Всего лишь один раз в году Гульнара Каримова позволяет себе быть такой, какой она есть на самом деле от рождения.
...Бордовая луна лишь самым краешком выглядывает из-за мрачных туч, как наёмный убийца из-за угла. На улицах тускло горят редкие фонари. Тревожно. Тоскливо. Озябшей больной сукой воет холодный осенний ветер, пронизывая до самых костей. В такие ночи жуть подступает со всех сторон и спазмами перехватывает горло у случайно припозднившихся прохожих.
Подходя к громадному зеркалу в своей роскошной спальне швейцарской виллы, узбекская принцесса резко срывает с лица ту маску, что вынужденно носила целый год и сразу же вместо добродушного и милого лица высвечивается....
Ух, тут и слов нет описать, да и не стоит, чтобы не пугать малых детей, если те вдруг ненароком примутся читать эти строки. Кратко лишь подчеркнем некоторые подробности: кривой хрящеватый нос, клюкой свисающий над бледно-зелёными губами, кажется, что вот-вот оттуда пучками выползут змеи. Страшные острые клыки, на которых поблёскивают рубином мелкие капли крови. Выпуклые зрачки с омертвевшими веками, дряблая синюшная кожа, дикая грива волос, длинные пальцы с серповидными когтями. Это взаправдашняя ведьма. Она быстро накидывает на себя гробовой черноты платье-сутану, надевает кривые башмаки с огромными подошвами, напяливает на голову остроконечную шляпу с большими полями, хватает сумку из лягушечьей кожи и пронзительно свистит. Из потайной комнаты сама собой выпрыгивает метла, и Гульнара, оседлав ее, вылетает в распахнутое стылым ветром окно. Ее домашняя кошка-оборотень при этом урчит, облизывается в предвкушении теплого человечьего мяса, того, что скоро привезет ей хозяйка...
Куда летит она? Конечно, на шабаш ведьм, что раз в году происходит на Лысой горе. Там собираются все дочери диктаторов, палачей и насильников, растлителей и убийц, чтобы отметить торжество нечистых помыслов и грязных дел. Но по традиции туда нельзя является сразу, не проделав предварительно каких-нибудь гнусностей, и потому Гульнара приступает к своим замыслам, которые планировала и лелеяла заранее, откладывала до 30 октября.
Для метлы нет ни расстояний, ни преград, и вот уже узбекская ведьма эскортируемая стаей летучих мышей, рассекая упругий ветер, ринулась в ночной полёт. Прежде всего, она посещает подвал СНБ в Ташкенте, где в камере продолжает томиться ее бывший партнер по бизнесу Мирадил Джалалов, обвиненный официально в коррупции и теневых делах, а на самом деле - в обмане семьи президента. Он, наивный, думает, что метровой толщины бетон и стальные двери спасут его от ночной нечисти, чувствует себя в безопасности под охраной бдительных чекистов.
Как проникает к нему Гульнара - рассказывать не станем, ибо нам неизвестны все ее колдовские приемы. Лишь заметим, что ее появление перед Мирадилом, жевавшим в тот момент копченую "ножку Буша" с зеленым горошком, было крайне неожиданным. Смертельно задрожав, он так и застыл, глядя на зависшую в воздухе "принцессу", а кусок курицы тотчас застрял в его окаменевшей глотке.
- Гульнара Исламовна, это вы? - только сумел выдавить из себя узник. И закашлялся, при этом его лицо покрыла гробовая бледность.
- Я! Я! - вскричала Гульнара, сопровождая свой возглас адским хохотом, раскатистым эхом прокатившегося по чекистским казематам.
- А ты не ждал? - опять захохотала та, полыхнув адским зелёным пламенем из разверзшейся пасти. - Пришла по твою душу! Отомщу я тебе теперь ужо за предательство и обман!
Ее развивающийся плащ и острые когти навевали ужас. Горящие мертвенным огнем глазища наводили на страшные мысли, которые скользкими ужами полезли в затуманившийся череп несчастного бывшего директора "Зеромакса".
