И эпоха - я не знаю, какая это была, могла быть эпоха.
Я не знаю - кто кого убивал там.
Похоже, что все всех.
Меня проклял кто-то из Расплетающих?
За что?
Откуда они обо мне вообще узнали?
Я не знала, что это сон, пока не проснулась.
Изнутри до пробуждения так далеко.
Изнутри до пробуждения неизвестность.
Кто-бы знал, что моё подсознание может быть таким красочным!
Мне снилось...
Я знаю, откуда-то знаю - всё могло быть, всё должно быть иначе.
Иначе - как?!
Только скручивает от тоски, где я услышала слово "несбывшееся"?
А вокруг только смерть.
И мы снова убиваем друг друга, будто мало тех, кто мечтает изничтожить нашу расу.
И мать клана призвала меня - тёмное сокровище Обрекающих... Благословляющих.
Убивающих!
Убийц!
Что может сделать идеальный убийца для "урегулирования ситуации"?
Оксюморон - убить тех, от чьих рук иначе погибнет больше народу, чем от рук противоположной стороны.
Убить всех не-эль-ин, убивающих наших - это значит, почти все чужаков. Успею ли я разобраться - кого из них убивать не надо?
Нужно ли это моё "разобраться"?
Убить всех...
Что? Атакующих? Клан Атакующих?
Где я?
Кто я?
Всё тоже - Абсолютная Воплощённая Смерть.
И нет ни времени, ни желания предаваться размышлениям о сути своей.
Убивать.
Есть время только убивать.
И... Еcть желание делать это.
Я могу убивать как угодно и сколько угодно живых существ за один раз.
Взглядом, прикосновением, вниманием.
Отсутствием внимания.
Моё внимание - есть совершенное оружие моей расы.
Ограничения сняты.
Наверное, я не вернусь.
А какое это имеет значение, если всех моих способностей не хватает, чтобы - мать клана, у вас великолепные обороты в речи, я постараюсь запомнить - "урегулировать ситуацию".
Почему не прекращают изничтожать друг друга свои?
Они что - не понимают - кто я?
Мне кажется, я с облегчением восприму новость, что больше не осталось никого, кого можно убить.
Это будет значить прекращение страдания.
Моего.
Их.
Им же не доставляет удовольствия массово убивать друг друга?
Я уже знаю, что совершила несколько ошибок - убила несколько чужаков не желающих нашего истребления. Даже, если я выживу после этого, ужас раскаяния сожжёт меня в несколько дней.
Да, кто-бы знал, что Чёрная Бабочка Эошаан такая щепетильная и чувствительная особа?!
Смерть лъётся потоком.
Вольным, свободным.
Прекрасным.
Наконец моя суть берёт своё.
Я больше не "убиваю".
Я... Пою Песню.
И она прекрасна.
Какая мне разница до глупых живых не ценящих свою жизнь?
Какая мне разница - кого из них убивать?
Всё равно они все смертны - так пусть умрут в моём танце - он красив. Это самое лучшее, что я могу подарить миру.
Мир, прими мой подарок.
- Девочка, тебе необходимо научиться контролировать свои сны.
- Я даже знаю, кто займётся её обучением.
- А я, в свою очередь, знаю - кто возъмётся обучать её хождениям по вероятностям.
- А я...
- А ты лучше помолчи!
- Девочка, заткнись!
- Дракон-недомерок!
- Ящерица-мутант!
- Нда.
- Хм.
- Надо отдать вам должное - в этот раз у вас были разные реплики.
- Умолкни! - Умолкни!
- Нда - рано я вас похвалила. Как она смогла вернуться? Или вы её вытащили?
- Сама. Она вернулась сама. Я не думаю, что мы или кто-бы то ни было мог бы её "вытащить". Она выбрала вернуться сама.
Золотое сияние в гуще боя.
Оно манит как песня.
Другая песня.
Я лечу туда на своих крыльях, на которых - все подозрительно слаженно считают - "невозможно летать".
Она тоже поёт.
Стоит в самой яростной схватке и поёт.
У неё золотые крылья и волосы цвета весенней листвы. Она светится.
Кто это?
Я ничего не знаю про неё.
Она поворачивается и я понимаю две вещи - её кожа и глаза тех же цветов, что и мои - белая и чёрные. И что - соответствуя своей песне - я должна её убить.
Нет!
- Зато теперь ты умеешь менять вероятности.
Кто это? О, золотокрыльненькая. Я её не убила? Ну и хорошо.
- Ещё б ты меня смогла убить, а! Спи давай. По-нормальному. Проснёшься - начну учить творить миры. Всё равно же - уже умеешь.