоре скошенное поле превращается в удивительную картину: на гладком зелёном ковре выросли одинаковые, аккуратные серо-зелёные копны сена, и закатное солнце освещает их розовым светом; и над всей этой красотой раскинулся голубой купол бездонного неба, кое - где покрытого розовеющими облаками.
   Работа закончена, и люди, забрав грабли и вилы, уже ушли домой, а я всё стою на пригорке нашего покоса и любуюсь удивительным делом рук человеческих, на фоне ещё более удивительных творений Природы.
   Я тоже закончила свою работу, и три моих копны, не уступающие по красоте другим, дополнили общую картину. На небе кое-где загораются звёзды, взошла луна, и всё преобразилось. Освещённые призрачным лунным светом, копны на поле отбрасывают тёмные тени, похожие на огромных волшебных великанов. Я стою, очарованная всей этой красотой. Мне стоит большого труда оторваться от этого чуда Природы, но надо идти домой, там меня ждут ежевечерние обязанности.
   С вывозкой сена всегда были трудности. Мы вывозили его, большей частью, на мотоблоке, в самодельной тележке. Игорь накладывал вилами сено, а я утаптывала его, стоя сначала в тележке, а потом высоко на сене. Когда воз начинал покачиваться, мы перевязывали его верёвкой, я спрыгивала вниз, и Игорь заводил свой драндулет.
   В одном месте путь преграждал небольшой ручеёк, и тут мы всегда застревали. Упёршись вилами в сено, я изо всех сил толкала воз сзади, мотоблок надрывно визжал, Игорю приходилось тоже слезать с сидения и толкать, держась за руль. Мы кричали: раз, два, три - и на счёт "три" Игорь нажимал на газ, я одновременно толкала воз сзади и, наконец, нам удавалось преодолеть это заклятое место. Дальше Игорь ехал на мотоблоке, а я шла рядом, поддерживая воз вилами, чтобы он не опрокинулся. Подъезжали к пуне, Игорь вилами закидывал сено в большое окно, а я, стоя наверху, принимала его тоже вилами и отбрасывала дальше, одновременно утаптывая его, чтобы больше вошло и меньше впитывало влагу. Против влаги мы посыпали его солью.
   Как мы не старались, сена нам не хватало, и зимой мы докупали тимофеевку с клевером - самое хорошее сено. Коровы едят его очень охотно и дают много вкусного, жирного молока.
   За первым сенокосом следовал второй: поспевала отава на ранее скошенных лугах. Сено из отавы получается мягкое, нежное. Как правило, его скармливают телятам после перевода их с молока на сено. Это сено мы складывали отдельно, чтобы не перепутать его с первым.

***

   ГЛАВА 8
   НАШИ ЖИВОТНЫЕ
  
   Кое-что о наших животных я уже написала выше. Здесь я опишу наиболее интересные случаи из их жизни. Прежде всего, о Рэдьке. Это был исключительно умный пёс, он понимал всё, только говорить не умел. Зимой, когда Игорь уезжал в Москву навестить мать, я оставалась одна. Зимой темнеет рано, поэтому я засветло готовила сено для коровы и ставила его около хлева. Вечером я шла кормить животных и доить Зязюлю, включала свет во дворе, и Рэдька, приветствуя меня толчком носа по ноге, шёл на свой наблюдательный пункт между двумя огромными елями, росшими напротив хлева. Он садился между ними и сидел там до окончания моих вечерних работ.
   Я выходила из хлева с полным ведром молока, и он провожал меня до самых дверей в дом. Здесь я наливала ему полную миску молока, и он, лизнув меня благодарно в лицо, начинал смачно лакать. Зайдя в дом, я выключала свет во дворе, а Рэдька приступал к своей вечерней службе. Я слышала, как он обходил усадьбу и не очень громко, но устрашающе лаял своим басом, оповещая всех о том, что он не спит. Затем наступала тишина.
   Я поила молоком Бармалея и Муську, процеживала молоко, сливала его в отстойник и ставила в холодильник. Поужинав, я ложилась спать и сладко спала всю ночь под защитой собаки, двух кошек и ружья, спрятанного в шкафу. Сельчане часто меня спрашивали, не страшно ли мне одной в лесу, я отвечала им, что у меня есть ружьё, и я смогу выстрелить из него, если понадобится. На самом же деле, я даже не представляла себе, как его заряжать, а они удивлялись, что я такая смелая. Для защиты мне вполне хватало Рэдьки.
   Однажды с Муськой случилось несчастье: она схватилась с лаской, и та распорола ей живот до самых кишок. Мы уж думали, что она не выживет, но всё - таки смазали ей края раны йодом, приложили к ране салфетку с мазью и забинтовали с ног до головы, а сверху натянули круглый сетчатый бинт. Она спокойно перенесла всю эту операцию и тут же стала примериваться ходить в новой одёжке. Это было уморительное зрелище: сначала она стала пятиться назад, потом в одну сторону, потом в другую и, наконец, ей удалось пойти вперёд.
   Бармалей всё это время внимательно наблюдал за ней, затем осторожно приблизился, обнюхал её, тихонько потрогал лапкой и стал ходить вокруг неё, стараясь понять, что же с ней произошло. Но он быстро привык к её новой форме, а Муська скоро совсем освоилась в своём "чулке". На другой день они снова играли, как ни в чём не бывало.
   Примерно через две недели мы сняли с неё повязку и удивились: рана прекрасно зажила, только живот немного отвисал. Но это не помешало ей через год принести нам в подарок котёночка - маленькую Чапу. Через год Чапа выросла в крупную, сильную, похожую на рысь, кошку. Вид у неё был несколько диковатый, а крыс она ловила на лету. Я видела однажды, как она охотилась в хлеву на крысу. Потолок в хлеву сделан из жердей, и между жердями - щели. Крыса сорвалась с потолка и полетела вниз, Чапа прыгнула за ней, на лету поймала её, вместе с ней приземлилась и тут же придушила её.
   Тем сильнее я удивилась, когда однажды, войдя в хлев, увидела Чапу, сидящую в кормушке у Ласкуши. Она тщательно вылизывала мордочку Ласкуши своим маленьким розовым язычком. Ласкуша просто млела от удовольствия и , умильно глядя на Чапу, в благодарность так лизнула её своим длинным шершавым языком, что кошка пулей вылетела из кормушки.
   Я всегда удивлялась, как разные животные живут вместе, понимая друг друга без слов. Куры зимой жили в хлеву вместе с коровами, ходили по их спинам, спали на них; коровы очень тёплые, поэтому в хлеву даже в морозы бывает тепло. Вот, куры и грелись на них, в то же время согревая коров своим теплом.
   Одно время у нас жили пять кошек и три собаки (Рэдьки тогда уже не было). И когда я шла доить корову, кошки бежали за мной в хлев, а собаки ждали за дверью. Кошки полукругом сидели возле меня и ждали, когда я закончу дойку. Я наливала им миску молока прямо в хлеву, они окружали её со всех сторон, раздавалось дружное щёлканье язычков, и вверх торчали пять пушистых хвостов. За дверью тоже стоял тазик для собак. Я наливала в него молока, и они принимались торопливо лакать, искоса поглядывая друг на друга: вдруг кто-то выпьет больше.
   Когда мы, спустя несколько лет, ликвидировали всё хозяйство, Игорь купил породистого щенка фокстерьера, девочку. Весной мы увезли в деревню и щенка, и большого пушистого кота пепельного цвета. Щенка звали Вишка, а кота - Тишка. Кот позволял щенку делать с ним всё, что ей захочется. Она трепала кота за уши, таскала его за хвост, тискала за бока, а кот только урчал от удовольствия и довольно ухмылялся. Он любил это маленькое, неуёмное и игривое существо и защищал от всех опасностей.
   И вот, в один прекрасный день мы с мужем стали свидетелями удивительной сцены. Кот сидел на ветке старой яблони и следил за играющей под яблоней Вишкой. Вдруг откуда ни возьмись, появился соседский пёс Дружок и начал задирать щенка; Вишка жалобно заскулила. И тут с дерева на спину собаке спрыгнул Тишка и вцепился когтями собаке в морду. Дружок от боли и неожиданности завизжал и бросился наутёк. А кот сидел у него на спине и безжалостно трепал его когтями и зубами.
   И всё-таки, самыми умными из животных я считаю коров. Был у меня такой случай с Зязюлей. Как-то муж обидел меня, я уж не помню, чем именно, но я обиделась сильно, до слёз. Пришло время доить корову, я пошла в хлев приготовить всё к дойке и пожаловалась Зязюле на свою обиду. Я обняла её за шею и шепнула ей на ухо, как сильно он меня обидел. Тут открывается дверь, и заходит муж. Только он закрыл дверь, как Зязюля, выбурив глаза, кинулась к нему и прижала рогами к двери по самому уязвимому у мужчин месту. Схватив её за рога, он пытался оттолкнуть её от себя, но напрасно: корову весом полтонны не так-то легко сдвинуть с места. Я тут же бросилась к корове, стала её уговаривать отпустить Игоря, и она с неохотой его отпустила.
   Доить корову пришлось мне, Игорю она молока не дала. Так я поняла, что у меня появилась ещё одна защитница. А Игорь меня больше не обижал. Коровы очень умны и чувствительны.
   А ещё у нас был смешной случай с коровами. Соседи, которым мы всегда помогали, как могли, всей семьёй пришли за молоком. Дело было вечером, была осень, темнело рано. И, как на зло, отключили электроэнергию, и нам пришлось доить коров вручную. В хлеву зажгли свечу, что само по себе явилось неожиданностью для коров и немного их взбудоражило. Нас это тоже нервировало. Я стала доить Ласкушу, а Игорь - Зязюлю. Я уже почти закончила дойку, как вдруг моя Ласкуша так элегантно подняла свою изящную ножку в белом носочке и ... медленно опустила её прямо в ведро с молоком. Я ну никак не ожидала от неё такого предательства. Молоко было испорчено.
   Вся надежда была на Зязюлю. Но, почуяв переполох с Ласкушей, она решила подыграть своей дочке. Она легонько толкнула Игоря, скамеечка под ним покачнулась, и он опрокинулся на спину, зацепив ногой подойник, и всё молоко вылилось на пол. Какая незадача! И смех, и грех! От двух коров мы едва надоили пару литров молока. Пришлось всё отдать соседям. Вот такие номера откалывали иногда наши проказницы, но мы на них не сердились.
   В конце февраля мы выпускали коров с телятами во двор, загородив его от леса жердями. Снег днём уже хорошо подтаивал, а ночью превращался в лёд. Смотреть на коров и телят, катающихся по льду, было просто уморительно: ноги у них разъезжались в разные стороны, но они постепенно приспособились и стали кататься намеренно. Разбегутся немного и катятся, особенно это нравилось телятам. Смешнее всего было смотреть на Зязюлю: большущая, с мотающимся из стороны в сторону огромным выменем, она выглядела комично, как в мультике. Потом они, набегавшись, с аппетитом ели сено, ложились на солому и, греясь на солнышке, мирно жевали жвачку. В это время я нарезала кормовую свёклу в четыре таза и подсовывала их под жерди, иначе они сбили бы меня с ног. Они, словно сумасшедшие, бросались к своим тазикам, особенно Зязюля, и начинали смачно хрустеть сочным и сладким лакомством. Когда солнце близилось к закату, я загоняла их в хлев.
   У нас развелось слишком много животных, и мы чувствовали, что нам всё труднее справляться с таким большим хозяйством. Поэтому весной мы продали Ласкушу хорошим хозяевам и сдали в колхоз овечек. Таким образом, летом мы пасли стадо только один раз в день.

***

  
   ГЛАВА 9
   Банные дела
  
   Игорь с Антоном переделали баню, отделив моечное отделение от парной, стало очень здорово: можно мыться спокойно, не спеша, не душно и не жарко. И зимой одеваться стало удобно, в тепле. Летом мы раздевались и одевались в предбаннике. Во второй комнате сделали ремонт и превратили её в комнату отдыха зимой и в мастерскую - летом. Веники были на любой вкус. Париться любили все. Обычно баню топил Игорь, а приготовляла я. Я закрывала трубу не плотно, мыла лежак в парилке, смывала горячей водой пол и скамейки в моечном отделении, поддавала жару и закрывала дверь в парную. Через час я полностью закрывала трубу, открывала отдушину, и через полчаса баня была готова. В ней было чисто, сухо, тепло, а стены и лежак в парной были настолько горячими, что по брёвнам густыми струйками стекала смола. Мужчины мылись первыми, они любили первый жар, а я шла через час после них, так, чтобы баня высохла.
   Я распаривала веник в горячей воде, и пока он распаривался, мылась настоящей мочалкой с обильной пеной. Потом обливалась тёплой водой и ныряла в парную, захватив с собой распаренный, пушистый веник. Там я плескала на каменку берёзовый настой, встряхивала веник в густом, обжигающем пару, ложилась на горячий, пахнущий древесной смолой лежак, и начиналась настоящая банная вакханалия.
   Вначале я осторожно помахивала веником вокруг тела, потом начинала похлопывать себя им, затем сила и частота похлёстываний увеличивалась всё больше и больше, и под конец я хлестала себя так, что веник прилипал к спине. Всё. Сил больше нет, и я выскакиваю из парилки на воздух и прыгаю в белый, пушистый сугроб. Несколько секунд я пурхаюсь в снегу и опять бегу в парилку. Двух заходов мне вполне хватает. Я обливаюсь тёплой водой, вытираюсь, одеваюсь и, не спеша, иду к дому, вдыхая свежий, морозный воздух. А дома, по всем правилам банного дня, уже был накрыт стол. Мы с удовольствием ужинали, а потом пили чай с вареньем из угольного самовара.
   Весной я любила ходить в не очень жаркую баню с веничком из молодых кленовых веток. В парной - средний жар, и кленовые листочки слегка увядают, охваченные паром, и источают неповторимый аромат. Я ложусь на горячий лежак, кладу веничек на лицо и медленно вдыхаю этот сладковатый, душистый аромат. Сначала слегка, а потом всё глубже и глубже, полными лёгкими. От этого запаха голова становится лёгкой, мысли - радостными, и мне хочется смеяться, сама не знаю, почему. Просто мне становится весело от солнечного тепла и света, впитанного кленовыми листьями, и отданного ими мне. Я с благодарностью вдыхаю этот живительный нектар, и моя душа, умасленная этим бальзамом, плывёт в небесах.