При этом Джалалов был недалеко от истины. Заорав благим матом, он принялся тщетно метаться по камере, ища спасения, но поздно. Не уйти ему от гнева ведьмы! Сила в эту ночь не на его стороне. Улюлюкая и похабно присвистывая, Гульнара выхватывает длинный кривой нож и взмахивает им...
Окровавленная голова Мирадила капустным кочаном отлетает в сторону и закатывается под заскорузлую шконку. И на лице той головы - удивление и непонимание, губы ещё что-то шепчут, а быстро тускнеющие глаза продолжают фиксировать, как глумится Гульнара над обезглавленным телом. Она потрошит кишки, рвёт на куски печень, селезенку и остальной ливер, потому что все это потом будет использовано в качестве исходного материала для колдовских приправ и снадобий. Закинув ещё дымящиеся органы в сумку, она вскакивает на метлу, и растворяется в ночи.
Причем вовремя, потому, что растревоженные смертельными криками чекисты, наконец, открывают дверь и ошарашенные смотрят на расчлененное тело, не понимая, что тут произошло. Надрывно вопит сирена. Куда бежать? Кого звать на помощь?
А Гульнара летит дальше. Ей ещё нужно найти прошлых своих партнеров, которые решили в Швейцарии отсудить у нее 5 млрд. долларов, те, что в недалёком прошлом были обманом уворованы у них. Все эти негодяи зря полагают, что сумеют найти следы "Зеромакса". Потому что все концы в эту ночь ведут на Лысую гору, а туда им живыми никак не добраться. Хотя помочь им в этом можно. Гульнара сначала влетает в дом одного бывшего инвестора-партнера, потом врывается к другому, третьему, и так за короткое время разделывается со всеми. Ее сумка полна еще теплых кровоточащих человеческих органов, есть в ней и головы некоторых, которые следует высушить на семи болотных ветрах и подарить в качестве сувениров какой-нибудь другой ведьме, например из Туркменистана, Чада или Северной Кореи. Те ужас как любят обгладывать сушеные головы и, в свою очередь, обмениваться подобными подарками с подругами. Гульнара на лету слизывает сочащуюся сукровицу и распевает победные песни.
Дочь тирана торопится. Нужно ещё успеть посетить многих: одного певца-предателя Стинга, испанского донжуана Хулио Иглесиаса, какого-то футбольного легионера и представителя фирмы "Мерседес-Бенц", отказавшего ей в проведении фашен-шоу в Нью-Йорке... Для них эта ночь будет ужасной, и не всем удастся выбраться из кошмара живыми. Потому что ведьмы никогда и ничего не забывают...
Совсем иначе себя чувствует президент Ислам Каримов. Он запирается в неприступной крепости "Дурмень", охрана в эту ночь многократно усилена, в небе барражируют вертолеты, на прожекторных вышках - скорострельные пушки. Патрули с собаками обходят периметр каждые три минуты.
Ни птица не пролетит, ни зверь не проскочит.
Боится диктатор. Но кого?
Конечно, тех, кто в эти минуты выбирается из сырых могил. Это тысячи и тысячи людей, те, что умерли за время реализации узбекской модели развития, сгинули в небытие от пяти принципов реформирования. Вот гремят костями и надрывно стонут скелеты - это бывшие бизнесмены, пострадавшие от принципа "Верховенства законов". Трясут голыми черепами бывшие школьные учителя, те, что не выдержали тягот принципа "Деидеологизации экономики". Ползут по чёрной земле и воют бывшие дехкане, которым претил принцип "Государство - главный реформатор". И еще тысячи трупов восстают из-под земли, требуя справедливости. Это уничтоженные в рамках идеологии национальной независимости в Годы молодежи, Годы стариков, Годы милосердия и т.д. Все они мерно двигаются в сторону резиденции, чтобы напомнить престарелому тирану о скорой встрече в ином мире, где все его книги, речи, приказы не имеют смысла, а страшная участь, которая его вскорости постигнет, неотвратима...
Потому-то и пьет в эту ночь горькую водку Ислам Каримов, сжимает непослушными пальцами заряженный пистолет, дрожит всем своим немощным телом...