Покинув ВВЦ, Варя и Роман сели в "Тойоту", которую Ромке дал покататься папа, и доехали до дома Вари. Девушка жила возле метро Бабушкинская, недалеко от кинотеатра "Орион". В квартире никого не было - родители и бабушка Вари ушли за покупками, младший брат где-то гулял, а старший брат после армии осел в одном из нефтяных центров Сибири, женился там и в Москву возвращаться не планировал - их семейство вообще мыслило нестандартно.
Все окна в квартире были приоткрыты - Варя помнила, что ее жених плохо переносит духоту, и потому перед его приходом проветрила помещение. Сняв шубку, Варя достала Ромке тапочки.
- Мой руки и иди на кухню. Я сегодня утром испекла твои любимые пироги с ветчиной. Еще там есть жареная картошка. Пока ты будешь есть пироги, я быстро налеплю котлет и порежу салат.
- Варь, ты гений! Как я все это люблю! А картошка с луком?
- С луком! - улыбнулась Варя, хорошо знавшая его вкусы.
- Потрясающе! - на его лице отразился бурный восторг. - Ты просто сокровище! Я обожаю вкусно поесть!
Роман тут же выразил свою благодарность в горячих объятиях. Наконец Варя, смеясь, с некоторым трудом высвободилась из его рук и пошла ставить в вазу букет, а потом повязала фартук и взялась за котлеты. Вкусная еда была одной из слабостей Ромки, он часто говорил о том, как любит покушать вкусненького, и охотно описывал свои любимые блюда во всех подробностях. К счастью, мама Ромке попалась умная, и избаловала единственное дитя вполне умеренно, так что при необходимости он без разговоров лопал "что дают" и вовсе не считал, что ради его удобства женщины должны пол жизни стоять у плиты, однако в его шкале жизненных ценностей еда занимала весьма важное место. Варя не чтобы очень любила готовить, но считала желание Ромки нормально питаться вполне естественным, и старалась угождать его вкусам.
Она взялась лепить котлеты, Ромка предложил помочь, а когда она отказалась, проявил инициативу и вынес мусор. Потом сел на диванчик и стал любоваться, как Варя, улыбаясь ему, режет помидоры, а ее пышная грудь под фартуком равномерно вздымается от дыхания. Он с удовольствием прислушивался к многообещающему шипению котлет на сковородке и периодически проверял, не пригорели ли они.
В маленькой тесной кухне было очень чисто, почти все свободные стены были заняты шкафчиками и полочками. На чудом уцелевшем пространстве между шкафчиками висела вязанка деревенского лука, присланная тульской теткой, и букет лавровых веток с рынка. Деревянный стол был покрыт красной клетчатой клеенкой. Возле раковины висело вышитое голубое полотенце для рук с узором из красно-розовых ромбов и крестов - Варя любила вышивать, но вышивать просто картинки ей было неинтересно, так что она занималась полотенцами, благо льняные полотенца немарких цветов даже на кухне служили долго, очень украшая собой помещение. Над столом в углу висела божница с иконами, с которой свисал расшитый цветами белый рушник, тоже Вариной работы. Вариной маме, Анне Владимировне, очень хотелось, чтобы иконы висели именно над обеденным столом, как раньше в русских деревнях.
Варя быстро резала салат, время от времени трогая рукой новые сережки со сверкающими голубыми аквамаринами, которые ей очень нравились, и с восхищением глядя на Ромку. Господи, за что же ей такое счастье! Душа ее настраивалась на торжественный лад:
Катилося зерно по бархату, слава!
Прикатилося зерно ко яхонту, слава!
Крупен жемчуг я яхонтом,
Хорош жених с невестою... (*)
Поднявшись с лавки, Ромка подошел к окну и оглядел с шестого этажа двор - обычный двор многоэтажки в спальном районе, с детской площадкой и чудом уцелевшими высокими деревьями.
- Вчера на работе поговорил с Петровой, она на Форексе играет. - задумчиво сообщил он.
- Форекс - это биржа в Интернете? - уточнила Варя, возвращаясь мыслями от яхонтов к суровой реальности. Кто такая Петрова, она не знала, поскольку они с Романом работали в разных отделениях одной и той же организации.
- Ну да. По ее словам, пару тысяч рублей в месяц можно сделать легко, но надо у компьютера сидеть чуть ли не сутки напролет, плюс туда еще надо свои деньги вкладывать. Я почитал - похоже, чтобы там чего-то добиться, надо быть профессионалом, а лохам там делать нечего.