***

   ЧАСТЬ V
  
   ОТКРОВЕНИЯ.
   ЗНАКОМСТВО С БОГОМ.
  
   Глава I
   Бхагават - Гита (Песнь Бога)
  
   Наверное, в жизни каждого человека (я имею в виду не одну жизнь) наступает время, когда он достигает определённого уровня сознания, и Бог открыто проявляется в его жизни тем или иным образом. Так произошло и в моей жизни. Антон, окончив третий курс, приехал на каникулы и как раз попал на сенокос. Мы с Игорем в это время ворошили сено в огороде, уже заметно устали, и его помощь оказалась очень кстати. Поворачивая сено, он, как бы между прочим, сказал:
   - А знаете, делать ничего не надо, просто надо повторять определённую мантру, и всё придёт само собой. Мне об этом сказали ребята из "Харе Кришна" и дали книги, я их привёз с собой, обязательно прочитайте.
   Мы посмотрели на него, думая, что он шутит, но он говорил вполне серьёзно. Втроём мы быстро закончили работу и пошли домой. После обеда я посмотрела книги: они все были в добротных переплётах в красочных глянцевых суперобложках. Я быстренько их просмотрела и выбрала "Бхагават - Гиту", что на санскрите означает "Песнь Бога". Книгу перевёл с санскрита и написал к ней комментарии известный индийский религиозный деятель и философ, проповедник Бхакти - йоги (любви к Богу) по всему миру А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада.
   Вечером я начала читать эту книгу и сразу поняла, что это то, что я подсознательно искала всю жизнь. Эта книга так захватила меня, что я прочитала её, не отрываясь, опуская комментарии, которые только отрывали от изложенной в ней сути. Эта книга потрясла меня своей простотой, достоверностью и явственно ощущаемым присутствием Бога во время чтения.
   Я погрузилась в совершенно другой мир, мир Абсолютного, Любящего и Всемогущего, Всезнающего и Вездесущего; в мир Того, Кто есть Всё, и неотъемлемыми частями которого мы все являемся. Эта связь с Ним ощущалась так отчётливо, что сердце на мгновенье замирало и перехватывало дыхание. Меня охватывало непередаваемое восхищение Этим Величайшим Всемирным Разумом, Великой Любовью и Могучим вдохновляющим Духом.
   Что касается деятельности, то лучше всего посвящать её Богу; такая деятельность не имеет кармических последствий, и поэтому её называют бездействием. В действительности же, человек всегда занят деятельностью, даже во сне работают его сердце, дыхание и беспокойный ум.
   Самое главное для меня в этой книге было то, что мы есть духовная душа, а не тело и даже не ум, а смерть есть не что иное, как рождение в новом мире, и этот мир зависит от того, как мы прожили прежнюю жизнь. И здесь, как нигде, справедлива поговорка: что посеешь, то и пожнёшь. Всё зависит от уровня сознания человека: Чем выше уровень сознания человека, и чем возвышеннее его чувства, тем более благородные поступки он совершает, готовя себе следующую жизнь в более возвышенном мире, способствующем ещё большему развитию самосознания; таким образом, сознание человека непрерывно эволюционирует.
   Жизнь - это бесконечная эволюция сознания каждого живого существа, всего Мироздания. Это бесконечный процесс совершенствования всего сущего, и нет предела совершенству, как нет предела и жизни. Нет смерти, просто есть трансформация, изменение энергий в бесконечной эволюции Всего Сущего. Душа (наше истинное Я) остаётся при этом всегда нашей индивидуальной личностью, растёт только её уровень сознания, благодаря опыту прожитых жизней.
   Прочитав и осмыслив эту Великую Книгу, я побеседовала с Антоном по поводу "не надо ничего делать". Против повторения мантры (сочетание Святых Имён Бога) я ничего не имела. Узнав, что повторение мантры уменьшает материальные привязанности и усиливает привязанность к Божественному, я стала повторять её по часу в день. Через некоторое время я заметила, что мой интерес к материальному сильно ослабел (внешне это выглядело как равнодушие), а интерес к духовному ещё более возрос. Кроме того, я стала более терпимо относиться к чужим недостаткам, а моё желание помогать нуждающимся стало ещё больше, и не только материально, но и духовно.
   Я настолько прониклась сознанием Божественного, что не могла говорить ни о чём другом. Пустые мирские разговоры меня не привлекали, и я старалась избегать их. Всех своих родственников и друзей я снабдила Этой Божественной Книгой и другими из этой же серии. Я постоянно находилась в таком приподнятом состоянии духа, что увлекла и своего мужа. Какое-то время он тоже повторял мантру на чётках, это помогло ему успокоить ум и быстро засыпать. Он прочитал все мои книги, и они его так вдохновили, что он вырезал из дерева вначале барельеф Кришны, а затем Его маленькую фигурку - это были мои первые Божества. В последствии, маленький Кришна прошёл со мной весь путь паломничества по святым местам Индии.
   Я советовала всем своим знакомым приобрести эту Книгу, я убеждала их в том, что Она полностью изменит их сознание и жизнь. Но, к сожалению, не все этого желали, и это естественно, ведь уровень сознания у всех разный. Я не настаивала, я понимала, что материалистичным людям проповедовать иной, более духовный образ жизни бесполезно. Я сочла более верным действовать на сознание таких людей личным примером, образом своей жизни. Но об этом я напишу немного позднее.
  

***

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 2
   Откровения
  
   Антон учился на четвёртом курсе, активно посещал храм, выполняя там различную работу, и ему всё больше там нравилось. Много молодых людей обоего пола их весёлое, радостное настроение, коллективный труд, общие трапезы, красивые Богослужения, интересные лекции, обилие цветов на Алтаре и всей храмовой комнате, нарядные Божества - всё это захватило его целиком, а главное - духовная атмосфера, царящая в храме. От природы правдивый, чистый, честный чувствительный к духовному, он полностью погрузился в Божественное. Он перестал ходить в институт.
   Как раз я приехала в свой очередной зимний отпуск. Антон признался мне, что оставил институт и хочет насовсем уйти в храм и посвятить себя служению Богу. Для меня это было сильным ударом. Единственный горячо любимый сын - моя надежда уходил от меня. Это было ужасно, я думала, что не переживу этого. Отговаривать его было бесполезно. Он всегда решал за себя сам. Я страдала безмерно и не знала, что предпринять. У меня совсем пропал сон.
   И вот в одну из бессонных ночей я долго размышляла над всей этой ситуацией и плакала от жалости к себе. И вдруг мне в голову пришла поразительная мысль, и я обратилась к Богу с такими словами: "Боже! Как же Ты страдал, когда своего невинного сына отдал на распятие ради спасения нас, грешных!?" - и я плакала уже не от жалости к себе, а от великого сострадания к Богу. И я сказала Ему: "Господи, я отдаю Тебе моего сына, ведь это Ты дал его мне по моим молитвам. Теперь настало время отдать его на служение Тебе. На всё Твоя Божья Воля. Только, прошу Тебя, дай мне покой, я очень устала". И в тот же миг я буквально провалилась в глубокий, без всяких сновидений, сон.
   Я проснулась в каком-то радостном настроении, чего со мной уже давно не случалось, и почувствовала непреодолимое желание навести чистоту и порядок. Напевая мантру, я принялась мыть и чистить всё подряд, и через час вся кухня, ванная и туалет сияли чистотой. Я тщательно помылась сама, надела всё чистое и с каким-то особенно торжественным чувством вошла в комнату, как в храм.
   Едва я поравнялась с висевшими на стене изображениями Христа и Кришны, как на меня обрушился мощный поток сострадательной энергии Любви такой силы, что я едва устояла на ногах. Обхватив голову руками, находясь в сильном смятении, я смогла только воскликнуть: "Господи! Зачем так много!?", и сразу эта Божественная энергия стала отступать и вскоре совсем затихла.
   Постепенно я пришла в себя и поняла, что на моё человеческое сострадание, Бог ответил таким мощным, нечеловеческим состраданием, и я осознала, насколько же Он сильнее, могущественнее и сострадательнее нас всех, вместе взятых. Я села на стул возле Божественных изображений и смиренно попросила Их быть моими Духовными Учителями. С тех пор Они - мои самые дорогие, безупречные, совершенные Духовные Учителя, а Новый Завет Иисуса Христа и Бхагават - Гита Кришны надолго оставались моими настольными книгами. В конце Бхагават - Гиты Кришна сказал: "Оставь все виды религий и просто предайся мне". И я предалась Ему душой и телом, и для меня это оказалось действительно просто. Впоследствии к этим книгам добавились другие: "Провозвестие Рамакришны", "Проблемы жизни" Кришнамурти, "Беседы с Богом" Н.Д. Уолша и другие. Моё духовное знание росло, и вместе с ним возвышалось моё сознание.
   Я понимала, что такая милость со стороны Бога не просто так "падает с неба". Очевидно, в прошлые жизни я уже занималась повышением уровня своего сознания. И в этой жизни проявление сострадания (а сострадание есть свойство любви) к Богу привело к столь великой милости со стороны Бога, что Он открыл Себя мне. Я очень благодарна Ему за эту милость. У меня исчезли последние сомнения в Его существовании, в Его силе, могуществе и сострадательной любви к нам. Уже никто и ничем не смог бы меня переубедить в обратном. Моя Вера в Любящего Бога стала несокрушимой.
   После того, как Бог открыл Себя мне через своё великое сострадание ко мне, я изменилась неузнаваемо. Бог присутствовал везде, Он был всегда со мной, и моё поведение от сознания Его присутствия естественным образом изменилось. Я рассказывала о происшедшем своим близким друзьям, родственникам и искренним прихожанам в храме; мне хотелось, чтобы они поверили в Бога так, как верила в Него я - несокрушимо.
   Возможно, что, рассказывая об этом, я невольно возгордилась, и это не осталось безнаказанным. В какой-то момент я обнаружила отсутствие Бога; это было похоже на утрату всех жизненных сил и было равносильно смерти. В каком-то безумии я искала Его повсюду, прекрасно сознавая, что это глупо, что Бог спрятался от меня только Ему доступным образом. Я, вся в слезах, позвонила сыну в храм и сказала ему, что Кришна меня покинул. Он тут же приехал и привёз мне книгу "Источник вечного наслаждения". Он раскрыл книгу на нужном месте и дал мне прочитать. Я прочла вот это: "Я не люблю, когда кто-нибудь гордится своими отношениями со мной, и, чтобы проучить их, Я прячусь".
   Я всё поняла, перестала об этом рассказывать и просила Бога простить меня за невольную ошибку и помочь мне не повторять её в будущем. И случилось необычное. Утром, после душа, я вошла в комнату, и меня как будто кто остановил. Я стояла напротив другого изображения Бога - это было изображение Господа Чайтаньи - воплощения Бога, дарующего людям чистую Любовь к Нему. Так вот, когда я поравнялась с Его изображением, от Него на мгновенье протянулся золотой луч прямо мне в сердце.
   Что я испытала, не поддаётся описанию, у нас нет слов, соответствующих моему состоянию в тот момент. Несомненно, это было откровение нашей (моей) чистой Любви к Богу, которую мы испытываем к Нему в духовном мире. Я могу только попытаться очень приблизительно описать, что я испытала тогда. Это был Божественный восторг, безмерная Радость, восхищение, невероятное блаженство и Любовь ко всему, что существует в мироздании, и всё это в превосходной степени. Я испытала вкус чистой Любви к Богу. Его невозможно забыть или спутать с обыкновенной человеческой любовью. Я была счастлива, я благодарила Бога за то, что Он вернулся ко мне, да ещё с таким подарком. Это длилось несколько секунд и, когда прошло, я, воздев руки к небу, воскликнула: "Господи, почему так мало!" По времени это длилось столько же, сколько в первый раз. По-видимому, Бог знал, что дольше моё сердце не выдержит такого сильного восторга.
   Так я узнала, что Бог может проявиться в любом Своём изображении, будь то икона, картина, скульптура, фотография Божества, символ Бога или просто детский рисунок, которому искренне и любовно поклоняется ребёнок. Главное здесь - в искренности, крепкой вере и Любви к Богу.
   Я закончила курсы по изучению философии религии индуизма при храме. Но я не стала членом этой организации, так как мне не всё в ней нравилось; я всегда старалась сохранить свою независимость и избегать любого давления на моё сознание. В любой организации, будь то светская или духовная, всегда существует давление "высших" на "низших". И непременно возникает эксплуатация со всеми вытекающими из неё последствиями. Поэтому я всегда оставалась свободной, избегая быть членом какой-либо организации.
   С того времени, как Бог открылся мне и дал изведать вкус чистой Любви к Нему, мне всегда хотелось сделать для Него и для людей что-нибудь приятное и полезное. Моё сознание настолько расширилось, что я готова была обнять весь мир, ощущая своё неразрывное единство с ним. Моя душа требовала активной духовной деятельности.
   В храме мне предложили отвечать на письма заключённых, и я согласилась. Писем была целая пачка. Они писали письма - исповеди. Я отвечала им со всей любовью, полностью открывая своё сердце. Я не осуждала их и не обвиняла. Я объясняла им, что жизнь - это бесконечная цепь событий, включающих в себя как проявление самой высокой добродетели, так и самого низкого падения. Душа должна испытать всё, что только может быть, и поэтому ей требуется не одна, а много отдельных "жизней". Но в любом случае нужно стремиться проявлять свои самые лучшие качества. Простая, честная, наполненная творческим трудом жизнь приносит радость и удовлетворение, и приятно сознавать, что она приносит пользу не только себе, но и людям. Они отвечали мне с благодарностью, называя меня своей матерью.
   По своему желанию я предоставила квартиру для бесед с прихожанами, желающими утолить духовный голод. Мы собирались по воскресеньям. Это были простые, искренние люди, не искушённые в духовности, доверчивые. С ними я чувствовала себя свободно и щедро делилась своим непосредственным духовным опытом, а также знанием, полученным из различных священных писаний и эзотерических книг.
   Мы не разделяли людей по религиозной принадлежности. Они быстро поняли, что Бог - Один, просто Он многообразен; в зависимости от миссии, Он проявляется в разных местах в различных образах. Нам нравилось говорить о Боге, мы делились своими мыслями, а многие просто слушали наши разговоры, и для них это было уже откровением. Многие души проснулись на наших беседах о Боге. Перед беседой мы пели киртан (совместное воспевание Святых Имён Бога), а после беседы трапезничали "чем Бог послал". Это были очень приятные беседы, и народ расходился поздно. Здесь же часто разрешались семейные конфликты и другие проблемы жизни.

***

  
  
   ГЛАВА з
   ПО СВЯТЫМ МЕСТАМ ИНДИИ
  
   У меня было большое желание съездить в Индию, особенно, во Вриндаван, где Кришна провёл своё детство и юность. Мне хотелось увидеть места, где Он пас коров вместе с мальчиками - пастушками, играл с ними в различные игры, совершал свои необыкновенные деяния вместе со своим братом Баларамой; мне хотелось посетить те заветные уголки и полянки, где Он развлекался со своими подружками гопи, играя на Своей волшебной флейте. Я хотела побывать там, где Кришна встречался и проводил сокровенные, наполненные Божественной Любовью ночи со своей самой любимой гопи - Радхой. Хотелось искупаться в Святой реке Ямуне, где часто Кришна наслаждался купанием и весёлыми играми с подружками. Я предлагаю желающим полюбить Бога обязательно прочитать книгу Прабхупады "Источник вечного наслаждения". В ней, как ни в какой другой, описаны с большой любовью многочисленные, удивительно привлекательные качества и деяния (игры) Кришны. Организованное паломничество по святым местам Индии стоило тысячу долларов, в то время это были большие деньги. Мне пришлось сдать квартиру в аренду на четыре месяца за двести пятьдесят долларов в месяц. С деньгами вопрос был решён. Отъезд был назначен на конец февраля.
   До февраля мы снова продолжили прерванные на лето наши интересные беседы о Боге, в которых использовали различные подходящие источники духовных знаний. Мы делились своими впечатлениями о прочитанных книгах, находя в этом духовное удовлетворение. Нам нравилось читать "Шримад Бхагаватам" Прабхупады, где интересно излагалось возникновение миров, законы мироздания, различные способы самосовершенствования. Но главное внимание уделялось Бхакти - йоге (любовному преданному служению Богу). Тем, кто занят духовными поисками, эта книга, состоящая из двенадцати Песен, предоставляет несложное практическое руководство к достижению высшей ступени самопознания и осознания Абсолютной Истины.
   Время поездки в Индию приближалось; я занялась получением заграничного паспорта, приобретением необходимых вещей. Я не знала английского языка и очень беспокоилась, как бы мне там не потеряться, и это очень ограничивало моё путешествие по этой удивительной стране. Меня предупредили, что есть нужно мало, простую пищу, а фрукты очень тщательно мыть чистой питьевой водой, купленной только в магазинах. Другой воды не пить. И во всём быть очень осторожной, так как на время паломничества святые места наполняют не только верующие паломники, но и всякий сброд, который не прочь поживиться за их счёт. И, действительно, во время омовения на одной из стоянок, у меня украли красивую шёлковую чоли (кофточка, часть наряда индианок).
   Наконец, настал день отъезда. Погода была лётная, стоял лёгкий морозец, тёплую зимнюю одежду мы оставили в храме и на автобусе уехали в аэропорт. Вылетели без задержки - это было хорошим предзнаменованием. Ужин в самолёте был на выбор: мясной, вегетарианский или фруктовый. Я взяла вегетарианский и прекрасно поужинала. У нас была посадка в Арабских Эмиратах, где заправлялся наш самолёт, а затем мы приземлились в Калькутте. Стояла жара в Индии в это время была весна Представляю что там творится летом. Вечером того же дня мы поездом выехали в Джаганатха-Пури, святой город, где жил, после принятия отречения, Господь Чайтанья - великий религиозный реформатор, отменивший кастовую систему в Индии и показавший пример истинной преданности Богу.

Джаганнатха-Пури

   В Джаганнатха-Пури мы прожили две недели. Сам город не поражал особой красотой и не отличался чистотой, канализация была открытой: по канавам, прорытым вдоль улиц, текли нечистоты, в них искали себе пропитание дикие свиньи; повсюду ходили коровы, поедая отходы и оставляя после себя кучи навоза. Не смотря на всё это, в городе царила духовная атмосфера, легкая и приятная: энергия Любви, которую Господь Чайтанья излучал и щедро раздавал людям, осталась в этом городе и ощущалась очень явственно. Мы посетили множество храмов, отдавая дань любви Великим преданным Всевышнего.
   Город расположен на берегу Бенгальского залива, и меня всегда поражал вид на этот прекрасный залив. Рано утром, перед восходом солнца, берег заполняли толпы индусов - мужчин, женщин и детей всех возрастов. У них существует обычай встречать восход солнца. Мы присоединялись к ним. Как правило, утром океан был спокоен, и только длинные, редкие, невысокие волны набегали на берег, мягко шурша по прибрежному песку. Было очень тихо и торжественно. И вот, из-за горизонта, над водой показывался красный краешек, он быстро увеличивался, превращаясь в огромный красный шар, и Великое Светило выплывало из воды во всём своём великолепии и Красоте. В толпе раздавался восторженный специфический клич: народ славил Солнце!
   Днём, прослушав очередную лекцию и посетив один или два храма, мы отправлялись на залив. Как правило, дул сильный, тёплый ветер, волны были по-океански огромные, они были больше, чем морские волны во время шторма. Плавать было не возможно. Волны свивались в буруны далеко от берега и сбивали с ног даже у берега. Но мы умудрялись забегать в воду между бурунами и наслаждались тёплой водой, в которой по одной из версий исчез Господь Чайтанья, покидая землю. По другой версии, Он вошёл в Божество Кришны в храме. Наши купальные костюмы состояли из широких штанов (пенджаби) и платья до колен. В обычных костюмах купаться было запрещено, приходилось считаться с местными обычаями.
   По вечерам мы гуляли по городу, по главной улице; воздух был тёплый, пахло цветами, толпы нарядных жителей собирались на площади перед храмом Джаганнатхи (одно из имён Кришны). Они пели и танцевали, мы присоединялись к ним, и каждый вечер превращался в праздник. Индусы - очень мягкий, приветливый и весёлый народ. Здесь коров считают священными животными, и они бродят по улицам и лежат посреди площади. Танцуя, мы едва не наступали на них. Тут и там виднелись кучки навоза, но индусы считают его очищающим от материальной "скверны". Тем не менее, видеть это не очень приятно. Но в Индии совсем другая культура и с ней надо считаться. Там не убивают животных и не едят мяса, рыбы и яиц.
   После прогулки по городу, мы укладывались в свои постели, включали магнитофон. У меня с собой была моя любимая аудиокассета. На одной стороне - "Трансцендентная флейта", на другой - композиция "Океан". Обе - для медитации. Прекрасная, волшебная музыка завораживала нас, и нам казалось, что это Кришна играет на флейте, и наши сердца таяли от Любви к Нему. На другой стороне кассеты шумел океан, и его шум сливался с реальным шумом волн за окнами нашей комнаты. Мы сладко засыпали под ритмичный шум набегающих волн, и наш сон был сладким и исцеляющим.

В Маяпуре

   Через две недели мы уехали в Маяпур. Маяпур является частью города Навадвипы, где родился Господь Чайтанья, и где он начинал свою духовную деятельность. Маяпур - это обитель преданных господа Чайтаньи. Нас(русских) разместили в бамбуковых хижинах, множествебыло даже романтично. Душевые и туалетные кабинки располагались неподалёку. Я взяла с собой фигурку маленького Кришны и на ночь укладывала Его с собой в спальный мешок. Он прошёл со мной всю парикраму (шествие по святым местам), созерцая её с высоты моей поднятой руки. Открытие парикрамы состоялось ранним утром, до наступления жары. Всё было очень торжественно. Длинной колонной в тысячу человек мы вышли через Главные ворота, украшенные цветочными гирляндами, и при выходе из ворот на нас сыпался "дождь" из цветочных лепестков. Следом за нами, по другому маршруту ушла колонна индусов тоже в тысячу человек. Через десять дней мы с ними должны будем встретиться недалеко от Маяпура и вместе войти в город.
   В первый день мы плыли по Великой Священной реке Ганге на множестве лодок, разукрашенных разноцветными флажками. Во время этой поездки я потеряла один тапочек, второй пришлось опустить в Гангу. Так Ганга оставила меня без тапочек, желая, видимо, чтобы я шла босиком. И весь этот день мне пришлось ходить босиком по горячей дороге, усыпанной мелкими, острыми камушками. Это была настоящая аскеза (испытание). Пока мы ходили по святым местам, наши вещи перевозили на машине к месту стоянки. Меня приятно удивила организация нашей жизни на протяжении всего времени пребывания в Индии.
   Во время парикрамы мы вставали в четыре часа утра, проводили омовение и шли на службу в импровизированный храм. Затем нам раздавали по стакану горячего, согревающего чая с булочкой. Это согревало нас; в это раннее время было очень холодно и туманно. Мы отправлялись в следующее путешествие. В девять часов мы прибывали к месту завтрака. Вдоль длинной поляны было протянуто по траве нечто, заменяющее длинную скатерть. Паломники садились с двух сторон, напротив друг друга.
   В течение буквально нескольких минут, молодые индусы разносили холодный напиток и наполняли до краёв наши большие стаканы. Следом так же быстро разносили большие разовые тарелки, изготовленные из банановых листьев (вся разовая посуда изготовляется из природного сырья, так что с утилизацией нет проблем). Вслед за этим разносчики пищи бегом, один за другим раскладывали разнообразную (до пяти видов) пищу, которую мы ели руками. Рядом стояли бочки с водой для мытья рук и полоскания рта после еды. В конце трапезы нам наливали ещё по стакану напитка. Всё было очень вкусно.
   Наше путешествие продолжалось до раннего вечера. Часов в пять мы приходили на место очередной стоянки, разбирали свои вещи, занимали приготовленные для нас навесы, закрытые со всех сторон от тумана и ветра плотной тканью. Для нас уже был готов обед, и всё повторялось, как во время завтрака, только пища была другая. Были устроены душ, туалеты и возможность постирать одежду, а также при желании сдать её в стирку. На другой день её можно было получить на следующей стоянке. Всё было предусмотрено для обслуживания тысячи паломников в походных условиях.
   Маяпур отличался от других мест совершенно особенным, неповторимым энергетическим состоянием, в нём сквозила лёгкая, мягкая атмосфера любви и радости, оставленная Господом Чайтаньей, Его энергия ощущалась повсюду. Можно было просто лежать в хижине или гулять по берегу Ганги и наслаждаться присутствием Бога.
   Божья благодать ощущается более всего не в храмах, а на природе - создании Божественных энергий, а не рук человеческих. В каждой травинке, листочке, цветке, дереве, не говоря о самой Земле и Небе со звёздами, явственно ощущается Божественная энергия; вот почему нас так сильно тянет на природу. Божья благодать разлита повсюду, просто Её надо почувствовать, а для этого желательно освободить свой ум от всего материального хотя бы на время пребывания на природе и просто раствориться в ней. Это не так уж сложно, ведь мы её неотъемлемые части.
   В Маяпуре находится прекрасный храм с двумя Алтарями: на одном из них - Божества Господа Чайтаньи и Его спутников, а на другом - Божества Кришны и Радхи с ближайшими подружками. В этом храме, после утренней службы, мы вместе повторяли мантру, пели киртан, слушали лекции Духовных Учителей. Но мне почему-то было холодно в этом храме, слишком там было чопорно и официально, а на улице был просто рай: солнечно, тепло, везде радуют глаз роскошные цветы, пышная зелень кустов и деревьев - и всё это излучает Благодать. Я любила гулять там по вечерам и любоваться яркими звёздами на тёмном небе.
   В один из дней парикрамы, я почувствовала себя плохо, у меня был сильный жар, но Господь дал мне силы пройти весь путь до конца. В этот раз мы провели ночь в каком-то двухэтажном здании. Я с трудом затащила свои вещи на верх и ещё смогла принести туда вещи своей подруги, которая от усталости шла в конце растянувшейся колонны. Она едва нашла меня среди людей и вещей. Я сразу же постелила постель и легла в изнеможении, жар у меня усилился, таблеток не было, да я их и не искала. Устроившаяся рядом со мной африканская девушка бережно подложила мне под голову свою сложенную куртку, я поблагодарила её, помолилась Богу и крепко уснула. В четыре часа утра я проснулась абсолютно здоровой и готовой идти дальше. Вот так быстро проходят в святых местах болезни.
   В конце парикрамы, недалеко от Маяпура, две колонны встретились. Индусы - очень эмоциональный народ, особенно женщины. Они радостно обнимали нас, целовали, брали пыль с наших ног и посыпали ей голову, и мы вынуждены были приседать и закрывать свои ноги подолом сари. К русским у них особое отношение, ведь мы живём в такой холодной стране. Моего маленького Кришну они брали на руки, качали Его, как ребёнка, танцевали с Ним со слезами на глазах и с трудом, нехотя возвращали Его мне. Его знали все паломники и по Нему узнавали, где я.
   Обе колонны слились в одну, и мы вместе вошли в Маяпур. Нас встречали торжественно и радостно. Надевали нам на шею цветочные гирлянды, осыпали дождём из цветочных лепестков. Играла духовная музыка, было шумно и весело.
   Через день мы отмечали Гаура Пурниму (день явления Господа Чайтаньи). Храм был набит до отказа, народ толпился у входа, и мы даже не пытались туда войти. А вечером оказалось, что у соседки по хижине незаметно украли кошелёк из сумочки во время Божественной церемонии. В кошельке были деньги, паспорт и обратный билет на самолёт. Денег мы ей собрали, и она неделей позже догнала нас во Вриндаване, оформив документы в посольстве.

