Аннотация: Незаслуженно мало рассказывается о четвертом подвиге Геракла, когда ему пришлось изловить личную лань Артемиды. Бежал, догнал, привел. На самом же деле все было несколько интереснее.
Киборг Артемиды
Незаслуженно мало рассказывается о том подвиге Геракла, когда ему пришлось изловить личную лань Артемиды. Бежал, догнал, привел. На самом же деле все было несколько интереснее.
***
Как-то раз к Гераклу на огонек завернул Копрей, работавший у Эврисфея глашатаем.
- Приветствую, Алкид. Не волнуйся, я просто по дороге завернул. Но, помяни мое слово, на днях тебя куда-то спровадят.
- Что так?
- Ну как же, ты уже недели три ошиваешься в Микенах. Более того, что еще более возмутительно, народу ты нравишься. Ты представляешь, царь уже три недели страдает бессонницей. Наверное, думает, что ты его свергнешь.
- Очень надо. Нянькаться с целым государством. Мне и семьи вполне хватает. Точнее, сейчас мне ее не хватает.
- Понимаю. Так вот, сегодня с утра... Кстати, а где выпивка?
- Вечно ты меня пытаешься представить скаредом. Выпивка на столе. Так что там было с утра?
- Если тебе не помогать с выпивкой, то ты станешь алкоголиком. Так вот, сегодня с утра Эврисфей, как ужаленный поскакал в храм Геры. Проторчал он там до обеда, а вернулся таким счастливым, что дальше некуда. И тотчас затребовал план Аркадии.
- В смысле?
- Ну, это вроде как перипл, только для суши. Макет, нарисованный на папирусе.
- То есть мне теперь переться в Аркадию?
- Ты что, хочешь сказать, что это далеко?
- Нет. А ты что, хочешь сказать, что я испытываю большое счастье от подобных путешествий?
***
Предсказание сбылось. На следующий день было объявлено, что волею богов, а также по милостивому указанию Эврисфея Алкид, сын Алкмены, иначе известный как Геракл, отправляется в Аркадию, дабы избавить ее жителей от божественной же напасти. Далее говорилось, что Артемида в своей несказанной мудрости наслало некую лань, которая занялась тем, чем обычно занимаются божьи напасти - принялась опустошать поля.
В то время, когда делалось объявление, Геракл был уже далеко. Законная супруга его папочки занималась тем, чем и всегда. Стравливала незаконных отпрысков своего муженька между собой. А уж Артемида славилась своим прескверным характером. Впрочем, в любом случае сначала следовало разыскать скверное животное, а потом уже решать семейные проблемы.
Разведывательную информацию предоставили местные жители. Животина сидела у них в печенках и они не чаяли избавиться от нее. А тут целый избавитель, да еще и даром.
- Уважаемый, как увидишь лань с золотыми рогами - это та самая.
- Точно, точно, а еще у ей ноги медные, и бегает страсть как быстро.
Разгоряченная толпа пострадавших вывалила еще несколько интересных фактов. Зверюга на людей не нападает, зерно не жрет, только поля топчет, не пьет, поэтому у водопоя ее ловить без толку, тварь отличается отличным слухом, либо чутьем, поэтому человека близко не подпускает. Теперь, когда факты были в его распоряжении, Геракл протолкался через все прибывающую толпу, и отправился на поиски неиспорченного поля.
Эти поиски вылились в серьезную проблему. Большинство полей в Аркадии выглядели так, как будто по ним проволокли корабль, храм, или еще что-нибудь большое. Только под вечер было найдено то, что нужно. Ночь прошла спокойно, как, впрочем, и следующий день. И только к вечеру второго дня между деревьями что-то заблестело.
В лучах заходящего солнца на поле, уютно разместившемся в небольшой долине, вышла лань, оснащенная золотыми рогами. По крайней мере, рога выглядели, как золотые. "Сестричка никогда не может ограничиться простым животным". Животное вышло на середину поля, постояло, сделало несколько скачков в разные стороны и вновь замерло.
Геракл лихорадочно соображал, как бы ему половчее изловить лань. Проще всего было бы ее попросту пристрелить, но Эврисфею она была нужна живой, да и с Артемидой могли возникнуть проблемы. Оставалось попробовать взять животное измором. С диким криком Алкид выскочил из-за деревьев и погнался за ланью. Животное с каким-то ненатуральным лязгом поскакало прочь.
Погоня продолжалась всю ночь, и к утру Геракл уже сомневался в правильности выбранной им стратегии. Медные ноги лани не знали усталости, тогда как Алкид, хоть и был полубогом, уже задыхался. Темп погони пришлось снизить. Впрочем, божественная сущность папаши также сказывалась - бодрой трусцой Геракл был способен бежать сколь угодно долго.
Погоня затянулась надолго. Зверюга почему-то рванула на север. Герой вслед за ней пересек земли, населенные варварами, и, наконец, уперся в неширокий пролив какого-то холодного моря. Лань обнаружила прекрасные водоплавающие качества, тогда как Алкиду попросту не хотелось купаться. Поэтому ему пришлось арендовать лодку с экипажем, состоящем из каких-то бородачей вполне бандитской наружности.
Бородачи не подвели, и погоня продолжилась. Теперь парнокопытное бежало вдоль берега, направляясь, в основном, на восток. Прошло уже почти полгода с того момента, как Геракл покинул Микены, когда лань забежала на узкий длинный мыс. Алкиду показалось, что цель наконец, достигнута, но не тут-то было. Рогатая чертовка совершила изумительный по грациозности прыжок через голову своего преследователя, и рванула в обратном направлении. На юго-запад.
Исчерпав положенный в таких случаях запас ругательств, Геракл задумался. Вся операция по поимке вредительницы проходила явно не по его сценарию. Он не сомневался, что его сводная сестренка следила за погоней и где-то там хихикала. Алкид никогда не мог понять этих неврастеников-близняшек. Чего стоил только подарочек, выпрошенный Артемидой у папы Зевса - вечная девственность. Бр-р-р. Вот и сейчас. Не было сомнения в том, что близнецы крайне злопамятны; пример Ниобы яркое тому подтверждение. И вот, когда представилась прекрасная возможность насолить Гере, гонявшую их матушку по всей Греции, эта истеричка и палец о палец не ударила.
Но ведь были и другие недовольные царицей богов! Начиная с ее собственного сыночка Гефеста, у которого последствия материнского благорасположения вылились в хроническую хромоту. Почему бы не проконсультироваться с умным богом? Тем более, что лань, скорее всего, вернется обратно в Аркадию.
Никуда особенно не торопясь, Геракл дошел до переправы. Бородачи не проявили особенного удивления, когда пассажир попросил доставить его не на противоположный берег, а на Апеннины. Зато сам пассажир был очень удивлен тем фактом, что перевозчики прекрасно знают маршрут.
***
Геракл расплатился с бородатой ватагой на берегу очаровательной бухты. Обе стороны остались довольны друг другом. Герой на берегу разминал поясницу, гудевшую после длительного путешествия. Веселая компания подсчитывала свой доход от незапланированного путешествия. Хотя лодка ходко удалялась, было слышно, как то один, то другой гребец принимались орать что-то в духе: "Пользуйтесь нашими услугами и получайте значительные скидки". От созерцания удаляющегося судна Алкида отвлек мелодичный голос.
- Никак дорогой деверь пожаловал.
Геракл обернулся. На берегу, на изящной лежанке нежилась Афродита. Богиня была, не то чтобы совсем раздетой, а почти.
- Ты ко мне, или к муженьку?
- Вообще-то к Гефесту.
Воплощение любви капризно надуло губки.
- Ну вот! А его, кстати, нет. И будет он только через неделю где-то. Срочный заказ.
- А я и не тороплюсь. Если ты считаешь, что мне не нравится с тобой общаться...
Афродита вскочила со своего ложа и повисла на локте Геракла.
- Ой как здорово! Мы с тобой немного посплетничаем, - богиня сделала неопределенный жест рукой и ложе, поколебавшись, растворилось в воздухе, - отдохнем, а там и муж вернется. Он так тебе обрадуется!
Алкид понял, что в отношениях Гефеста и Афродиты наступило очередное потепление. Несмотря на хромоту и непрезентабельную внешность, бог-кузнец был и любящим мужем, и умелым любовником.
- Ты проголодался? Нам Гермес откуда-то издалека приволок каких-то необычных плодов. По виду - большая шишка, только сочная и ароматная. А еще мне Афина дала один рецепт мяса, я там кое-что изменила и ты должен его обязательно попробовать...
***
Через десять дней вернулся глава семейства. Жена, не обращая внимания на копоть и какой-то подозрительный запах, бросилась ему на шею.
- А у нас гости! К тебе брат приехал.
- Который? А, Алкид, давненько не появлялся. Ты как тут, от голода не страдал?
- Я что похож на голодающего? Меня так откармливают, что я уже начинаю подозревать твою супругу в каннибализме.
- Нет, она к человеческим жертвам относится отрицательно, даром, что древнее божество, да и появившееся, как бы это помягче, нетрадиционно.
- Мог бы и не напоминать о возрасте, - надулась Афродита. Муж, вместо словесных оправданий, притянул ее к себе и крепко поцеловал.
- Ладно, вы тут хозяйничайте, а я пойду попытаюсь отмыться.
Через некоторое время все трое возлежали у пиршественного стола. Выпили за встречу, потом за благополучное возвращение хозяина дома, потом за искусные руки хозяйки.
- Ты где пропадал-то?
- У Посейдона заклинило ворота во дворце, пришлось налаживать.
- В каком смысле "заклинило"? У него же дворец под водой?
- В том-то все и дело. Я ему в свое время ставил бронзовые петли, ну а он во время последнего ремонта решил выпендриться и поставил железные. Они дороже, но ему-то зачем! Железо в морской воде! Там что хочешь заржавеет. Пока снял ворота, пока сменил петли, пока набил сальники... Провозился, в общем. А это что такое?
- Я у тебя в мастерской нашла какую-то штуку, ты ей, кажется, глину измельчаешь. Пропускается через нее мясо, получается такая... не знаю как это назвать. Я туда добавила лука, молока и хлеба, слепила вот такие штуки и в масле пожарила. Вкусно?
- Еще как. И этого, полубога, тоже такими кормила?
- Она меня чем только не кормила. За все десять дней ни одного повтора. Честно скажу, повезло тебе с женой.
- Что да - то да. А ты как просто в гости, или по делу?
- По делу, к сожалению, ты же знаешь мою ситуацию.
- Ага. Эврисфей?
- Он. Ему приспичило... Тебе словосочетания "Аркадская оленица", или "Керинейская лань" о чем-нибудь говорят?
- А не та ли эта лань, которую мне заказала Артемида? - Гефест поднялся с ложа и подошел к стоящему у стены шкафу. Из глубины какого-то ящика был извлечен лист папируса. Кузнец хмуро уставился на изображенную на листе схему.
- Слушай, а почему Эврисфей испытывает такую слабость к животным?
- Почем я знаю! Ты мне лучше скажи, как эту серну-переростка изловить.
- Переростка... Это как-то по другому должно называться. Понимаешь... Нет, не так. Ты на Кипре был?
- Ну?
- Не нукай. Имя Тал тебе знакомо?
- Еще бы. Эта статуя гонялась за мной по всему побережью, пока я не завалил ее грудой камней. И то, когда мы уже отплывали, он уже стоял на берегу и швырял в корабль камушки размером с теленочка.
- Кстати, о телятах, - вмешалась утомленная мужскими разговорами Афродита, - попробуйте вот это мясо.
- Спасибо, просто бесподобно. Ты уж меня извини, но я все же по делу, да еще и не по своему. Ну, так и что там с Талом?
- С Талом? Надеюсь, что ничего. Просто дело в том, что ноги этой лани устроены так же, как и Тал. Изделие из бронзы, внутри жила, наполненная ихором. У охранника Миноса такая жила одна, а у твоей козы - по одной на каждую ногу.
- А золотые рога для чего?
- А для красоты. Ноги такую тяжесть выдержат, почему бы и не из золота? Так вот, лань можно остановить, выпустив из всех ног ихор. Например, если ты стрелой повышибаешь затычки. Только вот пробки на внутренней поверхности... Или еще, можно загнать животное на поле, покрытое смолой, чтобы оно увязло; сети не подойдут, сети порвутся...
- Он тебя не слушает. Он на меня уставился.
И правда, Геракл сидел, уставившись отсутствующим взором на Афродиту. На некоторое время за столом воцарилась тишина. Наконец герой отвел взгляд от богини.
- Послушай, Гефест, а у этой самой лани только ноги бронзовые?
- Я тебе уже сколько говорил... Ну да, только ноги.
Геракл вновь переключил свое внимание на Афродиту. В уголках его рта затаилась злорадная усмешка.
- Дорогуша, любовь - это ведь твоя область деятельности?
- Конечно; а при чем тут любовь?
- Еще два дилетантских вопроса, чтобы внушить кому-нибудь любовное желание тебе обязательно нужен Эрот?
- Я и без него отлично справляюсь. Он свои стрелы садит куда ни попадя, а мне потом расхлебывать. А какой еще вопрос?
- Второй. Ты ведь можешь внушить любовь кому угодно, не только человеку.
Когда до Киприды дошло, что имеет в виду Геракл, она зашлась в диком хохоте. Ее супруг в недоумении глядел то на нее, то на гостя.
- Ты что, не понял до сих пор? Он предлагает приворожить к нему эту самую лань. Чтобы теперь она за ним гонялась.
***
- Не мельтеши! Сядь спокойно. Придет она, именно сюда придет.
Геракл и Афродита сидели на лесной опушке и обозревали одно из последних неразоренных полей в Аркадии. Алкид нервничал, а богиня любви флегматично плела веночки из каких-то невзрачных цветов.
- То, что ты ежеминутно вскакиваешь, только действует мне на нервы. Сядь, а еще лучше поешь. Тебе, гхм, придется в ближайшее время очень много ходить.
Герой хотел выложить то, что у него наболело, но воспитание не позволяло. Тем более, что богиня отложила свои важные дела (точнее, как подозревал Геракл, оторвалась от расслабляющего безделья), чтобы помочь ему, смертному.
Наконец, второй венок был готов. Афродита сладко потянулась и резко встала.
- А теперь послушай, что это за веночки такие. Вот этот, - богиня продемонстрировала Алкиду сооружение из белого клевера, - напяливаем на твою козу. Если он потом свалится, или она даже слопает его - неважно. Все важное заключено вот здесь, - Афродита повертела в руке второй венок, из пижмы.
- Это вроде переходящего приза. Кто наденет его себе, или кому наденут, к тому лань воспылает любовью.
- А почему ты его назвала переходящим призом?
В глазах Афродиты зажегся нехороший огонек.
- Мы надеваем его на тебя. Так? Коза идет за тобой. Ну а когда ты ее приведешь к Эврисфею, она тебе еще будет нужна?
- Ты имеешь в виду?...
- И-мен-но!
В глазах Геракла зажегся тот же нехороший огонь. Внезапно Богиня резким движением кисти отправила клеверный венок по направлению к полю. Алкид проследил глазами траекторию полета, завершившуюся точно на голове животного, за которым он гонялся полгода.
- Ловко, ничего не скажешь.
- Многолетний опыт в сочетании с природным талантом, - с фальшивой скромностью потупила глаза Афродита. И мой тебе совет, ты сначала дойди до Микен, а потом уже надевай головной убор, чтобы животина не мешала.
Богиня начала растворяться в воздухе, когда Геракл задал ей последний вопрос.
- А если веночек порвать-поломать?
Саркастический огонек в глазах богини усилился.
- Тогда твой кузе... тот, на кого венок был надет, не сможет его никому передать.
***
Неподалеку от ворот Микен Геракл напялил на себя венок из пижмы. Ничего не произошло. Чувствуя себя полным идиотом, герой запрятал головное украшение в сумку. Но оказалось, что невестка не соврала. Обернувшись на чувствительный толчок сзади, Алкид увидел полные безграничной преданности и обожания глаза золоторогой лани. Воздав хвалу богам, Геракл, сопровождаемый странным конвоем, вошел в город.
Горожане, соскучившиеся по Алкиду, встретили его радостным ревом. Во дворец был послан гонец с известием о том, что очередное задание благополучно выполнено.
Эврисфей на сей раз изменил своему правилу и принял своего слугу в своих покоях. Геракл предъявил животное и, чтобы оно не удрало, нахлобучил царю на голову пресловутый венок. Лань тут же оставила в покое ставшего ей вдруг неинтересным культуриста и все свое внимание сосредоточило на монархе. Монарх, не ожидавший подобного развития событий оказался прижатым к стенке. Оба человека упорно делали вид, что все идет нормально.
- Вот, царь, я исполнил твое повеление.
- Так теперь что, это моя лань? - прохрипел полураздавленный Эврисфей.
Таких слов по отношению к имуществу Артемиды говорить не следовало. Богиня-охотница тут же появилась на месте действия.
- Святотатцы!
- В смысле? - брови Геракла изумленно пошли вверх.
- Вы оба сговорились и украли мое священное животное.
- Сговорились? Извините, я состою в услужении у него, - Алкид ткнул пальцем в сторону царя, лицо которого лань с нескрываемым удовольствием облизывала, - и я не могу с ним "сговариваться" в силу нашего различного статуса.
Артемида из последней фразы поняла не все. Однако, умственное напряжение несколько снизило ее агрессивность.
- Послушай, сестра. Я всего лишь исполняю папино поручение, так что если у тебя есть какие-то претензии, то обращайся прямо к нему. Или к его жене.
При упоминании о Гере Артемиду передернуло.
- И в любом случае, я твою зверушку пальцем не трогал. Она САМА пришла в Микены. ЦАРЬ, я прав?
Эврисфей, не имея возможности издать какой-нибудь звук, энергично закивал.
- Вот видишь? А что касается царя, то он, вероятно, очень понравился оленю. Я бы даже сказал, что лань в него влюбилась.
При упоминании слова "влюбилась" богиню-девственницу передернуло еще сильнее.
- Дело в том, что я подарил ему венок, который мне самому подарила Афродита. Может быть, дело в этом?
- Ах ты распутная корова! Я тебя выращивала, откармливала, охраняла ото всех напастей, а ты променяла меня на этого дохляка! Видеть тебя больше не желаю! Можешь оставить ее себе. Можешь даже ее зажарить!
С этими словами Артемида удалилась, пройдя сквозь ближайшую стенку. Царь, в свою очередь расстроенный непристойными замашками парнокопытного, изорвал венок, даже не потрудившись узнать принцип его действия. Геракл, сдерживая хохот, ушел к себе.
***
Дальнейшая судьба лани такова. Доведенный до отчаянья Эврисфей предпринял специальное паломничество на Кипр в тамошнее святилище Афродиты. После того, как богиня вдоволь его промурыжила и выдавила для своего храма богатые пожертвования, она соблаговолила снабдить царя новым веночком. Этот веночек был отвезен в Тавриду, где и был надет на статую Артемиды. С тех пор богиня предпочитает получать в жертву именно ланей.