Такадзе Лела Тамазовна : другие произведения.

Летняя война

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Однажды в обычном районе столицы единственными жителями остались будущие выпускники школы. Разногласия и споры привели к расколу на два лагеря. И началась война, почти настоящая война за идею. Капитан разведки Черного лагеря попадает в плен, и сестра главнокомандующего помогает ему избежать жестокого допроса. Но смогут ли они верить друг другу? Пережить войну? Встретиться после ее завершения, не будучи уже врагами?
  Пролог
  
  Все началось в конце июня, когда Коньково почти опустело, и на улицах этого московского района едва ли можно было встретить взрослого человека. Остались лишь школьники старших классов. Сначала все удивлялись, но потом свыклись с тем, что основными обитателями Коньково стали будущие 11-классники.
  Зачем ребята в течение полугода собирались каждый вечер у школы, о чем они говорили и какие были настроения в их многочисленной компании, - никто не знал. К началу лета к ним присоединились ребята из других школ, и места стало явно не хватать. Пошли нехорошие разговоры, споры, жаркие дискуссии, драки. И в один пасмурный день произошел раскол на два лагеря. Пока лидеры воинствующих сторон выясняли свои права и обязанности, оказалось, что разногласий между ними больше, чем можно было ожидать.
  - Война! - сказал один из лидеров.
  - Ну что ж, война! - ответил второй.
  И обе компании разошлись, чтобы начать подготовку к длительным сражениям.
  В это время за углом школы стояли два молодых человека. Один худощавый на вид, но крепко сложенный, с холодными водянисто-карими глазами. Другой - высокий, стройный, с решительным выражением на лице.
  - И почему ты не хочешь перейти на нашу сторону? - язвительно спросил первый, прислонясь к стене и скрестив руки на груди.
  - Не хочу и все! - кратко ответил второй.
  - Не хочешь? - переспросил с усмешкой первый. - А, может быть, не можешь? Тебе же дорого мнение твоих дружков: как они посмотрят на тебя, если ты будешь за нас! Они же отвернутся от тебя!
  - Они мне друзья, а не дружки, - возразил второй. - Да и потом... я не обязан тебе ничего объяснять!
  - Тебе просто нечего сказать, - презрительно хмыкнул первый. - В конце концов, это у тебя же будут проблемы, а не у меня. Если ты не перейдешь к нам.
  - Это угроза? - спокойно спросил второй.
  - Как тебе будет угодно, - первый усмехнулся и повернулся ко второму спиной. - Щенок ты еще! - и сплюнул.
  - Я что-то не понял, что ты сказал? - второй резко развернул собеседника за плечо.
  Тот вдруг с размаху ударил второго парня по лицу. Но последний едва дрогнул, сжав зубы и метнув исподлобья суровый напряженный взгляд.
  - Ты щенок и предатель! - презрительно сказал первый. - И получишь еще, если сунешься к нам в лагерь. Только я теперь тебе этого не советую. Помни мои слова, если хочешь остаться жив.
  И он ушел, засунув руки в карманы.
  
  
  Глава 1
  И шла война между Коньково и Узким. Лагерь узковчан под предводительством главнокомандующего Сергея располагался в лесу, в старой усадьбе. Белые не зря покинули жилой район и переместились в лес: по своим позициям они явно выигрывали по сравнению с противниками. Солдаты разместились в небольших приусадебных домиках, окруженных, как и вся усадьба, железной оградой. А от врагов их отделяла широкая лесная полоса.
  Черные решили остаться в Коньково, ибо территориальный вопрос волновал их менее всего: война шла не за землю, а за идею. Маршал Денис выбрал место для штаба в библиотеке, а солдаты переместились в детские сады.
  Было еще раннее утро. Солнце, подернутое дымкой, излучало туманный свет, из-за чего небо казалось белым. В библиотеке, в душном читальном зале собрались на очередное заседание командиры Черного лагеря. Ребята расселись за черные деревянные столы и стали ожидать маршала. Наконец, из боковой двери вышел Денис, при чьем появлении воцарилась тишина. Он был одет в традиционные цвета армии: в черные джинсы и серую в черную полосочку рубашку. По привычке пригладив волосы руками, он сел за главный стол и окинул присутствующих снисходительным взглядом.
  - Итак, господа военачальники, что я могу вам сказать? Последнее сокрушительное поражение в нашем главном наступлении обязывает призадуматься. То ли стратеги плохо рассчитали план атаки, то ли вы, господа, трусливо повели себя на поле боя.
  По залу прошелся приглушенный ропот. Денис постучал широкой ладонью по столу.
  - А, вам не нравятся мои слова! Но как тогда объяснить, что наша могущественная Черная Армия потерпела поражение от каких-то белых, едва углубившись в лес? Вы прекрасно знаете, что входит в наши планы: прорвать пограничную охрану, лавиной дойти до усадьбы и после непродолжительного боя взять главштаб. А там нас ждет победа. Главнокомандующий Белого лагеря признает себя и всю свою армию побежденной, капитулирует и подпишет с нами мирный договор, обязуясь выполнить кое-какие наши условия.
  Тут слова попросил генерал Вадим.
  - Я думаю, - начал он несмелым голосом, привстав со стула, - дело не в нашей трусости. Просто белые прибегли к обманному маневру. На их границе мы насчитали 8 укреплений, на которые и направили наши удары. Однако в момент наступления оказалось, что их силы не собраны в этих укреплениях, а рассредоточены по всей линии фронта. Таким образом, на нас напали оттуда, откуда мы и не ждали, - и Вадим вытер платком взмокший лоб.
  - Из этого, - подумав, сказал Денис, глядя в потолок, - можно сделать вывод, что наши разведчики плохо работают, и вся вина за срыв операции лежит на них!
  - Позвольте возразить!!! - послышался возмущенный голос из конца зала.
  Встал невысокий щупленький парень с коротко стриженными светлыми волосами. На лице его выражалось гневное высокомерие и презрение к остальным.
  - Позвольте возразить!!! Я, как ответственный за проведение разведки и анализ полученных данных, попрошу заметить, что наши разведчики внесли огромный вклад в наше общее дело. Им удалось не только пересечь границу Белого лагеря, но и добраться до оврага и даже дальше. А вам прекрасно известно, что из себя представляет такой рубеж, как овраг! За ним простирается поле, пруд и сразу после - усадьба. Так что не стоит умалять значение проделанной ими работы! И моей тоже! Но вы спросите: а кто же тогда виноват, если не наши разведчики? А я вам отвечу: их разведчики!!! - и он сделал яростный жест рукой в сторону Белого лагеря. - Это они и только они сумели пройти нашу охрану, выведать наши планы и перегруппировать свои силы. Так что извольте винить белых разведчиков и наших пограничников!!!
  Денис нетерпеливо кашлянул.
  - Вы, сержант Дмитрий, как всегда долго и не по теме, - подытожил маршал, вставая. - Мне все стало окончательно ясно. И я принял решение, - он подошел к карте леса, висевшей на книжном шкафу. - Итак, сегодня ночью, сержант Дмитрий, наши разведчики должны отправиться в небольшую экспедицию на территорию Белого лагеря. Я не потерплю, чтобы мы в чем-то уступали белым. Поэтому сегодня, я еще раз повторяю, сегодня мне нужны все сведения о планах Белого лагеря.
  Тут встал сам капитан разведки. Все присутствующие замерли, ожидая, что он ответит. Он непринужденно посмотрел на Дениса и со знанием дела произнес:
  - Надеюсь, вы достаточно осведомлены и знаете, что ваш приказ невыполним.
  - Капитан Владимир! - жестко отчеканил маршал. - Вы просто не хотите выполнять его. Я знаю, это дело сложное и требует умения и ловкости, что, видимо, у вас отсутствует.
  Разведчик, стараясь не показывать своего раздражения, подошел к карте леса.
  - Попытаюсь вам объяснить. Итак, вы видите, что армия белых располагается на востоке. С западной и южной стороны нас с ними разделяют два оврага, которые полностью заминированы. Пересечь их невозможно. Сама западная часть леса имеет 3 мощных укрепления и большое количество часовых. Даже если все это преодолеть, остается еще поле, которое прилегает непосредственно к усадьбе и имеет 5 прожекторов.
  И Владимир замолчал, не считая более нужным что-либо растолковывать. Денис попытался скрыть свое поражение под суровостью, грозно метая взгляды на притихших генералов и полковников. Видя, что они молчат, маршал взялся за подбородок и принялся его почесывать в надежде что-нибудь придумать.
  - Да! - вдруг воскликнул он. - Владимир, вы ничего не сказали про северный участок леса!
  - Для наших предыдущих наступлений он был стратегически не важен. Он очень отдален и поэтому не обследован.
  - Значит, вы пойдете через северный участок! - отрезал Денис, снова принимая грозный вид.
  - Но я же только что вам объяснил, что в усадьбу попасть невозможно, хоть через северный участок, хоть через южно-атлантический! - еще раз попытался прояснить ситуацию разведчик.
  - Вы должны это сделать! - Денис стукнул кулаком по столу, от чего сидевшие на первом ряду вздрогнули.
  Владимир лишь, безнадежно вздохнув, отвернулся. Тут вступился Дима.
  - Вы что же это, - возмущенно обратился он к Денису, - хотите лишить нас всех разведчиков и остаться ни с чем? Если они попытаются приблизиться к усадьбе, их наверняка захватят в плен и в лучшем случае посадят в тюрьму!
  Неожиданно для всех из-за первого стола встал полковник Аркадий. Он был такой длинный, что всегда смотрел на всех сверху вниз.
  - Я согласен с сержантом. Белая армия подготовлена отлично. И вместо того, чтобы добровольно отдавать им в руки своих разведчиков, мы должны укреплять свои позиции, готовясь к обороне и контрнаступлению.
  Денис было призадумался, но тут вставил свое слово майор Максим со шрамом на щеке. Он загреб челку на макушку и, сжав кулаки, встал.
  - Не забывайте, маршал Денис, что наш общий друг и идейный руководитель, великий банкир Иван, говорил: "Победа любой ценой!". Вчера вечером мы созванивались по личной линии, и он посоветовал не ждать нападения, а действовать самим.
  И он гордо сел. Денис после его слов многозначительно посмотрел на Владимира, смерил суровым взглядом Диму, внушительно глянул на двух других разведчиков и сказал:
  - Капитан Владимир, сегодня ночью вы и ваши помощники идете в разведку. Это приказ. Господа, собрание продолжится вечером.
  И Денис, чуть кивнув головой, скрылся за дверью. Присутствующие стали со вздохами расходиться. Владимир задумчиво подошел к товарищам.
  - Ты хочешь сказать, - спросил один из них, - что мы пойдем?
  - Придется! - и, не оборачиваясь, Владимир быстро вышел из читального зала.
  
  
  Глава 2
  Ночь была на редкость теплая и безветренная. Ярко светила обломанная с краю луна. У школы встретились три темные фигуры. Это были разведчики. Капитан Владимир был молчалив и сосредоточен. Лицо его, чуть уставшее, выражало серьезность. Заткнув за ремень серых джинс дымовую шашку, газовую гранату и пистолет с 30-ю капсулами снотворного, он решительно глянул на своих товарищей. Миша, высокий и накачанный парень, с непроницаемым выражением лица, ожидал указаний капитана. А маленький и юркий Слава был доволен: он уже успел полюбить свою новую профессию разведчика.
  - Вы готовы? - тихо спросил Владимир.
  Разведчики кивнули.
  - Тогда пошли.
  И он повел их вдоль леса, направляясь к северной его части. В Коньково стояла спокойная тишина, мирно горели желтым светом фонари, изредка пробегала бездомная собака. Вдруг на какое-то мгновение в голове Владимира промелькнула мысль: а зачем идет война? И зачем он направляется сейчас, посреди ночи, в лес, когда можно было бы спокойно остаться дома?... Этот вопрос прозвучал внутри него, и никто не ответил. Владимир тряхнул головой, как будто хотел отогнать от себя эти мысли.
  Между тем они уже стояли на краю леса. Там, впереди за деревьями, было темно и тихо. Это было неисследованное место и поэтому опасное. Разведчики, осторожно ступая по траве, исчезли под тенью деревьев. Через мгновение их глаза привыкли к темноте и стали различать смутные очертания предметов. Медленно, затаив дыхание, стали они пробираться вглубь леса. Вскоре они увидели впереди овраг, и свернули влево. В их маленькой безмолвной компании чувствовалось напряжение. Вдруг сзади от Владимира раздался до боли знакомый хлопок, а затем шипение. Капитан резко обернулся: Слава, шедший последним, наступил на газовую мину. Его друзья ничего не успели сделать. Пелена белого дыма мгновенно окутала его маленькую фигурку, и через несколько секунд он упал на землю без сознания. Когда дым рассеялся, Миша и Владимир поспешили к нему.
  - Что будем делать? - озадачено спросил Миша, щупая пульс Славы и посмотрев его зрачки. - Ты знаешь, он в долгом обмороке.
  - К сожалению, нам придется оставить его здесь. До опушки не далеко. Когда он очнется, будет еще ночь, и он спокойно вернется обратно. А нам нужно идти дальше.
  Миша вздохнул и пошел за Владимиром.
  Вскоре перед ними встала новая проблема. Впереди простирался большой и совершенно открытый участок пути, и лишь вдалеке, метров через двести вновь темнел лес. Владимир задумался.
  - Я пойду первым, - сказал он, наконец, Мише, - ты после меня. - Если что, ты знаешь, что делать.
  Миша кивнул, и Владимир, пригнувшись к земле и стараясь держаться рядом с высокой травой, стал медленно продвигаться вперед. Он напряженно вслушивался в ночную тишину, но даже его отличный слух не улавливал ничего необычного. Метким взором он оглядывал темные и сливающиеся предметы, но все было недвижно и спокойно. На середине пути стояло большое раскидистое дерево. Добравшись до него, Владимир в мгновение ока прижался к стволу и, прикрыв глаза, провел рукой по лицу. Он устал, и ему совершенно не хотелось никуда идти. Но пришлось пересилить себя.
  Он снова двинулся в путь, и через несколько мгновений он уже достиг деревьев. Может, здесь более опасно, чем на открытой поляне? Владимир, затаив дыхание, стал вглядываться в ночную тьму. Вдруг беззвучно и неожиданно что-то толкнуло его сзади, чья-то рука грубо обхватила его за шею, и кто-то попытался заломить его правую руку за спину. Готовый ко всему, Владимир попытался высвободиться, но незнакомец лишь сильнее сжимал ему горло, не давая вздохнуть, и клонил его к земле. Разведчик всеми силами сопротивлялся, но все же вскоре лежал уже на земле, а враг связывал ему за спиной руки. Владимир тяжело дышал, но выкрикнул с силой:
  - Назад, Мишка, назад!
  Но, похоже, опоздал. Враг обернулся на слова разведчика и увидел бегущего к ним Мишу. Мгновенно достав пистолет, он выстрелил, и Миша, издав чуть слышный вздох, упал. Солдат резко поднял Владимира с земли и развернул к себе лицом.
  - А-а, так это ты, щенок! - довольно протянул враг.
  - Нет, Юра, ты ошибся, - сдерживаясь, тихо ответил Владимир. - Щенков здесь нет!
  Юра усмехнулся.
  - В самом деле? А мне кажется, я вижу одного, - и он неожиданно, взяв Владимира за воротник, размашисто ударил его по лицу. - И даже предупреждал его, чтобы тот не совался сюда, - и он снова нанес удар. - Но у него очень короткая память.
  Больше Юра ничего не успел сказать, потому что Владимир вдруг с силой ударил его ногой в живот. Юра охнул, отпустил разведчика, но тут же пришел в себя.
  - Дурак! - медленно проговорил он. - Ты же видишь, твоя жизнь в моих руках.
  - Думаю, тебе и твоей собственной будет достаточно, - ответил Владимир.
  - А вот хорохориться я бы не советовал. Ты же теперь пленник Белого лагеря. Мой пленник.
  - Спасибо. Я уже догадался, - угрюмо отозвался Владимир.
  - А ты знаешь, как ценятся пленные разведчики? Ведь ты же у нас, кажется, капитан! Ты же все знаешь, - Юра прищурил глаза, глядя на свою жертву. - Черт подери, кого я поймал! С твоей помощью мы выиграем эту войну.
  - Да? - вызывающе произнес Владимир. - Ты так уверен, что я буду вам помогать?
  - Будешь! - коротко бросил Юра и нанес ответный удар в живот, от которого разведчик упал на землю и несколько мгновений не мог даже вздохнуть. - Ты же знаешь, - продолжал Юра, подняв его за воротник, - что найдутся способы заставить тебя помогать нам. Но все это будет потом.
  - Что тебе от меня надо? - спокойно спросил Владимир.
  - Я сдерживаю свои обещания.
  И Юра, снова повалив связанного разведчика на землю, принялся яростно бить его ногами. Молчание Владимира еще больше его раздражало и, наконец, не выдержав, Юра поднял его за шиворот и прошипел:
  - А ты крепкий! Ну да и не таких видали.
  Владимир, пристально поглядев Юре в глаза, хотел что-то сказать, но потом вдруг плюнул ему в лицо.
  Что дальше с ним делал Юра, разведчик не помнил. Все было покрыто серым туманом, и лишь обрывки ощущений яркими вспышками боли отпечатывались в его мозгу. Он ни о чем больше не пытался спросить своего врага - он знал, что сопротивляться он не мог, и надо было лишь ждать, пока все закончится. Он ничего больше не сказал, и лишь изредка из груди его вырывался слабеющий стон.
  Неизвестно, сколько прошло времени, когда на поляне появился еще один солдат. Увидев происходящее, он быстрыми шагами направился к молодым людям. Юра молча отошел в сторону. Солдат холодно глянул на Юру и склонился над разведчиком. Едва нащупав слабый пульс, солдат резко встал.
  - Что это такое? Ефрейтор Юрий, я требую объяснений!
  Юра помолчал и ответил сквозь зубы:
  - Я не сдержался, лейтенант Александр.
  - А хочешь, я тоже не сдержусь?
  Юра молчал. Лейтенант вынул из-за пояса разведчика оружие и отер рукой с его лица кровь.
  - Там еще... - угрюмо сказал Юра.
  - Что?
  - Там еще один разведчик. Я его подстрелил.
  - Так пойди и забери его.
  Юра упрямо стиснул зубы и метнул на лейтенанта вызывающий взгляд. Какое-то время они смотрели друг на друга, не уступая и не сдаваясь, ожидая, кто не выдержит первым. Но вдруг Александр совершенно спокойно сказал:
  - Я жду, когда ты выполнишь приказ.
  Юрий раздраженно переступил с ноги на ногу, но решил не спорить на этот раз и, резко развернувшись, пошел в сторону лежащего на земле Миши. Лейтенант между тем встряхнул капитана разведки и, похлопав его по лицу, привел в сознание. Владимир с трудом открыл глаза, медленно и не сразу поднял он их на лейтенанта и посмотрел на него каким-то мутным взглядом.
  - Живой? - спросил Александр, наклонившись и вглядываясь в темноте в его лицо. Разведчик молчал. - Хорошо. Вставай!
  Он помог пленнику подняться на ноги и, обернувшись к подошедшему Юрию, тащившему Мишу за руки по земле, кивнул и скомандовал:
  - Пошли!
  И они направились в сторону усадьбы этой странной молчаливой процессией. Железные ворота главного входа тут же раскрылись перед ними. Везде стоял караул и дозорные. То тут, то там появлялись и исчезали солдаты, слышались разговоры, смех. Уже давно было далеко за полночь.
  Пленников заперли в отдельные камеры тюрьмы. Лейтенант Александр, прежде чем уйти, разрезал ножом веревки на руках Владимира и, кивнув в глубину камеры, сказал:
  - Отдыхай. Завтра разберемся с тобой.
  И дверь за лейтенантом закрылась.
  Владимир опустился на пол, прислонившись к стене, коротко вздохнул и закрыл глаза. Он чувствовал, как ноет и болит все его тело, он чувствовал неприятный вкус крови во рту, он чувствовал, как горит его спина и как щиплет рваная ссадина на лбу. Но он был спокоен. Теперь это уже больше не повторится.
  В камере было холодно и одиноко.
  
  
  Глава 3
  Лейтенант строго запретил Юре приближаться к Владимиру или к Мише и на утро уехал по делам. Юра же, не долго думая, позвал двух друзей-солдат и направился прямиком к пленникам. Улучив момент, пока охранник тюрьмы отошел заварить себе чая, солдаты стащили из ящика стола запасную связку ключей и благополучно проникли в узкий темный коридор.
  Миша уже давно проснулся, понял, где находится, но, услышав шаги, решил на всякий случай притвориться спящим. Тут дверь открылась, и вошел Юра с друзьями.
  - Эй, ты! Вставай! - крикнул Юра и пнул ногой Мишу. Но тот не отреагировал. - Э-э, ты что, спишь еще? - удивился Юра. - Или прикидываешься? - и еще раз пнул его.
  - Ты сколько пуль-то в него всадил? - спросил один из друзей.
  - Да не помню. Кажись, одну. А, может, и больше.
  - Ну, если больше, тогда он не скоро проснется. Пошли отсюда. А то еще охранник вернется.
  - И то правда, - ответил Юра, подходя к выходу. - Лучше пойдем, пообщаемся с капитаном Владимиром. А то, - и он усмехнулся, - вчера мы оставили его в таком жутком состоянии, что я даже боюсь за него.
  Тут Миша не выдержал и вскочил с пола. Юра как будто этого ждал.
  - А, уже проснулся! Можешь спать дальше. Пусть тебя допрашивает сам лейтенант. А мы лучше допросим смертника Вовку.
  Юра рассмеялся и захлопнул дверь. Миша в ярости бросился к выходу.
  - Что ты с ним сделал? Не смейте его трогать!
  - Ты кто ему, мать что ли? - донеслось из коридора.
  Миша с досадой стал колотить в дверь и кричать на всю тюрьму в надежде, что кто-нибудь услышит и придет. Но в коридоре по-прежнему стояла гробовая тишина. Миша немного передохнул и снова стал колотить в железную дверь и звать охранника. Наконец, тот пришел, жутко недовольный поднятым шумом. Миша что-то прокричал ему, и уже через несколько мгновений охранник быстрым шагом направлялся к усадебному дому. Он поднялся по широкой низкой лестнице на просторное крыльцо с колоннами и вошел через стеклянные двери в дом. Через минуту он снова появился в сопровождении девушки, которая на ходу завязывала каштановые волосы. Ее лицо выражало некоторое беспокойство.
  - И что он мне хочет сказать? - спросила она охранника.
  - Не знаю. Говорит, что-то срочное.
  Девушка пожала плечами и направилась вслед за солдатом в тюрьму. Наконец, перед ними открылась дверь камеры, и на встречу им встал Миша.
  - Это ты сестра маршала Сергея - Аня? - спросил он быстро.
  - Да, я.
  - Ваши солдаты, которые вчера взяли нас в плен, что-то сделали с моим напарником по разведке...
  - Кажется, - прервал его охранник, почесав в затылке, - его кто-то избил. Лейтенант Александр притащил его вчера почти в бессознательном состоянии.
  - Почему ты мне сразу не сообщил? - строго спросила девушка.
  - Но была ночь! Ты спала.
  - Ладно. Но ему хотя бы оказали медицинскую помощь?
  - Не знаю. Лейтенант Александр...
  - Ясно! - отрезала девушка, нахмурившись. - Где этот пленник?
  - Я проведу, - пролепетал испугавшийся охранник.
  Он подвел девушку к другой двери и лязгнул ключом. Внутри слышались голоса. Дверь открылась, и девушка остановилась от неожиданности.
  В камере было четыре человека - три солдата и пленник. Юра непроизвольно сделал шаг в сторону, нехотя обернувшись. В глазах его была досада. Двое других солдат держали за руки Владимира. Он стоял спиною к двери, опустив голову и судорожно дыша. Его рубашка была окровавлена. Солдаты в страхе выпустили разведчика, и он, сделав несколько неуверенных шагов, прислонился боком к стене.
  Девушка пришла в себя и сурово скомандовала:
  - Ефрейтор Юрий! Вы арестованы! Сдайте оружие.
  - На основании чего, позвольте узнать? - холодно спросил Юра.
  - На основании того, что и вижу и знаю.
  - А что, собственно, произошло?
  Аня пару секунд помолчала, пристально глядя на Юру.
  - А вот это вы сами мне объясните. Только не сейчас и не здесь. Ваше оружие!
  Юра, не отрывая от нее заносчивого взгляда, протянул ей свой пистолет.
  - Смотрите Аня, не сделайте какой-нибудь ошибки! Война явно не женское дело. И вы тут лишняя.
  - Хорошо, ефрейтор, - ответила девушка, - я обязательно учту ваши пожелания. Однако впредь попрошу вас так со мной не разговаривать.
  И Аня вышла, сделав знак охраннику, который, взяв за шиворот друзей Юры, втолкнул их в соседнюю камеру и запер за ними дверь. Вернувшись, он подошел к разведчику и, осторожно взяв его за плечо, подтолкнул его к выходу, где ждала их Аня. Пока охранник запирал Юру, девушка спросила Владимира:
  - Ты сможешь пойти со мной?
  Тот медленно поднял на нее блестевшие от влаги глаза.
  - Да, - тихим и глухим голосом ответил он, чуть раскрыв пересохшие губы.
  - Аня, - вмешался охранник, - может, я лучше сам его отведу, куда вы скажете?
  - Я вам больше ничего не доверяю, - сухо ответила Аня. - Суетиться надо было вчера, а не сейчас. А с маршалом Сергеем вы еще поговорите на тему оказания первой медицинской помощи!
  И без дальнейших церемоний Аня взяла под руку Владимира и направилась с ним к выходу. Разведчик шел медленно, с трудом. Девушка оглядела его с ног до головы, оценивая, в каком он состоянии. И лицо ее стало еще более серьезным.
  - Как тебя зовут? - спросила она, когда они подходили к усадебному дому.
  - Вова, - просто ответил он. - Куда ты меня ведешь?
  - В надежное место, - уклончиво ответила Аня, но Владимиру уже было все равно.
  С трудом Аня довела его до комнаты на втором этаже.
  - Садись, - сказала она, указывая на кровать у окна.
  Сквозь тюлевую занавеску пробивалось утреннее солнце, и в комнате было тепло и уютно. Эта обстановка внушала, по крайней мере, больше доверия, чем тюремная камера. Вова послушно добрался до кровати и сел на краешек. Аня тем временем вышла.
  Разведчик не знал, зачем его сюда привели, и какие новые опасности могут подстерегать его здесь. Когда утром к нему в камеру пришел Юра и привел друзей, он уже был уверен, что живым оттуда не выберется. На этот раз он был не связан и мог бы сопротивляться. За ночь он немного пришел в себя. Но Юра был не один, солдаты держали его крепко, и молодой человек ничего не мог сделать. Юра тогда, что-то крикнув, полоснул его чем-то по спине, и солдаты еле удержали пленника. Во второй раз у него перехватило дыхание, и слезы выступили на глазах. В третий раз Юра ударил Вову. Тот дрогнул и закусил и без того раненые губы. В четвертый раз он только тихо вздохнул.
  Вова одиноко поежился. В этот момент вошла Аня с какой-то коробкой в руках и кувшином воды. Пленнику так хотелось пить, но он ничего не сказал.
  - Значит, ты - капитан разведки Владимир? - спросила Аня, раскладывая что-то на столе.
  - Да.
  - И в лагере ты оказался вчера ночью?
  - Да.
  - Но в разведку ты шел не один?
  Вова помолчал.
  - Считай, что один, - ответил он.
  - Нет, то, что с тобой был твой помощник Миша, это я и так знаю, - возразила Аня. - Но, может, был кто-то еще?
  - Нет, - твердо ответил Вова.
  - Что ж, тем лучше, - заключила Аня.
  И не прибавив больше ни слова, она подошла к разведчику и попыталась снять с него рубашку, чтобы осмотреть его. Однако это было нелегко. На спине рубашка прилипла вместе с запекшейся еще с ночи кровью. Но делать было нечего, и Аня, вздохнув, решительно сказала:
  - Ложись на кровать.
  Вова вопросительно глянул на нее, но, не получив ответа, выполнил приказ. Девушка аккуратно обрезала ножницами ткань вокруг ран и бросила рядом окровавленную рубашку. Теперь ей предстояло самое сложное: удалить остатки ткани. Медлить было нельзя, и она резко потянула за один кусочек, который с трудом отошел вместе с засохшей кровью, обнажив длинную рваную ссадину. Вова, который понятия не имел, что именно делает девушка, и только лишь почувствовал острую, жгучую боль в спине, вздрогнул и бессознательно вцепился руками в покрывало и уткнулся лицом в подушку. А через мгновение его снова пронзила резкая боль. Аня молчала, никак не объясняя происходящего, и продолжала свою работу. Разведчику казалось, это длилось бесконечно. Он не знал, как долго он так лежал, постепенно зверея от режущей боли. Наконец, разведчик тихо заговорил:
  - Что вам от меня надо? Что я вам сделал? Разве я тебя чем-то обидел, что и ты мучаешь меня?... Если вы хотите что-то узнать о моем лагере, то я все равно ничего не скажу. Я знаю, если вы захотите, вы заставите меня говорить. А я не должен... И не стану...
  - Лежи спокойно, - серьезно ответила Аня. - Я никаких вопросов задавать не собираюсь.
  - Тогда зачем все это?... - с отчаянием выдохнул молодой человек.
  - Так ты не понял! - протянула Аня. - Ничего, скоро я закончу, осталось еще чуть-чуть.
  И она продолжила освобождать раны разведчика от присохшей ткани. Вова, казалось, на время отключился и больше не издавал ни звука. Наконец, девушка смочила марлю в воде и положила ее на спину Вове. На ней тут же проступили алые пятна. Аня смочила ее еще раз и стала аккуратно промывать каждую ссадину.
  Вова медленно пришел в себя, почувствовав на горящей спине прохладу. Это принесло ему некоторое облегчение.
  - Что ты делаешь? - тихо спросил он.
  Рука девушка ласково прикоснулась к его голове.
  - Теперь тебе будет не так больно. Самое неприятное позади. Просто я должна тебя перевязать.
  Вова на ощупь нашел руку девушки и сжал ее слегка в своей - окровавленной и покрытой синяками.
  - Спасибо, - шепнул он.
  
  
  Глава 4
  И снова утром в душном читальном зале проходило собрание. Только ребят на сей раз было меньше. За главным черным столом сидел, закинув ногу на ногу и постукивая ручкой по столу, не выспавшийся маршал Денис. На голове его лежала грелка со льдом. В руке он держал бумагу со штампами и печатями Белого лагеря и рукописным текстом. Неподалеку сидел взъерошенный сержант Дмитрий и нервно грыз ногти, периодически выглядывая из-за спин генерала Вадима и полковника Аркадия. С боку затесался вредный майор Максим. Перед Денисом стоял разведчик Слава и смотрел на маршала ничего не выражающими глазами.
  - Теперь ты понял, откуда я узнал эту информацию? - спросил раздражительно Денис, потрясая бумагой и хватаясь за сползающую грелку.
  - Но я повторяю, - с безнадежностью в голосе уже в двадцать пятый раз говорил Слава, - я тут не причем. В самом начале нашего похода я подорвался на мине.
  - Ты подорвался, а Белый лагерь прислал нам уведомление о взятии в плен двух разведчиков, - язвительно подытожил Денис.
  - Но он и правда не имеет отношения к случившемуся, - пожал плечами полковник Аркадий.
  - А что мы теперь будем делать? - взвизгнул Денис. - Вы об этом подумали?!? И вообще, сержант Дмитрий, это вы не доглядели!
  - Я не доглядел?!?! - в отчаянии заголосил Дима, вскакивая, словно ошпаренный. - Да я вам вчера весь вечер талдычил, что мы лишимся разведчиков! Ваш приказ был абсурдным! Вы их с широкого плеча послали прямо в руки врагов! Будто у нас разведчики на каждом шагу валяются! И потом, это не я шел в разведку. Отряд повел капитан Владимир. С него и спрашивайте!
  И Дима с пылающим от гнева лицом сел обратно. Денис призадумался, склонив голову на бок.
  - А вы знаете, - вдруг послышался голос Славы, - что разведчики это самая ценная добыча? Они знают все: не только расположение собственных войск, штабов, секретные планы и прочее, но и очень многое о вражеском лагере (о чем, может быть, не знаем даже мы). Поэтому лишая нас разведчиков, они лишают нас информации, а сами получают ее в достаточном количестве. Я тоже много знаю, но не столько, сколько Владимир. Ведь он наш капитан.
  - Ты хочешь сказать, - не поднимая головы, глянул в его сторону Денис, - его будут допрашивать? Его подвергнут пыткам?
  - А до вас только сейчас дошло? - огрызнулся Слава.
  - И что? - грелка Дениса съехала на бок.
  - Вовка ничего им не скажет, - уверенно ответил Слава. - Он будет молчать до последнего. Вот только что для него будет последним?...
  - Его надо вернуть, - вразумительно произнес генерал Вадим.
  - Как?!? - Денис стукнул ручкой по столу и сломал ее.
  - За него нужно предложить выкуп, - оживился Дима, нервно откусывая заусенец.
  - Так если капитан ничего не скажет, - рассуждал Денис, - значит, нам ничего не грозит.
  - Зато ему грозит! - не унимался Слава. - И потом, в плену два разведчика. Вдвоем заставить говорить легче.
  - Как это? - удивился Денис.
  - Если одного из них будут пытать на глазах у другого, то тот предпочтет сам терпеть мучения, чем своим молчанием причинять боль другу. И кто-то из них расколется.
  - Ладно, - процедил Денис, откидываясь на спинку стула. - Майор Максим, пишите мое прошение под диктовку!
  Все замерли в ожидании. Согласно прошению право выбора формы выкупа (в пределах разумного, естественно) предоставлялось Белому лагерю. Сейчас было важно вернуть капитана обратно. От этого зависел ход войны.
  
  Вова сидел на кровати. Следы побоев уже частично были скрыты под бинтами. Уже не было видно красных полос от врезавшихся в запястья веревок, распухших и ободранных ссадин на руках и ногах. Синяки и красно-черные кровоподтеки на груди и животе Аня смазала заживляющей мазью, а на кровоточащие раны на спине наложила марлевую повязку.
  Вова сидел, чуть прикрыв глаза. Аня, слегка касаясь смоченной марлей его разбитого лица, стала его умывать. Она с трудом высвободила прядь его светлых волос из рваной ссадины на лбу. Разведчик лишь слегка поморщился. К счастью на лице не оказалось никаких серьезных повреждений, и Аня, приложив ненадолго холодную тряпку ко лбу, вскоре перевязала разведчику голову.
  - Ну вот и все, - облегченно вздохнула девушка, еще раз внимательно оглядывая Вову с ног до головы. - Как ты себя чувствуешь?
  - Честно? - медленно проговорил он. - Отвратительно.
  - Чего-нибудь хочешь?
  - Да, пить.
  Аня достала из шкафа графин с водой, налила в стакан и подала пленнику. Тот залпом и с жадностью выпил до дна. Еще никогда в жизни он не хотел так пить!
  - Что теперь? - устало спросил Вова.
  - Ничего, - чуть улыбнулась девушка. - Сейчас я тебе принесу поесть и переодеться.
  И она вышла. Вова медленно опустил голову. Его судьба ему была неизвестна. Наверное, вечером его будут допрашивать. Ну что ж, до вечера он еще может выспаться и набраться сил. Ведь для допроса нужно очень много сил. Если ему, конечно, дадут сейчас хоть немного отдохнуть.
  - А что с Мишей? - спросил Вова, как только девушка появилась в комнате.
  - Он здесь. С ним полный порядок. Чуть позже я обязательно зайду к нему и поблагодарю его. Ведь это он позвал меня в тюрьму сегодня утром... - и она как-то задумчиво замолчала на мгновение. - Да, я принесла тебе одежду. Это моего брата. Надеюсь, подойдет.
  Вова вдруг удивленно поднял на нее свои голубые глаза, о чем-то догадавшись.
  - Так ты... что, сестра Сергея, главнокомандующего Белым лагерем?
  - Да, - ответила Аня. - Если бы я ею не была, тебя бы не было здесь, в этой комнате.
  Оставив пленнику поднос с едой и удостоверившись, что он больше ни в чем не нуждается, Аня спустилась в большой кабинет, где учинила грандиозный допрос. Сначала она вела суровую беседу с ефрейтором Юрием, который после долгого ломания и отговорок рассказал, как еще до войны поссорился с капитаном Владимиром, как жестоко избил его ночью в лесу, а утром, нарушив строгий приказ лейтенанта Александра, пришел в камеру пленника с друзьями, чтобы продолжить издевательство. Причину такого поведения он объяснил расхождением в политических взглядах со своей жертвой. Получив от Юры нужную информацию, Аня приказала запереть его в тюрьму и не спускать с него глаз.
  Затем Аня позвала к себе недавно прибывшего лейтенанта Александра. Он рассказал, что знал, без утайки, однако был тут же понижен в звании до младшего лейтенанта и заключен под стражу за то, что не оказал пострадавшему разведчику первую медицинскую помощь. Третьим поднадзорным стал охранник тюрьмы.
  Аня была возмущена как никогда. В Белом лагере ни разу за все время войны не случалось подобных инцидентов. А тем более это произошло в отсутствие Сергея, когда девушка был ответственна за весь лагерь.
  Через некоторое время в кабинет вошел солдат и сообщил:
  - Генерал-лейтенант Аня, разрешите доложить! Только что из Черного лагеря прибыл посол с белым флагом и просит аудиенции у маршала Сергея. Прикажете отослать обратно?
  - Нет, я приму его сама. Пригласите!
  Минуту спустя в кабинет вошел невысокий щупленький парень, как при параде одетый во все светлое, с высоко задранной светлой головой и черной папкой в руках. Он встал посреди кабинета и громко продекламировал:
  - Я, сержант Дмитрий, ответственный за работу разведки, прибыл сюда на правах посла из Черного лагеря.
  - Очень приятно, - ответила девушка. - К сожалению, маршал Сергей не имеет возможности вас принять, поэтому переговоры с вами буду вести я, генерал-лейтенант Аня. Присаживайтесь!
  Сержант Дмитрий уселся в кресло неподалеку от Аниного стола.
  - Что же вас к нам привело?
  - Сегодня утром мы узнали, что у вас в плену находятся два наших разведчика. Мы посоветовались и решили предложить вашей стороне выкуп за одного из них.
  - И кто же вам нужен?
  - Капитан, капитан Владимир.
  Аня внимательно посмотрела в глаза Димы. Это простое совпадение или намеренный шаг? Им нужен разведчик именно тогда, когда Аня, даже если бы она была в праве, не могла его отпустить в таком состоянии. А Черный лагерь ни в коем случае не должен знать о случившемся. По крайней мере, до возвращения Сергея - уж он что-нибудь придумает. Сержант Дмитрий между тем подал девушке прошение, и она пробежала его глазами.
  - Обратите внимание, - настаивал сержант, для уверенности размахивая руками, - что форма и цена выкупа назначается вами.
  - Значит, я сама могу ее выбрать? - усмехнулась Аня.
  - Ну... да.
  - К сожалению, - покачала головой девушка, - мне не нравится ваше предложение.
  - Но мы взамен можем предложить вам все, что угодно! - заерзал Дима.
  - Да? А почему вам так нужен капитан Владимир? У нас есть еще один разведчик. Да и потом, разве я бы стала обменивать хорошего пленного капитана разведки неизвестно на что? Только разве что...
  - Что?... - в надежде выдохнул Дима, чуть привстав.
  - Только разве что на капитуляцию, - многозначительно ответила Аня.
  Эта фраза повисла в воздухе, застав Диму врасплох. Такой наглости он не ожидал!
  - Спешу вас разочаровать, - наконец, ответил сквозь зубы сержант Дмитрий. - Даже капитан разведки не стоит нашей капитуляции.
  - Тогда, - и Аня встала, - позвольте проводить вас до выхода.
  Сержанту ничего не оставалось, как попрощаться и удалиться.
  
  
  Глава 5
  В этот вечерний час должно было быть еще совсем светло. Но небо было затянуто черными тучами, слышались отдаленные раскаты грома, накрапывал дождь. В комнате, где находился Владимир, было тихо и темно. Еще днем он уснул, не имея сил больше противиться усталости, и лишь недавно проснулся. На столе он нашел ожидавший его ужин, поел и снова сел на кровать, не зажигая света. За день он немного отдохнул и теперь чувствовал себя получше. И хотя спина по-прежнему горела, а каждое движение отзывалось глухой, ноющей болью, от которой не было спасения, молодой человек ощущал большую ясность в голове. Мысли его уже не путались, и он мог спокойно обдумать сложившуюся ситуацию.
  Итак, капитан разведки оказался в плену. Он не только не выполнил порученное ему задание, но и вообще поставил под угрозу всю систему разведки Черного лагеря, ибо там теперь оставался один лишь Слава. Единственный способ исправить положение заключался в том, чтобы бежать из плена и продолжить свою незаконченную работу. Вова подумал о своем друге Мише, о железных дверях тюремных камер, об охране и понял, что его спасти ему вряд ли удастся. Здесь же, в усадьбе, не было ни засовов, ни решеток, и, казалось, выбраться было легче. Но Вова тут же остановил себя: что толку возвращаться в свой лагерь ни с чем? Денис снова пошлет его в разведку, и придется начинать все сначала. Не лучше ли немного подождать и попытаться что-либо выяснить и разузнать, и только потом бежать? Вова задумался. Выжидая удобного момента, чтобы получить нужную ему информацию, он рисковал больше, чем если бы вылез ночью из окна и стал пробираться бы, прячась под прикрытием деревьев, к железной ограде усадьбы. Рисковал, потому что в любой момент за ним могли прийти и упрятать как ценного пленника в такую камеру, откуда и мышь не выберется. Разведчик не знал еще, что именно ему предпринять, и решил действовать по обстоятельствам.
  Вова долго сидел, облокотившись на колени и опустив голову. Вскоре в коридоре послышались торопливые шаги, и дверь открылась, впуская неширокую полосу света. Это пришла Аня. Оказавшись в темноте, она с трудом добралась до стола и зажгла настольную лампу. Вова поднял голову и чуть улыбнулся ей уголками губ.
  - Ты снова ко мне пришла, - сказал Вова тихим голосом. - Я рад тебя видеть!
  Девушка улыбнулась в ответ.
  - Я зашла проведать тебя. Как себя чувствуешь?
  - Не знаю. Лучше.
  - Я должна сменить тебе повязку на спине. Так что снимай рубашку. А то никто не знает, когда я вернусь.
  Тут только Вова заметил, что Аня была одета явно не по-домашнему: в теплую кофту, джинсы, и куртку с капюшоном.
  - Ты куда-то уходишь? - осторожно спросил разведчик, сомневаясь в том, что получит ответ.
  - Да, - коротко ответила Аня, осматривая его спину. Она почему-то удрученно вздохнула. - Все это мне не нравится, - задумчиво произнесла она как бы себе.
  - Что именно? - Вова чуть повернул голову назад, чтобы увидеть ее лицо. - То, что ты должна куда-то идти? Кстати, на улице отвратительная погода - ночью будет гроза.
  Аня вдруг неожиданно для него рассмеялась. Он почему-то не думал, что генерал-лейтенант вражеского лагеря будет так мягко и нежно смеяться.
  - Глупый! - ответила Аня. - Мне не нравится твое ужасное состояние, а вовсе не погода! И послушай меня внимательно, - добавила она, приклеивая последний пластырь от марлевой повязки. - Сейчас ты должен выпить таблетку обезболивающего и заснуть. Только на спине не лежи. Если вдруг у тебя начнется жар, тогда выпьешь вот это, - и она указала на флакончик какого-то лекарства. - Но я надеюсь, все чисто, и инфекция в кровь не попала.
  - Хорошо, - ответил Вова, одевая снова рубашку и чувствуя на спине блаженное успокоение, ибо Аня смазала затягивающиеся раны мазью. - Вот только почему ты так обо мне беспокоишься?
  - По-моему, это нормально, - пожала плечами девушка. - Кстати, днем приходил ваш посол и просил выдать тебя за выкуп.
  - Меня? - удивленно переспросил разведчик. Догадавшись, что дело кончилось отказом, он поинтересовался: - Когда меня будут допрашивать?
  - Не знаю. Может быть, через несколько дней.
  - А-а, - протянул Вова. - Хорошо. Что не сегодня.
  Аня встала с кровати и, собираясь уйти, посмотрела Вове в глаза.
  - Запомни: ты не в логове диких зверей, чтобы тебя сегодня посмел кто-нибудь допрашивать. А теперь спокойной ночи, отдыхай и поправляйся, - и уже у дверей она обернулась: - Если хочешь, можешь пожелать мне удачи.
  - Ну так я тебе ее желаю, - в голосе Вовы послышалось что-то дружеское и теплое.
  - Спасибо, - и Аня исчезла за дверью.
  Быстрыми и уверенными шагами прошла она по пустынному коридору усадебного дома, спустилась по широкой лестнице, но чуть приостановилась в главном зале. В доме стояла успокаивающая тишина. Аня посмотрела в окно. На улице уже бушевала гроза, и ветер рвал в темноте вершины деревьев. Аня решительно распахнула входные двери и отправилась в опасный поход. Накинув на голову капюшон, она пробежала по асфальтированным дорожкам усадьбы между высокими качающимися деревьями, между черными, покрытыми рябью прудами и минула ограду усадьбы. Поле было освещено прожекторами, и в их косых лучах метались по ветру капли дождя. А впереди простиралась черная громада леса.
  Аня, изредка вытирая лицо, поспешила почти бегом по какой-то узкой, отдаленной и почти незаметной в кромешной тьме лесной дорожке. Здесь ей не встречался ни патруль, ни солдаты, ни пограничники. Она знала, что здесь никого не должно быть.
  Дождь бил по деревьям со всей силой, земля, размытая водой, разъезжалась под ногами девушки, не было видно ни зги, то стихающий, то усиливающийся шум, доносившийся отовсюду, отдавал чем-то жутким и неприятным. Она хотела обернуться, но знала, что все равно ничего не увидит, и, сжав кулаки, шла дальше. Она просто должна была идти, не оборачиваясь, не останавливаясь, не сомневаясь.
  Так тянулись долгие минуты. Лишь через полчаса Аня, вымокшая до нитки, достигла самой отдаленной и заброшенной части леса. Она стояла на опушке. Впереди виднелась улица, за ней дома. Аня кого-то высматривала.
  Так прошло еще минут десять. Больше ждать было нельзя. Она смело вышла из-под прикрытия деревьев и, оглядевшись по сторонам, перешла дорогу и оказалась в жилом районе.
  Но не успела она сделать и нескольких шагов, как вдруг увидела, что с разных сторон к ней приближаются два солдата. Спрятаться было негде, да и солдаты ее уже заметили. Аню охватило отчаяние. Так глупо попасться! Бежать она не могла - оба солдата нацелили на нее пистолеты. Один из них быстрым шагом подошел к ней, одной рукой обхватил ее и крепко сжал, а другой приставил пистолет к груди, и крикнул другому солдату грубым низким голосом:
  - Я сам отведу ее в штаб! А ты пока постой здесь, вдруг она не одна и привела кого-то еще!
  Второй кивнул и остался. Первый солдат подтолкнул Аню вперед и быстрым шагом направился к домам. Потом, зайдя во двор, вдруг резко повернул в противоположную сторону. Пистолет больше не касался Ани, а солдат скорее не держал, а поддерживал ее. Они прошли дворами и снова вышли к лесу, только в другом месте. Они перебежали дорогу и оказались под прикрытием деревьев. Аня, еще не оборачиваясь, облегченно вздохнула и сказала:
  - Нельзя же так людей пугать, Сережа!
  Брат повернул ее к себе лицом и чуть сжал ее плечи.
  - А зачем ты меня пугаешь? Зачем без спросу пошла в Черный лагерь? Если бы я опоздал на секунду, ты бы попала в плен.
  Аня улыбнулась.
  - Ты очень задерживался.
  Сережа неодобрительно покачал головой. Он был на два года старше Ани. Высокий, темноволосый, с правильно посаженными карими глазами, он чем-то был похож на свою сестру. Немного отойдя от опушки и углубившись в лес, Сергей передал сестре важную информацию, принесенную им из Черного лагеря, о стратегических объектах, их местонахождении и о количестве солдат, их охраняющих. Выслушав внимательно сообщение, Аня направилась по одной дороге, а Сергей по другой. Оба они добрались до разных секретных войск, передали командующим план и цель наступления, и два небольших, специально подготовленных батальона крадучись направились выполнять приказ.
  К двум часам ночи главнокомандующему Белого лагеря Сергею доложили об успешном завершении операции.
  Он в этот момент находился в гостиной усадьбы. Аня сидела в кресле и пила горячий чай. Недавно она приняла душ и закуталась в теплый махровый халат. Влажные волосы падали на ее задумчивое лицо. Сергей ходил напротив нее взад и вперед, скрестив руки на груди.
  - Так значит, ефрейтор Юрий?...
  - Да.
  - Если это дело получит огласку, будет жуткий скандал. Надеюсь, это первый и последний инцидент подобного рода.
  - Самое ужасное, - сказала Аня, - что это произошло, когда тебя не было здесь. А я не уверена, что сделала все правильно.
  - Не бери в голову, - махнул рукой Сергей. - Ты сделала все лучше, чем я мог ожидать.
  - Сережа, - серьезно спросила Аня, - что будет с капитаном разведки?
  - Ну, для начала пусть немного поправится. А потом... Ты сама знаешь.
  - Но, видишь ли, он ничего не будет говорить. Он предан своему лагерю, - и Аня чуть вздохнула. - И потом, будет ли это честно?
  - Но все же это капитан разведки! Мы многое теряем.
  - Сережа, я прошу тебя за него! Не устраивай ему допроса!
  И Аня замолчала, выжидающе глядя на брата, потому что ей было больше нечего прибавить. Сергей смотрел на нее несколько мгновений, а потом сокрушенно вздохнул.
  - Ладно. Пускай живет себе, как хочет. Придется мне самому все узнавать!
  Аня улыбнулась ему в ответ.
  - Ложись спать, - устало сказал Сергей. - Уже поздно.
  Он поцеловал на ночь сестру и ушел. Аня допила чай, погасила свет и тоже отправилась спать.
  