Вриндаван

   После окончания парикрамы и празднования Гаура Пурнимы, мы отправились поездом в Дели, а оттуда на такси во Вриндаван. Мы приехали туда вечером, и нас довольно быстро оформили в гостиницу, построенную специально для паломников. Уставшие с дороги, мы приняли душ и легли спать. Рано утром нас разбудил звон колоколов, звучащие из многочисленных репродукторов священные гимны и песни, прославляющие Радху и Кришну, мы сразу вспомнили, что находимся уже во Вриндаване - мечте нашей души, колыбели всей Духовности, Красоты, Радости и Любви.
   Мы быстренько встали, приняли душ, надели чистые одежды и отправились в Храм Кришны - Баларамы, построенный Прабхупадой. В Храме со мной произошло что - то необычайное. Там было много народа, просто толпа, а передо мной образовался проход, и я увидела Радху, протянувшую навстречу мне свои Божественно прекрасные руки. Она была очаровательна, Её лицо светилось Любовью, пленительная улыбка коралловых губ украшала всё Её Существо. Её Божественная фигура как бы склонялась ко мне и приглашала меня к себе. Она была совсем близко. Я застыла в каком-то оцепенении, я не ожидала встретить такую Красоту. Она была воплощением Красоты и Любви во всём их неисчерпаемом разнообразии. Это длилось совсем не долго, я вскоре очнулась и с удивлением обнаружила, что Божество Радхи стоит рядом с Божеством Кришны на Алтаре, и меня отделяет от них довольно большая толпа людей. Очарование исчезло.
   Безмерная радость в моей душе сменилась обычным ощущением материальной жизни, и этот переход был таким болезненным, что я вынуждена была выйти на воздух (хотя Храм был открытым), сесть на ступеньки, чтобы прийти в себя.
   В храме тем временем шла утренняя служба, слаженно звучал киртан в исполнении тысячи голосов, играли на индийских музыкальных инструментах. Я встала в сторонке и погрузилась в какое-то забытьё. После службы, когда народ разошёлся, я подошла к Алтарю Радхи и Кришны и положила на специальный столик цветочную гирлянду. Подошёл священнослужитель, взял гирлянду, повесил её на Божества, а снятую с них вручил мне. Я уткнулась в неё лицом, и снова моё сознание погрузилось в Божественное. Весь этот день я пробыла в Храме, поклонилась другим Божествам, но Радха и Кришна не отпускали меня. Конечно, со мной был мой маленький Кришна, я поставила Его на край Алтаря, а сама, не спуская глаз с Божеств, шептала Их Святые Имена.
   Ежедневно мы посещали различные Храмы (их во Вриндаване насчитывается до пятисот), места игр Кришны с мальчиками - пастушками и места развлечений Кришны с подружками. Мы искупались в озёрах Радхи и Кришны, посмотрели Нандаграм (усадьбу), где жил Кришна со своими родителями Нандой и Яшодой, и усадьбу , где жила Радха со своей семьёй. Но место, где Кришна проводил свои сокровенные игры с девушками и Радхой, нам не показали. Даже если бы мы очень захотели туда попасть, у нас бы ничего не получилось: туда допускаются только святые преданные Радхи и Кришны. Обо всех играх Радхи и Кришны можно прочитать в книге Прабхупады "Источник вечного наслаждения".
   Я не стану перечислять все святые места, которые мы посетили - этому посвящены книги многих духовных деятелей и историков. Скажу только, что во время всего пребывания во Вриндаване, я большей частью находилась в состоянии транса или экстаза. Такое обилие духовных впечатлений, ощущений и переживаний было большим духовным и физическим напряжением для моей слишком эмоциональной и впечатлительной натуры. К счастью, были дни, возможно специально предназначенные для отдыха. Это были прогулки по окрестностям города типа экскурсий, не обременённые умственной и духовной нагрузкой. Купание в реке Ямуне, где Кришна купался с гопи и Радхой, в других озёрах, примечательных тем, что в них проводили омовение святые праведники; отдых в тени деревьев, где Кришна завтракал с друзьями, а в сторонке паслись коровы. И везде меня сопровождал мой маленький Кришна.
   Мне хорошо запомнился один день: после посещения очередного Храма, мы направились к другому и где-то в пути разделились, и наша небольшая группа заблудилась. Мы бежали вдоль широкой улицы и громко воспевали Святые Имена Бога. Постепенно кто-нибудь отходил в сторону, и наша группа постепенно уменьшилась до четырёх человек. Мы продолжали бежать и петь в каком - то экстазе. Так продолжалось довольно долго, но я не чувствовала усталости, мне было очень хорошо. Наконец, показался наш Храм, но уже с другой стороны. По-видимому, мы обежали городок кругом. Мы вбежали в ворота, продолжая петь и кружиться, и вдруг я обнаружила, что пою и танцую с моим Кришной совсем одна, а вокруг меня стоят люди и с изумлением смотрят на меня. Я села на ступеньку лестницы, ведущей в храм. Я находилась в полной отрешённости от мира. Рядом со мной сели молодые индусы и запели Хвалу Богу. Пели они очень проникновенно и красиво. На тёмном небе плыла огромная луна, и моя душа парила в небесах.
   Запомнился мне и обход вокруг Холма Говардхана. Во времена Кришны это была огромная гора с живописными лесами, лугами, горными речками и водопадами, где Кришна с друзьями пас коров. Однажды Кришна проявился в этом огромном холме, и с тех пор Холм Говардхана считается Святым. Теперь - это совсем невысокий холм, состоящий из камня и щебня, без всякой растительности. Обойти Его - всё равно, что обойти вокруг Кришны, а значит оказать Ему особое почтение и освободиться от всех грехов. Нужно было пройти двадцать пять километров под палящим солнцем, от которого негде было укрыться.
   Вышли мы ранним утром, и чем дальше шли, тем становилось жарче. Сделали одну остановку у знаменитого колодца, и дальше шли без остановок до конца. Я не задумывалась над тем, смогу ли я пройти этот Божественный Круг или свалюсь по дороге. Мне тогда было почти шестьдесят лет плюс больное сердце, и был день поста, так что мы ничего не ели. Я шла, повторяя про себя мантру "Харе Кришна", меня ни что не беспокоило, я находилась в прострации. Иногда местные жители предлагали нам холодную воду, и мы с благодарностью её принимали. Кто сильно уставал, садился на обочине, отдыхал и шёл дальше. Процессия растянулась километра на два. Я видела парня, стёршего ноги до крови, и девушка перевязывала их куском ткани, оторванной от одежды. К вечеру мы, наконец, закончили обход, и пришли к исходной точке нашего пути, которой являлось святое озеро. Мы с удовольствием искупались, поплавали, усталость как рукой сняло, есть не хотелось совсем. Все благополучно закончили обход вокруг Священного Холма, освободились от грехов и, радостные, поехали на автобусе в город.
   И вот настал день отъезда из этого волшебного города и полной чудес страны. С утра все поехали в Матхуру - город, где Кришна явился и откуда Его отец Васудева, опасаясь за жизнь ребёнка, отнёс Его во Вриндаван к родственнику Нанде - царю пастухов. Я в Матхуру не поехала, так как чувствовала себя совершенно уставшей, и решила этот последний день целиком посвятить Радхе и Кришне. Я села на кровати, совсем обессилевшая, и думала, как мне пойти в Храм, ведь у меня совсем не было сил. Есть я не хотела. Вдруг в дверь постучали, я сказала: "Войдите", - и в дверь вошёл подросток с чайником в руке. В нём было горячее молоко. Он налил мне большой стакан молока, я взяла его, поблагодарила мальчика, и он ушёл.
   Молоко было необыкновенно вкусное, горячее, сладковатое, густое; я выпила его с наслаждением и тут же ощутила необычайный прилив сил. Мне стало радостно и весело: я поняла, что это Кришна, в облике мальчика, напоил меня молоком (по преданию, Он всегда поил молоком особенно преданных Ему паломников). Силы всё прибывали, я приняла душ, оделась в самое нарядное сари и пошла в Храм. На прощанье я предложила всем Божествам по гирлянде из роз и самые большие и красивые - Радхе и Кришне. Я пробыла с ними до вечера, попрощалась и пошла в гостиницу, собирать вещи. Поздним вечером мы на автобусе уехали в аэропорт. Прощай, Вриндаван! Прощай, чудесная страна! Но я не говорю Кришне "прощай", Он навсегда остался в моём сердце; и Радха - тоже.

Возвращение в Москву

   Наш взлёт задерживался, и мы были приглашены на ужин. Был накрыт шведский стол, и мы стали накладывать себе пищу по желанию. Я обратила внимание на то, что пища была вегетарианская: не было ни мяса, ни рыбы, ни яиц. На десерт всех угостили мороженым. Наконец, объявили посадку, и мы, пройдя контроль, подъехали на автобусе к самолёту. Заняли свои места, пристегнули ремни, взревел двигатель, самолёт покатился по взлётной полосе, набирая скорость, и мы взлетели. Прощай, Индия! Прощайте, добрые, весёлые, простосердечные люди! Пассажиры успокоились и задремали. Рано утром нас накормили завтраком. На этот раз я взяла фрукты и с удовольствием съела спелое манго и другие фрукты. Уже в самолёте чувствовалась другая энергетика: исчезло лёгкое, тёплое ощущение всеобщей любви; вернулись беспокойство, тревожность, озабоченность. Вот уже мы летим над Россией, но небо далеко не синее (внизу). Была середина апреля, но внизу было облачно. Вот и Москва, дорогая наша столица. Приземлились благополучно, быстро прошли все формальности и вышли в город. Было сыро, холодно, пасмурно. Небо, покрытое тучами, давило своей тяжестью. Нас встретил автобус, и, без особых приключений, мы приехали в наш московский Храм. Обитатели Храма выбежали, радостно встречая нас, мы тоже радовались, но наша радость омрачалась серостью, неприветливостью всего окружающего, так удручающе действующего на нас. И только оказавшись дома, в тёплой и уютной обстановке, я снова обрела способность улыбаться, шутить и радоваться.
   После поездки в Индию, я стала замечать, что Бог постоянно охраняет нас от разных неприятностей, связанных с угрозой для жизни. Я приведу здесь в качестве примера несколько случаев.