- Мне тоже так кажется. Если кто-то выигрывает, кто-то неизбежно должен проиграть.
- А где денег взять? - Ромка шагнул к ней и с досадой стукнул кулаком по столу. - Мне надо для счастья миллиона три, я уже все мозги сломал, но такую сумму взять точно негде! И как нам после этого жениться?
Варя и Роман месяц назад решили, что обязательно поженятся, но когда - пока было под вопросом из-за проблем с жилплощадью. Варя жила в трехкомнатной квартире с родителями, бабушкой и братом, Роман - в двухкомнатной с родителями. Варя считала, что они вполне смогут жить с родителями Ромки, а вот он сам в этом сомневался: с родителями он ладил неплохо, но одно дело - жить с ними в качестве любимого сынка, а другое - в качестве мужа и отца, вместе с женой. Ему всегда представлялось, что, когда он женится, у него будет отдельная, прекрасно обставленная квартира, куда он с гордостью приведет любимую супругу, а сейчас он понял, что привести супругу уже очень хочется, а квартиры нет и взять ее негде. Ни на ипотеку, ни на то, чтобы снимать жилье, денег у них с Варей не хватит.
- Ромка, не бесись. Если твои родители не против, после свадьбы мы прекрасно сможем жить вместе с ними. Масса народа живет в гораздо худших условиях, чем вчетвером в двухкомнатной квартире, так что раз надежд на отдельное жилье пока нет, надо жениться и не морочить себе голову. Если у тебя отдельной квартиры никогда не будет, так что же, помирать тебе одиноким?
- Варь, ну как-то же народ квартиры покупает!
- Из моих знакомых, квартиры покупали только сотрудники банков, причем некоторые - продавали старую квартиру, а новую покупали с доплатой. И некоторые уезжали из Москвы в Подмосковье.
- Ну, нет! Я в Замкадье по-любому не хочу! И жить с папенькой и маменькой - тоже! Я уже взрослый и не желаю, чтобы родители постоянно вмешивались в мои дела!
- Я тебя понимаю, но выбора у нас нет.
- В Интернете все твердят, что настоящий мужик себе на квартиру заработает без проблем, а раз не можешь заработать - ты быдло. А как заработать-то? Я искал работу, но все места, где обещают деньги, мне не по специальности. Со всеми подработками я и сейчас имею сорок тысяч в месяц, на хлеб с маслом нам хватит, но квартиру-то с этого не купишь. А я не хочу с родителями жить!
- Тогда что ты тут со мной делаешь? - Варя начала сердиться. Ее настроение резко испортилось, ее ужасно расстраивали подобные разговоры Ромки о том, что они не могут пожениться.- Иди и ищи себе невесту с квартирой! А ты хочешь, чтобы и невеста тебе нравилась, и ты ей нравился, и еще квартира была? В жизни надо уметь выбирать. Я говорю серьезно - если отдельная квартира для тебя важнее меня, лучше уходи прямо сейчас и не морочь мне голову!
Чувствуя, что ее глаза застилают слезы, Варя устремила взгляд на образ Пречистой Девы. Матерь Божия, ну как ему объяснить, что ждать у моря погоды бессмысленно, надо жить по совести и подстраиваться под реальные условия, а не придуманные невесть кем образцы гламурного благополучия!
Роман вздохнул. Он посмотрел на Варю, такую нежную и красивую, на салат в миске, на пироги на блюде, втянул носом вкусный запах котлет, и обнял девушку за плечи.
- Да ладно, Варь, ну куда я от тебя денусь? Ты же мой пушистый хомячок...
Варя ответила на поцелуй. Ссориться никто из них не хотел, но мнения по поводу квартиры у каждого осталось свое.
Котлеты, наконец, поджарились, Ромка тщательно продегустировал все приготовленное Варей угощение и остался очень доволен. Потом они перешли в комнату Вари, и Роман ласково обнял подругу.
- Ох, Варенька, как же с тобой хорошо! - умиротворенным тоном протянул он, целуя русые волосы над ее лбом. - Ты у меня такая красивая, такая умная, такая хозяйственная... А с вражескими ниндзя самураи разбираются так!