  
  Глава 6
  Наутро Вова проснулся рано, потому что ему было жарко. Он откинул одеяло и медленно сел на кровати, соображая, что сегодня за день, и что его сегодня ждет после ночных событий. Он провел задумчиво рукой по горячему лицу, стянул повязку, закрывающую его разбитый лоб, и свободно встряхнул головой. Бинты непривычно стесняли его движения, и ему это было неприятно.
  Он спал всего несколько часов, но усталости не чувствовалось. Наоборот, он ощущал большой прилив энергии и острую потребность еще раз все обдумать. Почему же так получилось?
  Он встал и подошел к окну, выглянув на улицу. Было пасмурно. Повсюду блестели лужи вперемешку с размытой землей. Небо подернулось серой дымкой, но кое-где уже видны были просветления, звонко чирикали воробьи, и все предвещало хороший, теплый день.
  Вова отвернулся от окна. Теперь оно ему уже не поможет. Он не сомневался, шансы еще были. Но сегодня он потерпел фиаско - ему не удалось бежать. Почему он выбрал для побега именно эту ночь? Он сам не знает точно. Оставшись вчера один после Аниного ухода, он уже собирался было последовать ее совету и заснуть, как вдруг тихое вечернее спокойствие было нарушено одной мыслью: идет война, и там, за лесом, есть его лагерь и его армия, куда он должен вернуться. Ему вдруг стало крайне неприятно ощущать себя пленником, и он тогда решительно встал, забыв на время о ранах, ссадинах и синяках. В тот момент он был полон сил, как никогда.
  В его мозгу мгновенно созрел план действий, и он, аккуратно приоткрыв дверь своей комнаты (Аня почему-то ее не заперла), выглянул наружу. Тускло освещенный коридор был безлюден, однако со стороны лестницы, откуда-то снизу доносились негромкие голоса охранявших главный штаб солдат. Произведя такую разведку, Вова неслышно закрыл дверь и подошел к окну. Это был единственный способ выбраться из усадебного дома. Но не из усадьбы. На счастье разведчика окно второго этажа находилось не так уж высоко, и, цепляясь за водосточную трубу (скрытую как будто специально ветвями раскидистого дерева), можно было без труда спуститься на землю, что Вова и сделал, стараясь быть никем не замеченным. Прижавшись на несколько мгновений к стене дома и вдохнув свежий влажный воздух, Вова почувствовал, как живительно бегает адреналин в его крови. В этот момент он снова был солдатом Черной армии, капитаном разведки.
  Вова огляделся, пытаясь различить в кромешной тьме хоть какие-то предметы. Но полагаться пришлось только на свою память (ведь он не раз бывал в этой усадьбе еще до войны). Слева метрах в трехстах проходила железная ограда. О том, чтобы направиться туда, не могло идти и речи. Справа было слишком много широких дорог, по которым периодически прохаживалась охрана. Впереди же начинался лес, затеряться там было намного легче, да и потом Вова надеялся, что та столь отдаленная граница усадьбы охраняется меньше. Поэтому он и направился вперед.
  Не успел он пересечь небольшую тропинку, идущую вокруг усадебного дома, и нырнуть в заросли орешника, как начался ливень (тот самый ливень, который, как и Вову, застал Аню в лесу). Разведчику это было только на руку. Он стал медленно пробираться к восточной части усадьбы.
  Сначала все шло гладко. Метров пятьсот он преодолел без приключений. Но вдруг из темноты его окликнули.
  - Эй, кто там?
  - Свои! - коротко ответил Владимир, продолжая идти, но на всякий случай сбавив шаг.
  - Колька, ты что ль?
  - Да.
  - Ни черта не видно! Где ты там? Подошел бы, потрепимся!
  - Некогда! - Вова начинал злиться на этого навязчивого солдата, хотя, с другой стороны, радовался, что тот его принял за своего приятеля, а не за сбежавшего пленника.
  - А что, тебе тоже охранять усадьбу этой ночью? Сочувствую! Вишь, какая погодка-то дрянная! Сейчас бы в казарму, да за картишки! Эх! Ладно, топай!
  Владимир с облегчением вздохнул. Как ни странно сердце билось в этот момент быстрее, чем обычно. Он уже сделал несколько шагов, как сзади снова послышался голос солдата:
  - Эй, Колька, постой! Хорошо, что вспомнил! Там, впереди, как раз отряд Пашки бродит. Передай ему этот пистолет. А то он его в казарме забыл, растяпа, а без него никак нельзя.
  Пока солдат говорил, Вова невольно отступал, стараясь не производить никакого шума, и сворачивал при этом немного вправо, чтобы сбить врага со следа. Но упоминание о пистолете заставило его невольно остановиться. В те несколько мгновений он колебался между возможностью заполучить в руки оружие и абсурдностью этой идеи. Наконец, разум превозобладал, и Владимир снова стал отступать. Но было уже поздно. Прямо за его спиной послышался другой голос:
  - Кажется, тут базарили про меня, и, кажется, не в очень лестной форме. Ну и где же мой пистолет?
  Вова обернулся. Из-за деревьев вышел Паша, а с противоположной стороны через мгновение появился первый солдат. Еще можно было улизнуть, уповая на темноту, ливень и деревья. Но неожиданно для разведчика с разных сторон появились еще несколько солдат, видимо, из отряда Паши. Вова с досады выругался про себя. Солдаты уставились на Вову, и лишь Паша произнес:
  - По-моему, это не Колька. Парень, ты откуда? Оттуда (и он протянул руку в сторону Черного лагеря) или оттуда (и он показал на тюрьму)?
  - Нет, оттуда, - спокойно ответил Вова и кивнул головой на усадебный дом.
  - А-а, понятно! - протянул первый солдат. - Это капитан разведки.
  - Тот самый?!? - присвистнул Паша. - Ты что же это, получается, в бегах, что ли?
  - Вышел воздухом подышать, - иронично ответил Вова, чувствуя раздражение. И побег его не состоялся, и этим солдатам почему-то очень нравится стоять под дождем и чесать языками. - Но раз уж прогулка не вышла, я, пожалуй, пойду обратно, - преувеличенно вежливо, но язвительно продолжил Вова. - И вы даже можете меня проводить. Не хотелось бы заблудиться.
  И он решительно двинулся в сторону усадебного дома. Солдаты окружили его плотным кольцом, немало удивленные реакцией и поведением пленника. Таким образом, Вова снова был водворен в комнату на 2-ом этаже, и дверь за ним закрылась на этот раз на ключ. Поэтому, проснувшись с утра и проанализировав все события, Вова с неудовольствием отметил, что это уже второй его прокол за время войны.
  Так он долго сидел на кровати, задумавшись и не замечая течения времени. И он не знал, сколько прошло - час или два - когда дверь его комнаты неожиданно распахнулась, и вошел высокий молодой человек, одетый в белые брюки и кремовую рубашку с коротким рукавом. Он кивнул разведчику, и тот медленно встал перед маршалом вражеского Белого лагеря. Владимир догадывался о причине прихода Сергея и пристально посмотрел ему в глаза, пытаясь определить его настроение. Сергей закрыл за собой дверь и сделал шаг навстречу разведчику.
  - Капитан Владимир?
  - Да, - коротко ответил тот.
  - Присаживайтесь, - Сергей указал ему на стул.
  Вова покорно сел. От него не ускользнуло чуть заметное движение глаз маршала, быстро оглядевших его с ног до головы и остановившихся на его лице, и едва заметная, появившаяся лишь на мгновение улыбка, тронувшая уголки его губ.
  - Сестра мне рассказала, что произошло здесь в мое отсутствие, - начал Сергей, снова приняв серьезный вид и заложив руки за спину. - Я счел своим долгом навестить вас, ведь из-за солдата моего лагеря вы оказались в таком состоянии.
  - Не стоило так беспокоиться.
  - Как раз наоборот. Поэтому я пришел поговорить с вами. Прежде всего, меня интересует, какой, по вашему, явилась причина подобного поведения ефрейтора Юрия в лесу? Сам Юрий уже изложил свою точку зрения по этому вопросу, теперь же я хочу услышать это от вас.
  - Мне, к сожалению, нечего ответить, - Вова прямо смотрел Сергею в глаза.
  - Я понимаю, что это не вы избили Юрия, и не вам отвечать за его действия. Но, наверняка, между вами были какие-то разногласия или конфликты.
  - Да, еще до войны мы с ним поспорили относительно приверженности противоположным лагерям. Но это единственное, что я могу вам сказать, - Вова заметил, как лицо Сергея стало более серьезным. - Просто я больше ничего не знаю, - добавил он.
  - Хорошо, - задумчиво протянул Сергей. - А вы не могли бы рассказать, той ночью вы с Юрием о чем-нибудь спорили? И каков был ваш разговор до драки?
  - Да нет, мы не спорили. Мы просто выясняли отношения. Но, честно говоря, я плохо помню, - и он замолчал.
  Наступила минутная пауза. Сергей прохаживался из угла в угол, раздумывая. Наконец, он произнес:
  - Ну хорошо. Я благодарю вас за информацию. Приношу вам свои извинения за случившееся. Поправляйтесь, капитан. Если что-нибудь понадобится, просите мою сестру, не стесняйтесь.
  И он уже собрался уходить, но остановился и, глянув через плечо с каким-то непонятным выражением лица, спросил:
  - Кстати... вы вчера не вымокли под дождем? Была сильная гроза.
  Вова мгновение молчал, прикидывая, какая доля издевки крылась в словах Сергея.
  - Капли дождя имеют обыкновение высыхать. Даже на том, кто не окончил начатое дело.
  
  Глава 7
  До вечера следующего дня Владимир пробыл один. Еду ему приносили солдаты, но ни главнокомандующий, ни его сестра не появлялись. С одной стороны, его не удивляло это. Сергей уже сказал ему все, что хотел, и не станет больше тратить свое время на пустые разговоры с пленником. По логике вещей их следующая встреча должна была состояться на допросе, отсутствие которого, в свою очередь, было разведчику непонятно. А что касается Ани, то она могла бы прийти. Хотя почему могла? Ей не до него. Она и так ему слишком во многом помогла. И он не понимал почему. Ведь по всем законам войны он должен был находиться сейчас в военном госпитале для пленных под строгой охраной и сразу по выздоровлении быть отправлен в тюрьму. Тем более после попытки бежать из плена. А он напротив вот уже три дня пребывал в усадьбе, в помещении главного штаба Белого лагеря, до которого он, впрочем, все равно не мог никак добраться. Но даже к черту штаб! К черту всю войну! Почему он должен торчать в этой дурацкой усадьбе?...
  Уже однажды возникнув в его мозгу, этот навязчивый вопрос о смысле войны мучил его теперь с еще большей силой. Война, армия, солдатская жизнь, вылазки во вражеский лагерь, собрания в читальном зале, его небольшая комнатка на втором этаже детского сада, где жили все солдаты - все это ему так надоело! И в этом хаосе военных событий ему вдруг захотелось домой (хотя для него уже так давно не существовало дома!), да, именно вернуться в тот дом, который он уже много долгих дней назад оставил ради войны.
  Но... Вова лишь тряхнул головой, подавляя в себе все эти мысли и чувства. Он все еще слишком хорошо осознавал, что война продолжается, что он сам находится в плену, и что при удобном случае он сбежит от врага, вернется в свой лагерь и так же, как и прежде, продолжит свою службу в чине капитана.
  Вова сел на подоконник и уставился в окно, пытаясь различить в наступающих сумерках смутные очертания леса. Взгляд его случайно упал вниз, на дорожку вокруг дома и наткнулся на солдата, мирно прохаживающегося взад-вперед. Вова прекрасно знал, что этот солдат появился под его окном после его неудачной попытки побега, и что теперь путь через окно почти отрезан. Он с отвращением отвернулся, и вдруг неожиданно увидел в комнате Аню, которая вошла совершенно бесшумно.
  - Привет, - сказала она и, закрыв дверь, села на стул и изучающе оглядела разведчика.
  Наступила минутная пауза, ибо Вова ничего не отвечал, и оба они молча смотрели друг на друга.
  - Как самочувствие? - наконец спросила она.
  - Ничего. Жить можно.
  - Зачем ты снял повязку с головы?
  - Не нужна. Само заживет.
  Аня замялась.
  - Я осмотрю твою спину?
  - Пожалуйста, - он пожал плечами и как будто нехотя слез с подоконника.
  Пока он снимал рубашку, Аня заметила отсутствие еще нескольких бинтов; выражение ее лица стало каким-то холодным, и она вдруг резко произнесла:
  - Если ты будешь так самовольничать, я умываю руки!!! Я просто больше не приду сюда и не буду больше вмешиваться в это дело!
  - Ты о чем? - искренне удивился Вова ее неожиданной реакции.
  - О том, что я делаю все, для того, чтобы ты скорее поправился, а ты делаешь все, чтобы помешать мне! - и она решительно развернула его за плечи к себе спиной и стала отклеивать марлевую повязку.
  Она сама не знала, зачем она все это говорит. Наверное, она просто была недовольна тем, что между ними стояла какая-то стена, которая мешала им нормально общаться, и тем, что она не знала, как ее преодолеть.
  - Скажи, почему ты мне помогаешь? - серьезно спросил Вова, не оборачиваясь и чуть поморщившись от боли в спине.
  - Делать больше нечего!
  Эти слова кольнули Вову чем-то ледяным и отчужденным. Он медленно повернулся к девушке и испытующе посмотрел на нее.
  - Что я сделал, - тихо произнес он, - чтобы так рассердить тебя?
  Этот неожиданный вопрос заставил Аню опустить глаза и чуть отойти на шаг.
  - Я... дело совсем не в тебе. Извини за резкие слова. Я, наверное, просто устала и вот говорю всякий вздор.
  Вова вздохнул. Он чувствовал, что Аня говорит неправду. Дело именно в нем и в ней. Потому что они были врагами, но как раз именно ими они хотели быть меньше всего.
  - Тогда иди отдыхай, уже поздно, - дружелюбно, но как-то печально ответил, наконец, Вова, взяв у нее из рук свою рубашку и накинув ее на плечи. - Я даже готов обклеить всю голову пластырями, только не сердись больше. Договорились?
  Аня не удержалась и улыбнулась.
  - Не надо, - сказала она. - Всю голову не надо... Мне не за что на тебя сердиться!
  Вова несколько мгновений молча глядел на девушку, а потом вдруг спросил:
  - Можно задать тебе один вопрос? Что ты делаешь на войне? Почему ты здесь?
  Аня пожала плечами.
  - Сначала мне было просто интересно посмотреть на все это изнутри. Я не верила, что вы будете воевать по-настоящему. А потом... я привыкла находиться здесь, в этой усадьбе, помогать моему брату и, наверное, как и все, ждать окончания войны.
  - Мне кажется, тебе здесь совсем не место, - серьезно сказал молодой человек.
  - Ну, наверное, ты прав, - протянула Аня. - Но я ничего не могу изменить.
  - Почему? Ты можешь вернуться домой, - возразил Вова.
  - Домой? А ты забыл, где мой дом? Он находится на территории вашего лагеря. Даже если бы я очень хотела вернуться, это невозможно. Тем более любой ваш солдат знает, кто я такая, и стоит мне там появиться, я тут же попаду в плен. А мне не очень-то хочется!
  Вова пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь понять в этой девушке нечто больше, чем она сама могла бы о себе сказать.
  - Но здесь тебе грозит такая же опасность.
  - В каком смысле?
  - Даже если ты находишься здесь, тебя точно так же могут похитить.
  - Это невозможно! - Аня рассмеялась. - Именно в этой усадьбе я чувствую себя в безопасности. Тем более ты сам знаешь, как сложно сюда попасть. Да и выйти тоже.
  Вова почувствовал, как задели его эти слова. Он, капитан разведки, на чьей ответственности была вылазка во вражеский лагерь, не только не смог выполнить порученное задание, но еще и попался как мышонок в ловушку и не сумел выпутаться из этой переделки. А эта девушка еще и насмехается над ним! В эту минуту она была от него так же далеко, как и все враги в Белом лагере.
  Но Аня вдруг подошла к нему, остановилась перед ним и, взяв его нежно за подбородок, подняла его голову, заставив посмотреть ей в глаза.
  - Прости! Я не хотела!
  В этом жесте и в этих словах было что-то трогательное. И было видно как под взглядом тихо просящих глаз девушки, взгляд Вовы теплеет, и, наконец, он чуть улыбнулся ей и взял ее руку в свою.
  - Забудь! - ответил он ей.
  
  Часом раньше Сергей покинул усадебный дом и пошел в сторону санаторных строений. Асфальтированная дорога была еще мокрая, а от деревьев тянуло вечерним холодом. Солнце давно скрылось в листве, и его последние лучи один за другим тонули в обрывках туч. Сергей поднялся по ступенькам одного двухэтажного деревянного дома и направился к восьмой комнате, собираясь войти в нее, но у двери к своему удивлению обнаружил стражу. Солдат кивнул и учтиво спросил:
  - Маршал Сергей, вы что-нибудь желаете?
  - Я бы хотел поговорить с лейтенантом Александром.
  - С младшим лейтенантом, - поправил солдат.
  - Как, его уже понизили в звании?
  - Да, еще позавчера.
  - А вы не знаете, по какому поводу?
  - Наверное, по тому самому, за который он заключен под стражу, - ответил солдат.
  Сергей догадался, что это связано с пленным разведчиком, и что арестовала его Аня. Он был уверен, что она сделала правильно. Он уже собирался войти, чтобы поговорить с Александром, как вдруг в дом ворвался один солдат и встал на вытяжку перед маршалом. Лицо парня было побледневшее, а сам он не мог отдышаться.
  - Что случилось? - нахмурился Сергей, почувствовав неладное.
  - Маршал, я полагаю, вы в курсе того, что случилось позапрошлой ночью?
  - Да, естественно!
  - И вы знаете, что преступник ефрейтор Юрий был заключен в тюрьму?
  - Да, конечно. Но почему вы так бледны?
  - Смею доложить, что ефрейтор Юрий бежал из тюрьмы сегодня ночью и скрылся в неизвестном направлении...
  