Случай первый

   Мы с мужем возвращались из Полоцка, куда ездили за саженцами. День выдался дождливый, резина на колёсах была старая, и тормоза не совсем исправны. Значит, ехать надо было осторожно. Перед нами ехали две машины, одна за другой, а впереди был поворот. И вдруг муж увеличил скорость и пошёл на обгон в таком неподходящем месте. Я знала, что из-за поворота сейчас выскочит машина, но так же знала, что вмешиваться уже поздно. Я просто закрыла глаза и стала громче читать мантру. На какое-то время я просто выпала из жизни и очнулась, когда мы летели над зелёной травой. Это было так красиво, как в кино. Затем мы приземлились, довольно сильно ударившись о землю, машина резко накренилась в мою сторону. Ещё мгновенье, и она бы опрокинулась. Всё это время я была совершенно спокойна. В этот миг я воскликнула: "Кришна, выровняй машину!", и машина плавно опустилась на все четыре колеса. Медленно въехала между деревьями в кусты по наваленным там брёвнам и остановилась. Стекло с моей стороны исчезло, Игорь навалился на меня, держа руль в руках, а я сидела, спокойно повторяя мантру, и ремень безопасности не был пристёгнут.
   Мы вышли из машины, осмотрели её и поняли, что самостоятельно нам не выбраться. Я вышла на дорогу. Впереди был тот самый поворот; я почувствовала, что сейчас оттуда выедет большая машина. Я велела Игорю быстрее выйти на дорогу, и пока он поднимался, из-за поворота выехал большой военный грузовик. Он остановился возле нас, из кабины вышел офицер, быстро оценил обстановку, и через пять минут наша машина была уже на дороге. Удивительно, что машина завелась сразу, и мы благополучно доехали до дома. В будущем, последствия этой аварии могли бы привести к ужасным событиям, если бы не вмешательство...Бога.

Случай второй

   Мы возвращались из деревни в Москву, как всегда на перегруженной машине. Уже проехали Смоленск, как я почему-то обратила внимание на автосервис и попросила Игоря свернуть на первую же просёлочную дорогу. Примерно через полтора километра такая возможность появилась, и мы ещё не успели как следует на неё въехать, как в задней части машины раздался скрежет, и машина резко остановилась. Хорошо, что скорость была очень маленькая, и мы не пострадали. Оказалось, что отвалилась задняя подвеска и упёрлась в землю. А если бы это случилось на трассе? Страшно подумать. Нас бы вынесло на встречную полосу и...результат известен всем. К счастью, Бог опять спас нас. Кое - как мы задним ходом доехали до того самого автосервиса. Ночевали в гостинице, а на следующий день машину отремонтировали, и мы благополучно доехали до дома.

Случай третий

   Муж поехал на авто рынок за запчастями. Доехал до рынка, припарковался, заглушил мотор и встал с сидения...с рулём в руках. Руль сломался. А если бы это случилось на дороге? Последствия не предсказуемы. Муж вернулся домой с новым рулём. Зашёл в комнату, сел в кресло и сказал: "Кажется, я поверил в Бога". Вот так Бог хранит нас.
   Многие мои знакомые ездят в Индию каждый год, а некоторые даже дважды. Посещение святых мест, действительно, очищает душу, возвышает и расширяет сознание, но оно связано с беспокойством и суетой. Я нашла другой способ для достижения тех же, а может быть и более значительных, результатов, изменив свой образ жизни, творя добро, общаясь с природой, ничего не отвергая и принимая всё, что преподносит нам жизнь, с благодарностью. Я благословляю всё и вся и желаю всем Счастья, Здоровья, Радости и Любви.

***

   ЧАСТЬ VI
  
   ЖИЗНЬ В ДЕРЕВНЕ
   В СОЗНАНИИ
   БОГА
  
   Глава 1
   Помоги страдающему, или подними упавшего
  
   Во время моего паломничества в Индию, у меня дома продолжались беседы на духовные темы, и с моим приездом они приобрели ещё более экстатический характер. Во мне обнаружился такой сильный заряд духовного энтузиазма, что я "заразила" им всех слушателей. Несколько бесед вообще были посвящены моей поездке в Индию, и прихожане готовы были часами слушать мои восторженные рассказы об этой удивительно духовной стране и её наивных, простосердечных жителях.
   Наши беседы временно прекратились на летние каникулы, большинство прихожан разъехались по дачам, и я тоже уехала в деревню.
   После поездки в Индию, я стала чувствовать неудовлетворённость, если не делала что-нибудь конкретное для удовлетворения Бога.

Случай с Тамарой

   Я всегда искала случай или ситуацию, которые помогли бы мне проявить Любовь к Богу и к людям, я осознанно принимала решение действовать так, чтобы проявить свои лучшие качества, возвышая и расширяя своё сознание. И такая ситуация вскоре возникла и потребовала разрешения.
   В нашей деревне жила женщина по имени Тамара, так её звали все, алкоголичка и любительница противоположного пола. В молодости это придавало её жизни разнообразие и удовольствие; была она трудолюбива, физически вынослива и здорова. Когда мы приехали в деревню, ей было лет шестьдесят пять; мы брали у неё молоко, и она часто обманывала меня, давая мне снятое молоко. Я тогда ещё не разбиралась в "молочных делах". Так вот, эта Тамара лет через десять превратилась в пьяную развалину, ноги почти совсем отказали ей, и разум тоже. Она валялась в грязной луже, вся обгаженная и то ли пьяная, то ли полубезумная. Её сын отказался от неё, дочь умерла, и ей грозила скорая смерть на глазах у всей деревни.
   Как - то я зашла к ней домой, там кроме неё сидели женщины и обсуждали, как быть с ней. Тут же была её двоюродная сестра, которая жила рядом с ней, но не могла взять её к себе из-за возражения детей. Все почему-то смотрели с надеждой на меня, и я подумала: "Если не я, то кто?", ведь это я говорила им о Боге, о милосердии, сострадании и Любви; пришло время показать им на деле, проявить эти самые качества в жизни. Более того, мне хотелось сделать приятное Богу, и именно это решило всё дело. Свой выбор я сделала вполне осознанно, зная наперёд, как мне будет трудно. Я решила взять её к себе хотя бы на время, а там видно будет. Я сомневалась только в том, как отнесётся к этому Игорь, он в это время находился в Москве. Заранее скажу, что он оказался на высоте. Первыми словами при встрече были: "Ты поступила правильно".
   Мы привезли её на телеге, я заранее истопила баню, сожгла всю её одежду, кроме ватника, обработала голову от паразитов. Не смотря на принятые меры, мне ещё долго пришлось с ними бороться. Я приготовила ей под жильё мастерскую, постелила чистую постель, истопила печь. Мылась она с таким удовольствием, вся раскраснелась, я натёрла её мочалкой, напарила веником, так она даже заплакала от благодарности. В общем, я её отмыла, одела во всё чистое, накормила и уложила в чистую постель. Время от времени, она ещё вытирала слёзы.
   Два дня прошли совсем неплохо, а вот с третьего начались проблемы. Она страдала недержанием содержимого кишечника и мочевого пузыря. Я не буду всего описывать, каждый понимает, что это такое. Памперсов тогда не было, и я замучилась мыть её, стирать и сушить бельё. Но, как говорится: взявшись за гуж, не говори, что не дюж. И я не говорила. Наоборот, я стала по вечерам, перед сном читать ей "Источник вечного наслаждения", где деяния Бога описываются так красочно и с такой большой Любовью, что у моей Тамары загорались глаза, потом из них текли слёзы, и она повторяла сквозь них: "Он был, есть и будет". Где-то в глубине души у неё жила Любовь к Богу. Каждый вечер, когда я уходила, она с надеждой в голосе спрашивала: "А завтра ты ещё почитаешь?" Я отвечала: "Конечно, почитаю", - и, пожелав ей спокойной ночи, уходила спать.
   Через месяц она уже хорошо ходила с палочкой, все свои нужды, в основном, отправляла в ведро, стала помаленьку вязать на спицах, заметно поправилась, повеселела, начала шутить. Она вспомнила про умершую дочь и захотела сходить к ней на могилку. Мы отвезли её на лошади, она помолилась, поплакала уже совсем осознанно, и мы уехали домой. Всё бы ничего, да пошли осенние дожди, и сушить бельё стало труднее. К тому же я совсем измучилась, муж смотрел на мои мучения, не выдержал и решил всё сделать по-своему, радикально. Не говоря мне, он поехал в профком завода, где работал Тамарин сын. Он с возмущением высказал там всё, что он думает по этому поводу. Тамариного сына тут же вызвали в профком и обязали срочно привезти мать к себе. Ему дали грузовую машину, и на другой день Тамара, со слезами, уехала от нас, по пути забрав из своего дома все вещи. Я не забыла отдать ей её пенсию и забросить в кузов машины её ватник.
   С этого времени обо мне узнала вся округа, что было, в общем-то, мне кстати. Я могла уже провести очередную акцию по повышению уровня сознания сельчан, не опасаясь, что меня не правильно поймут или осудят. Ведь они оценили мой поступок как высоко духовный. Одна старушка, которую я пришла навестить в болезни, сказала мне: "Ох, и много же грехов ты сняла с себя, Таиса!". Но не ради этого я "возилась с Тамарой", я хотела открыть им глаза на то, что мы не должны допускать, чтобы рядом с нами кто-то страдал. Они это оценили, равнодушных не было, а кое-кому стало даже стыдно. Мой муж тоже сделал благородное дело: дал возможность сыну исполнить свой долг.
   Я постоянно нахожусь в состоянии готовности к проповеди о Боге, о нашей с Ним неразрывной связи, о бессмертии и о многом другом. Это обычно не длинные, поучительные проповеди, а напоминания человеку в двух, трёх словах основных истин, когда это вписывается в разговор. Я задумывалась над этим и пришла к выводу, что определённые ситуации вызывают в памяти Божественные истины, и наоборот, памятование о Божественных истинах создаёт предпосылки для возникновения ситуаций, позволяющих провести маленькую проповедь или прославление Бога.

***

   Глава 2
   Как мы отметили Троицу
   На зиму я вернулась в Москву, и наши беседы продолжились. Я привезла из деревни так много разных заготовок из фруктов и овощей, что нам хватило до весны для наших скромных трапез. Некоторые из прихожан жертвовали по десять рублей - этого хватало на рис. В воспитательных целях, я рассказала о случае с Тамарой, и мы много времени посвятили разговорам о милосердии, сострадании, помощи. Одна из прихожанок спросила меня: "А что такое сострадание?". Я была просто шокирована, я не представляла себе, что кто-то может не знать этого. Я ответила ей: "Тот, кто пережил это, тот знает. Это значит страдать вместе с тем, кто страдает. Когда ты почувствуешь неодолимое желание помочь страдающему, тогда и узнаешь, что такое сострадание".
   Весной я опять уехала в деревню, оставив у себя в квартире бездомных. Выдвинув ящик письменного стола, я пошутила: "А сюда будете складывать деньги за проживание". И мы все дружно расхохотались.
   В деревне дела шли своим ходом. Приближался праздник Троицы. Мужчины сделали из дуба большой Крест для установки на деревенском кладбище. Муж вырезал из дерева фигуру Иисуса Христа, и по ней они с Борисом отлили её из свинца. Они прибили её на Крест, который установили в центре кладбища. У меня появилась мысль превратить этот день в настоящий духовный праздник. Не иначе как Кришна (Бог), послал мне эту мысль. И мне хотелось освятить Крест с фигурой Иисуса Христа. Я долго думала, как это сделать, чтобы не оскорбить религиозных чувств людей и в то же время выразить свою Любовь к Богу (Кришне). Мой духовный энтузиазм после посещения Индии ещё не остыл. Я сочинила что-то похожее на гимн, прославляющий Отца, и Сына, и Святого Духа, а также прибавила к нему исполняемое на санскрите прославление Бога в образе Кришны. Получилось неплохо. Мотив я придумала простенький.
   И вот наступил день Троицы. Накануне я приготовила много вкусных творожных шариков во фритюре, посыпала их сахаром; купила разных конфет, печенья - это для подношения Богу. Игорь смастерил низенький столик для подношений. Приготовили свечи, благовония, воду в кувшине. Рано утром я сплела большой венок из молодых берёзовых веточек, украсила его лентами. Всё это мы с Игорем и девочками отнесли на кладбище, собрав по дороге два букета цветов. Столик поместили у основания Креста, поставили на него по краям букеты цветов, свечи, благовония, а по середине - вазы с угощением. Рядом поставили кувшин с водой. На Крест, в подножие Христа повесили венок. Получилось очень красиво. Собрался народ, все перешёптывались, пытаясь выяснить, что происходит. Не скрою, я испытывала некоторый страх, ведь мне предстояло выступить в роли священника. Но я чувствовала, что Бог благословил меня.
   Я позвонила в колокольчик, зажгла свечи и благовония. Подыгрывая себе на караталах (маленьких медных тарелочках), я запела негромко Гимн Всевышнему на санскрите "Говинда ади Пуруша". Все молчали, и только мой голос звучал негромко, но отчётливо. Затем я спела сочинённый мною Гимн, прославляющий Троицу, перемежая его стихами на санскрите. Закончила я громко словами: Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу! Аминь. И сыграла на караталах своеобразный туш. Затем повернулась лицом к людям и поздравила их с праздником Великой Троицы. Мы с девочками стали обрызгивать освящённой водой могилки, а затем стали разносить угощение, предложенное Богу. Все охотно угощались. Некоторые старушки просили побольше угощения - для внуков и других родственников. Старушки понимают, что такое освящённая пища. Многие спрашивали друг у друга: кто она? - и слышали в ответ: да, та, что Тамарку к себе брала. И - опять: так вот оно, что; такого у нас ещё не было. Угощения было много, и мы угощали всех щедро. Многие старушки утирали глаза платочком, крестя меня и благословляя.
   Такой Троицы у них, действительно ещё не бывало. Тихо помянули родных, посидели на травке, традиционно выпили, закусили и, спокойно переговариваясь, довольные и торжественные, разошлись по домам. Мы убрал всё вокруг Креста с Иисусом и тоже пошли посидеть за столом и отметить Троицу.

