- Сын? - покупатель зевнул, глядя сквозь стекло в сверкающие волны Яузы.
- Да, сын. Лет десять или... одиннадцать. Неважно. Он жил где-то с матерью. Жена ведь его бросила. Я вообще думаю, что сыновья рождаются только у сильных или умных мужчин. Скорее всего, он был тем, кого женщины выбирают на роль рабочей пчелы для обеспечения детей, рожденных от...
- Альфа-самцов? - человек в плаще обернулся, и Красильников заметил приподнятый кончик прямого носа, на фоне бьющего из окна солнечного света.
-... более сильных. Тех, кто неспособен всю жизнь прожить с одной женщиной.
- Почему?
- Тщедушный мужичок был. Лысоватый, хилый, с животиком. К сорока двум накопил на квартиру, мечтал жить на набережной. Семьи нет, денег тратить особо не на что, работал всю жизнь в каком-то НИИ, ну вот и накопил на квартиру.
- Вы имеете в виду, - мужчина в плаще задумался и показал пальцем в сторону барбарисовой панели, украшенной репродукцией Жоржа Руо "Беглец".
- Да-да, - Красильников достал сигарету, - я про ту самую, там "двушка", - пояснил он, щурясь от табачного дыма, - как раз его была.
- Покупатель улыбнулся глазами и закивал, выражая заинтересованность.
- Устроил себе, что называется "мужскую берлогу". Купил плазму, икс бокс последней модели, на балконе кресло поставил, столик. Кофе с коньяком, пепельница, вид на реку. С одним только не повезло - с соседями. Сосед у него был такой...
- Альфа-самец?
Красильников скривился.
- Что-то типа того. Из тех, кого после тридцати уже называют "батей". Четыре сына, двое - офицеры полиции, двое курсанты академии МВД. Дисциплина. Сто двадцать килограмм, командирский голос. Полковник. Пришел он где-то на третий день новоселья к мужичонке - познакомиться. Очкарик, конечно, не слишком обрадовался. Полковник начал издалека - семья у меня большая, говорит, а ты, Витя, человек одинокий, и новый здесь. Продай мне квартиру по рыночной, а я тебе за беспокойство сверху сотку накину. Мне, говорит, бывший собственник, собака, продать обещал, да падлой оказался. Мужичок в ответ - не понимаю, дескать, о чем вы. А ты подумай, говорит полковник. У меня четыре сына. Двое скоро женятся. Квартира нужна большая. Если я твою присоединю, то с бывшей кухней, будет семь комнат... По правде говоря, - Красильников затушил сигарету в перламутровой пепельнице, - старшие сыновья у него отдельно жили, а квартира ему для другого нужна была, но не суть.
- И что?
- Ну, мужичок растерялся, конечно. Не хотелось ему продавать, все-таки у реки мечтал жить. Только обустроился. Думал, что одного отказа хватит. Но не хватило. Все началось с банального. Как-то осенним вечером у подъезда его двое встретили.
- Сыновья?
- Да, - усмехнулся Красильников, - так... потолкали немного. Дескать, случайно плечом задели. Мужичок очки поправил и наверх, в свое логово. С тех пор жизнь его постепенно усложнялась. Главное ведь в соседских войнах что? Изучить своего противника. Все - от привычек до режима дня. А режим такой у мужичка, что ему к восьми на работу. Ну вот, часов до пяти ему в уши вливался голос Коли Расторгуева. Мужичок затихарился, и как-то все думали, что он тише травы будет, но вот однажды субботним утром безмятежную тишину взорвал Рамштайн, причем так, что полковник с кровати чуть не свалился. Как потом выяснилась старая советская акуститка "Радиотехника эс тридцать бэ".
Покупатель едва заметно улыбнулся.