  
  Глава 8
  Последующие дни проходили тихо и спокойно для Владимира. Главнокомандующий больше к нему не заходил, о допросе пока никто не упоминал, и разведчик был полностью предоставлен сам себе. Почти все время он лежал на кровати и старался ни о чем не думать. Когда ему это особенно надоедало, он садился на подоконник и смотрел в окно. Чтобы немного размяться, он ходил по комнате, так как другой возможности у него не было. Дверь все так же была заперта, а окно охраняемо. За эти дни он не раз предпринимал попытку бежать, но почему-то всегда все срывалось. Однако разведчик не терял надежды выбраться из усадьбы раньше, чем произойдет что-либо еще. Время было на вес золота.
  За эти несколько дней он отдохнул, набрался сил, и здоровье его быстро пошло на поправку. От некоторых повязок он с облегчением избавился, хотя ни синяки, ни ссадины не исчезли. Раны на спине уже не так мучили его, и периодически он забывал о них.
  Каждый вечер к нему приходила Аня. Сперва она всегда осматривала его, а потом оставалась просто поболтать. Как ни странно, Вова уже не видел в ней врага. С каждым разом пропасть между ними сокращалась, и им было приятно общаться друг с другом. Каждый из них по-своему ждал вечера и старался не думать о будущем. Для них его все равно не существовало.
  В тот день девушка пришла к разведчику пораньше. Она принесла ему ужин и, улыбнувшись, спросила:
  - Ну как ты?
  - Да вот скучаю.
  - Скучать - это не хорошо. Садись лучше, поешь. А потом у меня к тебе несколько вопросов.
  И Аня расположилась за столом напротив него.
  - Что именно? - спросил Вова, откусывая кусок хлеба.
  - Так, кое-что про ефрейтора Юрия. Но ты сначала поешь. Я не хочу тебе мешать.
  Вова махнул рукой.
  - Мне это ни капельки не помешает. Только что ты хочешь спросить про Юру? Я уже все рассказал, что считаю нужным.
  - Понимаешь ли, - начала Аня, подбирая слова, - в данной истории, а, точнее, конфликте замешаны несколько человек. Во-первых, сам Юра и ты. Как ты сказал, причиной был спор о приверженности разным лагерям. Однако для меня это выглядит весьма сомнительно. Вряд ли из-за такого, по сути дела, пустяка Юра стал бы так жестоко избивать тебя, и не только ночью, но и на следующий день.
  Вова недовольно кашлянул.
  - Ну а кто же остальные участники конфликта?
  - Во-вторых, это Миша...
  - Мой напарник? Но он не имеет отношения к этой истории. Я имею в виду, в нашем с Юрой споре он не участвовал.
  - Но ефрейтор же подстрелил его во время вашей драки, как сказал сам Миша.
  - Ну правильно, - пожал плечами Вова, - потому что он вылез из-под защиты деревьев вопреки моему приказу и был для Юры в тот момент всего лишь вражеским солдатом, пытающимся проникнуть в лагерь.
  - Это меняет дело, - Аня задумалась на несколько мгновений. - Значит, Мише почти ничего не угрожает.
  - Что? - не понял Вова.
  - Дело в том, - вздохнула Аня, - что Юра бежал из тюрьмы несколько дней назад. И судя по тому, что он ни вернулся, ни примкнул пока к черным (о чем мы узнали бы далеко не последними), у меня есть подозрения, что он попытается как-то отмстить своим обидчикам. Вот я и размышляю, на кого он может точить зуб.
  - Но ведь... - Вова чуть подался вперед и облокотился о стол, - четвертым участником являешься ты! Это ты отправила его в тюрьму и, таким образом, спасла меня.
  - Я знаю, - спокойно ответила Аня.
  - Что значит, я знаю? - не выдержав, воскликнул Вова и нетерпеливо поднялся со стула. - Мишке Юра и правда ничего не сделает. Я - сам разберусь с ним, если он что-то еще задумал. Но я совершенно не хочу, чтобы Юра совершил что-нибудь плохое по отношению к тебе. Ведь по сути, как это глупо: мы поспорили, а угроза висит и над тобой! И ты так спокойно говоришь "Я знаю"!
  - А что я должна делать? Спрятаться под кроватью?
  - Нет! - недовольно возразил Вова и стал прохаживаться взад-вперед. - Но надо быть очень осторожной.
  - Послушай, но это только мои предположения! Может, Юра уже давно сидит дома и посмеивается над нами.
  - Он не такой, Аня! - покачал головой разведчик. - Уж я-то его знаю.
  - Возможно. Но я все равно не выхожу из усадьбы.
  Вова ничего не ответил, а лишь посмотрел на Аню долгим взглядом.
  За окном уже давно стемнело, и в комнате горел свет. Никто не заметил, что стрелка часов перешла за 11. Взглянув, наконец, на время, Аня спохватилась и собралась уходить.
  - Ну вот, я тут тебе своими выдумками голову морочу, а уже поздно, и ты, наверное, устал! Я пойду.
  - Перестань! Я совсем не устал, - сказал с полуулыбкой Вова. - Останься ненадолго!
  - Ну, хорошо, - ответила Аня. - Хотя верить тебе нельзя.
  - Это еще почему? - возмутился Вова.
  - У тебя есть привычка обманывать. Вот, например, когда я спрашиваю, как ты себя чувствуешь, ты ни разу мне не сказал правду. Заладил свое: "отлично" да "прекрасно"! Думаешь, я тебе верю?
  Вова тихо рассмеялся.
  - Я все равно не буду тебе жаловаться, - и он отрицательно покачал головой.
  - Дело хозяйское, - заключила Аня, но, видя, что молодой человек продолжает хитро улыбаться, посмотрела на него, чуть прищурив глаза. - С тобой невозможно общаться! Скажи мне, что здесь смешного?
  Вова молчал. Тогда Аня недовольно вздохнула и уже собиралась встать. Но тут Вова вдруг взял ее за руку чуть повыше локтя, и посмотрел на нее умоляющим, страдальческим взглядом.
  - Аня, не покидай меня! - сказал он тихим, комично уставшим голосом, состроив трагичную физиономию. - Мне так плохо, как никогда. Порой мне кажется, что силы оставляют меня, и это будет мой последний вздох. Расстаться с этим прекрасным миром в таком юном возрасте! Как это печально! Не оставляй меня одного наедине с моими муками, ибо один я не справлюсь!
  Аня с трудом сдерживала смех.
  - Ну что, ты довольна? - весело спросил Вова. - Мне продолжить, или для первого раза достаточно?
  - Я думаю, вполне! - ответила девушка, засмотревшись его жизнерадостными, излучающими тепло, добрыми глазами. - Но сейчас на самом деле поздно, - и она встала и направилась к двери. - До завтра!
  Вова проводил ее до выхода.
  - Спокойной ночи!
  И Аня вышла, задумавшись и на свое счастье забыв запереть Вовину комнату. Наступила тишина. Разведчик отошел от двери в задумчивости и хотел было выключить настольную лампу. Но вдруг в коридоре раздался приглушенный вскрик. Вова сразу узнал голос Ани. Он бросился к двери и распахнул ее.
  Метрах в пяти он к своему ужасу увидел ефрейтора Юрия, который сильной хваткой вцепился в шею девушки и душил ее. В полутемном коридоре не было больше ни души. Вова, ощутив в себе неимоверную силу, недолго думая, рванул с места. В этот момент Юра отпустил девушку, и она упала без сознания, ударившись плечом о деревянный пол.
  Владимир с такой силой налетел на Юру, что без труда повалил его на спину. Но тот не растерялся. Ефрейтор тоже попытался схватить разведчика за горло. Вова не давался. Наконец, ему удалось высвободить руку, и он ударил Юру, что дало ему возможность встать. Юра тоже медленно поднялся, тяжело дыша, и поглядел на разведчика бешеными глазами.
  - Ты что, Вовка, опять лезешь поперек моего пути? Тебе мало было? Я могу добавить!
  - Ну уже нет, - твердым голосом ответил Вова. - Мне ты больше ничего не сможешь сделать. А вот за нее ответишь!
  И он с силой ударил Юру в живот, а потом схватил его за шиворот и, не давая ему прийти в себя, как следует встряхнул.
  - Что тебе надо от этой девушки? - сурово спросил Владимир. - Зачем ты напал на нее? Я тебя спрашиваю! - и он еще раз встряхнул его.
  Юра лишь коварно и кровожадно посмотрел на него и прошипел:
  - Не твое это дело! Она была мне кое-что должна за время, проведенное мной в тюрьме. А теперь проваливай отсюда! А то я и с тобой то же сделаю.
  Но Владимир лишь в ярости отшвырнул Юрия. Тот ударился всем телом о стену, замер и стал как-то медленно сползать. На стене оставался кровавый след. Юра упал на пол и не двигался.
  Владимир между тем бросился к Ане и опустился перед ней на колени. Девушка, казалось, не дышала. Молодой человек скорее взял ее за запястье и стал щупать пульс. Девушка дышала с трудом, пульс был прерывистый и слабый. Лицо ее было бледное. Вова попытался привести ее в чувство, растирая ей виски и ладони рук. Но она по-прежнему оставалась без сознания. В какой-то момент Вова выругался, но тут же поймал себя на том, что теряет самообладание.
  Тут Юра медленно открыл глаза и, с трудом приподнявшись на локте, смутным взглядом посмотрел на врагов. На ощупь он нашел на поясе пистолет и рывком выдернул его из кобуры. Из последних сил он вытянул руку вперед. Раздался выстрел...
  Вова вздрогнул, резко обернувшись в сторону Юры. Он совсем о нем забыл. Черт подери! Он забыл о том, что в десяти шагах находится вооруженный солдат вражеского лагеря, который мог в любую минуту прийти в себя. Но теперь уже поздно... Он опять сделал ошибку! Только теперь за нее придется расплачиваться...
  Раздался второй и третий выстрел. Вова, еще раз вздрогнув всем телом, беззвучно упал рядом с Аней. Ефрейтор выронил пистолет и, хрипло вздохнув, потерял сознание.
  Наступила тишина. Голова Вовы лежала рядом с Аниным плечом. Его правая рука держала руку девушки, а левая была вытянута вперед. Его светлые, чуть волнистые волосы сбились ему на ободранный лоб. В коридоре было тихо, темно и прохладно...
  Лишь через несколько мгновений на широкой лестнице послышались торопливые шаги, кто-то подбежал, вспыхнул свет. Это был Сергей. Он с ужасом глянул на преступника Юрия, лежащего на спине, широко раскинув руки, на свою сестру и на разведчика. Сергей позвал солдат.
  
  
  Глава 9
  Прошло немало времени, прежде чем Аня очнулась. Открыв глаза, она поняла, что лежит в своей комнате в усадебном доме. Она чувствовала страшную головную боль и слабость. Рядом она увидела Сергея.
  Аня с трудом припоминала, что с ней случилось. Последними ясными картинами был полутемный коридор, неожиданно выскочивший из-за угла Юра, его жестокое, суровое лицо и его руки, вцепившиеся в ее горло.
  Аня снова закрыла глаза, не пытаясь больше ничего вспомнить. Ее клонило в сон, и она не стала этому противиться.
  Дальше потянулись долгие скучные часы, проведенные девушкой в полусне, в полудреме. В какой-то момент к ней приходил врач, вызванный из районной поликлиники, а потом снова стало тихо и спокойно. Сергей все время был рядом и не отходил ни на шаг. Он молча сидел на стуле и подолгу смотрел на спящую сестру. Он понимал, что теперь все было по-другому. Пока все, что происходило на войне, оставалось под контролем, он был спокоен. Теперь же будто что-то разладилось в этой системе. Он начал задумываться над этим уже после истории с разведчиком, но надеялся, что это был единичный случай. Но последней каплей стало нападение на его сестру. Теперь это была уже не та идеальная война без убитых и пострадавших, где главной являлась стратегия и идея. Все это начало потихоньку превращаться в то, чего они так старались избежать - в беспредел. Но все зашло слишком далеко, чтобы пойти и сказать: "Давайте закончим эту глупую войну!". А что было делать?...
  Два дня спустя Аня решила встать, подумав, что чувствует себя намного лучше. Но, сделав лишь несколько шагов, она ощутила страшное головокружение. И если бы в эту минуту не вошел Сергей, она снова лишилась бы чувств. Он строго настрого запретил ей вставать, и девушке пришлось подчиниться.
  Лишь только ее мысли пришли в порядок, она стала спрашивать брата о Владимире. К ее большому удивлению, он произнес такие фразы, как "разведчику уже ничего не грозит" и "он поправляется". Несколько мгновений Аня не знала, что сказать, а потом ошарашено спросила:
  - А что еще с ним случилось?
  - Так ты ничего не знаешь? - догадался Сергей и вздохнул.
  Пришлось Ане рассказать, как он, услышав три выстрела, бросился на второй этаж и как, приведя в чувства Юрия, допросил его. Ефрейтор, ударившись о стену, разбил себе затылок, но пострадал не сильно. Он понимал, что терять ему после всего этого нечего, и рассказал, как сумел бежать из тюрьмы, скрывался несколько дней в лесу, а потом тайком проник вечером в усадьбу и, желая отомстить Ане за приговор, напал на нее и хотел задушить. Но тут появился его заклятый враг Владимир.
  - К счастью, он подоспел вовремя, - продолжал Сергей. - Они подрались. Капитан защищал тебя до конца, хотя был совершенно безоружен. Ну а когда я услышал выстрелы и прибежал к вам, вы все втроем лежали без сознания.
  Аня, затаив дыхание, слушала рассказ брата, с трудом представляя себе эти жуткие картины. Наконец, она тихо и серьезно спросила:
  - Он стрелял в Вову?
  - Да.
  - И что?
  Сергей помолчал.
  - Передозировка снотворным... Но врач сделал все, что нужно. Не волнуйся, - и он улыбнулся, - разведчик будет жить!
  Аня облегченно вздохнула. Ей сразу стало спокойнее. Что-то согревало ее душу. Наверное, то, что человек, который не побоялся ее защитить и спас ей жизнь, вне опасности.
  Лишь на пятый день Сергей, проконсультировавшись с врачом, пришел к выводу, что Аня вполне поправилась, и разрешил ей выходить из комнаты.
  Стояло солнечное свежее утро. С улицы доносились оживленные голоса солдат и чирикание воробьев. Аня с удовольствием подумала о том, что сможет, наконец-то, выйти на прогулку. Но сначала у нее было одно дело. Она ненадолго задержалась в кабинете, подписывая какую-то бумагу, а потом направилась на второй этаж. Быстро и не задумываясь, толкнула она знакомую дверь и остановилась на мгновение.
  Из-за стола встал Вова и медленно сделал несколько шагов. Он был одет в светлые джинсы и белую футболку, от чего казался каким-то солнечным, излучающим энергию, тепло и жизнерадостность. Его волосы непринужденно падали ему на лоб несколькими прядями. На руках его больше не было бинтов, шрам на шее почти зажил, синяки исчезли, а глаза снова стали чистыми, ясными, добрыми. О драке в лесу напоминала лишь ссадина на лбу, шедшая через бровь, и белый шрам на губе.
  Вова как-то тепло и радостно улыбнулся Ане, и она, увидев его, тоже улыбнулась. Он сделал один нерешительный шаг, но Аня сама подошла к нему, и он вдруг оказался в ее объятиях. Он не успел ничего понять, но тоже обнял ее: он так беспокоился за нее все эти дни!
  - Я рада, что с тобой все в порядке! - тихо сказал Аня. - Спасибо тебе за все!
  И она нежно поцеловала его в щеку. Потом она подняла глаза и увидела на лице молодого человека удивление и замешательство.
  - Ты благодаришь меня?!? - не веря своим ушам, спросил тот. - Зачем?
  - Но ведь это ты спас мне жизнь. И не отрицай этого!
  - Нет, это я должен благодарить тебя!
  - Перестань! - прервала его Аня.
  Тут молодой человек что-то заметил и осторожно убрал ее волосы с плеча - на ее шее отчетливо виднелись небольшие синяки. Лицо Вовы помрачнело, и он тихо произнес:
  - Как ты? Я ничего о тебе не знал. Мне только сказали, что ты жива, и тебе ничто не угрожает. Я даже не знал, увижу ли я тебя еще.
  Аня вздохнула и села на кровать вместе с Вовой.
  - Это, - она указала на синяки на шее, - мое единственное воспоминание. Все остальное в прошлом.
  - К счастью! Мне только очень неприятно, что все это случилось из-за меня.
  - Что за глупости ты говоришь?
  - Ты прекрасно все понимаешь. Если бы ты мне тогда не помогла, Юра тебя бы и пальцем не тронул.
  - Ну вот, - возмутилась Аня, - ты опять за свое! Хватит корить себя за то, в чем ты не виноват! Когда провинишься, тогда и будешь раскаиваться. Договорились?
  - Ну, хорошо, - на эти слова, прозвучавшие как-то мягко и по-дружески, Вова не мог возразить.
  - А вообще мы с тобой квиты. Ведь тебе тоже не сладко пришлось.
  - А-а, ерунда! - махнул рукой Вова. - Поспал больше обычного, да и только.
  Аня лишь укоризненно улыбнулась. Она хорошо знала, что бывало на самом деле от нескольких пуль снотворного: такое иногда случалось на войне.
  - Единственное, что я хотел бы знать о себе, - сказал Вова, - это моя дальнейшая судьба. Я нахожусь здесь уже много больше недели, но ты мне так и не сказала, когда будет допрос.
  Девушка вздохнула и сделалась какой-то серьезной.
  - Скажи мне сперва, как ты себя чувствуешь? - спросила она.
  - На все сто!
  - Ну что ж, тогда пора, - и она встала.
  Разведчик встал вместе с ней, догадываясь, к чему она клонит. Наверняка его будет допрашивать сам главнокомандующий. Но теперь ему было все равно. Он знал, что ничего не скажет. Аня протянула ему сложенный вчетверо лист бумаги.
  - Если тебе будут задавать вопросы, покажешь им эту бумагу. А пока спрячь ее. Теперь пойдем со мной.
  Они спустились на первый этаж усадебного дома и вышли на улицу. Девушка повела разведчика по выложенной камнями дорожке, которая сначала петляла в небольшой рощице, а потом тянулась между прудами. По воде шла мелкая рябь, и солнце искрилось и блестело в отражении. Вова напряженно следил за тем, куда они шли, ожидая с минуты на минуту появления конвоя и тюремных охранников. Он уже даже хотел, чтобы поскорее все началось.
  Но вот они миновали последний пост и вышли за пределы усадебной ограды. Впереди простиралось поле, а налево уходила широкая асфальтированная дорога. Аня остановилась и повернулась к Вове. В лицо ей светило солнце, и она чуть прищурила глаза.
  - Ты знаешь, куда ведет эта дорога?
  - Да, в Коньково. На нашу улицу, - ответил он, глядя вдаль.
  - Иди!
  Вова медленно повернул голову к Ане и внимательно посмотрел ей в глаза. Он не двигался с места.
  - Ты можешь идти домой, - повторила она, кивая головой по направлению к Коньково.
  - Ты... меня отпускаешь? - Вова удивленно поднял брови.
  - Да.
  - Почему?
  Аня чуть помолчала.
  - Иди!
  Вова опустил глаза и медленно повернулся. Он сделал несколько шагов по дороге, но потом снова посмотрел на Аню и сказал:
  - Мне кажется, я с тобой никогда не расплачусь. Спасибо!
  И глянув на нее в последний раз, капитан разведки Владимир решительно зашагал вперед. Аня смотрела ему вслед, скрестив руки на груди. Она была спокойна. Вова уходил все дальше и дальше. Когда его не стало видно, Аня развернулась и пошла искать брата, чтобы вместе сходить к начальнику шестого полка.
  
