на мгновение превратившись в крохотную рыбку или насекомое.
И тогда, отрёкшись от внешнего мира, ты поймешь,
сколько в тебе рабского и сколько - божьего.
И как много ты хотел, и как тебе мало надо.
Обычный, ничем не примечательный рыжий таракан, вобравший в себя за миллионы лет гены бесчисленных предков, вальяжно отдыхал в ванной комнате в квартире на пятом этаже хрущёвки. Сотни домов спального района, такой же стандартной постройки, стояли вокруг в многомиллионном городе - столице страны, занимающей одну десятую часть суши на планете Земля. Шёл двухтысячный год от рождества Христова - Человека-Бога. Существовал ли на самом деле Иисус из Назарета, или это выдумка, таракану было неведомо. Да и к тому же вопросы веры не умещались в мозгу крошечного представителя местной квартирной фауны. Он смотрел на мир просто, без изысков, с тараканьей точки зрения.
Вертя в разные стороны длинными усами, насекомое ощупывало пространство перед собой, представляя, что вскорости оно всё же найдёт сладкую корочку от булочки с маком. Но сдвинуться с места прямо сейчас усатому почему-то было лень. Прохладный кафель приятно остужал его рыжее пузико, распространяя по всему маленькому тельцу живительные метастазы блаженства. Темнота в ванной комнате создавала вокруг атмосферу полнейшей безопасности и божественного покоя.
В какой-то момент таракану даже захотелось петь. Однако, к сожалению, каких-либо песен он не знал, а в спальню с телевизором, где можно было бы повысить свои музыкальные познания, рыжий заходил крайне редко.
Обычно по ночам тараканище по привычке наведывался на кухню. Там можно было поживиться упавшими со стола лакомствами. А если с пола до его прихода всё подмели, усатый залезал в шкафы. В них уж точно было чем заполнить своё брюшко. Риск, конечно, был велик. Но желание что-нибудь отведать пересиливало возможные неприятные последствия.
Сейчас же, в ванной, ему ничего особо не хотелось. Просто вот так лежать и лежать, никого не трогать, не соревноваться с сородичами в поисках съестного и тем более не думать о продолжении рода. Время текло само собой, не касаясь насекомого, испытывающего неимоверный кайф. Но всему когда-то приходит конец...
Неожиданно включённый свет прервал полудрёму таракана. Смерть в виде тапочка перестала быть далёкой и практически несуществующей иллюзией, а приобрела реальные очертания.
"Атас! Внимание!" - закричал его внутренний голос, и рыжий засуетился. Ножки моментально обрели должную упругость и синхронно заходили, словно в рычажном механизме.
"Сначала на пять сантиметров влево, потом направо, затем вперёд. Чтобы злой человек не смог вычислить траекторию движения: тогда снаряд упадёт мимо, не задев тщедушного тельца", - бежали мысли в мозгу усатого, перегоняя его самого.
"Бац!" - стук резиновой подошвы зазвенел в ванной комнате, разнося эхо по всем её уголкам. Паутинки завибрировали, принимая в свои липкие сети звуковые волны.
Мимо! Промахнулся венец творения Бога.
"Бум!" - второй удар уже был ближе первого. Смерть начала наступать насекомому, в прямом смысле, на пятки. Нужно было сделать последний рывок. Плинтус виднелся на расстоянии вытянутой ножки... Там жизнь... Жизнь, которая расплылась бы радостной улыбкой по безобразной мордочке таракана, если бы он пересёк "красные ленточки". Тапочек там уже его не достанет.
"Шлёп!" - нет, не успел. Третий удар пришёлся прямо по макушке насекомого, пригвоздив его к холодному, и теперь такому чуждому, кафелю. Всё, конец! Хрустящий звук поставил многозначительную точку в судьбе недавно спокойно отдыхающего существа.
Се ля ви! Что поделать, тараканья жизнь коротка и опасна, она может оборваться в любое время, в любую секунду. Мироздание примет это как должное, само собой разумеющееся. Высшие писари даже не занесут произошедшее в историю. Зачем марать бумагу ради столь незначительного, крошечного события? И даже если за ним стоит тот, кто жил, размножался, строил планы и, возможно, любил - всё это вселенская чушь.
Максимум, что можно сделать, - поставить галочку в клеточке присутствия на Земле некогда живого организма, и то под нажимом Всевидящего начальства, которое старается учитывать всё и вся.
А что дальше? Дальше для усатого был подготовлен тараканий рай. Слышите скрип? Это открывается дверь, стелется красная дорожка и - "Топ-топ-топ!" - по ней шлёпают все шесть лапок рыжего существа.
"Надо бы петли смазать", - проносится в мозгу у вновьприбывшего. А возможно, мысль принадлежит совершенно другому. Ведь там, в непознанной вечной обители, границы разума смыты и Я может быть Мы, а Мы иной раз превращается в Я.
Но что это?! Что это? В самом центре райской комнаты, выкрашенной в абсолютно белый цвет, лежит сладкая корочка от булочки с маком. Подходи, наслаждайся!
Впрочем, и здесь таракан не отошёл от подхваченной на кафельном полу Нирваны. Он равнодушно отвернулся от дармовых яств. Забился в угол и настороженно, но без истерик, посмотрел на разворачивающиеся вокруг него метаморфозы.
Однако события, ранее развивающиеся так стремительно, притормозили коней. Будто кто-то сверху решил посмотреть на поведение насекомого в раю. Тем не менее рыжий был по-прежнему безразличен к соблазнам. Он даже закрыл свои треугольные глаза и зажмурился. В этот момент изображение в виде пазла рассыпалось вдребезги, разбросав осколки по всему райскому полу...
Когда усатый вновь открыл глаза, белого помещения уже не было. Он по-прежнему лежал на прохладном, приятно остужающем его тараканью сущность кафеле, в квартире на пятом этаже.
Что это было? Насекомому привиделась его кончина? Или Бог решил заново даровать жизнь существу, достигшему абсолютного совершенства в отрешённости от внешнего мира? И было это существо тараканом или мой дух временно вселился в него, решив забыть обо всём? Кто я и почему я сейчас нахожусь в доме, расположенном в стране, занимающей одну десятую часть суши на планете Земля?...