Роман неожиданно схватил девушку на руки, бросил на кровать лицом вниз и свалился на нее сверху, заводя ее за спину руку. Варя завизжала, а потом засмеялась, с трудом высвободилась, потом схватила диванную подушку, треснула ею Ромку, свалилась на пол и попыталась отползти. Ромка снова поймал ее, скрутил, вернул на кровать и прижался губами к ее смеющимся губкам. Их ласки становились все горячее, и вскоре волосатая лапа Романа начала расстегивать ее цветастую блузку. Варя сразу опомнилась, оттолкнула жениха и села на кровати.
- Ром, я так не могу. Мы с тобой об этом уже говорили.
Раскрасневшийся Роман тоже сел и, обняв девушку сзади, стал жарко целовать ее лицо и шею.
- Да ладно! - тяжело дыша, шептал он. - Варя, успокойся, все будет хорошо... - его рука снова попыталась проникнуть под Варину блузку.
- Нет! - девушка снова его оттолкнула, и Роман, смирившись, уткнулся лицом ей в шею и замер.
Варя воспринимала церковные заповеди очень серьезно, и давно уже сказала Роману, что до свадьбы близких отношений у них не будет. Роман не особенно удивился - он неоднократно слышал, что женские чудачества не имеют предела, и невозможно ожидать, что Варя во всем будет ему потакать. Однако он не терял надежды уговорить Варю, и потому на свидания таскал с собой презервативы. На уговоры Варя не поддавалась, и Роман не настаивал, боясь, что она обидится и он ее потеряет: он уже заметил, что Варя, мягкая и уступчивая в мелочах, в важных вопросах проявляла твердых характер. При этом недоступность любимой девушки ему даже нравилась, ведь такая серьезная подруга уж точно не станет изменять ему с его же друзьями из чистого любопытства.
(*) народная свадебная песня, цит. по "Живая вода", М., "Детская литература" 1975
* * *
А в это время на ВВЦ жизнь шла своим чередом, народ бродил туда-сюда, по центральной аллее по-прежнему шло множество людей, и среди них ничем не выделялся солидного сложения мужчина лет сорока с густой окладистой бородой. Лицо у него было умное, серые глаза смотрели вокруг с доброжелательным любопытством, словно он все еще по-детски ждал от окружающего мира чудес, а в осанке и походке чувствовалось достоинство, которое нечасто можно встретить в суетливом мегаполисе. Одет он был обыкновенно, но наметанный глаз опознал бы в мужчине православного попа.
Равнодушно проходя мимо увешанных рекламой павильонов, батюшка держал путь в сторону Ботанического сада. Добравшись до лесопарковой зоны, он уверенно разыскал заброшенную баню, открыл дверь своим ключом и направился прямо в помещение с рукомойником.
- Привет труженикам кадила! - радостно заорал Жирный Черт, увидев вошедшего. - Отец Павел пожаловал! Соскучился, милок?
Черт приветственно помахал балалайкой и запел, резво ударяя по струнам:
Мы не сеем и не пашем,
Мы валяем дурака,
С колокольни хреном машем,
Разгоняем облака! (*)
Черт издевательски захихикал, выжидательно глядя на пришельца, но отец Павел явно был не из тех, кого можно вывести из равновесия хулиганской частушкой. Поп спокойно приблизился к рукомойнику и остановился, разглядывая черта внимательно, без всякой враждебности. Черт продолжил петь, не то надеясь раздразнить попа, не то просто радуясь новому зрителю:
Будем делать чудеса,
Ничего нет проще.
Из попа мы в полчаса
Приготовим мощи! (**)
- Неплохо поешь! - одобрительно, с легкой насмешкой произнес отец Павел, когда черт закончил. - И на балалайке играть выучился! Молодец! Когда я полгода назад тебя сюда посадил, ты только материться умел, а теперь растешь культурно!
- А что тут еще делать? У-у-у!!! - заныл Жирный Черт. Из его маленьких поросячьих глазок полились слезы, и в воздухе запахло ацетоном. - С тех пор, как ты начертал тут крест, я не могу от рукомойника и шагу ступить! Я всеми забыт и одинок! Ты злой, жестокий и вредный, изъедуха ты! Не жалко тебе меня, скотинку.... сиротинку, то есть! Сотри крест, Пашенька! Сотри! Клянусь, я больше не буду православных морочить! Я поеду в Чечню и в шайтаны запишусь!
- Не сотру. Я не дам тебе вредить людям, - отец Павел разглядывал своего пленника с явным любопытством, хотя пока тот его ничем не удивил.