  
  Глава 10
  Белый лагерь готовился к ответственному бою. Сергей, понимая, что затягивать войну более не имеет смысла, решил приложить все усилия к скорейшему завершению войны. Ее необходимо было закончить прежде, чем сам процесс войны возьмет верх над идеей. Поэтому Белый лагерь мобилизовал все свои силы и вел тщательную подготовку к последнему наступлению.
  Черный лагерь тоже ощутил серьезность ситуации. В самом воздухе витала какая-то напряженность. Солдаты стали более задумчивыми и молчаливыми. Уже несколько дней подряд маршал Денис сидел над картами и ставил на них крестики, черточки, галочки. Но шахматная партия не складывалась. Здесь поставишь кружочек, а оттуда тебе грозят крестиком, здесь передвинешь галочку, а туда тебе влепят жирный квадрат! Что делать?
  Самой большой занозой был на тот момент оружейный склад, который располагался на заднем дворе продуктового магазина и был огорожен высоким железным забором с колючей проволокой. И все бы ничего, если бы не большая удаленность этого склада от остальных военных объектов. Так получилось, что и главный штаб в читальном зале библиотеки, и тюрьма в здании школы, и солдатские казармы в детском саду - все они были расположены рядом, тогда как склад находился совершенно в другом конце района. Сначала Денис подумывал о переносе склада, но теперь, к сожалению, было уже поздно и не до того. Единственным выходом было и днем, и ночью охранять склад, на что, правда, уходила целая рота. Теперь же для генерального боя, к которому Черный лагерь тоже готовился, был важен каждый человек.
  Наконец в 8 вечера Денис решительно свернул карты и собрал заседание командующих. Присутствовали майор Максим со шрамом на щеке, подполковник Алексей, очень суровый на вид, полковники Аркадий и Кирилл, отличавшиеся один своим ростом, другой - весом, и генерал Вадим.
  - Ну что ж, господа, - изможденно произнес маршал Денис, - нам осталось лишь пойти на риск.
  - А, может, не надо? - робко спросил Вадим.
  Денис покосился на него под гробовое молчание.
  - Генерал, если вы не хотите нашей победы, я могу прямо сейчас исключить вас из Черной армии.
  Вадим затих.
  - Итак, - продолжил Денис, - нам необходимо взять восьмое укрепление. Если этот стратегически важный объект будет наш, то мы еще можем рассчитывать на победу. Вы же знаете, какую большую территорию охватывает восьмое укрепление. Иначе даже с нашим мощным вооружением мы не сможем доказать белым, что они хиляки.
  - Все логично, - отозвался подполковник Алексей, - но ведь наша самая многочисленная и профессиональная рота стоит на охране оружейного склада. Вы хотите сражаться, используя неполную дивизию?
  - Нет, вы меня не поняли, - упрямо возразил Денис. - Дело в том, что мы снимем эту роту и пошлем ее в бой. Таким образом, дивизия будет без изъяна.
  - Но оружие, - вставил полковник Кирилл, - ведь оно станет легкой добычей для белых.
  - А откуда они узнают, - взвился Денис, - что задний двор продуктового магазина будет находиться в течение одной ночи без охраны? Может быть, вы им об этом донесете?
  - Позвольте заметить, - вмешался полковник Аркадий, - что до сих пор белые каким-то образом узнавали наши планы. Как и раньше их разведка работает безукоризненно.
  - Ну, естественно! - в бешенстве воскликнул Денис. - У них всегда все безукоризненно! И их разведчики не попадаются в плен так легко, как наши! И вообще, - и он постучал пальцем по столу, - вся наша беда в том, что у нас уже нет полноценной разведывательной команды. После того, как один наш разведчик, я бы сказал, почти добровольно сдался в плен, подставив себя под пули, а другой бежал из Белого лагеря после жестоких пыток, о чем свидетельствуют его шрамы на спине, оставшийся третий разведчик не может полноценно работать. О чем можно говорить в такой ситуации? Пора действовать, а не размышлять! План нападения мной уже разработан. Предлагаю вам ознакомиться с ним и ровно в 22:00 соединить главную дивизию с недостающей ротой. В 23:00 они окружат восьмое укрепление. Главное, отрезать противника и не дать ему отступить. Ибо там он получит помощь.
  Видя замешательство командующих, Денис прибавил:
  - У нас нет другого выхода!
  И шел ночью страшный бой. Над лесом стоял разъяренный гул выстрелов и взрывов. Мощная дивизия лавиной ринулась на восьмое укрепление. Враги слились в единую толпу, кто-то падал, кто-то перебегал от одного укрытия к другому, кто-то яростно выкрикивал команды. Но в темноте почти ничего не было видно. Лишь в слабом свете туманной луны мелькали солдаты.
  Черные хорошо подготовились: они почти сразу отрезали врагов от подкрепления, зайдя с тыла, и те не имели возможности отступить. Белые были прекрасно вооружены и обладали хорошей сноровкой и ловкостью в военном деле. Но здесь судьба их укрепления была предрешена. Их ряды редели. То и дело кто-нибудь из ребят ронял свое оружие и падал на землю. А Черные продвигались все дальше и дальше. Остановил их лишь заминированный овраг.
  Уже далеко за полночь вдруг наступила неожиданная тишина. Через несколько напряженных минут блеснул белый флаг, и из окопы вышли семь израненных и уставших парней. Они бросили оружие и с поднятыми руками подошли к довольному начальнику Черной армии. Тот приказал связать их и отвести в тюрьму, которая располагалась в школе. Тех, кто уже погрузился в сон под воздействием снотворного, тоже перенесли в тюрьму. Таким образом, все защитники восьмого укрепления были взяты в плен, а само укрепление занято черными. Это был большой участок леса, и черные гордились тем, что им удалось сделать такой прорыв. Наконец-то, удача улыбнулась им!
  Но их ликование было недолгим. Спустя 20 минут после завершения военной операции в главный штаб было донесено о нападении белыми на оружейный склад и о хищении большей части оружия. Эта новость была встречена гробовым молчанием всего командующего состава.
  Положение в Коньково было ужасным. Когда шок прошел, командующие ударились в панику, наперебой оправдываясь и споря о том, кто их них предупреждал маршала о возможности подобного маневра белых, а кому это даже и в голову не пришло. Маршал, до того мирно спавший, вскочил с кровати и со всклоченными волосами ворвался в зал заседаний. Но оттого, что Денис в бешенстве швырялся картами и бросался на генералов и полковников, ничего не менялось. Тогда всеобщими усилиями его уговорили лечь обратно спать и собрать заседание утором, на "свежую голову". Но никто, конечно, заснуть не смог.
  Рано утром, как только встало солнце, Черный лагерь стал решать, что делать дальше. Какие-то запасы оружия оставались, но их катастрофически не хватало даже для обороны. Нужен был какой-нибудь хитрый, обходной маневр, иначе война проиграна. Но этого черные потерпеть не могли. В течение двух часов выдвигались и отвергались различные предложения, от абсурдных до просто трудно выполнимых. Маршал Денис, видя бессилие серого вещества у своих подчиненных, в отчаянии скреб подбородок, пытаясь что-нибудь придумать. Но мысли не шли. Когда, наконец, все были измотаны, как после полного трудового дня на заводе "Строймаш", и наступила затянувшаяся тишина, неожиданно встал майор Максим и внушительно произнес:
  - Маршал Денис, мне кажется, я нашел выход.
  Денис встрепенулся.
  - Да? И что же? Почему же вы молчали раньше?
  - Меня только что осенило. Посудите сами: главный у белых - главнокомандующий Сергей. Так вот, если мы устроим так, что он будет зависеть от нас, то мы сможем потребовать от него все, что угодно. Даже капитуляцию.
  Денис ехидно усмехнулся.
  - Вы, должно быть, переутомились, Максим. Вы хоть понимаете, о чем говорите?
  - Ну, разумеется! На самом деле, все очень просто, - не смутившись, возразил тот. - Наша разведка, которую вы некогда так ругали, донесла, что сестра главнокомандующего Аня часто появляется на опушке леса. А тем более мы теперь владеем восьмым укреплением... - Максим многозначительно взглянул на Дениса.
  - И чего? - уставился на него Денис. - Какое мне дело до его сестры?
  - Вы правда не понимаете или притворяетесь? - выйдя из себя, воскликнул Максим. - Все же ясно, как дважды два четыре! Если мы похитим сестру Сергея, то...
  - Ах, вот вы про что! - сразу спохватился Денис, чтобы не упасть в грязь лицом. - Похитить сестру Сергея... Что ж, не плохая мысль. Иногда, майор, вы говорите толковые вещи!
  И Денис послал за разведчиком Славой, который рассказал подробно о том, где, когда и как часто появляется Аня. А свежие умы принялись разрабатывать план похищения ни в чем неповинной девушки.
  
  
  Глава 11
  Вечером следующего дня Аня спокойно прогуливалась со своим братом по одной из лесных дорог. Они разговаривали о войне. Точнее, о ее конце. С тех пор, как Аня поправилась, она, можно сказать, жила мыслями о завершении войны. Она уже, казалось, была там, где не существовало армий, окопов, контрнаступлений, дымовых шашек и газовых мин, там, где был ее родной дом, ее друзья, ее привычные дела и развлечения. Сергей видел, что она устала от жизни в бывшем санатории среди солдат, строгой дисциплины и военного порядка. И единственное, что воодушевляло ее и давало ей силы, была надежда на возвращение к нормальной жизни. Да и сам Сергей уже не раз задумывался о необходимости последнего и решающего боя. Или, может быть, не боя?... У него была одна мысль, как закончить войну. Но прежде это требовало тщательного анализа.
  Недалеко от опушки им повстречались двое пограничников, и Сергей остановился поговорить с ними. Аня, которая не хотела в очередной раз слышать о военных действиях, сделала знак Сергею, что пойдет потихоньку обратно, а тот ее потом догонит. Сергей кивнул, и Аня медленно пошла назад, о чем-то задумавшись.
  Дорога повернула направо. Но не успела Аня сделать и пары десятков шагов, как вдруг из-за деревьев, откуда-то сзади, так, что Аня не сразу заметила, выскочили три незнакомых ей парня и схватили ее. Она попыталась было крикнуть, но чья-то сильная рука зажала ей рот. Она хотела вырваться, но тут же кто-то связал ей руки и ноги. Один из похитителей подхватил ее на руки, и они бросились к просвету между деревьями. Аня в отчаянии подняла глаза и поняла, что это были солдаты Черного лагеря.
  В мгновение ока оказались они на той стороне улицы. Они были уже на территории вражеского для Ани лагеря. Там ей было неоткуда ждать помощи. Похитители быстрым шагом направились к школе. Ее ворота распахнулись и снова закрылись за вошедшими. Как только они минули две железные двери тюрьмы, похитители развязали девушку и повели ее на третий этаж. Там они втолкнули ее в один из классов, переделанный под кабинет для начальства. Аня не пыталась вырваться, так как знала, что это бесполезно.
  В классе она увидела вышедшего ей навстречу майора Максима, за главным столом - сержанта Дмитрия, довольного до мозга костей, и где-то в глубине - помогающего им подполковника Алексея, глядевшего на всех исподлобья.
  - Приветствую тебя, прелестнейшая Аня, - слащавым голосом протянул Максим. - Как ты уже догадалась, ты находишься в Черном лагере. Никто не хочет тебе ничего плохого. Пойми нас правильно.
  - Что вы задумали против моего брата? - перебила его Аня.
  Максим не ожидал такого вопроса в лоб. Как она догадалась?!?
  - Мы ничего не задумывали, - ответил он, не растерявшись. - Ты здесь только потому, что мы бы хотели поговорить с Сергеем, а другого способа, как только через тебя, мы не имеем. К сожалению.
  - Хватит вешать мне лапшу на уши! - гневно воскликнула Аня. - Что вам от меня надо?
  - Ты не даешь мне договорить, - терпеливо возразил Максим. - Теперь, когда ты у нас в гостях, мы бы хотели попросить у твоего брата кое-что. И ты должна нам помочь.
  - Смотря что, - с иронией заметила Аня. - Если уроки военного искусства, то боюсь, он не возьмется вас учить.
  Максим с трудом проглотил насмешку.
  - Нет, - стараясь быть спокойным, продолжил Максим. - Смею предположить, что уроки стратегии и войны твоему брату в скором времени придется брать у нас. Но это уже не мои проблемы. Он же должен выполнить кое-какие наши требования.
  - С какой это стати?
  - Но ведь ты же у нас в плену.
  - Так вы мне угрожаете? - протянула Аня, чуть прищурив глаза. - Позвольте узнать, а что со мной случиться, если я сочту вашу затею незанимательной?
  Вперед вышел сержант Дмитрий и, сверкнув глазами, ответил:
  - Лучше тебе этого не знать. Но учти, месть за моих разведчиков страшна!
  - В смысле? - не поняла Аня.
  - Ты не имела права в отсутствии брата отдавать приказ о допросе капитана разведки, которого ты отказалась выдать нам за большой выкуп. Ты, кажется, попросила тогда капитуляцию? Так знай, за тебя мы попросим больше! Да, намного больше! А что касается капитана Владимира... Не думал я, что ты так жестоко обращаешься с пленниками!
  - Я?
  - Да, ведь это ты отдала приказ подвергнуть его пыткам!
  Аня стояла в растерянности. Пытки? Так значит, Вова ничего им не сказал о драке с ефрейтором Юрием...
  - А с чего вы взяли, что его пытали? - спросила Аня.
  - Ну, мы же не дураки! - воскликнул Дима. - Естественно, сам капитан не вдавался в подробности о проведенном в плену времени. Но мы и так все поняли по его состоянию. Было очевидно, что после того, как он отказался говорить, вы прибегли к силе. Хорошо еще, он вернулся живым!
  - Да? И как же ты мстишь за своих разведчиков? - немного подумав, язвительно спросила Аня.
  - Не торопись, - спокойно ответил Дима. - Сначала с тобой поговорит майор.
  Тот степенно подошел к главному столу, положил на него исписанный лист бумаги и сделал знак Диме, который подтолкнул Аню к столу и насильно усадил ее.
  - Так вот, - сказал Максим, - это - письмо твоему брату. В нем излагаются все наши требования. Ты должна подписать его. Завтра же мы отправим его в ваш лагерь с послом, и не далее, чем через 24 часа, война будет закончена. В нашу пользу, разумеется. А вы... я имею в виду всех белых, окажетесь у нас в плену. А что с вами делать, мы уж сами решим.
  - Хорошо, а если я не подпишу? - в глазах Ани сверкнул яростный огонек.
  - Заставим! У тебя есть пятнадцать минут, чтобы обдумать свою судьбу. Не больше.
  Аня краем глаза взглянула на письмо, но не стала читать список условий. О том, чтобы подписать его, не могло быть и речи. Она была уверена, что с ней не смогут сделать ничего плохого. Но она прекрасно знала, что на крайний случай они пошлют это письмо и без подписи. Ведь Сергей и так догадается, куда она пропала и в чьих она руках. А он уж точно пойдет на все, чтобы вызволить ее из плена.
  - Ну? - наконец, спросил Максим. - Время истекло. Подписывай!
  Но тут Аня вдруг резким движением схватила письмо и разорвала его, бросив клочки в лицо майору.
  - Держи, если тебе это поможет!
  Тут же Дима грубо схватил ее за плечи и, стащив со стула, отшвырнул ее вглубь класса. Девушка чудом удержала равновесие. Дима снова подскочил к ней и вдруг, крепко схватив ее руки за спиной, так, что она не могла сопротивляться, притянул к себе. Его холодные глаза сверкали совсем близко. Аня ответила ему таким же взглядом.
  - Ты думаешь, я ничего тебе не сделаю? - прошипел Дима. - Тогда ты очень ошибаешься!
  - А ты думаешь, я тебя очень боюсь? - твердо возразила Аня.
  - А следовало бы!
  Мгновение они молчали, испепеляя друг друга взглядами. Но тут неожиданно в коридоре послышались громкие крики "Побег!". Дима обернулся и в замешательстве чуть отпустил Аню. Она, недолго думая, резко высвободила руки и что было силы ударила сержанта локтем в живот. В следующую секунду она швырнула первый попавшийся стул в Максима, который, не ожидая этого, не подумал увернуться, а в Алексея - вазочку со стола. И бросилась к выходу. К счастью, дверь не успели запереть, и она стремглав вылетела из класса.
  Она сразу кинулась к лестнице. Она не знала, что ее ждет внизу, но надо было попробовать. Ступеньки мелькали под ее ногами. Вот и последний пролет. Миновав его, она хотела завернуть за угол. Но она не знала, что по коридору кто-то шел. Перед ее носом лишь мелькнула чья-то фигура, и она почувствовала, что незнакомец крепко обхватил ее, заставив резко остановиться. Аня разочарованно выругалась про себя. Ей так удачно удалось сбежать из класса, и вот ее снова поймали, и все начнется сначала! Она нехотя повернула голову и взглянула на солдата. Но замерла от неожиданности. Это был Вова. Он ничего не сказал и лишь крепко держал ее. Тут же на лестнице послышались торопливые шаги. Аня знала, что это за ней.
  Через мгновение к ним подбежал майор Максим и Дима, Алексей ковылял сзади. Максим облегченно вздохнул.
  - Капитан Владимир, я вам очень признателен! Вы задержали очень ценного нам человека. Вы, полагаю, узнаете ее?
  - Да, - кратко ответил Вова.
  Аня возмущенно посмотрела на майора.
  - А ты, подлец, и рад, что я не смогла сбежать! Что, от души отлегло? А у сержанта, я вижу, снова руки чешутся! Не подходи ко мне! - гневно воскликнула она, видя, что Дима сделал шаг в ее сторону.
  Тот проигнорировал замечание, но тут же получил от девушки удар ногой по коленке, от чего взвыл бы, будь он один.
  - Может, на сегодня закончим? - прокряхтел он.
  - М-да, - протянул майор. - Пожалуй, закончим. Она все равно никуда не денется, - и он потер то место, куда попал стул.
  Все это время Владимир пристально смотрел то на девушку, то на солдат. Наконец, он произнес:
  - Майор, могу я попросить у вас?
  - Пожалуйста!
  - Если эта девушка вам больше не нужна сегодня, то я бы хотел с ней поговорить. Наедине. У меня с ней свои счеты.
  - Ах, даже так! Ну что ж, поговорить вы можете. Только вы отвечаете за нее головой! И я вам доверяю ее лишь по старой дружбе.
  - Я понял, - Вова кивнул.
  - После приведете ее в камеру Љ 5 и запрете вот этими ключами.
  И майор Максим, еще раз сурово взглянув на Аню, развернулся и ушел. Дима и Алексей, оборачиваясь, пошли за ним.
  Вова повертел ключ и сунул его в карман. Чуть подтолкнув девушку, он повел ее по коридору. Он думал, что Аня хоть чуть-чуть ему обрадуется, но она вдруг, попытавшись вырваться, недружелюбно воскликнула:
  - Скажи честно, это была твоя идея? На счет того, чтобы меня похитить? Я только сейчас вспомнила: ты еще у нас в лагере говорил, что мне опасно там находиться, потому что на меня могут напасть и захватить в плен. Что ж, поздравляю, операция проведена чисто!...
  Она хотела еще что-то прибавить, но Вова остановился и повернул ее к себе лицом.
  - Я не собираюсь оправдываться, потому что я ни к чему не причастен. И мне обидно, что ты с такой легкостью делаешь поспешные выводы!
  И больше не прибавив ни слова, он взял ее за руку и повел дальше. Они вышли из школы через заднюю дверь и оказались на улице. Было уже совсем темно. На черно-синем небе блестели первые звезды. Становилось прохладно. Аня невольно поежилась.
  - Холодно? - мягко спросил Вова.
  - Нет! Куда мы идем?
  - Ко мне.
  Через некоторое время они оказались у детского сада. Разведчик открыл перед девушкой дверь одного крыльца и провел ее в небольшую комнату. Там было темно, и лишь свет луны проникал в окно. Вова не решался зажечь лампу. Он тихо прикрыл за собой дверь.
  - Вот здесь я и живу. Присаживайся.
  Аня села на стул и выжидающе посмотрела на Вову.
  - Как ты оказалась в нашем лагере? - был первый его вопрос.
  
