Тарасенко Вадим Витальевич : другие произведения.

Сын

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Ее вели каким-то темным коридором, который гулко усиливал ее шаркающие шаги. Крохотное, сморщенное, синюшное тельце бездыханно лежало в кувезе, обмотанное какими-то трубками. Крохотные пальчики были крепко сжаты в кулачки. На личике, так и не познавшему, что такое улыбка, застыла гримаса невыразимого страдания.

    - Нет!!!
    РАССКАЗ НАПЕЧАТАН В Љ 39, 2006г. ЖУРНАЛА "ТВОЙ ДОСУГ" (г.КИЕВ)


- Я не хочу этого ребенка! Слышишь, не хочу!
Слова, словно испуганные птички вспорхнули ввысь и, натолкнувшись на ледяную стену молчания, замерзшими тушками начали опадать на пол - бам, бам, бам...
- Я ... не хочу ...этого... ребенка... слышишь...не хочу... - слова болезненно тыкались в барабанные перепонки.
В комнате надолго повисла тишина, прерываемая лишь легким цоканьем настенных часов.
- Доченька, ну как же так... Куда ж его теперь? Тебе же рожать через два месяца, - человеческая речь, наконец, заглушила эту неторопливую капель безвозвратно уходящего времени.
- Не знаю, мам. Но нам - мне, тебе он точно не нужен. Тут Таньку бы на ноги поставить. Да и куда его привозить? Сюда?! В эту двенадцатиметровую однокомнатную хрущобу? Тогда придется кому та из нас спать под столом. Ты хочешь спать под столом? Лишь неторопливый отсчет времени висящими на стене часами был ответом на эти вопросы...

Судьба Лены Славкиной как две капли воды была похожа на судьбы десятков... да что там десятков, сотен тысяч других женщин. Жизнь в небольшом провинциальном городке с прилепившимся на окраине консервным заводиком, с несколькими двухэтажными школами и единственным кинотеатром с действительно неземным, нереальным для этого поселения людей названием - "Космос". Чтобы "Космос" не ухнул в бездонную, почище космической черной дыры, финансовую пропасть администрация кинотеатра через день превращала его в фойе в дискотеку. На этой-то дискотеке Лена и познакомилась со своим будущим мужем Борей - молодым слесарем вездесущего в этом городке консервного завода. Дальше были скамейки в аллеях заросшего городского парка, безмолвные, невозмутимые звезды над головой, пьянящая одурь лета, пасмурное осеннее ожидание месячных и знобящий зимний вердикт - девять недель беременности. Свадьбу с Борей сыграли двадцать третьего февраля. Небольшая кафешка с трудом заглотнула три десятка гостей, которые в ней плотно, локоть к локтю, желали счастья молодым и, глядя на чуть округлившийся живот невесты, предрекали рождения сына. Ну кто еще может родиться у пары, сыгравшей свадьбу в День Советской Армии? Очевидно три десятка людских пожеланий для Всевышнего было мало - не было у молодоженов ни счастья, ни сына. Двенадцати квадратных метров однокомнатной квартиры, где жила Лена с мамой и куда с рабочей общаги переселился Боря, оказалось мало для счастья на двоих. Рай в шалаше, наверное, может быть только в Эдемском саду, а на грешную землю эта идиллия не распространяется. Особенно если на этой грешной земле среднегодовая температура близка к нулю. Да, уж точно не Рай.
Словом весной Всевышний, разыгрывая партию Лениной жизни, произвел, увы, обыденную рокировку - у молодой жены исчез муж, но появилась дочь, названная красивым русским именем Татьяна. И жизнь покатилась дальше по хорошо наезженной колее - пеленки-распашонки, частые бессонные ночи, ясельная группа и закаточный цех консервного завода, где работала мама Лены и где стала работать она сама.
Неспешный ритм Лениной жизни, в такт работы конвейера с движущимися на нем банками тушенок с глупо улыбающейся своим палачам буренкой на этикетке, на шестом году после развода был нарушен. У молодой женщины, как это деликатно писали в русской классической литературе, случился роман. Нет, не курортный. Какие там Ялты и Гагры, тут бы Танюшу нормально к школе подготовить. Случился роман с командировочным, которого по иронии судьбы тоже звали Борис. И как всякий нормальный командировочный мужчина, он, конечно же, несмотря на свои тридцать пять лет, был не женат. И, конечно же, Лена стала его первой большой любовью, на которой он непременно женится. Дольше все развивалось по знакомому, лишь в деталях отличающемуся сценарию. Вместо дурманящих летних месяцев, опьяняющие июльские две недели, вместо романтических парковых лавочек, убогий однокомнатный номер местной гостиницы. Зато в полной мере наличествовали тоскливые осенние недели ожидания месячных и леденящий зимний вердикт - беременна. Естественно командировочный Боря был женат, имел ребенка, и женитьба на Лене с консервного завода в его планы никогда не входила. И понятно, что все сроки для аборта были пропущены...

- Доченька, ну так что теперь? Его же уже никуда не денешь.
- Есть детские дома, - как о давно решенном ответила Лена. - Сейчас очереди стоят, чтобы усыновить ребенка. Он мне потом еще спасибо скажет, что не загнала его в этот мрак!
- А как ты в глаза людям после этого смотреть будешь?
- Пусть лучше на своих детей посмотрят! Растят алкашей и наркоманов, зато, как же, сами, - по лицу молодой женщины скользнула ироничная гримаса. - А я не хочу, чтобы мой сын стал наркоманом! А с этими людскими взглядами... ничего, перетопчусь.
- Ох, доченька...