- У него много такой хрени было... Он ведь в каком-то НИИ радиотехническом... Ну тогда полковник к нему второй визит совершил, с делегацией. Но мужик на этот раз дверь не открыл, и разговаривать наотрез отказался. По правде говоря, не знаю, что им двигало. Может, азарт разыгрался или гордость проснулась. В общем, упрямство какое-то появилось. Следующей ночью кто-то разбил ему все окна из подводного ружья. Металлические шарики такие. Сантиметр в диаметре. Методы странные конечно, чувствуется подход разных поколений. А мужичок все больше по технической части отвечал. У полковника в квартире вдруг как-то само собой электричество отключаться стало. Только спустя неделю электрик среди пыльной паутины проводов нашел реле с дистанционным управлением. А иногда вместо Коли Расторгуева из музыкального центра полковника голоса раздавались, особенно Ельцин донимал. Громыхал так: "я отдохнул панимаш, я возвращаюсь". Не знаю, как он это делал...
Покупатель широко улыбнулся.
- Очень просто: радиомикрофон, усилитель и генератор речевых эффектов.
Красильников с интересом взглянул на покупателя.
- Технарь?
- Отчасти.
- Он им еще связь глушил. В общем, война перешла в открытую стадию. Но силы были все же неравны. На мужичка пару раз вечерами пакеты с масляной краской опрокидывались, потом догадались делать это утром, когда мужичок на работу спешил. Масляную краску отмыть непросто, сами понимаете, нужны растворители, в общем, не один час хлопот. Начались проблемы на работе. Мужичок стойко дождался конца недели, когда полковник с женой и младшим сыном уехали на дачу. У него там где-то в Подлипках дом большой и два гектара. А в воскресенье вечером, когда вернулись, не смогли попасть в квартиру.
- Терн?
- Эпоксидная смола. Это сразу замена замка. Автоматом. А замок у него был непростой, сувальдный. Ну, полковника это взбесило.
- Что же на этот раз? - покупатель одернул плащ и, не прекращая улыбаться, снова повернулся к окну.
- На этот раз все банально. Выбитые зубы, сломанная рука, сломанные пальцы на другой руке. Полтора месяца в больнице. Когда мужичок зимой уже вернулся в квартиру, вечером к нему наведался полковник, и они обо всем договорились. Конец.
- Вот так все просто? - сощурился на солнце покупатель.
- В жизни редко бывают хэппи-энды.
- Что вы имеете в виду?
- Квартиру мужичок продал какому-то подставному лицу, который затем перепродал ее полковнику. Полковник сделал проем в несущей стене и присоединил его квартиру.
- Ну а что мужичок?
- Исчез.
- Уехал?
Красильников поглядел в спину покупателю.
- Между словами "уехал" и "исчез" есть разница, не так ли?
Покупатель обернулся. Улыбка на его лице погасла, но глаза продолжали улыбаться.
- Занятная история. И это все происходило здесь?
- Да, это квартира полковника.
Красильников ждал, когда покупатель отвернется к окну, как постоянно делал во время разговора, но с тех пор, как Красильников произнес слово "исчез", незнакомец смотрел только на него. Менялась мимика: растягивались губы в улыбке, приподнимались брови, но взгляд... Взгляд оставался неизменным, и в нем не было ничего такого, на что рассчитывал Красильников. Никакой ясности. В принципе ничего страшного, оставался еще один аргумент - тот, что лежал в портфеле, стоявшем на тумбочке у входа. Но Красильникову хотелось открыть портфель, когда незнакомец перестанет на него смотреть.
- Мифы и легенды старых домов, - сказал Красильников, доставая очередную сигарету.
- Занятно, - повторил покупатель, - я только одного не могу понять - зачем вы мне это все рассказали. Вам не кажется, что подобные истории не способствуют продажам квартиры?
Красильников оглядел мужчину с головы до ног.
- А вы не похожи на покупателя.
Мужчина приподнял брови.
- Да? Почему же?
- Не похожи на человека, у которого есть тридцать миллионов на покупку квартиры на Озерковской набережной.
Мужчина засмеялся, глубже засовывая руки в карманы плаща.
- Но и вы не очень похожи на риэлтора.