  
  Глава 12
  К этому моменту Аня немного успокоилась, пришла в себя и смогла достаточно ясно рассказать разведчику, что произошло. Да, сначала у нее возникла мысль, что он тоже поучаствовал в ее похищении. Но тот факт, что он не пытался возразить, оправдаться или что-то доказать, подсознательно внушал Ане уверенность в его невиновности.
  - Ну, вот и все, - закончила свой короткий рассказ Аня. - И майор, и сержант вели себя просто по-хамски. Чего от них ожидать дальше, я не знаю.
  - Не думай об этом, - уверенно ответил Вова. - Все будет хорошо. Пришел мой час помочь тебе.
  - Как? - безнадежно спросила Аня.
  - Предоставь это мне!
  Аня улыбнулась в темноте самой себе. На душе стало легче - во вражеском лагере она была не одна, и ей было на кого положиться. Все же Вова оказался не врагом, а другом.
  - Я хотела спросить, - задумчиво произнесла Аня, - почему ты ничего не рассказал в своем лагере про Юру?
  - А зачем? - Вова пожал плечами. - Понимаешь ли, их это не касается. Я уже не чувствую себя частичкой Черной армии. Пара человек из них - мои друзья, некоторые - знакомые. Я участвую в войне лишь по привычке, но не считаю себя обязанным рассказывать окружающим о неприятных моментах моей жизни.
  - Наверное, ты прав. Но ваш сержант Дима просто взбесился: он думает, что тебя пытали.
  Вова тихо рассмеялся.
  - Что ж, это было бы вполне логично! Если бы не ты.
  - Так нет, - добавила с улыбкой Аня, - он как раз уверен, что это я тебя пытала!
  - Да? - пошутил Вова. - А я и не заметил! И когда ты только это успела?... Я скучал без тебя.
  - Почему?
  - Не знаю. Так уж. Мы еще встретимся?
  - Зачем спрашиваешь? Ты же знаешь, что нет. Если мне удастся отсюда выбраться, мы не увидимся до конца войны.
  Вова с досадой мотнул головой.
  - Дурацкая война! - он задумчиво посмотрел в окно. - Я уже отказываюсь понимать, за что мы воюем!
  - Я уже давно этого не понимаю...
  - Посиди здесь. Я посмотрю, какая обстановка на улице. Сегодня ночью ты должна быть дома.
  - Спасибо!
  И разведчик тихо выскользнул из комнаты. Его не было минуты три, но Аня все это время сидела, как на иголках. Она прекрасно понимала, чем он рискует, помогая ей бежать. Она-то, отпустив его из Белого лагеря, была хозяйкой своим действиям!
  Вова вернулся настолько бесшумно, что Аня вздрогнула от неожиданности, когда он тихо приблизился к ней и стал шепотом объяснять:
  - Дорога свободна. По задворкам детского сада можно смело пробраться к лесу. Охраны тут нет, и я думаю, у нас все получится!
  - Да, но как же ты?
  Но Вова не успел ответить. Он вдруг рванул к окну.
  - Черт!!! Все-таки решили проверить! Ну ничего, они получат то, чего не ожидают!
  - Что случилось? - растерянно спросила Аня, глядя, как Вова стягивает через голову свою рубашку и швыряет ее на стул.
  - Помоги мне, если не хочешь, чтобы все сорвалось!
  И с этими словами разведчик одной рукой обхватил девушку за талию, а другой мгновенно расстегнул все пуговицы на ее кофточке и молнию на ее джинсах. Аня молчала, ибо не понимала, зачем он все это делает. Где-то недалеко послышались шаги. Вова стянул кофточку с плеч девушки. Через мгновение они оказались на кровати. Шаги приближались. Аня в ужасе, наконец, поняла, что означали эти шаги, и инстинктивно сжалась.
  - Все хорошо, - быстро прошептал Вова.
  Она доверчиво глянула на него. Он был так близко, что она чувствовала его тело и его тепло. Рука молодого человека остановилась на ее бедре. В этот момент Аня услышала, как дверь приоткрылась, и кто-то остановился у порога. В коридоре было так же темно, как и в комнате, поэтому было сложно определить, кто мог прийти. Но Вова демонстративно ничего не замечал. Он лишь стал жадно и страстно целовать Аню в шею, в это время одной рукой медленно стягивая с девушки джинсы. У порога затаили дыхание. Аня не знала, то ли ей отвечать, то ли сопротивляться, но, решив, что последнее логичнее, попыталась оттолкнуть Вову.
  - Не гони меня. Ты все равно будешь моей! - прошептал он достаточно громко и снова осыпал ее поцелуями.
  Кофточка сползала все ниже и ниже. Он хотел поцеловать ее в губы, но она не далась. Тогда он, взяв ее лицо в свои руки, стал медленно приближаться к ней. Аня поняла, что теперь надо отвечать, и тоже слегка обняла его. Ее лица уже коснулось его горячее дыхание, но в этот момент Вова резко поднял голову и молча уставился на скрывающихся зрителей. Это были Майор Максим и сержант Дмитрий.
  - Такие у тебя с ней счеты?!? - язвительно прошипел Максим.
  Аня невольно вздрогнула, ибо она не видела солдат. Вова молчал, все так же тупо глядя на них и не шевелясь.
  - Ты знаешь, что тебе за это будет?
  - Знаю.
  - И ты не боишься пожалеть о том, что собираешься сделать?
  - Нет.
  Майор немного постоял, сверля капитана взглядом, а потом развернулся и вышел.
  - Готовьтесь к завтрашнему дню! - добавил Дима и хлопнул за собой дверью.
  Их шаги утихли и растворились в тишине.
  Вова облегченно вздохнул.
  - Ты была умницей!
  Он поднял девушку с кровати и аккуратно помог ей одеться.
  - Почему они ушли? - спросила Аня, все еще испытывая некоторое беспокойство.
  - Им здесь нечего делать, - просто ответил Вова, накидывая на плечи рубашку. - Теперь они будут думать, что впереди у нас безумная ночь, и больше сюда не придут. А в это время ты спокойно покинешь наш лагерь. Ну, теперь пора, пойдем! - и он уже сделал шаг в сторону двери.
  - Подожди, - остановила его Аня, не двигаясь с места. - Я никуда не пойду, пока не буду уверена, что у тебя есть алиби! Я не хочу, чтобы тебя отдали под трибунал.
  - Брось! Это пустяки! - махнул рукой Вова.
  - Нет! - твердость девушки поразила разведчика.
  - Аня, во-первых, я не отпущу тебя одну! И потом для тебя сейчас главное вернуться в свой лагерь! А о себе я позабочусь сам.
  - Для меня главное так же, - тихо ответила Аня, - чтобы у тебя не было из-за меня проблем. Я хочу быть спокойна за тебя.
  Вова пристально посмотрел ей в глаза, силясь найти в них ответ на мучавшие его вопросы.
  - Хорошо, - наконец, ответил он со вздохом. - Только ради того, чтобы ты была спокойна. Но тогда я буду не спокоен, - и он опустил голову.
  - Не волнуйся! Я сумею добраться до леса. А теперь... - и Аня в раздумьях огляделась вокруг.
  - Возьми из ящика стола веревку, - решительно скомандовал Вова. - Ты привяжешь меня к кровати, до этого якобы оглушив чем-нибудь тяжелым. Только тогда твой побег будет выглядеть более или менее правдоподобным для майора. Он обязательно придет сюда утром.
  - А он поверит в твою непричастность? - с опаской спросила Аня.
  - Не знаю.
  Аня покачала головой. Но делать было нечего. Лучше так, чем его будут судить за измену присяге. Вова между тем лег на кровать, протянул назад руки и кивнул головой в сторону спинки. Аня сделала первую петлю на его запястье, но потом остановилась. Что-то сжалось у нее внутри.
  - Что случилось? - спросил Вова.
  - Я... не могу.
  Разведчик молча сел и коснулся рукой ее плеча. Аня смотрела на него как-то очень печально.
  - Ну, перестань! - ласково шепнул Вова. - Если не можешь, тогда брось все это! Пойдем, я провожу тебя! Если хочешь, я провожу тебя по лесу до самой усадьбы.
  Аня лишь отрицательно покачала головой.
  - Я буду очень скучать по тебе, - вдруг тихо сказала она.
  Вова, не в силах что-либо ответить, прижал ее к себе на несколько мгновений. Но она и сама, не отдавая себе отчета в том, что делает, прильнула к нему. Потом она посмотрела ему в глаза, а он улыбнулся ей доброй, нежной улыбкой. Медленно его полураскрытые губы приблизились к ее губам. Он целовал ее долго, и весь мир будто исчез на это время.
  - Я пойду одна, - шепнула Аня потом.
  - Как скажешь.
  Девушка привязала молодого человека, стараясь сделать это как можно аккуратнее. Вова чуть улыбнулся ей.
  - Прощай! Счастливо тебе добраться домой. Не знаю, когда мы снова встретимся, но если ты подождешь, я обязательно найду тебя.
  Он замолчал.
  - Спасибо тебе за все, - сказала Аня. - За то, что спас меня от Юры, от Максима с Димой, за то, что помогаешь мне бежать. Удачи тебе завтра! И... я буду ждать тебя.
  Аня еще раз глянула на разведчика и бесшумно скрылась за дверью. А он остался недвижный, безмолвный, беспомощный, но довольный и счастливый.
  