Телескоп в деревне

   Этим летом к нам приезжал Антон. Он, ещё учась в институте, увлёкся Астрономией, изучением мироздания, купил телескоп, поставил его на балкон и наблюдал за небом. Так вот, теперь в деревне, на ровном участке огорода он построил телескоп из дерева, используя только готовый объектив. Жители окрестных деревень приходили на экскурсии посмотреть на звёзды и Луну. Они приводили с собой маленьких детей, и дети видели кратеры на Луне и большие, яркие звёзды, глядя в телескоп. Это продолжалось в течение нескольких ясных, безлунных, тёмных поздних вечеров. Для многих людей это было первым шагом к познанию мироздания.

***

   Глава 3
   Выставка
   Близился Юбилей моего мужа - ему исполнялось шестьдесят лет. Мне очень хотелось как -то особенно отметить этот день. Это был также день явления Господа Кришны. Такое вот совпадение. Очень знаменательный день. И я решила превратить этот день в праздник для жителей всей округи: организовать выставку народного творчества. Под выставку выделили бывшее помещение клуба, и я принялась за дело. Мне помогала девушка - библиотекарь. Мы с ней вычистили и вымыли всё помещение. Оно было в очень запущенном состоянии, так-что пришлось потрудиться на славу. Мы с мужем объехали окрестные деревни и собрали очень много экспонатов; нам помогло то, что нас уже все знали. Кроме того, у мужа было очень много поделок из дерева, уже побывавших на районной выставке. И у его друга тоже было много поделок, особенно черпаков и ложек. Много было вязанных и вышитых изделий; была представлена и живопись местных художников. Особое место занимали фотографии и детское творчество.
   Стендов было много, все стены были заняты, пришлось ставить столы и покрывать их экспонатами: домоткаными скатертями, расшитыми салфетками, полотенцами. Мы совместили эту выставку с выставкой цветов. Была середина августа, и букеты были самые разнообразные. На столах и на полу были представлены изумительные по красоте и композиции букеты. Люди были заинтересованы и с нетерпением ждали открытия выставки. Наконец, этот день настал.

День первый

   С утра я плела цветочные гирлянды, расставляла букеты цветов. На больших столах с экспонатами я разложила духовные книги Шрилы Прабхупады, день рождения которого приходился на следующий день. Я зажгла благовония, чтобы уничтожить неприятный, застоявшийся запах; принесла магнитофон, поставила в него кассету с гимном "Говинда ади Пуруша". У стены со стендом Игоря стоял маленький, украшенный резьбой, столик, на котором я поместила моего маленького Кришну в окружении цветов и сладостей. На полу, застеленном ковром, вокруг столика лежали четыре огромных арбуза. В программе намечалось:
   1. Экскурсия по выставке.
   2.Лекция.
   3.Угощение.
   К трём часам всё было готово. Я зажгла свечи, включила магнитофон и позвонила в колокольчик. Двери широко раскрылись, старшина нашей деревни открыл выставку, разрезав торжественно красную ленту при входе в зал. Публика плотной толпой стала заполнять зал под торжественные звуки гимна "Говинда ади Пураша". Я объявила, что выставка посвящается Юбилею участника выставки Игоря Николаевича Назарова, а также дню явления Воплощения Бога в Образе Кришны. После коротких, но дружных аплодисментов, начался обход стендов, Я комментировала представленные экспонаты, где серьёзно, а где и шутя. В углу Я повесила "страшилище", только слегка обработанное мужем. Когда мы поравнялись с ним, я на полном "серьёзе" объявила, что это мой скульптурный портрет, и что муж только подчеркнул в нём мои характерные черты. Все так и "покатились" со смеху. Осмотр выставки длился довольно долго, все были довольны. Конечно, им было приятно увидеть свои вещи, выставленные на всеобщее обозрение. Смеялись над большим количеством деревянных ложек, и я пошутила, что у автора, наверное, много внуков, всем хватит по ложке и ещё останется. Все были особенно довольны тем, что я собрала их всех вместе, а то у них всё не хватает времени навестить друг друга. Разговорам не было конца.
   Постепенно разговоры перешли в диалог со мной, а затем в небольшую лекцию - проповедь. И как раз в тот момент, когда я говорила о жадности, зависти, стремлению к богатству, в дверь вбежал мужчина и крикнул: "У Ляли украли новый велосипед!". Ляля кинулась к выходу, а в зале захихикали - Ляля отличалась как раз перечисленными качествами, и её недолюбливали. Я проговорила: "Вот как раз такой случай, который доказывает, что всё в этой жизни временно. Был у Ляли новый велосипед, а теперь его нет. Оказывается, нам ничего не принадлежит. Зачем было Ляле покупать ещё один велосипед? Пусть теперь ездит на старом".
   После этого происшествия началось угощение. Арбузы трещали от спелости, когда их разрезали на куски. Вначале получили свои "куски" дети, а потом и взрослые. Мы резали арбузы, накладывали их на подносы и разносили их уже на улице, угощая всех желающих. Дети разносили конфеты, печенье и другие сладости; они весело бегали, играли, довольные вкусным угощением. Взрослые обнимались, прощаясь, старушки прослезились. Все были довольны праздником. Игорю вручили подарки, надели на шею цветочную гирлянду. Разошлись уже поздним вечером.

День второй

   О нашей выставке прослышали в райцентре, и на другой день неожиданно для нас пришёл автобус, полный людей. Они весело выходили из автобуса и заполняли зал. Мне пришлось ещё раз провести экскурсию по выставке. На этот раз публика была совсем другая, образованная. Посмотрев экспонаты, они большое внимание обратили на книги Прабхупады. Я рассказала им о жизни Святого, его деяниях, многочисленных поездках по всему миру с проповедью Любви к Богу. Их заинтересовала фигурка Кришны и Его барельеф, вырезанные мужем из дерева. Я рассказала им о Кришне как об одном из воплощений Бога, у которого множество образов, ипостасей и Имён. Любое из Его Имён равнозначно общению с Богом.
   Они слушали очень внимательно. Среди них была заведующая районной библиотекой. Она поинтересовалась, что я буду делать с книгами Прабхупады, и на мой ответ, что я собираюсь подарить их сельской библиотеке, она предложила передать их районной библиотеке, мотивируя тем, что там и читателей больше, и уровень их образования и развития выше, чем в деревне. И она была совершенно права. Я с удовольствием согласилась, и мы с мужем отвезли их туда. Так жители маленького районного городка получили возможность познакомиться с древней Индийской культурой и религией.

День третий и последний

   На третий день собрались желающие послушать о моей поездке в Индию. Я рассказала им о древней культуре Индии, о множестве религий, которые без проблем уживаются вместе, о доброжелательных и добросердечных людях, о тёплой, мягкой атмосфере, царящей в обществе. О высокой духовности населения и одновременном невежестве в области быта. Остаток дня был посвящён награждению победителей выставки. Им вручили цветочные гирлянды и книги с памятной надписью. Все остальные участники выставки получили книги с памятной надписью из нашей личной библиотеки. Многие не смогли прийти по причине занятости, и нам с мужем пришлось развозить книги и экспонаты их владельцам. Люди ещё долго вспоминали эту выставку добрым словом. В Отделе Культуры райцентра мне предложили провести эту выставку по всему району, это было очень заманчиво, но не возможно: с этой выставкой я запустила всю работу по дому.

***

  
   ЧАСТЬ VII
  
   МОСКВА -
   САНКТ - ПЕТЕРБУРГ -
   МОСКВА
  
   Глава 1
   Возвращение в Москву
  
   Осенью, вдохновлённая своими "деяниями" в деревне, я вернулась в Москву. Мы приехали в Москву вместе с мужем и привезли опять огромное количество заготовок. Дома мы застали двух самых неряшливых жиличек, остальных они разогнали и заняли каждая по комнате. В квартире было грязно, не убрано; на замечание мужа они нагрубили ему, и он велел им освободить квартиру в течение часа. Бурча что-то себе под нос, они собрали вещи и удалились. Муж через месяц уехал в деревню, а мы снова продолжили наши духовные беседы. Наступили холода, и мои жильцы пришли просить меня приютить их. Я не смогла им отказать. У меня они только ночевали, а весь день проводили в Храме, выполняя там различные работы. За это их кормили прасадом (пищей, предложенной Божествам). Некоторые из них продавали книги Прабхупады и на разницу в цене как-то существовали.
   На беседах мы изучали и практиковали различные восточные премудрости: Фэн - шуй, Пранояма, Хатха - йога, лечение наложением рук. Проводили медитации и аутотренинг. Многие страдали нервными расстройствами, и все эти занятия помогали им.
   Наши беседы закончились в связи с важным событием, произошедшим в самой духовной организации. Один из Лидеров Общества (Он же наш с сыном духовный Учитель) был не согласен с существующим порядком, царившим в жизни этого Общества. Не имея возможности радикально изменить его в сторону предоставления большей свободы и самостоятельности для своих членов, покинул его, подвергнув острой критике в Интернете. Его, что называется, отлучили от этого религиозного Общества, и Учитель, отдавший тридцать лет жизни духовной деятельности, серьёзно заболел от несправедливой травли, которую Ему устроили в обществе. Большая часть его учеников уехали в Санкт-Петербургский Храм, где ждали его выздоровления и дальнейших указаний. В это время он находился в Германии, и с ним были его ближайшие ученики. Они привезли аудиокассету с его Обращением к ученикам, в котором он призывал к спокойствию и благоразумию, просил не совершать необдуманных поступков, не наносить вреда себе и другим.
   Ученикам в это время было очень трудно, они всегда действовали по указке и не были научены действовать самостоятельно. Теперь им предоставили свободу, но они не знали, как ей распорядиться. Однажды, сидя в кресле и повторяя в уме Святые Имена Бога, я случайно остановила взгляд на фотографии Учителя. Внезапно я ощутила сильный поток энергии, идущий от него, наполненный Любовью и очень сильным желанием помощи людям. В смятении, я вскочила с кресла, переполненная желанием помочь людям; я ещё не сознавала, каким людям, но я непременно должна была осуществить это желание. Я понимала, что это как-то связано с Учителем, что он с вполне определённой целью дал мне так много Энергии Любви и помощи, и тут...меня осенило: не имея возможности приехать самому, он наделил меня своей энергией, чтобы я помогла его ученикам, оставшимся без поддержки, беспомощным. И я решила поехать в Санкт-Петербург. Мой Учитель посылал меня туда.