Теперь Красильников впился взглядом в незнакомца. И понимал, почему тот не отводит ответного взгляда. Портфель, стоявший в метре на тумбочке, казался теперь чертовски далеким.
- Не жарковато, для того, чтобы ходить в пальто?
- Это плащ, а не пальто, - мужчина достал из кармана правую руку, поправил вьющуюся прядь черных волос, - вы обманули меня. Насчет этой истории. Ведь все закончилось не так, верно?
- Я этого не знаю доподлинно.
- Возможно, вам просто неинтересно. Неинтересно, как можно заставить человека фактически отдать свою собственность?
- Припугнули наверное, а к чему вы клоните? - Красильников начал злиться. - Наш мир далек от идеального.
- А хотите, я расскажу, как его заставили?
- Откуда же вы знаете?
- Я знаю, потому что смотрел на него в тот момент, когда он подписывал договор.
Красильников насторожился.
- И это было лицо человека, который знал, что скоро умрет.
- Откуда? - сигарета дымилась в приоткрытом рту.
- Ему об этом прямо сказали.
- Кто вы?
- Просто... Просто тот, кто был там тогда, - ответил мужчина после паузы.
- Вы участвовали во всем этом?
- Можно и так сказать.
- Где это было?
В Подлипках. На даче этого... полковника.
- Черт возьми. И что же тогда вы делаете здесь?
- Это неправильный вопрос, капитан.
Красильников дернулся.
- Правильный - что делаете здесь вы.
- Я?
- Именно.
Красильников развернулся и шагнул к портфелю.
- Его там нет.
Красильников замер, посмотрел на незнакомца. Черный ствол "Глок-19" был направлен прямо ему в сердце.
- Вы... рылись в моем портфеле.
- Достал, когда вы ходили отлить, - усмехнулся мужчина, - знаете, капитан, на полицейского вы ведь тоже не очень похожи. Какой у вас рост? Сто семьдесят?
- Сто шестьдесят восемь.
Мужчина кивнул.
- Белая ворона. Еще год назад работали в Краснодарском ОБЭП, а два года назад в какой-то станице. А теперь в Москве, на Петровке, куда попадают только по блату. Каково белой вороне среди блатных? Мошеннические схемы сочинских рейдеров, банда Геллога. Раскрываемость восемьдесят три процента. Ум, наблюдательность, но главное - чутье. Кого еще назначить, когда нужно найти убийц четырех полицейских и одного ветерана МВД? Только того, у кого есть это самое - чутье.
Только теперь Красильников заметил, что рука, сжимавшая рукоятку его "Глока" была в перчатке телесного цвета.
Но вы все равно для них белая ворона.
Красильников опустил взгляд и снова поднял его.
- Вы заманили меня?
- Расчет был только на чутье.
- Покупатель квартиры, которая не продается?
- Ага.
- Кто вы и что вам нужно?
- Вы мой след, капитан. Только вы сможете создать мне проблемы. А кто придет на ваше место? Какой-нибудь безвредный бабуин из обоймы чьих-то сынков. Может, даже найдут кого-нибудь на роль сакральной жертвы и дело с концом.
- Полицейские ждут у подъезда.
- У этого подъезда?
Красильников сжал челюсти. Ужасающая картина ближайшего будущего возникла перед ним: выстрел, тупые коллеги, бегущие по лестницу на шум выстрела. И молодой человек, выходящий из соседнего подъезда.
- Когда полицейские войдут в квартиру, то увидят только ваш труп и ваш пистолет, вложенный в руку, - озвучил фантазии Красильникова незнакомец. Мужчина шагнул к стене, отодвинул репродукцию Жоржа Руо и надавил на панель, открывая потайную дверь.
- Время следует расходовать экономно, - пояснил он.
- Сколько...
- Что?
- Сколько лет, вам было... - едва слышно выговорил Красильников.
- Когда с ножом у горла я смотрел на отца, подписывающего договор? Двенадцать. Вы почти угадали, капитан.