- Постойте, что-то я Вас не понимаю, Надежда Ивановна. Давайте еще раз. Ваша дочь хочет отказаться от ребенка, мальчика, как Вы сказали
- Врачи на УЗИ сказали, что мальчик, - тихим голосом подтвердила женщина и опустила глаза.
- И поэтому Вы хотите, поместить в нашей газете объявление, что если кто хочет усыновить мальчика, пусть звонят по такому-то телефону, - пожилой, поседевший и полысевший на неблагодарной работе провинциального журналиста, редактор местной многотиражки вопросительно посмотрел на сидящую перед ним через стол женщину, словно ожидая, что она откажется от своих несуразных слов.
- Да, - еще тише произнесла просительница, не поднимая глаз.
- Но мы таких объявлений не даем. Ребенок же не собачонка, о которой можно написать: "Отдам в хорошие руки"! Существует определенный закон в отношении детей-отказников, который нужно выполнять.
- Я все понимаю, - Надежда Ивановна несмело подняла глаза, - но... но я не хочу, чтобы его отдавали в детдом, - в усталых глазах заблестели слезы.
- Лучше поговорите с дочерью.
- Говорила, она не в какую... дайте такое объявление! Я же больше от Вас ничего не прошу!
- Но поймите... - пожилой мужчина осекся, натолкнувшись на полный мольбы взгляд еще не старой, но с изможденным лицом, женщины. - Хорошо, давайте поступим так...- он несколько минут объяснял свою мысль Надежде Ивановне. Та согласно кивала головой.
- По крайней мере, как журналист, я имею на это право, - подытожил он разговор.

- Ма, ты что наделала? - Лена с красным от гнева лицом, подскочила к матери, едва та переступила порог квартиры, потрясая перед ее лицом газетой. - К чему эта статья? Теперь мне звонят, ссылаются на эту статью и просят отдать им ребенка!
- Но ты же от него хочешь отказаться, - женщина опустила тяжелую сумку с продуктами на пол и облегченно вздохнула, - а так он попадет не в детдом, а к людям, которые его будут любить.
- Откуда ты это знаешь, что будут любить?!!
- Хуже не будет. Ты то его точно не любишь, - мать Лены вновь взяла сумку и, прижавшись к стене, чтобы не задеть замершую дочь, прошла на кухню.
- Мама, а у меня что, не будет братика? - в коридор вошла шестилетняя Таня.
- Иди в комнату и не вмешивайся, когда разговаривают взрослые! - Лена, наконец-то, пришла в себя.
Проползли томительные три недели. Лена практически не разговаривала с матерью, орала на дочь и вздрагивала от телефонных звонков. За это время позвонили восемь человек. Всем им Надежда Ивановна отвечала односложно - да, все что напечатано правда, но мальчик родиться только через месяц. Вот когда родиться, тогда и будем говорить.
- Они, что не понимают, что этими звонками они меня сведут с ума, - после последнего звонка Лена не выдержала, - Господи, ну за что мне такое наказание!
- Они понимают, что очень скоро беспомощный ребенок попадет в беду, и хотят ее предотвратить. И наказание, когда нет детей. А у тебя не наказание, а так, дурь!
В час ночи у Лены отошли воды, еще через час она была уже в роддоме. Когда за дочерью закрылась дверь приемного отделения, Надежда Ивановна устало опустилась на стул в вестибюле. Душевное и физическое переутомление последних месяцев, нервотрепка последней ночи навалились на женщину...

- Вы мать Елены Славкиной?
- Да...- спазм перехватил горло.
- Ее ребенок родился мертвым, сожалею...
- Я Вам не верю!! Слышите, не верю!! Я знаю, Вы хотите его забрать. Покажите его тело. Пока я его не увижу, я никуда отсюда не уйду!
...Ее вели каким-то темным коридором, который гулко усиливал ее шаркающие шаги. Крохотное, сморщенное, синюшное тельце бездыханно лежало в кувезе, обмотанное какими-то трубками. Крохотные пальчики были крепко сжаты в кулачки. На личике, так и не познавшему, что такое улыбка, застыла гримаса невыразимого страдания.
- Нет!!!
- Женщина, что с Вами, Вам плохо?
Надежда Ивановна открыла глаза. Перед ней стояла испуганная медсестра. Тусклый свет заливал вестибюль приемного отделения.
- О, Господи, ну и присниться же такое...
"Ох, только бы не вещий сон", - мать Лены вздрогнула.
- Я Вас очень прошу, узнайте, как там Лена Славкина. Еще не родила?
- Да, да, конечно, - молоденькая медсестра, все еще с испугом в глазах, кинулась за дверь к телефону.
Через пять минут дверь вновь распахнулась:
- Мальчик! Две шестьсот. "Я никому его не отдам, - пришло решение, сразу приняв чеканную, лаконичную форму, - оформлю опеку".
Вечером, когда Надежда Ивановна принесла продукты для передачи, нянечка передала ей записку: "Мама, никому ничего не обещай. Сына я не отдам. Лена".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"