***

   Глава 2
   Поездки в Санкт - Петербург
  
   Мы приехали в Санкт-Петербург рано утром, нас встретили на машине, и мы поехали в Храм. Нас разместили в общежитии, я устроилась у девушек, работающих в Храме. Приняв душ и соответствующим образом одевшись, я спустилась двумя этажами ниже, где находился Храмовый зал. Сняв у входа в зал обувь, я вошла, и, выражая своё почтение Божествам, преклонила колени. И только после этого я посмотрела на Них и...застыла в изумлении. Это были Божества Господа Чайтаньи и Господа Нитьянанды (Брата Господа Чайтаньи). Высокого роста, в роскошных одеждах, Они сияли неземной Красотой, Их прекрасные лица украшала милостивая улыбка, а большие выразительные глаза излучали Божественную Любовь.
   Тихо звучала духовная музыка. Мягкий свет заливал просторный прекрасный зал. Было тепло от подогреваемого пола. Я медленно шла к Алтарю, желая ближе разглядеть Божества и сильнее ощутить ту благодать, которая исходила от Них и чувствовалась во всём Храме. Подойдя к Алтарю, я поставила на ограждение своего маленького Кришну лицом к Божествам, а сама опустилась на колени не в силах сдержать охватившую меня дрожь. Прочитав Божествам приветственные молитвы, я встала и долго смотрела на Них, не желая оторвать глаз от столь прекрасного зрелища и наслаждаясь исходящим от Них Блаженством.
   Настало время утренней службы. Священник предлагал Божествам различные подношения, а люди, заполнившие зал, слаженно и торжественно пели гимны, прославляющие Бога. Служб закончилась, я ещё постояла у Алтаря, прося у Божеств милости и помощи нуждающимся в поддержке. Затем я пошла в общежитие и стала раздавать подарки и гостинцы; среди них был полный рюкзак сушёных яблок. Я быстро перезнакомилась почти со всеми, раздала половину яблок, а остальные отнесла на кухню Божеств.
   Два дня я общалась с населением храма, разговаривая то с тем, то с другим, а после вечерней службы спонтанно возникали беседы, подобные беседам в Москве. Я видела, что эти беседы, оживляют учеников, дают им надежду на будущее. Я говорила им, что в сложившейся ситуации, у них есть теперь свободный выбор, как поступить. Но не нужно спешить использовать предоставленную свободу необдуманно, нужно действовать разумно, применяя свои духовные знания в жизни, на опыте проявляя свои лучшие качества и способности. Я советовала им смело идти в мир, приглядываться к деятельности порядочных, честных, умных людей, учиться у них; глубже смотреть в себя, искать в себе То главное, что поможет им достойно продолжать жить. Не обходимо получить образование, а тем, у кого оно уже есть, использовать его в своей деятельности; многие могут уже сейчас вернуться к прерванной работе и учёбе, а у кого есть склонность к предпринимательству, заняться им. Главное, не отчаиваться, не опускать рук. И помнить о том, что с вами всегда находится Бог, который любит вас, заботится о вас и посылает спасение в трудную минуту, каждому по разному.
   Я открывала им перспективу жизни: обеспечив себе материальную независимость, они смогут завести семью, растить детей, воспитывать их с любовью, предоставив им тоже максимум свободы и возможность для самовыражения; заниматься любимым делом, путешествовать, раскрывая свои способности и качества в общении с интересными людьми. Я убеждала их в том, что ничего страшного не произошло. Наоборот, живя в миру, они смогут показать людям на личном примере, как нужно жить по-Божески, быть милостивыми, сострадательными, помогать друг другу. Я предупреждала их, что на первых порах им будет трудно, будет много ошибок, но постепенно, с Божьей помощью, всё образуется, было бы желание трудиться, совершенствоваться, жить, посвящая всю деятельность Богу.
   В следующий мой приезд я решила провести групповую медитацию под специальную духовную музыку. Я повесила объявление об этом, и в назначенное время в комнате отдыха собралось человек пятнадцать, в основном прихожане и молодые ученики. Я начала с того, что поставила на полочку шкафа моего маленького Кришну, рассказала о нашем с Ним паломничестве в Индию, о том, как Он прошёл со мной всю парикраму, принял поклонение и Любовь всех паломников; как помогал мне в трудные минуты, и незаметно моя речь перешла в нужное русло: нет жизни без Бога, а с Ним всё можно преодолеть, только нужно очень верить в себя и в своё Единство с Богом. На все трудности смотреть как на благословение, ведь именно они помогают нам раскрыть свои качества и способности. И не нужно бояться их: преодолевая трудности, мы становимся сильнее. Я убеждала их в том, что Учитель не оставил их, он будет помогать всегда, но только иначе, чем прежде. Он писал и говорил об этом в своём Обращении к ученикам.
   После лекции, я ответила на вопросы, и мы приступили к медитации. Я включила магнитофон, пригасила свет, и в полумраке полилась чудесная, завораживающая музыка. Она была прекрасна и пробуждала самые возвышенные чувства. В подходящих местах я читала выдержки из "Источника Вечного Наслаждения" Прабхупады, где описывалось очарование и великолепие золотой осени в Индии. Я читала и некоторые из стихов, написанных участниками наших бесед в Москве, прославляющих Бога. Когда музыка закончилась, все ещё какое-то время сидели и молчали под впечатлением пережитого. Затем, один за другим, заговорили, делясь своими впечатлениями. Некоторые говорили, что почувствовали себя едиными со всем существующим, буквально растворившимися в окружающем. Все были довольны своим состоянием, улыбающиеся лица светились радостью. Я угостила всех заранее приготовленным прасадом - сладким пирогом, предложенным Богу. Долго не расходились.
   Когда все ушли, один ученик остался. Он поделился со мной тем, что находился в депрессии от всего произошедшего и не знал, что делать; а вчера шёл по лестнице и уже думал о смерти, как вдруг увидел объявление. И он решил пойти на эту медитацию. И не ошибся: она вместе с лекцией подействовала на него так сильно, что он теперь хочет жить и испытать всё, что преподнесёт ему жизнь. Я пожелала ему успехов и удачи в его жизни. Я была счастлива, что, по крайней мере, одному человеку я реально помогла. Надеюсь, что и другим тоже.
   Я ездила в Санкт-Петербург ещё несколько раз до тех пор, пока Учитель не выздоровел и не приехал туда сам. Моя миссия в качестве помощника закончилась. За всё время моих поездок, я отдала ученикам всю Любовь, полученную от Учителя, и свою в придачу. Я приезжала из Питера совершенно обессиленная, и мне необходимо было время на восстановление. В один из своих приездов, я заметила, что многие из учеников слоняются по Храму без дела. У моего сына тоже не было определённого служения. В день отъезда, незадолго до выхода, я пошла в Храмовый зал и, низко склонившись перед Божествами, со слезами просила Их дать сыну служение, удовлетворяющее его, и держать его поближе к Себе. Поблагодарив Божества, я пошла собирать вещи. Надо было уже выходить, а сына всё не было (он должен был проводить меня на вокзал).
   Я снова спустилась в Алтарный зал и неожиданно увидела его, выходящего из Алтаря уже в брахманском одеянии, сияющего от радости. Так быстро Господь ещё никогда не исполнял мою просьбу. И было невозможно быть ближе к Божествам, чем служить Им на Алтаре в Храме. Оказывается, сын давно мечтал об этом служении. В поезде я быстро залезла в спальный мешок и радостно заснула, поблагодарив Бога за столь быстрый ответ.
   В следующий раз я поехала в Питер уже на встречу с Учителем. Наконец-то, ученики обрели своего благодетеля. Встреча была очень торжественной, мы кричали: "Добро пожаловать!", - и сыпали на него лепестки роз. Он приветствовал нас своей неотразимой улыбкой и взмахом руки, и быстро прошёл в помещение. Там его уже ждал открытый лифт, и он поднялся в приготовленную для него квартиру. На следующий день была его первая лекция, в которой он рассказал нам обо всём, что произошло. Он прочитал несколько лекций и уехал. Затем я ездила на встречи с ним слушать его лекции, чтобы научиться восстанавливать энергию, глубже понять наши взаимоотношения друг с другом и с Богом.
  

***

  
   Глава 3
   Рейки. Депрессия. Книги Н.Д. Уолша.
  
   Лекции Учителя мне помогли, и силы мои постепенно восстановились, но прежней энергии уже не было. И тут заболела одна из моих сестёр. Врачи не могли установить диагноз, а она становилась всё слабее. Одна из моих "собеседниц", имеющая статус Мастера "Рейки", дала мне одну за другой все три инициации, в том числе и статус Мастера. Я была готова к этому, моё энергетическое поле было уже достаточно чистым. Я тут же заочно приступила к лечению сестры, купила билет и срочно поехала на Урал. В дороге я продолжала её лечить с небольшими перерывами. Когда я приехала, сестра находилась в больнице, я сразу поехала к ней и без промедления провела полный сеанс лечения. Она порозовела, заулыбалась, встала, посмотрела на себя в зеркало и удивилась произошедшей в ней перемене.
   Я спросила у неё, когда она почувствовала улучшение, и она ответила, что два дня назад ей стало лучше, и она смогла принимать пищу. Где-то через час после сеанса лечения, у них начался обед, и она так шустро схватила свою посуду и почти побежала в столовую. Вскоре она вернулась сияющая и довольная, что хорошо пообедала. Она уже собралась было домой, но доктор не пустила её, так как курс лечения ещё не закончился. Дома я пролечила её заочно ещё раз вечером, а на другой день прямо в палате дала ей первую инициацию, чтобы она сама могла помогать себе. Через день я привезла её домой и провела ещё четыре сеанса. Она совершенно выздоровела, но по утрам и вечерам лечила себя сама для профилактики.
   По возвращении в Москву, я по просьбе одной из "собеседниц" стала её лечить. Это была очень "тяжёлая" больная, с плохой кармой. У неё было кармическое заболевание, то есть это было следствием какого-то неблаговидного поступка в одной из прошлых жизней. Лечить такие болезни с помощью энергетики нельзя - это нарушение Закона Кармы, основного закона материального мира. Она должна была пережить свою болезнь сама. Но я пожалела её, уж очень сильно она страдала, и стала её лечить. По мере того, как ей становилось лучше, мои силы убывали; я получила два предупреждения, поняла их, но отнеслась к ним без должного внимания и продолжала лечить. Тогда мне перекрыли энергетические каналы на столько, что я могла только лежать, дышать и немного есть. За непослушание меня ввели в жесточайшую депрессию. Мне не помогали ни какие лекарства, ни молитвы, никакие ранее проверенные методы и средства. Иногда меня слегка отпускали, я занималась обычной домашней работой и выздоравливала. Как только я принималась за лечение, мне снова "закрывали все краны". Летом я, как обычно уезжала в деревню, работала на огороде, разводила цветы и окончательно выздоравливала.
   А зимой я опять "попалась". Возник тяжёлый случай с очень дорогим мне человеком, и я не устояла перед искушением помочь ей. Я отдала ей все силы и всю свою любовь. Она почти выздоровела, и уж тут меня уложили в постель с тяжелейшим заболеванием почек, я целый год их лечила, вся измучалась и снова впала в ещё более сильную депрессию. Я не могла слышать никакого шума, никаких разговоров, пришлось отключить все звонки, прекратить всякую связь с миром. Мне было невыносимо тяжело душевно. Я поняла, что "влезла в чужие судьбы", многократно нарушив Закон Кармы, и теперь расплачиваюсь за это. Я молила Бога помочь мне, ведь Он всё может, но Он не имеет права делать исключения из Закона, Им же созданного и действующего автоматически. Для этого потребовалось бы остановить жизнь, а это не возможно. И мне пришлось пережить эти страдания (последствия моей деятельности) полностью. В целом на весь этот поучительный опыт ушло пять лет с перерывами на лето.
   И всё-таки Бог помог мне. Во время этой продолжительной болезни, меня спасали книги Н. Д. Уолша "Беседы с Богом". Эти книги можно поставить в один ряд с Богооткровенными Писаниями. Я постоянно читала их, и они возрождали меня к жизни, давали надежду на выздоровление, усиливали доверие к Богу. Благодаря им, я не винила себя в происшедшем, я понимала, что моя болезнь очищает моё сознание, и я способна более осознанно понять закон причинно-следственной связи.
   Мне дали в руки мощное средство лечения: управлять жизненной энергией, исцеляя многие болезни. Но моё сознание было недостаточно очищено, чтобы понять, что пользоваться этим средством нужно очень разборчиво. Нужно уметь определять степень чистоты сознания пациента, уровень его духовного развития. Если бы всё было так просто, как я думала, то Мастера Рейки и экстрасенсы давно исцелили бы всех страждущих.
   Книги Уолша заставили меня поновому смотреть на жизнь; на наши взаимоотношения с близкими, с окружающим миром, с самим собой. Они помогли мне осознать до конца свою Божественную природу, своё Единство со всей Вселенной, всеми живыми существами, с Богом. Достигнув определённого уровня сознания, человек сможет сам излечить себя от всех недугов, как физических, так и душевных. Во время болезни у меня было много времени для размышлений и осознания всего произошедшего со мной. На память мне пришёл небольшой эпизод из деревенской жизни.
   Однажды, после дождя, я вышла в поле и увидела радугу, вернее её два конца. Один из них был яркий, чистый, все цвета отчётливо отделялись друг от друга. Другой конец был мутный, грязноватый, цвета размыты. И я подумала: вот так и наше сознание - осквернённое нашими нечистыми мыслями и желаниями, оно мутно, грязно и неспособно воспринимать жизнь такой, какая она есть в действительности. И наоборот, очищенное бескорыстным служением Богу, Любовью ко Всему сущему, оно воспринимает жизнь во всём её блеске и Красоте такой, какая она есть на самом деле.
   Благодаря книгам Уолша, моя болезнь принесла мне большую пользу. Я имела возможность заглянуть в себя так глубоко, как никогда не заглядывала. Я бескомпромиссно препарировала себя по всем качествам и свойствам, не делая себе никаких скидок. Я была честна с собой, а это совсем не просто; может быть самое трудное - быть честным с самим собой. Наблюдая и обдумывая (но не осуждая) себя "внутреннюю", я не винила себя ни в чём, но отмечала всё негативное и, не проклиная его, аккуратно отставляла в сторону, чтобы иногда поглядывать на него и не забывать, что оно есть в этом мире. Можно сказать, что книги Уолша вернули меня к жизни, и вкупе с моей болезнью, основательно почистили моё сознание, расставив всё по своим местам. Более того, благодаря им, я обрела в Лице Бога своего самого дорогого, любимого, верного и надёжного Друга.
   Постепенно моё здоровье пришло в норму, и с тех пор я не занимаюсь целительством и не проповедую всем подряд, а только тем, кто внушает мне доверие, будучи искренним, добрым и правдивым человеком. Я живу в согласии с Богом, Его законами, люблю людей; помогаю им, разборчиво выбирая средства помощи. Жизнь научила меня быть разборчивой, внимательной и осмотрительной в отношениях с людьми.

