Мужчина шагал по набережной и досадовал на залетающий в шлепки песок. Худой высокий, лысеющий, одетый в выгоревшие футболку и шорты. Его небритое лицо и примитивные татуировки на плечах наводили на одну мысль - как это такой колоритный типаж и без пива? Жара, море, пляж, а он будто и не отдыхающий, а работник местных туров - на шее на шнурке болтался жетон с печатью.
- Геннадий Петрович? Вы? Здесь? - Встречный парень от неожиданности прервал бег и застопорился рядом с мужчиной. Через секунды выпалил: ќ- Геннадий Петрович, простите меня! Это я тогда вам в портфель чернила вылил! Я понимаю, давно... но до сих пор... господи, мне так стыдно!
- Сёма, шкодник! У-у-у! - Мужчина с жетоном выразил всю гамму удивления и веселости, покачав пальцем: ќ- Славные времена были! А портфелю так и надо, давно на свалку просился. Не бери в голову, я и не помнил об этом. Рад встрече. Как жизнь взрослая? Спортсмен, вижу?
Так и проговорили минут пять.
Странно, но через несколько метров мужчину вдруг окликнула с лавочки тощая дама:
ќ- Гриша? Гриша! - Поднялась, подошла и, всплеснув руками, всхлипнула: - Хорошо, что встретила... Гриш, прости, дуру. Начальнику я на тебя жалобу накатала. Злая была, на всех мужиков разом, а тут проект этот...
- Танька! Постройнела, посвежела! Какое "прости", да я на новой работе жену встретил, и вообще, все хорошо, что хорошо кончается. Чего реветь-то? Глупости, и не думай.
Приобнял и совсем на легкой ноте расспросил - что, где, когда?
Не все, но многие заговаривали с мужчиной, называя того по-разному, но всякий раз прося прощение за что-то давнее и не дающее покоя.
К двум дня он добрался до открытого кафе и махнул женщине, которая подходила со стороны пирса. Оба сняли жетоны, устроились под тент и выдохнули:
- Наш часок. Законный отдых!
Женщина была другу под стать - немолодая, чуть полная, с рыжими от хны волосами и некрасивым седым пробором отросших корней. Сарафан мятый, линялый, пляжные шлепки от песка и соли давно потрескались и еле держались. Девушке-официантке женщина выдала без раздумий:
- Квасу холодного две кружки, и поскорее! - Без паузы продолжила, обращаясь уже к мужчине: - Полчаса меня последняя продержала, представляешь? Ревет и успокоиться не может, - прости, да прости, что жирухой в школе тебя дразнила. Утром писюк малолетний долго выл: тетя Валя, тетя Валя, прости-и-и-ите...
- А чего он сделал-то?
Мужчина для проформы спросил, его подруге поддержка в монологе не требовалась, хлебом не корми, а дай про всех-всех доложить. Официантка квас принесла, они по половине сразу в себя опрокинули, выдохнув накопившийся в теле зной. Хорошо! Только ненадолго. Сбоку замаячила фигура, помешавшая свободно отдыхать и болтать. Не девушка, а парень-официант остановился в шаге от стола и задеревенело вытянул руки по швам, глядя на обоих с ужасом, неверием и растерянностью одновременно. У него губы дрогнули, по виску капелька пота потекла. Вот-вот скажет что-то.
Мужчина и женщина синхронно дотронулись до груди, думая, что забыли снять жетон и парнишка видит кого-то, перед кем до паралича виноват. Но нет.
- Ты это, не грей уши. Мы сочиняем, выдумываем. Игра такая. Иди. - Мужчина дождался, пока тот на ослабевших ногах развернулся и отошел в сторону открытого бара, сказал подруге: - Хорошо быть дежурным по прощению. По благодарностям легче, не спорю, ходи да собирай тех, кто с долгами всю жизнь ходит, не сказав вовремя "спасибо" кому-то. Но ты, я - от вины избавляем. От камней на сердце. Дальше без груза, с улыбкой идти, отпускают людей щипцы.
Он опять приложил ладонь к груди, но не в поисках жетона, а потирая фантом. Женщина согласилась:
- Меня удивляет, что большинство ерундой болеют. Семьдесят лет бабке, а забыть не может, как хлебом с сестрой не поделилась. Тоже мне! Но ты прав, хорошо быть дежурным. Говоришь "прощаю" и даришь людям блаженное забвение о том, что кому-то гадость сделал. Забыто, проехали. Иди с миром!
- Ага... мы и сами того, с миром. Служим в канцелярии этой, не помня, что за жизнь была, сколько нагрешили, кого обидели. Даже имен своих не знаем. Счастливые! Потому что нас САМ простил, и от мук избавил.
При слове "канцелярии" и с придыханием "САМ", мужчина ткнул пальцем вверх. Но женщина поморщилась, протянув:
- САМ? Кто его видел-то? Его и нет, может быть. А если даже, дела ЕМУ больше нет, чем о таких, как мы думать. Это не так работает. Не так, друг...
Оба замолчали, внезапно погрузившись в нечто муторное, печальное и их ясный день потускнел. Женщина посмотрела в сторону, увидев продавщицу лотка с мороженым, которая смачно затянула сигарету, спрятавшись на перекур под каштаном. Пальцы дежурной по прощению сами собой машинально потянулись к лицу. Привычно, указательный и средний почти дотронулись до губ и вдох получился долгий, сладкий, жадный до памятного вкуса. А мужчина посмотрел в другую строну - на край мусорного бака за площадкой кафе. На разбитую бутылку из-под водки - гуляют здесь в ночь, кутят и посуду бьют вместе с физиями. Пальцы дежурного по прощению сами собой зажали кружку плотнее. Привычно махнул жидкость в себя, залпом, зажмурившись и задохнувшись от ожидания горького и огненного.
***
Парень стоял у барной стойки, смотрел на посетителей и продолжал холодеть, слыша каждое их слово. Он выронил блокнот и карандаш, зябко тер локти и поверить не мог...
- Тигр, ты чего? Что случилось?
Девушка не прошла мимо, сразу заметив неладное. Благо, столики пустуют, а администратор ушла на обед. Он улыбнулся и чуть расслабился - Рита в первый же день знакомства обозвала его тигром за белые полосы шрамов на загорелой коже. От запястий до самых плечей: продольные - битые бутылки, точечные - тлеющие сигареты... И все же он улыбнулся. Его Рита так нежно коснулась ладони, и так чутко, с теплотой, заглянула глаза в глаза, что он стал смотреть только в них. Отогреваясь и оттаивая заново.
Девушка оказалась более, чем чуткой. Заметив, что Тигр нервно жмет локти, потирая самые крупные шрамы, причину поняла ясно. Спросила шепотом:
- Родителей вспомнил? Родной, милый, они ведь много лет как...
- Я давно простил их, ты знаешь. Это память тела иногда... эхо. Рита. - Он сменил тон. - Риточка-ниточка, а когда последний раз я говорил, что люблю тебя?
- Утром. Нахалюга! Я тоже тебя люблю.
Она игриво качнулась на пятках и чмокнула в щеку.
***
Дежурные сморгнули минутный морок. Улыбнулись друг другу и потянулись к жетонам.
- Хватит отдыхать. Мальчики направо, девочки налево! В конце смены встречаемся у причала, как обычно.
- Вечно напоминаешь!
Настроение не просто развеялось, а будто даже приподнялось на уровень счастья. Женщина ушла в сторону пирса, пританцовывая, а мужчина остановился на краю площадки, оглядывая прохожих, и, посмеиваясь, театрально замахал руками: