Ника сидит на каменном ограждении и болтает ногами в ярко-голубых кедах, и мечтательный взгляд устремлен в залитое золотом вечернее небо. Развязавшийся шнурок то и дело еле слышно щелкает о камень, но Нике сейчас не до него. Ведь есть в мире вещи поважнее развязанных шнурков, особенно когда не идешь, а сидишь, а поэтому не страшно зацепиться и споткнуться. Например...
- Интересно, а можно ли сделать так, чтобы небо было видно всегда и со всех сторон? Или нет, чтобы сразу были и день, и ночь, и гроза, и солнце?
Клубящееся неподалеку тускло-бирюзовое облачко в течение нескольких секунд стало плотнее, обретя некоторые черты гуманоидного существа, вздохнуло и неторопливо ответило гулким низким голосом:
- Можно.
И земля исчезла из-под ног Ники. Вернее, не исчезла, а стала прозрачной, всея целиком, весь гигантский геоид твердых и расплавленных пород диаметром - представить страшно! - двенадцать с гаком тысяч километров. И под ногами в безумном танце клубились облака, далекие, едва видимые невооруженным глазом молнии ударяли в невидимые деревья и здания, а где-то сбоку, чуть правее от солнца, свет которого еще продолжал краснеть, заслоняемый все более плотным слоем атмосферы с точки зрения наблюдателя, на внутренней стороне открывшейся Нике воздушной сферы переливалось зеленоватыми и малиновыми цветами крошечное пятнышко полярного сияния.
- Потрясающе... - выдохнула она.
День догорел, закат незаметно перетек в рассвет, и теперь солнце светило под ногами, снова ярко-желтое, как днем. Там, на противоположной стороне, облака напоминали стремительно меняющиеся филигранные узоры, а над головой небо почему-то потемнело, явив взору звездную россыпь, несмотря на прозрачность земли - наверняка это была персональная иллюзия, созданная специально для Ники.
- Невероятно... - она изумленно покачала головой. - Спасибо тебе. А можно... можно теперь обратно?
Облачко снова материализовалось - специально для того, чтобы пожать плечами:
- Боюсь, что нет, - с сожалением в голосе произнес джинн. - Это было твое последнее желание.