  
  Глава 13
  Война закончилась в конце июля. Совсем не так, как думали солдаты Черного лагеря, а так, как предполагал главнокомандующий Сергей. Кто победил? Сложно сказать. Наверное, те, кто отстаивал идеи Белого лагеря. Или, проще говоря, те, кто выбрал правильную стратегию войны. Так или иначе, но завершение войны произошло за два дня, а через неделю об этом никто уже не вспоминал.
  Накануне утром оружейный склад Черного лагеря, расположенный на заднем дворе продуктового магазина, оказался совершенно пустым: без единой гранаты или снотворного. Уж не совершили ли белые очередное нападение на склад? Нет. Запасы закончились сами по себе. То, что осталось у Черной армии из оружия, как и предполагал маршал Денис, едва хватило бы на оборону. Таким образом, в один прекрасный день Черная армия стала беззащитной. Все попытки маршала перехитрить белых и попытаться выиграть войну без оружия провалились.
  Ближе к полудню дозорные донесли, что все позиции белых на лесных границах оставлены. Денис встретил это известие с недоумением. Покинуть все свои укрепления (ну, за исключением восьмого, так помпезно захваченного черными), оставив лесную полосу неохраняемой, и уйти куда-то вглубь, может быть, до самой усадьбы - было для Дениса более чем безрассудством. Но он, естественно, был доволен. Поразмыслив немного, он пришел к выводу, что подобный маневр сопряжен с трусостью или с бессилием врагов. Путь к наступлению был открыт. И маршал уже был готов отдать приказ к атаке, но более рассудительные генералы и полковники уговорили его проверить обстановку. Вдруг это ловушка? Денис с нескрываемым раздражением согласился, что идея о проверке не лишена смысла.
  Вечером того же дня разведчик Слава отправился выполнять данный ему приказ: выяснить месторасположение ближайших укреплений и позиций вражеского лагеря и собрать информацию об их дальнейших планах. Сержант Дмитрий в течение всего отсутствия Славы сидел как на раскаленных углях, кусая ногти и другие доступные ему места. Он был почти уверен, что Слава не вернется. Там, в покинутом всеми лесу, не могло не быть ловушки. Но Денис и слушать его не хотел! Когда в пять утра забрезжил рассвет, а разведчик все еще не появлялся, Дима отправился к себе в комнату и, приняв успокоительного, рухнул на кровать, где и пролежал в забытьи до полудня, когда его призвал сигнал к построению.
  Но Слава вернулся, когда еще не было шести утра. Он вышел из леса медленно, словно рассеянно и направился к главному штабу с видом полной потерянности на лице. Солдаты, которые встречались ему на пути и спрашивали его о чем-то, оставались проигнорированными, будто он их не слышал.
  Маршал Денис, на этот раз не спавший, даже соблаговолил выйти разведчику навстречу, ибо ему не терпелось узнать какие-нибудь новости.
  - Ну, где белые? - накинулся на него Денис.
  - Без понятия, - отрешенно ответил Слава и бездумно уставился на маршала.
  - Как это без понятия! А где же ты был?
  - В лесу, как вы и приказывали.
  - И что ты там делал в течение восьми часов? - воскликнул Денис, начиная раздражаться.
  - Искал врагов. По всему лесу. Но право же, вы не поверите, никого не встретил! - сокрушенно покачал головой Слава.
  - А усадьба? Ты был в усадьбе? - не унимался Денис.
  - Что вы! - вяло махнул рукой Слава. - Все подходы к ней заминированы! Я уже проверял.
  - И каким же образом? - полюбопытствовал маршал.
  - Я подходил к оврагам и кидал туда палки. И каждый раз взрывалась мина. А вы же знаете, что усадьба со всех сторон окружена оврагами!
  - Но почему так долго?!?! - воздел руки к небу Денис.
  - А вы думаете легко обследовать десять километров оврагов в кромешной темноте, рискуя самому наступить на мину! - возмутился Слава, немного оживившись. - Покорнейше благодарю! Я уже имел удовольствие познакомиться с газовой миной! С меня хватило! И вообще, в вашем дурацком лесу нет ни одного врага, и где их черти носят, я не имею ни малейшего понятия! А если они так вам сдались, идите сами и ищите! А я лично отправляюсь спать! И пусть только кто-нибудь посмеет потребовать от меня что-нибудь еще!!!
  И Денис не успел опомниться, как Славы и след уже простыл. Тот отправился в свою комнату в детском саду и уснул сном праведника.
  Маршал же снова крепко задумался. Лес свободен. Враги спрятались в усадьбе. Скорее всего, они спасовали, и можно будет взять их голыми руками. То есть без оружия. В конце концов, и овраги не помеха, если на них пойти всей армией! Да, пойти всей армией в генеральный бой, в форсированное наступление (тем более что на половине пути нет никаких препятствий). Конечно, размышлял Денис, если белые поджидают их в усадьбе с оружием в руках, то победа им обеспечена: что сможет сделать пусть даже вся Черная армия без единой пули? Но, с другой стороны, проиграть в бою не так позорно, как ждать противника, зарывшись в свою нору и поджав хвост!
  И через десять минут все было решено. В этот ранний час Черная армия стала спешно готовиться к последнему решающему наступлению. К полудню все батальоны, полки, дивизии и корпуса были образцово выстроены на улице, разделявшей жилой район от леса, и по сигналу "В бой!" армия углубилась в лес. В Коньково осталось лишь несколько солдат, охранявших главштаб. До оврагов армия дошла без приключений. В лесу не было ни души. И уже через полчаса первые ряды остановились в ожидании новых приказаний. Вскоре подошел маршал Денис, который до этого плелся в хвосте, дабы не подвергать себя возможной опасности. Недолго думая, он указал рукой вперед, что означало, что впереди идущие должны были на себе испробовать всю прелесть газовых мин, таким образом, давая другим возможность пройти по чистому месту. Первые солдаты ступили в овраг, и вот неожиданность! Не прозвучало ни одного взрыва! Проверив все еще раз, солдаты дали знак, что можно без риска перейти овраг.
  И вот Черная армия снова в пути, снова лес оглашают крики "Ура!", снова слышен торопливый топот множества ног, пересекающих последние двести метров поля. Впереди мелькает забор усадьбы. Но что это такое? Где часовые у ворот, где пограничники, где защитники главного штаба Белой армии?
  Черные остановились. Казалось, усадьба покинута так же, как и лес. Что это могло значить? Куда делись все белые? Денис, не в силах ответить на этот вопрос, решил взять усадьбу приступом (если в данном случае такое выражение вообще уместно), и шеренга за шеренгой черные вступили на территорию вражеского лагеря. Опьяненные столь легким успехом, солдаты ринулись к главному штабу, но, ворвавшись в дом и тщательно обыскав все помещения, нашли его совершенно пустым: не было ни документов Белой армии, ни карт, ни планов, ни флага, ни даже какой-либо завалящей бумажки, свидетельствующей о том, что когда-то здесь располагался военный штаб. Все было приведено в идеальный порядок, какой и царил там до войны. Денис, убитый тем, что, проникнув в главштаб, они не сумели завладеть документами своих врагов, приказал обыскать всю усадьбу. Но тюрьма пустовала, бывшие казармы - заперты, склад оружия начисто выметен.
  Наконец, после четырех часов тщетных поисков маршал Денис, скрежеща зубами, отдал приказ возвращаться. Он рвал и метал, но, с другой стороны, его терзали опасения. Он не мог понять, куда исчезли белые. Или, может быть, они вообще не существовали?
  К шести часам Черная армия приблизилась к опушке леса. Денис шел первым. Ему не терпелось поскорее попасть в свой кабинет и в одиночестве поразмышлять над сложившейся ситуацией. Но как только он вышел из леса, увиденное им пригвоздило его к месту. На той стороне улицы, выстроившись в длинный ряд, стояли все солдаты Белой армии.
  На первом плане он увидел главнокомандующего Сергея, в ожидании скрестившего руки на груди, а за ним его сестру, генерал-лейтенанта Аню. Денис, осознавая, что настал решающий момент, приказал своим солдатам так же выстроиться в ряд напротив врагов. Теперь их разделяла только неширокая автомобильная дорога.
  - Что это значит? - наконец, спросил Денис, глядя на Сергея.
  - Денис, - спокойно ответил тот, - нам надо поговорить.
  - На середине дороги.
  - Пожалуйста, если ты не боишься машин.
  Ребята сошлись на белой полосе, разделяющей дорогу пополам.
  - Мы безоружны, - сказал Денис. - Что ты собираешься с нами делать? Брать в плен?
  - Нет, - ответил Сергей. - В этом нет необходимости. Потому что война окончена. И через десять минут ты станешь просто Денисом, а я просто Сережей. Но сначала я тебе кое-что объясню.
  - Ну что ж, я слушаю.
  - Ты помнишь, мы воевали не за территорию, а за идею. А раз так, то главной была правильная стратегия, а не власть. Это как партия в шахматы. Когда один человек выигрывает, он объявляет мат противнику. А мат, насколько ты помнишь, это когда ты уже не можешь спасти свои фигуры, куда бы ты их не переставлял. Считай, что я объявил тебе шах и мат, и наша партия окончена. Если тебе нужны доказательства, пожалуйста! Мы лишили вас оружия, и защищаться вы уже не в состоянии. Мы дали вам возможность проникнуть к нам в лагерь, но не оставили вам ничего, связанного с войной. И наконец, пока вся ваша армия отсутствовала, мы спокойно заняли ваши позиции, включая главный штаб со всеми планами и документами. Вам больше нечем бить наши карты.
  Денис опустил голову, призадумавшись.
  - Ты прав. Но что мы будем теперь делать?
  - По-моему, - просто ответил Сергей, - нам надо пожать друг другу руки и... разойтись по домам. Мне чертовски надоело жить в лесу!
  Денис еще неуверенно улыбнулся, но уже в следующее мгновение пожимал протянутую ему руку.
  - А мне стоит поперек горла комнатушка при читальном зале! - признался он. - Значит, война закончена?
  - Да. И пусть все ребята, принимавшие в ней участие, последуют нашему примеру - пусть это будет символом нашего примирения!
  Ребята, которые все еще стояли на опушке леса, поспешно перешли дорогу, и все смешались, делясь друг с другом своими впечатлениями и рассказывая какие-то забавные истории. И постепенно все они разбились на небольшие группки и разошлись в разные стороны, продолжая разговоры. Все были более чем довольны.
  Но первой ушла оттуда Аня. Ей было нечего делать среди всей этой шумной толпы. Тем более среди пришедших из леса она, к своему удивлению и разочарованию, не нашла того, за кого беспокоилась, и кого так хотела увидеть все эти дни - бывшего капитана разведки.
  
  
  Глава 14
  Как-то в самом начале сентября, когда стояли тихие, теплые дни, залитые мягкими желтыми лучами солнца, а кроны деревьев еще не позолотились, Аня возвращалась от подруги домой. Был уже вечер, и чувствовалось приближение сумерек. Девушка не спеша шла по дорожке от метро к своему дому. Лицо ее было задумчиво и немного печально. Время от времени она привычным жестом убирала прядь волос, упрямо падавшую ей на лицо. Становилось прохладно, и она надела свитер, до того накинутый на плечи.
  Она обогнула какой-то дом и вдруг увидела Юру, который шел ей навстречу. Аня почувствовала, как внутри у нее что-то перевернулось, и разом навалились неприятные воспоминания. Но она не сбавила шага. Юра заметил девушку и ехидно улыбнулся. Аня поняла, что встречи не избежать. И правда, Юра подошел к девушке и преградил ей дорогу.
  - Елки-палки, кого я вижу! - воскликнул он, глядя на Аню сверху вниз и засунув руки в карманы. - Аня собственной персоной!
  - И что дальше? - холодно ответила Аня, прямо глядя ему в глаза.
  - Да ничего. Не ожидал тебя здесь встретить.
  - Будто ты не знаешь, что я живу в этом районе!
  - Знаю. Просто подумал, может, ты избегаешь выходить на улицу.
  - Что? - с усмешкой переспросила Аня. - Уж не тебя ли я должна бояться?
  - Хм, быть может, и так, - уклончиво ответил Юра, чуть выпятив нижнюю губу. - Поговорим?
  - О чем это?
  - О старых долгах.
  - О твоих? - на этот вопрос Юра отрицательно покачал головой. - А, о моих! Тогда извини, не вижу за собой никаких долгов!
  - Зато я вижу.
  - Нет, Юра, - решительно отрезала Аня, - я не собираюсь с тобой ничего обсуждать. Да и неужели ты сам не понимаешь, что был не прав и перешел всякие границы в своих действиях?
  - Не тебе о том судить! - с вызовом бросил Юра.
  Аня несколько мгновений смотрела на него возмущенным взглядом, а потом сказала:
  - Раз так, то пропусти меня. Нам больше не о чем говорить, - и она сделала шаг вперед.
  - Это мы еще посмотрим! - упрямо возразил Юра.
  Аня уже собиралась обойти Юру, который не намеревался уступать ей дорогу, как ее остановил голос, раздавшийся сзади.
  - Юра, не приставай к девушке! Ты же знаешь, что ей нечего бояться тебя.
  Аня обернулась не сразу: ее сердце бешено заколотилось в первое мгновенье, а уже в следующее ее глаза встретились с глазами Вовы, который встал рядом с ней. Молодой человек подмигнул ей и выжидательно посмотрел на Юру.
  - А-а, Вовка! - ехидно протянул тот. - Давно не виделись! Мне бы с тобой поговорить о том, как ты меня об стенку швырнул, и как я потом две недели ходил, словно после морской болезни. Ну да черт с тобой! В другой раз. Тем более, я все равно оказался прав в нашем споре. Ведь ты проиграл нашу войну.
  - Если ты имеешь в виду то, - ответил Вова, - что я являлся солдатом побежденной армии, то я с тобой согласен. Но я не проиграл. По той простой причине, что в тот момент, когда вы одержали над нами победу, я уже не принимал участия в войне, я не был ни капитаном разведки, ни солдатом. Я вышел из войны непобежденным.
  - Черт! - сквозь зубы выругался Юра. - Я и правда не видел тебя в последний день войны! А ты хитер! Небось, долго продумывал этот план?
  - Знаешь ли, - усмехнулся Вова, - ты был последним, о ком я думал в тот момент.
  - Ладно! - раздраженно ответил Юра. - Я... признаю, что не выиграл наш спор. Но мы еще поговорим!
  И Юра, резко развернувшись, стал быстро удаляться, делая по обыкновению большие размашистые шаги.
  Несколько мгновений молодые люди смотрели ему вслед, а потом глаза их снова встретились, и теплые улыбки засветились на их лицах.
  - Сначала я должен у тебя кое-что спросить, - сказал Вова серьезным тоном. - Простишь ли ты меня за то, что я так долго пропадал?
  Аня, которая до сих пор не верила, что снова видит Вову, лишь укоризненно покачала головой.
  - Зачем спрашиваешь? Ты же знаешь, что да.
  И она приблизилась к нему, чтобы он заключил ее в свои крепкие объятия.
  - У тебя есть хотя бы полчасика свободного времени? - спросил Вова с тихой мольбой в глазах.
  - Теперь да, - улыбнулась ему Аня.
  - Теперь? - лукаво поднял одну бровь молодой человек. - Тогда пойдем.
  И он, нежно обняв ее за талию, повел ее в сторону небольшой полянки у самого леса, где стояли скамейки. В этот вечерний час там уже никого не было, и никто бы не помешал их разговору.
  - Знаешь, - сказала девушка по дороге, - я не могу не спросить тебя. Это не выходило у меня из головы все эти дни. Расскажи мне, что с тобой было после моего побега из вашего лагеря, и куда ты потом исчез? Я ждала тебя в последний день войны, и когда не увидела тебя среди солдат Черной армии, какие только мысли не полезли мне в голову!
  - Я знаю, я виноват перед тобой, - сокрушенно ответил Вова. - Если бы я знал, в какой день закончится война, то обязательно попытался бы найти тебя. Но все произошло неожиданно для меня, а потом я уже не смог отыскать тебя. На следующее утро после твоего побега, - вздохнув, продолжил Вова, - как я и предполагал, ко мне пришел Максим и, задав пару вопросов касательно тебя, объявил, что Денис будет ждать меня через пятнадцать минут для серьезного разговора. Видимо, они не очень-то поверили в мое алиби. В течение пяти минут после его ухода я честно собирался в главный штаб. Но потом... потом я просто вышел из детского сада и направился в совершенно противоположную сторону. Я решил вернуться домой.
  Аня одобрительно глянула ему в глаза.
  - Так вот в чем дело! Теперь все ясно.
  - Да, я тогда сделал то, о чем уже давно думал: я перестал участвовать в войне, которая потеряла для меня всякий смысл и всякое значение. Естественно, я никому ничего не сказал, потому что Денис перестал быть для меня маршалом, Максим - майором, а Дима - сержантом, ответственным за разведку. Поэтому-то, находясь дома, я последним узнал о завершении войны.
  - Я рада, что ты так поступил! - ответила Аня. - Ты все сделал правильно. Теперь я спокойна.
  Молодые люди, между тем, уже были на полянке и сели на одну из лавочек. Вова взял руку Ани в свою и тепло сжал ее.
  - Теперь все позади, - твердо сказал он. - Между нами больше не стоит война. И у нас теперь есть огромное количество времени, чтобы узнать лучше друг друга. Кстати, я до сих пор не знаю, где ты живешь, где учишься и по какому номеру тебе позвонить. Но ты мне все это расскажешь.
  - Конечно. Хотя бы потому, что я не хочу расстаться сегодня с тобой и не знать, когда и где я смогу тебя снова увидеть или найти, - прямо ответила Аня. - Но и ты, и ты тоже должен мне многое о себе рассказать. Ведь я знаю о тебе еще меньше, чем ты обо мне. Только то, что ты честный, добрый, очень веселый и симпатичный парень, - и она простодушно улыбнулась.
  - Перестань льстить мне! - Вова шутливо подтолкнул ее плечом.
  - Очень надо! - возразила Аня. - Я говорю правду. Тем более даже Сережа со мной согласен. А ему, я думаю, вовсе нет смысла преувеличивать твои характеристики.
  - Ты говорила обо мне со своим братом? - уставился на нее Вова.
  Но по легкому румянцу, залившему лицо девушки, он понял, что за этим стояло нечто большее, чем праздность бесед о прошедшей войне и ее участниках.
  - Аня, ты знаешь, - вдруг сказал он тихо, отдаваясь нахлынувшему на него чувству, - я безумно счастлив, что ты есть на свете, и что я снова вижу тебя и могу говорить с тобой!
  - А я, - ответила девушка, - так много хотела тебе рассказать, но сейчас, почему-то, не могу найти слов.
  - А ты рассказывай мне, не ища никаких слов, - улыбнулся Вова. - Я почувствую, о чем ты думаешь, и пойму тебя. И даже совсем ничего не говори, я все равно пойму тебя!
  - Как так?
  - Ну, это очень просто! Вот увидишь, - рассмеялся Вова. - Скажи мне лучше, как часто ты говорила обо мне с Сережей? - и он состроил хитрую физиономию.
  - Вова, - немного смутившись, укоризненно ответила Аня, - скромность - это твоя тень, неотступно следующая за тобой!
  - О, ты в первый раз назвала меня по имени! - воскликнул молодой человек.
  - И ничего не первый! - все еще недовольно произнесла Аня.
  - Первый, первый! Уж мне-то не знать! До сих пор ты меня никак не называла.
  Аня ненадолго задумалась, припоминая, правда ли это, но потом лицо ее чуть заметно помрачнело. Вова вздохнул и серьезно посмотрел ей в глаза.
  - Не надо бояться Юру! Он ничего тебе не сделает, - и он уверенно покачал головой.
  Аня ошеломленно посмотрела на него и в растерянности произнесла:
  - Как ты догадался?
  Вова тихо рассмеялся и, притянув к себе Аню, обнял ее и зарылся лицом в ее шелковистые каштановые волосы, рассыпанные по плечам.
  - Это было написано в твоих глазах, - ответил он. - Но выброси это из головы! Теперь тебе не стоит его опасаться.
  - Почему теперь? - спросила Аня, хотя прекрасно знала ответ: наверное, она просто хотела услышать эти слова. - Потому что теперь я с тобой.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"