Черт тут же перестал рыдать и уставился на попа с неприкрытой враждебностью.
- На что ты рассчитываешь, инквизитор несчастный? - прошипел он, злобно щуря глаза. - Ты не сможешь держать меня тут вечно. Рано или поздно кто-нибудь решит-таки отремонтировать эту баню, и ты представляешь, что я тут устрою? Люди не смогут меня видеть, но будь спокоен, я им такую развлекуху выдам, что мало не покажется!
Жирный черт снова мерзко захихикал, потирая лапы с длинными когтями.
- Я пока не знаю, что с тобой делать, - без всякого смущения ответил отец Павел. - Если тут начнется ремонт, я постараюсь перенести тебя в какое-нибудь другое место. В крайнем случае - выпущу тебя и освящу помещение. Но то, что ты пока сидишь тут и не можешь вредить людям - уже хорошо.
- Отпусти меня! - взмолился Жирный Черт, просительно складывая лапки на полном брюшке. - Я дам тебе все, что угодно! Богатство, власть - все, что захочешь! Твоя жена, наконец, научится печь плюшки, как ты любишь, а дети станут круглыми отличниками! Я сделаю тебя патриархом Всея Руси, ты сможешь заботиться о бедных и обездоленных, ведь никто не справится с этим лучше тебя!
Отец Павел спокойно стоял, сложив руки на солидном животе. Его умные серые глаза смотрели на Жирного черта с сочувствием, но твердо. Он был уверен в правильности своего отношения к чертям и менять его не собирался.
- Господу виднее, на каком месте мне быть, - убежденно произнес священник. - Не искушай меня. Ты знаешь, что я тебя не послушаю. Я за тебя молюсь.
- Что-о-о?!! - черт подскочил в своей раковине. - Молишься за меня?!! Ты с ума сошел!
- Вовсе нет. Ты ведь ангел. Падший ангел. Когда-то ты мог парить в вышине, а не шариться в болотах и помойках. Ты мог видеть в мире свет и красоту, а не только грязь и пороки. Тогда ты был любим и счастлив. Если ты раскаешься в своем падении, может быть, Он тебя простит. Он милосерден.
- Нет! - злобно завизжал черт, брызгая слюной. Капельки его слюны разлетались во все стороны и, падая на пол и стены, превращались в тараканов и разбегались. - Не нужен мне ваш свет! Нет его! Нечего мне тут проповеди читать, ты не на работе!
- Не кипятись, - отца Павла сложно было сбить с толку. - Из-за своей гордыни ты вообразил себя всемогущим, и теперь постоянно вынужден убеждать себя, что ты действительно всемогущ. Ты вынужден повсюду искать грязь, ведь только в ней ты имеешь силу. Отринь гордыню, перестань искать подтверждений своим воображаемым возможностям - и ты увидишь мир совсем другим. Тебе станет легче.
- Дурак! Не учи ученого!
- Тогда я пошел, - отец Павел повернулся к двери. - А ты подумай тут, на досуге.
- Стой! - черт вскочил на ноги и затопал копытами по раковине. - Побудь со мной еще!
- Некогда мне, - батюшке было неприятно находиться рядом с чертом, а все, что он хотел узнать, он уже узнал. - С меня начальство требует документы о расходовании средств на ремонт храма, я уже все мозги сломал, как их писать. Сейчас хочу заехать к другу, посоветоваться.
- Ты отвечаешь за ремонт храма?! И за расходы тоже?! - глазки черта радостно заблестели. - Сердце мое, давай сюда свои бумаги, я сейчас все тебе напишу! Это же золотая жила! На таком деле квартиру можно купить!
- Нет, не надо! - отец Павел, наконец, начал терять самообладание и заволновался. Похоже, составление бесконечных бумаг, суета и ответственность пугали его куда сильнее всех прочих козней сатаны. - Знаю я, чему ты меня научишь!
- Да нет же! - черт напустил на волосатое рыло невинное выражение. - Я тебе помогу, все будет в лучшем виде, клянусь!
- Вот еще! - сердито буркнул поп. - Ты всегда обещаешь людям помощь, а приносишь только вред! С тобой я в тюрьму попаду! Нет уж, сиди тут, я без тебя справлюсь!
Отец Павел вышел. Черт с досады треснул балалайкой о стенку, и в заброшенном помещении раздался унылый звон.
- Ну смотри, Пашка, - злобно прошипел черт. - Я тебе еще покажу!