***

   Глава 4
   Жизнь продолжается
  
   Получив достаточное духовное образование и утолив духовный голод, сын оставил Храм. Он вернулся домой, восстановился в институте, закончил его, нашёл хорошую работу. Через некоторое время он купил большой участок земли в ста километрах к Западу от Москвы. Поставил бытовку, пробурил скважину. Весной мы перевезли оба дома из Белоруссии на новое место (в разобранном виде), наняли рабочих и поставили оба дома, вырыли два котлована: один большой - для бассейна, дугой маленький - для полива. Выложили их специальной плёнкой и заполнили водой, чтобы стенки не оползали.
   На следующий год мы распахали свободную землю, выровняли её и засеяли газонной травой, посадили небольшой огород. Антон оформил пруды, обложив по краям большими камнями, которые он привёз из старого карьера, и снаружи насыпал гаревые дорожки. Дорожки мы проложили и по натоптанным тропинкам. Газон уже во всю зеленел густой, ровной травой. В большой пруд Антон поместил очищающий фильтр с фонтаном, получилось очень красиво и привлекало всеобщее внимание. Рабочие тем временем занимались отделочными работами внутри и снаружи домов: обивали, красили, клеили обои. Печь с лежанкой Антон сложил сам по чертежам - это была его первая печь и очень удачная. Этим летом мы уже купались и плавали в бассейне, а жили сначала в бытовке, а потом то в одном, то в другом доме, пока не закончили отделку обоих домов. Антон купил оборудование для горячей воды и душевой комнаты. В большом доме отделали мансарду с балконом, к обоим домам пристроили веранды, и наша усадьба приняла вполне цивилизованный вид. Осенью мы посадили плодовые кустарники, сосенки, несколько ёлочек и лиственные деревья: клёны, берёзу, рябину, дуб, липу, каштан. А также декоративные и цветущие кустарники. Я посадила грядку ремонтанной клубники.
   Следующей весной мы посадили фруктовый сад: яблони, груши, вишни и сливы. Посадили несколько кустов сирени. И, наконец-то я занялась своим любимым делом - посадкой цветов. Однолетники я посеяла ещё в марте - апреле на рассаду, а также посеяла на рассаду помидоры и болгарский перец. Антон приготовил клумбы и грядки для цветов, и я с радостью начала высаживать рассаду моих любимых цветов. Съездили на рынок, купили многолетники и тоже высадили их. Летом цветы зацвели, и наша усадьба стала ещё краше. Среди зелени и цветов, подобно жемчужине, красовался бассейн с фонтаном.
   За это лето Антон построил на участке настоящую высокую обсерваторию с большим телескопом, с применением самой современной технологии наблюдения и съёмки космических объектов. Он уже сделал много замечательных снимков многих галактик, звёздных скоплений, удалённых от нас на миллионы миллиардов световых лет, и хвостатой кометы, не так давно пролетевшей вблизи нашего Солнца. Когда Я смотрю в чёрную глубину экрана на убегающие в эту бездонную глубь звёзды, Я чувствую Тайну, уходящую в бесконечность. Первое изображение звёздного неба во весь экран большого компьютера повергло меня в изумление. О! Боже! Я сложила ладони у груди в знак почтения к открывшемуся передо мной великолепию Божественного творения! Уходящее в бесконечную глубь экрана чёрное пространство, заполняли мириады бесчисленных сияющих звёзд. Я впервые ощутила и осознала бесконечность пространства и Творения. Я готова была опуститься на колени перед этим изумительным изображением как перед Богом. Я никогда не ощущала ничего подобного, глядя в живое небо, возможно потому, что оно в миллиарды раз дальше. Все фотографии вызывают во мне Божественный экстаз, во всех изображениях я вижу Творения Бога и Его присутствие.

***

   В жаркую погоду мы с гостями весело купались, прыгая с бортика, кому как нравилось. Игорь, уже сильно больной, сидел в шезлонге и смотрел на нас. Мужчины подначивали его искупаться, вода была очень тёплая, и он решился. Я видела, как он набрал воздуха, сильно оттолкнулся ногами от бортика и прыгнул, как в лучшие времена, почти без брызг войдя в воду, хотя был очень грузным человеком. Он вынырнул у противоположного бортика, приплыл к выходу, но сам вылезти не смог. Мы обычно выпрыгивали из воды, отталкиваясь ногами и опираясь руками о бортик, но у него не было сил ни в руках, ни в ногах. Трое мужчин вытащили его с трудом. Это был его последний прыжок, больше он уже не решался купаться.
   К бассейну часто прилетали весёлые птички - трясогузки, и мы с Игорем, сидя на ступеньках веранды, любовались их шумными играми возле воды. Они находили плоский камень, полузакрытый водой, заходили в воду, пили, смешно задрав головки, и начинали купаться, чистя пёрышки и разбрызгивая крылышками воду. Мне очень жаль, что ему не долго пришлось любоваться этой идиллией. Его здоровье всё ухудшалось, он уже не выходил за ворота, всё больше лежал. Осенью ему стало совсем плохо, и мы все уехали в Москву. Он практически уже не мог ходить, за ним пришлось долго ухаживать; у него отказали почти все органы жизнеобеспечения, его положили в больницу, откуда он уже не вышел. Он очень сильно страдал, и я страдала не меньше. Я бесконечно устала. И тогда, ночью...мне и сейчас страшно писать об этом, но я всё-таки решилась попросить Бога взять его к Себе, прекратить ненужные страдания. Это была очень серьёзная просьба, и мне было страшно, я знала, что Бог её выполнит. И Он выполнил. И очень быстро. В эту же ночь душа мужа покинула тело. Бог взял его к Себе. Его страдания кончились. Не скрою, что и мои тоже.
   Он четыре раза напоминал мне о себе.
   В первый раз ранним утром я услышала: "Тая, ты слышишь? Тая, ты слышишь?" - голос его звучал близко и очень громко, и я недовольно сказала: "Ну, зачем так громко кричать?", - потом опомнилась, что его нет, вскочила с постели, стала звать его: "Игорь, где ты, что ты хотел сказать?". Молчание. И тут же мне в голову пришла мысль, что он хочет, чтобы я своими руками предала его прах Земле. И я ответила ему: "Я поняла, что ты хотел сказать, и я завтра поеду и всё сделаю своими руками", - хотя накануне чувствовала себя очень плохо, и хоронить урну с прахом собирались Антон с племянником. Днём мы поехали на кладбище, и я сделала своими руками всё, как надо.
   Во второй раз это случилось на даче. Я проснулась оттого, что почувствовала, как кто - то сел на край моей кровати. Я не успела ещё открыть глаза, как он соскользнул с краешка постели, и я услышала громкий топот ног убегающего человека. Этим он показал мне, что с ногами у него всё в полном порядке, и сам он здоров.
   В третий раз это случилось на даче, в конце февраля, спустя месяц после его ухода. Я шла по лесной дороге, день был солнечный, был день моего рождения. Мне хотелось получить от него какой-нибудь знак внимания в этот день. Хотя бы веточку ивы с пушистыми шариками. Но дорога, которая обычно усыпана всякими ветками, в этот день была словно нарочно выметена, и я напрасно искала глазами хоть что-то. Я шла довольно долго, дошла до конца дороги, остановилась, и вдруг к моим ногам на девственно чистый снег упала с неба...веточка ивы с пушистыми шариками. Я говорю: с неба, потому что надо мной было только небо. Я подняла её, и с благодарностью приложила к губам.
   И в последний, четвёртый раз, это было уже год спустя, ночью я услышала тихий зов Игоря: "Тая!". Голос доносился из далёкого далека в направлении с Севера, оттуда, где находится Полярная Звезда - духовная обитель Бога в нашей Вселенной. Бог сполна выполнил мою просьбу: Он действительно взял мужа к Себе. Теперь в изголовье моей кровати висит в рамке фотография Полярной Звезды, выполненная моим сыном в его обсерватории. Теперь я точно знаю, что смерти нет, а есть Вечная, Бесконечная Жизнь. И все наши ушедшие близкие всегда с нами в бесконечном движении Жизни.
   Наша усадьба хорошеет с каждым годом. Подрастают деревья, плодоносят кустарники: в этом году мы сняли приличный урожай чёрной, красной и белой смородины, крыжовника. Порадовала нас и вишня, а клубнику мы собираем всё лето до глубокой осени. В теплице созрел хороший урожай помидор и перцев, и на грядках овощи тоже неплохо уродились, не смотря на засушливое и очень жаркое лето, - мы не жалели воды на полив. С ранней весны до поздней осени украшали усадьбу цветы, сменяя друг друга, а прекрасные розы радовали нас всё лето. Вдоль сетчатого забора Антон насадил ивы и иргу, и они хорошо прижились. В углу сада поставили красивую беседку, в ней я вешаю гамак и отдыхаю там, наслаждаясь покоем и Красотой, любуясь игрой трясогузок у фонтана.
   Летом, когда в Подмосковье горели торфяники, и всё было окутано дымом, у нас собралось много гостей. К счастью, у нас дыма почти не было, но стояла такая жара, что бассейн оказался буквально нашим спасением; ребятишки не вылезали из него целыми днями, оглашая округу шумом и гамом так, что иногда приходилось их останавливать. Ели на открытом воздухе, сдвинув вместе два стола, за столом было всегда весело; по вечерам жарили на мангале шашлыки или сосиски, которые очень нравились детям. Мне было очень жаль, что с нами не было Игоря - он обожал такие сборища. Так что скучать нам не приходилось. Жизнь продолжалась.
   Антон развлекал гостей демонстрацией фотографий на экране компьютера, приводя их в неописуемое восхищение, брал с собой на экскурсию в обсерваторию, рассказывал и показывал, как он всё это делает. Все внимательно слушали, смотрели и задавали бесчисленные вопросы. Антон в доступной форме старался удовлетворить их жажду к знаниям.

***

  
  
   Глава 5
   Ещё раз о Любви
  
   Я уже много написала о любви. Но затронула далеко не все её аспекты. Настоящая любовь людей друг к другу и ко всем живым существам возможна только тогда, когда они осознают своё Единство со Всем Сущим. В противном случае, каждый будет озабочен только собственным благополучием и благополучием своих близких. До такого высокого уровня сознания нашему обществу ещё очень и очень далеко. Поэтому и получается, что "своя рубашка ближе к телу". Я не имею здесь в виду сексуальную любовь, хотя ничего против неё и не имею; это просто стремление выразить свою сексуальность и удовлетворить природное желание к единению таким образом. Я имею в виду Любовь, которая проявляется в заботе, помощи, сострадании и милосердии ко всему, что нас окружает: это и люди, и животные, и вся экологическая система в целом. Меня интересуют взаимоотношения внутри этой системы. Я причисляю и людей к этой системе, чтобы было понятно, что, нарушая в ней равновесие, человек "рубит сук, на котором сидит".
   Я бы не сказала, что наши взаимоотношения с Природой построены на любви. Они целиком построены на хищнической эксплуатации всех ресурсов Природы, в том числе и человека. Небольшая кучка людей, обладая законной или незаконной властью, присвоила себе большую часть земных богатств, оставив крохи остальным. Коррупция и взяточничество стали обычным явлением в обществе, как результат безответственности и безнравственности чиновников всех уровней, включая высшие.
   Природа долготерпима, но и у неё есть предел терпению. Мы пытаемся покорить Природу, но она в своё время жестоко покарает нас за пренебрежение к её законам. Признаков этого уже более, чем достаточно, я не стану перечислять их здесь, они общеизвестны. А ведь именно во взаимоотношениях с Природой, с людьми мы получаем необходимый нам опыт осознания происходящих явлений и событий. И больше всего осознания даёт нам Природа. Она наш главный духовный Учитель. И по тому, как мы обращаемся с ней, мы можем судить об уровне нашего сознания. Вот так мы и живём, в соответствии с нашим уровнем сознания. Так и будем жить до тех пор, пока сознание наших людей не возрастёт до такой степени, что они не будут покупаться на посулы желающих попасть в высшие органы власти.
   Я глубоко убеждена, что "не за горами" то время, когда в высших органах власти будут работать люди с высокоразвитым, духовным сознанием. Эти люди будут действительно служить народу из Любви к нему, из Любви к Жизни во всех её проявлениях. Они будут беречь Природу Земли, её недра, воды, воздух, Её богатства для пользы всех живых существ.
   Уже сейчас сознание многих людей развивается чрезвычайно быстро, и когда число этих людей достигнет определённого количества, сознание других резко возрастёт. Тогда народ действительно сможет проявить свои Божественные качества и устроить жизнь совершенным образом, имея действительно полную Свободу выражать свои чувства, мысли и желания и достигать их выполнения на основе честных, правдивых и любовных взаимоотношений.
   Я верю в Разум и Любовь Человека. Поэтому ранним, солнечным утром я выхожу из дома и, радостно воздев руки к Небу, произношу свою любимую молитву:
   "Здравствуй, Солнце! Здравствуй, Небо! Здравствуйте, Земля, Вода, лес, поле, трава, кусты, деревья! Здравствуй, Вселенная! Здравствуйте, все живые существа! Здравствуй, Бог! Я Люблю вас, будьте Счастливы!" - и, произнеся: "Будь благословенна, водичка", - прыгаю с бортика в воду. И весь день я счастлива, радостна и здорова. Я действительно люблю всё это. Это - Жизнь. Я Люблю Жизнь.
   И, следуя примеру Бога, я сделала для себя выбор быть всегда радостной, любящей, принимающей, благословляющей и благодарной.
   Чего желаю и вам, мои дорогие читатели. Да хранит вас Господь.
  

Конец

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   154
  
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"